Аннотация: Ссора с Роном. Проклятие зубов Гермионы. Интервью с Ритой Скитер. Взвешивание палочек. Фотографирование.
Когда Гарри проснулся воскресным утром, ему потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, почему он чувствовал себя таким несчастным и обеспокоенным. Затем на него нахлынули воспоминания о предыдущей ночи. Он сел и раздвинул занавески своей собственной кровати с балдахином, намереваясь поговорить с Роном, заставить его поверить ему - только для того, чтобы обнаружить, что кровать Рона пуста; очевидно, он спустился позавтракать.
Гарри оделся и спустился по винтовой лестнице в гостиную. Как только он появился, люди, которые уже закончили завтракать, снова разразились аплодисментами. Перспектива спуститься в Большой зал и встретиться лицом к лицу с остальными гриффиндорцами, которые будут относиться к нему как к какому-то герою, не привлекала; однако, это было либо остаться здесь и позволить братьям Криви загнать себя в угол, которые отчаянно звали его присоединиться к ним. Он решительно подошел к отверстию в портрете, толкнул его, выбрался наружу и оказался лицом к лицу с Гермионой.
- Привет, - сказала она, протягивая стопку тостов, завернутых в салфетку. - Я принесла тебе это. ...Хочешь прогуляться?
- Хорошая идея, - с благодарностью сказал Гарри.
Они спустились вниз, быстро пересекли вестибюль, не заглядывая в Большой зал, и вскоре уже шагали по лужайке к озеру, где был пришвартован корабль Дурмстранга, черным пятном отражавшийся в воде. Утро было холодное, и они продолжали двигаться, жуя тосты, пока Гарри рассказывал Гермионе, что именно произошло после того, как он покинул гриффиндорский стол накануне вечером. К его огромному облегчению, Гермиона приняла его рассказ без вопросов.
- Ну, конечно, я знала, что ты не вписывал себя сам, - сказала она, когда он закончил рассказывать ей о сцене в комнате рядом с Холлом. - Выражение твоего лица, когда Дамблдор зачитал твое имя! Но вопрос в том, кто его вписал? Потому что Муди прав, Гарри. ...Я не думаю, что кто-то из студентов смог бы это сделать. ...они никогда не смогли бы обмануть кубок или обойти Дамблдора...
- Ты не видела Рона? - Перебил Гарри.
Гермиона заколебалась.
- Э-э-э... да... он был на завтраке, - сказала она.
- Он все еще думает, что я вошел сам?
- хорошо. ...нет, я так не думаю. ...не совсем, - смущенно ответила Гермиона.
- Что это значит "не совсем"?
- О, Гарри, разве это не очевидно? - В отчаянии спросила Гермиона. - Он ревнует!
- Ревнует? - Недоверчиво переспросил Гарри. - Ревнует к чему? Он хочет выставить себя на посмешище перед всей школой, не так ли?
- Послушай, - терпеливо сказала Гермиона, - ты всегда привлекаешь к себе все внимание, и ты это знаешь. Я знаю, что это не твоя вина, - быстро добавила она, увидев, как Гарри в ярости открыл рот. - Я знаю, что ты не напрашивался на это. ...но- ну, знаешь, у Рона дома есть все эти братья, с которыми ему приходится соревноваться, а ты его лучший друг, и ты действительно знаменит - он всегда сторонится тебя, когда люди видят тебя, и он мирится с этим, и никогда не упоминает об этом, но Я полагаю, что это всего лишь на один раз больше, чем нужно. . . .
- Здорово, - с горечью сказал Гарри. - Действительно здорово. Передай ему от меня, что я готов поменяться местами в любое время, когда он захочет. Передай ему от меня, что я всегда рад этому. ...Люди пялятся на мой лоб, куда бы я ни пошел. . . .
- Я ничего ему не говорю, - коротко ответила Гермиона. - Скажи ему сам. Это единственный способ во всем разобраться.
- Я не бегаю за ним, пытаясь заставить его повзрослеть! - Что? - спросил Гарри так громко, что несколько сов с ближайшего дерева в тревоге взлетели. - Может, он решит, что я не получаю удовольствия, когда сломают мне шею или...
- Это не смешно, - тихо сказала Гермиона. - Это совсем не смешно. - Она выглядела крайне встревоженной. - Гарри, я тут подумала - ты ведь знаешь, что мы должны сделать, не так ли? Сразу же, как только мы вернемся в замок?
- Да, задай Рону хорошую взбучку...
- Напиши Сириусу. Ты должен рассказать ему, что произошло. Он просил тебя держать его в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. ...Как будто он ожидал чего-то подобного. Я захватила с собой пергамент и перо...
- Перестань, - сказал Гарри, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, но вокруг было совершенно пустынно. - Он вернулся в деревню только потому, что у меня разболелся шрам. Он, наверное, ворвется прямо в замок, если я скажу ему, что кто-то пригласил меня на турнир трех волшебников...
- Он бы хотел, чтобы ты ему рассказал, - строго сказала Гермиона. - Он все равно узнает...
- Как?
- Гарри, это не останется в тайне, - очень серьезно сказала Гермиона. - Этот турнир знаменит, и ты знаменит. Я буду очень удивлена, если в "Ежедневном пророке" ничего не будет о твоих соревнованиях. ...Ты уже в половине книг о Сам-знаешь-Ком, знаешь ли. ...и Сириус предпочел бы услышать это от тебя, я знаю, он бы предпочел.
