Полякова Светлана Игоревна : другие произведения.

Княжна (книга 1)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Какой он мир ребенка идущего к Богу, что он чувствует, что ищет...и что найдет он в пути полного неожиданных встреч и приключений.
   КНЯЖНА
  
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
   ПРОРОЧЕСТВО СТАРОГО ОТШЕЛЬНИКА
  
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
   САМАЯ ОБЫЧНАЯ КОШКА...
   Утро пробралось в комнату осторожно - в узкую щелочку плотных гардин, скрывающих от солнечных лучей высокую кровать с узорчатым пологом, небольшой столик, на котором притаились разные милые вещицы.
   На кровати спала светловолосая девочка - раскинув руки, словно там, во сне, она летала, парила, словно маленькая птица, свободная от печали и открытая для радости.
   Солнечный луч осторожно коснулся ее щеки, потом, осмелев, подобрался ближе - к длинным ресницам.
   Девочка почувствовала прикосновение, но ей не хотелось просыпаться, и она сморщила носик, вздохнула, и перевернулась на другой бок.
   Солнечный луч не желал сдаваться.
   Он подобрался снова поближе, и пощекотал ее вздернутый нос.
   Девочка чихнула, и проснулась.
   -- Хуже няни, честное слово! - пробормотала она, все еще не открывая глаз. - Утро еще только началось, а ты уже тут как тут!
   -- Словно в ответ, прозвучали в соседней комнате шаги, и дверь, скрипнув, отворилась, впуская в комнатку запах свежего хлеба.
   -- - Просыпайся, ленивица, просыпайся! День уже в мир пришел, а тебя не нашел! - невысокая женщина стояла на пороге, пытаясь выглядеть строгой. Может быть, нахмуренные брови и могли ей в этом помочь, но губы сами раздвигались - и улыбка делала его ласковым и нежным.
   -- - Няня! - взмолилась девочка. - Правильно ли это - только глухой ночью приехали, спать улеглись, а ни свет ни заря - ты на пороге, и все солнечные лучи в ладонях принесла!
   -- - Что же я могла утром-то тебе другое предложить: луну? - рассмеялась няня. - Луну давай-ка на ночь отложим!
   -- - Нет уж, - проворчала девочка. - Еще бы и не хватало, чтобы ночью спать мне мешали! С вас станется!
   -- Впрочем, она была особой непоседливой, и продолжала лежать из чувства протеста - самой ей уже хотелось вскочить с кровати, и, наскоро перекусив, отправится исследовать новое место жительства.
   -- Поэтому она немного еще поупрямилась - хватило ей на это одной минутки, и быстро вскочила с постели.
   -- Няня в это время уже раздвинула шторы, и девочка подлетела к окну - как была, в длинной ночной рубашке.
   -- - Няня! - выдохнула она восхищенно. - Красота - то какая!
   -- - Красота, - согласилась няня. - Богом созданное - все красота!
   -- И вздохнула неожиданно грустно.
   -- - Почему же ты печалишься? - удивилась девочка. - Словно смерть коснулась тебя ладонью!
   -- Няня не ответила. Только рукой махнула, и проворчала:
   -- - Мала ты еще все о ней знатью....Собирайся быстрее, завтрак на столе стынет!
   -- ***
   -- Покончить с завтраком - дело сложное... Ну, скажите, кому охота есть, когда за окнами светит солнце, деревья стоят, как невесты в белых одеяниях из снега, а жизнь манит приключениями и чудесами?
   -- - Няня, мы тут будем теперь жить? - Анна аж подпрыгнула, пытаясь получше рассмотреть в окно деревья.
   -- - Какое-то время и впрямь будем, - подтвердила няня. И вздохнула - девочка так радовалась, и не ведала, что за ней... Ну, да ладно. Няня прогнала грустные мысли - не дай Бог, отразятся в глазах, и Аннушка что-то поймет.
   -- - В лесу?!
   -- - В лесу спокойнее бывает, чем в хоромах...
   -- - Да Бог с твоими хоромами, - отмахнулась Анна. - В лесу лучше. Веселее!
   -- Она покончила с завтраком, и умоляюще посмотрела на няню.
   -- - Можно мне осмотреть новые владения? Ну, Нянечка!
   -- - Какие еще владения? - нахмурилась няня. - Ты мне с княжескими причудами тут не вылазь! Тут другие хозяева - Господь да деревья со зверьем!
   -- - Да я не о том, няня! Можно мне лес посмотреть?
   -- Няня подумала, и решила - девочка тут в большей безопасности, чем в городе... Злые ноги в лес этот не ходят, боятся...
   -- А если встретятся волки?
   -- Няня посмотрела на Анну.
   -- - А волки? - спросила она вслух. - Утащат тебя, что мне делать потом?
   -- - Ня-ня! Я и с волками поговорю - или не знаешь?
   -- Она нахмурилась, топнула ножкой, и капризно надула губки.
   -- - Дитя без воздуха поблекнет, как засушенный цветок...
   -- - Иди, дитя, - рассмеялась няня. - Только далеко не заходи! А то больше не выпущу - будешь и день и ночь со мной сидеть, к подолу привязанной!
   -- ***
   -- Вырвавшись на свободу, дитя счастливо вздохнуло.
   -- Со всех сторон поляну, на которой стоял домишко, окружали высокие деревья.
   -- - Как красиво, - выдохнула Анна.
   -- Словно в сказочной чаще...
   -- Подойдя к огромному дубу, Анна ласково коснулась ствола рукой.
   -- - Добрый день, господин Дуб, - проговорила она. - Как вам спалось сегодня? Наверное, думали, что за люди потревожили ваш покой... Давайте знакомиться, господин Дуб - меня зовут Анна.
   -- Она пожала ветку, словно руку, и присела в реверансе.
   -- - Счастлива познакомится с вами, господин Дуб! Надеюсь, мы еще не раз с вами побеседуем - вы ведь расскажете мне о здешних порядках?
   -- Она пошла дальше - лес манил ее, и - странное дело! - девочка чувствовала себя в полной безопасности.
   -- Словно поговорив с Дубом, она только что заручилась поддержкой и защитой.
   -- По дороге она очистила от снега ель и помогла березке, склонившейся под тяжестью снежной шапки.
   -- - Вот ведь как вас снегом занесло, - ласково приговаривала Анна. - Ну, ничего, родные! Теперь я здесь, постараюсь помочь...
   -- Тут ее внимание привлекла белка.
   -- Анна замерла, наблюдая за прыжками пушистого зверька, в восхищении прижала к сердцу ладошки, и прошептала:
   -- - Милая... Какая она милая!
   -- И побежала за ней вслед.
   -- Белка, словно играя с обретенной подружкой, то останавливалась, то снова неслась по веткам - стоило только Анне подойти к ней ближе...
   -- - Я устану, - смеялась Анна, раскрасневшаяся от бега. - Да и няня ругаться будет... Не велено мне далеко уходить!
   -- - А не уходи, - отчетливо услышала Анна.
   -- И удивилась.
   -- - Вы кто? - шепотом спросила она.
   -- Оглянулась, но вокруг - только тишина, да деревья...
   -- - Подними глаза...
   -- Анна подняла глаза.
   -- - Какая же вы красивая! - вырвалось у нее раньше, чем она успела подумать - откуда она тут взялась?
   -- На ветке сидела трехцветная кошка. Одно ухо было рыжим, другое черным. Сама кошка была белой, как снег, и пушистой, как облако.
   -- Кошка смотрела на Анну умными глазами, и - улыбалась! Анна была готова поклясться, что она именно улыбается.
   -- - Как вас зовут? - вежливо спросила девочка.
   -- - Маргарита, - представилась кошка. - Только помни - никто не должен знать, что я умею разговаривать.
   -- - Даже няня? - удивилась девочка.
   -- - Няня взрослая, - ответила кошка. - Кстати, если ты заберешь меня в дом, я буду тебе очень благодарна... Знаешь, как-то холодно бывает ночами в лесу... Конечно, я иногда ночую у Виктора, но он частенько уходит на охоту...
   -- - А кто такой Виктор? - спросила девочка, уверенная, что в лесу больше нет людей - только они с няней. - Я думала, в лесу только звери...
   -- - Волки тоже звери, - зевнула кошка. - Хотя, честно говоря, я не понимаю, почему вы, люди, так любите вешать ярлыки... Звери. Люди. Впрочем, раз вам так нравится... Ну? Так ты возьмешь меня к себе?
   -- - А вы ко мне пойдете?
   -- - Если ты меня полюбишь, - сказала кошка. - Любовь самая надежная защита...
   -- - А вы меня... полюбите? - затаив дыхание, спросила Анна, потому что больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы ее полюбила эта замечательная кошка.
   -- Маргарита посмотрела на нее ласковыми и печальными глазами, и вздохнула:
   -- - Ты нуждаешься в моей защите, и значит, в любви... Конечно, я тебя буду любить, пока живу.
   -- И она спустилась к Анне на руки.
   -- Анна прижала ее к груди, ласково погладила по нежной шерстке, и впервые за много дней почувствовала себя абсолютно счастливой.
   -- Вокруг прекрасный лес, тихо падает снег, дома ждет няня, а в ее руках - самая чудесная в мире кошка, с таинственным именем Марго!
   -- ***
   -- Няня проводила девочку взглядом, в который снова вернулась тревога.
   -- - Что же он не едет? - прошептала она, всматриваясь в узкую тропинку, по которой они пришли сюда глубокой ночью. - Ах, зла бы не случилось... Ты, Господи, не подпускай к нему зло. Защити его, Господи!
   -- Чтобы отвлечься от плохих мыслей, няня занялась делами - то за метлу схватится, то начнет перины взбивать, а только каждую минуточку возвратится к окну, и тяжело вздохнет...
   -- Но вот послышалось недалеко лошадиное ржание, и знакомый голос произнес:
   -- - Тихо, Канат. Княженку разбудишь...
   -- - Слава Богу, - выдохнула няня, и бросилась навстречу высокому, светловолосому красавцу.
   -- - Уж и не чаяла я тебя дождаться, голубчик...
   -- - Куда я денусь, - рассмеялся гость. - Знаешь же, мама, только за вас с княжной душа болит... Остальная жизнь пасмурная, как осеннее утро.
   -- - Плохо в городе?
   -- - Хуже не бывает, - выдохнул он. - Принимай гостей - кого смог, спас. Княгиня Елена с ума сошла словно - даже козы ей врагами стали! Ах, кабы не явился в злой час этот волшебник!
   -- - Да он не при чем, - отмахнулась няня. - И какой он волшебник? Отшельник он...
   -- - Нет бы ему промолчать-то, - не унимался ее сын. - Пришлось бы вам теперь прятаться по лесам, кабы смолчал?
   -- - Правда всегда нужнее, да и вряд ли Елена Аннушку в живых оставила... сам знаешь, как наше солнышко зверье любит! Так говоришь, зло пришло в город?
   -- - Пришло, матушка! - вздохнул он. - Елена княжит теперь... Князя же не видал никто. Может, и нет его в живых! Холод могильный в городе, да радуются разбойники, потому что им свободу дали... Одни попойки целыми днями да грабежи! Худшее умолчу, пугать тебя не буду...
   -- - Как же люди? - сокрушенно выдохнула няня.
   -- - А что же они смолчали-то? Вот и получают заслуженное... Когда Светлого Ангела на их глазах в оковах везли, никто слова не сказал!
