Питерский Ярослав Михайлович : другие произведения.

Ленин Жив! ч.6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В 6 части, гл. герою (который как оказывается не стареет), объявляют, что он объект "государственной важности" и теперь он "сам себе" не принадлежит. Он теперь "достояние страны"будет обследоваться для нужд государства! А КГБшники будущего готовят спецоперацию. Интрига закручивается
  5-ая часть "Ленин жив!" по адресу:
  http://proza.ru/2012/02/10/307
  (в 5-ой части главного героя (который, неожиданно оказался в будущем и там выяснилось, что он вообще не стареет!!!) - собираются транспортировать в Москву, причем в Кремль. Там, в будущем, правитель страны управляет уже 80-лет. В 5-ой части, интриги (тамошних) КГБшников которых в будущем называют (фимобщмиками). Гл. герой приходит в сознание и ему сообщают, что он проспал почти 90-лет!)
  
  
  "ЛЕНИН ЖИВ!"
  
  
  Часть 6.
  
  
  (В 6 -ой части гл. герою (который как оказывается не стареет), объявляют, что он объект "государственной важности" и теперь он "сам себе" не принадлежит. Он теперь "достояние страны"будет обследоваться для нужд государства! А КГБшники будущего готовят спецоперацию. Интрига закручивается.)
  
  
  
  Роман
  
  
  (Русская анти(утопия))
  
  ...Продолжение......
  
  - Вы теперь объект государственной важности и, по сути, себе не принадлежите...
  - Что?!!! - совсем обомлел Кирилл.
  У него вдруг потемнело в глазах и пересохло во рту. Он почувствовал, что теряет сознание от слабости и напряжения. Лиза подхватила его под руку и потащила обратно в палату.
  На ходу она ласково ему шептала:
  - Ничего, ничего надо прилечь, мы что ни будь придумаем, ничего, вы главное совсем не падайте духом. Знайте, вас не бросят!
  
