Аннотация: ГГ из современной Москвы перенёсся на несколько десятилетий и на десять тысяч километров. Для чего? Здесь оставил только первую половину текста. Остальное убрал.
1
- Куда прёшь, деревня!
Водила на заляпанной грязью Нексии попытался вклиниться между мной и стеной тоннеля, чтобы опередить хотя бы одну машину. И где он только грязь нашёл? В Москве уже недели три дождя не было. Думает, что он самый умный и поэтому считает возможным расталкивать еле ползущих в пробке? А она всё уплотняется и уплотняется. Вонь выхлопных газов стала проникать в салон. Ещё раз проверил, все ли стёкла подняты. Значит, салонный угольный фильтр, который поменял всего месяц назад, оказался 'левым'. В прошлом году купил в магазине для праворульных авто и проблем не знал месяцев восемь. А в этот раз, покупая в крупном сетевом магазине автозапчастей масло и фильтр, заодно взял и его. Фирма та же, а свойства утратились очень быстро. Лето в самом разгаре, без климат-контроля можно сдохнуть в московских пробках.
По прикидкам, я уже где-то посредине Лефортовского тоннеля. Поток машин почти не движется, так, в час по чайной ложке. А тут ещё этот наглый моргает светом, чтобы пропустили. И чёрт меня дёрнул согласиться съездить на Преображенку, забрать прибор из поверки. Уже было проехал под площадью Гагарина и начал перестраиваться, чтобы свернуть на Варшавку, где находится филиал нашего НПО, где я провожу девять часов своего времени, включая обеденный перерыв, как позвонил главный геолог.
Прибор не мой, в смысле, не я им пользуюсь. Но подошло время очередной поверки, и его, в числе многих, отвезли туда. Все уже со свидетельствами вернулись обратно, а один не прошёл испытания. Грешат на нас, уверяют, что повредили во время эксплуатации. Врут, собаки... Сами сломали, а свалили на нас. 'Нужную плату из-за границы ожидали два месяца'. Но это их слова. По опыту знаю, что срок поставки таких деталей не меньше четырёх. Значит, или починили старую, а денег сдерут как за новую, или сняли с другого прибора, а их владельцам наврут, как и нам.
А вчера позвонили и сказали, что можно забирать. Тот сотрудник, на котором числится этот прибор, уже месяц как в 'поле', 'Во глубине Сибирских руд...'. Вернее, нефтеносных полей. И Главный попросил, чтобы я кому-нибудь из своего отдела, поручил его забрать. А я сдуру сказал, что и сам это сделаю. Тут мне ехать всего минут десять, дольше вызванивать буду. Да и не факт, что порученец не воспользуется возможностью появиться на работе только после обеда.
И вот я застрял в этом чёртовом тоннеле. Скорей бы врубились вытяжные вентиляторы, иначе можно угореть. Что-то с автоматикой случилось или концентрация угарного газа не достигла определённого уровня? Перевёл климат-контроль на внутреннюю циркуляцию. Не сразу, но дышать стало легче. Не завидую я тем, кто ездит на изделиях отечественного автопрома. В абсолютном большинстве, они без кондеев. А импортный 'автохлам', как любит называть подержанные иномарки наш 'всенародно избранный', уже сто лет им оснащается. Что только не делают, чтобы не дать людям возможность ездить на нормальных машинах! И пошлины поднимают с регулярностью, которою бы применять 'в мирных целях'... И утилизационный сбор придумали... Да ещё с таким тарифом, что он превышает стоимость самой машины!
Если ты так заботишься о том, чтобы не покупали 'автохлам', а ездили на новых машинах, то запрети совсем комиссионную продажу авто старше трёх лет. Даже передачу по доверенности. Иначе, почему импортная четырёхлетка считается 'автохламом', а точно такая же или старше, но продающаяся внутри страны, таковым не является? Наверное, эксплуатация машины на родных дорогах и на отечественном топливе, останавливает сам процесс старения.
Впрочем, я отвлёкся. Да и не мудрено. За последние десять минут не проехал ни одного метра. Пожилая пара в жигулях-четвёрке уже впала в панику. Судя по грузу, который на багажнике и в салоне, едут на дачу. Сегодня пятница. Вот они и решили, пораньше выехать, чтобы в конце дня не стать намертво в бесконечной многочасовой пробке. Похоже, что не они одни такие предусмотрительные. Вон впереди через одну машину, какой-то автомобиль, не видно толком марку, на багажнике везёт старые оконные рамы.
А этим слева уже явно стало плохо. Женщина смочила платки водой и они дышат через них. Если так дело пойдёт, то 'скорую' им придётся вызывать. Впрочем, какая 'скорая'? Как она сюда сможет пробраться? А соседний тоннель? Там-то, пробки нет, скорее всего... Приедут по нему и перейдут в этот... Нет, не получится, Лефортовские тоннели не проходят рядом. Это между Крылатским и Строгино, они идут вместе, да и не только там, а везде. Хотя, вон какие-то двери есть по бокам. Может это аварийные выходы? По логике, без них нельзя.
Вентиляторы, было, загудели, но через десять секунд стихли. Пару раз моргнул свет. От перегрузки, наверное. Ладно, предупрежу Володю, своего шефа. По времени, я уже должен созвониться с ним, и сказать, что прибор забрал, и он действительно работает. Ага, размечтался! Сети нет... Ретранслятор не работает? Или его вообще здесь нет? Этим тоннелем езжу очень редко. И мобильником пользоваться не приходилось. Ничего, у меня аппарат с двумя 'симками', попробую через другую... Но и тут облом... Сеть отсутствует... Пить хочется... А толку, воды всё равно нет. Не буду же я просить у тех, кто в Жигулях. Не потому, что гордость не позволит, а потому, что выходить из машины в эту газовую камеру, в которую превращается тоннель, не самый лучший способ самоубийства.
А это что за пешеход и откуда он здесь взялся? Извиняюсь, судя по экипировке, это мотоциклист. Но без байка, на своих двоих. Судя по всему, даже он не может проехать. Вот и проситься в Форд, стоящий сзади меня, чтобы не угореть. Молодцы те ребята, впустили! И я бы не прогнал, жалко, что ли. В баке больше половины, можно не волноваться. Плохо, что радио не работает, скучно стало. А диски я принципиально не вожу, не люблю отвлекаться... Вру! Пару лет назад брал с собой в отпуск. Может так в бардачке и валяются? Отстёгиваю ремень и наклоняюсь над пассажирским сидением. Да, чего здесь только нет! Вываливаю всё это на седушку и на самом дне нахожу комплект из трёх дисков. Это ничего, что поют по-китайски. Три-четыре песни мне у них нравятся. Воткнул первый диск. Теперь можно и расслабиться... Голоса мелодичные, музыка убаюкивающая... Я даже зевнул.
Но-но, с этим осторожней, можно и не проснуться. Жаль, что я навигатор по городу не вожу. Там у меня книги закачаны и пара фильмов. Да и 'паука' можно было-бы разложить... Свой ноутбук и планшетник на работу не таскаю, только в отпуск беру. А сейчас бы не помешал. Полазил бы по интернету, да в тоннеле не получится. Тогда слушаем китайцев и ни о чём не думаем... Можно даже глаза закрыть и поискать чакру... Или что там с нею надо сделать?
Не заметил, как задремал. Проснулся от того, что смолкла музыка. Значит надо сменить диск. Открываю глаза и ничего не вижу. Полная темнота! Не понял ничего... Ночь, что ли уже наступила. Только собрался посмотреть на часы, как вспомнил, что я в тоннеле, а здесь всегда ночь. Да, но почему темно и тихо? Я, что, фары выключил случайно? Стало ещё более душно. Потянулся было прибавить холода, как понял, что двигатель не работает. Заглох? Повернул ключ, но двигатель не завёлся. Попробовал включить свет, но и он не загорелся. Вот так попал! Эвакуатор придётся вызывать...
