Аннотация: Если вас создали - ничего страшного, если вас создали только для того, чтобы убивать - что ж бывает и хуже, если из вас попытались сделать безвольный инструмент в чужих руках - вот это уже слишком!
Пролог
Разноцветные блики метались по стенам рабочего кабинета Императора. Громкая бравурная музыка проникала даже через шумоглушители. Все знатные семейства Империи тысячи солнц отмечали очередное радостное событие. Впрочем, что это за событие, многие из них не вспомнили бы и под угрозой медленной смерти. Просто Император желал праздновать. И это было достаточным поводом для любого торжества. Поэтому и развивались над дворцом разноцветные флаги из дорогого шалисского шелка, а придворные в вычурных нарядах предавались самым разнообразным порокам, которые во время правления Императора Норома III было принято дипломатично называть 'развлечениями'. При этом старательно не замечалось то, что большинство так называемых развлечений уголовное право именовало более неприглядным словом - преступление. Знать давно уже поставила себя не только над остальными людьми, но и над законами Империи, и поэтому при дворе Императора пышным цветом расцветали клубы по интересам, где титулованные преступники пытали, насиловали, принимали наркотики и предавались еще более изощренным порокам в безуспешных попытках разогнать одолевающую их великосветскую скуку. Празднество было в самом разгаре, неудержимое веселье охватило одурманенных наркотиками и алкоголем дворян, заставляя их совершать все более безумные поступки.
Сам Император, однако, пребывал в далеко не праздничном настроении. Нахмуренные брови Его Величества предвещали большие неприятности ученому, замершему перед ним в глубоком поклоне.
- Ты утверждаешь, что снова потерпел неудачу? - голос Императора заполнил собой все пространство кабинета и заставил ученого задрожать.
- Ваше величество! Мы непременно выполним Ваше повеление! Но возникли трудности с материалом! Мое открытие, несомненно, позволит Вам получить лучшего телохранителя из всех, которые когда-либо существовали, однако необходимость в его полной преданности только Вам вызывает сложности. Мы добились необычайно высокого уровня идентифиации своего господина, но его недостаточно для стопроцентной гарантии от ошибки!
- И что же вам мешает на этот раз?
- Ваше Величество! - ученый замялся, опасаясь реакции своего повелителя на то, что он собирался сказать. - Ваше Величество, нам необходим материал, связанный с Вами родственными узами. Чем ближе родство, тем вероятнее успех.
- Ребенок подойдет?
- Ваше Величество. - Ученый запнулся. - Ваш ребенок был бы идеальным вариантом. При таком близком родстве мы бы смогли развить его чутье крови до невероятных пределов...
- Хорошо. Моя жена сообщила мне сегодня, что носит под сердцем моего второго ребенка. Я отдам приказ, чтобы ее доставили в лабораторию.
- Ваше Величество! - ученый с трудом смог преодолеть свое удивление и теперь изо всех сил пытался сообразить, как бы поделикатнее указать Императору на то, что его опыты штука опасная. - Ваше Величество! Должен Вас уведомить, что мои исследования довольно опасны. Ваша жена может не пережить рождение измененного ребенка.
- Я знаю.
Император холодно посмотрел на застывшего перед ним человека, изгнанного из самого знаменитого университета биоинженерии за слишком безумные открытия, которые даже видавшие виды ученые сочли чересчур чудовищными, и усмехнулся.
- Если ты выполнишь свое обещание, я, скорее всего, не стану обращать на это внимания. А теперь пошел вон!
Ученого вынесло за дверь. Император довольно кивнул. - 'Боятся. А если боятся, значит, чувствуют его величие. Так и должно быть'. Император встал из-за стола и подошел к зеркалу, занимающему одну из стен в его кабинете. С полированной поверхности на него глянул высокий мужчина в самом расцвете лет. Появившаяся кое-где в густой черной шевелюре седина только подчеркивала аристократическую правильность черт волевого лица, на котором, правда, уже стали проступать следы пороков, одолевающих Его Величество, но пока их вполне можно было замаскировать косметикой. Недовольно глянув на красные жилки, проступающие на носу и щеках, Нором III отметил про себя, что после празднества нужно будет обязательно лечь в биорегенератор и пройти курс лечения, чтобы восстановить внешность. А пока Император одобрительно окинул взглядом свою сухощавую подтянутую фигуру, умело подчеркнутую небесно-голубым камзолом, и остался доволен тем, что увидел. 'Осталось внести в свою внешность последний штрих и можно спускаться, - самодовольно подумал Повелитель тысячи солнц. - Подданные наверняка уже извелись в ожидании выхода своего Императора'. Нором подхватил со специально установленного у зеркала столика Малую Императорскую корону и направился к двери, за которой его ждали телохранители, чтобы сопроводить своего господина на бал.
Человек, только что подписавший смертный приговор своей жене и обрекший на гораздо более жуткую участь своего нерожденного ребенка, поспешил присоединиться к празднеству, дабы поразить своих подданных очередным костюмом, сравнимым по стоимости с небольшой планетой.
Женщина кричала вторые сутки. В оборудованной по последнему слову техники огромной лаборатории, местонахождение которой было не известно даже большинству тех, кто в ней работал, крики отражались от стен, многократно усиливаясь, и заставляли профессора жалеть о том, что он не додумался оборудовать свое рабочее место шумоглушителями. Его проект близился к завершению, но некоторые побочные эффекты порой невыносимо его раздражали.
Профессор вышел из закутка, где оборудовал себе место для отдыха и работы, и подошел к прочному стеклу, отгораживающему родильную палату от остальной лаборатории. Роженица снова заметалась на стерильном железном столе, к которому ее предусмотрительно прикрутили прочными ремнями, и закричала. Профессор недовольно поморщился - крики женщины давно утратили всякое сходство с человеческими, превратившись просто в звериный вой боли. Это невольно отвлекало людей от работы. Профессор вывел на монитор последние данные о состоянии плода, и довольно кивнул. Все шло так, как и было задумано, только вот роды почему-то затянулись. Если бы профессор не опасался повредить ребенку, он бы наверняка приказал ускорить их медикометозным путем, или даже провести операцию по извлечению плода, но он не мог предсказать, как вмешательство в естественный ход вещей отразится на способностях существа, которое вот-вот должно было появиться на свет. И совершенно не хотел рисковать, прекрасно понимая, что от успеха его проекта зависит не только его благополучие, но и сама жизнь. Поэтому ему приходилось ждать. Ждать профессор очень не любил, но к его сожалению, в данной ситуации у него не оставалось другого выхода.
Женщина снова закричала и заметалась, однако люди, склонившиеся над ней, не обращали на крик никакого внимания. Их больше интересовал ребенок, который медленно, но верно пробивал себе путь наружу. Профессор одобрительно кивнул, похвалив себя за то, что хорошо подобрал себе ассистентов, и поспешил в родильную палату, потому что, если он не ошибался, роды подошли к заключительной стадии.
Он оказался прав. Вот, наконец, показалась окровавленная головка, и один из ассистентов тут же поместил на нее медицинский датчик. Профессор озабоченно посмотрел на данные, которые тут же высветились на небольшом мониторе, установленном у стола и, убедившись, что с ребенком пока все в порядке, наклонился над роженицей. К его удивлению, маленькое существо, которое еще не до конца появилось на свет, смотрело на него вполне осмысленно и... голодно. Отогнав от себя мысли, не подобающие ученому, профессор протянул руки, чтобы принять младенца, и едва удержал крик боли - маленькие клыки впились ему в ладонь. Мужчина с трудом заставил себя не отшвырнуть кровожадное создание в самый дальний угол лаборатории, а попытался осторожно высвободить руку из его зубов. Его переполняло беспокойство, на подобное поведение будущего телохранителя Императора он не рассчитывал, было просто необходимо проверить...
Женщина снова закричала, но человек, принявший ее ребенка, даже не повернул головы в ее сторону. Он торопливо нес новорожденного к большому медицинскому сканеру, и почти все присутствующие спешили за ним, тревожно переглядываясь и перешептываясь. Результат их эксперимента оказался слишком неожиданным. Только двое ассистентов остались возле умирающей матери. Женщина больше не кричала. Неимоверным усилием она повернула голову в ту сторону, куда унесли ее ребенка. Ее глаза красные от полопавшихся сосудов пытались найти новорожденного, за чье появление на свет она заплатила такую высокую цену. Безуспешно. Наконец оставив бесплодные попытки, женщина бессильно распласталась на жестком ложе. Ее губы едва заметно шевельнулись, и чуть слышный шепот потонул в радостных криках триумфа.
- Великий Саан, повелитель жизни и смерти, пощади мое дитя, пожалей...
Посол Объединения свободных планет Лотан Сел с брезгливым любопытством рассматривал невысокое существо в просторных черных одеждах, неподвижно застывшее у правого подлокотника трона Империи тысячи солнц. К любопытству и отвращению примешивалась изрядная доля страха. Об этом новом телохранителе Императора ходили очень уж жуткие слухи. И хотя как любой дипломат такого уровня, посол умел извлекать из дурно пахнущих завалов сплетен драгоценные крупицы истины, в данном случае ему это не очень удавалось. Слишком невероятными были сведения, передаваемые из уст в уста в кулуарах императорского дворца. Слишком странными и страшными. Впрочем, посол устало усмехнулся про себя, во время правления Норома III самые чудовищные слухи могли оказаться правдой. Однако в настоящий момент эти мысли были лишними для него. Отвлекаться на Императорском приеме было небезопасно.
Посол заставил себя сосредоточиться на происходящем в тронном зале, прекрасно понимая, что любое неверное движение может стоить ему жизни. В Империи тысячи солнц понятие 'дипломатическая неприкосновенность' просто отсутствовало. Его заменяла воля Императора, которая имела обыкновение меняться по десять раз на дню. И сегодня его ожидало наглядное подтверждение этой прискорбной тенденции - в главном зале дворца должны были состояться суд и казнь очередного государственного преступника. Лотан вздохнул, ему предстояло пережить несколько неприятных часов. Он никогда не любил кровавые зрелища, а после двух лет работы в качестве посла при дворе Императора Империи тысячи солнц стал относиться к ним с еще большим отвращением. Слишком часто он их здесь видел. Оставалось надеяться, что все закончится быстро, но почему-то Селу в это слабо верилось. Император славился своей жестокостью и кровожадностью. Ожидание в огромной толпе надушенных придворных становилось просто невыносимым, и посол внезапно поймал себя на том, что с нетерпением ждет начала церемонии, в конце концов, это была неприятная, но все-таки альтернатива бессмысленному топтанию на месте в огромном душном помещении под объективами датчиков наблюдения.
Вот Император поднял скипетр, повелевая привести в тронный зал государственного преступника, ради которого сегодня и собрали в Императорском дворце всех придворных и дипломатов. Главнокомандующий космического флота был обвинен самим Императором в измене, и теперь должен был понести заслуженное наказание. Посол вздохнул. Он сомневался, что хоть один из собравшихся в этом зале верит в виновность лучшего полководца своего времени, но это не имело никакого значения в этом сумасшедшем государстве.
Вот бесшумно распахнулись огромные отделанные золотом двери тронного зала, и стражники в белых церемониальных мундирах втащили в помещение высокого поджарого мужчину, закованного в кандалы, сделанные, как с удивлением отметил посол, из лирита, который являлся одним из самых прочных из известных ныне материалов. Впрочем, это было сделано скорее напоказ, чем по необходимости, даже в боевом вооружении специальных подразделений преступник не сумел бы причинить Императору ни малейшего вреда. Об этом заботились самая совершенная в освоенном космосе система охраны, способная нейтрализовать любую угрозу жизни и здоровью Его Величества, и полк хорошо обученных телохранителей.
Император обвел взглядом зал и, убедившись, что внимание всех присутствующих сосредоточено на нем, приосанился на троне и пропитым голосом прокаркал:
- Ты обвиняешься в измене и покушении на Нашу священную особу! Но Мы милостивы! Ты не будешь казнен как предатель! Учтя все твои прежние заслуги, Мы приговорили тебя к более мягкому наказанию. Твоя семья будет казнена в назидание другим, а ты своей безупречной службой смоешь пятно предательства со своей чести!
Придворные разразились приветственными криками, а приговоренный забился, пытаясь разорвать сковывающие его цепи, его лицо исказило безумное отчаяние. Император поднял руку, и в зал ввели красивую молодую женщину в парадном платье, за ней шли двое детей. Девочка лет четырнадцати и мальчик лет шести. Женщина испуганно посмотрела на мужа, но не успела сказать ни слова. Телохранитель Императора, словно повинуясь приказу, который был слышен только ему одному, сорвался с места, и прежде, чем кто-нибудь успел хоть что-то понять, оказался рядом с приговоренными к смерти. С тихим свистом из ножен на спине выскользнул узкий клинок, и мальчик повалился на бесценный мрамор пола, заливая его своей кровью. Посол только через мгновение понял, что ребенок еще жив. Телохранитель нанес, несомненно, смертельную рану, но смерть будет долгой, и совсем небезболезненной. Осознав, что происходит, девочка бросилась бежать в безнадежной попытке спастись. Маленькая фигурка отвернулась от смертельно раненного мальчика, и тут, пытаясь спасти своих детей, на маленького монстра с отчаянным криком бросилась мать. Телохранитель императора даже не повернулся на крик. Тонкая, хрупкая на вид рука выскользнула из складок балахона, в который куталось чудовище, и черные нечеловеческие когти небрежно мазнули женщину по животу. Приговоренная упала как подкошенная, прижимая руки к смертельной ране, а телохранитель стремительно метнулся вслед за девочкой. Он настиг ее на полпути к дверям и коротким тычком сбил с ног. Девочка отчаянно закричала, когда кинжал, способный резать металл, вошел ей под ребра, вскрывая грудину, и забилась в предсмертных судорогах.
