Вечером над городом сгустились тучи и начал накрапывать дождь. Это был тот самый уютный летний дождик, под который так хорошо спать и который за ночь преображает город, смывая пыль с деревьев и травы, но не оставляет за собой луж. Когда утром выглянет солнце, влажный асфальт приобретет черный цвет и начнет словно бы пружинить под ногами - хоть это и субъективное ощущение, на самом деле он все такой же твердый. Ни одна машина-поливалка такого эффекта не добьется.
Девушка с темными волосами, стянутыми в хвост, в джинсах и белой футболке сидела у окна, с ногами забравшись в кресло, и угрюмо смотрела на темный город. Хотелось лечь и уснуть на много лет, чтобы проснуться, когда люди вымрут, или уехать куда-то далеко-далеко, где нет ни одного человека на много километров вокруг; выпить не хотелось. Вопреки распространенному заблуждению, так называемые ловцы жемчуга за воротник не закладывают. Во внешнем мире им приходится время от времени делать глоток напитка сорокапятиградусной крепости, и именно это надежно защищает от якобы неизбежного в таких случаях алкоголизма: вкус алкоголя навсегда ассоциируется у них с тьмой, холодом и ужасом. Если на каком-нибудь торжестве, поддавшись уговорам, ловец примет на грудь, на этом праздник для него и закончится.
Впрочем, мало таких дураков, чтобы ловцов на праздники приглашать. Ловцы в большинстве своем (хотя, к чему реверансы - практически все) весьма угрюмые, нелюдимые и очень гордые типы. Лена исключением не была. Она не любила людей и никогда этого особо не скрывала, но от приглашения на ежегодный банкет ее это не спасло.
Девушка с тоской посмотрела на приоткрытый шкаф. За время ее отсутствия прошлой ночью шкаф был наполнен нарядами, способными удовлетворить любую сказочную принцессу. При взгляде на платья Лена почувствовала отчетливые позывы к рвоте.
Но деваться было некуда, Лена расстегнула ремень на джинсах и потянула их вниз, собираясь переодеваться. Некстати затрещал дверной звонок, и Лена, чертыхаясь, застегнула ремень и подошла к двери. Дом для ловца - это святое, и беспокоить его там в нерабочее время не стоит.
Человек, стоящий за дверью, отлично это знал. Профессор Васильев работал с ловцами не первый год, и если уж являлся на дом, то по делу.
-Слушаю вас, Андрей Витальевич. - Лена стояла на в дверях, не приглашая в комнату и не выражая желания самой выйти в коридор. Гостю пришлось вести разговор через порог.
-Э... извиняюсь, что побеспокоил, есть работа. К сожалению, не могу посвятить в подробности...
-С выходом? Я всего день как со смены.
-В общем-то, нет. Долгий разговор, но может, лучше пройдем?
-А что, есть выбор?
-Э... ну, есть. Все-таки праздник, если вы хотите его посетить, обращусь к другому.
Лена еле заметно поморщилась, и, не возвращаясь, вышла из комнаты и захлопнула дверь.
-Идем.
-На улице прохладно, не желаете одеться?
-Мы привычные. - ответила Лена и пошла к лифту вперед профессора.
На улице они сели в автомобиль, который доставил их к Центру. Водитель вышел из автомобиля и пошел следом.
Они миновали вахтера (-здравствуй, Славик - сказал Васильев) и спустились в лабораторные помещения. Стерильные белые коридоры, мертвенный свет, льющийся с потолка, и этот неповторимый запах - так пахнут маленькие лейкопластыри - у многих вызывал тоску, но только не у молодых лаборантов. Четыре оболтуса лет двадцати в белых халатах извлекли из магнитной ловушки маленькую шаровую молнию и, нацепив защитные перчатки, осторожно перекидывались ею. Эта игра напоминала волейбол, разве что очень медленный. Увлеченные игрой, они слишком поздно заметили профессора.
-Шухер... - пискнул один из лаборантов. Второй, стоящий к ним спиной, повернулся и пропустил молнию. Крошечный светящийся шарик ударил его в плечо и с треском лопнул, рассыпавшись искрами. Лаборант ойкнул.
-Утром зайдите ко мне в кабинет. - мимоходом бросил Васильев. Лена усмехнулась: легко отделались. Сдал профессор за последние пять лет, ох, сдал... говорят, один из сталкеров, навсегда ушедших во внешний мир, был не то его сыном, не то сыном его друга. Похоже, он себе этого так и не простил. За те пять лет, что Лена его знала, он постарел лет на двадцать.
Они зашли в кабинет профессора, Лена, не дожидаясь приглашения сесть, устроилась в кресле, а профессор открыл сейф и зашелестел бумагами.
-Так, где оно... ага, вот. Ознакомьтесь потом.
Лена взяла папку и вопросительно посмотрела на профессора.
-И, собственно, вот ваша работа. - Профессор взглядом указал на стоящего молча у стены парня.
Лена с любопытством посмотрела на него. Парень никак не отреагировал.
-И чего мне с ним делать? - поинтересовалась Лена.
-Да, собственно, что хотите... это не человек, это боец.
-О как... - Лена встала и подошла к парню. Она внимательно вгляделась в его лицо, осмотрела кисти рук. Потом Лена протянула руку и осторожно приподняла бойцу верхнюю губу. Зубы были совершенно как человеческие, разве что клыки чуть крупнее. На правом клыке было вырезано лазером клеймо лаборатории, однако личного номера не оказалось.
-Назови свой личный номер. - обратилась Лена к бойцу. Тот промолчал; за него ответил профессор:
-Он не разговаривает. Это бета-версия, ошибок хватает. Личного номера пока нет, он... э... в единственном экземпляре.
-Я не понимаю... я-то зачем?
-Я хотел бы, чтобы вы провели... ну, скажем так, тестирование. Ничего особенного, просто возьмите его на несколько дней себе. Скажем, в качестве телохранителя.
-Ага. - усмехнулась Лена. - от кого меня охранять?
-Ну, может, я неправильно выразился - тогда в качестве, скажем, слуги. На полигоне он уже проверен, теперь требуется проверить его... э... скажем так, в человеческом обществе. Ну и, если вы с ним поладите, провести пару выходов во внешний мир. В общем, он в полном вашем распоряжении. Просто живите своей обычной жизнью, только чтобы он находился рядом.