Но какой эвакуатор в забитом тоннеле и без связи! Тут я обратил внимание, что вокруг вообще нет света. Может все разъехались, а я остался один? На ключах был брелок с фонариком. Вытащил их из замка зажигания и включил. Нет, всё нормально, я не один. Как стояли эти машины рядом, так и стоят. Хотя, какое там нормально, когда нет света и двигатель не работает?!
Что-то мне совсем не нравиться эта ситуация. Вдруг пожар? Надо вспомнить, где я видел ближайший аварийный выход. Да вот он, на правой стороне.
Что я всё о плохом. Лучше представлю, что сейчас твориться в коридорах городской власти. Руководству доложено о ЧП в тоннеле... Отдаются команды... Десять тысяч одних курьеров, то бишь, спасателей мчаться на помощь... Десятки телевизионных бригад толкаются у портала, чтобы занять место получше. А где взять столько эвакуаторов, чтобы вытащить тысячи машин?
Так, мне кажется или действительно, за неплотно прикрытой дверью в стене тоннеля мелькнул свет? Наверно, это и есть кто-то из дорожной службы или ДПСа. А зачем ему средина тоннеля? Вот ещё раз мелькнул свет. Что-то не торопятся выходить. Хотя бы кто-нибудь объяснил, что произошло и сколько нам здесь стоять. Опять появился свет. Что-то он там какой-то стеснительный. Пойти самому спросить? А почему бы и нет. Уже взявшись за ручку двери, опомнился. Да там же душегубка настоящая! Вообще-то, минут пятнадцать, двигатели не работают. Если не больше, я ведь не знаю, сколько времени проспал.
Потихоньку опущу стекло и принюхаюсь. Но от нажатия клавиши оно и не подумало стронуться. Да, разогнался. Стеклоподъёмники электрические, а его и нет. Ладно, была, не была. Быстренько заскочу в ту дверь, а там и отдышусь. Мысленно досчитал до восьмидесяти и выскочил их машины. Шутка конечно. Считал всего лишь до трёх, дальше я не умею. Нажал было на кнопку на пульте, и сделал шаг от машины. Но тут повернулся, повторно надавливая на ключ. Привычного захлопывания замков не было, и сигналка не пискнула. Я всё никак не привыкну, что машина обесточена. Пришлось закрывать вручную.
Всё это время зажимал нос платком. Но от сухого толку мало. Снова развернулся и потянул за ручку двери аварийного выхода. Распахивать сильно не стал, приоткрыл, только чтобы можно было пройти. Быстро захлопнул, чтобы не проник дым, я обернулся. У какого-то электрощита стоял мужик или парень. Определить было трудно, так, как он был в чёрном комбинезоне. Капюшон закрывал голову. От резкого звука, электрик, кто же ещё будет ковыряться в таком оборудовании, вздрогнул и быстро повернулся в мою сторону. При этом, что-то там щёлкнуло и очень яркая вспышка ударила по глазам, что я зажмурился.
Но всё равно, даже с закрытыми глазами я видел какой-то цветной калейдоскоп, вращающийся в разные сторону. Потом пошли разматываться двойные спирали, чем-то напоминая молекулу ДНК. Потом настала очередь ритмичных вспышек. Сначала это было похоже на звёздное небо, на котором в хаотичном порядке гасли и появлялись звёзды. Под конец их осталось мало, и их вспышки напоминали морзянку. Длилось всё это, наверно пару секунд, но мне казалось, что прошёл целый час.
Наконец, всё прекратилось и стало полностью темно. Медленно открыл глаза и увидел свет. Но не яркий, как от фонаря или от солнца, а обычный и какой-то рассеянный. Сфокусировал взгляд и понял, что он проникает через полотно. Повернул голову и увидел, что я лежу в палатке. Ну ладно, хоть во сне побуду при дневном свете, а то тоннельная темнота надоела. И воздухом заодно свежим подышу. Во, даже слышно, как какие-то птички чирикают. Лес, наверное, рядом.
Вот только лежать неудобно, жёстко очень. Похоже, доски одни под спальником. Но я-то понимаю, что лежу на автомобильном сидении и мне на самом деле мягко. Вдруг я неожиданно чихнул.
- Валера, будь здоров! - крикнул кто-то снаружи.
- Спасибо, буду, - автоматически ответил я.
Тут левую руку укусил комар. Возмездие последовало незамедлительно. Прихлопнув его, я посмотрел на руку. Кровь настоящая, боль тоже. Что-то очень реалистичный сон, получается. Или это не сон? Читал, что надо ущипнуть себя. Руку щипать не буду, она и так боль чувствует. Дёрнул за мочку правого уха. Больно! И по-настоящему! Интересно, может такое быть или нет? Должно. Иначе, если допустить, что это не сон, то, как я могу вместо тоннеля оказаться в палатке в лесу?
Хотя, в фильмах и книгах это происходит довольно-таки легко и просто. Вот будет смеху, если выясниться, что я в июне сорок первого. Уж я знаю, как нужно действовать. Первым делом выхожу на Берию, а он потом начну Сталина учить, как надо воевать! И 'пятилетку за три года!'. Аж самому смешно. Ни ноутбука, ни Истории Великой Отечественной Войны в нескольких томах у меня с собой нет. А вдруг есть?
Повернул голову влево. Рядом стоит сколоченный из струганных досок столик. На нём какие-то блокноты, простые карандаши, газета, керосиновая лампа с сильно закопчённым самодельным стеклом из банки. На полке из тех же досок, стоят книги по математике, истории КПСС. В крышку от стеклянной банки вделана лампочка. Провода от неё идут к каким-то аккумуляторам. Оружия нет. Вот и славно. Значит на дворе не военное время. Повернулся на бок и почувствовал под спальником твёрдый предмет.
Засунул руку и вытащил кобуру, с чем-то тяжёлым. Открыл её и увидел пистолет. Сразу узнал свой ТТ. Чтобы проверить догадку, схватил со стола газету. Это оказались Известия. Всмотрелся в дату. Всё сходится... И палатка и пистолет...
2
Газета была за 15 июля 1986 года. Значит, я вернулся в Приморье. В тот год, как и в два предыдущих, был ″ в поле'. Во Владивостоке была геологоразведочная экспедиция, а наша опытно-методическая партия проводила испытания нового поискового оборудования. Работали совместно с местными геологами и геофизиками. Институт был московский и поэтому мы мотались по всей стране. Моему отряду чаще всего приходилось работать в Приморском крае. И на китайской границе, и под Находкой, и других местах. Потом сместились к западу. Ванавара Красноярского края, в районе падения Тунгусского метеорита, Астраханская область и Центральная Россия. Далее везде.
В это год мы стояли на берегу одной из двух речек, при слиянии которых образуется Уссури. Нас здесь человек восемь-десять. Наши палатки как раз поместились на небольшой полянке, между речкой и лесовозной дорогой. Влево отходит лесная просека. В конце её, полутора километрах от нас, стоят геологи. Обычно располагаемся вместе, но на этот раз почему-то вышло так. Впрочем, так может и лучше, меньше народу - больше. ... Хотя, кислорода здесь очень много. Тайга, речка, сопки. Ни городов, ни заводов. Лепота!
Интересно, какое сегодня число и что за день? Газеты нам привозят редко, только с оказией. На столике нашёл часы ″Электроника'. Время 17-21. Почему тогда я в постели? То, есть в спальнике. Сквозь не застёгнутый вход видно, что земля сухая и светит солнце. Значит, дождя сегодня нет. Почему же я не на маршруте? Это в дождь нельзя делать электроразведку. Тогда мы сидим в лагере, занимаемся, чем попало. Впрочем, я с бригадой хожу не каждый день, хватает и работы в палатке с бумагами. Много времени занимает составления отчётов, проверка полевых журналов, взаимодействие с геологами. Может сегодня такой день? Но всё равно, спать среди белого дня не в моей привычке.
