Пех Артур Александрович : другие произведения.

Легенда об Эрдаре г.1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В эпоху постоянных битв и сражений между враждующими королевствами было сделано пророчество, ставшее посланием всем живущим в мире людям о том, что близится конец времен... Эпоха смуты канет в небытие с появлением человека, чье имя будет наводить ужас на его врагов. Пророчество гласило, что павший некогда восстанет, и что под знаменем его рода объединятся все земли и все страны, а тех же, кто воспротивится этому, будет ждать страшный суд. (в процессе)
  

А.А.Пех.

[]

  

Легенда об Эрдаре.

  В эпоху постоянных битв и сражений между враждующими королевствами было сделано пророчество, ставшее посланием всем живущим в мире людям о том, что близится конец времен... Эпоха смуты канет в небытие с появлением человека, чье имя будет наводить ужас на его врагов. Пророчество гласило, что павший некогда восстанет, и что под знаменем его рода объединятся все земли и все страны, а тех же, кто воспротивится этому, будет ждать страшный суд.
   Аскет, сделавший пророчество, был казнен по приказу короля страны Восточного
  Нагорья - Кельдера, но слова монаха успели, подобно ветру, разнестись по всему миру, поднимая за собой многочисленные бунты и восстания, которые громом пронеслись по западной Нидернии и южному Зит-Рэну.
   Короли Зит-Рэна были вынуждены последовать воле своего народа и объявить о мире и о том, что Зит-Рэн временно выходит из всеобщей войны. Они подписали пакт о нейтральности своих территорий со срединным королевством Кэльвон, чей король с радостью принял долгожданное предложение о перемирии.
   Западная Нидерния же пошла иным путем. Она продолжила наступление на Кальдеру, объединившись с северной страной Голькетар.
   Границы Зит-Рэна и Кэльвона периодически пересекали диверсионные отряды, ежедневно устраивая набеги на города стран-союзников.
   Все это продолжалось до тех пор, пока до королей союзных стран не дошли слухи о странном незнакомце, появившимся у южных морей. Короли Зит-Рэна и король Кэльвона, желая знать больше, отправили к бухте Брайтстон послов, которые должны были достичь места назначения в конце этого месяца, семисотого года от рождения короля Лонгнейка, с которого и началась эпоха войн, продолжающаяся уже многие и многие поколения...
  
   Летопись от мая года нынешнего, ведомая крепостным писцом Мельвером Праворуким, слугой великого короля Мехтера, славного и мудрого правителя страны Тария.
  
  

Глава первая

   Когда послы мудрейших прибыли в бухту Брайтстон, шел сильный дождь. Он заставил их остановиться в ближайшем церковном доме, хозяин которого с радушием принял гостей, уставших с дороги. Он не спрашивал, кто они и откуда прибыли, он даже не поинтересовался тем, надолго ли они поселятся в его обители. Он был просто-напросто рад гостям. Рад хоть какой-то компании...
   Старый священник развел огонь в камине, предварительно нарубив с дюжину дров прямо посреди комнаты, которая походила на старую гостиную с обшарпанными стенами, но с идеальным, непромокаем потолком.
   Как только огонь в камине приобрел яркие окраски, священник положил на стол приготовленный наспех бульон из бычьих косточек, сообщив об этом гостям, и несколько крепких, как кирпич, булок хлеба.
   Он сел за стол, напротив гостей, взял алюминиевую миску трясущейся рукой и налил себе немного бульона. Его морщинистое лицо исказилось, когда он попытался откусить кусок от затвердевшего хлеба. Что же касается гостей - они предпочли трапезничать без него, лишь изредка нерешительно поглядывая в его сторону.
   - Войдя в твой дом, мы забыли представиться. Проведя длительное время в дороге, устав и изголодавшись, мы напрочь лишились всех своих манер. С надеждой уповаю, что вы не примете это за оскорбление, - сказал один из двух послов. Он сидел ближе всех к камину, что позволило старому священнику без труда разглядеть его лицо - такое же морщинистое и неказистое, как и голос самого говорящего. Он был грубым, напоминал бой барабанов. Слышать его голос было неприятно, но старик предпочел этого не показывать. Он ещё раз вгляделся в усталые глаза своего собеседника и медленно кивнул.
   - Уж об этом можете не беспокоиться. Как только вы показались на пороге моего дома, я сразу понял, в чем дело, - ответил старый священник. - Уж кого-кого, а людей из близкого окружения короля Нудраса я точно узнаю.
   Нудрас, имя короля Кэльвона, ставшее и его титулом, и титулом, который присваивали лучшим из лучших в королевстве Кэльвон. О короле Кэльвона мало что можно сказать, так как он никогда не любил выходить в свет. Его земли находились прямо посреди единственного материка. Его земли окружали все остальные королевства и практически каждая война, хоть Кэльвон в некоторых войнах и не принимал участия, оставляла след в истории его государства. В свое время короля Нудраса пытались переманить на свою сторону и король восточного Нагорья, и короли севера вместе с лордом приграничных земель. Но верховный монарх Нудрас оставался непреклонен.