Посол дрожащей рукой вытер пот со лба, вся расправа заняла меньше минуты, и тут же вздрогнул от неожиданности. Приговоренный, до этого момента молча боровшийся с солдатами, закричал. С бешеным воем он сбросил с себя державших его стражников и, одним прыжком преодолев разделявшее их расстояние, всем весом обрушился на хрупкую фигурку телохранителя. Существо, видимо, не ожидало нападения и не успело среагировать. Капюшон и платок, закрывавшие его лицо, слетели, открывая жесткие черные волосы, заплетенные в толстую косу, и главнокомандующий успел захлестнуть шею противника своими цепями. Посол невольно подался вперед, стараясь получше рассмотреть это таинственное существо и, как он честно признавался сам себе, с удовольствием понаблюдать за тем, как этот маленький монстр испустит дух. Однако то, что произошло в следующий момент, заставило посла невольно прошептать молитву Саану, отгоняющую зло.
Телохранитель, даже не зашатавшись под тяжестью взрослого человека, обрушившегося на него всем своим весом, изогнул шею под углом, который явно не был предусмотрен природой, и вдруг вцепился неизвестно откуда появившимися клыками в руку, держащую цепь, захлестнувшую его горло. Человек вскрикнул от удивления и боли, но не отпустил свою удавку, продолжая затягивать ее на худенькой шее. Люди вокруг него подались вперед, наслаждаясь новым жестоким зрелищем, и посол едва смог скрыть свое отвращение к происходящему. В следующий момент в толпе придворных раздались испуганные и недоуменные крики, - главнокомандующий, казалось, уже сумевший отомстить за гибель своей семьи, внезапно захрипел и свалился на пол, извиваясь в агонии. На его почерневшее перекошенное лицо было жутко смотреть. Люди пятились, отчаянно стремясь оказаться как можно дальше от маленького монстра.
Чудовище, по капризу Императора являющееся его телохранителем, не обратило на происходящее вокруг него никакого внимания. Выпрямившись, оно высвободилось из цепей, сковывавших теперь уже покойника, и спокойным шагом направилось к трону своего господина. Посол не смог подавить дрожь, когда оно проходило мимо его. Слишком уж диким казалось сочетание изможденного детского личика с огромными желтыми глазами, которые больше подошли бы какой-нибудь змее, и заостренными ушами, виднеющимися из-под волос, и наводящими на мысль о летучих мышах или еще каких-нибудь ночных животных.
Замерев перед троном существо, не мигая, уставилось на Императора. Посол ожидал чего угодно, но только не того, что произошло в следующий момент. Император несколько секунд смотрел на своего телохранителя, а затем взревел от ярости и со всего размаха хлестнул его по лицу энергетическим хлыстом. Посол вздрогнул. Такими хлыстами на отсталых планетах погоняли очень толстокожих и нечувствительных к чему-либо тягловых животных. Он даже представить себе не мог, что это изуверское орудие может быть использовано против человекоподобного существа. Однако, к его удивлению, телохранитель никак не прореагировал на удар, и даже не попытался защититься от следующих, градом посыпавшихся на его голову и плечи. Император вошел в раж и хлестал не останавливаясь. От такого количества ударов даже годоры, для которых и был предназначен хлыст, вполне могли умереть от болевого шока, а телохранитель ничем не показывал даже то, что ему больно. Просто, когда Император выдохся и рухнул на трон не в силах продолжать экзекуцию нарушившего его приказ раба, он бесстрастно занял свое место у правого подлокотника, и замер в нечеловеческой неподвижности, глядя в никуда. Посол на мгновение прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя и осмыслить все произошедшее. Его не оставляла уверенность в том, что ему просто необходимо отправить сообщение об инциденте в управление разведки. Это существо могло в будущем стать серьезной проблемой. Интуиция посла еще ни разу не обманывала.
Император умирал. Ни силовые поля, защищающие все императорские резиденции. Ни специальное излучение, блокирующее химические процессы, позволяющие работать всем видам современного оружия. Ни лучшая в освоенной вселенной охрана, вооруженная мечами, способными резать даже самые прочные сплавы, а при отключении излучения-блокировки вполне пригодными для использования в качестве лучевого оружия (их лезвия без труда превращались в сверхточные фокусирующие линзы) не смогли спасти жизнь Его Императорскому величеству Норому III. Лучшие врачи, которых только можно купить за деньги, оказались бессильны перед склонностью Императора к излишествам, самые современные регенерационные камеры не справились со страстью Его величества к саморазрушению. Император умирал. И рядом с ним в его спальных апартаментах находились только его сын, к своей тщательно скрываемой радости вдруг оказавшийся повелителем одной из самых мощных держав освоенного космоса, и телохранитель, как всегда бесстрастно взирающий на дрожащую развалину, в которую превратился его господин. Император с трудом повернул голову к своему наследнику, и тот поспешно встал, чтобы отцу было удобнее смотреть на него. Нором едва слышно прошептал, сил говорить громко у него уже не было.
- Ты моей крови, и Эфа теперь твоя. Слышишь, Эфа, выполняй все его приказы! - телохранитель ничем ни показала, что слышала последние слова Императора, но все находившиеся в комнате знали, что теперь она будет выполнять все распоряжения своего нового повелителя. Она получила приказ. Остальное ее совершенно не интересовало.
Глава 1.
Рейт, герцог Оттори и двадцати других звездных систем, пребывал в отвратительном настроении, и для этого у него были веские причины. Несвоевременная смерть Императора нарушила все его планы и заставила тащиться через пол-империи на Тронный мир, дабы принести клятву верности очередному ничтожеству, воссевшему на трон. Празднества по случаю коронации нового Императора Норома IV он с удовольствием бы пропустил. Как и все в его семье герцог Рейт не был любителем оргий и кровавых зрелищ, но положение обязывало, и ему пришлось на протяжении трех недель маяться дурью, изображая восторг по поводу того, что он видит, даже если его тошнило от очередного извращения, пришедшего на ум новому Императору. Клятва верности в их семье никогда не была пустым звуком. К сожалению.
И вот теперь, когда все неприятные моменты пребывания в столице остались позади, он устало откинулся в своем любимом кресле и, потягивая лучшее вино Империи, производимое на его виноградниках на Оттори, позволял себе драгоценные минуты спокойного отдыха. В своей резиденции можно было расслабиться и на несколько мгновений стать самим собой... Но полностью забыть обо всех неприятностях не получалось. Его что-то беспокоило. Что-то было не так, но даже своим обостренным чувством опасности он не мог угадать причину своей настороженности. Рейт на мгновение прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и определить, откуда исходит опасность. Но безуспешно. В комнате никого не было, едва слышно потрескивали защитные поля, шипели датчики движения. Ничто не говорило о том, что ему что-то угрожает...
Он так и не понял, откуда взялось это существо, еще мгновение назад он был совершенно один в комнате, и вот уже оно стоит в каком-то метре от него, не мигая глядя на него своими желтыми звериными глазами. Рейт, не двигаясь, рассматривал императорского телохранителя, замершего перед ним с обнаженным мечом. Он не знал, как это существо преодолело охрану его резиденции, но прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации не сможет ничего сделать, если этому маленькому монстру вздумается напасть. Просто не успеет. Он видел это существо в деле и не обольщался по поводу своих возможностей.
Эфа разглядывала замершую перед ней цель и пыталась определить, что вызывает в глубине ее существа такой протест против убийства именно этого человека. Наконец, она едва слышно зашипела, выудив из глубины памяти чувство подобное тому, которое она испытывала сейчас, стоя перед герцогом Оттори. Так же ощущался ее господин. В жилах жертвы текла кровь повелителя. А она-то уже думала, что после смерти своего господина никогда больше не испытает этого чувства, значит, она ошиблась. Тем лучше. Служа существу, к которому не испытывала никакого родства она ощущала некоторый дискомфорт. Теперь это можно будет исправить. Но как?!! Приказ господина необходимо было выполнять беспрекословно, но все ее инстинкты требовали повиновения тому, в чьих жилах текла родственная ей кровь. Неприятная дилемма. 'Однако... - новая мысль заставила ее уши шевельнуться от удивления. - Она повиновалась своему господину до самой его смерти и выполняла его последний приказ до сих пор, но теперь появился новый господин. - Эфа беззвучно зашипела, поставленная перед не простым выбором. - Кому она обязана повиноваться теперь? Своему первому господину, который уже умер, или новому, который еще не знает о своем праве приказывать ей? Ее с самого рождения бесконечными тренировками приучили беспрекословно выполнять все приказы своего первого господина, но не было ни одной тренировки на тему - что делать, когда старый приказ приходит в противоречие с ее основным инстинктом - повиноваться господину одной с ней крови. Перед ней никогда раньше не стояло такой проблемы потому, что господин был всегда один, а теперь...' Сознание корчилось от нестерпимой боли, - два основных инстинкта боролись, используя его в качестве поля боя. - 'Что выбрать? Прошлое... или будущее... Нет! Не так! Усилие воли вызвало новую волну боли, но ей все-таки удалось сломать один из инстинктов, заложенных в нее ее создателем. Если она обязана выполнять приказы, то пускай это будут приказы существа, глядя на которое она не испытывает постоянного желания его убить. Подчиняться одному из тех, кто является ее добычей?! Нет! Даже по приказу господина!'
Эфа спрятала меч и неуловимым движением опустилась на пол у ног герцога, демонстрируя свою готовность повиноваться ему.
Рейт дернулся от неожиданности и потрясенно уставился на неподвижную фигуру у своих ног. Несколько мгновений он молча рассматривал ее, пытаясь понять, что же Саан побери происходит и какой пакости ему нужно ожидать в следующий момент. К его удивлению, существо по-прежнему не демонстрировало враждебности, и даже не смотрело на него, неподвижно замерев в жутко неудобной, на его взгляд, позе. Рейт осторожно пошевелился. Никакой реакции со стороны странного пришельца не последовало. Что ж, герцогу не оставалось ничего иного, как продолжить свои эксперименты.
- Что ты делаешь? - ответом ему было молчание. Телохранитель Императора даже не поднял глаз. Рейт почувствовал, что начинает злиться. - Отвечай, Саан тебя загрызи! Зачем ты сюда пришел?
- Чтобы убить Вас-с-с. - Прошелестел странный бесстрастный голос его посетителя.
- А почему не убил? - спокойно поинтересовался герцог. Сегодня он уже устал удивляться шуткам судьбы.
- Ты мой гос-с-сподин. Я не могу тебя убить.
- Почему? - глупо спросил Рейт, услышать такой ответ от своего ночного визитера он никак не ожидал. Все происходящее напоминало ему какой-то безумный кошмар, навеянный одним из синтетических наркотиков, недавно снова вошедших в моду при дворе. На несколько мгновений он даже усомнился в собственном рассудке.
- Так меня с-с-создали. - Последовал непонятный ответ, и герцог решил не заострять внимание на этом вопросе. По крайней мере, пока. Он прекрасно понимал, что от гибели его спасло только чудо, и не собирался терять подаренный судьбой шанс. А значит, ему стоило убраться как можно дальше от Тронного мира, пока новый Император не узнал, что его покушение провалилось. Но что теперь прикажешь делать с его несостоявшимся убийцей? Рейт давно не обманывал себя иллюзиями. Если Император узнает о том, что его телохранитель отказался выполнить его приказ, смерть существа, по какой-то ему одному известной причине даровавшего ему жизнь, будет страшной. Но и взять его с собой - значит дать Императору понять, что он знает о покушении, и что самое главное - о неудаче, постигшей Его величество. В этом случае это ничтожество в короне не успокоится, пока не уничтожит его. Лучшей тактикой было бы сделать вид, что ничего не случилось и спокойно вернуться в свои владения. Судя по всему, Император не из тех, кто отличается долгой памятью на мелочи, к которым он, без всякого сомнения, отнесет все происшедшее. Осталось только решить вопрос, каким образом убедить Императора в своей полной неосведомленности о происходящем и одновременно оставить в живых это странное существо? Рейт устало покачал головой. Да задачка. Может быть ...
- Послушай. Как, кстати, тебя зовут?
- Эфа.
- Что?
- Эфа.
- Это твое прозвище?
- Нет, имя. Меня зовут, как змею на императорс-с-ском гербе. - Рейт вздрогнул. Не то, чтобы его удивила жестокость Императора. Но идея называть разумное существо, как один из предметов интерьера, показалась ему чудовищной.
- Ладно. Мы попали в серьезную переделку. Необходимо скрыть то, что ты выбрала меня в качестве господина, иначе... - Рейт приготовился к долгим объяснениям, но Эфа только кивнула.
- Я понимаю. Позволено ли мне будет занятьс-с-ся этой проблемой?
- А разве ты знаешь, что нужно делать в такой ситуации?
- Да. - Короткий уверенный ответ. Если бы он исходил от человека, герцог успокоился бы, и позволил ему действовать так, как он считает нужным. Но когда дело касалось совершенно непонятного ему существа, Рейт решил подстраховаться. Спокойно, стараясь не спровоцировать Эфу на нападение, мало ли что может показаться ей обидным, герцог поинтересовался:
- Хорошо. Но все же расскажи, что ты намереваешься делать.
