Electrasev5n : другие произведения.

Vapors

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Забавно и вульгарно с моей стороны рассказывать ничего не подозревающему миру очередную историю о том, что у Наруто есть двойник, но я все равно это сделал. Очевидно, что я неуправляемый монстр, и никто не должен обращать на меня внимания.

    Это все из-за ниндзя? Это не для слабонервных. К счастью, Айко далеко не слабонервная, даже если у нее и было такое нелепое девчачье имя.

  https://archiveofourown.org/works/1377508/chapters/2882386
  
  
  Vapors (Пары)
  Electrasev5n
  
  Резюме:
  
   Забавно и вульгарно с моей стороны рассказывать ничего не подозревающему миру очередную историю о том, что у Наруто есть двойник, но я все равно это сделал. Очевидно, что я неуправляемый монстр, и никто не должен обращать на меня внимания.
  
   Это все из-за ниндзя? Это не для слабонервных. К счастью, Айко далеко не слабонервная, даже если у нее и было такое нелепое девчачье имя.
  
   Определенно, это история из серии "OC". История из серии "SI", в зависимости от вашего определения - ее знания о Наруто, а также о других современных вещах совпадают с моими, когда я начинал эту историю, так что у меня была какая-то основа для ее преимуществ, вместо того чтобы проводить исследования, чтобы дать ей то, что было бы удобно. (а-ля, конечно, она химик! Почему нет? Она тоже была мастером боевых искусств, и она может сделать камеру получше. Ничего этого нет.) Вы никогда не увидите упоминаний о ее первой жизни: ни имени, ни семьи, ни смерти. Конечно, отсутствие опыта работы влечет за собой свои собственные проблемы.
  
   Это в основном та же версия, что и на странице fanfiction.net, за исключением материалов примерно из главы 70 или около того, в которых описываются начальные этапы, которые не соответствуют их рекомендациям или приводят к таким ситуациям.
  
  Записи:
  (Смотрите в конце работы другие работы, вдохновленные этой книгой.)
  Глава 1: Глава первая
  Текст главы
  
  Кушина слышала, что роды - это шумное, грязное и болезненное дело. Пока что боль была не намного сильнее, чем та, с которой она сталкивалась на своей повседневной работе, она была относительно чиста, а шум исходил от попеременно испуганной и взволнованной болтовни будущего отца и многострадальной акушерки, делающей непонятные вещи под простыней, прикрывающей колени Кушины. Она услышала приглушенную фразу "Хокаге-сама, я делала это раньше" в третий раз и попыталась не рассмеяться. Она подозревала, что это было бы слишком больно.
  Бедная Сарутоби Бивако, казалось, не знала, чего ей больше хочется - позабавиться или выгнать Минато из родильной палаты. Терпеливая женщина. На самом деле, она была почти святой.
  Кушина стиснула зубы и постаралась не реагировать на гримасы Минато, незаметно подав знак рукой своей подруге по команде генину Микото. На самом деле это ничего не значило - это была адаптация личного позывного Минато с особым акцентом. Шутка была за его счет, даже если ни один из них не мог толком выразить словами, как его дразнили за то, что он был близок к панике.
  Учиха улыбнулась, ее сдержанная натура уступила место хорошему настроению. Улыбка Кушины стала чуть шире, пока особенно сильное сжатие не заставило ее вздрогнуть. Взгляд ее мужа метнулся к ее лицу, как будто она была ниндзя с большой палкой, и выглядела почти такой же обеспокоенной.
  - Кушина! - Минато взмахнул руками в той девчачьей манере, которой, как он клялся, никогда не делал, почти замирая при малейших признаках дискомфорта.
  - Я в порядке, - подчеркнула она, стараясь скрыть признаки усталости и напряжения на своем лице. - Честное слово, ттебейн, можно подумать, что ты один здесь делаешь всю работу! Почему бы тебе не успокоиться, а?
  Микото фыркнула, а затем бросила виноватый взгляд на жену Сандайме Хокаге, которая формально была здесь старшим врачом. Пожилая женщина не обратила на нее никакого внимания, но ее помощница Таджи-сан посмотрела на леди Учиху с выражением веселой терпимости, которое, вероятно, не заставило Микото меньше чувствовать себя ребенком.
