Подольская Софья : другие произведения.

Жизнь навыворот. В процессе написания. По 33 главу

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.19*30  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Думала ли Серафима, выходя на прогулку с любимой собакой, что этот вечер станет последним в ее обычной жизни и первым из многих в жизни необычной. А начнется все, как в сказках, со случайной встречи. Разумеется с таинственным незнакомцем. Непременно голубых кровей. В буквальном смысле. Текст в процессе написания. Комментарии приветствуются. За ускользнувшие от меня орфографические и пунктуационные ошибки прошу прощения. По просьбе читателей составила список персонажей. http://samlib.ru/editors/p/podolxskaja_s/zhisn-navyvorot-characters.shtml Выкладка временно приостановлена, у автора творческий кризис и загруз в реале.
  Глава 1
  
  Новая жизнь Серафимы Андреевой началась когда Айн, хамски начхав на любимый мячик, воспитание и родовитых предков, как последняя дворняга, рванул в кусты.
  - Айн, ко мне! Ко мне! А, чтоб тебя, пуфик ушастый!
  Но Жоффрей Филлип Блан-де-Блан уже растворился в стылых октябрьских сумерках. С досадой подумав, что мать его пусть веселая и милая, но все-таки сука, и похвалив себя за предусмотрительно купленный светодиодный ошейник, Серафима побежала за собакой. Несмотря на детское еще время в облагороженном под выборы скверике, где днем совершали моцион мамочки с колясками, а вечерами скамейки оккупировала школота, было тихо. И тишина эта была неправильной, нехорошей. Словно кто-то выключил гул машин с проспекта, заткнул ковыряющихся в мусорках голубей и остановил ветер. Единственными звуками стали ровное дыхание Серафимы и стаккато сердечного ритма. Миг перед бурей. Или дракой.
  Дальше все случилось, как в странном кино. Лай Айна, перешел в злое рычание. Световое пятно ошейника пошло выписывать ломаные зигзаги. И рядом второе, от меча, который двигался, будто кисть мастера японской каллиграфии. Взмах. Черные капли тянутся рваным шлейфом. Острие люминесцентного клинка застывает в точке апогея и обрушивается на черную скалящуюся морду. Серафима была готова поклясться, что еще секунду назад на месте огромного пса стоял человек.
  Она резко затормозила, вогнав каблуки тяжелых ботинок в пожухлую траву. Трое на одного. Точнее, уже двое. После изящного смертоносного мазка очертания темной фигуры поплыли. И та растворилась в окружающих сумерках, как капелька туши в стакане воды. Подгадав момент, Айн прыгнул. Доля секунды, но неизвестному мастеру этого оказалось достаточно, и противник, имевший неосторожность отвлечься, дымной фатой опустился на собачьи уши.
  Они двигались слишком быстро. Два фантома: темный и светлый. Серафима размазывала помаду о кожу перчаток, сдерживая рвущийся крик. Порыв ветра хлестнул по серым глазам, а когда она проморгалась и привычным жестом убрала с лица черные пряди, все уже было кончено. Только Айн тыкался носом в лежащую на земле фигуру и тихо скулил.
  - Алло, скорая? Сквер на улице Леонова, рядом с пятнадцатым домом. Мужчине плохо. Нет, не пьян, одет хорошо. Да, можете передать мой номер бригаде. Я подожду.
  Серафима сунула телефон в карман.
  - Сидеть.
  Айн послушно плюхнулся на бесхвостый зад.
  - Хороший мальчик, - потрепала корги по умной голове. - Ну, и что за гадость ты опять нашел?
  Луч карманного фонарика впитался в отливающую металлом ткань, зияющую то там, то тут уродливыми влажными прорехами. Серафима прикоснулась к самой большой, на боку. Кончики пальцев стали синими, в тон недавно накрашенным ногтям. Синими?! Когда свет лег на лицо мужчины, в голове у Серафимы одновременно зазвучала сирена и хлопки фейерверка. Опасность и сенсация - мечта журналиста.
  От встроенной вспышки толку было немного. Снимки получились паршивые, но даже на них хорошо были видны резкие, почти нечеловеческие черты лица и длинные волосы, ранним снегом упавшие на вытоптанную землю. А вот меч Серафима фотографировать не стала. Наоборот, с трудом разжав вцепившиеся в рукоять тонкие пальцы, она подняла клинок в изукрашенных символами ножнах и, прищурившись на мгновение, скомандовала:
  - Рядом.
  Отошла метров на шесть, дала собаке обнюхать предмет, похоронила его в листьях и, вновь доставая из кармана телефон, сказала:
  - Охраняй.
  - Химеон? - донесся из динамика жизнерадостный мужской голос. - Неужто ты решила скрасить скорбные часы моего дежурства...
  - Тёма, дело.
  Серафима внимательно осматривала место в надежде найти хоть какие-то следы нападавших.
  - Шо опять?
  - Передо мной лежит раненый мужик и у него синяя кровь. Синяя, как васильки, Тёма.
  В трубку засопели. Серафима присела, разглядывая покрытую инеем цепочку следов.
  - Бригаду вызвала?
  - Да.
  - Пусть везут ко мне. Приедешь?
  - Да, только Айна домой заброшу.
  Холод уколол подушечки пальцев, словно под ними был не газон, а на совесть промороженный лист металла. Серафима поморщилась. Надо сфотографировать, пока не исчезли.
  - Сим, реально синяя? - ожила трубка. - А выглядит мужик этот как?
  - Реально синяя. А выглядит. Странно он выглядит, Тёма, пипец как странно.
  - Ладно, - хмыкнул телефон. - Набери меня, как подъедут.
  - Всенепременно, - пробормотала, подсвечивая землю и делая снимок.
  Кавалерия прибыла быстро. Хмурый небритый врач с готовностью поддался на уговоры настырной журналистки, просьбу хирурга по счастью дежурившей в этой вечер больницы и мотивирующую купюру. Щелкнув напоследок номера скорой, Серафима взяла на поводок собаку, спрятала ножны под курткой и, чувствуя себя почти Дунканом МакЛаудом, быстро зашагала домой.
  
  Под подъездом целовались. Ванька из шестой самозабвенно тискал за задницу какую-то не по сезону одетую деву. Дева была юна и Серафиме определенно незнакома.
  - О, Симуля, - растопырил пятерню в приветственном жесте. - А не хочешь нас с Дашулей в гости пригласить? А то холодно чет.
  - Не хочу.
  Звякнула связка ключей.
  - Да брось, весело будет. Посидим, выпьем, может, тройничек замутим.
  Парень скалился, не замечая, как дева хлопнула накладными ресницами, припорошив щеки дешевой тушью, и зло зыркнула на подошедшую женщину. Серафима поднялась на крыльцо, смерила соседа недобрым взглядом.
  - А тебе, Ванюшенька, разве можно уже кувыркаться? Дядя доктор разрешил?
  - Че-е-е? - голос у девы оказался высоким и писклявым. - Я вот тут не поняла? Ты че больной че ли? И че это за телка? И че это за тема втроем?!
  Последнюю фразу Айн поддержал вопросительным "гав".
  - Ладно, голубки, вы тут разбирайтесь, а мне некогда.
  И уже закрывая недавно поменянную металлическую дверь, услышала:
  - Я вот тут не поняла, ты че пидор?!
  Женщина и пес посмотрели друг на друга. Айн вопросительно наклонил ушастую голову.
  - Вот и я не понимаю, Айн, - Серафима затопала по ступенькам, - как можно до сих пор не прошить у себя в штрихпунктирных извилинах, что не надо трогать тетю Симу. Особенно если тебе пятнадцать и ты идиот, а тетя взрослая и злая. А еще мы мячик твой в парке забыли. И теперь ты будешь страдать, ушами своими махать трагически, смотреть на меня так, что я сволочью себя последней почувствую. И правильно, потому как ты сегодня, может, человеку жизнь спас, а я игрушку твою любимую прощелкала. Кто я после этого?
  Толкнула дверь. Свет залил прихожую.
  - Сидеть.
  Положила меч на подставку для обуви. Стянула черный пуховик, тяжелые ботинки, сунула ноги в тапочки с кошачьими мордами.
  - Значит, так, Айн. Мы быстро моем тебе лапы, и ведешь ты себя прилично. А я обещаю купить тебе ту хреновину, которая сама мячиками плюется. Идет?
  - Гав!
  - Отлично. Погнали.
  Телефон зазвонил, когда Серафима развешивала на просушку собачье полотенце.
  - Ты где?
  - Только Айна помыла. Сейчас еду к тебе.
  - Быстрее давай!
  - Тём, а что...
  Договорить не успела, собеседник нажал отбой. Серафима задумчиво посмотрела на погасший экран и нервно сдула упавшую на глаза прядь.
  
  Старая вишневая хонда влетела на почти пустую парковку перед хирургическим корпусом областной клинической больницы. Хлопнула дверь. Щелкнула зажигалка.
  - Я приехала, - Серафима выдохнула терпкий дым.
  - Сейчас спущусь.
  Артем встретил ее у входа: куртка нараспашку, на бежевой форменной рубахе пятно, в синих глазах полицейские мигалки.
  - Курить есть?
  - Тёма, ты бросил и просил меня об этом напоминать.
  - Черт, точно. Тогда пошли.
  Развернулся на каблуках любимых кроксов и призраком сумасшедшего ученого полетел в отделение. Серафима окинула мрачным взглядом полутемный коридор. Повела носом, нервно приоткрыла рот, обнажив мелкие зубы. Больницы она не любила. Поправила лямки рюкзака и пошла вслед за врачом. Четвертый этаж. Хирургия.
  - Здравствуйте, Татьян Михална, - поприветствовала местного сфинкса.
  - И тебе не хворать, - дежурная медсестра прижала вязание к объемному животу. - А кого это привезли не знаешь? Звезду какую?
  - Ага, Баскова.
  О нежной страсти матроны к золотому голосу России Серафима знала от Тёмы. Дама покачала бабеттой цвета баклажан, смерила шутницу недовольным взглядом, осудив и грубую обувь, и узкие черные джинсы и волка, скалящегося из-под расстегнутого пуховика.
  - Противная ты девка, Серафима, - глянула поверх очков.
  - Стараюсь, - растянула в улыбке узкие губы. - Бахилы дадите?
  - Сто рублей.
  - Было ж по восемьдесят?
  - Ночной тариф. Не нравится, иди в аптеку.
  - Жадность - грех, Татьяна Михайловна, - протянула мятую купюру.
  - Сейчас будет двести.
  Под этим взглядом пасовал даже зав. отделением.
  - Ладно, сдаюсь, - подняла руки в знак примирения. - Кого привезли, не знаю. Но судя по Артёму Петровичу, там, скорее, случай сложный, а не лицо известное.
  - Твоя правда, - от вздоха всколыхнулась могучая грудь, упакованная в форменный верх.
  Татьяна выдвинула ящик стола, бросила в него сотку и не глядя вытащила зеленый целлофановый сверток. Выхватив из пухлых, перетянутых золотыми кольцами, пальцев вожделенный предмет, Серафима натянула бахилы и зашаркала по унылой белой плитке. Путь ее лежал прямо по полутемному коридору, резко пахнущему антисептиком, и направо, к палате для важных персон. Иначе с чего бы Татьяне заикаться о звездах.
  - Чего так долго?
  Тёма вцепился в нее со рвением энцефалитного клеща.
  - Бахилы, - подняла ногу, демонстрируя уродливую зеленую калошу.
  - А, точно. Ну, рассказывай, что это за тип? - он почти пританцовывал от нетерпения. - Ты куда пошла?
  - Ты первый, - сказала рассматривая незнакомца в скудном свете настольной лампы.
  На фоне бязевой наволочки в дурацкие розовые цветочки его лицо казалось особенно чужим. Высокий лоб, резкие скулы, тонкий прямой нос, идеальный рисунок бледных губ и неожиданно темные брови и ресницы, за которые девы, не задумываясь, отдали бы несколько лет жизни.
  - А мне нечего рассказывать. Он здоров.
  Тёма достал из кармана эластичный мячик и принялся методично сжимать его в руке.
  - Тёма, - резко развернулась, - не время для шуток.
  - Да какие шутки, Сим? - мужчина приподнял светлые брови. - Здоров. И с кровью у него все в порядке, и с остальным тоже. Давай, признавайся, что он принял?
  Серафима на автомате достала пачку, и только вытащив сигарету, опомнилась. Спине стало мокро.
  - Так, - содрала с себя пуховик, бросила в неудобное кресло рядом со своим рюкзаком, - я гуляла с Айном. В сквере он сорвался и побежал. Когда нашла, он прыгал вокруг этого мужика, и мужик был ранен.
  Тёма подошел, приподнялся на цыпочки, сверля Серафиму подозрительным взглядом:
  - В ушах не шумит? Голова не кружится? Голоса там всякие, нет? А ну закрой глаза и дотронься пальцем до носа.
  - Этим? - средний палец проплыл перед глазами Артемия неверующего. - Я трезвая, Тём. И на зрение не жалуюсь.
  - Фамилию, имя, отчество свое назови?
  - Андреева Серафима Олеговна. Паспорт показать?
  - А я кто?
  - Артём Петрович Даманский. Хирург и бабник.
  - Ну, допустим, - врач поскреб русый затылок. - В общем так, времени до утра. Проспится, забирай его на все четыре стороны. Я как самовольный уход оформлю.
  Артём постоял, какое-то время, раскачиваясь с пятки на носок, потом решительно сунул мячик в карман:
  - Тут останешься?
  - Да. Вдруг спящая красавица раньше очнется.
  Пошла, переставила стул поближе к кровати. Извлекла из рюкзака планшет.
  - Так, может, поцелуй его, для ускорения процесса, - сверкнул идеальными зубами Тёма.
  - Не могу, Тём, - уселась, забросив ногу на ногу, - сам знаешь, у меня принцип.
  - Уверен, он не будет против.
  - Вот очухается, спрошу. И навешай лапши Татьяне, а то она там уже в предвкушении международной сенсации.
  - Если что понадобится, звони.
  - Ага. Кстати, Тём.
  - Чего? - тусклый свет из коридора, просачивался в палату через открытую дверь.
  - Спасибо, - послала воздушный поцелуй.
  Мужчина сделал вид, что перехватывает его и, подув на ладонь, отправил обратно. Улыбнулся в ответ на ее улыбку и, наконец, ушел, оставив Серафиму наедине со странным пациентом.
  
  Глава 2
  
  Курить хотелось зверски. Судя по крупным, явно мужским часам, редко покидавшим татуированное запястье, она торчала в палате уже прилично. Серафима забросила в рот жвачку, недовольно глянула на покрасневший индикатор планшета, потянулась, разминая затекшие плечи, достала из рюкзака зарядку и отправилась на поиски розетки. Пристроив голодный девайс к кормушке, подошла к окнам, прикрытым широкими бежевыми жалюзи, в тон стенам.
  За стеклом октябрь сдавал вахту ноябрю. Луна уныло освещала больничный городок. Ветер, готовя деревья к зиме, сбивал последние упрямые листья. Интернет подтвердил предположения Серафимы: людей с синей кровью не бывает, в животных они превращаются только в книжках и кино, а трупы растворяются отнюдь не в воздухе. Зато символы с ножен, предусмотрительно сфотографированных перед выездом, стали неплохой зацепкой. Оставалось только понять, какое отношение имеет незнакомец к древним кельтам. Или скандинавам.
  Если бы не представление в парке, испарившиеся противники и, главное, странная кровь, Серафима бы со спокойной совестью записала странного парня в косплееры и давно спала дома в обнимку с любимой подушкой. Но журналистский зуд не отпускал, а информации было до отвратительного мало. И курить хотелось как обычно в больницах.
  Первую затяжку она сделала мерзким февральским днем, когда Артём вытащил ее на улицу и у входа в безнадежно серое отделение реанимации сообщил, что брата больше нет. Тима так и не выкарабкался после нападения, оставив Серафиму один на один с прекрасным новым миром. С тех пор она, если верить предостережениям Минздрава, ежедневно убивала себя никотином. Ненавидела больницы, февраль и стражей порядка - виновных так и не нашли. Да и не искали особо.
  Неясный шорох прервал мучительную ретроспективу. Серафима резко развернулась и уткнулась взглядом в мужской торс, вполне достойный резца Микеланджело. Пряди волос серебрились на бледной коже, вызывая почти детское желание схватить и подержаться. Лунный свет стыдливо касался груди, стекал по широким плечам и ледяной коркой застывал в лазуритово-синих глазах, изучающих Серафиму с отстраненным интересом.
  - Привет, - изобразила подобие улыбки. - Как самочувствие?
  И радиоактивной вишенкой на торте этого безумного вечера стала фраза на совершенно непонятном языке, произнесенная глубоким мужским голосом.
  - Вы говорите по-английски?
  Язык Серафима знала серединка на половинку, но надо же с чего-то начинать.
  - Английский?
  Это оказалось единственным словом не считая эпизодических предлогов и союзов, которые она смогла разобрать.
  - Ждать. Пожалуйста, - попросила, набирая номер. - Тёма, не занят? Тогда дуй ко мне, спящая красавица очнулась.
  Мужчина вслушивался в разговор. Либо он великолепно владел собой, либо, и правда, ничего не понимал. Решив прибегнуть к самому универсальному из языков, Серафима ткнула себя пальцем в грудь и отчетливо произнесла:
  - Серафима, - и добавила по-английски. - Я есть.
  Ответом стал внимательный взгляд и мелодичное:
  - Има?
  - Има, - кивнула, принимая очередную вариацию своего имени. - Я есть Има. Ты?
  Незнакомец колебался. Застыл прекрасной статуей. Только нечеловечески яркие глаза сканировали собеседницу, которая старалась держаться дружелюбно и не делать резких движений.
  И без того напряженный момент усугубил ворвавшийся во палату Тёма. Щелкнул выключатель. Жалобно охнула кровать. Пациент приземлился на одно колено, переводя настороженный взгляд с девушки на врача и обратно. Прыжка она не видела, Тема, судя по поползшим вверх бровям, тоже.
  - А как он?..
  - Артём, - Серафима показала пальцем. - Есть друг. Помогать. Говорить английский. Тём, скажи ему что-нибудь, он по-русски не понимает.
  Артём изъяснялся бегло, практически без акцента. И ответ пациента выслушал внимательно, даже уточнять что-то начал.
  - Сим, он про меч какой-то талдычит. Важный меч, похоже.
  - Меч у меня. Спроси откуда он приехал?
  Стоило Артёму закончить фразу, как перед глазами Серафимы вновь нарисовался торс. Голос мужчины прозвучал над ухом. Судя по тону, Артём попытался его успокоить.
  - Ему это меч зачем-то очень нужен. Слушай, как он так двигается?..
  - Зачем, - спросила, поднимая взгляд.
  - Да какая разница? - в голосе прорезалось раздражение.
  - Большая, Тём. Скажи, что я отдам его железяку, после того как мы немного побеседуем. Ты ж не откажешься помочь с переводом?
  - Сим, я его почти не понимаю, какой тут перевод!
  - У тебя ж вроде свободный английский?
  Серафима попыталась обойти мужчину, но тот сместился за ней.
  - У меня-то свободный. А вот у него странный.
  - В смысле странный?
  - Да древний какой-то. Я недавно кино по Шекспиру пробовал в оригинале посмотреть, так вот там похоже разговаривали.
  - Все чудесатее и чудесатее, - сказала, доставая из кармана телефон и включая запись. - Тём, попробуй объяснить ему, что меч у меня, я его отдам, но мне хотелось бы получить ответы.
  Диктофон старательно фиксировал непонятные Серафиме слова и звуки.
  - Говорит, у него тоже есть вопросы. И еще ему очень нужен этот долбанный меч.
  - Ладно, - сдалась, - меч дома. Где его шмотки?
  Очередная неудачная попытка обойти ожившую статую. Когда незнакомец, наконец, отошел, Серафима незаметно взяла планшет и начала снимать видео. Артем извлек из тумбочки сверток темной ткани и пару сапог. Пока пациент одевался, мужчины продолжали переговариваться, повторяя по несколько раз одни и те же слова и периодически прибегая к языку жестов. Презабавное получилось зрелище.
  - Так. Я, кажется, объяснил ему, - Артем вытер взмокший лоб. - Только, может, тебя не стоит с ним вдвоем ехать?
  Серафима подняла глаза от рюкзака, куда отправились планшет и зарядка.
  - Есть варианты? Товарищ вон из штанов выпрыгивает так свою игрушку хочет. Да всё будет нормально, Тём, - подмигнула, натягивая пуховик. - Сам же говорил, забирать, как проспится. Вот я и забираю.
  - Ладно, позвони, как приедешь. И когда он уйдет, тоже позвони.
  - И как спать буду класться опять позвоню. Торжественно клянусь! - подняла правую руку. - А теперь нам нужно просочиться под мордой у сфинкса.
  Мимо дремавшей Татьяны Артём и Серафима крались на цыпочках, а несостоявшийся пациент просто прошел. Быстро и совершенно бесшумно. Зато перед лифтом он застыл, как жена Лота. Пришлось топать вниз по лестнице.
  - Сим, дай закурить? - Тёма придержал дверь.
  - Ты бросил и просил меня об этом напоминать.
  - Да, точно, - тряхнул головой. - Наберешь меня?
  - Наберу, - кивнула.
  
  Дождавшись, когда Тёма скроется в здании, рванула из кармана пачку. Прикуривала быстро, костеря зажигалку-саботажницу. С наслаждением затянулась, чувствуя, как ослабляется внутренняя пружина, а реальность обретает хрупкое подобие постоянства. Горький табачный дух защекотал ноздри, а первый ноябрьский морозец - пальцы.
  - Има! - в голосе незнакомца послышалось нетерпение.
  - Има, - кивнула, открывая глаза. - Ты? Имя? Должна же я получить от тебя хоть какую-то информацию.
  - Аргит Тиаланах.
  - Ну, блин, конечно!
  От злого щелчка окурок улетел в покореженную урну.
  - Я, значит, Има, а он Аригад Тианах!
  - Ар-гит Тиа-ла-нах.
  - Аргит Тиала... нах.
  Мужчина скривился. Серафима резко выдохнула, засунула руки в карманы и направилась к стоянке. Пятнадцать минут спустя, она в первый раз пожалела, что ввязалась в это дело. Аргит шел в машину так же охотно, как Айн в кабинет ветеринара. Плясками, уговорами и личным примером удалось заманить несговорчивого спутника на пассажирское сидение. И даже пристегнуть. Когда хонда заурчала и тронулась с места, Аргит вцепился в переднюю панель, проделав в ней десять аккуратных дырок.
  - Да чтоб тебя, Белоснежка! - Серафима ударила по тормозам.
  Уткнулась лбом в руль, шепотом рассказывая, где она видела Аргита и его загребущие ручки. Повернула голову. Так и есть. Ни тени раскаяния.
  - Сволочь, - стукнула по сигналке, выбивая из хонды яростный визг.
  Убедилась, что дырок на торпеде по-прежнему десять, включила музыку на полную громкость и, наконец, выехала со стоянки.
  Город был приятно пустым. Ночь льстиво гримировала потертые фасады, превращая увядшую диву в сияющую неоном старлетку. Дорога заставила сосредоточиться, поэтому из машины Серафима выходила практически спокойной. Увы, хватило ненадолго. Стоило зайти в квартиру, как Аргит рванул в закрытую комнату, последние несколько лет служившую кладовой и под звонкий лай Айна, материализовался в коридоре, держа в руках маленького мужичка. Косматого, бородатого, одетого в пламенеющею рубаху, холщевые штаны и детские сиреневые угги.
  - Пусти! Пусти, ирод белобрысый! Хозяйка, - пробасил мужичек остолбеневшей Серафиме, - скажи этому аспиду, чтоб пустил!
  - Ты еще кто такой? - тихо выдохнула.
  - Скажи, чтоб пустил!
  - Кто ты, мать твою, такой?! И что ты делаешь в моей квартире?
  Серафима оправилась от потрясения и уже наводила на мужичка объектив телефона, включая запись. Аргит тряхнул незваного гостя.
  - Камеру убери, - закрыл лицо огрубевшими ладонями. - Скажу.
  - Ну?
  Телефон лег на тумбочку.
  - Савелий я, - важно заявил мужичек. - Дедушко местный.
  - Чей дедушка? Айн, сидеть!
  - Вот темнота! - надулся Савелий. - А еще с дипломом. Домовой я. К энтому дому приписанный.
  - Кем приписанный? - прошептала Серафима.
  - Знамо дело, Управлением.
  - Так. Все. Стоп, - содрала с себя пуховик и ботинки. - Больше никто ни слова.
  - Гав!
  - А-а-а!
  Серафима схватилась за голову. Звонко выматерилась и ушла на кухню, оставив в стандартном коридоре типовой квартиры домового Савелия, неясно какого рода-племени Аргита Тиаланаха и вельш-корги Айна.
  
  
  Глава 3
  
  - Игорь, я так больше не могу!
  Дробный перестук каблучков по травертину. В ярком электрическом свете ее волосы вспыхивали живым янтарем. Изящные руки словно порхали по клавишам.
  - Мне нужен настоящий мужчина, слышишь? Такой, с которым я смогу раскрыться. Смогу почувствовать себя истинной женщиной. Я устала, Игорь. Устала постоянно вкладывать в наши отношения и не получать никакой отдачи! Мне казалось, что мы созданы друг для друга, но ты не слышишь меня. Ты не хочешь слышать меня, Игорь. А я так больше не могу!
  Каждый звук, каждое слово, каждая пауза становились гвоздями, которые Марина безжалостно вколачивала в его череп.
  - У тебя кто-то есть?
  Игорь устало оперся о дверной косяк. Помассировал висок в тщетной попытке унять нарастающую боль.
  - Что?! Да как ты мог так обо мне подумать?!
  Марина занесла руку для пощечины, но, наткнувшись на его взгляд, передумала. Поправила выбившийся из прически локон. Обиженно задрала мягкий подбородок и отошла. Подхватила с вешалки текучий шоколадный мех. Полушубок Игорь подарил ей неделю назад, на день рождения.
  - Ты не ответила на вопрос.
  - Знаешь, - одобрительно кивнула своему отражению, - будь ты хоть вполовину таким мужчиной, как твой отец или брат, ты бы его даже не задал.
  Когда Игорь рассадил костяшки о стену, Марина была уже возле лифта.
  
  Тонкие, подкрашенные кровью струйки воды медленно стекали по мраморной раковине, чтобы закончить свой путь в городской канализации, - идеальная метафора их совместной жизни. Криво усмехнувшись кареглазому шатену в зеркале, Игорь достал из шкафчика с лекарствами перекись и щедро полил на руку. Схлынувшая вспышка ярости оставила после себя тупое онемение. Оно медленно охватывало тело, по закону подлости минуя голову. Таблетку запил прямо из-под крана.
  Сон не шел. Взбунтовавшийся организм словно нарочно изводил Игоря, подсовывая обрывки хороших воспоминаний. Их первое свидание. Поездка в Лондон. Первый совместный Новый год дома, с огромной елкой, которую они сначала долго искали, а потом наряжали, постоянно прерываясь на поцелуи и секс. Знакомство с родителями. Благосклонный взгляд матери, одобрительное хмыканье отца. Завтраки, ужины, субботы и воскресенья. Планы. Когда все пошло не так? И главное почему?
  Хорошо бы напиться. Утопив сознание в коньячном бокале, обезвредить садиста киномеханика, зарядившего марафон лучших моментов из жизни Игоря и Марины. Она непременно хотела заказать такое видео для свадьбы. Это ведь так романтично! Бутылка была тяжелой, манила янтарным боком, обещая спасительное забытье. Но завтра первая пара, а работу свою Игорь искренне любил. И это тоже раздражало Марину, постоянно твердившую, что он достоин большего. С его умом, его талантом, его знаниями и ее поддержкой. Странно, но вначале она находила преподавательскую карьеру творческой, оригинальной и увлекательной. Когда же все пошло не так? И главное что все?
  В конце концов он отрубился на диване в гостиной. А утром садист будильник вернул Игоря в безжалостную реальность. Проснуться до конца не помогли ни холодный душ, ни двойной эспрессо. И на каждом шагу ее вещи. Заколка, забытая на туалетном столике. Аромат пачули в ванной. Парные чашки. Тапочки. Игорь вылетел из квартиры, не побрившись, в несвежей рубашке, чего обычно себе не позволял. Уронил ключи от машины, так тряслись руки. Вызвал такси, опоздал, к огромному удивлению студентов. Хорошо на этой неделе первые две пары, а потом можно поехать отсыпаться. Только не домой - кровать пахла ее духами.
  - Доброе утро, леди и джентльмены, - хорошо поставленный голос едва заметно поскрипывал. - Тема сегодняшней лекции Джеффри Чосер и его 'Кентерберийские рассказы'. Всех, кто на галерке слушает музыку, я попросил бы из уважения к предмету выбрать англоязычный плей-лист. Итак, кто скажет к какому периоду относится творчество Чосера?
  Тупая боль отступала. Работа, в отличие от родных и женщин, Игоря не подводила никогда.
  
  Серафима прижалась к бледно-желтой стене, пропуская табун излишне нарядных студенток, похмельных студенток и студенток, которые, похоже, действительно пришли в институт учиться. Изредка в разноцветном потоке мелькали раритетные особи мужского пола. Преподаватель вышел последним. Неудивительно, что дамы на кафедре отзывались о нем с придыханием, а на лекции такой аншлаг. Мужчина был достаточно молод и явно дружил с физкультурой.
  - Игорь Станиславович? - сделала шаг навстречу.
  - Да?
  Их глаза оказались на одном уровне.
  - Меня зовут Серафима. Мне вас порекомендовали, как специалиста по новоанглийскому периоду. Не уделите мне десять минут?
  Долгий изучающий взгляд, в котором отобразилось явное сомнение в способности Серафимы отличить новоанглийский период от среднеанглийского.
  - Разве что десять. У меня следующая пара.
  - Спасибо!
  Не теряя времени, врубила трек, наспех смонтированный из реплик Аргита. Игорь слушал так, что Серафима решила опять поверить в Деда Мороза.
  - Вы ведь понимаете, что он говорит? - уточнила на всякий случай.
  - Разумеется, хотя мой коллега, похоже, решил пошутить и добавил в английский текст немного латыни и новоирладнского.
  Боясь спугнуть удачу, Серафима включила пай-девочку.
  - Игорь Станиславович, этот человек - мой гость и я буду безгранично признательна, если вы поможете поговорить с ним. Я готова оплатить ваши услуги переводчика.
  - Девушка, я не знаю, откуда вы взялись, - произнес холодно, - но я не участвую в розыгрышах. Хорошего дня.
  Игорь развернулся и зашагал в сторону преподавательской.
  - Его зовут Аргит Тиаланах, - Серафима догнала мужчину, - вчера я нашла его в парке без сознания. Сейчас он находится в моей квартире. И это единственный понятный язык, на котором он разговаривает.
  - А есть еще непонятный?
  Игорь притормозил. В карих глазах мелькнуло любопытство.
  - Да. Вот.
  Этот файл получился короткий, буквально пара предложений.
  - А можно еще раз?
  Игорь прослушал запись трижды.
  - Интересно, - поправил очки.
  - Игорь Станиславович, это не розыгрыш. Мне действительно очень нужна ваша помощь.
  После сумасшедшей ночи вид у Серафимы был достаточно страждущий, а в голосе звенело неподдельное отчаяние.
  - У меня еще одна пара.
  - Я подожду!
  - Ну, хорошо, - сдался Игорь.
  - Вот, - вытащила из рюкзака блокнот и поспешно нацарапала на листе номер, - мой мобильный. Буду ждать вас после окончания второй пары за проходной. Я на машине. И, скажите, сколько это будет стоить?
  - Серафима, - чтобы вспомнить имя, Игорь заглянул в бумажку, - я помогу вам. Не в моих правилах отказывать женщинам, попавшим в затруднительное положение. И давайте не будем о деньгах.
  Похоже, он говорил серьезно. И этот факт удивил Серафиму куда больше происшествия в парке и знакомства с домовый. Бывают же чудеса!
  - Благодарю, - по губам скользнула быстрая улыбка. - Тогда до встречи.
  Перед семинаром Игорь даже успел выпить кофе. Странный язык не шел у него из головы.
  
  Серафима познала дзен в четыре утра, покупая в круглосуточном мини-маркете молоко для домового. И варенье. Клубничное.
  Когда она, возопив, слиняла на кухню, туда притащился Айн и начал бить голодную чечетку. Следом пришел Аргит, в руках у которого недовольно болтался бурчащий Савелий. Все выжидающе смотрели на Серафиму.
  - Сидеть, - скомандовала, открывая собачьи консервы. - Можно.
  Довольная морда нырнула в миску.
  - Аргит.
  Серафима привлекла его внимание и демонстративно разжала кулаки. Савелий шлепнулся на светлый кафель. Потер зад, скривился и погрозил мужчине крохотным кулачком:
  - У-у-у, нехристь!
  Сделал было шаг в коридор, но Серафима крепко схватила его за рубаху.
  - Куда?
  - Дедушка старенький, - закряхтел басовито, - дедушке пора спать.
  - Дедушка сейчас быстро расскажет, как он здесь очутился. Иначе я за себя не отвечаю.
  Ее голосом можно было резать стекло.
  - Опять грушу колотить пойдешь? - в черных, как маслины, глазках домового читалось осуждение. - Али самогонку свою иноземную хлебать?
  Серафима сделала очень глубокий вдох.
  - Има?
  - Что?!
  Ярость в серых глазах схлестнулась с нетерпением в синих. Аргит слегка наклонил голову и отчетливо произнес:
  - Меч.
  Это английское слово Серафима хорошо запомнила еще в больнице. Выругалась, указала взглядом на говорливого мужичка, а, когда Савелий, возмущенно дрыгая ногами, опять взлетел в воздух, пошла в спальню. Получив упакованный в пакет клинок и, на сей раз аккуратно поставив домового на пол, Аргит подошел к обтянутой дерматином двери.
  - Идти. Парк.
  - Сейчас? - обреченно спросила Серафима.
  - Има, парк. Идти.
  Мужчина взялся за ручку. Вспомнив печальную судьбу приборной панели, Серафима закатила глаза и зло выдохнула:
  - Хорошо! - потянулась за курткой. - Савелий, чтобы когда я вернулась, ты был дома.
  - А чего это ты раскомандовалась? - набычился мужичек.
  - Савелий.
  - Ишь как зыркает! Молока купи тогда. А лучше сливок. И варенья клубничного.
  - И яду, - выпрямилась, проверила карманы и, указав на домового, скомандовала. - Айн, охраняй.
  - Има.
  - Да иду, чтоб вас всех Дагон сожрал!
  - Гав!
  - Кроме тебя, радость моя ушастая. Кроме тебя.
  
  Шляться ночью по городу с мужиком экзотической внешности и без документов та еще дурость. Поэтому несмотря на плевое расстояние до сквера Серафима упаковала Аргита в хонду и с ветерком довезла до места назначения. За прошедшие несколько часов на полянке ничего не изменилось. Свет фонарей ленился ползти так далеко, поэтому пришлось довольствоваться лунной иллюминацией. Серафима крутила в пальцах окурок и отстраненно раздумывала, как Аргиту удается двигаться абсолютно бесшумно. Опавшие листья, громко спорившие с подошвами ее ботинок, его, казалось, не замечали.
  Мужчина осмотрел место боя, а потом подошел и внезапно взял ее за руку. Запястье поцеловал холодный метал. Серафима дернулась, и широкий браслет соскользнул на кисть. Серебро сплеталось в причудливые узоры, часть из которых перекликалась с рисунками на ножнах.
  - Зачем? - спросила нахмурившись.
  Ответом стала длинная фраза на незнакомом языке.
  - Не понимать? - устало покачала головой.
  Аргит медленно поклонился и в миг оказался в пяти метрах от нее. Выставил вперед правую руку и, напевая, словно потянул на себя невидимую веревку. Серафима наблюдала за ним, поглаживая потеплевший браслет. Ничего не произошло. Мужчина попробовал еще раз, и еще. И еще десять. А когда Аргит упал на колени и зло вогнал кулак в землю, Серафима поняла: план, каким бы он ни был, не сработал. Подождав с минуту, она подошла к застывшей фигуре. Волосы закрывали лицо белым пологом.
  - Аргит, - присела на корточки.
  Никакой реакции.
  - Аргит, - позвала громче.
  Он не шелохнулся.
  - Аргит!
  Со всей силы хлопнула его по плечу.
  - Зар-р-раза! Ты что вправду мраморный?! - затрясла отбитой ладонью.
  В его взгляде пульсировало отчаяние. Серафима осеклась, плотно сжав губы, а потом резко выпрямилась и протянула руку:
  - Идти. Здание. Нет, дом. Да, дом! Идти.
  - Дом?
  - Дом, - энергично кивнула. - Идти. Да пошли уже, страдалец! Что ты тут высидеть надеешься?
  Ее экспрессия оказалась достаточно убедительной. Аргит вскочил на ноги, прижал кулак к груди и выдал какую-то витиеватую фразу.
  - Не понимать, - пожала плечами. - Идти.
  Приглашающе махнула рукой и зашагала к машине. На проспекте был круглосуточный мини-маркет, и Серафима искренне надеялась, что у них найдется клубничное варенье.
  Когда они вернулись, Савелия в квартире не оказалось. Айн виновато смотрел на хозяйку, едва слышно поскуливал, словно пытался оправдаться за исчезновение домового. Серафима потрепала пса между ушами, поставило молоко в холодильник, выделила гостю диван, подушку и плед и завалилась спать. Пары в институте начинались возмутительно рано.
  
  Глава 4
  
  Пока шла вторая пара, Серафима успела подремать полтора часа в машине и сейчас чувствовала себя почти человеком. Морщась под мелкой моросью, затянувшей воздух, она высматривала своего потенциального спасителя, который внезапно оказался сыном весьма известных родителей. Отец Игоря руководил строительным холдингом, а мать регулярно светилась на благотворительных мероприятиях, выставках и театральных премьерах. Часто вместе с младшим сыном. Как же его в преподы занесло то?
  - Игорь Станиславович!
  Взмахнула рукой, привлекая внимание мужчины.
  - Вы без зонта?
  Игорь нахмурился и прикрыл уже намокшую макушку Серафимы своим.
  - Дождя ж нет, - пожала плечами. - Идемте, машина там.
  - Нельзя так пренебрежительно относиться к своему здоровью, - учительским тоном заметил Игорь.
  - Можно, - усмехнулась криво, - только недолго.
  Она походила на ворона. Высокая, затянутая в черное. Темные пряди маховыми перьями ложились на худые щеки. Только глаза серые холодные, как серебряное колечко, обнявшее завиток аккуратного уха.
  - Так кто вам меня порекомендовал? - уточнил пристегиваясь.
  Чечеточник дождь отстукивал соло по крыше. В салоне старенькой хонды пахло табаком и можжевельником. Серафима врубила дворники и энергично вырулила с парковки.
  - На кафедре. Дама с сиреневыми кудрями. Я думала, в этот цвет уже лет двадцать никто не красится.
  - Вы филолог?
  - Нет, журналист. И прежде чем попросите высадить вас, я понятия не имела кто вы, когда обратилась за помощью.
  - А теперь, значит, имеете, - голос прозвучал холодно.
  - Игорь Станиславович Сазонов, кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языкознания. Остальное неважно.
  - Так уж неважно?
  Воспользовавшись паузой на светофоре, Серафима перехватила скептический взгляд Игоря. Стильная оправа, приятные манеры, дорогое пальто. На одном из сайтов, куда она зашла в поисках информации, Игоря внесли в сотню самых желанных холостяков города.
  - Игорь Станиславович, мне на голову свалился человек, который разговаривает на смеси новоанглийского, новоирландского и латыни. Если б та сиреневая дама могла мне помочь, сейчас бы она сидела на вашем месте. А так считайте мою профессию и вашу медийную востребованность неудачным стечением обстоятельств.
  Как ни странно, резкость ответа не задела Игоря. Наоборот, после привычной приторной вежливости эта горчинка внесла прямо-таки живительное разнообразие. Они в молчании ползли по тромбированным сосудам дорог. Серафима аккуратно лавировала в потоке. Городской пейзаж, пропущенная через серый фильтр непогоды, дышал меланхолией. Звякнул сигнал уведомления, Игорь машинально заглянул в телефон. Марина сменила статус в социальных сетях.
  
  Обычное парадное рядовой пятиэтажки. На лестничной клетке чисто и даже стоят какие-то цветы, вызывая в памяти коридоры средней школы.
  - Пожалуйста, проходите, - Серафима подала гостю тапочки. - Кухня налево.
  Повесила зонт Игоря на ручку двери. Пнула под него тряпку, тут же покрывшуюся мокрыми пятнами.
  - Айн, я не поняла, а где торжественная встреча?
  Корги, повизгивая, выполз из комнаты.
  - Айн? - Серафима склонилась над собакой. - Ты чего?
  Пес скулил, прижимал уши, тыкался мокрым носом, а потом посмотрел в сторону кухни и зарычал.
  - Аргит? - крикнула, доставая из кармана пуховика шокер.
  - Здесь он, Серафима-джан. Все здесь, только тебя ждем.
  Голос донесся из кухни. Женский грудной, совершенно Серафиме не знакомый.
  - Хороший мальчик, Айн, - почесала бело-рыжий бок. - Умничка. Ну, не расстраивайся так. Ты не виноват, что наша квартира в последние дни превратилась в гребанный проходной двор!
  Фразу закончила глядя в карие с яркой желтизной глаза статной брюнетки, по-королевски восседавшей на старом табурете. На вид около сорока. Хищный профиль, стильная стрижка, яркие губы, брови вразлет. Такие лица не забываются.
  - Знаете, - Серафима завела руки за голову, - мне это уже до чертиков надоело. Кто вы такая и что делаете в моем доме?!
  - Ай, зачем кричишь, Серафима-джан. Проходи, садись, поговорим.
  Женщина улыбнулась, сверкнув поразительно белыми зубами. Крупными, ровными с аккуратными парами непропорционально длинных клыков.
  - Возможно, мне стоит зайти позже? - обратился к хозяйке Игорь.
  Он наконец перестал переводить недоуменный взгляд с Савелия, перепугано вжимающегося в подоконник, на Аргита, арктическим изваянием застывшего у холодильника.
  - Ни в коем случае, Игорь Станиславович, - отрезала Серафима. - Женщина уже уходит. Представится и уходит.
  - Ах, зачем злая такая? - неодобрительно зацокала незнакомка.
  - Это я еще добрая. - прищурилась Серафима, доставая телефон. - Последний шанс. Или я вызываю полицию.
  Пальцы забегали по кнопкам.
  - Гаянэ Церуновна Арумян, - напевные переливы исчезли, и в голосе незваной гостьи прорезался металл, - старший инспектор первого отдела. Управление ноль.
  - Документы покажите, - не впечатлилась Серафима.
  Дама подтянула рукав стильного терракотового джемпера. На внутренней стороне смуглого предплечья проступили орнамент, схематичное изображение какого-то животного и надпись.
  - Гаянэ Церуновна Арумян, - прочитала Серафима, - старший инспектор. Отдел первый. Спасибо. А теперь уходите, Гаянэ Церуновна.
  Гостья забросила ногу на ногу, продемонстрировав мускулистую икру, плотно обтянутую высоким голенищем сапога.
  - Не могу, Серафима-джан. Во всяком случае не раньше чем узнаю, кто этот интересный юноша и с какой целью он прибыл в город. Видишь ли, существуют правила. И их необходимо соблюдать.
  - И что будет, когда узнаете, - подобралась Серафима.
  - Зарегистрируем, вручим памятку для гостей. Если нужно, поможем с документами.
  Стандартная процедура, - старший инспектор повела широкими плечами. Серафима нахмурилась. Гостья, явно не из простых, стелила мягко, даже слишком. Но вариантов, как ни крути, было немного.
  - Игорь Станиславович, возле холодильника стоит Аргит, о нем я рассказывала. Спросите, пожалуйста, кто он и откуда.
  Услышав первое слово, Аргит вздрогнул. Не скрывая удивления, посмотрел на Игоря и заговорил. Сначала медленно, потом все быстрее. На последней фразе Игорь закашлялся. Гаянэ Церуновна грациозно встала, налила в полосатую чашку воды и протянула покрасневшему мужчине.
  - Возьми, дорогой.
  - С-спасибо, - Игорь сделал судорожный глоток.
  - Что он сказал, Игорь-джан? - спросила ласково.
  - Этого не может быть?
  Игорь снял очки и сдавил пальцами переносицу. Вид у него был до крайности растерянный.
  - Чего не может быть, дорогой?
  - Он утверждает... Боже, какой бред! Он утверждает, что принадлежит к племенам богини Дану.
  Серафима открыла на телефоне поисковик. Гаянэ Церуновна поступила проще:
  - Каким племенам, дорогой?
  - Племенам богини Дану, - Игорь надел очки. - Это существа из ирландской мифологии. По легендам, они правили островом пока не потерпели поражение от мифологических же предков современных ирландцев, после чего вынуждены были уйти в другой мир. Аргит говорит: оттуда он и появился.
  - Ай, молодец, Игорь-джан, - женщина достала телефон. - Паша, здравствуй, родной, все что найдешь на племена богини Дану. Срочно. Нет. Перезвонишь. Нажала отбой. Одарила Игоря взглядом любящей тетушки.
  - А спроси у нашего дорогого гостя, зачем он к нам пожаловал? И когда собирается домой?
  - Он попал сюда случайно, - перевел Игорь. - Пробовал вернуться, но не получилось. Он не знает почему.
  - Надо же неприятность какая. Да, Паша, - Гаянэ Церуновна ответила на вызов, - говори, мой хороший. Да неужели? Понятно. Спасибо, родной.
  - Вы узнали все, что хотели? - уточнила Серафима.
  Пока Игорь с Аргитом беседовали, она успела занести в файл данные странной женщины, пробить в поисковике племена богини Дану и несуществующее Управление ноль. И даже сделала втихаря несколько фотографий.
  - Еще не все, - Гаянэ Цернуновна была сама забота, - но, думаю, мы с мужчинами подложим беседу в другом месте, а ты, дорогая, сможешь отдохнуть.
  - Вы скажете, где Аргиту регистрироваться, и уйдете. Одна.
  - Я так не думаю, Серафима-джан, - улыбка стала еще шире.
  - Пожалуйста, назовите еще раз свое имя и должность.
  Серафима включила камеру.
  - Серафима-джан, не надо снимать.
  - Я нахожусь в своей квартире, а вы совершили незаконное проникновение. Более того, вы утверждаете, что являетесь сотрудником какой-то никому не известной структуры. В общем, история вырисовывается интересная, а я журналист.
  - Не смей угрожать мне, девочка!
  Глаза женщины полыхнули желтым, в голосе отчетливо послышался рык.
  Аргит вмешался прежде, чем Серафима успела ответить.
  - Он говорит, - перевел растерянный Игорь, - девушка под его защитой. Любой, кто попытается причинить ей вред, будет отвечать перед ним и его семьей.
  Серафима удивленно взглянула на внезапного телохранителя.
  - Ай, ну что за день такой?! - Гаянэ Церуновна хлопнула по крутому бедру. - Игорь-джан, у тебя паспорт с собой? Отлично, доставай. И ты, Серафима-джан.
  - Зачем?
  - Договор будем подписывать, дорогая. О неразглашении.
  - А если я откажусь?
  - Тогда, Серафима, я буду вынуждена убить тебя. Аргит, связанный обязательствами, убьет меня. А его непременно выследит служба безопасности. И чует мой нос, сопутствующие потери окажутся значительными. Стоит оно того?
  От проникновенной речи и, главное, улыбки старшего инспектора Серафиму прошиб холодный пот. Игорь побледнел, а Савелий по-бабьи ойкнул и попытался окончательно слиться с подоконником.
  - После того как я подпишу договор, вы ответите на мои вопросы?
  Серафима выбросила белый флаг.
  - Даже больше, дорогая, я предложу тебе работу.
  