- Мой генетичес-с-ский код никому не извес-стен, об этом позаботилс-с-ся мой прежний гос-с-сподин. Узнать меня в с-с-случае с-с-сильных повреждений можно будет только по кольцу влас-с-сти. - Эфа неуловимым движением извлекла откуда-то из складок своей одежды кинжал, и коротким взмахом отрезала себе безымянный палец на правой руке у самого основания. Рейт невольно дернулся, пытаясь ей помешать, но опоздал. Он потрясенно наблюдал за тем, как Эфа спокойно прячет отрезанный палец в складках своего балахона, продолжая при этом рассказывать ему свой план.
- Необходимо найти подходящий труп и инс-с-сценировать мою с-с-смерть. Это будет нес-с-сложно, так как Императору извес-с-стно, что я в первый раз покинула пределы дворца, и уровень моей подготовки для дейс-с-ствий в незнакомой обс-с-становке он не знает.
- Хорошо. - Рейт постарался скрыть свое потрясение. Не каждый день у него на глазах вполне разумное существо отрезало себе палец, даже не поморщившись. - Действуй по выбранному плану, но сначала останови кровь и зайди в медицинский кабинет. Тебе нужно регенерировать палец.
- Нет необходимос-с-сти. Регенерация незначительных повреждений ос-с-существлеятс-ся без медецинс-с-ского вмешательс-с-ства. Позвольте прис-с-ступить к выполнению задания?
Рейту осталось только кивнуть. Эфа беззвучно метнулась к двери и исчезла прежде, чем он смог осознать, что ее уже нет в комнате. Герцог некоторое время молча смотрел на то место, где она только что сидела, а затем потянулся к переговорному устройству и принялся отдавать приказания. Ему необходимо было покинуть Тронный мир как можно скорее.
Эфа быстро перебрала варианты инсценировки своей собственной гибели. Ни один из них ее не устраивал. Она еще раз убедилась в том, что спрятала отрезанный палец с кольцом в карман, и бесшумно помчалась в сторону городских трущоб. Это была ее первая самостоятельная операция, но она не сомневалась в успехе. Ее создатели неплохо потрудились, обучая ее. Все, что было связанно с войной, тайными заданиями, ликвидациями, и любой другой деятельностью, требующей планирования, стратегического и тактического мышления, было для нее естественным как дыхание. В этот раз все упиралось в необходимость полной ликвидации тела. Она не солгала своему новому господину, у Императора действительно нет ее генетического кода, но она не стала говорить ему о том, что спутать ее с человеком просто невозможно. Уж это-то ей вполне доходчиво объяснили. Оставался один довольно рискованный вариант, но для этого ей был необходим человек ее комплекции. Причем человек, которого ни при каких обстоятельствах никто не хватится. Такого человека можно было найти в городских трущобах, но вот как доставить его в хорошо охраняемый престижный район? Она, конечно, не заметна для большинства датчиков охраны, однако обычный человек - нет. Проблема требовала нестандартного подхода. Но пока ее можно было отложить на потом.
Эфа внимательно огляделась, отметив, что голограммы не передают некоторые особенности трущоб и их обитателей. А именно, их запах. Тонкое нечеловеческое обоняние Эфы протестовало против такого издевательства над собой, но она привычно подавила все неприятные ощущения и приступила к поиску того, что привело ее в этот малоприятный район. Ей улыбнулась удача. Почти сразу она заметила выходящее из дверей какой-то ночлежки неопрятное существо примерно ее роста и телосложения. Эфа метнулась к нему и одним точным ударом в нервный центр погрузила обитателя трущоб в беспамятство. Убивать его она не решилась. Она неплохо знала систему безопасности дворца, но понятия не имела, фиксируют ли датчики внешней стены биоритмы организма. А рисковать в таком деле она не собиралась. Взвалив свою добычу на плечо, Эфа торопливо развернулась, и побежала к дворцу, предусмотрительно держась наименее освещенных участков улиц.
Добраться до дворца оказалось гораздо проще, чем она ожидала. Стоило только угнать флаер с дворянским гербом на дверце, и все охранные службы предпочли вежливо не заметить, что в его салоне находится бесчувственное тело, а водитель старательно прячет лицо от камер слежения. Вмешательство в дела дворянина для простолюдина могло легко закончиться преждевременной смертью, и поэтому охранники старательно делали вид, что все происходящее их совершенно не касается.
Бросив флаер недалеко от дворцовой площади, Эфа взвалила бесчувственное тело себе на плечо и бегом направилась к трехметровой гранитной стене окружавшей дворец. Она внимательно следила за тем, чтобы не попасть в зону видимости какого-нибудь датчика охраны, одного из многочисленных особняков, расположенных вокруг дворцовой площади. Это было маловероятно, но Эфа стремилась избежать любых случайностей. Провалить свое первое задание и оказаться в застенках Императорской тюрьмы ей совершенно не хотелось. Боли и смерти она не боялась, но проигрывать не любила. Тем более проигрывать существам, которых все ее инстинкты приказывали считать своей законной добычей.
Тело бродяги оказалось совсем не тяжелым, и не стесняло движений, однако исходящая от него густая вонь давно не мытого тела не давала Эфе использовать обоняние, напрочь заглушая все остальные запахи. Это сильно мешало ей сосредоточиться, но Эфа привычно подавила свою слабость, не позволяя себе ни на секунду отвлечься от выполнения главной задачи.
Предусмотрительно отключенные перед вылазкой к герцогу датчики внешней безопасности позволили ей проникнуть в дворцовый сад, не ставя в известность многочисленную охрану, как биологическую, так и электронную. Теперь ей осталось сделать самое сложное. Перепрограммировать вручную генераторы полей, при условии, что это до сих пор считалось невозможным. Впрочем, у ее создателей было на этот счет свое мнение, несколько отличающееся от официального. Спрятав тело бродяги в каких-то кустах неподалеку от декоративной каменной стены, окружавшей сад, Эфа бесшумно заскользила по залитым лунным светом дорожкам к бункеру, где помещался генератор полей, контролирующий нужный ей участок стены.
Замок поддался на удивление легко. Эфа беззвучно приоткрыла дверь и скользнула внутрь. Небольшое помещение покрывала многолетняя пыль, однако пульты управления были в полном порядке. Осторожно, стараясь не задеть ничего лишнего, девушка ввела пароль допуска, внутри машины что-то пискнуло, и на пульте загорелась зеленая лампочка. Вот и все. Осталось только сменить настройку с охранной на боевую конфигурацию, о которой вряд ли подозревали даже инженеры, обслуживающие это чудо техники. Дальний предок нынешнего Императора установил эту программу на случай штурма дворца, и за все тысячи лет, прошедшие с тех пор, она ни разу не использовалась, если, конечно, свидетельства современников, зафиксированные придворными летописцами, не лгали.
Эфа внимательно считала показания приборов и удовлетворенно кивнула. Сбой в программе выглядел совершенно естественно. Просто результат длительного использования техники. Самопроизвольное включение боевого режима на три секунды с последующим полным аварийным отключением неисправного агрегата. Порядок. Тихо выскользнув из бункера, Эфа вернулась к стене, извлекла бродягу из густого кустарника и замерла, отсчитывая мгновения. Есть! Мощным толчком она отправила бесчувственное тело через барьер. Короткая вспышка - и боевое излучение распылило его на молекулы. Эфа убедилась, что вспышка зафиксирована пассивными сенсорами и, позволив себе передвигаться со всей доступной ей скоростью, покинула территорию дворца. Так. Она отчетливо слышала приближение охранников. Как она и предполагала, сработала тревога. Эфа бросила на землю у самой стены свой отрезанный палец и, отступив в тень, внимательно осмотрела получившуюся картину. Для правдоподобия явно чего-то не хватало. Чего? Эфа прокрутила в голове картину происшедшего так, как ее должны были увидеть люди. Телохранитель императора по какому-то тайному поручению пересекал периметр безопасности дворца в неположенном месте. В момент преодоления силовых щитов сработала старая боевая программа. От телохранителя остался только один палец, по которому его впоследствии и опознали... Стоп! Вот оно. Людям не свойственно такое положение кисти, при котором в зону поражения поля могли попасть все пальцы, кроме одного безымянного. Она, конечно же, не совсем человек, но это вряд ли будет принято в расчет. Как никак ее происхождение до сих пор засекречено. Следовательно, у людей, проводящих дознание, могут возникнуть ненужные вопросы. Этого необходимо избежать. Эфа быстро достала кинжал и, смахнув мизинец, бросила его рядом с первым пальцем. Еще раз оглядела получившуюся картину и пришла к выводу, что теперь все выглядит гораздо правдоподобнее. Все равно внимательно изучать ее 'останки' Император не даст. Скорее всего, прикажет уничтожить их немедленно. Ведь даже поверхностный анализ крови и тканей выдаст самую главную тайну Империи - эксперименты над людьми по созданию супербойцов. Успешные эксперименты. Если информация об этом просочится, то на Императора ополчатся все государства Галактики.
Охрана, судя по звукам, находилась уже совсем рядом. Так, теперь нужно уходить.
Рейт молча выслушал доклад своего капитана о готовности корабля к дальнему перелету. Его не оставляла тревога. Если Эфу поймают, ее непременно убьют, и его жизнь окажется в серьезной опасности. Саан ее загрызи! Где ее носит столько времени!? Зазвенел сигнал вызова. Рейт непроизвольно напрягся. Внешний звонок в такое время суток не мог означать ничего, кроме неприятностей. Накинув поверх своего повседневного комбинезона халат, герцог включил связь, и заспанным голосом поинтересовался:
- Кого Саан несет в такое время?
- Рейт! - завопил маркиз Митар, по каким-то только ему одному известным причинам записавший себя в близкие друзья Рейта, и постоянно это демонстрирующий к месту и не к месту. - Тут такая новость, а ты спишь!
Герцог устало вздохнул. Большего сплетника, чем Митар, не было во всей Империи, и как подозревал Рейт более неумелого шпиона тоже.
- Новости - это по твоей части. - Проворчал он, старательно сохраняя вежливый тон, уж очень ему хотелось послать этого придурка куда подальше. Но приходилось терпеть, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Заставив себя сосредоточиться, он изобразил ожидаемый интерес.- И что же случилось?
- Ты не поверишь! - Митар захлебывался от распиравшей его сенсации. - Погиб императорский телохранитель! Только два пальца и нашли! Представляешь, защитное поле сработало в боевом режиме! А никто даже и не подозревал, что такое вообще возможно!
По спине Рейта потек холодный пот. Неужели все-таки у Эфы получилось? Стараясь не вызвать подозрений у человека, который, как он подозревал, был приставлен к нему Императором в качестве шпиона, герцог изобразил потрясение, и около часа выспрашивал совершенно не интересующие его подробности. Наконец, ему удалось отделаться от непрошеного собеседника, и он поспешил отдать приказ о срочном отлете домой.
Пока слуги торопливо грузили упакованные накануне вещи в грузовой катер, Рейт метался по опустевшим комнатам в ожидании Эфы. Он уже придумал, как незаметно переправить ее на свой корабль, но оставалась одна неувязка. Для того чтобы переправить бывшего императорского телохранителя на корабль нужно иметь под рукой этого самого телохранителя, а Эфа не торопилась возвращаться.
Рейт ждал столько, сколько было возможно не вызывая подозрений собственных слуг, которых надо сказать, он собирался по возвращении домой проверить на предмет завербованных доносчиков и прочих мелких пакостников. Мера неприятная, но необходимая для выживания в мутном болоте имперской политики. Хотя, с другой стороны, слуги как обычно ни о чем не заподозрят. Механизм отлажен много веков назад его предками. Еще в те времена, когда они впервые высадились на Оттори. Рейт встряхнул головой, отбрасывая лишние мысли, и направился к своему личному катеру. Ждать в доме становилось небезопасно.
Поднявшись на борт своего корабля, герцог отдал приказ готовиться к старту, и отправился в свою каюту, стараясь скрыть даже от самого себя неприятное чувство, что он поступает, как предатель. Рейту не хотелось бросать существо, подарившее ему жизнь, на произвол судьбы, но в то же время он прекрасно понимал, что не способен ничем ей помочь. Только умереть вместе с ней, а это, не смотря на все глупости о чести и долге, вбитые ему с детства, не казалось ему приемлемым выходом из положения. Но хотя разумом он понимал, что поступает правильно, сердце по-прежнему сжималось от ощущения собственной ничтожности. Рейт раздраженно поморщился про себя. Он бы прекрасно обошелся и без внезапно проснувшейся совести.
Дверь его каюты бесшумно скользнула в сторону, компьютер среагировал на его появление и включил свет в просторном роскошно обставленном помещении. Рейт непроизвольно вздрогнул и схватился за фамильный меч, висевший у него на поясе. Посредине его покоев спокойно стояла Эфа и бесстрастно смотрела на него своим желтыми глазами хищника. Герцог шагнул в каюту и прикрыл за собой дверь.
- И как ты здесь оказалась? - стараясь не выдать голосом всю гамму охвативших его чувств, поинтересовался Рейт у странного существа, уже успевшего за их недолгое знакомство изрядно потрепать ему нервы.
- Большенс-ство с-с-сис-с-стем безопас-с-снос-сти меня прос-с-сто не чувс-с-ствуют.
- Ясно. Что ничего не ясно. - Рейт прошел мимо Эфы в глубь каюты и устроился в своем любимом кресле, привычно доставая из стоящего рядом бара бутылку дорогого вина Оттори. Сделав хороший глоток, герцог тихо произнес: - Хорошо то, что хорошо кончается. Теперь отправляйся в медотсек, - он кивнул в сторону маленькой неприметной дверцы в самом дальнем углу каюты, - и приведи себя в порядок. Незачем ждать естественной регенерации, когда есть биорегенератор.