Лена посмотрела на неподвижно стоящего бойца. Возиться с болваном не хотелось, однако на банкет идти не хотелось гораздо больше. Едва представив себе нарядную толпу, музыку и белые скатерти на столах, Лена поспешно сказала:
-Ладно, берусь. Иди сюда, красавец.
Боец сделал три четких шага и вновь замер, внимательно склонив голову.
-Отлично! - обрадовался профессор Васильев.
Придя домой, Лена указала бойцу на кресло, куда тот послушно сел, открыла шкаф и с огромным удовольствием выкинула оттуда все платья. Она сгребла их в кучу, затолкала в пластиковый мешок для мусора и выставила за дверь - кому надо, тот подберет, а нет, так пусть стоит. Затем Лена села за стол, включила настольную лампу и открыла папку.
-Боец, модель ПАВЛ 9.0.
Лена быстро пролистала содержимое папки, но расшифровки аббревиатуры не нашла.
-ПАВЛ - это что значит? - обратилась она к неподвижно сидящему бойцу, но тут же вспомнила: - ах да, ты же у нас молчун. ПАВЛ, гм... буду звать тебя Павликом. Павлик, понял? Это теперь твое имя. Понял, нет?
Лена углубилась в чтение, время от времени отпуская комментарии:
-В качестве питания для работы биоэлементов используются расщепляемые... содержащие белки, жиры, углеводы... тьфу! А проще нельзя было написать: кормить едой! Да, кстати...
Обычно Лена завтракала и обедала в столовой, на ужин покупала полуфабрикаты для микроволновки. Однако этим вечером, разозленная предстоящим банкетом, она забыла заскочить в магазин, а когда возвращалась в компании с бойцом, тот был уже закрыт.
Вода в кастрюле на электроплите закипела, Лена бросила туда макароны и, энергично размешав, добавила приправы из маленького бумажного пакетика. Пакетик некогда прилагался к упаковке супа быстрого приготовления, но Лена решила, что хуже не будет. Соль добавить она забыла, Лена относилась к той редкой породе людей, что способны есть несоленую пищу и не замечать этого. Когда макароны сварились, Лена слила воду и опрокинула в кастрюлю обнаруженную в холодильнике банку рыбных консервов. Некоторая часть макарон прилипла к кастрюле, остальное Лена вытряхнула в широкую тарелку.
Рыбные консервы, нагревшись от горячих макарон, пахли отвратительно. Лена сморщилась и хотела стряхнуть приготовленное в лючок мусоропровода, но вспомнила про бойца.
-Эй, Павлик, есть хочешь? Садись за стол.
"Павлик" не заставил просить себя дважды, сел, взял вилку и принялся сосредоточенно поглощать содержимое тарелки. Лена засмеялась:
-Ну хоть кому-то моя стряпня понравилась!
Мыть тарелку и кастрюлю не было никакого желания, поэтому Лена просто выкинула их в мусоропровод, решив, что проще купить новые. Захотелось спать.
-Это... типа, спящий режим. Понял?
Понял что-либо робот или нет, осталось невыясненным. Лена прошла в комнату, разделась и легла в постель. Уже засыпая, она подумала, что выбрасывать посуду было не обязательно, нужно было бойца заставить ее мыть...
Через два дня Лена вошла в кабинет Васильева, боец вошел следом.
-Здравствуйте, Лена. э... вы, я вижу, его приодели? - Васильев указал взглядом на новые джинсы бойца.
-Ага, он то тряпье, что на нем было, извозюкал... чек за джинсы я вложила в отчет.
Лена умолчала о том, что "извозюкал" он по ее вине: бойца, эту совершенную, уникальную боевую машину, плод гения сотен ученых и денег налогоплательщиков за несколько десятилетий, она использовала для переноски купленной мебели. А что, не обеднеют.
-Ладно, с отчетом я ознакомлюсь позже. А пока, в двух словах, что вы делали эти два дня?
-Гм... - задумалась Лена. - ну, в первый день мы ходили в мебельный магазин, потом ходили на городскую стену - люблю, знаете, стоять и этак загадочно смотреть в туман... потом мы пообедали в столовой, вернулись домой, я взяла книжку и стала читать. И читала до вечера. Во второй день... э... примерно то же самое. Только вместо магазина был спортзал.
-И все? - возмутился профессор. - если честно, я ждал, вы будете общаться с людьми... ну, в ресторан там сходите, с друзьями посидите... меня интересует поведение новой модели бойца в обществе! В обществе, понимаете?
Лена посмеялась:
-Ну, Андрей Витальевич, насмешили вы... ну вы ведь давно уже с ловцами общаетесь!
-А... кхм. А что?
-А что... так, некоторые особенности нашего менталитета. Неужели до сих пор не заметили?
-Да где уж нам, яйцеголовым! - вздохнул профессор.
-Чего? - удивилась Лена.
-Да ладно уж... как будто я не знаю, как ловцы ученых за глаза зовут.
Лена пожала плечами и отвернулась. Яйцеголовые, надо же... где он слово-то такое откопал? Даже самый последний уборщик в курсе, что ловцы называют ученых не иначе как "Толстолобики".
До начала ее смены оставалось двадцать минут. Лена зашла в свой личный закуток, разделась, затолкала вещи в шкафчик и распечатала полиэтиленовый пакет с одноразовым хлопчатобумажным комбинезоном. На комбинезон Лена натянула скафандр.
Скафандр вовсе не был похож на те скафандры, что некогда использовались для выхода в открытый космос. Он представлял собой просторный балахон из синтетического шелка, вдоль и поперек прошитый тонкой медной проволокой и кое-где укрепленный вставками из прочной пластмассы. Как утверждалось, он защищал от воздействий внешнего мира; что ж, по крайней мере, не мешал. Внешний мир - странное место. Вот, скажем, почему человеку там холодно? Как общеизвестно, холод - это отсутствие тепла. А тепло - движение атомов; но как раз с движением атомов был порядок, любой термометр во внешнем мире показывает не менее десяти-пятнадцати градусов по Цельсию, а чувство такое, как будто вышел в открытый космос. Должно быть, не хватало чего-то другого, не измеримого приборами, но жизненно важного человеку.
Повесив на плечо короткий автомат и вложив пистолет в кобуру, а нож - в ножны, Лена вышла в общий зал, где уже стояли в ожидании два ее бойца и боец по имени Павлик. Еще там был ее сегодняшний напарник, ловец Геннадий по прозвищу "Антиген" со своими двумя бойцами.
