Случилось так, что реки вылились из своих берегов, и долина принялась быстро наполняться холодными водами.
Селяне не успели даже толком собрать нужные вещи, как вода стала им по щиколотку и молниеносно добиралась до колена. Схватив за руки детей, люди полезли на гору, чтобы искать убежища в другой долине.
Долго шли селяне, и решили переночевать на небольшом горном выступе. Развели костры, чтобы согреть себе пищу, а также не подпустить диких зверей. Дикие звери боятся огня.
Вдруг молодой сын дровосека, запыхавшийся, с горем прокричал:
- О люди! Вовремя ушли мы из нашей долины. Я вернулся посмотреть, сколько же будет сходить вода, чтоб мы могли вернуться... О горе нам! На месте деревни - большое круглое озеро, совершенно прозрачное, но не увидел я в нём крыш наших хижин. Дно чисто, как божье чело.
- Все ли ушли? - подал голос самый старый селянин - Имбра.
"Все ли ушли?" - подхватили многие голоса.
И тут люди вспомнили, что сын кузнеца и дочь торговца книгами ушли молиться на вершину горы - на другой берег разлившейся реки. Завтра они должны были венчаться, а по традиции этой деревни накануне своей свадьбы жених и невеста должны были принести Богу горячие молитвы, и сим быть благословимы Им.
Слёзы принялись лить несчастные родители. Но Имбра сказал им такое слово:
- Нельзя надежду сменять на печаль, ибо с печалью какая надежда осуществится? Утрите мокрые лица и да наполнятся глаза ваши светом радостным. Господь на всех путях ваших, и о горе вам, если забудете об этом - тиной зла порастут ваши сердца.
Возопил отец жениха:
- Ковал, ковал я счастье своё, сковал прочную семью, воспитал силу в единственной утехе моей - сыне. И где теперь моя сила, где теперь счастье моё?
Мать невесты рвала на себе волосы:
- О дочь моя! Зачем Бог забрал тебя у меня? Твоя душа была такой ясной, что так много добра могла сотворить!
Отец невесты сидел с опущенной головой. Слёзы текли из глаз матери жениха, но такие тихие и светлые, что лицо у женщины было, как у святой:
- О муж мой, знаю, вернётся сын наш. Верь Имбре, ибо устами его сам Бог глаголет.
- Отчего же ты вся слезами обливаешься? - съязвила мать невесты. - Значит, и в тебе есть место сомнению.
Мать жениха подняла на всех свои ясные глаза и так молвила:
- Ковал, ковал ты счастье своё, любимый мой Гранек, а выковал цепь своей же любви. Твоя любовь не может принять никого, кроме сына. А такая любовь всегда несчастна. Ты, Хильга, пеняешь Богу, что он забрал у тебя дочь, но ты забыла, что я тоже потеряла сына. Твоя любовь узка, как и горе твоё. Поэтому ты страдаешь. Ты, Эргал, скорбишь сильнее всех...
Женщина ласково опустила ладонь на седую голову ещё не старого мужчины.
- Бела голова твоя от мук многолетних. Но стоило тебе благословить страдание своё, - вдруг начинало ликовать сердце... Благослови же и сейчас.
Отец невесты молчал и не поднимал головы.
- Взгляни на жену свою: она утратила в эту минуту смысл жизни. Посмотри на любимого мужа моего, для которого жизнь закончилась с гибелью единственного ребёнка. Взгляни на людей: на их лицах написано отчаянье, и души лишены веры. Это потому, что они не знают, как дальше жить. Это потому, что они скорбят об утраченной осёдлой жизни. Но взгляни теперь на старика Имбру: у него одного взгляд твёрд и светел, потому как он знает, в чём смысл жизни. У него одного нашлись слова для всех нас, которые всё же отказываются слышать скорбящие сердца.
- Что же ты плачешь? - не унималась мать невесты.
- О, я такая же грешница, как и все вы! - воскликнула мать жениха.
Она бросилась на колени и воздела к ясному небу руки, послав в пространство нежную, высокую песню:
Как ни скорбно сейчас на сердце,
Я к тебе устремлюсь чистотою!
С высоты на прекрасную землю
Посмотрю - и упьюсь Красотою!
О Великий Господь-Учитель!
О, не верь моим скорбным искрам!
Помню: Радость - один спаситель.
Она встанет из светлых мыслей!
В Беспредельность мой Дух пошлю я,
В Беспредельности живший ране.
Я блаженствую, я ликую! -
Он из вечного вечным станет!
Имбра сиял. Люди пали на колени и, топя в рыданиях последнюю кровинку скорби, становились светлее лицами.
- Маленка, нас уже ждут!
Молодой, весёлый голос слетел с ближайшего выступа. Счастливый девичий смех поддержал его.
- Мы едва вас нашли! - улыбалась девушка изумлённым селянам.
- Мы искали вас три дня, думали, вы вон в той чудесной долине.
Альксанд указал куда-то в сторону.
- Там так славно! Почему вы до сих пор не спустились туда? - удивлялись наречённые.
- Мы остановились, прерванные сомнением.
Необыкновенными были синие глаза матери жениха. Торжество любви и верности Великому Милосердию слились в её взгляде.
Молодые от души посмеялись.
- А мы шли, ведомые Радостью. Какое восхитительное озеро теперь на месте нашей деревни! Я видел там своё отражение, и мне показалось - не я, но сам Бог смотрит на меня из глубины!
- А его вода залечила мою рану от колючего куста, - вторила девушка.
Имбра указал молодым на их родителей.
- Здесь предстало нам большое испытание. Мы пожалели об ушедшем и забыли благословить текущую минуту. Мы забыли о том, что Жизнь вечна. Мы усомнились в Боге...
- Имбра, почему причисляешь себя к нашим неразумным сердцам? Ты один твердил о Боге в минуту скорби, хотя Альксанд и Маленка были любимейшими из учеников твоих!
Мать жениха склонилась перед ним. Имбра ласково коснулся её головы.
- Не думай о достоинствах моих, Агрея. Сегодня свадьба наших детей. Мы должны успеть спуститься в ту долину, где теперь будем жить... Нам дано было великое испытание нашей любви. И, чтобы не забыть об этом, назовём так дивное целительное озеро. И, чтобы ни единое сердце не усомнилось, ни единая мысль не омрачилась, ни единые уста не извергли хулу при виде его чистых, как Божие Очи, вод, да наречётся отныне озером Любви! Во имя Великой Вечности!