  - Хокаге-сама! Строго сказала Бивако-сан, подняв голову достаточно высоко, чтобы посмотреть на него темными глазами. Ее тон подразумевал, что она на самом деле разговаривает с возбудимым ребенком, а не со своим военачальником. - Успокойтесь. Пожалуйста, сосредоточьте свое внимание на печати. Ваша жена превосходно выполняет свою работу, и вы должны выполнять свою.
  Вероятно, он не должен был услышать, как она пробормотала:
  - Я всегда забывала, насколько слабы и напуганы мужчины, пока не увидела, как один из них паникует, в то время как его жена выполняет всю тяжелую работу.
  Когда Кушина посмотрела на нее, Микото аккуратно сжала губы в тонкую линию, подавляя видимое веселье.
  Микото даже не присутствовала бы при этом, если бы не тот факт, что роды были тяжелыми по многим причинам. Роды сами по себе были тяжелым испытанием. Когда мать была джинчуурики и рожала близнецов, это было ужасно сложно. От Микото, вероятно, было бы мало толку, но она была дипломированным ниндзя-медиком и лучшей подругой Кушины. В худшем случае, она была бы лишней парой рук, чтобы подержать одного младенца, пока более опытные ниндзя-медики были заняты. Она должна была быть рядом на случай, если что-то пойдет не так.
  По правде говоря, она, вероятно, лучше справлялась с задачей успокоить Кушину, чем Минато.
  Уродливая улыбка застыла на лице Кушины. Она и не подозревала, что это вызывало гораздо больше беспокойства, чем гримаса, которую она хотела состроить. Она с трудом сглотнула и сосредоточилась на тужении.
  - Я бы сказала, что чувствую себя зеленой, но мое лицо так горит, что я могу быть только красной.
  Идеальный. Она действительно была помидоркой.
  - Это коронно.
  Правка. Она была помидоркой на полпути к рождению близнецов! Кушина торжествовала победу, напрягаясь так сильно, что была слегка обеспокоена тем, что у нее лопнула вена. Конечно, с этого момента все пошло под откос.
  Двойня оказалась неожиданным сюрпризом. Насколько она знала, у Узумаки не было склонности к многоплодной беременности. Она бы обвинила в этой счастливой аномалии Минато, но когда она впервые попробовала, Микото до слез надоела ей своей лекцией о яйцах.
  - Яйца... Я проголодалась. Я бы не отказалась от рамена "виктори". - Кушина облизала пересохшие губы, дыша через нос. Минато неправильно истолковал ее движение и поспешно влил ей в рот немного ледяной воды. Она машинально сглотнула и бросила на своего нервного мужа сухой взгляд.
  Минато моргнул, глядя на нее сверху вниз, испытывая мучительное желание сделать все, что в его силах, чтобы облегчить ее дискомфорт, хотя его правая рука по-прежнему крепко лежала на повязке у нее на животе.
  И внезапно у нее не хватило духу назвать его тупоголовым красавчиком. На самом деле, это была слишком легкая мишень. Она могла бы поиздеваться над ним позже.
  - Он будет дежурить на пеленках, - серьезно решила Кушина, обнажив в улыбке слишком много зубов. - Я выполнял тяжелую работу в течение десяти месяцев, так что, думаю, у него может быть эта незначительная проблема в течение двадцати месяцев.
  Хокаге, хо-шмагэ. Его работа, конечно, была важна, но не так важна, как их многообещающая семья. Близнецы - это было потрясающее начало, на самом деле! Это было так волнующе, она была в нескольких минутах от того, чтобы стать матерью. Она собиралась стать самой лучшей мамой на свете. Она повсюду брала своих детей с собой, и они вместе рисовали пальчиками, и она учила их, как взъерошить папе волосы, чтобы он кричал и размахивал руками, и - и - она была так счастлива.
  - Э-э-э, - выдохнула Кушина, крепко зажмурившись. Впрочем, она могла бы обойтись и без этой части.
