Аннотация: Сказка для избранных.Смотрите "Пролог".
Посвящается Е.М.
Сказка Љ 2.
"То, что Вы выбираете"
Философ: "Как много зла и лжи скопилось в этом мире! ..."
Солдат: " Так что же ты предлагаешь?"
Философ: (мгновенно) "Оставить все как есть!!"
Пролог:
История, которую автор собирается рассказать Вам, могла произойти позавчера, а могла и 12 лет назад. А может быть, ничего такого вообще даже не случалось, и даже весьма вероятно, что не случалось, но тем не менее, автор убеждает Вас, что все это - правда. И подтверждением этому могут служить два неоспоримых факта, которые появятся в эпилоге. Ну, а теперь, пронеся всю эту ахинею, автор понимает, что пора приступить к делу и начать эту правдивую историю - сказку.
"Таким образом, вина подсудимого является доказанной. Мистер Бернскин, бывший президент корпорации "Чэпмен энд Гудмен, Ltd" обвиняется в хищении в особо крупных размерах. Я надеюсь, что суд присяжных - наши многоуважаемые граждане - вынесет справедливое решение по данному делу", - так закончил свою речь мистер Джонсон, прокурор. По реакции зала можно было заметить, что этот человек в безупречных туфлях и парике проявил свое красноречие как нельзя лучше. Наступила гнетущая тишина (причем, сколь странным это не покажется, угнетала эта тишина почему-то зрителей процесса), и все слышали, как где-то вверху, под яркими лампами, как-то нудно, но праздно жужжали мухи. "Вот и пришел конец мошенникам!" - думали зрители.
На скамье подсудимых сидел тот, кто так нагло обманул бедного мистера Чэпмена, поверившего в уверения мистера Бернскина насчет прибыльности объединения "Чэпмен энд Гудмен, Ltd" с компанией "Ферцай-Майн-Нихьт, AG", руководителем которой якобы и был обвиняемый. И вот сейчас мистер Бернскин сидел, задумавшись о чем-то своем, причем не имеющем к делу никакого отношения. Сидел на скамье подсудимых, и вокруг него плотным кольцом расположились его сообщники: Николас Френзон - ух, и мрачная это была фигура, скажу я Вам! А сейчас он был еще мрачнее обычного, ведь во время ареста у него изъяли кинжал. И вот он сидел, уткнувшись взглядом в пол - и уж кого-кого, а этого типа совершенно не интересовало происходящее сейчас действие.
Майк III - о, эта фигура столь непредсказуемая и противоречивая, что автор опасается, сможет ли он передать сущность этого персонажа! Одно имя этого человека чего стоит! Почему, собственно говоря, "Третий", а если уже так, то почему " Майк", а не " Майкл"? Несмотря на свой титул, он не стал королем, хотя мог бы. Увы! Даже обладая такими качествами, как живость ума и врожденная осмотрительность, он когда-то давным-давно оплошал. Еще бы! Все шло как по сценарию - лучше некуда - вроде бы, он руководил ситуацией, и все вокруг добровольно делали все так, как он хотел. И вот однажды подвело Майка III его чувство меры - то самое, которое он всегда имел привычку прославлять и о котором впоследствии он не раз говорил своему закадычному другу Билли. И Майк III заявил о себе несколько громче, чем следовало, и его фамилия зазвучала в тишине ... И с тех пор он вовсе лишился фамилии - да, уважаемый Читатель, ни разу Вы не повстречаете его фамилию в этой правдивой истории - сказке.
Однако он не очень огорчался сейчас по данному поводу, хотя в свое время поплатился за свою ошибку, очень дорого поплатился.
Майк III мог бы стать влиятельным политиком или выдающимся ученым, а вот ... вместо этого Майк III выполнял какую-то непонятную работу по непонятной специальности. И что же, он был недоволен своей жизнью? Нет, нет и еще раз нет! Он был чрезвычайно доволен тем, чем занимался.
И вот где-то за окном того учреждения, где теперь разъясняли Майка III, (У! Граждане, серьезное это учреждение! Нет, не в зале суда сидел Майк III, не было его в той небольшой, но уютной компании подлецов - мошенников, пока что не было), так вот откуда-то снаружи грянула какая-то развеселая музыка:
"... Чем в Госдуме депутатам морды бить,
Или с новым русским где-то водку пить,
Хоть за все за это и не я плачу,
Но скажу Вам честно: "Дудки ... Не хо-чу!!"