-Твой, что ли? - кивнул Антиген на Павлика.
-Ага. Испытывать дали.
-Мне тоже как-то поручили испытывать бета-версию. Ох, хлебнул я с ним горя...
Лена подавила смешок. Антиген за то и получил свое прозвище, что во всем умел находить дурную сторону. Когда ему давали новое оружие, он жаловался, что оно не пристреляно и едва не довело его до смерти; когда нового оружия не давали, он жаловался, что старое разболтано и стреляет через раз.
Ловцы со своими командами встали перед черным проломом в стене общего зала. Когда Лена впервые увидела его, пролом был в рост человека, его закрывала дверца из бронированного стекла. За пять лет дыра увеличилась настолько, что туда мог бы въехать не слишком большой автомобиль; теперь путь живущим в темноте тварям преграждали цельнометаллические ворота.
-Готовы? - раздался в динамиках голос инструктора, стоящего за прозрачной стеной, делящей зал на две части. - Оружие в порядке, скафандр подмышками не давит?
-Порядок.
-Порядок.
-Бойцы? - спросил инструктор.
-Первый!
-Шестнадцатый! - откликнулись бойцы Лены. Боец, получивший имя Павлик, смолчал, и только когда оба бойца Антигена назвали свои номера, поднял руку. Лена покачала головой: плохо, если боец не отзывается на команду на счет "раз", толку от него будет мало.
-Гравипояса проверьте.
Гравипояс представлял собой нечто вроде ленты с хитрой начинкой, крест-накрест охватывающей ловца и застегивающейся массивной пряжкой на груди. Его предназначение - спасать в самой безвыходной ситуации. Когда Антиген нажал кнопку, пояс Лены со страшной силой притянуло к поясу Антигена. Со стороны это выглядело так, словно она бросилась к нему в объятья.
-Блин, осторожнее! Чуть дух из меня не вышиб!
После того, как Лена тоже проверила свой пояс (Антиген споткнулся и чуть не упал), инструктор объявил:
-Приготовились! Открываю двери!
Металлические створки с шипением разошлись, оттуда клубами повалил серый туман, густой и словно бы клейкий на вид. За дверью было черно.
Первыми вошли бойцы Антигена, затем сам Антиген. Убедившись, что непосредственно за дверью животных нет, он коротко свистнул. Глубоко вдохнув, Лена шагнула в непроглядную тьму.
Когда дверь за их спинами закрылась, Лена отцепила от пояса четвертьлитровую фляжку и сделала первый глоток "волшебного эликсира", как издевательски прозвали эту адскую смесь ловцы. Сорокапятиградусное пойло, настоянное на травах и богато сдобренное всевозможной химией ("смерть почкам", второе его прозвище), обожгло горло и попыталось прорваться в носоглотку, но Лена предусмотрительно зажала пальцами нос.
Теперь можно было жить. Когда глаза привыкли к темноте, Лена пошла вслед за Антигеном к стоящим чуть в стороне двум автомобилям цвета ржавчины. Довольно крупные колеса и широкий дорожный просвет выдавали внедорожник, однако если колеса снять, автомобиль напоминал бы скорее спортивную модель. Ловцы доставили их три года назад, разобрав на части, чтобы протиснуть через дверь и заново собрав.
Внешний мир представлял собой пустыню из крупного серого песка, густо замусоренную кусочками городов. "Кусочками городов" - звучит странно, но как нельзя лучше отражает суть: во время Катастрофы частички планеты Земля перебрасывало внутрь, вместе с автомобилями, зданиями, дорогами, целыми кварталами и иногда - целыми городами. Природа не терпит пустоты, и взамен Земля в изобилии получала грязно-серый туман, одно лишь созерцание которого вгоняло человека в жестокую депрессию, плесень, превратившую некогда плодородную почву в Болото, а в качестве бесплатного бонуса - фауну и флору иных миров. Причудливых и опасных созданий обыватели звали мутантами, свято веря, что они - потомки животных Земли. Никто их в этом не разубеждал, и слово "мутанты" стало общеупотребительным.
Ничего похожего на солнце или звезды внешний мир не имел. Задрав голову вверх, ловец мог увидеть лишь полную, абсолютную черноту. На черном небе отчетливо выделялись слабо фосфоресцирующие серые облака.
Версий о происхождении и роли внешнего мира во вселенной было немало, но наиболее достоверной для Лены выглядела версия инструктора. Инструктор говорил так: "Есть и другие миры, кроме этого. Внешний мир - их общая вселенская помойка.".
Холод не задевал кожу, он словно ледяным перышком щекотал позвоночник. Среди живых существ Земли только человек мог переносить его сравнительно долго: подопытные собаки погибали сразу, едва переступив порог внешнего мира, кошки перед смертью некоторое время мучились в конвульсиях. Белые лабораторные мыши сходили с ума и принимались биться об стенки клеток, пока не убивали себя, обезьяны кричали так, что задыхались от крика, и лишь пасюки - серые крысы - умирали спокойно и с достоинством, с аппетитом поедая корм и не показывая ни капли страха. В их крошечных мозгах примерно на десятой минуте пребывания извне просто лопались сосудики.
Обрывок дороги кончился, пошел песок. Через полчаса автомобили достигли рухнувшего небоскреба. Оставалось загадкой, почему небоскреб не развалился под собственным весом; создавалось впечатление, что он не рухнул, а аккуратно, поддерживаемый исполинскими мягкими ладонями, был положен на бок. Объезжать его было долго и небезопасно, поэтому примерно год назад в нем пробили сквозной тоннель.
В сотне метров от небоскреба располагалась база ловцов.
Одним лишь ловцам известно, сколько труда было вложено в это страшноватое на вид сооружение, напоминающее формой смятый ком бумаги. Некогда это был фрагмент корпуса большого пассажирского самолета, переделанный и укрепленный. После одного неприятного инцидента, связанного с мутантом по прозвищу Жиртрест (инцидент оказался равно неприятным как для ловцов, так и для него) было принято решение укрепить базу. Недалеко от нее располагался крупный кусок промышленной зоны какого-то города, откуда ловцы несколько месяцев таскали листовое железо и слой за слоем, подобно бумаге в осином улье, приваривали его к фюзеляжу самолета. Результат этих трудов выглядел весьма неряшливо, но база действительно стала прочнее, и, что немаловажно, уродливый комок железа органично вписался в пейзаж.