Вынул ноги из спальника и опустил на доски, шаря ими под нарами, выискивая домашние тапочки. Найдя, выпрямился и осмотрелся. На полу лежал транзисторный приёмник 'Альпинист 417'. Поднял его и поставил на стол. Интересно, батарейки ещё рабочие? Включил. Оказалось, что он настроен на Маяк, а там новости каждые полчаса. Сейчас, допоёт Ротару и узнаю, что в мире творится, и какое сегодня число. Пока играла музыка, оделся.
Тут заиграли 'Подмосковные вечера', позывные радиостанции.
- В Москве десять тридцать. В эфире Маяк. Новости средины часа.
- Сегодня, Генеральный секретарь ЦК КПСС, Михаил Сергеевич Горбачёв отправился в поездку по Дальнему Востоку...
Ясно, значит газета ещё не очень старая. Потому, что как раз, когда он был во Владике, мне пришлось по делам оказаться в городе. И маршрут проезда его кортежа был мимо здания экспедиции, находившейся на Океанском проспекте. Нам строго-настрого запретили подходить к окнам. А кто-то решил пошутить. Свернул лист ватмана трубочкой, подошёл к окну и приставил к стеклу. С улицы увидели что-то непонятное, и в здание побежал один из тех, кто там стоял в оцеплении. Развернув обратно лист, наш коллега уселся за стол. Прибежавший сотрудник стал расспрашивать, кто подходил к окну. Естественно, никто не признался. Тогда он так и простоял в нашей комнате, пока не проехал кортеж.
Бросил взгляд на кобуру. Долго не раздумывал и нацепил её на ремень. Её здесь принято носить открыто. Сверху надел штормовку, но застёгивать не стал. Пистолет и вроде прикрыт и одновременно виден. В геологии, ИТР могли написать заявление и получить право на ношение пистолета. Обычно писали, 'для подачи звукового сигнала и защиты от диких животных'. Полагалось при возвращении в город, сдавать, а при отбытии получать снова. Но это редко делали. К примеру, вернулся я в пятницу вечером. В экспедиции только дежурный на радиостанции, сдавать некому.
Послышались удары по мячу. Выглядываю из палатки и вижу, как четверо перебрасывают мяч через сетку. Увидев меня, прекратили играть.
- Не рано ли ты встал, Валера? - спросил Сергей, геофизик из местных. Фамилию не помню, что-то связано с рыбой. Карпов? Ершов? Сомов? Рыбаков? Ладно, вспомню. А вот остальных троих даже имена забыл.
- Почему рано? Время полшестого ещё.
- Что-то не верится, что ты быстро выздоровел. Лежал бы себе. Ужин принесём.
- Да нет, ребята. Я сам схожу. А температуры нет, - и я демонстративно потрогал лоб.
- Сейчас нет, а походишь, и снова поднимется.
- Я не долго. Лежать надоело.
- Тебе виднее, - и они снова принялись перекидывать мяч.
А на улице очень тепло. Слабый ветерок разогнал редких комаров. В лагере их всегда было мало. Это в лесу от них спасения нет. А здесь в широком распадке между хребтами сопок их меньше. Да я что-то не припомню, чтобы они так уж и сильно ели. Может другой породы? Это, в европейской части страны, или, как здесь говорят, 'на западе', меня едят и не давятся. Постоянно мажусь всякими средствами.
Лагерь представлял собой площадку, пятьдесят на тридцать. Палатки стояли буквой П, 'ножками' к дороге. Ближе к дороге шестиместная, в ней жили рабочие. Рядом двухместная, там обитал вышеупомянутый Сергей. На перекладине буквы П была продуктовая палатка-склад. Внутри лежала тетрадка и ручка. Заходишь, берешь, что нужно и записываешь. Потом из зарплаты вычтут.
В паре с Сергеем играет геодезист, имя не помню. Так он большой любитель сгущёнки. Кстати, его палатка рядом со складом. Да, и все палатки имеют каркас, пол, порог. Так вот, он берёт банку, садиться на ступеньки. Сдирает этикетку, отвёрткой пробивает две дырки и за один заход высасывает всю, а банку закидывает под порог. Я однажды попробовал повторить за ним, но смог осилить только чуть больше половины.
Когда его спросили, мол, этикетку-то, зачем отрывать, ведь она не мешает. Ответил просто, 'Так вкуснее'. По прошествии месяца, стало интересно, сколько же он слопал сгущёнки? Выгреб все банки и пересчитал. Оказалось сорок пять штук, ровно ящик.
На второй ноге стоит моя палатка, она ближе к деревьям. Правее и впереди палатка двух студентов-практикантов из Киевского университета. Рядом с ними женская палатка. В ней живёт пятидесятилетняя геофизик, и восемнадцатилетняя тоже практикантка , только из Читинского техникума, кажется
Сзади моей палатки, на берегу, метрах в двадцати, стоит кухня-столовая. К ней нужно идти по тропинке вдоль речки. Что ещё... Ах да... Место уединения находится за правой ногой буквы П, метрах в пятидесяти от ближайшего жилья. Чтобы никто не нарушил покой, в начале тропы вбита палка. К ней на арматуре привязана табличка, обмотанная в полиэтилен. С одной стороны красной тушью или фломастером написано 'Крепитесь, друг мой', а на обратной стороне: 'Добро пожаловать!', но уже чёрным цветом. Чтобы не забывать поворачивать нужной стороной, от таблички в обе стороны, на метр уходит катанка. Когда идёшь на сигнал 'Добро пожаловать!', то грудью давишь на проволоку, перегораживающую тропу. Табличка проворачивается, и издалека видна надпись: 'Крепитесь, друг мой', а на втором конце проволоки вдобавок закреплён велосипедный катафот. При следовании обратно, действие повторяется и надпись сигнализирует о том, что 'объект' свободен.
Подошёл к речке, умылся, окончательно разгоняя сон. Прислушался к себе, но никаких признаков болезни не обнаружил. Не помню, болел ли я тогда на самом деле или нет. Это что, мне снова придётся начинать жить по второму кругу? А если улететь в Москву и попытаться найти в тоннеле ту дверь попробовать вернуться в своё время? Вот чёрт, совсем забыл! Его же построят только лет через пятнадцать. А как же моя машина? Неужели так и будет стоять в тоннеле? Скорее всего, оправят на штраф стоянку. Это же, сколько денег мне придётся заплатить через столько лет, чтобы её вызволить! Или нет? Просто в тот день и час я просто не поеду через тоннель, и ничего этого не случится.
Ладно, что-то я проголодался. Пойду на кухню, хоть чаю попью. Ужин, наверное, не скоро, забыл уже, во сколько он бывает.
3
Кухня была сколочена из необрезной доски, всё равно по осени разбирать и перевозить на новое место. За длинным столом мог уместиться весь отряд. Кирпичная печь, топившаяся дровами, была напротив входа. Хозяйничавший здесь рабочий, на которого возложили обязанности повара, удивился моему появлению.
- Валера, я думал ты ещё лежишь.
- Надоело. Все бока отлежал. Это же не дома, на мягком матрасе.
- Согласен, на досках не тот комфорт. Чаю?
- Да, и покрепче.
- А мы жидкий и не пьём.
Это я помню. Основную массу рабочих составляли бывшие сидельцы. Работягами были добросовестными, если не запьют. Работали по несколько лет. Зимой жили в тайге, рубили профиля и магистрали. В экспедиции во Владике была и общага с комнатами гостиничного типа. Там жили ИТР, но и не только. Было несколько комнат, которые являлись ведомственной гостиницей.
