...Что-то притягивало его к ней. Возможно, то были её глаза, которые он вспоминал, как только закрывал свои. О, эти чудесные глаза - он видел в них бесконечность звезд и бездонность океана, они вели его сквозь мрачный туман повседневности, пробиваясь сквозь него ярким слепящим светом. Возможно, то был аромат ее тела в сочетании с мягким запахом цветочных духов. Ее кожа напоминала ему лепестки свежей розы, которая была так же нежна и приятна, прикасаясь к ней, он чувствовал хрупкость и ранимость ее души. Волосы плавно падали на ее неширокие плечи, их мягкость и оттенок усыпляли его, и ему не хотелось выходить из этого сладостного оцепенения, а хотелось продолжать целовать ее лебединую шею и наслаждаться ее запахом. Она ангел - думал он, упиваясь своим счастьем. ЛЮБОВЬ...
Зазвенел пресловутый будильник, подняв своим пронзительным звуком жирного кота, лежавшего на кресле в сонном состоянии. Однако этот звук никак не подействовал на мужчину, спящего на кровати. Но прибор явно исправно работал и продолжал брюзгливый шум. Наконец, это подействовало, и мужская рука начала шарить по тумбочке в поисках источника шума. Наткнувшись на будильник и отыскав на нем кнопку, рука остановилась, а ее палец надавил на кнопку. После этого рука уподобилась все еще спящему организму и отключилась. Прошло около минуты.
--
Ненавижу это...
Мужчина напряг всю свою волю и открыл глаза.
--
Н е н а в и ж у, - проговорил он по слогам и стал стягивать с себя широкое одеяло, запутавшееся у него в ногах.
--
Почему всегда все должно заканчиваться именно так. В самый разгар, на самом интересном месте, - тут он тяжело вздохнул и окончательно проснувшись, встал с постели.
Да - это был лишь сон, зато какой!
Солнечный свет, пробиваясь сквозь зашторенные окна, не мог полностью справится с темнотой комнаты и Стоку пришлось на ощупь отыскивать собственные тапочки. Прошло еще около получаса, пока он, наконец, смог окончить свой утренний ритуал пробуждения. Сток подошел к окну и раскрыв занавески, был ослеплен дневным светом и быстро зажмурив глаза, отвернулся.
--
Черт побери это солнце, - произнес он тихо и направился в ванну.
Сток был заядлый любитель поспать и довольно много своего времени проводил в постели и если по статистике каждый человек в среднем проводит во сне треть своей жизни, то Сток был исключением. Сон занимал около половины его жизни. Теперь в век научных технологий и открытий, когда человек уже давно преодолел границы солнечной системы и его взгляду открывались все новые и новые миры, когда для медицины не существовало неизлечимых болезней, теперь, когда бурное развитие галактической дипломатии и межзвездных путешествий открывало перед человеком огромные горизонты, Сток предпочитал спать. Пожалуй его нельзя было назвать лентяем или упрекнуть его в пассивности, просто почти в любое свободное время он не находил ничего интересней, чем сон. Для того, чтобы заснуть ему вовсе не обязательно было быть уставшим, он просто засыпал, если ему этого хотелось. Ключ был в другом - сны. Каждый раз, засыпая, Сток видел сны. Он никогда не видел черно-белых снов, никогда не видел кошмаров, но всегда его сны сопровождались его обязательным участием в них и особой чувствительностью. Все, что происходило с ним во сне, Сток еще долго чувствовал после пробуждения, при этом он никогда не забывал сна и мог восстановить его в мельчайших деталях. Вот и сегодня ему приснилась великолепная девушка, в которую он влюбился без памяти и даже сейчас помнил черты ее лица и в особенности глаза.
Стряхнув с себя остатки сонливости холодным душем и чашкой крепкого кофе Сток сел в любимое кресло, включил галограмэр, и принялся изучать какие-то бумаги, оставленные ему курьером ещё вчера в середине дня. Маленький аппарат, встроенный в небольшой столик, пикнул и на поверхности столика замелькало изображение, аппарат пикнул второй раз, при этом на нем загорелась зеленая лампочка и изображение переместилось из плоскости столика, образовав тем самым над его поверхностью куб. Изображение стало объемным. На экране шла заставка утренних новостей. Перелистывая бумаги, Сток изредка посматривал на происходящее по галограмэру, но не находив для себя ничего интересного опять уходил в работу. Комментатор рассказывал об очередных продвижениях в сфере космических исследований, но это было не интересно для Стока, так как все это уже рассказывали пару недель назад, когда тот район, где проходили исследования был уже изучен с помощью мощнейших орбитальных телескопов и теперь полученную ими информацию лишь подтверждали космические экспедиции. Человек продвигался все глубже во вселенную, но для рядовых граждан это был обычный процесс, который теперь никто особо не замечал. После сообщений о взрыве горной шахты на одной из колонизованных планет (где правда никто не пострадал, так как такую работу за человека уже давно выполняли сложные механизмы и роботы) и войне против все еще неугомонных местных жителей на другой на экране замелькали рекламные ролики.
Сток пропустил мимо ушей множественные предложения о покупке дома на Луне, поездке вокруг солнечной системы за 100 дней, не стал обращать внимания и на множественные клипы о совершенно обыденных вещах: роботе уборщике, новом транспорте и тому подобном, которые всегда словно рой мух жужжали по всем каналам. Наконец, все должно было как всегда закончится на рекламе машины по переработке мусора, но вслед за ней последовал очередной ролик, который явно вышел в эфир впервые, так как Стоку ещё не приходилось его видеть. С экрана смотрел полный мужчина средних лет, лысую голову которого обрамляли седоватые волосы. Под его изображением появилась надпись: "Доктор Визарий Нихорвич - межпланетный институт по проблемам сна", после чего человек заговорил.
