Аннотация: Посещение храма восьми богов и откровение жрецов. Решение Карины.
Текст главы
О рождении других драконорожденных известно немного, но, судя по отчетам Септимов, большинство из них были не такими драматичными.
Возможно, она действительно была мертва, и Акатош просто хотел, чтобы у его чемпиона было незабываемое прибытие.
Все, что мы можем знать, это то, что Кинарет сочла нужным вдохнуть жизнь в ребенка.
Мы знаем это потому, что так сказали Карине и общине в Храме Риммона.
У них была общая рыжая шерсть и то, что они были Кэти, но Регит все равно был крупнее своей сестры, и у него было довольно большое брюшко, в то время как она была маленькой и худенькой. И у них была густая черная шерсть на голове.
Двое красивых, здоровых детенышей.
Ее тело было изранено, но Карина не чувствовала ничего, кроме любви, когда смотрела на них. Те, кто знал Карину, говорили, что она очень любила всех своих детей.
Но теперь все было совсем по-другому.
Ее муж был рядом не для того, чтобы быть бесполезным, и у нее больше не хватало терпения выслушивать все более причудливые письма его свекрови.
Она не хотела, чтобы эти двое росли в тени своего отца и ничего не знали о своей бабушке.
Четверо ее старших детей согласились с этим. Они верили, что Карина сама по себе лучше, чем когда рядом Урджабиль. И при этом они не хотели слышать о "бабушке Мистик".
Погруженная в свои мысли, она вдруг услышала тихое хныканье, требующее внимания.
Девочка проснулась и увидела ее. Она хотела, чтобы ее обняли.
Карина кивнула:
- Привет, дорогая, привет..... Мама еще не придумала для тебя имени. Дай мне хорошенько подумать, и она придумает тебе хорошее, звучное имя, как у твоего старшего брата, да? - Она провела большим пальцем по крошечному пальчику: - У тебя самые красивые волосы и маленькие глазки.... ты такая маленькая.... кем будете вы с братом? Хммм?
Голубые глазки малышки закрылись, и она снова погрузилась в сон.
Вспомнив, как она чуть не потеряла ее, Карина долго обнимала ее и плакала, молча благодаря Бога за то, что он пощадил ее ребенка.
Примерно через неделю Карина отправилась со своими близнецами в храм Риммена.
Усин тоже пошла с ней. Она была дочерью Хиста, но, тем не менее, пришла в Храм со своим только что вылупившимся ребенком, чтобы поблагодарить Богов, а также побыть со своей подругой.
Фаш-Рин, Джахадра, Элаба и Хусбар учились в школе или работали, но Карина не возражала.
Но прежде чем она смогла успокоиться, она заметила, что жрецы и жрицы смотрят на нее и поспешно покидают свои посты.
- Наверное, увидела мое платье, - пошутила Усин. - Онаша сказала мне, что оно слишком открытое для людей. Возможно, оно понравится морякам - подождите, сюда идет Верховный жрец.
Карина подняла глаза и увидела высокого алтмера.
Он был вежлив:
- Карина, простите, если я мешаю вам молиться, но мои братья и сестры желают встретиться с вами... и вашей дочерью.
- Фаш-Рина и Джахадры здесь нет - Джахадра что-то натворила?
- нет. Я имел в виду твоего ребенка.
- ..... Карина, у меня отец обоих моих детей. - Карина перешла на язык первого лица. - Могу я взять с собой сына?
- Не понимаю, почему бы и нет. Я не совсем понимаю, что происходит, извини.
- Они тебе не сказали?
- Боюсь, они... все еще учатся доверять мне. Я их не виню.
- Иди, - сказала ей Усин, - я присмотрю за твоими вещами.
Карина вкатила маленькую детскую коляску в маленькую комнату, где верховный жрец Салинтиус представил остальных.
Верховный жрец Нарнро Силинтиус был новым верховным жрецом Восьми Богов.
Он был средних лет для альтмера, но выглядел старше из-за седых волос и ввалившихся глаз. Казалось, сон был его злейшим врагом.
Он сменил норда, который до него тайно поклонялся Талосу. Хотя прошел всего год, он все еще сталкивался с некоторой враждебностью, поскольку многие любили последнего Жреца, а некоторые считали, что он, должно быть, талморский агент или шпион.
И хотя он путешествовал с талморцами в качестве священника, он никогда не присоединялся к ним и не разделял их высокомерия.
Не будучи знатоком Лун, он смирил себя, представившись "слугой восьми и учеником лун", и он положился на Жреца двух лун, чтобы разобраться с этой стороной.