- Хорошо, хорошо, я напишу ему, - сказал Гарри, бросая последний кусочек тоста в озеро. Какое-то время они оба стояли и смотрели, как тост плавает там, прежде чем из воды поднялось большое щупальце и утащило его под воду. Затем они вернулись в замок.
- Чью сову я собираюсь использовать? - Спросил Гарри, когда они поднимались по лестнице. - Он сказал мне больше не использовать Буклю.
- Спроси Рона, можно ли тебе одолжить...
- Я ни о чем не прошу Рона, - решительно заявил Гарри.
- Ну, тогда одолжи одну из школьных сов, ими может воспользоваться любой, - сказала Гермиона.
Они поднялись в Совятню. Гермиона дала Гарри кусок пергамента, перо и пузырек чернил, затем они прошлись вдоль длинных рядов жердочек, разглядывая разных сов, а Гарри сел у стены и написал свое письмо.
"Дорогой Сириус,
Ты просил меня держать тебя в курсе того, что происходит в Хогвартсе, так вот - не знаю, слышал ли ты, но в этом году состоится турнир трех волшебников, и в субботу вечером меня выбрали четвертым чемпионом. Я не знаю, кто вписал мое имя в Кубок Огня, потому что я этого не делал. Другой чемпион Хогвартса - Седрик Диггори из Хаффлпаффа.
На этом месте он замолчал, задумавшись. Ему захотелось сказать что-нибудь о большом беспокойстве, которое, казалось, поселилось у него в груди со вчерашнего вечера, но он не мог придумать, как выразить это словами, поэтому просто снова обмакнул перо в чернильницу и написал,
Надеюсь, с тобой все в порядке, и с Клювокрылом тоже - Гари"
- Закончил, - сказал он Гермионе, поднимаясь на ноги и отряхивая солому со своей мантии. В этот момент Букля вспорхнула к нему на плечо и протянула лапку.
- Я не могу тебя использовать, - сказал ей Гарри, оглядываясь в поисках школьных сов. - Я должен воспользоваться одной из них. . . .
Хедвиг издала очень громкий крик и взлетела так внезапно, что ее когти вонзились ему в плечо. Она стояла спиной к Гарри все то время, пока он привязывал свое письмо к лапе большой сипухи. Когда сипуха улетела, Гарри протянул руку, чтобы погладить Буклю, но она яростно щелкнула клювом и взлетела на стропила, оказавшись вне досягаемости.
- Сначала Рон, потом ты, - сердито сказал Гарри. - Это не моя вина.
Если Гарри думал, что ситуация улучшится, как только все привыкнут к мысли о том, что он чемпион, то следующий день показал ему, как он ошибался. Он больше не мог избегать остальную часть школы, когда вернулся к урокам, и было ясно, что остальная часть школы, как и гриффиндорцы, думала, что Гарри сам заявился на турнир. Однако, в отличие от гриффиндорцев, они, похоже, не были впечатлены.
Хаффлпаффцы, которые обычно были в отличных отношениях с гриффиндорцами, стали удивительно холодны по отношению ко всем остальным. Одного урока гербологии было достаточно, чтобы продемонстрировать это. Было ясно, что Хаффлпаффцы считали, что Гарри украл славу их чемпиона; возможно, это чувство усугублялось тем фактом, что дом Хаффлпаффцев очень редко удостаивался какой-либо славы, и что Седрик был одним из немногих, кто когда-либо дарил им ее, однажды обыграв Гриффиндор в квиддиче. Эрни Макмиллан и Джастин Финч-Флетчли, с которыми Гарри обычно очень хорошо ладил, не разговаривали с ним, хотя они пересаживали прыгающие луковицы в один лоток, хотя они довольно неприятно рассмеялись, когда одна из Прыгающих луковиц вырвалась из рук Гарри и сильно ударила его по лицу. Рон тоже не разговаривал с Гарри. Гермиона сидела между ними, поддерживая очень натянутую беседу, но, хотя оба обычно отвечали ей, они избегали смотреть друг другу в глаза. Гарри показалось, что даже профессор Спраут держалась с ним отстраненно, но ведь она была главой Хаффлпаффа.
При обычных обстоятельствах он бы с нетерпением ждал встречи с Хагридом, но забота о волшебных существах означала, что он увидит и слизеринцев - впервые с тех пор, как стал чемпионом, он встретится с ними лицом к лицу.
Как и следовало ожидать, Малфой прибыл в хижину Хагрида со своей знакомой ухмылкой на лице.
- О, смотрите, ребята, это чемпион, - сказал он Крэббу и Гойлу, как только оказался в пределах слышимости Гарри. - У вас есть книги для автографов? Лучше подпишите их сейчас, потому что я сомневаюсь, что он надолго задержится. ...Половина чемпионов Трех волшебников погибла... Как долго, по-твоему, ты продержишься, Поттер? Я ставлю на то, что первое задание будет выполнено через десять минут.
Крэбб и Гойл подхалимски захохотали, но Малфою пришлось на этом остановиться, потому что Хагрид появился из задней части своей хижины, балансируя на качающейся башне из ящиков, в каждом из которых было по очень большому взрывчатому существу. К ужасу класса, Хагрид продолжил объяснять, что причиной, по которой скрюты убивали друг друга, был избыток сдерживаемой энергии, и что решением было бы, если бы каждый ученик надел на скрюта поводок и вывел его на короткую прогулку. Единственной хорошей вещью в этом плане было то, что он полностью отвлек Малфоя.