--
Здравствуйте. Не секрет, что многих людей мучит такой недуг как бессонница, но вот уже многие годы как наш институт научился справляться с ним и теперь мы успешно назначаем людям индивидуальные курсы восстановления благодаря которым 99 процентов наших пациентов приобретают и как правило больше никогда не теряют хорошего сна. Теперь же, полностью изучив проблему бессонницы, мы перешли к новой проблеме о которой знают не многие, а главное о ней не подозревают сами больные.
Сток, все это время сидевший в полной абстракции по отношению к происходившему на экране, услышав слова доктора, оторвался от бумаг и решил послушать.
--
Итак, - продолжал Нихорвич, - я говорю о сонной зависимости.
Сток окончательно отложил бумаги в сторону и прибавил звук.
--
Сонная зависимость или как мы ее называем синдром Пауса легко обнаруживается, но пока довольно трудно лечится. К признакам этой болезни, а это, несомненно, болезнь, относятся: постоянное желание спать, даже если вы полны сил и до этого уже спали достаточное время, так же постоянные, яркие сновидения и другое. Наш институт принимает всех желающих и после обследования возможно поможет вам выздороветь. Все абсолютно бесплатно, нам просто нужны добровольцы для исследования данной болезни. Для получения более подробной информации и для записи на прием, обращайтесь по адресу...
Сток до этого вяло воспринимавший эту информацию, задумался и даже включил галограмэр в режим записи. Последних слов доктора он не услышал. Сейчас в его голове боролись сознание, опиравшееся на факты и нежелание эти факты воспринимать.
--
Я абсолютно здоров, - бормотал он себе под нос, - что за чушь "сонная зависимость". Хотя если подумать те симптомы, которые перечислил этот Нихорвич у меня явно присутствуют.
В итоге разум взял верх и Сток пришёл к выводу, что раз он болен, то должен пройти курс лечения или по крайней мере обследоваться, в любом случае так этого оставлять нельзя. Сделав такой вывод, он воспроизвел запись с матрицы галограмэра и вписал адрес института в свой электронный ежедневник. В его голове до сих пор не улеглись мысли о возможном заболевании, когда он набрал номер космопорта с намерением заказать билет на следующий рейс до Карпатуса, где располагался институт.
Мелкий дождь барабанил в окна, блеск двух солнц Нубуса теперь прочно застилали плотные серые тучи, на горизонте уже меняющие свой цвет на темно-свинцовый, что предвещало бурю. Сток стоял у дверей в замшевом пальто и с небольшой спортивной сумкой, в которую он упаковал всё самое необходимое: запасное бельё, тюбики с растворами для полоскания зубов и бритья, и прочие мелочи, которые брали с собой люди для непродолжительного полета на одну из соседних планет. Именно непродолжительного, так как Сток не намеревался в случае болезни тут же приниматься за лечение, у него было довольно много незаконченных дел, да и свыкнуться с мыслью о болезни ему понадобилось бы время. Он прощупал карманы на наличие электронных ключей и документов, взял сумку и вышел из квартиры. Освещающий комнату потолок мгновенно потемнел, замок двери щелкнул и комната погрузилась в холодные объятия мрака и тишины, нарушаемых лишь дробью тяжелых капель дождя о стекло и сверканием желто-зеленых молний так характерных для Нубуса.
Аэротакси мчалось по магнитному туннелю, ежесекундно получая импульсы информации о направлении движения, через десять с небольшим минут оно свернуло за монолитное здание, упирающиеся своей крышей в небосклон, одной из торговых компаний и двинулось по скоростной трассе к космопорту. Уже издалека Сток увидел знакомую картину. Огромные транспортные суда, перевозящие сотни тонн грузов плавно садились на отведенные для них участки на взлетном поле, они издавали шипящие звуки, ревели мощными двигателями, но при этом вели себя в воздухе довольно грациозно. Вокруг этих гигантов сновали челноки, частные звездолеты и пассажирские звездолеты различных планет. Они напоминали беспорядочный рой насекомых различных по форме, цветам и размерам. Гул, доносившийся с поля, был слышен на многие километры и никогда не затихал.
--
Да, пожалуйста, притом что через пару минут этот адский вой все равно будет невозможно слышать.
В ответ последовал жужжащий звук, после чего шумы перестали тревожить чуткий слух Стока, не считая нежного рокота турбины двигателя. Впереди показались высокие стены главного здания космопорта, которые представляли собой причудливое переплетение мрамора, высокопрочных сплавов блестящих металлов и темных стекол высотой превосходивших двадцатиэтажное строение.
По прибытии выяснилось, что рейс на Карпатус да и почти на все другие планеты откладывается из-за погодных условий. Срок ожидания теперь полностью зависел от Института погоды, точнее от одного из его отделов, носивших довольно длинное имя - отдела коррекции погодных условий и предупреждения стихийных бедствий или сокращенно ОКПУиПСБ, что правда не облегчало запоминания этого самого имени. Пока в небе шла борьба между суровой природой и человеческим разумом, пославшим на разгон туч целую эскадрилью тученейтрализаторов, Сток устроился на мягком диванчике в зале ожидания со стаканом энергетического коктейля и принялся рассматривать схватку сквозь мутное от воды окно-гигант.
...Зеленые развесистые кроны деревьев. Шепот листвы, как колыбельная песня, уходящему за горизонт вишнево-оранжевому солнцу. Пение звонкоголосых птиц, устремленное в темно-голубое небо, украшенное пропитанными лучами светила, перистыми облаками. Тишина и покой. Если есть нирвана, то вот она прямо перед его глазами, рвет на части его душу, сметая самые стойкие предубеждения и пороки, вот его голая природная сущность вдыхающая всеми своими фибрами запахи свежей травы и полевых цветов, которыми так насыщен бодрящий воздух. Это рай, рай на земле. Но почему он никогда не замечал его раньше? Его терзает эта мысль и не дает покоя.
