Это началось уже очень давно. Моя одинокая жизнь стала наполненной до краев. Все свои дни я была положительной девочкой, которая слушала маму. Если вы сейчас войдете в любой среднерусский город, возьмете всех женщин тридцати лет, то каждая третья из них не выйдет замуж никогда, потому, как на сто дам этого возраста приходиться семьдесят мужчин, из которых восемнадцать человек страдают тяжелым алкоголизмом. Эту "радостную" весть я услышала из опроса какого-то агентства, что намного прибавило мне оптимизма в личной жизни.
Стандартный, для хороших девушек, которым никогда не выйти замуж, жизненный
путь состоял из школьной золотой медали, красного диплома, среднеоплачиваемой работы мелкого клерка. Если накопить немного бабок, раз в год, можно смыться на заграничный курорт, лучше с подругой такой же, как ты.
Живя в одиночестве, в одном из серых, темных домов новостроя, с темными улицами, остатками зарослей лесополосы и разбросанным вокруг строительным, навечно или навсегда, мусором, поневоле начинаешь чувствовать острее окружающий мир. Свечки многоэтажек напротив, их скрытая, не похожая на мою жизнь, в желтых квадратах окон. Жизнь, где бывает, живут дети и старики, где балконы завешаны свежевыстиранным бельем, где живут семьи. Одинокий человек всегда обособлен, любое, даже жалкое внимание комара заметно для него. И вдруг, я почувствовала внимание чужого, агрессивного и злого, неизвестного и сексуального.
Все началось неожиданно осенним вечером, как на всех окраинах остановка маршруток располагалась далеко, чтобы дойти до дома у меня было два варианта - один идти по грязному асфальту мимо подъездов чужих многоэтажек, второй - по пустырю, через остатки кустарника и деревьев вперемешку со строительным хламом. Чувство неожиданного страха заставило меня кружить зигзагами около подъездов домов, но чуждое внимание неотступно следовало за мной. Вбежав в дом, не включая свет, я пыталась определить источник чужого. Увы, улицы были мертвенно пусты. Кроме осенней сырой безысходности, там не было ничего.
И вот ты в теплом, безопасном квадрате своих стен. Желтоватый отблеск бра, теплота ванны, все страшное осталось наружи, где-то в осенней тьме. Можно раскрепоститься, походить без нижнего белья, в одном халате, выпить рюмку ликера, разобрать портфель с бумагами, у теплой настольной лампы, перенестись в завтрашний день, его офисную суету.
И вдруг снова оно, откуда исходит источник? Мелкий жалкий мирок развеялся, как дым. Покой исчез навсегда. Одно понятно, источник снаружи, что-то веет или реет там. Телефонный звонок раздался, как автоматная очередь, может вот оно - спасение от неведомого ужаса? Мягкий неизвестный мужской голос:
- вы мне очень понравились, не могли бы подойти к окну. Явно, какая-то сила внушения содержится в этой мягкости слов. Приказ выполнен.
- Я вам не сделаю ничего плохого, если вы снимите халат. Страх и ужас в сердце, конечно, он снаружи и я, как букашка под микроскопом, рассматриваюсь сквозь какой-то прибор. Гипнотическая сила велика, халат сброшен. Потом он потребовал поиграть с сосками и клитором. Транс накатил девятым валом, видимо, я не отдавала отчет, что делала. Если бы мне предложили открыть дверь квартиры, я бы безропотно выполнила этот приказ. Но это был не конец. Меня заставили найти бельевые прищепки, защемить соски и половые губы, потом меня на час поставили на колени, освободив по телефону только к полуночи.
Я не уважаю алкоголь и никогда не напивалась до состояния тяжелого похмелья, но, бродя на следующий день по офису с посиневшими, ноющими сосками, ставшими в три раза больше, чем обычно, с приятным зудом в области клитора и промежности, я поняла, как снижена работоспособность у сотрудников в состоянии тяжелого похмелья. Вечером, по дороге домой, чужое влияние уже не пугало меня, я смело смотрела по сторонам в осеннюю мглу. Сердце стучало все сильнее, ожидая чего-то нового, запретного и опасного. Но на улице и дома ничего не произошло, звонков не было. Чтобы подразнить чужое внимание, я демонстративно, дважды медленно переоделась перед незашторенным окном.
