Называй меня Богом
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Быть Богом... Каково это? Тяжкая ноша или дар? Обреченность на одиночество? Гордыня? Мудрость? А если судьба дарит тебе того, о ком ты не смеешь даже мечтать? Он стар настолько, что помнит начало времен - она же, молода и совсем не видела жизни. Никто из них не предполагает, что произойдет, но...
|
Часть 1.
Глава 1.
Бог.
Я не знаю, что говорить в начале. Обычно, начинают с "я вырос" или "я родился", но что говорить тому, кто был всегда? И матерью я могу назвать лишь вселенскую силу, сотворившую меня без человеческой формы, только в виде энергии.
Первое, что я увидел, был огонь.
Яркие лепестки пламени окружали меня, ласкали, были мной. Они так гармонично вписывались в окружающую меня темную пустоту, так осторожно пытались ощутить пространство... Я был новорожденным пламенем, и голод мой к знаниям можно было сравнить лишь только с лесным пожаром. Все это осознать полностью возможно сейчас, а тогда лишь красота зрелища и смутные желания захватили мой разум.
Когда Она позвала меня по имени, я впервые ощутил любовь.
Мгновенно захватив все существо, это чувство наполнило меня небывалой безмятежностью и эйфорией. Возмущение разума осталось позади, и только она, создавшая меня, стала той первоосновой. Моя мать. Забегая вперед, скажу, что никогда больше в своей долгой жизни не чувствовал я желания или возможности подавить это чувство. И никогда больше не встречал его в мире смертных или бессмертных именно таким, способным захватить мое существо так полно. Думал, никогда не смогу найти, но... Я забегаю вперед, не так ли? Скажем пока так: никто в мире не может предсказать судьбу богов. Ни мы сами, ни наша мать не способны видеть предстоящее. В этом есть какая-то великая мудрость, не так ли? Зная, что ждать наперед, стал бы я жить так, как живу или попытался бы стать иным? Знание убивает надежды. Если взять такую точку зрения как отправную, то определенно, все что не делается - к лучшему.
А после я остался один, впервые познав одиночество.
Его горестные тиски никогда больше не отпускали, превратившись в моего постоянного спутника. Я был один, как любой из божественных, и был обречен оставаться таким вечность. Мать принадлежала всем нам и никому из нас.
Меж тем появлялись миры и существа их населявшие. Кто-то умирал, кто-то рождался. Круговорот начался, и остановить его было невозможно. Не знаю, почему я избрал себе мужское тело и существование. Быть может, ощущал, что так будет правильнее. А может попросту решил поменять все позже, хотя желания такого никогда и не возникло. Все было просто - жизнь, существование, познание. Я поглощал знания быстро и жадно, стремясь впитать в себя все возможное. И отдать во вне все, что я мог. Творение стало венцом. Я и другие - мы все питали собой новые миры, населяли их созданиями собственного разума и фантазий. Новые расы, рельефы планет, рождение чуда - что еще нужно создателю? И любой из богов мог сказать "Аз Есьм".
Но в этом свете было нечто темное - гнев. Его тяжелый рев лишал разума и сводил с ума, нашептывая мне в уши свои дикие сказки. И я поддавался, не имея никакого желания противиться. В такие моменты все становилось неважно, лишь только это чувство пожирало меня заживо и правило бал в пустом от разума теле. Оно расползалось вовне яркими огненными кругами. Оно лизало чужую плоть, корчащуюся в агонии боли. Оно разрушало с таким трудом построенную живую материю, оставляя лишь истлевший безжизненный остов. Я же был лишь наблюдателем, пожинавшим его плоды. И боялся собственного гнева не меньше остальных.
Последующие века своей жизни я помню не четко, будто кто-то или что-то смазал их неосторожным пальцем. Войны, помогающие утолить мою агрессию, подарили мне звание генерала и собственную армию. Знания приносили относительное удовлетворение собой. Вереница женских тел, приятных, мягких, ароматных - я полюбил секс, как один из самых легких способов получения удовольствия, который был мне подвластен. Немного внешних изменений и хорошо подвешенный язык - отказать мне было очень трудно. Но не скажу, что я был совершенно не разборчив, хотя и не понимал четко, что же ищу. И в тот же момент, я не был абсолютно потерян и четко осознавал себя.
Рано или поздно все заканчивается. Нас пресыщает однообразие, как бы великолепно оно ни было. Не скажу точно, в какой момент и почему мне все надоело. Просто... будто обрубили какой-то канат и это произошло. Перестали занимать семейные дрязги, войны во всех мирах и борьба за власть. Даже шуточки дорогих Темных родственничков перестали воздействовать. Все стало не нужно, будто жизнь мою накрыла пустота, которой я с готовностью поддался. Земля стала идеальным местом, способным принять меня и дать тот отдых, которого хотелось. Один мир, со своими мелкими дрязгами оказался способен дать мне спокойствие... странно, верно? Но, правда.
Когда Земля начинала тяготить меня, я навещал свой мир. Его золотисто-охряные цвета наполняли меня радостью и гордостью - как я один мог создать нечто подобное? Место, будто выросшее из снов и мечтаний, ограниченное только волей творца и его же желанием. Каждый бог имел такое пространство. Быть может, именно это и было недостатком. Я боялся перестать оценивать себя здраво и впасть в гордыню. Оступиться и полететь в пропасть безумия, оставшись там навсегда. Это было страшным наказанием для любого из нас. И тем, что рано или поздно каждого из нас поджидало.
Несколько тысячелетий. Ассирийцы и падение Трои, строительство Стоунхенджа и затопление Атлантиды, власть Египта и рождение Христа... об истоках я могу говорить бесконечно, особенно - когда видел все сам. Нередко на огонек заглядывали другие боги, тогда отдых превращался в феерию или оживший ужас любого смертного. Но я был только наблюдателем и никогда не вмешивался. Зачем? Забыв первопричину своего появления, своих покровителей и богов, оставив от прошлого только глупые сказки, люди перестали быть достойны спасения. И уж если я, Светлый, понимал это с такой точностью то, что же думали Темные? Никогда не хотел выяснить это наверняка.
Стоит ли удивляться, что я пресытился и этим? Или я обманываю себя, и то, что звало и пело раньше, усилило свой зов? Так или иначе, мне предстояло это узнать совсем скоро.
Часть 2.
Девочка.
***
Когда с неба падали Боги,
Орошая истоки земли;
Когда в кровь побитые ноги
Из сил последних несли;
Когда за убитую правду
Не сражались уже до конца;
За обиду, за гнев были рады,
Не жалея пустого свинца.
Мир вокруг когда преклонялся
За убитую волю войной;
Когда смертными Хаос питался,
Против всех - алой стеной.
Заглянув в проклятые воды,
Жизнь меняла свое лицо,
Когда с неба падали Боги,
Проклиная своих отцов.