  В следующий момент раздался идеально рассчитанный вздох четырех человек, который Кушина едва расслышала из-за звона в ушах и скользкого ощущения, как приличное количество вещества неуклюже выходит из ее матки. У нее скрутило живот, и на мгновение она перестала дышать, когда вторая масса - теперь уже отличимая от первого дерзкого младенца - двинулась вниз, заполняя пустоту, где раньше была другая.
  - Девочка, - бодро позвала Бивако-сан. Через мгновение раздался потрясенный вопль. Кушина подняла голову, напрягая волю, чтобы хоть что-то увидеть. Все, что она увидела, это как Таджи-сан тщательно чистил что-то похожее на сверток с одеялами, делая какие-то замеры и снимки, в то время как Микото торопливо записывала их на планшетку.
  - Девочка, девочка, девочка, - повторяла Кушина, перекрикивая звуки, которые издавал Таджи, успокаивая младенца, и слезы наворачивались на глаза одновременно от боли и облегчения. Это было странно, они думали, что беременны двумя одинаковыми мальчиками, а не разнояйцевыми близнецами. Ха. Им придется вернуться к своему старому списку имен. Они так и не определились с именем для девочки.
  Конечно, ни один из них на самом деле не заботился о половой принадлежности, но это давало ей повод для глупых размышлений и поддерживало ее настроение, пока Минато работал над тем, чтобы она случайно не убила их своей маткой (или чем-то в этом роде. Она была немного не в курсе деталей взаимодействия фуиндзюцу и матки).
  - Может быть, мы позволим Микото-тян выбрать, раз уж она крестная, - лихорадочно подумала Кушина, и на сердце у нее стало так легко, что оно готово было выпрыгнуть из груди.
  Ее рука дернулась на простыне. Кушина стиснула зубы и подавила желание взять мужа за руку. Она хотела прикоснуться к нему прямо сейчас, но он нуждался в его руках и внимании. Невозможность держать его за руку прямо сейчас была небольшой жертвой в обмен на благополучное появление на свет двух маленьких Узумаки.
  - Я так сильно хочу их увидеть, - с тоской подумала она, наверное, в сотый раз. Это был первый раз, когда она увидела другого узумаки с тех пор, как Мито-сама подарила ей Девятихвостого лиса.
  Отвратительный стон оторвал ее от размышлений. Потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что звук слетел с ее губ. Кушина ошеломленно моргнула, отметив, что Микото-тян и Таджи-сан тихо переговариваются о ее ребенке-
  - Проверьте мои показания, не могли бы вы...
  - Странно...
  - это пропорциональное соотношение духовного
  Что-то случилось? Расстроенная Кушина попыталась приподняться на подушках, широко раскрыв глаза.
  - Расслабься, - предупредила Бивако-сан. - Твоя девочка здорова. Не волнуйся. Ты скоро увидишь своих детей. У тебя все хорошо получается, Кушина-тян.
  Сделав над собой усилие, Кушина кивнула. Бивако-сан была права. Ей нужно было продолжать заниматься своим вторым ребенком, а с первым пусть разбираются медики. Тем не менее, она заметила, что Микото-тян закончила заполнять медицинскую карту и свидетельство о рождении и вместо этого держала в руках сверток с зелеными одеялками, который, должно быть, был ее ребенком. Кушина могла поклясться, что заметила копну растрепанных рыжих волос - не такого темного оттенка, как у нее, а что-то более близкое к оранжевым переливам заката.
  Затем цветное пятно исчезло из поля ее зрения, когда чуунин начала напевать, мягко покачиваясь со своей ношей. На лице маленькой женщины появилась блаженная улыбка, когда она устроилась в дальнем конце комнаты, как можно дальше от шума.
  - Микото-тян будет замечательной крестной матерью. Я знаю это.
  Это лучше, чем то, что Мина-кун выбрал своего неряшливого сенсея в качестве крестного отца, но Кушина не возражала. Ей нравился Джирайя. Его книги на самом деле были довольно забавными. Она столько раз использовала их, чтобы подразнить своих товарищей по команде генинов - Шиба-кун все еще заикался каждый раз, когда кто-то упоминал слово "секс", несмотря на то, что у него уже был собственный ребенок.