  Глава 5
  
  Договор о неразглашении, который загадочное ООО 'Явь' возжелало заключить с Андреевой Серафимой Олеговной, оказался стандартнее некуда. Гаянэ Церуновна, распечатав документы на ультрапортативном принтере, выплюнутом ее вместительной сумкой, удалилась в комнату - сделать пару звонков. Перепуганный Айн притрусил на кухню и, игнорируя миску с едой, плюхнулся у ног Аргита. После нескольких поглаживаний пес наконец-то приподнял уши и даже вильнул несуществующим хвостом.
  - Красивая собака, - Игорь закончил вносить в договор свои паспортные данные. - Любимая порода английской королевы.
  - У Ее Величества отменный вкус, - Серафима не отрывала глаз от документа. - Его зовут Айн.
  Корги поднял голову и изобразил свою фирменную улыбку.
  - А вот там на подоконнике, - указала ручкой, - сидит Савелий. Савелий, скажи честно, облегчи свою отсутствующую совесть. Ты настучал?
  Нарочито доброжелательно спросила Серафима, разворачиваясь и опираясь правым локтем о столешницу.
  - Не настучал, а доложил, - обиженно пробурчал домовой. - У меня, между прочим, Инструкция!
  Последнее слово он выдохнул с почтительным благоговением.
  - Значит так, - подмахнула договор и в упор посмотрела на мужичка, - в следующий раз, прежде чем докладывать, предупреждаешь. Понятно? А то я ж могу квартиру вымести. И освятить.
  - А ты не пужай, слышишь! Не пужай!
  Савелий возмущенно вскочил, упер руки в бока и грозно уставился на сидящую Серафиму. Та прищурилась, оценивая и лицо в цвет рубахи, и всклокоченную бороду, и раздувающиеся крылья плоского носа, и глаза, почти скрытые бровями-щетками. Подоконник давал временное преимущество в высоте. И только.
  - Я не пугаю, - сказала твердо. - Предупреждаю. Так мы договорились?
  - Ай, люди добрые, что ж это деется то? - домовой прижал ладони к щекам, как неваляшка, качая лобастой головой. - Столько лет верой-правдой. Недосыпал, света белого не видел, как о кровинушке родной пекся, а она...
  - Сидеть! Айн моментально выполнил команду, а Савелий подавился трагической тирадой. На кухне воцарилась тишина.
  - Это мой дом, Савелий, - Серафима поднялась. - И здесь будут жить те, кому я доверяю. В последний раз спрашиваю, мы договорились?
  - Договорились!
  Оскорбленный в лучших чувствах домовой повернулся ко всей честной компании спиной и исчез. Игорь уронил ручку.
  - Так вот почему я его не замечала, - задумчиво пробормотала Серафима.
  - Это гипноз?
  Игорь ошалело потер глаза и вновь надел очки. Подоконник по-прежнему был пуст.
  - Не знаю, - пожала плечами. - Чаю хотите? Или кофе?
  Хлопнула дверца подвесного шкафчика, на тумбочке одна за другой появились разноцветные чашки.
  - Кофе, пожалуйста. Вы так спокойны?
  - Понимаете, - Серафима засыпала зерна в кофеварку, долила в емкость воды, - у меня со вчерашнего вечера такая хрень вокруг творится, что воспринимать все, как есть, единственный выход. Иначе только в дурку, а мне Айна оставить не на кого. Но вечером я честно собираюсь надраться.
  Пока аппарат шипел и плевался, наполняя кухню тонизирующим благоуханием, на столе появились сахарница в форме толстого кота с наглой усатой мордой, яркая тарелка с печеньем, конфеты. Веером легли чайные ложечки. Серафима машинально поставила чашку перед Игорем, а вторую протянула Аргиту. И только посмотрев на откровенно недоумевающего блондина, чертыхнулась.
  - Игорь Станиславович, спросите, он кофе будет?
  Игорь перевел, добавив от себя, что это традиционный напиток, который пьют в гостях. Без алкоголя, но, осторожно, горячий.
  Фарфорово-белые пальцы обхватили синий бок. Аргит принюхался, всмотрелся в непроницаемо черную поверхность, усеянную редкими кремовыми пузырьками и, наконец, сделал маленький глоток. Аккуратный нос дернулся, а брови удивленно поползли вверх. Когда Гаянэ Церуновна появилась на кухне, Аргит допивал уже третью чашку, чередуя печенье, конфеты и сахар вприкуску. От эксперимента с капучино или латте пришлось отказаться - Савелий выдул все молоко.
  - А можно и мне кофейку, Серафима-джан?
  Айн попытался заползти под холодильник. Серафима переставила табуретку ближе к корги, скомандовала сидеть и, положив руку на мохнатый загривок, холодно ответила:
  - Только после того, как скажете, почему моя собака так себя ведет. Гаянэ Церуновна подхватила со стола договоры, внимательно просмотрела и скормила своей бездонной сумке.
  - Ай, совсем забыла о тебе, мальчик, - улыбнулась дрожащему псу. - Иди к себе, дай нам поговорить.
  Айн мгновенно перестал трястись, несколько раз тявкнул и ушастой торпедой унесся в комнату. Проводив задумчивым взглядом бесхвостый белый зад, Серафима встала к кофеварке. Гаянэ Церуновна начала брифинг:
  - Времени у меня немного, поэтому объясню основное. Игорь-джан, я буду делать паузы, а ты переводи для Аргит-джана. Все вопросы в конце. Итак, с этой минуты вы трое приняты на работу в качестве консультантов. Трудовые договоры, пропуска, счета и банковские карты, на которые будет начисляться гонорар, подготовят в течение нескольких дней. Документы для нашего дорогого гостя курьер принесет завтра вечером. До этого времени из квартиры ему лучше не выходить. Мы сделаем все возможное, чтобы выяснить, как он попал в наш мир и как может вернуться домой, а пока ему придется освоиться в городе и подчиняться общим правилам. Серафима-джан, Игорь-джан, вы отвечаете за его адаптацию. Жить он будет здесь. Договор аренды и оплату за первый месяц передам завтра с документами. Подробные инструкции вам вышлют на электронную почту. Вот визитки, на них мой личный номер, звонить можно в любое время. У кого есть вопросы, поднимите руку.
  После того как Игорь закончил переводить, рук стало три. Старший инспектор окинула взглядом членов своей межведомственной группы, сейчас скорее напоминавших первоклашек, отхлебнула уже остывший кофе и решила начать с самого настырного.
  - Спрашивай, Серафима-джан.
  - Савелий - домовой, а вы кто?
  - Мардагайл, - брюнетка сверкнула хищной улыбкой. - Сейчас нас чаще называют оборотнями. Еще вопросы?
  - Не вопрос. Условие, - Серафима бережно накрыла ладонью свои часы. - Я соглашаюсь работать на вас, а вы поможете найти тех, кто убил моего брата.
  Две женщины долго смотрели друг на друга.
  - Хорошо, - кивнула Гаянэ Церуновна.
  - Тогда я в деле, - Серафима впервые улыбнулась гостье. - Еще кофе?
  - А, давай. Теперь ты, Игорь-джан, о чем спросить хочешь?
  - Насчет оборотня вы серьезно?
  Дама подтянула повыше рукав джемпера, сняла золотой браслет-цепочку с подвесками. И в следующую секунду ухоженная смуглая кисть взорвалась черным мехом, большой палец исчез, а оставшиеся четыре увенчались длинными кривыми когтями. У Игоря внезапно закончился воздух. Лапа была больше его ладони. Звякнула по полу чашка, Серафима громко выругалась и полезла под раковину за тряпкой.
  - Предупреждать надо, - прошипела, вытирая кафель.
  - Извини, дорогая. - прическу поправила уже человеческая рука. - Как видишь, Игорь-джан, я предельно серьезна. Да ты дыши, родной, дыши.
  Игорь судорожно сглотнул. Сердце металось зайцем, загоняемым сворой борзых. Вопроса Аргита поначалу он просто не услышал.
  - Что говорит Аргит-джан? - голос Гаянэ Церуновны пробил кокон шока.
  Пришлось переспрашивать.
  - А вы в кого оборачиваетесь? - опасливо поинтересовался Игорь.
  - В волка.
  - И все?
  - Мне хватает, - широко улыбнулась старший инспектор.
  После объяснений Аргит взглянул на женщину с интересом.
  - Он хотел знать, не пука ли вы. Это существо из ирландских мифов, которое может принимать разные обличья, в том числе собаки. Черной, - Игорь задумчиво поскреб ногтем узор на скатерти. - Скажите, вы, правда, верите, что Аргит тот, за кого себя выдает?
  - Пока нет причин сомневаться в его словах.
  - Ясно, - Игорь выпрямился. - Что требуется от меня?
  - Переводить. И русскому его хорошо бы обучить, если согласится.
  На вопрос Игоря Аргит кивнул и добавил несколько фраз.
  - Он согласен. Спрашивает не будут ли вожди сыновей Миля против его пребывания в этом мире и не сочтут ли это нарушением договора.
  - Скажи ему, у сыновей Миля нет власти над этой территорией. Пусть Аргит-джан соблюдает закон, и все будет в порядке. Мы об этом позаботимся.
  Выслушав, Аргит прижал кулак к груди, произнес длинную фразу на том самом непонятном Игорю языке, а затем, помедлив, перевел. Игорь переспрашивал дважды.
  - Он благодарит за гостеприимство и клянется честью уважать закон этой земли.
  - Вот и славно! - Гаянэ Церуновна хлопнула себя по бедру. - Ну, дорогие, мне пора. Дел, знаете, по уши. Через пару часиков проверьте почту. И если что, звоните.
  Подхватив с пола сумку, обвела разношерстную компанию внимательным взглядом и энергично направилась в прихожую. Серафима пошла провожать. На лестничной клетке возился с ключами Тёма.
  - О, Химеон, привет, - обернулся на звук открывающейся двери. - Слушай насчет дела того, вчерашнего.
  Когда прозвучала эта фраза, Гаянэ Церуновна едва преодолела половину пролета, Серафима сделала страшное лицо и показала Тёме кулак.
  - Если не успел посмотреть текст, не проблема, - к счастью, голос звучал спокойно. - Статью отложили, так что времени у меня вагон.
  Старший инспектор спускалась неспешно. Серафима ткнула в болтливого хирурга пальцем, после чего многозначительно покрутила им у виска.
  - А, ну я тогда вечерком гляну и забегу к тебе?
  Тёма просигналил бровями. Серафима треснула себя по лбу.
  - Давай лучше я к тебе.
  Зыркнула так, что Тёма икнул, быстро пробормотал:
  - Договорились, до вечера.
  И скрылся за дверью. Серафима захлопнула свою.
  Гаянэ Церуновна спокойно спустилась, вышла из парадного, села в машину и, бросив сумку на перетянутое перфорированной кожей пассажирское сидение, достала телефон.
  - Паша, родной, а пробей-ка ты мне соседа Серафимы Андреевой. Квартира шесть. Зовут Артём. Полное досье. Нет, не нужно, я скоро буду в управлении. Спасибо, золотой мой. Ругая последними словами Тёмину болтливость, Серафима наблюдала с балкона, как черный матовый внедорожник отъезжал со стоянки. Зло затянулась. Предчувствие было паршивое.
  
  Глава 6
  
  Город истекал жизнью. Она неукротимым потоком билась в тесных берегах автострад, просачивалась сквозь щели ветшающих домов, водоворотами пенилась в торговых центрах. А здесь, где небоскребы гигантскими серебристыми иглами вонзались в плоть мегаполиса, был лучший донорский пункт на ближайшие сто верст. Точнее, километров. Сейчас расстояния измеряли именно в них.
  Мужчина без возраста застыл у стеклянной ленты панорамного окна. Неоновые огни тонули в непроницаемо черной радужке, клали несмелые тени в глазницы и впадины щек, отчего лысая голова неуловимо напоминала череп. Пошитый на заказ костюм стального цвета скрывал неестественную худобу, придавая без малого двухметровой фигуре подтянутый и элегантный вид. Средний палец правой руки украшал массивный перстень с черным камнем. Каст в форме когтистой лапы крепко держал бриллиант без малого двадцать каратов.
  - Константин Константинович, - донеслось из динамика последней модели смартфона. - К вам тут посетитель, Арумян Гаянэ Церуновна.
  - Пропустить.
  В голосе мужчины пела сила, абсолютная уверенность существа, привыкшего к тому, что его приказы выполняются. Длинный палец с четко выраженными фалангами пробежал по экрану телефона, запуская приложение умного дома, включая в пентхаусе свет и меняя "Токкату и фугу ре минор" Баха на легкий джаз. Электрический камин выдавал вполне натуральную картинку и характерное потрескивание. Бутылка красного, два пузатых бокала опустились на журнальный столик молочного стекла одновременно со звонком в дверь.
  - Гаянэ, жемчужина моего сердца, - произнес, целуя руки старшего инспектора.
  - Коста, оставь, - строго сказала женщина. - И мы ведь прекрасно знаем: этого органа у тебя нет.
  - И это совершенно не мешает ему трепетать при виде твоей исключительной красоты. Ты абсолютно уверена, что у тебя в роду не было пери? Позволь мне.
  Красный тренч исчез в унылом нутре гардероба.
  - Не разувайся, ты дивно смотришься в этих сапожках.
  - Я сегодня, между прочим, целый день на ногах, - Гаянэ Церуновна потянула за молнию.
  - Тогда им непременно нужно дать отдых. Отнести тебя на диван? - темная бровь, нарисованная искусной рукой мастера татуажа, лукаво приподнялась.
  - Не надо.
  Она едва заметно поморщилась, когда защищенные только тонким капроном пятки ступили с темного паркета гостиной на светлый кафель кухонной зоны. Открыла хромированную дверцу холодильника, сгребла на тарелку несколько видов ветчины, немного сыра и маслин.
  - Может заказать ужин?
  - Я ненадолго, - упала на огромный кожаный диван. - За рулем и, хочу в который раз тебе напомнить, замужем.
  - Кстати, - мужчина опустился рядом, - напомни еще раз, почему ты не вышла за меня?
  - А ты не предлагал, - отмахнулась Гаянэ Церуновна, вгрызаясь в мясо.
  - Да, иногда я могу быть трагически недальновидным.
  Печальный вздох плохо сочетался со смешинками в антрацитовых глазах.
  - Особенно когда дело касается женщин.
  - Туше, звезда моя, - отсалютовал ей бокалом. - Но, раз веселье отменяется, давай поговорим о делах.
  - Я отправила тебе предварительный отчет.
  - Он настолько предварительный, что я заинтригован.
  Тарелка перекочевала на столик, а в руках у старшего инспектора материализовалась сначала сумка, а затем планшет.
  - Знакомься, - продемонстрировала мужчине фото, - Аргит Тиаланах, один из Туата де Данан или племен богини Дану, которые по легендам покинули Ирландию почти три с половиной тысячи лет назад и поселились в другом мире.
  - Каком другом?
  Константин Константинович выпрямился, отставляя бокал и переплетая худые пальцы.
  - Названий много, - Гаянэ Церуновна открыла свои записи, - но суть одна: никто не знает. Мир этот то ли под холмами, то ни на островах. Все сходятся в одном: он прекрасен, время там течет по-иному и попасть туда можно только с помощью хозяев. Есть упоминания в древних текстах о людях, которые даже возвращались оттуда, но очевидцев, как сам понимаешь, нет.
  - А фейри не пытались достучаться до предков?
  - А сколько раз за последнюю тысячу лет ты пытался достучаться до ваших богов? - Гаянэ Церуновна иронично приподняла густую бровь. - В любом случае других упоминаний о Туата де Данан, кроме как в древних легендах, мои ребята не нашли. Последними туатами, которые остались в уже христианской Ирландии, считаются дети Лира. Кстати, Ее Величество Мэйв и старшие ши претендуют на происхождение именно по этой линии. Как думаешь, она обрадуется дальнему родственнику?
  Гаянэ Церуновна подобрала ноги и небрежно оперлась локтем о спинку дивана, не своя с мужчины внимательного взгляда.
  - Почему он оказался на нашей территории? - Константин Константинович проигнорировал ее вопрос.
  - Утверждает, что случайно.
  - И ты ему веришь?
  - Коста, из него шпион, как из меня мальтийская болонка. Он совершенно не знает языка, не ориентируется в городе и слишком сильно выделяется. Не подбери его эта девчонка, он бы оказался в полиции и опять-таки у нас. Кстати, со слов мальчика, он пытался вернуться и не смог.
  - Итак, мы знаем, что ничего не знаем, - Константин Константинович задумчиво наполнил бокал. - Предложение?
  - Наблюдать, изучить, а там действовать по ситуации. В конце концов пока мы даже не знаем, как его убить.
  - Но ты намерена это выяснить? - улыбнулся.
  - Разумеется.
  Старший инспектор первого отдела, отвечающего за безопасность общины, грациозно потянулась разминая затекшие плечи. Взгляд мужчины задержался на выразительных очертаниях роскошной груди. Константин Бессмертнов, генеральный директор ООО 'Явь' и по совместительству руководитель Управления ноль ценил женскую красоту. Это была его маленькая и, пожалуй, единственная слабость.
  - Твое решение?
  И хотя его интерес не остался незамеченным, виду Гаянэ Церуновна не подала. В эту игру они играли уже очень давно.
  - Отчет готовишь полный, - прикрыл глаза, словно просматривая возможные варианты, - девицу эту давай оформим в девятый, добра молодца во второй. Гостя, пожалуй, в восьмой. Ты куратор проекта, отчитываешься напрямую мне. Завтра в семь совещание с руководителями отделов.
  - Глеба позовешь?
  - Ну разумеется. Он все же твой непосредственный начальник, - елейно произнес Константин Константинович, наслаждаясь плохо скрытым раздражением, мелькнувшем на лице собеседницы. - Ну, не хмурься, алмазная моя, тебе не идет.
  - Еще слово, - алый ноготь скользнул по обивке, - и твой диван придется списать раньше срока.
  Мужчина широко улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы, сделал приглашающий жест:
  - На здоровье, душенька, я как раз собирался его менять.
  - Ты совершенно невыносим! - прыснула Гаянэ Церуновна.
  - А ты исключительно очаровательна в гневе. Не передумала насчет вина?
  - Коста, какое вино? Мне тебе отчет готовить на утро. Полный.
  - Чудовищная несправедливость, - мужчина осуждающе покачал головой. - Твой начальник - тиран.
  - И деспот, - поднялась, пряча планшет в сумку. - К девяти?
  - Гаянэ, помилуй, - в голосе прозвучало искреннее возмущение, - я, конечно, тиран и деспот, но не сволочь же. К десяти.
  
   ***
  Размазав окурок по глиняной пепельнице в форме дракона, а точнее, цмока вавельского обыкновенного, как любил поправлять Тёма, который и привез из Кракова это чудо народного промысла, Серафима решительно направилась на кухню. Аргит с Игорем увлеченно беседовали, склонившись над планшетом.
  - Игорь Станиславович, - сложила руки на груди, - почему вы согласились в этом участвовать?
  Прямой взгляд, пытливый прищур, палец нервно постукивает по плечу. Прежде чем ответить, перевел ее слова для Аргита.
  - Скажите, Серафима, - спросил, словно она была одной из его студенток, - вы читаете книги?
  - Ну, допустим, - вздернула подбородок.
  - А теперь представьте, что вам предлагают пообщаться с героями той, которая очень нравится, - улыбнулся, на секунду задумавшись о своем. - Ведь значение кельтского эпоса для мировой культуры огромно. Для вас это наверняка прозвучит странно, но я знаю ученых, которые бы все отдали лишь бы оказаться сейчас на моем месте.
  - Любите свою работу? - хмыкнула Серафима.
  - Да. Разве это плохо?
  - Это отлично, - кивнула и с улыбкой добавила. - В таком случае добро пожаловать на борт.
  - Спасибо. А почему именно на борт?
  - Ну, в лодке нас трое, не считая Айна, конечно.
  Эта фраза, словно взмах волшебной палочки, превратила странную резкую и немного угрюмую девицу в оригинальную молодую женщину. Чтобы закрепить косметический эффект, Игорь аккуратно спросил:
  - Вам нравится Джером?
  - А разве он может не нравиться? - удивилась Серафима. - Слушайте, мне Айна выгулять надо, а вы пока уточните у Аргита всякие бытовые подробности. Ну, там меню, напитки, распорядок дня, досуг. А когда я вернусь, попробуем решить, как нам жить дальше.
  Выслушав Игоря, потомок богини Дану перестал закручивать в спираль чайную ложку.
  - Он спрашивает, - недоуменно произнес Игорь, - доверяете ли вы женщине-оборотню?
  - Нет, - покачала головой. - Но сейчас она нам нужна.
  Аргит кивнул.
  - Он говорит, вам не стоит волноваться. Вы под его защитой.
  Серафима думала недолго.
  - Игорь Станиславович, а вы умеете драться?
  Вопрос застал врасплох. И ударил по больному.
  - Я не сторонник насилия, - ответил сдерживаясь. - Любой конфликт можно решить разговором.
  Серафима хмыкнула, с вызовом посмотрела на Аргита.
  - Я, - указала на себя пальцем, - уметь драться. Игорь нет. Аргит защищать Игорь. Има драться сама!
  Играть с ним в гляделки оказалось непросто. Неестественно синие водовороты глаз затягивали, сбивали с ног штормовой волной. Серафима упрямо прикусила щеку - боль помогала держаться. И когда была готова сдаться, Аргит запрокинул голову и рассмеялся. Что-то сказал хмурому, как дождливый полдень, Игорю. И при виде обиженно нахохлившейся девушки опять залился хохотом.
  - Мы его на помойке нашли, - тихо бурчала Серафима, спускаясь по ступенькам, - отмыли, отчистили, а он, зараза мифическая, фигвамы рисует.
  Довольный Айн весело катился рядом, совершенно не разделяя негодования хозяйки. Светлый хозяин ему очень нравился.
  
  Глава 7
  
  У них было пол-литра коньяка, два литра сливок, початая бутылка виски, кило магазинных пельменей, вечерняя норма собачьих консервов, батон, две банки клубничного варенья, пачка сметаны, кетчуп и уксус.
  На угловом диване, обивкой спорящем со стопкой старых газет, вытянув длинные ноги в полосатых носках, сидела Серафима. Пальцы правой руки воевали с тачпадом, а в левой покоился бокал. За журнальным столиком, примостив зад на оранжевый пуфик, довольно жмурился Савелий. Борода домового была перепачкана вареньем и усеяна крошками. Сливки он хлебал прямо из пакета. Игорь с неожиданным для себя аппетитом жевал полуфабрикаты, щедро политые химическим соусом. Запретное удовольствие мужчины, жившего под бдительным присмотром адепток здорового питания. Запивалось это кулинарное безобразие вполне приличным коньяком. Смотреть на Аргита никто не решался. С энтузиазмом трехлетнего ребенка он вымачивал пельмени в виски, мазал их вареньем, добавлял коньяк в кетчуп и сметану. Сытый Айн дрых на своем лежаке. Как и обещала Гаянэ Церуновна, в электронный ящик упала детальная инструкция по настройке доступа к виртуальной частной сети. Установив на ноут все рекомендованные программы, вбив присланные данные и пролистав несколько страниц открывшегося информационного портала, Серафима выругалась, захлопнула крышку и пошла в магазин. Без поллитры и Савелия с этим было не разобраться.
  - Итак, рядом с обычными людьми, помимо домовых и оборотней, живут ведьмы, колдуны, вампиры и еще дюжина другая героев статей из справочника по мифологии.
  Серафима сделала глоток. Десятилетний односолодовый виски помогал принять и простить окончательно слетевшую с катушек реальность. Игорь в перерывах между пельменями обеспечивал синхронный перевод.
  - Ага, - кивнул домовой, увлеченно намазывая батон вареньем.
  - И все эти не совсем люди подчиняются правилам, изложенным тут ну очень большими буквами. И второе запрещает причинять вред людям. Кстати судя по первому, их автор - поклонник 'Бойцовского клуба'.
  - Какого такого клуба? - моргнул Савелий.
  - Никакого, проехали, - Серафима махнула стаканом. - Правилам все подчиняются?
  - А как иначе? Ежели хочешь жить спокойно, изволь слушаться. А то придут из первого и поминай как звали.
  Лицо домового стало серьезней портретов великих коммунистических вождей.
  - Уже легче. Слушай, Савелий, а как тогда вампиры питаются?
  - Им пайки выдают из донорской. Некоторые зверя крупного пьют.
  - Логично, - Серафима добавила в организм анестезии. - А за тем, чтобы все вели себя хорошо и жили дружно, следит Управление ноль, которое, в свою очередь, делится на девять отделов.
  - Истину говоришь.
  - Копировали, похоже, с наших министерств. Тут и здравоохранение, и экономика, и дипломаты. Ладно, это потом выучим. Отдел за номером один отвечает за безопасность. И что у вас тут обычно считается за происшествие?
  - Дык мало ли какая напасть приключиться, - авторитетно заявил домовой. - Вон недавно на кладбище у иноверцев гуля изловили, месяц назад вампир какой-то пришлый безобразничал. А чтоб ведьмы и колдуны волшбу несанкционированную творили, так это сплошь и рядом. Летом еще случай интересный был. Оборотень один перекидывался и подглядывал, как мужики с бабами в парках по кустам любились. Бесстыдник.
  - И что с ним сделали? Серафима попыталась осмыслить концепцию оборотня вуайериста. Пришлось долить.
  - А хорь его знает. Стая разбиралась.
  - А если стая разбиралась, зачем нужен суд? Кажется, он тоже есть, - Серафима заглянула в экран. - Точно, отдел три, местное министерство юстиции.
  - Так, а ежели дело сурьезное? Ведьма домового изжить попытается или кровопивцы с лохматыми драку затеют. Тут уже внутри никак не разберешься, только суд.
  Спящий Айн дернул лапой, преследуя пригрезившуюся овцу, Аргит, наконец, решил, что сметана к пельменям - самое то, а Игорь отставил пустую тарелку и присоединился к беседе.
  - Получается, когда происшествие затрагивает исключительно членов этнической группы, решения о наказании принимают старейшины, а если конфликт идет между разными, скажем так, народностями, обращаются к властям.
  - Все так, барин, - Савелий расплылся в улыбке. - Ох и складно говоришь! А совсем беда, когда кто из людей пострадает. Был в том году случай. Ведьма одна пять девок загубила, пока не изловили.
  - Я помню эту историю, - Серафима оторвала взгляд от монитора, - девушек находили в лесополосе после новолунья. Но убийства прекратились. Следователи решили, что преступник уехал из города.
  - Уехала, как же, - фыркнул домовой. - Казнили ее. Правила они не просто так есть. Ты, барин, аспиду этому белобрысому втолкуй, нарушать никак нельзя.
  - Его зовут Аргит.
  - Има?
  Помянутый всуе аспид оторвался от смешивания виски с клубничным вареньем. Серафима ткнула пальцем в домового и скорчила противную рожу. Аргит удивленно поднял бровь, выслушал пояснение Игоря и невозмутимо отхлебнул свой эксклюзивный коктейль.
  - И имя басурманское, и по-нашему не говорит, - не унимался Савелий.
  - И комнату дальнюю займет, - как бы между делом сказала Серафима.
  - Чего это?! А я где ж буду?
  - А что ты там, вообще, делаешь?
  - Читаю, - подбоченился Савелий, - думы думаю, в шахматы опять же.
  - Красавчик, - усмехнулась. - Все это можно делать тут. А в шахматы вон гостя научи играть.
  - Да как его учить, когда он русского языка не понимает?
  - Думаю, - вмешался в разговор Игорь, - азы он освоит быстро. Заниматься начнем завтра.
  - Так ты, барин, прям каждый день приходишь будешь?
  Голос домового журчал медовой реченькой.
  - Постараюсь, - улыбнулся Игорь.
  Савелий поскреб бороду, повысив плотность крошек на квадратный сантиметр стола.
  - А ежели я туточки обоснуюсь, телевизор можно смотреть?
  - Можно.
  Завтра она наверняка пожалеет о своей внезапной сердечности, но сейчас Серафиме отчаянно хотелось мира, и спокойствия, и еще пятьдесят.
  - А растеньица поставить?
  - Максимум три и только если сам будешь их поливать.
  Савелий пожевал губами и, решив не испытывать больше удачу, умиротворенно выдохнул в пакет со сливками.
  - Слушай, Савелий, а в нашем доме кто-то из странных живет?
  - Да много кто. Знахарка есть, ворожея потомственная, колдун, вампиров парочка, оборотней семейство. Ну и лесной народ заселяется, когда в город по делам приезжает.
  - А Ванька из шестой он кто?
  - Телепень.
  - Кто? - удивленно переспросил Игорь.
  - Идиот, барин. Пятнадцать годков парню, а все мультики смотрит. И добро бы приличное что, так нет, срам один.
  - И ты, значит, за всеми следишь, - ухмыльнулась Серафима.
  - Не слежу, а присматриваю, - мозолистый указательный палец возвысился Останкинской башней. - По Инструкции.
  - А как обычно поступают с людьми, которые обо всем узнают?
  - Полезных, как барин, на работу берут.
  Чтобы не отвесить домовому словесную оплеуху, Серафима сделала глоток, включила в завтрашнее расписание пункт усмирение бунта и как ни в чем не бывало поинтересовалась.
  - А бесполезных? В утиль?
  - Типун тебе на язык, хозяйка! Тех, кто по мелочи увидел, в покое оставляют, они потом по передачам ходят всяким пара... паранормальным, вот. А если серьезное что, так зелье-забывайку дают. Память начисто отшибает и живет себе человек дальше, радуется.
  - Только недолго, - заметила мрачно.
  - Ну почему недолго? Кому как на роду написано, тут не угадаешь. Людям, почитай, вольготнее нашего живется. Как новости послушаешь, такое творят, страх.
  - А у вас не так, что ли? - спросила язвительно. - Сам же говорил, нарушают.
  - Нарушают, - яростно кивнул Савелий, - да только не бывает, чтоб лиходей от наказания ушел. Кощей он вот где всех держит.
  Крепкий дубленый кулачок взлетел в воздух.
  - Кто? - Серафима не поверила своим ушам. - Кто всех держит?
  - Кощей.
  - Это который Бессмертный? - тихо уточнил Игорь.
  - Он самый, барин, - Савелий довольно огладил бороду.
  После этого чудного открытия Серафима с Игорем напились до синих чертей. Хотя, последние, по заверению многомудрого домового, были существами мифическими, современной наукой не доказанными.
  
  Глава 8
  
  Утро после пьянки добрым не бывает даже в сказках. Будильник орал, как бесцеремонный дневальный - Серафима специально ставила самые мерзкие мелодии. Прекратив утренний сеанс издевательства над ушами, она глупо таращилась на экран, пытаясь вспомнить, зачем нужно вставать в такую рань. После обильного полоскания в крепком алкоголе, когнитивные шестеренки вращались туго. Наконец, похмельный механик-память соизволил заступить на смену. Борясь с детским желанием накрыться подушкой и послать все в тридевятое царство, Серафима села на кровати.
  Вперёд, обезьяны! - взывал с плаката неизвестный сержант космической пехоты. - Или вы хотите жить вечно?
  Вечная жизнь в таком состоянии показалась пыткой, достойной третьего круга Дантового ада, где мотали срок чревоугодники. В дверь постучали. Серафима убедившись, что пижама на месте, голова, пусть и временно бесполезная, тоже пошла открывать.
  - Доброе утро, - Игорь выглядел ровно так, как она себя чувствовала. - Не подскажете, где у вас утюг.
  Почему он остался ночевать, Серафима помнила смутно. В неясных картинках отретушированного алкоголем вечера самое видное место занимал Аргит, который, подражая котикам из многочисленных любительских видео, сидел перед стиральной машиной, завороженное наблюдая за вращением барабана. Кажется, она даже это сняла.
  Шерстяной бок Айна мазнул по голой ноге. После бодрого "гав" Серафима поморщилась и обреченно выдохнула.
  - Утро в полседьмого добрым не бывает. Сейчас.
  Нырнув в платяной шкаф, извлекла полотенце.
  - Вот, держите. Утюг и доску я достану. Аргит проснулся?
  - Да, я включил ему телевизор.
  - Супер, - выползла из комнаты и уже в коридоре обернулась. - Яичницу будете?
  - Вам не стоит беспокоиться, - Игорь прижал полотенце к мятой рубашке, которую они почему-то стирали среди ночи, - я могу позавтракать в университете.
  - Если не хотите, на вас могу не готовить, - пожала худыми плечами.
  - Тогда буду.
  - ОК. Где ванна, вы в курсе.
  
  Аскетичность этой комнаты удивила Игоря еще вчера. Ничего лишнего, даже по мужским меркам. Бежевый кафель, салатовый коврик, занавеска с разноцветными мультяшными рыбками, на раковине паста с зубной щеткой и три бутылочки на подвесной полке в углу: шампунь, кондиционер, унисекс гель для душа. И дамский бритвенный станок, как единственный яркий гендерный маркер. У Марины был похожий.
  Подставляя лицо под водяные струи, Игорь с удивлением отметил: он вспомнил о ней в первый раз за прошедшие сутки. И вспомнил без того удушающего стыда, который вчера утром выгнал его из квартиры. Чертовщина последних двадцати четырех часов настолько размагнитила внутренний компас, что Игорь даже не спорил, когда Серафима, посмотрев на давно пустую бутылку коньяка и его пьяные попытки вызвать такси, сказала:
  - Оставайтесь. Место есть.
  И на секунду мелькнула мысль: она попытается его соблазнить. Господи, о чем он вообще думал?! Игорь тряхнул головой и, словно наказывая себя за глупость, до красноты растерся жестким полотенцем. Расчесался пятерней, прополоскал рот, добавив в воду толику зубной пасты. С отвращением глянул на небритую морду в зеркале. Красавец, ничего не скажешь. Рубашка пахла неправильно, в подошве утюга не было выемок под пуговицы, голова соображала плохо, а первой парой сегодня семинар.
  - Завтрак на столе.
  Серафима стояла в дверях, сжимая в руках исходящую кофейным духом чашку. Растянутая кофта с психоделическим орнаментом доходила до середины бедра, оставляя открытыми бледные мускулистые ноги в оранжевых гольфах.
  - А вы?
  - Нужно заправиться, - достала из кармана пачку сигарет.
  - Курить вредно, - сказал, застегивая верхнюю пуговицу, - неужели родители вам не объяснили?
  На последних словах Серафиму перекосило.
  - Мои родители, Игорь Станиславович, - произнесла дрожащим от ярости голосом, - умерли, когда мне было пять. В том возрасте, как вы понимаете, меня больше интересовали куклы и плюшевые медведи.
  Серафима разрушительным вихрем пронеслась мимо Игоря. Громко хлопнула балконная дверь.
  - Простите, - сказал, шагая за ней. - Я не знал.
  - Да вы ни черта обо мне не знаете, - развернулась, выдыхая ему в лицо табачный дым, - и тем не менее уже измерили своей снобской меркой и поставили штамп.
  Внезапно она аккуратно присела на ручку старого кресла: спина прямая, подбородок приподнят, ноги изящно сложены вместе.
  - Вы только посмотрите, - выдохнула манерно. - Двинутая какая-то. Разве будет настоящая женщина так одеваться? А разговаривать? Как думаете, феминистка или лесбиянка? Да просто мужика на нее нормального нет... Ненавижу!
  Отвернулась, судорожно затягиваясь. Игорь посмотрел на сгорбленные плечи, мелко дрожащую чашку и внезапно попросил:
  - Угостите сигаретой?
  Серафима смерила мужчину пристальным взглядом, затем молча выудила из кармана пачку. Прикуривал он уверенно. Зажмурился, втягивая горький дым, и по-драконьи выпустил его через нос.
  - Кофе б еще.
  - Если не побрезгуете, - протянула чашку.
  Игорь не раздумывая смешал коктейль трудоголика.
  - Бросали? Курить, - спросила уже спокойно.
  - Да. Девушка настояла, - задумчиво сообщил ноябрьскому пейзажу за окном и, помолчав, добавил. - Бывшая.
  Уголок рта дернулся в едкой усмешке, делая уставшее лицо мужчины живым и понятным.
  - Извините, что наорала.
  Серафима опустила глаза, теребя рукав кофты.
  - Думаете, я сноб?
  Игорь рассматривал трупик первой за три года сигареты.
  - Нет, - покачала головой, - вы просто препод, а у меня аллергия на менторский тон. И дурацкий характер, поэтому временная нестыковка вполне естественна.
  - Временная?
  - Да, - кивнула. - Мы же с вами в одной лодке.
  Он улыбнулся и скормил окурок глиняному цмоку.
  - А вы, случайно, не помните, зачем мы стирали мою рубашку?
  - Нет, - весело прищурилась Серафима, - сама хотела спросить. Придется уточнять у Аргита. Надеюсь, он уже закончил трапезничать.
  - А что там сегодня?
  Игорь вышел за ней с балкона.
  - Кофе, яичница, остатки печенья и рецепт Джеймса Бонда.
  - Взбалтывать, но не смешивать?
  - Бинго, Игорь Станиславович!
  - Пожалуйста, просто Игорь, вы ведь и правда не моя студентка.
  Игорь не видел, как она улыбнулась.
  
  - Добрый вечер всем. Глеб Урусов, руководитель первого отдела, вошел в переговорную ровно без десяти семь. Высокого начальства еще не было. Хорошо. Под приветствия коллег обошел стол и опустился в дорогое эргономичное кресло рядом с Зоей, которая все это время не сводила с мужчины сияющего василькового взгляда.
  - Зоя, вы сегодня очаровательны. Кто бы ни вел вас ужинать, он счастливчик.
  - Спасибо, - зардевшаяся женщина неуверенно убрала за ухо русый локон.
  Гаянэ Церуновна, пришедшая одной из первых, неслышно фыркнула.
  - Глеб, не в курсе, что за кипиш? - спросил вихрастый блондинистый тинейджер в толстовке с ярким принтом.
  - Я знаю не больше твоего, Максимилиан, - пожал широкими плечами, поправляя золотые запонки с монограммой.
  - Печалька, - парень зевнул и надвинул на глаза капюшон. - Тогда разбудите, как шеф придет.
  - Мне кажется, я дал тебе достаточно времени для пробуждения.
  Константин Константинович стремительно прошел к председательскому креслу.
  - Да, но я очень поздно лег и никак не мог заснуть. У меня есть пятнадцать возможных причин для этого совещания.
  - И не одной правильной, - высокая фигура в черном костюме с кровавой гвоздикой в петлице заняла место во главе стола.
  - Это пари? - в прозрачных голубых глазах юноши мелькнул азарт. - Условия?
  - Как обычно.
  - По рукам!
  Он потянулся через стеклянную поверхность, и бледная аристократичная кисть утонула в пожатии длинных костлявых пальцев.
  - Влад, разбей, - попросил парень сидящего рядом мужчину, словно сошедшего с рекламы сериала об опасных и трудных буднях отважных стражей порядка.
  Массивная ладонь разрубила холодный узел.
  - Я весь внимание, - Максимилиан фон Берг, глава дипломатической службы Управления ноль едва заметным движением выпрямился в кресле.
  - Господа, прекрасные дамы, - Константин Константинович пробежал пальцами по поверхности стола, включая вмонтированные в него экраны, - два дня назад, к нам прибыл очень необычный гость. Перед вами предварительное досье. Разумеется, предстоит проверить и подтвердить его слова, но пока не доказано обратное, мы имеем честь принимать у себя одного из потомков богини Дану. И его пребывание в городе нужно сохранить в секрете, особенно от сиятельной королевы Мэйв. Гаянэ, тебе слово.
  Пока старший инспектор излагала нюансы дела, Константин Константинович наблюдал за присутствующими. Особенно за почти незаметно нервничающим Глебом и судорожно кусающей нижнюю губу Зоей Мудрой. Руководитель восьмого отдела, пристанища ученых и исследователей, слишком поспешно листала файл, бросая на сидящего напротив мужчину быстрые отчаянные взгляды.
  
  Глава 9
  
  Когда Гаянэ Церуновна закончила говорить, стерильную тишину переговорной нарушало только дыхание собравшихся - все, кроме начальника и докладчицы, изучали материалы. Успокоившаяся Зоя и невозмутимый Глеб рассматривали фото Аргита. Максимилиан, не скрывая довольной улыбки, в который раз читал анкету Игоря. А Влад Воронов, начальник девятого отдела и единственный человек в комнате, печально созерцал анфас Серафимы. Его управление служило связующим звеном между двумя мирами. Работа была нервная, местами опасная, а с кадрами постоянный напряг - лучшие бойцы неизменно уходили к Глебу. Сейчас Влад не отказался бы от оборотня, не самой сильной ведьмы или на худой конец крепкого мужика. Смотревшая с фото барышня восторга у бывшего старшего следователя прокуратуры не вызывала.
  - Ну, коллеги, какие будут предложения?
  Константин Константинович решил перейти ко второй части марлезонского балета.
  - Для начала, думаю, его стоит переселить в усадьбу, - подал голос Глеб.
  - К чему эти полумеры? - отмахнулся Максимилиан. - Давай его сразу в санаторий запихнем? Максимальная защита и круглосуточный доступ для ученых - красота. Вот только когда Ее сиятельнейшее Величество, узнает, а она непременно узнает, как обошлись с ее предполагаемым родичем, первое, что мы получим - показательный данс макабр с корреспондентскими счетами. От этого Инга наверняка придет в восторг и влепит тебе, как инициатору, особо мерзкий приворот. Скорее всего, на меня, она давно хотела проверить. А ты, Глеб, конечно, красавчик, но, увы, не в моем вкусе.
  Юноша трагически вздохнул. Прижал бледные руки к груди, в которой уже много столетий не билось сердце. В глазах Гаянэ Церуновны, прикрытых полуопущенными веками блеснули смешливые искорки.
  - Твое предложение? - тон начальника службы безопасности приблизился к абсолютному нулю. - Посадить на рейс до Нью-Йорка?
  - И испортить мне охоту на крыс? Вот уж фигушки! Нужно соблюсти протокол, обеспечить ему комфортные условия и заодно выяснить, кто у нас сливает информацию фейри. А чтобы избежать косяков, я заберу Аргита к себе. Шеф, не возражаете?
  Максимилиан просиял очаровательной мальчишечьей улыбкой. Глеб поджал губы:
  - Я все же настаиваю на полной проверке. Мы не представляем, на что он способен.
  - Соглашусь с Глебом, - решительно кивнул Влад. - Пока он, может, и неагрессивен, но перестраховаться не помешает.
  - Я отберу лучших специалистов. Мы будем предельно корректны. Это же новый вид, уникальная возможность!
  Разрумянившаяся Зоя с мольбой смотрела на мужчину, восковой фигурой замершего во главе стола. Константин Константинович обвел взглядом комнату и медленно соединил пальцы от мизинца до большого. Электрический свет лизнул чернильные грани бриллианта, на мгновение превращая их в зеркало.
  - Зоя, твоя команда получит доступ, но, - под его взглядом женщина затаила дыхание, сгребая в горсть ткань юбки, - все процедуры согласовывать со мной и Максимилианом, и на каждую, подчеркиваю, на каждую, получить письменное разрешение гостя. Мы должны извлечь максимум из этой ситуации и не поставить под удар отношения с фейри. Макс, я согласен с твоим предложением.
  - А бюджет на представительские увеличишь? - сверкнул глазами не хуже собаки Баскервилей.
  - В разумных пределах.
  - Моих или Инги? - промурлыкал Максимилиан.
  О бережливости госпожи Даниловой, руководителя третьего отдела, гениального экономиста и сильной ведьмы, виртуозно играющей на всех финансовых инструментах, ходили легенды.
  - Моих, - отрезал Константин Константинович.
  Максимилиан показал шефу большой палец.
  - А, может, - кашлянул Влад, - вы и Серафиму эту во второй определите? Будет, ну я не знаю, кофе варить.
  - Тебе, что квалифицированные сотрудники уже не нужны? - удивилась Гаянэ Церуновна.
  - Квалифицированные нужны, - с нажимом произнес мужчина.
  - У нее хороший потенциал, Влад.
  Начальник девятого отдела наморщил не единожды ломанный нос, но дальше спорить не стал. Есть у барышни потенциал или нет, учебка покажет.
  - Господа, - Глеб помедлил, переводя теплеющий хризолитовый взгляд с начальства на Зою, - и дамы. Понимаю, что у каждого из нас свои приоритеты, но я все же хотел бы вернуться к вопросу безопасности.
  - Благодарю, Глеб, - раздался спокойный голос с председательского места. - Предлагаю перейти к деталям. Возможно, на этот раз нам удастся отыскать того, кто в них прячется.
  Улыбнулись все, кроме Влада. Даже после десяти лет в Управлении он упрямо отказывался верить в то, что оборотни и домовые существуют, а Диавол, видите ли, нет.
  