   -- - Страх в душе - как болезнь, - сказала няня. - Разве ты за болезнь человека судить станешь? Не тому я тебя учила, Андрей!
   -- - Знаю, матушка... Только и в моей душе страх. Вот с вами, в лесу, - словно душа оживает, а стоит к городу подойти - черным в глазах все становится... Ноги замирают, идти не хотят.
   -- - Не уходи.
   -- - Не могу. Страх - его побеждать надо. Только Каната вам оставлю - боюсь за него! Пока Елена распорядилась только бесполезных животных извести, а полезных себе забирает, в рабство... Канат же мне больше брата, как я его в рабство отдам? Да и вам с ним спокойнее будет...
   -- Не понравились няне речи Андрея. Словно прощался он с ней навеки - но она сдержала слезы, подступившие к глазам. Не ослабляй душу страхом, приказала она себе.
   -- - Как же ты к нам доберешься? - только и спросила она, уже зная истинный ответ.
   -- - На ногах проще, - ответил он. - А может, на крыльях прилечу...
   -- И засмеялся грустно. Поднял голову, украшенную золотистыми кудрями, и долго-долго смотрел в небеса - словно выбирал место для себя на одном из плавно проходящих облаков.
   -- - Как корабли под парусами, - мечтательно выдохнул он. - Все плывут куда-то, в чертоги светлые... К Светлому Богу...
   -- И стряхнул с себя печаль, обернулся к няне.
   -- - Прощай, матушка! Княжну сбереги Даст Господь, и в наши края весна вернется!
   -- И, не обернувшись, пошел обратно - в Город, исполненный тьмы...
   -- ***
   -- Маленький цветок откроет железную дверь...
   -- Ах, зачем ты только сказал это, отшельник? Сколько бед обрушилось из-за твоего пророчества...
   -- Андрей шел, стараясь не оглядываться - словно взгляд назад мог выдать его.
   -- - И почему мне кажется, что княгиня на меня всегда смотрит? - усмехнулся он, покачав головой. Словно наваждение...
   -- Ему и на самом деле казалось часто, что княгиня не отходит от него ни на шаг - только одно место от нее скрыто.
   -- Лес.
   -- Но сейчас Андрей уже покинул его, и шел по дороге. Появились первые домишки - перекошенные и враждебные. До чего же мир дошел, если лес кажется самым безопасным местом, - вздохнул про себя Андрей.
   -- Дома были заперты, и пустынны - словно и не было в них никого.
   -- Только княгиня Елена и ее верные псы...
   -- - Не стану собак обижать. Это сами они себя зовут псами.
   -- Знал Андрей им имя, но помнил и строгий наказ матери - никогда не называть человека бесом. А Еленина гвардия - как ни посмотри, все таки состояла из людей.
   -- - Да люди ли они? Может, и впрямь бесы?
   -- Он уже прошел по улице, где царила жуткая тишина - ни лая собаки, ни ржания лошади... Уж о кошках и говорить не приходится. Что там кошки - Елена повелела и птиц всех извести. Какие успели - в лес подались.
   -- - Вот и княженка, словно птичка, - улыбнулся про себя Андрей, вспомнив хрупкую светловолосую девочку.
   -- Маленький цветок...
   -- Город уже возник перед его глазами, пытаясь обмануть его роскошными хоромами, украшенными светлыми, красочными витражами.
   -- Что толку в витражах, если в душах темно и пусто?
   -- Только из харчевни доносились пьяные голоса - это псы праздновали новую победу.
   -- Никогда еще Андрей не думал, что тишина может быть такой пугающей!
   -- - А все-таки пока жив тут хоть один человек, город не мертвый, - прошептал Андрей, и, оглянувшись, перекрестился на то место, где еще вчера был крест, зовущий в небеса.
   -- Теперь на этом месте ничего не было - только остов сгоревшей церкви, но Андрей на одно мгновение увидел - крест словно сплелся из белоснежных облаков, явился на минуту.
   -- - Не оставил Ты нас пока, Господи, - вздохнул Андрей, и пошел дальше.
   -- Теперь, после чудесного видения, и на душе стало легче.
   -- ***
   -- Княгиня сидела, уронив изящную, унизанную драгоценными перстнями, руку на колени. Лицо ее было задумчивым, отстраненным, словно она находилась сейчас далеко отсюда - и можно было бы даже назвать это лицо прекрасным, если бы не упрямая, жестокая складка возле губ.
   -- - Привыкаете к трону, княгиня?
   -- Голос вырвал ее из заоблачных высей, она вздрогнула, и обернулась.
   -- Миндалевидные, темные глаза обрели жесткость. Словно вернулись злые чары, и красавица померкла.
   -- - Ах, это ты... - молвила княгиня, узнав вошедшего. - Твои шутки способны унизить любого...
   -- И, нахмурившись, топнула ножкой:
   -- - Такова ли благодарность за то, что я вызволила тебя из темницы, Ариан? Сам подумай, что бы делал без меня?
   -- - Так ведь и тебе не быть княгиней без моей помощи, - усмехнулся он. Глаза вспыхнули недобрым огнем.
   -- Княгиня невольно отшатнулась, когда он приблизил к ней лицо - о, как Ариан смахивал на ворона! Нос словно заострялся книзу, как клюв, а мелкие глаза смотрели хитро и мудро.
   -- Точно насквозь меня видит, подумала она.
   -- - Вижу, княгиня, - прошептал Ариан. - Знаешь, что вижу... Боишься меня. Вся трепещещь - как осина на ветру... Та ли это Елена, что мир хотела переделать себе в угоду? Та ли княгиня, перед которой отпетые разбойники ниц падают? Как же ты меня боишься, коли я твой единственный друг?
   -- - Какой ты друг, - пробормотала Елена, высвобождаясь. - Любой из псов больше друг, чем ты...
   -- - Ах, княгиня, не говори вещей неразумных...
   -- Он отошел в сторону, налил себе вина, и уселся напротив нее в кресло - только вот Елене казалось, что это он, Ариан, сидит сейчас на троне, а она...
   -- Нет, мысли глупые, - сказала она себе. - Разве не могу я от него избавиться в любое мгновение, как только добьюсь желаемого?
   -- - Нет, княгиня, и думать об этом прекрати! - рассмеялся Ариан добродушно. - Я тоже хочу власти... Твоя власть поделится с моей, только тебе нужен один этот город, а мне...
   -- Он замолчал, ушел в свои мысли - только улыбка на губах змеилась, делая Ариана похожим на черного ворона еще больше.
   -- - Тебе нужен мир, - вздохнула княгиня. - Это не со мной спорь...
   -- - А я и не спорю... Я одно тебя спросить хочу.
   -- Его взгляд стал жестким и злым.
   -- Он встал, подошел к Елене, наклонился, и прошептал:
   -- - Как же ты могла упустить девчонку, княгиня?
   -- Елена съежилась внутри, но постаралась не показывать свой страх - вскинула глаза и дерзко улыбнулась.
   -- - Я человек, Ариан. Я могу позволить себе ошибиться... Я могу не справиться с Богом.
   -- Она оттолкнула Ариана, и поднялась.
   -- Ее движения были плавными и изящными.
   -- Подойдя к окну, Елена остановилась, и оглянулась.
   -- Ариан стоял, слегка наклонившись, и только глаза сверкали из-под кустистых бровей.
   -- - А ты, Ариан? - усмехнулась Елена. - Получается, и тебе не всегда удается перехитрить Его?
   -- И, пока Ариан молчал, она резко развернулась, звонко рассмеялась, и собралась уже покинуть комнату.
   -- - Ты бы убрала свою гордыню, княгиня, - проговорил ей вслед Ариан. - Что не говори - а без меня тебе не управиться...
   -- Услышав его слова, она остановилась.
   -- - Да, Ариан, мне без тебя не управиться, - вздохнув, согласилась она.
   -- - Давай мириться, княгиня...
   -- - А я и не ссорилась с тобой, - сказала княгиня, и на лице ее не было и тени улыбки. - Зачем?
   -- Сначала ты поможешь мне раздобыть этого черного истукана, - без труда прочел он ее мысли. - А там посмотрим, кто кого!
   -- Ариан даже бровью не повел, чтобы не показать ей, как глубоко он научился проникать в Еленины мысли.
   -- Да и что трудиться, если мысли не глубоки, - подумал он.
   -- ***
   -- От кошки исходило доброе тепло, и Анна невольно прижалась щекой к ее шерстке.
   -- - Как хорошо, что ты пришла ко мне, Марго! - прошептала девочка.
   -- Кошка мурлыкнула.
   -- - Как? - удивилась Анна. - Ты больше не разговариваешь?
   -- Она остановилась, и посмотрела в кошачьи глаза. Ей показалось, что она подмигнула ей.
   -- - Показалось, - грустно вздохнула Анна. - Может быть, мне вообще все почудилось - не зря няня говорит, что я не различаю фантазии и реальную жизнь...Ты обычная кошка, вот только как ты оказалась в лесу? Ну, да неважно...
   -- На пороге дома уже ждала ее няня.
   -- - Взгляни, - бросилась к ней Анна. - Я нашла ее тут, в лесу.
   -- Няня рассеянно кивнула, словно не было ничего удивительного в том, что кошка нашлась в лесной чаще. Мысли ее были далеко отсюда - там, за большими деревьями, за дорогой - в городе, куда час назад ушел ее сын.
   -- - Надо накормить ее, няня, - попросила девочка.
   -- Няня бросила в сторону города последний взгляд, рассеянно погладила по голове Анну, потрепала кошку, которая мурлыкнула в ответ.
   -- - Пойдем, покормлю... - улыбнулась она. - Кошки - они к счастью... Особенно трехцветные.
   -- Как-то странно посмотрела кошка на няню - прямо в глаза, долго и внимательно. Или показалось? - подумала та, всматриваясь в ее изумрудные глаза.
   -- Показалось, - отчетливо услышала она ответ внутри себя.
   -- Да что за наваждение?
   -- Няня встряхнулась. Кошка свернулась у нее на руках. И мурлыкнула, как самая обычная кошка.
   -- - И как же ты в лесу оказалась? - ласково погладила ее няня. - А если бы нас не нашла? Разве это дело - домашней кошке быть в лесу?
   -- А я всегда нахожу то, что искала, - снова получила няня мысленный ответ.
   -- Ну, дожила, старая... Не хуже княжны выдумщицей становлюсь!
   -- - Няня! Что ты замешкалась? - услышала она звонкий голосок княжны. - Пойдем быстрее!
   -- Она стояла на верхней ступеньке, держа в руках блюдечко с молоком.
   -- Светлая, как лучик солнца, и - беззащитная, как маленький птенец...
   -- - Только на нас с тобой теперь надежда, - шепнула няня кошке. - Не справимся - пропадет наша княжна, а вслед за ней и светлый мир потемнеет...
   -- Кошка ничего не ответила.
   -- Только посмотрела на няню, и спрыгнула с ее рук, побежав к девочке.
   -- Значит, почудилось, - вздохнула няня ей вслед. - Самая обычная кошка...
   -- ***
   -- За последний месяц Андрей успел возненавидеть ночь. Это раньше ночь была ласковой да нежной, давала усталому Андрею отдых, а теперь...
   -- Каждый звук напоминал ему шипение змеи. Словно дом был окружен гадами ползучими, а не людьми.