- Выводить эту штуку на прогулку? - с отвращением повторил он, заглядывая в одну из коробок. - И где именно мы должны закрепить поводок? Вокруг жала, выступающего конца или присоски?
- Возьми посередине, - сказал Хагрид, демонстрируя. - Э-э-э, ты, наверное, захочешь надеть свои перчатки из драконьей кожи, просто в качестве дополнительной меры предосторожности, например. Гарри, иди сюда и помоги мне с этой большой одной. . . .
Однако на самом деле Хагрид намеревался поговорить с Гарри наедине с остальным классом. Он подождал, пока все остальные не разошлись по своим делянкам, затем повернулся к Гарри и очень серьезно сказал:
- Итак, ты участвуешь в соревновании, Гарри. В турнире. Чемпион школы.
- Один из чемпионов, - поправил его Гарри.
Черные, как у жука, глаза Хагрида из-под всклокоченных бровей выглядели очень встревоженными.
- Не знаешь, кто тебя на это подбил, Гарри?
- Значит, ты веришь, что я этого не делал? - спросил Гарри, с трудом скрывая прилив благодарности, который он испытал при словах Хагрида.
- Конечно, я знаю, - проворчал Хагрид. - Ты говоришь, что это был не ты, и я тебе верю, и Дамблдор тебе верит, и все остальные.
- Хотел бы я знать, кто это сделал, - с горечью сказал Гарри.
Они вдвоем оглядели лужайку; класс теперь был широко разбросан, и все испытывали большие трудности. Скрутсы теперь были более метра в длину и чрезвычайно мощные. Лишенные панциря и бесцветные, они обзавелись чем-то вроде толстой, сероватой, блестящей брони. Они выглядели как нечто среднее между гигантскими скорпионами и удлиненными крабами, но по-прежнему без узнаваемых голов и глаз. Они стали невероятно сильными, и ими было очень трудно управлять.
- Похоже, им весело, не так ли? - Радостно сказал Хагрид. Гарри предположил, что он говорит о скрутах, потому что его одноклассники определенно не были такими; время от времени один из концов скрут взрывался с пугающим грохотом, отчего его отбрасывало на несколько метров вперед, и не одного человека тащили на животе, отчаянно пытаясь вытащить и снова встать на ноги.
- Ах, я не знаю, Гарри, - внезапно вздохнул Хагрид, глядя на него сверху вниз с озабоченным выражением на лице. - Чемпион школы. Кажется, с тобой происходит все, что угодно, не так ли?
Гарри не ответил. Да, похоже, с ним действительно все произошло. ...примерно то же самое сказала Гермиона, когда они гуляли вокруг озера, и, по ее словам, именно по этой причине Рон больше с ним не разговаривал.
Следующие несколько дней были для Гарри одними из самых тяжелых в Хогвартсе. Больше всего он был близок к подобному чувству в те месяцы, когда учился на втором курсе, когда большая часть школы подозревала его в нападении на сокурсников. Но тогда Рон был на его стороне. Он думал, что смог бы справиться с остальным поведением школы, если бы просто вернул Рона в качестве друга, но он не собирался пытаться убедить Рона поговорить с ним, если Рон этого не хотел. Тем не менее, ему было одиноко, и неприязнь обрушивалась на него со всех сторон.
Он мог понять отношение Хаффлпаффцев, даже если ему это не нравилось; у них был свой собственный чемпион, которого нужно было поддерживать. Он не ожидал ничего меньшего, чем злобных оскорблений от слизеринцев - он был там крайне непопулярен и всегда был таким, потому что помогал Гриффиндору так часто побеждать их, как в квиддиче, так и на межфакультетском чемпионате. Но он надеялся, что рэйвенкловцы, возможно, в глубине души поддержат его так же сильно, как Седрика. Однако он ошибался. Большинство равенкловцев, казалось, думали, что он отчаянно пытался заработать себе немного больше славы, обманом заставив кубок принять его имя.
Кроме того, Седрик гораздо больше походил на чемпиона, чем на самом деле. Невероятно красивый, с прямым носом, темными волосами и серыми глазами, трудно сказать, кто вызывал больше восхищения в эти дни, Седрик или Виктор Крам. Гарри на самом деле видел, как те же шестиклассницы, которые так хотели получить автограф Крама, умоляли Седрика подписать их школьные сумки как-то во время ланча.
Между тем ответа от Сириуса не было, Хедвиг отказывалась к нему приближаться, профессор Трелони предсказывала его смерть с еще большей уверенностью, чем обычно, а он так плохо справлялся с заклинаниями вызова на уроке профессора Флитвика, что ему дали дополнительное домашнее задание - единственному, кто его получил, не считая Невилла.
- Это на самом деле не так сложно, Гарри, - попыталась успокоить его Гермиона, когда они выходили из класса Флитвика - весь урок она заставляла предметы приближаться к ней через всю комнату, как будто она была каким-то странным магнитом для тряпок, корзин для бумаг и луноскопов. - Ты просто не мог сосредоточиться должным образом...
- Интересно, с чего бы это, - мрачно сказал Гарри, когда Седрик Диггори проходил мимо в окружении большой группы жеманно улыбающихся девушек, которые смотрели на Гарри так, словно он был особенно большим психом. - Все равно - не бери в голову, а? Двойные зелья, которые я с нетерпением жду сегодня днем. . . .