  Серафима мерила похмельным шагом просыпающуюся улицу. Сегодня люди, отчаянно спешившие втиснуться в забитый автобус или стать очередной шпротой в банке вагона метро, казались особенно далекими. Они серыми тенями скользили мимо, не нарушая плотного кокона отчуждения, отгородившего девушку. Единственным ярким пятном на дагерротипе реальности был Айн. После того как Игорь убежал в институт, поглядывая на часы, подобно Белому Кролику, Серафима включила Аргиту научно-популярный фильм на английском и ушла с собакой. Пока Айн лисой шнырял по кустам, весело гонял за палочкой и орошал хмурые деревья в сквере она задумчиво пинала трупики листвы. В сложном уравнении, которым стала ее жизнь, оказалось слишком много неизвестных. И как ни странно, предвкушение опасности заставляло жадно пить горький ноябрьский воздух, ускоряло ток крови, отдаваясь приятной дрожью в кончиках пальцев. Совсем рядом, только руку протяни, жил другой мир. И, возможно, он окажется не таким серым.
  Вернувшись домой, Серафима вошла в дальнюю комнату и, прикусив губу, начала аккуратно складывать в коробку старые вещи. Бабушкины очки, мамина шкатулка с палехской расписной тройкой на крышке, папина губная гармошка, звуки которой она иногда слышала во сне, Тимкина старенькая гитара. Фотографии, безделушки и воспоминания. Она хранила все это здесь. Заглядывала изредка, чтобы, закрыв глаза беззвучно разговаривать с родными, сглатывая непрошеные слезы. Однажды потенциальный ухажер походя назвал это место склепом. Он вылетел из квартиры мятым мешком, гулко впечатавшись в соседскую дверь. Обувь и верхняя одежда отправились следом. В какой-то момент в комнате появился Савелий, но, глянув на отчаянно моргающую Серафиму, тут же ретировался. Аргит, получивший планшет с популярными детскими играми, бодро учил русский алфавит. Сквозь закрытые двери доносился его голос, повторяющий буквы и слова-примеры. Аккуратно поставив коробку и в своей спальне и распихав лишнюю мебель по квартире, Серафима натянула тренировочную форму.
  Первый удар по напольному боксерскому мешку, притаившемуся в углу гостиной, заставил Аргита поднять глаза. Отложив планшет, он какое-то время наблюдал с дивана за спиной Серафимы, перечеркнутой лямкам майки, а потом одним текучим движением оказался сбоку. Отработав связку, девушка остановилась, развернулась и, сдувая с глаз непослушную прядь, раздраженно спросила:
  - Что?
  Взгляд Аргита споткнулся о рисунок на ее правой руке. Белые пальцы аккуратно погладили черное тело птицы, вспорхнувшей с могучего дерева, чьи ветви обвивали плечо, а корни стекали почти до запястья, становясь кроной еще одного дуба. На дальнем плане виднелась чаща ночного леса, пронзаемая серебристыми копьями молний. Силуэты воронов тянулись между ними сквозной траурной лентой. Серафиме показалось, что по коже прошлись прохладным валиком из десятка тонких иголочек. А когда Аргит прикоснулся к гладким черным перьям вороньего патриарха, облюбовавшего внутреннюю сторону предплечья, она уже явно вздрогнула. Уловив это движение, мужчина разжал пальцы. А потом подхватил обе руки, свел их вместе и, слегка потянув на себя, спросил:
  - Как?
  Серафима моргнула, восстанавливая сбившееся дыхание.
  - Картинка, - сказала по-английски. - Татуировка.
  - Татуировка? - опустил голову, рассматривая рисунок.
  Волосы снежной лавиной упали на чернильный лес и Серафиме немедленно, до крапивного зуда в ладонях, захотелось их потрогать. Борясь с искушением, она сделала шаг к журнальному столику. Аргит, как приклеенный, пошел за ней. Подхватила шариковую ручку.
  - Смотреть, - сказала, привлекая внимание.
  И нарисовала на чистом участке кожи детскую ромашку.
  - Картинка, - повторила.
  Аргит забрал пластмассовую палочку, задумчиво покрутил в пальцах, и не успела Серафима моргнуть, как на её левом предплечье появилась хитрая завитушка.
  - Интересно, - пробормотала, рассматривая рисунок.
  Аргит в это время выводил что-то у себя на руке.
  - Има, - продемонстрировал очередного синего крокозябра.
  - Айвазовский, - закатила глаза, а затем, спохватившись, добавила. - Красиво.
  Кивнув, Аргит вернулся к мешку. Внимательно исследовал спортивный снаряд, потыкал пальцами. Серафима замерла, вспомнив о дырках на приборной панели. От первого удара многострадальная тушка из искусственной кожи покачнулась, от второго накренилась не хуже Пизанской башни, а от падения после третьего толчка болванчик удержала стена. Глядя на дергающийся неваляшкой мешок, Серафима со свистом втянула воздух. Уже первая попытка для многих могла стать смертельной.
  - Аргит, - подошла и отчетливо сказала. - Има - человек, Игорь - человек. Человек слабый. Так, - ткнула вполсилы, - больно. Так - очень очень больно. Так, - вложилась в удар, - не делать. Человек делать боль нельзя. Убивать нельзя. Закон.
  Он сделал к ней шаг и, показывая на прочерченную белыми прядями грудь, отчетливо произнес:
  - Ударь.
  Невозможно синие глаза смотрели серьезнее некуда. С таким же успехом она могла бы двинуть по несущей стене. Аргит нахмурился.
  - Еще. Бей. Сильно.
  Терминатором Серафима, конечно, не была, но на удар не жаловалась. Для продолжения эксперимента перебинтовала руки. Во время исследования памятного торса на крепость Аргит даже не дернулся, только нахмурился и в конце перехватил перетянутые эластичной тканью запястья.
  - Скажи. Когда. Больно.
  Пальцы начали сжиматься.
  - Нет. Нет. Нет. Да.
  Он пробормотал что-то на своем незнакомом языке.
  - Что? - потрясла кистью.
  Аргит смотрел, будто Серафима была котенком, или щенком, или детенышем панды.
  - Има, - нахмурился, подбирая слова, - нежная. Цветок.
  - Что?! - остолбенело выдохнула сильная независимая женщина.
  - Има - цветок, - и добавил совершенно непонятное название.
  Серафима хрюкнула, зажав рот ладонями, укутанными в боксерские бинты. Сделала несколько шагов назад и, упав на диван, расхохоталась в голос.
  
  Глава 10
  
  Курьер приехал вечером. Серафима приняла из огрубевших рук пакет, черканула закорючку и, закрыв за мужчиной дверь, рванула за ножницами. Айн, не ожидавший от хозяйки такой прыти, поскакал следом. Розовый язык корги реял слюнявым знаменем. Когда Игорь с Аргитом закончили занятия, Серафима успела перечитать договор об аренде, одобрительно хмыкнуть пачке купюр, переданных в уплату за первый месяц, и почти до дыр засмотреть международный паспорт гражданина Аргентины. Из подозрительно натуральной синей книжечки выпало свидетельство о регистрации по месту пребывания. Серафима сверила данные, придирчиво сравнила документы с примерами, подкинутыми поисковиком, а потом долго курила в неуютной темноте балкона.
  - Думаете он настоящий? - Игорь вернул Аргиту паспорт.
  Золотистое теснение подмигнуло на свету. Издалека герб на обложке походил на странный ананас.
  - Надеюсь, нет, - Серафима отхлебнула кофе, - потому что тогда придется поверить в теорию мирового заговора, а там и до тайной цивилизации рептилоидов недалеко.
  - А тайная цивилизация домовых вас не смущает?
  Серафима смерила долгим взглядом разлапистое растение в карамельно-розовом горшке. Савелий припер его недавно, заставил водрузить на подоконник, а потом, попрощавшись с кустом, исчез.
  - Не смущает, - сделала выразительную паузу. - Пугает. До не существующих якобы чертей. Я ведь проверила адреса и телефоны с этого их информационного портала. Все настоящие. Многопрофильная частная клиника, адвокатская контора, детективное агентство, благотворительный фонд, опекающий памятники старины и природные заповедники, ассорти индивидуальных предпринимателей и на сладкое УкурТВ.
  - Что?
  - Ну, вообще-то, он называется 'Настоящий Мистический Телеканал'.
  Выражение лица у Игоря сделалось таким, словно он только что нечаянно зажевал кофе тараканом. От корреспондентов НМТ, как от пылающего возмездием осиного роя, бегали все университетские историки, физики, фольклористы и вообще все потенциальные эксперты. Платили хорошо, но появление в очередной псевдонаучной передаче было сравнимо с пусканием ветров в закрытом помещении. Когда все точно знают, кто это сделал. На мистическом телеканале разоблачали тайные общества, давали советы по улучшению энергетики дома и офиса, следили за расследованиями экстрасенсов, гадали и прорицали в прямом эфире, вещали о паранормальных событиях в стране и еще десятком разных способов дурили людям головы.
  - И ведь гениально придумано, - с чувством сказала Серафима. - Сами дискредитируют факт своего существования, создавая при этом огромную сеть информаторов. Там же каждый может прислать новость или подать заявку на участие в передаче, понимаете?!
  Игорь нахмурился, неслышно сыграв гамму на поверхности кухонного стола. В небрежном движении длинных пальцев чувствовались опыт и сноровка. Серафима прошла взглядом вверх по руке, скрытой рубашкой в тонкую бордовую полоску, мимо скованной воротничком шеи, приятно небритой щеки, аж до задумчивых карих глаз.
  Найти в соцсетях профиль бывшей девушки Игоря оказалось раз плюнуть, она активно отмечала его на всех совместных фото. Кудрявая куколка с наигранно распахнутыми зелеными глазищами сладко улыбалась в камеру - они были красивой парой. Новость о расставании могла стать вполне ходовым материалом. И наверняка станет рано или поздно, только без участия Серафимы.
  - Вы хотите сказать, - произнес наконец Игорь, - что они собирают истории, а потом проверяют насколько те правдивы?
  - Готова поспорить, в эфир идет очевидный бред, а настоящие проблемы они быстро решают и прячут. И, похоже, прячут очень хорошо.
  Улыбка у нее была мрачнее утра понедельника. Игорь нервно кашлянул, поправил очки и вдумчиво произнес:
  - Полагаю, раз мы все еще здесь, к проблемам нас не отнесли.
  - Пока. Но мне нравится ваша версия, - хмыкнула Серафима, нервно переплетая пальцы, - буду ее придерживаться.
  - Вы напрасно себя накручиваете, - мягко сказал Игорь.
  Она бросила долгий взгляд на Аргита, который отложил паспорт и внимательно наблюдал за разговором.
  - Если человек параноик, это не значит, что за ним не следят, - процитировала неизвестного автора.
  
  Провожать Игоря до метро пошли все. Айна нужно было выгулять, а Аргит просто сделал правильный вывод из указания не выходить из квартиры без документов: натянув сапоги, он взял паспорт. Спорить Серафима не стала. По дороге Игорь попытался объяснить гостю из другого мира базовые правила поведения на улице.
  - Мне кажется, он привлекает внимание.
  - Четыре, - невозмутимо отозвалась Серафима.
  - Что четыре? - переспросил Игорь.
  - Женщины обернулись. Уже пять. Интересно, с этим можно что-то сделать?
  Аргит походил на актера, случайного вышедшего со съемочной площадки фэнтези блокбастера в костюме и гриме. И выделялся не только экзотической внешностью. Каждое движение, исполненное плавной, текучей грации, было чужим. И на улице это чувствовалось особенно резко.
  - Попросите его по возможности скопировать вашу походку.
  Серафима притормозила, позволяя корги обнюхать очередной столб. Игорь тихо перевел. Аргит кивнул приноравливаясь.
  - А что вы делаете завтра? Айн, рядом.
  - Да пожалуй, ничего, - пожал плечами Игорь.
  - Огромная человеческая просьба, помогите купить ему одежду. Держать дома все равно не получится, а ходить в таком виде просто опасно.
  - Волнуетесь за сердца прекрасных дам? - улыбнулся Игорь.
  - Да хорь с ними, с дамами, - процедила Серафима. - А вот нарваться на ярых борцов за мужественность и традиционные ценности не хотелось бы.
  - Он воин и наверняка сможет себя защитить.
  Серафима вспомнила тычок, почти отправивший тренировочный манекен в нокдаун.
  - Он способен убить человека с одного удара. Полагаю, не самого сильного. Я не за себя боюсь, Игорь.
  Аргит ее слова подтвердил и переодеться согласился. Остаток пути Игорь отвечал на вопросы, Айн помечал столбы и заборчики а Серафима мрачно подсчитывала во сколько обойдется новый мужской гардероб.
  
  На обратной дороге Айн внезапно потянул хозяйку к арке между двумя домами, опустил уши и тихо зарычал. Аргит сделал шаг в темноту, но остановился, когда услышал:
  - Эй, мужик, шел бы ты отсюда.
  Серафима рванула из кармана фонарик. Свет выхватил затянутую в черную кожу фигуру и боднул сумрак за ее спиной.
  - Ник, какого хрена? - донеслось из подворотни.
  Серафима машинально повела лучом на звук. На первый взгляд, они походили на упоительно обжимающуюся парочку. Вот только у парня, крепко прижимающего к себе блондинку в синем пальто, рот был испачкан красным. В следующую секунду перед глазами Серафимы материализовалась знакомая спина, а из темноты донесся звук падающего тела.
  - Валим, Серж, - голос Ника дал испуганного петуха.
  Серия шорохов и всё стихло.
  - Они бежать? - сглотнув, спросила Серафима.
  - Да, - Аргит ответил на русском.
  - Держать.
  На бегу ткнула ему в ладони поводок. Девушка была жива. Зажав фонарик зубами, Серафима проверила шею. Похоже, крупные сосуды эти уроды не зацепили. Стянув шарфик невезучей прохожей, скатала его валиком, плотно зажала рану и достала телефон. Экстренные номера с информационного портала Серафима забила в контакты еще днем.
  - Добрый вечер, меня зовут Тамара, чем я могу вам помочь.
  - Нападение, человек ранен в шею. Срочно нужна скорая.
  Оператор уточнила адрес, попросила подождать. Аргит опустился на корточки рядом с девушкой.
  - Има?
  - Не сейчас, - мотнула головой. - Я звать помощь.
  - Бригада выехала. Вы видели нападавших?
  - Да.
  - Можете описать?
  Серафима закрыла глаза, выдергивая из памяти стоп кадры.
  Первой приехала не скорая. Черный внедорожник притормозил совсем рядом, мигнул фарами, выплюнул с водительского сидения массивную фигуру и затих. Выронив поводок, Аргит выпрямился навстречу подходящему мужчине. Айн оббежал лежащую на земле девушку и прижался к хозяйке. Серафима молча подняла фонарик.
  - Захар Швецов, - представился незнакомец низким хрипловатым голосом, - первый отдел.
  - Аргит. Это не враг. Дать подойти. Документы покажите.
  Закончила по-русски Серафима, осветив лицо присаживающегося на корточки мужчины. Широкая челюсть, подбородок с ямочкой, крупные, будто рубленые, черты. Темные волосы гладко зачесаны назад. Захар молча потянул рукав спортивной толстовки, обнажая тугое предплечье. На коже, расчерченной валиками вен, проступили знакомые символы.
  - А где врачи? - требовательно спросила Серафима.
  - Скоро будут. Держите?
  Захар кивнул на руку, прижимавшую повязку к шее пострадавшей.
  - Держу.
  - Хорошо, - едва заметно потянул носом воздух. - Блондин неместный? По-русски совсем не понимает?
  - Совсем.
  - Та-а-ак. Как звать?
  - Ар... А, знаете что. Все вопросы к старшему инспектору Арумян. Гаянэ Церуновне. Она, кажется, из ваших.
  Услышав знакомое имя, Захар мгновенно подобрался, выпрямил спину.
  - Точно держите? - спросил, доставая из кармана телефон.
  - Точно, - раздраженно буркнула Серафима.
  И тут, наконец, приехала скорая. Врачи погрузили девушку на носилки, залили уже подсохшее кровавое пятно на асфальте какой-то жидкостью, на всякий случай осмотрели Серафиму, попрыгали в машину и под бодрые завывания мигалки умчались в ночь.
  - С вами тут поговорить хотят, - Захар протянул мобильный.
  Серафима прекратила тереть руку влажной салфеткой. Аргит наблюдал за движухой с нескольких шагов, удерживая за поводок удивительно послушного Айна.
  - Да, - произнесла в трубку.
  - Серафима-джан, как ты смотришь на то, чтобы взять Аргит-джана и приехать ко мне?
  - Отрицательно.
  - Ха-ха, молодец какая, - засмеялся телефон. - Захар-джан вас привезет. Жду.
  Серафима выругалась, помянув и блохастых предков старшего инспектора, и несуществующих чертей, и куда им всем нужно отправиться по исконно русской дороге.
  - Да-а-а, - протянул Захар, - Гаянэ - женщина суровая.
  - Собаку нужно домой, - процедила Серафима, выдыхая облачко дыма.
  - Не проблема, забросим.
  - Аргит - Захар. Захар - Аргит, - представила друг другу мужчин.
  - Хеллоу! - здоровяк протянул руку.
  - Добрый вечер, - с акцентом, но вполне внятно произнес Аргит и руку пожал.
  - Ну вот, а говорили совсем не понимает, - как-то даже обиженно заметил Захар.
  - Удивлена не меньше вашего, - буркнула Серафима. - Аргит нужно ехать. Гаянэ нас звать.
  Он сделал невидимый шаг вперед, наклонился.
  - Има, - поймал в синюю ловушку ее взгляд, - как дела?
  Последние слова прозвучали на ломаном русском. Серафима изучила грязный асфальт под ногами, затушила об стену окурок и ответила тоном воспитанницы пансиона благородных девиц:
  - Хорошо, Аргит. Спасибо.
  А потом, сломав напряженную линию рта кривой ухмылкой, вздернула упрямый подбородок:
  - Прорвемся.
  Он улыбнулся и протянул ей поводок.
  
  Глава 11
  
  - Ай!
  Зоя отдернула руку с ножом, глядя, как подушечка пальца покрывается кровавыми бисеринами.
  - Что случилось?
  Мужчина, который еще миг назад расслабленно дремал на клетчатом диванчике, возник у нее за спиной. В изумрудно-зеленом глазу мерцало беспокойство, второй скрывала косая карминная челка.
  - Ничего.
  Зоя покачала головой, по детской привычке засунув в рот порезанный палец.
  - Дай, - он аккуратно потянул за лезвие.
  - Да не надо, я...
  - Дай, - повторил с мягким нажимом.
  - Но мне салат дорезать надо, - она попробовала протестовать.
  Однако кисть разжала. Развернулась, хлестнув по спине тугой золотистой косой.
  Чтобы заглянуть ему в лицо, Зое пришлось запрокинуть голову.
  - Киен, ну, правда, я сама.
  - Сядь, - кивнул в сторону табуретки.
  Зоя отошла, быстро заговаривая кровь. Киен подбросил нож, в падении перехвалил за рукоять и практически неразличимыми движениями принялся крошить овощи.
  - Глеб говорит, чтобы я не волновалась, а я не могу, - она виновато обрывала лепестки нарисованной на фартуке ромашки. - Быть может, мы ошибались. Знаешь, все на удивление спокойно приняли его появление. Максимилиан вон даже порозовел. Да, первое время он будет под наблюдением, но это ведь нормально. Я попыталась убедить Глеба, рассказать о тебе шефу, а он говорит нельзя.
  - Нельзя, - он говорил по-русски с заметным акцентом.
  - Но почему, Киен? Вы ведь оба оттуда.
  Нож замер над разделочной доской. Рукоять сливалась с чернотой перчатки, оттого поблескивающее на свету лезвие казалось продолжением руки.
  - Нельзя.
  - Ты меня извини, конечно, - подперла щеку мягкой белой ладонью. - Но мне кажется, ты сейчас придумываешь себе лишние проблемы. Ну, правда, ты прекрасно адаптировался, получше многих местных, можешь мне поверить. Если хочешь знать мое мнение, эксперимент удался. Я готова защищать результаты даже перед Константином.
  - Нужно подождать, - он подвинул к ней полную салатницу.
  - Вот и Глеб говорит, подождать, - она встала рядом, - а я не вижу никаких причин ждать. Ну, да, будет буря из-за нарушения протокола и вообще всего, но я готова. Я сказала Глебу, что могу взять ответственность на себя.
  - Зоя, - он склонил голову набок, длинные волосы скользнули вправо, приоткрыв повязку на глазу, - не надо.
  - А что, - вздернула подбородок с трогательной ямочкой, - могу. Я, между прочим, руководитель восьмого отдела. Научные проекты в моей компетенции, а твой дал нам очень много. Это обязательно должны учесть.
  - Что еще помочь? - спросил мужчина, меняя тему.
  Зоя подняла глаза, убедилась, что на лице у Киена сейчас то самое упрямое выражение, и тепло улыбнулась.
  - Дальше я сама, спасибо. А ты чем сегодня занимался?
  - Гулял. Киен опустился на диванчик, поджимая длинную ногу в узких черных джинсах.
  - И правильно, - она потянулась за бутылкой с оливковым маслом, - пока погода хорошая нужно гулять. Жаль, что ты лето пропустил. В этом году...
  Ее рассказ прервал звонок в дверь. Зоя вздрогнула, вытянулась струной. Порывисто шагнула в коридор, а потом, опомнившись, принялась снимать фартук. Глеб не любил, когда она встречала его растрепой. По дороге бросила быстрый взгляд в зеркало и, в очередной раз уколов себя за несовершенство, побежала открывать. Киен смотрел ей вслед.
  - Иди сюда. Глеб привлек к себе улыбающуюся Зою, поцеловал, обдав запахом дорогого парфюма. Она зажмурилась, как девочка, отдаваясь его ласке.
  - Киен? - спросил Глеб, прилаживая на вешалку кашемировое пальто.
  - На кухне, - она подала мужчине тапочки, - ужин готов, только тебя ждали.
  - Ужин - это шикарно, - Глеб довольно зажмурился, - а вино есть?
  - Нет, кажется. А ты разве не за рулем?
  Он наклонился, обволакивая ее вожделеющим взглядом. Зоя вспыхнула до самых кончиков ушей.
  - Вообще-то, я думал сегодня остаться. И, хотел ведь заехать в магазин...
  - Так я съезжу, - спохватилась Зоя. - Еще нет одиннадцати. А вы с Киеном поговорите пока.
  - Уверена? - Глеб приподнял бровь.
  - Ой, да конечно. Я мигом!
  - Спасибо, родная. Ты настоящее сокровище. Только езжай осторожнее.
  Поцеловал ее еще раз, Глеб пошел на кухню. Зоя перевела дыхание, проводила его восторженным взглядом и побежала собираться.
  - Привет.
  Небрежно кивнул Глеб, шагая в залитую светом комнату. Протянул сидящему на диване мужчине телефон с фото Аргита и с нажимом спросил:
  - Знаешь его?
  Киен лениво посмотрел на экран.
  - Видел.
  - Выкладывай все, что тебе известно. Времени мало. Зоя скоро вернется.
  - Откуда?
  Киен повернул голову в сторону прихожей. В изумрудном глазу искрой сверкнуло беспокойство. Глеб спрятал телефон в карман, расстегнул пиджак и опустился на тяжелый деревянный табурет с резными ножками.
  - Из супермаркета. Решила съездить за вином. Так где и когда ты его видел, Киен?
  Глеб сложил на коленях холеные руки. Камни в запонках подмигнули лампе под старомодным абажуром.
  - На пиру у Бодб Дирга, - наконец повернулся к собеседнику Киен. - Он делил кабана.
  - И что это значит? - Глеб постарался не пустить в голос и намека на раздражение.
  - Сильный воин.
  Тон Киена давал понять: это ясно даже младенцу. Глеб чуть прищурил глаза и переплел пальцы. Уголок мужественных губ едва заметно дрогнул.
  - Зачем он пришел?
  - Не знаю.
  - Как он попал к нам?
  - Не знаю.
  - Он может быть как-то связан с мечом?
  - Не знаю.
  - А что ты знаешь, Киен? - не скрывая издевки, переспросил Глеб.
  - Он один из Туата де Данан, - выплюнул собеседник сквозь плотно сжатые зубы.
  Тишину нарушало ленивое тиканье часов с кукушкой. Их, как и медные кастрюльки, висящие над кухонным островом, Зоя нашла на блошином рынке. В то самое первое памятное лето, которое Киен провел в этом мире. Он поднял голову, позволяя волосам опасть кровавой волной. Свет погладивший высокие скулы, хищный прямой нос и бледный рисунок губ был теплым, как её руки.
  - Тогда вся надежда на Зою, - холодно резюмировал Глеб. - Значит, пришла пора мне стать особенно убедительным, а тебе - испариться. Уходи.
  В долю мгновения Киен оказался на ногах.
  - И не вздумай искать Аргита, - бросил начальник первого отдела в перетянутую черным спину. - С завтрашнего дня мы устанавливаем за ним наблюдение.
  Рука в перчатке медленно поднялась и опустилась, давая понять: предупреждение услышано. Глеб подождал, пока хлопнет входная дверь, прикоснулся к циферблату часов и одним словом оборвал сидящее в печенках тиканье.
  Ветер рубил сплеча. Удары каскадом сыпались на мотошлем, слишком слабые, чтобы повредить зеркально-черную скорлупу. Ночь испуганно распахивала занавес, пропуская безумца, но стоило ему прочертить над землей хрупкую полосу из света и звука, как бархатные покровы тьмы запечатывали обратный путь. Сегодня он там чужой. Сегодня у странника между мирами есть только дорога и память.
  - Пусть найдется, - произнес ритуальную фразу Аргит сын Финтина, - средь мужей Каэр Сиди тот, кто посмеет оспаривать у меня право делить кабана!
  И Бодб Дирг, правитель Туата де Данан, смотрел на молодого воина благосклонно, а в синих, как летнее море, глазах златокосой Эйв, дочери короля, было нечто большее. Никто не рискнул бросить вызов Аргиту, победившему в состязаниях всех юношей Каэр Сиди.
  На подъезде к городу пришлось сбросить скорость. Раскрашенные неоном улицы встречали беглеца знаками и светофорами. Им приходилось подчиняться, сдерживая рвущийся полет. Киен ненавидел это: склонять голову, держаться в тени, прислуживать. Тогда на пиру у Бодб Дирга он хотел выйти в зал и, назвав свое имя, бросить вызов. Чтобы он стоял в центре пышного пиршественного зала, чтобы на него восхищенно смотрела прекрасная Эйв. Не вышел. Испугался. Не поражения или смерти, осмеяния.
  Скрываясь за дальней колонной, Киен представил, как в тяжелой, будто миг перед бурей, тишине приблизится к кабаньей туше. Сотни взглядов копьями вонзятся в грудь и спину, нахмурит чело Бодб Дирга, поднимутся со своих мест воины Туата де Данан, готовые в любой момент остановить наглеца.
  - Это кто такой? - спросит Аргит сын Финтина.
  И тишина будет ему ответом. Никто не замолвит слово за Киена сына Тойры. Некому назвать его имя. Не простили Туата де Данан бывшим союзникам второй битвы при Маг Туиред.
  Киен родился после всего. Битвы. Изгнания. Внезапного прихода Туата де Данан, проигравших сыновьям Миля право жить на холмах Изумрудного Острова. Разделения миров и последовавшей за этим войны между двумя народами. Повторного и оттого еще более позорного поражения, которое лишило фоморов всех земель и привилегий. С тех пор не было у них ни дома, ни короля. И он, Киен сын Тойры, собирался это исправить.
  
  Глава 12
  
  - Да вы, блин, издеваетесь?! - выдохнула Серафима, выходя из машины.
  Перед массивными дверями волновалась разноцветная человеческая многоножка. Неоновая вывеска 'Маскарад' текла кровавыми светом, отчего счастливчики, оказавшиеся в голове очереди, имели несколько нездоровый вид. Девы переминались с ноги на ногу и подлизывались к вышибале, парни пытались сунуть ему купюру, но аккуратно, на рожон не лезли. Комплекции хранителя врат мог позавидовать молодой Шварценеггер.
  - Ну, чего встали, как у мавзолея? - Захар сунул ключи в карман. - Идемте.
  Он уверенно направился к входу. Серафима зло выпустила воздух через сжатые зубы, подошла к Аргиту и аккуратно взяла его под руку. Внутри должна быть пропасть народа.
  - Има?
  - Мы идти туда, - она указала на дверь. - Там люди. Много.
  - Бояться не надо, - длинные пальцы накрыли ее кисть.
  - Да я не...
  Серафима попыталась составить в голове объяснение, но, налетев на языковой барьер, сдалась. Просто кивнула и потянула Аргита к Захару, который уже достиг бархатной границы. Под возмущенные выкрики очереди, они беспрепятственно прошли в здание.
  За дверями начинался длинный сводчатый коридор. Кирпичная кладка стен контрастировала с черным глянцем пола. Свет галогенных ламп, вмонтированных вровень с плинтусом, придавал помещению таинственный и самую малость зловещий вид. Захар провел их мимо арки, изрыгающей свет и неизвестную Серафиме музыку, до тупика в дальнем конце. За монолитной, на первый взгляд, поверхностью открылась проходная комнатка, где перед мониторами системы видеонаблюдения скучал неожиданно тщедушный охранник.
  - Оружие сдайте, - он поставил на стойку два пластиковых ящичка.
  Захар спокойно положил в один пистолет и запасную обойму.
  - Ну? - охранник уставился на Серафиму.
  Та, ругнувшись, задрала куртку.
  - Травмат, - фыркнул Захар. - И пули, небось, обычные.
  - А какие должны быть?
  Расставшись с пистолетом и шокером, Серафима покосилась на чужое добро.
  - Специальные, - поднял указательный палец Захар.
  - А конкретнее?
  - А конкретнее только с допуском, - довольно осклабился мужчина.
  - Куда нам? - обратилась к охраннику Серафима.
  Демонстративно проигнорированный Захар, хмыкнув, шагнул к автомату с напитками и снеками. За ним открылась неожиданная лестница вниз.
  Помещение, куда они попали спустя несколько ступенек, оказалось современным и весьма уютным. Одну стену занимал бар с полагающейся по стандарту деревянной стойкой, высокими стульями и внушительным ассортиментом алкоголя. На второй висел самый здоровый телевизор из всех, что когда-либо видела Серафима. Львиную долю пространства посередине поглотил огромный мягкий диван. На нем с ногами сидела Гаянэ Церуновна и неизвестный блондинистый парень. Больше в комнате никого не было.
  - А вот и они!
  Старший инспектор поприветствовала вошедших взмахом бокала.
  - Вечер добрый, - поздоровался Захар, - вот, доставил в целости и сохранности.
  - Ай, молодец, - улыбнулась Гаянэ, - можешь возвращаться.
  - А кофе на дорожку можно?
  - Максимилиан? - Гаянэ обратилась к парню, щелкающему пультом телевизора.
  - Чего? - встрепенулся тот.
  - Кофе, говорю, на дорожку можно, - браво ухнул Захар.
  - Можно, скажи в баре, я разрешил, - отмахнулся блондин.
  - Спасибо, ваше сиятельство!
  Захар по-военному развернулся и, чеканя шаг, покинул комнату.
  - Позер - фыркнул Максимилиан, отбрасывая пульт.
  В два прыжка перелетел за стойку.
  - Что пьешь? - кивнул Серафиме.
  Она прищурилась, встретившись глазами с Гаянэ, в упор посмотрела на странного бармена и, мысленно плюнув на все с высокой скалы, сказала:
  - Односолодовый. Лед отдельно.
  - Тридцатилетняя выдержка, норм? - приподнял светлую бровь.
  - Ого, - оживилась Серафима. - Давайте две. Аргит, - она развернулась к спутнику, - пить? Кофе?
  - Кофе, - бесстрастно произнес Аргит, не сводя с Максимилиана настороженного взгляда.
  Хозяин достал тяжелый стакан, щедро плеснул туда из бутылки, которую украшала стилизованная оленья голова, и подвинул к Серафиме вместе с ведерком, полным умирающих ледяных кубиков. В воздухе разлился запах денег. Серафима сделала аккуратный глоток. Зажмурилась чувствуя, как янтарный напиток, возбудив все нужные рецепторы, мягко скользнул в горло.
  - Серафима-джан? - раздалось совсем близко.
  - Гаянэ Церуновна, - не открывая глаз, сказала Серафима, - будьте человеком, а? Дайте мне спокойно допить, и я отвечу на все ваши вопросы.
  Максимилиан надоил из кофемашины чашечку американо, элегантно водрузил вместе с сахарницей перед Аргитом. Тот все еще глядел на хозяина, как эколог на нефтяное пятно. Когда живительная влага в стакане иссякла, и Серафима заставила себя вернуться в вечер очередного трудного дня, мужчины все еще играли в гляделки. Гаянэ, небрежно облокотившись на стойку и закинув одну стройную ногу на другую не менее стройную, наблюдала за этим странным поединком.
  - Крутотенюшка.
  Хмыкнул Максимилиан, переходя на язык, к которому Серафима уже начала привыкать. Слов она по-прежнему не разбирала, но опознать могла. Брови Аргита дернулись, но взгляда он не отвел.
  - Он что тоже специалист по новоанглийскому периоду? - Серафима качнулась в сторону старшего инспектора.
  - И по нему в том числе, - Гаянэ улыбнулась в бокал. - Почему мне не позвонила, когда девушку нашла?
  - А толку? - Серафима покрутила в пальцах стакан. - Во-первых, вы не скорая, а, во-вторых, вон и так доложили. Найдете этих?
  - Зачем искать? Передадим приметы семье, она выдаст нарушителей.
  - Да неужели?
  В тоне Серафимы прорезался скепсис журналиста, несколько лет отработавшего на криминальных новостях.
  - Ужели, - включился в разговор Максимилиан. - Повторить?
  Серафима молча пододвинула стакан и покосилась на Аргита. Тот спокойно прихлебывал кофе. Струна напряжения, протянувшаяся между мужчинами, похоже, ослабла и завязалась веселым бантиком.
  - Суд устроите? - сейчас она добавила в виски лед.
  - Суд - это долго и скучно, - Максимилиан хищно улыбнулся. - Они просто чистосердечно признаются, а потом их накажут.
  - Ну, да, быстро и весело. Нас зачем сюда вызвали?
  - Уточнить кое-что, - качнула бокалом Гаянэ. - Макс?
  - Похоже, один из неудачников попробовал воспользоваться даром убеждения, а второй бросился на Серафиму.
  - С даром не получилось? - прищурилась старший инспектор.
  - Даже у меня, - отчего-то довольно заявил Максимилиан. - А нападавшего он просто перехватил и отправил полетать. После этого они и дали деру.
  Он обратился к Аргиту с короткой фразой, тот кивнул. Серафима крепко сжала стакан.
  - У меня вопрос, - подняла на Гаянэ мрачный взгляд.
  - Спрашивай, Серафима-джан?
  - Как получить эти ваши специальные пули?
  Гаянэ с одобрением посмотрела на девушку.
  - В понедельник тебе позвонят из девятого отдела. Если пройдешь обучение, получишь, и не только их. А бытовые средства защиты есть в магазине "Тысяча мелочей", адрес на сайте.
  - Спасибо, Гаянэ Церуновна.
  - Просто Гаянэ, - она протянула бокал.
  Серафима легонько прикоснулась к стеклянному бутону своим стаканом.
  - Кстати, о магазинах, - вынырнув из-под стойки, Максимилиан положил перед Серафимой пачку купюр, - это на текущие расходы. Одежду ему купить вот прям срочно. Я тебя сейчас наберу, запишешь номер. Днем на звонки отвечает мой ассистент, но она в курсе дела.
  - Чеки собирать?
  - Чеки? - он поднял глаза от телефона.
  - Ну, да, - она пожала плечами, - или вам отчитываться не нужно?
  - Собирай, - лукаво улыбнулся Максимилиан, нажимая и сбрасывая вызов. - А, знаешь что. Все собирай, вообще, все. Хочу посмотреть на лицо Инги, когда я ей это принесу.
  - Ладно, - понимающе хмыкнула Серафима. - Если вы уже все выяснили, то мы пойдем. С вами, конечно, весело, но у меня тренировка с утра, а потом марш-бросок по магазинам.
  - Еще полчасика? - Максимилиан поднял бутылку с оленьей головой.
  Половина часа незаметно превратилась в целый и еще три четверти. В конце концов Серафима просто встала, заявила, что ей как человеку обычному давно пора спать, попрощалась, поманила Аргита и пошла к выходу.
  
  Толпа на улице поредела, но еще сохраняла признаки жизни. Топтавшиеся в авангарде исходу двух тел явно обрадовались и три улыбающиеся девицы немедленно скользнули в дверь. Серафима поманила Аргита подальше от людей и освещения. За углом не было ни того, ни другого. Она достала сигарету, покрутила ее в пальцах, а потом резко подняла голову.
  - Спасибо, - сказала серьезно и добавила по-английски. - Спасибо. Большое. Ты сегодня спасать мою жизнь.
  В темноте его лица было не разглядеть, но голос прозвучал теплым летним ветром.
  - Бояться. Не надо. Я буду защищать.
  - Почему?
  Серафима сжала кулак, чувствуя, как рвется папиросная бумага, а пальцы покрываются табачной трухой. Почти встала на цыпочки, вслушиваясь в странные слова.
  - Не понимаю, - грустно улыбнулась, мазнув по глазам тыльной стороной ладони.
  - Я скажу Игор. Он скажет по-русски.
  - Хорошо.
  Она посмотрела на часы. Такси уже должно было подъехать. Серафима отряхнула руки, спрятала их в карманы и направилась к парковке. Аргит, старательно имитируя походку Игоря, шагал рядом. От этого становилось как-то спокойнее.
  
  - Блинская архаика! Будто час пергамент жевал!
  Максимилиан нырнул под стойку, достал из холодильника внушительную термокружку, с которой тревожно взирала парочка из "Сумерек", и сделал щедрый глоток.
  - И? - Гаянэ закончила набирать сообщение.
  - Прогуливался перед сном, споткнулся, упал, очнулся в странном месте. Пытался вернуться домой, не смог.
  - Врет?
  - Скорее недоговаривает, - Максимилиан в два прыжка переместился на диван.
  - Как думаешь почему?
  Гаянэ аккуратно сошла с высокого стула. Поправила юбку.
  - Без понятия, - он развел руками, - я не специалист по психологии выходцев из других миров. Ты же проверила все его передвижения здесь, рассказ девушки подтвердился. Сам он вернуться не может, в этом я уверен. Но о возвращении говорил спокойно, значит, ничего криминального по их меркам не совершил. А вообще, прикольный товарищ.
  - Прикольный?
  Гаянэ уже подхватила из-за стойки сумку и направилась к вешалке для одежды, но, услышав последнюю фразу, удивленно обернулась.
  - Ага, - Максимилиан забросил ноги на журнальный столик.
  - Чем же? - она приподняла вороную бровь.
  - Ну-у-у, - парень довольно потянулся, - как тебе сказать...
  Кошачью минутку прервал громкий речитатив. Максимилиан лениво посмотрел на экран телефона, и в долю секунду выпрямился с цветистым ругательством. Судя по количеству задействованных во фразе языков, звонящему были не рады.
  - Да, Камилла.
  Гаянэ бросила на него сочувствующий взгляд и быстро вышла из комнаты.
  - Мы не будем это обсуждать. И хорошо, что она жива, иначе я бы лично вытолкнул обоих на солнышко. Нет, никакого разбирательства, никакого суда. Ты найдешь их и накажешь лично. И, знаешь, пожалуй, я буду при этом присутствовать. Все. Сообщишь мне, где пройдет церемония. И...
  Максимилиан замолчал, вслушиваясь в затихший черный пластик.
  - Вот упырья стерва! - телефон полетел на диван. - Опять трубку бросила. И говорил же Михелю, не связывайся с ней. Но нет! Ах, моя судьба, ах, моя истинная пара. Нам суждено быть вместе в веках. Идиот!
  Последнее слово он выкрикнул в лицо бледному юноше, виновато смотрящему с картинки на термокружке. Допил залпом, презрительно скривил порозовевшие губы, и, обернувшись нетопырем, вылетел в вентиляцию. Граф Максимилиан фон Берг очень не любил незаконченных разговоров.
  
  Глава 13
  
  Различив дробный перестук водяных пальцев по стеклу, Серафима тихо выругалась. Ноябрьский дождь фортиссимо давал понять: сегодня он надолго. Пришлось упаковывать Айна в комбинезон, к которым корги относился с несвойственным для своего покладистого характера скепсисом. Самый первый, случайно забытый Серафимой на полу, превратился в набор лохматых клетчатых лоскутков. А на попытку пристыдить пес философски чихнул и принес хозяйке мячик. Привлеченный шумом утренней возни Аргит с интересом наблюдал, как собака становится немножечко зеленой. В отчаянной попытке спастись, Айн бросил на него умоляющий взгляд.
  - Почему? - спросил Аргит, указывая на демонстративно страдающего корги.
  - Дождь, - ответила Серафима, натягивая ботинки. - Земля. Грязь. Комбинезон защищать.
  Мужчина присел, положил руку на умную бело-рыжую голову и прошептал что-то на своем совершенно непонятном языке. Айн мгновенно стал похож на генеральскую лошадь при полном параде: морда вытянута, грудь колесом, в глазах героическая готовность к подвигу.
  - И что ты ему сказать?
  Хозяйка с недоверием разглядывала преобразившегося пса.
  - Айн - воин, - Аргит спрятал улыбку. - Воину нужна броня.
  Серафима развернулась, чтобы снять с вешалки куртку. Острые плечи под темно-синей кофтой тряслись от беззвучного смеха.
  - Ну что, - она наклонилась, беря собаку на поводок, - поймаем парочку куролисков к завтраку?
  Айн гордо вскинул голову, огласил коридор воинственным 'гав' и деловито потрусил на площадку.
  - Спасибо, - сказала она Аргиту, прежде чем закрыть входную дверь.
  
  Линялое ноябрьское утро пробудило в Серафиме дремавшие в последнее время желания солнца и витаминов. Завершающее этот анекдотический триумвират стремление убивать раздосадованной пантерой наматывало круги по клетке сознания. Серафима давно не чувствовала себя настолько беспомощной и это злило. После нападения на Тимку, обнимая на кладбище резко постаревшую бабушку, она пообещала себе быть сильной. Бабуля поначалу ахала, глядя на синяки и ссадины, расстраивалась из-за оставленных в какой-то парикмахерской волос, переживала, а потом привыкла. Все же время непростое, и хорошо, что девочка может за себя постоять. И девочка могла, или так она думала раньше. А сейчас. Как остановить удар, которого не видишь?
  - Доброе утро.
  Знакомый голос в трубке вырвал из лабиринта панических мыслей.
  - Вы удивительный оптимист, Игорь. Утро.
  Айн дернул поводок, отчего зонт, удерживаемый той же рукой, покачнулся, брызнув за шиворот холодным.
  - Сидеть!
  - Что? - Серафима почти увидела, как Игорь, где бы он ни был, удивленно моргнул.
  - Это я не вам. Все в силе на сегодня?
  - Да. Но, думаю, стоит с Аргитом обсудить варианты. В Сети есть новые коллекции, можно заранее отобрать модели. Это сэкономит время в магазине.
  - Гениально! Только я через пятнадцать минут уеду на тренировку, вернусь к одиннадцати. В принципе, можно научить Аргита, чтобы он вам открыл...
  - Вообще-то, - последовала неловкая пауза, - я у вас под домом.
  - Отлично, - заявила Серафима. - Скоро буду.
  
  До шести утра Игорь успел проверить свое расписание на следующую неделю, вычитать статью коллеги, написать план занятий и подобрать учебные материалы для Аргита, изучить, наконец, страницы того самого информационного портала, освежить в памяти историю Туата де Данан и даже поспать. Три часа. Проснулся от странного ощущения неправильности - рука слепым щенком шарила по пустой половине кровати. Зарядка. Душ. Думать только о работе или что еще безопаснее сегодняшнем походе по магазинам. С детства зажатый в плотный график специализированной гимназии с углубленным изучением английского языка, музыкальной школы, спортивной секции и различных репетиторов, которые менялись в зависимости от настроения матери и модных тенденций, Игорь привык жить планами и списками. Вот и сейчас намыливаясь и подставляя тяжелую от недосыпа голову под прохладные водные нити, он спускался по геометрическим элементам невидимой блок-схемы. Задача казалась обманчиво простой, однако, уже взявшись за бритвенный станок, Игорь понял: без разговора с Аргитом не обойтись. Скользнув отсутствующим взглядом по очередной забытой Мариной баночке, он засел за подготовительную работу, после чего поехал к Серафиме. Выстирав дождевик и собаку, она убежала в зал. Айн увлеченно носился за мячиком, который Аргит бросал, не отрывая глаз от экрана. Игорь объяснял гостю нюансы современного мужского костюма. На кухне гремел сковородками Савелий, вознамерившийся непременно попотчевать барина блинами.
  - В чаще ваших традиций легко заблудиться, Игор, - Аргит задумчиво перекатывал мячик в пальцах. - У нас за сородича говорят его дела. Недостойный даже в золоте достойным не станет.
  Айн тихо заскулил, выпрашивая игрушку, а потом, передумав, запрыгнул на диван, положил голову на ногу Аргита и затих.
  - У моего народа есть поговорка, встречают по одежде.
  Аргит нахмурился, поглаживая рыжий бок.
  - И что говорит тебе моя одежда? Будь честен, я не услышу в твоих словах оскорбления.
  Игорь посмотрел в глаза воина племен богини Дану. Ответил подумав:
  - Она говорит: ты чужак, Аргит. А у нас, не буду лукавить, чужаков не слишком жалуют.
  - А что говорит твоя, Игор?
  - Моя? - он улыбнулся с горчащей на губах иронией. - Пожалуй, что я играю по правилам. Аргит кивнул.
  - Я поклялся соблюдать закон людей и правила, упомянутые женщиной-волком. Мне нужна одежда, которая скажет это.
  - Возможно, еще что-то? - уточнил Игорь.
  - Этого достаточно, - уверенно произнес Аргит. - Остальное я скажу делами.
  
  Торговый центр в дождливую ноябрьскую субботу походил на муравьиную ферму. За непрозрачными стеклами фасада суетились продавцы, покупатели и просто праздношатающиеся. Дома было скучно, на улице - мокро, а здесь на каждом шагу манили социально приемлемые искушения, которым так и хотелось поддаться. Серафима с Игорем управились быстро. Они просто забегали в магазины, по фотографиям находили понравившиеся Аргиту вещи, на глазах у изумленных продавщиц прикладывали к ним портновский метр и, если параметры совпадали, несли на кассу. Игорь следил, чтобы одежда сочеталась, Серафима платила и коллекционировала чеки. Джинсы, рубашки, футболки, регланы, свитера, толстовки, куртка, пара ботинок, нижнее белье и тапочки. Средства гигиены, планшет и мобильный. В процессе шоппинг сафари пришлось спускаться на парковку и прятать половину пакетов в машину. Когда со списком было покончено, Серафима запрыгнула на площадку кафе, приютившегося посреди огороженной витринами аллеи, и тихо сползла по спинке диванчика. Игорь сел напротив.
  - Что там говорил ворон в поэме у По? - спросила Серафима, не открывая глаз.
  - Nevermore, - не задумываясь, ответил Игорь.
  - Вот-вот. Nevermore!
  Выдохнула она со зловещим скрипом, вызывая у мужчины легкую улыбку.
  - Принести вам кофе?
  - Американо. Игорь? - открывшийся серый глаз смотрел серьезно. - Идея с подготовкой была гениальна. Миллионы моих уцелевших нервных клеток искренне вас благодарят. Спасибо.
  - Пожалуйста.
  Когда он вернулся, Серафима уже успела извлечь из упаковки мобильный, вставить сим-карту и сейчас заполняла список контактов.
  - Вот, - поставил перед ней чашку, - мой впишете?
  - Ваш, мой, Гаянэ и Максимилиана, - Серафима сделала глоток. - Аргит вам о нем не говорил?
  - Нет, - ответил Игорь, аккуратно размешивая сахар.
  - Тогда приедем домой, расскажу. Такая история...
  Внезапно Серафима замолчала, фиксируя взгляд где-то за левым плечом Игоря. Он поднял голову и замер.
  - Здравствуй, Игорь, - знакомый голос тек медовой отравой. - А я иду и гадаю ты или не ты. Сначала думала, обозналась. Место, компания... Но, ты умеешь удивлять.
  - Марина? - Игорь поправил очки.
  - Как приятно знать, что ты меня еще помнишь.
  Она поправила каштановый локон и опустилась на диванчик рядом с мужчиной. Серафима молча сделала очередной глоток.
  - Знаешь, - Марина развернулась к нему, пронзая обвиняющим взглядом, - я, конечно, знала, что тебе не дано чувствовать по-настоящему, но даже представить не могла, какой ты на самом деле черствый. Сколько прошло? Трое суток, и ты уже развлекаешься. А я волновалась за тебя, Игорь!
  - Не стоило.
  Что-то в его тоне заставило Серафиму внимательнее присмотреться к сидящим напротив. Живьем Марина была еще лучше, чем на фото. Невысокая, стройная, с очаровательной копной кудрей, вспыхивающей солнечными искорками. Глаза - летняя трава, под которой дышала гиблая топь. Игорь застыл. Серафима видела, как резко обозначилась линия челюсти, а пальцы до белых костяшек сжали чайную ложку.
  - Теперь вижу, что не стоило. Ты эгоист, Игорь! Совершеннейший эгоист! Ты даже не сказал Виолетте Георгиевне о нашей ситуации, и она звонила мне сегодня. Ты представляешь, каково мне было?!
  - Зачем мама тебе звонила?
  - Ну, конечно, ты забыл! - она всплеснула ухоженными ладошками. - Завтра первое воскресенье месяца.
  - Семейный обед, - Игорь произнес это так, будто речь шла о допросе у инквизитора.
  - Разумеется, я сказала ей, что не смогу быть. Но из уважения к тебе не стала говорить почему. Ты не представляешь, как больно мне было разговаривать с твоей мамой, зная, что все уже не так, как раньше.
  Судя по виду Игоря, дознание намечалось с пытками, колесованием и последующим четвертованием. Марина тряхнула головой и презрительно посмотрела на Серафиму.
  - Может, завтра заодно представишь родителям свою новую избранницу. В состоянии шока принять такое, - она сделала ударение на последнем слове, - будет легче.
  Серафима со свистом втянула воздух. Будто разбуженный этим звуком Игорь заглянул в налившиеся бурей глаза, увидел сжатые в кромку клинка губы и побелевшие пальцы.
  - Марина, - он не смотрел на нее, так было проще, - уходи.
  - Как? Ты даже нас не познакомишь? Это так невежливо, Игорь.
  - Серафима, - рука протянулась через стол.
  Марина удивленно хлопнула ресницами, но на рукопожатие ответила:
  - Марина. Бывшая невеста Игоря, а вы?
  - А я, - Серафима смяла наманикюренные пальчики, - его подавленная агрессия.
  Кудрявая куколка открыла аккуратный ротик:
  - Пусти!
  А когда в ответ боль усилилась, завизжала, поливая ухмыляющуюся Серафиму дистиллированной матерщиной.
  - Тебе конец! Ты поняла?! Тебя найдут?! Пусти меня!
  Вокруг стали собираться люди.
  - Серафима, - в голосе Игоря слышался рокот зарождающейся лавины. - Отпустите ее.
  Капкан раскрылся и Марина с громким всхлипом вжалась в спинку дивана, баюкая ноющую руку.
  - Ты! Ты! И ты, Игорь, - стремясь взять реванш, она набросилась на того, кто никогда не отвечал. - Твою женщину у тебя на глазах избивают, а ты! Кто ты после этого?
  - Ты не моя женщина, Марина, - сказал он, едва сдерживая ярость. - Ты ушла и, это, пожалуй, лучшее, что ты сделала. А теперь исчезни из этого кафе и из моей жизни. Все вещи, которые ты забыла, я отправлю к тебе на квартиру. Уходи, Марина.
  Она не сводила с Игоря широко распахнутых глаз, мягкий подбородок дрожал, а на концах наращенных ресниц трепетали слезинки.
  - Я...
  - Уходи, - от негромкого удара по столешнице звякнула посуда. - Молча.
  И она ушла. Под перешептывание случайных свидетелей. Нарочито высоко задрав голову, балансируя на тонких каблуках, Марина шла к женскому туалету, чтобы там по-бабьи разрыдаться, проклиная советчиц, на разные голоса уверявших:
  - Да на коленях он к тебе приползет, вот увидишь. С кольцом в зубах.
  И она ведь видела. И букет. Розы, ее любимые жемчужно-белые. И кольцо в знаменитой голубой коробочке. Овальный бриллиант в платине. Заветные буковки с внутренней стороны ободка. И свадьбу. И медовый месяц. И... Что же делать? Что же ей теперь делать?!
  