После этого окно было сразу же закрыто важным человеком интеллектуальной внешности, который, однако, не знал, что недолго осталось ему разъяснять Майка III. И правда! Через пару минут не стало Майка III в том учреждении - куда он делся? - этого, увы, не знали даже сотрудники этого солидного учреждения - как это странно ни звучит.
Третьим человеком на скамье подсудимых был Уильям Силкинс, а те, кто знают его ближе, зовут этого молодого человека просто Билли. Появившись в первый раз в здании корпорации "Чэпмен энд Гудмен, Ltd", он поразил (приятно поразил) всех присутствующих своим ярко-оранжевым галстуком и изысканными манерами. Уж в чем - в чем, а в изобретательности Билли нельзя было отказать: ведь недаром его обвинили в растрате казенных средств, которые этот подлец, будучи менеджером одного из филиалов корпорации, сумел так быстро украсть и куда-то далеко- далеко запрятать, что никто не успел даже рта раскрыть от удивления.
И вот деятельность компании "Ферцай-Майн-Нихьт, AG" прекратилась. Странно это получается, но чтобы закрыть какую-либо компанию, требуется лишь ордер на арест, выданный прокурором - человеком в безупречных туфлях и парике на плешивой голове. А для того, чтобы начать свое дело, требуется нечто большее и более существенное.
Единственная представительница прекрасного пола на скамье подсудимых - Эдна - обладала безупречной внешностью, а ее глаза сверкали необычайно ярко, когда она время от времени смотрела на часы. Темно-зеленые глаза этой леди будто сверлили Вас до глубины души, отражая время от времени многочисленные лампы, которые висели там, высоко, под потолком.
И вдруг мистер Сплкинс обратился к Эдне своим обычным гнусавым голосом: "Меня до глубины души потрясает расточительность этих людей. Не могла бы ты сосчитать для меня, сколько электричества они израсходовали, пока слушается наше дело? Пожалуйста, сделай это для меня, а то мне так скучно, как не было с тех пор, как у меня было свое малое предприятие - ты представляешь, вот сейчас слушать всю эту чушь собачью!!"
Эдна просверлила его своими темно-зелеными глазами и сказала: "Осталось 25 минут, а затем мы отправляемся строго на юг". А спустя мгновение она еще добавила - о, женщины! - "Наш шеф собирается открывать новое совместное предприятие". Билли зашипел и ответил довольно раздраженно: "Я против совместных предприятий, если только я не являюсь их полноправным членом". Но потом Билли перестал шипеть и разглагольствовать, ведь он был очень сдержанным и умным парнем.
И, к тому же, не было рядом с ним на скамье подсудимых Майка III, который явно попытался бы убедить своего друга Билли, что тому приснилось ( и не более!) и то здание с красными крышами, где от случайно просыпанной белой ванили исходил сводивший с ума аромат - тот самый аромат, который сопровождал Билли, куда бы он ни направлялся в том очень большом южном приморском городе. И те пушистые сосны, окружавшие здание с красными крышами - "Не было этого всего и быть не могло, потому как такого вообще не бывает!!" - сказал бы очень убедительно Майк III. А был бы он прав или нет - трудно судить. Поэтому мы не будем делать этого, тем более, что Майк III был в это время далеко, хотя уже и не в том самом серьезном учреждении. Весьма вероятно, что он уже где-то обдумывал и просчитывал - что и полагалось по его специальности - какое-то новое дельце.
Неделю назад Мистер Силкинс - ну, Билли, конечно, Билли - и Эдна стояли перед громадными дверями главного офиса компании, принадлежавшей Мистеру Чэпмену, то есть пострадавшему. Читатель уже знаком с этой компанией: "Чэпмен энд Гудмен, Ltd" - во как она называется (да, да, до сих пор так называется).
- "Давай входи, а то мы спешим. Наш шеф прибывает ровно в 17:00, а мы все еще снаружи. Так, что хочешь быть аутсайдером, Билли," - поинтересовалась Эдна, и ее глаза сверкнули чрезвычайно ярко, отражая заходящее солнце.
Билли ответил мгновенно: "По крайней мере, мы в этой игре не оказались проигравшими, в отличие от некоторых ... Моя фирма, как ты знаешь, никогда не несла убытков".