   - Все же, мы представимся, - слегка склонив голову сказал второй посол. Он был на лет двадцать-двадцать пять моложе своего товарища. Остроконечные уши и длинная конская косичка очень сильно выделяла его среди всех прочих людей из высшего общества, которых только доводилось видеть старому священнику. В отличие от своего лысого напарника, второго посла старик слушал куда с большим удовольствием. - Мое имя Танис, Танис Рункир. Я представляю интересы королей Зит-Рэна на территории сопредельных земель. Моего напарника зовут Баккир, Баккир Дук. Он представитель, как вы уже успели заметить, интересов короля Нудраса, страны Кэльвон.
   Старик приветственно склонил голову сначала перед первым послом, Танисом, затем перед вторым, Баккиром. Сейчас он был как никогда счастлив. К нему уже давно никто не заходил, а прихожане в последний раз появлялись в чертогах его церкви с уходом снегов, перед посевным сезоном.
   - Теор Синнар, - представился в свою очередь священник.
   Теперь, после обмена взаимными любезностями, можно было приступить к делу. Именно так подумали гости, послы двух королевств. Их лица погрубели. Они вытянули спины, придвинув стулья ближе к столу. Оба положили руки на поверхность стола. Танис достал из кармана мантии несколько листов пергамента и какой-то странной формы перо, больше напоминающее бамбуковую палочку.
   - Итак, если вы позволите, мы бы хотели от вас кое-что узнать, - сказал Танис, расправляя пергаментный лист. Он поставил в верхнем левом углу дату этим странным чернильным пером, затем посмотрел на Теора Синнара, старого священника. Оба замерли, сверля друг друга уставшими взглядами.
   - Мы слышали о незнакомце, который появился в ваших краях, - начал говорить Баккир, - по слухам, незнакомец вышел из вод Безбрежного Океана. Знаешь ли ты об этом что-нибудь, Теор Синнара?
   Священник, понурившись, едва различимым шепотом произнес, что он обладает частью сведений об этом случае.
   - Это случилось две недели назад, - продолжал говорить Теор, поглядывая в сторону окна. Казалось, он боялся, что его могут услышать. За окном барабанил дождь, но Теор по какой-то непонятной причине был напуган. Он всматривался в темное, мокрое пространство за окном, видя в нем некую угрозу.
   Танис заскрипел своим бамбуковым пером и Теор пришел в себя.
   - Нам нужно обладать всеми необходимыми сведениями об этом незнакомце, Теор Синнара, - записывая только что произнесенные слова священника на бумагу, произнес Танис Рункир. - Ибо то, что он из себя представляет - дар наших забытых богов.
   Теор Синнара вздрогнул, услышав эту фразу.
   - Наши боги не забыты, - недовольно проворчал старик-священник, тряся головой в разные стороны. - Пока есть люди, почитающие их, они не будут забыты. Они не будут таковыми и по прошествии сотни веков. Боги всегда были и всегда будут... Они не могли... Ведь они не могли нас оставить...
   - Ты когда-нибудь слышал о слове Хоггертора, Теор Синнара? - продолжал, как ни в чем не бывало, Танис.
   - Отшельник... Да, - вздохнул священник, снова вернувшись из омута своих мыслей. - Отшельник, достигший духовного просвещения. Поговаривают, что именно он сделал то самое пророчество, из-за которого сейчас короли северо-запада ведут ожесточенную войну. Эти безумцы никогда не хотели мира. Им только дай повод для бессмысленных баталий! А вы, погодите, причем тут аскет из двуглавых гор?
   Танис Рункир и Баккир Дук посмотрели друг на друга, затем, Баккир Дук своим неприятным голосом, который подобно зуду раздражал барабанные перепонки Теора Синнара, заговорил непонятной, поначалу, речью. Казалось, что он перевернул все предложения наоборот. Но это было не так. Его слова складывались в строки, а строки заканчивались рифмами:
   Он явится и остановит войны,
   Восстанет пав на поле брани,
   Накажет тех, кто непреклонен,
   И в мир, навек, Простор нагрянет.
  
   Багровый след с земли сотрет,
   Сотрет он в прах лихие речи.
   Под своим стягом всех сберет,
   Он витязь лада - человечий.
  Когда Баккир закончил читать пророчество, сделанное аскетом Хоггертором и приведшее его к гибели, старый священник сразу все осознал. Он посмотрел на послов ошеломленными взглядом. Сейчас его мысли куда-то улетучились. Теор сидел, полностью опустошенный. Где-то в глубине души он надеялся, что сейчас ему скажут, что это все шутка. Но перед ним сидели не те люди, которым должно было испытывать чувство юмора. За долгие часы, что старик Теор провел с ними в компании он ни разу не увидел улыбающимися ни Баккира Дука, ни Таниса Рункира.