Война всегда уносит множество жизней. Война Богов - не только смертные.
Я не знала этого наверняка, ибо была не в меру молодым свидетелем последней - мне было лишь несколько недель отроду. Но говорят, Эра тогда была объята бойней, боги сражались от скуки, с легкой руки круша свое детище.
Почему именно этот мир, из пяти выживших ранее, был выбран полем боя, не знает никто. За исключением Старших Богов, быть может. Схватки на глазах у народа делали их не только свидетелями, но и соучастниками, ибо жажда крови, как зараза, пожирала все живое в душе и сердце, порождая ярость и гнев, направленный вовне. И если бы у этого геноцида была хоть какая-то возможность просочиться в другие миры - то те тоже потерпели бы крах в противостоянии, и были бы сокрушены Войной Богов.
Мир процветания и знания, магии и механики - он был практически утерян, практически сожжен. Именно в это нелегкое время меня и угораздило родиться. Я была особенной, теперь я это знаю. Удивительной, наводящей страх из-за своей двойственности. Ребенком, чья красота и одаренность даже в первые дни жизни восхищала, и пугала.
Меня боялись настолько сильно, что приговорили к смерти, ссылаясь на благие намерения.
Мать отправилась к праотцам, пытаясь спасти мою жизнь. Язычники решили, что моя кровь, пролитая на алтарь, сможет утихомирить разъяренных Богов. Глупцы, они погибли в обломках былой Эры из-за своих пустых заблуждений.
А я выжила. Не смотря ни на что, маленькая девочка, предназначенная в жертвы, смогла спастись.
Меня нашла Верховная Жрица Эротикона - моя приемная мама, хранительница равновесия миров, - среди пепла и тлена, следуя за голосом спящей во мне силы, взывающей к ней сквозь пространства. Ее не пугала мгла, сгустившая над моей головою, и бледный свет, струившийся из под кожи еле заметным сиянием. Жрица увидела не угрозу и не жертву в маленькой прекрасной девочке, она уловила бесстрашие и неимоверную силу, хотя и не осознавала того. Женщина тогда еще не знала, что берет на руки Богиню.
Но до поры становления ею, я была всего лишь ребенком, нуждающимся в любви и ласке. И я была окружена ею в стенах моего нового дома, Белого Храма Эротикона. Послушницы стали мне сестрами, а Жрица - приемной матерью. И я не знала детства полного потерь и сожалений. Я росла в полной гармонии со всеми своими потребностями.
Хотя росла - это можно было сказать поверхностно. Храм, являясь великой неиссякаемой энергетической силой, животворной, питал ею миры, центром которых был, и действовал на своих женщин таким образом, что они не старели, не болели и не умирали, замирая в своем расцвете. А я... каким-то образом я росла, но очень медленно, словно преодолевая какие-то барьеры. Загадка для всех.
Но что мне было с того? Познавать мир таким, какой он был, позволяя себе оставаться ребенком - это ли не счастье? Я могла с уверенностью сказать, что у меня было чудесное детство. Я не стремилась быть взрослой, не стремилась уйти из Храма, да меня и не выпустили бы. Эти стены на всех действовали по-разному, но в одном оставался непоколебим - более двух недель за его стенами для любой из жительниц Храма было губительным. Если женщина служила Эротикону - это становилось вечным ее стремлением, но и бременем.
В конечном итоге матушка выяснила, что я, не являясь избранной Храмом, смогу жить вдали от него в свое удовольствие. Но это случилось, не раньше, чем мне стали сниться сны. Они были разными, были о будущем, но я лишь могла чувствовать их. Я знала, что мне нельзя в миры. Просто знала. Теперь уже не страх перед смертью оставлял меня внутри, а страх перед жизнью.
Продолжая радоваться тому, что имела, я впитывала все что видела и слышала, делала выводы. Меня не заставляли принимать скорых решений. Я знала миры, хотя не бывала в них. Читала о мирах священного круга: о Земле и ее утраченной памяти, о Шезгарте с его неимоверной жестокостью, о Корр-У и его великих реликвиях, о Неффастусе, его нестабильности и идеальности, и о восставшей из пепла разумной Эре. Я видела богов своими глазами, когда они приветствовали мою матушку, и видела их свиту - прекрасных чувственных Мистерий.
Мужчин среди проживающих постоянно не было, Храму было это не угодно, но я видела их достаточно часто, если судить относительно, и знала их применение. Я воспитывалась в священной вере в то, что величие женщины дарует мирам жизнь, а мужчина лишь способ, незаменимый спутник величия.
Я знала, и мое величие придет. И словно Храм для миров, мой спутник будет даром моей новой жизни.
Глава 2.
Часть 1.
Возвратиться и встретить.
Небо Неффастуса играло всеми цветами радуги, разбавляя свои оттенки красками, которые никогда не видел человеческий глаз. Яркие полосы расчерчивали пространство от горизонта вверх, разбегаясь вокруг цветастыми завихрениями, как на картинах Ван Гога. Он был тут, этот шельмец, хотя и принимал свои путешествия за видения. Странный, а такие люди всегда привлекали нас, жителей бесконечности.
Расстегнув куртку, я присел. Высокая шелковистая трава ласкалась к телу будто живая, признавая божественность. Свежий ветерок порывами хлестал в лицо, заставив закрыть глаза. Темнота накрыла меня, позволив спавшим до некоторых пор мыслям вынырнуть наружу. Зов, слышанный мной ранее, был едва различим, но он был. Странный, тонкий, гордый. Что-то надвигалось, но что, я сказать не мог. Единственное, в чем был уверен - это нечто свыше понимания Бога, иначе я бы уже знал точно.
Кажется, меня ждала очень увлекательная игра, которая поможет развеять скуку на несколько ближайших лет, если не столетий. Это радовало. Никогда не любил безделья, хотя часто был на него обречен, как и все остальные боги. В какой-то мере это тоже было проклятием, как нашим, так и для всех остальных. Понять мои слова проще, если представить, что может затеять бог, которому скучно.
Глубоко вдохнув, я задержал дыхание. Воздух был какой-то другой. Чуть слаще, чем обычно, чуть чище, чуть приятнее. Быть может, мне лишь казалось так. Или я слишком долго отсутствовал и теперь выдавал желаемое за действительное, представляя мир богов чем-то из ряда вон выходящим. И выдох не был похож на освобождение. Только избавление физического тела от углекислого газа, не более. То самое ощущение не только не исчезло, но и усилилось, будто войдя в мое тело и плотно там укоренившись. Это было необычно и чудно. Странно. И выбор у меня был не большой.
Ответ я мог получить лишь в месте, где хранились все предсказания и летописи, хоть как-то относящиеся к богам. В месте даже более древнем, чем любой из богов. В месте, находящемся вне пространства и времени. В Храме. Конечно, я осознавал, что Далила, Верховная Жрица, наверняка не будет рада моему визиту - мужчин в святая святых не жаловали, но мне было наплевать. Я слишком бог и слишком стар, чтобы думать о чьих-то еще желаниях. Был, есть и буду - так я подумал.