   -- Да и можно ли было назвать теперь жителей города людьми?
   -- Те, кто еще не поступил на службу к Елене, прятались по домам, за плотными ставнями, а если и выходили на улицу, старались пройти быстро, пряча глаза. Чтобы никто не увидел, сколько в них страха...
   -- А страх уже не помещался в душах, выплескивался, заполнял собой весь мир...
   -- - Сделаю, что должен, и уйду в лес, - подумал Андрей.
   -- Дом его теперь стал пустым и безжизненным - только лампадка в углу горела, освещая Божий лик, только в глазах у Бога было столько печали и грусти, что Андрей начинал чувствовать себя виноватым - здоровый, сильный, молодой парень ничего не мог поделать!
   -- - Попытаться я должен, - проговорил Андрея, словно испрашивая у Бога позволения. - Может, она и не человек вовсе...
   -- Он достал из потайного ящика предмет, завернутый в нянин платок. Прижал к груди.
   -- - Благослови, Господи...
   -- Нежный, голубой свет озарил темную комнату.
   -- Андрей, не ожидавший чуда и потому испугавшийся его даже больше, чем боялся собственной судьбы, невольно закрыл глаза рукой, в которой еще держал платок, и спросил:
   -- - Кто ты? Неужели сам Господь...
   -- - Перестань, Андрей, - услышал нежный, женский голос. - Господь смотрит на нас, но исправить содеянное зло должны сами люди...
   -- Он открыл глаза.
   -- Женщина, стоявшая посередине комнаты, показалась ему необыкновенно красивой.
   -- Прекрасные рыжие волосы спадали по плечам, окутывали их, словно меховой воротник. В зеленых глазах сверкали огоньки, будто изумруды. Белая накидка с черной меховой оторочкой казалась Андрею мантией королевы.
   -- - Кто ты? - повторил он.
   -- - Погоди, - остановила его прекрасная незнакомка. - Всему свой черед, и ответам на вопросы - тоже. Сначала отложи кинжал. Злом зла не исправишь... Только любовь способна защитить и спасти. Обещай мне, что не преступишь закона...
   -- - А если преступлю? - усмехнулся Андрей.
   -- Сейчас, когда восхищение чудом прошло, он не мог запросто расстаться с планом, который казался ему истинным спасением.
   -- Ведь зло заключено в Елене...
   -- - Если бы в ней, - грустно покачала головой красавица-гостья.
   -- Она опустилась на скамейку - Андрею показалось ее грациозное движение странным, кошачьим.
   -- Она, словно поймав его мысль, улыбнулась едва заемтно, да изумруды в глазах вспыхнули поярче.
   -- - Так что будет, если я преступлю? - снова спросил Андрей.
   -- - Станешь преступником, - пожала плечиками прекрасная барышня.
   -- - Вокруг меня зло бесчинствует, - начал Андрей. - Люди на улицу боятся выйти - везде праздник разбойников и душегубов! Князя больше нет, а пресветлая княжна в лесах прячется! Посмотри на улицу - май месяц, а земля снегом и льдом покрыта, будто застывшими слезами! Разве преступное дело - казнить злодейку?
   -- - Я думала, глупа лишь Елена, - усмехнулась гостья. - А ты тоже глуп! И к тому же - глух ты, Андрей! Войдешь в княжеские хоромы с кинжалом - два пути будет у тебя. Или станешь преступником, или погибнешь!
   -- Она поднялась, и дотронулась до его руки.
   -- Нежная, словно кошачий мех, удивленно подумал Андрей.
   -- - Ты добрый человек, Андрей! - мягко проговорила она. - Подумай-ка сам, отдашь свою жизнь по-глупому, а одним добрым человеком в мире станет меньше! Мир потускнеет... Но мне некогда разубеждать тебя... Ночь кончается, пора уходить обратно. Тело днем без души не может...
   -- - Так ты душа, - выдохнул Андрей. - Чья же?
   -- Она рассмеялась - словно мурлыкнула ласково. Подошла к Андрею, дотронулась до его щеки. Вздохнула тихонько - едва слышно, и проговорила, уже обернувшись от окна:
   -- - Я - обыкновенная кошка, Андрей! Всего лишь кошка...
   -- А потом - растаяла в воздухе, словно облачко, оставив Андрея одного, с воспоминаниями о ней.
   -- И лишь когда забрезжил в окне рассвет, Андрей очнулся. В его руках по-прежнему был кинжал.
   -- - Приснилось, - пробормотал он.
   -- Утро вступило в город, и все ночные сны растаяли, оставив привкус безнадежности.
   -- Андрей поднялся, умыл лицо леядной водой, и шагнул к порогу.
   -- Помни, или станешь преступником или погибнешь...
   -- Голос прошелестел за спиной, как падающий с дерева осенний лист.
   -- Андрей обернулся.
   -- Никого не было в комнате.
   -- - Что ж, какова судьба, такую приму, - усмехнулся он, и ступил за порог.
   -- ***
   -- ГЛАВА ВТОРАЯ
   -- ПРИНЦ БРОДЯГ И ВОРОВ
   -- ***
   -- - Просыпайся, Принц!
   -- Ах, до чего же ему не хотелось возвращаться из своего Царства! Царские покои под воздействием пинка рассыпались, как карточная колода.
   -- Превратились в скрипящую телегу.
   -- -Дальше не поедем. В этот Город только безумец, вроде тебя, пойдет...
   -- Хелин вздохнул, и открыл глаза.
   -- - Прости, парень, но дальше мы не поедем, - повторил старик.- Тебе тоже не след, но разве молодость и дерзость переубедишь?
   -- - Глупость, отец, - расхохотался тот, кто пнул светловолосого мальчишку, вырывая его безжалостно из объятий сна. - Парень глуп, если хочет туда... Конечно, ежели ты таков, каким тебя нарисовали, там тебе самое место... Лихой город, для воришки самое место.
   -- - Я не крал еду, - угрюмо проворчал Хелин. - Я взял взаймы...
   -- - Да уж взаймы! Молчал бы лучше, - проворчал парень.
   -- - Я хотел есть!
   -- - Попросил бы, - ответил парень, и выкинул узелок с нехитрым скарбом юного бродяжки.
   -- - Я никогда ничего не прошу, - упрямо и дерзко посмотрел ему в глаза Хелин.
   -- - Ни дать ни взять, королевич! - расхохотался возница. - Ладно, некогда нам тут с тобой разговаривать... Если повезет, выберешься из города живым. Но на твоем месте я бы пошел туда...
   -- Он взмахнул кнутом в сторону леса.
   -- - Иногда с волками проще договориться, чем с людьми.
   -- Хелин невольно посмотрел в сторону леса.
   -- Ну, нет... Только сумасшедший отправится по доброй воле в лес, к волкам... Каковы бы не лихие, а люди лучше.
   -- - Обойдусь без твоих советов, - отрезал он, поднял с земли узелок, и пошел по дороге.
   -- - Эй! Погоди...
   -- Хелин остановился.
   -- Старик, укоризненно посмотрев на сына, слез с телеги, и медленно подошел к мальчику.
   -- - Может быть, поедешь с нами?
   -- - Нет, - мотнул головой Хелин. - И сам знаешь, что не поеду... Ни к чему мне быть с вами. Меня звезда ведет, а вы, как рабы живете...
   -- - Куда заведет тебя твоя бродяга-звезда?
   -- - Куда-нибудь да приведет, - усмехнулся Хелин. - Может, я и взаправду королевич?
   -- - Глупый ты, - грустно сказал старик. - Но разве такого упрямца переубедить?
   -- Он поднял руку, и перекрестил паренька. Потом коснулся мягко его лба губами.
   -- - Ступай, да пусть Господь тебе поможет...
   -- - Найти свое королевство, - захохотал за спиной его сын. - Поехали, отец. Мороз крепчает...
   -- - Прости, -прошептал старик. - Пошли тебе Бог добрую душу...
   -- И телега, скрипя, отъехала прочь, оставив Хелина посреди дороги.
   -- Мороз и вправду крепчал. Хелин запахнул поглубже изношенную курточку, и бросил еще один взгляд в сторону леса.
   -- - Нет, - покачал он головой. - Сгинуть я всегда успею... А что люди про Город говорят - выдумки!
   -- Развернувшись к лесу спиной, он быстро зашагал в сторону города, приближаясь к нему все ближе и ближе.
   -- - Что за бесовщина? - пробормотал Хелин, когда показались первые дома. - Не чума ли тут царствует?
   -- Город напоминал ему царство мертвых. Ни голосов детских, ни криков петушиных... Казалось, и птицы все вымерли.
   -- Да и с каждым шагом Хелину становилось не теплее - наоборот, словно холод пробирался все глубже и глубже, и куртка больше не спасала.
   -- Ему теперь захотелось вернуться, лес вдруг начал казаться более уютным, чем этот насквозь промерзший город, в котором, похоже, не было ни одной живой души...
   -- Он оглянулся.
   -- - Нет, - пробормотал он, смахнув слезы. - Может, тут я найду то, что ищу... Да и поздно уже возвращаться...
   -- Он подошел к одному из старых домишек, и стукнул в ворота.
   -- Калитка скрипнула, и распахнулась.
   -- Хелин осторожно ступил во двор.
   -- Как будто и впрямь унесла жителей дома чума... Тихо было во дворе, как на погосте.
   -- Только дверь болталась, послушная ветру, и скрипела - точно плача и жалуясь на одиночество.
   -- Или - хозяев оплакивала?
   -- Преодолев страх, Хелин вошел в дом.
   -- - Есть тут кто? - спросил он.
   -- Голос прозвучал гулко, отозвался эхом в пустоте комнат.
   -- Дом был пуст.
   -- - Ну, что ж...
   -- Хелин вздохнул, снял с плеча свою торбу, и присел на скамью.
   -- - Может быть, тут жутко, как на погосте, и пахнет смертью изо всех щелей, но по крайней мере тепло, - проговорил он. - А повезет - и еда найдется...
   -- Несмотря на то, что он пытался говорить весело, голос звучал уныло.
   -- И все-таки Хелину было не привыкать к неудобствам и опасностям. Поэтому он зажег огонь в печке, и уселся, пытаясь согреть заледеневшие руки.
   -- Калитка во дворе продолжала скрипеть, напоминая Хелину звон погребальных колоколов.
   -- Надо осмотреть город, подумал он, прижимаясь к теплой печке. Впервые за эти дни ему стало тепло. Сон побеждал все другие желания.
   -- - Вот когда захочу есть, тогда и пойду, - решил он, и сомкнул веки, отдаваясь во власть сну.
   -- ***
   -- Прижимая к сердцу кинжал, Андрей поднимался по высокой, витой лестнице.
   -- Словно меня тут ждут, - усмехнулся он, когда один из псов, бросив на Андрея хмурый взгляд, тем не менее отворил дверь, впуская его в княжеский терем.
   -- Когда-то не было хором светлее княжеских, грустно подумалось Андрею. Но теперь - словно ветром и снегом замело комнаты тоской и печалью.
   -- Дверь за дверью открывал Андрей, ступая по расписным коврам.
   -- - Здравствуй, Андрей...
   -- Ее голос прозвучал в тишине, как удар хлыста.
   -- Андрей невольно вздрогнул, и поднял глаза.
   -- Елена стояла, облокотившись одной рукой о трон.
