После жизни
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ПОСЛЕ ЖИЗНИ
- 1 -
На обоях чернел отпечаток губ. Готично? Наверное. Только полтергейст пошутил не по адресу. Я принадлежу к другой касте. Нас много, мы мало кому нужны. В наших дипломах запись - юрист.
Я поморгал, но отпечаток остался на прежнем месте. Размером он соперничал с футбольным мячом. Крутой поцелуйчик! Машке бы понравился. Жаль, мы расстались почти два месяца назад. Чья вина вопрос глупый. Ссоры в парочках дело обычное. Нужно просто взять мобилу и позвонить.
Я придвинул к готичному поцелую пузатый монитор. Древняя техника давненько кочевала по комнате. Тащить на помойку лень, продать невозможно. Сверху на устаревший кусок пластика и микросхем улеглись подушки. Зачетная работа - ни один пришедший не увидит отпечаток губ.
Пока умывался, в прихожей гремел звонок. Кто осчастливил выпускника утренним визитом? Родителей греет Турция, приятели встают поздно.
- Сейчас, Машка! - крикнул я, приоткрыв дверь ванной.
Машка часто приходила к завтраку до ссоры. Ее визиты заканчивались грудой костей во фруктовой вазе и испытанием для дивана.
Придти к завтраку отличный способ помириться с бесчувственным юристом.
Я вытер лицо и пригладил волосы. Долго крутиться перед зеркалом скучное занятие. К тому же бессмысленное на все сто. Улыбнись, и тебе простят попугайские цвета в одежде. Посмотри в глаза, и забьют на легкую небритость. Назови по имени - уступят парковочное место.
Я открыл дверь и мысленно сменил улыбку на оскал. Резиновый коврик нервно топтал Вано. Жара оставила на нем только шорты.
- Может, тебе починить чего? - спросил Вано. - Или мебель переставить?
- Сам справляюсь, - ответил я.
Мы прошли в комнату, и я заслонил баррикаду. Вечером заклею отпечаток остатками обоев. Незачем родителям и гостям видеть то, чего не может быть. Полтергейст - сказка.
- Старый монитор, - хищно произнес Вано. - Витек, давай до помойки дотащу?
- Отстань, - ответил я. - Хороший монитор. Почти новый.
- Блин... - сменил пластинку Вано. - Мне бы пятихатку в долг. На работе два месяца не платят.
- Вороватый директор мечта юриста, - произнес я. - Получишь зарплату с процентами, плюс моральный вред.
- Это.... Как - бы я не совсем работаю. - Ошарашил Вано. - Бумажек подписывать не давали...
- А трудовая книжка? - спросил я.
- У нас жестко на работе, - сообщил Вано. - Бумажек не дают, и обеда нету.
Пока искал рубашку потоньше, мучил Вано вопросами. Бедняга чувствовал себя на допросе в НКВД. Зато я получил тонну инфы. Директор и главбух бабки колхозного вида. Работников куча, все сидят без денег. Будет где разгуляться.
- Как тебя отпустили посреди дня? - спросил я.
- Наврал про поход к зубному, - признался Вано.
Пострадавший работал недалеко от центра. Новостройка подавляла размерами и краснотой стен. Плакат сообщал: "Скоро здесь откроется клуб".
- Мы внутренней отделкой занимаемся, - сказал Вано. - Первый раз пожарникам не понравилось, заставили переделать. Вроде, материалы огнеопасные.
У паребрика скромно пристроилась белая спортивная машина. Таких в городе единицы, но прикол в другом. На водительской дверце чернел отпечаток губ размером с футбольный мяч.
В здании висела серая пыль, копошились рабочие. Грязные полуголые тела напоминали о римском рабстве. Не хватало надзирателей. Впрочем, между рабочими сновала прыщавая девушка с волосами цвета тухлого сена.
- Админша, - пояснил Вано.