--
Наслаждайся, ты хотел именно этого и ты теперь это имеешь.
- Кто ты? Что ты? Я не вижу тебя.
--
Мой голос - ветер. Наслаждайся - ЭТО МИР БЕЗ ВОЙНЫ...
Грузный человек в элегантном пиджаке дотронулся до плеча спящего. Сток очнулся и, открыв глаза, получил неприятный удар солнечного света. Он резко отвернулся, прикрыв глаза ладонью и как всегда чертыхаясь.
--
Возможно вам пора вылетать, я решил, что вы, как и все остальные, дожидаетесь когда наладят погоду, - с участием пробормотал толстяк.
--
Конечно, большое вам спасибо, без вас я, возможно, проспал бы. Спасибо еще раз. - Сток протянул мужчине руку и почувствовал через рукопожатие всю его массу. На секунду ему показалось, что он уже где-то видел удаляющегося с чемоданом человека.
На табло побежала строка, извещающая пассажиров об отбытии космолета на Карпатус, вслед за которой по всему космопорту зазвучал приятный женский голос.
--
Космолет "Феникс" отправляется до Карпатуса с тринадцатой взлетной площадки (которая надо сказать была не менее квадратного километра).
Затем, по правилам, сообщение было повторено, а на табло побежала уже другая строка. Сток взял сумку и, помассировав веки пальцами, направился к выходу. Проходя через двери, он вставил в уши затычки, а затем встал на подвижную дорожку, которая, плавно набирая скорость, двинулась к "Фениксу". Многоместный межпланетный лайнер, как его было принято называть, величественно возвышался над суетящейся людской толпой. С дорожки сходили все новые и новые пассажиры, устремляясь к трапу. Сток неторопливо передал свой багаж роботу-погрузчику и последовал примеру остальных. Купленный им билет давал право на перелет вторым классом, хотя он бы предпочел довольно шумному ста местному "общежитию" второго класса класс первый, каждый отдел которого состоял всего из десяти комнат. "Феникс" был самым большим космолетом, использовавшимся гражданскими лицами, который себе могли позволить только самые состоятельные авиакомпании самых крупных и богатых планет, таких как например Карпатус куда направлялся Сток.
Через полчаса посадка была окончена и последние отбывающие с Нубуса разошлись по своим каютам. Капитан "Феникса" запросил у бортового компьютера данные о готовности приборов и механизмов, затем дал команду проверить пассажиров и все ли из них находятся на местах, а не болтаются по коридорам. Машина выдала данные, из которых был сделан вывод, что всё в порядке. Затем было дано разрешение на взлет из центра полетов и экипаж, сообщив всем об отбытии, принялся за работу. Заревели мощные турбины, питая энергией антигравитационный двигатель, и лайнер плавно принялся подниматься в воздух. Из сопел рулевых двигателей вырвалось пламя и "Феникс" устремился к звездам.
Космолет вышел за пределы плотной атмосферы планеты и пассажирам разрешили свободно передвигаться по кораблю. Сток поднялся из перегрузочного кресла, распаковал вещи и решил прогуляться до обеденной зоны. В просторном зале, где обычно все питались, было довольно людно. На борту лайнера имелось несколько обеденных зон, но только в этом зале были установлены специальные панели для наблюдения за звездами. Перед приходящими открывалась прекрасная картина: бескрайнее пространство, усеянное мириадами крошечных и довольно крупных точек, каждая из которых отливала своим неповторимым оттенком. Сток присел за столик и по электронному меню заказал салат и кусок жареного мяса, так как не успел поесть дома. В момент, когда он заказывал мясо на экране появилась красная мигающая надпись - "Предупреждение! Помните, холестерин опасен для вашего здоровья!". Дальше последовало предложение заменить мясо белково-углеводным концентратом, который мгновенно и без вреда для организма мог утолить голод любого человека. На все это Сток не отреагировал, а просто подтвердил свой первоначальный заказ. Пока готовилась отбивная и салат он с успокоением взглянул на восхитительную панораму. Его выбор всегда падал именно на этот космолет лишь по одной причине - ему нравилось наблюдать за звездами, они дарили его душе успокоение, заставляли думать о глобальных вещах, перед ними он чувствовал себя маленькой частицей мира, в котором он живет. Так, как сейчас, он мог сидеть часами, но его спокойствие прервал подсевший рядом мужчина:
--
Великолепно, не правда ли?
В ответ Сток только развернул к мужчине голову и посмотрел с недоумением в его полное бородатое лицо. Немного задумавшись, он узнал в нем толстяка, разбудившего его в космопорту и понимающе кивнул.
--
Моя жена утверждает, что если бы не она я, возможно, всю свою жизнь проводил бы в обсерватории. С этим трудно поспорить, когда понимаешь насколько ты увлечен этими маленькими частицами огромного мира.
--
Вы астроном? - неуверенно спросил Сток.
--
Нет, пожалуй для меня было бы слишком заниматься еще и их изучением. Просто у меня имеется личная небольшая обсерватория, правда с довольно дорогим, но тоже небольшим телескопом, которую я люблю посещать, находясь на Карпатусе.
--
А чем же вы занимаетесь если не секрет? - Стока всегда интересовали люди, у которых с ним было что-то общее, в данном случае любовь к звездам.
--
Вы что-нибудь слышали об институте по проблемам сна, расположенном на Карпатусе?
--
Да. Но если честно почти ничего о нем не знаю и если еще честнее - Сток на мгновение задумался, стоит ли ему доверяться этому человеку, но решил продолжить ответ - направляюсь туда для обследования.
--
Ну что ж, тогда нам, наверное, рано или поздно пришлось бы там встретиться. Позвольте представиться доктор Визарий Нихорвич, работаю в уже упомянутом мной заведении - доктор встал и протянул пухлую ладонь собеседнику и по-видимому потенциальному пациенту.
