Аннотация: Глава-7. Заключение экспертов... (Первая версия, без редактуры!!!)
***
Минуты текли неизвестным путем....
Стук секундной стрелки, звоном колоколов отражался в больной голове, заставляя моргать закрытые глаза. Скрежет металлической посуды и крики за стеной, не давали покоя. Уже на протяжении нескольких минут чьи-то жалобные стоны не дают заснуть. Разрывается голова и ноет желудок, еле живое тело чувствует малейшее, даже самые не значительные, изменение температуры каждой клеточкой. Проснувшееся обоняние мгновенно стало поражено едким запахом аммиака и медицинских препаратов. Железная, эмалированная посуда, наполненная жидкостью, скользила по кафельному полу. Это утка? - задумался я и слегка приоткрыл глаза. За свою жизнь не первый раз находился в больнице, так что многие запахи, звуки и ощущения не с чем не перепутаешь. Пересилив себя, открыл глаза. Рассматривая мутные детали бело-голубого интерьера палаты, сквозь узкие щели глаз, убедился, что в палате был один. Палата не VIP уровня, а это означало только одно - я задержан. Ресницы слиплись, и мне было тяжело смотреть, ко всему прочему болели глаза. Головой вовсе не мог пошевелить. Лежал "солдатиком" плотно привязанный к кровати, да так, что даже пальцев рук и ног не чувствовал.
Палата стандартная. Деревянная входная дверь с грязной белой тканью на стеклах, пожелтевшей местами от времени. Стены покрашены наполовину. Снизу на полтора метра вверх бледно-голубого цвета, а дальше до потолка белым. Краска старая, облущенная местами и вздутая от времени придавала и без того не ровной стене, горный рельеф. Около кровати, ближе к голове стоит капельница. Несколько минут я наблюдал, как медленно поступают капли в резервуар, скрепленный по обе стороны трубками. Иногда капли попадал в ритм стука секундной стрелки часов, висевших над дверью, что действовало завораживающе. Темно-серые силуэты ходили по коридору то в одну, то в другую сторону. Их было видно сквозь прикрытые шторы на маленьких окнах палаты. Одни бежали быстро, других везли медленно, третьи, прикрыв руками, лицо рыдали навзрыд и ходили взад-вперед. Обстановка удручала и раздражала. С каждой минутой мое тело начинало ломать и выкручивать, но шевельнуться я не мог. Меня, то бросало в холодный пот, то жар. Давление сдавливало вески, выдавливая глаза сквозь узкую промежность век. Открыть их шире я не мог, не позволяли не слипшиеся ресницы, не жалкие позывы мозга.
В голову не приходили вопросы типа "что я тут делаю" и "как сюда попал", вспоминались только события вчерашнего дня, или позавчерашнего, в зависимости от того сколько я тут нахожусь. Я видел в машине девушку, она меня преследует, чего она хочет? Почему я видел именно ее? Что хочет сказать мне мозг? Ведь не зря сон имел продолжение, видимо подсознание напоминает мне о каком-то важном событии, о котором не следовало забывать. Но сейчас, даже, невзирая на прошлые прегрешения, которые вовсе не помню, с недавнего времени я стал убийцей. Зачем я устроил стрельбу в баре? Откуда я взял вообще оружие? Каждый новый день рождает новые вопросы и не одного ответа. Сколько еще можно так жить. На первой встречи с адвокатом, обязательно попрошусь к психиатру, может хоть он что-то прояснит.
Тело стало ломать, и взял сильный озноб. Руки и ноги были плотно привязаны ремнями к кровати. Меня вжимало в кровать, а после подкидывало вверх. Иссохшие, пережатые ремнями руки наливались кровью, а ладони белели от ее недостатка. Длинные, худые пальцы сжимались в кулак. Глаза то открывались, то плотно закрывались. Сильная боль вперемешку с дрожью проходила через все тело. Холодные капли пота катились по щекам и груди, обжигая своим холодом еле живую кожу. Не чувствую конечностей, возможно от ремней, а может быть от аварии? Слава Богу, что хоть жив остался. Немецкие авто производители, во главе с русскими учеными вывели безопасность машин на сверх новый уровень. Интересно, сколько жизней спасли? Стоит благодарить не Бога, а немцев? Нет, так не правильно, мой дед не для этого с ними воевал, чтобы я им благодарности выписывал. Это их работа и они с ней справляются, а работа Бога - решать, кому жить, а кому уже хватит. Слава Богу, что жив.