Войдя внутрь, Лена сняла трубку телефонного аппарата и сообщила о благополучном прибытии.
Во внешнем мире любая сложная техника, а особенно электроника, начинала капризничать. Поэтому телефонный аппарат был полностью идентичен тем монстрам, что были изобретены три века назад: трубка, угольный микрофон, телефонный капсюль (электромагнитная катушка и пластинка ферромагнетика, точь-в-точь как в музейных раритетах) и длинный-длинный желтый провод. Никаких усилителей, что вы. Связь была отвратительна, но по крайней мере она была.
По той же причине ловцы были вооружены оружием, страшно устаревшим, однако зарекомендовавшим себя как надежное и безотказное. Автомат, который Лена держала в руках, был выполнен из самых современных, сверхпрочных и облегченных сплавов, но его конструкция не изменилась за последние полтора века ни на один винтик; что же до карабинов, которыми были вооружены бойцы, так их конструкция была еще древнее - разве что, учитывая физические возможности бойцов, калибр эти винтовки имели намного более крупный.
Лена забралась в пыльное кресло с ногами и завернулась в одеяло. От холода это, конечно, не спасало, но несколько успокаивало нервы. В соседнем кресле так же уселся Антиген, достал шахматную доску и расставил фигуры.
-Будешь?
-Нет.
-А придется.
Антиген был неплохой человек, и с Леной они, в общем-то, ладили - насколько это вообще возможно между ловцами, поэтому она, хоть и ненавидела шахматы всей душой, вздохнула и двинула пешку. Инструкции предписывали во время нахождения во внешнем мире непрерывно общаться. Играть в шахматы, например, или травить анекдоты. На худой конец, можно было ссориться и даже подраться - инструкция допускала и такой вариант - лишь бы не молчать. Без постоянного внешнего раздражителя разум во внешнем мире очень быстро слабел, и человек погружался в некое подобие сна, находиться в котором он мог неограниченное время. Когда это случалось с кем-нибудь, смену можно было считать проваленной: как минимум сутки человек будет неработоспособен.
Бойцы остались снаружи, осматривая пустыню в бинокли. Туман во внешнем мире позволяет видеть довольно далеко и напоминает скорее не туман, а взвесь в воде, лишь соединившись с земной атмосферой, он приобретает липкий серый цвет и утрачивает прозрачность.
Лена успела проиграть дважды, когда вошел ее боец и сообщил, что заметил молнию в полутора километрах от базы. Лена вскочила, словно невзначай смахнув фигуры на пол.
-Ничего-ничего. - обнадежил Антиген. - я запомнил.
Они вышли наружу. За рулем автомобилей уже сидели бойцы, ожидая хозяев, в автомобиле Лены, кроме того, на заднем сиденье сидел Павлик. Двое бойцов остались охранять базу.
Автомобили мчались по пустыне, отбрасывая фонтаны серого песка, навстречу все чаще бьющим молниям. Когда они доехали и остановились в сотне метров, удары молний стали чаще, пришлось надеть наушники, чтобы не оглохнуть. Ветвящиеся молнии сливались сплошной стеной, обрисовывая в пустыне почти правильный круг.
Когда во внешнем мире бьют молнии, это значит, что где-то во вселенной произошел прокол пространства. Через несколько минут молнии на мгновение прекратят бить в песок, словно набирая силы, затем будет вспышка - и на полминуты откроется дыра в иной мир. Когда она схлопнется, на песке останется еще один обломок какой-то планеты.
Количество миров, имеющих выход во внешний мир, ограничено. После вспышки в пустыне мог появиться фрагмент какого-нибудь земного города, этот вариант был наиболее вероятен. В таком случае можно было поворачивать назад и возвращаться с пустыми руками.
Следующий, тоже весьма вероятный вариант - появится кусочек мира с фиолетовым солнцем под названием "гадюшник", где живут обезьяноподобные твари, за гадкую внешность и подлый нрав прозванные крысами. Плотность популяции этих животных там такова, что даже при переброске сотни-другой квадратных метров внешний мир захватывал не менее пяти десятков крыс. В таком случае тоже следовало поворачивать назад и возвращаться с пустыми руками, но, в отличие от первого варианта, с максимально возможной скоростью. Крысы вскоре разбредутся по пустыне, ослабнут и погибнут, но пока еще они сильны, обозлены и их много.
Мог открыться проход в "Страну эльфов". Никаких эльфов там, конечно, не было, свое название мир получил за обилие нежно-розового цвета. Небо, скалы, море, какая-то чахлая растительность - все было цвета сердечек, которые девочки-подростки обычно рисуют на обложках своих дневников. Это было уже лучше. В этом случае следовало выжать до упора газ и мчаться к дыре, пока она не закрылась. Перед самой дырой следовало достать автомат, зарядить специальными патронами и выпустить в "Страну эльфов" весь рожок. Каждая пуля представляла собой миниатюрного робота-разведчика; едва оказавшись за пределами внешнего мира, робот выбрасывал парашют, отращивал ножки и ползал по розовой почве, собирая информацию. Как правило, в "Стране эльфов" проколы появлялись примерно в одном месте, плюс-минус километр, что давало мини-роботам хороший шанс вернуться назад. После закрытия прохода следовало тщательно обыскать переброшенные розовые камни в поисках ранее запущенных роботов.
Было еще несколько вариантов: планеты под названием "Магма", "Слизь", "Гадский заповедник" или мир, вполне заслуженно прозванный "Жопа". Как легко догадаться по названиям, ничего хорошего эти варианты не несли, зато неприятностей - в виде раскаленной лавы, ядовитых испарений, местных форм жизни - в избытке. Но ловцы шли во внешний мир не ради этого.
Иногда открывался проход в "Китайскую шкатулку", мир, полный красивых, переливающихся кристаллов, в котором обитали черепахи с цветными кристаллическими панцирями. Это можно было считать удачей: кристаллы (не все подряд, конечно; лишь некоторые) ученые дробили, кусочки помещали в магнитную ловушку, нагревали до нескольких тысяч градусов - и вспыхивало крошечное солнце, бесперебойно горящее несколько лет. Реакторы на этих кристаллах вот уже сорок лет снабжали человечество электроэнергией.