На плите уже закипал синий эмалированный чайник. Повар распечатал пачку уже позабытого мною 'тридцать шестого' чая. Высыпал заварку прямо в чайник и отставил на край, чтобы потомился. Спустя пять минут, попивая чай с сушками, я начал обдумывать ситуацию, в которой оказался.
Сильно этому не удивился, подсознательно воспринимая как разновидность сна или галлюцинацию. В этом случае нужно просто досмотреть сон и дождаться пробуждения. А если принять за правду то, что произошло, то скорых решений не найти.
Есть два пути, или даже три. Первый путь - жить как жил, и постараться не наступать на одни и те же грабли по второму разу. Максимально используя знания о будущем. Здесь, возможностей для того, чтобы устроить свою и жизнь близких и друзей, наиболее благополучно, вполне достаточно. На следующий год начнут развиваться кооперативы. И вполне можно начать с них путь к достатку. Правда, рэкет тоже не будет сидеть, сложа руки. Значит, нужно будет взять в компаньоны знакомых, которые работают в силовых структурах. А владея информацией о ГКЧП, развале Союза, 'шоковой терапии', приватизации, МММ и прочих пирамидах, можно в итоге подняться очень высоко. На одних компьютерах и видаках можно сделать состояние. Тем более, помню, что за импортный телик и магнитофон можно было купить квартиру. Сам читал объявления, что двухкомнатную квартиру в Москве меняли на 'Волгу'.
Или можно далеко не ходить, а начинать делать дела уже здесь. Скоро разрешат свободный выезд за границу и ввоз подержанных авто. А то сейчас доходит до полного абсурда. Тот же моряк, чтобы купить и привезти машину, должен отработать на судах загранплавания пять лет. Потом, на общесудовом, то есть, профсоюзном, собрании, должна быть рассмотрена его просьба, и проведено голосование, разрешать или нет.
Затем, выписка из протокола судового комитета, оправляется в комитет плавсостава пароходства, то есть в профком. В ней сообщается, что собрание ходатайствует перед комитетом плавсостава, на покупку капитаном или матросом автомобиля в иностранном порту. Тот, в свою очередь, должен внести этот вопрос в повестку очередного заседания. Там тоже проводится голосование. Затем, уже выписка из протокола их собрания отправляется на судно, о том, что комитет плавсостава даёт или не даёт добро.
Однажды был случай, когда на судне прошли эту процедуру, но из пароходства ещё не было разрешения. А машину моряк купил в последнем порту. Собрания ведь проходят не очень часто, а из Японии ходу от суток до трёх, смотря из какого порта. Когда таможенники потребовали разрешение, то показал выписку из судового собрания. Этого не достаточно, заявили они, машину конфискуем. Тогда моряк зацепил её судовым краном и вместо берега, оправил на дно бухты.
Второй вариант немного вытекает из первого. Заработать значительную сумму и свалить за бугор, подальше от потрясений, которые ожидают СССР и Европу. А там, если бы я был хорошим болельщиком, то смог бы сколотить состояние на спортивных тотализаторах, так, как 'Альманаха', как в одном фильме, у меня нет.
Третий путь требует совсем авантюрных персонажей, к коим я себя причислить не смогу. Он подразумевает изменить будущее самым радикальным образом. Но, предугадать, каким оно получится, в результате вмешательства, никому не дано. Хотя, есть мнение, что историю творят личности. Но я не люблю высовываться, а тем более выступать в роли пророка о грядущих событиях. Впрочем, если захотеть, можно спокойно переплюнуть Вангу. Да ещё как!
Понятно, что для того, какой путь выбрать, недостаточно выпить кружку чая. А уж посвящать в свои планы кого бы ни было, верх безумства. Кто не поверит, да и ладно. А вот если, кто воспримет это на полном серьёзе, то моей жизни грош цена, после того, как поделюсь информацией о будущем.
Ладно, время у меня есть, хоть отбавляй. А пока поживу, осмотрюсь. А там видно будет.
Допивая чай, услышал, что едет грузовик, судя по звуку. Надо сказать, что не каждый день здесь ездят машины. Вышел из кухни, посмотреть, кто к нам пожаловал. Или может просто мимо проезжает. ГАЗ 53 остановился напротив палаток, откуда тоже вышел народ. Открылись дверцы, и водитель с пассажиром подошли к нам.
- Здорово, геологи! - поприветствовал всех старший машины, здороваясь с каждым за руку. Имя его тоже не помню, но вижу не первый раз.
- Привет, но мы геофизики, - традиционно ответил Сергей.
- Да какая разница.... Для меня вы все геологи.
- Что, опять ягоды-грибы собирать приехали?
- А чем ещё можно здесь заниматься?
Дело в том, что наш лагерь расположился на месте ежегодной стоянки сборщиков грибов. Желающие заключают договор с потребкооперацией. Те, в свою очередь выделяют тару для вымачивания груздей. Это очень широкие, но низкие бочки или кадушки. Также их снабжают бочками для засолки, самой солью и прочими ингредиентами. Оговаривается цена и количество. Некоторые ещё дополнительно договариваются с директорами ресторанов и сверх плана заготавливают и им. Но уже за другие деньги. Грибов здесь хватает и разных видов. От белых до волнушек и маслят. С маршрута мы всегда возвращаемся с полными накомарниками. И это при том, что специально их не ищем, а подбираем те, которые растут на профилях.
- Аралию, элеутерококк копать. А если повезёт, то и женьшень найти можно.
- А почему бы вам самим за это не взяться?
- Иногда берёмся, не без этого.
И это верно. Когда бывает вынужденный простой, ребята копают корни. Сушат и сдают в аптеки и в ту же потребкооперацию.
- Как у вас в этом году, всё нормально? - это уже вопрос ко мне.
- Да, всё по-прежнему.
- Нашли что-нибудь?
- Здесь и без нас давно всё найдено. Мы только уточняем место залегания и объём запасов.
- Ну и ладно. Ребята помогут разгрузить? Рассчитаюсь, как положено.
- Если напьются как в прошлом году и не выйдут завтра на работу, то лично спущу бочки в речку. Пусть китайцы вылавливают.
- Какое там напьются! А то сам не знаешь, какая проблема с водкой. Литр только сумел достать, и то с трудом.
Я и забыл. Второй год в стране действует полусухой закон.
- Ребята. Помогите разгрузить машину, а то им в Уссурийск надо успеть сегодня вернуться.
Машина завелась и подъехала к месту выгрузки, рядом со столовой. Сами сборщики появятся чуть позже. Поставят палатки, рядом с бочками. Мужики нормальные, никаких конфликтов с ними не было ни разу. Они приехали сюда на заработки, а не водку пить и бездельничать. Разгрузка заняла всего полчаса и машина уехала. Ребята с двумя бутылками 'Пшеничной' пошли в столовую. Сейчас за ужином остограммятся и завтра даже по ним и не скажешь, что выпивали, работать смогут вполне.
Кстати,
- Серёг, а почему сегодня не ходили на работу?
- Ты что, забыл?
Вот блин.... Так можно и проколоться...
- Да у меня все дни перепутались.
- Батареи новые обещали привезти. А без них ВЭЗ-ВП не сделаешь.
- Ах да, вспомнил. Я думал, что уже привезли.
- Обещали сегодня-завтра.
- На 'магнитку' тоже нет батарей?
- Почему нет, есть. В четыре часа студенты вернулись. Прошли одиннадцатый и двенадцатый профиля.
- Молодцы, а то я подумал, что сегодня никто не работал.
ВЭЗ-ВП, или Вертикальное Электрическое Зондирование Вызванной поляризации, производится при помощи батареи в четыреста вольт. Она размещена в деревянном ящике и носится отдельным человеком. А 'магнитка', то есть Магниторазведка, делается прибором, наподобие теодолита. Не совсем, конечно, но схожесть в том, что магнитометр крепится к треноге. Только этим и напоминает геодезический прибор. Для него подходит батарея на тринадцать вольт, в виде кубика.