Бабки - колхозницы обитали в грязном крошечном кабинете. Пыхтели компы с пузатыми мониторами, горели настольные лампы. Окно выходило на стену соседнего дома. Это спасало от солнца.
Директрисой работала престарелая Мальвина с сиреневыми кудрями. Бухгалтерша щеголяла в застиранной блузке времен развитого социализма. Минуту назад я думал, что "колхозницы" обзывка. О, любимая российская реальность. Ловкий владелец решил сэкономить на зарплатах и пихнул в руководство лохов. Будет, кому отдуваться за нарушения...
- Я юридический представитель Ивана Самохина.
- Покажите доверенность, - лениво произнесла директриса.
Какой поворот событий! Коза отпущения знает слово "доверенность".
Вместо документа я вынул телефон.
- Куда бы позвонить для начала: в прокуратуру или инспекцию по труду? - мечтательно спросил я.
- Мы еще не открылись, - зачем-то сказала директриса.
- И не откроетесь, - пообещал я. - Мой клиент клянется на конституции, что вы два месяца не платите коллективу зарплату.
- Как юридическое лицо вы должны понимать - в стране кризис! - подала голос бухгалтерша.
- Он отменяет вашу обязанность выдать трудовые книжки и заключить договоры с работниками? - спросил я и присел на краешек директорского стола. Кипа бумаг стала отменной подушкой. Пугала только лампа. От нее вело жаром, как от доменной печи.
- Да и обеденный перерыв неплохо предоставлять...
- Мы частная фирма! - гордо заявила директриса и поправила сиреневую прическу.
- Отличный пример украинской логики, - сказал я. - В огороде бузина, а в Киеве дядька. Вы хоть поняли наши претензии?
Директриса теребила волосы и рассматривала монитор.
Я перегнулся через стол. Читай она трудовой кодекс, я бы сменил тон. Тяга к знаниям всегда похвальна. Но директриса играла в косынку. На радостно-зеленом поле лежали стопки карт.
Любой закон - бумажка с закорючками. Без воли человека он не работает. Уважать можно только физику. Попробуйте плюнуть вверх - убедитесь, что закон тяготения работает. Даже если он не открыт.
Я наклонился к лицу директрисы:
- Сейчас я выйду в коридор и наберу толпу клиентов.
- Они всем довольны! - сообщила директриса, вскочила и метнулась к двери. Руки бешено поправляли сарафан. - Подождите пять минут, я приведу работников. Они расскажут, что все хорошо.
Я включил секундомер в мобиле и приготовился ждать. Цифры весело скакали, свидетели хорошей жизни не шли.
- Семь минут сорок три секунды, - произнес я.
Вано переминался с ноги на ногу, жался к стене. Подожди чуток, правда на нашей стороне.
- Готовьте деньги, - сказал я и вышел.
В воздухе вилась потревоженная пыль. Коридор пуст. Полуголые рабы исчезли. Даже инструментов не осталось. В закутке у запасного выхода стояла админша.
- Где директор? - спросил я.
Девушка вздрогнула и выскочила, задев каблуком порог.
Я вернулся в кабинет. Бухгалтерша ненавидяще взглянула на меня и открыла стол. Поверх бумаг лежала пачка денег. На весь коллектив не хватит, но...
Считала бухгалтерша ловко, будто карты тасовала. Купюры ложились ровной пачкой.
- Приплюсуйте проценты за просрочку и мой гонорар.
Выбора у бухгалтерши не было. Лучше заплатить, чем идти под суд. Владелец-то все равно чистеньким останется. Жаль не помочь остальным рабочим. Какого дьявола они ушли с Мальвиной?
- 2 -
На улице пусто, только тачки сверкают лаком. Место спортивной машины заняла копейка. Ладно бы синяя или красная. Копейка сверкала белизной, на водительской дверце красовались черные губы.
- Ты борзой, - сказал Вано.
- Они знают, что не платить зарплату плохо, - ответил я. - Себе-то из стола берут...
