Первый раз Уно увидел, как забирают в город "А", когда ему исполнилось шесть. Тогда девочка, жившая через два дома от него, тоже решила уйти "гласно", а не тайно под покровом ночи - оно и понятно, многие хотели похвастаться. Но находились те, кто не хотел устраивать шумиху и прощальные посиделки, им просто не терпелось исчезнуть из города "Б" и забыть все как страшный сон.
Тогда Уно, сидя на плечах отца, с горящими глазами смотрел, как девочка с двумя задорно торчащими хвостиками, весело махала рукой, стоя на постаменте, увешенном разноцветными ленточками. Мальчик искренне радовался за нее, ведь он наивно думал, что сам скоро последует за ней. Сейчас чувства были совсем иными, ведь он расставался со своим единственным другом.
- Поздравляем еще одного жителя класса "Б", отправляющегося в идеальный город за стеной - город людей "А"! - разносился звонкий голос над толпой, и Уно припомнил слова старика из приемного пункта в "Кароллинг", что звук на подобных мероприятиях лился из магнитофона.
Светящаяся от счастья Шэр широко улыбалась и махала всем руками, хотя в толпе, как теперь заметил мальчик, мало кто радовался ее успеху - взгляды были скорее завистливыми, да и шепотки ходили, что как такую "прошмандовку" могли взять. Но Уно, несмотря на горечь, понимал, что девочка достойна этого! Она ведь столько всего натерпелась, но постоянные нападки отца, работа с ранних лет не сломили ее - она оставалась доброй, помогающей каждому. Да только мальчик понимал, что это правильно, но логика людей "А" теперь казалась еще более извращенной: почему от него ждали убийства сестры, а от подруги потребовалось совсем другое?
- Попрощаемся же с Шэр и пожелаем ей удачи в новом, прекрасном мире, где воздух чистый, а еда бесплатная!
Из толпы донеслись вялые хлопки, но особого энтузиазма никто не проявил. От такого отношения Уно разозлился - до чего же отвратительны завистливые люди, но потом он сам смутился, вспоминая, сколько раз был не лучше: он ведь не радовался, что родители Шэр получают больше талонов, и она живет в Фонарном районе. Потупив на мгновение взгляд, мальчик уверился, что зависть - плохое чувство.
- И помните, что каждый сможет стать человеком "А"! Работайте, трудитесь, получайте талоны и однажды вы окажетесь в совершенно другом мире!
После этого понеслись куда более искренни выкрики и бурные хлопки, но девочку такое отношение не задело. Ничего не могло испортить ее отличного настроения. Сдув челку с лица, она еще раз помахала рукой и выкрикнула:
- Я буду скучать! Жду всех в городе "А"! Я запущу в честь вас фейерверки! И особенно жду одного моего друга - пообещай, что придешь!
Три атланта, окружающие постамент, отступили в стороны, давая девочке спрыгнуть на землю, а дальше процессия направилась по улице в сторону здания "перехода" - не особо примечательное строение с красной покатистой черепичной крышей, расположенное недалеко от стены, ограждающей город "А". Оно бы ничем не выделялось, если бы, только у входа не дежурили атланты. Уж куда-куда, а туда никак было не пролезть, никакие хлопушки и новомодные штуковины от Лонни не помогут - изнутри, сквозь окна, поблескивали угрожающие огоньки - наверняка, еще какие стражи порядка притаились, может, даже диггеры.
Уно последовал за всеми, не выпуская рыжую шевелюру Шэр из вида. Подруга шла вприпрыжку, и звон ее подошв сливался с "тук-тик", но в последнем не было ничего пугающего - скорее, он отдавал торжественностью.
Когда процессия дошла до "перехода", девочка замерла и обернулась, сощурив глаза. Стоило ей выловить в толпе мальчика, как она улыбнулась и одними губами спросила: "Обещаешь?".
Даже осознавая, что вряд ли сможет сдержать слово, Уно кивнул. Подмигнув, Шэр скрылась за дверью.
Толпа стала расходиться, только мальчик продолжал стоять, смотря на здание. Он не знал куда идти: дома его ждала расстроенная мать, с которой ему не хотелось встречаться взглядом - он и вчера тихо стянул одну из порций химической смеси и сбежал в комнату, лишь бы не разговаривать о смерти Сары.