Теперь Сток вспомнил черты человека из ролика и узнал их в лице толстяка. Он тоже встал, представился и с искренним уважением пожал доктору руку. Затем они оба сели и продолжили начатую беседу.
--
Позвольте спросить доктор, почему вы решили, что любовь, пусть немного чрезмерная, человека ко сну - болезнь?
--
Видите ли Сток, это не просто тяга ко сну, это нечто большее для каждого больного. Давным-давно в психиатрии существовало заболевание, которое по-простому называли раздвоением личности. Причиной расстройства рассудка была, как полагали, реальность. То есть человек как бы отрекался от пугающей его действительности преобразуясь в новую личность, которая, по мнению разума, могла противостоять внешнему миру. Проблема была в том, что личности постоянно менялись и человек часто просто переставал адекватно реагировать на происходящее.
--
Но при чем здесь сон, ведь каждый раз, поднимаясь с постели, я остаюсь все тем же человеком - Стоком Хасборном.
--
Согласен, аналогия не совсем подходящая, но в вашем и многих других случаях больно не сознание а подсознание. Проще говоря, однажды вы можете вообще не проснуться. - Нихорвич произнес эти слова с такой легкостью и одновременно с ярко очерченной ноткой осторожности.
Сток слегка потерял дар речи и единственное, что он смог выдавить из себя после слов доктора был невнятный возглас удивления. Из оцепенения его вывел робот-официант, услужливо поставивший на столик сделанный ранее заказ. Но вместе с оцепенением ушел и аппетит.
--
Не понял, - начал было Сток, но Нихорвич тут же перебил его.
--
Не волнуйтесь, вам это пока не грозит. Скажите сколько часов в сутки вы спите.
--
Полагаю не менее тринадцати, - неуверенно пробормотал Сток и добавил, - это много?
--
Много для обычного человека. Для больного довольно светлая перспектива на выздоровление, если конечно вы больны, в чем нельзя быть до конца уверенным, не пройдя полное обследование.
Что-то запищало, и Нихорвич извлек из кармана маленький видеопередатчик. Взглянув на него он замешкался:
--
Простите меня Сток, но я нахожусь в перелете вместе с женой, а она ужасно не любит одна по долгу находиться в каюте. Я надеюсь мы сможем продолжить наш разговор завтра, когда остановимся на Минге, - и тут словно счастье наполнило грудь доктора он закачался в непонятном танце и с умилением добавил, - чудеснейшее место, а какие каналы.
Он поклонился и направился к выходу. Сток, немного ошеломленный уходом Нихорвича, который вот так просто оставляет его наедине с мыслями о смерти и чудовищной болезни лишь вопросительно крикнул в его сторону:
--
Доктор, а спать то мне можно.
--
Конечно. Не переживайте, пока вам ничего не угрожает, спите спокойно. Завтра мы обязательно по подробнее рассмотрим ваш случай. До свидания, - последние слова были проглочены шумами других пассажиров, но по поднятой в воздух руке, Сток понял, что это были слова прощания.
Он тоже приподнял руку, но этого жеста, скрывшийся за поворотом Нихорвич не увидел.
...Слепящий свет бесконечного числа ярко-белых точек. Необъятные просторы горизонта, чистое черное ночное небо. Огромный белый, безжизненный и холодный, но такой яркий шар. Белый и черный - идеальная противоположность, эталон мироздания построенного на этих самых противоположностях. Легкий и прохладный бриз, волны, плавно подкатывающие к их ногам и впитываемые песком словно губкой. Он смотрит ей в лицо. Опять эти глаза, горящие отблеском этого божественного света.
--
Я люблю тебя, - говорит он.
Молчание.
--
Я люблю тебя, - повторяет он и берет ее за руку, чувствуя тепло и ее пульс.
--
Тогда почему ты не хочешь быть со мной?
--
Я хочу этого больше всего на свете, - он гладит ее волосы, опуская руку на шею.
--
Тогда оставайся. Это то, что ты искал. Это СЧАСТЬЕ...
Сток, что-то бормотал, когда заботливый робот-официант растолкал его с предложением перебраться из мягкого кресла обеденной зоны к себе в каюту для большего комфорта. Предложение было принято. В голове все еще роились тучи пока не совсем оформленных мыслей, и Сток решил, что лучшим решением в данной ситуации будет комфортный отдых - сон в гидрокамере.
Как обычно Стока поднял заранее заведенный будильник. Поставленное время говорило о том, что через пару часов "Феникс" пойдет на посадку. Космолет приближался к Минге. Проделав все незатейливые утренние процедуры, некоторые пассажиры начали собираться для высадки, упаковывая вещи, другие готовили все неотъемлемые туристические аксессуары к работе, третьи слонялись по различным помещениям: обеденным зонам, игровым залам, смотровым площадкам, не зная чем себя занять. Сток уподобился четвертой, не столь многочисленной группе. Устроившись напротив иллюминатора, он развернул свежий номер "Галактической сводки". Газеты уже давно были не популярны и их уже давно вытеснило телевидение и SSOL(солнечная система он-лайн), но все же некоторые издания еще держались, к их числу и относилась любимая Стоком газета. 24 номера в сутки, печатавшиеся изданием тиражом каждый чуть больше полутора миллиардов, охотно покупали те, кому так хотелось не только узнать относительно свежие новости, но и получить удовольствие от элементарного чтения, которое, как и газеты уже давно стало не популярным занятием. Просидев за старомодным делом около часа, Сток решил пройтись и поискать Нихорвича, чтобы как-нибудь навязаться на прогулку с ним и его женой по Минге, для получения более подробных научных сведений по проблеме, так беспокоившей его сейчас. К большому сожалению, найти доктора не удалось и Стоку ничего не оставалось, как дожидаться посадки.