   - Выходит, те слухи, тот незнакомец, - отрывисто начал старый священник, - вы думаете, это он и есть? Тот самый человек, о котором говорится в пророчестве?
   - Мы пока не можем ответить на этот вопрос как тебе, так и нашим великим и мудрейшим монархам, - ответил Танис Рункир. Он снова оторвал перо от пергамента и взглянул на только что записанное им, хоть и неосознанно, пророчество. Танис пробежался по нему глазами, затем тяжело вздохнул и сделал несколько заметок, подчеркнув стихотворное провидение.
   - Ибо прежде, мы должны получить доказательства. Нам нужно встретиться с этим незнакомцем, нам нужно увидеть его собственными глазами, - продолжал Баккир. - Поэтому, мы и прибыли сюда. Поэтому, мы сейчас расспрашиваем тебя, Теор Синнара. Ты должен поделиться с нами всеми знаниями, приобретёнными тобою об этом незнакомце.
   - Ведь если это окажется правдой, - подхватил Танис Рункир, - то нашим многовековым войнам придет конец. И мы, наконец-то, сможем обрести мир, как говорится в пророчестве, а все, кто будет пытаться помешать этому, будут преданы суду. Вот скажи мне, Теор Синнара, разве ты не хочешь мира? Разве ты не устал от этой великой войны? Разве ты, как и все мы, не проклинаешь каждый божий день короля Лонгнейка, что развязал эту бессмысленную войну между братскими народами?
   Пламя камина стало угасать и старому священнику, вместо ответа на все эти вопросы, пришлось встать и подбросить в огонь ещё несколько дров. Он знал, что его спутники правы. Правы во всем, в том числе и о проклятиях, которые он часто произносит в адрес покойного короля Лонгнейка, жившего более семиста лет назад на этой некогда мирной земле. Когда Теор Синнара вернулся к столу, за окном прогремел гром, и яркая вспышка молнии на мгновение осветила все окрестности бухты Байтстон. Теор Синнар мог поклясться, что во время вспышки молнии он увидел тень, стоящую неподалеку от его дома. Одинокую, человеческую тень.
   Старый священник вздрогнул и напугано отвернулся. Его шея с трудом могла поворачиваться, будто бы она налилась свинцом. Так страх действовал на старика, живущего едва ли не впроголодь. Старика, которого преследовал немыслимый ужас.
   - Я расскажу вам все, что знаю, - дрожащим голосом произнес Теор Синнара, - но вы должны пообещать мне одно! Если незнакомец окажется тем самым человеком, защитите его во что бы то ни стало. Сделайте так, чтобы пророчество осуществилось, и чтобы враги мира пали, и люди снова зажили свободной от войны и теней жизнью.
   Танис Рункир, этот молодой посол, нахмурился.
   - Теней? - переспросил он, слегка задрав голову назад. Его взгляд упал на Теора. Молодой посол не понимал, о чем идет речь и его, казалось, сильно встревожили слова старого священника.
   - О, не обращайте внимания, - отмахнулся старик, присаживаясь за стол. Он снова налил себе уже остывшую похлебку и сделал несколько глотков. - Это всё мои предрассудки.
   Как бы старик священник не старался, он знал, что это не так. Но он так же не мог подвергать своих гостей опасности. Про теней он знал все. Именно про теней. Он знал, что если однажды увидеть их, они будут преследовать человека до конца его дней, а после... Что будет после? Этот вопрос преследовал Теора Синнара уже больше тридцати лет, с того дня, как он впервые столкнулся с посланником самого дьявола. С тенью, что с детства ходила за ним по пятам и в одну грозовую ночь предстала пред ним во всем своем ужасном великолепии... О, этот злосчастный день. Как же Теор Синнара мечтал забыть о нем, чтобы навсегда избавиться от своего самого ужасного кошмара.
   - Итак, обещайте мне! Обещайте!
   Танис поднял ладонь, призывая к тишине.
   - Мы даем тебе слово, Теор Синнара!
   Старик священник почувствовал сильное облегчение. Он облокотился на скрипучую спинку стула и умиротворенно посмотрел на своих гостей, стиснув губы.
   - Что ж, - начал старик, - пожалуй, я начну.
   Танис Рункир приложил бамбуковое перо к пергаменту.