  Глава 14
  
  До машины шли молча. Глухая тишина накрыла их войлочным колпаком, отгородив от суеты ярмарочного сборища. Игорь часто дышал, хмурился и чудом не налетал на прохожих. Не говоря ни слова он открыл багажник, помог Серафиме сгрузить пакеты и уже в салоне сказал негромко:
  - Больше так не делайте.
  Пристегивавшаяся Серафима отпустила ремень, развернулась, смерила мрачного, как дождливое небо, мужчину долгим внимательным взглядом.
  - Меня задели, я ответила. Ваши дела с Мариной меня не касаются, но плевать ядом в мою сторону она не будет.
  - Вы могли повредить ей руку, - с нажимом сказал Игорь.
  В карих глазах тлели угольки недавнего пожара.
  - Я могу сломать ей руку, - невозмутимо заметила Серафима, - но мне тяжело представить ситуацию, в которой я это сделаю.
  - Вы... - Игорь снял очки, устало потер переносицу. - Это ужасно. То, что вы говорите.
  Она рассеянно барабанила пальцами по приборной панели, между бровями залегла складка, а крылья носа нервно подрагивали.
  - Игорь, я ценю вашу попытку пробудить мое коматозное человеколюбие, но сейчас не лучший момент.
  Ровно десять секунд в салоне было тихо.
  - Пристегнитесь, - наконец бросил Игорь, заводя двигатель.
  Прикрыв глаза от облегчения, Серафима потянулась за ремнем.
  
  Занеся в квартиру пакеты, Серафима объявила: сегодня день оливье, поставила вариться овощи и отправилась за недостающими продуктами. Дождь сменился мерзкой моросью, за день вода заполнила выбоины на уставшем от людей и машин асфальте, и нужно было держаться подальше от проезжей части, чтобы не попасть под грязно-коричневый душ. Потолкавшись между рядами в поисках горошка и соленых огурцов, предъявив внезапно бдительной кассирше паспорт, Серафима сгрузила в пакет покупки, распечатала новую пачку сигарет и отправилась домой.
  По невидимым водным нитям, связавшим сегодня небо и землю, на город медленно стекали сумерки. Дома расцветали огнями, улицы щетинились светом фонарей. У подъезда несмотря на непогоду ошивался сосед Ванька и компания. Двое с ногами забрались на лавочку и плевали в собравшуюся под ней лужу. Третий грузно топтался рядом. Молодые и дерзкие оглашали округу заливистым ржанием.
  - Симуля, - оскалился сосед, - угости сигареткой.
  - Сегодня в меню только живительные пендели, - не сбавляя скорости бросила Серафима.
  - Слышь, подруга, ты че борзая такая? - здоровяк отклеился от скамейки, преграждая дорогу.
  У него были мокрые темные вихры, плоский чуть вздернутый нос и пухлая нижняя губа. Она спелой долькой грейпфрута нависала над скошенным подбородком, за которым просматривался второй. Близко посаженные глаза смотрели нагло, оценивающе.
  - Тебя как зовут? - устало поинтересовалась Серафима.
  - Сэм.
  - У меня был тяжелый день, Сэм, не нужно его усложнять.
  Серафима сделала шаг влево, парень сдвинулся вместе с ней. Шаг вправо - тот же результат. Она замешкалась, раздумывая, в какую категорию определить хамоватого тинэйджера: еще к детям, которых бить нельзя, или уже к взрослым, которых можно, а иногда и нужно.
  - Н-н-ну? - парень сложил на груди крупные руки. - И че?
  В этот исполненный шекспировского драматизма момент у Серафимы зазвонил телефон.
  - Ваня, убери его, - холодно сказала она, выуживая из кармана мобильный. - Я не шучу. Да?
  - Има? - раздался в трубке знакомый голос. - Привет.
  - Привет, Аргит.
  Серафима скосила глаз, наблюдая за соседом, который белкой подскочил к приятелю и начал что-то торопливо объяснять.
  - Игор учить меня звонить, - произнес Аргит на ломаном русском.
  - У тебя получается. Хорошо.
  Она попыталась обогнуть спорящих подростков.
  - Тебе кто-то разрешал уйти? - прогундосил Сэм, хватая Серафиму за куртку.
  В трубке раздалась фраза на странном языке, а потом Игорь переспросил:
  - Серафима, вы где? У вас все в порядке.
  - У подъезда, все нормально, скоро бу...
  И тут мясистая пятерня вцепилась в запястье, отводя руку с телефоном от уха.
  - Ваня! Уйми его, - рявкнула Серафима. - Считаю до пяти. Раз.
  - Сэм, пусти ее, - Ваня заметно нервничал.
  - Два.
  - Сэм, хватит.
  - Да че она мне сделает?!
  - Три, - Серафима поставила пакет с продуктами на асфальт.
  Тяжелая металлическая дверь стремительно распахнулась и за спиной у спорщиков возникла высокая фигура.
  - Аргит. Человек! Закон! - успела крикнуть Серафима в разгорающиеся холодной синевой глаза.
  Ваня инстинктивно отшатнулся, обнаружив у себя за спиной незнакомого мужика. Сэм растерянно крутил лопоухой головой.
  - Сэм, за тобой стоит мой друг, - спокойно, насколько это было возможно, сказала Серафима. - Он большой и очень сильный. Отпусти меня.
  - Реально здоровый, чувак, - энергично закивал Ваня. - Пусти ее.
  Когда Сэм разжал пухлые пальцы, Аргит просто взял его подмышки, как нашкодившего кота, приподнял, отчего подросток жалобно пискнул, и, шагнув, аккуратно отставил в сторону. Выбегавший из подъезда Игорь притормозил от удивления. Безмолвный зритель на лавочке судорожно сглотнул.
  - Има?
  Перед ней возник знакомый торс, обтянутый новехоньким регланом.
  - Все хорошо, Аргит. Игорь, скажите, со мной все в порядке. Мы идем домой.
  Серафима подхватила с земли пакет, взяла Аргита под руку и увлекла его подальше от притихшей молодежи.
  
  Дверью квартиры она грохнула так, что несколько хлопьев штукатурки отцветшей сакурой облетели со стены подъезда. Держа над ковриком капающий пакет, Серафима буркнула, стряхивая куртку, а за ней ботинки:
  - Заканчивайте занятие. Я займусь ужином.
  Загремели кастрюли, что-то упало, всхлипнула дверца холодильника, а заглянувший на кухню Айн, выбежал оттуда испуганной рысью. Аргит встретился с укоряющим собачьим взглядом, невозмутимо сменил сапоги на новые тапочки и со спокойствием укротителя отправился в логово хищника. Серафима кипела в унисон с водой. В левой она держала горячую крышку от кастрюли с почти сварившейся картошкой, в правой - нож. Уже это должно было остановить от необдуманных действий любого. Но Аргит, то ли не осознавая опасности, то ли героически презрев ее, спокойно шагнул под теплый свет стоваттной лампочки.
  - Има?
  Очень медленно она отложила острый предмет, осторожно накрыла кастрюлю и только потом, сжав в замок руки, развернулась к непрошенному спасителю.
  - Аргит идти учиться с Игорем, Има готовить еда.
  Она дышала глубоко, суженые глаза отсвечивали полированной сталью.
  - Има злится, - безошибочно диагностировал он. - Почему?
  - Серьезно? - девушка прижала пальцы к виску. - Ты сейчас хотеть об этом говорить? - выдохнула по-английски.
  - Да. От кивка волосы блеснули, как арктический ледник на ярком солнце. Аргит был чужим даже в обычных голубых джинсах и светло сером реглане. Но в короткий миг между двумя ударами сердца Серафиме стало на это совершенно наплевать. Она посмотрела на мужчину, замершего в дверном проеме, и сказала, вздернув острый подбородок:
  - Игорь, переведите ему, пожалуйста. Во-первых, - она бесцеремонно ткнула пальцем в грудь воина Туата де Данан, - этот мальчик человек и я человек, а ты нет. Правила говорят, я могу его ударить, а ты нет. Во-вторых, он просто дурак, а ты слишком сильный. И в-третьих, это был мой бой! Мой! Да, я не соперник вампиру или оборотню. Черт, ты сам вырубишь меня с одного щелчка. Но я не беспомощна. И отказываюсь быть трепетной девой, которую нужно охранять круглосуточно и закрывать от каждого косого взгляда. Вчера ты спас мне жизнь, Аргит, но рано или поздно, ты вернешься домой.
  Серафима походила на натянутую тетиву. Бросив последнее слово, она разжала кулаки, опустила голову, занавесив лицо упавшими прядями, и с шумом выдохнула. С каждым переведенным предложением Аргит хмурился все сильнее.
  - Он поклялся защищать вас, - передал его ответ Игорь. - Это долг чести и, если с вами что-то случится, Аргит покроет свое имя позором.
  - Я могу освободить его от клятвы? - устало спросила Серафима.
  Брови Аргита удивленно взлетели, он посмотрел нее, как на ребенка-несмышленыша, и четко произнес по-русски.
  - Нет.
  В его голосе была спокойная уверенность горной гряды.
  - Ясно, - глухо сказала Серафима, разворачиваясь к плите. - Игорь, заберите его заниматься. Пожалуйста.
  Она прикусила губу и начала аккуратно опускать яйца в воду.
  
  К ужину Серафима превратилась в обычную версию себя. Она ковырялась в купленном для Аргита планшете, лениво переругиваясь с Савелием, который сменил алую рубаху на канареечно-желтую с лавандовой тесьмой.
  - Пожалуйте откушать, барин, - заулыбался домовой, подвигая к Игорю салатницу. - Вы уж не серчайте за такою "Оливью", чем богаты, как говорится.
  Игорь, косясь на изображающую сфинкса Серафиму, зачерпнул ложку салата, плюхнул ее в тарелку и с некоторой опаской попробовал. Не мишленовский ресторан, конечно, но вполне съедобно.
  - А что не так? - непонимающе переспросил он.
  Девушка так выразительно закатила глаза, что Игорь тотчас пожалел о своем любопытстве, но было уже поздно.
  - Ах, помилуйте, - вплеснул коричневыми ладошками Савелий, с презрением глядя в миску, будто вместо салата там лежала недожаренная саранча. - Да разве ж это "Оливья"? Ни тебе рябчиков, ни икры паюсной, ни омаров или раков на худой конец. И соус провансаль, тьху, химия одна! Вот, помнится, у купца Никанора Омельяновича "Оливью" готовили, не хуже, чем в "Эрмитаже", бородой клянусь. Нежнейшее, свежайшее...
  - Тебе то какая разница? - не выдержала Серафима. - Ты ж его не ешь.
  Савелий посмотрел на нее с искренним и неподдельным сочувствием.
  - Вот на кой вам, девкам, высшее образование, ежели вы элементарных вещей не знаете?
  - Это каких?
  - Путь к сердцу мужчины, - домовой многозначительно поднял указательный палец, - лежит через его желудок.
  - Путь к сердцу мужчины лежит через грудную клетку, - ехидно заметила Серафима, - и, если мне память не изменяет, тут не "Оливье" понадобится, а скальпель и...
  Она случайно взглянула на зависшего над тарелкой Игоря, резко замолчала и улыбнулась виновато:
  - Извините. У меня друг хирург, я иногда забываюсь. Савелий, хватит, а то пойдешь нудеть на площадку.
  - Для тебя ж стараюсь, вековуха неблагодарная!
  От праведного возмущения домовой стал похож на призового дикобраза.
  - Зря, - пожала плечами Серафима, - у Игоря невеста есть.
  Тот открыл было рот, чтобы возразить, но, столкнувшись со стальной стеной Серафиминого взгляда, быстро отправил в жевательный отсек ложку салата и принялся энергично работать челюстями.
  - Да неужто?! - встопорщившаяся борода Савелия трагически опала.
  - Ужто, - она отложила планшет и взялась за еду.
  Аргит, закончивший тестировать нестандартные добавки к советскому варианту "Оливье", поинтересовался у Игоря из-за чего собственно шум, а когда тот добросовестно передал ему разговор, предложил еще несколько живописных маршрутов к искомому органу. Игорь сглотнул, отставил тарелку и резко встал.
  - Все в порядке? - насторожилась Серафима.
  - Да, - сдавленно произнес кандидат филологических наук, - душно просто. Я на балкон выйду на пару минут.
  Савелий проводил барина сочувствующим взглядом, а потом набросился на озадаченного Аргита.
  - Ты чего ему наплел, аспид белобрысый? Аж взбледнул сердешный. Пойду водички принесу. А ты, хозяйка, внушение ироду этому сделай. Пусть и не жених, а мужик хороший, неча ему нервы делать.
  Бурча в бороду, домовой уковылял на кухню.
  - Има, - Аргит недоумевая посмотрел на меланхолично жующую девушку, - Игор что?
  - А что ты Игор говорить?
  - Как достать сердце, - буднично ответил Аргит.
  - Ясно.
  Серафима облизала вилку, а когда та чуть слышно звякнула о закаленное стекло тарелки, произнесла роковую для всех мужчин фразу.
  - Аргит, нам нужно серьезно поговорить.
  
  Глава 15
  
  - Что происходит?
  Спокойствие, с которым прозвучал этот вопрос, удивило в первую очередь задавшего его Игоря. Он застыл в дверном проеме, с внезапной апатией рассматривая изменившуюся обстановку в комнате.
  - Отрабатываем технику безопасности, - не опуская руку с пистолетом, сказала Серафима.
  Они с Аргитом стояли друг напротив друга, как стрелки в вестернах. Вот только расстояние было не больше полутора метров, а оружие лишь у одного.
  - У вас пистолет, - Игорь натянул костюм Капитана Очевидность.
  - Это? - Серафима перевела взгляд на зажатый в руке предмет. - Это травмат. Пустой. И...
  В следующую секунду скульптурная группа в гостиной изменилась. Игорь привалился к дверному косяку. Савелий сочувствующе протягивал ему чашку с водой. Аргит прижимал к себе Серафиму, фиксируя ее левую руку и вытянув правую. Дуло пистолета смотрело в потолок. Пойманная девушка пару раз дернулась, черный затылок ткнулся в грудь мужчине.
  - Хорошо, - сказала, впечатывая пятку в голень Аргита.
  С таким же успехом она могла пнуть бревно.
  - Что вы делаете? - устало произнес Игорь, принимая из рук домового чашку. - Спасибо, Савелий.
  - На здоровьице, барин. Может, вам валерьяночки? Али покрепче чего?
  - Нет, благодарю. Так что вы делаете, Серафима.
  - Аргит, отпусти.
  Она положила пистолет на столик, покрутила правой кистью, убеждаясь, что ее держали, как фарфор династии Мин, и, поджав ногу, плюхнулась на диван.
  - Он взял оружие, - Игорь покосился на Аргита.
  - Пустой же, говорю вам. Только попросите его, аккуратно. Погнет еще.
  Дождавшись, когда Игорь переведет ее просьбу, она продолжила:
  - Раз уж этот безлошадный рыцарь решил меня защищать, нужно убедиться, что он не нарвется на пулю. Или случайно не прибьет стрелка.
  - Послушайте, это уже не смешно, - Игорь в один глоток осушил половину кружки. - Откуда у вас пистолет?
  - Из магазина, - спокойно ответила она. - Хотите лицензию покажу? И это, кстати, травмат, а вот у ребят из первого отдела боевое. Интересно, как они разрешение получали.
  - Охранники?
  Игорь вспомнил отцовское сопровождение. Во взгляде Серафимы промелькнуло уважение.
  - Скорее всего. С такой инфраструктурой брать левый ЧОП было бы странно. А ребята там серьезные.
  - Это вы по Гаянэ Церуновне судите? - улыбнулся он, присаживаясь на диван.
  Серафима недоуменно посмотрела на мужчину, а потом, вспомнив, что так и не рассказала о вчерашнем интервью с вампиром, грустно усмехнулась.
  - И по ней тоже. Помните, я вам историю обещала?
  Пока она говорила, опуская излишне натуралистические детали, Савелий, тихо жаловался раскидистому растению на подоконнике, что в организме вконец обнаглевших упырей наблюдается критическая нехватка серебра и осины. А Игорь устало откинулся на спинку дивана, чувствуя, будто его силой прокатили на американских горках. Когда ты взрослый состоявшийся мужчина, доцент и кандидат наук трудно поверить, что для кого-то ты всего лишь еда. И шансов против этого кого-то у тебя, как у хромого таракана против тапка. Слова Серафимы, которые она в запале бросила Аргиту наконец обрели смысл и пугающую глубину. Ту самую, где водятся чудовища. Интересно, можно ли с ними договориться? Память услужливо подкинула классическую реплику: 'Не ешь меня, добрый молодец. Я тебе еще пригожусь'. Игорь поморщился.
  - Выпить хотите? - участливо предложила Серафима.
  - Я за рулем, - он помассировал виски.
  - Такси?
  - Нет, - мужчина поднял тяжелую голову, - нельзя. Мне завтра за город ехать. Я лучше домой. Такие новости, как любила говорить моя няня, нужно переспать.
  - Знаете, - сумрачно ухмыльнулась Серафима, - мне почему-то кажется, в ближайшее время нам придется много чего пересыпать.
  Игорь снял очки, уронил руки между коленями, тряхнул головой в надежде разогнать невеселые мысли и криво улыбнулся:
  - Ваш оптимизм крайне заразителен.
  - С удовольствием подцепила бы ваш, - она подколола совершенно беззлобно, - но, боюсь, исход будет летальным, а у меня куча неоконченных дел.
  Игорь прищурился, рассматривая решительно поджатые губы и упрямую складку между сведенными бровями.
  - И вам совсем не страшно?
  Она смеялась громко, сильно запрокинув голову и прикрывая рот тыльной стороной ладони. Савелий, кряхтя, отправился на кухню за водичкой, Аргит оторвал взгляд от планшета и, убедившись, что ему не показалось, поинтересовался по какому поводу веселье. Наконец Серафима вытерла глаза, жестом отвергла принесенную домовым чашку и, небрежно пожав плечами, сказала.
  - Страшно. Но разве это повод отступать?
  - Действительно, - Игорь задумчиво поправил очки. - На завтра у вас какие планы?
  - Работать, - выдохнула Серафима. - Увы, без моего непосредственного участия статьи писаться отказываются.
  - Вы не поверите, - он поднялся с дивана, - но, у меня с докторской аналогичная ситуация.
  Айн, завидев, что хозяйка направилась в коридор, немедленно подскочил с лежака и начал прыгать вокруг нее со звонким лаем.
  - Игорь, - сказала она, открывая перед ним входную дверь, - удачи вам там завтра. С поездкой.
  Ее голос был теплым, как прогретый южным солнцем песок, а на губах лучиком мелькнула легкая улыбка.
  - Спасибо, - от неожиданности он замешкался с ответом. - Я буду к шести, как договаривались.
  - Напомню Аргиту, чтоб сделал уроки, - ухмыльнулась Серафима, закрывая дверь.
  
  Воскресные обеды в семье Сазоновых проходили с церемонностью приемов в Букингемском дворце. Ровно в двенадцать открылись автоматические ворота и в облагороженный элитным ландшафтным дизайном двор заехал новенький внедорожник премиум-класса. Сегодня Андрей был первым, впрочем, как и всегда. Заглушив двигатель, он открыл водительскую дверь, уверенно перебросил через порожек ногу, упакованную в классические брюки, пружиняще ступил на пятку, защищенную подошвой оксфордов и, наконец, явил миру все сто восемьдесят семь сантиметров себя любимого. Ростом, повадками и фигурой он пошел в отца. Только если Станислав Сазонов давно махнул рукой на звание кмс по греко-римской борьбе и предпочитал спортзалу баньку, то старший сын форму поддерживал и неустанно улучшал.
  Выйдя из машины, он поймал холодный взгляд жены, нетерпеливо постукивавшей каблучками брендовых сапожек по коричневым плиткам подъездной дорожки. Тамара нарочито небрежным движением поправила укладку, ради которой час просидела в салоне, стряхнула невидимые пылинки с полушубка из чернобурки и взяла у запыхавшейся няни полуторагодовалого Станислава. Андрей взял за руку пятилетнюю Маргариту и образцово-показательная семья направилась к дому. За ними, прижимая к боку объемную сумку с детскими вещами и игрушками, семенила Нюша.
  Игорь наблюдал за процессией с водительского сидения своего седана. Брат совершенно точно видел его, но не подождал. Обычно Марина выпрыгивала из машины, стоило той затормозить и громко окликала Тамару. С радушием самок богомола женщины бросались навстречу друг другу, расцеловывали воздух в пяти сантиметрах от щек. Потом Марина щедро глазуровала детей комплиментами, а гордая мать сдержанно принимала их, иногда поправляя на костюмчиках большие декоративные булавки. От сладости этих сцен у Игоря сводило челюсть.
  Он посмотрел на часы. До конца экзекуции оставалось двести тридцать минут. К сожалению, правило раньше сядешь, раньше выйдешь на семейные обеды не распространялось. За прошедшие дни он настолько выпал из этой своей жизни, что от необходимости вновь влезать в старые сапоги по телу шла ощутимая дрожь. Сапожки оказались испанскими.
  - Да, мама, - Игорь подхватил телефон, разразившийся гневной трелью. - Я уже подъехал, сейчас буду.
  
  Пока в столовой накрывали, Сазоновы старшие традиционно уделяли внимание внуками. Когда Игорь переступил порог гостиной в подчеркнуто английском стиле, Виолета Георгиевна, восседавшая в кресле с видом королевы-матери, слушала стишок в исполнении пятилетней Маргариты. Малышу повезло больше - дедушка качал его на коленях, периодически показывая козу.
  - Игорь, - хозяйка дома заметила сына. - Ну наконец-то! Ты пропустил выступление Марго, а она просто восхитительно читала. Мне кажется, у нее настоящий лондонский акцент. Марго, расскажи еще раз для дяди Игоря.
  Девочка мышонком посмотрела сначала на бабушку, затем на мать, расположившуюся на диване, и обреченно развернулась к Игорю.
  - Мама, я слышал последние предложения, - сказал он, - у Марго отличное произношение.
  - Она унаследовала бабушкину способность к языкам, - сладко улыбнулась Тамара. - Здравствуй, Игорь, а где Марина?
  Он едва заметно поморщился, но ответить не успел.
  - Мариночка заболела, - с выразительностью провинциального трагика вздохнула Виолета Георгиевна. - Она звонила сегодня, у бедняжки был совсем больной голос. Она не хотела подвергать опасности детей. Но передавала всем привет. Игорь, я надеюсь, вы пригласили врача?
  - Марина звонила тебе сегодня?
  На лице Игоря было написано такое удивление, что его удалось разглядеть даже всецело погруженной в собственные переживания Виолете Георгиевне.
  - Ну, разумеется. Она так расстраивалась, что не увидится с семьей. Ты же прекрасно знаешь, какая она домашняя девочка. Сейчас это такая редкость.
  Виолета Георгиевна бросила выразительный взгляд на старшую невестку. Тамара сменила приветственную улыбку на соглашающуюся.
  Маленькая Маргарита все еще стояла перед бабушкой, хлопала зелеными, как у матери глазами, и растерянно мяла подол сарафана в шотландскую клетку.
  - Мне читать опять, мама?
  - Нет, иди поздоровайся с дядей.
  Девочка заводной игрушкой развернулась и пошла навстречу Игорю. Каблучки нарядных туфелек робко стучали по дубовому паркету.
  - Здравствуй, дядя Игорь, - она смущенно улыбнулась.
  - Здравствуй, Марго.
  Игорь присел на корточки.
  - Я выучила новые стихи.
  - Я слышал. У тебя очень хорошо получается.
  - Хорошо, как у тебя?
  - Даже лучше, - подмигнул Игорь.
  - Ну вот и решили, - хохотнул с дивана Андрей, - вырастет, поступит к тебе на кафедру. Ей все равно с каким дипломом дома сидеть, а ты наконец-то семье поможешь.
  Игорь скрипнул зубами, Станислав Владимирович ухмыльнулся в усы, Тамара потупилась, а Виолета Георгиевна возмущенно воскликнула.
  - Андрей!
  - Да, мама?
  Он подарил ей ангельски невинный взгляд.
  - Ты не поздоровался с братом.
  Андрей Сазонов вальяжно поднялся, подошел к выпрямившемуся Игорю, глянул сверху вниз.
  - Ну, привет, младшенький. Выглядишь не очень. Неправильные глаголы замучили? - заканчивая фразу Андрей, машинально посмотрел на отца.
  Станислав Владимирович улыбнулся. Игорь не стал оглядываться, догадался по довольному лицу брата.
  - Здравствуй, Андрей, - процедил он сквозь зубы. - У меня все хорошо. Ценю твое беспокойство.
  - Вот я ценю, брат, что с твоей работой последний раз я о тебе беспокоился в эпидемию птичьего гриппа.
  - Андрей!
  - Сама же назвала его кафедру курятником, - пожал широкими плечами.
  - Этого совершенно не может быть! - отмахнулась Виолета Георгиевна. - Кстати, Игорь, я вчера встречалась с Мартой Иосифовной. Ты помнишь Марту Иосифовну, вы с ее Женечкой вместе ходили в музыкальную школу? Она спрашивала, не можешь ли ты позаниматься с ее старшим внуком. Я, конечно, сказала, что ты очень занят докторской, но она так просила.
  Во вкрадчивом медовом голосе матери Игорь кожей почувствовал ту самую интонацию. Перед ней пасовал даже Станислав Владимирович, успокаивая себя, мол, баба-дура, чего с нее взять. Пусть играет. В преданную жену, идеальную хозяйку дома, героическую мать великого пианиста. Последний гамбит бессовестно сломал Игорь. Он оказался способным, но, увы, не гениальным мальчиком. И отнес документы на филфак. Виолета Георгиевна скандалила, пока не закончились экзамены в консерватории. А потом передумала, обставив все так, будто это ее идея. И с тех пор ждала, когда младший сын станет профессором. Он работал над этим, но, как виделось матери, недостаточно усердно. Иногда Виолета Георгиевна была готова сдаться и согласиться с мужем, который последние годы все громче твердил о необходимости привлечь младшего к семейному делу. Андрею нужен был помощник из своих.
  - Я как раз взял ученика на интенсивный курс, мама. Но я могу порекомендовать Марте Иосифовне хорошего специалиста.
  - А, может, ты передашь этого своего ученика тому специалисту? На время. Марта Иосифовна так мне помогла с фондом...
  Мысль променять одного из Туата де Данан на внука Марты Иосифовны задерживаться в голове категорически отказывалась.
  - Исключено.
  Игорь произнес это настолько резко, что на него удивленно посмотрели все.
  - Игорь?
  - Я подписал контракт, мама.
  - Но Марина мне ничего не говорила ни о каких учениках!
  Виолета Георгиевна капризно выдвинула вперед подбородок и сжала на коленях пухлые кулачки.
  - Марина и не могла тебе сказать. Я взял этот проект после того, как мы с ней расстались.
  И когда все собравшиеся застыли в паузе, достойной незабвенной Джулии Ламберт, в гостиную вошла домработница Катя. Ее 'Кушать подано!' было безупречно по форме, содержанию и верности момента.
  
  Глава 16
  
  Тартар разверзся, когда домработница Катя спешно покинула столовую, торопливо закрыв за собой массивную дверь. Не дожидаясь, пока медная ручка встанет на место, Виолета Георгиевна повернулась к сидящему по правую руку Игорю.
  - Я требую объяснений!
  Андрей улыбнулся, предвкушая показательную порку маминого любимчика, Тамара навострила аккуратные ушки, а Станислав Владимирович попробовал ложкой наваристую солянку, втянул густой мясной дух и, погладив пшеничного цвета усы, недовольно бросил:
  - Виола, дай поесть спокойно.
  - Но?!
  - Виола!
  - Игорь, мы поговорим об этом позже, - она обиженно вздернула обильно припудренный курносый носик, демонстративно отворачиваясь от сына. - А сейчас всем приятно аппетита.
  Игорь глотал через силу. От материнского плеча веяло подвальным холодом, а Андрею просто хотелось засветить ложкой промеж голубых глаз, в которых читалась откровенная насмешка. И только глава семейства полностью погрузился в пучину наваристого бульона с томатами, копченостями, каперсами, маслинами и лимончиком.
  Секунды, по ломтику отрезаемые блестящим маятником напольных часов, таяли в резном футляре. За солянкой последовали отбивные по-милански с картофелем для мужчин и свежайший стейк из лосося с салатом для дам. Вязкая тишина пахла тиной, стылым туманом лезла за шиворот, отбивая вкус еды. Игорь рассеянно ковырял вилкой гарнир, будто впервые рассматривая столовую, оформленную в том же английском стиле. Безупречная симметрия, шелковые обои, мебель темного дерева, антикварный фарфор. Виолета Георгиевна сменила пять дизайнеров, прежде чем получила проект, полностью удовлетворивший ее представлениям об истинном аристократизме.
  Наконец, Катя подала чай. Станислав Владимирович положил в рот кусок медовика, отхлебнул из хозяйской чашки и, прикрыв глаза, медленно прожевал любимое лакомство.
  - И кто от кого сбежал? - он поднял белесую бровь.
  - А то неясно, - фыркнул Андрей.
  Насмешливо-безразличный взгляд отца гладил против шерсти.
  - Мы расстались, - Игорь сжал в кулаке серебряную ложечку.
  - Игорь, - Виолета Георгиевна взяла след, - это просто возмутительно. Почему ты не посоветовался со мной?
  Он давно привык к матери и даже научился абстрагироваться, поддаваясь ей, как ему казалось, в мелочах. Виолета Георгиевна жила в мире, который она с самого детства раскрашивала, как душе угодно. И где не было места тому, чем Игорь жил последние три дня. Или больше?
  - Это наше с Мариной дело, мама. Тамара удивленно приподняла идеальной формы бровь и видя, как задохнулась от возмущения свекровь, спрятала улыбку за глотком чая.
  - Да что ты такое говоришь, Игорь?! Нет, я совершенно отказываюсь это слышать и требую немедленно сказать, как такое могло произойти!
  - Мы расстались, мама, и я не намерен это обсуждать. Тамара, вам понравилось в Италии?
  Прежде чем ответить, она выдержала паузу. И не ошиблась.
  - Игорь, ты ведешь себя неприлично, - в голосе Виолеты Георгиевны прорезались истеричные нотки. - Сейчас же ответь на мой вопрос!
  - Да все же понятно, - Андрей швырнул вилку на десертную тарелку, отчего та возмущенно звякнула. - Она его бросила. И нашему Игореше стыдно признаться, что он опять облажался. Как будто вы его не знаете?
  Игорь дернулся. 'Да вы ни черта обо мне не знаете!': вертелось на кончике языка. Он точно это где-то слышал. Тренированная память начала перелистывать внутренний сборник цитат и афоризмов, отвлекая от ярости, поднимающейся мутной волной. В нос ударил запах табачного дыма, пальцы вспомнили ощущение первой за долгое время сигареты. На секунду он увидел на дальнем конце стола хмурую Серафиму, а рядом обманчиво спокойного Аргита. Нарисовал в голове картину 'Знакомство с семьей' и невольно хмыкнул.
  - Игорь!
  - Да, мама.
  - Я требую объяснений!
  - Я уже сказал, что не намерен это обсуждать.
  Игорь посмотрел на украшенный позолотой циферблат, до конца аутодафе оставалось каких-то полтора часа.
  - Нет, совершенно возмутительно! - Виолета Георгиевна поднялась из-за стола, гневно стукнув расписной чашкой о хрупкое блюдце. - Я немедленно звоню Марине!
  И фурией вылетела из столовой.
  - Бильярд, пап?
  - Можно, - кивнул старшему сыну Станислав Владимирович.
  - Италия, - мечтательно улыбнулась Тамара, связывая собеседниками путами светской болтовни. - Игорь, ты был прав, она невероятная.
  Следующие пятнадцать минут Тамара пела оду изящному великолепию Миланского собора, с придыханием рассказывала о неописуемом чувстве, которое охватывает при виде 'Тайной вечери', рассыпалась в комплиментах солистам Ла Скала, умолчав при этом о часах, проведенных в многочисленных бутиках. Игорь слушал рассеянно, вставляя только короткие реплики. Впрочем, его участие в беседе было строго необязательным. Похоже, Тамара готовила выступление для свекрови, а на девере решила лишний раз потренироваться.
  - Игорь Станиславович, - домработница Катя робко заглянула в столовую, - там вас Виолета Георгиевна просит к ней в кабинет.
  В изумрудных глазах Тамары мелькнул азарт гончей, почуявшей раненую добычу. Когда Игорь вышел, она поспешно вернулась в гостиную, выхватила из сумочки телефон и набрала Марину.
  
  Виолета Георгиевна нервно постукивала антикварным ножом для бумаги по столешнице красного дерева. Перламутровая птица в немом ужасе таращилась на роковой таран, пока промахивающийся, но совсем скоро... От неминуемой гибели инкрустацию спас Игорь. Он зашел в полную молчаливого негодования комнату, оглянулся и остался стоять. Долго находиться здесь Игорь не мог. Розовая гамма кабинета, винтажная мебель, кружевные салфеточки, книги, которые подбирали в тон, и декоративные тарелочки на стенах запускали в организме неконтролируемую реакцию. С одной стороны, хотелось отчитать дизайнера, подшутившего над матерью и оформившего кабинет в стиле Долорес Амбридж, а с другой - сказать спасибо. В такой обстановке серьезно относиться к выволочкам уже не получалось. Не позволяли умилительно взирающие с тарелочек котята с огромными бантами.
  - Игорь, я всегда старалась быть снисходительной к твоим ошибкам, - Виолета Георгиевна решила не тратить время и запал зря. - Но, как ты мог изменить Марине, да еще позволить своей любовнице напасть на бедную девочку?!
  А он, наивный, думал, театр абсурда закончился. Увы, до этого момента играли вступление.
  - Мама, - ошеломленный Игорь присел на розовую козетку, - что ты такое говоришь?
  Перламутровая птица получила-таки рукояткой в глаз, а Виолета Георгиевна поднялась из-за стола и засеменила к сыну. Приложила ко лбу пухлую руку, пристально рассмотрела уставшее лицо.
  - Что случилось, Игорь? Скажи мне. Я, в конце концов, твоя мать! И я волнуюсь.
  - Марина ушла, мама, - сдался Игорь. - В среду.
  - Да, да. Я, конечно, не понимаю этого вашего решения пожить какое-то время раздельно. Нам с твоим отцом никогда не нужно было проверять чувства, но, пожалуй, современные нравы допускают такое поведение.
  - Пожить раздельно?
  Игорь заморгал так часто, что нарисованный котенок бодро помахал ему лапкой. Или покрутил ею у виска.
  - Марина так сказала?
  Он все еще надеялся очнуться от этого сюрреалистического кошмара.
  - Да. Разумеется, это было до того, как она увидела тебя с той ужасной женщиной. Кто она, Игорь?
  - Мама, я не понимаю, о ком ты говоришь, - он снял очки и устало потер переносицу.
  - Марина сказала, что видела тебя в торговом центре, - тону Виолеты Георгиевны позавидовал бы Кашпировский. - Ты был с женщиной, брюнеткой. Марина подошла поздороваться, а эта особа оскорбила ее и напала. В публичном месте, средь бела дня. Игорь, как ты мог это допустить?!
  Наверное, в глазах Игоря отразилась вся полнота его искреннего недоумения, которое, не носи он гордое звание кандидата филологических наук, впору назвать другим, более емким словом.
  - Марина тебе такое сказала? - механически уточнил он.
  - О, поначалу она не хотела говорить. Это ведь такой стыд, Игорь. Скандал, при людях...
  Виолета Георгиевна сокрушенно покачала головой.
  - Мама, все было совершенно не так.
  - Не так? - она оживилась и присела на козетку. - А как?
  - Марина ушла от меня. Не на время, навсегда.
  Виолета Георгиевна посмотрела на сына так, будто он перед самым выходом в гости испачкал новый костюмчик.
  - Игорь, я допускаю, что вы с Мариной не поняли друг друга. Вы, мужчины, иногда не чувствуете такие тонкие нюансы. Тебе стоило немедленно позвонить мне. А сейчас, я даже не знаю, как можно это исправить.
  Попытка достучаться ушла в молоко. Игорь надел очки, обреченно посмотрел на мать и тихо сказал:
  - Ничего не нужно исправлять, мама. У меня все хорошо.
  - Да что ты такое говоришь? - она заглянула ему в глаза. - Ты явно не в себе, Игорь. Или...
  Виолета Георгиевна судорожно вздохнула, прижимая ладонь к бледно-розовым губам.
  - Игорь, сынок, ты что, принимаешь наркотики?
  Он встал, обернулся, отработанным жестом поправил оправу и очень сдержанно произнес:
  - Я не принимаю наркотики, мама. У меня все в порядке. И мы с Мариной расстались. Спасибо большое за обед. Извини, но мне нужно ехать. Попрощайся за меня со всеми, пожалуйста.
  - Игорь, мы еще не закончили! - мячиком подскочила Виолета Георгиевна. - Я хочу знать, кто она.
  - И если Марте Иосифовне все же нужен будет специалист, позвони мне.
  Он так демонстративно проигнорировал вопрос матери, что та оторопела. Воспользовавшись замешательством в рядах противника, Игорь попрощался и поспешно отступил.
  
  Глава 17
  
  Что вам рассказать за утро понедельника? Оно похоже на визит докучливой тетушки, перед которым надлежит отдраить квартиру, закупить продуктов и наготовить всего пожирнее, да с майонезиком. И хочется притвориться, что заболел, улетел на Таити, а еще лучше в нирвану, но звенит набатом будильник и все послушно идут открывать дверь. Здравствуйте. Ждали, как не ждать? Вставать пришлось рано, обманчиво извиняющаяся Гаянэ позвонила накануне и скомандовала прибыть к десяти. На другой конец города и еще немного по трассе. Серафима цветисто выругалась, а вечером объяснялась перед Игорем. Аргит попросил его разъяснить значение незнакомых слов. По очевидным причинам списать расширение лексического запаса на тлетворное влияние улицы не получилось.
  - Какой у вас там песец был? - рассеянно уточнил Игорь.
  - Дрыганый.
  - Интересный эвфемизм.
  Серафима несколько секунд наблюдала, как он, отставив чашку с кофе, скривившись, трет висок.
  - Таблетку дать? От головы, - уточнила она в ответ на его вопросительный взгляд.
  - Лучше уж сразу новую голову, - криво усмехнулся Игорь.
  - Даже так, - задумчиво протянула Серафима, пристально его рассматривая. - Вставайте.
  - Что?
  - Вставайте и идите сюда.
  Она протопала полосатыми пятками по ламинату и остановилась возле тренировочного мешка.
  - Но я не собираюсь...
  - Слушайте, я же не предлагаю вам спарринг. Это отличный способ сбросить напряжение и проветрить мозги. Не волнуйтесь, ему не больно, - она кровожадно улыбнулась. - Я проверяла.
  Игорь нехотя поднялся.
  - Знаете, мне в детстве постоянно твердили, что нужно беречь руки, - он оценивающе посмотрел на молчаливого противника.
  - Зачем? - искренне удивилась Серафима.
  - Фортепиано, - длинные пальцы изобразили в воздухе гамму.
  - Круто! Еще играете?
  - Нет, - сказал он резко.
  И это короткое, казалось бы, слово, вместило в себя очень многое.
  - Ну и отлично, - Серафима сделала приглашающий жест. - Ни в чем себе не отказывайте.
  Игорь втянул носом воздух, присмотрелся к мишени и ударил.
  Когда Серафима дорулила до спортивно-стрелкового клуба "Витязь", внедорожник Гаянэ уже украшал парковку своим матовым великолепием. Рядом с холеным вороным тяжеловозом хонда Серафимы смотрелась облезлой панкующей козой. Аргит проворно выпутался из ремня безопасности, выскользнул из машины и замер, изучая обстановку. Отчаянно зевающая девушка вывалилась с водительского сидения. Воздух здесь был, конечно, не чета городскому. С кошачьей бесцеремонностью он влетал в голову, устраивая там тонизирующий кавардак. Брал на слабо, побуждая дотянуться до солнца. Серафима запрокинула голову, позволила небу оценить работу ее стоматолога, по-собачьи отряхнулась и, подхватив рюкзак, пошла к крыльцу. Аргит неслышно следовал за ней.
  В вестибюле их ждали евроремонт и миловидная блондинка на ресепшене.
  - Мы к Владимиру Николаевичу.
  Девушка опустила глаза на экран монитора, внимательно рассмотрела Серафиму и с профессиональной вежливостью проворковала.
  - Одну минуту. Сейчас вас проводят.
  Собеседование в спортзале Серафима проходила впервые. Хотя назвать просторную комнату с пустыми белыми стенами и матами на полу залом - польстить ей безмерно. Кроме стойки для обуви тут не было ничего. Не записывать же в инвентарь Гаянэ, Захара и крупного мужчину за сорок со стрижкой ежиком и пронзительным взглядом.
  - Аргит-джан, Серафима-джан, хорошо, что пришли, - широко, но как-то хищно улыбнулась Гаянэ. - Познакомьтесь, это Владимир Николаевич Воронов, руководитель девятого отдела.
  - Здравствуйте, - Серафима протянула руку, подавая Аргиту пример.
  Владимир пожал ее спокойно и обстоятельно. Надежно.
  - Добрый день. Меня зовут Аргит. Приятно познакомиться.
  Мягкие знаки в словах он, конечно, растерял, но фразу построил правильно.
  - Ну вот, а ты говорила по-нашему не понимает, - Владимир поднял перечеркнутую шрамом бровь.
  - Вижу Игорь-джан не теряет зря времени, - одобрительно кивнула Гаянэ. - Аргит-джан, Серафима-джан, мы вас пригласили для нескольких несложных тестов.
  Серафима тихо на пальцах и инфинитиве объяснила Аргиту, чего от них хотят.
  - Испытание? - удивленно переспросил он.
  - Да, небольшое испытание. Ты согласен?
  Он едва заметно прищурился.
  - Гаянэ назвать испытание. Я отвечу.
  - Дружеский поединок с Захаром. Тренировка.
  - Има?
  Несколько минут ушло на выяснение правил боя, а в конце обсуждения Аргит неожиданно спросил:
  - Захар человек?
  - А есть разница? - удивился Захар.
  Глаза у инспектора тоже оказались темными: карими, почти черными, в тон стянутым в хвост волосам. Аргит уточнил вопрос у Серафимы, после чего с дотошной обстоятельностью пояснил непонятливому мужчине.
  - Человек делать больно нельзя. Закон.
  Начальник девятого отдела одобрительно хмыкнул. Гаянэ одарила его многозначительным взглядом.
  - Нет. Захар-джан не человек.
  - Я согласен, - с неожиданным энтузиазмом выдал Аргит.
  - Вот это разговор!
  Захар энергично стукнул кулаком о кулак и начал разуваться.
  - Обувь туда, - сказала Серафима по-английски.
  Кроссовки Аргита встали рядом с парой Захара. Пока мужчины выходили на середину комнаты, Серафима достала из кармана телефон.
  - Журналистская привычка? - беззлобно подколол Владимир.
  - И это тоже. Аргит, - окликнула она, а когда тот развернулся, попросила, - осторожнее.
  - Да не переживай ты так, - хохотнул Захар, - не обижу я твоего фейри.
  - А я за него и не переживаю, - невозмутимо ответила она, заставив инспектора повнимательнее присмотреться к сопернику.
  Убедившись, что все на местах, Гаянэ встала на шаг впереди Владимира с Серафимой и жизнерадостно бросила:
  - Начинайте, мальчики.
  И бойцы исчезли, превратились в ураган, внезапно зародившийся в закрытой комнате. Периодически он замирал, и тогда даже человеческий глаз мог различить па опасного танца. Но лишь на мгновение. Когда Захару удалось поймать Аргита в захват, из которого тот неожиданно ушел вниз, или когда они разлетелись в разные углы, застыв, как два хищника, готовящиеся к прыжку. Но удар сердца и все опять растеклось пролившейся тушью. Гаянэ внимательно следила за спаррингом. Серафима отошла, чтобы утрамбовать в кадр площадь побольше.
  - Уже видела его в драке, - поинтересовался присоединившийся к ней Владимир.
  - Видела, как он двигается.
  - Да, точно, он же, вроде как, у тебя живет.
  Мужчина задумчиво взглянул на экран, где мелькал серый вихрь.
  - Потом на замедлении смотреть будешь?
  - Ага, - Серафима не отрывала глаз от телефона.
  - А если бы вдруг тебе пришлось столкнуться с одним из них...
  Осторожно начал он, поглядывая на мгновенно слетевшиеся к переносице темные брови девушки.
  - Бежать, - безапелляционно заявила она, - отстреляться и бежать. Если получится, конечно.
  - А умеешь?
  - Вы же наверняка видели мое досье, - в тоне скользнуло легкое раздражение. - Там точно есть о разрешении на ношение оружия.
  - А я не спрашивал, есть ли у тебя разрешение, - спокойно повторил Владимир. - Я спросил умеешь ли ты стрелять.
  - Хороший вопрос, - ухмыльнулась Серафима. - Есть где проверить?
  - Есть. И запись сбросишь потом?
  - Да запросто. Скажете только куда.
  Они молча стояли рядом, размышляя о хрупкости человеческой природы и организма, пока Гаянэ не крикнула:
  - Стоп!
  Вихрь распался надвое. Запыхавшийся Захар баюкал левую руку, растрепанный Аргит аккуратно проверял ребра.
  - Красавчики! Тигры! - сверкнула глазами Гаянэ.
  - Угу, - тихо заметила Серафима, пряча телефон, - один серый, то есть черный, другой белый. Два веселых...
  Она хмыкнула, когда Захар протянул Аргиту здоровую руку, а тот ее пожал и что-то сказал. Брюнет нахмурился, потирая подбородок с ямочкой, придирчиво осмотрел недавнего противника.
  - Гаянэ Церуновна, тут парень потренировать его просит.
  - В нерабочее время, - отрезала старший инспектор.
  - Есессно!
  Захар взял под козырек и, увлеченно жестикулируя, присел на корточки рядом с уже завязывающим шнурки Аргитом.
  - Ну? Что скажешь?
  Гаянэ небрежно забросила ногу на ногу, аккуратно позвякивая ложечкой. Рок судьбы неумолимо толкал навстречу друг другу кофе и сахар, заставляя сплетаться в сладострастном вальсе. Когда они, наконец, стали достаточно едины, старший инспектор поднесла чашку к крупному рту.
  - Ладно, - отмахнулся Владимир, - твоя взяла. Может, и будет из нее толк.
  Он отхлебнул чай из простого стакана, бережно поддерживаемого аутентичным советским подстаканником. Владимир Воронов любил поезда и море, шашлык летом на даче у родителей, старые приключенческие романы в потертых переплетах и чай. Крепкий душистый с лимоном и сахаром.
  - Я же тебе говорила, - подмигнула Гаянэ.
  - Ну вот хоть сейчас можно было промолчать? - вздохнул мужчина.
  - Ни сейчас, ни в следующий раз.
  В карих глазах мерцали золотистые искорки.
  - Ты мне долго еще вспоминать будешь? Я же осознал.
  - И продолжаешь делать ту же ошибку.
  - Да брось, я ж ее не видел в отличие от тебя, - он сложил на груди крупные руки.
  - Ты читал ее досье. Хотя, о чем я говорю. Она же баба и в поле ей не место.
  - Гаянэ, - простонал Владимир, - это было десять лет назад! И я же не знал, что...
  - У оборотней очень хороший слух? - злорадно улыбнулась старший инспектор.
  - И это тоже, - покаянно выдохнул мужчина. - Туриста этого себе заберешь?
  В глазах начальника девятого отдела стояла тоска, словно он мысленно прощался с коллекционной моделью авто, которой у него никогда не было, но всегда очень хотелось.
  - Увы, - развела смуглыми руками Гаянэ, - он поклялся охранять Серафиму.
  - Да ты что?! - оживившийся Владимир изобразил искренне сочувствие.
  - Ты не забывай, есть еще Макс и Зоя, - напомнила старший инспектор. - Я уже не говорю о Глебе.
  - Да, да, да.
  Мысленно Владимир уже занес Аргита в список допустимых к использованию спецсредств и придумывал как можно быстрее натаскать девчонку.
  - Влад, - Гаянэ вырвала его из сладких грез об улучшении показателей в годовом отчете. - Мне нужна будет услуга, по твоему старому профилю.
  - И я не услышу это твое "я же говорила"?
   Владимир попытался передразнить сидящую перед ним женщину, Гаянэ вскинула соболиную бровь.
  - Полгода.
  - Год!
  - Восемь месяцев.
  - Идет! Чего надо?
  - Вот.
  На стол легла пухлая папка. Владимир отставил чай и профессионально пробежал глазами первые пять страниц.
  - Брат?
  - Да.
  - А материалы она собирала?
  - Она.
  - Будет толк.
  Влад довольно хмыкнул, глядя, как Гаянэ проглатывает свое вечное: 'Я же говорила'. Какой, однако, удачный сегодня день.
  В ответ на отправленный видеофайл Серафима получила письмо. Увидев свое расписание на следующий месяц, она вздрогнула, украсив диван в гостиной парой прелестных кофейных пятен, а заметив внизу предлагаемую зарплату стажера, чуть не вылила остаток. Ну и еж с ним! За такие деньги она себе новый купит.
  
