Аннотация: Он вернулся, потому что просто жить это скучно. Снова бои, поединки, поход на Эрот. И самое большое испытание - любовь королевы
Перестук колес успокаивал, мне всегда нравилось ездить поездом. Проходившие, возле дома моего детства, поезда, своими гудками звали в дорогу и обещали приключения. Даже сейчас арестантский вагон, скрипя и грохоча на стыках, вез к хоть призрачному, но шансу на свободу.
Меня везли на пересмотр дела. Прошло три года после суда, где я получил семь лет общего режима за стрельбу и ранение работников правоохранительный органов, они же полицейские. До сих пор ухо режет, полицаи мать их. Понятно, про Алекса я молчал, да и он ушел чисто, никаких следов не оставил, уд как никак
. Правда, на одном из многочисленных допросов, меня привели в морг на опознание тела моего подельника. Тело, до того как умереть, года так уже два, было без определенного места жительства и на пол метра короче. Но адвокат посоветовал подписать, и валить все на мертвого, и никому не известный бомж стал главным обвиняемым. А чтобы не попасть под статью сговора группой лиц, мой адвокат держал линию, что, мол, шел мимо, никого не трогал. И вообще, что может общего у работника финансовой компании и человека живущего на улице. Но факт есть факт, для банды, стрелявшей на улице и ранивших людей, плюс полицейского, я получил мало, а для проходившего мимо, много.
Год в тюрьме до суда, я помню смутно. Тоска, чувство потери. Потери не только свободы или Эльки, с этим я смирился. По крайней мере, боль от потери любимой женщины и ее предательства, уже не была такой острой. Потеря жизни, интересной жизни и чего-то необычного, что не каждому дается, вот что съедало меня. Так себя чувствуют звезды эстрады, потерявшие популярность. Хотя, как можно сравнить возможность ходить по мирам и мимолетный успех на эстраде.
Но время лечит, и перед отправкой на зону, я потихоньку стал приходить в себя. Понимая, что жизнь предстоит не сахар, я стал интересоваться, собирать информацию, вернулся к силовым упражнениям, стал просить и читать книги. Уже сидя в перевалочной тюрьме и ожидая этапа, я понял, что единственное чего хочу, это вернуться обратно в клан. Только там я себя чувствовал своим. Потихоньку я начал свыкаться с мыслью, что семь лет придется вычеркнуть из жизни.
Все бы хорошо, и я смог бы спокойно отсидеть на зоне общего режима. Выйдя на свободу, даже вполне возможно, пришел бы в клан, и жил бы.... Но моя жизнь, это не жизнь обыкновенного человека. Там, где простой человек, пусть не слишком хорошо, но спокойно живет, я обязательно вляпываюсь в неприятности, причем иногда с летальным исходом.
После двух месяцев относительного спокойного существования на зоне, моя жизнь за один день, превратилась в кошмар. Все началось, с банального гоп стопа. На зоне царили махровая анархия и беспредел, урки творили что хотели. Когда у меня тупо отполовинили мои покупки в ларьке я, скрипнув зубами, промолчал, но когда одна из многочисленных шестерок бесцеремонно засунула руку в мою посылку и схватила теплые носки присланные мамой, я, выкрутив на болевой врезал коленом по зубам.
И понеслось. Не проходил день, чтобы не было наезда на борзого новичка. Сначала, местные шестерки просто пытались избить меня. Но, тут, не смотря на годовой перерыв, моя физическая подготовка, благодаря удам давала им сто очков форы, и я удачно от них отмахивался. Но со временем количество желающих увеличивалось. В руках появились заточки, и мне приходилось крутиться, стараясь не попадаться этим тварям далеко от отряда, что, кстати, не спасло меня от больничной койки пару раз. Доктора меня подлечивали, и по возращению начиналось все сначала.
А еще через несколько месяцев на меня поставили, что в течение месяца меня завалят. И вот тогда и начался ад. Самое страшное, что деньги на тотализатор ставила даже охрана. Итог закономерен: или я, или меня. Поэтому после очередной драки я, зарезав двоих самых рьяных, рванул прямо на КПП. Только очередь из автомата, фонтанчиками перегородившая мне дорогу, остановила меня. Снова карцер скудный паек и возможность выспаться. Ситуация, когда, без малого полгода, спишь вполглаза, ешь на ходу, и постоянно оборачиваешься, если не убьет, то, как минимум закалит. И месяц карцера показался мне раем. Понимая, что это только отсрочка, сидя на жидком супе и кирзовой каше, я изматывал себя упражнениями и, выдыхаясь, падая на пол, пытался вспомнить все, чему я научился, бегая по горам Кавказа и в лагерях удов.
Не знаю, толи благодаря строгой тюремной диете, толи общему истощению, но сны мне снились, строго по теме. Я заново проживал последний год. Элька, любовь, наши ночи, изнурительные тренировки в поселке удов, Алекс, побег, первое знакомство все снилось строго хронологически и в цвете.