Двойное приготовление зелий всегда было ужасным занятием, но в наши дни это было не что иное, как пытка. Оказаться запертым в подземелье на полтора часа со Снейпом и слизеринцами, которые, казалось, были полны решимости как можно сильнее наказать Гарри за то, что он осмелился стать чемпионом школы, было, пожалуй, самой неприятной вещью, которую Гарри мог себе представить. Он уже с трудом справился с одним пятничным заданием, когда Гермиона, сидевшая рядом с ним, вполголоса повторяла "не обращай на них внимания, не обращай на них внимания, не обращай на них внимания", и он не понимал, почему сегодняшний день должен быть хоть немного лучше.
Когда они с Гермионой после обеда пришли в подземелье Снейпа, они обнаружили, что слизеринцы ждут снаружи, и у каждого из них на мантии спереди был большой значок. На какой-то безумный миг Гарри показалось, что это значки БЛЕВАТЬ но потом он увидел, что на всех них написано одно и то же сообщение, написанное светящимися красными буквами, которые ярко горели в тускло освещенном подземном переходе:
"Поддержи НАСТОЯЩЕГО чепиона Хогвартса СЕДРИКА ДИГОРИ."
- Нравятся, Поттер? - громко спросил Малфой, когда Гарри приблизился. - И это еще не все, что они делают - смотри!
Он прижал свой значок к груди, и надпись на нем исчезла, сменившись другой, которая засветилась зеленым светом:
"поттер воняет"
Слизеринцы взвыли от смеха. Каждый из них тоже прижал свои значки, пока надпись "ПОТТЕР ВОНЯЕТ" ярко не засияла вокруг Гарри. Он почувствовал, как к лицу и шее приливает жар.
- О, очень забавно, - саркастически сказала Гермиона Панси Паркинсон и ее компании слизеринок, которые смеялись громче всех, - действительно остроумно.
Рон стоял у стены с Дином и Симусом. Он не смеялся, но и не заступался за Гарри.
- Хочешь, Грейнджер? - спросил Малфой, протягивая Гермионе значок. - У меня их целая куча. Но не трогай мою руку сейчас. Я только что вымыл ее, видишь ли; не хочу, чтобы грязнокровка испачкала ее. -
Гнев, который Гарри испытывал уже много дней, казалось, прорвал плотину в его груди. Он потянулся за палочкой прежде, чем сообразил, что делает. Люди вокруг них расступились, пятясь по коридору.
- Гарри! - Предостерегающе произнесла Гермиона.
- Тогда давай, Поттер, - тихо сказал Малфой, доставая свою палочку. - Хмури сейчас здесь нет, чтобы присматривать за тобой - сделай это, если у тебя хватит смелости...
Какую-то долю секунды они смотрели друг другу в глаза, а затем, в одно и то же время, оба начали действовать.
- Фернункулюс! - Закричал Гарри.
- Денсугео! - закричал Малфой.
Струи света вырвались из обеих палочек, ударились друг о друга в воздухе и срикошетили под разными углами - Гарри попал Гойлу в лицо, а Малфой - Гермионе. Гойл взревел и прижал руки к носу, на котором вздулись огромные уродливые нарывы, а Гермиона, в панике всхлипывая, зажимала рот.
- Гермиона!
Рон поспешил вперед, чтобы посмотреть, что с ней не так; Гарри обернулся и увидел, как Рон отводит руку Гермионы от ее лица. Зрелище было не из приятных. Передние зубы Гермионы, которые и без того были крупнее средних, теперь росли с пугающей скоростью; она все больше и больше походила на бобра, по мере того как ее зубы удлинялись от нижней губы к подбородку - охваченная паникой, она ощупала их и вскрикнула от ужаса.
- И из-за чего весь этот шум? - спросил тихий, смертоносный голос.
Пришел Снейп. Слизеринцы начали объяснять; Снейп указал длинным желтым пальцем на Малфоя и сказал:
- Объясните.
- Поттер напал на меня, сэр...
- Мы напали друг на друга одновременно! - закричал Гарри.
- ...и он ударил Гойла - смотрите
Снейп осмотрел Гойла, чье лицо сейчас напоминало то, что было бы уместно в книге о ядовитых грибах.
- Больничное крыло, Гойл, - спокойно сказал Снейп.
- Малфой попал в Гермиону! - сказал Рон. - Смотрите!
Он заставил Гермиону показать Снейпу зубы - она изо всех сил старалась прикрыть их руками, хотя это было трудно, так как они теперь доставали ей до воротника. Панси Паркинсон и другие слизеринки согнулись пополам от беззвучного смеха, указывая на Гермиону из-за спины Снейпа.
Снейп холодно посмотрел на Гермиону, затем сказал:
- Я не вижу разницы.
Гермиона всхлипнула; ее глаза наполнились слезами, она развернулась на каблуках и побежала, пробежала весь коридор и скрылась из виду.
Возможно, ему повезло, что Гарри и Рон начали кричать на Снейпа одновременно; повезло, что их голоса так сильно отдавались эхом в каменном коридоре, потому что в общем шуме он не мог разобрать, как именно они его называли. Однако суть он уловил.
- Давайте посмотрим, - сказал он своим самым вкрадчивым голосом. - Пятьдесят баллов с Гриффиндора и по одному наказанию для каждого из Поттеров и Уизли. А теперь идите в кабинет, или вас ждут недельные отработки.
У Гарри звенело в ушах. От такой несправедливости ему захотелось разорвать Снейпа на тысячу скользких кусочков. Он прошел мимо Снейпа, прошел с Роном в дальний конец подземелья и швырнул свою сумку на стол. Рона тоже трясло от гнева - на мгновение ему показалось, что между ними все вернулось на круги своя, но затем Рон повернулся и сел рядом с Дином и Симусом, оставив Гарри одного за столом. На другой стороне подземелья Малфой повернулся спиной к Снейпу и, ухмыляясь, приложил руку к своему значку. По комнате снова пронеслось ЗЛОВОНИЕ от Поттера.