Всё великолепие вселенной, казалось, слилось воедино и воплотилось в виде крошечной планеты под названием Минге. Невообразимые пейзажи и природная красота притягивали туристов даже из самых отдаленных уголков космоса. На планете царила красота и … владельцы крупнейших межгалактических туристических компаний. Однако Минге уже давно имела статус заповедника, что не давало развернуться бизнесу в полную силу, хотя и нескончаемый поток отдыхающих приносил немалую прибыль, за которую между компаниями шла постоянная и жаркая борьба. Единственным строением, отвоевавшим у природы довольно большой кусок, был космодром, множество мелких и средних отелей находилось под землей, а на поверхности стояли лишь монолитные здания самых дорогих гостиниц, которых, правда, было лишь четыре, самых дорогих ресторанов и клубов. Такой опухолью, примерно в тысячу квадратных километров, наделила этот райский уголок человеческая цивилизация для удовлетворения собственного эстетического голода. Именно такие мысли о раковой опухоли возникали у Стока сейчас, когда "Феникс" уже приближался к посадочной площадке. Он, конечно, не осуждал тягу человека к прекрасному, но там где крутились такие деньги… Кто знает, на что пойдет человек ради наживы? От этой мысли Стока отвлекло обращение командира экипажа:
--
Уважаемые пассажиры мы совершили посадку на Минге. В вашем распоряжении два дня. Просьба ко всем продолжающим полет, явиться на борт космолета к шести вечера по местному времени в четверг. Желаем приятного отдыха. Спасибо за внимание.
Голос в динамике замолчал, и тут же стали слышны суетливые звуки, доносившиеся из различных кают. Массы народа хлынули к опущенным трапам. Сток так же последовал примеру остальных, захватив свой багаж, он вышел из комнаты, и не спеша, побрел за стройной и слегка напыщенной молодой девушкой к выходу.
В небе светил бледно-белый шар, звезда, вокруг которой вращалась Минге. Ее свет, мягкий и успокаивающий, разливался по всему небу, окрашивая его в приятный насыщенный голубой цвет. Яркость звезды менялась с течением суток, и сейчас по местному времени наступило утро. Сток выбрался за пределы стен корабля и, двигаясь по транспортной дорожке, наслаждался свежим воздухом и открытым пространством. Лишь на космодроме могучая природная сила была скована бетонным панцирем, за пределами же этого сооружения открывался необыкновенный пейзаж, порой немыслимый для многих путешественников с пустынных и почти безжизненных планет. Всем пассажирам второго класса, которым путешествовали Сток и Нихорвич, были забронированы места в одном из подземных отелей, а так как путников доставили на планету ранним утром, когда еще не начали своей работы многочисленные экскурсионные агентства, то логично было предположить, что доктора удастся найти именно в гостинице. Придя к такому выводу, Сток направился в подземный переход, следуя намеченному плану.
Ничем не примечательное здание, разместившееся на первом уровне подземного городка, уже принимало постояльцев, прибывших на "Фениксе". Пройдя стеклянные двери, удостоверив свою личность и получив из чрева регистрационного аппарата электронный ключ, Сток направился прямо в номер. Распаковка вещей не заняла более десяти минут. Смотреть в номере было не на что, тем более ничто не могло привлечь внимания в виде за крепким оконным стеклом. Все эти коренастые, прочные здания служили лишь для ночлега, так как еще ни одному посетителю Минге не приходило в голову задерживаться здесь более чем на ночь. От уныния Сток снова пролистал старый выпуск "Галактической сводки", повалялся на мягкой постели, просмотрел красочные буклеты различных экскурсионных фирм и, наконец, решил, что все прибывшие уже зарегистрировались, а значит, информацию о них уже сейчас можно получить в главном компьютере. Спустившись в холл, Сток подошел к машине, и ввел имя доктора. Через мгновение компьютер выдал результат - "Человек с данным именем в отеле отсутствует", а под ним два варианта действий - "Повтор" и "Сброс". Сток удивился, но подумал, что доктор с женой еще не прибыли. Он повторил попытку через час, когда уже приближалось время всеобщего ажиотажа вокруг покупки мест на очередную экскурсию. На сей раз, компьютер выдал положительный ответ и сообщил, что чета Нихорвичей разместилась в номере 312. Не долго думая, Сток направился к указанному номеру. Дверь открыла женщина средних лет с полотенцем на голове:
--
Чем могу помочь?
--
Здравствуйте. Я знаком с вашим мужем Визарием Нихорвичем и мне бы очень хотелось с ним переговорить, если это конечно возможно.
Тут же, заметив на лице женщины некое удивление, Сток добавил:
--
Мое имя Сток Хасборн и я лечу в клинику вашего мужа на Карпатусе.
Немного опешившая женщина, однако, решила продолжить диалог и предложила для начала войти.
--
Проходите, располагайтесь. Признаюсь, я ревностно отношусь к делам мужа, когда мы находимся в отпуске, но даже если бы сейчас вы находились при смерти он бы не смог вам помочь.
Сток скроил недоуменную гримасу, и лишь через секунду поняв, что он выглядит глупо, постарался оправдаться вопросом:
--
Простите, но я не совсем понял. Я что, ошибся номером?
--
Нет, просто Визарию пришлось совершить небольшой круг. На космодроме он пересел в челнок, направляющийся на одну из местных планет. Что же за название? Хотя это не столь важно. Он полетел на конференцию, где будет докладывать материалы на счет своих последних исследований в области подсознания и сна. Так что боюсь, вы сможете увидеть его здесь лишь завтра утром.
Немного опечаленный таким поворотом событий Сток, однако, поблагодарил женщину, и, покинув номер Нихорвичей, направился обратно в свой. Он решил вздремнуть, а затем последовать примеру многих и отправиться посмотреть местные красоты, которыми так изобиловала Минге.
