Пирус Анна Сергеевна : другие произведения.

Забавы Эрота - 13

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...И сейчас - небольшой антракт в разыгрывающейся драме супругов, написанный мною по мотивам небрежных записок Линки в дни её поездки в Винницу. Да, чистый, зеленый городок, и парк ухоженный, уютный. За городом, прямо за домиками, в которых их поселили, - цветущее клеверное поле, а над ним - дальние силуэты деревьев и омытое грозою синевато-оранжевое небо с раскалённым за день солнцем, наполовину нырнувшим за горизонт. Мгновение, остановись! Наверное, о таких моментах и писал Набоков: "Не удержать этой скользящей, тающей красоты никакими молитвами, никакими заклинаниями, как нельзя удержать бледнеющую радугу или падающую звезду". Отлично, да? "Красота уходит, красоте не успеешь объяснить, как ее любишь. И в этом - единственная печаль мира. Но какая печаль!". Щемящая печаль, светлая печаль...
  Прямо с работы она забежала ко мне за своим фотоаппаратом, который приехал в моём рюкзаке, и я, заваривая кофе, чтобы заполнить почему-то вдруг затянувшуюся паузу, спросила банальное: ну, и как, мол, твоя работа на новом канале, не соскучилась по второму, чтобы снова делать передачи?
   - Да не так, чтобы очень... и не очень, чтобы так.
  - Каламбур. А если без него?
  - Знаешь, если бы делать то, что хочется, а то в основном - рутина, рутина, вот и...
  - А помимо... коллеги твои так уж и не интересны?
  Нет, не зря задала этот вопрос. Ведь еще не писала о Линкином отношения к своей профессии, вот как раз и...
  - Интересны, конечно, но иногда...
  И замолчала, отвернулась к моему немому телевизору, - я часто смотрю его вот так, без звука, - и личико её загрустило. Спросить, что за "иногда"? Но, кажется сама сейчас...
  - Юрка сегодня рассказал: снимали они недавно сюжет о ветеринаре, а к нему женщина как раз пришла, корова её не встает. Пошли они к ней. Сунул ветеринар под хвост этой корове пучок горящей соломы. Нет, и впрямь не встает, и тогда...
  И голос её дрогнул. Замолчала. Снова невидяще уставилась в мигающие картинки.
  Ну, что-ты, Линка? И слезы - вот-вот. Это "недавно" было, когда ты еще в Крыму...
  - И тогда ветеринар посоветовал хозяйке сдать корову на мясо, благо мясокомбинат за квартал от них. Нашла эта женщина за бутылку водки тракториста, обмотал тот корову веревкой, подцепил, поволок. Голова коровы мотается, ревет...
  Слезинка - уже... Сказать что-то утешающее? Так у самой сердце - чем-то горячим.
  Но встала Линка, подошла к окну, смотрит на улицу. Может, сама справится?
  Постояла, погладила листок моей герани:
  - Но Саша Друсанов вошёл, что-то шепчет Юрке. Только и уловила: "чрез неделю... и всего три места осталось". А Юрка отвечает, но уже не шёпотом: "Да я бы поехал, но как раз в эти дни работаю". Думаю: и где это три места остались? Взглянула вопросительно на Юрку, а он и пояснил: "На экскурсию в Винницу собираются". Ничего себе! Значит, потому и шептал Сашка, что объявления-то не вывесил, как член профкома!
  - Да-а, Линка, конечно, неприятно такое.
  - Да еще как! А ты говоришь: "коллеги"...
  - Ну, и как ты... на всё это?
  - А как я... Сказала Друсанову, что, мол, на летучке об этом расскажу, а он и вылетел из кабинета, а когда вечером шла через проходные, объявление уже висело.
  - Значит, испугался, - зачем-то пояснила я.
  А она, не заметив этого моего пояснения, подвела итог своему впечатлению о первом дне на любимой работе:
  - Так что не так уж интересно и с коллегами.
  Ли-инка, значит, ты принесла настроение не столько от коллег, сколько от "и"?
  Но спрашивать не буду, сама расскажет, если захочет... А она взяла пульт, включила звук, посмотрела с минуту на резвящихся в зарубежном голубом бассейне девочек и мальчиков, вздохнула, выключила:
  - Антон-то сегодня... за завтраком, не отрывая глаз от тарелки, буркнул: "Почему не приходишь ко мне?". И это значит...
  - Значит, снова начнёшь прокручивать в себе: ну почему "должна?.. "нет, не могу!", не хочу!", а он будет вначале капризничать, потом всё чаще раздражаться, да?
  - Да, так и будет. Откуда знаешь?
  Ой, Линочка, могла бы банально пошутить: "от верблюда", но пока не скажу об этом осведомленном верблюде, как-нибудь потом, а сейчас вот что отвечу:
  - Вот и сказала бы сразу своему Антону: "Знаешь, дружок, есть грань, через которую я не в силах перейти".
  - Сказала! Почти так же и сказала, а он ответил: "Ну, что ж, плохо". И даже опять глаз от тарелки не оторвал, - А ты что проскулила? - а я... А я попробовала смягчить его: "Ты же умный... должен понимать" - Но он не понял, да, Линка? - Но он не понял. - А ты не стала ему пояснять, да? - А я снова только замкнулась. - И пожаловаться тебе, бедненькой, некому?. - А кому обо всём этом расскажешь? Вот и пришла...
  Она сидит в моём лохматом кресле, поставив ноги на маленький стульчик и обхватив колени руками. Вот-вот склонит на них голову! Как же хочется утешить её! Но как, чем?
  - Линка, то, что пришла ко мне, это хорошо, но знаешь, есть еще способ освободиться от наболевшего.
  - Ка-кой та-кой спо-соб? - почему-то выговаривает по слогам.
  - Да очень простой. Дневники, Линка! Ну, поверь мне и попробуй еще и еще раз!
  Она отпускает пленённые колени и взмахивает освобожденной рукой:
   - А-а, - и встаёт, подходит к окну.
  А моё окно сейчас как на грех!.. всё в слезах. Вот уже второй день моросит и моросит дождь.
  - Да ты не акай, - смеюсь. - У тебя это здорово получается! - Ну да, лукавлю, льщу ей но так ведь... - Линка, вот поедешь завтра в Винницу и обязательно пиши там обо всём, что только на глаза попадётся. Да и не только на глаза, но и о том, что в душе творилось вчера, позавчера...
  Молчит. Пальчиком с красивым сиреневым ноготком провожает сползающую капельку, пока та ни прячется за рамой. Линка, не отказывайся! Ты мне нужна. Вернее, нужно то, что в тебе таится. Помоги мне!
  Обернулась. Улыбнулась. Неужто услышала?
  - Ладно. Попробую... еще и еще раз.
  Спасибо, Линка!
  
