странной болью мы болеем: так Иванушка жалеет,
расписавшись с Василисой, что Кащеем не убит.

О. Ладыженский. "После сказки"

***

Долго нежились в постели, на златом крыльце сидели,
мух считали, пили, ели, ждали, что произойдет.
Вспоминали, примеряли, о несбывшемся мечтали,
пустоту речей катали. Всё сказали. Всё пройдет.
Три дороги под ногами. На распутье - белый камень.
Дал нам камень три желанья - власть, богатство и жену.
Вот - женаты мы, богаты, власти - полные палаты,
лишь в душе одни заплаты. Поиграли мы в войну.
Жизнь ледаща. Только чаще просыпаюсь я (от счастья?)
и наощупь из бадейки квас холодный жадно пью.
И саднит занозой душу, колыхаясь мутью в чаше,
ощущенье, что когда-то нас убили в том бою.
Всё избыли, всё забыли, синеву разъело пылью,
в дырах скатерть-самобранка, Сивка-Бурка зажирел.
"Наливай-ка миску щей нам, и видали мы Кащеев!"
Отчего же спозаранку так тревожно в сентябре?
И звенят полночным ржаньем, и рычат тоскливым воем
Сивка-Бурка с Серым Волком, дым пожаров услыхав.
Только дым - от прелых листьев (бабы жгут на огороде).
Три дороги за спиною. Под ногами - степь из трав...

25.05.03