День за днем ты глаза заливал бормотухой 
и ноябрь над тобой держал свечку Хамом. 
Своим сучим, проверенным, ввереным времени нюхом 
ты почувствовал близость потопа, который, по слухам, 
привокзальным цыганам сплавляет привычную твердь под ногами.

Обменяв листопад за окном на плацкартное гетто, 
захватив пару чистых носков и пару бутылок портвейна, 
ты отправился - без оправдания и без Завета - 
в безответную осень, которой хмельные поэты, 
окунувшись лицом в чернозем, выгрызают вены. 

Полоз-поезд скользил по нехоженным тропам забытого.
И в стекло бились птицы, как чьи-то пропащие души.
В города, где дома из густого тумана вытканы 
смски с приветами и молитвами 
отправлял ты, надеясь где-то найти сушу - 

их бессоная ночь размела, два крыла забрала. 
А когда рассвет лица рек и морей залил краской, 
ты заснул. Твой железный ковчег плыл на запад, мимо села, 
где звонили в церквушке на площади колокола.
Ты сквозь сон повторял: "Передзвонiть менi. Передзвонiть, будь ласка"..