Эдна, которая в это время наблюдала за охранником за входными дверями, как-то очень непринужденно засмеялась: "Насколько я знаю, Билли, ты никогда серьезно не занимался бизнесом. Ты всегда ставил на первое место развлечения, а уже потом серьезные дела, в отличие от мистера Бернскина или Ника" (ведь так звали человека, которого лишили кинжала - ну, я имею в виду мистера Френзона). "Очень многие, не очень проницательные люди, бывает, удивляются твоему, якобы, уму и деловитости и порой слушают тебя так, будто ты откроешь им какую-то важную истину. А ведь порой несешь ты ну чистый бред!!" Билли притворно сконфуженно почесал затылок и сказал: "Увы мне!! Ты мене раскусила! Ну, согласен, ну, перебор! И шо?!" - тут к гнусавости Билли примешался еще какой-то странный акцент, который, однако, вскоре пропал. Билли сказал чистым голосом на чистом английском языке: "А вообще, ты права, конечно. Все это действительно так." А в ответ Эдна быстренько проговорила: "Нет, все это я чушь собачью несла, глупости все это!!" Возникла пауза - поверь мне, Читатель, очень глупая пауза, особенно если учесть то, что автором ее (паузы ...) был Билли.
И вот Эдна снова заговорила: "Кстати, я тут обдумывала, каким же будет новое совместное предприятие ..." Но Билли в это время зашипел и, тем самым, прервал эту фразу Эдны. Тогда девушка просто сказала: "Входи же!" - но Билли, казалось, куда-то глубоко погрузился в свои мысли. "Я восхищен, Эдна," - заговорил он, - "Эти двери открываются сами по себе, как только ты подходишь к ним. Восхитительно!! Помню, во времена моей юности мне приходилось дергать двери "К себе" и "От себя", но некоторые из них ни в какую не хотели открыться ..."
- "И заткнуться!!" - перебила его девушка, - "Входи же!!"
- "Ну, ведь сперва надо пропустить даму", - ответил Билли, и ироничная улыбочка заиграла у него на устах. Эта ироничная улыбочка была до того присуща Билли, что, даже когда он имел в виду что-то серьезное и приличное, она озаряла его лицо.
В конце концов, они вошли в здание, хотя, честно говоря, непростительной ошибкой охранника было пропустить этих визитеров. Он принял их за обычных акционеров, желающих зачем-то (зачем??) попасть в Совет Директоров компании "Чэпмен энд Гудмен, Ltd". И они нашли этот зал, и мистер Бернскин был уже там, и они подписали Устав новоиспеченной корпорации, и мистер Чэпмен был так счастлив, как никогда прежде.
"И последнее слово, которое по Закону полагается подсудимым, может быть сказано в течение следующих пяти минут", - сказал прокурор в своих безупречных туфлях и парике на плешивой голове.
Мистер Бернскин поднялся, взглянул на присутствующих зрителей весьма бодро и весело и начал свою речь: "От всей души благодарю Вас, мистер Джонсон. Смертная казнь через расстрел - это нечто стоящее испробовать, правда ведь, старина Ник?".
- "Да, правда", - ответил мрачный человек на скамье подсудимых, у которого изъяли кинжал, но который уже где-то раздобыл новый - он находился у Ника, как всегда, под плащом.
- "Поэтому", - продолжал мистер Бернскин, - "как бывший президент корпорации "Чэпмен энд Гудмен, Ltd" и будущий президент нового совместного предприятия ... Кстати, Билли, ты назначаешься на пост главного управляющего этого совместного предприятия", - обратился шеф к Билли, и этот парень воскликнул: "Отлично!" "Итак", - продолжал после этого взрыва эмоций (Нет!, Ну, какой же это был взрыв? Это было еще только баловство с хлопушкой. Все еще было впереди!! А что Вы хотите?! Ведь записал же Билли когда-то в своей записной книжке "Два целых, две десятых или один и сотых пятьдесят семь?" И ведь не хотел Билли соврать при выборе ответа). Так вот, мистер Бернскин продолжал свою речь перед публикой: "Для нас было огромным удовольствием увидеть здесь, в зале суда вас всех. Очень хотели бы мы остаться с вами на выходные, но мы очень спешим. Мы направляемся на юг, строго на юг. Правда ведь, Билли?"
Билли, казалось, сиял от восторга. "Конечно, правда", - воскликнул он - "мы направляемся строго на юг, и я стану главным управляющим нового совместного предприятия. Верите ли, сэр, я люблю совместные предприятия!!"