   - Странник... Незнакомец... Да, я был в тот день там... В торговом квартале, что находится у берегов Безбрежного моря. Бухта Брайтстон велика! Она подобно крепости, подобно огромному городу... Я не был свидетелем всего произошедшего, но я знаю наверняка, что люди были напуганы. Он, тот человек, появился из вод Безбрежного моря, на закате. Нас окликнул рыболов. Он бежал к нам навстречу, крича что-то о чудовище из морских глубин. Я последовал вместе с толпой к побережью. Но никакого чудовища мы там не увидели. На пустынном берегу, усеянным лишь рыболовными сетями и удочками, стоял молодой парень. Не знаю, сколько ему было лет. Мой глаза уже не те, что были раньше. Но я точно знаю, что он был молодым. Даже моложе вас, посол Танис. Он был едва ли не нагим. Одна из жительниц бухты Брайстон, портниха, поднесла ему длинную мантию цвета порфиры, и он надел её, поблагодарив женщину поклоном. Незнакомец осмотрел нас всех. Его взгляд, я до сих помню, насколько пронзительным он был, когда странник приблизился ко мне. Глаза... Они были ярко-изумрудные, будто горели зеленым пламенем. А волосы... Его длинные, мокрые волосы имели каштановый окрас. Да, в этом нет сомнений. Он был словно не от мира сего. Не сказав ни слова, странник направился прямо в наш город, в бухту Брайтстон, а с наступлением темноты он пропал из виду и больше никто в бухте не видел его. Он словно растворился в воздухе! Но ведь, такого не бывает, правда? А если и бывает, то как это можно не назвать чудом? Проявлением воли наших богов!
   Скрип пера Таниса Ранкира на мгновение прервал речь священника Теора Синнара. Его глаза были наполнены слезами, но это были слезы радости. Слезы человека, узревшего, пожалуй, самую главную суть своей жизни.
   - Так значит, с тех пор, уже более двух недель его никто не видел? - спросил Баккир Дук.
   Старый священник отрицательно помотал головой.
   - Но не склонен верить людям, что живут в этих краях, - добавил Теор Синнара, - я долгое время размышлял, чтобы сделал сам, явись незнакомец ко мне домой. Стал бы я его принимать или же прогнал бы его? Стал бы я с ним говорить? И грозила бы мне какая-либо опасность, останься он у меня дома. Наверняка, узнав о том, что я держал бы его у себя дома, местные жители приходили бы ко мне, чтобы встретиться с ним. Дом был бы переполнен людьми, не боявшимися. А те же, кто боялись его, стали бы косо поглядывать на меня. Будь я тем человеком, что впустил бы незнакомца в свой дом, я бы предпочел, чтобы это действо осталось тайной. Именно так... Поэтому, я не склонен доверять людям бухты Брайтстон. Возможно, сейчас незнакомец сидит в чьем-нибудь доме за несколько кварталов от нас...
   Послы переглянулись.
   - Тогда нам придется поговорить с тем, кто заставит жителей бухты развязать языки, - сказал Танис Рункир, поставив точку в своем донесении королям. Он свернул пергамент сначала в два, затем в три, четыре, пять раз. - На рассвете нам придется нанеси визит управляющему бухтой.
   Старый священник встал из-за стола, протирая слезы рукавом своей робы. Он все ещё видел перед собой изумрудные очи, поистине неописуемой красоты и невероятной чистоты. Теор Синнара предложил послам пройти в их комнаты для ночлега.
   - Мы хотели бы принести благодарность за ужин...
   - Утро вечера мудренее, - ответил священник. Уголки его рта вновь образовали легкую улыбку на его лице. - На рассвете я бы хотел отзавтракать с вами. Не думаю, что ещё когда-либо мне удастся встретить гостей такого уровня, как вы, уважаемые послы мудрейших.
   Старик, едва закончив говорить, прижал руку к груди, ощутив сильный укол в сердце. Нет, это было не из-за болезни или из-за старости. Укол, который он почувствовал - принесла боль, которую он уже испытывал уже более двадцати лет. Бремя одиночества, бремя страданий, бремя страха скорой смерти и неизвестности того, что ожидало его там, в конце земного пути.
   - Вы в порядке? - обратился к Теору Танис Рункир. Он обеспокоенно осмотрел взглядом старика, повернувшегося к нему спиной и, увидев жест руки, который означал, что ничего страшного со священником не произошло, кивнул.
   На следующее утро Танис Рункир и Баккир Дук умылись святой водой, которую старик Теор заведомо оставил в их комнате. Они пожелали друг другу доброго утра. Прощупали карманы своих мантий, проверяя, все ли на месте. Танис несколько раз достал пергамент с донесением, открыл его, убедился, что все написанное в целости и сохранности и со спокойной душой вышел в гостиную.
   Дождь на улице прекратился приблизительно после полуночи. За окном появились лучи весеннего солнца, которые тут же проникли в гостиную старика-священника. На столе уже лежали кружки с какой-то жидкостью, откуда валил плотный пар. В камине, в котелке, доваривалось какое-то яство, приятный аромат которого ненароком заставил послов переглянуться, делая томные вдохи.
   Обменявшись любезностями, послы вновь сели за стол.