Второй контакт произошел также неожиданно, через несколько дней. Когда я вошла в свою квартиру, что-то большое и сильное впихнуло меня во внутрь. Мне не дали оглянуться назад, прижав мой лоб к полу, в рот засунули какой-то кусок резины, так, что он открылся полностью, чуть не вывихнув мою нижнюю челюсть. Желание сопротивляться сразу угасло. Мне задрали пальто, платье, порвали колготки и трусы. Я ожидала, ну, наконец, меня изнасилуют, но ничего подобного. Пучок розог с обнаженной плотью провел получасовую воспитательную беседу, о том, как стыдно глупой девочке раздеваться у окна. Пришла я в себя поздно ночью, лежа в коридоре, с окровавленной, высеченной задницей, в порванном белье. Раны пришлось залечивать на себе до следующего вечера, взяв для работы "больничный" по причине острого респираторного заболевания.
Теперь уже я жаждала чуждого внимания, я сразу чувствовала, если где-то рядом он. Одинокая женщина бесстрашно бродила по новостройкам, местам обитания колдырей, рискуя потерять все, но не находила его. Из "серой мыши" на работе я превратилась в агрессивную сексуальную красотку, посылающую подальше местных кобелей, безжалостно делающую карьеру. Мне нужен был только он. Я стала одеваться по-другому, носила белье, которое не нужно было рвать, так, как и в нем было доступно все. Но его почему-то нет.
Зима пролетела, как сон ожидания чего-то, я каждый вечер всматривалась в темноту. Неужели теперь я останусь одинокой. Но вот конец апреля наполнил землю влагой возрождения, запахи разложения зимних нечистот и пьяной оживающей весны наполнили мир. Он появился неожиданно, без всяких звонков. На пустыре я почувствовала знакомую силу, меня толкнули на бетонную плиту, схватили за волосы, при попытке оглянуться назад, били по щекам. Я добровольно сбросила джинсы и белье, меня банально трахнули в два отверстия, причем кончили в то, которое ближе к копчику. При этом хорошенько оттаскали за волосы и отхлестали по щекам. Мне объяснили, что следующий раз по телефону объяснят условия, время и место встречи.
Теперь меня регулярно насилуют, если, так можно сказать. Из последних новшеств, мне набрасывают на шею мягкий ремешок, перекрывая воздух, более чудовищных оргазмов я не испытывала никогда. Из специальной литературы я узнала, что скоро это все закончится, в очередной раз он не рассчитает силу и время асфиксии. И в газетах появится очередной сюжет об орудующем в окрестностях маньяке - душителе. Кстати, интересная мысль, может, стоит перелистать криминальную хронику за пару лет.
Поиск в прессе ничего не дал. Примитивные маньяки с ножами в руках и без них были благополучно пойманы в ближайшие пять лет. О душителях информации не было. Интеллектуальный червяк внутри заставил идти по другому пути. Есть ли пропавшие без вести, такие же, как я - одинокие "серые мыши". Результаты подобного поиска так же не дали ясной картины. Оставалось одно говорить с мамами, у хороших дочек, обычно, умные, заботливые мамы. Мне не верилось, что мой случай уникален. Я полюбила этот перчик в отношениях, но мне хотелось еще пожить.
С мамами найти контакт оказалось проще простого, достаточно было пройтись по нашим школьным и институтским отличницам. У кого-то все шло по обычному жизненному пути, свадьба, дети, развод, кому-то повезло - не развод. Но были и ряд внешне благополучных загадочных судеб, что очень беспокоило бдительных мам. Наша ничем непримечательная "серая мышка" вдруг получала высокооплачиваемую работу за границей, стандартных писем приходило все меньше, потом связь, как-то, затухала. В некоторых письмах содержались намеки на возникновении личных отношений с кем-то из местных, даже о гражданском браке, но все было как-то расплывчато и неконкретно. На всякий случай, я собирала фотографии счастливых "серых мышек".
