Саяна подошла к спящей малышке и, хотя в изголовье белоснежной, как и все вокруг, люльки светилась успокаивающая надпись "Все показатели в норме", наклонилась и прислушалась к дыханию дочки. Удовлетворенно вздохнула и присела рядом, любуясь своей красавицей. Она была такой крошечной... но уже походила на отца.
Молодая мать обернулась. Каким-то новым, появившимся с рождением ребенка шестым чувством она ощутила чье-то приближение за минуту до того, как дверь в палату бесшумно отъехала в сторону. На пороге появился ослепительно улыбающийся красавец-брюнет в белом халате. Весь такой румяный, подтянутый, он буквально излучал здоровье, молодость и хорошее настроение. "Как Алексей, - подумала Саяна. - Только вряд ли он выглядел так в девяносто лет..."
- Как себя чувствует моя уникальная пациентка? - входя, громогласно поинтересовался доктор. Ответа он не ждал, прекрасно зная все о состоянии Саяны. - В медицинских кругах все только о вас и говорят. Отважная женщина, решившаяся самостоятельно выносить и родить, - это просто сенсация в наше время.
- Осуждаете, доктор Зинко?
- Просто Тран, прошу вас, зачем эти церемонии? - он подошел к Саяне, обдавая ее ароматом медикаментов и дорогого парфюма, и присел на мгновенно выдвинувшийся из пола пуф. - Нисколько вас не осуждаю. В начале своей карьеры мне приходилось принимать по двое-трое естественных родов в год. И знаете что? - врач одарил пациентку еще одной лучезарной улыбкой. - Хотя и матери, и младенцы были менее здоровыми, чем при использовании современных инкубаторов, они казались более... счастливыми, что ли. Вот и вы повеселели, а ведь раньше у меня были серьезные основания беспокоиться о вашем психологическом состоянии. Теперь-то, надеюсь, ваши печали позади?
- К сожалению, нет, доктор, - помрачнела Саяна, - то есть, Тран.
- Ну ладно, ладно, - врач добродушно потрепал ее по плечу. - Стоит ли так убиваться из-за работы? Может, вашу программу еще возобновят.
- Может быть, - грустно согласилась Саяна, - но я в ней участия уже не приму.
- Ну-ну, откуда столько пессимизма? Вы же не можете знать наверняка.
Саяна знала наверняка, но возражать не стала.
...Пока дочка сосредоточенно сосала грудь, Саяна автоматически просматривала новости.
"...на Озирау прибыли именно с Земли. Спустя сто - сто пятьдесят лет их численность резко сократилась, уровень технологий упал до примитивного, люди были отброшены в варварство. Цивилизация фактически развивалась с нуля. Ни одного информационного носителя тех времен не сохранилось, возможно, их и вовсе не существовало. Причины древнего бедствия до сих пор оставались загадкой для историков, но благодаря научной программе "Прыжок в прошлое", результаты которой будут обнародо..."
"...татам расследования, будет принято решение о возможном возобновлении исследований прош..."
"... особенно в первый - четвертый века, позволили получить уникальные данные для..."
"...смерти двух исследователей программу было решено закрыть. Изучение истории не стоит человеческих жертв. Мы приносим соболез..."
Саяна коснулась сенсорной панели на стене, выключая визор. Несколько тысяч каналов, а она все время натыкается на одно и то же - на то, что и так не забудет. Никогда.
Дочка еще несколько раз причмокнула и заснула, выпустив сосок. Саяна нежно поцеловала малютку, снова подивившись, какая она сладкая и ароматная, и осторожно положила ее в люльку. Заботливо укрыла, продолжая любоваться своим маленьким чудом. Легко тронула пульт - и из невидимых динамиков полилась дивная музыка. Саяна с детства любила эту песню. Чарующая мелодия, странные, как будто совершенно бессмысленные слова - невероятное, колдовское сочетание звуков, воспринимаемое не разумом, а подсознанием. Когда Саяна была ребенком, ей казалось, что песня написана именно для нее. Теперь она это знала точно, потому что слова перестали быть бессмысленными.
В гармонию древней мелодии бесцеремонно вторглась трель коммуникатора. Саяна нехотя приняла звонок, и в воздухе перед ней возникло объемное изображение красивой женщины с модной прической и искусно наложенным макияжем. Ладно сидящее голубое платье подчеркивало ее идеальную фигуру.
- Здравствуй, Саяна, - сказала красавица. - Рада видеть тебя живой.
- Я всего лишь родила ребенка, мама. Это не смертельно.
- Выглядишь просто ужасно, - собеседница капризно скривила аккуратно накрашенные губки. - Не понимаю, с чего тебе вздумалось так рисковать собой. Ну ладно, - смягчилась она, - главное, что у меня появилась очаровательная внучка. Я отсюда вижу, какая она миленькая. Как ты назвала ее?
- Любовь-Алексеевна.
- Хм... странно, длинно, но красиво. Мне нравится. Держу пари, это что-то значит на древнем языке.
- Я тебе как-нибудь расскажу, - сказала Саяна. - Потом.
Мать не настаивала на немедленном переводе.
- О, что я слышу! - улыбнулась она. - В детстве ты засыпала только под эту мелодию. Там часто звучит что-то похожее на твое имя. Странно, что эта колыбельная дошла до нас в неизменном виде... Просто удивительно, не правда ли?
- Это не колыбельная, - шепотом возразила Саяна, - баллада. И ее вид вовсе не неизменный. Половину слов чудовищно переврали. Да и произношение...
- На этом языке говорили в том времени, куда тебя отправил Институт? Ты понимаешь, о чем она?
- О любви. О встрече и расставании. Он ждал ее пятьдесят лет, но она так и не вернулась... - в глазах Саяны заблестели слезы.
- Девочка моя, - мать проницательно взглянула на дочь. - Ведь не было никакого искусственного оплодотворения?
Саяна не ответила. Со вздохом поправила одеяльце Любови-Алексеевны, зачатой и рожденной совершенно естественно. Как во втором веке.