  Переход от беременности к материнству был для Кушины дезориентирующим, и это потрясло ее тело. Не то чтобы это было болезненно, но роды и послеродовой период были определенно незабываемыми ощущениями. Как только голова перестала кружиться, Кушина услышала голос Бивако-сан.
  - Мальчик, Кушина-тян, - объявила довольная акушерка, сама проводя медицинский осмотр. Это было странно, но Кушина не придала этому значения. - И у него прекрасное здоровье!
  - Мальчик? О, ну, не могут же они оба быть такими удивительными с самого начала, - решила Кушина с какой-то дикой радостью. Значит, это был Наруто. Узумаки Наруто так здорово подходил к этому. Она вытянула шею, пытаясь хоть мельком увидеть своего малыша, прежде чем Микото унесет его, чтобы тоже прижать к себе.
  - Он великолепен, - с улыбкой добавил Таджи-сан, начиная аккуратно вытирать его полотенцем.
  Минато сделал глубокий, прерывистый вдох. Впервые Кушина увидела, что его глаза наполнились непролитыми слезами счастья. Теплые руки, лежавшие на ее животе, мягко приподнялись, и на мгновение он посмотрел на нее. Обожание в его взгляде ошеломило ее. Она замолчала.
  - Бивако-сама, - выдохнул он, поворачивая голову к миниатюрной женщине с длинными каштановыми волосами, собранными в конский хвост. - Могу я...
  - Нет, - резко ответила Бивако-сан. Кушина издала удивленный смешок, увидев неподдельный шок на лице мужа. - Мать должна сначала увидеть своих детей. Микото-сан, ты планируешь украсть этого ребенка, или Кушина-тян может повидаться со своей дочерью?
  Микото-тян вскочила, шурша одеждой, так быстро, как только могла, ее лицо стало ярко-красным от такого выговора.
  В обычной ситуации Кушина бы с радостью наслаждалась этим зрелищем. Но Бивако-сан только что положила своего маленького мальчика на руки Кушины и откинула мягкое одеяло, чтобы показать-
  Лезвие, торчащее из груди Бивако-сан. Кушина чуть не выпустила сына из объятий от потрясения.
  Бивако-сан удивленно вскрикнула, в то время как Таджи-сан вскрикнула и упала, горячая кровь брызнула на босые ноги Кушины, и влажный шлепок мяса, упавшего на плитку, стал шокирующим контрастом внезапному холоду в руках Кушины, где всего мгновение назад был теплый ребенок. Она даже не заметила, как у Бивако-сан подогнулись колени и как Микото, обутая в сандалии, отскочила назад.
  Она была слишком занята, застыв на месте и уставившись на мужчину в маске, который держал ее маленького мальчика кунаем слишком близко к хрупкому свертку. Минато застыл - не от шока, но парализованный скрытой угрозой. Даже по стандартам шиноби, это было низко.
  - О, ками, - прошептала Микото, и в тишине это прозвучало шокирующе громко.
  - Четвертый Хокаге, - вырвалось из-под гладкой абстрактной маски греховно-тихим голосом. Кушина почувствовала себя кроликом, застывшим от страха, какого с ней не было ни до, ни после того дня, когда ее похитил Кумо-нин, наследник ее рода. - На твоем месте я бы не двигался с места.
  - Пожалуйста, - взмолилась Кушина, даже не понимая, о чем она просит. Если это было возможно, боль на лице Минато стала еще невыносимее.
  Она не могла сказать наверняка, но взгляд, который мужчина в маске бросил на нее, мог быть жалостью или снисхождением.
  - Интересно, насколько сильно ты этого хочешь?
  Это? Это? Не человек, не милый мальчик, а предмет?
  - Приди и забери его у меня.
  А потом оба мужчины исчезли. Кушина вскрикнула за мгновение до того, как ее разум пришел в себя. Микото-тян бросилась к ней, широко раскрыв красные глаза и испытывая страх на бледном лице. Кушина уже заставляла себя встать.
  - Что нам делать? Вай-Кушина, тебе сейчас нельзя вставать! Ты только что родила.