Тем временем, наши отношения с ним развивались по восходящей. Однажды меня привезли, то ли на дачу, то ли на квартиру, с завязанными глазами, где познакомили с игрушкой по названием "деревянный пони". После облачения в ошейник и наручники, раздетую до нитки, меня заставили стать на носки. Под мой рост подогнали деревянный брусок, который уперся в промежность. Тупая боль растеклась по икрам, стопам и промежности, с каждой секундой я проваливалась в бездну. Цепь на ошейнике и наручниках натянулась и не давала мне завалиться на бок. Когда все закончилось, я обнаружила, что деревянный брусок мокрый от моих выделений. Интуитивно, я чувствовала, что в комнате много фото и видео камер. Также, в плаще на голое тело, меня выбросили около подъезда, разрешив развязать глаза.
Я проходила через новые и новые открытия. Фаллоимитаторы и вибраторы всех видов побывали в моем анусе и влагалище. Меня привязывали к стулу и столам, секли прутом, ковровой выбивалкой и разными видами плеток. Самих половых актов было мало, но всевозможные экзекуции происходили каждую неделю. Если честно, я подсела на это, как наркоман, и если боли было недостаточно, чувствовала себя неудовлетворенной. Периодически благодетель осчастливливал меня розгами и классическим подходом сзади.
Я стала интересоваться Темой. Только Интернет позволял удовлетворять любопытство в этой области. Вскоре, на некоторых сайтах, я нашла фото и видео "серых мышек", уехавших в счастливое никуда. Наконец, я нашла себя. На немецком сайте, куда, кстати, приглашали моделей за приличные деньги, я узнала себя, привязанную к лестнице и извивающуюся под ударами плетки. Открытие поразило, как молния. Господи, на нас просто зарабатывают бабки.
Несколько бессонных ночей и размышлений на кухне с ликером не вызвали ощущение злобы, обиды или досады. Перелистывая страницы сайтов, хотелось попасть от наших, доморощенных к настоящим Мастерам, к настоящей атрибутике. Долго не раздумывая, отправила свои данные, фото на ряд немецких, испанских, английских сайтов. Теперь я знаю, куда деваются наши "серые мыши". Кто-то любит экзотику, как и я. Кого-то привлекает обычное порно. Кто-то добровольно уходит в рабство. Там я буду зарабатывать реальные деньги в безопасных условиях, у настоящих Мастеров, под медицинским контролем и жить так, как мне нравиться. На предложения стали откликаться, просят прислать развернутую антропометрию, фото-ню. Я уже готовлю документы для выезда. Еду работать по приглашению, с нашими продолжаю развлекаться. Ребята фантазируют. В ход пошло электричество и водные процедуры, шприцы, иголки - уже пройденный этап. Молодцы, каждую неделю, что-то новенькое. Вот уже и появились собачки, козлик. Кстати, по-моему, насчет заразы с ними гораздо безопасней. Ищу и нахожу все новые и новые ощущения. Даже становиться жалко уезжать. Работаем теперь без масок, с открытыми лицами и глазами - полное доверие, они видят, как я балдею от этого. Счастье, увидела своего благодетеля, им оказался артистичного вида мужчина лет сорока, работающий где-то в органах. Он по-прежнему очень строг со мной, мне это нравиться. Плетка в его руках неподражаема.
Что сказать маме, милой хорошей маме. Она уже чувствует, как сильно изменилась ее дочь, во что одевается и как себя ведет, например, запросто может набить морду пьяному хаму. Да, мама, я встретила хорошего человека, да, мы живем вместе, да, у него семья. Наверное, скоро уеду работать за границу. Зачем? Карьера, сейчас все делают карьеру, таков смысл современной жизни. А каков, действительно смысл моей жизни? Испытывать удовольствие от психической и физической боли. Странная и страшная вещь, порог боли, как и порог удовольствия все возрастает и возрастает. Пожаловалась по этому поводу своему благодетелю. Он предложил остановиться, сделать перерыв. Около ста ударов прутом, с кровью на заднице, вызывают у меня лишь легкий дискомфорт, я не возбуждаюсь, а это не возбуждает других. Видимо, он прав, а скоро ехать зарабатывать деньги. Надо быть свежей, и казаться испуганно малоопытной, тогда твои рейтинги пойдут вверх.