   -- - Все-таки решился?
   -- Он промолчал в ответ.
   -- Она и не ждала ответа. Рассмеялась, и подошла к Андрею, протянув руку ладонью вверх.
   -- - Если решился меня убить, убивай... Не медли! Что же ты застыл, как идол на поляне Проклятых?
   -- Он словно вспомнил, зачем пришел, и взмахнул кинжалом, целясь ей в грудь.
   -- Глаза их встретились.
   -- Как две дороги, пересеклись взгляды.
   -- Она смотрела насмешливо, он - с ненавистью.
   -- - Ну? - тихо проговорила она. - Что же ты медлишь? Или боишься увидеть, что кровь у меня - такая же, как твоя?
   -- Он опустил кинжал - и она вздрогнула, словно не повисла безвольно его рука, а ударила ее.
   -- - Нет, княгиня, не могу... Ты человек. Дурной, глупый, но - убив тебя, я умножу зло...
   -- Он бросил кинжал, и пошел к выходу.
   -- Елена взмахнула рукой, и словно из-под земли выросли псы.
   -- - Ты не выйдешь отсюда, Андрей, - сказала она. - Разве ты не знаешь, что попытка убить княгиню ведет в подземелье?
   -- - Знаю, - улыбнулся Андрей.
   -- - Тогда зачем? - выдохнула княгиня. - Объясни мне, зачем?
   -- Сейчас Андрею показалось, что она стала такой же, как раньше - когда привез на коне хрупкую смуглянку князь, и только глаза запомнил Андрей в тот миг - огромные, как у испуганной лани, и темные, как уголь.
   -- - Обжегся я уже однажды о твои глаза, княгиня, - тихо прошептал Андрей. - Теперь стал другим... Сердце мое ослепло, и чары твои не тронут его...
   -- - Все-таки помнишь, Андрей...
   -- Княгиня подошла еще ближе, остановилась и попросила:
   -- - Так поцелуй свою княгиню, Андрей... В память о той, которую князь привез в город два года назад...
   -- - Себе на погибель спас тебя тогда Князь, усмехнулся Андрей, и отодвинулся.
   -- Словно огонь, вспыхнули княгинины глаза. Занесла она руку для удара, но Андрей перехватил руку, и поднес к губам.
   -- - Прощай, княгиня, - шепнул он. - Жаль мне тебя, потому что ты в оковах более страшных, чем мои... Но помочь тебе никто не сможет. Прощай...
   -- Развернувшись, он пошел прочь, оттолкнув плечом выросшего на пороге пса.
   -- - Ты идешь навстречу смерти! - воскликнула Княгиня.
   -- - Знаю, - кивнул Андрей, но не остановился.
   -- Даже смерть лучше рабства твоего, Княгиня, - подумал он. - Даже смерть...
   -- Она стиснула руки, пытаясь приказать своему сердцу замолчать. Больше всего мне хочется остановить его, подумала она.
   -- - Ты отпускаешь его, княгиня?
   -- Елена вздрогнула. Ох, Ариан, снова ты подкрался, неслышный, как змея...
   -- - Отпускаю, - кивнула она.
   -- - Чем же он отличен от других?
   -- Ариан не скрывал злобы.
   -- - Он? Ничем, - покачала она головой. - Но он может привести нас к девчонке...
   -- Ариан промолчал.
   -- Нет, я не поверю тебе... Но сделаю вид, что это так1
   -- - Склоняю голову перед твой мудростью, Княгиня, - произнес он вслух.
   -- И, усмехнувшись, так же неслышно покинул комнату через потайную дверь.
   -- ***
   -- Хелин шел по заснеженному лесу, один, раздвигая руками ветки, чтобы они не царапали лицо.
   -- Там, впереди, светила Луна, и ему казалось, что благодаря ей он отыщет путь к своей отчизне.
   -- Ему казалось, что до Луны осталось сделать несколько шагов, но каждый раз, когда он приближался к ней, Луна отплывала. Словно играла с ним, и улыбалась немного по-кошачьи сощурив глаза.
   -- Становилось все темнее и темнее, а лес уже превратился в непроходимую чащу. Хелин стиснул зубы, и двинулся дальше.
   -- - Там болота...
   -- Он обернулся. Голос прозвучал так ясно, словно рядом кто-то находился.
   -- Нет. Померещилось...
   -- Это ветер играл с ветвями, и они словно перешептывались.
   -- - Не ходи туда, не ходи! Там - болота...
   -- - Там Луна, - ответил Хелин.
   -- И продолжал свой путь, упрямо смотря на Луну, которая продолжала заманивать его все глубже в чащу.
   -- Внезапно он остановился, прислушался.
   -- Неужели снова ветер играет ветвями?
   -- Нет...
   -- Это ребенок плачет, зовет тебя на помощь...
   -- Хелин огляделся, пытаясь определить, откуда доносится детский плач.
   -- Снова было тихо, даже деревья перестали шептать ему глупости про болото.
   -- Он щагнул туда, где только что плакало дитя.
   -- - Не бойся, маленький, - пробормотал он. А сам подумал при этом - глупости, Хелин! Ты и сам-то Бог весть как выбираться будешь, а с дитем?
   -- Ну, не оставлять же его на съедение дикому зверью...
   -- - Стой! - услышал он хриплый окрик. - Тут кто-то есть...
   -- Он вздрогнул.
   -- Голос был мужским, хриплым и Хелину он совершенно не понравился.
   -- Он встрепенулся, открыл глаза.
   -- Сон, - вздохнул он с облегчением, оглядываясь.
   -- За окном уже сгущались сумерки. Хелин проспал целый день, что же удивительного, что теперь ему всякая жуть мерещится?
   -- Огонь в печи догорел. Но печь еще хранила пока остатки тепла.
   -- - Погоди, - снова услышал он голос. - Вроде не должно быть никого...
   -- Хелин отполз в темноту, чтобы его не было видно - голоса эти ему не понравились. Такие он уже слыхал, и по опыту знал, что чаще всего такие хриплые голоса бывают у душегубов.
   -- - Да кто тут останется? - рассмеялся второй. - Все книжники отправились в дальние края... Разве не своей рукой ты туда их отправил? Пойдем, темнеет уже...
   -- - И в самом деле, - ответил хриплый. - Видать, перебрал вчера... Вот и мерещатся мне призраки.
   -- - И я говорю - в этой части города только призрак встретить можно!
   -- Хелин дождался, когда их шаги стихнут, и только тогда вылез из укрытия, все еще боясь дышать - словно они были еще недалеко, рядом.
   -- Да и какое-то время ему казалось, что осталось их дыхание, как тени, спрятались по углам - и следят за каждым Хелиновым движением.
   -- - Это же люди, - напомнил он себе. - Ты так хотел встретить людей, и боялся тишины. Что же теперь спрятался?
   -- Ответ на этот вопрос Хелин дал себе сразу. Некоторые люди страшнее тишины... И то, что только что рядом с ним побывали люди лихие, злые, он почувствовал сразу.
   -- Это ведь сразу ясно - когда дыхание вдруг ни с того ни с сего становится прерывистым, и в душу входит страх - разве будешь сомневаться, что рядом с тобой находится Зло?
   -- - Что не говори, а загадку узнать надо... Не могу же я до самой старости сидеть тут, все равно ведь придется выйти...
   -- Хелин произнес эти слова бодрым тоном, словно самого себя пытаясь убедить, что страхи его беспочвенны. Город как город... Узнает, что произошло с этими загадочными книжниками, найдет еду, а повезет - так и работу... До конца зимы перекантоваться тут он сможет.
   -- Зимой ведь что главное?
   -- Чтобы было тепло... А тут - вон сколько домов, и даже запасы дров сохранились...
   -- - Точно эти книжники ушли из Города внезапно... - пробормотал он.
   -- Или - их отсюда выгнали?
   -- Вторая мысль была еще страшнее и непонятнее, но избавиться от нее Хелин так и не смог.
   -- - Или их - уничтожили? Убили?
   -- Ах, до чего вдруг стал холодным ветер! Точно волк раненый завыл под окном, и заметался по улице, ища спасения!
   -- Хелин поежился.
   -- Да еще журавль на соседнем колодце заскрипел так жалобно, словно заплакал, а дверь, вторя ему, хлопнула.
   -- Хелин вскочил. Оставаться в этом месте было не по силам!
   -- Он выскочил на улицу, и быстрыми шагами пошел прочь, несмотря на то, что темнота становилась все гуще, а ветер все сильнее.
   -- Лишь бы не оставаться в этом проклятом месте, думал он, почти бегом покидая свое убежище...
   -- Вьюга бежала за ним вдогонку, как исполинского роста белый волк, бросалась под ноги, точно пытаясь остановить, и тревожно пела:
   -- - Не ходи туда, остановись, Хелин! Как же ты доберешься до своего Лунного королевства?
   -- Словно я еще во сне, подумалось Хелину, когда он поднял глаза.
   -- Поднялась уже на небеса Луна, словно королева, взошедшая на трон.
   -- - Не пугайте меня, - попросил Хелин. - Пожалуйста...
   -- Он смотрел на кошачье лицо Луны, словно искал у нее поддержки.
   -- Она же была грустной и мудрой.
   -- Но, словно по ее велению, ветер стих, вьюга прекрастилась, и перед Хелином засиял огнями город.
   -- - Слава Богу, - выдохнул Хелин.
   -- Из ближайшего дома доносились человеческие голоса.
   -- Он посмотрел снова на небо - но Луна скрылась за темным облаком.
   -- Значит, все происходящее со мной было вызвано усталостью, и только! - приободрился Хелин. - Это нормальный, обычный город... И мне ничего тут не угрожает
   -- На душе стало спокойнее.
   -- Он подошел к воротам, стукнул в дверь.
   -- Конечно, мне могут не открыть, время позднее, - думал он. - Но как приятно будет услышать нормальный человеческий голос, утопить в его звуке давешний страх!
   -- Дверь открылась.
   -- На пороге стояла женщина и на ее круглом, добродушном лице застыла улыбка.
   -- - Здравствуйте, - улыбнулся ей Хелин.
   -- Она продолжала молчать, и Хелин повторил:
   -- - Здравствуйте... Я голоден... Не скажете, где можно перекусить?
   -- Женщина махнула в сторону огромного дома, расцвеченного огнями, как рождественская елка. И так же молчаливо захлопнула перед его носом дверь.
   -- Не очень они тут приветливы, но все-таки это нормальные, обычные люди, - думал Хелин, направляясь в сторону веселого дома.
   -- Да и кто будет приветливым, если в твой дом стучат ночью, - поспешил он оправдать женщину, вспомнив про недавний визит разбойников.
   -- Он поднялся по ступенькам, и толкнул массивную дверь.
   -- Сейчас я узнаю об этом Городе побольше, - подумал он, с наслаждением втягивая запахи жареного мяса и вина. - Вон как тут весело - все хохочут, и поют песни!
   -- Правда, когда он ступил за порог, в харчевне наступило молчание. Сотни пар глаз уставились на Хелина с недоумением.
   -- Он открыл глаза, и невольно подался назад.
   -- Есть и разговаривать ему сразу расхотелось.
   -- Более того - больше всего на свете ему сейчас хотелось убежать. Потому что ничего хорошего ему эти глаза не обещали.
   -- Сомневаться не приходилось - Хелин попал в разбойничий притон!
