Пирус Анна Сергеевна : другие произведения.

Забавы Эрота - 10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...- И куда это мы собираемся ежели не секрет? - с улыбкой смотрю на Линку, заканчивающей легкий макияж, но тщательно подкрашивающей губки. - Так... Просто побродить по окрестностям. - Вроде бы для окрестностей помада и не обязательна... - Ведешь следствие? - теперь она улыбается: - А я и не думаю скрывать, что иду с Сережкой. - Ну-у, ежели с Сережкой, то оно конечно... - Улыбка её тает и она вроде бы готовится слушать мой комментарий. - Да нет, - успокаиваю её, - броди по окрестностям с подкрашенными губками, чего уж там! Тебе это просто необходимо. - Расслабляется, но вижу: еще не верит в мою искренность, и тогда спешу успокоить: - Нет-нет, Линоча, я не шучу, я су-у рьёзно. Ну вот, поверила. Повеселела и даже сразу похорошела. Ушла. А мне что, снова - к дневникам?.. Д-а, отдыхать надо умеючи, а я похожа на ту лошадь, которая крутила лебедку, поднимая породу из шахт, а когда её отпускали, всё равно - кругами, кругами... Скучно мне уже здесь без своей работы, без домашней рутины и даже... Слушай, не раздувать угли. И все же! С удовольствием перечеркну на календарике уплывший восьмой день...
  А сегодня - штиль. Море голубовато-зеленое, радостно-приветное и-и до бесконечности!
  И любуемся мы им, стоя среди останков городища. Правда, больше любуюсь я, а Линке с Лидой интересней прыгать с останов стены на останки фундамента, издавая при этом победные кличи.
  - Девочки, резвушки вы эдакие, да остановитесь, взгляните на море. Какое же оно сегодня бирюзово-зовущее!
  Приостановились, взглянули, - больше мне в угоду, - и опять...
  От растревоженной под их ногами зелени повеяло вереском, полынью, и почему-то этот запах, похожий на благовоние, расширил во мне ощущение времени: сколько ж в этой земле Крыма пластов истории! Да-да, я уже начинаю ощущать себя в каком-то другом измерении, в другом временном пространстве и сквозь дымку различать...
  - Ну всё, хватит! - Линка, с еще не угасшим азартом в глазах, падает на робко пробивающуюся травку: - Давайте немного полежим вот здесь, а потом спустимся к морю. Уж очень оно сегодня и впрямь голубое.
  
  Из дневника:
  "Вчера шли со Стасом по парку, и он всё говорил и говорил: зачем убиваю в себе любовь, чего боюсь? А я молчала, не зная, что ответить, но каждое его слово, улыбка, жест - всё наполняло меня счастьем". "Стас хотел прийти к нам, чтобы обмыть свой, только что вышедший сборник стихов, а я... Я уехала к маме. Чего испугалась, почему?
  И снова не знаю ответа".
  Но теперь-то знаю, знаю! Боялась не только раствориться в нём, но и... Ведь уже тогда подсознательно чувствовала: стоит только волшебному чувству влюблённости погрузиться в быт, как оно рано или поздно размоется, исчезнет... как у Линки, вот и сопротивлялась этому.
  
  - И куда это мы собираемся ежели не секрет? - с улыбкой смотрю на Линку, заканчивающей легкий макияж, но тщательно подкрашивающей губки.
  - Так... Просто побродить по окрестностям.
  - Вроде бы для окрестностей помада и не обязательна...
  - Ведешь следствие? - теперь она улыбается: - А я и не думаю скрывать, что иду с Сережкой.
  - Ну-у, ежели с Сережкой, то оно конечно... - Улыбка её тает и она вроде бы готовится слушать мой комментарий. - Да нет, - успокаиваю её, - броди по окрестностям с подкрашенными губками, чего уж там! Тебе это просто необходимо. - Расслабляется, но вижу: еще не верит в мою искренность, и тогда спешу успокоить: - Нет-нет, Линоча, я не шучу, я су-у рьёзно.
  Ну вот, поверила. Повеселела и даже сразу похорошела.
  Ушла.
  А мне что, снова - к дневникам?..
  Д-а, отдыхать надо умеючи, а я похожа на ту лошадь, которая крутила лебедку, поднимая породу из шахт, а когда её отпускали, всё равно - кругами, кругами... Скучно мне уже здесь без своей работы, без домашней рутины и даже...
  Слушай, не раздувать угли.
  И все же! С удовольствием перечеркну на календарике уплывший восьмой день.
  