Пора сделать перерыв, чтобы не терять форму общаюсь с собачками пару раз в неделю. Самый добродушный колли, самец немецкой овчарки тоже ничего. С предосторожностями, под присмотром профи, сделала минет у жеребца. Животные - другая планета. Скоро ехать. Во всем призналась благодетелю. Он расстроился, сказал, что теряет меня. Утешала, как могла. Пошли внеплановые встречи.
Этой новой, очередной осенью решили пообщаться последний раз. Билеты лежат у меня в паспорте. Я еду на три дня с полной оплатой проезда, пансионом, пятизвездочным отелем, берегом океана. Съемки два дня. Что будет дальше, не знаю. Готовлюсь поработать на полную. Встретиться с любимым решили, где первый раз. Вот он район новостроек, тот же строительный мусор, те же кусты. Вдалеке мой дом. Знакомый пустырь. Поздно. Вокруг редкие прохожие - алкаши. Подростки попрятались по подъездам и подвалам. Семейные люди живут где-то в желтых проемах окон. Где-то пищат дети и собираются умирать старики. Эта чужая жизнь, когда-то я завидовала ей, чувствовала себя неполноценной, чего-то потерявшей. Теперь я другая, а они чужие мне. Мне никогда не понять их, им никогда не понять меня. Легкий дождик и ветер не мешают мне.
Сегодня я оделась, как одевалась раньше. Серый, скромный плащик, дурацкая маленькая шляпка, заколотые волосы, которые должны растрепаться в его руках. Бежевый безликий офисный костюм мелкого клерка, черные дешевые туфли, штопанные на бедре, где стрелка, колготки. Дешевые трусы и лифчик, которые должны порваться вместе с колготками. Где ты? Я готова. Вот и знакомая плита возле кустов, на мне перчатки, чтобы опираться на руки, падать на коленки не хочу, прошлый раз стесала их до крови. Его силуэт приближается молча и неотвратимо. Длинный темный плащ, шляпа надвинута на глаза. Вот и знаменитый, неожиданный, мягкий, но сильный удар по скуле, сбивающий с ног, вероятно, не будет даже синяка, хотя перед глазами все вертится и искры. Но опыт сделал свое дело, упала не на колени, а на кисти в перчатках, изогнулась спортивным телом, ноги на ширине плеч, руки на щиколотках, глаза смотрят в сырую землю. Изящно набрасывает на голову полы моего плащика, я уже в темноте. Завернута на спину юбка костюма, знакомый треск дешевых колготок и белья. Огромный, по толщине, горячий фаллос входит в мою дрожащую, влажную плоть. Вот и ремешок накинут сверху подола плаща на шею. Резкое движение, сознание уносится прочь. Я бы упала, если бы меня не поддерживали за шею и волосы. Фантастический кайф, я захлебываюсь в хрипе оргазма. Где-то в глубине сердца внутренний голос подсказывает, что это не просто последний раз, это вообще последний раз. Я еще имею силы, могу вырваться, сорвать с шеи ремень, но бездонная темнота оргазма затягивает в никуда. Вот и финал. Я дошла до него целеустремленно, не сворачивая в сторону. Поиграли и доигрались. Где-то в глубине души я этого ждала. В последние мгновенья я смеюсь, я счастлива, мне не жаль своей жизни. Не жаль скучных одиноких дней и ночей, чувства неполноценности и тоски.
Мой любимый, конечно, позаботиться о моем теле, я не буду валяться здесь на пустыре, среди бродячих собак. Он из хитрых органов и придумает, как сделать, чтобы я исчезла навсегда. Я даже уверена, что он пожалеет мою старенькую, добрую маму, которая будет верить, что ее дочь счастливо живет за границей. Может быть, он ей поможет прожить безбедно в старости. Прости меня добрая мама, но я умерла счастливой.