   -- ***
   -- Он шагнул назад, оступился, и с ужасом почувствовал, как падает.
   -- Попытался ухватиться за стену, но, когда рука дотронулась до нее, он с ужасом отдернул руку - стена была покрыта бурыми пятнами.
   -- - Кровь, - подумал Хелин.
   -- Теперь он стоял на четвереньках, как бездомный пес, прижался к полу, ожидая удара.
   -- Хохот взорвал тишину.
   -- Хелин попытался подняться, но не смог.
   -- Кто-то пнул его тяжелым сапогом под ребра.
   -- От боли в глазах потемнело.
   -- - Киньте ему кость, - услышал он гнусавый голос,
   -- Теперь, словно стая шакалов, вся разбойничья братия хохотала, швыряла в мальчишку костями - он только и успевал прикрывать локтем лицо.
   -- Он снова попытался подняться с пола, и на этот раз у него получилось.
   -- Теперь он наконец-то снова мог открыть глаза - хотя объедки все еще летели в него, и больше всего на свете хотелось ему сейчас убежать от пьяных холопов, вошедших в раж от сознания своей безнаказанности, но, словно наяву, услышал он голос Этана. Ты дойдешь до края Луны, и получишь свое королевство, мальчик... Только помни - никому нельзя унижать брата... А если попытаются унизить тебя, вспомни о том, что ты королевич... Смерть лучше унижения!
   -- Хелин выпрямился, и дерзко посмотрел в узкие глаза разбойничьего атамана.
   -- Атаман усмехнулся, принимая вызов, и сказал:
   -- - На меня так смотреть нельзя...
   -- Хелин расслышал в его голосе угрозу, но только улыбнулся.
   -- Смерть лучше унижения...
   -- - Убери свой взгляд, - тихо прошелестел голос рядом. Хелин обернулся.
   -- Старик старался держаться в тени.
   -- - Они убьют тебя, - снова прошептал старик, пытаясь остаться незамеченным для остальных. - Даже я при них глаза прячу...
   -- - Ты прячешь, а я не стану, - ответил Хелин.
   -- И шагнул к столу.
   -- Рука атамана метнулась к кинжалу.
   -- Даже из-под меховой оторочки на шапке, почти скрывающей скуластое лицо, Хелин приметил страх в узких щелочках глаз.
   -- - Ох, глупый мальчик, какой глупый! - тихонечко запричитал старик за спиной тоненьким голосом. - Даже Жрец не связывается с Растаманом! Он тебя убьет, убьет...
   -- - Ты унизил меня, холоп, - тихо и внятно произнес Хелин, глядя в глаза обидчику. - Я не люблю, когда меня унижают!
   -- Ярость прогнала страх.
   -- Хелин вдруг почувствовал, что ему все равно. Даже если он сейчас погибнет - он сделает это как человек, а не как шакал.
   -- - Вот ведь как, - не унимался за его спиной старик. - Пойдешь перекусить - и что же?
   -- - Замолчи, - приказал Растаман, поднимаясь с места. - От твоих стонов тошно...
   -- Теперь он приблизился к мальчику, и Хелин с удивлением обнаружил, что этот грозный Растаман невелик ростом. Более того - Хелин назвал бы его щуплым, и теперь окончательно понял, на кого он похож.
   -- На крысу.
   -- Даже высокая меховая шапка показалась ему сейчас крысиным мехом.
   -- - Я ведь убью тебя, - ухмыльнулся разбойник. - Или ты не знаешь, что мне перечить нельзя? Даже Великая не решается спорить с Растаманом...
   -- - Я не Великая, - ответил Хелин. - А убить меня ты можешь, не спорю... Только лучше умереть, чем жить так...
   -- - Как? - прошипел Растаман.
   -- - Как КРЫСА в норе, - усмехнулся Хелин.
   -- Словно угадал!
   -- Растаман тут же сжал побелевшими пальцами кинжал, и из глаз-щелочек полыхнули черные молнии.
   -- - Как ты сказал? Кры-са? - зловеще прошептал он.
   -- Даже разбойники притихли, словно и в самом деле не было на свете ничего страшнее Растаманова гнева.
   -- Только старик за спиной всхлипывал, сжавшись в углу, и закрыв голову, словно это его сейчас ударит Растаман кинжалом...
   -- - Что же ты, только и можешь воевать с безоружными мальчишками? - раздался за спиной Хелина насмешливый голос.
   -- На плечо легла тяжелая рука.
   -- Хелин обернулся.
   -- За его спиной стоял молодой светловолосый мужчина, высокий, как исполин, и широкий в плечах.
   -- Рядом с ним Растаман окончательно потерялся, съежился, и только глаза сверкали лютой злобой.
   -- Ну, вылитая крыса! - подумалось Хелину.
   -- - Если ты хочешь боя, Растаман, я сражусь с тобой, - спокойно ответил вошедший. - Но я думаю, ты боишься меня... Ты только неоперившихся птенцов горазд задирать...
   -- - На твоем месте я бы поостерегся, - прошипел Растаман.
   -- - Чего мне стеречься? Тебя? Или твоих псов? Зачем вы собак обидели? Куда больше похожи вы на шакалов, или на крыс...
   -- Словно нарочно задирал светловолосый великан Растамана!
   -- Усмехнувшись, повернулся спиной, и сказал Хелину:
   -- - Пошли... Найду чем тебя покормить. Растаман сам на хлебах, вот и ведет себя подобно рабу... Холоп всегда останется холопом!
   -- Растаман снова замахнуся кинжалом, но вдруг остановился. Нехорошая улыбка раздвинула его тонкие губы, и он пробормотал:
   -- - Я подожду... Придет твой час, Андрей! Страшный он будет для тебя. Нет, от моего кинжала твоя гибель будет слишком легкой. Я подожду...
   -- ***
   -- ГЛАВА ТРЕТЬЯ
   -- ТРЕВОЖНАЯ НОЧЬ
   -- ***
   -- Огонь уютно горел в печи, на столе стоял свежевыпеченный хлеб, да кувшин козьего молока...
   -- Анна задумчиво смотрела на огонь, поглаживая кошку, свернувшуюся клубочком на ее коленях.
   -- Ах, как танцевали огоньки, и звали Анну с собой - топнуть ножкой и пуститься с ними в пляс!
   -- Анне казалось, что она слышит музыку - и сами огоньки вдруг обрели форму, как крошечные эльфы с крылышками, водили хоровод... Вот самый крошечный с дудочкой вышел в центр круга, и - огненные эльфы притихли, угомонились... Музыка зазвучала грустная, и Анне стало грустно, но - и хорошо... Почему все красивое всегда печально? - подумала она. И посмотрела за окно, где ночная метель кружилась по лесу.
   -- - Скучно тебе, Аннушка? - появилась на пороге няня.
   -- - Нет, - покачала головой девочка. - Разве может быть скучно, когда вокруг - чудеса?
   -- - Тебе бы с детьми играть, - вздохнула няня, гладя нежно белую головенку девочки.
   -- Анна посмотрела на кошку, потом на огоньки, которые при появлении няня притихли, присмирели, как непослушные дети... Разве с ними скучнее, чем с детьми?
   -- - Нет, няня, мне с деревьями да с животными интереснее, - ответила девочка. - Вот взгляни сама - снежинки, как бабочки белокрылые летают... А в печи огоньки до твоего прихода так танцевали, чтои мне хотелось с ними! С моей Марго можно обо всем поговорить - она все поймет! Дуб старый мне сказки рассказывает. А дети...
   -- Они другие. Я бы, няня, навеки в лесу осталась - хорошо тут, и спокойно!
   -- - Да что же тебе дети сделали? - насупилась няня. - Или ты думааешь, глупая, что только ты с чудесами знаешься?
   -- - А то ты не помнишь, няня, как надо мной дочка Растамана потешалась, - тихо сказала Анна. - Говорила, что я глупая...
   -- - Ну, ты всех детей с Растамановой дочкой не сравнивай, - проговорила няня. - У этой породы только золото чудом считается... Другие дети бывают. Люди -то разные... Есть Растаман, а есть и мой Андрей... Есть Ариан, и был твой отец. Если бы все были одинаковые, жизнь на сон бы походила...
   -- - На хороший сон, - улыбнулась девочка. - Не было бы Растамана - вот здорово было бы!
   -- - Не сам по себе он таким стал! Просто жил среди разбойников с малолетства, вот и набрался от них жадности, зависти да злобы... Все ему казалось, что кто-то живет лучше, вот и сам не заметил, как душу свою потерял! Горе человеку, который без нее живет. Его пожалеть надо...
   -- - Ня-ня! Как же душегуба жалеть? Тебя послушать - так меня жалеть не надо, а Растамана - надо?!
   -- - А что тебя жалеть? Ты вон с деревьями подружилась, с огоньками разговаривать умеешь, вьюга - и та у тебя в подружках ходит! - рассмеялась добродушно няня. - Даже и не узнаешь, даст Бог, как выглядит одиночество! Ну, все, егоза, спать пора...
   -- - Нет, няня, - взмолилась Анна. - Так говорим хорошо, и огонбки спать не ложатся - только мне надо в постель!
   -- - А я и огонькам сейчас прикажу, - строго сказала няня. - Вмиг по кроваткам разбегутся, разбойники... Ишь вздумали - мою княжну ночью развлекать, да непослушанию обучать! Вот не уляжетесь - оболью вас водой!
   -- - Огонечки, миленькие, ложитесь, - горячо зашептала Анна. - Завтра увидимся, разлука у нас не долга...
   -- Немедленно потухли маленькие эльфы, сложили крылышки, и заснули, как дети малые.
   -- - Вот и славно, - улыбнулась няня. - Если они меня слушаются, то и тебе, стрекоза, тоже положено...
   -- Анна ничего не сказала, только вздохнула коротко, да улыбнулась.
   -- Нет уж, няня, они меня послушались, - подумала она, послушно поднимаясь со скамеечки. - Любовь сильнее, чем угрозы...
   -- Да и глаза ее не слушались - так и норовили закрыться, прямо на ходу. Представила себе Аннушка эту картину - она идет, а глаза спят, и куда идет, саама не знает, - и расхохоталась, не выдержала.
   -- - Ох, неслух ты, Анна! - нарочито рассерженно сдвинула няня брови. - Нету с тобой сладу - пойдешь жить к медведице, пускай она тебя научит всю зиму напролет спать!
   -- - Нет, нянечка, нет!
   -- Анна бросилась ей на шею.
   -- - Как я буду там, с медведицей! Тебя не увижу - от тоски помру!
   -- - Да куда я тебя отдам, золотце мое? - не выдержала и няня. - Без моего солнышка и я от тоски помру... Но ты все-таки не рань мое сердце, без отдыха ночного состаришься быстрей, чем я!
   -- Последнее утверждение Анна пропустила мимо ушей, но, чтобы не расстраивать няню, поцеловала ее нежно в щеку, и отправилась в спальню.
   -- Тем более сон уже манил ее, обещал быть ласковым и нежным, как пуховая перинка.
   -- - Или как облачко на небе, - сонно пробормотала Анна, позволяя няне укутать себя в одеяло. - Только не забудь, расскажи мне сказку про Светлого Ангела, чтобы мой сон был не страшным...
   -- Няня рассмеялась.
   -- - Ах, хитрюга... Ну, да ладно. Бродил раньше Светлый Ангел по земле, ибо такая была у него работа - жизнь человеческую выправлять, да темноту разгонять.