Храм Риммена принимал поклонников Восьми Божеств, а также каджитского пантеона, в который входили луны.
В нем проживало огромное количество самых разных людей, поскольку Риммен состоял в основном из людей и эльфов, но все же в нем было много каджитов.
За близнецами Карины ухаживали и осматривали их, пока ее баловали дочери.
Джахадра поговорила по душам со своей матерью, которая давно простила ее. Она хорошо знала свою дочь.
Но, оставшись одна, Карина направилась прямиком к кроватке, где крепко спали близнецы.
Они крепко прижались друг к другу. Маленькая ручка Регита лежала на руке его сестры - он уже был готов защитить ее, - когда они оба спали, соприкасаясь пушистыми щеками.
- Вы знакомы с моими коллегами-священниками? - Первосвященники жестом указали на группу: - Не хотите ли представить своих детей?
Карина занервничала:
- Это.... ну, большого зовут Регит, а у маленького, с волосами, еще нет имени. Ее мама пообещала, что скоро даст ей имя.
- Мы хотим поговорить о ней Карина, - рассказала жрица Мары, Кэти-рат по имени Ашара. - Мы все проснулись в одно и то же время ранним утром 18-го числа Огненного дня. Эта дата что-нибудь значит?
- Моя дочь родилась рано утром.
- Потом мы заснули и... похоже, нам приснился один и тот же сон. Ты знаешь об Алкоше?
Алкош - это каджитское название Акатоша.
- ...... Бог времени? - Карина не сразу поняла, о чем идет речь в "Обливионе".
- Карина, в наших снах появлялся Посланник. Они рассказали нам о тебе. И как Алкош присматривал за тобой с самого твоего рождения. Ты была выбрана для важной работы. Бог присоединился к нему, присматривая за тобой.
У Карины перехватило дыхание.
- И когда родилась ваша близняшка, Хенарти счел нужным вдохнуть воздух в легкие вашей дочери, чтобы она могла дышать.
Хенарти - это, конечно же, Кинарет.
- Мы поговорили с Булри, которая рассказала нам об окне и лунах, - сказала жрец племени сенче из Джода и Джун - лун. Это была пожилая, но добрая женщина по имени Морри;
- Посланник сказал нам, что, хотя мы, возможно, еще не знаем, почему ваш ребенок жив, Хенарти хочет, чтобы было известно, что ваша дочь жива только благодаря их действиям. И они хотят дать вам имя для нее.
Карина не знала, что сказать;
- ...Хенарти...?
- Вы хотите немного воды? - спросил Верховный жрец.
- .....да. - Карине быстро предложили сесть и стакан, из которого она отпила. - Итак..... каким-то образом Боги решили собраться вместе... и они посылают посланцев в твои сны, чтобы сообщить тебе все это?
- Это необычно, - заметила северная жрица Дибеллы, от ее обычного высокомерия не осталось и следа. - У нас нет Жреца Алкоша, так как не многие поклоняются ему в Эльсивере, а наша жрица Хенарти недавно была потеряна для нас.
Мы хотели бы знать, может быть, ваша дочь вырастет и будет служить с нами. Или станет защитницей самих священнослужителей.
- .....какое имя Хенарти дала моему ребенку? - Карина могла принимать только одно решение за раз.
- Мы не знаем, что это значит, - признался Моррис. - Сай - ор
- Сай - ор? - Карина нахмурилась.
- Если вы хотите придерживаться правильного каджитского написания - С.А.И.О.Р. и Я, - сказал жрец Риддл'Тара, того самого Бога, который уничтожил влияние Алкоша в Эльсивере, - В любом случае, Карина, ваша дочь была тронута Божеством.
Карина положила руку на плечо своей дочери, которая спала, пребывая в блаженном неведении о том, что ей говорили.
- И, возможно, ей нужно будет как-то послужить Храму или Богу, - священник Дибеллы сложила руки на груди в ожидании.
- .....она им нужна сейчас? - Спросила Карина.
- Ну...
- Если она хочет жить под твоей опекой, то да, я соглашусь. Но сейчас у нее нет права голоса. Я чуть не потеряла ее, прежде чем смогла обнять, я не могу потерять ее так скоро, даже ради твоего великого дела.
- Даже у вашей Сивиллы будет шанс на нормальное детство, прежде чем ее заберут, да? - Верховный жрец Силинтиус вежливо прервал ее: - Мы рассказали матери о том, что сказали посланники. Теперь ее задача - растить ребенка. Карина - хорошая мать, и она будет рядом со своим ребенком столько, сколько сможет. И, прежде чем вы забудете о себе, ей нужно растить не одного, а двоих детей. Наша работа заключается в том, чтобы помогать обоим.