Но и "Китайская шкатулка" была не главной целью. Когда корона молний угасла и в выжженном круге открылся проход в иной мир - мутное окно высотой около десяти метров - Антиген вгляделся и произнес:
-Кажется, "Слизь"! Ой, нет, "Страна эльфов"! Снова нет! Блин, не понимаю...
После пятиминутной канонады молний у Лены звенело в ушах, и слова Антигена она не слышала, но читала по губам, поэтому разобрать успела лишь до "Страны эльфов". Автоматный рожок, снаряженный мини-роботами, был у нее, и, не медля ни секунды, она дала отмашку бойцу за рулем. Тот утопил педаль газа, с запозданием то же проделал водитель в машине Антигена.
Автомобили преодолели сотню метров за несколько секунд. Лена выпрыгнула из машины, подбежала к окну на расстояние двух метров и вскинула автомат, но не нажала спусковой крючок.
-Блин, где ты увидел страну эльфов? Что за...
Мутная пленка, затянувшая окно, прояснилась, несколько секунд Лена видела ядовитые болота "Слизи". Потом раздался щелчок, и в окне появилась "Страна эльфов". Лена уже собралась стрелять, как вдруг после очередного щелчка окно наполнилось белой светящейся субстанцией, в которой быстро плавали голубоватые, зеркально отражающие свет шарики.
-Жемчуг... - прошептала Лена.
Именно ради этого ловцы раз за разом рисковали жизнью. Лена выпустила автомат и шагнула вперед, хватая верткий шарик. Рука моментально онемела, но, не обращая на это внимания, Лена тут же выбросила левую руку за вторым шариком. Она почти коснулась его, даже успела почувствовать начинающееся онемение в пальцах, но снова раздался щелчок, похожий на звук затвора древнего пленочного фотоаппарата, в окне вспыхнуло фиолетовое солнце "Гадюшника", и рука Лены влетела прямо в пасть появившейся крысы.
Здоровенный крысак, наверное, и сам немало удивился, но гадская крысиная натура взяла верх, и крысак сомкнул зубы. Хрустнула кость, руку пронзила боль. Лена, вскрикнув, упала. Коварное окно наконец закрылось, оставив на песке куски темного, плодородного чернозема, фрагмент озера, которое тут же впиталось в песок, и около сотни крыс.
-Лежи, не двигайся! - крикнул Антиген, вскинул к плечу автомат и открыл огонь, рядом с ним загрохотали карабины бойцов. Совет Антигена был хорош, но к ситуации не подходил: неподвижно лежащую на песке Лену крысы, конечно, не посчитали бы достойным внимания врагом и бросились бы к стреляющим, но у Лены в руке была жемчужина, и ей пришлось встать и побежать навстречу пулям. Ей нужно было пробежать совсем немного, чтобы оказаться под защитой бойцов, но крысы догнали ее быстрее.
Не стрелял лишь Павлик. Новому бойцу Лена не решилась доверить оружие; Антиген, конечно, нытик еще тот, но действительно натерпелся с бета-версией бойца, и именно потому, что дал ему карабин. Павлик тремя гигантскими прыжками преодолел разделяющее их расстояние и встал между Леной и крысами. Первый подоспевший крысак получил удар ногой в морду и отлетел, второму боец кулаком проломил череп. Схватив Лену за пояс, он легко поднял ее и побежал назад.
-За руль, живо! - крикнула Лена, когда они достигли автомобиля. Конечно, три бойца, да еще и вооруженные, могли перебить сотню крыс за полчаса, но получаса не было. Павлик опустил Лену на песок, открыл для нее дверь (джентльмен, блин!) и сам сел за руль. Автомобиль развернулся, осыпав песком Антигена и двух оставшихся с ним бойцов, и помчался в сторону базы.
Лена сунула кисть левой руки под мышку, чтобы остановить кровотечение. К счастью, она коснулась жемчужины до того, как крыса укусила ее, поэтому боли почти не было - но кровь текла весьма обильно.
Второй автомобиль вскоре их догнал и помчался рядом, подпрыгивая на неровностях. Возле базы они на пару секунд остановились, Антиген пересел в автомобиль Лены на заднее сиденье.
-Ну чего?
Лена молча показала ему кулак с зажатой в нем жемчужиной. Антиген радостно заулыбался.
-Хорошо! Теперь быстрее к выходу, пока она не растворилась!
-Ты почему за гравипояс меня не выдернул? - спросила Лена через минуту.
-Да я пытался, он не сработал.
Лена кивнула, давая понять, что вопрос исчерпан. Обычное дело с этой электроникой во внешнем мире.
Автомобиль пулей промчался через развалины и вышел на шоссе, трясти перестало. Уже когда они подъехали к двери, Антиген спросил:
-С рукой что?
Лена вытащила руку из-под мышки и тут только заметила, что у нее не хватает безымянного пальца.
Лена оказалась в героях. "Жемчуг", привезенный ей, удавалось добыть нечасто, а доставить к выходу - еще реже. Эти маленькие голубоватые шарики использовались в атмосферных генераторах, не дающих болотному туману охватить город, и количество населенных пунктов было прямо пропорционально количеству имеющихся атмосферных генераторов.
После эпидемии их осталось всего двенадцать: три в Столице и девять - в других крупных городах. Людей, впрочем, тоже осталось мало, но спустя пять лет, когда подросли выжившие - а выжили в основном дети и подростки до пятнадцати лет - следовало быть готовым к росту населения.
Сидя в кресле с ногами и глядя в окно, Лена поглаживала покалеченную руку. Ощущать отсутствие пальца было неудобно: у Лены была привычка сплетать пальцы, но теперь при таком положении средний палец правой руки соприкасался с безымянным, что было страшно непривычно. Разумеется, наука не стояла на месте, врачи давно уже делали биопротезы, неотличимые от настоящих, и такой ценный служащий, как ловец, мог рассчитывать на самое современное лечение - но имелся ряд специфических проблем.
Много лет назад, когда развитие компьютерной техники достигло небывалых высот, потребовалась надежная и эффективная система общения человека с компьютером. Прежние методы - клавиатура, очки для виртуальной реальности, позже - шлемы, регистрирующие электромагнитные колебания мозга не обеспечивали должного уровня взаимодействия. Потом были изобретены нейроразъемы: в мозг человека вживляли тончайшие медные волоски, соединенные с разъемом на затылке. Это был прорыв, однако немного оказалось желающих врезать себе в череп такое украшение.