  - Не важно, - выдохнула Кушина, пытаясь привести в чувство свои онемевшие ноги и игнорируя ощущение влаги на бедрах. Она перешагнула через Бивако-сан и Таджи-сан с непоколебимой решимостью, несмотря на крик скорби в ее голове, и направилась на улицу. - Найти место для драки не составит труда. Я...
  Она оборвала себя на полуслове, потрясенная, вопреки здравому смыслу, видом четырех искалеченных, окровавленных трупов прямо перед дверью в родильную палату. Если бы она подумала об этом, то поняла бы, что страж АНБУ, должно быть, побежден, но-
  - А как же ваша дочь? - Спросила Микото приглушенным голосом, явно высматривая врагов или ловушки. - Что, если он тоже захочет ее?
  Кушина повернулась к своей давней подруге и схватила ее за плечи.
  - Мико-тян, могу я попросить тебя об одолжении? - спросила она со сдавленным смехом.
  Микото-тян сморгнула слезы.
  - Все, что угодно - сказала она.
  - Отведи моего ребенка в башню Хокаге. Там будет достаточно подкрепления. Я встречусь с вами, как только смогу, хорошо? Если я верну своего сына, этот человек не сможет использовать его против Минато. Она наклонилась и дрожащими пальцами отодвинула край ткани, прежде чем поцеловать милый маленький лобик, который у нее еще не было возможности рассмотреть. - Микото-оба-сан позаботится о твоей безопасности, хорошо, - неуверенно пообещала она, стараясь не расплакаться.
  - Да, я так и сделаю, - согласилась Микото-тян, прижимаясь лбом к Кушине, что больше всего напоминало объятия, на которые она была способна, держа на руках младенца. - Я пойду под землей. Через АНБУ.
  - Хорошая идея.
  С этими словами Учиха Микото с тяжелым сердцем наблюдала, как ее лучшая подруга исчезает в сумерках. Через мгновение она снова укрыла младенца и крепко прижала девочку к груди.
  - Не волнуйся, милая, - прошептала она. - Мама спасет положение.
  Только тогда она осознала, что малышка была странно молчалива - как будто она была потрясена до глубины души стремительными событиями. Но она никак не могла понять, что происходит, ведь ей было меньше часа от роду. Нелепая. То, что даже ребенок осознал серьезность ситуации, было похоже на предзнаменование. Но Микото отогнала эти мысли прочь и вместо этого воспользовалась тишиной как благословением, быстро двигаясь к тому, что, как она надеялась, было безопасным.
  Конечно, когда не прошло и десяти минут, как ее захлестнул поток раскаленной чакры, наполненный нечестивой яростью, Микото громко разрыдалась.
  - Кушина, будь здорова, - молилась она, несмотря на то, что подозревала, что ее лучшая подруга уже мертва.
  Очень растерянная и несчастная девушка в больнице получила свое собственное имя через два дня после того, как на нее обрушились давление, шум и взмах красивых темных волос, которые ознаменовали ее первый день в мире чакры и шиноби.
  Ей повезло, что она вообще не спала достаточно долго, чтобы заметить этот инцидент. Детские вопли в больничной детской комнате раздавались так часто, что она научилась не обращать на них внимания, а младенцы, казалось, только и делали, что спали. Она открыла глаза, несмотря на то, что не могла разглядеть движущиеся вокруг нее размытые фигуры в форме людей. Зрение у нее было слабое, но острый слух не помог, потому что звуки, которые она распознала как речь, определенно были не на ее языке.
  Когда теплые руки подхватили ее и прижали к костлявой мужской груди, а женщина, поднявшая ее, зависла рядом, она достаточно пришла в себя, чтобы, прищурившись, разглядеть заостренное пятно, которое, как она предположила, было лицом.
  Честно говоря, это не совсем соответствовало образу лица. Верхняя часть фигуры была правильной - копна светлых волос, заостренный нос и темно-серые глаза. Но только один глаз. И как она ни старалась, ей никак не удавалось разглядеть рот.
  Однако у парня, который держал ее, должно было быть такое же, потому что легкое урчание его груди совпадало со звуками, которые раздавались вокруг нее. Когда в поле ее зрения появилась слишком большая рука, она инстинктивно схватилась за нее и проследила за ее движением, чтобы увидеть гораздо более обычное лицо. У него было два глаза и все остальное, а также красивые красные губки.
