Айко не любила вспоминать о тех первых днях, когда она то приходила в себя, то снова теряла сознание, понимая, что мир - это расплывчатое пятно странных цветов, запахов и ощущений, которые она не могла правильно интерпретировать.
Прежде всего, было странно и пугающе, что она вообще могла это помнить. Конечно, не должна была. В свои три года она была достаточно проницательна, чтобы понимать, что она полная дура, и достаточно сообразительна, чтобы держать язык за зубами, а не болтать без умолку, хотя какая-то часть ее души действительно хотела произвести впечатление на знакомых взрослых. Было бы приятно произвести впечатление на ее опекунов и других взрослых, с которыми она встречалась, и, возможно, добиться особого отношения. Но в долгосрочной перспективе? Это казалось ужасной идеей.
Для меня и для Наруто. Что произойдет, если меня заберут? Никому нет до него дела.'
- эй! Эй-эй-эй, - заскулил Наруто, дергая ее за ногу. Он сидел на полу, широко расставив ноги, и умоляюще смотрел на нее, сидевшую на кровати. - Что делаешь?
Она изо всех сил старалась не поморщиться, как от грамматики, так и от того, как малыш простодушно вытер кулачком свой насморк, а затем рубашку.
На самом деле он был не виноват, что был относительно нормальным ребенком. Когда тот факт, что он был джинчуурики, был поставлен под сомнение, этот факт приобрел тревожную бледность.
"Я даже детей не люблю", - в который раз с обидой подумала она. "Это несправедливо".
- Я рассматриваю картинки, - осторожно ответила Айко, чтобы не было слышно, как ее неуклюжий язык спотыкается на сложных слогах. Она повертела в руках глянцевую детскую книжку - энциклопедию морских обитателей, тонко оформленную в виде рассказа, - чтобы показать своему отоуто. - Хочешь посмотреть? Она неуклюже похлопала по подушке рядом с собой, старательно избегая смотреть на свои короткие пальцы. Она и без того знала, что они похожи на толстые сосиски. Наруто скорчил гримасу, но забрался рядом с ней, используя другую подушку как подножку и чуть не поскользнувшись.
- Ненавижу это жалкое тело, - тупо подумала Айко, переворачивая книгу на первую страницу. - Оно ничего не может сделать правильно.
Конечно, она подозревала, что пакет с мясом, в котором она сейчас покоилась, был намного качественнее ее старого. Сравнение было, вероятно, как с новым Camaro и пятнадцатилетним Grand Am. Технически они оба были машинами, и на первый взгляд выглядели отлично. Но каким бы большим ни был ее трехлетний мешок с мясом для такого маленького мешочка, это все равно было тело маленького ребенка. Он быстро уставал и часто нуждался в отдыхе. Ее пальцы были толстыми и неуклюжими, и ей было трудно использовать мелкую моторику для таких вещей, как раскрашивание.
Ее отоуто заерзал рядом с ней, издавая странный пронзительный звук "иииииии" без всякой видимой причины. Когда это не вызвало никакой реакции, кроме того, что он наклонил голову, он громко фыркнул и подпрыгнул, сотрясая кровать.
- Что случилось? - властно спросил Наруто, тыкая в книгу вытянутым пальцем. Когда он потянулся к страницам, она отдернула ее.
- На самом деле это не сказка, - возразила Айко, стараясь не выдать вздоха. Да, у нее были книжки с картинками и словами, которые она могла угадать, но она не собиралась к ним прикасаться, пока это не станет возможным по возрасту. Ей было скучно, но рисковать не стоило.
По крайней мере, до тех пор, пока она не узнала, что происходит, достаточно хорошо, чтобы оценить риск привлечения внимания взрослых. Она мало что знала о том, как ниндзя обучают вундеркиндов или имеют с ними дело, но не думала, что ей хотелось бы испытать это на себе.
Первые несколько недель или месяцев она думала, что совершенно сошла с ума. Честно говоря, младенец ужасно плохо воспринимает реальность. Она плохо видела, очень долго пыталась не заснуть и, конечно же, не понимала ничего из того, что ей говорили. Это казалось сном наяву, когда она впервые уловила связь между своим нынешним существованием и полузабытым телевизионным шоу, которое, по-видимому, так и не досмотрела до конца. Жалость. Она действительно не могла предвидеть, что это станет важным для ее выживания и образа жизни.