   Теор Синнара. Только сейчас, при свете дня, послы смогли увидеть всю картинку происходящего. Старый священник носил рваную черную робу. Единственная часть тела, которая была открыта, вызывала смешанные чувства. Лицо старика было до жути исхудалым, будто он много месяцев не питался нормально. Он взял тряпку, и часть мантии оголила его костлявые руки.
   У Таниса перехватило дыхание от всего увиденного. Несмотря на то, что священник сам жил впроголодь, он не чурался делиться всем, что имеет с гостями. Не чурался делиться несмотря на то, что знал - теперь ему придется есть ещё меньше.
   Деревянные стеллажи, на которых, как казалось на закате, много всякой утвари - были набиты пустыми дырявыми корзинами, а единственная целая корзина лежала на полу, рядом с камином. Танису ненароком удалось заглянуть в неё. Пшеничные зерна едва-едва были заметны где-то на дне сосуда.
   Прозвучал глухой стук.
   Танис пришел в себя, но на его душе было уже не так спокойно. Перед ним, в центре стола, стоял огранный волнистыми узорами в форме лилий, чугунный котелок, набитый почти доверху горячей кашей. Старик положил перед Танисом и Баккиром круглодонные металлические тарелки и деревянные ложки. Присев по другую сторону стола, он осмотрел горящими карими глазами своих гостей и предложим им приступить к трапезе. Его иссушенные щеки наводили на Таниса ужас, но он не показал этого, стараясь никак не задеть старого священника.
   Баккир же, который тоже был свидетелем всего происходящего, несколько раз хмыкнул. Его глаза бегали из стороны в сторону. Казалось, он о чем-то судорожно размышлял, то опуская, то резко поднимая голову.
   Танис едва-едва проглотил две ложки овсяной каши. Еда, несмотря на голод, не лезла ему в рот. С Баккиром было тоже самое. Старик, увлекшись кашей, вновь потянулся к своим вчерашним затвердевшим булочкам хлеба. Но стоило ему на мгновение прерваться, как он увидел нечто, что немного смутило его.
   - Почему вы не завтракаете? - озадаченно спросил он. - С кашей что-то не так? Не хватает соли? Или же её слишком много?
   Теор Синнара поднял ложку кашей перед собой, пристально осмотрел и обнюхал её, пока, в это время, несмотря на занятость старика, Танис Рункир и Баккир Дук поспешно отрицали все сказанное стариком.
   - Нет, нет, каша очень даже вкусная!
   - И соли достаточно. Ни больше, ни меньше.
   - Просто она очень сытная, - сообразив, быстро пробурчал Танис.
   - Это точно! - подхватил Баккир Дук своим тяжелым, басистым голосом, который тут же привел старика-священника в сознание.
   Он почесал уши, стараясь избавиться от зуда, который принес ему голос посла Баккира. И как только старик вновь взглянул на своих гостей, их рты уже были набиты кашей, которую он собственноручно готовил, пока его дорогие гости мирно дремали в своих комнатах. Увидев это, Теор Синнара осторожно отвел взгляд вниз, на свою тарелку, затем вновь посмотрел на послов, будто бы проверяя, не обманывают ли они его. И как только старик убедился в обратном, он вновь приступил к трапезе.
   После плотного завтрака все трое молча сидели некоторое время, пока один из них не нарушил тишину.
   - Вы вчера записывали мои наблюдения на пергаменте, - вспомнил Теор Синнара, - и должно быть, вы бы хотели отправить их королям. Если это не мое дело, так и скажите, но если простой старик имеет право знать, то он, то есть я, могу подсказать, в какой части Брайтстона находится голубиная башня.
   - Я буду вам очень признателен, - тут же отозвался Таннис.
   Старый священник подробно рассказал Танису Рункиру о том, как подобраться к ближайшей голубиной башни, назвав все необходимые улицы и повороты, которые послам стоит пройти, чтобы добраться до неё самым коротким путем. В ответ Танис поблагодарил священника Теора.
   Провожая своих гостей, Теор Синнара ещё раз напомнил им про то, что самый короткий путь лежит через самую длинную улицу - торговый квартал, который находился немного южнее старой церкви. Танис, перед уходом, ещё раз осмотрел жилище старика. Ветхий обветшалый церковный дом, хозяин которого принял их в непогоду, накормил, напоил, и все это несмотря на то, что сам голодал уже очень и очень длительное время.
   Длинная седая борода священника редела от нехватки еды, а в его карих глазах отражалась печаль, печаль, подкрепленная исхудалым лицом, и таким же исхудалым телом, на котором роба напоминала огромное покрывало. Когда Теор Синнара стоял на пороге, провожая послов, подул легкий ветер. Черную робу прижало к телу и Танис Рункир почувствовал еще большую тяжесть в груди.
   - Можем ли мы как-нибудь помочь ему? - спросил Танис своего товарища Баккира. Этот лысый посол, будучи в возрасте и сам понимал, что это необходимо. Он склонил голову, и в непривычной для себя манере едва слышно произнес, что он тоже об этом размышлял.
