Девушки из шестой палаты уже чувствовали первые эффекты, стимулирующего схватки, препарата. Учащённое сердцебиение и артериальное давление, а главное, они почувствовали лёгкость в дыхании. Ию и Софу уж слишком часто поджимало на то, чтобы сбегать в уборную. Но такое состояние, когда барышни шли в родовой бокс, довольно тяжко описать. Ведь ощущения были вполне нормальными и в то же время чувство страха напирало неминуемо, так как через несколько минут им предстояло пережить схватки впервые, от этой мысли завораживало дух.
Подавляющая часть готовилась рожать первый раз, так что неизведанная тропа длиною десять-двенадцать часов точно не предвещала ничего приятного. Единственной, кто сохранял спокойствие, являлась Алла, сказывался большой опыт. Будто бы плановый визит к стоматологу, с "незначительной" разницей во времени и количеством отданных усилий, но такова была её природа и менять что-либо она не собиралась.
Конечно, "многодетная" мама могла поделиться гранитом знаний и шепнуть о том, что ожидает молодых девушек. Но по своей сущности решила ничего не предпринимать, оставляя толику интриги, в головах молодок. Действительно, считая, если дорого знакома, шанс, на внезапное приключение, гораздо мал, в сравнении с неизведанной. К тому же, Аллу привлекало наблюдать, за лёгкой паникой будущих мам.
Ещё одной причиной, послужившей отсутствием волнения, являлось типичная уверенность в том, что с её малышом не произойдёт ничего дурного. Объяснить природу этих знаний она не могла, но и подвергать сомнению тоже не бралась.
Больше всего волнения терзали Варю и Нику. Одной стороной, являлась неопределённость будущего чада, другой же, отсутствие поддержки. Но на момент, когда все достигли родового бокса, хоть и находясь в разных кабинетах, они почувствовали необъяснимый покой в душе. Так как совсем вскоре их негодования окончатся, а неудобные животы вновь обретут былую форму. Конечно, дутое брюхо успело стать чем-то повседневным и вроде как родным, но желающих потерять и обрести, нечто новое было целый вагон.
Тёмные тучи окутывали территорию больницы, шепча, сегодня случится, что-то страшное и необратимое. Ещё несколько часов назад небо сияло от радости и чистоты, а намёков на возможное ненастье, не было вовсе. Эх, погода... Настолько непредсказуемое явление, как и происходящее в родильных боксах. Но разве кого-то волнует настроение погоды? Неужели остались те, небезразличные, кто слышит её голос?
Схватки начались одновременно, и их частота не превышала десяти минут. Всё проходит по намеченному плану, а дурных нот вроде и неслышно. Забавно, но планы будто бы и существуют лишь для того, чтобы рушиться.
Часы плясали, как минуты и от первой схватки Аллы прошло девять то ли часов, то ли минут. Нельзя сказать, что она почувствовала новые ощущения, никаких эксцессов с ней не произошло. Так что малыш появился на свет здоровым, пухленьким и розоватым. Небольшой шлепок, активирующий нервную систему и кабинет, заполнил младенческий крик. Акушер подносит ребёнка к маме, чтобы та покормила его в первые минуты появления. Алла отказывается с просьбой убрать его подальше, с единственным желанием - спокойно выспаться на животе. В сердце напрочь отсутствовало счастье и радость, лишь одно с чем пришлось бороться - материнский инстинкт. Она прекрасно понимала, что это низшие, животные ощущения, которые не так уж и легко победить. Но чем меньше мальчик будет возле неё, тем проще с ним расстаться. Дальнейшая судьба ребёнка была предрешена на момент зачатия, так что в этом положении любви не получит никто.
Спустя два часа от появления мальчика Аллы, появился на свет приветливый малыш Вари. Обессиленная и выжатая, не до конца понимая происходящего, она была не в состоянии поднять голову и посмотреть на сына. Единственную фразу, что удалось выцепить среди возникшего шума - "у вас мальчик". Фон, созданный множеством голосов докторов, вызвал тревогу. Хоть она и не знала о том, как должно происходить всё в норме, уже стало понятным, что-то случилось.
К ней подошёл один из врачей.
- Варвара Петровна, у вас родился "ребёнок заката". Нам очень жаль, что это не диагностировали ранее.
- "Ребёнок заката"?
- Видите ли, это ещё не подтверждённая информация. Но у нас есть все доводы подозревать наличие лишней хромосомы. Сейчас мы отправим в его бокс, для последующей диагностики на присутствие пороков.
- Я хочу увидеть его. Обессиленной рукой она указала в сторону малыша.
- Ещё раз сожалею. Сейчас это невозможно, к тому же вы слишком устали. Не стоит забывать и о своём здоровье.
- Прошу вас! Дайте мне взглянуть на него, хотя бы на секунду. Умоляющим тоном, пыталась кричать Варя.
- Вы ещё сможете увидеть его, не переживайте, завтра. А пока отдыхайте, вам полагается.
Отвечал голос, но разобрать, чей именно уже не было возможности, так как глаза предательски закрывались, погружая в забвение.
Примерно в то же время что и Варя, Соня родила прелестную девочку и этому счастью не было предела. Лёгкий хлопок, а затем первый вдох. Пухлые щёчки Киры горели и жадно впитывали молоко матери. София влюбилась в эту прелесть навсегда и беспамятно. Взбухший материнский инстинкт накрыл с головой. Её буквально распластало от счастья и непонимания, как его выразить. Теперь ей вдруг захотелось, чтобы Вова увидел их совместный плод любви. Спустя минут десять малыша попросили, а маму отправили отдыхать со спокойной душой.
Самыми сложными родами, оказались у Ники. На протяжении двенадцати часов она, то засыпала, то отключалась практически во все перерывы между схватками. А во время сознания вела себя настолько непредсказуемо, что двум врачам пришлось держать её за руки.
Девочка, ютившаяся в животе мамы, никак не желала покидать его, так что медики уже начали беспокоиться. Акушер активно помогал матери родить и в конце практически самостоятельно вытащил руками малютку. Окрас кожи явно не входил в стандарты, синий цвет говорил, что в мозг давно перестал поступать кислород. Попытки реанимации не приводили к успеху. В больничной карте так и записали - рождена мёртвой. Как станет известно позже, шея девочки была обмотана пуповиной, которая сжимала артерии и вены, так что мозг не имел возможности побаловать себя кислородом.
Практически сразу, для того чтобы уменьшить потрясение матери, Нике внутривенно введут успокоительное, которое срубит наповал. Единственной реакцией напоследок, была протянутая рука и слова, произнесённые едва заметным голосом.
- Моя кроха... После чего её глаза погасли, а мозг погрузился во тьму, из которой предстояло выйти совсем другому человеку.