Наруто был одновременно причиной, по которой она сомневалась в своем здравомыслии, и единственным постоянным источником общения с людьми, который не давал ей окончательно сойти с ума. Она нуждалась в нем.
Наруто издал грубый звук, который подразумевал, что он не собирается принимать ответ о том, что никакой истории не было. Справедливо.
Она беспомощно огляделась, словно желая убедиться, что она одна. Красивой темноглазой женщины, которая работала волонтером в приюте и просила называть ее "тетей", нигде не было видно. Вероятно, она ушла на целый день - Айко была почти уверена, что у женщины были свои дети, о которых нужно было позаботиться.
Это не означало, что близнецы были одни. Она не часто видела их, но по крайней мере один АНБУ ходил за ними по пятам.
Хорошо. Ей просто нужно было говорить медленно и стараться, чтобы ее дикция звучала правдоподобно.
- Эту рыбу зовут Марлин, - тихо сказала Айко, указывая на изображение карпа кои. Это был совсем не тот вид рыбы, но Наруто вряд ли заметил бы разницу. - Он всего боится. Как эта акула, - указала Айко, переворачивая следующую страницу. Сине-зеленый цвет воды в книгах был похож на ее глаза. Небо было как у Наруто. Они хорошо смотрелись вместе. - И этого моржа он тоже боится, - сымпровизировала она. Этого не было в той истории, но в этой книге не было никаких морских черепах. Ей придется обойтись этим. На самом деле там была барракуда, но она не собиралась рассказывать своему младшему брату мрачную историю об убийстве матери.
- почему? - Наруто выдохнул, уставившись, как завороженный, на глянцевые картинки.
- Ну, более крупная рыба опасна, - практично сказала она. - А акулы едят рыбу. - Она не смогла сдержать улыбку, увидев, как Наруто скривился от отвращения и как он закрыл лицо руками и покачал головой.
- Не-а, - отказался он. Эти слова были прямым контрастом с восхищенным ликованием на его лице. Его большие голубые глаза практически блестели.
Она знала, что последует дальше, но Айко все равно ждала, чтобы услышать это с веселой нежностью.
- Расскажи мне еще.
***
- Наша великая деревня была основана...
Голос ее гражданского учителя звучал успокаивающим гулом, проникая в одно ухо и вылетая из другого. Айко не обращала ни малейшего внимания на то, что говорил мужчина.
На самом деле, в этом не было необходимости. История вряд ли могла ей сильно помочь. Кроме того, она была уверена, что пропаганда, слегка приправленная фактами, которыми он делился, будет повторяться на других уроках. По мере того как они становились старше, их партийная линия, вероятно, усиливалась, а по мере того, как они становились соответствующими возрасту, в них появлялись более темные вкрапления.
Или, во всяком случае, то, что считается подходящим для возраста в деревне шиноби. Половина книжек с картинками в приюте содержала упоминания о насилии, игры с указателями и опознавательными знаками оружия, а также случайные упоминания о смерти, которые, несомненно, должны были послужить ориентиром для надлежащего поведения в период скорби. Другая половина была совершенно стандартными, банальными работами с милыми животными и симпатичными детьми с двумя любящими родителями и большой семьей, которые учили их различным урокам.
(Айко понятия не имела, какие из них более вредны для Наруто. Милые и банальные книжки с картинками о счастливых семьях наполняли его грустью, на которую было больно смотреть, но, наблюдая за тем, как мрачные тексты нормализуют образ жизни шиноби, ей хотелось порвать их все).
- На пятидесятом году правления ниндзя, великие кланы...
Скучно как никогда. Неудивительно, что Наруто почти задремал за своим столом. Вероятно, это было лучшее времяпрепровождение, чем слушать, подумала Айко. Однако это не входило в ее планы на день.