Поднявшись на ноги, я снова осмотрелся, пытаясь запечатлеть эту картину до следующего раза. Не важно, когда он настанет, завтра или через тысячу лет, но я буду помнить об этом мире особенном для каждого бога, всегда. Именно это место мы создавали, забыв все распри и взаимную неприязнь, Светлые и Темные рядом. Мир, где все мы могли осуществить свои желания и создать свое собственное подобие рая, как бы он не выглядел в итоге. А ведь возвращение домой всегда похоже на маленькую смерть и последующее возрождение.
Из травы поднялись золотистые искры, окутав меня своим ярким сиянием. Они не задели ни траву под ногами, ни мою одежду, заставляя все вокруг тлеть в ожидании скорой смерти. Лишь поднялись вверх и соприкоснулись с моей кожей, поглотившей призрак огня без следа. Я был здесь. Я был готов. Я пришел в миры вновь, будто Феникс, восставший из пепла.
***
Появившись во вспышке белого пламени, я прошелся по залу. Бело-голубой мрамор и сумрак, резные эрзацы дверных проемов и бездонные потолки, струящиеся мантии жриц и послушниц, отличавшиеся лишь цветом. Незыблемыми оставалось и спокойствие этих стен. Что бы ни происходило в веках, Храм не менялся, даже не накапливая пыли в глухих закоулках. Моя извечная тяга к знаниям просто вопила от возбуждения в этих стенах. Именно тут я мог найти то, что жаждал - летописи, где записаны пророчества. Конечно, я уже читал их все, произнесенные самыми лучшими прорицателями и записанные руками искусных писцов, но это было другое.
Память не совершенна и со временем всегда перестаешь помнить то, что тебя захватывало когда-то. Особенно, если ты очень и очень старый Бог. Из миллиона прочитанных свитков, я мог вспомнить лишь пару тысяч. А ведь меня достаточно долго не было, за это время наверняка появились новые записи. Мне хотелось поговорить с Далилой, Верховной Жрицей, и, если удастся, с Архивариусом. Это было в моих интересах - обе могли натолкнуть меня на важную мысль или даже точно указать на причину происходящих изменений. Впрочем, в последнее верилось слабо. Я просто допускал такую возможность.
Вокруг сновали послушницы - традиционный цвет их одеяний не дал мне ошибиться. Их стройные ножки то и дело мелькали под длинными подолами мантий, перенося хорошеньких обитательниц с места на место. Вот уж верно, ни одной дурнушки. Я улыбнулся про себя. Храм всегда выбирал в услужение девушек, которые отличались красотой. Традиция, которую я очень одобрял - особенно пять тысяч лет назад, когда любил участвовать в церемониях. А почему бы нет? Мне было любопытно, я всегда любил женщин, да и энергии от меня не в пример больше, чем от любого смертного, пусть даже и специально отобранного...
Налюбовавшись видами вокруг, я стянул с себя покров невидимости. Конечно, Храм в какой-то мере пожирал или усиливал способности вошедшего, в зависимости от своих собственных предпочтений, но, как бог, я имел определенные вольности. Эффект был достаточно предсказуем - удивленные взгляды, шок, потом визг и беготня врассыпную. Иногда у меня возникало впечатление, будто послушниц выращивали где-то отдельно, вывешивая на стены фотографии мужчин с надписью "Берегись!" или даже хуже. Впрочем, оно быстро исчезало, когда я вспоминал об оргиях, где под воздействием специальных масел, порошков и какой-то еще хрени, эти девственницы вели себя не благороднее обычных нимфоманок. А кто говорил, что служить Шейд легко?
Как и следовало ожидать, Далила появилась почти сразу. Пышные волосы, уложенные в изысканную прическу, отливали медовым золотом, прекрасная грудь вздымалась под тонким одеянием, ноздри гневно раздувались, а большие синие глаза метали молнии. Очертания этого тела не давали спать многим, даже я мог признаться, что много веков назад жаждал затащить её в постель с весьма определенной целью, о чем благополучно предпочел забыть впоследствии. Верховная Жрица, одна из самых прекрасных женщин всех пяти миров, была чертовски на меня зла. И мне это дико нравилось.
- Здравствуй, Далила, - баритон, который многие дамы находили очень сексуальным, многократно отразился от стен, и заполнил помещение. - Ты так же прекрасна, как и в день нашей последней встречи. Расскажешь мне последние семейные сплетни, или придется узнать все самому?
- С возвращением, Светлейший, - она, как и полагается, приклонила голову и поочередно прижала раскрытую ладонь к глазам и сердцу. - Вы, как я смотрю, по-прежнему смущаете моих подопечных своим сиятельным видом. И правилами всё так же норовите пренебречь. Вы же знаете, что появление в Храме мужчины, пусть даже и Бога, необходимо согласовывать со мной.
- А ты все не можешь простить мой портрет, гулявший по кельям? - я покачал головой. - Полноте. Вживую я намного горячее. Не сердись, прекрасная, меня ведь так долго не было, нельзя ли быть чуточку теплее?
- Я и не думала сердиться, - заявила она, сделав строгое лицо. - На Земле и вправду есть на что посмотреть. И как я могу знать что-то о богах, тем более, сплетни? Постыдились бы такое спрашивать. Кстати, сегодня Вы не единственный гость из Неффастуса, здесь мистерия Салах и Богиня Истины. Я как раз только что поприветствовала их...
Салах, или мистерию Похоть, я помнил хорошо, даже слишком. Красивая как произведение искусства. Жаркая, как сам ад... Яркие вспышки чувственности мистерии, неоднократно пытавшейся убедить меня в своем верховенстве, были едва ли не лучшим времяпрепровождением на Неффастусе. Похоть была бы безумно хороша, если бы одно большое "но". Будь я на Земле, то назвал бы мистерию феминисткой, в этих же мирах - просто ярой сторонницей матриархата. Помниться, у нас бы даже получилось, но эти её нелепые представления о том, что мужчина не может быть хорошим правителем... Возможно, стоило бы убедить её в полном одобрении этих затей, и после... Нет, терпеть ревность очередной дамочки, которая будет предъявлять на меня свои претензии... увольте. Но встретить Салах, было бы наслаждением, как и всегда.
Истиной же была моя младшая сестра, Зариланна, женщина трудная во всех отношениях. В какой-то мере я ее любил, но встретить сейчас не хотел бы.
- Я не говорил, что был на Земле, Жрица.
Улыбнувшись, я наслаждался произведенным эффектом. На лице Далилы было написано крайнее возмущение. Это было... приятно. Не каждый день мне удается вызвать такие сильные эмоции у Верховной Жрицы.