  И сейчас - небольшой антракт в разыгрывающейся драме супругов, написанный мною по мотивам небрежных записок Линки в дни её поездки в Винницу.
  Да, чистый, зеленый городок, и парк ухоженный, уютный.
  За городом, прямо за домиками, в которых их поселили, - цветущее клеверное поле, а над ним - дальние силуэты деревьев и омытое грозою синевато-оранжевое небо с раскалённым за день солнцем, наполовину нырнувшим за горизонт.
  Мгновение, остановись!
  Наверное, о таких моментах и писал Набоков:
  "Не удержать этой скользящей, тающей красоты никакими молитвами, никакими заклинаниями, как нельзя удержать бледнеющую радугу или падающую звезду".
  Отлично, да?
  "Красота уходит, красоте не успеешь объяснить, как ее любишь. И в этом - единственная печаль мира. Но какая печаль!".
  Щемящая печаль, светлая печаль.
  Темнеет. Да и стволы сосен, меж которых Линка тихо покачивается на качелях, уже не красноватые, а черные... и какие-то птахи еще носятся и мелькают меж крон... и от их писка, от доносящейся тихой музыки, начинает звучать, смолкнувшая за несколько суетных дней, и музыка её души, которую не удержать "никакими молитвами, никакими заклинаниями.
  
  А теперь - сама драма. И опять же - "по мотивам" Линкиных рассказов и набросков, но в диалоге - со мной.
  Выходной. Идет дождь.
  Значит, на дачу твой муж не пойдет и будет томится.
  Ну да, уже к детям придирается, не начал бы и ко мне...
  Нет, затих.
  Теперь книги перебирает на полке. Попробовать чем-либо смягчить его томление, отвлечь?
  Попробуй. Но это чревато.
  И всё ж... И даже вот так улыбнусь:
  - И отчего мы такие грустные, Антон Антоныч? Аль забота какая тяготит, аль боль нежданная объявилась?
  Нет, со здоровьем у него всё в порядке и боли нет, но:
  - Вот только никак не решу... - Сдунул пыль с томика. Ну, зачем же сдуваешь? Лучше б тряпочкой. - Общественная ли карьера мне нужна или писательство? - Наверное, твой томящийся муж сейчас о рукописи заговорит. Ну да, уже берет её: - Вот, принёс распечатку, а так безразличен к ней, что и вычитывать не хочу.
  Линка, а ты улыбнись ему и спроси: а, может, это временный застой?
  - Может, это временный застой?
  - Думаю, нет.
  Да-а, не помогла ты своему писателю, совсем загрустил... А скажи-ка ему вот что: я же, мол, не могу, решать за тебя эти вопросы, ты должен только сам...
  А скажу-ка ему вот что: вспомни, сколько раз подталкивала я тебя к писательству, пока ни стал обижаться: тебе, мол, деньги нужны, поэтому и хочешь, что б писал. Но я же не этого хочу, не этого! Мне страшно терять уважение к тебе.
  Что, так и скажешь?
  Нет, не скажу.
  