Затем он вытащил из кармана куртки мобильник - да, да, тот самый мобильник, который изъяли у Билли во время ареста - и куда-то позвонил. Он поговорил с кем-то довольно невнятно, так что никто не смог разобрать, о чем шла речь (это я о телефонном разговоре ...) И раньше, чем суд присяжных и зрители смогли осознать, что вокруг происходит и, возможно, принять необходимые меры, все в зале суда услышали громкие гудки автомобиля, доносившиеся откуда-то снаружи. И вот люди, сидевшие на скамье подсудимых, каким-то непонятным образом освободились, покинули зал суда и все вместе уселись в темно-зеленый престижный Мерседес. Машина просигналила в последний раз и исчезла где-то за горизонтом.
И они поехали строго на юг, ведь туда им была дорога, там было их место назначения. И когда они туда приехали, все они вышли из машины, включая водителя - остроумного и изобретательного парня, который любил свою работу - и пустили темно-зеленый престижный Мерседес вниз, и она упала с высокой и крутой скалы.
И они стали спускаться вниз, а Билли был горд своим новым назначением, хотя настоящей причиной его исключительного восторга было не это, совсем не это!! Автор уверяет Вас в этом!!
И это было всего лишь началом этой правдивой истории - сказки.
Эпилог:
Кстати, вот факты, подтверждающие правдивость этой истории - сказки:
1. Они - таки поехали строго на юг.
2. Билли стал главным управляющим нового совместного предприятия.
Как говорится, выбор есть. Читатель может подчеркнуть тот факт, который ему больше нравится. И будьте уверены в том, что автор согласится с тем, что Вы выбираете.
Дополнение к Сказке Љ 2,
написанное по просьбе одного из ее главных персонажей.
Где-то в середине марта, когда до выборов оставалось недели две, а до экзаменов - три, автор у настольной лампы перечитывал лекции по английской литературе (и как это другие могут разбираться в этих закорючках?!) - сквозь столб света медленно проходил Шекспир с накрытым чем-то непроницаемым лицом, сопровождаемый двумя очкариками в париках и безупречно начищенных туфлях. Кто такие? - Литературоведы, а может быть, инквизиторы - кому какое дело? Все, ушел ... А вот появился Киплинг: вышел в самый центр световой арены, держа в руках какое-то невероятно красочное издание своего рассказа "Тот, кто хотел стать королем". Книга на мгновение приблизилась к моим глазам, задумчиво пошелестела страницами и, согласно сценарию, испарилась вместе с Киплингом.
Часы показали 20:02. Я подумал, что хорошего, некоторым образом, должно быть много ... Но не за один же вечер! Можно и радио включить - где он, этот радиоприемничек - маленький, простенький, зелененький? Искомое извлечено из спокойной темноты и введено в струю света. Вот оно на сцене: маленькое, округлое и, видимо, еще не успевшее опошлиться разными "прибомбасами" и "наворотами" (тьфу!), хотя и произведено было в 2001 году. Когда-то, во времена древние - лет этак десять назад - такое было нормой. И вот, как и тогда, десять лет назад, я сейчас включил радио. Да, маленькое - а пусти эту пищалку на полную громкость, так с ума сойдешь! Вообще-то подобными экспериментами были бы весьма недовольны соседи - не в пустыне ведь живем! Да и вообще: не в моем вкусе пускание чего-либо на полную громкость.
Так, приемничек, запусти-ка мне "Транс-М Радио"... Пш-ш-шик! Уже, видимо, прочитавший сценарий аппарат блеснул золотом своего названия "TOLY" ("Да уж, то ли еще будет со всеми этими размышлениями ...." - подумал я), и мертвая тишина в комнате разом и вдруг умерла. С непонятной мне уверенностью, будто такое и в самом деле возможно, приемник выдал такую фразу из древней песни:
"Облака качнутся, поплывут назад ...."
И тут телефон в прихожей, вероятно, разделявший непонятную мне уверенность с радиоприемником щедро внес свой вклад в набирающую скорость ситуацию.
Радио пусть играет - песню эту я обожаю - быстрей к телефону: кто это там, интересно? Наспех пролиставшая сценарий стопка брошюр предвыборной агитации чуть было не забыла плюхнуться на пол - но все-таки не забыла - якобы я ее впопыхах задел рукой. Телефон настойчив, но и я приближаюсь к нему быстро - привычка с детства. Вишь ты, издалека!