- Если Светлейший не имеет больше вопросов, - наконец выдохнула она, - то я хотела бы уделить внимание делам насущным. В Корр-У близится праздник Омовения Светом, а в Шезгарте вот-вот старшие дочери некоторых кланов войдут в силу. Мне надлежит осветить ритуал и подготовится к празднеству.
Верховная Жрица всегда была смелой женщиной. Кто еще осмелился бы указывать богу на дверь, пусть и в такой завуалированной форме? В другой раз, возможно, я не оставил бы это без внимания, но, почему-то, именно сегодня мне этого не хотелось. Или воздух, Неффастуса, легкий и сладостный, так повлиял? Он все еще ощущался, тая дымкой на кончике моего языка.
- У Светлейшего есть еще вопросы. Например, о предсказаниях, - Жрица выжидающе выгнула бровь. Она не понимала, что я хочу сказать, а понимал ли я сам? - Хотя не важно.
Все было на уровне ощущений. Следовало подождать еще немного, пока предчувствия оформятся в нечто более вещественное. Я должен сначала построить каркас, на котором стану основывать свои предположения. Неприятное чувство. Я сглупил, но боги не признают собственных ошибок, не так ли?
- Будущее скрыто даже от божественного взгляда. Такова была воля Великой Пустоты, нам ни чего не остается, как принять ее, - пространно ответила Далила. - И вполне логично, продолжить свое путешествие по нижним мирам, посетив Эру. К тому же там сейчас в академии как раз появились новые адепты, некоторые из них обладают многообещающем потенциалом. А я знаю, как Вы благоволите к жадным до сакральных знаний, начинающим ученым и магам.
- Пожалуй.
Мне было все равно куда идти. А поискать признаки изменений по мирам - хорошая идея. И, конечно же, развлечься в процессе, куда без этого. Ненавижу скуку.
Краем взгляда я уловил движение. Легкое, как шуршание мышки. Рефлекторно повернув голову, заметил внимательный взгляд, который прервал мои мысли и возбудил любопытство. Заметив мое пристальное внимание, Жрица спокойно обернулась и посмотрела в том же направлении.
- Кара, дитя мое, - позвала она, - пойди сюда.
На свет вышла девочка. Длинные рыжие волосы обтекали мордашку, а большие синие глаза были полны настороженности. В Храме не было детей, и быть не могло. Жрицы были бездетны, это место выпивало из них саму возможность подарить миру жизнь таким способом. Да и может ли ребенок находиться в подобном месте? У меня никогда не было кровных детей, лишь те, кого я создал, могли похвастать тем, что получили дар жизни из моих рук.
Она медленно приблизилась, нехотя отступив от колонны и внимательно следя за каждым моим движением, будто готовясь убежать в любую секунду. Так же аккуратно за ней ступал леопард. Большая кошка плотно прижимала уши и нервно подергивала усами. Животные меня любили редко. Девочка подошла и застыла рядом с Далилой, старательно упершись в меня взглядом. Женщины, конечно, пожирали меня взглядом, но столь юные - никогда.
- Мое почтение прекрасной Леди, - я улыбнулся, а она отступила за Жрицу.
Наверное, я представлялся ей большим опасным хищником, готовым съесть её в любую секунду. Никогда не употреблял в пищу человеческих детей.
- Кара - любимое дитя храма, - ответила женщина на мой вопросительный взгляд.
"Приемная дочь" - промелькнула в моей голове её мысль. Это почти сразу отбило весь интерес. Ну, подобрала Жрица сироту по доброте душевной, приютила в Храме. Конечно, это совсем не место для маленького ребенка, но у нее хотя бы есть кров и еда. У многих нет и малого, а девочка одета, накормлена и наверняка любима.
- Далила, было приятно засвидетельствовать тебе мое почтение, - поклонившись Жрице, я дал знать, что мой визит окончен. - Пожалуй, и вправду, навещу Эру. Попроси присмотреться к предсказаниям, которые могли быть отнесены к ближайшему времени. Это может быть важно.
Растворившись во вспышке яркого пламени, я не увидел её прощального кивка. Дел в Храме у меня больше не было.
Глава 2.
Часть 2.
Тайные Летописи Эротикона.
Цитата.
Во все времена, рожденный из чистой, словно дыхание новорожденного мира Искры, первого неосознанного порыва Великой Пустоты, возжелавшей вдруг познать что-то отличное от своего нерушимого покоя, существовал Храм! Он был Чудом заключавшим в себе величие Жизни, способным черпать ее из небытия и наполнять, словно сосуд все, что соприкасалось с ним! Неприступной твердыней Храм возвышался на землях пяти избранных Миров, питая их животворной силой и призывая в свои стены тех, кому было предначертано отдать свою жизнь ему в услужение. Всегда это были только женщины, молодые и прекрасные, в груди каждой из которых пылал неугасимый огонь первой Искры! Они были столь же прекрасны, сколь и их Верховная Богиня Тень, первая из возлюбленных дочерей Великой Пустоты, вобравшая в себя большую часть материнской жажды желать и осязать желаемое. Имя ей было Шейд, она олицетворяла удовольствия плоти и тайные желания души. Шейд была темной богиней, но в ней не было зла, лишь эгоистичная потребность ребенка во внимание и ласке порождающая порой чудовищные поступки, но со временем и к ней пришла мудрость.
Часть вторая.
Под сводами Храма.
***
Дорог не ведая грядущих,
В истлевшей мгле поникших стен,
В своих очах на век потухших,
Зимой бескровно вскрытых вен
Бескрайни годы, чувства, силы, -
От блеклых красок жизни вящих, -
Забыты в час на дне могилы,
Иссохнут в миг святил палящих...
Я утоплю свои виденья
В слезах и муках черных судий.
Пусть будет мир сердцебиений
Таким как есть, таким как будет.
Более трех тысяч земных зим - я лишь сторонний наблюдатель. За это время почти миллион раз любовники Шезгарта* сходились на ночном небе в своем прекрасном танце, и более семи сотен оборотов совершила Эра вокруг Астрии, своего святила.
Но что все это по сравнению с количеством разноцветных стеклышек в витражном потолке церемониальной залы Храма...
Я знала здесь все закоулки, коридоры и была во всех комнатах, без исключения. Любимая дочь Храма, безнадежный ребенок и всеобщая заноза в причинном месте, - я была послушной с матушкой, но шалости еще никто не отменял.
Самым любимым моим занятием был шпионаж. Имеется такое выражение - у стен есть уши. Так вот - эти уши были моими. Я прекрасно знала обо всем, что происходило вокруг.
И сегодня не было исключения.
Выглянув из-за лестничных столбов, я еще раз убедилась, что меня никто не замечает.
Шикарненько! Я аж потерла ладонями в нетерпении.