Да еще не давала покоя фраза, слышанная в полузабытье, про стирание памяти. Оставался всего день, если это не было бредом.
Неожиданно для самого себя, Уно принял решение, что нужно поговорить с кем-то, кто знает хоть что-то об "Абырвалге", и на ум приходили лишь Сай и Лонни. Но, где искать первого, мальчик не знал, так что оставался умник умников. Был еще Юстаф, но Уно гложили сомнения, что тот действительно что-то знает - скорее уж просто где-то услышал. Тот еще выдумщик!
Преодолевая самого себя, мальчик пошел в сторону Зеленых крыш, надеясь, что застанет очкарика дома. Лонни по-прежнему не вызывал в мальчике приятных чувств, но других вариантов не осталось.
Не успел Уно подойти к дому, как увидел умника, суматошно прикрывающего вход в лабораторию - выглядел он взволновано, даже руки дрожали, а ведь волнение, наверняка, не подходило под излюбленное слово "рационально".
- Эй, привет! - крикнул Уно, быстро сокращая расстояние.
Поспешно обернувшись, Лонни с испугом посмотрел на нежданного визитера и поправил съехавшие на бок очки. Глаза за стеклами ненормально поблескивали, и он постоянно облизывал пересохшие губы.
- Чего тебе? - неприветливо отозвался он. - У меня дела.
- Мне нужно поговорить...
- О Шэр? Слышал. Все указывает на то, что она прошла проверку - молодец. Мое восхищение, - протараторил очкарик, вглядываясь куда-то за плечо мальчика. - Мне пора к ней присоединиться.
- Как?! - удивленно спросил Уно и тоже глянул в том направлении, куда сосредоточенно смотрел Лонни.
Да только понять, что же его заинтересовало, не смог: тот просто смотрел на пустующее крыльцо своего дома. Ничего примечательного.
- Не могу сказать. Это было бы....
- Нерационально, - раздраженно закончил Уно. - Я знаю об "Абырвалге".
От подобного признания очкарик даже отвлекся от наблюдения и серьезно посмотрел на мальчика. Во взгляде сквозило удивление, мол, как только организация смогла глянуть на кого-то кроме него. Поправив очки, Лонни сухо ответил:
- Тогда ты должен знать, что делать. Они дают четкие инструкции.
- А если я провалил их задание?
Брови очкарика удивленно взлетели вверх, словно он услышал самую большую во всем мире глупость.
- Тогда ты упустил свой шанс. Значит, ты недостоин быть человеком "А", это ведь логично, - с нотками раздражения ответил Лонни. - Почему люди не умеют следовать логике - всем бы жилось проще.
- Разве нет другого способа? - с надеждой спросил Уно, стараясь не обижаться на тон.
- Нет. Через "переходное здание" не пройти - столько атлантов не обезвредить, да и никто не знает, сколько внутри дежурит. Через стену не перелезть - во-первых, не поднимаешься так высоко, во-вторых, там ползают диггеры, в-третьих, сверху купол неизвестно из какого материала, - со скучающим видом стал загибать пальцы очкарик.
- Купол? - растерялся Уно.
- И на тебя обратил внимание "Абырвалг"?! Пора усомниться в их разумности. Конечно, там есть купол, как и на внешних стенах. Неужели ты думал, что люди "А" захотят дышать выбросами с заводов? Как у них может быть чистый воздух, если нет купола?
Растерянно открыв рот, Уно хотел бы придумать объяснение, но его не было. Мальчик удивился, как он только сам не додумался до такого простого вывода.
- Но, может, есть еще пути? Ты же умный...
- Умный, - довольно кивнул Лонни, которому польстило признание. - Поэтому и знаю, о чем говорю. Да и даже, если пробраться, то неужели ты думаешь, что тебя там не поймают? Не пройдет и минуты как тебя схватят. Так что все, упустил свой шанс. Донельзя нерациональный поступок.
- А какое задание дали тебе? - расстроенно спросил Уно.
- Смотри уже, - вновь поправил очки Лонни и кивнул в сторону своего дома.
К крыльцу неспешно подходила женщина лет тридцати - кислотно-желтые волосы развевал задувающий ветер, и локоны мешали разглядеть лицо, но интуиция подсказывала мальчику, что это мама очкарика. Можно было увидеть сходства в осанке и резких, грубоватых движениях. Да и идеально белый костюм явственно намекал, что она не залетная гостья на улице Зеленых крыш.