  В дневник.
  "Ездила в Бахчисарай. С экскурсией. Хотела и Линка, но вчера они с Лидой поздно возвратились с "мероприятия", так что утром, не просыпаясь, махнула рукой: не поеду, мол...
  Спускаемся в Судакскую долину. Лужи затянуты ледком. Быстро наступающий рассвет гонит тёмные, лохматые тучи за горы, за их седые от снега вершины. Сама-то долина еще серо-коричневая, с ровными рядами низких, корявых виноградных лоз, но вот пики вокруг неё вдруг озаряются розовым светом восходящего солнца, а над ними распахивается еще темноватая бирюза неба с быстро летящими, окаймленными таким же розовым сиянием, облаками.
  Неведомая, восторженно-мистическая красота!
  Дворец хана Гирея.
  Серый, ободранный, - словно декорации провинциального театра.
  "Фонтан слез" - без слез. "Не работает". И поэтому он для меня - только скелет образа, что сложился в юности, когда читала "Бахчисарайский фонтан" Пушкина.
  Скальный Успенский монастырь. Необычен, величественен... но почему так тревожно? Может, от присутствия душ тех, кто жил здесь, молился? Может, и сейчас они страдают и жалуются мне, что стены исцарапаны, исписаны, глазницы у святых выдолблены и смотрятся провалами, а на их поблекших ореолах читаются имена тех, кто здесь побывал?
  Идут и еще...
  Нет, не хочу!.. Но вваливаются. И уже какой-то шустрик взбирается под нишу бывшего окна и ржет, зазывая к себе остальных.
  Смотрю вон на ту постройку, что внизу. Небольшая, покосившаяся. Бывшие покои настоятеля? И рядом - поросшее крапивой кладбище. И на могильниках - мусор, хлам.
  Хлам и на мраморной плите офицера, послужившего Толстому прообразом Вронского".
  
  Хотя пасмурно и сыро, но всё равно - к морю.
  - И почему ты любишь такую погоду, Аннуш?
  Линка кутается в длинное чёрное пончо, отворачиваясь от расходившейся стихии и грустно взглядывает на меня.
  - Да не сказать, что так уж люблю, но знаешь... Пасмурные дни сужают моё пространство, успокаивают, а в солнечные всегда кажется: надо куда-то бежать, что-то делать.
  - Странные у тебя ощущения вызывают солнечные дни, а по мне...
  - А по мне, - перебиваю её, - что-то сегодня ветер уж очень холодный и пронизывающий, да и волны слишком зло хлещут берег и вот-вот накроют нас стаей брызг, поэтому не вернуться ли в номер?
  - Смотри, луч солнца! - вдруг вспыхивает Линка.
  Ну да, солнце. Но его луч прожектором блуждает по морю, выхватывая белые пятна пены... пены, как у взбесившейся собаки.
  И голодные чайки бродят по парапету, ждут подачек.
  
   У библиотекарши были заплаканные глаза да и лицо - маска страдания.
  Но позади неё улыбался алый цветок и когда она заметила, что любуюсь им, тихо сказала:
  - Его кто-то выбросил, - и губы её попытались улыбнуться: - а я принесла домой и вот он... отблагодарил меня... зацвел.
  А я, благодаря ей, прочитала сегодня об Эросе... или Эроте, как называли его древние греки и философы вот такое:
  "В телесном и духовном смыслах Эрот - демон, одухотворяющий людей в их влечении к истине, добру и красоте, залог могучего стремления мужчины к само завершению и бессмертию, которое он реализует в продуктах человеческой деятельности и потомках".
  Как же кстати попались мне эти строки! Значит, эротические чувства одухотворяют мужчину не только для продолжения рода, но и для творчества? И даже для творчества - в первую очередь, а уже потом... Надо выписать. Прочту Линке. Может, что-то и подскажут ей мудрые греки?
  