Мой зоркий взгляд сейчас лицезрел гостя в нашем Храме. Мистерию Салах.
Похоть была одной из моих любимых тетушек. Так как Мистерии являлись свитой Богов, то в Храме каждая из них могла находиться только с дозволения Верховной. Близящийся праздник мог быть причиной. Скажите мне, какое может быть Омовение Светом без Похоти? И хотя она сама не имела права участвовать в оргии, она любила быть в курсе событий.
Незаметно я прошмыгнула к арке и заглянула в залу. Вот она, Салах, величественная Похоть во всей своей женственной красе...
Не скажу, что я этому когда-либо завидовала. Я жила среди прекраснейших женщин вселенной вот уже... много времени. Зависть была здесь непотребным чувством. Красотой великая Богиня Шейд наделяла всех своих прислужниц. И я, живущая в Храме, была причастна к этому.
Тем более что я дочь своей матери. А Матушка моя - самая прекрасная из всех женщин.
А, как известно из правила всех пяти миров священного круга, яблоки от яблоньки... падают ой как близко.
Мне еще предстояло выслушивать восхваления себя любимой множество раз и уже в ближайшем тысячелетии. Откуда я это знала? Хм...
Живя в мире всеобщего экстаза, я была лишена его в корне. Хотя у меня и была личина нормального подросткового тела, но Матушка считала, что пусть мои способности к возрастным миражам и безупречны - физиологически я еще мала.
Где это видано, чтобы три тысячи было малым сроком? Мои гормоны начинали играть на всеобщих нервах. Сны становились все яснее и оживленнее. И значило это лишь одно. Я знала, что мне пора на волю, за ворота белых стен. Я видела это.
Будущее скрыто от нас по воле Богини. Но видимо, я была исключением.
Эти сны, реалии или выдумка моего уставшего мозга - они были будущим. Каждое из них говорило мне о событиях, которых еще не было, но которым предстояло быть. И лишь я решала, стоит ли им свершиться. Это было и просто и сложно одновременно.
Грядущее ведало лишь обо мне, событие касалось меня в целом и мира глобально. Я могла видеть причины, а могла только следствия. Сны были либо нечеткими отголосками, смазанными и запахами, и звуками. Или могли быть и ярким контрастным водопадом, без олицетворения эмоций и характеристик. Иногда я помнила о сне долго, размышляла, а в другой раз могла и не вспомнить его вовсе, будто и не видела. Но я знала лишь одно - они снились мне всегда, и они были предупреждением.
Пока я придавалась своим мыслям, одна из Малых Белесых меня заметила.
Ох уж эти послушницы! Стайки молодых сплетниц-стервятниц!
Их перешептывания не остались проигнорированными Мистерией.
- Кара. Ты все краше, - я лишь улыбнулась на сомнительный комплимент, а Похоть обратилась к жрице, - так Далила у себя, Сельция?
Девушка ответила утвердительно. Ну да, куда ей, недотепе, знать о передвижениях Верховной. А вот я знала, что мама не у себя, она только подходила к северным воротам, украшенным ожерельем аквамариновых камней, возвращаясь с Эры.
Салах двинулась к покоям Верховной, а я целенаправленно устремилась к Сельции - своей добыче, рассчитывая время по секундам.
По сути, я никогда не оставалась одна в стенах Храма. У меня была здесь собственная тень, которую я любила не меньше Матушки.
Леопард вскочил из-за угла, следуя моему жесту, и стайка Белесых кинулась в рассыпную.
Жрица же все еще стояла посреди залы, сверля меня высокомерным взглядом. Я зашипела, зная, что Таскана сделает так же. Сельция слегка вздрогнула, но не выказала желания кинуться за своими младшими сестрами.
- Варюша, - обратилась я к ней обидным именем, которым называла их всех, когда хотела поиздеваться, - хочешь, я предскажу тебе твое будущее? Оно не кажется мне таким уж светлым. Может, ты опровергнешь мое мнение и увидишь в нем какой-то прок?
В глазах девушки промелькнул страх. Она поджала губы и быстрым шагом направилась из залы.
И почему молодняк так боится моих предсказаний? - спросила я себя. - Ведь в них нет ничего ужасного. Если еще учесть, что большинство из них выдумка.
Я улыбнулась сама себе.
Грядущее не давалось мне с легкостью, о которой думали окружающие. Мама знала, что для меня оно обрывочно и непонятно. И всегда касается меня лично.
Например, я помню, что видела ее тогда, когда была еще младенцем. Я видела женщину, ищущую меня среди мрака и крови. И я звала ее, зная, что она меня ищет.
А после я постоянно видела снег под ногами и безысходный мрак впереди. Потому я боялась покидать стены. Пока этот сон не был забыт во времени.
***
Я почувствовала Истину одновременно с приятным ощущением тепла и уюта - это матушка вернулась домой. Зариланна, по своему обыкновению, не стремилась входить в Храм, как все остальные Боги. Она предпочитала не являть миру свой лик, а проходить ворота, как и должно. Быть может, потому, что она была Судьей и Справедливостью миров. А может, потому что она всегда была немного непохожей. Проще говоря - чокнутой. Но ее странность всегда мне казалась очень забавной.
К слову сказать - все боялись Богиню Истины. Ее холодный красный взгляд мог лишить рассудка, а острый хлыст слизывал кожу и мясо врагов до белоснежных костей. Она была беспощадна и одержима справедливостью настолько, что обрекла себя на невыносимую боль для служения Великой Пустоте как Судья миров.
Но мне она всегда казалась удивительной, родной. Она ведала мне про миры, и иногда брала с собой. И что важнее, мама более доверяла ей, чем даже моему личному охранителю, Самсону - воину-монаху из ордена Заступников с первого мира Корр-У. А общаться с Зариланной мне было интереснее, чем с этим раритетным воином.
Жрица и Богиня тихо общались короткими фразами. Зариланну беспокоило состояние миров. Оно сейчас всех беспокоило. Эфферы покинули свои посты, ворота Неффастуса не охранялись боле. Шезгарт кишел междоусобицами кланов, а Земля так давно утратила свою память об Искре, что и вовсе перестала снабжать Храм послушницами. Матушка повторяла это очень часто в последнее время, накануне праздника. Животворение энергии экстаза - это больше чем святила для миров, это причина существования всей вселенной. И то, что люди больше не верили, ставило под угрозу все миры священного круга.
Происходили большие перемены, близилась очередная война, и это все чувствовали, пытаясь найти первопричину.
Потому мне нужно было срочно рассказать матушке свой последний сон.
Мама уже успела переговорить с Мистерией. Салах появилась для помощи отбора мужчин для праздника, потому, поприветствовав всех, сразу же удалилась. Что касается Истины, она тихо передала Верховной результаты своих наблюдений, чтобы держать ее в курсе.