   - Уж слишком добродушный, - ответил Баккир Дук, - такие рождаются раз в столетие, если не больше. Но... обратил ли ты внимание на то, что он, за почти все время, что мы пробыли в том храмовом доме, ни разу не молился?
   - Когда он отстаивал веру в старых богов, мы едва не избежали его гнева, - заметил Танис. - Но несмотря на это, он был с нами радушен. Он поделился с нами всем, что имеет... Баккир, как долго он ещё сможет просуществовать, живя такой жизнью? - Танис вздрогнул, - Его припасы истощены. Единственная целая корзина почти пуста. Мы покинули его, и если все оставить так, как есть, больше этого человека мы..., пожалуй, не увидим...
   Позади послышался скрип закрывающейся двери. Оба представителя королевских семей обернулись. Они едва успели застать заходящего в дом священника, согнувшегося под тяжесть не своих лет, но бремени.
   На улице уже ярко светило солнце, но это не доставляло послам никакой радости. Они были встревожены. Они на какое-то время даже забыли о цели своего визита. Но едва перед ними показался первый встречный житель бухты, как они пришли в себя. Танис в очередной раз проверил наличие пергамента с донесением в своем кармане, и, следуя указу Теора Синнары, повел Баккира по смежным улицам.
   Дома в бухте были двухэтажными, практически все. Исключения составляли трехэтажные постройки и одноэтажные торговые лавки, которых было одна на три дюжины домов. Каменные постройки устилала травянистая растительность. Некоторые дома были богаты виноградом, на других же процветали розы, на третьих росли странные травы, да и дома, на которых росли эти травы тоже были странной формы. На них висели таблички, говорящие о том, что в них проживает целитель.
   Мимо послов пронеслась телега с капустой, которой управлял однорогий серый бык. А за ней, крича на каком-то непонятном языке, бежал и сам хозяин всей этой утвари, включая дикое животное. Он размахивал плеткой, пытаясь дотянуться до спины обезумевшего скакуна. Но каждый раз, когда он возносил плеть над головой, серый бык напирал и отрывался от него на три-четыре шага.
   Вскоре, они оба скрылись на другом конце улицы.
   Танис и Баккир вышли на длинную торговую улицу, о которой рассказывал старик Теор. Едва они оказались на ней, как откуда ни возьмись выскочил молодой паренек. Он держал в руках какие-то яства, предлагая послам купить их по очень выгодной цене.
   - Вы не пожалеете, - уговаривал он их, - восточные сладости нынче редкость в наших краях.
   Танис несколько раз отмахнулся от него рукой, пытаясь хоть как-то прогнать его. Молодой торговец не отступал. И тогда Баккир схватил его за руку так крепко, что у парня стали коситься ноги, и непонятные сласти, что он так упорно пытался всучить послам, упали на землю. Баккир приблизился к торговцу и заглянул ему прямо в глаза.
   - Тебе что, жить надоело, парень? - своим басистым голосом прорычал посол Баккир Дук.
   Танис заметил, как лицо парня исказилось.
   - Н...нет, простите, - начал бурчать торговец, - п...простите меня... Я всего лишь хотел заработать немного денег...
   Баккир разжал пальцы, и паренек упал на землю. Его глаза были полны страха и негодования, но в них было и нечто ещё, что Танису удалось, хоть и с трудом, но распознать. Это была обида. Да, именно её и заметил Танис в глазах молодого торговца.
   Баккир укоризненно покачал головой.
   - Не стоит так бросаться на незнакомцев, - предостерег он, - особенно в наше неспокойное время.
   Вскоре послы оставили торговца, заплатив ему прежде одной золотой монетой за порчу его товара. Инициатором этого выступил Танис. Позже все это объяснил, что по законам торговли, а если люди не хотят голодных лет или повышения цен на продукты, нужно возмещать убытки, причиненные как торговцу, так и его товару. Баккир, разумеется, был против, но вмешиваться в дела своего компаньона он не стал.
   Торговая улица была поистине огромной. Не широкой, но длинной. Казалось, она пересекает весь город и уходит дальше, вглубь холмистой долины. Направо и налево стояли торговые повозки, чьи хозяева так же направо и налево выкрикивали похвалы в адрес смешной цены и невероятного качества привезенных товаров, чем создавали громкий гул. Позади торговых телег находились каменные дома, такие же, как и в остальной части города, в один и два этажа. Но тут все, как один, занимались именно тем, чем и положено заниматься в торговом квартале. Все они предлагали свои товары и услуги, начиная от лекарственных трав и заканчивая разнообразными услугами для мужчин и женщин.
   Пока Танис шел впереди, Баккир осматривал содержимое торговых телег. Несколько раз он остановился, чтобы купить траву Гальван.