После ужина приехал начальник отряда геологов.
- Привет, вижу, что ты оклемался. Молодец!
Похоже, моя болезнь стала темой номер один для неизбалованных новостями обитателей тайги. Знать бы, чем это я болел, почему и сколько времени. Что-то я этого совсем не помню.
- Да поправился.
- Значит, завтра как договорились?
Знать бы, о чём договаривались.... Но ничего не остаётся, как сделать вид, что помню.
- Да, как договорились.
- Тогда с утра и съездим, чтобы послезавтра можно было отправить людей на выброс.
А, я понял, о чём идёт речь. Кроме той площади, на которой мы делаем геологическую и геофизическую съёмку, есть работы, на так называемом выбросе. На маленьком участке, в стороне от основных работ, проводятся точечные изыскания. Для этого туда забрасываются два-три человека на несколько дней. Вот мы завтра и должны съездить и выбрать место, где можно оборудовать временную стоянку.
Прошёлся по лагерю. На этом участке мы работали последний год. На следующий сезон, нас снова перебросят на китайскую границу, в район посёлка Пограничный. Там мы будем работать и в тылу и на участке заставы. В сопровождение будет выделяться пограничный наряд из двух человек. Природа там совсем другая, более засушливая. Хвойных деревьев не будет, в основном осина и берёза. Сопки не высокие и без деревьев. Но и там интересно по-своему.
Приграничная зона накладывает свой отпечаток. Например, очень много ДОТов. И артиллерийских, и пулемётных. Начиная от тех, что строили перед войной под контролем Карбышева, и заканчивая современными. Но они не идут ни в какое сравнение с довоенными. Те же бетонные колпаки, их ставили, как попало. Многие ушли под землю так глубоко, что только бетонная макушка видна на краю поля. А о том, чтобы в него влезть не может быть и речи. Даже, если прокопать ход, то амбразуры всё равно под землёй. Другие ДОТы, ещё не закончили строить, а бетонные стены уже крошатся. Я сделал тогда много снимков. Даже плёнку черно-белую проявил. Но куда потом она делась, не вспомню.
На танкоопасных направлениях размещены батареи из нескольких Т-55, закопанных в землю по самые башни. Там постоянно несут службу солдаты, поэтому полазить внутри танков не довелось. Однажды я обнаружил танк, а скорее всего танкетку. Башня была шести или восьмиугольная, а вместо пушки пулемёт с раструбом. Скорее всего, его поставили после событий у озера Хасан. Потому, что вокруг уже вырос целый лес. Внутрь залезть не получилось. Люк заржавел или прихвачен сваркой.
А перед этим прочёл в местной газете, что хотели поставить памятник, посвящённый событиям тех лет, но не сохранилось ни одной единицы бронетехники. Уже в Москве, через несколько лет, позвонил на Мосфильм, в военно-технический цех и спросил, нужен ли им такой раритет. Ответили, что да, нужен. Говорю, что знаю, где есть. Заинтересовались. Но после моих слов, что объяснить, где именно он стоит, не смогу, а вот на месте, покажу, сразу энтузиазм пропал. Пообещали связаться со мной, но до сих пор не позвонили.
Как-то раз, приехали в район работ, вылезли с машины и выгрузили оборудование. Разворачиваясь, машина раздавила керамический горшочек. В нём налит раствор медного купороса и вставлен медный электрод. Применяется в нескольких методах. Наши крики водитель не услышал и уехал. Работать без него мы не могли. А добираться пешком до лагеря тем более. Выгрузились мы у вершины сопки, на которой находился подземный наблюдательный пункт, а перед ним большая долина, до самого Китая. В нём несли службу двое или трое солдат. А уже была осень. Позвали они нас к себе, и мы до пяти часов просидели у них, попивая чай и играя в карты.
Почему-то в тот год мы не имели фляг, а пить хотелось в тех краях очень сильно. А рек не было. Вернее, была одна, протекавшая по долине, вдоль колючей проволоки. Но пить из неё никто не решался, так как на её берегах стояло несколько ферм.
Другое дело здесь. Речек, ручьев и родников в изобилии. Пить можно отовсюду безбоязненно. В первый год был немало удивлён, обнаружив в тайге, на открытых участках, виноград. Правда, грозди были маленькие, виноград синий, кисло-сладкий. А лимонник видели, как растёт в тайге, а не дачных участках?
Моя мать, с бабушкой, после войны, оказались в Приморье. Спецэшелон вёз их тридцать пять суток. И то, они срезали угол через Китай, по КВЖД. Вернулись через два года. Но так им понравилось здесь, что мать вспоминала об этих местах всю жизнь. Рассказывала мне и о лимоннике. Но я, было, решил, что она чего-то путает, какие лимоны могут расти в тайге? А потом и сам увидел. С каждой командировки привожу сок, или протёртую с сахаром ягоду.
Ещё меня удивила актинидия. Мы, не зная по началу, как она называется, её нарекли кишмиш, потому, что без косточек. Растёт на лианах, вьющихся по деревьям. Когда спустя годы впервые попробовал киви, всё не мог вспомнить, чего мне его вкус напоминает. Точно знаю, что киви ем впервые в жизни, но вкус знаком давно. Потом, через лет пять, вспомнил, что актинидия имеет тот же вкус, тем более, её не надо чистить, напоминает по виду большой спелый крыжовник, только, что не в полоску.
Вообще, в Приморье сейчас начинается самое лучшее время года. И продолжается до ноября. Тайфуны не в счёт.
Вернулся в палатку и задумался. Нет, не о том, что раньше было хорошо, а сейчас плохо. Для этого нужно взять обычные счёты и двигать костяшки в разные стороны, откладывая плюсы и минусы. Но это будет субъективное мнение, у каждого своя шкала.
Достал документы. Так, паспорт, с пропуском в погранзону на месте, разрешение на оружие, тоже имеется. С погранзоной вообще комедия. До Андропова, были закрыты приграничные районы и Владивосток. С его приходом, закрыли всё Приморье, за исключением Уссурийска и Арсеньева, которые находятся посредине края. И как в них попасть?
Знакомый рассказал вообще анекдотичный случай, правда, это было в год Олимпиады в Москве. Он возвращался после игр к родителям, в Спасск - Дальний. А работал и жил он во Владивостоке. Скорый поезд 'Россия', опаздывал на полтора суток. Отдохнуть дома не получится, отпуск заканчивался. Пошёл к начальнику поезда, чтобы доплатить до конечной станции. Та и говорит:
- Владивосток, закрытый город.
- Я знаю. Вот мой паспорт. Вот адрес. Видите, прописан во Владивостоке. И штамп специальный, с буквами 'ЗП'.
- Для въезда нужен пропуск, - настаивает начальник.
- Я знаю, но мне он зачем, если я там живу?
- Без пропуска билет не дам.
- Понимаете, пропуск дают в милиции, по заявлению. А к заявлению прилагается приглашение от того, к кому он едет. Как я могу сам себя к себе пригласить и потом в милиции получить разрешение, чтобы вернуться домой? Меня могут прямо от них отправить в дурдом.
- Без пропуска нельзя. Сойдёте в Спасске.
Знакомый понял, что убедить тётку не получиться. Дело в том, что поездную бригаду сформировали в Рязани и проинструктировали на счёт пограничного режима. Проводницами были девушки-стройотрядовцы. Вернулся в вагон, дал им денег и по пачке японской резинки и спокойно доехал до места.
