Профессор Порт был одним из самых уважаемых профессоров своего города, и своего университета, где он, трижды в неделю, читал современным, ничем не интересующимся и даже капельку не жаждущим получить знания студентам, лекции. Профессор был мастером своего дела, а дело его касалось только одной ветви науки - истории. О да, наш дорогой господин Порт боготворил эту науку, он называл ее своим даром, даже намеревался построить в одной из аудиторий самую настоящую святыню. Слава богу, ректор вовремя вмешался и отговорил профессора от его, на мой взгляд, чересчур безумной идеи.
Профессор Алан Порт знал все и гордился этим. Он мог заткнуть любого забияку. На его лекциях практически всегда было тихо, как в мавзолее. Почему я сравниваю тишину лекций мистера Алана Порта с тишиной в мавзолее? Ответ очевиден! Все его боялись, поэтому сидели тише воды - ниже травы. Усталые студенты едва моргали. Все боялись, что если профессор Порт заметил, что кто-то слушает его, не уделяя при этом самому профессору должного внимания, он понизит им оценку в конце семестра. Впрочем, бывало и такое.
Алан Порт, за всю свою рабочую деятельность в университете, в особенности, за последние пять лет, не слышал от своих студентов ничего, чтобы могло заинтересовать его. Все их вопросы касались только одного - себя самих. И во всех них профессор читал одно и то же: "Какого объема должен быть доклад, если я не хочу его делать?" "Стоит ли отправляться в национальный музей, если дома есть интернет?" "Можно ли получить оценку выше ожидаемого, если толком не знаешь ничего?". Да, жизнь профессора немного изменилась, и порой можно было заметить (разумеется, невооруженным глазом), что профессор теряет былое стремление. В его глазах стал реже гореть огонь стремления познать и поделиться знанием, до того дня.
Тем декабрьским днем мистер Порт готовился к очередной лекции. Дождливое утро двадцать первого дня зимы навевало и без того скучному профессору уныние и нежелание что либо делать. Он сидел в своем просторном кабинете. На столе лежала стопка книг по истории древнего мира. Горели свечи. Их было три: одна на подоконнике, другие две на столе, по правую и левую сторону от самого мистера Порта. Склонив голову, профессор читал. Читал долго и страстно. Да, это было одним из самых любимых его увлечений. В чтении книг он находил нечто неописуемо прекрасное, нечто невообразимо желанное. Чтение книг для него было своего рода наркотиком, но наркотиком полезным.
В дверь постучали, но профессор Порт не спешил отвлекаться от своих дел, да он и не хотел. В дверь снова постучали, но уже с большей напористостью. Вместо третьего стука, послышался скрип, топот и недовольное ворчание. Это был ректор Макмилиус Крайн. Высокий, темноволосый, лет так под тридцать, с широким лбом и вытянутым носом. Его черная шинель зацепилась за торчащий из пола гвоздь как раз в тот момент, когда он, не сбавляя скорости и пыла, пытался дотянуться до руки мистера Порта. Ректора Крайна резко потянуло назад. Он громко выругался, снял с цепи свою предрагоценнейшую шинель и только хотел двинуться обратно к столу профессора, как вдруг застыл. Причиной тому был наш дорогой герой, мистер Алан Порт, всеми уважаемый историк университета Гордстон.
Он стоял прямо, насколько ему это позволяла его больная спина. Одной рукой он надевал на голову коричневую кепь, а другой держал трость, которую позже оставил у двери. Профессор был на две головы ниже ректора Макмилиуса Крайна, но это не мешало ему смотреть своему собеседнику прямо в глаза, гордо, порой непринужденно и крайне задумчиво.
- Алан, вы смотрели на часы? - недовольно произнес ректор Крайн, - уже десять минут как началась ваша пара. Пока вы мирно сидели в своем кабинете, ваши студенты устроили самый настоящий хаос. Они разбросали свои учебники по аудитории, перевернули две пары, и все это за какие-то десять минут!
Профессор Порт не шелохнулся, хотя в глубине души, услышав о разбросанных учебниках, он немного рассердился.
- Я исправлю это, с вашего позволения, недоразумение, ректор Крайн, - спокойно ответил мистер Порт.
- Надеюсь на это, и Алан, - пригрозил пальцем Макмилиус, - смотрите у меня!