Параллельно с компьютерной техникой развивалась и генетика, и семьдесят лет назад одному гениальному ученому пришла в голову идея модификационного вируса. Это было просто и эффективно: вирус, попадая в организм человека, вносил в него некоторые изменения, например, отращивал этакий "естественный" нейроразъем на позвоночнике чуть выше поясницы. Позже появилась возможность нагрузить вирус дополнительной информацией, в частности, после инфицирования человек получал знание нескольких языков, две-три профессии по выбору и, что самое главное, свод законов страны. Так, благодаря науке, появился "Человек законопослушный".
Вирус изменил мир. Всего за десять лет преступность исчезла как явление, исчезла и безработица - для получения любой (или почти любой) работы не нужно было образования, достаточно было иметь порт в пояснице. Впервые за много тысяч лет люди жили счастливо. Наступил тот самый золотой век, о котором так долго мечтали.
Была во всеобщем благополучии одна лишь маленькая накладка - существовал определенный процент людей, неспособных быть инфицированными модификационным вирусом. Они представляли проблему, и решалась она старым добрым способом - нет человека, нет проблемы. Так было до Катастрофы.
После Катастрофы людям со слишком высоким иммунитетом нашли применение. Инфицирование было обязательным, и проводилось, когда гражданин достигал пятнадцати лет. Эта процедура называлась "возрастание", после нее человек официально считался достигшим совершеннолетия. Если же возрастание проходило неуспешно, подросток продолжал считаться подростком и помещался в изоляционный лагерь вдали от городов.
По прошествии шести лет он получал возможность поступить на постоянную работу ловцом жемчуга. Лене же "повезло": она получила эту возможность в шестнадцать лет.
Аномально высокий иммунитет имел свои достоинства, но и свои недостатки, в частности, возникали сложности с пересадкой органов. Многие ловцы умирали именно из-за этого. Если же ловец лишался какой-то части тела, а случалось это не так уж и редко, следовало сразу начинать привыкать обходиться без нее: что ни делай, утраченного не вернешь.
В общем, Лена сразу смирилась с потерей пальца. Не указательный, в конце концов, без которого стрелять затруднительно.
Кроме нее, в квартире находился боец по имени Павлик. Когда они вернулись, профессор Васильев, с сочувствием косясь на покалеченную руку Лены, сказал:
-Э... ну, я полагаю, можно считать испытание бойца во внешнем мире законченным? Я его забираю.
-Нет. - спокойно ответила Лена. - он останется у меня.
Профессор засмущался:
-Я понимаю, он спас вам жизнь, и у вас могло возникнуть... э... чувство благодарности, но вы же знаете... это ведь всего лишь боец...
-Чувство благодарности ни при чем. Если он спас мне жизнь один раз, значит, может спасти и в другой.
-И все же... это бета-версия, его следует уничтожить. Когда выпустим окончательный релиз, вы получите его первой, обещаю.
-Нет. - стояла Лена на своем. - мне нужен этот.
И профессор Васильев был вынужден покориться. Ловцы жемчуга были не умны, не образованы, не дисциплинированы, их обучение дорого обходилось, но других не было, и поэтому им прощались подобные капризы. За несколько лет до эпидемии тогдашний начальник пограничной службы возмутился какой-то выходкой ловцов и потребовал их распустить, заявив, что его солдаты справятся с этой работой не хуже, а то и лучше, поскольку в отличие от ловцов имеют некоторое понятие о дисциплине. Говорят, инструктора эта идея очень развеселила, и предоставленным ему пограничникам он выделил самое лучшее оружие, нескольких бойцов и лично провел подробный инструктаж. Шесть солдат в сопровождении четырех бойцов вошли в дверь, больше их никто не видел. Вопрос о замене ловцов с тех пор не поднимался.
Поскольку свободных камер для бойцов не было, Павлика Лена забрала на квартиру. Рано или поздно один из них сгинет во внешнем мире, и камера освободится.
Он, в общем-то, не мешался. Лена велела ему сесть в кресло, где тот и находился вот уже неделю, почти не шевелясь и вставая лишь, когда Лена звала его обедать, да чтобы посетить туалет. По совету профессора Васильева Лена поставила перед ним телевизор с видеоплеером, где проигрывались старые фильмы, двухмерные, а порой даже черно-белые. Пес его знает, способны ли бойцы испытывать скуку, но с телевизором Павлик явно выглядел бодрее.
Вернувшись с жемчужиной в руках, Лена получила премию и отпуск - на целых два месяца. Что делать с внезапно свалившейся на нее свободой, она совершенно не представляла. Пересмотрев на пару с бойцом все фильмы и полистав книги, Лена отправилась на городскую стену.
Стена из серого, некрасивого бетона высотой пять метров окружала весь город, защищая жителей от мутантов. По верху стены, вдоль железных перил, круглосуточно патрулировали пограничники - единственные люди в городе (кроме сталкеров и ловцов жемчуга, конечно, но они не в счет), кому дозволялось брать в руки оружие. Возле лестницы стоял майор Карбонов.
Именно он был на дежурстве, когда Лена пришла к стене в первый раз. Она подошла к пограничнику с самыми значительными погонами и поинтересовалась, нельзя ли ей постоять на стене. Майор вздохнул:
-Знаете, гражданка... оно конечно не запрещено, но, скажем так, не поощряется. Опасно все же.
-А что опасного? Стена пять метров, опять же сетка у вас там под напряжением, как я понимаю...
-Сетка есть, да, крыс останавливает, а вот жужелки пошаливают.
-Жужелки - это что?
-Жуки такие, метр в длину, с крылышками. - майор опять вздохнул, проверил на всякий случай документы и пропустил Лену к лестнице на стену. С того дня она была там частым гостем.
Среди обывателей было распространено убеждение, что пограничники - лентяи. "А чего?" - рассуждал какой-нибудь таксист. - "Мы тут вкалываем, а они знай по стене гуляют, ну зверушка раз в неделю запрыгнет, пристрелят ее, премиальные получат и давай пропивать". Доля правды в этом была, но очередь желающих вступить в пограничники и заколачивать деньги путем праздношатания по городской стене почему-то не выстраивалась. Возможно, потому, что примерно раз в год Болото сходило с ума, и начинался гон мутантов. Пограничники меняли свои облегченные автоматы на тяжелые штурмовые винтовки, мобилизовали бойцов, ставили на стену самонаводящиеся пулеметы - и в течение нескольких часов вокруг города гремела стрельба. Для жителей города это было привычно, как майские грозы, и жизнь текла своим чередом - только после каждого побоища пограничников, полуоглохших от выстрелов, с помертвевшими лицами отправляли в больницу. Так, на всякий случай.