Мысли резко приняли другое русло. Кто собрал деньги в кафе? Девушка? Как ее там..., Карина? Нет, она появилась в машине, причем уже после аварии. А там она откуда взялась, и куда пропала? Меня плотно вдавило в металлическую койку, накрытую тонким матрасом. Капли пота продолжали стекать по лбу и щекам. Дверь в палату открылась. Медленно и еле слышно человек прошагал к столу, стоящему в углу палаты, минуту находился около него, после поспешно, но все также тихо подошел к койке. От него пахло сигаретами и горелым кофе. Человек шелестел чем-то над моим еле живым телом. Меня только прекратило ломать, я был спокоен и насколько это возможно расслаблен. Пальцы то и дело продолжали сжиматься, а ладони и ступни ужасно чесались, вызывая дрожь по рукам и ногам.
Это врач - подумал я, но мои мысли рассеяло его прикосновение. Рука, пропахшая до кости табаком и кофе легла мне на лоб. Стирая пот, она поползла по волосам и прекратила существование в районе подушки. Меня не смутил его запах, заинтересовал его не внятный шепот и то, что рука была без перчатки. Это был мужской шепчущий голос и звучал он на не понятном языке, будто читал мантру. Человек немного наклонился ко мне и прошептал: - Everything will be fine... Голос был знакомым и каким-то родным. Я слышал его не один раз, будто он преследует меня всю жизнь, вот только существовал он раньше в моей голове, а сейчас хозяин голоса стоял надомной.
Испуганно, насколько сильно я мог - открыл глаза.
Парень был одет в темно-оранжевую, затасканную футболку с большими потрескавшимися от времени буквами "NBA", на красно-синем фоне. Черная спортивная кофта, с тремя серыми от пыли полосами на рукавах лежала на металлическом столе, в окружении маленьких колбочек и пробирок. Это был его обычный вид, любимая футболка, которую он носил и на свадьбы и на похороны, и все та же черная кофта "паленого адидаса". В левой руке он держал маленький шприц, наполненный бежево-серой смесью. Правая же рука лежала у меня в волосах. Майкл все так же улыбался во все тридцать два желто-коричневых зуба. В его морщинах около глаз держались капли слез. Губы, хоть и были растянуты в улыбке, дрожали, сдерживая, плачь. Он смотрел на меня, зажав большим и средним пальцем шприц, стучал указательным по игле. Скудная капля бежевого раствора скатилась к ее основанию. Майкл вытер ее пальцем и стряхнул на пол.
- Я спасу тебя..., ми же beast friends.
Он убрал руку с моей головы и сел на колени около кушетки. Вложив шприц в правую руку, левой крепко взял отвод, расположенный внизу трубки капельницы. Его руки дрожали, и скупая слеза покатилась по черной морщинистой щеке. Выжав пластиковый поршень до упора, он резко выдернул его из отвода капельницы. Я чувствовал, как мощная волна потекла по вене, разжав пальцы левой руки собранные в кулак. Вытерев слезу, он поднялся, положил руку мне на лоб и тихо сказал: - Сейчас тебе станет легче. - Отошел к столу.
Я наблюдал, как Майкл медленно крутился около железного столика, бросая в урну стеклянную баночку, шприц, вату и прочую не нужную ему мелочь. Я внимательно наблюдал за его руками, которые то и дело кружили в воздухе. Изредка он вытирал слезы, катившиеся из его глаз. Он продолжал стоять спиной ко мне и не собирался поворачиваться. Накинув на плечи кофту, он сделал несколько шагов в сторону двери, но остановился.
Дверь открылась. На пороге стояла Карина. В ее руках был маленький пакет супермаркета, с торчащей из него буханкой хлеба. Увидев Майкла, она на секунду растерялась, бросила пакет на пол.