- Мне из-за тебя придется с работы уйти, - произнес Вано и плюнул на асфальт. - Подавись гонораром.
Самохин протянул мне косарь.
- Я-то в чем виноват?
Самохин отвел глаза:
- Корчишь из себя крутого, а сам никто. Наш хозяин большой человек, ездит на джипе с блатными номерами. У него жена модель.
В тачке с черным отпечатком губ кто-то шевелился. Для мужика фигура хрупкая. Жаль лица не разглядеть - солнце мешает.
- Теперь занесут в черный список, буду всю жизнь дачи совкам ремонтировать, - бросил Вано и пошел прочь.
- Какой список? - крикнул я.
- Обычный. В него недовольных заносят.
И увозят безлунными ночами на "воронках" в расстрельные подвалы!
Новенькая тысяча отправилась в карман, я бросился к белой копейке. Черный поцелуй редкая картинка. Да и стоит аэрография не меньше древней машинки. Кто окажется за рулем?
Рука потянулась к дверце, я едва удержал равновесие. Тачка пропала!
- 3 -
Пекло осталось за шторами. Вздохнул и принялся жужжать вентилятор. Я сел на полу, напротив баррикады. Свернул крышку с бутылки, сделал глоток. Хорошая штука разливной английский эль. Хватит ли двух бутылок для раскрытия тайны черных губ...
У Шерлока Холмса были дела на одну трубку. Или затяжку? Все-таки на одну трубку. Затяжка это травма колготок. На Машке они рвались с адской скоростью. Еще быстрее загнулись наши отношения.
Дела на одну трубку были легкими. Мне и за неделю не разобраться, откуда взялся отпечаток.
На экране мобильника возник неизвестный номер.
- Это Санек.
- Новая симка или у родителей мобилу стащил? - спросил я.
- Новая. - Ответил Санек. - На похороны идешь?
С Саньком интересней говорить вживую. У него смешно дергаются брови, и морщится лоб.
- Кто помер? - осведомился я.
- Машка, - сообщил Санек.
- Какая?
Имя-то распространенное. С двумя Машками учился в классе, с тремя на курсе. Если напрячь голову, вспомню десяток.
- Твоя бывшая, - обрадовал Санек. - Ее новый ухажер спьяну силушку показал. Понес Машку на девятый этаж на руках и уронил.
- От этого не умирают, - заметил я. - В детстве постоянно с деревьев падал. До сих пор жив.
- Попробуй башкой о ступеньку удариться, - посоветовал Санек. - Перелом основания черепа и понеслась душа в рай.
Машка умерла? Хрен я в такое поверю!
- От этого не умирают, - повторил я и сбросил с баррикады накидку. Подушки разлетелись по углам. Повезло только монитору. Из-за веса летать он не мог.
На стене чернел отпечаток губ.
Я свернул крышку второй бутылке и подзаправился.
- ...Нынешний, то есть последний Машкин кавалер - Юрка Ладыгин, - заложил горе-силача Санек.
Машка встречалась с парнем на год младше себя? С кем не бывает. Но Ладыгин идиот и сетевой сиделец. Рука с мышки не слезает. Юрик тусит на десятке форумов и вешает пересказы новостей в ЖЖ. Машка - мисс зрительских симпатий на прошлом конкурсе красоты. Они не могли быть парой.
- ... То - ли тебе мстила, то - ли правда на блогера запала. Теперь не узнать,- сказал Санек и добавил. - Похороны после завтра.
- 4 -
Просыпаться в жару - мучение. Рот и глаза пересохли, хочется выпить цистерну. Или постоять на сквозняке.
Балконная дверь распахнута, шторы висят траурными флагами. Ветра нет, и не будет. Зато будет вода!
Я встал с дивана. По полу бешено покатились вчерашние бутылки. Пожалуй, прогуляюсь за добавкой. Но сперва дела.