"- Алло?..." Треск в трубе сменился голосом, если бы не какой-то странный акцент, чрезвычайно похожим на мой собственный:
"- Добрый день! Не тратьте время и не говорите, что у Вас уже вечер. Знаю. Хотел бы поговорить с Вами..."
Кто же это? "- Добрый день. А с кем я говорю?"
- "Ну, в общем, я так и думал. Ну, да ладно. Скажу Вам вот что: прочитал и недоволен. А где, собственно говоря, я? Это Майк Третий". У меня скользнула и упала мысль: "Опаньки... Экзамены еще через три недели". Взгляд упал на стопку рекламы. В предательских сумерках выплыли физиономии. Календарик с крупным лицом на фоне Ялты гласил "Сибирь далеко". "То есть как это?" - подумал я. Через мгновение календарик образумился и превратил фразу в следующее: "Сергей Брайко".
Трубка снова ожила: "А что Вы хотели? Вы ведь увидели сейчас себя в зеркале, да и сами ведь понимаете, что к чему. Что мне, объяснять что ли Вам это? А вообще, как же это Вы мене не узнали?!"
" - Нет, ну, не то чтобы не узнал ..." - начал я оправдываться.
"- Ну, вот так сразу надо было ... Вы знаете, у мене к Вам имеются вопросы, советы, предложение и просьба", - затрещал мой собеседник. И странный акцент постепенно исчез, а я мало-помалу начал соображать, чего от меня хотят. "Конечно", - снисходительно изрек голос на другом конце провода, - "нелегко изобразить то, чего не видел, хотя в данном случае Вам это будет весьма и весьма легко". "Эх, если бы!" - подумал я, а Майк Третий ответил на это вот таким советом: " - А Вы гляньте на календарик ... Ну, тот самый, что обманул Вас в начале нашего разговора". Я глянул: на календарике самым невинным образом отображалось крупное лицо на фоне Ялты и имя будущего мэра.
"- Да нет, вы переверните его," - не унимался голос, - "у Вас когда экзамен?... Девятого числа? Вот и чудненько! Мы завтра отправляемся в далекое плавание. Ждем Вас у нас".
Получив некоторые инструкции и заверив собеседника, что буду там, где надо, я повесил трубку. Так, ну Сибирь-то, некоторым образом, действительно далеко, но Лос-Анджелес гораздо дальше. В самом деле, не на троллейбусе же я туда поеду! Но какой-то внутренний голос, проснувшись, видимо, решил вступить в дискуссию: "А что, на маршрутке что ли ехать? Вот еще... На троллейбусе - в самый раз!" Дело в том, что, несмотря на пятилетнее пребывание в Симферополе, я сохранил ялтинскую привычку перемещаться по городу на троллейбусах, конечно, если можно обойтись без маршрутки.
Довольно быстро воображение набросало картину. "Веселый и шумный троллейбус, битком набитый пестрыми пассажирами. И я в нем тоже. Прицепился где-то и стою в гуще событий, о которых повествует какая-то веселая и шумная компания. Недовольные пассажиры проталкиваются, но мой якорь там глубоко укоренился ... "- Молодой человек, продвиньтесь, ведь середина же совсем пустая! И вы тоже продвигайтесь. Что тут все встали?!"
"- Вот, еще!" - думаю я, но отвечаю так: "Да я скоро выхожу. Я не до Лос-Анджелеса, я в городке ... выхожу".
И вот, представив все это, я удивительно быстро заснул. А снилось мне тогда, будто я еду в том троллейбусе. И не хочу быстро доехать, как бы долго я ни ехал и как бы далеко еще ни была Калифорния и нужный мне городок ...
Конечно, это не конец. Просто я подумал, что дополнение к Сказке Љ2 выходит слишком концентрированное. Можно было либо поставить точку, либо разбавить текст. Разбавлять не хотелось, и еще подумав, я решил поставить многоточие...
Критика неизвестного критика:
Сей опус есть не что иное, как самоосмеяние с самым серьезным видом. Пусть он послужит уроком всем тем, у кого на носу экзамен, а также тем, кто, будучи загружен работой по горло, все же купается в безделье. И пусть они задумаются над оплошностью одного из главных героев - Майка Третьего - ведь не все ж кругом дураки. Ведь и других, умных дураков хватает. Тот же совет можно дать и Автору.