Реакции как таковой от нашего героя ждать и не пришлось. Он мирно удалился из своего кабинета и направился прямо по коридору, в сторону соседнего здания в четыре этажа, где на втором, в кабинете номер двадцать три, его ждали очередные разбирательства, но теперь уже от смотрителя Гордока Харта, который во всю твердил, что не оставит это таковым, что будет жаловаться на самый верх. Под "Это", Гордок Харт имел в виду неожиданно упавшую на его голову работу. Кабинет двадцать три, как и кабинеты тридцать три и сорок три, были своего рода совмещенными аудиториями для чтения лекции сразу нескольким факультетам и курсам, поэтому, по своим габаритам они могли сравниться только с актовым залом школы Миллройс.
Профессор Порт подошел к двери. Из-за двери слышался шум, треск какой-то мебели и громкий гул, сопровождавшийся смехом, музыкой и криками девушек. Но стоило Алану Порту перешагнуть порог аудитории, как воцарилась тишина. Да, та самая, мавзолейская, или лучше будет сказать, гробовая тишина.
Студенты успели расфасоваться кто куда, и получилось у них это довольно быстро и довольно забавно, потому что все они до единого сделали такие лица, будто совсем не в курсе, что происходило еще какую-то долю секунды тому назад. Аудитория кишела бумажками, учебниками и поломанными стульями. Где-то валялись клочки тканей, разбитые телефоны и порванные наушники.
Перешагивая через стул, точнее, через то, что от него осталось, профессор Порт подошел к столу, сбросив с него несколько рваных листков, краешком глаза прочитав, что они относятся к книге по квантовой физике и астрономии, положил два учебника, которые предназначались для стандартного введения в лекцию и развернулся к своим ученикам.
- Если вам не нравились мои занятия, можно было выразить это как-то по-иному, - с иронией начал профессор Порт, - видите ли, нашему смотрителю Гордоку не очень понравился ваш знак протеста. Я, конечно, допускаю, что порой читал вам отнюдь не то, что вы хотели от меня услышать, но, все же, вернемся к тому, с чего мы начали... Если вам что-то не нравилось в моих лекциях, или же у вас были какие-то свои идеи насчет них, вы могли просто подойти ко мне и высказаться.
В аудитории послышалось гудение, которое вскоре стихло.
- Ко мне заходил наш уважаемый ректор мистер Крайн, - продолжил профессор Порт, - и знаете, - обижено закивал головой он, - мистер Крайн сделал мне замечание! Да-да, вы не ослышались, замечание! Впервые за свою рабочую деятельность в этом заведении, а это немного немало почти двадцать лет, я получил от него замечание! - на глаза нашего героя навернулись слезы.
Некоторые студенты стали переглядываться, на лицах других застыла вина, а третьи же опустили свои головы.
- Я никогда не понимал, как уважаемые профессора моего уровня могут получать замечания, и, выговоры, как вообще такое возможно? В чем я провинился? - спросил он у всех, - Я как-то обидел вас, назвал по-другому, оскорбил? Или же вы устроили это из-за того, что у некоторых из вас плохие оценки по моему предмету? Скажите мне! - просил мистер Порт.
- Н...нет, - послышалось откуда-то из дальних парт.
Губы профессора задрожали. Он достал из кармана штанов платок, протер глаза, и после этого изменился до неузнаваемости. В глазах хоть больше и не было слез, но теперь они сверкали чем-то другим, по первому виду напоминающим злость, или жажду мести.
Убирая платок, профессор спросил:
- Раз вы ведете себя немыслимо вольно, значит, вы позволяете себе делать это по какой-то определенной причине. Зная вас всех поименно, я могу смело предположить, что среди вас нет выдающихся личностей, которые проявили себя в какой-то физической деятельности. Большинство из вас вовсе не спортсмены, и даже не делают зарядку перед чисткой зубок, что впрочем, не совсем доказано, - Профессор Порт улыбнулся, да так странно, что одну из студенток перекосило от удивления. - Осмелюсь предположить, что раз вы не обладаете какими-то особыми навыками в физическом своем проявлении, значит, вы склонны к знаниям, мои дорогие ученики и ученицы.
Дождь за окном усилился.
- Ну-ка вы, мистер Роланд, - обратился он к худощавому темнокожему парню в сером свитере, - скажите-ка вы мне, в каком году началась первая мировая война? Вопрос, на мой взгляд, самый простой. Ответ на него знает каждый школьник, но вы, разумеется, не школьники, и вам это знать не обязательно!
Парень по имени Роланд с недоумением посмотрел на профессора, который теперь мчался в другую сторону аудитории, останавливаясь перед молодой блондинкой в темно-розовом платье.