Ничего не понимая, Уно посмотрел на побелевшего Лонни - взгляд в эту секунду у него был точно такой же как у зрителей в "Подполье", когда те смотрели на новых бойцов, готовых разорвать друг друга.
- Давай, мама, - одними губами прошептал очкарик.
Внутри Уно что-то сжалось от кошмарного предчувствия. Да, именно так люди смотрели, ожидая чьей-то смерти. Нет, не так - когда, желали чьей-то смерти.
- Ты что творишь?! - дрогнувшим голосом воскликнул рыжеволосый мальчик.
- Рациональный поступок, которого и ждет "Абырвалг".
Фраза была сказана так сухо и равнодушно, что Уно дернулся как от пощечины. В его голове не укладывалось, как можно желать смерти матери?! Ради чего? Ради прихоти глупой организации?!
Женщина ступила на нижнюю ступеньку, и тут же раздался щелчок, а затем дребезжание, как от быстро накручивающейся лески. Уно захотел крикнуть, но было слишком поздно: железный навес над крыльцом резко рухнул. С грохотом вся конструкция обвалилась, погребая под завалом мать Лонни. Пыль поднялась столбом, так что ничего нельзя было рассмотреть, а от вибрации земля под ногами заходила ходуном. Не раздумывая, под радостный вскрик очкарика, Уно понесся к дому.
Кашляя и прикрывая рукой лицо, мальчик вслепую попытался добраться до заживо погребенной женщины. Ладонь натыкалась на острые углы, но сквозь ткань Уно не мог понять, что нащупал. Чихнув, он скинул перчатки и вновь зашарил перед собой. Глаза слезились от пыли, а рукой мальчик ощущал лишь холодный металл. Чуть не споткнувшись и порезав ладонь обо что-то острое, он вдруг нащупал мягкие волосы.
Пыль потихоньку осела, и Уно смог разглядеть, что женщину накрыло куском железного навеса - ярко-алая кровь покрывала все. В исступлении посмотрел на ладонь, мальчик понял, что она красная не только от его крови.
Не жалея сил, мальчик схватился за часть обрушившейся конструкции, и потянул на себя. Она была очень тяжелой, и Уно чуть не прикусил язык от напряжения, когда наконец она поддалась, но тут резкий толчок в плечо сбил мальчика. Руки дрогнули, и железка рухнула обратно.
- Куда ты лезешь?! - зло прошипел очкарик, во взгляде которого не осталось ничего человеческого. - Сам провалился и меня за собой тянешь?!
Красная пелена появилась перед глазами Уно, и он, не раздумывая, заехал Лонни в нос. Щуплый мальчик со вскриком, схватившись за лицо, упал на землю.
- Больно?! А знаешь, как больно ей?!
Мальчик вновь подхватил кусок железной крыши, но в этот раз адреналин помог, и она поддалась быстро. Показалось залитое алым, бледное лицо матери очкарика. Прямо в середине лба виднелась кровавая гематома, а глаза женщины были плотно закрыты. Упав на колени, Уно руками попытался зажать рану и не в себе закричал:
- Помогите! Вызовите врача! Срочно!
Он не знал, есть ли рядом люди и услышал ли кто его крик, он не мог оторвать взгляда от белоснежного лица, а из глаз помимо воли потекли слезы. Будто не чужой человек умирал у него на руках, а самый близкий на свете. Подскочив, Уно стал освобождать тело, раскидывая все железки. Он оцарапывал кожу, но не чувствовал боли и даже усталости. Только разгребал завалы, мысленно крича непонятно кому: "Помоги!".
Слезы застилали глаза, но мальчик уже не раздумывал, почему ему так больно и страшно. Он просто знал, что это правильно - это истинные и единственно верные чувства, а не та пустышка, что подсовывали люди "А".
Освободив тело, Уно схватил одну из перчаток и зажал, хлещущую кровью рану, положив голову женщины себе на колени. С губ срывалось тихое: "Не умирай", а слезы все не хотели останавливаться.
- Это не твое дело! - несся издалека крик Лонни.
Но мальчик лишь замотал головой, не отпуская рук: раньше он тоже думал, что смерть Юки - не его дело, но лишь теперь понял, что не может быть чужих дел, когда речь идет о смерти. Ему было плевать, что подумают окружающие и как окончательно разочаруются люди "А". Он будет только рад, если они разочаруются - если такая у них "мораль", то он знать их не хочет! Смерть - это страшно. Теперь он знал, почему нужно плакать, когда умирает кто-то из близких. Наверное, только взрослые могли это понять, вот Уно больше и не чувствовал себя ребенком. Детство кончилось.
Зашумели люди, кто-то оттащил мальчика от тела, а он, вытирая слезы грязным рукавом, то ли шептал, то ли кричал: "Помогите... Спасите ее!". Ничто не могло заставить мальчика отвести взгляд от лица женщины.
Рядом бегал Лонни, кидая озлобленные взгляды, на замершего Уно и что-то бормоча. Наконец, женщину унесли, и толпа стала расходиться. Ничего не понимая, мальчик отошел подальше и упал на щебенку. С ужасом смотря на измазанные в крови руки, он отчетливо чувствовал, как внутри нарастает ненависть. Ненависть к людям "А", которые превратили людей в монстров. Из-за которых умерла Юки, Сара и, возможно, еще мать очкарика. Да еще тысячи людей во всей Таксонии! Они превратили людей в убийц! Ради их желания все убивали! Они создали эту систему... и они должны были поплатиться.
Встав, Уно решительно направился к дому. Он отомстит за всех, но прежде, он должен совершить свой первый взрослый поступок.
Маму не пришлось долго ждать: уставшая и осунувшаяся она зашла в дом и удивленно посмотрела на измазанного в крови и пыли сына
- Что случилось?! Ты ранен?!
- Я в порядке... Мам, прости меня, - губы мальчика задрожали, но он продолжил говорить. - Прости, что радовался смерти отца. Что не следил за Сарой, когда ты просила! Прости, что она умерла...
- Сынок, тебе не за что извинятся, - ошарашенно прошептала мать, но на ее глазах блеснули слезы.
- Прости, - тихо сказал мальчик и подбежав к ней, крепко обнял. От костюма пахло химическими жидкостями, но этот запах был самым родным на свете. - Прости. Я был плохим...
- Ты самый лучший.
Теплая ладонь взлохматила волосы мальчишки, и он прижался еще крепче, стараясь вобрать в себя каждую крупинку тепла. Уно боялся, что больше не ощутит его, но знал, что должен действовать. Больше он не может отсиживаться и молчать - неправильно молчать, когда на кону жизни и столько боли. Даже, если эту боль осознает лишь он.
- Мне нужно идти.
- Куда? - удивленно спросила мама, отстраняясь.
В ее взгляде сквозил страх, будто она знала, на что решился ее сын. Хотя она всегда все знала, да и уже видела этот отчаянный взгляд: отец Уно смотрел также прежде, чем исчезнуть.
- Мне нужно уйти. Это очень важно. Все будет хорошо, я обещаю.
- Твой отец сказал тоже самое, - тихо заметила мать. - Не делай глупости.
- Больше никаких глупостей, - серьезно сказал мальчик. - Ты же хотела, чтобы я стал ответственным!
- Уно, я тебя не пущу! Слышишь?! Оставайся дома и не смей никуда выходить!
Наверное, это должно было прозвучать грозно, но вместо этого в голосе слышалось отчаяние. Ведь кому как не ей знать, что сын весь пошел в упрямца отца, которого нельзя было переубедить.
- Я уже немаленький, и это мое решение.
Рывком прижавшись к матери, а затем также резко отстранившись, Уно опрометью кинулся из дома, не оглядываясь. Он не хотел видеть отчаяние, но не мог поступить иначе.
Остановившись на крыльце, мальчик полной грудью вдохнул отвратительные выбросы и посмотрел, как лучи заходящего солнца играют на крышах разноцветных домов. Он еще не знал, как проберется в город "А", но уже прощался с опостылевшим и прогнившим миром людей "Б" - возможно, он не вернется из-за стены, но это было не таким уж важным.
Больше всего на свете ему хотелось посмотреть в глаза человеку "А", а затем смачно врезать, прямо как Лонни, чтобы он узнал, что такое настоящий мир.
Уно спрыгнул со ступенек на щебенку и рванул по улице мимо полуразрушенных домиков, смотревших на него провалами разбитых окон.