К его удивлению Эфа повиновалась беспрекословно. Молча покинула свое место посредине каюты и одним молниеносным и одновременно плавным движением переместилась к нужной двери. Щелкнул, открываясь, замок, и вот уже бывший императорский телохранитель стоит в маленьком закутке, где кроме полки с лекарствами и биорегенератора ничего не помещалось. Не долго думая, Эфа сбросила свою мешковатую одежду на стерильный пол медотсека, и Рейт чуть не поперхнулся вином, впервые разглядев свое новое приобретение. Императорский телохранитель выглядела, как обычная девушка лет четырнадцати. Точнее, выглядела бы, если бы не длинные прямые когти, отливающие черной сталью, на руках и ногах, бледная, почти бесцветная кожа, с едва заметным рисунком, напоминающим чешую, и нечеловеческая пластика движений. Казалось, суставы Эфы гнутся не только в сторону, которая предусмотрена человеческой природой, а мышцы вообще крепятся к скелету самым причудливым образом. Герцог потрясенно покачал головой, спрашивая себя, кто же все-таки она такая, и перевел взгляд на бесстрастное лицо Эфы. Саан! С тонкого аристократического лица на него смотрели огромные янтарные глаза хищника. А само лицо ... казалось человеческим только на первый взгляд. Его изысканные черты дышали хищной безжалостностью, узкие губы были странного черно-фиолетового цвета, тонкий длинный нос с горбинкой придавал ему изможденный вид. А уши... Рейт с трудом заставил себя не выругаться. Уши скорее подошли бы летучей мыши, чем человеку. Они торчали из копны черных жестких, как проволока волос, придавая и без того странному облику Эфы первобытную дикость. Ничего себе приобретение! И вдруг в его сознании мелькнула совсем уж безумная мысль. Саан побери, как же она красива! Эфа, словно услышав что-то, насторожила уши и вопросительно посмотрела на него. Герцог постарался не показать, насколько его поразил ее внешний вид. И видимо, ему это удалось. Потому что Эфа отвернулась от него, спокойно шагнула в биорегенератор и закрыла за собой крышку.
Рейт удовлетворенно кивнул, когда на панели управления загорелся зеленый огонек, означавший начало процесса лечения. В глубине души он беспокоился, сможет ли стандартный агрегат справиться с такой непростой задачей как лечение генетически измененного существа. Теперь он убедился в беспочвенности своих опасений. Что ж, хоть одна хорошая новость! Утонченная элегантность его каюты вдруг показалась ему раздражающей. Привычно справившись со вспышкой злости, он откинулся в кресле и принялся обдумывать те шаги, которые нужно будет непременно предпринять вернувшись домой, чтобы обезопасить себя и своих подданных от непредсказуемого поведения нового Императора. То, что его владения находились очень далеко от столицы, и были сравнительно недавно колонизированы, было существенным плюсом. Его люди ничем не напоминали зажравшихся лентяев, на которых он до оскомины нагляделся в Тронном мире, но с другой стороны, размеры его владений и предполагаемое родство с Императорским домом (ходили упорные слухи, что его отец был незаконным сыном деда нынешнего Императора) могли показаться новому Императору угрозой его власти. Конечно, тайная полиция сейчас не та, что во времена его великих предков, но неприятностей она все еще может доставить предостаточно. Хорошо еще, что его как герцога имеет право судить только суд равных, а собрать в столице всех герцогов Империи практически невозможно. Как-никак их уже больше восьмидесяти и большинство из них стараются не появляться за пределами своих владений во избежание всяческих несчастных случаев. Даже на коронацию нового Императора их прибыло не более половины.
Его размышления были прерваны писком биорегенератора, сообщавшим, что курс лечения полностью завершен. Эфа выбралась из машины, недовольно фыркнула и молниеносным движением закуталась в свои невообразимые одежды, оставив на виду только глаза. Покончив с процедурой одевания, она закрыла медотсек, пересекла каюту и остановилсь рядом с кроватью герцога. Рейт только головой покачал, выражая свое удивление ее поведением.
- Тебе придется быть осторожной, я не хочу, чтобы кто-нибудь на корабле знал о том, что ты здесь.
Эфа никак не прореагировала на его слова, каким-то змеиным движением она опустилась на пол и неподвижно замерла, глядя в никуда. Рейт ошарашено наблюдал за ее действиями. Что это непостижимое существо затеяло на этот раз? Эфа не двигалась и, кажется, даже не дышала. Уж не умудрилась ли она умереть? Хотя нет. Такое поведение что-то неуловимо напоминало ему. Что-то знакомое. Герцог принялся рыться в своей памяти, стараясь вспомнить, где он уже видел что-то подобное. И вдруг яркой вспышкой перед его глазами возникла картина. Черная змея замерла, свернувшись у охотничьей тропы в ожидании добычи. Ничего себе. Неужели Эфа смогла замедлить обмен веществ до такой степени? Он встал и осторожно подошел к датчику тепла, висевшему на стене. Так и есть, на его дисплее красным светился только он. Н-да. Нужно будет обязательно проконсультироваться по этому поводу. Благо в его владениях во время очередной чистки, затеянной прежним Императором, нашел убежище однин из лучших врачей Империи. Он наверняка знает, что это за существо, и как с ним нужно обращаться. Рейт очень надеялся, что знает. Иначе общение с Эфой будет напоминать полет в гиперпространстве при неисправном двигателе перехода.
Неприятности начались гораздо раньше, чем он ожидал. Пока Рейт со скуки перечитывал экономический отчет своего управляющего, ему удавалось не обращать внимания на неподвижную фигуру у своей кровати, но когда, устав от ничегонеделания, герцог вознамерился лечь спать, он с удивлением обнаружил, что ощущает на себе неподвижный бесстрастный взгляд бывшего императорского телохранителя. И у него от этого взгляда по всему телу гуляют мурашки. Рейт прекрасно понимал, что в том состоянии, в котором находится Эфа, она ничего видеть просто не может, но ощущение того, что его внимательно разглядывают, не проходило. В конце концов, герцог повернулся спиной к своему новому приобретению и, стараясь не ежиться от ее холодного взгляда, быстро разделся и нырнул под одеяло. Компьютер, повинуясь его распоряжению, потушил свет в каюте, и Рейт устало вздохнул, чувствуя, как оставляет его напряжение, накопившееся за этот безумно длинный день. Он сделал это. Он сумел вырваться с Тронного мира и избежал смерти. Теперь осталось без приключений добраться до своих планет, и он в ближайшие годы носа с них не высунет. Герцог сам не заметил, как погрузился в сон.
Темнота обрушилась на него обезумевшей лавиной. Темнота и страх. Он не видел ничего вокруг себя, но отчетливо ощущал, что во тьме, обступившей его со всех сторон, кто-то прячется. Кто-то смертельно опасный. И этот кто-то уже начал его выслеживать. В любой момент его схватит неведомая сила, и тогда...
Рейт бежал в слепую в абсолютной темноте, натыкаясь на какие-то предметы, падая и задыхаясь. Он не мог заставить себя остановиться, какой-то первобытный инстинкт гнал его вперед. Куда угодно, только подальше от того ужаса, который идет за ним по пятам. Безумный бег в абсолютной тьме длился, казалось, целую вечность, но вдруг под ноги Рейта подвернулся один из тех невидимых предметов, на которые он постоянно натыкался, и герцог кубарем полетел в пропасть, внезапно разверзшуюся под ним. Он отчаянно закричал и, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь, беспорядочно замахал руками. В следующую секунду его ладонь сжала чья-то когтистая рука, и на Рейта обрушилась новая волна первобытного ужаса. Его поймали!!
Он дернулся и проснулся, обнаружив себя сидящим на кровати и обливающимся потом. Герцог на мгновение прикрыл глаза и позволил себе расслабиться. Сон, всего лишь сон. Жуткий кошмар, но и только. Рейт глубоко вздохнул, выравнивая сбившееся дыхание, и открыл глаза... На него не мигая смотрели два светящихся в темноте глаза, а ладонь по-прежнему сжимала чья-то когтистая рука... Из груди герцога вырвался вопль ужаса, и он заметался на постели, пытаясь вырваться. Неизвестное существо бросилось на него и прижало к кровати, не давая свалиться на пол. Рейт замер, с ужасом глядя на нависший над ним темный силуэт и ожидая, что вот-вот неведомый агрессор нанесет удар. Но удара не последовало, вместо этого, убедившись в том, что он не пытается удрать, существо отпустило его и как-то растеряно прошипело:
- Компьютер, с-с-свет! - в каюте немедленно загорелся свет, и герцог со смесью облегчения, стыда и раздражения понял, что смотрит в бесстрастные глаза бывшего императорского телохранителя, спокойно сидящего на краешке его кровати. Он поспешно отвел взгляд, не желая, чтобы Эфа догадалась о его чувствах, и тихо спросил:
- Это ты меня разбудила?
- Да. - В голосе девушки не было и следа каких-либо чувств.
- Спасибо! - от души поблагодарил Рейт. Эфа не ответила. Одним бесконечно плавным, и в то же время быстрым движением она соскользнула с кровати и снова замерла на своем месте, не мигая уставившись в пространство перед собой. Герцог несколько секунд растерянно смотрел на нее, а затем приказал компьютеру погасить свет, и беззвучно вздохнул. Он уже не сомневался, что в этом своем состоянии она все прекрасно видит и слышит. Значит, ощущение, что за ним наблюдают, не было плодом его разгулявшегося воображения. Рейт поморщился - очень неприятное открытие!
Эфа привычно погрузилась в состояние 'созерцания', как она его называла, и позволила своему взгляду скользить по каюте, улавливая малейшее движение, уши насторожились, слыша каждый звук в этой части корабля. Ее новый хозяин еще не знал, что, замерев рядом с его кроватью, она не уснула, а находилась в состоянии обостренного восприятия окружающего мира. Герцог удивил ее, поблагодарив за то, что она его разбудила. Эфа не привыкла к тому, чтобы ее действия замечали, если только они не причиняли господину неудобства, и теперь не понимала, как ей к этому относиться.
Она прислушивалась к дыханию человека, ставшему снова размеренным и спокойным, и анализировала недавно произошедшие события. То, что с ее новым господином происходит что-то неладное, она поняла не сразу. Император всегда спал беспокойно, и на стоны и метания в постели она привычно не обращала внимания. Походя отметив на будущее, что у герцога подобные действия являются, оказывается, признаком плохого самочувствия, Эфа попыталась определить что же напугало человека уже после пробуждения? Он же видел, что это она. Почему же просто не приказал ей отпустить его? Зачем попытался вырваться? Вопросы без ответов. Эфа не любила что-нибудь не понимать, отсутствие адекватной оценки происходящего могло повлечь за собой неправильную реакцию с ее стороны. Это ей внушили накрепко. И теперь она пыталась разобраться в особенностях поведения своего нового господина, чтобы в будущем не вызывать его гнев. Телесные наказания никогда не пугали ее, боли она почти не чувствовала, но всегда сильно раздражали и вызывали странное желание, которое Эфа так до конца и не поняла. Больше всего оно подходило на желание напасть, но она по определению не могла напасть на своего господина, и поэтому такого желания у нее быть не могло.
Человек, судя по его дыханию и сердцебиению, спал. Это было хорошо. Эфа заметила у него признаки перенапряжения и нервного истощения. Вот еще вопрос. Что случилось с ним за то время, пока она отсутствовала, если это что-то привело его в такое состояние. Необходимо будет все это выяснить. Теперь она отвечает за его жизнь и, значит, все, что может быть использовано для подрыва здоровья ее нового господина против его желания - должно быть уничтожено.
Эфа беззвучно втянула ноздрями воздух. Ей показалось, или действительно появился какой-то новый, едва уловимый аромат? Внимательно анализируя свои ощущения, она пришла к выводу, что не ошиблась. Воздух в каюте действительно пах немного иначе. Отклонение было едва заметным, и газоанализаторы его не уловили, но она теперь отчетливо чуяла, что в воздухе появилась какая-то новая примесь.
Беззвучно поднявшись, Эфа прокралась к расположенной в самом дальнем углу каюты решетке вентиляции, которая была красиво замаскирована под деталь скульптурного ансамбля. Так и есть. В потоке воздуха, поступающем из отверстия вентиляции, отчетливо чувствовался аромат ситара. Концентрация была не достаточна, чтобы убить человека немедленно, но, постепенно накапливаясь в организме, этот газ, в конце концов, вызвал бы отказ всех жизненно важных органов, причем одновременно. А с такими нарушениями жизнедеятельности организма ни один биорегенератор не справится. Скверно. Эфа беззвучно оскалилась под платком, закрывающим ее лицо. Теперь становилось понятным странное поведение герцога. Ситар в малых дозах у восприимчивых людей вызывает кошмары и беспричинные приступы ужаса. Угроза жизни господина была обнаружена, оставалось только ее ликвидировать.
Эфа бесшумно подошла к панели управления жизнеобеспечением каюты и переключила подачу воздуха с общекорабельного на индивидуальный режим. Одновременно с этим она включила предназначенные для таких случаев фильтры, и по каюте пробежал легкий сквозняк, когда автоматика принялась откачивать и очищать загрязненный воздух.