   -- - Ему так Господь повелел, - добавила девочка.
   -- - Если знаешь сказку, зачем от меня требуешь? - проворчала няня.
   -- - Ты интересней рассказываешь.
   -- - Тогда слушай, да засыпай...
   -- И, когда девочка послушалась ее, продолжала:
   -- Не всем нравился Светлый Ангел. Он ведь злые замыслы в душах разрушал. Подумает человек лихое - как тут же Светлый Ангел ему на ушко шепнет, что нельзя ни воровать, ни убивать - Господь, мол-де, увидит... И люди останавливались, рассудив, что лучше жить в страхе Божьем, чем в каком другом. Так сумел Светлый Ангел управиться, что люди и совсем про страх позабыли. Радостная была жизнь в те времена, потому как жили все по Божьим законам, в любви да в дружбе. Так бы и жили-не тужили, если бы не пришла в их края беда.
   -- Она тяжело вздохнула, посмотрела на девочку.
   -- Анна спала.
   -- - Вот и славно, а то не хочется мне нынче дальше рассказывать, - прошептала няня. - Душа в тревоге, как в огне горит. Спи, ангелочек мой пресветлый...
   -- Поцеловав девочку на прощание еще разок, она потушила свечу - только лампадка теперь освещала комнату, разгоняя злых бесов.
   -- Осторожно ступая, чтобы не скрипнула половица, няня вышла из комнатки, и встала на колени перед образами.
   -- - Твоя воля, Господи, - прошептала она. - Как задумал Ты, так пусть и будет. Если судьба моему Андрею погибнуть - сделай хотя бы так, чтобы погиб он достойно...
   -- И заплакала тихонько, чтобы плач ее никто не услышал. Только Марго приподняла голову, и потянувшись, подошла к няне.
   -- - Только ты меня понять можешь, - проговорила няня, погладив кошку по голове.
   -- И - странное дело, на душе стало спокойнее. Словно и в самом деле ее утешила кошка.
   -- Так и сидели они вдвоем, обнявшись - две хранительницы маленькой княжны. Только с виду были они беззащитными - и обе догадывались об этом, как догадываются иногда, что сила совсем не в мускулах, да не в праще - а в нежности и в любви...
   -- Так же как обе знали - настанет время, и сама княжна станет сильной, вот только в это время не будет рядом с ней уже ни няни, ни странной кошки...
   -- Потому и дорожили обе этими мгновениями - пока все они были вместе. Слишком быстро такие мгновения пролетают, и ухватить за хвостик не успеешь.
   -- Это зима длится долго, а весна пролетает, как ветерок!
   -- - Нам тоже пора спать, Марго, - шепнула няня, поднимаясь. - Ночь на дворе, даже вьюга притихла, спать отправилась... Пошли нам Господь тихую, спокойную ночь и хорошие сны, чтобы душа отдохнула, полетала по небу свободно. И ей время надо давать. Пойдем!
   -- Кошка послушно отправилась следом за няней, да на пороге остановилась, прислушалась.
   -- - И тебе, как душе, свободы хочется, - поняла ее няня. - Что ж, ступай... Окно закрывать не буду, чтобы смогла ты вернуться...
   -- И в самом деле - подумалось няне, это в городе нельзя было окно оставить открытым. А в лесу - можно...
   -- - Плохо без тебя стало, Ангел, - вздохнула она. - В лесу, видишь сам, жить безопаснее, чем в Городе теперь...
   -- Но это были грустные мысли, и няня прогнала их - нельзя с такими засыпать, душе тогда свободы не будет!
   -- Потому засыпала няня с молитвой, разгоняя мрак душевный. Словно свои заботы на Божии плечи переложила - и заснула спокойно, с улыбкой на устах...
   -- Ветер и в самом деле стих, словно устал. Вышла на небо луна, поблескивали под ее светом мириады снежинок, превратив снежное одеяние земли в парчу.
   -- Марго тихо вспрыгнула на подоконник, оглянулась. Убедившись, что и княжна и няня спокойно спят, она спустилась на землю, и неслышно побежала по дороге в лесную чащу.
   -- Остановилась, подняла мордочку к луне, и тревожно мяукнула.
   -- И тут же ответил ей из чащи волчий вой.
   -- Марго повернула голову в ту сторону, откуда он донесся, и быстро побежала туда, где ждал ее на поляне огромный белый волк с умными глазами.
   -- Марго лизнула его шершавым язычком, и Волк улыбнулся.
   -- А вот о чем они говорили, никто, кроме Луны, не знал. Только спустя несколько мгновений волк поднялся, встряхнулся, и отправился прочь по освещенной луной дороге. А Марго посмотрела ему вслед, и тоже покинула странную полянку. Нельзя же долго оставлять Княжну и няню безо всякой охраны - даже в лесу!
   -- ***
   -- - Ну, вот мы и пришли, - сказал Андрей, открывая дверь.
   -- Хелин огляделся.
   -- Дом стоял на обочине - дальше него только дорога, да лес виднеется вдали...
   -- - Проходи, гостем будешь...
   -- Хелин вошел - а старику и приглашения не надо было! Быстрыми шажками проник он в дом, как скользкая тень, и устроился возле печи, грея озябшие руки.
   -- - Странный у вас город, - сказал Хелин.
   -- Андрей только улыбнулся.
   -- - Ты голоден, - ушел он от ответа. - Сначала трапеза, а разговоры - потом...
   -- Услышав про еду, старик живо повернулся, в глазах сверкнул радостный огонь.
   -- - Вот спасибочки, добрые люди, - проговорил он, источая елей сверх всякой меры - словно сладкую патоку. - Жрец голодный... Жрец ослабел совсем.
   -- Но, стоило Андрею выйти за дверь, старик оглянулся, и зашептал горячо:
   -- - Злые они все, злые! Выкинули Перуна, и Стрибога, и Даждьбога - вот и получают по заслугам! Все бы им в небеса смотреть, словно там какой-то другой Бог, и жертвы тому Богу не нужны, а токмо ерунда одна! Какой Бог без жертв? Не прольется кровь жертвенная - жди беды, Перун разгневается! Говорил ведь им, так нет - подай им другого Бога! Что же теперь горевать? Захотели бы - Перун защитил бы! Скажи Жрецу, он пойдет туда, где спрятали настоящих богов, принесет жертвы, и мир на эту землю вернется! Но нет - гордые, себялюбивые, не хотят вернуть все на старые места!
   -- Хелин ничего не понял - слова старика казались ему невнятными, как китайская грамота. Скрипнула дверь, и старик испуганно отполз назад, в свой угол, точно собака, страшащаяся удара плетью.
   -- Андрей вернулся с хлебом и молоком.
   -- - Вот все, что есть, - поставил он еду на стол. - Молоко теплое еще - пейте!
   -- Старик словно только и ждал приглашения - бросился к столу, набрасываясь на еду.
   -- А Хелин, хоть и был голоден, посмотрел на хозяина.
   -- - А ты? - спросил он.
   -- - Я не голоден, - покачал Андрей головой.
   -- Не мог он сказать, что это - последнее, и хватит только на двоих!
   -- Но Хелин и сам все понял - не глупый, и покачал головой.
   -- - Нет, я тогда тоже не буду... На троих тут хватит вполне.
   -- Андрей взглянул на мальчишку с интересом. Вроде по виду - бродяга, воришка, а в речах - благородство, как у княжича!
   -- - Хорошо же, - кивнул он, соглашаясь. - Откуда ты такой выискался?
   -- - С Луны свалился, - совершенно серьезно ответил мальчик.
   -- Старик в углу противно и тоненько захихикал. Но Андрей бросил на него строгий взгляд, и тот замолчал.
   -- - Как это? - спросил Андрей.
   -- - Этан рассказывал, что нашел меня ночью, на дороге, залитой лунным светом, - сказал Хелин. - А перед этим ему показалось, что что-то упало с небес на землю, как звезда...
   -- - Кто такой Этан?
   -- - Мой отец, - ответил Хелин. - Цыган...
   -- - Цыган? Они все черные... - улыбнулся Андрей. - А ты, значит, не в отца пошел...Вон какой светловолосый!
   -- - Я же говорю, он меня нашел на дороге!
   -- - Цыгане детей воруют, - авторитетно заявил старик.
   -- Хелин подскочил. Обида за Этана захлестнула сердце, кулаки сжались.
   -- - Этан меня нашел, и выкормил молоком волчицы, - холодно сказал он, с трудом сдерживая гнев. - Не смей говорить про него дурное, старик! Этот цыган был лучше и честнее всех нас вместе взятых!
   -- Старик цокнул языком, и усмехнулся.
   -- - Потому и Растаманова шайка большей частью из цыган! Может, и отец твой...
   -- - Уйми свой язык, Жрец, - остановил его Андрей. - Мальчик прав - иной цыган чище и лучше будет, чем горожанин! А то, что в Растамановой шайке цыгане - так там и русичей полно, и татар... Что ж теперь всех под один гребень причесывать!
   -- - Этан никогда бы не пошел в Растаманову банду, - сказал Хелин. - Он и погиб-то от разбойничьего клинка...
   -- Воспоминание о гибели Этана - веселого, добродушного гиганта, заставило Хелина на мгновение прервать рассказ - слишком больно отзывалось оно в сердце, вызвало слезы, и мальчик замолчал, справляясь с собой.
   -- Но как мог он объяснить, что главное для Этана всегда было - оставаться свободным? Еду всегда найти можно, а свобода, как птичка - улетит, не поймаешь! Сам не заметишь, как все глубже и дальше погружаешься в темницу Так говаривал Этан.
   -- Ах, отец, если бы не моя глупость, был бы ты теперь жив!
   -- Хелин встряхнулся.
   -- Андрей стоял рядом с ним, и гладил его по плечу, успокаивая.
   -- - Расскажи о своем отце, малыш, - попросил он ласково. - Он ведь тоже по тебе скучает. А когда ты вспоминаешь того, кто ушел от нас в заоблачные выси, словно колокольчики начинают звонить, призывая его душу прикоснуться к тебе снова... Чем больше людей будет вспоминать его, тем чаще станет он возвращаться!
   -- Жрец что-то залопотал возмущенно, но ни Андрей, ни Хелин не обратили на него никакого внимания.
   -- Хелин хотел уже ответить, что пустота рядом с ним так страшна, и никогда не заполнится, что он уже не верит в сказки, но осекся.
   -- Даже не шелохнулась дверь, и тем не менее Хелин услышал шаги, и кто-то третий сел с ними за стол, объединяя их любовью и тайной .
   -- Этан?! - чуть не слетело с губ мальчика, но внутреннее чутье подсказало - нельзя, нельзя нарушать этой минуты неосторожным словом!
   -- Лучше просто помолчать, вбирая в себя теплое дыхание ушедшей души.
   -- Лучше помолчать...
   -- ***
   -- Растаман сидел за столом, мрачнее тучи.
   -- Давно уже спали домочадцы, угомонился весь дом. Только Растаман не мог заснуть. Обида жгла его все сильнее. Он сжимал клинок, едва сдерживая себя - и наконец понял, что справиться с собой не в силах больше.
   -- Поднявшись, он вышел за порог, стараясь не шуметь. Никто не должен знать, что его не было в жилище... Пока еще Елена дорожит Андреем, но разве не понимает Ариан, что только когда Андрея не будет, он сможет полностью овладеть ее душой?