… Он стоит на вершине огромной скалы, протягивая руки к ярко-синему небу. Вокруг открывается обширная панорама: океан, волны которого неистово бьются о скалу и пенятся, просторы растительности, пестрящие сочными красками, поля цветов. Мощный ветер бьет в грудь, но не сбивает его с ног. Грациозно парит в потоках воздуха гордая, мощная птица. Его душа ноет от наслаждения этой СВОБОДОЙ, пытается вырваться из оков тела и устремиться с невероятной скоростью вниз, воспарить резко вверх и застыть в ожидании упоения. Он вдыхает чистый горный воздух полной грудью, задерживает дыхание и, расправив руки словно крылья, прыгает…
Сток вздрогнул во сне и проснулся. Он тяжело дышал, его лоб был покрыт маленькими капельками пота, бешено стучало сердце, и все тело дрожало от переполнявшей его энергии. Сейчас он чувствовал прилив сил, которого уже давно не испытывал. Взглянув на часы, Сток понял, что настала пора прогуляться и посмотреть, чем же так знаменита Минге. Через пару минут он уже направлялся к офису одной из компаний, буклет которой нашел у себя в номере.
***
--
Доктор, если вы правы, то мы, возможно, можем столкнуться с очень серьезной проблемой. Синдром Пауса, о котором вы нам сегодня поведали, может стать новой чумой столетия, ведь современная медицина, как я понял из вашего доклада не имеет возможности полностью излечить больного. Так?
--
Не совсем. Конечно, проблема серьезная, так как с каждым днем мы выявляем все больше и больше людей с пораженным подсознанием, если можно так сказать, но не стоит считать, что мы лишь наблюдаем. Мы стараемся лечить наших пациентов, хотя пока и не совсем успешно.
--
Но ведь вы сказали о возможности полного отключения мозга и впадения человека в кому, из которой вывести его будет невозможно.
--
Это пока лишь теория. На данный момент не выявлено ни одного случая такого исхода заболевания.
--
Однако это возможно?
--
Да.
--
Скажите, доктор, чем, по-вашему, вызвано это заболевание?
--
Несовершенством нашего мира, увы. Простите, но мне пора, через час отправляется мой челнок, я возвращаюсь на Минге. Спасибо за внимание. До скорой встречи.
Молодой человек в белом халате, как и многие прилетевший на конференцию поблагодарил доктора и занял свое место. Нихорвич собрал, разложенные на кафедре бумаги, сложил их в папку, поклонился и направился к выходу. Много сотенная аудитория, собравшаяся в конференц-зале одного из самых больших медицинских учреждений галактики, аплодировала, когда доктор покидал сцену. Нихорвич направлялся по коридору к большой стеклянной двери, ведущей на улицу, когда неожиданно кто-то остановил его, положив руку на плечо. Доктор, немного испуганный и удивленный, обернулся и увидел плотного мужчину, как и все в халате. Судя по всему, они были ровесники. Секунду помешкав, Нихорвич вдруг расцвел. Черты удивленности сменились улыбкой и блеском глаз.
--
Николай! Ты как здесь? Я думал уже не увижу тебя, после того как ты улетел работать в этот богом забытый уголок - говоря это, Нихорвич уже держал мужчину в объятиях и хлопал по спине, получая ответную реакцию с его стороны.
--
Привет, дружище! Так рад, что встретил тебя здесь! Узнал, что ты выступаешь в этом месяце и прилетел, чтобы тебя повидать.
Все это время друзья так колотили друг другу по спине и сжимали друг друга в объятиях, что ни у кого не возникало сомнений в их дружбе. Немного придя в себя и отдышавшись, они приняли решение посидеть за чашкой кофе и обсудить накопившиеся новости и жизненные события, произошедшие за то долгое время, которое они не виделись.
--
Да, Земля прекрасный уголок, особенно она преобразилась, когда ее покинули почти все населявшие ее жители.
--
Это и не мудрено, она ведь сейчас находится на окраине галактики, изученной человечеством, хотя и является отправной ее точкой. Какое там население?
--
Чуть более миллиарда, большему количеству там просто нечем заняться, зная просторы вселенной.
--
Понятно почему ты отправился туда. Тишина и покой, который ты всегда искал.
--
Ты прав. Да и для моей работы не найдешь лучшего места. На Карпатусе было слишком шумно и слишком мало материала.
Нихорвич кивнул, отпивая глоток крепкого кофе.
--
Скажи, а чем именно ты сейчас занят?
--
Это довольно сложно объяснить в двух словах. У меня есть предложение. Нам еще много о чем нужно поговорить, поэтому я прошу тебя остаться здесь еще на день, а завтра ты сможешь также узнать о предмете моей работы.
--
Заманчивое предложение, но я должен вернуться на Минге, там меня ждет жена, к тому же мой космолет отправляется завтра вечером и на него я обязан попасть.
--
Не волнуйся, завтра к вечеру ты будешь на Минге. Я читаю свой доклад до обеда, а космолет до Минге отправляется лишь через полтора часа. И, если я не ошибаюсь, прибывает на планету ровно в пять часов. Ну, как?
--
Мария будет в ярости, да и чудеснейшие каналы Минге, похоже, я не смогу увидеть, но все красоты этой планеты я готов променять на теплую беседу с другом, которого не видел шесть лет. Решено. Я остаюсь!
Друзья улыбнулись, подняли чашки в воздух, изображая церемонию тоста, и отпили еще по глотку.
***
Аэробус плыл в воздухе на нескольких десятках метров от земли, плавно двигаясь над зелеными джунглями Минге. Сток удобно устроился в мягком кресле и с нетерпением ждал прибытия к месту, обозначенному на электронной карте синим кружком. Этим местом были каналы, о которых Сток услышал от доктора и которые он намеревался оценить с собственной точки зрения на прекрасное. Вглядываясь в даль через окно, он, тем не менее, пока ничего особенного не замечал. Такое он видел и на других планетах: обширные просторы плотной растительности, залитые голубым светом звезды, стаи птиц, небольшие реки и скалистые нагорья. Пока ничего не привлекало его внимания настолько, чтобы он мог хотя бы заинтересоваться. Сток обратился к девушке-гиду с ноткой нетерпения в голосе:
--
Скажите, долго ли еще до момента, когда мы сможем увидеть каналы?