Когда с непосредственной угрозой здоровью ее господина было покончено, Эфа принялась выяснять, как эта угроза вообще могла возникнуть. Концентрация яда была, конечно, мизерной, но если она поступала в систему вентиляции где-то на корабле, то ее разносило по всем неизолированным помещениям, значит, у всей команды или большей ее части наблюдались бы кошмары и приступы немотивированного ужаса. Вдобавок ко всему, в месте, где яд поступает в систему вентиляции, его концентрация должна была быть гораздо выше, чем в каюте, иначе, смешавшись с огромным объемом воздуха, находящегося на корабле, он стал бы совершенно безвреден. А если концентрация была достаточна для того, чтобы, распространившись по всем помещениям корабля, представлять опасность для здоровья людей, то ее наверняка бы уловили газоанализаторы, расположенные возле места, где яд попал в систему вентиляции. Благо они понатыканы в ней едва ли не через каждые два метра.
Эфа довольно оскалилась - все-таки хорошо, что она, ожидая своего нового хозяина в этой скучной каюте, потратила несколько минут на изучение схемы корабля и систем безопасности, которые хранились у него в компьютере под символическим паролем. Правда она не думала, что это так быстро ей пригодится. Начальник службы безопасности герцога явно даром ест своей хлеб.
Эфа задумчиво прикусила губу, возвращаясь к анализу ситуации. Судя по всему, отравить господина, запустив яд в систему вентиляции корабля просто невозможно, если только... Она торопливо вернулась к решетке вентиляции и аккуратно, стараясь не поцарапать, подцепила ее когтем указательного пальца. Декоративная пластинка, прикрывающая отверстие, отошла легко и беззвучно. Эфа осторожно положила ее на какой-то горизонтальный фрагмент скульптуры и принялась внимательно обследовать края вентиляционной шахты. Через несколько секунд один из ее когтей зацепил крохотную капсулу, прикрепленную к небольшому выступу корабельной переборки возле самого отверстия. Ловко придумано. Эфа даже одобрительно фыркнула. Все правильно, даже самый отъявленный параноик не додумается ощупывать края вентиляционного отверстия четырех сантиметров в диаметре, в поисках места, где труба чуть шире, чем дырка, прорезанная в стене. И где на этой самой стене, а даже не на внутренней стороне трубы, крепится маленькая капсула, газ из которой вместе с потоком воздуха беспрепятственно попадает в каюту. Хорошо придумано, но недостаточно хорошо, чтобы обмануть ее. Эфа аккуратно вытащила капсулу с ядом, и когтем осторожно перекрыла микроскопический клапан. Вот и все. Она спрятала свое новое оружие в один из многочисленных карманов, которыми была снабжена ее одежда и вернула решетку на место. Критически оглядев скульптурную композицию и убедившись, что ничего не выдает ее вмешательства, Эфа вернулась к панели управления и переключила подачу воздуха на общекорабельную систему вентиляции. Затем, на всякий случай, нашла отверстие индивидуальной вентиляционной системы каюты и обследовала его на предмет всяческих неожиданностей. Убедившись, что неприятных сюрпризов там нет, Эфа вернулась на свое место у кровати, и опять погрузилась в созерцание, удовлетворенно отметив, что, не смотря на все ее метания по каюте, герцог так и не проснулся. Все правильно. Незачем злить господина сообщением об очередном покушении на его жизнь, телесные наказания - это та вещь, без которой она вполне сможет обойтись.
Рейт проснулся с неприятным ощущением того, что у него проблема. Несколько секунд герцог бессмысленно смотрел на потолок каюты, пытаясь понять, где он оказался, и почему чувствует себя настолько усталым. В следующий миг воспоминания обрушились на него потоком. Саан всемогущий!! Рейт резко сел на кровати и потряс головой, стараясь избавиться от заполнивших ее образов. И как он только умудрился за такой мизерный промежуток времени попасть в такое количество смертельно опасных ситуаций? Наверняка, у него талант. Герцог бросил короткий взгляд на Эфу, неподвижно застывшую у его кровати, а затем на часы, светящиеся на панели управления компьютером. И замысловато выругался. Вечером он как-то упустил из виду то, что бывшего императорского телохранителя необходимо спрятать, и спрятать так, чтобы слуги, постоянно появляющиеся в его каюте, не обнаружили нового пассажира. Возможно, у него и разыгралась паранойя, но до тех пор, пока его яхта не окажется вне пределов досягаемости Императорских боевых эскадр, которые бывший главнокомандующий предусмотрительно разместил во всех мало-мальски пригодных для этого уголках звездной системы Тронного мира и его окрестностей, об Эфе никто знать не должен. Служба безопасности у него, конечно, на высоте, но гарантировать то, что кто-нибудь из перевербованных в столице слуг не доберется до гиперпространственного передатчика и не сообщит своим новым нанимателям такую замечательную новость, не сможет даже Саан всемогущий. А, следовательно, пока слуг не проверят самым тщательным образом, видеть Эфу они не должны. Его яхта не предназначена для полномасштабных боевых действий с лучшими имперскими подразделениями. А в том, что Нором IV придет в ярость, если узнает, что его телохранитель жив и покинул его по доброй воле, герцог не сомневался.
Рейт тихо вздохнул и обреченно выбрался из кровати. Возникшую проблему нужно было как-то решать. Вопрос только в том, как это сделать? Герцог рассеяно подхватил с кресла свой халат и, путаясь в рукавах, направился к коммуникатору. На корабле был только один человек, в преданности которого он был уверен на сто процентов, и Рейт собирался воспользоваться его помощью. Он нажал кнопку вызова своего начальника службы безопасности и принялся ждать, по привычке засекая время.
В дверь каюты постучали на третьей минуте. Что ж, Линир снова улучшил свой результат - в прошлый раз ему для того, чтобы добраться до апартаментов герцога, потребовалось три с половиной минуты. Рейт усмехнулся, поражаясь чудачествам своего друга, и коротко приказал компьютеру:
- Открыть дверь! - лиритовая пластина, способная в случае необходимости выдержать залп малых орудий крейсера, отъехала в сторону, и в проем шагнул высокий молодой человек в мундире службы безопасности. Его глаза расширились от удивления, когда он увидел в углу у кровати императорского телохранителя, и рука непроизвольно потянулась к мечу.
- Успокойся, Линир! - Рейт с трудом сдерживал смех, глядя на растерянное лицо своего начальника службы безопасности. - Эфа не причинит мне вреда.
- Да? - в голосе Линира звенело недоверие. - И почему же вы так решили, Ваша светлость?
- Если бы она хотела меня убить, то давно бы уже это сделала. Собственно, я позвал тебя для того, чтобы ты помог мне с решением одной сложной проблемы.
- И что это за проблема, милорд? - деловым тоном поинтересовался начальник службы безопасности. Герцог невольно улыбнулся. В этом весь Линир. Что бы ни происходило вокруг - дело - прежде всего. Профессионал в лучшем смысле этого слова.
- Мне нужно спрятать Эфу так, чтобы до прибытия на Оттори слуги и команда ее не обнаружили. Не мне тебе объяснять, что абсолютно надежных людей не бывает. И я не хотел бы обострения отношений с нынешним Императором до тех пор, пока не окажусь в безопасности в своих владениях. - Линир нахмурился, задумчиво глядя на неподвижно сидящую фигуру, с ног до головы закутанную в устрашающее количество тряпок. Затем подошел к ней поближе. Эфа не подавала никаких признаков жизни.
Рейт с интересом наблюдал за тем, как его друг пытается определить, что случилось с императорским телохранителем, и жив ли он вообще. Вот Линир, окончательно придя к выводу, что существо безопасно, поскольку ни один разумный человек, как бы хорошо вымуштрован он не был, не проигнорирует меч, направленный ему точно в сердце, осмелился прикоснуться к нему рукой.
Рейт не успел и глазом моргнуть, как рука Линира оказалась зажата в хрупкой на вид ладони Эфы, а ее кинжал уперся ему точно в сердце. Его друг замер, боясь даже дышать, он был не в состоянии освободиться из захвата императорского телохранителя. Герцог запоздало понял, что ему необходимо вмешаться в происходящее, иначе в ближайшее время ему придется взять на себя хлопоты о достойном погребении своего начальника службы безопасности, погибшего на боевом посту.
- Эфа, отпусти его! - в голосе Рейта звенело тщательно скрытое беспокойство. Он не мог избавиться от чувства, что это странное существо, по одному ему известным причинам выбравшее его своим господином, просто проигнорирует его приказ. Но Эфа, к удивлению Рейта, послушно выпустила Линира, и снова замерла в полной неподвижности, словно ничего и не случилось. Его друг поспешил отойти от нее подальше и бросил выразительный взгляд на герцога.
- Мог бы и предупредить!
- Я сам не знал, что она это сделает, Лин! - герцог плюнул на этикет и обнял Линира за плечи. - Она тебе ничего не успела отрезать?
- Кажется, нет. - Парень посмотрел на Рейта и весело подмигнул. - По крайне мере, ничего важного. Зато у меня возникла идея как ее спрятать!
- М-да? - герцог скептически приподнял бровь. - Для того чтобы ты нашел решение проблемы, тебя, оказывается, нужно, как следует напугать? Ну что ж, учту на будущее.
- Ну уж нет! Не надо меня пугать! - Линир в деланном ужасе попятился от него к дверям. - Это уже тирания и произвол, Ваша светлость!
- Ладно, хватит дурачиться! - Рейт серьезно глянул на расшалившегося друга. - Мне действительно нужно ее куда-нибудь спрятать на время.
- Не проблема. Сунь ее в кладовку, и все дела. Туда даже слуги не заглядывают.
- Кладовка? Это еще что такое? На моем корабле нет никакой кладовки! - герцог был всерьез озадачен.
- Кладовкой мои охранники прозвали маленький закуток, где хранится всякий хлам, который герцоги Оттори обязаны таскать с собой по протоколу, и которым в последний раз пользовался, наверное, твой дедушка. - Линир указал на едва заметную дверцу рядом с дверью медотсека. Декоративные панели покрывали ее полностью, оставив на виду только едва заметную защелку простенького механического замка. Рейт задумчиво оглядел ее, спрашивая себя, как он умудрился ее не заметить раньше, и движимый своим извечным любопытством, попытался открыть. К его удивлению защелка поддалась легко, и герцог застыл на пороге, потрясенно глядя на небольшое квадратное помещение, в котором, казалось, были собраны все ненужные вещи, какие только может себе представить больное воображение потомственного барохольщика. В центре же на полу гордо стояла ванна из какого-то металла... наполненная водой и герметично запаянная защитной пленкой. Рейт тихо охнул, и круглыми глазами посмотрел на Линира.
- Великий Саан! Это-то еще зачем? На корабле же есть прекрасно действующий душ с пятью режимами обработки! В нем при желании скафандры дезинфицировать можно!
- А я откуда знаю? - Линир меланхолично пожал плечами. - По уставу полагается - вот и возим. Но зато в этом складе вполне хватит места и для Эфы.
- Да. - Герцог обернулся к императорскому телохранителю, которая, казалось, не обращала на их разговор никакого внимания, и тихо произнес. - Перебирайся сюда.
Девушка даже не повернула головы. Рейт нахмурился, пытаясь понять причину ее неповиновения, и не находя ни одного разумного объяснения ее поведению. Линир задумчиво посмотрел на безучастного ко всему императорского телохранителя, и вдруг весело ухмыльнулся.
- Рейт, ты неправильно отдал приказ.
- Что ты хочешь этим сказать? - в голосе герцога звучало недоумение.
- Повтори то, что ты сказал, обращаясь конкретно к ней. Если я ничего не путаю, она приучена реагировать на свое имя. - Рейт растерянно хмыкнул, и не до конца веря в то, что это сработает, произнес:
- Эфа, перебирайся сюда. - В следующее мгновение он пошатнулся от воздушной волны, ударившей его в грудь. А девушка, как не в чем ни бывало, уже сидела в своей любимой позе прямо на ванной с таким видом, как будто провела на новом месте, по меньшей мере, несколько часов. Огромные желтые глаза безучастно смотрели прямо перед собой. Рейт удивленно покачал головой и закрыл дверь кладовки. Кажется, проблема была решена. Линир беззвучно выдохнул через сжатые зубы и тихо прошептал ему на ухо, как только дверь кладовой была закрыта на замок.
- Осторожней с ней, Рейт. Она непредсказуема, и в случае чего, мои парни ей не соперники. Саан побери, я даже не видел, как она двигалась.
- Я знаю. - Одними губами ответил герцог. - Но я верю ей. Если бы она хотела меня убить, то у нее было множество возможностей это сделать. Не волнуйся, Линир, я всегда осторожен. - Рейт улыбнулся, стараясь успокоить своего начальника службы безопасности. Хотя сам совершенно не был уверен в том, что сказал, но не убивать же, в конце концов, существо, спасшее ему жизнь, только за то, что он его не понимает. Что-нибудь подобное могут проделать хлыщи с Тронного мира, помешавшиеся на страхе за свою никчемную жизнь, но не повелитель герцогства. Для рода Оттори честь - еще не пустой звук. К тому же Эфа пока не дала ни одного повода усомниться в ней. Погруженный в свои мысли, Рейт не заметил, как Линир неодобрительно покачал головой и вышел из каюты, оставляя своего сюзерена одного.
Глава 2.