Гарри сидел, уставившись на Снейпа, пока не начался урок, и представлял, что с ним происходит. ...Если бы он только знал, как накладывать заклятие Круциатус. ...Снейп лежал бы на спине, как тот паук, дергаясь и извиваясь в конвульсиях. . . .
- Противоядия! - сказал Снейп, оглядывая их всех, его холодные черные глаза неприятно блестели. - Вы все должны были подготовить свои рецепты уже сейчас. Я хочу, чтобы вы тщательно их приготовили, а затем мы выберем того, на ком можно будет их протестировать. . .
Глаза Снейпа встретились с глазами Гарри, и Гарри понял, что сейчас произойдет. Снейп собирался его отравить. Гарри представил, как хватает свой котел, выбегает на середину класса и обрушивает его на сальную голову Снейпа -
И тут в мысли Гарри ворвался стук в дверь подземелья.
Это был Колин Криви; он проскользнул в кабинет, лучезарно улыбаясь Гарри, и подошел к столу Снейпа в передней части класса.
- Да? - коротко сказал Снейп.
- Пожалуйста, сэр, я должен отвести Гарри Поттера наверх.
Снейп уставился на Колина, развернул к нему свой крючковатый нос, улыбка исчезла с его нетерпеливого лица.
- У Поттера есть еще час на зельеварение, - холодно сказал Снейп. - Он поднимется наверх, когда закончится это занятие.
Колин порозовел.
- Сэр, его вызывает мистер Бэгмен, - нервно сказал он. - Всем чемпионам пора уходить, я думаю, они хотят сфотографироваться. ...
Гарри отдал бы все, что у него было, лишь бы Колин не произнес этих последних слов. Он бросил мимолетный взгляд на Рона, но Тот упорно смотрел в потолок.
- Очень хорошо, очень хорошо, - огрызнулся Снейп. - Поттер, оставьте свои вещи здесь, я хочу, чтобы вы вернулись сюда позже, чтобы проверить свое противоядие.
- Пожалуйста, сэр, он должен взять свои вещи с собой, - пискнул Колин. - Все чемпионы...
- Очень хорошо! - сказал Снейп. - Поттер, забирайте свою сумку и убирайтесь с глаз моих долой!
Гарри перекинул сумку через плечо, встал и направился к двери. Когда он проходил мимо слизеринских парт, со всех сторон на него смотрели ВОНЮЧИЕ ПОТТЕРЫ.
- Это потрясающе, не так ли, Гарри? - сказал Колин, начав говорить в тот момент, когда Гарри закрыл за собой дверь подземелья. - Правда? Ты стал чемпионом?
- Да, действительно потрясающе, - тяжело вздохнул Гарри, когда они направились к лестнице, ведущей в вестибюль. - Зачем им нужны фотографии, Колин?
- Я думаю, для "Ежедневного пророка"!
- Отлично, - уныло произнес Гарри. - Именно то, что мне нужно. Больше рекламы.
- Удачи! - пожелал Колин, когда они добрались до нужной комнаты. Гарри постучал в дверь и вошел.
Он находился в довольно маленьком классе; большинство парт были отодвинуты в дальний конец комнаты, оставив большое пространство посередине; однако три из них были поставлены вплотную к доске и покрыты длинным куском бархата. За покрытыми бархатом столами стояли пять стульев, и на одном из них сидел Людо Бэгмен, разговаривая с ведьмой, которую Гарри никогда раньше не видел, одетой в пурпурную мантию.
Виктор Крам, как обычно, угрюмо стоял в углу и ни с кем не разговаривал. Седрик и Флер были увлечены беседой. Флер выглядела гораздо счастливее, чем Гарри видел ее до сих пор; она то и дело запрокидывала голову, так что свет падал на ее длинные серебристые волосы. Мужчина с брюшком, державший в руках большую черную камеру, от которой слегка шел дым, краем глаза наблюдал за Флер.
Бэгмен внезапно заметил Гарри, быстро вскочил и бросился вперед.
- А, вот и он! Чемпион номер четыре! Заходи, Гарри, заходи. Не о чем беспокоиться, это всего лишь церемония взвешивания палочек, остальные судьи будут здесь с минуты на минуту...
- Взвешивание палочек? - Нервно повторил Гарри.
- Мы должны убедиться, что ваши палочки полностью работоспособны, никаких проблем, знаете ли, поскольку это ваши самые важные инструменты в предстоящих задачах, - сказал Бэгмен. - Эксперт сейчас наверху, с Дамблдором. А потом будет небольшая фотосессия. Это Рита Скитер, - добавил он, указывая на ведьму в пурпурной мантии. - Она делает небольшой репортаж о турнире для "Ежедневного пророка".
- Может, и не такой уж маленький, Людо, - сказала Рита Скитер, не сводя глаз с Гарри.
Ее волосы были уложены в замысловатые и странно жесткие локоны, которые странно контрастировали с ее лицом с тяжелым подбородком. На ней были очки, украшенные драгоценными камнями. Толстые пальцы, сжимавшие сумочку из крокодиловой кожи, заканчивались пяти сантиметровыми ногтями, накрашенными в малиновый цвет.