  ***
  - Слушай, Михаил Альфредович, я тебе сейчас одну вещь скажу, которую в принципе говорить не обязан! Слушай, я знаю. Про всю эту патетику доверия, и все же я тебе скажу, я тебе тут как никому доверяю, и поэтому считаю, что тебе можно сказать информацию государственной важности! - тревожно шептал Сикора.
  Он, сидел как-то по-мальчишески, сдвинув свои короткие ножки и сложив на колени руки. Его было немного жаль, Щупп грустно ухмыльнулся и тяжело вздохнул. Михаил Альфредович решил пока молчать и выслушать этот странный и тревожный монолог фимобщика.
  - Ты мне, конечно, не доверяешь, понимаю. Нам сотрудникам министерства безопасности конечно трудно как то говорить о доверии. Я это тоже понимаю, но вот видишь, я крамолу говорю тебе. Да, не думай что это капкан. Не думай, не всегда сотрудник фимоба все делает по инструкции и по требованиям своего начальства. Не всегда Михаил. Ты должен знать, что мы тоже люди, и у меня порой закипает кровь, когда я вижу определенную несправедливость. И когда я чувствую что человек вполне порядочный и ему можно доверять и его ломать ни в коем случае, не надо.
  Щупп вновь тяжело вздохнул, он покосился на потолок, а точнее на люстру сикорского кабинета. Лаврентий Васильевич понял его намек и, махнув рукой, брезгливо продолжил:
  - Да нет, не бойся, я тебе слово офицера даю, этот разговор не пишется и вообще его никто не услышит. Я включил специальную систему анти прослушки. Так, что глушилки все слова перековеркают твою мать, так что никто ничего не поймет.
  Михаил Альфредович кивнул головой, но промолчал. Сикора понял, что ему еще нужно немного напрячься, что бы раскачать главврача на диалог:
  - Я тебе вот что скажу. У меня есть приказ, приготовить твоего пациента ноль девяносто восьмого к транспортировке в Москву. Вот! Так что ты скоро его совсем потеряешь и никогда наверное больше не увидишь.
  Щупп вздрогнул и с тревогой посмотрел в глаза Лаврентию Васильевичу. Тот грустно улыбнулся и кивнул головой:
  - Да, Миша. Да. Вот так. Труды всей твоей жизни, а вернее цель может вот так банально улететь в столицу и растаять в дымке.
  Михаил Альфредович тяжело и часто задышал. Сикора понял, что попал в цель и решил додавить.
  - Думаешь, Миша, я не знаю, что за метод долгожительства ты разрабатываешь? Думаешь, я не в курсе, что у тебя уже все готово и все можно применять, и все бы ты уже применил, если бы, не этот чертов пациент ноль девяносто восьмой. Который, тебя сбил с толку и лишил уверенности?
  Щупп закрыл глаза и тихонько простонал. Сикора дотронулся до его плеча рукой и, похлопав по плечу, сочувственно продолжил:
  - Я читал твой трактат. И не спрашивай, где я его взял. И мне, в принципе, стало все понятно, как ты собираешься продлить человеку жизнь. Ты там говоришь, что он сможет жить примерно сто восемьдесят, двести лет, и это здорово, но вот Миша! Ноль девяносто восьмой, как я понимаю, сможет прожить дольше?! Дольше, а это значит, что твоя система проигрывает! Миша, у тебя в руках ключ от бессмертия который ты вот-вот выронишь.
  Щупп вновь вздрогнул и, открыв глаза, тихо и зло процедил сквозь зубы:
  - И который подхватят ублюдки и сволочи которые не достойны этого самого бессмертия! Мой метод ничем не хуже. Но я, как здравомыслящий человек, понимаю, что человека все равно нужно ограничить смертью. Нужно! Нельзя допускать, что бы человек жил вечно! Нельзя! Это против природы! Это хаос! Я просто высчитал, что оптимально человек должен жить двести лет. А иначе катастрофа, иначе никаких земных ресурсов для этой бессмертной толпы не хватит!
  Сикора замахал руками и согласно закивал головой:
  - Дорогой мой, Миша, я полностью согласен, согласен с тобой, вот поэтому я и хочу тебе сообщить очень важную весть, очень важную. Послезавтра я отправляю ноль девяносто восьмого в Москву, но я хочу, что бы ты поехал с ним. Ты Миша, что бы ты поехал и доделал то, что задумал! Задумал свою систему так сделай ее и внедри! И я готов тебе помочь, а иначе... - Сикора осекся.
  Щупп обомлел. Он никак не ожидал услышать такие слова от старого и хитрого фимобщика. Что это - провокация?! Попытка вызвать его на откровение, ну зачем?! Щупп не мог поверить и не мог понять, он лихорадочно барахтался в своих мыслях.