От постоянного ношения, паспорт истрепался, хотя и завёрнут целлофан. При покупке билетов на любой вид транспорта, включая автобус и электричку, требуют документ, без него никуда. Переложил в карман штормовки. Туда и все деньги. Их, правда, не много. Зарплата вся на сберкнижку перечисляется, а здесь только командировочные. Теоретически, можно и в Приморье деньги с книжки снять, но только в центральной сберкассе. Но мне пока без нужды. Тратить их в тайге негде. Вот, когда буду уезжать, тогда и пригодятся.
Вытащил пистолет. Одна обойма полная, в другой не хватает двух патронов. Когда я их потратил, не помню. Наверное, по банкам стрелял. Буду в экспедиции, пополню. Понюхал ствол, нормально, не пахнет. На шомпол намотал кусочек бинта, повозил туда-сюда. Чистый. Значит, после последней стрельбы, не поленился и почистил.
Опять включил радио. Но ничего интересного не было. Обычные для того времени новости: вести с полей, фабрик-заводов. Ни тебе курса доллара, ни о маньяках и взяточниках, терактах и пиратах. Через полчаса будут международные новости. Вот тогда и расскажут о землетрясениях, пожарах, катастрофах в капстранах. У нас этого не бывает.
Ладно, посмотрю, что там с батареями. Приборы хранились палатке Сергея. Меня чуть смех не разобрал, когда их увидел. Подумалось, до чего же примитивная аппаратура тогда была! Тратилось безумно много времени и сил, чтобы провести съёмку. По моим прикидкам, если бы воспользоваться приборами моего времени, то эту работу, что делают десять человек четыре месяца, можно было сделать вдвоём за пару недель. А мы ведь пару лет назад испытывали здесь квантовый магнитометр. Даже не знаю, закупила их экспедиция или нет.
А ведь потом до весны будут вестись камеральные работы, то есть обработка данных собранных за полевой сезон. Проверил сами батареи. Действительно, заряда почти нет. Тут я даже про себя удивился, тому, как быстро я втянулся в дела. Словно и не прошло более четверти века. Только уже подзабыл, как на ней работать. А ведь для вычислений пользуются до сих пор логарифмической линейкой. Да, каменный век, не меньше.
Ничего, втянусь, как-нибудь. Но, как вспомнил, что все эти работы пойдут коту под хвост, что сразу руки опустились. Никто не будет здесь ничего разрабатывать. А всю эту тайгу вырубят и продадут кедр китайцам и японцам. Толпы браконьеров истребят гималайского медведя, выкопают все лекарственные растения и тоже вывезут за границу. Как будто Мамай пройдёт по здешним, и не только, местам.
4
Незаметно пролетел вечер. Потом долго не мог уснуть. И не только от того, что на досках лежать отвык. В голове ворочались мысли, как, всё-таки, дальше жить. Подумал, что вот усну, а проснусь дома или в тоннеле?
Но чуда не произошло. Проснулся от укуса комара, залетевшего под полог. Сперва не мог понять, откуда у меня в квартире комары, если даже тараканов сто лет не видел. Но потом вздохнул чистым таёжным воздухом и всё вспомнил. Открыл глаза и увидел то же, что и при вчерашнем пробуждении. Было слышно, что кто-то прошёл мимо палатки. Наверное, к речке умываться или уже на кухню.
Так, где тут у меня мыльно-рыльные принадлежности? Ага, нашлись на полке. Глянул на себя в зеркальце. Так, шкиперской бородки, которую я однажды отрастил, нет. Уже сбрил или ещё не отращивал? С сомнением взял в руки зубную щётку. Даже не знаю, считать её своею или чужой? Поискал глазами на полке, но другой не видно. Будем считать, что она перенеслась вместе со мной. Рядом лежал тюбик болгарской пасты 'Поморин'. Насколько я помню, вкус у неё солоноватый, отвык уже от такого.
За кружкой горячей воды для бритья пришлось сходить на кухню. Там всегда грелось ведро воды. И посуду помыть и побриться. Электробритвой никто не пользовался, так, как ни у нас, ни у геологов генератора не было.
На завтрак была гречка с тушёнкой. Да, в ней действительно было мясо, а не хрящи и жилы. Уплетал за обе щёки, так как еда, приготовленная на дровах и поглощаемая на свежем воздухе летним утром, очень раздразнила аппетит. За столом ребята чего-то там обсуждали, но я не прислушивался особо, так, как снова погрузился в свои мысли.
По транзистору, стоящему в столовой, передавали о ходе работ по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Вот, если бы я оказался здесь в апреле, то постарался бы предупредить об этом. Что ещё такого произошло в восемьдесят шестом году? Землетрясение в Армении? Нет, это позже. Где-то в конце восемьдесят восьмого. 'Нахимов' столкнулся, кажется... Точно, в ночь на первое сентября. Вот о нём я успею предупредить. Только, кто меня будет слушать? Надо будет что-нибудь такое придумать, чтобы поверили. Например, за час до отхода позвонить и сказать, что на теплоходе заложена бомба. Пока будут искать, грузовое судно придёт в порт и они не столкнуться.
Тут меня привлёк шум, разгоревшийся по поводу спора, насчёт даты какого-то изобретения.
- Жаль, нет интернета, без него сейчас плохо, - вырвалось у меня.
- Ишь, размечтался о болгарских. Я тоже мечтаю о 'Стюардессе', а Вадик о 'Ту-134'. Кури вон 'Астру', как все, - со смехом сказал повар.
- Со стюардессой нужно в самолёте знакомиться, а не здесь о ней мечтать. Летай чаще и познакомишься. А вместо Ту, можно и на Боинге летать. И при чём здесь курево? - недоуменно спросил я.
- Ты же сам сказал, что нет 'Интера', нет... Это мы и так знаем. Привозили месяц назад ' Опал', так всего по блоку досталось.
- Какого интера? Я про интер..., тут я осёкся, поняв, о чём идёт речь.
За столом все стихли, с интересом прислушиваясь к нашему разговору.
- Валер, ты всё-таки, ещё не выздоровел. Куда тебе ехать на выброс... Давай я съезжу вместо тебя, - сказал Сергей.
- Да нормально всё! Тем более, я уже больше пятнадцати лет не курю!
Тут я опять поймал на себе удивлённые взгляды. Ребята стали переглядываться и перешёптываться. Я понял, что снова сморозил, на их взгляд, очередную глупость.
- Сколько, говоришь, лет? Ты ночью с топчана не падал, головой не ударялся?
- Я хотел сказать, часов. А 'Астру' не люблю.
- Это понятно, она такая подмоченная никому не по вкусу.
Я не стал больше здесь задерживаться и ушёл в палатку, пока ещё чего-то не ляпнул. Вспомнил, что тогда я ещё курил. Но после перемещения сюда, курить не захотелось ни разу. А то, что сигареты намокли, виноват тот самый геодезист. Когда его везли на участок в кузове грузовика, то начался дождь. Он потянул на себя брезент, которым были накрыты продукты. Банкам то ничего не стало, а сигареты промокли. Их хотя и просушили потом, но вкус изменился. Их брали только тогда, когда других не было.
Так, пора собираться, скоро подъедет начальник геологов. Точка, куда мы собрались ехать, на высоте тысяча триста метров, значит, нам нужно подняться ещё на восемьсот. Но подъём будет затяжной, километров двадцать. Вернёмся к вечеру. Схожу, возьму поесть с собой, а то, после лазанья по сопкам до ужина не дотяну. В продуктовой палатке взял по банке тушёнки, сгущёнки и завтрака туриста. На кухне отрезал полбуханки хлеба. Ему, правда, уже больше двух суток, но и так сойдёт.
Котелок, заварка и кружки всегда лежат в любой геологической машине. Что ещё с собой взять? 'Энцефалитку' надеть или штормовку? Нет, в энцефалитке очень жарко. Клещей сейчас мало, а особо по зарослям ходить не придётся. Куда положить банки? Авоськи нет, да и не серьёзно с ней в тайге. Ладно, возьму рюкзак. Он у меня не Абалаковский, гораздо меньше. Побросал банки, особо не укладывая, так, как не на спине тащить.