- Какого хера ты здесь делаешь?! - закричала она.
- Карен, pleas, выслушай меня..., I, пришел, чтобы помочь.... Ты даже не представляешь, насколько ему сейчас плохо. Я спасу его.... - Ответил он, но девушка не слушала, да и уже стояла у кровати. Она взяла меня за тонкую руку и резко выдернула иглу капельницы. Кровь из вены, ровной тонкой дорожкой текла по руке, рисуя красное пятно на белой простыне. Соседнюю с ней лужу, только оставляющую мокрый, бесцветный след, оставляла толстая игла капельницы, продолжавшая в такт секундной стрелки подавать раствор.
Майкл подошел ближе и положил черную руку на плечо Карины, прикрытое тонкой полосой сарафана.
- Уже поздно, слишком поздно.... Please forgive me, Karen..., ему так правда будет легче... - Шепотом произнес он. Карина продолжала сидеть у кровати, не оборачиваясь на него.
Мое тело было расслабленным, пальцы разжатыми. Меня перестало трусить, бросать в пот и подкидывать вверх-вниз. Наступило спокойствие, которого мне так долго не хватало. Теперь я полностью отдыхал от прошлого, настоящего и будущего. Состояние релаксации овладевало мной. Невероятное спокойствие и тишина. В голове звучал слабый шум, как шорох листьев осенью, или шин.
Карина сидела на полу, около кровати и безмолвно рыдала. Ее губы едва шевелились, а слезы лились ручьем. Она положила голову мне на руку, но я ничего не почувствовал, попросту наблюдал за происходящим, сквозь прищуренные веки. Майкл убрал руку с плеча и молча, стоял за спиной, всматриваясь в мои глаза. Он не улыбался и не плакал, его каменное лицо с каждой минутой становилось все темнее и темнее. В следующую минуту, я уже не мог разглядеть его глаз. Тишина длилась несколько секунд. Выхватив из-под кровати металлическую, эмалированную утку, Карина, резким движением поднялась и изо всей силы ударила Майкла по голове белой посудиной. От удара он попятился в бок. Наткнувшись на железный столик и схватившись за него обеими руками, они с грохотом рухнули на пол. Его короткие кудрявые волосы, начали быстро покрываться кровью. Лежа на полу, он обеими руками схватился за голову. В следующую секунду он смотрел на свои ладони. Невзирая на темный цвет его кожи, кровь ярко выделялась на светлых пальцах. Девушка стояла неподалеку от него, вернее на одинаковом расстоянии между мной и ним. Заплаканная она на мгновенье обернулась в мою сторону, после кинулась к чернокожему парню, лежавшему на полу. Нанося ему удары по корпусу и голове, эмалированная посудина, так же как и грязный кафель покрывался пятнами ярко-красной субстанции. Больше не могу наблюдать за этим беззаконием. Ведь человек пришел мне на помощь, чего не делал еще никто..., так, за что она его пытается убить?
Глаза Карины были наполнены слез, а туш, черными полосами размазана по щекам. Майкл лежал на полу, вероятно уже без сознания. Карина поднялась, разжала тонкие пальцы. Металлическая посуда с грохотом упала на кафель. Глаза стало ужасно жечь, веки потяжелели и закрылись.
Друг в беде. Он пришел мне на помощь, а погибает от рук ненормальной. Я должен его спасти. Вскочив с постели, выломав несколько прутьев, к которым были привязаны мои руки и ноги, кинулся на помощь Майклу..., ведь мы же beast friends.
Я слышал, как в палату вскочили санитары. Я собирался помочь Майклу, лежавшему на полу, но вероятно мне мешали широкие спины санитаров.
- Блядь, этот ублюдок убил его..., сука..., мразь..., пустите меня... - глотая слезы, кричала Карина, но крепкие руки санитаров держали ее, уже находясь у дверей. Майкл шевелил головой в стороны, не открывая глаз, в луже собственной густой крови. Подойдя к нему, я присел на одно колено и, положив руку в окровавленные волосы, сказал: - Я отомщу за тебя..., друг.
В палате стало тихо. Я не мог больше находиться здесь, встав на подоконник, отправился на поиски справедливости....