  И вот уже идём с ней по шелестящему влажному настилу гальки, то и дело омываемому очередной волной, и мелкие брызги словно из пульверизатора освежают лица, овевают запахами свежести и водорослей.
  Но что-то грустна Линка и всё молчит, молчит. О чём думает? Об Антоне или о высоком и красивом Сереже? А он и впрямь красив, - как-то показала мне его издали, - так что, если бы по-моложе была, то... А что "то"? Сейчас - не обо мне. Спросить, о чем она... а, вернее, о ком думает? Нет, не спрошу, но подтолкнуть... подтолкну.
  - Если не секрет, то об чём молчим?
  - Так, ни о чём, - поднимает очередной приглянувшийся голыш.
  - Ой-ли! - поднимаю и я. - Так выразительно ни о чём не молчат, Линочка.
  - Что значит "выразительно"? - останавливается и смотрит прямо в глаза.
  - Ну, это значит... задумчиво, понуро, безрадостно, - играю интонацией, - печально, уныло, горестно, - строю такую же мину, - а еще скорбно, сумрачно, невесело... ой, а еще меланхолично, минорно, элегически...
  - Может, хватит? - улыбнулась.
  И то хорошо.
  - Так что выберем из моего набора?
  - А, пожалуй, минорно.
  - Ну, что ж, пусть будет минорно. И об чём или о ком миноришь, если опять же не секрет?
  - Нет, не секрет. И об Антоне, и о Сережке.
  - И как умудряемся совмещать их? - делаю шаг, чтобы и её увлечь во-он к тому огромному валуну у самого берега, что так похож на собачий профиль.
  - А я и не совмещаю. То - об одном, то - о другом. Но вот прицепилась мыслишка и не отстаёт: ну, допустим, уйду я от Антона, выйду за Сережку...
  - А что?.. Уже?.. Так далеко зашло? - и даже приостанавливаюсь.
  - Да нет, не "уже", и не "зашло", а просто предполагаю: ну, уйду от Антона, выйду за другого и что? Может, и он таким же окажется.
  - Может, и "может".
  И снова иду, посматривая на валун: как же похож он отсюда на профиль моего любимого Вильки! И уши его, и мордочка короткая... И куда он тогда запропастился, покинул меня?
  - А раз "может", то ничего быть не может, - вдруг отсекает спутница моего Вильку.
  - Линочка, с кем не может?
  - С кем, с кем... Ни с тем, ни с другим.
  - Ну, "с тем", если это Серёжа, всё просто: уедешь да и конец, но вот как быть с "другим"?
  Линка снова останавливается, подходит к самой воде, но тут набегающая волна грозится выплеснуться прямо к ней под ноги, и она отступает:
  - А с Антоном еще не знаю "как". Может, посоветуешь? Ведь у тебя, Аннуш, опыт... .
  - Линка, опыт-то у меня есть, но мой не может пригодиться всем подряд, ибо все люди разные, а вот подсказать что-то... - И достаю свой блокнотик. - Послушай, что сегодня в библиотеке выудила: "В телесном и духовном смыслах Эрот - демон..."
  - Может, Эрос?
  - Эрос, Эрот... Греческие философы утверждали, что это - одно и то же лицо... если можно так сказать об Эроте. Так вот: "Эрот - демон, одухотворяющий людей в их влечении к истине, добру и красоте, залог могучего стремления мужчины к самозавершению и бессмертию, которое он реализует в продуктах человеческой деятельности и потомках".
  - Ну и?.. - не поняла.
  - А то "и", что если мужчина перестаёт реализовать себя "в продуктах человеческой деятельности", то остаётся в нем что? - спрашиваю с интонацией учителя к ученику.
  - А остаётся ему реализовывать себя в потомках.
  - Молодец, моя девочка! - смеюсь.
  - Ой, только не надо, не надо меня - девочкой! - отстраняет меня ладонью.
  И уже идёт прямо по гребню намытой волнами гальки. Идёт, непременно наступая на остриё гребня и молчит. Рушит его и молчит.
  - А при чём же здесь эти маленькие несчастные голыши, которые ты топчешь с таким рвением?
  - Они не при чем. Я не при чём. Ты не при чём. Антон не при чем. А кто - при чём? - останавливается, резко оборачиваясь и глаза у неё!..
  Темнющие глаза, почти злые глаза.
  
  Продолжение следует.
  Дорогой читатель!
  Приглашаю Вас на свой сайт, где кроме текстов, есть много моих фото пейзажей. Веб-адрес для поисковых систем - - http://galinasafonova-pirus.ru
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"