  Сикора, видя растерянность Михаила Альфредовича, улыбнулся и добавил:
  - Ты можешь поехать, но для этого нам нужно будет заявить о твоем методе. Вот тогда тебя тоже вызовут в Москву, вместе с ноль девяносто восьмым. По моей информации, сейчас там, в столице, не все гладко с программой этого вот долгожительства. Там есть толковые конечно специалисты, но у них вот что-то пошло не так. Что-то они не могут. Вот и рыщут по всей стране с идеями. Новыми идеями, и вот ноль девяносто восьмой для них, как манна небесная. А Кремль требует результата. Вот так. И твой метод им тоже пригодится. Вот все карты и сошлись. Вот так Миша, что я тебе предлагаю.
  Щупп задумался. Он промолчал и, закрыв глаза, попытался собраться мыслями. А Лаврентий Васильевич продолжил:
  Ты Миша потом будешь жалеть, что не использовал мое предложение и эту возможность. Жалеть. Но ничего не изменишь!
  - А зачем все это тебе то? Тебе-то какая от этого выгода? - подозрительно спросил Михаил Альфредович.
  Сикроа тяжело вздохнул и, посмотрев на окно как-то грустно ответил:
  - Мне бы не хотелось, что бы итогом моей жизни стало то, что ублюдки стали бессмертными. Вот так Миша хочешь, верь, хочешь нет.
  - Ты о ком это? - встрепенулся Щупп.
  - Ладно! Все есть предел. Больше я тебе ничего не скажу. Так, что каков твой ответ?
  Михаил Альфредович покачал головой и, набрав воздух в легкие, зашипел, выпуская его через губы, как помпа.
  - Ты Миша тут не ломайся, время нет. Говори. Но учти, я тебе сейчас сказал, очень много, лишнего и если, что не так..., в общем, ты понимаешь и знаешь правила игры!
  Щупп ухмыльнулся и тихо сказал:
  - Я согласен, но у меня есть условие.
  - Что ты еще и условия тут поставить хочешь?! Мне?! После всего, что я тебе сказал?
  - Да...
  - Ну, ты Миша и наглец, и что же это за условия? - хмыкнул Сикора.
  - Со мной поедет Палкина. Без Лизы я не поеду. И второе, ты больше никогда не будешь говорить про мой метод. Никогда, я скажу о нем, если нужно будет сам.
  - Ну, ты и нахал Щупп. Еще и телку с собой хочешь забрать. Ты, что, с ней спишь? А? На старости лет на молоденькое тельце потянуло?
  - Ты не смей так говорить! - вскипел Щупп.
  Он подскочил со стула и, сжав кулаки, насупился в сторону Сикоры.
  - Да ладно, ладно... - отмахнулся тот. - Вот решил проверить. Нет у меня данных, что ты с ней спал. Так, ляпнул. Знаю, что не спишь ты со своими девками. И дурак. А может и умный дурак. Ладно..., черт с тобой, попытаюсь и для этой сучки место в самолете выбить. Но, тогда у меня есть встречное условие.
  - Хм, какое? - удивленно вскинул брови Щупп.
  - А такое, коль твоя девка едет так и моя тоже. Палкина будет работать в паре со Светланой Турновой.
  Щупп вздрогнул, но тяжело вздохнув, ничего не сказал. Сикора, довольный своей победой, кивнул головой:
  - Вот и договорились.
  - Так значит, вот так вы вербуете людей? - язвительно заметил Михаил Альфредович.
  Сикора рассмеялся, он хохотал искренне, вытирая слезы с глаз. Когда приступ смеха прошел он устало буркнул:
  - Дурак ты Миша, если бы надо было, я тебя бы не так завербовал. Ты бы у меня уже давно под литером работал и делал все, что я тебе бы приказал. Понимаешь теперь мою добрую натуру?
  Щупп хмыкнул и зло посмотрел на фимобщика:
  - Нет, не понимаю. Вы думаете, что всесильны и все можете. Вы думаете, что можете контролировать и сломить волю любого человека?! Но это не так! Есть, кто вам не подвластен. И я из них. Мне плевать, что вы со мной сделаете. Мне плевать, что вы сделаете даже с моими знакомыми и близкими, но я вам, никогда не подчинюсь. Даже если вы меня будете жарить на медленном огне. Мне плевать на вас и ваши угрозы и доводы.
  Сикора покачал головой и тяжело вздохнул:
  - Вот так ты заговорил. Ты, конечно, думаешь что сможешь, но поверь это не так. Но все равно спасибо за откровенность. Спасибо, что был честен. Это тоже в принципе поступок. Только вот позволь спросить, почему ты так нас ненавидишь, ведь мы в принципе ничего плохого, ни тебе, не твоей семье, не сделали?
  Щупп рассмеялся. Он хохотал как-то зло, немножко даже истерично, фальшиво и противно. Сикора поморщился. Михаил Альфредович махнул рукой:
  - А за что вас любить-то? Вы, во что страну превратили? В заповедник вашей гребанной замкнутой системы развития? В отсталую зону с полу деградированным нищим народом? В зону отчуждения. Весь мир уже живет в двадцать втором веке, а вы придумали свою систему летоисчисления и мы даже не знаем, кто мы, потому как вы запретили знать прошлое! Вы ублюдки, которые кроме всего этого, еще и хотите жить вечно?! Вы сумасшедшие извращенцы, с совершенным отсутствием нормальных человеческих рефлексов, таких, как: совесть, порядочность и главное восприятие правды, и реальности. Вы больные люди! Вы враги нормальной человеческой цивилизации!
  Сикора грустно улыбнулся. Он внимательно посмотрел в глаза Щуппу и тихо сказал:
  - Ты уже наговорил, лет на двадцать изолированных работ. В тундре. Понимаешь, что ты просто поедешь лечить отщепенцев и отказников, туда в тундру. И умрешь там, как простой рядовой батрак и враг своего отечества.
  - Вот, вся ваша гнилая сущность, вы правду считаете крамолой!
  Сикора покачал головой и ухмыльнулся:
  - Нет, я не считаю правду крамолой. Просто то, что ты говоришь, подрывает устои нашего государства, а я служу ему.
  - Кому? Какому государству? Этим толсторожим ублюдкам из партийного контроля? Этим секретарям взяточникам и карьеристам? На х...й нужно такое государство? Ты больной Сикора, если так искренне думаешь. Но, я вижу, что ты так не думаешь, просто стесняешься сознаться мне в этом!
  Сикора помрачнел. Он сел на стул и низко опустив голову, буркнул:
  - Может быть, но и тебя я прошу, просто заткнись!
  - Я заткнусь, но и ты знай, что вы не всесильны! Вы навоз, который пойдет под нашу землю удобрением! И никакая система долгожительства вам не поможет!
  - Заткнись! Все! Хватит! Ты перегнул палку! Это государственная тайна и говорить об этом в принципе вообще нельзя! Нельзя! Понимаешь, я хочу, что бы ты заткнулся и молчал и делал то, что мы с тобой, обговорили? Мы ведь заключили соглашение?
  - Да... - смутился Михаил Альфредович. Он вдруг поймал себя нам мысли, что действительно, уж слишком много, сказал откровенного, этому фимобщику....
  "А что если эта сволочь, просто провоцировала и записала вот этот монолог, и потом будет шантажировать? Что если я попался в сети этого старого комитетского козла... этого ублюдка из госбезопасности?" - судорожно подумал Щупп.
  А Сикора меж тем продолжал:
  - Ну, тогда мать твою, молчи и делай, а то, ты не только себе навредишь, и все окружающим, в том числе и мне...
  - Извини, - выдавил из себя Щупп.
  - Ну и хорошо! - сказал примирительным тоном Лаврентий Васильевич. - Вот и хорошо, тогда как я понял, я готовлю докладную записку про тебя в Москву, на Лубянку, и указываю в докладной про твой метод. Что мне удалось тебя склонить и его попробовать там в столице. Так? А Миша?
  Щупп напрягся. Он должен был выдавить из себя ответ. Но тем самым раскрыть карты раскрыть тайну своей жизни, своей работы, своей мечты!
  Его метод. Странная мечта сделать человека долгожителем. Его метод.
  Метод Щуппа состоял в том, чтобы научить людей жить две сотни лет и чтобы для организма это стало нормой! Это вначале казалось абсурдом, навязчивой утопической идеей, над которой смеялись все: специалисты и коллеги Щуппа, пациенты и чиновники, все кому не лень. Навязчивый и с первого взгляда совсем наивный метод продления человеческой жизни, а вернее не продления, а настройки организма человека на жизнь более разумную и долгую. Метод, который разработал Михаил Альфредович, был и прост и в тоже время гениален, как все простое. Он однажды еще, будучи студентом медицинского института, вдруг понял, что человек сам себя убивает, сем изнашивает раньше время свой организм. Он сам, как плохой водитель, не следит за автомобилем, так вот и человек не заботится за своими органами и гробит их впустую, как-то безрассудно и отчаянно. Щупп понял, что в человеческом организме, как в биологической машине, заложен гораздо более мощный потенциал работы нежили то, что человек получает, а вернее выдавливает из себя. И это неправильно! И это просто абсурдно и даже преступно по отношению к себе! Ведь нужно-то, в сущности, не многое. Главное только не делать то, что противопоказано инструкциям, которые, как думал Щупп, выданы Создателем человеку. Просто нужно разумно эксплуатировать свой организм и тогда он прослужит гораздо дольше, чем среднестатистические семьдесят, семьдесят пять лет, продолжительности жизни. Человек выполняя некоторые законы и условия, может жить легко и приятно двести, а то и триста лет. Главное в это поверить и делать то, что завещает создатель, что говорит Бог!