Лена взобралась по металлической лестнице и облокотилась на перила. Туман, сдерживаемый атмосферным генератором, остановился метрах в трех от ее лица. Словно живое существо, он клубился, вытягивал щупальца и тут же испуганно отдергивал их, натолкнувшись на невидимый заслон. Глядя на туман, Лена расслаблялась, как расслабляются люди у камина, и могла стоять на городской стене часами, крутя между пальцами небольшой ключ на металлическом кольце.
В лагере сталкеров, где Лена провела год своей жизни в качестве командира ячейки из пяти девушек, одно время было в силе трогательное и вполне понятное суеверие: вчерашние дети, изъятые из своего дома, бережно хранили ключи от них. Считалось, что если сохранишь ключ, непременно вернешься. Сталкеры вешали ключи на шею, часто разглядывали их, производили над ключами различные манипуляции - на удачу. Очень забавно выглядело, когда вполне вменяемый с виду парнишка извлекал ключ (обычно пластиковую карту, встречались также стеклянные столбики с микрорисунком), тер его пальцами и шептал под нос:
-Принеси мне удачу...
Дом Лены запирался замком со сканером отпечатков пальцев, поэтому, когда кто-нибудь спрашивал ее, есть ли у нее ключ - Лена показывала вопрошающему палец. В зависимости от настроения, большой или средний.
Лена считала себя серьезным и дисциплинированным человеком, поэтому не могла не раздражаться этим повальным увлечением. Особенно раздражала ее привычка бесконечно крутить ключ в пальцах. Как на беду, именно такой привычкой обзавелась в Лагере сталкер из ее ячейки Марина.
Марина вначале показалась ей вполне пригодной компаньонкой, Лена обратила на нее внимание еще в концентраторе. Одна из немногих девушек, она ни разу не заплакала, и когда Лену назначили командиром ячейки, она зачислила Марину к себе.
О скоропалительном решении очень скоро пришлось пожалеть. Марина оказалась, что называется, не от мира сего. Она могла быть весела и общительна, но спустя пару часов впасть в депрессию, лечь в постель и отвернуться к стене, посылая всех, кто пытался до нее достучаться. Пролежав с несчастным видом до обеда, Марина обычно вставала и шла в столовую, где вся ее депрессия так же бесследно улетучивалась.
На Болоте Марина тоже показала себя не лучшим образом. Во время обследования брошенных домов она находила что угодно, кроме золота и компакт-дисков, которые и являлись их целью. Как-то раз во время привала Лена имела неосторожность поставить ее следить за окрестностями, за что немедленно поплатилась: Марина, разумеется, замечталась и едва не погибла, не заметив крысу. Лена была очень зла на нее.
Через полгода ячейке Лены удалось накопить денег на билет в город. В городе, как ни странно, Марина на время оставила свою дурь, и Лена несколько оттаяла. Через две недели, за день до возвращения в лагерь, Марина встретила Лену в парке возле маленького озера.
-Привет...
Лена досадливо кивнула: ей хотелось хотя бы последний день в городе побыть одной.
-Слушай, я... вот спросить хотела... все с ключами ходят, а у тебя нет ключа, да?
С трудом удержавшись от грубости, Лена ответила:
-Ты спрашивала уже.
-Да, спрашивала... но ты тогда не ответила, только палец показала. - Марина нерешительно переступила с ноги на ногу.
-Ну, вроде как нету. - ответила Лена.
-Тогда вот, возьми. - Марина протянула Лене ключ.
-Что это? - засмеялась Лена, взяв плоский кусочек металла. - это же старинный, для механических замков! Их не делают уже давно!
-Ага... но все же ключ ведь.
-Где ты его взяла? Не от твоего же он дома?
-Нет, не от моего. У меня пластиковая карточка. Но ты все же возьми.
Лена взяла ключ и сунула в карман, решив по возвращении в лагерь закинуть его в тумбочку и более не вынимать. Потом поинтересовалась:
-Чего это ты вдруг озаботилась?
-Ну... я перед тобою виновата. Хотела, вот... извиниться.
-Ты перед Настей извиняйся. Это ей крыса руку прокусила, не мне.
-Я уже извинилась... она на меня уже и не сердится... а ты вот сердишься. - смутилась Марина.
Марина была в этот солнечный день словно накрыта легкой тенью. Она отвела глаза, и внезапно Лена подумала, что они могли бы подружиться. Могли бы садиться за один столик в столовой, по вечерам делиться секретами, обсуждать парней и немножко, чуть-чуть, сплетничать. Возможно, Марина бы тогда стала нормальнее, а она, Лена, чаще улыбалась бы.
-Должно быть, ты сумасшедшая. - со вздохом сказала Лена.
-Не знаю... - Марина тоже вздохнула. - наверное, это Болото так на меня действует. Я... раньше такой не была.
Они разошлись, не попрощавшись. Засыпая, Лена подумала, что надо бы с ней помягче. Все-таки, совсем еще девчонка, глупая и наивная. Может, и подружимся - кто знает?
Но на следующий день Марина умерла. Горевала Лена по этому поводу? Не очень сильно. Но через несколько дней вдруг поймала себя на том, что держит в руке ключик и рассеянно крутит его...
...Лена переложила ключ в левую руку и тут же уронила его, забыв, что теперь на ней лишь четыре пальца. Ключик упал вниз и теперь блестел возле самой стены.
-Черт! - сквозь зубы выругалась Лена. - Вот дерьмо...
Не отрывая взгляд от ключика, чтобы не потерять место, где он упал, Лена окликнула молодого пограничника. Тот подошел и весело поинтересовался:
-В чем дело, гражданка? Почему отвлекаете от несения службы? - настроение у него было приподнятое.
-Я уронила одну вещь... мне она очень нужна. У вас есть лестница? Я бы мигом...
Пограничник мгновенно посуровел.
-Не положено, вот это уже совершенно нельзя. Жужелки, знаете ли, шуток не понимают... так что, гражданка, с вещицей вашей попрощайтесь.