  Глава 18
  
  Вооружившись знаниями из методички, Серафима придирчиво исследовала подъезд, пытаясь отыскать признаки присутствия антропоморфной мифологической сущности высшего порядка. Осмотр квартиры закончился успешно - признак был замечен на диване, прихлебывающим молоко и вздыхающим над каким-то многосерийным мылом.
  - Ну кто ж так козу доит, кулема? - возмущенно отчитывал домовой гламурную казачку в телевизоре. - Чтоб тебе мамка косу дергала, как ты ей вымя. Чему вас там на актерском учат только?!
  Аргит поднял глаза от планшета, рассмотрел воюющую с подойником девицу и бросил короткое:
  - Неправильно.
  Савелий поперхнулся и, словно впервые видя, уставился на воина племен богини Дану.
  - Умеешь это, - домовой жестами показал процесс извлечения молока из вредной скотины.
  - Знаю, - спокойно ответил Аргит. - Видел как делать.
  Прекрасная казачка наконец перестала мучить животное и пошла страдать в лесок, где белоснежным роялем уже третьи сутки стоял добрый молодец. Савелию все эти внутренние монологи о тяжелой девичьей доле были совершенно неинтересны, потому он решил-таки наладить контакт с представителем иной цивилизации.
  - Так, у вас там, значится, козы есть? - спросил он, утирая зеленым рукавом бороду.
  - Козы?
  - Ну да, козы. А, чтоб тебя, басурман патлатый. Ко-зы. Ме-е-е.
  Для верности Савелий изобразил на макушке рога. Серафима тихо давилась смехом в дверном проеме.
  - Козы есть, - согласился Аргит.
  - Мясные, молочные али пуховые? - тоном знатока поинтересовался Савелий.
  - Что?
  - Принесло же инопланетянина на мою голову. А ну давай свой аппарат, - коричневый, как гречишный мед палец, ткнул в планшет.
  Синие глаза воина вспыхнули улыбкой. Аргит закрыл приложение и протянул устройство домовому.
  - Смотри, неуч, - Савелий поерзал, устраиваясь поудобнее и открывая браузер. - Это, значится, коза...
  Понимая, что на лекцию по животноводству ее уже не хватит, Серафима выкатилась на площадку.
  
  - О, Химеон! А чё это ты тут делаешь, а?
  Сияющий, как операционный светильник, Тёма, оторвал Серафиму от исследования потолка и стен.
  - Плесень ищу.
  - И как?
  Поднявшись, он придирчиво осмотрел сначала побелку, затем соседку.
  - У нас на этаже вроде нет, - серьезно заявила Серафима. - Слушай, а ты чего так рано сегодня? Да еще и при таком параде.
  - А ты никому не скажешь? - вкрадчиво спросил Тёма.
  - Вот ты сейчас обидеть меня хочешь?
  Демонстративно насупившись, Серафима скрестила руки на груди.
  Тёма наморщил курносый нос, стряхнул невидимые пылинки с галстука и важно заявил.
  - Я ходил на собеседование.
  - Ого! И как?
  - Успешно, - Тёма показал два больших пальца.
  - Ну, поздравляю, - хмыкнула Серафима. - Всяческих тебе свершений и хорошеньких сестричек в отделении. Только чего это ты вдруг? Тебе ж нравилось на старом месте.
  - Понимаешь, - Тёма принялся раскачиваться с пятки на носок, - меня коварно соблазнили интересными случаями, полностью оплачиваемыми поездками на конференции и активной помощью в научной работе. А директор клиники там такая, что хочется бросить к ее ногам диплом и все сертификаты вот прям сразу.
  - А бабло?
  - И бабло, - Тёма мечтательно вздохнул.
  - Рада за тебя, - улыбнулась Серафима. - Как хоть клиника называется? Куда мне теперь всяких странных типов таскать?
  - Да, боюсь, с типами уже не получится. Клиника частная и достаточно дорогая. 'Живая вода', знаю, название то еще, но условия, ты бы видела. Здание новехонькое, оборудование топ, я когда в оперблок заглянул, думал, в кино попал.
  Пока Тёма пел дифирамбы новому рабочему месту, Серафима держала на лице улыбку и тихо кусала губы. Это название она уже встречала. На информационном портале и на машине скорой, забравшей пострадавшую от вампиров девушку. Клиники этой сети находились в ведении седьмого отдела Управления Ноль. Да уж, интересных случаев у Тёмы теперь будет навалом.
  - А чего это ты с плесенью завелась? У нас же образцово-показательный дом ни грибка, ни грызунов, ни даже тараканов.
  - Думала статью написать, - Серафима рассматривала аккуратный и действительно очень чистый потолок.
  - Чтоб все нам завидовали?
  Он широко улыбнулся. Завидовать ему было можно и даже нужно. Судьба благоволила Артёму Петровичу, наградив и умом, и талантом, и легким, как искристый сидр, характером. Несмотря на непростую профессию Тёма принимал мир с оптимизмом, щедро даря хорошее настроение своим многочисленным друзьям и дамам сердца.
  - Да нет, не о нашем доме. Точнее, не только о нашем. Знаешь, взять два дома одного года и серии и сравнить.
  - Думаешь, это интересно будет? - он скептически приподнял светлую бровь.
  - Пока не знаю, найду материал, предложу редактору.
  - Ну, если подумать, это не кровища твоя обычная...
  - Вот кто б про кровищу говорил? - язвительно бросила Серафима.
  Тёма выпятил намечающийся животик, наличие которого категорически отрицалось, и авторитетно заявил:
  - У меня долг службы и призвание! А какие есть ваши оправдания?
  - Интересно, - она пожала плечами.
  - Все ей, маленькой, интересно, - не обращая внимания на убийственный взгляд, он потрепал Серафиму по голове. - В четвертый дом заскочи, насладись контрастом.
  - Ты ж вроде по месту жительства больше не охотишься?
  От этой милой улыбки пикаперы-экстремалы сразу понижали рейтинг Серафимы до минуса и тихо отваливали.
  - Ну вот что ты из меня опять маньяка какого-то делаешь?! - надулся Тёма. - У меня, может, серьезные намерения были. Такая девочка милая, собак, кстати, любит...
  - Только не говори, что ты ее на Айна склеил? Тёма, ну мы же договаривались, - Серафима схватилась за голову. - Одного раза мало было?
  - Да ладно, обошлось же, - смущенно потупился мужчина.
  - Ага, мне всего лишь пришлось врать твоей очередной ревнивой пассии, что это не Артёма собака, это совсем другая собака, они просто похожи и клички у них одинаковые...
  - А как у твоего квартиранта дела? - жизнерадостно спросил Тёма.
  - Ты мне с темы не съезжай. Хочешь ловить на собаку, я тебе подарю. Вон чихуахуа, например, мамзелям нравится и туалета кошачьего хватит, пока ты на дежурствах.
  - Да у меня у родителей кот больше, чем эта твоя чихуахуа!
  - Тогда йоркширский терьер. Хвостики ей завязывать будешь, - не сдавалась Серафима.
  - Иди ты со своими хвостиками, - беззлобно буркнул Тёма, отступая к своей квартире.
  - Ну или...
  - Все, Сим, мне пора, - он зазвенел ключами. - Сама понимаешь, смена работы, сдал, принял, бумажек куча.
  - С первой зарплаты проставишься, - бросила ему вдогонку Серафима.
  - Куда ж я денусь, - подмигнул Тёма и скрылся за дверью.
  А Серафима ответственно потопала искать плесень этажом выше.
  
  Максимилиан фон Берг любил эффектные появления. С истерикой, паникой и обмороками. Именно поэтому, а еще чтобы не светиться перед наблюдателями из первого, он приземлился на крыше и быстро набрал номер.
  - Привет, это Макс. Разговор есть, можешь пригласить меня в дом? И окно открой. Сейчас увидишь зачем.
  Когда в гостиную влетело что-то черное, размером с крысу, Серафима с олимпийской скоростью выбежала из комнаты, Аргит прыгнул, пытаясь это схватить, Игорь швырнул чашку, а Савелий, ойкнув, исчез. Звуковым сопровождением стал воинственный лай Айна.
  - Блин, ну что ж вы скучные такие? - недовольно протянул Максимилиан, принимая обычный вид. - И откуда такая повальная любовь к бейсболу?
  Последняя фраза адресовалась Серафиме, появившейся в комнате с битой. Оценив мизансцену, девушка зло выплюнула:
  - Эдвард мать твою Каллен!
  И ушла за ведром и тряпкой. В чашке оставался кофе, который озерцом растекся по ламинату, огибая островки фаянсовых осколков.
  - Ох уж эти эмансипэ, чуть что, сразу ругаться. Аргит, братишка, не то чтобы я возражал против твоей компании, но не так же близко, - Максимилиан перешел на новоанглийский. - Отпусти меня, воин. Я пришел с миром. Благодарю. А ты, должно быть, Игорь. Рад познакомиться. Зовут меня Максимилиан, но я предпочитаю просто Макс.
  Игорь остолбенело смотрел на бледного блондинистого паренька лет шестнадцати в реглане с ярким принтом, драных джинсах и кислотного цвета кроссовках, который появился в руках у Аргита вместо схваченной летучей мыши.
  - Вечер добрый, - сказал Игорь, с трудом разжав зубы.
  - Так, а домовой где? - Максимилиан безошибочно уставился в угол.
  - В-в-ваше сиятельство, - Савелий материализовался и тут же принялся кланяться. - Батюшки, честь-то какая! Что ж вы не известили, я б прибрался, стол накры...
  - Ну, со столом, допустим, тут все в порядке, - Максимилиан беззаботно плюхнулся на диван и с гастрономическим энтузиазмом посмотрел на Игоря. Тот непонимающе моргнул.
  - Ха-ха, ну и шутник вы, ваше сиятельство, - натужно изобразил радость Савелий.
  - Скажите, пожалуйста, - тактично вмешался Игорь, - вы ведь вампир?
  - Ага, - нарочито широко улыбнулся Максимилиан.
  - И, если я правильно понял, граф.
  - Ну, есть такое.
  Видя, что собеседник категорически отказывается впадать в трепетный ужас, парень поскучнел.
  - А к какому роду принадлежите, если не секрет?
  - А вы, собственно, с какой целью интересуетесь? - Максимилиан забросил ногу на ногу и пронзительно посмотрел на Игоря.
  - Я ни в коей мере не хотел вас оскорбить, просто ваш английский, я подумал, может, вы случайно...
  - Ой, да не парься ты так, - расхохотался граф, хлопнув Игоря по плечу. - Ну, жил я там проездом.
  - А при ком жили? - Игорь продолжил наступление.
  - А это вопрос как минимум для второго свидания, а то и для третьего. И, вообще, я не трепаться прилетел, а по делу. У меня на сегодня в расписании еще пытки и казни, а опаздывать, сами понимаете, не комильфо: инструмент остывает, клиент перезревает и вообще это невежливо.
  - А врываться в чужой дом и устраивать черт-те что вежливо?!
  Серафима уже вытерла лужу, собрала осколки, успокоила собаку и сейчас пыталась расстрелять нахала убийственными взглядами.
  - Ой, да ладно. Ну взбодрились чутка, а то сидели мрачные, как первая экранизация "Дракулы". Ой, какой прикольный. Иди ко мне, пёсик, я тебя укушу!
  Максимилиан поманил Айна и тот послушно пошел к дивану.
  - Еще одна шутка про "укушу" и я отменю приглашение, - сказала Серафима, хватая собаку за загривок.
  - Умные бабы - ошибка эволюции, - вздохнул Максимилиан, - никакого фана, одна изжога.
  - Я могу использовать это, как цитату? - профессионально спросила Серафима.
  - За-ну-да! - он показал бледный язык. - Ладно, раз вы скучные такие, давайте о деле.
  
  Глава 19
  
  По комнате скользили теплые тени, рождаемые нервным пламенем десятка толстых свечей. Асимметричными лепестками темноты ложились на обитые деревом стены, резную спинку кровати, ворох подушек в лоскутных наволочках, за ненадобностью сброшенных на пол, раскрасневшиеся щеки женщины до подбородка натянувшей тонкое одеяло и сильные плечи мужчины, исчезнувшие под рубашкой.
  - Может, останешься, - с надеждой спросила Зоя. - Поздно уже, куда тебе ехать?
  - Не могу, родная, - Глеб быстро пробежал пальцами по пуговицам. - Завтра рано нужно быть в управлении.
  Он присел на кровать и ласково улыбнулся погрустневшей женщине.
  - И тебе, кстати, тоже не мешает хорошенько отдохнуть. А если я останусь, - он стянул одеяло и небрежно погладил полную грудь, - спать мы точно не будем.
  Зоя всхлипнула, запрокидывая голову.
  - Тебе же уже утвердили протоколы? - как бы между прочим спросил Глеб, сжимая сосок.
  - Да, - простонала Зоя.
  - Вот видишь, большой день, нужно быть на высоте. Понимаешь ведь насколько это важно?
  - Понимаю, - ее голос дрожал от возбуждения.
  - Умница, - прежде чем встать, Глеб поцеловал ее. - Я приеду завтра и приготовлю ужин. Ничего и никого не планируй, а то буду ревновать.
  - Ну что ты такое говоришь, - смущенно пробормотала Зоя, быстро укутываясь в халат. - Я бы никогда...
  - Знаю. Шучу, - он ласково погладил ее по щеке.
  Зоя счастливо вздохнула и порывисто прижалась к мужчине.
  - Позвони, как доедешь? - робко попросила она.
  - Зоя.
  - Хорошо, хорошо. Не надо. Просто ты пойми, я волнуюсь. Ночь, трасса.
  - Верхом ездить было куда опасней, поверь. И как видишь, ничего со мной не случилось. Поэтому будь хорошей девочкой и ложись спать. Я сам закрою.
  - Дай до двери хоть провожу?
  - Зоя, марш в ванну и спать!
  Он развернул ее и слегка подтолкнул, шлепнув по круглому заду. Зоя искоса посмотрела на мужчину и послушно побрела в душ. Прежде чем покинуть комнату, Глеб подхватил с прикроватной тумбочки Зоин телефон, быстро разблокировал и внимательно изучил список звонков и входящие сообщения. Работа, еще работа, снова работа, и два традиционных от Киена. Пожелания доброго утра и спокойной ночи, оба с фотографиями. На первой холодный луч ноябрьского солнца гладит упрямый кленовый лист, на втором набережная тонет в сиреневых сумерках. Глеб скользнул по изображениям презрительным взглядом, перевел устройство в спящий режим и быстро вышел из комнаты.
  
  Приняв исключительно серьезный вид, Максимилиан в позе лотоса угнездился на истребованной у хозяйки табуретке.
  - Домовой, кыш, - строго сказал он, - и чтоб ближайший час я тебя тут не видел.
  Савелий послушно схватил с журнального столика початый пакет с молоком и исчез. В прищуренных глазах присевшей на край дивана Серафимы мелькнула искра зависти. Игорь продолжал пристально рассматривать странного гостя, а Аргит, заметив стремительное отступление домового, подался вперед, чтобы в случае необходимости успеть вмешаться.
  Максимилиан смерил свою аудиторию оценивающим взглядом и неожиданно серьезно произнес:
  - Аргит, сын Финтина, ты гость на нашей земле и законы гостеприимства говорят, мы должны оказать тебе всяческую помощь. Но ты первый из племен богини Дану, с кем мы столкнулись, и наши целители пребывают в замешательстве. Они просят тебя о содействии, чтобы мы могли исполнить свой долг и, если случится непредвиденное, вылечить тебя. Мир изменился и сейчас в нем много болезней. Ты понимаешь наше беспокойство?
  - Я понимаю, Макс, сын ночи, - Аргит чуть наклонил голову. Максимилиан прижал ладонь к груди и ответил столь же церемонным поклоном.
  - Благодарю. Наши целители просят тебя пройти несколько испытаний, чтобы они могли узнать больше. В этих испытаниях не будет риска для твоей жизни, Аргит. Даю слово.
  - Тайм-аут, - подала голос Серафима, как только Игорь закончил перевод.
  - Има? - Аргит с интересом смотрел на ладони девушки, застывшие в характерном жесте.
  - Ну что еще? - закатил глаза Максимилиан.
  - Я хочу побольше узнать об этих ваших испытаниях.
  - Разберем на запчасти и исследуем, - кровожадно улыбнулся парень.
  - Я не буду это переводить, - сказал Игорь. - И присоединяюсь к вопросу Серафимы.
  Максимилиан хмыкнул, глядя на странную троицу на диване.
  - Во-первых, там уныло длинный список, который мне влом пересказывать и, вообще, у вас допуска нет. Во-вторых, - он потянулся, - я не отдаю своих сотрудников на опыты, это портит престиж отдела и как я слышал, плохо для мотивации. И, в-третьих, секретная информация. В любом случае никому не выгодно, чтобы с нашим гостем что-то случилось.
  - Будут проблемы с фейри? - невинно поинтересовалась Серафима.
  Доля секунды и из голубых глаз исчезло лукавое выражение, а Серафиму словно окунули в прорубь.
  - И кто ж это у нас такой разговорчивый? - жестко переспросил Максимилиан, разом став взрослее и опаснее.
  Серафима сглотнула, сжала кулаки и, стараясь скрыть дрожь в голосе, ответила:
  - Ты, только что.
  Парень приподнял светлую бровь, а потом расхохотался, чуть не слетев с табуретки.
  - Ладно, ты нескучная. Давай так, ответ за ответ?
  - Идет, - согласилась она. - Я первая.
  - Валяй, - отмахнулся Максимилиан.
  - Зачем это исследование?
  - Понять, как они устроены, чтобы в случае чего оказать необходимую помощь. Короче, насколько ты и Игорь с медицинской темой дружите?
  Они переглянулись.
  - Я, признаться, совершенный дилетант в этом вопросе, - грустно улыбнулся Игорь.
  - У меня за плечами несколько сезонов 'Доктора Хауса' с комментариями хирурга, - упрямо сказала Серафима.
  Максимилиан скривился и демонстративно вздохнул.
  - Аргита осмотрят врачи разных специальностей. Сделают ЭКГ, ЭЭГ, возьмут анализы: кровь, слюна, пот и соскоб для генетиков. Вырастят культуру клеток, на которых уже будут проверять воздействие рентгеновских лучей, ультразвука и магнитного излучения и прочего, для дальнейших исследований. Протоколы обследований согласованы на очень высоком уровне, и безопасность - наш приоритет.
  Серафима спокойно переварила объяснение, посмотрела на сжатые в замок руки, потом подняла взгляд на Максимилиана.
  - ОК, убедил. Спрашивай.
  - Откуда узнала про фейри?
  - Когда есть дипломатическая служба, значит, есть с кем поддерживать отношения. И если теоретическое вступление в той методичке для стажеров девятого правда, то что мешает существовать антропоморфным мифологическим сущностям из других культур? Ну а ты подтвердил мое предположение.
  Максимилиан хмыкнул, поправляя рукава так, словно у толстовки внезапно появились кружевные манжеты.
  - Итак, Серафима неверующая, мне удалось тебя убедить?
  - Аргит, - она повернулась к нему, - испытания должны быть безопасны.
  Игорь для верности перевел и эту фразу.
  - Я согласен на испытания, - сказал Аргит по-русски.
  - Чудненько, - оживился Максимилиан, - тогда завтра вы все трое к девяти приезжаете в исследовательский центр. Адрес и контактный телефон я сейчас сброшу.
  - У меня лекция, - категорично заявил Игорь.
  - Скажись больным, возьми отгул.
  - Нет.
  - Ну вот за что мне это все? - Максимилиан трагично обратился к люстре. - Игорь, речь идет о его здоровье и безопасности. А мертвым классикам, как и языкам, все равно.
  Теперь пришел черед Игоря изучать сложенные на коленях руки. Он повернул голову, встретив яркий взгляд Аргита, потом посмотрел на Серафиму, сжимающую и разжимающую пальцы.
  - Хорошо, - сказал он, - но только в виде исключения. И если в будущем возникнет такая необходимость, предупредите, чтобы я договорился о замене.
  - Заметано, - хлопнул по колену Максимилиан. - Ладушки, мальчики и девочка, мне пора. Дела, заботы. Девственницы, знаете ли, сами себя не обескровят.
  - Последний вопрос, - вклинилась в монолог Серафима.
  - Честно, честно? - на нее уставилась пара наивно распахнутых глазищ.
  - Да, - она попыталась сдержать улыбку.
  - Ну, впечатли меня, - Максимилиан деловито сложил руки на груди.
  - В какой отдел записали Аргита?
  В следующее мгновение Максимилиан оказался у окна, сосредоточенно набирая что-то в телефоне. У Серафимы тренькнул сигнал о пришедшем сообщении.
  - Так, - парень деловито осмотрел комнату, - вроде ничего не забыл.
  - А мой вопрос?
  - Второй, - Максимилиан открыл окно. - Назначение утвердили сегодня. Документы будут к концу недели. Кстати, Игорь, ты там же.
  Парень подмигнул оторопевшему доценту, перекинулся нетопырем и исчез. Серафима медленно встала с дивана, чтобы пресечь зарождающийся сквозняк.
  - Так интересно, - Игорь поправил очки, - я всегда считал, что начальник - упырь, это не более чем фигура речи.
  Серафима так же медленно опустилась на диван, согнувшись от беззвучного хохота.
  - Игор? - Аргит вопросительно приподнял бровь.
  Пришлось объяснять.
  Они вышли из подъезда втроем. Серафима с Аргитом проводили Игоря до машины и, увлекаемые подскакивающим от нетерпения корги, направились в сквер. А свежеиспеченный сотрудник второго отдела забросил сумку на пассажирское сидение и, наконец, достал телефон, весь вечер беззвучно сигнализировавший о новых сообщениях. Писала Марина. Игорь бегло просмотрел пространные размышления о созданности их друг для друга и необходимости встретится, поговорить. Поморщился, уронил телефон рядом с сумкой, достал из бардачка пачку сигарет и, открыв окно, закурил. Терпкий дым щекотал ноздри, прогоняя принесенные воспоминаниями запахи ароматических свечей. Вчера Игорь наконец-то собрал забытые Мариной вещи, упаковал и после занятий отправил владелице. Этот этап его жизни закончился.
  Мне больше нечего тебе сказать.
  Игорь ехал домой. Перед завтрашним днем не мешало бы освежить в памяти медицинские термины.
  
  Глава 20
  
  Пьяный ветер гонял по аллеям уставшие листья. Цеплялся за фонарные столбы, кувыркался по пустым лавочкам, трепал волосы, норовя забраться под куртку. Серафима подтянула повыше воротник и привычно спрятала в рукава зябнувшие от укусов проказника пальцы. Пахло влажной лежалой листвой. По полянке безумными зигзагами носилось оранжевое световое пятно: Аргит и Айн играли в догонялки. Мужчина замирал на месте, подзывая пса, но стоило корги приблизиться, как новый хозяин мгновенно оказывался в противоположном конце полянки.
  Серафима краем глаза наблюдала за странными салочками, прокручивая в голове слова Максимилиана. С одной стороны, он был прав, а с другой - яд или лекарство зависит от дозы. Ночь разразилась победным лаем, похоже, Аргит позволил-таки себя поймать. Сминая подошвами тяжелых ботинок тонкое травяное покрывало, беспощадно погрызенное молью осенью, Серафима пошла на звук.
  Корги валялся на спине, подставив луне молочно-белый живот, а присевший на корточки воин Туата де Данан неспешно этот живот почесывал. Айн блаженно жмурился, вытягивая острую морду и передние лапы, отчего был похож на пловца, приготовившегося нырнуть.
  - Опять тебя, хрюнделя, целиком мыть, - тихо проворчала Серафима.
  Дрейфующий по волнам собачьего блаженства Айн даже ухом не повел, зато Аргит поднял глаза.
  - Има?
  - Ничего, - она покачала головой. - Айн грязный, но это ничего.
  Мужчина выпрямился.
  - Има думать, - сказал он уверенно. - Что?
  Она посмотрела на корги, возмущенно дергавшего лапами и покряхтывающего, выпрашивая ласку, подняла лицо навстречу щербатой тарелке луны.
  - Я им не доверяю, - она глубоко вдохнула, глотнув щедрую порцию городского кислородного коктейля. - Максу, Гаянэ. Понимаю, твои испытания нужны. Но не доверяю. Сказать на английском?
  - Нет. Я понимать, - Аргит тряхнул головой, поправляя волосы. - Они делать плохо?
  - Сейчас нет.
  Серафима проводила взглядом Айна, решившего закласть круг почета по полянке.
  - Игор быть рядом завтра. Ты доверять Игор?
  - Да, - кивнула не раздумывая. - Он тебе друг.
  - Хорошо, - улыбка мелькнула в бледном свете луны. - Игор - друг, Има - друг. Хорошо.
  - Да, вот только мы пешки в чужой игре, - зло нахмурилась Серафима. - И правил я не знаю.
  - Има говорить непонятно, - темная бровь выразительно приподнялась.
  - Има думать непонятно, - резко выдохнула она. - И жить непонятно. И, вообще, пошли домой. Айн, ко мне!
  Наклонилась, цепляя поводок к светящейся полоске ошейника. Развернулась, чтобы выйти на аллею.
  - Сейчас Има злится. Почему? - Аргит преградил ей путь.
  - Я... - она несколько раз щелкнула пальцами, пытаясь подобрать слова, а потом хлопнула себя по лбу, - я, кажется, придумала, что можно сделать. Идем! Мне нужно тебе обязательно показать.
  Она рванула вбок, огибая прищурившегося Аргита, и под аккомпанемент заливистого лая побежала из сквера. Айн несся рядом. Маленький корги был счастлив, сегодня оба хозяина с ним играли.
  
  - Улетел? - Савелий, озираясь, вышел в коридор.
  - Улетел, - Серафима стряхнула ботинок, - но обещал вернуться. Айн, мыться. И не надо мне жалобную морду делать, я, что ли, по земле валялась?
  Она бросила пуховик на вешалку и потащила корги в ванну.
  - Как же раньше хорошо было, - печально вздохнул домовой, - ни иноземцев, ни упырей. Тишь да гладь, а сейчас... Эх! Чего он хотел хоть?
  Аргит аккуратно поставил кроссовки на стойку для обуви, повесил куртку.
  - Говорить непонятно, - он завел за шею правую руку, неспешно поднял, позволив волосам белым пологом соскользнуть на тонкий голубой свитер.
  - Вот же ж неуч, - фыркнул мужичок, а затем сказал громко и по слогам. - О чем вы говорили с Максимилианом?
  Аргит легко присел на корточки, прищуренные глаза блеснули сапфировыми искрами.
  - Это, - начал он таинственно, заставляя домового потянуться вперед, - секрет.
  И, оставив Савелия сопеть от возмущения, воин племен богини Дану, как всегда неслышно, скользнул на кухню.
  
  Расшалившийся Айн решил, что мыться одному скучно, поэтому когда Аргит, заглянул, привлеченный шумом, мокрым был не только пес. Серафима коршуном вцепилась в холку, не давая корги выскочить из ванной и понести влагу жизни дальше в мир. Айн весело подпрыгивал, пытаясь вывернуться из захвата и щедро покрывая брызгами стены и хозяйку.
  - Айн, сидеть.
  Строгий голос мужчины словно переключил тумблер в ушастой голове. Айн шлепнулся на уже отмытый зад и притворился садовым гномиком, позволив Серафиме в рекордные сроки закончить водные процедуры.
  - Спасибо.
  Она взяла протянутое Аргитом полотенце, быстро вытерла собаку и, едва сдерживая раздражение, сказала:
  - Вон с глаз моих, мочалка бесхвостая. Место!
  Айн, уловив, куда ветер дует, шустро слинял. Серафима осмотрела помещение, тихо ругнулась, тряхнув влажными волосами.
  - Кажется, тяга Макса к дурацким шуткам заразна, - сказала она.
  И прочитав немой вопрос на лице Аргита, пояснила по-английски:
  - Макс шутить глупо, потом Айн шутить глупо. Макс плохо влиять на всех.
  - Всех? - невозмутимо уточнил Аргит. - На Иму тоже?
  Смерив исключительно сухого мужчину подозрительным взглядом, она покрутила в руках мокрое полотенце, и быстро вышла, бросив на ходу:
  - Всех!
  Аргит отвернулся, пряча улыбку.
  
  Когда Серафима наконец убрала в ванной, переоделась и перекурила, на столе в гостиной ее ждал чай в любимой полосатой чашке. Савелий, надувшись, словно лягушка в брачный период, переключал каналы, Аргит водил пальцем по экрану планшета. Дрыхнущий Айн гонял овечек по валлийским холмам. Серафима плюхнулась на диван, откинула крышку ноутбука, быстро вбила пароль и открыла поисковик.
  - Аргит, - позвала она, подхватывая чашку.
  И встретив спокойный взгляд, кивнула в сторону ноута:
  - Смотри. Завтра лекари будут делать это.
  На видео доктор в белом халате рассказывал о кардиограмме: накладывал электроды на запястья и щиколотки, крепил отведения к груди, поясняя нюансы расположения. С помощью видео, фото результатов ЭКГ и онлайн-словаря Серафима попробовала объяснить Аргиту, что это такое и главное зачем. Следующими пунктами шли электроэнцефалограмма, забор крови из вены и примеры осмотра специалистов. Савелий сунул было нос в экран, узрел пробирку, наполняющуюся темно-красной жидкостью, громко посетовал на тлетворное влияние вампиров и утопал поливать свои ненаглядные вазоны. Под конец лекции Серафима притащила шприц.
  - Набираем.
  Она втянула в цилиндр остатки чая, проткнула лист бумаги, надавила на поршень, выливая жидкость обратно в чашку.
  - И то, что было здесь, - Серафима постучала ногтем по пластику, - попадает внутрь. Аргит, это тебе нельзя. Я скажу завтра Игорю, но запомни. Никаких инъекций.
  - Никаких инъекций, - повторил Аргит.
  Серафима сжала губы в тонкую линию и резко кивнула.
  - А если попробуют, уходи из кабинета. Говори "нет".
  - Хорошо. Има, я понимать. Не нужно бояться.
  - Я не боюсь, - она решительно тряхнула головой. - Я им не доверяю.
  - Има доверять мне?
  В его глазах была идеальная гладь океана, посеребренная лучами тропического солнца.
  - Да, - Серафима устало потерла лоб. - Но...
  - Все хорошо. Завтра.
  - Ладно, - щелкнула крышка ноутбука. - Тогда спокойной ночи.
  Серафима поднялась, прихватив чашку, и уже в дверях обернулась.
  - Аргит, спасибо. За чай.
  - Пожалуйста. Спокойной ночи, Има.
  Она серьезно кивнула и ушла на кухню. Аргит закрыл глаза, вслушиваясь в плеск воды, нервный стук опустившейся на полку чашки, поспешный щелчок выключателя. Скрипнула едва заметно дверь в ванной, быстро проехали по алюминиевой трубке пластиковые кольца занавески и снова вода.
  Серафима боится. Страх оплел ее сердце терновым кустом, заставляя хмуриться больше обычного, кусать щеки, бессильно сжимать пальцы, говорить быстрее. Запах подступающей паники перебивал даже флер сигаретного дыма, фиалок, кофе, яблок и еще десятка компонентов, названия которых Аргит не знал. Зато он знал все оттенки человеческого страха.
  Люди, попадавшие в Каэр Сиди, тоже боялись, когда Аргит находил их в лесах. Одиноких, потерянных. Со временем пришедшие из старого мира успокаивались, обживались, учили гостеприимного хозяина своему языку, рассказывали о доме. Некоторые пытались вернуться, возможно, кому-то удавалось. Последний, Джон, уплыл на Эмайн Аблах, желая, подобно Брану сыну Фербала, увидеть легендарную землю. Это было давно, Игорь сказал, что королева, которой восхищался весельчак Джон, умерла более четырех веков назад. Аргит помнил всех, и все они боялись. В первую очередь его.
  Опять скрипнула дверь ванной, раздались торопливые шаги. Айн поднял голову, широко зевнул и потрусил за хозяйкой. Аргит ждал, что Серафима, как обычно, отчитает пса и отправит на место, но корги в гостиную не вернулся. Проходя мимо приоткрытой комнаты, Аргит увидел на кровати Серафиму, до подбородка закутавшуюся в одеяло, и Айна, сопящего у нее в ногах.
  
  Глава 21
  
  Десятая. Тлеющие останки сигареты бесславно почили в подозрительно непахнущей урне, назначенной на роль общественной пепельницы. Серафима задумчиво покрутила в пальцах пачку, посмотрела на часы и вернулась в зал ожидания. Десять минут назад Игорь, прислал СМС. Пока все шло нормально, но тревога крапивным зудом отдавалась в ладонях. Большие окна, полы светлого кафеля, белые стены и сотрудники в лабораторных халатах предавали исследовательскому центру сходство с больницей, а больницы Серафима не любила.
  Она настороженно созерцала серые ворота, преградившие путь, стоило свернуть с трассы и углубиться в лес. Цельнометаллическая пряжка на бетонном поясе забора. Колючей проволоки не было, но Серафима подозревала, что работающие за этими стенами люди и не совсем люди могли приготовить украшения поинтереснее. Она собиралась уже выходить из машины, как железный занавес пополз в сторону. Проехали они недалеко: внутри оказался второй периметр. Кружево крупноячеистой сетки разрывал контрольно-пропускной пункт со шлагбаумом, будкой и удивительно улыбчивым охранником. Проверив документы, он вежливо объяснил как проехать к главному корпусу. Синий седан уже поджидал на гостевой стоянке, а Игорь задумчиво курил рядом с машиной, положив сумку на капот. Ветер трепал каштановые волосы, пытался развязать узел полосатого шарфа, сгрызть пуговицы коричневого кашемирового пальто.
  Серафима черной птицей выпорхнула с водительского сидения, на ходу выуживая из кармана зажигалку. Хлопнула задней дверью, доставая рюкзак. Аргит застыл, будто вслушиваясь в далекое, едва различимое эхо. Ветер мягким подзатыльником бросил в лицо белые пряди. Воин Туата де Данан быстро намотал волосы на кулак, спрятал под воротник, поприветствовал Игоря фразой на незнакомом языке, а после добавил:
  - Доброе утро, Игор.
  - Доброе утро, - улыбнулся Игорь. - И вам, Серафима.
  - Утро, - она подняла руку. - Давно ждете?
  - Нет, - мужчина оглянулся в поисках урны. - Как добрались?
  - А можно мы пропустим светскую беседу и я вас кое о чем попрошу?
  Серафима глубоко затянулась, выдыхая дым через нос, отчего стала похожа на мультяшного дракона. Невыспавшегося и очень хмурого.
  - Конечно, один момент.
  Игорь отошел, упокоил окурок и тут же вернулся.
  - Слушаю вас.
  Она коротко глянула на Аргита и серьезно сказала:
  - Когда будет возможность, маякуйте, как у вас дела.
  - Думаю, все пройдет хорошо, - успокаивая, произнес Игорь.
  - Я выпью за это вечером, - хмыкнула Серафима. - Аргит, что ты чувствуешь?
  Он прикрыл веки, втягивая воздух, подставил ладонь, словно пытался поймать невидимые дождевые капли.
  - Колдовство, - перевел Игорь.
  - Кажется, мы больше не в Канзасе, - Серафима смерила пятиэтажное здание долгим взглядом.
  - Гудвин был не таким и ужасным, - бодрясь, заметил Игорь.
  - Зато ведьмы настоящими.
  
  Пустота территории оказалась мнимой. Стоило завернуть за угол, как неширокая улица, словно по взмаху волшебной палочки, заполнилась людьми. Обычные, на первый взгляд, мужчины и женщины спешили миновать прозрачные автоматические двери, поздороваться с охранником и, прижав к турникету магнитную карточку, скрыться в коридорах института.
  В центре вестибюля из черных, как свежевспаханное поле, плит росло металлическое дерево. Корни его взрывали пол, служа каркасом для диванчиков, окружающих скульптуру. У основания ствол раздваивался и одна половина свивалась в спираль ДНК, ветвилась синусоидами, элементами бензольных колец, кристаллических решеток и еще чего-то, лежащего за пределами школьной программы. Другая часть цвела этническими узорами, скрывая в кроне силуэты дивных зверей, птиц, гадов и чудищ невиданных. Под светлым потолком оба дерева вновь сплетались в одно.
  Их ждали. Молодая женщина невысокая, крутобедрая, похожая на румяный каравай, только выпрыгнувший из печи, сияя широкой улыбкой, встретила гостей, вручила им временные пропуска и приготовилась увлечь в галереи храма науки.
  - Зоя Александровна, а где мой бейдж? - вежливо поинтересовалась Серафима, тут же окрестив это место корпорацией 'Амбрелла'.
  - Но в вашем присутствии нет необходимости. Я наберу вас, когда мы закончим, - приветливо сказала Зоя.
  - А если я очень попрошу? - Серафима сделала ударение на предпоследнем слове.
  - Я, право, не понимаю, зачем вам это, - удивилась Зоя. - Исследования займут весь день, вы же не хотите просто ждать?
  - Очень хочу.
  Аргит, наблюдавший за тем, как легкий ветерок в серых глазах свивается в воронку торнадо, тихо обратился к Игорю.
  - Но Серафима, - развела руками Зоя, - это совершенно ненужные хлопоты. Я даже не рассчитывала на это. Да и у меня нет свободных сотрудников, чтобы выделить вам сопровождающего.
  - Зоя Александровна, я не на экскурсию пришла, и развлекать меня не надо. Вы можете выделить мне стул? В идеале рядом с розеткой. Или я подожду здесь.
  Серафима упрямо бросила рюкзак на диванчик. Все лицо Зои выражало искреннее удивление. Точку в дискуссии поставил Аргит, выдав длинную фразу на английском.
  - Аргит спрашивает, почему вы не пускаете Серафиму? - вежливо поинтересовался Игорь.
  Зоя вздохнула, прижав ладонь с круглой, точно наливное яблоко, щеке и повернулась к застывшей в ожидании девушке:
  - Я не смогу оформить вам допуск дальше рекреационной зоны.
  - Там есть туалет?
  - Ну что вы, конечно, - поспешно ответила Зоя, - у нас там все удобства. Вы точно уверены?
  - Абсолютно, - твердо кивнула Серафима, поднимая рюкзак, - спасибо, Зоя Александровна.
  - Ах, ну что вы, - отмахнулась та, - только сначала мне нужно проводить Аргита и Игоря, у нас очень плотный график. Я вернусь к вам в течение получаса.
  - Благодарю вас, - рюкзак опять упал на диван.
  Зоя заторопилась, увлекая мужчин к турникетам. Пройдя за невидимую границу, Аргит незаметно обернулся. Серафима, не отрываясь, смотрела им вслед.
  Завернув по дороге из курилки в туалет и рассмотрев в зеркале свою хмурую физиономию, Серафима на всякий случай поплескала в нее водичкой. Чудодейственного преображения не произошло - вода оказалась самой что ни на есть обыкновенной. Пригладив пятерней поддавшиеся панике волосы, Серафима вернулась в комнату, скромно называемую зоной отдыха.
  Здоровенное помещение с окнами в пол и островками мягкого ковролина а-ля летняя лужайка. Диваны, кресла всевозможных конфигураций манили присесть, а еще лучше прилечь. Шахматы, шашки, го, сянци и сёги на столах. Стеллажи с книгами, автоматы с кофе, снеками и напитками. И растения. Много. В напольных вазонах, подвесных кашпо и даже на стене, которая выглядела так, словно кто-то просто пересадил на вертикальную поверхность кусок газона. Это определенно было лучше стула рядом с розеткой.
  Сотрудники центра, то и дело заглядывавшие перевести дух или подумать, друг другу не мешали и на новое лицо внимания не обращали. Сидит себе девушка, читает, что тут такого?
  - Ты новенькая? - раздался над головой незнакомый голос.
  - Я проездом.
  Серафима прикрыла книгу, невольно продемонстрировав подошедшей девушке аляповатую обложку с оккультными символами и берущим за душу названием 'Тайны мироздания. Иные среди нас'.
  - А, нона, - рыжая плюхнулась в соседнее кресло-мешок, задорно сверкнув золотисто-карими глазами. - Каким пассатом к нам?
  Судя по выражению скуластого, веснушчатого лица, дева была явно настроена общаться, невзирая на исключительно мизантропический вид собеседницы.
  - Почему нона?
  - Девятый отдел, - девушка пожала плечами, - нонус по-латыни.
  - А первый тогда как будет?
  - Примус.
  - Прям так их и называете?
  Серафима примерила это определение к Захару и Гаяне.
  - Ты их видела вообще? - удивленно хлопнули рыжие ресницы. - Не, они примы.
  - Хм, что-то в этом есть, - согласилась Серафима.
  - Так как ты тут очутилась? - незнакомка забросила ногу на ногу, покачав ступней в ярко-красных кедах.
  - Зоя Александровна посадила подождать.
  - А-а-а, ну, подруга, ждать тебе долго придется. У Зои сегодня какое-то мегаважное исследование.
  - Ничего, как раз доучу, - Серафима раскрыла книгу, давая понять, что разговор окончен.
  Намеков девушка, похоже, тоже не понимала.
  - Давно в Управлении? - беззаботно поинтересовалась она.
  - Нет.
  - Ну да, логично, раз эту ерунду стажерскую читаешь.
  - А есть не ерунда? - Серафима подняла глаза.
  - Есть, но тебе ее еще рано. Не осилишь, да и допуск не того уровня.
  - А ты работаешь здесь?
  - Йеп, - кивнула незнакомка.
  - Слушай, а можешь на вопрос один ответить?
  - Если тема моя, попробую, - девушка довольно улыбнулась, видя, что собеседница пошла на контакт.
  - А эльфы существуют?
  - А-ха-ха! Еще одна фанатка Леголаса! Запомни, стажер, эльфов нет. Есть фейри, точнее, старшие ши, потому что к фейри относят еще кучу других племен: брауни, шелки, кельпи, пукка и прочих.
  - А почему старшие?
  - Потому что есть еще, например, банши, а это совсем другая история, - незнакомка наставительно подняла палец.
  - Ладно. А уши у них острые? - продолжила валять дурака Серафима.
  - Ага, и патлы белоснежные до пояса, - фыркнула рыжая. - Обычные у старших ши уши. Во всяком случае на тех фото, что я видела. Сейчас покажу, я на инстаграм королевы Мэйв подписана.
  Девушка ловко извлекла из заднего кармана смартфон и предъявила не иллюзорно обалдевшей Серафиме фото золотоволосой красавицы. Уши у нее и правда были закругленными, маленькими и очень аккуратными. Зато огромные сапфировые глаза, казалось, смотрели прямо в душу.
  - Шикарная, да? - вздохнула девушка.
  - Факт, - согласилась Серафима, запоминая учетную запись. - А еще фото этих старших ши есть?
  - Сейчас кого-то из мужиков найду, - девушка нырнула веснушчатым носом в экран. Хотя мне ёкаи больше нравятся.
  - Ёкаи это откуда?
  - Япония же!
  - И с ними у нас тоже дипломатические отношения?
  Если б у Серафимы были очки, она бы их непременно нервно поправила.
  - Ну конечно, к нам даже приезжала делегация в прошлом году. Я с одним тануки познакомилась, такой красавчик, - рыжая мечтательно прикусила розовую губу. - Сейчас покажу, он у меня во френдах.
  - Может сначала эльфов? - попросила новообращенная свидетельница культа Леголаса.
  - Вот нашла, и они не эльфы, а старшие ши.
  Мужчина на фото был высок, белокур, синеглаз, холен и красив. Типичный эльф.
  - А эти к нам ездят?
  - Ага, только они все такие немножко снобы. Белая кость, голубая кровь все дела.
  - Голубая кровь? - Серафима вцепилась в корешок книги.
  - Образно, конечно, - отмахнулась рыжая. - Но, вообще, они очень закрытые, такие, знаешь, недосягаемо аристократичные. Да, я же тебе обещала Дайхиро показать. Вот, правда, он лапочка?!
  За следующие десять минут общительная девушка поведала историю краткого, но бурного романа с темноволосым и черноглазым ёкаем, который на фото мало чем отличался от обычного японца, зафрендила Серафиму в фейсбуке и убежала работать, оставив новую знакомую в полном недоумении. Какого вот это все только что было?
  