- Мисс Корни Уиверс, - медленно, вытягивая каждое слово, произнес профессор Порт, - а вы, знаете, когда началась первая мировая война?
Девочка напугано посмотрела на преподавателя, а затем тихо, едва слышно ответила:
- Да, сэр, это был 1914 год.
Глаза профессора Порта округлились.
- А точная дата? Месяц, число?
Корни помотала головой в разные стороны.
- Неплохо, мисс Уиверс, отнюдь неплохо! - похвалил ее профессор, мчась на всех парах к Гордону Бэкеру.
- Мистер Бэкер, вопрос вы знаете!
Парень опустил голову.
- Что ж, - вернувшись к своему преподавательскому столу, профессор Порт уселся в кресло, - Вижу, у нас сегодня остался час. Думаю, вы, как и он, будете не против, если мы посвятим его разбирательству убийства членов императорской семьи Романовых. Уж поверьте мне, в этом есть нечто зловещее...
Пока студенты приходили в себя от неожиданной выходки профессора Порта, чему я сам, признаюсь, был крайне удивлен, профессор Порт уже удосужился изучить первую страницу главы лекции и только приготовился к чтению, как вдруг его взгляд упал на незнакомое лицо.
Белокожий, рыжеволосый, с бестолковым, но спокойным видом, он сидел на втором ряду, с книгой в руках. Его звали Барт Дигвет.
- 28 июля, сэр, - громко произнес он.
- Простите? - не понял профессор, или же возможно, притворился, что не понял.
- Первая мировая война началась 28 июля 1914 года, сэр, - пояснил Барт.
Профессор застыл, улыбаясь.
- Прекрасно, - сказал он, - хоть один человек в этой аудитории знает... Но не будем на этом останавливаться.
Профессор Порт все-таки прочитал в тот злосчастный день свою лекцию, или может, тот день был не таким уж и злосчастным. Он вернулся в свой кабинет, затем пришел домой, где его ждала любимая жена Маргарет.
Когда Алан рассказал ей обо всем случившемся, Маргарет мило улыбнулась и сказала, что это был самый обыкновенный срыв. По ее словам, современная молодежь может довести и не до такого. Но ей, как и самому Алану, понравился тот мальчик, единственный из сотни знавший вещь, не знать которую просто неслыханно и подло по отношению к тем, благодаря которым мы живем в мире, в котором живем и радуемся тому, что имеем.
Двадцать третьего числа того же месяца профессор Порт пришел на занятия на полчаса раньше, чем обычно. И на то у него были свои, пусть даже немного странные, причины. Один за другим его ученики стали собираться, и к началу первого урока лекционный зал был забит доверху. Профессор Порт, как обычно, поприветствовал студентов.
- Наше сегодняшнее занятие я решил посвятить вам, мои дорогие ученики и ученицы, - признался он, на что многие отреагировали, раскрыв рты. - Сегодня в качестве рыцаря знаний будете выступать вы. Я вкратце объясню вам суть моей задумки, и надеюсь, мне не придется повторять ее для особо одаренных личностей, - в аудитории прошелся легкий смешок. - Каких в нашем заведении, я надеюсь, - брови профессора подпрыгнули, - не имеется, иначе, что это за заведение такое, в которое пускают людей с исключительно неординарными способностями. Предварительные экзамены еще никто не отменял и поэтому... - задумчиво пролепетал профессор Порт, - а, простите меня, отвлекся... С кем не бывает, хе-хе!
На его "хе-хе" у студентов была такая же реакция, как у зоофоба на собачье "тяф-тяф".
- Итак, суть моей задумки проста как земная жизнь. Вы задаете вопросы, исключительно исторического характера, - уточнил профессор, широко шагая в сторону двери, а потом обратно, - а я даю на них ответы, в своем большинстве, короткие. Зная современную молодежь с их боязнью толстых книг и слишком затянутых анекдотов, но, не будем отвлекаться. Если у кого-нибудь созрел вопрос, прошу! - профессор Порт грациозно поклонился.
Где-то в аудитории послышалось: "Не молчи, скажи что-нибудь, а то этот старик снова будет запаривать нас со своей историей, пфф... час от часу не легче".
- Мистер Порт, - встал со своего места Грин Гранк, полноватый парень с короткой стрижкой и желтой толстовкой фильмы "El & Blue".
- Да, мистер Гранк, - подхватил профессор.