Я думала, что на этом встреча и окончится, но по какой-то своей причине, разбери эту Темную, она вдруг принесла Верховной Клятву Крови. Как гром среди небес.
Ее ледяной голос отразился от стен Храма, словно в насмешку. Это было проклятие для нее - даже я знала. То, что Богиня осмелилась произнести древние слова в Храме, дождавшись, пока они останутся одни - говорило о многом.
Я настолько была удивлена таким поступком, что не придала значения уходу матери, задержавшись в своем укрытии чуть дольше. То ли в моей голове, то ли это было эхо, я все еще слышала слова: "Я, Зариланна Т'ен тай Даал'ар, клянусь Тьмой и Вечной Ночью, что пока я живу, никто и никогда не повредит святому Храму и его обитателям. Отныне и вовеки! Арритрэ!"
- Когда-нибудь ты поймешь, девочка, - тихо сказала мне Истина, проникая в мои мысли и оповещая меня о том, что прекрасно знала о маленьком шпионе и не была против такого свидетеля.
Я не успела даже взглянуть в глаза Богине, она испарилась раньше, чем я откликнулась. Но я пообещала себе, что непременно пойму ее слова, когда-нибудь.
А сейчас еще важнее стало оповестить маму о моем последнем виденном сне.
И словно по иронии, когда я нашла маму, та уже вновь была не одна. Что важнее всего - это был Предводитель Небесного Воинства, Бог Огня. И хотя вживую мы до сих пор не встречались, я знала его.
Чистый огонь среди священных стен Храма. Таскана тихо зашипела на мою неосознанную реакцию - я отступила... и, шпионя, не спряталась. Застыла, наблюдая его бесстыдную улыбку Жрице, и ее церемонность по отношению к Богу. Когда он посмотрел в мою сторону, просто неосознанно бросил взгляд, я отступила еще. К слову сказать, я не отличалась пугливостью никогда. Мои поступки были смелыми и дерзкими, но сейчас... Огонь обжег меня прямо изнутри моего сознания. Никаких мыслей, лишь голые пустые эмоции: ужас, нестерпимый зной и странный трепет.
- Кара, дитя мое, пойди сюда, - тихий голос Матушки тяжело проник в сознание.
Ноги были ватные, переступали тяжело. Я не могла перестать смотреть на него. Интерес и удивление со стороны Огня - могло быть и хуже. Но, как только я приблизилась, и мама сообщила ему мое имя, его интерес тут же испарился. А спустя минуту и он сам, поглощенный своей стихией.
Мама лишь хмыкнула, выражая недовольство.
- Не лучшее время для твоего обучения. Особенно если он вернулся и будет на Эре.
любовники Шезгарта* - во втором мире священного круга ночь делится на четыре фазы пятью спутниками планеты - лунами. Последние две прозвали любовниками, так как они начинают свой ход с разных сторон и к рассвету встречаются посередине.
Глава 3.
Часть 1
Прекрасная Эра.
Мир Эры встретил меня прекрасным багровым закатом.
Лесная опушка, на которой я оказался, была мне совершенно незнакома - что и не удивительно. Наплевав на все, я совершенно не посещал другие миры, получая сведения о происходящем только от навещавших Землю странников. Конечно же, они не считали нужным рассказывать - да и не запоминали - как менялся ландшафт той или иной местности. Вот и Эра разительно изменилась. Интересно, тут все еще ненавидят и боятся Богов?
Сказать правду, меня всегда манила власть в этом светлом благословенном мире, заполненном сакральными знаниями и чистой магией, но мои братья и сестры, будь они неладны, испортили все своими нелепыми попытками завладеть им единолично. Наверное, я даже был рад, когда Шейд пришла сюда, дабы навести порядок. И, кстати сказать, в прошествии этих веков я думаю, что сестрица была права. Власть - нелегкое бремя. Решать за других оказалось несравнимо тяжелее - этот урок я вынес на Земле и теперь понимал большинство ее решений гораздо лучше.
В кустах рядом со мной притаился Пошляк - мелкая сущность с бугристой зеленоватой кожей и запахом перезрелых фруктов. Интересно... Обладая сильными ментальными способностями и огромным либидо, эти уродцы могли вызывать эротические видения у своих жертв, питаясь выделяемым сексуальным удовольствием. Зачастую, сама жертва не могла понять, почему начинает мечтать о том или ином человеке, погружаясь в бездну удовольствий. Кстати... не зная меры, это существо легко могло убить человека... и эта была одна из самых желанных и самых ужасных смертей во всех мирах. Раньше их было много, и находились они в подчинении у Похоти. Интересно, что Пошляк делает здесь? Эти твари назывались как-то еще, но точное слово совершенно выскочило у меня из головы, когда я увидел, на кого он смотрит.
Гибкая фигурка была облачена в тонкое воздушное одеяние - такие, как я помнил, носили представители высшего сословия. Рыжие волосы волной расплескались по земле, а глаза с длинными черными ресницами были прикрыты. Торчащие соски и напряженные алые губки выдавали сильное возбуждение - Пошляк уже работал над её разумом. Ну, уж нет, этой красавице таким заниматься только в реальности, а уж не как не застрять в собственных мечтах! Подойдя к мерзкому существу, я хорошенько его пнул, отослав в быстрый, но, увы, недолгий полет - лбом в ближайшее дерево. Он икнул и отключился, потеряв контроль над разумом жертвы. Подождав, пока девушка придет в себя, я шагнул к ней.
Мать моя, Великая Пустота!
Совершенно забыв о ментальных щитах (вот что делает с богами временное, но очень продолжительное проживание на Земле), я получил мощный удар, отлетев на пару шагов назад. Не могу сказать, что это мне сильно повредило, но приятного было мало... Быстро поставив щиты назад, и сделав себе надлежащее внушение, я поднялся на ноги, изобразив легкое головокружение после непредвиденного полета. Мне не хотелось, чтобы мое инкогнито было раскрыто. Насколько я знал, именно Бога Огня почитали на благословенной Эре наряду с Великой Тенью - ведь именно я был непосредственным покровителем их основных занятий. Но после Войны Богов все могло кардинально перемениться. А если учесть, что я был основным источником сильнейших разрушений... Кроме того, девушки не совсем адекватно реагировали на настоящего меня - им, обычно, хватало эффектной внешности, а сведения о божественном происхождении, были явно излишними.
Застыв напротив, она смотрела на меня большими зелеными глазами.
- Тебя не учили, что гулять по лесу в одиночестве может быть опасно? - я потер затылок, которым ударился довольно чувствительно.
Девушка, кажется, и не думала отвечать. Она просто застыла, рассматривая меня, чуть приоткрыв прелестный ротик. Посмотреть, пожалуй, было на что: я высок и статен. Волосы до плеч, рыже-коричневого цвета, зелено-карие глаза. И я в хорошей физической форме, правда. Но, без фанатизма. Удобно быть богом.