Эфа спокойно сидела на ванне и задумчиво разглядывала закрытую дверь, отделяющую ее от каюты ее господина. Она не беспокоилась. В случае необходимости дверь не сможет ей помешать, вовремя уничтожить возникшую угрозу его жизни или здоровью. Уши едва заметно шевельнулись, улавливая звуки, доносящиеся из каюты герцога. Для того чтобы точно знать, что там происходит, ей не нужно было визуально наблюдать за помещением. Слуха было вполне достаточно. В данный момент, судя по всему, там находился, кроме ее господина, еще один человек - слуга, перестилающий постель. Эфа отметила, что слуга пробыл в каюте не более двадцати минут и поспешно удалился. Хорошо. Когда в помещении много посторонних, своевременное выявление угрозы бывает серьезно затруднено. Теперь все в порядке. Герцог в безопасности. Значит, можно проанализировать все странности, произошедшие за последние сутки.
Эфа прикрыла глаза, они все равно были ей не нужны, и погрузилась в обдумывание всего происшедшего, не забывая одновременно фиксировать происходящее за закрытой дверью кладовки. Она не понимала своего нового господина. Он вел себя, по меньшей мере, странно. Ее прежний господин никогда не позволял своим слугам фамильярничать с ним. Она не раз убивала людей и за гораздо меньшие провинности. А ее новый господин не только позволил своему начальнику службы безопасности разговаривать с ним, не соблюдая протокол, но и спокойно отнесся к тому, что его подданный осмелился критиковать его действия, и хуже того - упрекнул его в том, что он не должным образом себя вел. Эфа не понимала, в чем дело. Неужели этот Линир имеет какую-то власть над ее господином? Но как такое возможно? Чем может вассал угрожать своему сюзерену? Это было необходимо выяснить, и как можно скорее. Все, что могло угрожать жизни и благополучию ее господина, находилось в ее компетенции. Эфа тихо выдохнула сквозь зубы и устало подумала о том, что герцог пока представляет для нее одну большую загадку. Это ее нервировало и заставляло чувствовать себя не в своей тарелке. Поведение своего прежнего господина она могла предсказать до мелочей, а этот постоянно подкидывал ей сюрпризы, вынуждая угадывать, чего же он хочет на самом деле.
От раздумий ее отвлек шум в каюте. Эфа насторожилась, вслушиваясь в дыхание людей за тонкой перегородкой. И расслабилась, поняв, что это всего лишь слуги, принесшие герцогу завтрак. Так. Тонкие ноздри затрепетали, вдыхая запахи пищи и пытаясь обнаружить в них примеси, не предусмотренные рецептами. Но и тут все было в порядке. Яд в блюдах, принесенных для герцога, отсутствовал. Эфа отметила момент, когда слуги покинули каюту, оставив ее господина одного, и снова погрузилась в свои размышления. У нее была еще одна проблема, которая в последние дни начала ее серьезно беспокоить. Человек, которому она служила по приказу своего первого господина, вел себя странно. Он почему-то не отдавал приказа ее кормить на протяжении четырнадцати дней и постоянно требовал ее присутствия возле себя, не позволяя ей самой найти что-нибудь съедобное. На данный момент Эфа с беспокойством отмечала, что ее эффективность, как телохранителя, стала заметно падать. Если все останется по-прежнему, то максимум через восемь-десять дней она уже не сможет двигаться от истощения. Хотя, возможно, у ее нового господина есть веские причины для того, чтобы тоже не давать ей поддерживать себя в нормальной форме. Эфа во всех подробностях расслышала его разговор с Линиром. Видимо новый господин не доверяет ей полностью и таким образом старается обезопасить себя от возможной атаки. Эфа сидела неподвижно, экономя энергию, и пыталась рассчитать, насколько ее еще хватит.
Внезапно она насторожилась. Герцог зачем-то приближался к двери кладовки. Эфа удивилась и принялась прислушиваться и принюхиваться, пытаясь определить, что же заставило его вместо того, чтобы сесть за стол, направиться к ней. Неужели она умудрилась пропустить какую-то угрозу?! Скрипнула пружина защелки, и дверь открылась. Эфа настороженно смотрела на появившегося в проеме герцога, но не находила никаких признаков того, что он взволнован или расстроен. Что же происходит?
- Эфа, пойдем к столу. - Ничего не понимая, Эфа последовала за своим господином к накрытому в центре каюты столу, у которого стояло два стула... Так. Она внимательно обследовала помещение, пытаясь выяснить, с кем собрался завтракать герцог, но никого не обнаружила. Поблизости от каюты тоже не было никого, кто направлялся бы в сторону покоев ее господина. Ситуация была по меньшей мере непонятной.
- Эфа, присаживайся. - Герцог сел за стол и указал ей на второй стул. - Позавтракай со мной. Я не знал, что ты любишь, и поэтому приказал принести то, что предпочитаю сам. Если тебе не понравится, в следующий раз повар приготовит то, что ты скажешь.
Эфа несколько секунд потрясенно смотрела на своего нового господина, не в силах поверить в то, что он обращается именно к ней, а затем осторожно, стараясь ничем его не рассердить, ответила:
- Мне безразлично, что ес-с-сть. Я с-с-спос-собна переварить любую органику. Но, ес-с-сли возможно, я воздержус-с-сь от вина.
- Конечно можно. - Герцог улыбнулся. - На столе есть сок - угощайся.
Эфа не заставила себя упрашивать. Организм давно требовал пищи. Она аккуратно пододвинула к себе блюдо, судя по реакциям ее господина, не особенно его привлекавшее и принялась за еду. Эфа старалась покончить с завтраком как можно быстрее, она не сомневалась, что оказалась за одним столом со своим господином в силу каких-то неизвестных ей обстоятельств, и его вряд ли радует такое положение вещей. Но герцог продолжал ее удивлять. Он пожелал вести застольную беседу. Эфа, торопливо проглотив то, что было у нее во рту, вынуждена была говорить, и это заставляло ее чувствовать себя неудобно. Словно не замечая этого, герцог продолжал ее расспрашивать.
- Эфа, а как ты питалась у Императора?
- Никак. - Девушка старалась говорить лаконично, продолжая восполнять потраченную за последнее время энергию.
- То есть тебя совсем не кормили? - герцог был несколько растерян. Эфа отметила странную реакцию своего господина, проанализировала, и пришла к выводу, что, видимо, необходимо дать более развернутый ответ.
- Мой прежний гос-с-сподин приказывал давать мне еду, раз в день, ес-с-сли не забывал. Когда такое с-с-с-лучалос-с-сь, я выбирала время, когда была ему не нужна, и с-с-сама находила что-нибудь с-с-съедобное. Человек, которому я с-с-служила по приказу с-с-своего прежнего гос-с-сподина, четырнадцать дней не приказывал меня кормить и пос-с-стоянно требовал моего прис-с-сутс-с-ствия, так что я не могла отвлечьс-с-ся на поис-с-ски пищи.
- Что?!! - герцог откинулся на спинку стула, и Эфа почувствовала, что он потрясен и рассержен. Частота пульса зашкаливала. Девушка насторожилась, пытаясь определить, чем рассердила своего господина, и что ей за это грозит. Она неподвижно застыла на стуле, наблюдая за герцогом, готовая в любой момент обуздать свои рефлексы, если он пожелает ее наказать. Но ее господин не стал ее наказывать. К ее немалому удивлению, он яростно выматерился, и из его прочувствованного монолога Эфа поняла, что злится ее господин не на нее, а на ее прежнего хозяина.
- Почему ты мне не сказала, что голодна? - в голосе герцога проскальзывала какая-то не понятная ей обреченность.
- Это не было важным, гос-с-сподин. Я еще, по крайней мере, пять дней могла выполнять с-с-свои обязаннос-с-сти в полном объеме.
- На будущее, если я вдруг забуду тебя накормить, ты должна мне об этом напомнить. Ты поняла?
- Да, гос-с-сподин.
- Хорошо. А теперь объясни мне, кого ты подразумеваешь под человеком, которому ты подчинялась по приказу своего прежнего господина. Разве Император передавал тебя кому-то другому?
- Мой гос-с-сподин умер и перед с-с-смертью передал меня другому человеку, но он не был моим гос-с-сподином. - Герцог несколько мгновений непонимающе смотрел на нее, а затем потрясенно выпрямился.
- Погоди, ты хочешь сказать, что Нором IV не был твоим господином?
- Да.
- Понятно. А почему ты признала своим господином меня?
- В Вас-с-с кровь гос-с-сподина. - Эфа растерянно посмотрела на герцога, не зная, как ему объяснить очевидные для нее вещи. Но к ее облегчению, ее господин не стал расспрашивать, а понимающе кивнул головой, и больше к этой теме не возвращался. Завтрак они окончили в молчании, и Эфа, не дожидаясь распоряжения герцога, снова устроилась в кладовке, и ее господин закрыл дверь на замок.
Она почти не обратила внимания на шум, поднятый слугами, убирающими остатки их завтрака, обдумывая новую для нее концепцию возможности самовольно заговорить со своим господином и указать ему на его недосмотр. Это было непривычно, но поскольку герцог отдал приказ, она обязана повиноваться. Эфа, к своему удивлению, ощутила, что ей нравится решать головоломку, которую представляет из себя ее новый господин.
Линир ворочался на своей узкой койке, не в силах уснуть. Его беспокоила сложившаяся ситуация, и он никак не мог понять, почему Рейт так доверяет бывшему императорскому телохранителю. По его глубокому убеждению, человек, предавший один раз, вполне мог предать и во второй. Внезапно Линира посетила мысль, от которой он резко сел на кровати и крепко выругался. Рейт вполне может не успеть подать сигнал тревоги, если на него нападет это существо, а, судя по тому, что он не один раз перепроверив показания, так и не обнаружил в каюте герцога постороннего, компьютер бывшего императорского телохранителя просто не видит! Великий Саан, а если уже... Линир выбрался из кровати и принялся торопливо одеваться. Пусть Рейт потом посмеется над ним и назовет параноиком, но он ни за что не простит себе, если из-за его доверчивости с его другом что-нибудь случится! Застегивая на ходу свой мундир, Линир выскочил из каюты и почти бегом направился на пост контроля безопасности, проклиная про себя размеры яхты и невозможность нестись сломя голову. Ему совсем не хотелось, чтобы дежурный оператор, увидев на мониторе своего начальника бегущим по коридору, поднял тревогу. Беспокойство в его душе смешалось со злостью на доверчивость Рейта, и когда он приложил руку к сенсорному замку на двери поста контроля, настроение у него было хуже некуда.
Оператор, увидев начальника, торопливо подскочил со своего места и доложил:
- Все спокойно, командир. Его светлость спит. - Линир кивнул и, стараясь сохранять внешнее хладнокровие, шагнул мимо своего подчиненного к мониторам слежения. На первый взгляд все было нормально. Но Линир привык не доверять всецело автоматике. Он прекрасно знал, как можно обмануть компьютер и заставить машину видеть то, чего нет. К тому же, программа не всегда могла отличить беспокойно спящего человека от человека, который, например, задыхается, до тех пор, пока не начинало отказывать сердце. Стоп, а это еще что?! Линир похолодел, рассмотрев на мониторе, фиксирующем все подключения к компьютеру и системе жизнеобеспечения запись о том, что за прошедшие сутки их использовали, причем использовали один раз в отсутствии герцога, а второй раз, когда автоматика фиксировала, что человек спит! Непослушными губами он отдал приказ оператору занять свое место, и выскочил за дверь. Если только... Великий Саан! Линир заставил себя успокоиться. Он прекрасно понимал, что если поднимет тревогу без веских на то оснований, Рейт будет очень недоволен, но и ждать утра тоже не собирался. Решение пришло спонтанно, и Линир даже улыбнулся, настолько простым оно было. Он просто пойдет в каюту герцога и сам все проверит, не ставя в известность своих подчиненных. Если все в порядке - никто ничего не узнает.
Линир быстрым шагом направился к каюте своего друга, не замечая серьезной ошибки, которую совершил под влиянием эмоций.
Эфа безучастно смотрела перед собой, прислушиваясь к тихому дыханию своего господина, и обдумывала, каким способом ей выяснить, чем угрожает Линир герцогу. Выходило, что до приземления любые ее действия могут поставить жизнь ее господина под угрозу. Пока начальник службы безопасности оберегает своего сюзерена, рассчитывая достичь с его помощью своей цели, но если он поймет, что его замыслы раскрыты, он станет непредсказуем. Этого нельзя было допустить.
Тихий щелчок разблокированного замка заставил ее насторожиться. В следующее мгновение она беззвучно скользнула к двери и, безошибочно найдя место, где с внешней стороны находилась защелка, прижала к скользкой поверхности коготь указательного пальца и осторожно надавила. Материал двери поддался на удивление легко, и Эфа, подцепив когтем защелку, бесшумно отодвинула ее. Она не собиралась будить своего господина по такому ничтожному поводу. К тому же обоняние подсказало ей, что незваным проник в каюту и теперь крадется вдоль стены, стараясь не шуметь, Линир. А с ним она собиралась обстоятельно поговорить, прежде чем уничтожить. Необходимо было узнать, чем Линир угрожает ее господину, и может ли это что-то причинить герцогу вред после смерти вассала.
Двери открылась без скрипа, и Эфа беззвучной тенью метнулась к человеку, замершему у кровати ее господина. Он даже не успел вскрикнуть, когда когтистая рука перехватила его горло, задушив в зародыше звук, и одним движением оторвав человек от пола, Эфа метнулась назад в кладовку. Вся борьба заняла меньше секунды, и компьютер не успел провести повторную проверку ситуации и по инструкции списал все на сбой в программе, не поднимая тревоги. Линир отчаянно трепыхался, пытаясь вырваться из железной хватки обманчиво хрупких рук бывшего императорского телохранителя, и отчаянно ругался про себя. Эфа спокойно прикрыла за собой дверь и тихо прорычала прямо в расширенные от ужаса глаза человека.