  Глава 22
  
  - Не скучаете?
  Зоя приветливо улыбнулась, спрятала за ухо выбившуюся из косы прядку и присела на диван. В комнате все еще было полно народа, правда, сейчас большинство отдыхающих роднила аристократическая бледность.
  - Нет, Зоя Александровна, - Серафима закрыла книгу. - Они уже закончили?
  - Еще полчаса. Вот, возьмите и спасибо, что привезли.
  Зоя протянула пакет с одеждой, в которой Аргит пересек границу между мирами.
  - Узнали что-нибудь? - небрежно поинтересовалась Серафима, запихивая сверток в рюкзак.
  - Наверняка, - кивнула Зоя. - Серафима, вы могли бы ответить на несколько вопросов?
  Серафима дождалась, пока высокий мужчина в шитом серебром кафтане раскланяется с Зоей, и уточнила:
  - Здесь?
  Директор центра осмотрелась, улыбнулась приветствовавшим ее коллегам, поднялась с дивана и сказала:
  - Идемте.
  В первой из шести предусмотренных для приватных бесед кабинок упоенно целовались, во второй спорили над схемой, а в третьей лысоватый толстячок обижал пакет с донорской кровью, почему-то выполненный в форме носка.
  - Аристарх Петрович!
  - Матушка Зоя Александровна, вечер вам добрый, - пухлая ладонь прижались к груди, затянутой в старомодный гарусный жилет. - А я в таком волнении пребываю по случаю сегодняшнего исследования, что мчался в лабораторию, подобно легконогому Гермию, и совершенно забыл позавтракать.
  Он заискивающе глянул на начальницу и для верного эффекта несколько раз хлопнул белесыми ресницами.
  - Но не в общем же помещении, - Зоя строго посмотрела на нарушителя.
  - В последний раз, клянусь здоровьем моей незабвенной тещи! - поспешил заверить тот. - Дражайшая моя, ответствуйте, образцы готовы?
  - Да, Аристарх Петрович, готовы. А насчет завтраков, очень вас прошу...
  - Будьте покойны, благодетельница. Отныне и впредь только в приватной обстановке.
  Бросив напоследок порицающий взгляд, Зоя оставила мужчину наедине с едой.
  - Наш лучший гематолог, - вздохнула она. - О, никого нет. Присаживайтесь.
  В кабинке полтора на полтора, обтянутой изнутри травянисто-зеленым войлоком, помещались два диванчика, столик с лампой, комплект розеток и три подушки.
  - Ну вот, - Зоя прикрыла дверь. - Извините за это недоразумение. - Да ничего страшного, не мной же завтракали.
  Серафима откинулась на спинку и внимательно посмотрела на замешкавшуюся женщину.
  - Вы что-то хотели спросить?
  - Да, конечно, - Зоя положила на столик белые руки с аккуратным французским маникюром. - Скажите, как вам живется с Аргитом?
  - Нормально.
  Ответ явно озадачил ученую даму.
  - Вы не могли бы поподробнее?
  - Да все отлично, - пожала плечами Серафима. - Водку не пьет, голым не танцует. При луне. Ванну на два часа не занимает.
  Зоя удивленно подняла золотистые брови, кашлянула, прикрыв рот ладонью.
  - У вас не возникали недопонимания? - спустя мгновение продолжила она. - Все же разные культурные традиции.
  - Нет.
  - А как он в основном время проводит?
  - Учится.
  - Русский?
  - Русский, всемирная история, - Серафима посмотрела в потолок, - научно-популярные передачи об Ирландии. Мультфильмы наши.
  - Мультфильмы? - нахмурилась Зоя. - А, язык.
  - Да.
  - А с домовым они как уживаются?
  - Кино смотрят. Савелий его в шахматы играть учит.
  - Удивительно, - всплеснула руками Зоя.
  - Что именно? - переспросила Серафима.
  - Все! - уловив недоумение собеседницы, Зоя уточнила. - Туата де Данан они, как скандинавские асы или греческие олимпийцы. Существа наиболее близкие к понятию 'боги'. Аргит же, я целый день за ним наблюдаю, держится очень просто.
  - Может, он банально не в курсе своего высокого статуса?
  Серафима легко улыбнулась, вспоминая, как это божество впервые пыталось вымыть голову. Тунику и штаны пришлось экстренно сушить, а Аргиту облачаться в леопардовой расцветки махровый халат пятьдесят четвертого размера. Тёма шутки ради подарил Серафиме этот шедевр портновской мысли на какой-то Новый Год.
  - Возможно, - согласилась Зоя. - А если я приглашу вас на обед или ужин. Приедете? Мне бы очень хотелось пообщаться с Аргитом в неформальной обстановке.
  - Приглашайте Аргита. И Игоря, если хотите именно пообщаться.
  - А вы? - Зоя наклонилась вперед, всматриваясь в скрытую тенью девушку.
  - Я-то за. Вопрос можно?
  - Конечно, - охотно согласилась Зоя.
  - Вы же не обычный человек? - Серафима подалась вперед.
  - Я ведьма, - улыбнулась Зоя, - в десятом поколении. Знаете, чем врожденные способности отличаются от переданных?
  - Уже знаю. Наследуемые сильнее приобретаемых при передаче. И чем древнее род, тем круче ведьма. Для колдунов работает то же правило.
  - Совершенно верно, - похвалила женщина. - Когда у вас аттестация?
  - Через месяц, - поморщилась Серафима.
  - Так быстро? Это...
  Договорить не дал звонок телефона. Зоя выслушала сообщение, поблагодарила и с улыбкой сказала:
  - Они закончили. Идемте?
  - Да.
  Серафима стремительно выскочила из кабинки, и, крепко сжимая лямку рюкзака, последовала за Зоей по ярко освещенным коридорам института.
  
  Белый кафель, белые стены, белые двери с металлическими табличками. Анфилада окон, в которые пялилась слепая ноябрьская ночь. Редкие люди, спешащие по делам, скользили по Серафиме то безразличными, то заинтересованными взглядами. Обоняние резанул запах антисептика, а пальцы невольно сжались в кулак. Все в порядке. Это обычный профосмотр. Зоя спокойна, улыбается, здороваясь с коллегами. Значит, все должно быть хорошо.
  - Вы не возражаете, если мы по лестнице? - смущенно спросила Зоя.
  - Что? А, да, конечно. Как скажете.
  - Работа сидячая, а так дополнительное движение. Какая вы быстрая.
  Зоя с легкой завистью посмотрела на девушку, белкой взлетевшую по ступенькам. Еще один коридор, близнец предыдущего. Наконец Зоя остановилась, постучала и, дождавшись ответа, открыла дверь.
  Лишь заглянув во вспыхнувшие лазоревыми искрами глаза, Серафима медленно, по пальцу на каждый удар сердца, расслабила руку. Игорь и Аргит беседовали с пожилой дамой. Невысокой, в строгом коричневом костюме. Седые волосы безжалостно закованы в тесный учительский пучок
  - Тамара Васильевна, - улыбнулась Зоя, - я могу забрать наших гостей?
  - Одну минуточку, Зоя Александровна.
  Женщина развернулась к вошедшим, посмотрела на Серафиму долгим взглядом поверх узких очков в позолоченной оправе.
  - Вы Серафима?
  - Да.
  - Это, милочка, совершенно недопустимо! - дама погрозила морщинистым пальцем.
  - О чем вы?
  - О диете этого молодого человека, разумеется! - Тамара Васильевна указала на Аргита.
  - Но он не сидит на диете, - Серафима потерла лоб, чувствуя, как за ним просыпается невидимый дятел.
  - Вот именно! И это возмутительно, совершенно возмутительно!
  - Признаюсь, Тамара Васильевна, даже я не понимаю, что вы хотите сказать, - вмешалась в разговор Зоя.
  - Режим питания моего пациента, - дама возмущенно поправила очки, - не выдерживает никакой критики. Зоя Александровна, вы только послушайте, пицца, полуфабрикаты, жареное, кофеин в недопустимых количествах. И это, уверяю вас, верхушка айсберга.
  - Виски с кетчупом особенно возмутительно.
  Серафима присоединилась к негодованию, заставив Тамару Васильевну удивленно вытянуть шею.
  - Что?! - возмущенно воскликнула дама.
  - Или все же возмутительнее использовать виски в качестве бульона для пельменей? - задумчиво пробормотала Серафима, делая шаг вперед.
  - Вы надо мной издеваетесь, милочка? Не вздумайте уходить, когда я с вами разговариваю!
  Но Серафима ее проигнорировала.
  - Все в порядке? - спросила она, останавливаясь перед Игорем и Аргитом.
  - Все не в порядке! - седая макушка выросла у Серафимы под носом. - И если вы продолжите демонстрировать вопиющее пренебрежение здоровьем моего пациента, я буду рекомендовать, чтобы его перевели туда, где он получит надлежащий уход.
  Серые глаза немедленно отразились в стеклах узких очков.
  - Тамара Васильевна, - Серафима честно пыталась спрятать раздражение, - вы угрожаете переселить Аргита против его воли?
  После того как Игорь это перевел, комнату накрыла тишина, в которой голос воина Туата де Данан прозвучал порывом северного ветра.
  - Аргит спрашивает, - нахмурившись, сказал Игорь, - действительно ли вы можете это сделать?
  - Но как вы не понимаете? - настойчиво произнесла дама. - Вы ведь вредите ему таким наплевательским отношением.
  - Да как же вы все мне дороги, - зло пробурчала Серафима, доставая телефон. - Макс? Это Серафима. Нет, мы еще в центре, уже заканчиваем. У меня вопрос. У старших ши правда какая-то особая диета? А если серьезно? А если вот совсем серьезно? Ясно. Да, я поняла. Спасибо. Через час. Хорошо. Пока.
  Она резко нажала отбой, нервно облизнула губы и, глядя на Аргита, сказала:
  - Все ОК. Можешь дальше добавлять варенье в спагетти.
  Пока Игорь переводил, а Зоя осмысливала возможные последствия этого глупого конфликта, Тамара Васильевна решила продолжить наступление.
  - Возмутительная наглость! Вы...
  - Хватит.
  Аргит произнес это негромко, но в комнате моментально воцарилась идеальная тишина.
  - Я хочу получить ответ на мой вопрос, - сказал он, тщательно подбирая слова.
  - Аргит, - Зоя сделала шаг вперед, - Тамара Васильевна совершенно не это имела в виду. Она врач и беспокоилась о вашем здоровье. Как руководитель отдела я приношу извинения за этот инцидент.
  - Хорошо, - согласился Аргит. - Мы уходить. Сейчас.
  - Конечно, - улыбнулась Зоя, - я провожу. Игорь, я хотела бы пригласить вас, Аргита и Серафиму на ужин...
  Они вышли из кабинета, оставив Тамару Васильевну наедине со своими мыслями. По большей части невеселыми. Она только что поняла, какому Максу звонила нахальная девица.
  
  - Тáмид и сáн ан кáхмэш анýш, - выдохнула Серафима в студеную пустоту гостевой парковки
  - Анэш, - удивленно поправил Игорь. - Что-то случилось?
  - Да, - она щелкнула зажигалкой. - Аргит, Туата де Данан могли остаться в этом мире?
  - Почему ты так думать?
  Серафима зажала в зубах сигарету, вытащила телефон и открыла "Инстраграм".
  - Знакомьтесь, Её Величество Мэйв, королева фейри. Я вот, правда, еще не знаю всех или только американских.
  Аргит всмотрелся в экран и выдал длинную витиеватую фразу на древнем языке, затем спохватился и перешел на английский.
  - В ней есть кровь Туата де Данан, - перевел Игорь, поправляя очки. - Откуда вы узнали?
  - Девчонка в курилке проболталась. Случайно, но информация общеизвестная. И Мэйв точно не одна такая, у нее куча френдов столь же эльфийской наружности.
  Аргит мрачнел с каждым словом.
  - Почему мне не сказали, что потомки моего народа живут в этом мире? - передал Игорь. - А ведь правда. Это очень странно.
  - Это не просто странно. А если еще вспомнить угрозу тети диетолога о принудительном отселении... Вот и получается тáмид и сáн ан кáхмэш анэш. Сейчас я правильно произнесла?
  - Да, - рассеянно кивнул Игорь, вытягивая из кармана пачку.
  Аргит задумчиво посмотрел на чужие звезды. Ветер заискивающе льнул к коже, невидимым гребнем расчесывал волосы.
  - Почему? - воин Туата де Данан повторил вопрос. - Почему они мне не говорить?
  - Хор-р-роший вопрос! - Серафима зло швырнула окурок в урну. - Предлагаю задать его Максу. Он как раз собирался залететь.
  - А если он не расскажет? - Игорь нахмурился, выдыхая струйку дыма.
  - Будем надеяться, нам удастся его убедить, - Серафима перешла на шепот. - В противном случае придется вывозить Аргита из страны. И себя заодно.
  - Вы серьезно?!
  - Абсолютно, - решительно кивнула девушка. - Я не позволю им его закрыть.
  - Тáмид и сáн ан кáхмэш анэш.
  В исполнении Игоря эта фраза прозвучала куда благозвучнее. Пока он объяснял Аргиту ситуацию, Серафима несколько раз повторила ирландское ругательство. Правы были потомки сыновей Миля, расклад выходил паршивый.
  
  Глава 23
  
  Армии застыли на клетках, расчертивших бранное поле из драгоценного эбенового дерева. Шедевр ювелирного искусства. Дружинники и монахи из стерлингового серебра строго смотрели на черненных домовых да кикимор. За ними на мраморных подставках с золотыми горельефами ждали царь и Кощей Бессмертный, царица и Баба-Яга. Колдун и ведьма против святых, волк и ворон против вола и орла, вековые деревья против звонниц. Выполненные с невероятным изяществом, инкрустированные драгоценными камнями, фигуры готовились ринуться в бой. Каждый за свое.
  Девятая симфония Бетховена стремительной борой окутала высокого мужчину в темно-сером костюме и неизменно броско одетого юношу.
  - Прилетаю я к малышам, - продолжил он прерванный ходом рассказ, - а они смотрят так, будто я у них рождественские подарки увел. И как доказательство моего постыдного поведения предъявляют фото Мэйв.
  Константин Константинович потянулся к фигуре. Рассеянный свет лампы погладил грани бриллианта в кольце.
  - Что именно им стало известно.
  - Да ерунда, - отмахнулся Максимилиан, - сам факт существования старших ши и их происхождение от Туата де Данан.
  - И как наш гость воспринял эту новость? - мужчина сделал глоток янтарной мадеры.
  - С неподдельным удивлением. Сейчас я готов согласиться с Гаянэ, появление Аргита у нас случайность. Но главное, я узнал, как именно это произошло.
  В обсидиановых глазах Константина Константиновича мелькнул проблеск заинтересованности.
  - Он рассказал об этом, когда поймал тебя на сокрытии информации?
  - Мое очарование не знает границ, - лукаво улыбнулся Максимилиан.
  - И что же Аргит получил взамен?
  - Если мои методы настолько очевидны, - юноша притворно вздохнул, мгновенно оценивая изменившуюся ситуацию на доске, - пожалуй, пора подавать в отставку.
  - Ты же знаешь, я ее не приму.
  - Вы тиран, шеф, и деспот и не оставляете мне выбора. Шах.
  - Так что ты ему рассказал? - спокойно уточнил Константин Константинович, выводя миниатюрное воплощение себя из-под удара.
  - Прочел краткий курс истории королевства фейри от разделения миров до наших дней. Как я и ожидал, Аргит не горит желанием включаться в борьбу за власть, становиться консортом или, что весьма вероятно, трупом. Вам опять шах.
  - Тебе поверили?
  Серебряный Кощей вновь попробовал убежать.
  - После того, как я рвал, метал и показательно страдал из-за утечки в моем департаменте, мне посочувствовал бы даже Великий Инквизитор. Шах.
  - Риск?
  - Оправдан. Малыши оказались сообразительнее, чем я предполагал. Все обещали держать языки за зубами и сообщать, если кто-то начнет излишне сильно интересоваться нашим гостем. Признаюсь, шеф, я в отчаянии, и готов принять любую помощь.
  Константин Константинович рассматривал доску из-под полуопущенных век. Кисть с сухими, больше похожими на кости пальцами застыла над оставшимися фигурами.
  - Ты уверен, что она еще не в курсе?
  - Абсолютно. Иначе она потребовала бы включить Аргита в состав делегации.
  - Мэйв подтвердила встречу? - мужчина сделал ход.
  - В Лондоне через десять дней. Имел неудовольствие беседовать с сиятельнейшей кàльях сегодня. Шах.
  - Кто летит?
  - Окончательный список у вас в почте.
  - Предлагаю ничью.
  Константин Константинович взял со стеклянной столешницы телефон, открыл письмо. Максимилиан принялся заново расставлять армии на клетках черного и белого мрамора.
  - Хорошо, - мужчина ступил серебряным витязем на e4.
  - Шеф, вы делаете мою ночь светлее!
  Максимилиан трогательно прижал ладони к груди и несколько раз хлопнул длинными ресницами.
  - Так как Аргит попал к нам? - тень улыбки ее скользнула по тонким губам.
  - Дошло до меня, о счастливый царь, что молодой воин из народа, именующего себя Туата де Данан...
  - Максимилиан, - Константин Константинович строго посмотрел на юношу по-турецки примостившегося на диване, - время.
  Тот закатил глаза, манерно выдохнул и буркнул, переквалифицируясь из Шахерезады в обиженного тинейджера:
  - Ладно. В общем, его пытались убить, он дал деру и оказался у нас. Конец.
  Максимилиан гордо выпрямился. Константин Константинович приложил палец к худой щеке.
  - И что же может настолько напугать воина Туата де Данан? - с любопытством спросил он.
  - Дикая охота, - Максимилиана передернуло. - И видят ушедшие боги, я его понимаю.
  - Я не почувствовал их присутствия, - рука с серебряным орлом замерла над доской.
  - Вот мы и убедились, что Призрачный ловчий чтит договор, - серьезно произнес юноша. - Я донес до Аргита, как ему повезло.
  - Действительно. Но это усложняет ситуацию?
  - Ничуть. Аргит не их добыча. Кто-то назначил ему встречу в очень неудачном месте. Или удачном, это с какой стороны смотреть, конечно.
  - Женщина? - Константин Константинович приподнял бровь.
  - Судя по тому, как красноречиво он молчал, склонен с вами согласиться.
  - Коварные создания.
  Мужчина прикрыл глаза, вспоминая волосы цвета гречишного меда, стан тонкий, гибкий, будто молодое деревце, губы алые, сладкие и леденящий холод двенадцати цепей.
  - Ваша правда, мессир, - грустно улыбнулся Максимилиан.
  - И все же, - Константин Константинович махнул рукой, отводя пелену воспоминаний, - чего-то не хватает.
  Юноша ответил хитрым прищуром.
  - И ты, разумеется, знаешь чего именно?
  Максимилиан усмехнулся, продемонстрировав клыки.
  - У меня есть маленькая просьба. Вот прям крошечная.
  - Как твоя совесть?
  - Ну, не настолько.
  Черные, словно полированный обсидиан, глаза смотрели прямо. Пристально.
  - Говори.
  - Мне нужно место в списке. Думаю, лет через пять, может семь.
  Мужчина, соединил кончики пальцев.
  - Почему не хочешь воспользоваться своим правом на внеочередное обращение?
  - Знаете, шеф, в ночном образе жизни есть определенные недостатки. Кроме того, я всегда предпочитаю иметь несколько вариантов.
  - Кто-то из твоих малышей?
  - Угадали.
  - Игорь?
  - И снова угадали. Да вы колдун не иначе?! - притворно испугался Максимилиан.
  Улыбка на худом лице больше напоминала трещину.
  - Почему?
  - Он указал на недостающий элемент головоломки. У мальчика отличные задатки, и Аргит ему доверяет.
  - И что же это за элемент?
  Максимилиан смерил худую фигуру быстрым взглядом и спокойно ответил:
  - Время, шеф. Самайн.
  - Удивительное стечение обстоятельств, - задумчиво произнес мужчина. - Хорошо, Игорь будет в списке. Напиши обо всем Зое, с копией на меня, Глеба и Влада.
  - Думаете, опять виккане балуются?
  - У тебя есть другое объяснение тому, что его выбросило именно у нас?
  - Случайность? - Максимилиан вскинул светлую бровь.
  - Слишком много случайностей, - покачал головой Константин Константинович. - Шах. Мат через четыре хода.
  - Это мы еще посмотрим, - дерзко сверкнул глазами юноша, сосредотачиваясь на партии.
  
  Сегодня дорога до дома заняла каких-то полчаса. Игорь ехал аккуратно, соблюдая скоростной режим, четко следуя молчаливым указаниям светофоров и знаков. Город впал в приятную летаргию, замедлив бег механических клеток по сосудам автострад. Кельтский фолк дымком сочился из динамиков. Кожаная оплетка руля ластилась к пахнущим никотином пальцам. На душе было муторно.
  Кто бы мог подумать, что без малого неделю назад самой большой проблемой в жизни Игоря числилась застопорившаяся работа над докторской. И еще, пожалуй, участившиеся разговоры по душам с Мариной. Так она называла пространные монологи о предназначении мужчины и женщины, семантическая ценность которых все чаще стремилась к нулю, зато эмоциональный накал приближался к критическому максимуму.
  Четыре сообщения, полученные сегодня, так и остались без ответа. В суматохе беготни по кабинетам было не до Марины, а потом стало и того веселее. Даже после ухода точнее улета Максимилиана Серафима продолжала хмуриться, баюкая в ладонях бокал с виски. А Игорь чувствовал себя героем масштабного псевдоисторического сериала об играх королевского двора. Да не простого, волшебного.
  Отстраненный и оттого более пронзительный рассказ Аргита о том, как за ним гналась призрачная свора. Хладнокровные рассуждения Максимилиана о нравах и традициях аристократии фейри. Интриги, шпионаж, опасность. Жизнь. Странная. Пугающая до противной дрожи в пальцах, которая всегда норовила проявиться перед ответственным выступлением. И в то же время никогда раньше Игорь не чувствовал себя настолько живым. Его знания, детские сказки, как презрительно отзывался о них брат Андрей, оказались полезны. К словам Игоря прислушивались без пренебрежительного фырканья или приторно-вежливых улыбочек. Они, пожалуй, злили даже больше.
  Мама звонила сегодня. Просила заехать на выходных. Разговор пришлось прервать потому что в кабинете ждали Аргит и хирург, а расписание действительно оказалось крайне плотным. Виолетта Георгиевна очень не любила, когда ее прерывали. Оправданий такому бесчеловечному поступку не было и быть не могло. А это значит половина визита пройдет в печальных вздохах. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он все бросил и уехал. Обсуждая эвакуацию Аргита, Серафима говорила очень серьезно.
  Когда они курили после ухода Максимилиана, Игорь спросил, почему.
  - Он спас мне жизнь, - пожала плечами девушка, - я у него в долгу.
  Так просто и так сложно.
  Автоматический шлагбаум поднялся, впуская темно-синий седан в бетонное нутро подземного паркинга. Игорь рассеянно поставил машину на сигнализацию, не глядя нажал в лифте нужную кнопку, нашарил в кармане сумки ключи, быстро подошел к двери и с удивлением обнаружил: заперта она всего на один замок. Мужчина нахмурился, повернул ключ и вошел в полумрак коридора. По напольной плитке тянулась тонкая змейка из розовых лепестков и прогоревших свечей. Тяжелый сладковатый запах наглухо залепил ноздри, вынуждая дышать через рот. Игорь зло бросил сумку и, не раздеваясь, в уличной обуви прошел на балкон, доставая из кармана пачку. Через несколько минут из полумрака спальни ловчим соколом выпорхнула Марина.
  
   Глава 24
  
  Игорь не стал включать свет. Мужчина плюхнулся в ротанговое кресло и зло дернул к себе пепельницу. Скольжение дешевой керамики по стеклянной поверхности кофейного столика противным скрипом отозвалось в настороженной тишине балкона. Зажигалка внезапно объявила забастовку, отказываясь давать стране огня.
  Игорь выругался, призывая упрямицу подчиниться. Сжалившись над уставшим мужчиной, бездушное творение китайской промышленности выплюнуло тонкий язычок пламени. Вдох превратился в нервную затяжку. Игорь откинулся на мягкий подголовник, закрыл глаза и представил, что дорожка из свечей и розовых лепестков - всего лишь дурная шутка утомленного разума.
  Перестук каблуков по паркету, щелчок выключателя и электрический свет, гильотиной обрушившийся на сомкнутые веки, принудили оставить всякую надежду. Нет, лимбом не отделаться. В этой ставшей с ног на голову жизни его Беатриче телепортирует Игоря прямиком в жаркие объятья девятого круга.
  Горло саднило от восьми с хвостом часов последовательного перевода, выкуренных на фоне стресса сигарет и, как это часто случалось, предстоящего разговора. Разговоры с Мариной всегда давались тяжело. Будто она слово за слово туго, с головой упеленывала Игоря, перекрывая поток воздуха, выключая звуки, запахи.
  Игорь машинально выдохнул дым через ноздри, как это частенько делала Серафима. Никотиновый дух перебил тяжелый сладковатый аромат, пропитавший квартиру. Он патиной осел на одежде, пытаясь сковать теплящуюся внутри ярость. Но она не поддавалась. Клубилась в легких, подымалась по трахее, царапая носоглотку, и двумя призрачными струйками вырвалась из ноздрей.
  - Выключи свет, - сказал Игорь, не открывая глаз.
  - Игорь, дорогой, нам нужно поговорить.
  Голос Марины донесся слева - села в соседнее кресло.
  - Кажется, ты уже все сказала.
  Затяжка отдалась мерзким привкусом, похоже, пошел фильтр. Игорь уронил руку на подлокотник, позволяя сигарете тлеть. Завтра три пары начиная с первой. Нужно подняться, принять душ и спать. Нет, сперва коньяк. Грамм пятьдесят, даже сто. День был долгим.
  - Игорь, выслушай меня, пожалуйста. Я совершила ошибку, сейчас я это понимаю. Я запуталась, совершенно запуталась и потеряла свой путь. Я всегда знала, что мы созданы друг для друга. Нужны друг другу. Между нами есть высшая связь, духовная, кармическая. Её не разорвать. Мне было так плохо без тебя, Игорь. Без нас. Я страдала, каждую минуту, каждую секунду из этих ужасных шести дней. Но именно благодаря этим мукам я осознала, в чем была наша проблема!
  - Да неужели?
  Игорь открыл глаза, но головы не повернул, просто окунул в оранжевое пламя очередную сигарету. Сейчас слова Марины не глушили, наоборот, питали костер, тлеющий внутри.
  - Да, любимый! Это все моя вина. Я разочаровалась. Нереализованные ожидания и надежды, злость, обида от отсутствия признания. У меня буквально опустились руки. Мне казалось: ты сам должен все понять. Что нужно заботиться, стремиться вперед. Ради нас, ради семьи. Казалось, стараюсь только я. А женщина не может все нести на себе. Это включает мужскую энергию и блокирует женские энергетические центры.
  Полный драматизма монолог перешел в трагическую паузу. Игорь дышал никотином. И тот, переплетаясь со звуком Марининого голоса, словно воздух из кузнечных мехов, подкармливал злое пламя. Не глядя, Игорь нашарил пепельницу и утрамбовал в нее окурок. Опыт подсказывал: представление еще не закончено.
  - И я позволила этому произойти! - с надрывом продолжила Марина. - Прости меня, Игорь, прости, что не осознала этого сразу! Но преодолеть родовую кармическую программу так тяжело. Мама растила меня одна, она переполнена мужской энергетикой, и мне сейчас так трудно трансформировать эти установки. Я думала ты недостаточно сильный, мужественный, но это я недостаточно женственна. Но я готова меняться. Я сделаю все, чтобы поддержать тебя, придать тебе уверенность, способствовать твоему процветанию.
  Игорь почувствовал ее приближение, как затерявшийся в пустыне путник чувствует болезненное дыхание самума. Мягкая ладонь, прижавшаяся к щеке, ощущалась листом наждачки.
  - Ради нашей семьи я готова на все. Ведь ты же любишь меня, Игорь. Знаю, ты нечасто это говоришь, но признайся. Прежде всего себе. Мы созданы друг для друга и мы должны быть вместе!
  Он видел ее ступни в дорогих туфельках, тонкие щиколотки, изящный изгиб икры, мягкие белые колени. Бедро, прикрытое серебристо-зеленым шелком пеньюара и поверх невесомым кружевом оренбургского пухового платка. На балконе было прохладно. Красивая грудь, ладони еще помнили ее форму, вздымалась в такт дыханию. Аккуратно подведенные глаза сияли вдохновением. Марина приоткрыла нежные губы и с надеждой начала наклоняться к лицу Игоря.
  - Марина, - тяжело выдохнул он, отстраняясь, - езжай домой.
  Она застыла. Недоумевая, хлопнула накладными ресницами. А потом моргнула, словно отгоняя наваждение, и положила на лицо Игоря вторую ладонь.
  - Игорь, милый, разве ты не слышал, что я сказала? Мы снова семья. Нет, никаких снова. Мы семья! Давай забудем эти шесть дней, как страшный сон. А сейчас пойдем, - она, дразня, облизнула губы, - я так по тебе соскучилась.
  - Забудем? - Игорь прищурился.
  - Да, любимый! - она просияла довольной улыбкой.
  Игорь медленно поставил пепельницу на стол, откинулся на спинку кресла, выдираясь из капкана холеных рук, и рассмеялся. Громко, иногда срываясь в кашель.
  - Я знаю, моя вина, что ты опять начал курить, - покачала головой Марина. - Но сейчас уже все в порядке, и пусть эта сигарета станет последней.
  Игорь пристально посмотрел на женщину, а потом резко поднялся. - Здесь прохладно.
  И вышел с балкона, на ходу расстегивая пальто. Марина повела плечами и последовала за мужчиной. Он снял верхнюю одежду, разулся, вернулся в гостиную, достал бутылку коньяка. Плеснул немного жидкого янтаря с красноватым отливом в пузатый бокал. Марина сбросила шаль и опустилась на диван, кокетливо приоткрыв бедро.
  - Иди ко мне, дорогой, - промурлыкала она, играя с завязками пеньюара.
  Игорь задумчиво посмотрел в бокал, поправил очки и отчетливо произнес:
  - Нет.
  - Что значит 'нет', Игорь?
  - Это значит, я не собираюсь заниматься с тобой сексом или бросать курить, или забывать. И жить с тобой тоже не собираюсь. Марина, я прошу тебя одеться и уйти.
  - Игорь, любимый, ну что ты такое говоришь? - она протянула к нему руку. - Мы нужны друг другу!
  - Марина, у меня был трудный день. И нет ни сил, ни желания обсуждать с тобой нашу прошлую жизнь...
  - Не нужно о прошлом, - Марина решительно тряхнула кудрями. - Давай поговорим о будущем! Я поняла, мне пришла пора взять на себя новую роль. Очень важную, очень ответственную. Твоя мама так часто спрашивала, но я была не готова. А сейчас... Игорь, я готова родить тебе ребенка!
  - Ты беременна? - резко спросил он.
  - Нет. Боже, Игорь, до чего ж ты всё-таки наивен в этих вопросах, - вырвавшийся смешок остановили пальчики со свежим маникюром. - Мне же нужно подготовиться. Нам обоим. И в первую очередь исключить алкоголь и никотин.
  - Я не готов, - сказал он скорее себе, чем ей.
  - Конечно, не готов, - ее улыбка сочилась патокой. - Но я помогу, и вместе мы...
  - Нет.
  Игорь помассировал висок, посмотрел женщину, которая соблазнительно полулежала на диване, и серьезно спросил:
  - Ты уйдешь?
  - Разумеется, нет! - вскрикнула Марина. - Я больше не оставлю тебя, Игорь. Мы нужны друг другу!
  - Ясно.
  Он опустил нетронутый коньяк на журнальный столик, вышел в коридор и достал из шкафа дорожную сумку. Рубашка, туалетные принадлежности, смена белья. И не забыть ноутбук. Переночевать в гостинице, а завтра на свежую голову разбираться с этим водевилем.
  
  Когда Марина осознала, что Игорь собирает вещи, в ней словно развернулся огненный хлыст. Она спрыгнула с дивана и, подлетев к мужчине, зло зашипела:
  - К ней, да?!
  - Что? - Игорь удивленно выпрямился.
  - Я спрашиваю, куда ты собрался?
  Доброжелательность стекала с Марины, как плавящийся воск. Пухлые губки исказила гримаса, а в глазах разгоралась ненависть.
  - Марина, мне кажется, это не твое дело.
  Игорь старался говорить спокойно.
  - Я не пущу тебя, - решительно сказала Марина. - Не позволю этой ужасной женщине разрушить наше счастье! Как ты не понимаешь, Игорь, она хищница, ей нужны только твои деньги. Подумай сам, разве может она понять тебя, почувствовать твою душу? Нет! Рядом с ней ты не сможешь раскрыться. Для этого нужна настоящая женщина. А она переполнена мужской энергией. Она... она будет тебя бить.
  - Бить? Меня? - он удивленно моргнул.
  - Да! Я слышала страшные истории, Игорь, ты не поверишь. Такие женщины они способны на совершенно ужасные поступки.
  Игорь замер над раскрытой сумкой, не донеся до нее пару чистых носков.
  - Марина, пожалуйста, помолчи.
  - Господи, да как же ты не понимаешь?! - она всплеснула руками. - Я же стараюсь ради тебя, Игорь. Я хочу тебя защитить!
  - Не надо, - он зло дернул молнию. - Не надо меня защищать. Я не ребенок. В последний раз спрашиваю, ты уйдешь?
  - Нет, - Марина упрямо вскинула подбородок. - Я не могу позволить тебе угробить свою жизнь!
  - Дурдом, - устало пробормотал Игорь, подхватывая сумку.
  Пока он одевался, проверял багаж, деньги и документы, Марина цербером встала у входной двери.
  - Я не позволю! - зло выплюнула она в лицо подошедшему Игорю. - Не позволю променять меня на эту шлюху!
  - Марина, - спокойный тон давался тяжелее, чем когда-либо, - пропусти меня.
  - Нет! Ты не уйдешь к ней! Не пущу!
  - Уйди.
  - Нет!
  Кулак, впечатавшийся в дверь, стал неприятным сюрпризом. Марина пискнула и застыла под совершенно незнакомым взглядом мужчины, с которым она прожила два года.
  - Отойди, - зло процедил Игорь, давая ей дорогу.
  Марина подчинилась. На цыпочках скользнула в сторону и испуганно вжалась в стену. Хлопнула дверь, в замке повернулся ключ. Марина всхлипнула, моргая часто-часто. Потянулась вытереть глаза, но вспомнила о макияже. Шмыгнула носом, подходя к зеркалу. Как он мог? Поменять ее на эту дешевку? Нет. Этого не будет. Марина не позволит так себя опозорить.
  Она решительно направилась в спальню. Каблучки стилетами входили в нежную плоть розовых лепестков, попадавшихся на пути разгневанной женщины. Марина подхватила телефон и быстро набрала номер.
  - Алло, Тамила. Это Марина, я была у вас на консультации. Я согласна. Цена? Вы уверены, что это поможет? Тогда цена меня не волнует. Вы, кажется, хотели осмотреть квартиру? Можете приехать сейчас? Я оплачу сверхурочные. Тогда записывайте адрес...
  Закончив разговор, Марина переоделась, вернулась в гостиную и залпом осушила бокал. Никто не имеет права так с ней обращаться!
  
  Глава 25
  
  Глас последней трубы теннисным мячиком отскакивал от сводов черепа, скрытых от мира сеткой сосудов, слоем кожи и, наконец, шапкой черных волос, которые сейчас свились в авангардное воронье гнездо. Нос отказывался дышать, горло словно утыкали стальными ежами, а в суставы загнали анкерные болты с невидимыми ниточками. И дергали, крутили, выворачивали.
  Серафима открыла слезящиеся глаза, скривилась от знакомой реакции организма и попыталась заглушить набат в голове длинной матерной тирадой. Не получилось. По субъективным ощущениям тридцать семь давно сдала эстафету тридцати восьми и та сейчас спринтом приближалась к отметке тридцать девять. Попытка пошевелиться отдалась противной ноющей болью. Стиснув зубы и повторяя про себя все известные ругательства, Серафима села. Комната решила, подобно сказочной избушке, повернуться на несуществующих курьих ножках, но была остановлена злым:
  - Отставить!
  Безымянный сержант звёздной пехоты, казалось, смотрел на девушку с плохо скрываемой гордостью.
  Одолев приступ кашля, Серафима упрямо потопала на кухню: за градусником и дозой жаропонижающего. Айн бесхвостой лисой шмыгнул под ноги.
  - Мать твоя собака! - зло прохрипела Серафима, хватаясь за дверной косяк.
  Изображая святую невинность, корги потрусил к миске и принялся скрести кафель.
  Когда Аргит зашел на кухню, на столе исходила паром и химически-лимонным запахом чашка в полоску, Серафима сидела с закрытыми глазами, плотно прижимая к боку левую руку, а корги обиженно поскуливал.
  - Има? - Аргит всмотрелся в бледное лицо.
  Вместо ответа с сухих губ сорвался кашель. Мужчина нахмурился и, смахнув черные пряди, прижал кончики пальцев ко горячему лбу. Серафима вздрогнула, медленно подняла веки. Поморщилась от электрических лучей, дротиками впивающихся в радужку.
  - Болезнь, - сказала тихо.
  Аргит приложило к стене ладонь и несколько секунд спустя на кухне материализовался всклокоченный Савелий в пижаме пурпурного атласа и остроносых турецких тапочках. Айн подпрыгнул, случайно задев металлическую миску. Домовой открыл было рот, чтобы возмутиться, но Аргит указал на хлопающую глазами Серафиму:
  - Има болеть.
  Савелий недоверчиво прищурился, подошел к столу, принюхался.
  - Опять химию свою развела, - домовой наморщил нос картошкой. - Жар сильный?
  Серафима очень аккуратно извлекла градусник, блеснувший на свету стеклянной рыбкой.
  - Тридцать девять и один. Айн, не ной. Сейчас чуть очухаюсь и пойдем гулять.
  Она упаковала термометр в чехол и взялась за ручку чашки.
  - Да ты никак умом повредилась, болезная?! - вплеснул руками Савелий. - Тебе гулять в ближайшие дни от кровати до уборной и обратно. Ишь, чего удумала!
  - Айна нужно вывести, - упрямо сказала Серафима.
  - Савели, - голос Аргита непостижимым образом заглушал какофонию в голове, - что нужно делать?
  От неожиданности Серафима клацнула зубами по стенке чашки, а домовой приосанился, выпятил грудь и авторитетно заявил:
  - Лежать, теплое пить.
  - Теплое? - переспросил мужчина. - Ну там мед, малина, калина, чаи всякие. Ай, да что тебе, басурману объяснять. Принесу сейчас, а ты жди. И ее, - кивнул головой в сторону Серафимы, - не пускай никуда. И то ишь, удумала. С инфлюэнцей в люди. Ни косы, ни ума, ни понятия!
  И исчез. Айн подозрительно понюхал место, где только что стоял домовой, чихнул и принялся тыкаться мокрым носом в хозяйские колени.
  - Сейчас, - девушка слабо погладила собаку. - Подожди...
  Голова работала плохо, как насквозь проржавевшие башенные часы. Выгулять Айна. Предупредить всех. Заказать доставку продуктов.
  От списка важных дел отвлекло легкое прикосновение. Прохладные пальцы прижались к вискам, изгоняя осиный рой, поселившийся в черепе, быстрой капелью пробежали по щекам, задержавшись под челюстью и остановились на шее. Там, где текло хриплое дыхание и мелко дрожал пульс. Серафима застыла, уткнувшись носом в чашку. Остатки и без того несвязных мыслей разметало снежной пылью.
  Аргит чувствовал жар, исходящий от девушки. Конечно, ему не сравниться с дыханием горна Гоибниу. Но и Серафима не одно из творений великого кузнеца Туата де Данан. Сейчас она скорее походила на цветок, вырванный из земли и выпитый безжалостным солнцем. В Каэр Сиди люди не болели, а все старые хвори нежданных гостей мигом исчезали под легкой рукой мудрой Аирмед - потомки Диан Кехта обладали даром исцеления. И пожалуй, в первый раз в жизни Аргит пожалел, что эта сила ему недоступна.
  - Караулишь? Молодца!
  Появившийся Савелий деловито засеменил к столу и принялся доставать из корзины пузатые банки.
  - Что это? - нахмурилась Серафима.
  - Малинка, - домовой любовно погладил стеклянный бок, - клюковка, морошка. Все натуральное, без этой вашей химии дурной. Медок - вот еще луговой, зело полезный. Сейчас мы тебя, хозяйка, отпаивать будем. Доктора я, конечно, тоже позвал, а то мало ли, осложнения какие.
  Серафима перевела растерянный взгляд с банок на мужичка в пижаме, уже набирающего воду в чайник. Подняла голову и встретилась с пронзительной синевой, из которой неожиданно ушла привычная безмятежность. Стальные ежи в горле скатались в монолитный ком, руки предательски дрогнули, и захотелось вытереть без того слезящиеся глаза. Слабость не позволила подняться уверено, пришлось хвататься за стол.
  - Куда? - спокойно спросил Аргит.
  - Айн. Надо гулять, - упрямо процедила Серафима.
  - Нет.
  Невозмутимый ответ сопровождался быстрым движением. И прежде чем одурманенный болезнью мозг сообразил, что все-таки произошло, Серафиму принесли в комнату, уложили в кровать, изъяли из жестких пальцев чашку и до подбородка накрыли одеялом.
  - Лежать.
  Аргит говорил тихо и очень серьезно.
  - Но... - Серафима попыталась подняться.
  - Нет, - он аккуратно придержал ее за плечи. - Има лежать. Пить лекарство, становиться здоровый.
  - Айна нужно выгулять.
  Жалобное шмыганье заложенным носом свело на нет эффект сведенных к переносице бровей.
  - Хорошо, - кивнул Аргит. - Я сделаю.
  - Но...
  - Лежать. Пить лекарство, становиться здоровый.
  Он повторил это, как заклинание, и то ли от усталости, то ли от странной мелодии мужского голоса, Серафиме расхотелось сопротивляться. Наоборот, захотелось закуклиться в одеяло, послать все к несуществующим чертям и уснуть.
  - Ладно, - с кашлем выдохнула она.
  Аргит выпрямился, пряча улыбку. В комнату каравеллой вплыл Савелий, держа в руках чашку, от которой наверняка шел умопомрачительный запах. Увы, обоняние уже взяло больничный лист.
  - Вот, - домовой деловито водрузил емкость на прикроватный столик. - Пей и спать!
  - С мухоморами? - слабо ухмыльнулась Серафима.
  - Куда тебе, бедовой, мухоморы? - фыркнул мужичок. - Своей дури выше крыши. Пей, говорю.
  - Савели остаться. Я гулять Айн. Хорошо?
  Получив подтверждение, Аргит вышел, а Савелий легко вскочил на кровать.
  - Ты смотри, - он довольно огладил бороду, - я-то думал совсем в хозяйстве бесполезный. Ан, нет, ничего. Заняться им надоть...
  Серафима сделала осторожный глоток, сильнее подула на напиток, не обращая внимания на бормочущего под нос домового. Из коридора донеслись звуки возни, хлопнула входная дверь.
  Убедившись, что пациентка перестала дурить и ответственно следует рекомендациям, Савелий перебазировался поближе к телевизору, оставив Серафиму наедине с горячечными мыслями.
  Она ненавидела болеть. В такие времена одиночество ощущалось особенно остро. Бесцеремонным инспектором оно вламывалось в квартиру, бродило по пустым комнатам, укоризненно качало головой, поглядывало с нарочитой жалостью. И противопоставить нахальному гостю было совершенно нечего. Аптечка заполнена на все случаи жизни, кроме летальных. Еда есть. Телефоны служб доставки пришпилены к холодильнику сувенирным магнитом. А толку?
  Конечно, всегда можно позвонить Тёме, но к этому средству Серафима прибегала только в самых крайних случаях. И то в основном просила присмотреть за Айном.
  Она ненавидела болеть. Чувствовать себя слабой, зависимой и в то же время, как оказалось, скучала по этому. По чашке чая с малиной, принесенной в постель, по осознанию, что рядом есть человек, который готово позаботиться о тебе просто так. Пусть даже это и не человек вовсе. А, может, оно и к лучшему? С людьми у Серафимы в последнее время отношения категорически не складывались.
  
  Глава 26
  
  День тонул в тумане. Пах медом, малиной, потом и лекарствами - ударная доза спрея ненадолго реанимировала обоняние. Откинувшись на подушки, Серафима вполглаза смотрела очередное шоу-расследование 'Настоящего Мистического Телеканала'. На экране планшета верткая бабуля таскала съемочную группу по старому дому, жалуясь на проделки барабашки. Следом за пострадавшей от пакостной энергетической субстанции бродила эффектная дама в костюме с этническими мотивами и уверенным, хорошо поставленным голосом объясняла зрителям, что это за зверь невиданный и как его сейчас будут изгонять.
  Разумеется, дом был чист. Видео с настоящих происшествий хранили в архиве, куда Серафима рассчитывала попасть на следующей неделе. И попадет!
  На финальных титрах хлопнула входная дверь. Из коридора донеслись голоса, а скоро в комнату влетел Айн и влажным ковриком улегся возле хозяйской кровати. Там он и провалялся до прихода врача, пожилого дородного мужчины со старомодным саквояжем. Серафиму опросили, осмотрели, послушали. Затем доктор достал свечку в небольшой плошке, зажег и с минуту водил над головой пациентки, сосредоточенно всматриваясь в дрожание пламени.
  - Что вы делаете?
  Серафима следила за отточенными движениями больших рук.
  - Ищу признаки недопустимых воздействий, - голос у мужчины оказался под стать владельцу, густой и обстоятельный. - Конечно, домовой бы их почувствовал, но я предпочитаю перепроверять.
  - А почему свечой?
  - У каждого знающего своя методика, мне проще с огнем, - он задул тонкий лепесток пламени и внимательно изучил восковые потеки. - Ну-с, тут все в порядке. Больничный нужен?
  - Не знаю, - пожала плечами Серафима.
  - А трудитесь вы где?
  Яркие карие глаза доктора, янтарем блеснули из-под седых бровей.
  - Девятый отдел. Стажер.
  - Тогда хватит записи в карте.
  Врач опустился на диван, извлек из саквояжа несколько флаконов, две упаковки таблеток, баночку, стопку бланков и ручку. В гостиную, где проходил прием, вошел Савелий с миниатюрным чеканным подносом.
  - Кофе ваш, доктор.
  - Благодарю.
  Мужчина подхватил фигурную чашечку с золотым ободком и принялся быстро покрывать лист бумаги мелким бисером букв. Серафима нахмурилась - сервиз был бабушкиным. Любимым.
  - Что с ней, доктор? - прочувствованно спросил домовой.
  - ОРВИ. Значит, так, Серафима свет Олеговна, эту настойку принимать по десять капель до еды, эту разводить, чайная ложка на стакан воды, и полоскать горло. Таблетки после еды, три раза в день. Мазью натираться перед сном. И спать побольше. Если память подведет, вот лист назначений. Вопросы есть?
  - Сколько я вам должна? - Серафима куталась в шерстяное пончо.
  - Нисколько, - улыбка спряталась за щеточкой усов. - Все покрывает страховка. Придете ко мне на прием через неделю. Это моя визитка. Если вдруг вам станет хуже, звоните.
  Серафима покрутила в руках кусочек белого картона с логотипом клиники 'Живая вода'.
  - Спасибо, Иван Фёдорович.
  - Увидимся через неделю, - он поднялся с дивана. - Выздоравливайте.
  Как только за врачом закрылась дверь, в коридоре появился Аргит. В целях конспирации его убедили оставаться в комнате.
  - Что?
  - В кровать! - решительно тряхнул бородой Савелий.
  - Да вы издеваетесь?! - прохрипела Серафима, чувствуя, как земля улетает из-под ног.
  - В кровать, - невозмутимо повторил Аргит, укладывая девушку на искомый предмет мебели.
  Домовой притопал следом, открыл баночку с мазью, потянул носом и одобрительно крякнул:
  - Ядреная, мигом хворь выгонит. Значится так, хозяйка, натирайся и спать. Дохтур был уже, а больше нетуть у тебя отговорок.
  Серафима открыла рот, чтобы поставить нахала на место, даже набрала в грудь воздух для разгона, и... громко чихнула. Как ни крути, подавлять бунты нужно в здравом уме и хорошей физической форме.
  - Давай, - девушка протянула руку. - А теперь всем спасибо, все на выход.
  Последним комнату покинул Айн. Густая, остро пахнущая травами мазь чуть холодила кожу и быстро впитывалась. На спине, конечно, остались необработанные участки, но от идеи обратиться за помощью по позвоночнику пробежала дрожь. Серафима поежилась, списав это на болезнь, поправила футболку, нырнула в кровать и, перевоплотившись, наконец, в человека-гусеницу, погрузилась в сон.
  