  Ты уже засыпала, когда вдруг услышала сквозь дрёму шёпот: "Может, пойдем ко мне?" Это - сон?
  Нет, к сожалению, не сон. И как же не хотелось тебе - в явь! Но уже прошептала: "Иди... Я сейчас".
  И уже - рядом, а он?
  Он сразу ощутил мою отстранённость и тихо спросил: "Не хотела приходить?"
  Да разве об этом спрашивают!
  И, не услышав ответа, прошептал: "Ну, если нет желания, можешь уйти".
  И ты ушла?
  А я полежала молча и вдруг подумалось: вот прямо сейчас и прошепчу ему на ухо то, что накопилось.
  Линка, а может, не надо было?
  Антоша, я и впрямь не активна, как женщина, но поверь! Пыталась заставлять себя, уступать тебе, но каждое такое свидание только утончало нить наших отношений и вот теперь...
  А он молчал и ты...
  И вот теперь эта нить может оборваться.
  А он молчал и ты чувствовала, что злится.
  Зачем злишься? Думаю, что не одна я виновата в этом, ты - в большей степени.
  И слёзы твои стекали прямо в уши.
  Тебе надо понять, почувствовать меня!
  И что Антон?
  А он ладонью отёр мои щеки, поцеловал и прошептал: "Не плач. Иди спать".
  Вот видишь!
  Но как долго не могла уснуть! И всё металось, билось: что же делать? Ведь когда он начинает "охотиться" за мной, то жизнь моя превращается в какое-то ежеминутное терзание, вину, в которой не могу признать себя виноватой!
  Но, может...
  Нет, если отнимают мою свободу, моё женское достоинство, то жить-то... зачем?
  
  И все же чрез день пришла к нему, когда уснули дети... а потом прошептала: скажи, я тяжелый человек? А он сразу ответил, будто только и ждал этого вопроса: "Да, конечно! Ты очень капризная и требовательная".
  А не припомнил ли, что, мол, и как женщина - не подарок?
  А еще добавил: "Только я и могу с тобой жить".
  Линка, а может, он...
  Ну, а я почти проскулила: "Зачем же мучаешься? Нашел бы другую".
  А он: ладно, мол, подумаю.
  А он ответил, что не будет искать "другую". Тогда попробовала припугнуть: жизнь то проходит, а ты всё со мной да со мной... такой. "Ничего, я потерплю" - и поцеловал в щечку.
  Да-а, Линка, ситуация у вас...
  
  Только что прошёл дождь. Балкон - нараспашку! Запахи трав, цветов, леса...да и перед этим: как же благостно было тебе брести после бассейна улочками Лубянки, освещенной редкими огнями!
  Лежу и радуюсь: к Антону давнишнее, почти забытое чувство.
  Всегда бы так?
  Жаль, что не продлится такое долго, но, Господи, хотя бы сейчас помоги мне прогнать коварные мысли, пусть они улетят, отстанут, скроются, а останутся только...
  Гони, Линка, гони коварных, и попробуй пробудить в себе что-то доброе к нему.
  Разве не смешно наблюдать, как Антоша ходит по комнате, собирая с пола соринки?
  Видишь, получилось.
  А его боязнь дождя и эта вечная замедленность движений.
  Ну да, и такое может.
  А когда смотрит на свои, испачканные чем-либо пальцы и на лице его: ну, всё, мол, кончилась жизнь!
  И как тебе после этого пробуждения?
  Но нет, знаю! Эти мои чувства растают, улетучатся как только начнет ждать от меня "исполнения женина долга", который не могу признать долгом, а поэтому надо мне, только мне! что-то решать.
  
  Продолжение следует.
  Дорогой читатель!
  Приглашаю Вас на свой сайт, где кроме текстов, есть много моих фото пейзажей. Веб-адрес для поисковых систем - - http://galinasafonova-pirus.ru
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"