В холодильнике скучал запотевший стакан воды. Вода воняла помойкой. Я сморщился и осушил стакан. Другого выбора не было. Из крана течет ржавая гадость вперемешку с хлором. Пропускать ее через фильтр долго. К тому же фильтр сдох неделю назад.
На кухне в железной вазе лежало яркое зеленое яблоко. Бока твердые, на кожице ни одной морщины. Как только вчерашний день пережило?
Я прихватил живучий плод и вернулся в комнату. На столе ждала пухлая цветастая газета и мобильнк. Начну искать работу.
Страницы с квартирами, машинами и задорными девочками полетели на пол. Вакансии как всегда в середине газеты. Издатель ненавящиво предлагал расстаться с последними деньгами перед трудоустройством.
Юристы обитали в конце списка. Я набрал первый попавшийся номер.
- Да? - спросила трубка прокуренным женским голосом.
- Добрый день, - сказал я Пепельнице. - Звоню по поводу вакансии юриста.
Голос сделался тише, наверно, девушка прикрыла трубку ладонью:
- Нам юристы нужны? Ага... - донеслось из мобилы. Пепельница убрала ладонь и спросила, - Вы с налоговым правом дружите?
- Дружу. - сообщил я. - И с правом, и с бухучетом и с оптимизацией налогообложения.
Телефонный разговор не болтовня в аське - не пририсуешь веселую улыбочку.
- Везуха. - сказала Пепельница и снова прикрыла трубку, - Чего спросить? Поняла...
В жизни случаются хорошие вещи. По крайней мере, иногда. Неизвестная контора может случайно найти подходящего работника. А бывший студент толковую работу.
- У вас военник есть? - спросила Пепельница.
- Будет осенью, - ответил я.
Со зрением минус семь в армейку не берут. Будьте спокойны, товарищи из неизвестной фирмы.
- Тогда и звоните, - задумчиво сказала Пепельница.
Я вычеркнул объявление из списка. Пустяки, обломы у всех бывают. В колонке оставались две подходящие вакансии.
Яблоко манило яркостью. Перекусить? Нет уж, сперва обзвон.
Трубку долго не брали, и я потянулся за яблоком.
- Слушаю, - лениво произнес мужчина.
В мозгу полыхнула картинка: дирекор в строгом костюме одиноко бродит по офису. Сотрудники разбежались по заданиям, телефоны надрываются...
Я сообщил цель звонка и подкинул яблоко. Оно приземлилось на смятое одеяло и исчезло в складках. Невидимый директор спросил:
- Опыт работы есть?
- Три года, - ответил я.
- Сколько из них официально? - скучным голосом спросил директор.
- Нисколько. Я искал заказы через знакомых.
- Все искали, - заметил директор.
Вранье. Со всего курса халтурили по профессии двое. Остальные работали охранниками и официантами.
Разговор не задался - директор буркнул "до свидания" и отключился. Чтоб к нему на свидание ходили судебные приставы и налоговые инспекторы. Впрочем, и гайцы сгодятся..
Я потянулся за яблоком, но нашлось только одеяло. Надо убрать его, все равно ночью парилка. Под простыней яблоко тоже не обнаружилось. Как и на полу...
По третьему номеру рассыпался в любезностях автоответчик. Машина уверяла, что все сотрудники заняты.
Над ухом хрустнуло. Я обернулся - комната пуста. Да и кому в ней взяться?
Взгляд невольно упал на баррикаду.
- Вы можете рассказать о себе. В случае заинтересованности наши сотрудники свяжутся с вами, - вежливо предложил автоответчик.
Хруст продолжался. Кто-то аппетитно ел мое яблоко.
Я перебрался к окну и встал лицом к комнате. Невидимка продолжал трапезу, но мне стало спокойней. Пока рассказывал автоответчику о себе, на подушку упал черенок.