- Я не хотела, правда... - начала она, - с вами все в порядке?
Кажется, она искренне сожалела, что отправила меня в недавний полет - совсем как я мелкого монстра. Симпатичная крошка. Кажется, я нашел себе занятие на ближайшее время. А, возможно, не только на ближайшее... Теперь, визит к Главному Механику точно подождет.
- Не уверен, - продолжая ощупывание собственного затылка, я нахмурился. - Кажется, я забыл все, кроме собственного имени.
На самом деле она, конечно же, не могла меня серьезно поранить, но девушка этого не знала. На лице ее отразился ужас, будто она пыталась определить - сбежать или помочь. Очевидно, жалость все же возобладала.
- И как же вас зовут?
- Эйдан, - улыбнулся я.
***
Девушку звали Дивиной. Она оказалась студенткой последнего курса Академии Метафизики и Магической Механики. Это было уникальное в своем роде заведение, крупнейшее из одиннадцати академий на Эре, в котором обучались будущие Механики - основные управленцы. Городом поблизости был Лацие, великолепная столица этого мира, разросшаяся на огромном пространстве. Он включал в себя как роскошные богатые кварталы, наполненные высотными домами, так и места со старой архитектурой и богатой историей. Хотя изменения в его облике все же присутствовали, жители остались такими, как и прежде. Буйное смешение красок, удобная одежда, стремительность людей в движениях и взгляде. Вечная динамика, вот каким виделся мне этот город.
Но я не забывал про свою спутницу. В пол уха слушая её жизнерадостное щебетание, я разглядывал девушку, все больше предвкушая дальнейшее. У нее была ладная гибкая фигурка, большие груди и длинные ноги, но что еще важнее - она меня хотела. Это было заметно по блеску глаз, где играл знакомый мне огонек желания. Его-то я и собирался зажечь ярче, удовлетворив наше обоюдное либидо. В такой ситуации было логично получить приглашение в её дом, которое она ожидаемо обозначила чувством вины. Так всегда проще, когда один соблазняем другим. Глупая мышка. Думала, что хищник - это она. Я собирался развеять её заблуждение... чуть позже.
Дом Дивины оказался просторным и светлым. Двухэтажный, добротный, как и любое здание, построенное после Войны. Из путаных объяснений девушки я понял, что его снял её отец, чтобы любимое чадо, оказавшись в городе, ни в чем не нуждалось. И прислугу нанял с той же целью. Это была обычная практика - в большинстве своем студентами становились выходцы из богатых семей, имеющие способности к магии и механике. Конечно, одаренными были не все, но глупцов в Академии не было. Или так было раньше...
Меня привели на второй этаж в отдельную спальню и оставили в одиночестве. Как бы ни так! На эту ночь у меня были совсем другие планы.
Я скинул обувь - туфли от Prada не совсем удобные, чтобы бродить в них по лесу. Благодаря моим усилиям они превратились в жуткое нечто. Боюсь, если бы я начал счищать грязь самостоятельно, мне понадобилась бы новая пара. Пришлось оставить несчастную обувь рядом с кроватью, оставшись босиком. А вот штаны у меня были из тонкой выделанной кожи - их можно было легко очистить. Зажав край большим и указательным пальцами, я слегка высвободил внутренний огонь. Грязь зашипела, выпуская клубы пара, секунды назад бывшего влагой и застыла коркой, которую легко можно было счистить пальцами, что я и сделал. Осталось лишь расстегнуть рубашку, обнажив полоску рыжеватых волос дорожкой уходящих вниз, и посмотреть в зеркало, оценив полученный результат. Улыбнувшись своему отражению, я легко мог констатировать - усилия стоили того.
В коридоре было темно, но для Огня такой проблемы не существовало. Щелчок пальцами и на ладони появляется маленький лепесток пламени, освещая пространство. Заветная дверь в комнату прекрасной дамы приоткрыта, мне даже не нужно стучать. Саму девушку я обнаружил там, где и ожидал - в постели. Надо сказать, в весьма и весьма пикантной позе.
- Ты мог бы соображать быстрее.
И испортить себе сюрприз стремительностью. Как бы ни так.
- Подойди сюда, - она властно поманила меня рукой. Так вот, какие игры мы любим...
Я ухмыльнулся и подошел поближе. Всегда любил, когда меня умоляют. Ты еще назовешь меня богом сегодня, детка.
***
Проснулся я в одиночестве, что меня совершенно не удивило. Ни одна женщина за прошедшие тысячелетия не покидала мою постель по собственному желанию, но ни с одной я не захотел остаться сам. Все они лишь мотыльки вокруг пламени. Эта девушка не стала исключением - как бы ни был хорош секс, я не собирался иметь с ней много общего или связывать себя какими либо обязательствами. Хотя, как любовница она была довольно хороша. Да и бес с ним.
Повернувшись на спину, я лениво потянулся. Луч солнца заглянул в окно, прогулялся по подушке и утонул в моих волосах, расцвечивая пряди огненными оттенками. Они были длинноваты, но это был мой земной облик. Живя в образе бедного студента, хотелось выделяться эксцентричностью - это так нравится девушкам. Пора было встать с постели и провести процедуру своеобразного утреннего "умывания". Никогда не любил воду, поэтому данный процесс существенно облегчал мою жизнь.
Вытянув руки вперед, я отпустил ауру на свободу, высвободив пламя сразу же растекшееся по коже. Яркие языки обняли пальцы, приласкали кисти, поднялись к локтям, обхватили предплечья... Минута - и я весь охвачен огнем, как живой факел. Нет, мне не было больно. Родная стихия не может повредить мне. И ослушаться тоже не может, даже не делая попыток перекинуться на ковры или мебель. Стоило мне провести по телу руками - пламя исчезло под ладонями, будто лепестки диковинного цветка. Только тишина и свежесть утра вокруг. Повинуясь безмолвному приказу, окно открылось, и в комнату ворвался чистый воздух. Вдох... Как же чудно!
Брюки оказались аккуратно сложены в кресле, как и футболка - когда я успел? Взяв их в руки, провел ладонями по штанинам, пропаривая кожу живым огнем. Оригинальный способ освежить одежду, да. Но всегда работает. И еще пара немаловажных манипуляций: поставить защитные энергетические поля, пробить которые не под силу никому из смертных и, пожалуй, только нескольким бессмертным. Приглушить ауру, чтобы не быть живым факелом для "видящих". И достать куртку, которую вчера благополучно забросил под кровать, вместе с обувью.
