Аннотация: Всё, что нам говорили о Второй Мировой (цинично названной - ОТЕЧЕСТВЕННОЙ) на протяжении 70 лет, - ложь - мифы, заменяющие правду.
3 капитана.
Самое страшное преступление войны, многократно превосходящее Холокост по числу жертв, совершила сталинско-жуковская банда, безжалостно утопившая гитлеровские орды в крови "СОВЕТКОГО" народа.
Евреи помнят Хлолкост, помнят поименно своих погибших, знают имена палачей, требуют и добиваются их наказания.
Потому что евреи - народ.
Мы, не помнящие родства, не знаем могил и даже - числа павших, ибо цифры, представленные официально - ложь.
Мы не знаем и знать не хотим, как и за что погибли наши близкие, кто виновен в их смерти.
Потому что мы - не народ, мы - толпа.
Как узнать правду о войне?
Имеющий уши, услышит.
Умеющий думать, поймёт.
Светило поднимется выше.
Толпа превратится в народ?
Случай первый, услышанный мною из первых уст.
В сентябре 1943-го, сразу после окончании Дзержинки, Марк Теодороыич Брусиловскийй был направлен на Черноморский флот.
6 Октября 1943 года отряд из трёх крупных кораблей под покровом тумана вышел из ТУАПСЕ, чтобы незаметно подойти к и поразить с близкого расстояния важные узлы обороны противника в Ялте и Феодосии.
Этот изветный эпизод Брусиловски описал в своей книге - "А машина летит", я же перскажу, то что он рассказал мне своими словами, за несколько лет до смерти.
Итак, вышли они ещё ночью, чтобы утром под покровом тумана подойти к указанным в задании портам и в упор расстрелять указанные цели.
Однако к утру туман вдруг рассеялся, и над эскадрой обнаружился немецкий разведчик, которого корабельные зенитки сбили, лётчика с парашютом выловили, и он подтвердил, что координаты и курс эскадры переданы на берег.
Это означало, что где-то через час на них обрушатся несколько десятков пикирующих бомбардировщиков (о близлежащем вражеском аэродроме знали. Потому и выбрали туманный день), которые в отсутствии советского истребительного прикрытия, способны уничтожить эскадру.
Вот - первый момент в этой истории, когда адмирал мог и должен был спасти людей и корабли.
Любой адмирал любой воюющей страны, в связи с изменившейся обстановкой, повернул бы назад и на полном ходу уходил от точки, куда должны были успеть самолёты противника, с учётом старого курса эскадры.
Любой,... только не советский!
Адмирал точно знал свою судьбу (расстрел) и судьбу своей семьи в случае "НЕВЫПОЛНЕНИЯ ПРИКАЗА И ПРОЯВЛЕННОЙ ТРУСОСТИ". Поэтому он не повернул эскадру, продолжая ВЫПОЛНЯТЬ ПРИКАЗ.
Бомбардировщики, естественно, прилетели, в ожидаемом месте обнаружили советские корабли, и, после первого налёт, все три корабля получили серьёзные повреждения, а флагман потерял ход.
Вот - второй момент, когда адмирал мог спасти людей и два находившихся на ходу корабля, сняв команду с флагмана.
Пока вражеские самолёты возвращались на базу, пока навешивали новые бомбы и заправлялись, пока возвращались в точку первой атаки, адмирал мог снять экипаж с потерявшего ход корабля, увести корабли и спасти экипажи ВО ВТОРОЙ РАЗ.
Адмирал этого не сделал. Вторая атака пикировщиков закончилась гибелью всех трёх кораблей и 90% моряков.
Вот так адмирал черноморского флота спас себя от расстрела, пожертвовав жизнью более 2000 моряков.
Мой рассказчик оказался среди уцелевших, проведя 10 часов в воде, и был спасён высланным ночью спасательным катером.
А тот адмирал остался жив (на четырёх не разбитых шлюпках места моему знакомому не хватило).
Уцелевшие моряки ежегодно встречались, постепенно сокращая свои ряды, но адмирала на свои посиделки никогда не приглашали.
А вот - быль номер два, услышанная мною из вторых уст: у приятеля в лаборатории работал старый "механик-золотые руки", сменивший три танка, пока до Берлина дошел.