- Ес-с-сли ты закричишь, или еще как-нибудь попытаешься поднять тревогу - я тебя убью. Ты меня понял? - Линир отчаянно закивал, про себя молясь о том, чтобы ему хоть на мгновение дали возможность заговорить и подать сигнал об угрозе герцогу. Эфа, словно поняв его намерения, усмехнулась, в темноте блеснули клыки, и в следующую секунду острая боль пробежала по шее Линира, оставляя за собой странное онемение. Человек выгнулся в последней попытке вырваться, и беспомощно обмяк. Девушка довольно зарычала и тихо прошептала:
- Ты не с-с-сможешь двигаться еще пару час-с-сов, а говорить будешь едва с-с-слышно. Точнее, с-с-слышно для меня, люди и даже компьютер тебя не ус-с-слышат. А теперь отвечай: зачем ты проник в покои моего гос-с-сподина, и чем ты ему угрожаешь? - Линир попытался ответить, но безвольное тело ему не повиновалось. Его охватила паника. Эфа, почувствовав его состояние, усмехнулась.
- Ты не бойс-с-ся, человек, ты говори, а то будет очень больно. - Линир попробовал еще раз и едва слышно выдохнул:
- Я ничем не угрожаю Рейту, он мой друг.
- Лжешь! - Эфа не повысила голоса, но от ее тона человек покрылся холодным потом, - а ложь с-с-следует наказывать. Еще раз, чем ты его шантажируешь?
- Ничем! - в голосе Линира звенело отчаяние. В следующее мгновение боль скрутила его так, что только паралич помешал ему заорать благим матом. Эфа не бросала слов на ветер.
- Я не могу определить по твоему поведению, лжешь ты или нет - мой яд меняет запах и приглушает другие физиологичес-с-ские реакции организма, но я неплохо изучила людей, поэтому обмануть меня тебе вряд ли удас-с-стс-с-ся. Я повторяю с-с-свой вопрос-с-с, и желаю получить на него правдивый ответ, иначе тебе будет очень больно.- Линир безнадежно застонал про себя и, едва шевеля губами, выдавил:
- Я друг Рейта. Я беспокоился, что ты можешь причинить ему вред, и пришел проверить, все ли в порядке. - Он уже понял, что совершил страшную ошибку, придя в каюту герцога, никого не предупредив, и теперь вряд ли избежит смерти. Линир начал про себя молиться Сану, чтобы все скорее закончилось.
Рейт проснулся среди ночи от какого-то странного ощущения. Он открыл глаза и прислушался, но в каюте было тихо, только едва слышно шипели датчики системы безопасности, обследуя помещение. Герцог закрыл глаза, но сон не приходил, что-то по-прежнему его беспокоило. В следующий миг он напрягся, и его рука потянулась к кинжалу, который он всегда хранил под подушкой. Едва слышно, на грани восприятия, раздался полный боли стон. Глаза Рейта привыкли к темноте, и он бесшумно поднялся с кровати, пытаясь определить, откуда прозвучал стон. Герцог не спешил поднимать тревогу, возможно, ему это показалось или что-то случилось с Эфой. Последняя мысль заставила его выругаться. Он вспомнил, сколько она съела после длительной голодовки, и испугался, что ей могло стать плохо. Эта сумасшедшая вполне может не сказать о том, что ей плохо и молча страдать, считая, что ему до этого нет никакого дела. Рейт стремительно рванулся к двери кладовки и распахнул ее, ожидая увидеть Эфу, корчащуюся от боли, и замер, потрясенный открывшейся ему картиной. В темноте он не смог разобрать деталей, но то, что в каморке находятся двое - он не сомневался. Что, Саан побери, происходит? Герцог растерянно скомандовал:
- Свет! - каюту залил яркий свет, и Рейт грязно выругался. На защитной пленке, обтягивающей ванну, безвольно лежал Линир, его лицо было совершенно спокойным, но в глазах застыли боль и ужас, а над ним склонилась бесстрастная, как всегда, Эфа. Она, без сомнения, услышала Рейта и теперь спокойно смотрела на него из-под своих многочисленных одежек.
- Что ты с ним сделала? - герцог был на грани срыва от ярости и недоумения.
- Он проник в ваши покои и лжет, утверждая, что не хотел причинить вам вред.
- Эфа, что ты с ним сделала? Почему он не двигается?
- Укус-с-сила.
- Что?!!! Ты его убила!!! - Рейт задохнулся от ужаса и бросился к другу. Эфа посторонилась, пропуская его, и спокойно произнесла:
- Я могу с-с-сама решать, будет ли яд убивать, или прос-с-сто парализует.
- Ты хочешь сказать, что он будет жить? - в голосе герцога звучало недоверие.
- Да. Он придет в с-с-себя через два час-с-са.
- Почему ты напала на него?
- Он проник в каюту, и его поведение с-с-свидетельс-с-ствовало о том, что он не хочет, чтобы вы об этом знали.
- А что сказал он сам?
- Он утверждает, что он ваш друг и проверял, вс-с-се ли с-с-с вами в порядке.
- Он действительно мой друг. - Рейт осторожно прикоснулся ко лбу парализованного Линира и улыбнулся. - Мой лучший друг. Эфа, поверь, он не хотел мне ничего плохого. Ему дозволено заходить в мою каюту в любое время. Ты понимаешь меня?
Эфа задумчиво прикрыла глаза, анализируя новую информацию, и тихо зарычала, досадуя на свою глупость. Действительно, ее прежний господин тоже позволял своим фавориткам некоторые вольности.
- Мне перенес-с-сти его на вашу кровать?
- Да, если сможешь. - Эфа подхватила Линира на руки, и без малейшего напряжения протиснулась мимо герцога к кровати. Рейт шел за ней следом, поражаясь силе такого хрупкого на вид существа, и тихо радуясь, что успел вовремя. Нужно будет завтра же утром перечислить ей всех, кто находится на корабле, и объяснить предел их полномочий во избежание таких сюрпризов. У Рейта совершенно не было уверенности в том, что в следующий раз все тоже закончится только потрепанными нервами и временным параличом. Заниматься похоронами своих вассалов, на взгляд Эфы ведущих себя не так, как полагается, ему почему-то не хотелось. А если учесть то, что правила поведения для слуг при дворе и у него в герцогстве разительно отличаются...
Между тем Эфа аккуратно положила Линира на кровать и отступила в сторону. Он подошел к своему другу и осторожно проверил у него пульс. Сердце билось ровно и сильно. Рейт улыбнулся от облегчения и тихо спросил:
- Ты все поняла? - Эфа склонила голову, и так же тихо ответила:
- Он ваш фаворит, ему многое дозволено. - И скрылась в своей кладовке, прежде чем Рейт успел прийти в себя от изумления. Он посмотрел на Линира и увидел, что его друг смотрит на него круглыми от потрясения глазами. В следующую секунду герцог взмолился в душе о том, чтобы компьютер не среагировал на их беготню, и не включил программу записи. Хорошо хоть, в обычном режиме ни визуального наблюдении, ни прослушивания разговоров не ведется. Иначе он до конца жизни не отмоется, и Линир тоже. Вот уж наградил Саан слугой. Так и врагов не нужно!
Рейт открыл глаза и тихо усмехнулся про себя - на часах было шесть утра. Дожил, уже и спать не может. Линир беспокойно спал на своей половине кровати прямо поверх одеяла, в одежде. Бедолага ночью отключился практически сразу после того, как Эфа отправилась назад в кладовку, и явно не собирался просыпаться в такую рань. Рейт тихо встал, стараясь не разбудить своего друга, подошел к бару и потянул на себя дверцу из натурального дерева. В зеркальной глубине застыли бутылки с напитками на любой вкус. Рейт, не глядя, достал из бара очередную бутылку с вином и вытащил зубами пробку. Видел бы его сейчас отцовский преподаватель этикета! Старика наверняка бы хватил удар. Но что делать, если, не смотря на сумасшедшее количество всевозможных приспособлений, открывать бутылку зубами все-таки удобнее?
Рейт усмехнулся и покачал головой. Напиваться с утра, конечно, плохая примета, но иногда по-другому просто не получается. Хотя, если все останется по-прежнему, он точно сопьется. Рейт глянул на себя в зеркало и коротко усмехнулся, хорош красавчик! Всклоченные каштановые волосы, опухшие после сна предположительно карие глаза. Полное ощущение человека, медленно опускающегося на дно жизни. Герцог провел рукой по волосам, приводя их в подобие порядка, и поморщился. Пора браться за тренировки, а то так не долго и жиром зарасти. Последнее было сильным преувеличением - атлетическая фигура молодого человека могла бы принадлежать профессиональному спортсмену, но Рейту нравилось думать, что он, как истинный аристократ, предается лени и излишествам.
Он налил в невесомый хрустальный бокал вина и рухнул в кресло, которое слуги всегда предусмотрительно ставили возле бара на тот случай, если герцог переусердствует с вином и не сможет добраться до кровати. С Рейтом такого еще ни разу не случалось, а вот его отец в свое время не раз засыпал в кресле. Вино было, как всегда, великолепным, и утренняя меланхолия постепенно отступала. Нужно было разбудить Линира и отправить его к себе в каюту, но двигаться было лень. Поэтому Рейт продолжал сидеть в кресле в нижнем белье и прихлебывать вино, глядя в никуда. Его жизнь постепенно превращалась в какую-то сумасшедшую гонку на выживание, и он не видел способа это остановить. Иногда ему хотелось все бросить и просто куда-нибудь сбежать. И останавливал его только долг перед людьми, которые когда-то доверили ему свои жизни.
Эфа бесшумно появилась из своего закутка. Рейт поднял на девушку глаза, удивленный тем, что она проявила такую самостоятельность. А в следующий момент чуть не закричал от испуга, смешанного со злостью. Еще совсем недавно покорное тихое существо внезапно выдернуло его из кресла и, без труда подавив сопротивление растерянного герцога, потащило его в душ.
Когда Рейт оказался на холодном мраморе ванной комнаты, он успел только порадоваться тому, что его не бросили на это достаточно твердое покрытие со всего размаха, и в следующий момент задохнулся, не в силах даже закричать. Эфа включила воду, и ледяные струи обрушились на него сплошным потоком! Через несколько секунд, показавшихся ему часами, девушка вытащила его из воды и спокойно завернула в полотенце.
- Что ты делаешь? - у Рейта от холода зуб на зуб не попадал. Он кутался в мягкую ткань, пытаясь согреться, и с подозрением разглядывал совершенно невозмутимую Эфу. Ему даже не хотелось гадать, что же пришло в голову этому непостижимому существу на этот раз. Он только надеялся, что, несмотря на все ее выходки, сумеет добраться до Оттори живым и не покалеченным. А Ниторог объяснит ему, почему это произошло.
- Мой прежний гос-с-сподин вс-с-сегда требовал, чтобы ес-с-сли он утром не в с-с-сос-с-стоянии поднятьс-с-ся с-с-с кресс-с-сла и с-с-снова пьет, я приводила его в чувс-с-ство. И вам это тоже было необходимо. - Герцог медленно моргнул, обдумывая новую информацию. Судя по всему, Эфа пришла к выводу, что его требуется срочно вывести из того состояния, в котором он находился. С чего бы это?
- Чем такое состояние могло мне угрожать? - в голосе Рейта зазвучало неподдельное любопытство.
- С-с-самоубийс-с-ством.
- Постой, ты что же, не только защищаешь меня от внешней угрозы, но и от самого себя?
- Когда мне не приказывают иного. - Рейт несколько секунд непонимающе смотрел на нее, а затем расхохотался так, что поскользнулся на мокром мраморе, и только крепкая рука Эфы не дала ему грохнуться во весь рост. Поистине сумасшедшая идея, кому бы она ни принадлежала. Великий Саан, человек, который обучал бывшего императорского телохранителя, явно был безумцем. Это только придумать надо. Прежде чем покончить с собой, нужно приказать своему телохранителю не мешать ему... лишать себя жизни!
Эфа невозмутимо последовала за ним, ничем не показывая, что ее задел его смех. Рейт вытер полотенцем мокрые волосы, поежился от нескольких ледяных капель, успевших скатиться ему между лопаток, и завернулся в теплый халат из дорогого бархата. Вот теперь жизнь уже не казалась ему злой шуткой Саана. Впрочем, он никогда не умел долго пребывать в меланхолии, и искренне поражался способности некоторых аристократов не вылезать из такого состояния неделями.
Линир, оказывается, уже проснулся и тихо сидел на кровати, круглыми глазами наблюдая за происходящим. Рейт усмехнулся, видя растерянность друга, и задумчиво заметил:
- Ты знаешь, этот Сааном проклятый компьютер опять никак не прореагировал на угрозу моей священной особе. Может быть, его кто-нибудь умудрился перепрограммировать?
- Вряд ли. - Линир не понял шутки и ответил на вопрос на полном серьезе. - Скорее всего, дело в том, что он не видит Эфу, и таким образом, все происходящее воспринимает как сбой в программе, если конечно человек голосом не подтверждает угрозу.
- Да, я знаю. - Рейт покачал головой. - Нам всем сильно повезло, что Эфа не собирается устроить на корабле небольшую бойню, иначе в космосе появилась бы еще одна легенда. 'Мертвый скиталец'. По-моему звучит...