Вместо этого она была поглощена отработкой хираганы. Айко сосредоточенно прикусила кончик языка и старалась, чтобы ее рука не дрожала, когда она копировала неестественные и размытые фигуры рядом с идеальными печатными вариантами.
- Обратите внимание, класс, - раздался негромкий выговор от управляющего класса. Мальчик рядом с Айко виновато дернулся, но она никак не отреагировала.
Учитель не напугал ее. Что он собирался сделать? На самом деле, власть, которую он использовал для поддержания контроля над классом, полностью зависела от того, что дети еще не осознавали, как мало он мог сделать, чтобы держать их в узде. Психологическое запугивание не сработало бы на девушке, которой шел 21 год, а пожилой гражданский мужчина, который вел ее классный час в школе, не собирался прибегать к физическому запугиванию.
Близнецы посещали гражданскую школу всего несколько коротких месяцев, но распорядок дня был достаточно строгим, и Айко была ошеломлена, когда симпатичная Чуунин с широкой улыбкой и красным бантом в волосах приехала за ними и отвезла в башню Хокаге.
Айко поджала губы, придав лицу строгое выражение, которое, как она знала, было неуместно милым на ее пухлом розовощеком личике, и опустила пальцы ног на пол. Ее ступни свисали с края пластикового стула в приемной, на котором она спокойно сидела. В отличие от него, Наруто взобрался на него и со скоростью мили в минуту разговаривал с явно незаинтересованной секретаршей и ошеломленным Чуунином.
- Я знаю, что Наруто, как предполагается, близок к Сандайме. Мне следовало бы догадаться, что они скоро встретятся.
Она молча наблюдала, оставаясь в стороне от разговора, который последовал, когда их проводили в кабинет Хокаге. Наруто был в полном восторге, подпрыгивая со всей энергией, на которую был способен четырехлетний джинчуурики (и, честно говоря, это было впечатляющее количество энергии).
- А ты что думаешь, Айко-тян? - старик попытался вовлечь ее в разговор.
Айко моргнула, пытаясь прийти в себя. Что она подумала?
- Я думаю, что ты вызываешь жалость, потому что пользуешься одиночеством маленького мальчика и его поклонением тебе как герою в культурном отношении, чтобы принудить его согласиться на военную карьеру за годы до того, как он станет морально и эмоционально способен принять это решение.
Нет, наверное, это была не лучшая идея.
"Нет, не записывайте меня на обучение шиноби. Я не хочу быть ниндзя. Это кажется пугающим. Я совсем не боюсь смерти, потому что все боятся, но я не вижу никаких причин ввязываться в жестокую кастовую систему и убивать людей, чтобы заработать себе на жизнь.'
Она собиралась стать ниндзя, хотела она того или нет. Ей было четыре года; никто не собирался позволять ей принимать самостоятельные решения, и было бы расточительством не попытаться хотя бы отправить детей четвертого Хокаге в Академию шиноби.
В конце концов, она просто пожала плечами и посмотрела на старика холодными бирюзовыми глазами.
Он, казалось, был несколько обескуражен ее вялой реакцией, но достаточно грациозно повернулся к Наруто. Блондин был энергичным собеседником, хотя и не отличался особой изобретательностью или умом.
Айко не удивилась, когда месяц спустя ее отправили в академию шиноби, когда начался новый семестр. Она была немного удивлена, узнав, что другим первокурсникам было по шесть лет, но, поразмыслив, разгадала эту тайну. Продолжительность семестра означала, что их одноклассники закончат школу в возрасте двенадцати лет, что соответствовало ее воспоминаниям. Теоретически, она и Наруто, вероятно, должны были окончить школу в десять, за исключением того, что казалось вероятным, что в их случае Академия на самом деле использовалась как няня, а не как средство для того, чтобы выводить солдат из себя даже раньше обычного.
Отправка близнецов в Академию означала, что большую часть дня они с Наруто находились под присмотром обученных и заслуживающих доверия шиноби. Вероятно, это освободило их преследователя из АНБУ для более важной работы. Например, для бритья кошек или возвращения домой и облизывания зеркал. Что угодно. Дело в том, что это, должно быть, умопомрачительно скучно - целый день пялиться на малышей.