  - Серафима Андреева? - сурово спросил телефон.
  - Да, - она попыталась сфокусировать взгляд.
  В комнате было светло.
  - Вы будете дома до тринадцати ноль-ноль?
  - Кто это?
  Серафима недоуменно посмотрела на экран. Неизвестный номер.
  - Курьерская служба 'Скороход'. Вам доставка. Вы будете дома до тринадцати?
  - Какая доставка? От кого?
  - Отправитель Арумян Гаянэ Церуновна, - ответили с легким раздражением. - Так вы дома будете?
  - Буду.
  - Ожидайте курьера.
  - Что за?...
  Серафима вгляделась в замолчавшее устройство. Часы показывали десять утра четверга. Она попыталась просчитать, сколько проспала, но в голове было, на удивление, пусто и гулко, словно группа барабанщиков, наяривавшая вчера, снялась и отбыла на гастроли. Проверка всех систем жизнеобеспечения показала общую слабость, колючую проволоку в горле, стеснение в легких и критическое давление в мочевом пузыре.
  Быстро положив телефон на тумбочку рядом с планшетом, Серафима попыталась сесть и наткнулась аж на два изучающих взгляда. В дверном проеме стоял Аргит в белой футболке и светло-серых спортивных штанах, а у его ног насторожил рыжие уши Айн.
  - Как ты чувствуешь?
  - Лучше, - Серафима аккуратно прокашлялась и на всякий случай повторила по-английски. - Лучше чем вчера.
  Он быстро вошел в комнату, опустил левую ладонь на лоб, прикрытый спутавшимися черными прядями. Пальцы правой руки прижались к шее.
  - Я в норме, - нахмурилась Серафима. - Почти. В яркой синеве глаз запрыгали солнечные зайчики.
  - Лучше, но не хорошо, - сказал Аргит. - Има лежать и становиться здоровой.
  Оценив все мокрые последствия этого плана, Серафима покачала головой.
  - Сначала ванна, потом лекарство, потом еда, потом опять лекарство, потом лежать.
  - Хорошо, - кивнул он, отступая на шаг.
  Больная выпуталась из одеяла, втиснула ноги в шерстяных носках в любимые тапочки и медленно встала. Тело слушалось плохо, а голова еще хуже, но Серафима, стиснув зубы, потопала в ванну. Айн весело потрусил за хозяйкой. Аргит проводил долгим взглядом нарочито ровную спину в зеленой футболке.
  - Упрямая фиахон, - с улыбкой прошептал он.
  
  Выхватив из рук курьера пакет и расписавшись в получении, Серафима плюхнулась на диван рядом с дрыхнущим Айном. Из разодранной упаковки на журнальный столик вывалились три одинаковых конверта. Несмотря на то что отправку Гаянэ подтвердила, выглядели бумажные прямоугольники подозрительно. Напряженную паузу сломал Аргит, ловко выдернув со стола посылку со своим именем.
  - Подожди, - попросила Серафима, прощупывая содержимое конверта.
  Бумага, похоже, пластик и еще что-то твердое. А, была не была!
  Трудовой договор Серафима отложила, как и банковскую карту, сосредоточившись на третьем предмете. Брелок для ключей. Выпуклый металлический корпус сантиметра три в диаметре с одной стороны украшало изображение дерева, а с другой - контур яйца со вписанной в него римской цифрой девять. Аргиту достался аналогичный набор, только на его брелке была двойка. Третий конверт предназначался Игорю.
  - А у местного высокого начальства определенно есть чувство юмора, - хмыкнула Серафима, возвращая безделушку Аргиту.
  - Что это? - спросил он.
  - А мы сейчас позвоним Гаянэ и узнаем.
  Как назло, у старшего инспектора включалась голосовая почта. Серафима отстучала смс и после непродолжительного спора с Аргитом перебралась в кровать, чтобы с перерывами на чай и лекарства заняться бумагами. Дело двигалось медленно - мозг отказывался принимать пищу сложнее, чем романы о любви прекрасных ксеносов к не менее прекрасным землянкам.
  Прибывший с инспекцией Савелий убедился, что больная смиренно выполняет предписания врача и, довольно оправив канареечно-желтую рубаху, отправился смотреть очередную серию казачьего мыла. Время ползло утомленной черепахой. Малина, калина, полосканье, таблетки. Бесплатное кулинарное шоу от Аргита и Савелия, взявшихся готовить суп. Серафима выползла на кухню, чтобы запечатлеть это беспрецедентное зрелище, но была вынесена и вновь утрамбована под одеяло. Правда, сегодня хозяйка дома попыталась оказать сопротивление. Тщетно.
  - Стой, - пальцы сгребли белую ткань футболки. - Я могу ходить.
  Аргит скользнул взглядом по разрисованной коже, плечу, прикрытому красным рукавом, резкой скуле и остановился на расплавленном свинце радужки.
  - Знаю, - спокойно сказал мужчина. - Так быстрее.
  - Аргит, хватит. Я серьезно. Иначе в следующий раз я... Я тебя укушу!
  - Не понимаю, - он приподнял темную бровь.
  - Укушу, - повторила Серафима по-английски. - Больше не носить меня. Укушу.
  Воин Туата де Данан недоверчиво прищурился, примеряя угрозу.
  - Очень страшно, - наконец сказал он, стараясь сдержать улыбку.
  И тут же получил по уху подушкой.
  Борьбу за мягкий снаряд прервал звонок Гаянэ. Пока она рассказывала Серафиме, что брелки - устройства контактной памяти, работающие, как удостоверение личности и ключи доступа, Аргит слинял на кухню. Оставалось только глотать чай из морошки и придумывать месть. Непременно скорую и ну очень жестокую!
  
  - Вкусно, - Серафима проглотила ложку куриного бульона. - Аргит, когда Игорь сегодня обещал приехать?
  - Не знаю.
  - Он вчера не сказал?
  - Игорь вчера звонил, говорил занят. Не приехал.
  Серафима резко выпрямилась.
  - А сегодня он тебе писал?
  - Нет, - Аргит нахмурился.
  - Ну, чего всполошилась? - Савелий строго посмотрел на вскочившую девушку. - Чай, барин не ты, в неприятности сам не полезет. Ешь, давай!
  Но Серафима уже тянулась к телефону. Набранный номер отозвался серией коротких гудков. Никакого тебе абонент занят, перезвоните позже.
  - Аргит, можно твой телефон?
  - Что случилось?
  - Не знаю, - прищурилась Серафима, прижимая устройство к уху.
  Восемь долгих гудков, а потом женский голос мило пропел:
  - Алло?
  У Серафимы вытянулось лицо.
  - Алло? Кто это? - требовательно спросила девушка.
  - Я звонить Игорь Станиславович, - прохрипела в трубку Серафима. - Куда я попадать?
  - А вы кто?
  Голос был обманчиво мягким, вкрадчивым и, кажется, знакомым.
  - Я студент, учить русский язык, - Серафима схватила со стола свой телефон. - Это номер Игорь Станиславович?
  - Да, но он сейчас занят. Я передам, что вы звонили. Он вас наберет.
  - Спасибо.
  - Стряслось что?
  - Има?
  Аргит с Савелием заговорили одновременно, стоило Серафиме нажать отбой. А она оторопело рассматривала сегодняшнее фото в 'Инстаграмм', на котором довольная Марина обнимала рассеянно улыбающегося Игоря на фоне синей таблички со знакомой аббревиатурой. 'Первый шаг к самому главному дню!' - гласила подпись с вереницей смайликов.
  
  Глава 27
  
  Марина беззаботно порхала по кухне, мурлыча про себя песенку о лучших друзьях девушек. Увы, с любимыми бриллиантами пришлось расстаться. Как и с машинкой - завтра ее красавица перейдет новому владельцу. Но Марина не жалела ни секунды.
  Пожалуй, это была ее лучшая инвестиция за последние годы. Игорь стал идеальным! Точнее, она, Марина стала для него идеалом. Воплотившейся грёзой, главным сокровищем, смыслом жизни и пределом мечтаний. Конечно, упрямец все еще цеплялся за свой институт, но ведь прошло каких-то два дня! Марина не станет торопиться, тем более что в этом случае время на ее стороне. Чем дольше действует приворот, тем сильнее ее влияние. А значит, уже совсем скоро Марина получит всё.
  Свекор наверняка найдет на кого надавить, чтоб их расписали побыстрее. А платье для церемонии на Мальдивах нужно совсем простое. Марина уже все распланировала: нашла рейсы, списалась с отелем, уточнила, свободен ли трендовый фотограф. Да, скромно, но сколько романтики! И как нельзя лучше подходит для спонтанного решения. Зато потом, дома Сазоновы непременно захотят торжество. Только близкий круг, человек триста не больше. Здесь то она и блеснет!
  От мыслей о предстоящей свадьбе отвлек звонок в дверь.
  - Любимый, я открою! - крикнула Марина и, легконогой ланью прыгнув в коридор, приникла к глазку. - Кто там?
  - Доставка для Марины Голубевой.
  С той стороны ей улыбались розы. Огромный кроваво-красный букет манил, нашептывал, как шикарно они будут смотреться на фото в соцсетях. Пританцовывая от нетерпения, Марина открыла дверь.
  - Разрешите войти? - очаровательно улыбнулся курьер.
  Марина смерила его оценивающим взглядом, но не нашла ничего подозрительного. Обычный тинейджер в этой их жуткой одежде.
  - Заходите, - Марина отступила на шаг. - Где мне расписаться?
  - Сейчас, - парень тряхнул блондинистыми вихрами.
  И мир поплыл. Расплескался водой из разбитой чашки, чтобы собраться в два прозрачных шара и замереть. Замерзнуть. Марина заворожено всматривалась в осколки арктического льда, в глубине которых разгоралось пламя.
  - Мариша, кто там?
  - Свои, Игорь-джан, - Гаяне улыбнулась вышедшему в коридор мужчине и аккуратно прикрыла за собой дверь. - Свои.
  - Что здесь происходит? - Игорь бросился к застывшей девушке. - Что с ней?
  - С ней все хорошо, - криво ухмыльнулся Максимилиан. - Правда, Марина? Все ведь просто прекрасно?
  - Все просто прекрасно, - подтвердила она с блаженной улыбкой.
  - Сделай-ка кофе. На всех. По три чашки.
  - Хорошо, - Марина кивнула китайским болванчиком и засеменила на кухню.
  - Что здесь происходит? - Игорь проводил её полным недоумения взглядом.
  - Во-первых, подержи, - Максимилиан ткнул в него букетом, - дурацкий веник, все пальцы исколол. Во-вторых, подпрыгни.
  Игорь послушно взял розы. Слегка присел, но в миг перед тем, как послать тело вверх, тряхнул головой.
  - Я хочу знать что здесь происходит?
  - Нет, ты это видела?!
  Максимилиан повернулся к Гаянэ, которая уже разулась, сняла куртку и сейчас жадно принюхивалась, обнажая верхний ряд белых крепких зубов. Среди правильных запахов хорошего кофе, слегка подгоревшего ужина, всевозможных моющих и косметических средств, парфюма, сигарет и книжной пыли прятались другие. Им не было места в квартире кандидата филологических наук и доцента кафедры английского языкознания.
  - Спать, - резко скомандовала старший инспектор.
  - Тыковка потом болеть будет. Сильно.
  - Макс! - в голосе женщины послышался рык.
  - Да понял я, понял, - фыркнул парень, сковывая Игоря взглядом. - Баю-баюшки-баю, не ложися на краю. Придет серенький волчок и страдать тебе, добрый молодец, цельные сутки.
  Легко подхватив на плечо падающего мужчину, Максимилиан сделал шаг в сторону гостиной.
  - Не туда, - отмахнулась Гаянэ. - В спальню.
  - Гая, неужели ты тоже поверила в эти грязные сплетни?! - драматично возопил юноша. - Ты же знаешь, я не такой!
  - Черное венчание, Макс. У нас мало времени.
  Он заглянул в ярко-желтые волчьи глаза с коричневой каплей зрачка, громко выругался и, мгновенно уложив Игоря на кровать, вернулся в коридор.
  - Зови эту, - поморщилась Гаянэ, - беседовать будем.
  Свечу она нашла быстро. На верхней полке шкафа за стопками благоухающих прованской лавандой простыней и полотенец. Маленькая тонкая с виду похожая на церковную. И от нее так разило мертвецкой, что Гаянэ задышала ртом. Трогать не стала, с этим разбираться группе зачистки, а сейчас есть дело поважнее.
  Марина живой куклой сидела на диване, аккуратно сложив на коленях холеные ладошки. Над ней возвышался убийственно серьезный Максимилиан.
  - Она ответит на все твои вопросы и вообще будет послушной девочкой.
  Старший инспектор подхватила с журнального столика тонкую фарфоровую чашку, смыла божественным ароматом ямайского кофе трупные миазмы и, вернув глазам человеческий оттенок, начала допрос.
  Марина говорила медленно, отстраненно, будто во сне, но очень подробно. Через десять минут задушевной беседы у Максимилиана ожил мобильный. Буркнув в трубку невнятную фразу, начальник второго отдела нехотя пошел к окну.
  - Когда брать будете, брякни.
  - Брякну, когда возьмем, - Гаянэ повела плечами. - Но доступ к подозреваемой, сам понимаешь...
  - Решим, - дернул подбородком Максимилиан.
  Мгновение спустя черный нетопырь вылетел в прохладную ноябрьскую ночь.
  
  На ведьму Марину навела университетская подруга, с которой они случайно пересеклись на одном из тренингов. Она превозносила Тамилу до небес, уверяя, что именно ей обязана семейным счастьем и отличной карьерой. Марина вежливо покивала головой, на всякий случай записала контакт и забыла о разговоре.
  Вспомнила спустя полгода, даже больше, после той безобразной сцены в торговом центре. В редкий миг прозрения, не зная, что делать и куда бежать, Марина набрала номер кудесницы и полетела по указанному адресу. Тамила приняла ее в уютной квартире, проникнутой духом скорого переезда: вещи лежали в художественном беспорядке, а в коридоре громоздились разногабаритные картонные коробки.
  Невысокая женщина чуть за сорок с умными карими глазами сразу понравилась Марине. И за чашечкой травяного чая, сама не зная как, она выложила ведьме все. Тамила смотрела на клиентку очень внимательно, и не будь та увлечена своими страданиями, возможно, и заметила бы алчный блеск в разом потемневших глазах.
  Хозяйка долго расспрашивала об Игоре: учеба, работа, друзья, любимые рестораны, клубы и места отдыха, к каким врачам обращается. И еще десятки вопросов, казавшихся Марине совершенно бессмысленными. Ушла она лишь через два часа. Тамила с достоинством отмахнулась от предлагаемых денег и пообещала перезвонить в понедельник. Вы же видите, я на чемоданах, нужно уточнить смогу ли до отъезда достать необходимые ингредиенты. Но вы не волнуйтесь, милая, мы что-нибудь обязательно придумаем!
  Тамила и правда перезвонила, только вот от названной суммы у Марины на ум полезли слова, которые не подобает произносить настоящей леди. Но озвучивать их она не стала. Сказала, что подумает.
  Гаянэ терпеливо выслушала все подробности ночного визита. Как Тамила татью рыскала по квартире, не отрывая взгляда от потемневшей глиняной плошки с водой. Как забрала любимую рубашку Игоря и несколько волосинок с расчески. Как с ловкостью анестезиологической медсестры попала в вену, выкачав из Марины пробирку темной крови. Завершающим штрихом стала волнистая прядь, аккуратно выстриженная с затылка. А потом ведьма ушла, зачем-то надев огромные солнцезащитные очки и покрыв голову дорогим шелковым платком.
  Женщины встретились на следующий день. После того как Игорь ответил на звонок Марины и охотно согласился увидеться, она, не задумываясь, обменяла сверточек с лучшими своими драгоценностями на тонкую свечу. Остаток пообещала отдать, как только подадут заявление и она получит деньги за машину. Завтра.
  - Тебя предупредили о последствиях? - голос старшего инспектора резал воздух, как булатный клинок.
  - Да.
  - Чья жизнь пойдет залогом?
  - Я не знаю. Она сказала, этот человек все равно скоро умрет.
  Гаянэ огрела Марину тяжелым взглядом и достала телефон.
  - Прекрасная Пенелопа слушает, - пропел в динамике тонкий девичий голосок.
  - Доброй ночи, красавица, - невозмутимо отозвалась старший инспектор, - поколдуешь для меня сегодня?
  - Мое вуду всегда к вашим услугам, мама-волк. Повелевай!
  - Ведьма, Тамила, рост приблизительно метр шестьдесят два, волосы темные, средней длины, глаза карие, выглядит лет на сорок, контактные данные, - Гаянэ продиктовала названные Мариной адрес и телефон. - Скорее всего, не настоящие.
  - Приоритет?
  - Самый высокий. Если будет нужно, вызови Пашу.
  - Дзын-н-нь! Слышите? Это разбилось мое бедное сердце, - чуткое ухо оборотня уловило разве что бешеный галоп пальцев по клавиатуре. - Пусть Муад'Диб отсыпается в своей пещере, я сама накажу злодеев во имя луны. Симатта! А вы правы, мама-волк, в нашей базе эти данные не светятся. И Тамил, подходящих под указанные параметры, тоже нет.
  - Набери меня, когда что-то узнаешь.
  - Слушаю и повинуюсь!
  Гаянэ задумчиво посмотрела на замолчавший телефон. Какая-то, совсем малая часть её надеялась на быстрое разрешение ситуации, но опыт и интуиция подсказывали: за этой добычей придется побегать.
  
  Глава 28
  
  Кофеварка шипела змеей и медленно сцеживала душистый напиток в большую красную кружку, стилизованную под лондонскую телефонную будку. Напольная плитка холодила пятки, но Гаянэ не обращала на это ни малейшего внимания. Рассеянно жуя подсохший, и оттого более вкусный, ржаной хлеб с тонкими ломтиками салями в оболочке из вяленых помидоров, старший инспектор разрабатывала план операции. Точнее, планы разной степени оптимистичности.
  В помещении царил приятный полумрак - горели лишь точечные светильники, живой лентой украшавшие козырек кухонных шкафчиков. Только забивающийся в ноздри мертвецкий дух и хищный охотничий азарт мешали развалиться на удобном стуле, вытянуть длинные ноги в темно-синих джинсах, забросить за голову руки так, чтобы кремовый кашемир свитера плотнее обнял полную грудь и насладиться тишиной. Увы, покой сегодня будет сниться не только Гаянэ.
  В том, что Тамилу найдут, старший инспектор не сомневалась. Ребята из шестого отдела, отвечавшего за информационное обслуживание и безопасность Управления Ноль, свое дело знали. И пусть некоторые из них походили на особо анемичных вампиров, часть манерой одеваться уделывала даже Макса и все разговаривали на каком-то тарабарском языке, дело свое они знали и любили. По приоритетности финансирования шестой отдел стоял наравне с восьмым: новейшее оборудование, поездки на все значимые конференции и офис, больше напоминавший игровую площадку будущего.
  И эти странные мальчики и девочки играючи искали людей, собирали информацию, прятали от чужих глаз секреты или, наоборот, поднимали медийные тайфуны. Некоторых сотрудников вылавливали в самых темных глубинах Всемирной паутины. Отмывали, отчищали, давали "белые шляпы" и возможность использовать свои таланты во благо общества. А то, что тайное, тем лучше. Секреты - это ведь всегда интересно.
  Через неполный час, телефон на столе разразился призывной трелью.
  - Слушаю, - Гаянэ расправила затекшие плечи.
  - Я нашла ее, мама-волк, - заверещали на том конце линии. - Эта ахó коннектилась к нашей песочнице со всех своих адресов. Она и сейчас висит в мессенджере! Это ж надо быть такой...
  - Адрес, Пенелопа, мне нужен адрес, - хищно улыбнулась Гаянэ.
  - Все у вас в почте, Гаянэ-доно, адрес, телефон, наше досье. Правда, в номере квартиры, где тусуется сейчас эта бака-онна, я уверена процентов на восемьдесят пять.
  С фотографии в файле на старшего инспектора смотрела Людмила Архиповна Сорока тысяча девятьсот тридцатого года рождения. В город приехала десять лет назад, частная практика, исправная уплата налогов, никаких записей о нарушениях. Текущее местонахождение - спальный район на окраине.
  - Последний дом наш? - уточнила Гаянэ.
  - Нет, пустой: ни домового, ни кикиморы.
  - И давно Тамила там?
  - Минуточку, - пальцы выбили чечетку на клавиатуре, - те IP-адреса светятся у нас в системе со вчерашнего дня.
  - Ай, молодец! А теперь собери мне всю информацию по этой женщине.
  - Совсем-совсем всю? - жалобно протянула девушка.
  - Всё, что сможешь найти.
  - Хай-ха-а-ай. Несравненная Пенелопа к полному погружению готова. Но если вам понадобится моя магия, мама-волк, только позовите!
  - Спасибо, красавица.
  - Да, я такая! - задорно отозвалась Пенелопа.
  И телефон затих. Прежде чем приступать к операции, Гаянэ еще раз посмотрела в глаза Людмилы-Тамилы. Это будет добрая охота.
  
  Её разбудил требовательный звонок в дверь. А за ним еще один. На третьем женщина с громким ругательством села на неудобной кровати, зло отшвырнула одеяло, пахнущее дешевым кондиционером для белья, и проверила защитное плетение на площадке. Тихо. Стоявший за дверью явно был человеком. Точнее, их оказалось двое.
  - Эй ты, открывай. Заливаешь нас! - возмущенно заявил мужчина в тренировочных штанах.
  Его супруга топталась в домашних тапочках с розовыми помпонами и в такого же цвета халатике. В холодном свете ее худые ноги казались чуть синеватыми, как у диетических куриц советской эпохи.
  - Это не я, - сказала Тамила, - уходите.
  - Вот те на, не она это! А кто еще?! Селятся тут, понимаешь, всякие. Нагадят и смоются. Нет уж! Открывай. Танька посмотрит ты это или не ты.
  - Петь? - женщина робко потянула мужа за рубашку.
  - Отста-а-ань! - он грубо сбросил ее руку. - Слышь, ты, я полицию сейчас вызову. Так что харе дурить и открывай по-хорошему!
  На ходу собирая простенькое проклятье, Тамила повернула ключ.
  - Заходите, - зло выплюнула она.
  Но вместо того чтобы заняться немедленной инспекцией ванной, ночные гости рванули в разные стороны, а в квартиру, влетел темный вихрь. Тамила почувствовала, как на шее захлестнулся ледяной ремень, и в следующую секунду холод потек по сосудам, а проклятье на кончиках цепенеющих пальцев растаяло снежинкой. Вслед за ураганом в квартиру зашли мужчина и женщина, но не те, что устроили шоу на лестничной клетке. Другие. Опасные. Они переглянулись и молча исчезли в комнате.
  - Что вы творите?! - истерично вскрикнула Тамила. - Как вы смеете так со мной обращаться?!
  - Ай, зачем кричать, Людмила Архиповна? - Гаянэ рывками стянула на запястьях ведьмы тонкие, покрытые узорами ленты. - Или, может, вас лучше называть Тамила?
  Связанная женщина вздрогнула, но моментально взяла себя в руки.
  - Я не знаю никаких Тамил! - с видом оскорбленной невинности сказала она. - Я требую, чтобы вы представились и предупреждаю, я буду жаловаться!
  - Нет у меня времени играть, - перебила ее старший инспектор, - вот я тебя сейчас в санаторий отвезу, спать ляжешь, а мне еще отчеты писать. Так что слушай внимательно, Людмила Архиповна. Мальчик, на которого ты 'Черное венчание' повесила, наш.
  Лицо ведьмы приобрело живописный зеленоватый оттенок. Гаянэ одобрительно хмыкнула и продолжила:
  - У нас есть доказательства, свидетель и подозрения, что это не единственный твой проступок. Значит, мы будем искать. И кто знает, может, твоя дочь и внучка тоже...
  - Нет! Они здесь ни при чём!
  - Я хочу тебе верить, Людмила Архиповна, очень хочу, - голос старшего инспектора стелился шелком. - Но наше знакомство началось с обмана и теперь, мне нужна от тебя правда. Как шаг навстречу. Ты же меня понимаешь?
  - Да, - голова женщины безвольно упала на грудь.
  - И пока мы будем ехать, подумай вот о чем. Я могу сделать это дело публичным, показательным. Ты же умная женщина, Людмила Архиповна, и понимаешь, как это отразится на твоих родных.
  - Что ты предлагаешь? - вскинулась ведьма.
  - Ты рассказываешь, чья жизнь в залоге за это венчание, сдаешь мне своих поставщиков и мы устраиваем закрытое разбирательство.
  - Я смогу нанять адвоката? - с надеждой спросила Тамила.
  - Я даже дам тебе свой телефон.
  - Давай!
  - Когда в машину сядешь. И без глупостей, хорошо? День сегодня напряженный, не надо усугублять.
  Тамила окинула обреченным взглядом коридор и медленно начала одеваться. Гаянэ не сводила с нее желтых, как старинные фонари, глаз.
  
  Гаянэ зашла в аквариум кабинета и отработанным движением закрыла жалюзи, отрезая себя от ленивого гомона общей комнаты, где ночная смена возилась со срочными и не очень делами. Женщина стряхнула куртку, не глядя, бросила ее на сетчатую спинку эргономичного кресла, аккуратно водрузила на стол сумку. Потом вытащила из нижнего ящика потрепанную вышитую подушечку с трогательным пожеланием на армянском и решительно направилась к дивану. Старший инспектор намеревалась урвать два часа законного сна. Опыт подсказывал, что отчет о ведьме, которая несколько лет проворачивала дела прямо под носом у отдела безопасности, стоит писать на свежую голову.
  И в сладкий миг, когда густые темные ресницы коснулись едва заметных синяков под глазами, заверещал телефон. Первым порывом было послать звонившего к несуществующим чертям. Однако взглянув на экран, Гаянэ резко села. Карие глаза на миг полыхнули расплавленным золотом.
  - Добрый вечер, Гаянэ, не разбудил?
  Голос у Глеба был отвратительно бодрый. Она словно увидела его свежего, подтянутого, в безупречно белой рубашке. И с этой вечной ухмылочкой на красивых, никто не спорит, губах.
  - Ну что ты.
  Мило протянула Гаянэ, в один прыжок оказавшись возле стола и дернув из сумки планшет. Значит, о ночной охоте Глебу уже доложили.
  - Я как раз собиралась садиться за черновик отчета, - Гаянэ сделала акцент на предпоследнем слове.
  Писем от высокого начальства не наблюдалось. Как сказал бы Максимилиан: 'Тогда к чему такой кипиш?'
  - Обрисуешь мне ситуацию? - несмотря на вежливый тон, это не было просьбой.
  - Разумеется, - старший инспектор опустилась на стул, откидывая голову на мягкую кожу куртки, - в двадцать тридцать три...
  - Давай без тайминга. Просто последовательность событий.
  По фону слышалось тихое ворчание двигателя. Похоже, кто-то сегодня ночевал за городом.
  - Серафима Андреева сообщила, что Игорь Сазонов последние два дня ведет себя странно, - Гаянэ забросила ноги на стол. - Он отменил занятия с Аргитом, занес телефон Серафимы в черный список и внезапно возобновил отношения с Мариной Голубевой. Серафима была свидетелем их конфликта и, по ее словам, мириться Игорь не собирался.
  - И ты сорвалась на ночь глядя, потому что мужчина предпочел одной женщине другую?
  Гаянэ постучала по столешнице опасно удлинившимся ногтем и спокойно произнесла:
  - Стажер девятого отдела заметила анормальное поведение члена своей группы. Я как куратор обязана реагировать на такие сигналы.
  - Хорошо, судья это примет. А зачем ты привлекла Макса?
  - Он начальник Игоря, я просто позвонила уточнить, не замечал ли он чего-то необычного... - она сделала многозначительную паузу.
  - Допустим.
  Женщина широко улыбнулась. Нарушить протокол не значит попасться.
  - Когда мы зашли в квартиру, я сразу почувствовала свечу. Макс усыпил Игоря, я допросила Марину и передала полученную информацию аналитикам. После того как установили местонахождение подозреваемой, Игоря и Марину отвезли в клинику, а квартиру обработали.
  - Подтвердили 'Черное венчание'?
  - Да, медики дадут заключение завтра, точнее уже сегодня. Как и прогноз.
  - Куклу нашли?
  - Идентифицировали.
  - Хорошо, я передам это дело Владу. Проблемы при задержании?
  - Никаких. Подозреваемая кается и готова сотрудничать.
  - Прекрасно, Гаянэ, просто прекрасно. Ты уже отправляла группу зачистки на постоянные адреса?
  - Еще нет, - женщина сосредоточенно рассматривала большой палец на правой ноге. - Вызвать?
  - Я сам. А тебе стоит отдохнуть. Диваны у нас, конечно, удобные, но дома все же лучше.
  - Это приказ, Глеб? - полушутя спросила она.
  - Ну что ты, Гаянэ, всего лишь дружеский совет.
  - А как же отчет?
  - Я им займусь.
  - Спасибо, Глеб.
  - Тебе спасибо за отличную работу.
  Гаянэ пристально посмотрела на замолчавший телефон, словно тот мог приоткрыть владелице мысли начальника первого отдела. Но устройство тускло светилось в ладони и демонстрировать чудеса телепатии отказывался.
  Глеб, скорее всего, будет искать козленка отпущения. Или волчонка. А может, обоих? В любом случае нужно не дать ему схватить себя за хвост.
  Набирая номер, Гаянэ улыбнулась своему отражению в экране выключенного монитора.
  - Вы дозвонились в башню прекрасной Пенелопы, - в высоком голосе слышалась усталость, - принцесса в глубоком поиске и сейчас не принимает.
  - Когда ты закончишь? - уточнила Гаянэ, поддевая со стола дротик.
  - Семь, нет, десять минут. Я уже говорила, как сильно ненавижу сбор самых полных досье?
  - Ты несешь возмездие.
  Остроносая рыбка ткнулась точно в яблочко.
  - Во имя луны, - вздохнула девушка. - Я выгружу результат в вашу папку.
  - Спасибо, дорогая.
  Домой Гаянэ не поедет, но и на глаза Глебу попадаться пока не стоило. Диван в архиве, конечно, не чета ее личному, но что поделать?
  
  Глава 29
  
  Игорь медленно поднимался из гулкой пустоты, эластичными лентами обвившей ослабевшее тело. Далекий искусственный свет лизал сомкнутые веки. Поднять их оказалось непосильной задачей, будто Игорь вмиг превратился в легендарное чудовище из повести Гоголя или Балора, мифического короля фоморов. Постепенно непроглядная тьма серела, разбавляемая настойчивыми лучами, пока не превратилась в почти прозрачную гладь, из которой сознание Игоря выпрыгнуло игривым дельфином.
  Он пришел в себя с судорожным вздохом, пытаясь прикрыть глаза от вездесущего света.
  - Сейчас, - донесся слева незнакомый мужской голос.
  И на смену палящему полдню пришли тихие сумерки. Игорь прищурился, пытаясь рассмотреть, где находится. Не получилось.
  - Мои очки? - моргнул он.
  - Возьмите.
  В ладонь ткнулся знакомый предмет.
  - Теперь видно?
  Перед ним стоял высокий худощавый мужчина в медицинском костюме. Хищный породистый нос украшало пенсне в золотистой оправе. Темные глаза впивались алмазными сверлами, а седая бородка клинышком воинственно топорщилась, выдавая не только почтенный возраст мужа, но и весьма решительный характер.
  Игорь скользнул недоумевающим взглядом по высокому светлому потолку, где далекими лунами висели светильники. По белым стенам, расписанных узорами, в которых наметанный глаз выхватывал языческие символы. По черному провалу телевизора напротив кровати и, наконец, женщине, стоящей чуть позади врача. Похоже, она только поднялась из мягкого кресла, оставив на столике сумку и планшет.
  - Гаянэ Церуновна, что произошло? Где мы?
  - Значит, вы узнаете эту даму? - отозвался мужчина. - Прекрасно, прекрасно. Назовите свое полное имя.
  - Игорь Станиславович Сазонов, - послушно ответил Игорь.
  - Замечательно. А что вы ели на ужин?
  - Спагетти карбонара, кажется.
  При этих словах желудок Игоря тоскливо сжался, давая понять, что ужин тот был ой как давно.
  - И последний вопрос: как самочувствие?
  - Голова гудит, слабость, во рту привкус... не могу определить, но неприятный. И пить очень хочется.
  - Замечательно! - мужчина довольно переплел на груди длинные пальцы.
  - Да что же в этом замечательного? - растерянно спросил Игорь.
  - Вы позволите мне побеседовать с пациентом? - аккуратно вмешалась Гаянэ.
  - Только постарайтесь без ненужных потрясений, его организм еще не восстановился. Хотя, не могу не признать, справляетесь вы, Игорь Станиславович, отлично.
  - С чем я отлично справляюсь? - скрипнул зубами пациент.
  - Например, с ужином, который я распоряжусь вам подать. И если вдруг почувствуете себя хуже, нажмите здесь.
  Врач взял с прикроватной тумбочки круглую пластиковую коробочку с большой красной кнопкой в центре и протянул устройство вызова Игорю.
  - Спасибо.
  - Не благодарите, голубчик, - черные, словно оникс, глаза сверкнули за стеклами пенсне. - Лучше не позволяйте этой даме делать себе лишний стресс.
  Подмигнув ошарашенному пациенту, доктор с журавлиной важностью покинул палату.
  - Возьмите, - Гаяне протянула Игорю бутылочку воды со стола.
  И пока тот пил, легко, будто воздушный шарик, подняла кресло и, переставив его поближе к кровати, села.
  - Тебя приворожили Игорь-джан, - просто сказала она.
  - П-приворожили? - закашлялся Игорь. - Разве это возможно?
  Старший инспектор выразительно посмотрела на мужчину. Игорь нахмурился, а в следующий миг брови его удивленно поползли вверх. Он вспомнил. Странное сосущее чувство, с которым проснулся в среду. Суету, растерянность, словно потерял что-то невероятно важное. Мелкую дрожь в пальцах, мешавшую бриться. И радость, накрывшую с головой, когда услышал в трубке знакомый голос. Никогда Игорь так не ждал встречи с женщиной. Как в дешевых мелодрамах, с хождением по аудитории и нервным посматриванием на часы. Он вел себя, подобно растерявшему остатки разума мальчишке. Все что угодно, лишь бы Марина улыбнулась, прикоснулась, глянула ласково. Это было наваждение яркое, как взрыв атомной бомбы, и столь же разрушительное. Медленно, нехотя вспоминая события последних дней, Игорь не узнавал себя.
  - Где Марина? - сквозь зубы спросил он, сгребая в кулак больничное одеяло.
  - В клинике, - отозвалась Гаянэ, - но встречаться вам сейчас нельзя. Это была очень сильная магия, и врачи еще не закончили. С вами обоими.
  - Но как? - Игорь сел на кровати, массирую занывшие виски. - Приворот. Я не понимаю, разве Марина одна из вас?
  - Нет, и только это сохранит ей жизнь, - старший инспектор пропустла мимо ушей слово 'вас'. - Марина наняла ведьму. В нашем мире, как и в твоем, Игорь-джан, за деньги можно получить многое.
  Раздумывая, Игорь крутил в руках пустую бутылку. Мысли неслись, как табун мустангов по бескрайним пампасам. Все казалось ирреальным, но отрицать события последних дней, прятаться за ширмой неверия, было бы трусостью.
  - Расскажите мне всё, - Игорь отставил деформированный пластик. - Пожалуйста.
  - Совсем всё не могу, - развела руками Гаянэ, - идет следствие. Но кое-что, ты имеешь право знать.
  Она откинулась в кресле, забросила ногу на ногу и заговорила с истинно профессорскими интонациями:
  - Любовная магия, Игорь-джан, бывает разная. От легкого стимулирования, которое проявляет чувства, если они есть, разумеется, до сильнейших заклинаний, подавляющих личность. Последние, поверь мне на слово, гадость редкая, - она поморщилась, вспомнив мерзкий запах свечи. - Ингредиенты перечислять не буду, тебе еще ужинать. Но основная проблема вот в чем: за такую волшбу ведьма платит дорого. В идеале своим здоровьем, но в реальности последствия переводятся на другого человека. И человек это начинает болеть, сильно болеть. А платой за твой приворот в конце концов стала бы смерть.
  - Марина?... - потрясенно начал Игорь.
  - Знала. Но жизнь неизвестного для нее стоила дешевле собственных желаний.
  Стало тихо и очень пусто. Гнев, возмущение, недоумение - все осыпалось пеплом, из которого лоснящейся пупырчатой жабой родилось новое сильное чувство. Игорь скривился, борясь с приступом тошноты, посмотрел на пустую бутылку и задышал. Глубоко, шумно, пытаясь избавиться от отвращения, которое илистой болотной водой поднималось к горлу.
  - Человек, тот что должен был пострадать, - наконец, спросил он. - Как он?
  Гаянэ едва заметно улыбнулась.
  - Мы его нашли. Последствия уберем.
  - Хорошо. А ведьма, ее накажут?
  - Да.
  - Как?
  - Закрытая информация, Игорь-джан. Но наказание будет серьезным.
  - А... а Марина?
  Произнесенное имя оставило привкус тины.
  - По нашему закону заказчик, знавший о цене, платит ее пополам с исполнителем. Времени прошло немного, жизнь Марины вне опасности, чего не могу сказать о внешности.
  Игорь посмотрел в пожелтевшие и, казалось, светившиеся глаза старшего инспектора.
  - Это очень трудно осознать, - он покачал головой.
  - Понимаю, Игорь-джан. У тебя будет достаточно времени. Раньше понедельника врачи тебя всё равно не отпустят.
  - Но у меня завтра лекции! - встрепенулся Игорь.
  - В субботу? - Гаянэ приподняла соболиную бровь.
  - Как субботу? Постойте, какой сегодня день?
  - Пятница, вечер. И не волнуйся, твоих коллег предупредили, все они желают тебе скорейшего выздоровления. Больничный, разумеется, будет. Так что, Игорь-джан, лежи, отдыхай, набирайся сил. Если нужны какие-то вещи, дай список, я попрошу своих ребят привезти.
  - Надо предупредить Аргита и Серафиму, - он поправил очки. - Мы и так пропустили два, нет, уже три занятия.
  - О, они в курсе, - загадочно улыбнулась Гаянэ. - Это Серафима забила тревогу. Твое поведение показалось ей странным.
  Повисшую паузу прервало появление медсестры с подносом. Она водрузила его на специальный столик, притаившийся в углу, быстро подошла к Игорю, профессионально поправила подушку, после чего подкатила больному ужин.
  - Антон Павлович просили передать, чтобы вы не утомляли пациента, - курносый, усыпанный бледными веснушками, носик гордо вздернулся, но под острым взглядом старшего инспектора девушка потупилась, нервно заправила за чуть оттопыренное ушко непослушный каштановый локон и тихо пискнула, - пожалуйста.
  - Ай, не волнуйся так, хорошая, уже ухожу.
  Сестричка закивала и мышкой шмыгнула в коридор, а Гаянэ невозмутимо изучила темно-вишневые ногти.
  - Пока идет следствие, - спокойно продолжила она, - прошу тебя не обсуждать эту ситуацию ни с кем, кроме меня, Аргита, Серафимы или Макса. Официальная версия, пищевое отравление. Ты и Марина почувствовали себя плохо, ты позвонил в клинику, вас госпитализировали. Это место совершенно легально, родные могут тебя навестить. Твой телефон и зарядка в тумбочке, понадобится что-то, звони мне. Если захочешь, мы дадим подтверждение, что Марина тебя опоила. А теперь не будем нарушать предписания доктора.
  Она стремительно поднялась, поставила на место кресло, подхватила сумку.
  - Гаянэ Церуновна!
  Крикнул Игорь, а когда женщина обернулась, вопросительно приподняв пушистую бровь, сказал:
  - Спасибо вам, за всё.
  - Ай, не благодари так, Игорь-джан, - игриво подмигнула старший инспектор, - мало ли, что я задумала. Ешь и поправляйся!
  Сняв с вешалки куртку, Гаянэ вышла из палаты, оставляя Игоря наедине с ужином и невеселыми мыслями.
  
  Глава 30
  
  Андрей Сазонов, насвистывая, шагнул в лифт. Очередные затянувшееся переговоры прошли весьма приятно, сказывался профессионализм второй стороны. Мужчина довольно ухмыльнулся, изучая свое отражение в зеркальной поверхности. Хорош. Конечно, с его статусом и внешностью найти развлечение на вечер не представляло проблем. Они возникли б позже, ведь девушке захотелось бы большего. Скупой платит дважды, так когда-то сказал отец. И дал номерок проверенного эскорт агентства.
  С тех пор отдых вставал в копеечку, но при этом никаких полуночных смс, звонков, запаха чужих духов, случайных царапин. И сюрпризов вроде внезапной беременности или душераздирающего выступления обманутой девицы в одном из этих телешоу. Для всех и в первую очередь для себя самого, Андрей Сазонов был идеальным мужем. Благодушное настроение подпортила знакомая мелодия звонка.
  - Чего тебе? - он прижал дорогой аппарат щекой, пытаясь нашарить в кармане ключи от машины.
  - Добрый вечер, Андрей.
  - Слушай, давай без этих твоих приседаний, - внедорожник мигнул фарами.
  Андрей с наслаждением упал в кожаное кресло, откидываясь на тщательно отрегулированный подголовник.
  - Послушай, - голос собеседника звучал неуверенно, - не хотел беспокоить, но мне нужна твоя помощь.
  - Неужели бабла на свадьбу не хватает, а у родителей просить стесняешься?
  Злорадствующая улыбка сломала красивую линию рта.
  - Нет, - из динамика повеяло холодком, - я в больнице. И поскольку пробуду здесь до понедельника, хотел попросить тебя привезти кое-какие вещи.
  Андрей резко выпрямился. Опять этот недотепа нашел повод побыть несчастным.
  - Марина так занята, поправляя тебе одеялко? - едко спросил он.
  - Если для тебя проблематично приехать, я попрошу кого-то еще.
  Поглаживая теплую кожу руля, Андрей Сазонов размышлял о странном тоне младшего брата, необычной просьбе и, главное, реакции матери, когда она узнает, что он эту просьбу не исполнил. И не только матери.
  - Ключи где?
  - У меня, тебе нужно будет заехать в больницу.
  - Диктуй адрес. Подожди, - рука потянулась к бардачку за навигатором, - теперь диктуй. Да, нашел. Скоро буду. Смотри не помри там, - заботливо хохотнул Андрей.
  Ехать оказалось недалеко. Пожалуй, так он сможет урвать еще часик свободного времени. Вот только жену предупредит.
  Увы, сегодня звезды ему не благоволили. Узнав о болезни деверя, Тамара Сазонова вызвалась немедленно подъехать к Игорю домой, дождаться мужа и помочь собрать все необходимое. Ей тоже совершенно не хотелось становиться мишенью для обличительных взглядов свекрови.
  
  Просить помощи у Андрея было стыдно. Неприятно. Игорь и без того чувствовал себя слабым, точнее, ему всячески давали это понять. С самого детства. Они с братом подрались только однажды. Тогда, стараясь не смотреть на наливающиеся королевским пурпуром губу и скулу младшего сына, Виолетта Георгиевна закатила мужу грандиозный скандал. Игорь должен был участвовать с матерью в очередном благотворительном мероприятии.
  Станислав Владимирович только отмахнулся - мальчишки, перебесятся. Чем доставил супруге совершенно невыносимые страдания. Игоря посадили под домашний арест и всячески лечили, а на вечере Виолетта Георгиевна сокрушалась из-за внезапно заболевшего ребенка. Это ведь так ужасно!
  Матери он позвонит завтра. Она наверняка знает о свадьбе. Все уже наверняка знают о свадьбе, которой не будет. Игорь попытался представить себе реакцию семьи. Рот наполнился горькой слюной. Пришлось выбираться из кровати и босиком топать по светлому кафелю в санузел. Хорошо отдельный.
  Игорь долго отплевывался, тщательно полоскал рот, а затем, подчиняясь привычному ритуалу, посмотрел на себя в зеркало. Отражающийся в серебристой поверхности мужчина выглядел откровенно жалко. И дело было даже не в осунувшемся лице, запавших щеках или волосах, отчаянно нуждавшихся в расческе. Подводили глаза. В них застыло растерянное выражение нашкодившего ребенка, которого вот-вот поймают на горячем. И мама будет ругать.
  Холодная вода обожгла. Игорь стиснул зубы, вновь и вновь бросая в лицо полные пригоршни, пока руки не пошли мурашками. Он уперся в раковину, опустил голову, позволяя каплям падать и разбиваться о белый фаянс. Они знают о свадьбе. И внезапно эта мысль разорвалась осколочной гранатой. Игорь застыл, вспоминая слова Гаянэ.
  - Это Серафима забила тревогу. Твое поведение показалось ей странным.
  Ей, которая его знает от силы неделю, а не тем, кто знаком с ним с рождения. Это ощущалось важным настолько, что Игорь надел очки, вернулся в кровать и откинулся на подушку. Из раздумий его вытряхнул появившийся Андрей.
  - Давай ключи, - сказал он, скользнув взглядом по моргающему, будто спросонок, брату, - а то, там Тома у тебя под домом ждет. И где, вообще, Марина?
  - Не знаю, - связка описала дугу и приземлилась в мужские ладони, - и мне это совершенно неинтересно. Привези, пожалуйста, одежду, домашнюю обувь, туалетные принадлежности и ноутбук с зарядкой.
  - Все? - ехидно уточнил Андрей.
  - Нет, сигареты еще. Шестерка. Любые.
  - Свадьба отменяется, как я понял?
  - Да.
  - Матери это не понравится.
  - Плевать. Я и так для нее одно сплошное разочарование.
  Андрей Сазонов посмотрел на брата с нескрываемым удивлением.
  - Да ты и впрямь заболел, - хмыкнул он, прежде чем выйти из палаты.
  Игорь поправил очки, бросил быстрый взгляд на закрывшуюся дверь, и пробормотал с горькой иронией.
  - А мне кажется, я как раз начал выздоравливать.
  