- Об истории и всех ее аспектах мы можем узнать из интернета и библиотеки, и не факт, что та информация, которую мы найдем, будет правдивой. Ведь как мы знаем, - Грин плавно провел взглядом по всему залу, сейчас на него смотрело большинство. А тот, чей голос подтолкнул его встать и заговорить, друг Грина, сидел рядом. - Историю каждый год переписывают. В наше время знать, что правда, а что вымысел или правка от какого-нибудь губернатора, стремящегося скрыть ошибки своих дедов и прадедов, наверняка знать нельзя. Поэтому, я бы хотел спросить вас об одном историческом факте. Я сам не раз интересовался им. Находил множество разных, порой не совместимых друг с другом ответов, но...
- Ближе к делу, мистер Гранк, - поторопил его профессор Порт.
- Убийство президента Кеннеди, - громко сказал Грин. В аудитории все затаили дыхание, в том числе и профессор. - Ведь убийцей не был Ли Освальд. Если так посудить, кто стал президентом после него, этот тиран и лжец, ведь он на самом деле был убийцей, а не Ли Освальд. Зачем простому парню неожиданно становиться убийцей президента, какая ему от этого выгода? Бессмыслица. А вот он, вы знаете кто, всегда стремился к власти, да, профессор?
- Мне кажется, вы сказали достаточно по этому поводу, мистер Грин, спасибо вам, вы можете сесть, - слегка напугано, но крайне непринужденно сказал профессор Порт. - Мне кажется, в вопросе нашего дорогого Грина Гранка, да, он не нуждается в ответе, потому что вопрос мистера Гранка лишь наполовину является вопросом, а на другую половину - ответом.
Взгляд мистера Порта наполнился страхом.
- Запомните, политика - дело темное. - Настороженно сказал он, - Особенно современная политика, куда лезть - себя не уважать. Да еще и подвергать опасности родных и близких. Думаю, на этом мы прервем нашу беседу о делах нашего правительства. Надеюсь, вы не будете против.
Большинство учащихся помотало головой в разные стороны, что немного взбодрило нашего профессора Алана Порта.
- Профессор, - этот хрупкий женский голос принадлежал Мии Уотсор, худенькой девочке с темными волосами, заплетенными в две косички, и свисавшими с плеч. - Я знаю, что до двадцатого века в книгах по истории содержалось куда больше знаний. В основном они касались крайне неординарной истории. Вспомнить, к примеру, книги по изучению магии и зельеварения, какими пользовались так называемые ведьмы и колдуны прошлого.
- Очень интересное замечание, мисс Уотсор, - похвалил ее профессор. - Вам интересно, куда делись все эти записи, книги и прочие рукописи? - Мия кивнула и села на свое место. - К сожалению, с развитием науки, скептицизм человека добрался до верхушки коры его головного мозга. Как вы сказали, до двадцатого века человек все еще верил в магию, сверхъестественные силы и в мифических существ. Но, к началу второй десятки, и с приходом всепоглощающей церкви, да еще и эпоха царствования инквизиции. Все эти сжигания ведьм на костре, уничтожение древних книг... Когда человечество обратилось к христианству, магии больше не было места в его сердце. Вера в единого бога, в ангелов, во всеобщее спасение...
- Но ведь магия существовала, и волшебники были, - вмешался Барт Дигвет, - вспомните Мерлина и рыцарей круглого стола.
Профессор Порт обрадовался, вновь услышав голос этого новичка. В его глазах блеснуло былое рвение, и он, сам того не ведая, погрузился в дискуссию, с которой и началась наша история под названием: "К.У.М.".
Пожалуй, вы не будете против, если я уделю профессору еще немного вашего внимания и, пожалуй, немного вашего времени. Просто, если вы не услышите вопрос из уст самого Барта, и что помогло привести его к этому вопросу, вы поймете смысл нашей истории не совсем правильно, а может, и нет, кто знает, ведь это зависит от вас самих.
К тому времени, как мы вернулись к профессору Порту и мистеру Дигвету, эти два прохвоста уже успели обсудить немало занимательных вещей. За их спором наблюдали все без исключения.
- ... нельзя с точностью сказать, что история о Гарри Поттере имела место в реальном мире, мистер Дигвет. Ее автором был человек, не имевший ничего общего с магией и волшебниками. Ее автором был человек, не заставший эпоху колдовства, или же вы думаете, что это не так?
- А Санта-Клаус, его эльфы, и волшебные олени? Это ведь тоже относится к разделу "немного о волшебстве".
И когда стало казаться, что разговор двух спорщиков дошел до планки "абсурда", Барт задал тот самый вопрос, который поверг в шок всю аудиторию и придал неимоверное количество сил мистеру Порту на все последующие часы: