Аннотация: Цикл рассказов о не очень злом, не очень удачливом колдуне.
"И крыло из-за плеча..."
2.11.08
Часть I
"У шамана три руки, и крыло из-за плеча, От дыхания его разгорается свеча..."
Пикник "У шамана три руки"
Н
а немолодом уже дубовом столе стоит витой серебряный канделябр, свечи в нем горят неестественно ярко. Они освещают смуглое лицо юноши сидящего за столом, голова его склоняется всё ниже над жёлтыми страницами фолианта. В момент, когда длинные тёмные волосы уже готовы коснуться пергамента, парень вздрагивает, перестаёт бормотать про себя заклинания и невидящим взором смотрит на огонь. В голове его, мягко говоря, туман: "Уже третий час сижу за столом и пытаюсь выучить эту латинскую тарабарщину. Вот в такие моменты я и начинаю жалеть, что меня все-таки взяли учиться тёмному колдовству. Мда... а ещё ведь четыре ритуала разбирать до утра"
Повернувшись спиной к стеклу, Марк с ненавистью посмотрел на горб под чёрной мантией. По правде говоря, горба там не было, был лишь результат неудачно кастованого заклинания: вместо того, чтоб крылья пали с его спины, одно рассыпалось перьями, а второе, оставшись, не поддавалось больше ни одному заклятью, равно как и ножу. Конечно, отросло бы и второе, но обломок кости Каина в основании сдерживал этот процесс весьма успешно.
Марк предпочел бы остаться калекой, нежели вновь признать себя светлым. Не для того он убил пятьдесят лет своей, хоть и не маленькой, но ограниченной жизни, на поиски учителя способного перековать "молодого человека с неизмеримым светлым потенциалом" в квалифицированного магистра тёмного чародейства.
О, сколько он вынес на этом пути непонимания, отторжения и сочувствия (неизвестно ещё что хуже), сколько чародеев смотрели на него как на полного безумца, сколько было брошено фраз, типа: "Юноша! Зачем с вашей-то светлой силой учиться убивать и калечить!" и "Молодой человек не майтесь дурью! Занимайтесь тем, что вам начертано, я буду счастлива, выковать из вас великого целителя и кудесника!" И лишь один, немолодой уже (в общем, откровенно дряхлый и не совсем в своём уме) магистр Силантий взялся за это не лёгкое дело, так в прочем и не спросив, зачем эта авантюра Марку, а причина меж тем была весомая...
Семьдесят лет назад.
Молодой, безумно циничный и самовлюблённый юноша вдруг узнает, что наделён колдовской силой. О боги! Что может быть лучше? Да конечно... и он пытается расплатиться с обидчиками, сделаться богаче, обрести любовь неприступных женщин... Но что это? На глазах чахнет и становится только слабее, начинает нещадно болеть спина и в один ужасный момент он замечает два, сначала (только сначала!) небольших снежно-белых крыла. Парень бросается к кудесникам и целителям, которые популярно ему объясняют, что сила ему отмерена для добрых (только добрых!!) дел, и что изменить это хоть и возможно, но нужен наставник, а за игру с подобными силами никто из Собрания в здравом уме не возьмется. В том, что они были правы, он скоро убедился, но слава богам нашёлся нужный человек...
Марк опять сел за стол, и подвинув к себе ненавистную книгу (как же хочется спать!), стал бездумно перелистывать страницы. Но уже через минуту решился и, подняв глаза на канделябр, легонько дунул на пламя магией. Огонь ехидно дрогнул, свечи ярко полыхнули и прогорели до половины. Парень метнул в сторону света злобный взгляд и пламя, вместе с воском и канделябром покрылось толстым слоем льда. "Чёрт, а над фризом надо поработать, даже свечу толком потушить не могу... но завтра, все завтра..." и уснул, не выходя из-за стола.
"Видит розовый рассвет, прежде солнца самого, А казалось, будто спит, и не знает ничего..."
Пикник "У шамана три руки"
П
роснулся я как всегда из-за рассвета, точнее за полчаса до него. На щеке ровным слоем отпечатался латинский текст. Вот, я теперь живая шпаргалка самому себе, жаль всё ровно не поможет. Попытался разгладить кожу - латынь не желала расставаться со щекой, ни в какую. "Ааа чёрт с ней..." Попытался найти в родном сердцу бардаке свой кинжал (как не крути, а щетина это моветон), естественно я его не нашёл, значит опять Агата "прибиралась".
Отправил по комнате легкий поисковый импульс, он споткнулся аж в трёх местах! Она, что моё атаме ухитрилась сломать?! Разгребая вещи, я нашёл-таки свой кинжал, но кроме него два посторонних амулета. Таак... Агата не унимается...
Тут, наверное, стоит пояснить, что Агата вторая ученица Силантия, и она (в отличие от меня) неплохо подкована в тёмной магии, однако уважения моего так и не снискала, потому что с первого дня влюбилась в меня, как кошка. Начиналось все с безобидных записочек, а закончилось весьма опасными приворотами, которые, к счастью, на меня, как на светлого (ну хоть где то плюс) действовали, не так убийственно, как должны были. И вот опять...
А я даже не могу определить, на что они направлены. Магистру говорить бесполезно, он и так знает, и считает это хорошей тренировкой моих способностей (ничего себе тренировка, до сих пор противно вспоминать, как я очнулся, случайно задев пылающую свечу рукой, в тот момент, когда она уже стаскивала с меня мантию). Нет, бесспорно, Агата девушка очень симпатичная, фигуристая, не глупая, но я-то знаю, что на ней заклятье "одной ночи", ею же самой на себя наложенное.
Суть в том, что если кто проведёт с ней ночь, навсегда окажется в её власти, вот такое "доброе" чародейство. Хотя заклятье, безусловно, интересное и удобное, умел бы тоже на себя наложил, ведь большинство приворотов недолговечны и нуждаются в подпитке, этот же создаётся как договор: ночь в обмен на волю, а такие договоры нерушимы.
Так и не решив, что делать с амулетами я положил их в нефритовую, не проницаемую для магии, шкатулку - подарок наставника (у меня там подобралась их уже целая коллекция из семи штук) и все-таки побрился. Кстати вовремя: под потолком раздался голос Силантия вызывающего меня для очередной беседы по изученному за ночь материалу (в моем случае для нагоняя за неизученный за ночь материал), посреди комнаты загорелся синим полукруг телепорта (странно у магистра вроде бы лиловый...), в который я, помедлив, шагнул.
"У шамана три руки, мир вокруг как тёмный зал, На ладонях золотых нарисованы глаза..."
Пикник "У шамана три руки"
Т
елепорт погас, и Марк оказался в полной темноте, с удивлением заметив, что зачем то захватил с собой атаме, наверное просто забыл положить, после того как побрился. Ощущение было ему в новинку - он привык, что видит в темноте не хуже кошки. Но вместо того чтоб растеряться и начать обшаривать помещение (как сделал бы любой человек на его месте), молодой маг, лишь отшвырнул во тьму свой нож - чтоб не мешался, и остался на месте, вытянув вперёд ладони. Юноша старался сосредоточиться на них, как на центре своего тела. Через пару минут кисти рук облеклись золотым сиянием, которое можно было бы назвать пламенем, не исходи от него такой леденящий холод. Между линиями жизни и сердца медленно с усилием открылись ещё два глаза. Марк, наконец, смог оглядеться. То, что он увидел, ему сильно не понравилось.
Мало того, что это вовсе не библиотека наставника, так это ещё и совершенно незнакомое ему помещение с высокими сводчатыми потолками, со стенами грубой кладки черного камня, без окон, их заменяет овальное отверстие в самой высокой точке свода. Аккурат в это оконце попадает лунный луч. Марк удивился: если проснулся он с рассветом, то о какой луне может идти речь? Глаза (на ладонях, разумеется), привыкнув к бледному лунному свету, смогли разглядеть ещё одну деталь - алтарь, покрытый тёмно-синим бархатом с золотыми кабалистическими рунами. И Марк окончательно утвердился в мысли, что он в храме. Но имени какого из пяти богов? Или может это просто ритуальное помещение? Или и вовсе иллюзия наставника?
Внезапно Марк осознал, что уже неплохо видит родными глазами и быстрее погасил заклинание, пившее из него немало сил. Парень, по-прежнему не двигаясь с места (мало ли какие тут ловушки?), громко крикнул, просто чтоб согнать напряжение: "Есть тут кто живой или мёртвый? Именем пяти стихий выйди ко мне!"
Сверху раздался насмешливый женский голос:
- Чего орёшь, Марк? Сейчас выйду... я не одета...
"Агата..." - Марк схватился за голову и послал ей пожелание одеваться скорее, вместе с проклятьем (фигурально, конечно).
"У шамана три руки, сад в рубиновых лучах, От дыхания его разгорается свеча..."
Пикник "У шамана три руки"
Я
сидел в углу на холодном полу и размышлял, на кой черт она меня сюда притащила. Потом пытался кастовать телепорт - безуспешно. Потом проорал ей о том, что я бы уже десяток солдат собственноручно одел - безрезультатно. Да у меня так депрессия начнётся, от собственной бесполезности... И наконец, я решил поразвлечься: создавал маленьких юрких змеек и они, повинуясь моим рукам, складывались на полу узорами, символами и словами. Где то на двадцатой минуте этого занятия меня отвлекла музыка: скрипка весело перекликалась с флейтой, и из верхнего оконца опустилась и зависла над полом девушка в просторном белом платье, с ярко рыжими вьющимися волосами и бледным аристократическим лицом, наполненным благородной печалью. Она взглянула на меня так, что будь я смертным, я бы уже целовал ей ноги, а так у меня просто появилось сильное желание это сделать. Я, конечно, подавил его, и вспомнил: чтоб сбить с неё пыльцу очарования (палец даю на отсечение что она ею воспользовалась) нужно только разозлить. Слово было быстрее мысли:
- Агата, ты что охренела? Я думал, она там для меня наряжается, красавицей выйдет, чтоб я тут перед ней на колени упал! А она саван не первой свежести натянула, пудрой присыпалась - чисто умертвие! Прости, родная, но я сегодня некрофилией не страдаю!
- Да я... как несвежий - вчера стирала... подожди какой саван? Это моё любимое платье! И вообще, как ты смеешь так к женщине... умертвие, я старалась... и вообще, Марк... МАААРК!!! - Агата сорвалась на визг.
Оп-па... немного перестарался, ладно, ей полезно... я быстро отвернулся - успел повидать, что бывает, когда пыльца горит на гневе: красивое красное сияние, а потом столб дыма и много, очень много эмоций. А девочка-то, похоже, не знала, что так бывает, иначе держала бы себя в руках. Пояснения к порошкам читать надо, ведьмочка, бывает полезно. Я так начал разбирать привороты с того памятного случая с попытками меня раздеть и свечой (храни её боги - до сих пор на память валяетс... в смысле лежит у меня... где-то).
За моей спиной раздался приглушенный звук. Оглянувшись, я увидел занятную картину: девушка, яростно отплёвываясь от шикарных волос, пыталась подняться на ноги, они в свою очередь запутались в явно не по размеру длинном платье. В общем то, что в воздухе казалось величайшем чудом, на земле оказалось... мда...
Захотелось рассмеяться, но я помнил, что, несмотря на её положение, она остаётся тёмным магом, а я всего лишь недоучкой.
- Поднимайся - я подал ей руку, и Агата не стала кокетничать. Поставив девушку на ноги и картинно отряхнув, я всё же решил уточнить, - Ну и к чему этот цирк?
- Знаешь, если бы пыльца на тебя подействовала, мне бы было проще... - Агата улыбнулась. - Но сейчас тоже не плохо. Марк, я открою тебе тайну: моя к тебе привязанность неспроста, интересно?
- Честно? Да. Признаться, ты изрядно достала своими попытками затащить меня в постель - я решил быть предельно честен, в конце концов я в такой ситуации уже ничего не найду и не потеряю...
- Так вот. Я уверена, что тебя ещё больше достали всё упоминания о твоём "бесценном светлом потенциале". А мне он, мягко говоря, не помешает. Как ты уже успел заметить, в чёрных искусствах я поднаторела, но меня, как любую тёмную сущность, неудержимо тянет к свету, и это грозит мне необратимой потерей способностей. Так называемое "и хочется, и колется". Я долго искала сначала причину своей привязанности к тебе, а потом и способ от неё отделаться. Опустим все исследования и выводы, которые я сделала, перейдём к результату: чтоб меня не тянуло к тебе и к свету, свет должен быть во мне самой. На этой почве я и решила, что раз тебе так не нужен твой светлый дар, я, пожалуй, возьму его себе - девушка довольно ухмыльнулась и скрестила руки на пышной груди.
- Агата, ты в себе? Не спорю свет мой мне не зачем, но дар то магический жить не мешает! И кто тебе соврал, что я тебе его отдам? - я посмотрел на неё как на полоумную. Наставник мне давно объяснил принцип взаимоотношений магистров - все сделки заключаются добровольно, без моего согласия она не сумеет забрать даже мою любимую пару носков, не говоря уже о силе.
- Марк, дорогой - в её голосе появились напевные нотки заклинания. - Ты сам почти дал мне право забрать его, ты ведь прикоснулся сегодня к замечательной звезде чёрного металла, которую нашёл в комнате? Вот, я вижу на твоём лице растерянность, значит прикоснулся. А она имеет свойство собирать частички душ тех, кто касается её, и сейчас в ней только ты и я. Ты будешь удивлён Марк, но там мы любим друг друга, и там ты готов отдать мне свой дар за один поцелуй.
Я стоял и проклинал себя за доверчивость, ну вот что, что мне стоило взять её, обернув руку хотя бы шёлковым платком? Девушка меж тем щелкнула пальцами, и подождала пару секунд, по недоумению на миловидном лице я понял: что-то не произошло.
- Куда ты её дел? - медленно и угрожающе спросила колдунья. Я только лишь пожал плечами мол, угадай. - А... нефритовая шкатулка... я же когда то видела её у тебя, ну что ж обойдёмся и без звёздочки, хотя с её помощью было бы легче, дело своё она итак уже сделала.
Я отошёл к стене, здраво рассудив, что сейчас я помешать уже не смогу, а Агата, ещё раз щелкнув пальцами, зажгла в круг двенадцать свечей и теперь водила руками по воздуху, выплетая вокруг себя кокон золотой паутины. Это было непередаваемо красиво: тянущиеся от свечей огненные нити, рыжеволосая девушка в золотой клетке А-капелла поющая заклятья, и танцующая танец жизни и смерти в бледно золотом от огненных бликов платье. Оборвав заклятье на высокой ноте, колдунья зависла в воздухе над полом, окружённая ореолом оживших, казалось, рыжих волос. И напевно, как прежде, произнесла: - Иди ко мне...
Я спокойно остался стоять у стены и продолжил любоваться её красотой.
- Иди сюда... Иди ко мне...
- У тебя красивый голос Агата... И ты ослепительно хороша сейчас, мне жаль, что я не художник и не могу запечатлеть этой картины - я смотрел ей в глаза и улыбался.
- Я заклинаю тебя, Марк Ремино де ля Коста, силой пяти стихий, силой твоей души, иди ко мне...
Я только покачал головой, и вдруг понял, что ноги мои сами идут навстречу зову. Остановиться я смог лишь отчаянным рывком и у самой паутины, что-то мне подсказывало, что стоит туда вступить, и учитель, ввиду отсутствия дара мне уже не потребуется. А она вновь начала свою А-капеллу.
"Так, отрешиться, отвлечься, вспомнить, что можно сделать. Заклятья я этого не знаю, но канва у всех одна: сосредоточение, сила и ритуал. Но она собрана, она сильнее меня, а вот ритуал... это, пожалуй, шанс!"
Я попытался, сдвинуть ближайшую свечу ногой, чтоб нарушить правильность круга, свеча не поддалась, будто была приклеена к полу.
"Значит" - решил я.- "Нужно нарушать не правильность, а целостность!" Пришлось сосредоточить в себе много силы, благо остаточная, от её ритуала, была практически разлита в воздухе. Прикрыв глаза, я дунул себе под ноги, пытаясь затушить огонёк на ближайшем фитиле. Пламя дрогнуло, содрогнув весь сияющий купол, и разгорелось с утроенной силой, паутина медленно налилась багровым светом, а девушка внутри изогнулась и, нарушив ноту, сладострастно застонала. В её глазах я прочитал ироничную благодарность за доставленное удовольствие, и ещё раз обозвал себя бездарностью.
"Чёрт! Хотел же, ещё вчера, фриз отработать! " - Но выходка моя, хоть и добавила ей сил, внесла в ритуал, некоторую хаотичность - завораживающая песня прервалась, я ощутил себя свободнее, и решился повторить заклинание, так как ничего нового мне в мысли не пришло, а силы ещё оставалось не мало.
Собравшись во второй раз, сила нашла во мне неожиданную поддержку злобой. Я злился на Агату, возжелавшую мой дар, на Силантия, которые не смог удержать ученицу в узде, и, наконец, на себя, за то, что ни одного подходящего заклинания не удосужился выучить. Магия вскипела в крови и невиданной мощью вырвалась сквозь зрачки на золотую паутину...
Битва льда и пламени... это невероятно красивое, захватывающее зрелище. Видеть, как огонь истерично сопротивляется неумолимому холоду, заковывающему тепло в свои жестокие объятья, доводилось не каждому. Спустя секунды, пришедшая в себя Агата, уже оглядывала в ледяной клетке, и, по-видимому, размышляла, как будет меня уговаривать, выпустить её из холодного плена...
"И порою сам себя, сам себя не узнаёт, А распахнута душа надрывается поёт..."
Пикник "У шамана три руки"
П
ересказывать все те обещания, заверения и клятвы, которые так и сыпались из уст ведьмочки, лишь бы Марк её выпустил, смысла нет (ни какой бумаги не хватит). А он ходил вокруг к клетки и размышлял, как бы ему выбраться из замкнутого в круг помещения, к тому же без доступных окон и дверей. Разбивать "тюрьму" и экстерном учиться у Агаты левитации ему не хотелось (не верилось, что-то в её чистые намерения). Делиться с ней силой, для того, чтоб она сама левитировала его к оконцу в куполе, тоже. Особенно эти варианты отпадали потому, что колдунья сама их подкидывала.
Марк всё думал. Решение, как и любое другое гениальное, лежало на поверхности, но очень не нравилось самому магу. Через пару часов, он все таки решился, во едино сошлись 2 фактора: стенания Агаты и обычный человеческий голод. Парень стянул с себя мантию, обнажив подтянутый смуглый торс и сильные руки. В клетке сначала восхищенно присвистнули, а потом тихо вскрикнули, когда он повернулся спиной и размял слежавшееся крыло. Гибкий как кот Марк ощупал осколок кости в основании левого крыла и, зашипев от боли, выдернул его...
Вопреки всему ничего волшебного не произошло, ни пения ангелов, ни неземного сияния, только боль и не много крови. Но уже через пару минут дикий зуд, отнявшееся предплечье, а за ним и рука, катание по полу от непередаваемых ощущений, и неприятный звук рвущейся плоти. Двадцать минут мучений, ни одного стона, и великолепные окровавленные крылья за спиной, белое и... чёрное. Шок в зелёных глазах девушки, удовлетворение и лёгкая досада в темных зрачках парня.
"Ну вот, теперь я не калека, теперь я просто урод и ренегат" - кое-как вставая после агонии, произнёс Марк. Резкое движение правой рукой, и атаме вонзился в ледяную паутину за спиной Агаты.
- Держи, немного потрудишься и будешь на свободе, а вот это даст тебе силу, на телепорт её должно хватить - он положил не вдалеке от клетки свой бывший талисман - кость Каина, тёмный артефакт имени первого убийцы на земле. Размял крылья, и неуверенно, неумело взлетел, покачиваясь в воздухе, как орел с непомерной ношей, или излишне грешный ангел...
Д
евушка с интересом и восхищением отследила нервный полет Марка, а когда тот покинул зал, поняла, что настало время заняться собственным освобождением. Ожидать восстановления резерва было бесполезно - остаточную магию только что увели у неё из под носа. Осмотрев место внутренним взором, она снова разочаровалась - в воздухе долгожданные золотые нити так и не заблестели. Агата лениво взяла в руки атамэ и приготовилась работать руками...
Прошло полчаса.
"Черт! Черт! Черт! Мрак и преисподняя!! ТРЕТИЙ час бьюсь об эту клетку. Сломала атамэ, сломала ноготь и выломала лишь не большой кусочек льда снизу. Резерва силы на удар не хватает - он почти пуст. Что же делать?" - Агата села, обхватив колени руками, и взгляд её упал на обломок кости. "Но на маленький телекинез этих капель, пожалуй, хватит..." - кость, поразмыслив, поползла к девушке.
Победно вскрикнув Агата, сжала её в кулак, жадно глотнув силы, которой оказалось неожиданно много, излишек вылился в красное сияние вокруг руки. Клетка дрогнула и эффектно разлетелась на осколки, но чародейка похоже переборщила с переменными потому что вместе с ней осколками разлетелся и артефакт. Зажав в кулак раненую правую ладонь, Агата, не медля, черканула левой в воздухе полукруг телепорта, и исчезла в нем со словами: - Asinus gloriosus! Mark Remino de la Costa asinus manebis in saecula saeculorum! (Хвастливый осел! Марк, ты останешься ослом на веки веков).
17.04.09.
Часть II
А на то мир страстей, чтоб не знать нирван
Без чудес и затей, чтоб ни мне и ни вам...
Пикник "Мракобесие и джаз"
Я
встал из-за стола и обернулся к шкафу. Только что поговорил по зеркальцу с одной девушкой из пансионата за рекой и сейчас глубоко задумался.
Я познакомился с ней недавно, прогуливаясь по рядам травников (мне нужно было залатать на плече пару неудачных порезов оставшихся после тренировки на мечах). Она долго шла сзади, пока я не заметил её осторожную поступь и не обернулся. Девушка, молча, показала мне на дорожку из бисеринок крови, которую я оставлял за собой. А когда я улыбнулся в ответ, спросила:
- Вам не больно? Может помочь?
И тут мне подумалось: "А она ничего... организую себе вечер за пару монет и красивые глаза..." Я слегка поклонился ей в ответ:
- Больно, и я бы не отказался от перевязки вот с этими травами - я протянул ей то, что успел собрать с лотков. Девушка брезгливо поморщилась:
- Мда... этим веником только пол подмести, да мышей потравить...
Я хотел возразить, но нарвался на краткую, но очень информативную лекцию о том, что я купил и почему не должен был этого делать. Травы она использовала свои.
Видом своим Лира напоминала кошку, гибкую и опасную, но домашнюю и ухоженную: тёмные волосы послушной волной стекали по спине, ярко-зелёные глаза смотрели пронзительно, без стеснения, прямой стан выдавал знатное происхождение, а приятные округлости во всех нужных местах вызывали во мне много разнообразных откликов...
Однако по-настоящему я зауважал её после того, как во время перевязки Лира не задала мне вопроса о крыльях. Люблю нелюбопытных. В тот же день я подарил ей зеркало. Заклинание не сложное, просто раньше я его не применял, не за чем было. Оно накладывается на стекло, которое потом разбивают и два - три человека берут себе по большому осколку. Осколки остаются связаны и могут показывать вам собеседника, позволять его слышать на любом расстоянии.
И сейчас я стоял перед шкафом и размышлял, разглядывая пыльные корешки конспектов. Лира попросила меня помочь ей наказать одну не очень хорошую девушку. Ничего смертельного. Просто венец одиночества. Но его ж ещё найти надо, что проходили - помню...а вот в какой год... хоть убей... вот не было печали, так теперь снова чаруй, козни строй.
Я в последнее время подустал от этого всего. Покоя какого-то захотелось, а его всё нет и нет. Всё! Вот сделаю ей венец, и на полгода беру отпуск! Силантий с Агатой всё ровно только через год вернутся: нервы у него, видите ли, пошаливают! Да у меня с его ученицей уже мозги пошаливать начали: посреди ночи просыпаюсь и подушку душить начинаю! Ну ладно, забрал её на год и хорошо. На меня правда все обязанности свешали: нетопырей покорми, горгулий на крыше почисть, за фолиантами следи, нежить гоняй, да учиться на забывай по этим самым фолиантам эту самую нежить контролировать. Хорошо хоть Лира появилась, а то повесился бы на этой же горгулье со скуки.
По-моему было что-то подобное на четвертый год... Аккуратненько, двумя пальцами, и стараясь не дышать, достал конспект. Мельком оглядев ровно серую поверхность коричневого гримуара, я закрыл глаза и дунул... мда... вот Лира то тут и будет убираться...
Рисую кровью Апокалипсис сейчас,
На дворе Средневековье мракобесие и джаз
Пикник "Мракобесие и джаз"
Марк стоял на берегу, скрестив руки на груди, и ждал. Ждал. И ещё
чуть-чуть ждал. " Обещала прийти к трём пополудни. Сейчас начало пятого. Где она?" - его мысли прервал извиняющийся голос:
- Прости, Марк, меня задержали - Лира счастливо улыбалась и бесконечно поправляла ворот платья. Сегодня оно было тёмно-зелёным с золотой тесьмой и очень ей шло, о чем Марк и не переметнул заметить.
- Спасибо - девушка мило улыбнулась. - Пойдём?
- Пойдём, конечно, - Марк подал ей руку, Лира смутилась, но приняла её.
Весело и бессодержательно переговариваясь, они подошли к особняку. Маг коснулся отполированной ручки:
- Reveal - и дверь открылась.
Девушка вошла в особняк и огляделась. В прочем особого успеха это не принесло, пока Марк не зажёг небольшой огненный шар.
- Извини, у меня здесь того, не убрано.
- Да я уж заметила... - она переступила сломанный треножник. - и как ты думаешь оправдываться перед дамой за этот... бардак?
- Эммм... - Марк задумался и достал перед ней из воздуха красный цветок напоминающий большую ромашку.
- Ой! - она мило покраснела. - Спасибо. А что это за цветок?
- Гербера. Я люблю эти цветы.
- Понятно...
Они прошли в рабочую комнату. На пороге Лира споткнулась. Да и сам Марк подумал, что уж тут-то надо было прибраться. Он сделал руками замысловатый пасс и вещи закружились в воздухе. Девушка восхищенно замолкла. А локальный ураган уже ослабевал, раскидав вещи по комнате более-менее в порядке.
- Так зачем ты меня звал? - присаживаясь на кресло, уточнила гостья.
- Ты же сама просила венец одиночества? - удивился маг. - Сиди, интересуйся, как накладывать буду.
Лира приготовилась интересоваться.
Марк тем временем откинул ковёр: на полу, чем-то ярко алым, была начерчена пентаграмма. Маг со вздохом достал атамэ и, полоснув себя по ладони, обновил углы и сам круг. Потом, тщательно расставив свечи, речитативом начал читать заклинание, что-то громыхнуло, и парень досадливо поморщился. Сам ритуал занял совсем немного времени, буквально через 10 минут поднятые заклятьем красные тени улетучились, волосы послушно легли на плечи девушке, а Марк уселся у её ног на скрученный ковер.
- Вот как будто бы и все... - маг был доволен: ритуал прошёл без проблем с минимальной затратой сил и времени.
- Спасибо за помощь. - Лира встала с кресла и начала собираться. - Очень признательна.
Марк тоже встал и повелительно положил ладонь ей на плечо:
- Спасибо? И все?
Девушка обернулась и резанула мага скальпельно холодным взглядом, изо рта её послышалось почти змеиное шипение:
- А что ты ещщё хотел бы милый?
Марк непринуждённо рассмеялся и совсем другим тоном спросил:
- Я думал, хоть поцелуешь в благодарность...
Лира медленно подошла к нему и оценивающе поглядела в темные глаза. Увидев в них иронию, девушка прижалась к колдуну всем телом и, едва коснувшись кожи губами, поцеловала его около губ. Потом, отойдя на шаг, легонько толкнула его обратно на ковёр.
- До встречи Марк.
Тихо хлопнула входная дверь.
Потерявший себя обретает свободу, но теряет больше.
†Иная†
Я стоял на заснеженной равнине и не видел ничего под закрытыми веками. Мне было неуютно, но не холодно. Сегодня я потерял себя. Я сам не понял как это случилось, но случилось точно. Просто проснулся утром и понял, что чего то в мне нет. А потом понял, что это меня во мне не хватает... Что делать? Не знаю... И я решил отправиться сюда. В столь ненавидимый мною холод, на столь любимый мною ветер. Чтобы ничего тут не увидеть и не понять.
Странно. Я был уверен, что что-то произойдёт, а ничего не происходит. Как так вышло, что во мне теперь нет какого-то важного кусочка? И какого... Любовь? Верность? Злоба? Ненависть? Интересно.... Я не знаю... но без него жить не хочется. А надо. Теперь есть она. Она надеется на меня, она ждет меня, она хочет видеть меня завтра. Так что же делать?
Я стоял на заснеженной равнине и не видел ничего под закрытыми веками. Рядом стоял посланник и тоже молчал. А потом вдруг заговорил: "Тебе ещё рано. Ты там ничего не найдёшь, но тут потеряешь многое. Подожди и ты сам вернёшься к себе". И исчез. А я остался.
Стоять и ждать, что так давно делаю. Что за жизнь? Всегда стоишь на ветру, слепой и чего-то ждешь. Мне не нравиться. Но меня не спрашивают.
Никогда не спрашивают. Ну и ладно.
Я стою на заснеженной равнине и не вижу ничего под закрытыми веками.
На моё плечо опускается рука и слегка сжимает пальцы. Я поворачиваюсь к визитёру слепыми глазами и слышу легкий женский голос: "Марк, Марк, вставай, я пришла".
Свет...
Цвет...
Я вернулся?
У сестры моей ножки белые, каблучки остры.
Взгляды вольные, руки смелые у моей сестры.
Мельница "Сестра"
Прошло несколько месяцев и все это время я не знал скуки. Лира оказалась очень жадной до знаний, а я, как выяснилось, был не плохим педагогом. Я учил её играть в шахматы, читать руны, рубиться на рапирах, узнавать приближение нежити. А она в благодарность подробно отвечала на вопросы о назначении и сборе трав (мало ли когда пригодится), гадала мне на Таро, открывала некоторые тайны женской души.
Мы оказались не просто полезны друг другу. Мы оказались идеальным дополнением: ответы на многие вопросы знали либо я, либо она. А те, ответы, что ускользали от нашего пытливого взора, мы раскапывали в библиотеке наставника.