  И Щупп не смотря на смешки, и полное непонимание окружающих и коллег, начал опробовать свой метод. Сначала он применил свои разработки к себе! Стал выполнять свои же рекомендации. И о чудо! Он действительно почувствовал себя сначала лучше, а потом, как не странно это звучит, еще и моложе. Он стал ощущать, что его организм, как будто включил обратную скорость и начал омолаживаться, восстанавливать те функции, которые исчезали из-за времени и старения клеток. Щупп подробно исследовал каждый свой орган. Он делал анализы, он изучал свое тело и исследования, и данные подтверждали - Щупп, как биологическое существо не стареет, а в последнее время Михаил Альфредович заметил, по результатам анализов и исследований - его организм молодеет!
  И тогда Щупп решился на тайный и незаконный эксперимент. Он набрал себе первую группу долгожителей. Он разыскал добровольцев - пожилых людей, которые готовы были ради того, что бы стать здоровым и сильным, и вновь почувствовать прилив молодости, выполнять его рекомендации. Такая группа набралась довольно быстро. Все кстати происходило в глубокой тайне и получилось, что долгожители непосредственно превратились в тайных членов некой секты "долгой жизни". Щупп понимал, что если власти узнают о его деятельности, то ему грозит минимум трудовые лагеря, а максимум дело дойдет до "особого заключения" и предания Щуппа "на нужды республики". А это было равнозначно высшей меры.
  И хотя в республике смертную казнь отменили лет девяносто назад, вместо нее пару десятилетий назад (по просьбам трудящихся) ввели именно понятие: "предание преступника на нужды республики". Это означало, что над человеком могли, после решения "Особого суда", поставить самые чудовищные и фантастические эксперименты и опыты. И это было, по мнению многих, гораздо страшнее банального расстрела.
  Но Щупп этого не боялся, более того, элемент секретности и опасности лишь подстегивал его.
  А его пациенты действительно сначала начали восстанавливаться и добреть (в лучшем понимании этого слова), прямо на глазах, а затем и долгожданные результаты с восстановлением, и омоложением организмов "членов его тайного общества", не заставили себя ждать.
  И все шло хорошо... если бы не этот литерный пациент "098".
  Щупп вдруг понял, что именно тайный пациент "ноль девяносто восемь", и есть его главный "враг и соперник" в этой странной и почти фантастической борьбе, за человеческое долголетие.
  Тайный пациент тоже не старел. Но метод его "не старения" был неизвестен никому. Щупп, как врач, лишь понимал, что "ноль девяносто восьмой" не стареет из-за внешнего стимулятора. Проще говоря, из-за какого-то "чудо - препарата", который позволял регулировать нормальную работу клеток и главное биологическое бессмертие их!
  Щупп не знал, что делать, в последнее время, он мучился и судорожно искал выход, и в конце концов понял, его метод, "метод Щуппа", нужно банально объединить с этим вот самым "чудо - препаратом" и тогда результат человеческого долгожительства, точнее бессмертия будет стопроцентным!
  От этой мысли у Михаила Альфредовича даже кружилась голова! Неужели, он простой врач, вот так, откроет тайну вечной жизни для человека! Неужели, вот так, все решится банально просто! Главное только узнать химическую формулу того вещества которой усыпили "ноль девяносто восьмого".
  И вот он шанс. Шанс, который, может быть единственным! Тем более, что этот шанс дает сама власть! Сама!
  - Так я не понял, мне писать докладную в столицу? Писать о твоем методе и согласии или нет? - сквозь свои мысли услышал голос Сикоры Михаил Альфредович.
  Щупп тяжело вздохну и неожиданно для фимобщика улыбнулся, и радостною, как-то неестественно гордо, ответил:
  - Да! Да конечно! Пиши, пиши и побыстрее!
  Сикора удивленно кивнул головой и пожал плечами:
  - Ну и ладно! Ну и хорошо...
  