- 5 -
Семинары на бирже труда штука унылая. Особенно для работников. Выпускникам - то не привыкать: учеба не успела забыться. Зря я встал на учет, лучше самому искать работу. Дольше сохранится выпускное настроение...
Сотрудницы окружили низенький деревянный столик. Первая - блондинка с огромной грудью. Пиратская копия Памелы Андерсен. Ох, вы сиськи мои, каждая по пуду, я наемся творогу и гулять не буду! Вторая - ведущий инспектор, старушка с добрым мятым лицом. Третья - психолог. Карие глаза светятся адским огнем. Мы подопытные мыши для ее кандидатской.
Выпускники расселись по углам. Я оккупировал стул напротив логова сотрудниц. Поиграем в гляделки...
- Как вы думаете, - завела любимую пластинку психолог, - кто такие безработные?
- Это мы, - твердо заявил паренек в рэперских штанах.
- На работе от вас будут ждать четких и конкретных ответов, - заметила блондинка.
- "Это мы" вполне четкий ответ, - насмешливо сказала девушка в сером платье.
- Попробуем еще раз, - произнесла психолог. - Кто такой безработный? Дайте определение.
- Бедный человек, который не может устроиться, - Ссазал рэпер.
- Уже лучше, - сообщила психолог и хитро сощурилась. - Почему наш бедный человек не может найти работу?
- Платят через раз, - ответила девушка в сером.
- Или вовсе не платят, - поддержал рэпер и привалился к стене.
- Я ждала отговорок, - поведала психолог блондинке. - Безработный может найти работу за неделю. Просто, у него слишком высокие требования и нет мотивации к труду.
- Профессиональный бездельник. - Перевела пиратская копия Памелы Андерсен и поднялась. Стул был признателен габаритистой девушке. - Желание получать много и в срок сладкая мечта. Выпускники должны вкалывать днями и ночами, чтобы заработать опыт. Пока его нет работодатель всегда прав.
- Кажется, ты перестаралась, - сказала старушка.
- Пускай привыкают к правде, - победоносно произнесла пиратская копия. - Выпускники, вы никто на рынке труда.
- Вы тоже, - заметил я. - Мастеров тыкать в кнопочки много. Этому в школе учат. А марать бумагу дети учатся сами года в два. Берут фломастер поярче и марают.
- Далеко пойдете, - произнесла психолог. - Только с вашим характером рискуете нарваться...
- ...На получение хороших вакансий после всех, - добавила блондинка.
Я нажал на первую попавшуюся кнопку телефона и потряс светящейся мобилой в воздухе. Психолог дернула ниточками бровей, блондинка прищурилась.
- Спасибо за признания, - тихо сказал я. - Диктофону было очень интересно.
Жаль диктофонная запись блеф. Я был бы рад вывесить болтовню блондинки в сеть. Да, на рынке рабского труда звериные законы. Да, работники биржи ни черта не могут. Но издеваться-то зачем?!
- 6 -
Вместо неба бежевое марево - горят леса. Солнце косит под ржавый пятак. Асфальт перегрет как сковородка в аду.
От духоты и запаха дыма я спасся в подъезде Ладыгина. Кнопка лифта западала, в шахте тишина.
Я тащился на девятый этаж и завидовал эскимосам.
Открыл Володя. То ли одноклассник, то ли приятель Юрика. Пухлые щеки раскраснелись, на ногах от сквозняка шевелились волосы. Надо же такие кудри отрастить. Володя поправил семейные трусы и посторонился.
- Поминаем немножко, - тоном нашкодившего малыша сказал Володя.
- Рано начали, - заметил я.
- Юре надо в себя придти. Плохо человеку, - пояснил Володя.
Я скинул кроссовки и пошел в комнату. Трудно заблудиться в типовых квартирах. Пол в логове Ладыгина покрывал пушистый ковер. Наверное, шерсть для него пожертвовал Володя.
Стол книжка уставлен грязной посудой. Эх, ребята, не сегодня вы поминать начали. Упитанная муха нарезала круги над тарелкой с остатками салата.