Только прилёг, как услышал звук грузовой машины. У геологов был ЗИЛ 157, вот он едет, громыхая бортами. За рулём был сам начальник отряда. Блин, как же его зовут? И спросить ни у кого нельзя. Подошёл к машине. Тот не стал выходить, только махнул рукой, чтобы садился.
Дорога была разная. Это не в средней полосе, где колея по полметра. А здесь всё-таки горы, называемые сопками. Соответственно, слой грунта небольшой, под ним камень. Несколько раз приходилось переезжать одну и ту же речку. Но для такой машины это семечки. Да и любая легковая здесь проедет спокойно. Это после тайфуна здесь будет такой поток, что снесёт.
Двигатель натужно гудел, но тянул. Подъём был затяжной. Дорога особо не петляла, а так, слегка отклонялась то в одну, то в другую сторону. Ехали молча, я с интересом осматривал окрестности. В прошлой действительности тоже так ехали, но тогда всю дорогу болтали, и я не смотрел по сторонам. А сейчас даже не знаю, о чём говорить. Вернее, знаю, но не могу. А пока полюбуюсь на окрестности. В те годы можно было относительно безбоязненно ходить по тайге, хотя уже и было известно выражение, что самый страшный зверь в тайге, это человек. И встречи с ним следует избегать.
Два, нет, три года назад, естественно, в той реальности, узнал, что не далеко есть несколько пещер. Это, когда мы стояли здесь первый год. На работе была пауза в несколько дней. А к Сергею приехал брат из Владика. Отдохнуть, собрать грибов. Вот он и уговорил меня сходить к пещерам.
Нужно было перевалить через этот хребет, только по соседней долине Дороги в ней не было, только тропа. Мы перешли через гряду слева и пошли вверх. Когда перевалили через хребет, стало смеркаться. А мы всё не могли найти подходящее место, где остановиться на ночёвку. Когда нашли, уже почти стемнело. Еле успели поставить палатку и собрать дров. Фонарики у нас были, но батареек только по одному комплекту, поэтому их берегли для пещер.
Наутро, пошли дальше вниз. Метров через пятьсот, увидели не далеко от тропы навес из полиэтилена. Возле него двоих человек. На сучках кедра висели ружья. Мы прошли мимо их, не сводя глаз, друг от друга. И благодарили судьбу, что стали на ночёвку выше их. Если бы мы прошли ещё немного, то они бы увидели нас, а мы бы их. И тогда нам нужно было бы или уйти в соседний распадок, или пройти ещё на несколько километров ниже, что в наступившей темноте было бы сложно. Тропа постоянно переходила с одного берега ручья на другой. Приходилось перепрыгивать по мокрым, замшелым камням. При очередном таком форсировании, я поскользнулся, и чтобы не упасть, схватился за деревце. Но оно оказалось сгнившим, и я вместе с ним упал в воду, намочив кварцевые часы. Они, естественно, остановились. Потом пришлось назавтра, после просушки, устанавливать время по компасу. И довольно точно, разница была всего в четыре минуты.
Но всё равно, ночевать было бы страшно, зная, что за спиной неизвестные с ружьями, а у меня тогда ещё пистолета не было. Да и не помог бы он, в темноте. Скорее всего, палатку бы не ставили и костёр бы не стали жечь, чтобы не выдать себя.
5
Пещер мы в тот раз, так и не нашли. В них я побывал уже потом, через полтора года, зимой, когда прилетал в командировку. Оказывается, нам нужно было обогнуть сопку с другой стороны.
Наконец, мы на месте. Оставили машину и пешком пошли выбирать место для бивака.
- Слышь, давай выберем другое место. А то ребята жаловались, что в прошлый раз через них ходили муравьи, и до воды было неудобно спускаться.
Геолог уставился на меня, и спросил:
- В какой прошлый раз?
Вот же зараза, опять не уследил за словами.
- Да, ладно, не обращай внимание. Это я чего-то перепутал.
Но всё-таки, пошли влево от дороги, а не вправо, как было в том времени. Когда уже хотели возвращаться обратно, так и не найдя подходящего места, увидели просвет между деревьев. В итоге вышли на поляну, на которой стоял какой-то сарай. Страшно этому удивились. Понаблюдали минут пять из-за деревьев, но никого не обнаружили. Тогда по одному вышли на поляну, и подошли к постройке.
Она была метров шесть-семь в длину и четыре в ширину. С фасада было два окна, посредине дверь. Замка не было, а вместо него вставлена щепка. Справа над крышей виднелась железная труба. У стены была сложена небольшая поленница. Остальные дрова лежали горой возле колоды.
- Что ты на это скажешь? - спросил у меня геолог.
- Может это зимовье?
- Нет, их не так строят. Ты что, ни разу не видел?
- Видел, конечно. А может это лесорубы?
- Не похоже.
- Давай зайдём.
- Пошли. Иначе, место для бивака придётся искать подальше отсюда.
Открыли дверь, но непонятного только прибавилось. Слева, вдоль задней стены стояли коробки. Справа была печь и вокруг разные кастрюли, и бачки, фляги с водой. Подошли к коробкам. Крайняя была не запечатана, а на ней приклеена этикетка рыбных консервов. Удивившись ещё больше, я достал из коробки банку.
- Ты глянь, горбуша!
- Что за чушь! Откуда здесь она может взяться?
- Видимо, они её тут и делают. Вон смотри, похоже, станок для закатки, - и я показал на какой-то агрегат.
С консервами было всего три ящика, в остальных коробках оказались пустые банки, крышки и бумажные этикетки.
- Да, по всей видимости, здесь эти консервы и делают. Но откуда здесь горбуша? Я этого никак не могу понять!
- Я слышал, что она заходит нереститься в реки. А какая-то артель наверно делает из них консервы. Типа тех, что возле нас грибы солят.
- Да здесь до моря больше сотни километров! Рыба никогда сюда не дойдёт. Это раз. В пресной воде с нею происходит метаморфоза и она ни для чего больше не годиться. Поэтому, её если и ловят, то только на икру, да и то, ближе к устью. Это два. И переработку размещают как можно ближе к месту вылова, а не на почти полутора километровом перевале Сихотэ-Алиня! Это три.
- Ты что, не веришь своим глазам?
- Я отказываюсь им верить, потому, что этого не может быть!
Ладно, что делать будем? Где палатку ставить?
- Давай, ты вправо, а я влево. Встречаемся здесь минут через ... - он посмотрел часы и продолжил. - Минут сорок-сорок пять.
Я пошёл вдоль седловины. Метров через сто было тоже неплохое место, но слишком близко от сарая. Поэтому я решил перейти дорогу и посмотреть в другой стороне. Подходящее место нашёл довольно скоро. Похоже, это на нём тогда стояли геологи. А так, как время ещё было, решил на обратном пути пройти чуть ниже, набрать грибов на ужин.
Но первое, что я увидел, был не гриб, а женьшень. Зонтик из ярко-красных ягод заметил сразу, настолько они выделялись на окружающем фоне. И пятилистники не давали усомниться в том, что это он. Ребята иногда находили его и приносили в лагерь. Я даже пробовал его есть сырым. На вкус напоминает обыкновенную морковку. Только цвет бледнее.
А вот самому встретить, ещё не доводилось. Судя по всему, ему лет десять, не меньше. А в год он прибавляет в весе на один грамм, или чуть больше. И ещё, его просто так не выкапывают. Тут надо соблюсти разные условности. Осмотрелся. Увидел подходящее дерево и срезал большой кусок коры. Потом выкопал мох. Уложил слоем в корытце из коры. Теперь стал на колени и расчистил круг диаметром с метр вокруг растения. Его нужно выкапывать, чтобы не оторвался ни один из множества отростков. А чем женьшень старше, тем они длиннее.