- Не могла бы я перекинуться парой слов с Гарри, прежде чем мы начнем? - обратилась она к Бэгмену, по-прежнему пристально глядя на Гарри. - Самый юный чемпион, знаете ли. ...чтобы добавить красок?
- Конечно! - воскликнул Бэгмен. - Это... если Гарри не возражает?
- Э-э... - начал Гарри.
- Прекрасно, - сказала Рита Скитер, и через секунду ее пальцы с алыми когтями на удивление крепко сжали плечо Гарри, и она снова вывела его из комнаты и открыла ближайшую дверь.
- Мы не хотим находиться там в таком шуме, - сказала она. - Давайте посмотрим. ...ах, да, здесь мило и уютно.
Это был чулан для метел. Гарри уставился на нее.
- Пойдем, дорогой, это так, прелесть, - снова сказала Рита Скитер, с опаской усаживаясь на перевернутое ведро, толкая Гарри на картонную коробку и закрывая дверь, оставляя их в темноте. - Давай посмотрим. . .
Она расстегнула сумочку из крокодиловой кожи и достала несколько свечей, которые зажгла взмахом волшебной палочки и подняла в воздух, чтобы они могли видеть, что делают.
- Ты не будешь возражать, Гарри, если я воспользуюсь пером для быстрого выведения кавычек? Это дает мне возможность нормально поговорить с тобой. ...
- Что? - спросил Гарри.
Улыбка Риты Скитер стала еще шире. Гарри насчитал три золотых зуба. Она снова полезла в свою сумочку из крокодиловой кожи и достала длинное кислотно-зеленое перо и свиток пергамента, которые разложила между ними на ящике с универсальным средством миссис Скауэр для удаления грязи. Она сунула кончик зеленого пера в рот, с видимым удовольствием пососала его, затем положила вертикально на пергамент, где оно замерло, балансируя на кончике и слегка подрагивая.
- Проверяю. меня зовут Рита Скитер, репортер "Ежедневного пророка".
Гарри быстро опустил взгляд на перо. Как только Рита Скитер заговорила, зеленое перо заскользило по пергаменту, что-то записывая.:
"Привлекательная блондинка Рита Скитер, сорока трех лет, чье свирепое перо разрушило множество раздутых репутаций"...
- Прекрасно, - еще раз сказала Рита Скитер, оторвала верхний край пергамента, скомкала его и сунула в свою сумочку. Теперь она наклонилась к Гарри и сказала: - Итак, Гарри. ...что заставило тебя принять участие в турнире трех волшебников?
- Э-э... - снова начал Гарри, но его внимание отвлекло перо. Хотя он и не произносил ни слова, оно быстро двигалось по пергаменту, и на его фоне он смог разобрать новое предложение:
"Уродливый шрам, напоминающий о трагическом прошлом, уродует очаровательное в остальном лицо Гарри Поттера, чьи глаза..."
- Не обращай внимания на перо, Гарри, - твердо сказала Рита Скитер. Гарри неохотно поднял на нее глаза. - Итак, почему ты решил участвовать в турнире, Гарри?
- Я этого не делал, - сказал Гарри. - Я не знаю, как мое имя попало в "Кубок огня". Я его туда не добавлял.
Рита Скитер приподняла густо подведенную бровь.
- Ну же, Гарри, не нужно бояться неприятностей. Мы все знаем, что вам вообще не следовало участвовать. Но не беспокойтесь об этом. Наши читатели любят бунтарей.
- Но я не участвовал, - повторил Гарри. - Я не знаю, кто...
- Что ты думаешь о предстоящих задачах? - спросила Рита Скитер. - Взволнован? Нервничаешь?
- Я еще не думал. ...да, нервничаю, наверное, - сказал Гарри. У него внутри все сжалось, когда он говорил.
- Чемпионы умирали в прошлом, не так ли? - оживленно спросила Рита Скитер. - Ты вообще думал об этом?
- хорошо. ...говорят, в этом году будет намного безопаснее, - сказал Гарри.
Перо со свистом пронеслось по пергаменту между ними, взад и вперед, словно катаясь на коньках.
- Конечно, вы и раньше смотрели смерти в лицо, не так ли? - спросила Рита Скитер, внимательно наблюдая за ним. - Как, по-вашему, это повлияло на вас?
- Э-э-э, - повторил Гарри.
- Как ты думаешь, травма в твоем прошлом могла побудить тебя проявить себя? Оправдать свое имя? Как ты думаешь, возможно, у тебя был соблазн принять участие в Турнире трех волшебников, потому что...
- Я не участвовал, - сказал Гарри, начиная раздражаться.
- Ты вообще помнишь своих родителей? - спросила Рита Скитер, перекрикивая его.
- Нет, - сказал Гарри.
- Как ты думаешь, что бы они почувствовали, если бы узнали, что ты участвуешь в турнире трех волшебников? Гордились? Волновались? Злились?
Теперь Гарри чувствовал себя по-настоящему раздосадованным. Откуда ему было знать, что чувствовали бы его родители, будь они живы? Он чувствовал, что Рита Скитер пристально наблюдает за ним. Нахмурившись, он избегал ее взгляда и опустил взгляд на слова, которые только что написало перо:
"Слезы наполняют его поразительно зеленые глаза, когда наш разговор заходит о родителях, которых он едва помнит."
- У меня в глазах нет слез! - громко сказал Гарри.
Прежде чем Рита Скитер успела сказать хоть слово, дверь кладовки для метел распахнулась. Гарри огляделся, моргая от яркого света. Альбус Дамблдор стоял там, глядя на них обоих сверху вниз, втиснутых в шкаф.