Вот его рассказ.
Приказали танковой части взять деревеньку.
Подкатили они к деревеньке, та стоит на высотке, перед ней болотце с каменюгами, для танков непроходимое.
Командир выслал разведку в обоих направлениях (искать подход), а остальные танкисты расположились в лесочке - отдыхают.
Вдруг подкатывает какой-то важный чин из штаба:
- Почему не атакуете, что это за пикник?
- Здесь атаковать нельзя: болото, камни, всех людей положим. Вот разведка вернётся и возьмём без потерь ...
- А я приказываю атаковать немедленно!
- А не поведу своих людей на верную смерть.
- За невыполнение приказа..!! Выстрелил в упор. Нет человека.
Тут разведка вернулась с докладом, что в километре справа (или слева - не помню, да и не важно) - отличный подход через подлесок вплотную к деревне, вполне проходимый, для танков.
Через час подошли, развернулись и ... деревню взяли без потерь.
А семья командира части получила извещение:
"Такой-то такой-то расстрелян за невыполнение приказа и проявленную трусость".
Вот так офицер спас своих солдат ценой своей жизни и ... изуродованных судеб близких людей.
Случай третий, услышанный мною 9 мая года три назад из выступления на ТВ ветерана, рассказавшего о том, как он попал и воевал в штрафбате.
На марше с его танком случилась поломка, устранить которую своими силами было невозможно.
Коллона ушла, оставив танк с экипажем дожидаться технички.
Дело было летом, танкисты расположились под копной в поле и с устатку уснули: молодые спят крепко.
Техничка подкатила, устранила неисправность и укатила вместе с танком.
Ребята проснулись - танка нет, и ... командир танка оказался в штрафбате: "за халатное отношение к военной технике".
Долго-ли, коротко-ли, получили штрафники приказ: прорвать оборону противника на участке в 300 (если мне память не изменяет) метров.
Ночью (дело было лютой зимой) саперы сделали проходы в колючке и минных полях, первую линию окопов штрафники взяли без больших потерь.
Однако вторая линия обороны встретила их шквальным огнём под холодным светом ракет, а ещё и с флангов кинжальным ударила.
Залегли - головы не поднять, а на морозе долго не улежишь, да тут уже и светать начало.
Когда рассветёт окончательно, их на белом снегу перестреляют, как чёткие чёрные мишени всех до одного.
Командир отдаёт приказ: отходить. Ну, ползком, потом сгибаясь перебежками, 150 человек из 300 живыми выбрались.
Рассказчик оказался среди выживших, хотя и с ранением в руку.
Перед отправкой в медсанбат, он попросил разрешения проститься с сослуживцами и с командиром, которого все уважали и любили.
- С друзьями можешь проститься, а вот с командиром - нет: ..."расстрелян за невыполнение приказа и проявленную трусость".
Вот так погиб офицер, спасший 150 своих солдат от верной бессмысленной смерти.
Подними он своих солдат в бессмысленную атаку под шквальный огонь, и с несколькими уцелевшими уходи с "чистой" (перед особистами) совестью -
"ОН СРАЖАЛСЯ ДО ПОСЛЕДНЕГО РУССКОГО СОЛДАТА".
Почему советские офицеры гнали солдат в бессмысленные ЛОБОВЫЕ атаки, укладывая роту за ротой, дивизию за дивизией ...?
Потому что биться "ДО ПОСЛЕДНЕГО РУССКОГО СОЛДАТА" было единственной возможностью уцелеть самому: награда, отпуск на две недели, переформирование и ... - на следующую сталинско-жуковскую мясорубку.
Уставший и ослабевший, подхожу, наконец, к штабу нашей бригады.
Тут где-то должен быть врач. Но пока вижу только комбрига. Он играет со своей женой в пятнашки. Бегают вокруг машины и хохочут. Жена и дочь приехали к нему на фронт на побывку. А почему бы и нет, если в бригадных тылах в данный момент житуха курортная? Дочь тут же. Одета в военную форму....
Однажды я случайно подслушал разговор комиссара и командира стрелкового батальона, находившегося в бою.
В этом разговоре выражалась суть происходящего: 'Еще денька два повоюем, добьем оставшихся и поедем в тыл на переформировку. Вот тогда-то погуляем!'