  ***
  
  Красивая женщина с каштановыми волосами, небольшой, но упругой грудью, стройными ногами и изысканным, как у греческой богини, лицом, холодно и как-то зло смотрела ему в глаза. Кирилл лежал под этим почти рентген обследованием и молча ждал. Ждал, когда она хоть что-то спросит.
  Но, она молчала.
  "Ей, наверное, за тридцать, но выглядит она очень эффектно! Очень. Она похожа на ту актрису из хабаровской труппы, с которой у меня была очень бурная ночь во время гастролей их театра в Красноярске. Такая же гречанка. Ой, такая же! Интересно, а какая эта гречанка в постели? Активная? Интересно, а был ли у нее сегодня утром секс?" - как-то пошло и совсем неуместно подумал Лучинский.
  Он вдруг ощутил, что неимоверно и как-то обреченно хочет женщину.
  Хочет близости с женщиной.
  Прямо сейчас!
  Он вдруг понял, что ему нестерпимо и с каким-то животным инстинктом непременно хочется овладеть этой вот красоткой, что сидит возле кровати и смотрит на него.
  Лучинский застонал и, зажмурившись, отвернулся:
  "Господи! Еще бы тут не захочется бабы! Девяносто лет бабы-то не было! А ведь это хорошо! Значит, все работает! Аппарат в норме! Уже хорошо!" - Лучинский понял, что думает сейчас, совсем о каких-то инстинктивных и примитивных вещах, которые волновать должны в последнюю очередь.
  Но он, также почувствовал, что не думать сейчас об этом не может и ему стало стыдно перед самим собой.
  - У вас какой размер одежды? - холодно спросила женщина.
  - Что?! - вздрогнул Кирилл.
  Он медленно повернул голову и посмотрел на "гречанку".
  - Я спрашиваю, у вас какой размер одежды? - вновь спросила ледяным голосом, красотка в белом халате.
  - Хм, у меня? Хм, пятьдесят второй, - растерянно буркнул в ответ Лучинский.
  - Так, пятьдесят второй, обувь и размер головы? - "гречанка" сидела и усердно записывала данные в толстом блокноте с кожаным переплетом.
  Кирилл внимательно посмотрел на женщину, ему захотелось дотронуться до ее руки, почувствовать тепло, а быть может холод ее кожи. Просто дотронуться и почувствовать.
  Навязчивая идея.
  Кирилл грустно улыбнулся, он втянул ноздрями воздух, пытаясь уловить аромат духов женщины. Но тщетно, она словно была без вкуса и цвета и запаха - стерильна, как дистиллированная вода.
  - Скажите, как вас зовут? - спросил неожиданно Кирилл.
  "Гречанка" посмотрела на него равнодушно, но уже не зло. Она слегка улыбнулась и, вздохнув, молвила:
  - Я врач Светлана Турнова, заведующая этим отделением. Так... какой у вас размер ноги и головы?
  - А-а-а..., сорок первый, и пятьдесят восьмой. Светлана, а что вы меня, правда, на опыты пустите? - ехидно пробурчал Кирилл.
  Светлана ухмыльнулась и, записав данные в блокнот закрыла меленькую книжицу. Она как-то неожиданно жалобно посмотрела на Лучинского и, погладив его по руке, спокойно сказала:
  - Мы вас уже пустили. Так, что страшнее, чем было, ничего не будет. Отдыхайте, завтра или послезавтра понадобятся силы. Чувствуете себя, судя показаниям датчиков и приборов, вы себя чувствуете нормально. Температура в норме. Пульс и давление тоже. Но вот, как я понимаю, у вас общая слабость есть, и еще... эрекция..., но это уж извините..., тут уж я ничем помочь не могу. Не хочется, как говорится, нарушать естественный процесс. Мужские гормоны и функции восстанавливаются после длительно сна. И тут ни в коем случае не надо купировать эту проблему, а иначе потом будут проблемы... а ни вам, ни нам это не нужно... - загадочно улыбнулась "гречанка".
  Кирилл непроизвольно покосился себе на живот, из-под простыни было видно, что его мужское достоинство сейчас выступало в роли предателя. Большой бугор возвышался между ног. Лучинский покраснел и повернулся на бок, поджав ноги.
  Докторша улыбнулась и вновь погладила его по руке:
  - Что вам принести? Что вы хотите поесть?
  Лучинский тяжело вздохнул. Он вдруг разозлился: "Как все просто было у нее, и ее помощников. Он лежит тут, молодой, здоровый мужик, с признаками явной эрекции и какой-то гадостью в крови, а они его наблюдают, как кролика в банке!"
  - Знаете что, мне надоело это! Хватит тут меня за дурака держать! Если мне толком ничего не объяснят, то я вообще откажусь от контакта. Мучайте!!! А еще вон объявлю голодовку! И хрен вам!
  "Гречанка" вновь ласково улыбнулась. Она словно преобразилась в заботливую восточную гурию.
   Продолжение следует... завтра на моей странице
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"