  Сама того не сознавая, она что-то пробормотала и крепче сжала протянутый палец. Красные губки растянулись в усталой улыбке.
  Единственное слово, которое она уловила из того, что женщина сказала дальше, было "Айко", и то только потому, что оно было в короткой фразе, произнесенной мгновение назад мальчиком, который держал ее на руках. Она почти сразу же заснула. Ей потребовалось еще несколько дней, чтобы понять, что ее зовут Айко.
  Четырнадцатое октября
  - Вы не узнали человека, который напал на нее? - Повторил Сарутоби Хирузен, его сухой тон подразумевал, что он не считает это заявление особенно убедительным.
  Учиха Микото немного разозлилась, но успокаивающее присутствие Фугаку рядом с ней вернуло ее на землю. Он не хотел бы видеть, как она выходит из себя. - Нет, - сказала она так спокойно, как только могла. - Я его не узнала. Как я уже сказал, на нем была маска.
  - Всего один человек убил четырех оперативников АНБУ, мою жену, - его голос дрогнул, - ниндзя-медика-чунина, и привел к смерти Йондайме Хокаге и его жены менее чем через два часа. Вы были единственным человеком, которого он пощадил и который мог бы рассказать о том, что было сделано. Похоже, вы помните этого человека.
  Микото и ее муж обменялись встревоженными взглядами.
  - Вы пытаетесь намекнуть, что моя жена солгала о том, чему она была свидетельницей? - Спросил Фугаку, в его тоне неодобрение и шок боролись друг с другом.
  На мгновение воцарилось молчание, а затем Хокаге изобразил улыбку, которая не казалась особенно искренней.
  - Нет, конечно, нет.
  Это означало "да".
  - Вы должны понимать, однако, - продолжил он, - что ситуация необычная.
  - Держать сирот вдали от их законных опекунов? - Вмешался Фугаку. - Я бы сказал, да.
  Он закрыл рот так внезапно, что у него лязгнули зубы, когда Сандайме бросил на него суровый взгляд, в котором читалось все его неудовольствие. Властной чете это неприятно напомнило о том, что каким бы старым, каким бы слабым ни был мужчина перед ними, он превосходит их во всех смыслах этого слова.
  - Вы, конечно, знаете, что человек, который выпустил Девятихвостого лиса, должен был быть учихой, - тихо сказал Сандайме.
  Мир накренился.
  - что? - Микото позволила слову сорваться с ее губ, не задумываясь о том, насколько недостойным оно было. - Это...
  - Абсурд, детская сказка! - Продолжал Фугаку, его голос был подобен грому. - Это совершенно необоснованное обвинение.
  Теперь, когда его гордость была задета, он пришел в ярость, и Микото на мгновение закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы ее муж сдержался. Он хотел прийти, чтобы поддержать ее в изложении своих аргументов, но если бы он стал агрессивным, у нее были бы шансы уехать с двумя младшими детьми.
  - Пожалуйста, Хокаге-сама, - вмешалась она, и ее тихий голос заставил мужа перевести взгляд на нее и замолчать. - Я не понимаю. Кушина-тян назначила меня опекуном своих детей. Позвольте мне забрать моих малышей и вернуться домой. Они - все, что у меня осталось от нее. Вы, конечно, не станете утверждать, что я сделала бы все, что в моих силах, чтобы позаботиться о близнецах, или что я не способна на это. У меня есть время, любовь и ресурсы, чтобы обеспечить им лучшую жизнь, чем была у их родителей.
  Это был удар ниже пояса, и это заставило Сандайме немного съежиться. Кушина и Минато оба осиротели в раннем возрасте. Ни один из них не хотел бы такого для своих детей. А Микото была отличной матерью.
  - Мы можем обеспечить их всем, что им когда-либо понадобится, - вмешался Фугаку, возможно, почувствовав, что Сандайме слабеет. - Дети Йондайме ни в чем не будут нуждаться.
  Его заявление произвело эффект, противоположный ожидаемому. Лицо Сандайме неодобрительно сморщилось.