-Послушайте, э-э-э... сержант, - рассмотрела Лена его погоны, - я же не домохозяйка какая-нибудь. Я - ловец жемчуга. С мутантами, так сказать, знакома.
-Ого... - молодой сержант удивленно захлопал глазами. - а... что уронили-то?
-Ключ. Он мне нужен. Немедленно.
Пограничник мялся, понять его было можно: с одной стороны, приказ начальства, с другой - все таки перед ним ловец, настоящий, взаправдашний...
Мучения сержанта прекратил майор Карбонов. Он подошел и поинтересовался, в чем дело. Лена объяснила. Майор очень пристально на нее посмотрел и высказал предположение, что Лена - идиотка. Лена с диагнозом не согласилась и посоветовала майору связаться с вышестоящим начальством и спросить, как надлежит общаться с ловцами жемчуга, а также сообщила, куда майору Карбонову засунут звездочки с его погонов в случае отказа.
На шум подошли еще два пограничника, тем временем перепалка достигла своего апогея.
-Жить надоело - режьте вены, как и подобает, тьфу, эмоциональным барышням, а со стены спускаться не позволю! И плевать мне, что вы ловец! Жужелкам это совершенно безразлично, они прежде чем горло перегрызть, документы не спрашивают!
-А, черт с вами! - устав спорить и порядком разозлившись, Лена под вопли майора перемахнула через металлические перила, стараясь не зацепить покрывавшую стену металлическую сетку под напряжением и легко приземлилась на мягкую землю. Нагнувшись, она взяла ключ, подняла голову к ошалевшим от такой наглости пограничникам и крикнула:
-Ну вот и все! Лестницу давайте.
Вместо ответа пограничники выхватили автоматы, направили их вниз и открыли огонь. Лена взвизгнула и присела на корточки, рефлекторно закрыв руками голову, но стреляли не в нее. Пули щедро поливали землю в радиусе нескольких метров от Лены, и вскоре ей стала понятна причина этой стрельбы: одновременно вся земля словно вскипела, и из образовавшихся ям очень резво выбежали жуки.
Майор несколько приврал: метрового размера жужелки, конечно, не достигали, но их острые челюсти заставляли проникнуться уважением.
Короткая очередь разорвала хитиновый панцирь ближайшего жука. Лена быстро сунула ключик в карман, чтобы снова не потерять, и отбросила следующего ногой на сетку. Сухо щелкнул электрический разряд, жужелка упала на спину, свернув лапки в узел. Прямо под ногами Лены земля разверзлась, выбравшийся жук ухватил ее за ботинок. Толстая подошва спасла ногу, но жужелка, рыча и мотая головой, как играющий щенок, потащила Лену в туман. Не удержав равновесия, Лена упала и схватилась за сетку.
-Вот и все... - успела подумать Лена, но удара электричеством не последовало.
-Электричество отключено! Поднимайся по сетке! - крикнул один из пограничников, целясь из автомата. Стрелять он не решался, опасаясь зацепить Лену.
Держась за сетку, Лена несколько раз ударила свободной ногой по голове жука, так что тот ослабил хватку, выдернула ботинок из его челюстей и словно кошка по шторам в одно мгновение взлетела на пятиметровую стену.
Майору явно хотелось отвесить Лене хорошую затрещину, но он сдержался. Ни говоря ни слова, он показал пальцем вниз. Тяжело дыша, Лена перегнулась через перила и увидела, что под стеной находится не менее сотни жуков. Они щелкали челюстями, жадно пяля круглые черные глазки на ускользнувший из-под носа лакомый кусочек, и подобно кузнечикам скрежетали лапками по панцирю.
Лена извлекла ключ, обтерла и положила обратно в карман. На глаза ей попался молодой сержант. Он стоял, приоткрыв рот, и держал в руке моток лески с привязанным к ней магнитом.
-А я и не догадалась... - усмехнулась Лена. Майор тоскливо плюнул за стену, угодив одному из жуков прямо в глаз.
-Ну, все. Я уж было порадовался, уснули жужелки. Теперь они до завтра не успокоятся... щас еще крылья расправят, тогда повеселимся.
-У вас неприятности будут из-за этого?
-Будут, конечно.
-Пишите в рапорте, что все произошедшее - моя вина. Я подтвержу, и скажу, что пограничники показали себя с лучшей стороны. Мне-то ничего не будет, я же ловец.
Майор несколько оттаял, но все же пробурчал:
-Ловцы, ловцы... носятся с вами, как с писаной торбой известно кто. Слова-то поперек им не скажи... эх. Священные коровы, ей-богу.
-Спасибо, майор.
-Проваливай уже.
Лена охотно "провалила", после пережитой встряски хотелось скорее вернуться домой. Едва она отошла на несколько метров от стены, майор догнал ее.
-Слушайте, барышня, если уж охота свою вину искупить, вы там, наверху, замолвите словечко - если бойцы свободные есть, пусть на наш сектор одного пришлют, можно даже без оружия. Они, бойцы-то, соображают конечно медленно, но уж больно хорошо стреляют. Хоть на пару бы дней, а? Пока жужелки не успокоятся.
-Бойца? - переспросила Лена. - ладно, будет вам боец.
На следующий день она пришла в лабораторию и выдернула профессора Васильева с лекции, которую он вел. Лаборанты не сильно огорчились.
-Вам еще интересно поведение ПАВЛ 9.0 в обществе?
-Э... ну, вообще-то не так, чтобы... - профессор с сожалением посмотрел на оставленную им аудиторию. - хотя... ладно.
Лена вызвала такси, и они вместе с Васильевым приехали к городской стене, остановив машину примерно недалеко от нее.
-Дальше пешком и тихонько. - предугадала Лена вопрос профессора. - а то я их знаю, заметят нас - притворятся, что работают.
Пограничники бдительно несли службу. Прямо на городской стене они поставили маленький складной столик, на нем лежал закрытый ноутбук, полностью погребенный под игральными картами. Пограничники стояли вокруг столика и играли в покер.
Один из пограничников выделялся среди прочих каменным выражением лица. Профессор присмотрелся и ахнул: это был его подопечный боец. Он держал в руках веер карт, а на его голове красовалась несколько легкомысленная кепка-бейсболка.
-Вот такие дела, ребята... - через некоторое время бросил карты на стол майор Карбонов. - похоже, я бойцу ящик пива проиграл...