Карина оценила это по достоинству:
- Она сохранит свое имя. Я не знаю, что это значит, но очевидно, что это что-то значит - и я должна благодарить Бога за то, что мой ребенок здесь, поэтому я с радостью приму это.
- Мы тоже рады, - улыбнулась Ашара. - Можем ли мы благословить обоих ваших детей?
Было решено, и Карина наблюдала, как сначала благословляли ее сына, а затем дочь.
Регит был совсем не рад, что с ним обращаются чужие люди, его вопли разбудили сестру, и весь Храм услышал его протесты, но благословения, казалось, успокоили его, и его вернули матери. Она посадила его обратно в детскую коляску, где он выразил свое недовольство, когда его сестру забрали.
Ее мать заметила, что с Сайори обращались более бережно, поскольку обитатели храма не торопились благословлять ее, а ее голубые глаза, казалось, заглядывали каждому в душу.
Суеты не было, но она явно была очень счастлива вернуться в объятия матери. Регит сразу успокоилась, когда ее усадили рядом с ним.
- Они оба прекрасные дети. Поздравляю, - сказал Верховный жрец, провожая ее обратно к ожидавшей ее подруге. - Не обращай внимания на Лив, она просто взволнована. Они все такие.
- Спасибо, что заступились за меня и моего ребенка. - Карина посмотрела на своих спящих близнецов: - Одному Богу известно, что они будут делать, но я просто хочу, чтобы у них было детство..... Я не хочу, чтобы она думала, что она лучше всех, и я не хочу, чтобы мой сын чувствовал себя неполноценным.
- Ты вырастила четверых талантливых и законопослушных детей, несмотря на своего мужа, - напомнила ей Усин. - Этим двоим будет хорошо только с тобой.
- Карина просто хочет, чтобы ее дети были ее детьми.
Усин пообещала сохранить случившееся в тайне, но спросила о старших детях.
- Нет. Карина не верит, что они будут относиться к ним так же, как раньше. Джахадра особенно будет переживать из-за Сайори....... Я все еще не уверена насчет этого имени.
- Я думаю, это красиво. - Усин была наполовину честна: - Кроме того, это что-то значит для Бога.
- Этой девушке нужно придумать хорошую историю о том, как она получила свое странное имя.....
- Скажи правду, - мягко посоветовал Верховный жрец.; - Я все равно с ними свяжусь.
В конце концов, Карина сказала правду, хотя и как бы между прочим. Она не хотела, чтобы это имело такое большое значение.
Похоже, это сработало.
- Сайори звучит как новый сорт скума, - фыркнула Джахадра, - Или напиток данмеров.
- Возможно, это напиток, который есть у Бога, - пошутил муж, которому сейчас четырнадцать.
- Чепуха.
- Фаш-рин считает, что это хорошее, сильное имя. Хотя и необычное, - сказала Фаш-Рин, покачав головой в сторону сестры.
Элаба просто пожал плечами и спросил у матери, что у нас на ужин.
- Мама заботится о двух детенышах, если ты не заметил! - Фыркнула на него Джахадра.
Все шло своим чередом, и Карина почувствовала облегчение.
Она посмотрела на своих близнецов.
Регит и Сайори.
По ее мнению, это вполне укладывалось в ее голове.
Ей оставалось только надеяться, что она будет им хорошей матерью. С остальными четырьмя она старалась изо всех сил, но знала, что совершала ошибки.
На этот раз она планировала быть лучше.
Верховный жрец Салинтиус и другие жрецы и жрицы договорились не говорить о своих мечтах, но кое-какая информация о предполагаемом благословенном ребенке каким-то образом просочилась наружу.
Карина все еще не рассказывала своим детям об этой встрече, несмотря на то, что они слышали об этом от своих друзей, но она была достаточно честна, чтобы сказать, что верит в вмешательство Бога, чтобы спасти их сестру.
Фаш-рин верил, Джахадра была настроена скептически, несмотря на то, чему она стала свидетельницей, Элаба был сбит с толку, а Хусбар не знала, что и думать.
- Так или иначе, вы все оказались здесь по милости Божьей, - сказала им Карина. - Мама любит вас всех одинаково.
Они в этом не сомневались.
- Не говорите им об этом, когда они вырастут. Мама не хочет, чтобы Регит чувствовал себя обделенным, и не хочет, чтобы Сайори чувствовала, что она лучше его. Они пара. Они нормальные детеныши.
И по большей части они относились к своим новым членам семьи именно так.