  - Учиха-доно, никто, кроме глав кланов, теперь не знает, что эти дети принадлежали к Йондайме, - сухо сказал Хирузен. - Мы должны полностью исключить это имя из обсуждения, когда будем размещать детей. Хотя беременность Кушины-тян было невозможно сохранить в тайне, и многие будут искать ее ребенка, любые соображения, связанные с их отцом, контрпродуктивны.
  Другими словами, Сандайме думал, что Фугаку хотел иметь близнецов из-за престижа, который они могли бы принести клану. Он не был неправ. Фугаку поддержал бы предложение Микото о детях Кушины, если бы они не были политически важны. Но поскольку это были они, его интерес был разыгран.
  Лицо ее мужа на мгновение омрачилось, но он не смутился.
  - Тогда мы примем их в клан, не давая ни малейшего намека на их происхождение.
  - Светловолосый мальчик и рыжеволосая девочка, - сухо заметил Сарутоби. - Они не будут хорошо вписываться в ваш клан.
  - Мы можем покрасить им волосы, - отмахнулся Фугаку. - Я предполагаю, что вы планировали лишить их имени, чтобы сохранить это в тайне. Мы можем предложить им фамилию и защиту, которая к ней прилагается.
  - Они станут официально известны как Узумаки в честь своей матери, когда придет время заполнять документы для поступления в Академию, - мягко сказал Хирузен, поднимая свою трубку и постукивая по ней. - До тех пор они останутся безымянными.
  Фугаку явно не понимал, почему Хокаге решил обращаться с детьми как с крестьянскими сиротами, когда у них мог быть престиж клана, но, несмотря ни на что, продолжал идти вперед. - Они были бы мне как родные дети, - сухо продолжил он.
  - И тогда через двадцать лет Наруто стал бы Хокаге, а Айко-тян вышла бы замуж за Итачи, - сухо сказал Хирузен.
  Микото постаралась не поморщиться. Да, вероятно, таков был план Фугаку, за исключением того, что Фугаку, вероятно, было все равно, на ком из его сыновей в конечном итоге женится Айко.
  Деревня была далеко не готова принять Учиху-каге. Но ребенок Йондайме, воспитанный учихой, - это было бы совсем другое дело, которое неразрывно связало бы клан с высшими эшелонами деревни на многие поколения вперед. Это был бы политический переворот века. Но это было не то, что ее волновало (хотя она бы тоже не стала протестовать слишком громко, если бы это произошло естественным образом). Микото не хотела использовать детей Кушины в качестве инструмента для политического позиционирования. Она хотела любить их и хорошо воспитать в память о своей погибшей подруге.
  С замиранием сердца она поняла, что уже слишком поздно. Теперь, когда Фугаку и Сандайме думали о близнецах с точки зрения их политической ценности, юридическая защита ее предполагаемого опекунства и эмоциональные аргументы, которые она могла привести, не принесли бы пользы.
  - Он упомянул, что все главы кланов знали о происхождении близнецов, - внезапно осознала Микото, и ей в голову пришла неприятная мысль. Она высказала свое подозрение, уже зная ответ.
  - Другие кланы уже подали прошение об опекунстве, - решительно заявила она.
  Хирузен выглядел слегка удивленным ее логическим ходом, но через мгновение кивнул в знак согласия.
  - Да, - согласился он. - Так и есть.
  Такое пренебрежение заставило Фугаку на мгновение застыть в шоке. Их законное ходатайство об опекунстве было заблокировано политикой клана. Все остальные кланы должны были признать, что претензии Учиха были самыми сильными, и отступить. Это не означало, что положение их клана было гораздо более шатким, чем они предполагали.
  Могущественная пара Учиха, казалось, сделала глубокий вдох, как один.
  - Это ребяческое обвинение, - сухо сказал Фугаку, - запятнало доброе имя клана Учиха. Когда это не вызвало ничего, кроме пристального взгляда, он спросил: - Что бы вы хотели, чтобы я сделал, чтобы доказать нашу невиновность?
  Сарутоби Хирузен изобразил тонкую, усталую улыбку, которая подразумевала, что учиха мало что мог сделать, или что им не понравились бы варианты.