   - О, - довольствуясь покупкой, вздохнул Баккир Дук, - из этой травы получается изумительный лекарственный чай. Она лечит любую простуду. В наших краях такая трава есть только в королевском дворце, у мейстера Зиара.
   Дважды Баккир вступал в спор с торговцами реликвий, утверждая, что они продают подделки, а подлинники некоторых реликвий лежат в музее северных провинций.
   - Я сам их видел! - гневно, сквозь набитый рот слюнями, рычал Баккир. Его голос при этом звучал ещё более угрожающе и неприятнее для ушей слушателя. - Если ты хочешь доказательств, я прямо сейчас могу отправить тебя пешком идти через охотничьи угодье к северным провинциям с одной унцией хлеба. Ты думаешь, я не могу такого устроить? Да ты знаешь, кто я такой??
   Прежде, чем Танису удалось оттащить Баккира от того гордого торговца, посол Дук успел обозвать его парой-тройкой неприличных слов, от которых на лице торгаша возникло сильное возмущение. Он размахнулся предметом, похожим на каменную фигурку оленя, пытаясь спугнуть тем самым нахального приставалу.
   Впереди показалась высокая белая башня. Она была чуть восточнее торговой улицы, но благодаря тому, что послы вышли на самую протяженную улицу в городе, они смогли без труда вычислить местоположение башни. Да и домов в три этажа в этих краях было меньше, что давало больший обзор при поиске.
   Прежде, чем послы покинули торговую улицу, они стали свидетелями масштабной драки, в которой приняли участие больше двух дюжин торговцев. Танис и Баккир уже собирались поворачивать, как вдруг, откуда ни возьмись, снова появилась повозка с запряженным серым быком. Она как молния прорубила путь поперек торговой улицы, разбив при этом около восьми повозок. Выбежавший вслед за быком хозяин что-то очень громко выкрикнул, размахивая плетью, после чего, возмущенные владельцы повозок бросились вслед за быком, уходящим в сторону побережья. Но застряв в узком проходе между домами решили вступить в драку друг с другом.
   Танис мог только предполагать, из-за чего торговцы, потерявшие свои повозки так быстро забыли про них и бросились по приказу незнакомца вслед за быком и телегой, которую он тащил за собой.
   - Деньги, - вымолвил в полголоса Баккир.
   - Что? - озадаченно спросил Танис, не отводя глаз с потасовки.
   Вскоре на улице появились городские стражи. Они тщетно принялись разнимать дерущихся.
   - Не знаю, кто он такой и на каком языке говорит, - продолжил Баккир Дук, - но могу поклясться, что он сказал "бахрат", а "бахрат" - это восточные деньги.
   - Так вот оно что, - понимающе вздохнул Танис Рункир.
   Даже в условиях войны деньги продолжают решать многое. На примере случившегося Танис в очередной раз осознал, насколько сложна, но в то же время хрупка человеческая природа. И как легко люди готовы забыть многое ради наживы. Танису стало противно смотреть дальше на все происходящее.
   - Вы знаете старый церковный дом, который находится чуть южнее торгового квартала? - позже, остановившись у торговца зернами, что жил в одноэтажном кирпичном доме, спросил Танис. Он стоял внутри, в огромной гостиной. Она была битком набита мешками, на которых значились нацарапанные углем буквы. Целые ряды имели свой цвет и свой запах. В том числе, и те три мешка, что стояли на входе. Запах от них был такой, будто кто-то решил вместо сбора зерна собрать с полей навоз.
   - Конечно знаю, - тут же ответил мужчина средних лет. Он носил пышную черную бороду, имея при этом короткую стрижку и лысину на макушке. Его очки с круглыми стеклами постоянно сползали по длинному, ровному носу. А роба, которую он носил, едва застегивалась на огромном животе. Уж что-что, а этот человек любил вкусно поесть. - Там живет старый пройдоха, священник Теор. Давно он ко мне не заходил... - почесав подбородок, обеспокоенно вымолвил торговец.
   - В последнее время он испытывает некоторые трудности с деньгами, - добавил Баккир.
   - Вот как, - ахнул торговец, нахмурившись.
   - И мы бы хотели отблагодарить его за то, что он радушно принял нас во время вчерашнего ливня к себе в дом, - пояснил Танис Рункир. - Поблагодарить щедро, но не деньгами. Думаю, он оценит наше, скажем так, пожертвование его церковному дому.
   - Если я могу вам как-то помочь, только скажите, - слегка привстав, потребовал мужчина. - Если бы я только знал, что старик Теор сейчас переживает нелегкое время... Но он ко мне уже давно не заходил. Очень давно. В последний раз я видел его ещё зимой... Хмм... - промычав, торговец снова слегка привстал. Пуговицы не его робе при этом задрожали.