   -- Так думал Растаман, успокаивая себя - незачем бояться гнева Княгини! Все делается во имя ее, и Растаманова обида тут не при чем...
   -- Он шел по тихой улице. Все ближе и ближе становилась городская окраина, а значит, и дом Андреев приближался...
   -- Неслышно подкрался к окну.
   -- Андрей сидел, обняв за плечи мальчишку. Тот что-то рассказывал ему, изредка вытирая слезы рукавом. В углу спал Жрец - да и что ему бояться глупого старика?
   -- Вот и настал твой час, Андрей, - ухмыльнулся Растаман, доставая кинжал. - Пришла твоя смерть, отвори ей двери...
   -- Странный звук за спиной заставил его обернуться.
   -- Послышалось, подумал Растаман, и сделал шаг к двери, но звук повторился.
   -- Теперь Растаман был уверен, что это было.
   -- Рычание.
   -- Он снова остановился, осторожно обернулся через плечо, и в страхе отскочил.
   -- Огромный белый волк пригнулся, готовясь к роковому для Растаман прыжку.
   -- Растаман почувствовал, как по спине струится холодный пот.
   -- Волк был таких невероятных размеров, что справиться с ним Растаман не смог бы никогда.
   -- Он сделал шаг назад.
   -- Волк не уходил, продолжая наблюдать за Растаманом. Ни одно движение не упускали его умные глаза.
   -- - Ворожба, - пробормотал Растаман. - Наваждение!
   -- Он замахнулся кинжалом, пытаясь прогнать видение. Волк только усмехнулся, выгнув спину.
   -- Он прыгнет, с ужасом подумал Растаман.
   -- Ноги его подкосились, он чуть не упал в снег.
   -- Волк прыгнул.
   -- Растаман закричал от ужаса, и бросился бежать прочь, по темной улице, не оглядываясь.
   -- А волк, проводив его взглядом, широко зевнул, и отправился домой, в лес.
   -- ***
   -- Андрей слушал рассказ Хелина, и словно живой встал перед ним странный цыган-философ, нашедший ночью на лунной дороге маленького мальчика, завернутого в плащ небесно-голубого цвета.
   -- Даже сказки, которые рассказывал Этан Хелину были красивыми и добрыми.
   -- - Хелином он меня назвал потому, что я был на кого-то похож... Вроде он когда-то был в этой стране, и полюбил ее. Кажется, он говорил, что правильнее говорить эллин, но точно я не помню... Он научил меня говорить, скакать на лошади, разговаривать с животными... Кстати, Андрей, я не видел на улицах вашего города животных. Это так странно!
   -- - У нас много странного, - усмехнулся Андрей. - Животные... Какие-то ушли сами, а других извели.
   -- Хелин удивленно посмотрел на Андрея.
   -- Конечно, в городе правили разбойники, это он уже понял - но и цыган считали часто таковыми, а они темм не менее держали животных, любили их!
   -- - Первыми из города улетели птицы, - начал свой рассказ Андрей. - Случилось это сразу после гибели Князя. Словно птицы почуяли беду, и покинули город. Никто поначалу и не обратил на это внимания - слишком были все заняты своей печалью... Князя любили. Он был чем-то похож на твоего отца - веселый, добрый, храбрый... Пал он на поле битвы, как и положено настоящему князю. Но долгое время ходили нехорошие слухи, что он был ранен не смертельно, а вот лекарь Ариан довершил дело вражеской стрелы своим ядом... Если сначала я не верил этим россказням, то теперь иногда думаю, что была в этих слухах доля истины... Теперь Ариан первый человек после Княгини, а может, и Княгиня после него... Кто знает?
   -- Он вздохнул, посмотрел в черные небеса, словно искал там ответ на свой вопрос.
   -- - А дальше? - попросил Хелин. - Что было дальше?
   -- - Дальше стал Ариан княгине Елене всякие глупости нашептывать. Будто животные все мешают с духами ему разговаривать, - усмехнулся Андрей.
   -- - Да зачем ему эти духи? - изумился Хелин. - Если животные с ними говорить не дают, значит, не надо... Они недобрые, эти духи!
   -- - А Ариану-то какие нужны? - рассмеялся Андрей. - Добрые, что ли? Он ведь ворожбой занимался, да глупостями всякими... Вот и принялись они животных изводить. Начали с них, а потом принялись за людей... Только сначала заманили в ловушку Светлого Ангела, да засадили в темницу, заковали в кандалы... И тогда души у людей стали темнеть, только книжники сопротивлялись, да еще некоторые горожане...
   -- - Книжники? - переспросил Хелин. - Расскажи мне, что с ними сталось! Жутко сейчас в тех местах, где они жили... Они были хорошими людьми?
   -- - Разными, - ответил Андрей. - Но они думали. Может, не всегда думали они правильно, но пытались во всем разобраться... Были среди них и лекари, и чтецы, и священники. Ариан ведь тоже книжник... Но, как среди птиц есть вороны, питающиеся падалью, а среди зверей есть шакалы, так и книжники. Неудобны они были Ариану, только один он хотел быть умным. Вот и стер их с лица земли, словно мысли... А без них и головы остальных опустели.
   -- - Зато тогда было много еды, - подал голос из своего угла Жрец. - И никакого проку от твоих книжников не было никогда!
   -- - Тебе бы все о еде, - вздохнул Андрей. - Так ведь кончилась она. Даже молоко - и то последнее... У кого ты возьмешь молоко, если в городе не осталось ни одной коровы или козы? Зато все мяса наелись так, что и глядеть на него не могут больше...
   -- - Это потому, что не было порядка, - надулся обиженно Жрец. - Раньше был, потому что все боялись Перуна, а теперь никакого страха...
   -- - А то! Только и остался, что твой страх! - вскипел Андрей. - Одна надежда, что и от страха можно устать! И от алчности и злобы тоже... Вот только - когда же это случится?
   -- - Вернется Перун - вернется и порядок, - пробормотал упрямый старик. - А пока этого не будет, никто ничего исправить не сможет! Ни ваш Светлый Ангел, ни ваша княженка!
   -- Андрей хотел было возразить ему, но сдержался.
   -- Не будет же он спорить с больным стариком?
   -- Да и не время...
   -- - Засиделись мы, - сказал он. - За окном уже давно ночь, и времени для отдыха осталось совсем мало... Давайте-ка по кроватям. Завтра будет день - договорим!
   -- И поднялся, не обращая внимания на возражения Хелина, которому куда больше хотелось узнать все про странный город, и про неведомую княжну, и про...
   -- Впрочем, спать-то ему тоже хотелось. Поэтому он смирился и отправился в постель.
   -- Стоило только его голове коснуться подушки, как он заснул - спокойно и быстро, потому что впервые за долгое время почувствовал себя в безопасности.
   -- Рядом с ним лежал без сна Андрей, и охранял сон мальчика. Странный паренек, - думал он, слушая его ровное дыхание. - Может, и вправду - лунный королевич?
   -- И рассмеялся собственным мыслям - не хуже княжны горазд верить в сказки!
   -- Так и заснул с улыбкой на губах...
   -- ***
   -- Ах, как жгла грудь Растамана обида! Заставить его, как мальчишку, трястись от страха?
   -- - Не-на-ви-жу, - бормотал он сквозь зубы.
   -- Обида перерастала в жажду мести, но не волку, нет!
   -- Снова и снова перед мысленным взором Растаман возникал светловолосый гигант с насмешливой улыбкой. Тебе бы только с детьми воевать, Растаман!
   -- Он остановился перед домом, и попытался привести свои чувства в порядок.
   -- Это раньше он был голью перекатной, разбойником с большой дороги - а теперь у Растамана были хоромы не хуже княжеских, и жена его гуляла по городу важная, в дорогих украшениях, а дочь не уступала гордыней самой Княгине!
   -- И все-таки Растаман не был счастлив и спокоен.
   -- - Пока мой обидчик не подавится нанесенным мне оскорблением, - прошептал Растаман. - Клянусь, до того момента не будет мне покоя!
   -- Тихий, вкрадчивый смех заставил его обернуться.
   -- - Браво, Растаман! - прошелестел голос за спиной. - Что же ты не нанес удар теперь? Кто помешал тебе?
   -- Растаман отшатнулся невольно. Из темноты показался силуэт Ариана.
   -- - Ты все слышал! - вырвалось невольно, как вздох, с Растамановых уст.
   -- - Да полно, мне твои мысли и слышать не надо! - проговорил насмешливо Ариан. - Я твои мысли вижу, как луну на ночном небе. Одна она там сияет, так и мыслей у тебя немного ...
   -- - Зачем ты пришел в мой дом? Чтобы оскорблять? - нахмурился Растаман.
   -- - Чтобы тебе помочь, - ответил спокойно Ариан. - Ведь без меня ты не управишься, Растаман! Сейчас тебя волк напугал, потом напугает собственная тень...
   -- Откуда он знает про волка? - пронеслась в голове мысль.
   -- Ариан только усмехнулся.
   -- - Я говорил тебе, что вижу твои мысли, как на ладони... Потому и говорю, что без моей помощи ты не справишься с Андреем!
   -- - Скажи тогда, чего ты хочешь?
   -- - Я?
   -- Ариан тихо засмеялся - словно сова в лесу ухнула, невольно подумал Растаман.
   -- - Я хочу того же, чего хочешь ты, - сказал Ариан. - Того же самого.
   -- Теперь, когда Ариан был рядом, жажда мести уже потеряла свою сласть. Да и какая нужда Ариану в этом человечишке?
   -- - Ты же маг, - рассмеялся коротко Растаман. - Зачем тебе мой клинок? Или не всегда твоя магия всесильна?
   -- - Дело не в магии, - едва заметно поморщился Ариан, которому приходилось сейчас для достижения своей цели терпеть выходки этого наглеца. - Дело в тебе... Без меня тебе не справиться.
   -- - А тебе без меня? - прошипел Растаман.
   -- Некоторое время оба стояли друг против друга молча. Растаман словно пытался сжечь Ариана взглядом, а тот напротив, был высокомерен и холоден, как лед - но и лед обжигает не хуже огня!
   -- Наконец Ариан усмехнулся, и проговорил:
   -- - Можешь думать, как тебе хочется . Если тебе легче, пусть так - мне без тебя не обойтись...
   -- Как без бешеной собаки, добавил он про себя. Да и нет безнадежнее рабства, чем скрепленное кровью - а будет ли у него лучше раб, чем Растаман?
   -- Растаман все еще хранил недоверие, но тоже понял - без Ариана не управится ему с Андреем, которого сама природа взялась охранять!
   -- - Тебе-то что за нужда? - спросил он, пряча кинжал в ножны.
   -- - Он мне мешает, - спокойно усмехнулся Ариан. - А я не люблю тех, кто мешает мне достигнуть своего... Так что скажешь?
   -- Растаман хранил молчание, но Ариан и без подтверждения словами понял - он согласен.
   -- И, кивнув, прошел в дом, мимо хозяина.
   -- Ибо Ариан уже знал - хозяин именно он, Ариан. Но пусть Растаман пока тщит себя надежой, что это не так.
   -- Точно так же, как и Елена...
   -- Чем больше в человеке зла, тем глубже он привязан к Черному Истукану, и тем надежнее ...
