Ты четко ощущаешь, как тебе недостает мерного стука колес, полумрака ночного света и мелькающих за окном столбов. Не то в тебе сидит бродяга, спрятавшись за "мне-завтра-на-работу-столько-дел", не то просто надо уехать отсюда, а, может, просто зовет один небольшой город, или большой, или даже маленькая, но гордая и горная страна. Непонятно. Да и не хочется, честно говоря, задумываться.
"Чаек, поднимаемся, через полчаса закрываю туалет"
Оглядываешься - кухня, чайник и не закрываемый на станции туалет. Ты уже на станции. В Москве, ночной и жаркой.
Приехали.
А вообще, возможны варианты. То есть настоящее может быть очень разным. Это как поезд - есть прошлое - станция отправления, есть будущее - станция назначения, и есть путь, или, если хотите, Путь. Вот это Путь и может быть самым разным. Тупик, стоянка, сонное постукивание колес, когда ты успеваешь увидеть номера машин, стоящих перед шлагбаумом или скорый несет тебя раньше графика. И в Пути можно спать всю дорогу, можно решать кроссворды, знакомиться с попутчиками и, в конце концов, можно напиться в вагоне-ресторане.
Что-то ты выбираешь сам, что-то происходит само собой, и, если не вдаваться в мелочи, дорога - она как жизнь, и пассажиры в ней встречаются такие же, как в жизни - кто-то поехал первый раз за двадцать лет, кто-то ездит регулярно по делам, "надоело, толку никакого, а приходится", а иногда встречаются люди, которые ездят просто, чтобы ездить.
И тогда хочется жить, чтобы жить, а не ради каких-то четких или размытых целей.
А вокруг люди. В купе, в проходе, в тамбурах. Правда, ночью они спят, мерно покачивая свесившимися конечностями. А днем они готовы поговорить, и ты не прочь поделиться жизнью с тем, кого больше не увидишь. Это как колодец из старой сказки, если прокричать в него свою тайну, она перестанет тебя мучить. И льются истории из жизни, по которым можно написать семь тысяч сериалов и все будут одинаковыми. Попутчики. Это очень условно, потому что по пути им с тобой только какое-то время. Вы вместе, пока попутчику не надо будет выходить. Или, приехав, ловить такси в другую сторону. Тогда человек, которому ты доверил все свое сокровенное, меняется в лице и становится прохожим. И в жизни ты приглядываешься - кто рядом с тобой, насколько ему по пути с тобой, доедет он с тобой до конца, и в конце Пути ваши чемоданы будут стоять рядом, или он свернет в точку, где его ждут, а тебя нет.
... и вот ты отстал от поезда. Поезд загнали в тупик, минут на сорок, как сказали, и ты нырнул в незнакомый город. Нет, конечно, это не город еще, так, вокзал, привокзальная площадь, но ты никогда здесь не был, и так хочется местных газет со смешными фамилиями и холодного арбуза. В очереди за арбузами вдруг понимаешь, что буриданов осел тебе, как минимум, собрат по несчастью и начинаешь энергично прикидывать - успеть без арбуза, или с арбузом, запыхавшись, прибежать на пустой перрон. Жизнь не раз уже ставила тебя перед подобным выборам, но никогда результат твоего неправильного выбора не проявлялся так быстро, как в Пути. Взмокший неудачник с арбузом - это теперь ты. И трудно нормально отреагировать на предложение местной бабульки отведать пирожков домашних, и трудно есть арбуз без эмоций.
Неправильно принятое решение ставит тебя перед проблемой, которую ты решать не собирался.
... а догнав поезд, ты успокаиваешься, понимая, что опять в обойме, опять видишь цель, и понимаешь, что приближаешься к ней. И попутчики подходят, и ты тридцать раз рассказываешь им историю про арбуз и выслушиваешь их "а вот у меня было". Но все спокойно, ты рад всего лишь тому, что вернулся, вот паспорт, вот билет, а история про то, как ты опоздал на поезд забудется, и ты будешь доставать ее из кладовых своей памяти только чтобы рассказать через пару лет отставшему, но догнавшему, что он не один такой, что и ты, мол, и кто угодно мог бы. И будешь радостно помахивать уже не местными, потому, что далеко уже отъехали, газетами и улыбаться своему приключению.
А потом проводник принесет чаю.
... и скажет, что уже недолго, скоро конец, финал, пункт назначения. И ты не знаешь, радоваться этому или грустить. Тебе нравится ехать поездом, нравятся люди, не играющие роли в твоей жизни. И тебе все равно, какие роли они играют в своей. Ты их больше не увидишь. Но пока они рядом - они близки тебе. Может быть, именно своей временностью, тем, что они лишь на миг, и не оставят следа? Тебе становится грустно, ведь поездка, которой ты ждал, заканчивается, а что там дальше - непонятно. А, может, тебе радоваться тому, что цель, пусть маленькая, но явная, добраться до, она будет вот-вот достигнута, и улыбаться в предвкушении? Разве не сюда ты ехал? Разве не внезапно появившаяся возможность не добраться сюда, остаться в городе, где арбузы и газеты со смешными фамилиями расстроила тебя донельзя и чуть было не повергла в панику? Разве ты не испытаешь радостного трепета, коснувшись перрона подошвой своего ботинка, не улыбнешься от того, что перрон тот самый, а не другой, один из тысяч?
Замедлившийся поезд въезжает на вокзал, а ты все еще не определился. Ты даже не задумываешься, не сознаешь, что в тебе такая борьба, просто что-то не так. Проводник открывает дверь, и церемонно исполняет обряд вытирания поручней. Потом отходит и ты медленно делаешь шаг вперед, внезапно осознавая, что радоваться тебе или огорчаться - это решиться только там, на перроне, а никак не в поезде, и ты зря переживал, пытаясь определиться. Ты ступаешь на землю, с лицом, на котором ни радости, ни грусти, только надежда. Что там?