  - Найдите человека в маске, - деликатно сказал он, скрывая свой явный скептицизм по поводу истории Микото, рассказанной без участия соавторов. - Убедите другие кланы, что Учиха ни в чем не виноваты. - Он перевел взгляд на Микото. - Убедите Джирайю отказаться от своих законных прав на опекунство.
  Она плотно сжала губы, чтобы не разинуть рот от такой несправедливости. Джирайя надолго ушел из деревни и, похоже, не собирался возвращаться в ближайшее время. Казалось, что Хокаге назначил себя представителем Джирайи, и он был явно невосприимчив к ее уговорам. Стать единственным опекуном близнецов казалось практически невозможным. И она не хотела бы лишать Джирайю родительских прав, даже если бы думала, что сможет запугать его или его наставника. Как бы плохо он ни относился к уходу за детьми, близнецы были всем, что у него осталось от Минато-сана. Она не могла так поступить с ним.
  - Очень хорошо, - натянуто произнес Фугаку, принимая требования, но не соглашаясь с ними. - Пожалуйста, извините меня и мою жену, Хокаге-сама. Он отвесил безупречно подобающий поклон, на который Микото глухо откликнулась, хотя этот поклон был не таким глубоким и почтительным, как при других обстоятельствах.
  Этикет требовал, чтобы она повторила слова прощания, но Микото сжала губы и лишь одарила Хокаге злобным взглядом, прежде чем повернуться и последовать за своим мужем.
  У Микото мурашки встали дыбом на затылке, когда она впервые по-настоящему задумалась о том, что именно стресс и подозрения Сандайме могут заставить его подозревать ее в частности. Поскольку она была единственным выжившим свидетелем...
  Ее довод о том, что учиха был непричастен к этому, выглядел не очень убедительно.
  Однако тот факт, что ее пощадили, озадачила даже Микото. К сожалению, это означало, что она не могла этого объяснить. Кушина выбралась из комнаты, потому что человеку в маске нужно было обманом вывести ее на открытое место, где можно было освободить Девятихвостого лиса. Возможно, Микото была спасена в качестве дымовой завесы против его истинных намерений? Или... ее спасение заключалось в том, что она держала на руках другого младенца?
  Микото старалась не показывать своих сомнений и растерянности. Она бы не убила женщину, держащую на руках младенца, если бы не было другого выбора, но она видела, как мужчина в маске приставил к младенцу кунай. Конечно, он не обладал такой сентиментальностью и сдержанностью.
  - Он называл Наруто-куна "это", - вспомнила Микото. - Он уже понял, что Наруто-кун был для него инструментом. Если бы он действительно намеревался убить Наруто-куна, тот был бы мертв. - Она вздрогнула. Она не задумывалась об этом раньше, но мужчина в маске, должно быть, был нежен и добросовестно относился к ноше, которую держал на руках, чтобы не причинить вреда новорожденному, когда дрался с отцом ребенка.
  Версия о том, что ее слабость к младенцам спасла ей жизнь, выглядела более правдоподобной. Это не меняло того факта, что наиболее очевидным объяснением, по крайней мере для сандайме, было то, что человек в маске пощадил ее, потому что она была женой главы клана.
  Однако, будучи женой главы клана Учиха, она, очевидно, имела гораздо меньше денег, чем неделю назад. Это было совершенно неслыханно для подобного спора об опеке. Когда Микото удалось успокоить дыхание, она почти не могла поверить в то, что только что произошло.
  Это не было несправедливым отказом Хокаге от ее прав. Это был незаконный отказ Хокаге от опекунства, которым она обладала в тот момент, когда Минато и Кушина умерли. Она знала, что ее муж не воспримет это хорошо. Учиха действительно сильно пали, когда не получили правовой защиты, предоставляемой другим гражданам.
  Ее сердце упало, даже когда она вернулась домой и нашла утешение в том, что обнимала Саске и вдыхала его сладкий детский запах. Ситуация казалась мрачной, но она не сдавалась. Это был еще не конец. Не имело значения, что Хокаге была не согласен: она не оставила бы этих детей одних, даже если бы не могла их приютить. Должно было быть что-то еще, что она могла сделать.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"