Выходя из комнаты, я наткнулся на даму, возраста весьма почтенного. Улыбнувшись и раскланявшись, получил в ответ взгляд "ходят тут всякие". Не первый случай, наверное. Но, только до момента, пока ей удалось разглядеть татуировку на моих плечах - я почему-то не удосужился надеть верхнюю одежду, поместив вещи на изгибе руки. Дама широко улыбнулась и кивнула, будто старому знакомому. И даже пригласила на кухню завтракать. Она почти наверняка приняла меня за адепта, получив еще одну улыбку - на Эре все еще процветает поклонение Огню. Меньше, конечно, чем Великой Тени - моей сестре не может быть равных. Но, кому же молиться о получении сокровенных знаний, как не мне, их покровителю? Я, конечно, отказываюсь. На Земле я, в основном, жил один. Никогда не завтракал.
Наверное, сначала стоило бы сходить и проверить дом, который купил мой поверенный на Эре, но мне хотелось увидеть нынешнего правителя из династии Крашей.
После Войны Богов, когда сестра изгнала всю мелкую шушеру с этой планеты, Тень выбрала один из самых благородных родов, даровав им звание Главных Механиков и... частичку себя. В принципе, выбор Шейд оказался очень хорош, но кто я, чтобы обсуждать сестру? У меня тоже есть свои любимчики... Краши, с упорством достойным великих королей, век за веком доказывали, что священное право управлять принадлежит им не просто так, приведя Эру к процветанию.
Выйдя наружу, я с интересом рассматривал город. В дневном свете Лацие оказался просто прекрасен. Идеальный сплав науки и магии. Мир природы - зелень всюду, буйная, цветущая, яркая. Воды - фонтанов, ручьев в каналах и рек, охваченных декоративными мостиками. Камня, стекла и стали, из которых построены разнообразные дома - и тяжелые арочные особняки, и высотки, упирающиеся в небо, и легкие зеркальные купола, стремящиеся вверх... Всё вместе, слито в одно целое. И люди, люди, люди, снующие вокруг по своим делам с обязательными улыбками на лицах. Вдохнув на удивление чистый воздух, я двинулся в толпу. В Академию, где традиционно заседали Главные Механики. Настала нам пора встретиться, господин Краш.
Часть вторая.
К истокам.
***
Спрятав всю боль за белые стены,
Приют повстречав, что раньше утерян...
Не запретить повзрослеть и проститься,
На жизни распутье остановиться.
Сразу сегодня - как маленький остров,
Мост, на который, - и сложно и просто,
Переступить и явить себя в завтра.
Быть ложью вровень с расцвеченной правдой.
Пусть не забуду решений истоки,
Перешагну сотни порогов.
Завтра поблекнет, когда повстречает
Забытые прошлые наши начала.
В иерархии богов первенство всегда принадлежало Богам Старшего пантеона. Хотя Младший прозвали таковым только по возрасту, ведь силой Бог мог и не уступать своим Старшим сородичам.
Верховной Богиней была Шейд, Темная Богиня Тень - покровительница плотских удовольствий и тайных желаний. Ее я никогда не видела, но слышала о ней так много, что, казалось, лично с нею знакома. Ее муж тоже из старших, Бог Разврата, никогда не был в поле зрения какого-либо мира при мне. Быть может, они просто давно решили принадлежать лишь друг другу, не снисходя в миры.
В реальности я встречала из всех Старших только Зариланну, Темную Истину, довольно часто и каждый раз очень удачно. А вот теперь еще и Светлого Эйдана.
О Темном Боге Времени - повелителе Хаоса и Забвения Лэйдере, ходили легенды, называя его самым большим любителем плотских удовольствий, и даже в извращенной форме.
Об остальных я читала лишь вскользь, без особого запоминания. Богиня Света, исцеляющая больных и воскрешающая мертвых, утратила веру в сущность своей власти и источник своей силы, за что была сослана к смертным, чтобы вновь обрести утерянное.
Темный Бог Лжи был изгнан из Запретного Царства за войну на Эре. Он стравил Богов, разрушив связи между ними, и практически уничтожил четвертый мир священного круга. Именно эта война причинила мне столько боли... и дала новое будущее.
И теперь я сидела на своей кровати и собирала вещи.
Комната была одной из тех, что используют все другие жительницы Храма. Он мог вмещать столько женщин, сколько было надобно. Но комнаты были одинаковыми. На Земле их называли бы кельями.
Мама, оказывается, давно собиралась отдать меня на обучение. Хотела, чтобы я развила свои спящие в Храме навыки в лучшей академии. Вот зачем она отлучалась на Эру. Она говорила с Главным Механиком, Марессом Крашем, о моем зачислении. Таких молодых не брали на обучение, ведь на вид мне было лет тринадцать, не больше. Но у матушки были связи, и свои способы воздействия на этого мужчину. Он был в нее влюблен на протяжении долгих лет и, хотя Верховная отвечала ему взаимностью, но все же Жрица - неотъемлемая суть Храма, она не может принадлежать одному мужчине.
По сути сказать, я не любила этого мужчину. Он мучил матушку своей ревностью и страстью, и своей маниакальной идеей добиться для нее свободы. Он не учитывал желания Жрицы нисколечко. Мне хотелось взглянуть в глаза этому Крашу, высказать все, что о нем думаю, защитить маму. Только ради этого я готова была подчиниться и посетить Академию Метафизики и Магической Механики.
Таскана урчала рядом, чувствуя близкую разлуку. И мне было не по себе, что я оставляю ее в Храме одну. Ей нельзя было со мной, потому что она служила Храму и могла умереть вне его стен. Этот путь предстояло мне пройти в одиночку. Но все же... она была со мной так долго.
Я прижалась к ее мягкой мордочке щекой.
- Мама так и не узнала про мой сон, Таски, - тихо обратилась я к своей питомице. - Надвигается буря, а мир занят решением насущных глупых проблем.
Я задумалась. Будущее было неизбежно, потому что уже началось. Оно ощущалось в воздухе. Картины были ясными, и, значит, ждать оставалось недолго.
Я видела, как труден выбор, сделанный матушкой, для нее. Она хотела сделать все как лучше, но она сильно переживала, отпуская меня за ворота.
Никто не знал, что именно случится с моей физиологией, когда Храм перестанет на меня действовать. А что будет с моими способностями? Они исчезнут или усилятся?
Этой ночью мне снился новый сон...
Я видела мужчину настолько красивого, что не было сомнений, он - Бог. Я видела его лицо и ощущала какую-то потерю, пустоту внутри. Как при расставании. Кем будет для меня этот мужчина?
А потом я видела маму. Она была прекрасна, ее глаза сияли, а щеки пылали, как гроздья рябины в снегу. И мое сердце ныло от долгой разлуки...
В дальнюю дорогу меня провожал аквамариновый свет драгоценных камней.
Я бы залюбовалась им как прежде, рассматривая ворота порталов. Но в расставании была какая-то горечь. Она витала в воздухе невысказанной нотой.
У самого перехода, попрощавшись с матушкой, я села подле леопарда и погладила ее шерсть, нашептывая то, в чем не могла признаться никому другому - каковы были мои истинные причины согласия.