Юрик резал сыр. Боязливо поднял глаза и задел лезвием палец. Кровь выступила неохотно и тут же испачкала сыр.
Я придвинул стул, сел.
- Тебе водку или пиво? - спросил Володя.
- Воды. - ответил я. - Желательно холодной.
Юрик взял с подоконника здоровый пузырь и протянул мне. Вода была теплой и противной.
Ладыгин отложил нож, засунул палец в рот и пошел к компу. На мониторе страница "Вконтакте". Впервые вижу аккаунт Ладыгина без купюр. Откуда взялась мода прятать инфу?
"Продолжаем поминать" написал Юрик в статусе.
- О каждом шаге докладываешь? - спросил я.
- Традиция, - ответил Юрик. - Жизнь ушла в сетку.
"Юрок "мега - блогер" Ладыгин встречается с Машулей "просто" Машулей" нагло врал аккаунт. Не скоро они встретятся...
В списке друзей Машка на первом месте. Немудрено - самый высокий рейтинг по городу. Сетевым сидельцам долго не переплюнуть мертвую "контактершу".
Я отобрал у Ладыгина мышь. Юрик сопротивляться не стал. Взглянул на кровоточащий палец и отошел.
Машка улыбалась с аватары, стена пестрела картинками Юрика. Если отлистать на сотню записей назад, найдутся мои шедевры. В основном сердечки и смайлы. Я хреновый художник и креативностью мозгов не отличаюсь.
- Она всегда будет улыбаться. - Сказал Ладыгин. - Даже когда мы найдем новых девушек. Представь: нас с каждым годом будет меньше. Кого в армейке забьют, кто утонет, кто сопьется. "Вконтакте" останутся наши комментарии и фотки. Живые будут бояться списка друзей. Мне сейчас-то не по себе.
Ладыгин звякнул бутылкой о стакан. Водка полилась неуверенно, а под конец плеснула через край. Юрик вцепился в стакан, кадык бешено задергался. Водка стекала по губам, терялась в щетине и каплями падала на грудь.
- "Вконтакте" назовут "Вгробу", - торопливо продолжил Ладыгин. - Сайт каждый день будет напоминать о смерти.
- Включи телевизор, - посоветовал я. - Там напомнят круче и в подробностях.
"Напиться и забыться" - написал Юрик в статусе. Неужели предыдущий устарел?
- Зачем ты пришел? - спросил Ладыгин, старательно таращась в монитор.
- Она была у тебя? - вопросом на вопрос ответил я.
- Конечно... - растерянно произнес Володя.
Юрик говорить не мог - мешал очередной стакан.
- Хотел посетить место, где она была перед смертью, - сказал я и вышел.
- 7 -
Скорее сменись ночью долгий день! Впрочем, они все будут долгие. Как и ночи. Глупая ссора привела к Машкиной смерти. Ладыгин не виноват...
Последние минуты рабочего дня застали пустые офисы. Работники разбегались. Обидно торчать взаперти в начале июля. Народ рвался к загаженным пляжам и парной воде.
Хотелось идти окраинами, но улицы привели в центр. Я прикинул маршрут: пол квартала вниз по главному проспекту и во дворы. Не хочу никого видеть.
Люди мялись у светофоров и неслись по зебрам. Пестрели майки и футболки. Загорелые лица нагоняли мысли о курортных странах.
Девушка в белой майке и шортах бодро шла в толпе. Она казалась солнечным бликом. Голову закрывала кепка с черными тряпичными рожками. На майке чернел отпечаток губ.
Обогнать прохожих оказалось легко. Вялые после работы они двигались как во сне. Я почти срывался на бег, но расстояние не сокращалось. Девушка весело звенела металлическими шпильками в виде трезубцев.
Солнечный свет выдавил из глаз слезы. Я заморгал и потерял девушку из виду. Она не могла исчезнуть с прямого, как линейка, проспекта.