   Пирожки получились знатные. С золотистой от морковного сока капусткой, с картошечкой, подслащенной зажаренным до карамельного цвета лучком. Пузатые, румяные, они пропитали квартиру таким умопомрачительным запахом, что Аргит схватил один с только извлеченного из духовки противня. Прежде чем Серафима успела предостерегающе крикнуть: 'Горячо!'.
   Воин Туата де Данан не дрогнул. Он хищно впился зубами в сдобную плоть добычи, оторвав добрую половину. И только тогда приоткрыл рот и задышал, пытаясь охладить жар истекающей соком капусты. Второй пирожок последовал за первым практически незамедлительно. Причем Аргит безошибочно определял именно те, что лепил сам.
   Остатки дрожжевого теста, над которым Савелий трясся, как квочка над единственным цыпленком, пошли на ватрушки. Три съели под душистый травяной чай, а четвертую Серафима торжественно вручила Игорю.
   - Подержите, пожалуйста, - сказала она, протягивая прозрачный пакет.
   - Зачем? - удивленно спросил Игорь.
   Серафима довольно посмотрела на фото передачи заветного приза, спрятала телефон в карман и продолжила выгружать из рюкзака гостинцы.
   - Савелий заставил Аргита поклясться, что вы ее получите целой и не покусанной.
   Аргит кивнул, отвечая на немой вопрос, явно читавшийся в карих глазах.
   - Передайте Савелию мою глубочайшую благодарность.
   Игорь раскрыл пакет и, очарованный творожным духом, немедленно приступил к дегустации подарка.
   - Вы лучше сами передайте, лично, - Серафима плюхнулась в кресло. - А то он так за вас волнуется, что даже ворчать забывает и меня вон из дома выпустил. Ну, как вы тут?
   Она подалась вперед, опираясь на колени затянутыми в черное руками. Взгляд стал цепким, будто паутина.
   - Мне кажется, - прожевав, ответил Игорь, - я совершенно здоров.
   - Это хорошо, - прищурилась она, - а вам не сказали, что за приворот?
   - Нет. Спросите у Гаянэ Церуновны.
   - Спрашивала, - Серафима наморщила тонкий нос. - Молчит. Ну и ладно, потом вытрясу.
   - Извините, - в открывшуюся дверь палаты проскользнула молоденькая медсестра и, уставившись на стоящего у окна Аргита, рассеянно произнесла. - Игорь Станиславович, вы на обед курицу будете или рыбу?
   Зайдя в палату, Аргит сбросил капюшон серой толстовки и привычным небрежным жестом вытянул из-под ворота снежно белые волосы. Нахальные лучи неожиданно яркого ноябрьского солнца скользили по ним, как веселая малышня по катку, иногда теряясь в густой синеве глаз.
   Захваченная в плен спокойного, чуть изучающего взгляда, юная дева покраснела в цвет помады, хлопнула наращенными ресницами и кокетливо улыбнулась. Аргит улыбнулся в ответ. Девушка намотала на пальчик рыжеватый локон, томно вздохнула - впечатляющая грудь натянула ткань зеленого медицинского костюма.
   - Пожалуй, сегодня я пропущу обед, - сказал Игорь, хватая пирожок.
   - Вы уверены?
   Судя по тембру голоса, вопрос адресовали явно не пациенту.
   - Да, спасибо, - а ответил все же он.
   - Может, вам еще что-нибудь нужно? - девушка кокетливо наклонила голову, продолжая призывно махать ресницами.
   - Очевидно, нет, - ядовито заметила Серафима, когда Аргит, начисто проигнорировав все сигналы, отвернулся.
   Медсестра глянула, будто выстрелила. Увы, снаряд с глухим стуком расплющился о слой лобовой брони. Серафима ответила кривой усмешкой, одновременно хватая из пакета пирожок. Соблазнительница фыркнула, вздернула чуть курносый носик и гордо удалилась.
   - В паранджу его нарядить, что ли, - жуя, пробормотала Серафима.
   - Кого? - уточнил Игорь.
   - Аргита.
   - Мне кажется, ему будет неудобно, - улыбнулся он.
   - Има, ты обещать Савели не есть эти пироги.
   Аргит, как всегда, обернулся на звук своего имени и, углядев вопиющее нарушение протокола, подошел к столу.
   - Я обещала Савелию не есть ватрушку. О пирогах речи не было.
   Ответом ей стало незнакомое слово.
   - Аргит, говори понятно, - она демонстративно отхватила кусок побольше.
   - Коварная, - перевел Игорь после короткого обсуждения. - Серафима, вы не возражаете, если я воспользуюсь случаем и проведу урок? Как раз потренируемся правильно употреблять окончания глаголов в прошедшем времени.
   - Вот теперь я действительно верю, что вы в порядке, - тонкие губы изогнулись довольным полумесяцем. - Давайте, я пока параграф по низшей нежити дочитаю.
   - А есть высшая? - спросил Игорь с живым интересом.
   - Технически, Макс, но в методичке жирным шрифтом написано никогда ему подобных так не называть.
   - Любопытно, а можно мне потом ознакомиться с этим текстом?
   - Думаю, у вас свои будут, - Серафима нырнула в рюкзак, извлекала бумажный конверт и протянула Игорю, - вот, пока не забыла. Ваше официальное назначение.
   - Минуту. Мужчина быстро забросил в рот сдобный хвостик и скрылся за белой дверью, послышался шум воды.
   - Ты что-то чувствуешь? - Серафима подняла на Аргита серьезный взгляд.
   - Неопасно, - спокойно ответил тот. - Здесь много магия. Другой, не как в лесной дом. Как магия род Диан Кехт.
   - Это хорошо?
   - Да, - он прикрыл глаза и легко улыбнулся, - это хорошо.
   Пытаясь спрятаться от этой улыбки, Серафима нырнула в поисковик. Послышалось тихое шуршание двери и незнакомый женский голос возмущенно произнес:
   - Это не наша палата! Эта Тамара опять все перепутала!
  
  Глава 31
  
  Виолета Георгиевна готовилась к этому дню, точнее, к тому, что обычно идет за ним. Она мгновенно выделила Марину среди кандидаток и после короткого собеседования взяла на испытательный срок. Благотворительный фонд 'Домашний очаг' имел высокую репутацию в определенных кругах, а его мероприятия неизменно собирали состоятельную публику. И Марина, как ассистент руководителя фонда, разумеется, посещала их все. Другая на ее месте влетела бы с головой в первую попавшуюся интрижку, но Марине мимолетные романы были неинтересны. Она искала мужа и не могла поверить своим ушам, когда Виолета Георгиевна начала по поводу и без поминать в разговорах младшего сына.
  Операцию по захвату спланировали и провели блестяще. Благотворительный концерт известной оперной дивы, мужчины в смокингах, дамы в вечерних платьях. Трепещет свет, пойманный в хрустальные подвески огромных люстр. Бежит от них, чтобы затеряться в гранях бриллиантов, изумрудов, рубинов. Ныряет в старомодные бокалы с шампанским. Их места случайно оказались рядом. Весь вечер Марина заворожено слушала Игоря, загадочно улыбалась при упоминании ничего не говоривших ей имен и названий, умело выводила беседу на интересные ему темы и пожинала одобрительные взгляды Виолеты Георгиевны. А когда та попросила сына отвезти свою ассистентку домой, ловушка захлопнулась.
  И последний год Виолета Георгиевна ждала предложения. Она уже составила и дюжину, если не больше, раз отредактировала список гостей, определилась с нарядом, продумала меню и договорилась с лучшим организатором свадеб, что ее заказ пойдет вне очереди. А Игорь все не спешил. И у Виолеты Георгиевны даже зародились сомнения в правильности выбранной кандидатуры! Но заявление подали. И тут же придумали какую-то глупость со свадьбой для двоих. За границей.
  В эту субботу Виолета Георгиевна намеревалась поздравить детей и тут же объяснить им, как, где и с кем должно пройти торжество. В конце концов, у них есть обязательства перед семьей. Звонок Игоря набатом пролетел по коридорам хрустальной цитадели, заботливо возводимой Виолетой Георгиевной с самого ее детства. Ничего не объясняя, сын сообщил: свадьбы не будет. И отказался приехать, под предлогом, что из больницы его не выпускают. Но всё в порядке, мама, не стоит беспокоиться. В эту ночь плохо спали все, кроме Станислава Владимировича.
  Выслушав отчет старшего сына, глава семейства отмахнулся от причитаний жены, плотно поужинал и отбыл в объятья Морфея, которого сегодня замещала проказница Анжела. Домработница допоздна хлопотала вокруг хозяйки, подавая ей то валерьянку, то чай, то телефон. Марина не брала трубку, Тамара подробностей не знала. Единственное, чего удалось добиться от невестки - адрес клиники и номер палаты.
  В субботу измученная неизвестностью Виолета Георгиевна почивала до полудня. Проснулась разбитой, а муж с утра уехал в охотничий клуб. Устроив разнос прислуге, повторно позвонив Игорю, который имел наглость отключить телефон, и нагрузив водителя Толю пакетами с едой, заботливая мать отбыла в больницу.
  
  - Мама, я же просил тебя не приезжать.
  Во вздохе Игоря слышалось разочарование пополам с растерянностью. Он застыл на выходе из ванной, бессильно наблюдая за стремительным вторжением матери. Вздернутый носик Виолеты Георгиевны, словно стрелка компаса, описал ознакомительный круг и замер в полутора метрах от Серафимы. Карие глаза неодобрительно сузились, а порицающие морщины в уголках рта стали еще глубже. Аргит удостоился лишь небрежного взгляда.
  - Анатолий, поставь сумки и выведи отсюда этих людей, - пухлый пальчик с розовым маникюром пронзил загустевший воздух палаты.
  - Мама!
  Но Виолета Георгиевна и бровью не повела. Крепыш Толик лениво опустил на пол пакеты, в которых что-то стеснительно звякнуло, и с дружелюбием невыспавшегося медведя попер на цель.
  - На выход, - скомандовал он, угрожающе хмуря белесые брови.
  - Насколько я помню, - насмешливо ответила Серафима, - фамилия Сазонов отсутствует в списке учредителей этой клиники. Так что отзовите своего мопса, Виолета Георгиевна, мы уйдем, только если об этом попросит Игорь.
  - На выход, - засопел Толя.
  Широкая ладонь сомкнулась на девичьем плече. Серафима не шелохнулась, лишь тихо сказала по-английски.
  - Все под контролем. Он человек.
  Аргит не сводил с мужчины внимательного взгляда.
  - Анатолий, отпустите ее! - Игорь встал перед матерью. - Немедленно прекрати это.
  От его пронзительно злого шепота, Виолета Георгиевна вздрогнула.
  - Анатолий, выведи этих людей, - капризно повторила она.
  - Я журналист, - донесся до нее резкий голос. - И если вы не хотите, чтобы охрана вывела нас всех, а завтра новость о безобразной сцене в больнице появилась на определенных сайтах, уберите от меня Анатолия.
  Виолета Георгиевна растерянно моргнула, осознавая услышанное. Надув щедро припудренные щеки, она подняла на сына взгляд полный праведного негодования.
  - Игорь, как ты мог так со мной поступить?! - пухлая ручка демонстративно взлетела ко лбу. - Анатолий, помоги мне сесть и подай воды, мне нужно срочно принять капли.
  Дождавшись, когда водитель отклеится от Серафимы, дама демонстративно покачнулась, тяжело оперлась на его руку и позволила проводить себя к креслу. Пока Толя извлекал из пакета аккуратную бутылочку синего стекла, лил драгоценную влагу в стакан и с натянутой улыбкой протягивал тяжело дышащей женщине, Серафима подошла к Игорю. Повернувшись спиной к Виолете Георгиевне, едва слышно спросила:
  - Нам уйти?
  Игорь стиснул зубы, в глазах сверкнула злая молния.
  - Нет. Не сейчас.
  - Как скажете, - ухмыльнулась Серафима. - Только объясните Аргиту ситуацию, а то мало ли...
  Услышав незнакомую речь, Виолета Георгиевна быстро вынырнула из полуобморочного состояния и куда пристальнее посмотрела на высокого блондина, к которому обращался Игорь.
  - Игорь, ты же знаешь, невежливо, когда не все тебя понимают!
  - Именно эту оплошность я сейчас исправляю, мама. Аргит - мой коллега и он не говорит по-русски. Я тебя представил.
  Аргит ответил легким наклоном головы и длинной витиеватой фразой.
  - Он рад познакомиться, - успокаиваясь, перевел Игорь. - Серафима, это моя мама, Виолета Георгиевна Сазонова. Мама, это Серафима, мой друг.
  Повисла душная пауза. Виолета Георгиевна попыталась изобразить королевскую кобру, но Серафима замирать в трепетном благоговении отказалась наотрез. Тонкие губы изогнулись в нахальной усмешке. Она заправила за ухо выбившуюся прядь и спокойно сказала:
  - Здравствуйте.
  Сидящая в кресле дама возмущенно фыркнула, перенося тяжесть своего взгляда на сына.
  - Игорь, после всего, что мы с отцом для тебя сделали...
  - Мама, ты действительно хочешь обсуждать это при посторонних? - его тон был непривычно жестким.
  Виолета Георгиевна удивленно приоткрыла розовый от помады рот и тут же возмущенно выпалила.
  - Но эта женщина угрожала мне, ты же слышал!
  Игорь выдохнул, устало прикрыв глаза. Собираясь с мыслями, поправил очки, а потом решительно тряхнув головой, резко повернулся к Серафиме.
  - Вы не могли бы с Аргитом заехать завтра?
  - Конечно, - ответила она с едва заметной улыбкой. - Если будет что-то срочное, звоните.
  Аргит внимательно выслушал Игоря, кивнул, задумчиво глядя на Виолету Георгиевну, яростно сминающую кружевной платочке.
  - Это будет трудный бой, друг мой, - тихо сказал он. - Я желаю тебе удачи.
  Широко открывшиеся от удивления карие глаза отразились в глубокой синеве, впитав ее спокойную силу.
  - Благодарю, Аргит сын Финтина, - с легким поклоном ответил Игорь. - Твоя дружба - честь для меня.
  - Мы пойдем, - усмехнулся Аргит, - Има слишком сильно хочет ударить этого человека. Не отпускай его сразу.
  - Аргит, говори понятно, - Серафима мгновенно среагировала на свое имя.
  - Я попрощался с Игорем и готов идти, - он перешел на современный английский.
  - ОК. Только не забудь, - она будто накинула невидимый капюшон.
  Аргит повторил ее движение, пряча волосы под плотную ткань толстовки. Серафима подхватила с вешалки куртку и уже в дверях обернулась.
  - До свидания Виолета Сергеевна, - она растянула губы в кривом подобии улыбки. - До свидания Анатолий. До завтра, Игорь.
  И подмигнув ему, исчезла в коридоре. Аргит простился с закипающей от возмущения дамой изящным поклоном, не удостоив поигрывающего желваками Толика даже взгляда.
  - До твоей тренировки с Захаром почти два часа, - Серафима быстро шагала по белому кафелю в сторону лифта. - Домой ехать смысла нет.
  - Как ты чувствуешь?
  - Да все со мной в порядке, - отмахнулась она от ставшего традиционным вопроса.
  По лбу словно скользнул порыв ветра.
  - Все в порядке.
  Отчетливо повторила Серафима, уколов Аргита сердитым взглядом. Но серая льдинка мгновенно растаяла в теплых водах.
  - Хорошо, - невозмутимо произнес Аргит. - Можно видеть город?
  - Почему бы и нет, - она пожала плечами. - Погода хорошая. Куда хочешь поехать?
  - Где дома-зеркала до неба.
  Лифт тихо звякнул, приветливо открывая двери. К счастью, в кабине было пусто. Войдя последним, Аргит медленно нажал кнопку паркинга.
  - Отличный, блин, выбор, - Серафима почесала затылок. - И где я там машину поставлю в субботу?
  - Нет? - он чуть приподнял бровь.
  Казалось, в его голосе мелькнула тень разочарования.
  - Ладно, - вздохнула девушка, - поехали.
   Как только водитель направил мужественные стопы в сторону кофейного автомата и хорошеньких сестричек, Виолету Георгиевну прорвало. Сбивая дыхание и подпрыгивая, словно мячик, она изливала на сына всю горечь своего разочарования.
  - Игорь, ты знаешь, я всегда была на твоей стороне. Я не жду благодарности, ведь долг каждой матери сделать своего ребенка счастливым. Но это... Я не спала всю ночь! Как ты мог ничего мне не объяснить?!
  Будто умелый рыбак, мать поднимала из глубин его души привычные стыд и вину. Игорь открыл было рот - извиниться за доставленные хлопоты, но следующие слова дернули нечто новое.
  - И как это понимать: свадьбы не будет? Вы же подали заявление! Ты дал слово, Игорь. Слово мужчины. Ты... ты не можешь так со мной поступить. Я не позволю опозорить нашу семью. Нет, нет, - она отмахнулась от картин грядущего репутационного апокалипсиса. - И эта женщина. Эта ужасная женщина, Игорь. Ты слышал, как она со мной разговаривала? Я поговорю с твоим отцом, ее поставят на место! Да, непременно. А потом мы найдем Марину и все исправим. Знаешь, Сергей Семенович согласился быть на вашей свадьбе и...
  - Свадьбы не будет, - Игорь зло перебил мать.
  - Конечно, будет! - Виолета Георгиевна стукнула пухлым кулачком по столу. - Марина чудесная девочка и вы будете очень счастливы. Игорь, ты еще так молод, доверься материнскому сердцу. Разве я могу желать тебе плохого?
  - Марина пыталась меня отравить, мама.
  - Не говори глупости. Это невозможно. Вы оба просто что-то не то съели. Я всегда говорила, ваши увлечения ресторанами до добра не доведут. Питаться нужно дома. Кстати, я привезла тебе еду, там в пакете.
  - Спасибо, - процедил он.
  Мысли Игоря летели штормовыми волнами, разбиваясь о стены хрустального замка, в котором безраздельно властвовала мать. Пожалуй, лишь сейчас Игорь осознал, насколько они далеки друг от друга. И понял: в попытке сохранить благообразный фасад своего сказочного мира Виолета Георгиевна не остановится ни перед чем. Искаженное восприятие было для нее куда ценнее самой реальности. Он медленно подошел, потянул второе кресло, поставил его напротив материнского и устало опустился на рыжеватый кожзам.
  - Мама, мне нужно сказать тебе что-то важное. Послушай меня, пожалуйста.
  Почуяв перемену в его настроении, Виолета Георгиевна, сладко улыбнулась.
  - Конечно, сынок, ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать.
  Игорь глубоко вдохнул, а когда заговорил, в голосе его звенел металл.
  - Свадьбы не будет. Нет! - он позволил себе повысить голос, с силой сжимая материнскую руку. - Не перебивай. Марина пыталась меня отравить, давала мне какие-то галлюциногены, которые ей продали, как приворотное зелье. Это было опасно, мама. И я больше не хочу слышать о Марине. Никогда.
  - Но...
  - Нет! Свадьбы не будет и мы больше не вспомним об этом. Иначе я сделаю эту историю публичной.
  - Ты не станешь...
  Всем своим видом Виолета Георгиевна выражала ужас.
  - Стану, мама, еще как стану. Думаю, ты будешь замечательно смотреться в студии.
  - Нет! - она вжалась в спинку кресла. - Игорь, одумайся. Как ты можешь так опозорить нашу семью. После всего, что мы с отцом для тебя сделали! Такая черная неблагодарность, такой удар! Это все та женщина, да? Это ее идея? Наверняка ты сам не мог. Ох, Игорь, я же всегда говорила тебе держаться от таких подальше. Такие девочки, из них не вырастает ничего хорошего. Там наверняка неблагополучная семья, родители пьют, ну, да, по ней же видно...
  - Мама, - он взял ее за плечи и легонько встряхнул. - еще слово и интервью я дам прямо здесь.
  Он пригвоздил ее к креслу чужим холодным взглядом.
  - Мы больше не будем обсуждать Марину и нашу свадьбу. И я не хочу слышать от тебя ни одного слова в адрес Серафимы. Иначе эта история появится на центральных каналах. Ты, - упала тяжелая пауза, - меня, - и еще одна, - поняла?
  Пытаясь совладать с волнением, Виолета Георгиевна по-рыбьи открывала и закрывала рот. И стоило Игорю прерваться, как она бросилась в решающую атаку.
  - Игорь, как ты можешь? Я же твоя мать. Как ты можешь со мной так...
  Слова перемежались всхлипами. Каждый следующий звучал громче и жалобнее предыдущего. Чтобы не потекла тушь, Виолета Георгиевна промокала уголки глаз кружевным платочком. Видя, как наступление разбивается о непоколебимые ряды обороны, женщина надрывно вздохнула и в изнеможении откинулась на спинку кресла. Это было ее самое сильное, самое действенное средство, но сегодня Игорь спокойно встал и нажал кнопку вызова медсестры.
  - Твои приступы давно следовало увидеть врачам, мама, - сказал он почти ласково. - Не волнуйся, здесь отличные специалисты. Ты в надежных руках.
  Прекрасный сказочный мир Виолеты Георгиевны столкнулся с уродливо-железобетонной реальностью. Игорю показалось, что он слышит едва различимый звон капитуляции.
  
  Глава 32
  
  Белый лепесток вальяжно планировал сквозь морозные декабрьские сумерки. Избежав столкновения с грязным взъерошенным голубем, ловко обогнув облупившийся козырек давно не ремонтированной крыши, одна из тысяч частичек гигантского цветка, увядающего высоко в облаках, нашла последний приют на неожиданно любопытной ладони.
  Снег стал для Аргита открытием. Зима не оскверняла своим присутствием ни изумрудные просторы Каэр Сиди, ни утопающие в яблочном аромате земли Эмайн Аблах, где прошло его детство. Благословенная страна не знала ни холодных дождей, ни морозов. Мир Туата де Данан не умирал, чтобы возродиться с каждым новым годом. Трава всегда оставалась зеленой, а листья лишь в Самайн окрашивались алым и золотым. Сыновья и дочери богини Дану погибали от ран и никогда от старости. По меркам своего народа Аргит был юн, ведь на пирах у Боб Дирга собирались те, кто помнил прибытие на потерянную родину и первую битву при Маг Туиред. И все это принималось, как данность, пока с неба не начали падать белые лепестки, превращавшиеся в холодные капельки.
  Снег. Зима. Новый Год. Время, которого, как оказалось, у людей совсем мало. Раньше это знание жило где-то глубоко. Аргит помнил рассказы своих гостей, но истории казались, скорее, выдумкой, ведь попадавшие в Каэр Сиди не старели. Жизнь здесь текла неспешно, давая племенам матери Дану достаточно времени для охоты, пиров, песен, состязаний и любви. Они никуда не торопились. Он никуда не торопился. Здесь все стало иначе. Если преодолеть завесу можно только в Самайн, у Аргита есть меньше года и целый мир, полный невероятных чудес.
  Мир, где люди могут общаться друг с другом, даже находясь далеко, а ему приходилось преодолевать море, чтобы увидеть мать по-прежнему жившую в доме деда. Конечно, у народа Дану есть котел Дагды, способный накормить любое число пирующих, но даже он не дает разнообразия вкусов, которое можно найти в здешних ресторанах, закусочных, мегамаркетах и прочих удивительных местах. Люди научились подниматься в воздух в больших металлических птицах, видеть звезды близко, словно они отражение в идеальной глади озера, создавать удивительные машины и чарующую музыку, которой позавидовали бы лучшие арфисты племен.
  А у Аргита есть всего лишь год на то, чтобы узнать все это. И тогда он вернется в Каэр Сиди, войдет в зал Боб Дирга, отдаст королю меч, одно из четырех великих сокровищ Туата де Данан, и при всех обвинит Руа сына Мидира в покушении на свою жизнь. А потом будет бой и пир, на котором все станут слушать рассказы Аргита сына Финтина о мире людей.
  Он почти видел это. Огромный пиршественный чертог с резными колоннами, уставленные яствами столы, скамьи, заполненные нарядными мужчинами и женщинами. Взмывают вверх чаши, хмельной мед льется через край на руки, украшенные золотыми и серебряными браслетами, голоса сплетаются в приветственный гул. И тут свет вечного факела упал на волосы чернее воронова крыла.
  Аргит моргнул, разбивая хрупкую иллюзию, и вновь очутился на ветшающем балконе обычной городской квартиры. Среди коробок от бытовой техники, тумбочки со старыми вещами, почти высохшего белья и потертого кресла с облупившимися деревянными ручками. На подоконнике стояла пепельница в форме дракона, за стеклом продолжали падать белые лепестки. Было слышно, как Айн играет с машинкой, катапультирующей принесенные корги мячики.
  Серафима с утра отправилась в архив. После аттестации она проводила вне дома почти все дни, кроме выходных, возвращаясь, с какой-нибудь необычной едой и ворохом новых историй. Иногда приходилось выезжать в поле: изучить очередной нехороший дом, полянку, где раньше проводили языческие ритуалы, или старое кладбище, и тогда Серафима соглашалась на компанию Аргита. Руководители второго и девятого отделов дали добро, а ему нравилось бродить по странным местам огромного города и наблюдать, как она работает.
  Знакомый звук Аргит услышал раньше, чем старенькая хонда, покряхтывая, вползла во двор. Он улыбнулся, дождался, когда темная фигура мелькнет в свете фонаря, закрыл окно на балконе и пошел в прихожую.
  - Держи, - она протянула пакет с ярко-красной надписью, стряхивая с волос подтаявшие снежинки, - сегодня опять китайская. Больше никуда не успевала, весь город в пробках. Вы с Игорем уже закончили?
  - Да, сегодня 'Скайп'.
  - Опять? Видать, Макс его совсем загрузил, надо будет вас на какой-нибудь концерт опять отправить для отдыха.
  - И ты идти?
  Серафима секунду изучала тени на потолке, потом подхватила рюкзак и отразив на лице весь отсутствующий оптимизм, заявила:
  - Я с вами на балет ходила уже.
  - Это было хорошо, - кивнул Аргит.
  - Мужчины в трико? - ехидно прищурилась Серафима.
  - Нет, Има в платье, - последовал невозмутимый ответ.
  Она фыркнула, приседая, чтобы поздороваться с вертевшимся юлой Айном. Аргит едва заметно улыбнулся взъерошенной макушке. Поддразнивать Серафиму оказалось неожиданно легко и приятно. Внезапно она взвилась переполошенным зайцем и в несколько прыжков скрылась в комнате. Упал на пол рюкзак, стукнула дверца шкафа. Корги наклонил ушастую голову, с немым вопросом глядя на Аргита. Визуальный диалог прервала метнувшаяся в ванну Серафима. По дороге обратно она обернулась в дверях гостиной.
  - Сегодня ж эфир с Мариной, а я совсем забыла. Давай еду. Протянутая рука в красно-клетчатой фланели выражала требовательное нетерпение.
  - Мы идти вместе, - он спрятал пакет за спину. - Я хочу видеть.
  - Мало тебе Савелия с его сериалами? Ладно, только вопросы потом.
  - ОК, босс.
  Наморщив тонкий нос, Серафима пробурчала:
  - Я когда-нибудь полью эту высокородную языкатую нежить святой водой. Не почешется, так хоть намокнет.
  И раздраженно сопя потопала к дивану. Аргит белой тенью скользнул за ней.
  
   'Час истины' в отличие от других ток-шоу о семейных скандалах, личных драмах притухших поп-звезд, соседских сварах, общественном порицании подростковых беременностей, бытового насилия и прочих животрепещущих тем, паковал их в неизменно оккультную обертку. Злые духи вселялись в сорвавшихся собак, овладевали мужьями, поколачивавшими изможденных жен, подговаривали подростков сбегать из дома, толкали супругов на измену и, казалось, были в ответе за все неправое, что творилось в стране. Во всяком случае в это верили те, кто отправлял десятки заявок в редакцию. Влияние потусторонних сил снимало с людей порой непосильное бремя ответственности за свои поступки.
  Этой программой, впрочем, как и всей сеткой вещания 'Настоящего Мистического Телеканала' ведал Девятый отдел. Стажер - птица подневольная, куда пнули, там и падает. Серафиму поставили на обработку заявок: закрытый участок где трудились исключительно штатные сотрудники Девятого. Все как один люди, волей случая столкнувшиеся с магической изнанкой города и сумевшие прижиться в этой весьма негостеприимной реальности. У них были семьи, дети, эти треклятые бывшие, алименты, выплаты по кредитам, вредные привычки, давление и давно нелеченый гастрит.
  Диспетчеры успокаивали бабушек, истерично шептавших в трубку о расшалившемся полтергейсте, посмеивались над дамочками, которые ежеквартально пытались пропихнуть истории о непорочном зачатии, и моментально включались, когда ситуация действительно пахла жареным. Первый отдел недолюбливал сортировочную Девятого, считая тамошних паникерами и перестраховщиками, а те костерили безопасников за лень и предвзятость. Это, нужно заметить, совершенно не мешало всем пить на брудершафт после межведомственных семинаров. Так и дружили.
  Серафима влилась быстро. Каждая заявка оказалась маленькой детективной историей, которую нужно было изучить, определить круг подозреваемых и, если хватит данных, вычислить потенциального дворецкого. Анкеты, помеченные красными флажками, улетали прямиком в Первый отдел, маркированные желтыми отправлялись на проверку следователям, а получившие зеленый свет сбрасывались в редакцию. Каждое решение стажера визировал кто-то из старичков. И к тайной гордости Серафимы ошибок с желтыми заявками у нее оказалось в пределах нормы, а все красные получали моментальное добро.
  Анкета Марины пришла под вечер последнего дня практики. Серафима на автомате проверила контрольные вопросы-ловушки - по ним обычно вычисляли симулянтов - и получив скорее да, погрузилась в душещипательную историю о сказочной любви и безоблачном будущем, которые перечеркнуло страшное проклятие. И только поймав себя на отчетливом дежавю, заглянула в графу Ф. И. О.
  
  - Добрый вечер, - холеное лицо ведущего сияло революционным воодушевлением, - это 'Час истины' и сегодня мы говорим о людях, чьи судьбы сломала таинственная болезнь. А может, это и не болезнь вовсе?..
  Весь эффект от зловещей паузы свела на нет Серафима, с громким хлюпаньем втянув желтоватые нити лапши. Ведущий еще несколько секунд таращился в камеру после чего, наконец-то отвис и бодро продолжил:
  - У нашей первой гостьи было все: молодость, красота, успешная карьера...
  Серафима фыркнула, в который раз решив, что правильно не пошла на запись.
  - Любимый мужчина и твердая уверенность в завтрашнем дне. Сейчас все в прошлом. И она пришла к нам. Давайте же поможем бедняжке. Встречайте, Марину.
  Студия расщедрилась на положенные по протоколу аплодисменты. Белый диван и яркий студийный свет мгновенно свели на нет все усилия визажистов. Лавандовое платье с пышной юбкой лишь подчеркивало болезненную худобу. Левая рука заметно подрагивала и Марина прижимала ее к коленям правой, на которой все еще искрился бриллиант кольца для помолвки. Некогда озорные локоны безжизненно липли к впалым нарумяненным щекам, губы сжались в скорбную линию, а в глазах застыла злая обида. Ведущий всем своим видом выражал трогательное сочувствие.
  - Спасибо, что нашли мужество поделиться с нами своей историей. Я понимаю, раны в вашей душе еще свежи, но не могли бы вы рассказать вам, как все начиналось?
  Марина трагически вздохнула и, смахнув невидимую слезинку, начала проникновенно вещать. Историю девушки из провинции, которая исключительно своими силами пробилась в столице: получила образование, работу и завидного жениха, иллюстрировали фото из личного архива. Контраст между женщиной на снимках и той, что сидела перед ними, давал желаемый драматический эффект. Ведущий подбрасывал наводящие вопросы, эксперты понимающе кивали, камеры выхватывала полные жалости лица людей из массовки. Аргит внимательно наблюдал за женщиной, доставившей столько неприятностей Игорю.
  - Она говорить странно. Я знаю, это ложь, но слышу, как правда.
  - Сама придумала, сама поверила, - резко бросила Серафима, разламывая печенье с предсказанием.
  Китайская мудрость призывала набраться терпения и счастье непременно придет.
  - Ничего, - скомканная бумажка улетела в контейнер из-под лапши, - сейчас, как любит выражаться Савелий, ей крылышки по перышку выщипают.
  - И после того как вас выписали из больницы, он больше не звонил?
  Ведущий скользнул взглядом по планшету со сценарием. Они выбивались из графика.
  - Нет, мы не виделись. И, знаете, я даже рада. Ведь увидеть меня такой... Это больно, а я не хочу, чтобы он страдал.
  - Я вижу, вы не вернули кольцо. Вы все еще надеетесь?
  - Конечно! И я хочу знать, что со мной произошло? - Марина заломила худые руки. - И как мне вернуть свое счастье?
  - И через несколько минут мы ответим на вопросы нашей героини. Не переключайте, мы скоро вернемся с сенсационными новостями.
  
  Дорогие читатели, сейчас весьма хаотична, у автора творческий кризис и загруз в реале. Приношу извинения.
  
  Глава 33
  
  Звонок матери оторвал от очередной курсовой, честно скачанной из интернета. Эту работу Игорь видел уже четвертый раз. Он заложил ручкой страницу и с легким раздражением потянулся к телефону. Виолета Георгиевна подчеркнуто не общалась с сыном весь прошлый месяц. С того самого памятного визита в клинику, где даму, с молчаливого попустительства мужа, неделю продержали под предлогом обследования. Станислав Владимирович был готов оплачивать палату люкс еще месяц, но супруга устроила такой скандал, что пришлось забрать больную домой и спешно отбыть по делам в Сочи. Причитания свекрови выслушивала Тамара, не упустив случая продемонстрировать свою почти искреннюю любовь и бесконечную заботу. В конце концов справедливо, если бабушка оставит наследство только внукам.
  Игорь же стал персоной нон грата. Ему не звонили, не приглашали на совместные чаепития, молчаливо проигнорировали неявку на традиционный воскресный обед. Виолетта Георгиевна ждала покаяния, а ее всегда такой послушный мальчик не приходил. Игорь чувствовал вину, ровно до тех пор, пока доктора не сообщили, что для своего возраста здоровье у Виолетты Георгиевны отменное. А приступы? От нервов. Вот, попейте таблеточки, соблюдайте режим питания и больше гуляйте на свежем воздухе.
  Железный занавес, опущенный перед носом непочтительного отпрыска, помог Игорю впервые за всю его сознательную жизнь по-настоящему разозлиться на родню. До дрожи в кончиках, столь оберегаемых матерью, музыкальных пальцев.
  Он с готовностью нырнул в учебную программу второго отдела, которая, помимо нюансов дипломатического протокола, содержала весьма серьезный курс по боевой и физической подготовке. Очки пришлось заменить линзами. Игорь похудел, движения его стали резче, а холодное выражение карих глаз притягивало на первые ряды аудитории все больше вздыхающих студенток.
  - Добрый вечер, мама, - он встал и сделал шаг в сторону балкона, - как твое здоровье?
  - Игорь! - на том конце линии взорвалась сверхновая. - Я тебе запрещаю, слышишь! Запрещаю! Ты... Я твоя мать и ты не имеешь права так со мной поступать!
  Игорь отнял трубку от уха, словно капельки слюны, извергаемые в моменты гнева Виолеттой Георгиевной, могли пройти по невидимым линиям связи и вылететь из динамика.
  - Мама, - он опустился в кресло, вытряхивая из полупустой пачки сигарету, - я не понимаю о чем, ты говоришь.
  - Ты не выйдешь в эту студию, Игорь, иначе, это будет конец. Слышишь, конец!
  - Какую студию мама?
  - Я дала тебе время осознать свои ошибки и как мать всегда готова принять тебя. Но если ты посмеешь опозорить нашу семью в этой передаче, клянусь Богом, я от тебя отрекусь!
  И тут кусочки головоломки сошлись, заставляя Игоря закашляться от смеха.
  - Игорь!
  В голосе матери звенела плохо скрытая паника.
  - Я дома, мама, и не планирую участвовать ни в каких передачах. Мы же договорились, тогда, помнишь?
  - Но Марина сейчас там... - растерянно пробормотала Виолетта Георгиевна. - Марта Иосифовна позвонила мне... Я думала...
  - Ты ошиблась, мама, - произнести это оказалось неожиданно приятно. - Я не имею к этому никакого отношения.
  На секунду воцарилось напряженное молчание. Однако Виолетта Георгиевна не была бы собой, если б не умела быстро ориентироваться даже в самых проигрышных ситуациях.
  - Но, Игорь, как она могла? После всего, что я для нее сделала... Лживая, неблагодарная... Вовремя я отговорила тебя на ней жениться. Подумать только такая змея в моем доме!
  Сигарета закончилась одновременно с терпением. Игорь зло вдавил окурок в пепельницу и подчеркнуто вежливо прервал гневный монолог.
  - Я рад бы тебя слышать, мама, но мне нужно работать. Передавай привет отцу.
  - Ах, Игорь, я до сих пор не могу поверить...
  - Пока.
  Он нажал отбой, покрутил в руках пачку и, резко поднявшись, вернулся в комнату. Мигнул огонек на глянцевой панели телевизора. Конечно, Игорь знал об эфире, как знал, зачем руководство Первого отдела дало добро на частичное разглашение этой истории. Потенциальным преступникам нужно напоминать, что закон не дремлет.
  
  Студия галдела. Эксперты наперебой высказывали мнения, дорвавшиеся до микрофона участники массовки, сочувствовали Марине, а ведущий, выдержав паузу, вмешался в этот театр абсурда.
  - Разумеется, дорогие зрители. Мы с большой уверенностью можем сказать, здесь что-то нечисто, - он многозначительно подмигнул в равнодушный глаз камеры, - но... Но вы же знаете наши правила, сначала исключаем научные объяснение, а потом уже переходим к истине. Марина, это правда, что незадолго до несчастья, вы попали в больницу?
  - Да, - приободренная поддержкой зала женщина, держалась увереннее. - И, знаете, сначала я думала, что ухудшение моего здоровья связано именно с этим...
  - Да, вы говорили нашим редакторам, - вклинился ведущий, - и, конечно же, мы проверили эту версию. Директор клиники 'Живая вода', где несколько дней лежала наша героиня, согласилась приехать и ответить на все вопросы экспертов. Встречайте, доктор Эвелина Мединская.
  Как только начальник седьмого отдела Управления ноль вошла в студию, мужчины буквально задохнулись от восторга. В безупречно сидящем деловом костюме, с платиновыми локонами, уложенными холодной волной, аккуратным макияжем, подчеркивающим идеальные черты лица и невероятно зеленые глаза, Эва Мединская могла заставить чувствовать себя замарашкой даже императрицу. И, что забавно, так оно и случалось. Раньше.
  - Здравствуйте, - глубокий, бархатистый голос наполнил притихшую студию. - Добрый вечер, Марина.
  - Эвелина, - ведущий машинально выпятил грудь. - Спасибо, что согласились приехать. Расскажите, почему Марина оказалась у вас в клинике?
  - Марина поступила к нам вечером восьмого ноября с подозрением на острую пищевую интоксикацию. Пациентка получила соответствующее лечение и была выписана из стационара в удовлетворительном состоянии.
  - После этого я похудела на четыре килограмма!
  Марина с плохо скрываемой завистью смотрела на присевшую женщину.
  - Я уже говорила вам, что с учетом диагноза, снижение веса за время болезни процесс естественный.
  - Борис, - тучный лысоватый эксперт привлек внимание ведущего. - Я хотел бы поддержать коллегу. Действительно, при пищевом отравлении люди худеют.
  Мужчина одарил Эвелину заискивающей улыбочкой. Та ответила царственным наклоном головы.
  - Скажите, - Борис включился в беседу, - во время лечения, вы не заметили у Марины других заболеваний?
  - Я не имею права разглашать диагноз, скажу лишь, что серьезных патологий во время обследования мы не увидели. И проверка, инициированная Мариной после выписки, никаких нарушений не выявила. Я искренне сочувствую вам, но наши специалисты сделали все грамотно, в соответствии с протоколами, утвержденными Минздравом.
  - И все же мы провели независимое обследование нашей героини, - ведущий загадочно понизил голос. - Что же мы обнаружили, вы узнаете уже сейчас! Евгений Федорович, может, вы на время пересядете к нашим гостям?
  - С удовольствием, - мужчина грузно протопал к диванам и, приземлившись в опасной близости от Эвелины, окатил ту вожделеющим взглядом.
  - Евгений Федорович, - окликну эксперта ведущий, - поделитесь же с нами своими находками.
  Доктор поерзал на белой коже, плотнее сжал ноги в потертых брюках и принялся важно вещать.
  - Мы провели полное обследование Марины и не выявили каких-либо эндокринологических, аутоиммунных, генетических, онко и других патологий. Если по-простому, то я не могу назвать болезнь, которая съедает эту молодую женщину.
  - Вы абсолютно уверены, доктор? - ведущий впился взглядом в и без того потеющего эксперта.
  - Может, у нее анорексия? - подала голос фигуристая участница известного реалити-шоу. - Или там еще есть болячка... - она задумчиво прикусила подкачанную губу, - ей модели страдают. Знаете, когда они кушают, а потом идут в туалет и...
  - Булимия, - Эвелина прервала девушку, которая, судя по виду, готова была порадовать зал знанием всех натуралистических подробностей.
  - И вы опять совершенно правы, коллега!
  Эксперт придвинулся на миллиметр ближе к стройному бедру, обтянутому классической юбкой. Мужчине уже виделась кружевная резинка чулка.
  - У меня нет анорексии! - возмущенно взвилась Марина. - Я всегда правильно питалась и занималась спортом.
  - Мы долго беседовали с Мариной, - авторитетно заметил эксперт, - и я не могу сказать, что у меня есть причины подозревать у нее эти диагнозы.
  - Значит, - ведущий сделал многозначительную паузу, - вы утверждаете, что никаких известных науке заболеваний у Марины нет?
  - Вы давно меня знаете, Борис. В отличие от многих моих коллег-врачей, я признаю ограниченность медицины. И не отрицаю существование иных причин для ухудшения самочувствия нашей гостьи. Изменение энергетических полей, нарушения в биоинформационных структурах... Вселенная полна самых удивительных загадок. Скажу определенно, я не вижу у Марины заболеваний, описанных в учебниках. А вы, уважаемая Эвелина?
  Ведущий мысленно выругался из-за явного отступления от сценария. Время поджимало, но Эвелина ответила спокойной улыбкой и нейтральным:
  - Сейчас Марина не моя пациентка, я не могу комментировать ее состояние.
  - Конечно, конечно, - моментально вклинился ведущий, - итак, официальная медицина сказала свое слово. Пора передать эстафету целителям другого профиля. Встречайте победительницу девятого сезона 'Битвы магов', потомственную ведунью Любомиру Холодную!
  В зал, позвякивая многочисленными браслетами, покачивая тяжелыми серьгами и оберегами, вальяжно вплыла женщина в алом балахоне. Окинув студию многомудрым взглядом зачерненных линзами глаз, она важно опустилась на диван в метре от Марины.
  - Госпожа Любомира, спасибо, что нашли время в своем плотном съемочном графике.
  - Ну что ты, Боренька, для доброго дела я всегда время найду. Боже заповедовал нам помогать страждущим, ибо все мы дети его. А тут без меня ну никак не обойтись было.
  - Госпожа Любомира, вы ведь знаете, что случилось с нашей гостьей?
  - Открыто мне сие. Как только прозрела я девицу эту, сразу поняла, недоброе с ней. Ой, недоброе.
  Победительница 'Битвы магов' сокрушенно покачала головой. Массивная серьга шлепнула по пухлой щеке, Любомира поморщилась.
  - Это проклятие? - голос Марины трагически опал.
  Она с надеждой вглядывалась в густо набеленное лицо знаменитой ведуньи. Студия застыла в ожидании. Госпожа Любомира вскинула масштабную грудь, воздела осуждающий перст и ловко ткнула им в сторону страдалицы.
  - Это расплата! За грехи твои.
  Зал загудел.
  - А ты что думала? Черный приворот это тебе, игрушки? - подбоченилась Любомира.
  - Вы сказали приворот? - с энтузиазмом подхватил ведущих, радуясь возвращению дискуссии на рельсы сценария. - Вы уверены?
  - Я... Я не понимаю, - проблеяла Марина. - Я ничего такого не делала...
  - Лжица! Приворожила ты мужика своего. Думала обманом все получить. На готовенькое сесть. Нет уж, Боже все видит! И болезнь твоя - это наказание. За черную магию. Сказано ведь: воздастся каждому по делам. Вот и кайся теперь. Боренька, можно я к людям обращусь? Душа у меня болит, горит прямо!
  Ведущий быстро сверился с часами и охотно согласился:
  - Только недолго, у нас еще несколько участников, чьи истории совершенно необходимо рассказать.
  - Быстро я, не боись, - потомственная ведунья тяжело поднялась с дивана. - Женщины! Сестры мои, не берите на себя греха, не творите черную магию, не обращайтесь к непроверенным людям. Вы же видите, - она ткнула пухлым пальцем в Марину, - что от этого бывает.
  Камера взяла остолбеневшую девушку крупным планом.
  - Спасибо, госпожа Любомира за такие важные слова. Марина, вы хотите что-то сказать?
  Она моргнула, будто очнувшись от долгого сна, потом вскочила, закачалась на высоких каблуках.
  - Это все неправда! Я ничего не делала! Я... Меня обманули. Я буду...
  - Я понимаю вашу реакцию, Марина, - ведущий оборвал гневную тираду. - Но оно даже близко не сравнится с возмущением, которое чувствуют зрители.
  Зал громко выразил свое возмущение.
  - Однако, - Борис поднял руку, призывая к тишине, - мы всегда открываем истину, какой бы она ни была. Впереди у нас еще удивительные истории. Кто знает, чем закончатся они. Мы вернемся через несколько минут. Не переключайте!
  
  - Чисто сработано, - Серафима откинулась на спинку дивана.
  Аргит задумчиво почесывал за ухом довольно сопящего рядом Айна.
  - Она сделала это потому что любовь?
  - Любовь?!
  От возмущенного фырканья борода Савелия покрылась мелкой взвесью молочных капель.
  - Да какая тут может быть любовь у ехидны этой?
  - А ты прям эксперт? - беззлобно подколола домового Серафима.
  - Я, девка неразумная, жизнь прожил и людей перевидал разных. Савелий поставил на журнальный столик литровую чашку, разрисованную задорно галопирующими коровами, и, приняв профессорский вид, продолжил:
  - Вот купец, Никанор Омельянович, жил я у него. Подворье богатое было, ладное, лошадушки все как на подбор: ноги точеные, гривы шелковые, глаза агатовые, - Савелий мечтательно причмокнул.
  - А про любовь когда?
  - Вот же ж торопыга. Женились они...
  - Кони?!
  - Тьху на тебя, охальница. Никанор Омельянович женились. А жених они завидный был: достаток, дом полная чаша, уважение в обчестве опять же. Невест ему предлагали чуть ли не дворянских кровей, а он, Никанор Омельянович, значится, по-своему решил. Авдотья Никитишна сирота была, попадья тамошняя ее у себя приветила, жить при церкви позволила. А уж пела девка, что твой соловей. Никанор Омельянович ее на клиросе и приметил. Но распутничать не стал, привел в дом полноправной хозяйкой. Так и прожили они душа в душу почти пятнадцать годков. А как захворала Авдотьюшка, так муж ни есть, ни пить не мог. Лучших дохторов столичных к ней возил, даже немца-эскулапа какого-то выписал.
  - А что с ней случилось? - по привычке уточнила Серафима.
  - Думается мне, рак это был, - уверенно кивнул Савелий. - Да только тогда и слов таких не знали. Сгорела Авдотья Никитишна тонкой свечечкой. А Никанор Омельянович так до смерти вдовым и проходил. Детей поднял, храм поставил преподобной мученицы Евдокии, портрет жены махонький у сердца держал. С ним и похоронили.
  Савелий вздохнул, пожевал губами, огладил роскошную бороду и многозначительно закончил:
  - Вот это любовь!
  - Савели, - Аргит нарушил повисшую паузу, - я не понял много твои слова. Что значить "охальница"?
  Домовой мгновенно повернулся к Серафиме.
  - Я не смогу это объяснить, - она подняла обе руки, - хотите, звоните Игорю. Поскольку для выкладки на СИ нужно тратить дополнительное время на форматирование текста, а его катастрофически нет, приглашаю вас читать историю на сайт Продаман. https://prodaman.ru/sofia-podolskaya/books/Zhizn-navyvorot Спасибо за понимание.
Оценка: 8.19*30  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"