Роман воспринят мною, как эксперимент. Интересный приём - герои трижды начинают отрезок жизни с одного и того же момента. Если принять на веру слова самого автора, то ему хотелось показать психологию "попаданцев". Возможно, есть подобные работы, но для меня это внове, так что копаться в тексте было нескучно, хотя и не настолько увлекательно, как ожидал.
Итак, про идеи, отталкиваясь от привычной мне схемы: (http://zhurnal.lib.ru/k/kriwchikow_k_j/c1.shtml)
художественная идея:
Странные события следствие инверсии магнитных полюсов, отрезают разношёрстную группу людей от всего мира и заставляют по-разному вести себя.
Общая идея:
Люди в сложной ситуации проявляют свои худшие и лучшие качества, которых у каждого всегда больше.
Идея, как замысел и как тема, то есть, предмет исследования. Тут слово самому автору:
"Повесть эта - попытка представить себе поведение обычных людей в нестандартной, непривычной обстановке. А также попытка показать (в очередной, видимо, раз) то, что и мы, и окружающий нас мир, такой незыблемый на первый взгляд - на самом деле скорее свеча на ветру: дунь посильнее - и потухнет. Причем "дунуть" может с любой, самой неожиданной стороны.
Кроме этого, присутствует намек на то, что наша повседневная жизнь - это вовсе не полоса событий, непрерывно-поступательно перетекающих из одного в другое, а цепь невероятных скачков, подобных описанному. В любом случае: все не так сложно, как мы думаем, а гораздо сложнее..."
Идея, как формулировка:
Герои трижды проходят через "попаданство", всё спокойнее реагируя на необычную ситуацию.
Композиция, достоверность
Три части повести о попытках героев разобраться в себе и в ситуации "попаданства" выглядят, как совершенно отдельные рассказы, практически не связанные между собой. Хотя герои что-то и помнят о первом "круге", затем о втором, но это не меняет их принципиально. "Каким в колыбельку, таким и в могилку".
Вторая часть мне показалась скучноватой, а третья выглядит и вовсе растянутым эпилогом. Ну, герои вернулись в свой город с инородным Солнечным проспектом, обнаружили, что два дня всё-таки потеряли. Приведу кусочек текста:
-- У тебя других кассет... -- начала Ирка и замолчала.
-- Нету у меня других кассет, нету, -- вздохнув, ответил я. Потом прижался к обочине и остановился. -- Фильм такой был, у мужика всю дорогу один и тот же день повторялся...
-- "День сурка", если не ошибаюсь, -- Ритка тоже вздохнула, оглядываясь по сторонам.
-- ... может быть. Так вот у нас очень похоже, только не один день повторяется, а два.
Я вышел из машины, не слушая доводы Костика о том, что нужно жать на железку, может, мол, успеем проскочить. И вылез он из машины последним, очень неохотно, но все же вылез.
Доводов и объяснений никаких у меня не было, просто не хотелось "жать на железку" и "топить до пола". Постояли, помолчали. Я покурил, они повздыхали.
-- Сходи хоть радио проверь, -- самой рассудительной оказалась Ритка.
Я вытащил кассету, включил радио. "Маяк" оказался там, где ему и положено быть, но особой радости это почему-то не принесло. Мы немного послушали музыку, потом диктор стал делиться с радиослушателями последними новостями. Новостей было немало, но все привычные: террористы в Чечне, землетрясение в Индии, извержение вулкана на каких-то островах, тайфуны на Кубе и Японии... Бытовуха, одним словом... И ни словечка про исчезающие дороги и грузовики, появляющиеся реки и склады, а тем более -- про изменения силы тяжести или исчезающие, а потом появляющиеся созвездия..."
Я жду от автора удара - мир окажется не тот, не такой. Или произойдёт нечто из ряд вон выходящее, что заставит меня встряхнуться. Но ничего не происходит. Расслаблено ведётся повестование, до последних слов.
Вот цитата:
"- Забавляешься, стало быть? - проворчал я в бессильном раздражении и хмыкнул, вспомнив слова Парфеныча: - Оборвать забавлялки к чертовой матери!"
Не поверил я герою.
После нешуточной встряски первого "попадания" воспринять известие о новых и нестрашных сюрпризах можно без раздражения, философски. Почему? Да из первых частей я вынес убеждение, что волновало героев не столько изменение реальности, как отрезанность от мира. А тут мир сохранился - чего нервничать?
О занимательности.
Не очень интересно. Слишком много говорильни. Если такое вынести на сцену - уснул бы в конце первого акта. Как психологический практикум, для специалистов - пожалуй, диалоги представляют интерес. Мне, читателю, хочется динамики, авторской подсказки - обрати, дескать внимание на вот такой выверт. Вот губы дрожат у крутого "братка" - с чего бы, подумай, попробуй сообразить, спрогнозируй поведение, читатель?
Вместо этого мне предъявляют плачущего мужика. Я в него не верю.
Точно так же и придумка о СПИДе, (поцелуй в ручку, истерика) выкрики- покажи карабин, стрелял? - не занимают, воспринимаются искусственными, измышленными.
Согласен, каждый по-своему с ума сходит. Автор, наверняка, срисовал некоторые моменты с хорошо знакомых ему людей. Но я - не поверил в них. Возможно, это моя вина. Возможно - автора. Предположим, не хватило тексту убедительности. А жаль, ведь задумка, как я уже говорил, хороша.
Резюме.
Возможно, я что-то не постиг. Возможно, такой стиль изложения имеет поклонников. Тогда моё ворчание не стоит принимать близко к сердцу. Дело в том, что работа и понравилась и не понравилась одновременно.
Полагаю, оттого, что размер слишком велик для замысла.
Мне лично хватило бы ста кб и шести-семи героев, чтобы проникнуться их паникой, проследить за притиранием, оценить эксперименты, наблюдения за звёздами, замеры времени и понять эволюцию героев, упрочнение их психики от круга к кругу. Когда народу слишком много - вместо внятного разговора получается несемантический шум. Целая толпа бегает по страницам, хотя действует ограниченный круг. Смотрите: Ирка, Ритка, Костик, Юра, Евгений, Анатолий, Вероника, Виталий, Парфеныч и так далее...
Можно было показать их , но тотчас избавиться , забыть. Скажем, Степаныча отправили в рейд за сыном - и довольно. Обнаружили один срез, гладкий, как стекло - хватит, не повторяйтесь больше. Покажите одних героев деятельными, немногословными, других - истеричными в первом круге.
А во втором - просто напомнить, что они именно такие, не разжевывать вторично. Морзянка и радиопередача - что дал мне этот повтор? Самолёт упал - и что? Долгие разговоры о перестановке мотора с "Нивы" - как они двигают сюжет? Многоглаголание и нагромождение событий утомляют в слишком длинном повествовании, топят интерес, как в болоте. Ограничение по объёму - если сделать из этого текста рассказ - вынудит вас, автор, стать лаконичным, позволит вкусно оформить вашу задумку.