--
Довольно скоро, - с участием отозвалась девушка - примерно через полчаса мы будем на одной из смотровых площадок.
--
Ну а полчаса чем же мне заниматься - тихо проворчал Сток и откинул голову на спинку кресла, сделав при этом довольно глубокий вдох, а затем довольно продолжительный выдох.
Немного пробыв в таком состоянии, Сток, наконец, решил расслабиться и, надев наушники, включил портативный плеер, вмонтированный в стенку кресла впередисидящего. Зазвучала тихая и приятная музыка, явно сочиненная для снятия напряжения и стрессов у самых нервных пассажиров и отлично подходящая к пейзажу за окном. Мелодичные электронные ритмы довольно абстрактного содержания и акустика постепенно начали влиять на Стока, вызывая у него меланхолию и желание сна.
… Густой серый туман. Нет видимого пространства. Вытянутая рука растворяется в этой пелене. Он скован невидимой силой, его тело недвижимо, грудь не наполняется воздухом, но он не задыхается, просто не дышит. В его голове как тяжелый молот бьется мысль: "Где Я?". Неожиданно он получает ответ:
--
Это твоя душа.
Внезапно концентрированный поток мощного солнечного света рвет на части этот темный вакуум, пожирая пространство и заполняя его своей энергией. Перед его лицом теперь ее образ в ореоле сияния, слепящего, но отчетливого. Тело любимой утопает в ярких красках полевых цветов и нежном свете солнца. Эмоции переполняют его, он полностью поглощен этим видением, стоит завороженный и опьяненный, пытаясь никаким движением не спугнуть видение. Девушка манит:
--
Иди ко мне.
Он пытается сделать шаг, но вдруг, так же мгновенно, как и появился, этот божественный свет исчезает, рассеивается и его вновь окутывает унылая и пугающая серая пустота…
--
Простите, сэр. Мы прибыли - такие слова и мягкая встряска тела, словно молния, сверкнули в голове Стока, и он проснулся.
--
Да-да, спасибо, - тихо пробормотал он, вытаскивая из ушей наушники, в которых уже не звучала музыка и потирая глаза другой рукой.
Выходя на смотровую площадку, установленную на выступе огромной скалы, где и приземлился аэробус, Сток был слегка раздражен ветром, обласкавшим его своими прохладными и бодрящими потоками. Однако, подняв глаза, уставленные до этого в пол, его перестали волновать и ветер и все еще приторно сладкая сонливость. Сток ожидал увидеть нечто привлекательное и даже красивое, когда направлялся сюда, но он не мог представить, что слова доктора о великолепии каналов покажутся слишком простыми и мирскими для описания неземной красоты этого пейзажа. Изогнутая по дуге плотная стена скал, уходящих своими пиками в небо и окутанных облаками. Мощные потоки чистейшей воды, бурлящей и пенящейся, с огромной скоростью падали к подножию из множественных расщелин, продолжая свое движение по каменным каналам, уходящим за горизонт, где успокаивались и их гладкая поверхность начинала отражать свет звезды. Здесь на многие километры не было растительности, зато берега представляли собой что-то вроде гигантских зеркал, которые тоже отражали свет. Все было залито голубым сиянием. В лучах искрились пена и брызги и застилали окружающие пространство пестрыми капельками. Разложившийся в спектр, свет давал множество сочных цветов, повсюду были видны полупрозрачные радуги, сотканные из капель и воздуха. Сток наслаждался этим зрелищем, совершенно забыв обо всех своих проблемах и заботах, с головой окунувшись в мир визуальных наслаждений, который ему дарили глаза и здешняя природа. Он чувствовал свободу духа и прилив сил, ему захотелось вечно упиваться этой божественной красотой и не думать больше ни о чем. Неожиданно, стоявший рядом человек заговорил с нарастающей амплитудой голоса:
--
Проклятые экологи! Какие деньги можно было бы сделать на этих каналах. Да что мы просим? Всего-то пару десятков квадратных километров для постройки гостиницы, - нервный мужчина в строгом костюме резко сплюнул, - а залежи платины, которой в этих горах несметное количество их вообще не волнует. Кому нужна эта красота, если там, где мы живем, нам не на что будет купить билет до этих мест. Экономика - жизнь, а без красоты можно и перебиться! Когда же это поймут все? - покачав головой и еще раз сплюнув, мужчина направился к аэробусу.
Сток усмехнулся, но вскоре насмешка пропала с его лица. Он задумался, глядя в синее небо, и представил себе картину наступления капитала на незащищенную Минге и, вспомнив историю, произнес вслух:
--
Когда-то мы также поступили с нашим домом, местом, где мы родились и выросли, высосали из него все соки, а потом забыли.
Но этих слов никто не услышал.
***
Маленькая медлительная стрелка на циферблате часов конференц-зала показывала цифру 12, а ее уже почти нагнала большая, когда Нихорвич и его друг вышли в коридор.
--
Отличная лекция и очень интересный материал, как долго ты им занимался? - Нихорвич замедлил шаг в ожидании ответа.
--
Около четырех лет с момента нашей последней встречи.
--
Довольно большой срок. Ну, хорошо, у нас с тобой есть еще примерно, - доктор взглянул на часы, - четыре часа, но затем мне придется отправляться в космопорт и лететь на Минге. Слышал бы ты, какой скандал мне закатила Мария. Пошли, пропустим по стаканчику чего-нибудь алкогольного.
--
Превосходная идея!
