Густой предутренний туман скрывал меня от посторонних глаз, и потому не пришлось даже тратиться на заклинания - орки и в двух шагах меня не заметят, даже если я буду корчить им рожи и показывать неприличные жесты. А я этим как раз и занимался. Правда, не с двух шагов, а с двадцати - из прилегающих к орочьему поселению зарослей бересклета. Возможно, вы спросите, что же я там, собственно, делал? Ну, не считая моих бесстыжих поступков (да, мне пришлось снять штаны, и что?), у меня была еще одна цель - месть. Вот-вот, чего только не перепробуешь, для того чтобы пробиться в какой-нибудь мало-мальски приличный клан! Я должен был мстить зеленокожим уродцам не из доброты душевной, а по воле Главы. Будущего Главы моего будущего Клана. Такой вот у них вступительный экзамен.
Ну что же. Похоже, эти создания наконец-то заснули - пора подбираться поближе. Я пополз. Полз очень аккуратно, не дай бог кто-нибудь из них проснется и, выйдя из шатра (или как там у них это называется), заметит меня посреди ровного поля в абсолютно неестественной для человека позе. Думаю, он будет смеяться. Будет смеяться, а потом закричит, схватит топор и... Ну, не будем о грустном.
Я уже преодолел расстояние, отделявшее лагерь орков от кустов, в которых таился. Ближайший ко мне шатер (палатка?) стоял спиной. То есть, как таковой, спину у него, конечно, не было, но вход находился совершенно с противоположной стороны. Я потрогал стену. Толстая воловья кожа. Разрезать ее беззвучно не получиться. И притом она вкопана в землю. Насколько глубоко? Погрузив руку в не слишком рыхлый песок, я понял, что и подкопать мне ее не удастся. Придется все-таки штурмовать дверь. Обогнув шатер, я с облегчением обнаружил, что двери никакой и нет. Лишь старый шерстяной полог, прикрывающий вход. Да и тот был откинут в сторону и закреплен на торчащем из земли копье.
Внутри было душно. Сегодняшнее жаркое солнце так нагрело все в округе, что и ночь, уже практически закончившаяся, не смогла дать необходимой прохлады. Здоровый, да к тому же еще и толстый орк спал, нервно подрагивая во сне ушами и, иногда, всем телом. Я медленно опустил руку к голенищу сыромятного сапога и неспеша выдвинул оттуда узкое и короткое, в пять дюймов, лезвие. Орк широко распахнул глаза, вскочил на колени и открыл рот, чтобы закричать, но его гортань была пробита насквозь и из нее густыми потоками лилась бурая кровь. Орочий воин, не ведавший страха и не раз глядевший в глаза смерти, испуганно глядел на меня, судорожно пытаясь заткнуть дыру в своем горле, но, заталкивая туда свои мозолистые пальцы, еще больше расширял ее. Наконец, мне надоело смотреть этот театр смерти, и я вогнал тонкое лезвие ему между ребрами - в самое сердце. Тело его пару раз дернулось, рот еще больше приоткрылся, и он завалился набок. Я еле успел подхватить тяжеленного орка, чтобы тот, падая, не наделал слишком много шума, и, аккуратно уложив его обратно на постель, тенью выскользнул из шатра.
Последующие убийства проходили как будто в полусне. Я шнырял от одной палатке к другой, змеею вползал в них, лишал орка (или сразу нескольких) жизни, и так же бесшумно покидал место преступления. Монотонная работа вскоре стала надоедать, но я, углубившись мыслями в какой-нибудь далекий город, наслаждаясь прогулкой по его рынкам, улицам, продолжал все также резать этих зеленых тварей. Уже давно был потерян счет времени, мне казалось, что я никогда не закончу этого дела. Зашел-убил-вышел. Зашел-убил-вышел. И тут внезапно палатки кончились. Совершенно неожиданно. Как кончаются орехи на дне торбы. Позади меня лежала мертвая деревня, впереди - широкое вересковое поле, освещенное юными лучами только-только просыпающегося солнца. Я упал на спину и, широко раскинув руки в стороны, засмеялся. Засмеялся громко, надрывно - бояться было уже не кого. Я прошел! Я прошел испытание! Ха-ха-ха! Теперь меня возьмут в Клан! Да-да! В Клан The Kings of Darkness!!! Я стану одим из них! Одним из КОРОЛЕЙ! И тут я, смеясь, вскочил и побежал. Побежал докладывать о выполненной работе. Да! Теперь у меня есть те, на кого я смогу рассчитывать, те, кто прикроют мою спину в самый опасный момент, подадут руку помощи. Я радовался. Радовался как ребенок и бежал. Бежал по сверкающему в лучах восходящего солнца вересковому полю.