Соответственно, Айко не доверяла женщине с добрым лицом, которая была их первой учительницей в Академии. Она не понимала, что это за человек, который согласился бы проводить так много времени с таким количеством чужих детей или, по крайней мере, делать это для того, чтобы научить их убивать. Айко было трудно списать это на сильно развитый материнский инстинкт, предполагая, что будет очень трудно обучать класс за классом пушечному мясу, когда большинство из них умрет через год после окончания школы. Но Катаде-сенсей, похоже, была не так уж и стара, как Айко думала, чтобы пережить такое горе.
"С ней что-то не так. Иначе она бы занималась полевой работой".
Даже если бы Катаде-сэнсэй не держалась подальше от близнецов, Айко не стала бы иметь с ней ничего общего.
По крайней мере, Наруто было легко понять, хотя, по общему признанию, у нее было преимущество. У него были простые желания, как и у других ковровых акул в классе Академии. Он хотел поиграть (и не мог понять, почему никто не играл с ним после того, как поговорил с родителями), и он хотел съесть слишком много сахара (пока его не стошнит, после чего он попробует еще раз), и он, конечно же, не хотел делать домашнее задание, потому что это было законно. это было слишком тяжело для него, и он плакал, когда проваливал все свои задания.
Айко провела два года с улыбчивой женщиной, которая учила совсем маленьких детей, и в конце концов поняла ее не больше, чем в четыре года. Катаде-сенсей была для нее глухой стеной, хотя голос у нее был добрый.
Может быть, это дело рук шиноби? Или, может быть,... Айко нахмурилась, проводя пальцами по своим волосам медного оттенка, игнорируя тот факт, что они были слегка растрепаны после занятий на свежем воздухе, где они отрабатывали падения и ловкость. Возможно, это было просто чем-то, что некоторые люди могли включать и выключать. Образная маска, которая не позволяла внешнему миру заглянуть под нее и увидеть то, что действительно имело значение.
Забавно, что ей потребовалось так много времени, чтобы понять, что у нее с сэнсэем есть что-то общее. Вероятно, у Айко было гораздо больше секретов. Она придерживалась этого мнения, даже когда Катаде-сэнсэй становилась все более худой, седой и измученной. Однажды она просто не вернулась на занятия.
Она с усталой покорностью посмотрела на нервного молодого человека, который заменил Катаде-сенсея.
- Охайо, класс, - выдавил он из себя, жалким образом имитируя уверенность. Последовавшая за этим улыбка выглядела более чем вызывающе. - Отныне я буду твоим учителем. Меня зовут Умино Ирука. Есть вопросы?
Он задал несколько вопросов о его прическе, о том, где находится сэнсэй, и есть ли у него девушка, прежде чем Ирука-сэнсэй обратился к Айко. Выражение его лица было настороженным и немного смущенным. Она думала, что знает почему - она сидела прямо рядом с Наруто. Ирука-сэнсэй, вероятно, не знал, что и думать.
- Катаде-сенсей мертва?
Айко поняла, что ее предположение было верным, по тому, как Ирука уставился на нее, разинув рот. Она откинулась на спинку стула и покачала головой.
- Не бери в голову, - мягко сказала она, не обращая внимания на то, как сузились глаза Хьюги Неджи, когда он посмотрел на нее, или на то, что девочка Акимичи с розовыми щечками, казалось, вот-вот расплачется.
Она не обратила особого внимания на остальные мероприятия - перекличку, программу занятий и прочие скучные мелочи. Ее любопытство было удовлетворено.
"В любом случае, она не настоящая".
- Эй, - прошипел Наруто, перегибаясь через разделявшее их пространство. Девушка, стоявшая впереди, повернулась и бросила на них неодобрительный взгляд, явно смущенная своей неспособностью понять, о чем говорит парень.
Айко одарила девушку сухим, пристальным взглядом, пока та не отвернулась. Затем она посмотрела на своего отото и ответила так же, по-английски.
- В чем дело?
- Почему ты это спросила? - Наруто нахмурил брови. - и ты думаешь, Ирука-сенсей будет лучше, чем предыдущая леди?