В районе четырех часов слегка пьяные друзья решили отправиться в космопорт вместе, дабы попрощаться до неопределенного времени. Прибыв к месту назначения, они устроились в зале ожидания и продолжили разговор длившийся уже почти два дня. После пары анекдотов и рюмки, окончательно расслабившиеся, друзья были потревожены хриплым голосом диктора, доносящимся из многочисленных динамиков по всему залу:
--
Внимание пассажирам, отправляющимся на Минге рейсом 916!
Веселость доктора сменилась настороженностью, и он плавно повернул ухо к одному из динамиков.
Голос продолжал:
--
Техническая проверка выявила неполадки на борту 916-го, которые должны быть ликвидированы в течение двух часов. Просим сохранять спокойствие и терпение. Спасибо за внимание.
Немного обескураженный этим сообщением доктор развел руками и словно ребенок, у которого забрали игрушку, пропищал:
--
Они что же отложили рейс на два часа, - последние слова получились особенно унылыми и даже с некоторым взвизгом.
Не менее удивленный этим сообщением друг в ответ мог сказать только одно:
--
Похоже, что так.
Тут с доктором случился срыв. Он понял, что если не улетит с этой планеты обратно на Минге через полчаса, то уже не успеет сделать пересадку на "Феникс", а значит, не доберется вовремя до Карпатуса, но самое страшное было в другом: он представил себе разъяренную жену, которая будет осыпать его различными упреками, винить его во всех бедах и благодарить за испорченный отдых. Нихорвич начал метаться по залу, подбегая то к одному компьютеру, то к другому, но нигде не нашел сведений об отправлении на Минге в ближайшие два часа хотя бы грузового челнока. Кусая локти, причитая и ужасно суетясь, он, наконец, понял, что не попадет на Минге во время и что безысходность его положения ни чем не исправить. Нихорвич, уставший и расстроенный, присел на диванчик, и, посмотрев на друга, обречено произнес:
--
Она меня убьет.
***
--
Шесть часов, - оповестил компьютер людей прибывших для посадки и продолжения пути в космопорт Минге.
Среди них был и Сток. Он находился под сильным впечатлением от увиденного утром и поэтому сидел отрешась и, уставившись в одну точку, когда люди постепенно направились к дверям. Мария Нихорвич, явно чем-то недовольная увидела знакомое лицо и дотронулась до Стока со словами:
--
Молодой человек, кажется, вы искали моего мужа? Я еще сказала вам, что он должен был прибыть с конференции сегодня утром.
--
Вы правы, - оживился Сток в надежде услышать, что доктор вернулся и что он может с ним поговорить, однако, последующие слова женщины наоборот его опечалили.
--
Так вот. Этот, как бы это помягче сказать, лопух, остался там. Он встретил старого друга и решил лететь сегодня после обеда, но рейс отложили, и он не успеет до отправки "Феникса". Так что и вы вряд ли его увидите до прибытия на Карпатус. Вот так, - отчеканив последнюю фразу, дама, как и все, не спеша, двинулась к большим стеклянным дверям, ведущим к посадочной полосе.
--
Очень жаль, - подумал Сток, - по-видимому, я буду на Карпатусе раньше доктора, а пока так и не смогу ничего разузнать поподробнее об этом синдроме.
Шел последний день полета. Сток как обычно в свободное время читал свежий выпуск галактической сводки. На первой странице разместился иллюстрированный репортаж о победе человеческой цивилизации и человеческого разума на еще одном отрезке в пути колонизации планет. Сообщалось, что почти все слаборазвитые, опасные и агрессивные особи на планете уничтожены, и что теперь ничто не мешает развитию на Варге человеческой расы. Сток свернул газету и положил ее на столик, в его голове пронеслась мысль: "Почему мы считаем себя выше других? Что было бы, если бы кто-то поступил так с нами в каменном веке, когда мы, как и они имели лишь камни, палки и желание выжить?". Он лег. Почему-то именно сейчас, смотря на звезды через иллюминатор, он понял, что одинок. Ему было тридцать, но у него не было ни семьи, ни детей, ни даже любимой. Он понял, что окружающий его рутинный мир со своими обыденностями сделал из него отшельника, что он, живя в век прогресса, науки и информации, повязан по рукам и ногам повседневными проблемами. Он закрыл глаза.
… Звезды. Бесчисленное количество огней, слившихся в ослепительный поток белого света. Перед ним пустота. Он опять видит ее, идущую по невидимой дорожке. Она прекрасна. Она протягивает к нему руки и тихо шепчет:
--
Пойдем со мной. Тебе понравится. Это то, что ты всегда искал. Что держит тебя в твоем мире. Там нет ничего святого, там нет любви, нет счастья. Там правят деньги и насилие. Идем со мной, и тебе не придется больше страдать. Я люблю тебя, слышишь, люблю и больше никого не будет, только мы. Идем же.
Он в оцепенении, его мысли рассеяны, но вдруг, и он протягивает руку и делает решительный шаг вперед. Время обрывается, пространство вокруг резко сжимается. Ослепительные вспышки. Они вместе падают в пропасть…
Сток спал. Он уснул навсегда.
--
Скажите, доктор, это навсегда?
--
Не знаю. Я могу лишь сказать, что мы не можем вывести его из этого состояния. Он жив, но его мозг отключен, в нем нет признаков сознательного мышления. Это кома.
--
Как вам кажется, что с ним случилось? Это ведь пока единичный случай.
--
Я думаю, человеческий разум нашел самый безболезненный путь самоуничтожения. Самоубийства если хотите. Если бы не мы, тело просуществовало бы не долго и погибло бы не испытывая никаких чувств.
В палате погас свет, и делегация направилась к следующему больному. Доктор Нихорвич чуть отстал, закрывая дверь, он прошептал:
--
Где бы ты ни был, Сток, надеюсь тебе там лучше, чем в нашем мире. Прости, что я не смог тебе помочь.
Дверь закрылась, и бессознательное тело Стока поглотил мрак, кое-где разгоняемый светом вечных звезд.