- Дамблдор! - воскликнула Рита Скитер, изображая восторг, но Гарри заметил, что ее перо и пергамент внезапно исчезли из коробки с волшебным средством для удаления мусора, а когтистые пальцы Риты торопливо защелкивали застежку сумки из крокодиловой кожи. - Как дела? - спросила она, вставая и протягивая Дамблдору свою большую мужскую руку. - Надеюсь, вы видели мою статью о летней конференции Международной конфедерации волшебников?
- Очаровательно противный, - сказал Дамблдор, и его глаза заблестели. - Мне особенно понравилось, как ты охарактеризовал меня как устаревшего придурка.
Рита Скитер ничуть не смутилась.
- Я просто хотела подчеркнуть, что некоторые из ваших идей немного старомодны, Дамблдор, и что многие волшебники на улицах...
- Я был бы рад услышать причину такой грубости, Рита, - сказал Дамблдор с вежливым поклоном и улыбкой, - но, боюсь, нам придется обсудить этот вопрос позже. Вот-вот начнется взвешивание палочек, и оно не может состояться, если один из наших чемпионов будет спрятан в шкафу для метел.
Очень довольный, что отделался от Риты Скитер, Гарри поспешил обратно в комнату. Другие чемпионы теперь сидели на стульях у двери, и он быстро сел рядом с Седриком, глядя на покрытый бархатом стол, за которым теперь сидели четверо из пяти судей - профессор Каркаров, мадам Максим, мистер Крауч и Людо Бэгмен. Рита Скитер устроилась в углу; Гарри увидел, как она снова достала из сумки пергамент, расстелила его на колене, облизала кончик пера для быстрого письма и снова положила его на пергамент.
- Могу я представить вам мистера Олливандера? - сказал Дамблдор, занимая свое место за судейским столом и обращаясь к чемпионам. - Он проверит ваши палочки, чтобы убедиться, что они в хорошем состоянии перед турниром.
Гарри огляделся и с удивлением увидел старого волшебника с большими светлыми глазами, спокойно стоящего у окна. Гарри уже встречался с мистером Олливандером раньше - это был мастер волшебных палочек, у которого Гарри купил свою собственную палочку более трех лет назад в Косом переулке.
- Мадемуазель Делакур, можно вас первой, пожалуйста? - сказал мистер Олливандер, выходя на свободное место в центре комнаты.
Флер Делакур подлетела к мистеру Олливандеру и протянула ему свою палочку.
- Хммм. - сказал он.
Он покрутил палочку в своих длинных пальцах, как дирижерскую палочку, и она испустила множество розовых и золотых искр. Затем поднес его к глазам и внимательно осмотрел.
- Да, - тихо сказал он, - девять с половиной дюймов. ...прочная. ... из розового дерева. ...и вместительная. Боже мой.
- И это волосы одной из вейл, - сказала Флер. - Одной из бабушек моей бабушки.
Значит, Флер была отчасти вейлой, - подумал Гарри, делая мысленную заметку рассказать об этом Рону. ...потом он вспомнил, что Рон с ним не разговаривает.
- Да, - сказал мистер Олливандер, - да, я, конечно, сам никогда не пользовался волосами вейлы. Я нахожу, что они делают палочки довольно темпераментными. ...впрочем, каждому свое, и если вам так удобнее.
Мистер Олливандер провел пальцами по палочке, очевидно, проверяя, нет ли царапин или выступов; затем он пробормотал: "Орхидея!" - и с кончика палочки сорвался букет цветов.
- Очень хорошо, очень хорошо, все в полном порядке, - сказал мистер Олливандер, собирая цветы и протягивая их Флер с помощью волшебной палочки.
- Мистер. Диггори, ты следующий.
Флер скользнула обратно на свое место, улыбнувшись Седрику, когда он проходил мимо нее.
- А, так это моя палочка, не так ли? - сказал мистер Олливандер с гораздо большим энтузиазмом, когда Седрик протянул ему свою волшебную палочку. - Да, я хорошо ее помню. В ней был один-единственный волосок из хвоста необыкновенно красивого единорога. ...должно быть, был в семнадцати руках; чуть не проткнул меня своим рогом, когда я дернул его за хвост. Тридцать один сантиметр. ...пепельная. ...приятно упругая. Она в прекрасном состоянии. ...Вы регулярно за ней ухаживаете?
- Отполировал его вчера вечером, - ухмыльнулся Седрик.
Гарри посмотрел на свою палочку. Он увидел на ней следы пальцев. Он поднял с колен подол мантии и попытался незаметно протереть его. С кончика палочки сорвалось несколько золотых искр. Флер Делакур бросила на него снисходительный взгляд, и он перестал.
Мистер Олливандер выпустил струю серебристых колец дыма через всю комнату с кончика палочки Седрика, объявил, что остался доволен, а затем сказал:
- Мистер Крам, пожалуйста.
Виктор Крам встал и, ссутулив плечи и переступая утиными ногами, направился к мистеру Олливандеру. Он вытащил волшебную палочку и стоял, нахмурившись, засунув руки в карманы мантии.
- Хм, - сказал мистер Олливандер, - это творение Грегоровича, если я не ошибаюсь? Прекрасный мастер волшебных палочек, хотя стиль никогда не был таким, как у меня. ...однако. ...
Он поднял палочку и внимательно осмотрел ее, снова и снова поворачивая перед глазами.