Только было собрался начать срезать дёрн, как остановил руку. Самое главное забыл! Надо произнести вслух какое-то заклинание. Несколько раз его слышал, но почти ничего не запомнил. А иначе корень не отдаст всю свою силы, или что-то вроде того.
Начал вспоминать, проговаривая слова, но вспомнил два или три. Не забивал в своё время голову всякой чушью. А сейчас задумался, может это вовсе и не ерунда. И произносить его нужно скороговоркой.
Погрузившись в свои мысли, я вздрогнул от прозвучавшего выстрела. Не потому, что он был громкий, скорее наоборот, а от того, что нарушил тишину, тут даже деревья не шумели от ветра. Стреляли из ТТ, больше не из чего. Геолог, наверное, балуется по банкам. Хотя... вряд ли бы он стал стрелять, не предупредив меня... Может, отпугнул какого-то зверя? Только, если это медведь или тигр. Бросил взгляд вокруг, чтобы запомнить место, пошёл узнать, в чём дело.
Метров за десять до поляны с сараем, остановился, так, как услышал громкий разговор двух спорящих людей. Удивлённый, остановился. Кто такие? Артельщики, чьё производство находится в сарае? Лесник или егерь? Правда, не знаю в чём отличие. Это по ним стрелял геолог? А вдруг попал?
Одни вопросы и ни одного ответа, даже голова распухла. Осторожно, от дерева к дереву, но дошёл до края поляны. Едва сдержался, не выскочив на неё. Да и было от чего. Толик, а именно так звали геолога, только сейчас вспомнил, лежал на спине, а на груди расползалось красное пятно. Напротив него, стоял милиционер, судя по погонам, лейтенант. В правой руке он держал пистолет. На плече, стволом вниз, висел АКМС. На ремне была кобура, похоже с Макаровым. Рядом с ним стоял второй, но уже в гражданской одежде, если таковой считать штормовку. У него тоже было оружие, но уже карабин с оптическим прицелом. А вот, какой именно, не скажу. Не разбираюсь в них нисколько. Даже в руках не держал ни разу.
И вот эти двое спорили. Тот, который с карабином, назову его егерем, доказывал второму:
- Зря стал стрелять, не узнав, есть ли здесь ещё кто-нибудь. Или вдруг сюда ещё кто-то должен подъехать?
Лейтенант оправдывался:
- А вдруг он бы убежал или сам начал стрелять?
- С чего бы он стал стрелять в человека в форме?
- Может это вовсе не геолог, откуда мне знать. Приехал сюда, всё разнюхал. А потом заявит... Тогда поздно будет... Когда я потребовал сдать пистолет и предъявить разрешение на ношение оружия, то он ответил, что оставил в лагере. А потом, когда увидел тебя, захотел забрать ствол обратно.
- Да геолог он. Я их машину узнал. Они внизу стоят , на берегу у дороги. А другие в стороне.
- Да какая разница, кто он. Нам не легче, от того, что стукнут про нас геологи или лесорубы. Если они стоят так далеко, почему тогда сюда припёрлись?
- Вот бы сначала узнал, а потом бы стрелял, - в сердцах, сплёвывая, ответил егерь и отошёл в сторону.
Милиционер, в свою очередь, присел и стал рыться в карманах убитого, вываливая на траву всё, что там было. Видимо, не найдя ничего интересного, выпрямился и подошёл к егерю.
- Куда теперь его?
- Сам думай! Когда стрелял, меня не спрашивал. Я снова на нары не собираюсь.
- Ты хочешь сказать, ни кого на тот свет не отправил? Да побольше, чем я! А нары нам светят по любому.
- Не сравнивай! Всегда за дело, а не запросто так!
- Так, вот и я за дело. За наше дело. Ты, что ли отвечал бы перед Седым за то, что нас бы накрыли? Кто в ответе за то, чтобы вас здесь никто не тревожил?
Тот молчал, отвернувшись в сторону. Затем повернулся и сказал:
- Грузим в машину. Отгоняем её к обрыву. Затаскиваем в кабину и сталкиваем. На всякий случай, если сама не взорвётся, смачиваем тряпку в масле, поджигаем, и в машину. Тогда бензин наверняка вспыхнет.
- А если их будут искать? И приедут сюда?
- Сворачиваться надо. В другое место переберёмся. Хорошо, что почти весь товар вывезли. Оставшийся, грузим тебе. И машинку. Остальное... Что сжигаем, а что прячем в стороне, потом заберём.
- Сарай. Что с ним делать будем? Жечь?
- Ни в коем случае! Сразу смекнут. Навалим мусора всякого, печь разломаем, пусть думают, что давно пустует.
- Хорошо. Пойдём жмура грузить.
- Пистолет мне не хочешь отдать?
- А то у тебя нету!
- Такого нет...
- Пистолет я ему в кобуру положу. Иначе сразу заподозрят неладное, если при нём ствола не будет.
- Ты думаешь, у него он легальный?
- Не сомневаюсь. Стал бы он его вот так открыто носить.
Я никак не мог поверить в происшедшее. Убивать за рыбные консервы?! И не бандит какой-то, а сотрудник милиции! Это в моё время этим никого не удивишь, а тогда... Выйти к ним и заявить, что всё видел и слышал? Тогда с обрыва в машине полетят два трупа. Уехать и сообщить? Ключи от ЗИЛа остались у Толика. Пока буду разбираться, как завести напрямую, подойдут бандиты. Даже если сумею сделать всё быстро, то меня могут догнать. Не пешком же они сюда пришли. Впрочем, я и не слышал, чтобы кто подъезжал. Но они могли оставить её в другом месте.
Тут я сильно пожалел, что ещё нет мобильников. Бежать на своих двоих? Доберусь только к вечеру. А эти дожидаться не станут. Вытащил свой пистолет и прикинул в руке. Но тут они подошли к Толику, чтобы отнести к машине. Лейтенант вдруг остановился и сказал:
- Сейчас вся форма в крови будет. Нужно ЗИЛ сюда подогнать или на чём-то отнести.
- Грузовик сюда не пройдёт. Придётся тащить. Давай лучше загрузимся сами, а потом покойника в его же машину. А то, вдруг кто-нибудь увидит дым и приедет, а мы ещё здесь.
Офицер куда-то ушёл и вскоре послышался звук подъезжающего автомобиля. В просвет между деревьями едва протиснулся УАЗ 469. Обычной армейской расцветки и без всяких надписей по бокам. Номер был не частный, значит машина служебная.
Вдвоём они быстро загрузили коробки с консервами, пустой тарой и агрегатом. Потом споро, только слышно было, как доносятся глухие удары, разломали печь. Собрали ещё чего-то ненужного и собирались сжечь, но передумали, и отнесли всё в кузов грузовика, мол, пусть там сгорит.
Я всё не мог решить, что мне делать. Стрелять в них? Если в того, кто застрелил товарища, ещё как-то можно оправдать, то в другого... Конечно, я понял, что они одного поля ягоды.... Но вот так, взять и застрелить обоих... Я вообще по живому ещё ни разу не стрелял. В армии по мишеням. Охотничьего ружья не было, с пистолета только по банкам. Вспомнил, в детстве с рогатки по воробьям пулял. Правда, не помню, попадал или нет. Что же делать? Отпустить их просто вот так? Конечно, нет. Меня-то не обвинят. Их приметы, номер машины я запомнил. Но это потом будет, после проверки. Эх, жаль, нет с собой мобильника с камерой или простого фотоаппарата.
Но они отвертятся, как пить дать. Приметы и машину, якобы, мог видеть и раньше и решил на них и свалить. А с геологом расправился ″по причине личной неприязни″. В общем, тюрьма по любому.