Любая наша встреча начиналась беседой о моём внутреннем состоянии и продолжалась за счет разъяснений и советов. Лира как никто могла прочувствовать меня, иногда мне казалось, что она "зрящая", но в другие моменты девушка обнаруживала вопиющее отсутствие интуиции и повергала в прах эти мои теории.
За несколько месяцев я ухитрился рассказать ей всю свою жизнь, и теперь мне казалось, что Лира прошла её вместе со мной. Не удивительно, что очень скоро мы стали считать друг друга братом и сестрой. Девушка открывалась мне намного медленнее. Сначала я задавал ей те же вопросы, что и она мне, но сестрёнка умело сводила диалог к обсуждению моей жизни, тогда я этого не замечал. Потом разобрав мысленно один разговор, я понял свою ошибку и начал обижаться, когда она ненавязчиво уводила меня от сути её состояния. Это сработало. Не могу сказать, что стал лучше спать после того, как узнал её подноготную. Но именно это позволило мне в дальнейшем понимать многие её фразы и поступки. Много у Лиры в жизни было по напутано и по натёрто. Много, но не больше, чем я уже видел.
Потом что-то изменилось... я начал понимать, что она мне не просто сестренка, милая и родная. Я начал вспоминать, что она ещё и женщина, молодая и привлекательная. Я начал понимать, что она может быть желанной и любимой. И осознавать я это начал страшно: как-то Лира пришла со страстным поцелуем на шее, а вместе в ней ко мне в душу проползла ревность.
Разделяла нас пара шагов,
Но до этого дня
Я не знал, что такое огонь
И что ты из огня.
Пикник "Ты из огня"
Было лето, яркое и бестолковое. Не любит Марк это время года. И Лира не любит тоже. Поэтому выбираться из дома они решаются только ночью. Зато до рассвета. На рассвете заканчивает в мансарде свою репетицию молодой скрипач. Они любят его слушать вместе.
Марк любит скрипку, его мечта овладеть скрипкой и исполнять на ней все, к чему душа ляжет. А Лира больше любит гитару. Но не хочет на ней играть. Она любит слушать гитару, барды приводят её в восторг. Они любят слушать вместе.
Марк похож на Роланда. Роланд, тот бард, который известен со времен мрачного средневековья. Магу это безразлично, Лира этому рада. Ей нравятся баллады средневекового барда. Она уверена в талантах Марка.
Марк любит землю. Земля дает Мраку Силу, дает Марку уверенность. Марк отдает ей себя.
Лира любит огонь. Огонь дает ей Силу, дает ей жизнь, страсть, тепло, свет. Лира дает огню познать себя.
Они только что пришли с прогулки, а до расставания оставался ещё целый час и Марк решил показать ей своё владение мастерством иллюзии. Лира села в глубокое кресло, а маг чуть присел на стол перед ней и раскинул руки. Комнату заволокло синим туманом и в нём дымными кольцами проявилась пара, которая, казалось, танцевала на облаке, они взялись за руки и начали кружиться всё быстрее и быстрее, на миг, превратившись в сердце, и быстро истаяв белым дымком. Потом с его ладоней сорвались язычки пламени, и в воздухе закружилась стайка огненных бабочек, садящихся на плечи и волосы девушке. Ещё один пасс и бабочки метнулись в центр комнаты, что бы собраться там в огненного дракона, который открыв пасть, ринулся к Лире. Та ойкнула и закрыла глаза. Когда она решилась приоткрыть веки, Марк стоял перед ней на коленях:
- Напугал? Извини... - он выглядел расстроенным.
- Нет, ничего, просто неожиданно. - Её глаза вновь лучились радостным спокойствием, лицо было так близко и губы сложились в такую манящую улыбку, что Марк не удержался.
Он ненавязчиво коснулся её лица кончиками пальцев, пробежал ими до шеи и слегка притянул Лиру к себе, почувствовав мягкое прикосновение её губ...
Лира любит видеть в Марке Огонь. Марк любит её...
Облик нежный, стан твой стройный дьявол во плоти.
Женщина, опять ты встала на моем пути
И сознанье помутнело, боже упаси
Нет, никто меня не сможет от тебя спасти.
"Черный кофе"
Кленовый лист, который она держала в руке, упал на траву огненной бабочкой и там истаял, её теперь свободные руки обвили его шею крепче:
- Марк...
А он решил, что в такую прекрасную ночь все слова будут лишними и просто легко провел рукой по её волосам. "Кто бы мог подумать...что я захочу связать с ней свою жизнь. Я? Неет... она захотела, она связала, она... моя. Милая..."
Лира в это время перебирая шнурок в волосах чародея размышляла примерно о том же.