- Ваша светлость! - Линир смертельно побледнел. - Даже в шутку не предлагайте ей подобного! - Не волнуйся, Эфа прекрасно понимает, что это все не всерьез. Не правда ли, Эфа? - Рейт спокойно смотрел на девушку, бесстрастно слушавшую их диалог.
- Да. - Эфа осторожно поправила платок, закрывающий ее лицо, и безучастно добавила. - Я знаю, что такое шутка, и даже с-с-сама иногда шутила, но мои шутки люди не понимают, а почему-то умирают, вмес-с-сто того, чтобы с-с-смеятьс-с-ся. - Рейт с Линиром ошарашено уставились на нее, не веря своим ушам. Существо, которое они привыкли считать чем-то вроде биологического робота, пыталось шутить, неуклюже пыталось, но все-таки... Герцог покачал головой и тихо произнес:
- Поистине, велика Вселенная, и все, что только может существовать по замыслу Саана, в ней существует.
- А ес-с-сли вдруг окажется, что чего-то нет. Что ж, прис-с-смотрис-с-сь внимательнее, может быть, ты этого прос-с-сто не видишь. - Рейт вздрогнул и неверяще посмотрел на Эфу.
- Ты читала великого Нитара Рола?
- Да. - Линир тихо рассмеялся, качая головой.
- Поразительно, как внешность бывает обманчива. Вот уж никогда бы не поверил в то, что телохранителям императора дают классическое высшее образование! - Рейт покачал головой, и довольно усмехнулся.
- Зато теперь у меня появился еще один собеседник. Ладно. Шутки в сторону. Линир, иди отдыхай, я на этот день даю тебе выходной. Эфа, марш в кладовку - вот-вот придут слуги убирать каюту, когда принесут завтрак, я тебя позову. - Он не успел еще договорить, а дверь кладовки уже бесшумно закрылась за скрывшейся в своем убежище девушкой. Линир пожал плечами, и покинул каюту своего друга, забористо ругаясь про себя. Уж лучше бы Рейт его высмеял, чем это сочувствие. Теперь он прекрасно понимал, что ночью вел себя как последний кретин, и отдавал себе отчет в том, что если об этом узнает его учитель, полного курса переподготовки ему не избежать.
Рейт посмотрел на дверь, закрывшуюся за Линиром, и покачал головой. Иногда ему казалось, что он гораздо старше своих тридцати шести лет. Наверное, ответственность здорово старит, недаром его дед в сто пятьдесят выглядел стовосьмидесятилетним. И отец умер рано. 'Хватит! - одернул себя герцог, - старит не ответственность, а необходимость постоянно бегать по кругу, решая одни и те же проблемы, которые возвращаются с завидным постоянством, как только кажется, что от них уже наконец-то избавился. Кстати, об ответственности... Не пора ли ему выбраться из своей каюты, а то он скоро от безделья спятит'. Рейт подошел к встроенному в стену шкафу и решительно распахнул дверцу. Не глядя, выбрал первый попавшийся комбинезон из бронеткани и принялся быстро одеваться. После завтрака предстояло много дел.
Глава 3.
Эфа стояла в отсеке стыковки и насмешливо смотрела на перешептывающихся слуг. Сегодня она первый раз вышла из каюты герцога, и удивлению их не было предела. И не только удивлению. Эфа ощущала страх этих людей, страх перед ней, и потому улыбалась. Добыча должна испытывать ужас перед охотником - это правильно. Рейт стоял в двух шагах от нее, погруженный в свои мысли, и не обращал на окружающих ни какого внимания. Эфа оскалилась под платком, закрывающим ее лицо, кто-то из слуг явно был на грани истерики. С чего бы это? Оставалось надеяться, что катера придут без задержек. На границе флаеры до сих пор считались глупой роскошью. Катера были гораздо практичнее, надежнее и, Эфа усмехнулась, дешевле, что тоже немаловажно. За последние дни она узнала много нового и еще большему научилась. С удивлением обнаружила, что такая ситуация ей нравится и пришла к выводу, что теперь все будет по-другому. Она узнала много нового, но вот инстинкты остались прежними, и эти инстинкты в один голос кричали о том, что человек не может до такой степени испугаться ее, если только... Эфа прислушалась и в мерном рокоте генераторов причальных лучей уловила едва слышный диссонанс. Неужели диверсия? Нет. Не диверсия. Эфа выпрямилась. Просто причальные лучи яхты не рассчитаны на такую массу, а в компьютере все-таки оказался вирус. Она повернулась к Линиру и отрывисто бросила:
- Боевая тревога! Абордаж! - человек вздрогнул, но в следующую же секунду пришел в себя и коротко приказал:
- Подтверждаю! Готовность ? 1! - гвардейцы привычно, не рассуждая, захлопнули шлемы скафандров, одновременно выхватывая мечи. И тут Эфа едва не зарычала от ярости - излучение блокировки по-прежнему не позволяло использовать на корабле оружие в лучевом режиме! А катер уже пристыковался, и внешний шлюз был открыт снаружи. О чем, Саан побери, думают операторы на корабельном мостике? Если только вирус не заблокировал ручное управление... Девушка стремительно метнулась к герцогу, который тоже уже успел загерметизировать свой скафандр и теперь стоял с обнаженным мечом, пристально глядя на внутренний шлюз. Человек даже не успел вскрикнуть, когда мощный бросок сбил его с ног и толкнул в гущу его телохранителей. Гвардейцы не растерялись, - миг и герцога закрыла плотная стена облаченных в боевые скафандры тел. Эфа уже не смотрела на то, что происходит за ее спиной. Внутренний шлюз медленно открылся, но не основной, через который катер мог без проблем проникнуть в стыковочный отсек яхты, а аварийный, предназначенный для людей. Внутрь ворвались люди в скафандрах с затемненными лицевыми щитками и... Эфа прорычала изобретательное ругательство. У нападающих было пулевое оружие. Архаизм, который давно не применялся в Империи, но которым вполне можно было пробить броню легких боевых скафандров и пользоваться даже при излучении блокировки! Проклятье! Уж лучше бы разгерметизация! Но раздумывать было поздно. Оставался единственный способ предотвратить бойню, и Эфа им воспользовалась.
Одним невероятным прыжком она преодолела расстояние, отделяющее ее от нападающих, и крест на крест рубанула мечом не столькодля того, чтобы убить, а затем, чтобы отогнать, заставить смешать строй. И ей это удалось. Увидев возле самого своего лица лезвие меча, человек попятился, и этого оказалось достаточно, чтобы Эфа вломилась в гущу нападавших. Она была слишком близко от них, они не могли использовать огнестрельное оружие без риска перестрелять своих, а для ее меча места вполне хватало... Кровь плеснула широкой полосой, залив стоящих рядом с тем кто, хрипя, опускался на пол с перерезанным горлом. Кто-то попытался достать ее ножом. Безуспешно. Эфа без труда увернулась от клинка и, не глядя, рубанула кинжалом. Он был не приспособлен для таких ударов, но ее сила сделала свое дело, и человек с воем свалился под ноги остальных, зажимая кровоточащую культю. Где, Саан побери, гвардейцы? Эфа коротким ударом обезглавила еще одного нападающего и оглянулась на людей, прикрывающих герцога. В следующую секунду она едва не пропустила удар. Люди стояли неподвижно словно манекены. Какого...? А затем ей стало не до того. Хлестнула автоматная очередь, и телохранители задергались под ударами попадающих в них пуль, но по-прежнему остались стоять, словно были не в силах с места. Эфа рванулась вперед. Теперь она могла рассчитывать только на себя. Что ж, не впервой! Когти вонзились в спину одного из нападавших, и прочная броня скафандра разошлась как гнилая тряпка. Носок сапога со всего размаха врезался в прозрачную пластину шлема, и голова человека безвольно мотнулась назад. Еще один. Руку обожгла боль! Быстрее! Кулак врезается в солнечное сплетение, и человека отбрасывает на несколько метров. Перехватить автомат. Проклятье, опять задели! Выстрелы слились в непрерывный треск, и пятеро нападающих повалились на пол, заливая его своей кровью. Почему так тяжело держать оружие? Эфа оглянулась, переводя дыхание, и увидела, что последний из нападающих успел что-то бросить в сторону герцога, прежде чем сам потерял сознание от боли и потери крови. Никогда в жизни Эфа так не бегала. Мозг бесстрастно отсчитывал секунды до взрыва, а ноги уже послали тело в прыжок. В невероятный даже для нее прыжок. Она успела, древняя осколочная граната, пойманная когтистыми пальцами, не сдетонировала. Пока. Эфа яростно оскалилась и плашмя упала на пол отсека, накрывая маленькую смертоносную штучку собой. Оставалось надеяться, что пол стыковочного отсека, приспособленный для того, чтобы выдерживать многотонный вес катеров, выдержит и взрыв этого устройства. Кто знает, какой взрывчаткой его начинили? В следующую секунду боль ударила ее бронированным кулаком, и Эфа потеряла сознание.
Рейт с молчаливым ужасом наблюдал за битвой Эфы с убийцами. Девушка двигалась так, что ее почти не было видно, но и нападавшие были хорошо подготовлены. Герцог с отчаянием смотрел, как из последних сил его телохранитель пытается остановить наемников. Одна. Потому что какой-то ублюдок, который умудрился запустить вирус в их компьютер, позаботился о том, чтобы информационное обеспечение скафандров тоже вышло из строя, и как только открылся внутренний шлюз, все скафандры застыли жесткой скорлупой, став ловушкой для облаченных в них людей. Все его телохранители стояли неподвижно, загораживая его от смерти своими телами, но они ничем не могли помочь Эфе, которая единственная не пожелала облачиться в скафандр и теперь в одиночку пыталась остановить убийц. Он видел, как очередь, выпущенная одним из нападающих, задела Эфу и убила и ранила нескольких из беспомощно застывших в своих скафандрах гвардейцев. Ему хотелось броситься вперед и прикончить хотя бы одного врага, но проклятый компьютер предусмотрительно обездвижил и его. Он слышал, как матерятся офицеры команды, отчаянно пытаясь уничтожить вирус, но в их голосах все явственней проскальзывала обреченность. Бронированные двери отсека оказались заблокированными, и матросы не могли прорваться к месту действий.
Вот Эфа завладела автоматом, и последние из нападающих рухнули срезанные одной длинной очередью. Рейт вздохнул с облегчением. Невероятно, но девушка выстояла против двадцати вооруженных бойцов! В следующий миг он задохнулся от ужаса! Последний, уже смертельно раненный убийца, успел бросить гранату! Рейт широко раскрыл глаза, следя за тем, как к нему летит его смерть, не в силах даже закричать. Но Эфа внезапно бросилась вперед, в сумасшедшем невероятном прыжке поймала маленький шарик и плашмя упала на пол, накрывая его своим телом! Приглушенно грохнуло, и тело Эфы подбросило взрывной волной. Рейт стиснул зубы, чувствуя, как на глаза у него наворачиваются слезы. Девушка пожертвовала собой, чтобы спасти их. Осколки, способные располосовать легкий боевой скафандр на клочки, не разлетелись по отсеку. Все они застряли в ее теле. Проклятье! Рейт даже не заметил, как открылись двери и в отсек ворвались вооруженные матросы вместе с бригадой медиков. Слишком поздно. В душе поднималась горечь. Почему всегда, когда покушаются на него - умирают другие?
Медик подошел к нему и, осторожно отодвинув защитную пластинку у него на плече, прикоснулся к кнопке аварийной разгерметизации скафандра. Рейт с усталым вздохом выбрался из раскрывшей скорлупы, благо хоть эта функция была чисто механической и не зависела от компьютерного обеспечения, и огляделся по сторонам. Врачи уже перевязывали двоих раненых гвардейцев, три тела лежали неподвижно, накрытые с головой простыней. Среди слуг никто не пострадал. Согласно инструкции, они предусмотрительно забились в угол за строем телохранителей, чтобы не затруднять тем обзор и, соответственно, оказались достаточно далеко от места главных событий. И посредине ангара неподвижно лежала Эфа. Рейт скрипнул зубами и шагнул к девушке, возле которой суетились врачи, пытаясь ее перевернуть, не причинив ей своими действиями дополнительных повреждений. Вот, наконец, им удалось уложить ее на спину, и Рейт яростно выругался - грудь и живот Эфы представляли собой месиво из костей, крови и обрывков ткани. С такими ранами не живут, Рейт отвернулся, не в силах на это смотреть.
Врач потянулся, чтобы закрыть девушке глаза и пронзительно вскрикнул, когда черные губы отъехали назад, обнажая длинные клыки. Несколько секунд человек растерянно смотрел на Эфу, а затем стремительно метнулся к своему минидиагносту и аккуратно поместил серебристый датчик ей на лоб. Рейт несколько секунд не мог поверить в то, что произошло. Он подошел к Эфе и с удивлением увидел, что она, вместо того, чтобы умирать изо всех сил старается дотянуться до датчика и снять его со своего лба.
- Не трогай! - Рейт сам поразился тому, как хрипло звучит его голос. - Без него тебе не смогут помочь.
- Он мне не нужен! - девушка говорила тихо, но и этого оказалось достаточно, чтобы у нее изо рта пошла кровь. Врач попытался сделать ей укол, но инъектор беспомощно пискнул и высветил сообщение, что материал невозможно проколоть ни одной из имеющихся у него в распоряжении игл. Эфа, словно не заметив действий врача, добавила: - Мне бы в регенератор на с-с-сутки, или прос-с-сто пос-с-спать...