   - Для начала мы бы хотели знать, когда люди в следующий раз придут к церковный дом молиться. В прошлый раз, насколько мы знаем, они прибыли перед посевным сезоном...
   - А, - охнул торговец, - это ещё не скоро. Через месяца три, авось и через четыре, когда урожай будет собран. Тогда придет время и молитве старым богам, с благодарностью и пожертвованиями.
   Танис ошеломленно посмотрел на Баккира.
   - Четыре месяца? С тем, что он сейчас имеет? - злобно выдавил Танис Рункир.
   - У вас есть доставщик в подчинении?
   - Доставщик? Нет, слишком дорого иметь его. Зато можно нанять из тех, кто сейчас стоит на улице без дела, - пояснил мужчина.
   - Сколько мешков зерна понадобится, чтобы протянуть четыре месяца? - спросил Танис.
   - Ну, думаю, мешка три вполне должно хватить, - ответил торговец, почесав затылок, - Все зависит от аппетита.
   И от доброжелательности, радушия и количества гостей, которых он может ещё повстречать и которых он непременно накормит. Танис потянулся за мешком с монетами в карман своей мантии.
   - Мы возьмем пять мешков, - сказал он, - два мешка с пшеницей, один с кукурузой, один с пшеном и один мешок риса.
   На какое-то мгновение торговец застыл, сидя в кресле. Его взгляд был устремлен в пространство где-то между Баккиром и Танисом. Просидев так некоторое время, он, несмотря на свой вес, резко вскочил. И с приподнятым настроением бросился складывать все необходимое перед выходом из дома.
   - Нет, нет, только не там! - возразил Танис, - Эти мешки воняют навозом!
   - Что? Какой навоз? - запыхавшись, спросил торговец, ища взглядом цель. - А, эти? Так это не навоз, а медвежий лук!
   Заметив негодование на лицах своих покупателей, торговец развел руками.
   - Медвежий лук, он же черемша! - пояснил он.
   - И все же, будьте так добры, не приближайте мешки к этому луку, - попросил Танис.
   Когда все мешки были отобраны, торговец свистнул кому-то на улице. В дом вбежал молодой светловолосый паренек. Торговец сообщил ему все необходимое и дал две серебряные монеты, после чего мешки один за другим были погружены на телегу. Когда все приготовления были завершены, повозка немедля тронулась.
   - Сколько с нас? - спросил Танис, провожая взглядом светловолосого парня.
   - Три золотые и три серебряные монеты, - сообщил торговец. Он вытер руки о свою робу, готовясь получить плату за товар.
   Танис достал две золотые монеты и протянул их торговцу. Баккир, в свою очередь, дал торговцу ещё две золотые монеты.
   - К сожалению, у меня не найдется для вас сдачи, - раздосадовано произнес торговец.
   - Мы в ней и не нуждаемся, - грубо отрезал Баккир.
   Поблагодарив торговца за оказанные услуги, послы покинули его лавку, а последующем покинули и саму торговую улицу. Они прошли мимо разъяренных драчунов, которые сидели на земле с побитыми лицами. На них громко кричали стражи, размахивая длинными зазубренными копьями. Свернули за угол, прошмыгнули в узком проходе между домами, вышли на очередную улочку, откуда на северной части на них упала тень голубиной башни.
   - Аргус, - представился владелец почтовых голубей. Он был темнокожим и старым, с пышной бородой и тюрбаном на голове. Этот человек с востока, по всей вероятности, прибыл в эти края уже давно, так как он избавился от акцента и говорил почти как Танис, с присущим ему благородием, - к вашим услугам.
   Танис передал ему сверток.
   Под необычный свист, больше походивший на пение, к Аргусу подлетел белый голубь. Он громко уркнул, сев на вытянутую руку своего хозяина. Аргус свернул в трубочку пергамент и положил его в маленький мешочек, который был прикреплен к ноге белого почтового голубя.
   Когда голубь упорхнул, Баккир распрощался с золотой монетой.
   Дело было сделано.
   Первое донесение отправилось к своему адресату.
   Но послы знали, что они та информация, которую они отправили в замок, была крайне скудной и неподтверждённой. Теперь от них требовалось отыскать доказательства появления в этих краях человека из пророчества. Танис и Баккир расспросили Аргуса о том, где находится градоначальник города Брайтстон.
   - Вам нужно пройти вверх по этой улице, а затем свернуть направо. Там вы увидите роскошный дом в три этажа, вокруг которого цветут яблоневые деревья, - пояснил Аргус, - но будьте начеку. Сагиб Ниталак не очень любит жаловать как гостей, так и горожан. Он руководит бухтой чуть больше пяти лет, но за этот короткий промежуток времени успел заработать себе дурную славу. Под его руководством в городе поднялись налоги, да ещё и с поставками из островов теперь постоянные задержки. Раньше суда прибывали в конце каждого месяца. Теперь же их если и увидишь раз за сезон, и то большая удача.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"