- да. ...граб и сердечная жила дракона? - он стрельнул взглядом в Крама, который кивнул. - Гораздо толще, чем обычно кажется. ...довольно прочная. ...двадцать шесть сантиметров. ...Эйвис!
Палочка из граба выстрелила, как из ружья, и множество маленьких щебечущих птичек вылетело из ее конца в открытое окно на водянистый солнечный свет.
- Хорошо, - сказал мистер Олливандер, возвращая Краму его палочку. - Что оставляет... мистера Поттера.
Гарри поднялся на ноги и прошел мимо Крама к мистеру Олливандеру. Он протянул ему свою палочку.
- А-а-а, да, - сказал мистер Олливандер, и его светлые глаза внезапно заблестели. - Да, да, да. Как хорошо я помню.
Гарри тоже мог вспомнить. Он мог вспомнить это так, как будто это случилось вчера. . . .
Четыре года назад, в свой одиннадцатый день рождения, он зашел в магазин мистера Олливандера вместе с Хагридом, чтобы купить волшебную палочку. Мистер Олливандер снял с него мерки, а затем начал раздавать ему палочки для примерки. Гарри перепробовал, казалось, все волшебные палочки в магазине, пока, наконец, не нашел ту, которая ему подходила - вот эту, сделанную из остролиста, длиной одиннадцать дюймов, с единственным пером из хвоста феникса. Мистер Олливандер был очень удивлен, что Гарри так увлекся волшебством совместимым с этой палочкой. "Любопытно", - сказал он, - "любопытно", и только когда Гарри спросил, что же такого любопытного было у мистера Олливандер объяснил, что перо феникса в палочке Гарри было от той же птицы, которая стала основой палочки лорда Волдеморта.
Гарри никогда ни с кем не делился этой информацией. Он очень любил свою волшебную палочку, и, насколько он понимал, ее связь с палочкой Волдеморта была чем-то таким, с чем он ничего не мог поделать - скорее, он не мог не быть родственником тети Петунии. Однако он очень надеялся, что мистер Олливандер не собирается рассказывать об этом аудитории. У него было странное предчувствие, что перо Риты Скитер, пишущее короткие цитаты, просто взорвется от восторга, если он это сделает.
Мистер Олливандер изучал волшебную палочку Гарри гораздо дольше, чем кто-либо другой. В конце концов, он заставил ее бить фонтаном вина и вернул Гарри, заявив, что она по-прежнему в идеальном состоянии.
- Спасибо вам всем, - сказал Дамблдор, вставая из-за судейского стола. - Теперь вы можете вернуться к своим урокам - или, возможно, было бы быстрее спуститься к ужину, поскольку он вот-вот закончится.
Чувствуя, что наконец-то сегодня что-то пошло не так, как надо, Гарри встал, чтобы уйти, но человек с черной камерой вскочил и откашлялся.
- Фотографии, Дамблдор, фотографии! - взволнованно воскликнул Бэгмен. - Все судьи и чемпионы, что вы думаете, Рита?
- Э-э... да, давайте сначала сделаем это, - сказала Рита Скитер, чей взгляд снова был прикован к Гарри. - А потом, возможно, несколько отдельных снимков.
Фотографирование заняло много времени. Мадам Максим отбрасывала тень на всех остальных, где бы она ни стояла, и фотограф не мог отойти достаточно далеко, чтобы она попала в кадр; в конце концов ей пришлось сесть, а все остальные встали вокруг нее. Каркаров продолжал накручивать свою козлиную бородку на палец, чтобы придать ей дополнительный завиток; Крам, который, как думал Гарри, привык к подобным вещам, прятался, наполовину скрытый, в конце группы. Фотографу, казалось, больше всего хотелось запечатлеть Флер на переднем плане, но Рита Скитер продолжала торопиться вперед и привлекать к Гарри все больше внимания. Затем она настояла на раздельных снимках всех чемпионов. Наконец, они были свободны.
Гарри спустился к ужину. Гермионы там не было - он предположил, что она все еще в больничном крыле, лечит зубы. Он поел в одиночестве в конце стола, а затем вернулся в Гриффиндорскую башню, думая о том, что ему предстоит проделать дополнительную работу по заклинаниям вызова. Наверху, в спальне, он наткнулся на Рона.
- У тебя была сова, - резко сказал Рон, как только вошел. Он показывал на подушку Гарри. Там его ждала школьная сипуха.
- О, да, - сказал Гарри.
- А завтра вечером у нас отработка в подземелье Снейпа, - сказал Рон.
Затем он вышел из комнаты, не глядя на Гарри. На мгновение Гарри задумался, не пойти ли за ним - он не был уверен, хочет ли он поговорить с ним или ударить его, и то, и другое казалось довольно привлекательным, - но соблазн ответа Сириуса был слишком велик. Гарри подошел к сипухе, снял письмо с ее лапки и развернул его.
"Гарри -
Я не могу сказать всего, что хотел бы, в письме, это слишком рискованно, если сову перехватят - нам нужно поговорить с глазу на глаз. Можете ли вы быть уверены, что будете одни у камина в Гриффиндорской башне в час ночи 22 ноября?
Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, что ты можешь сам о себе позаботиться, и пока ты рядом с Дамблдором и Грюмом, я не думаю, что кто-то сможет причинить тебе вред. Однако, похоже, кое-кто старается изо всех сил. Приглашать тебя на этот турнир было бы очень рискованно, особенно прямо под носом у Дамблдора.
Будь начеку, Гарри. Я все еще хочу услышать о чем-нибудь необычном. Дай мне знать о 22 ноября как можно быстрее.