- Эй, вы там! - Рявкнул Ирука-сенсей, и в его голосе впервые прозвучали твердость и страх. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы на длинных ногах пройти в дальний конец класса, где сидели близнецы Узумаки. Его взгляд был прикован только к Наруто - особенно к сердитым карим глазам и напряженным рукам, которые хлопнули по парте Наруто, когда подросток приблизился. - Почему ты решил, что в моем классе можно разговаривать?
Большие голубые глаза Наруто дрогнули от шока и боли, когда он откинулся на спинку стула, борясь со слезами. Айко сделала глубокий вдох через нос, до боли стиснула челюсти и уставилась на Ируку-сенсея с чувствами, которые нельзя было назвать приятными. Если бы его попросили описать ее глаза в тот момент, он, возможно, сказал бы, что она выглядела так, словно считала его мусором на своей обуви. Это не имело значения. Он не смотрел на нее.
- Я бы сказала, что нет, - твердо произнесла Айко во внезапно наступившей тишине, в то время как Ирука сердито смотрел на нее, ожидая ответа от маленького ребенка. Она не считала его хулиганом. Это был позор.
Она проигнорировала смущение, вызванное использованием иностранного языка, и аккуратно достала свой любимый карандаш, открыла блокнот на середине и вернулась к отработке кандзи. Она не чувствовала необходимости что-либо объяснять. В конце концов, английский был ее родным языком, и она научила ему и Наруто. Не то чтобы кто-то еще выстраивался в очередь, чтобы научить его языковым навыкам, а ей нужно было с кем-то поговорить.
На самом деле, за это боролся странный человек. Когда в новом семестре в классе появились шестиклассники, многие из них были очень хорошо знакомы. Чиби Саске был самым странным из всех, потому что он был таким дружелюбным малышом.
Если бы она не знала Наруто лучше, то сказала бы, что родители заставили его подружиться с ними. К несчастью для возможности дружбы Учиха и Узумаки, брюнет с первой недели показал Наруто навыки владения воздушным оружием и знания в классе. Наруто был слишком смущен, ревнив и обижен, чтобы принять неуклюжие попытки Саске, а Саске был слишком простодушен, чтобы понять, что он добился бы лучших результатов, если бы позаботился о том, чтобы Наруто не чувствовал себя неадекватным.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы попытаться приблизиться к ней. Возможно, это был инстинкт маленького мальчика - сначала познакомиться с другими мальчиками, а не с девочками. Возможно, Айко была не особенно общительной.
- Узумаки-сан?
Она отметила, что маленький Саске немного шепелявил. Это было несправедливо мило.
- Не хочешь разделить со мной бенто? - Он неловко протянул коробку, его огромные детские глаза внимательно смотрели в точку между ее глазами, как будто его учили смотреть ей в глаза, но он еще не привык к этому. - Моя мама много зарабатывает, и я просто... Саске замолчал и принялся ковырять пол сандалией, несмотря на все свои попытки выглядеть взрослым.
- Спасибо за предложение. Но у меня есть свой обед.
Она оставила его стоять слегка взволнованным и розовым, как будто у него не было готового ответа на чью-то грубость. Да, он был очаровательным ребенком, но он был просто ребенком. Наруто был именно тем ребенком, который был нужен ей в жизни, спасибо тебе большое. Она не была няней, и ей казалось совершенно утомительным опускаться до уровня ребенка в личных взаимоотношениях, а также в тех, которые ей уже приходилось выполнять для взрослых.
Несмотря на свое решение держаться подальше, она перевела взгляд на Саске, в то время как Наруто все еще пытался найти свой левый ботинок, чтобы они могли уйти на весь день. Брюнет почти подбежала к женщине в великолепном кимоно, длинные темные волосы которой мягко развевались на ветру. Айко наблюдала за происходящим дольше, чем это было, вероятно, допустимо из вежливости, но она так и не увидела, чтобы женщина, которая, вероятно, была матерью Саске, обернулась настолько, чтобы как следует разглядеть ее лицо.
Жалость. Она показалась мне странно знакомой. Возможно, дело было в ее волосах - они были неправдоподобно прекрасны.