Я перегрелся...
Дома тихо.
На смятой постели лежало яблоко. Красная кожица светилась в лучах солнца. Я схватил яблоко - оно было вытянутое, с длинным кривым черенком.
Есть фраза "солнечный удар". Нечто плохое, что случается в жару. Путаются ли цвета от солнечного удара?
Я включил телевизор в родительской комнате. Зомбоящик гнал порцию фигни о природе. В зеленой жиже зевали бегемоты, по берегу бродили толстые рогатые олени и щипали траву.
Какого цвета африканские болота неизвестно. Зато трава - зеленая.
Я переключил канал. Молодежно-пенсионерская толпа несла портреты Ленина. Над головами полоскались красные флаги.
У коммунистов всегда красные флаги. Это и дети знают...
Оба раза я мог угадать цвет. Как же проверить себя?
Унитаз - белый, плитка в ванной - синяя, кухонный гарнитур - темно-коричневый. Трудно позабыть цвета родной хаты.
Я вернулся в свою комнату, разобрал баррикаду. Отпечаток оставался черным. Я мог различать цвета, мог помнить. Но утром яблоко было круглым, а сейчас - вытянутое.
Мысли о дальтонии несостоятельны. Пора подумать о галлюцинациях. По-немецки глюк - счастье. Сумасшествие тоже способ стать счастливым. Лучше подумаю о солнечном ударе.
- 8 -
Тень телевышки перечеркивала больничный городок и лужайку перед корпусами. На траве паслись колясочники. Среди инвалидов стояла хрупкая девушка в белом.
Я зажмурился, пальцы впились в руль. Слепой водитель страшнее привидения. Пришлось открыть глаза.
Вдоль позвоночника катились холодные капли. Я старательно изучал лабиринт асфальтовых дорожек. Зрачки косили вправо.
Надо же так лохануться! На девушке вздрагивал под ветром больничный халат. Медсестра!
Если живые справа, значит мертвые слева.
Дорожки перетекали одна в другую, свивались в клубки. В окнах мотались застиранные занавески, корпуса пугали названиями. "Травматология", "кардиология" - Машке они не нужны. Поздно латать организм, когда пробит череп...
На квадратной асфальтированной площадке приютился микроавтобус. На борту чернела надпись "ритуальный". Гробовозы где попало не стоят - я на месте. В тени катафалка замерли машины для живых. Я остановился поодаль, заглушил мотор
На крыльце траурного зала стояли люди, некоторых я узнал. Они плотно обступили урну и дымили. На разбитых ступенях валялись окурки. Не всем хватило меткости.
После процеженного дымовой завесой и облаками дневного света, электрический разъедал глаза. Болезненная желтизна сочилась с потолка, отражалась от стен. Провожающие стояли вплотную, как сельди в бочке, или патроны в магазине. Выбирайте аналогию на вкус. Запах далеких пожаров, медикаментов и пота щекотал нос. Я задержал дыхание и подобрался к девушкам в легкомысленных майках. Вдруг надушились? От синтетических ароматов сознание поплыло. Пришлось проталкиваться вперед.
- Пришел?
Юрик ссутулясь стоял у стены, широкие ладони растягивали карманы. Какой толщины кошелек компенсирует такое уродство?
- Прилетел, - зло сказал я.
- Страшно, - невпопад ответил Ладыгин.
Верный Володя торчал поодаль, разглядывал носки ботинок. Первый раз на похоронах?
- От чего? - спросил я.
- Просто страшно.
Машкина мать забилась в угол. По опухшему лицу текли слезы. Дед в черном костюме подсовывал бумажные платки и баночку из темного стекла. Муж яростно откручивал крышку на бутылке с минералкой. Сдаваться крышка не собиралась. Есть такой сорт бутылок - без мата не открываются.
- Два месяца встречались, - хрипло произнес Юрик.
Кажется, он хотел разреветься.