   -- Ариан оглянулся с опаской.
   -- Он так любил подслушивать чужие мысли, что и вдругих начал подозревать такие же способности.
   -- Нет, подумал он, встретившись с злыми глазами Растамана. Он слишком завистлив и злобен, чтобы понимать других людей. Он глух.
   -- Что ж, в этом тоже сила Ариана. Те, кто мог бы нанести ему удар в спину, слишком глупы, чтобы понять, где же его уязвимое место.
   -- Нет, Растаману никогда не догадаться, что питает силы Ариана!
   -- Ни-ког-да...
   -- ***
   -- ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
   -- ГОСТЬ
   -- ***
   -- Странный был вчера день, и странная ночь... Кто-то взял, да добавил черной краски в радостный цвет. Вроде бы ничего дурного со мной не случилось - а словно все время вороны стаей кружили над моей головой.
   -- Впрочем, теперь на небе сияло солнце, как весной, и птицы пели, зазывая Анну в лес. И Анне казалось, что все тревожное растаяло от солнечных лучей.
   -- - Наверное, дело все в снах, а я эти сны и не помню... - сказала девочка, спрыгивая с кровати. - Если я их не помню, значит, они были пустыми. Не вещими... Да впрочем, нянюшка говорит, что вещих снов не бывает! Страшные сны нам бесы посылают, чтобы радости дня Божьего лишить!
   -- Конечно, рассуждения были здравыми, и Анна даже немножко загордилась - посмотрела на себя в зеркало с важным видом - вот я какая умная-разумная!
   -- Да и сама рассмеялась - такой забавной показалась ей маленькая девочка с волосами белее снега. Щеки от важности надуты, губки сложены бантиком - ни дать ни взять Растаманова Полинка!
   -- Анна показала самой себе язык, и сделала шутливый книксен:
   -- - Доброе утро, наиважнейшая, - проговорила она. - Как вам спалось?
   -- - Ах, - ответила наиважнейшая. - Всю ночь обдумывала, что бы одеть на королевский бал! Я так устала, милочка, что и не выспалась совсем!
   -- - Ну и глупо, - постановила Анна, которой уже наскучила эта игра.
   -- Она причесалась, умылась и отправилась к няне.
   -- - Няня, доброе утро!
   -- Она уже вбежала было в кухоньку, да замерла на пороге.
   -- Няня была там не одна.
   -- Напротив нее сидел старый-престарый монах, седой как лунь, и морщинистый, как картошка.
   -- Только глаза у монаха были ясные, голубые, чистые, как два озера, и в глубине этих молодых глаз таилась улыбка.
   -- - Доброе утро, - вежливо сказала девочка, смотря на гостя с любопытством и ожиданием. Сердце подсказало ей, что этот монах необычный, а волшебный. Марго сидела у него на коленях, умывалась - а он гладил ее по шерстке. Раз Марго к нему так расположена, то он хороший человек, решила Анна.
   -- - Когда такое солнышко просыпается, разве может утро быть злым? - ласково улыбнулся монах, и протянул к ней руку. - Ну, поди сюда, светик ясный!
   -- Руки у него были морщинистые, как лапки ящерицы, но добрые - словно свет от них исходил.
   -- Анна шагнула к нему, он обнял ее, усадил к себе на колени.
   -- - Да тяжелая же она, батюшка! - запротестовала няня.
   -- - Вот и нет, легкая! - рассмеялся монах. - Как облачко...
   -- - А вы из Города пришли, тоже от злой Княгини спасаетесь? - осмелела окончательно Анна.
   -- - Спасаться и вправду спасаюсь, - рассмеялся монах. - Только не от Княгини... Чего от нее спасаться-то? Ее саму бы спасти... Глупая она просто, заблудшая. Золото сверкнет - и глаза ей тут же застит... Счастье свое дважды проворонила из-за этого золота!
   -- - И вправду так, - вздохнула няня. - Только я бы, батюшка, и не позволила Андрею с ней венчаться!
   -- - Вот неправильно, няня! - возмутилась девочка. - А если между ними любовь?
   -- - Какая любовь, - махнула няня. - Беснование одно...
   -- - Беснование? Сказала ты, матушка! - сказал монах. - Любовь никогда с бесами не знается... И права девочка - может, и спасла бы нас всех любовь Андрея твоего, да вот только пока зло сильнее... Как бы беды не вышло.
   -- - Уже вышла беда, - ответила няня. - Княжна пресветлая в лесу спасается, а разбойники в княжеских хоромах веселятся! Тьфу, напасть!
   -- - Да брось ты, нянечка, - спокойно улыбнулась Анна. - У меня свое княжество - лес, и мне здесь куда веселее, чем в городе! Вот только бы научиться понимать, как звери и деревья разговаривают!
   -- - Разве ты не умеешь?
   -- В глазах монаха снова появилась улыбка.
   -- - Нет, не умею, - призналась Анна. - Вот доберусь до Отшельника, он меня обучит...
   -- - До Отшельника? - удивился старик. - Да чего ж до него добираться-то?
   -- - А как же еще, если его сруб на самом краю земли стоит, - важно ответила девочка. - И, чтобы его увидеть, надо трижды перекреститься на рассвет, пасть на колени, и пропеть громко Иже херувимы... Тогда ангелы спустятся с небес, и отворят сапфировые ворота...
   -- - Эка сложный этот отшельник! - цокнул старик языком. - Да к такому важному парню я бы и не пошел... Нет чтобы просто двери такой прелестнице открыть - он бедняжку какие-то выкрутасы делать заставит! Это ж надо - трижды на рассвет перекрестится, потом на коленях поползать, да еще и с песней святой! Что-то весь в гордыне твой отшельник, как в петушиных перьях!
   -- - Вот и нет, он волшебник, - начала было девочка, да приостановилась, внимательно смотря на гостя и няню.
   -- - Да вы смеетесь надо мной! - горячо воскликнула она, потому что от ее глаз не укрылось, что и вправду смеялись и няня, и монах. - Ладно надо мной - но как же над отшельником-то? Грех ведь это великий!
   -- - Нет, нет, что ты! - попытался успокоить ее монах. - Просто я как раз к отшельнику собрался, и тебя могу взять... Там с тобой и проверим, все ли правда из твоих легенд...
   -- - Правда, возьмете?
   -- Девочка даже замерла в восхищении.
   -- - Если няня тебя отпустит!
   -- - Няня! - взмолилась девочка, сложив руки на груди. - Отпустишь?
   -- - Куда я денусь! Только возьми Марго, а не то без взрослых по лесу шастать не позволю!
   -- - Так я же с ним!
   -- Няня смолчала.
   -- А старик ее успокоил:
   -- - Да я ее провожу потом... Не волнуйся так.
   -- - Но Марго мы все-таки возьмем, - сказала девочка, погладив кошку. - Раз ей хочется...
   -- Монах вскинул удивленно брови.
   -- - Кому?
   -- - Да Марго хочется, - ответила Анна.
   -- - И как ты это поняла?
   -- - Она сама сказала, - передернула девочка плечиком.
   -- Ничего не ответил монах, только улыбка спряталась в седой бороде.
   -- - Ну, нечего нам время терять, - поднялся он. - Спасибо за хлеб-соль... Оденься потепелее, светик ясный, да пойдем! До темнотц вернуться надо!
   -- ***
   -- Идти с монахом по лесу было весело... Шел он быстро, уверенно - словно был тут не в первый раз. И по лесу этому ходил несколько раз на дню.
   -- - А ты его хорошо знаешь? - спросила девочка.
   -- - Кого?
   -- - Да Отшельника...
   -- - Не лучше, чем ты, - вздохнул он. - Вот даже и не ведал, сколько про него сказок говорится. Думал, он просто молитвенник, а тебя послушал - удивился.
   -- - Да кто ж не удивится? - рассудительно сказала девочка. - Перед волшебствами и чудесами любой остолбенеет! Говорят, он ночью на небеса заходит.
   -- - Это-то у него как выходит? - потрясенно выдохнул монах. - Разве человек может по небу ходить? Тяжесть-то такую какое облако выдержит?
   -- - Да запросто! Он молится, и ему Господь лестницу с небес спускает... Он на самую верхушку подымается, садится, и песню поет...
   -- - Иже херувимы?
   -- - Нет, - покачала головой девочка. - Никто этой песни понять не может, а только после нее начинают подснежники расцветать...
   -- - У тебя не Отшельник получается, а Господь Бог собственной персоной, - улыбнулся монах. - И весна по его велению на землю спускается, и лестницы на небесах ему послушны ... Даже страшно к такому идти!
   -- - Страшно, - согласилась девочка. - Но меня к нему душа зовет.
   -- - Если душа зовет, надо идти!
   -- Они уже прошли почти весь лес, углубились в чащу.
   -- Старик-монах шел уверенно, напевая что-то тихонько.
   -- Анна с удивлением обнаружила, что он устал куда меньше ее.
   -- Может, это потому, что у меня Марго на плече? - подумала она.
   -- Марго обиженно посмотрела на нее. Да и сама девочка поняла, что Марго тут совершенно не при чем - никогда Анна не уставала, а уж Марго всегда у нее сидела на плече!
   -- - А что за песню ты поешь? - поинтересовалась она.
   -- - Я не песни пою, а молитвы, - ответил он. И запел погромче.
   -- - Царю небесныый, утешителю душе истинный, прииди и вселися в ны...
   -- Голос у монаха был густой, красивый - Анна невольно заслушалась, и прошептала:
   -- - До чего красиво...
   -- - Да и легче идти с молитвой. ..
   -- И тут же осекся.
   -- - Ах, я старый дурень! - сокрушенно вздохнул он. - Дитя-то у меня устало! Давай-ка ко мне на руки... Идти-то уже недалеко.
   -- - Нет, - покачала Анна головой. - Лучше я тоже пойду с молитвой! Надо же попробовать твой способ ходьбы!
   -- И - запела звонко, вторя красивому баритону монаха -
   -- - И очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша!
   -- Теперь словно крылышки приделали к маленьким ножкам княжны.
   -- Они спели и Свете тихий, и Воскресние Христово - как показалась поляна, а на поляне - землянка.
   -- - Вот и сруб тот знаменитый, - хитро улыбнулся монах. - Ну, давай выкрутасничай, будем твои волшебства проверять на деле!
   -- Анна к делу сначала отнеслась серьезно.
   -- Трижды перекрестилась на солнце, встала на колени. Старик продолжал стоять, как ни в чем не бывало.
   -- - Нет, - сказала Анна. - Не дело это... А ты что же стоишь?
   -- - Разве я с тобой должен эти фигуры отображать? - удивился старик.
   -- - А как же? Иначе только мне Отшельник явится.
   -- - Как это явится? Призрак он, что ли?
   -- - Нет, не призрак! Он святой...
   -- Последний довод убедил наконец непокорного монаха.
   -- - Ну, разве только святой, - рассмеялся он, и встал рядом с Анной на колени. - Тогда, конечно, надо побольше выкрутасов твоих испробовать. Со святыми-то ты чаще меня общаешься...
   -- Анна поняла, что имеет дело с человеком непросвещенным в чудесах, и придется ей взять на себя сложности общения со Святым Отшельником.
   -- - Иже херувимы, - запела она тонко, сложив на груди ручки. - Тайно образующе...
   -- Старик смотрел на нее, словно не рискуя подпевать. Вот кто только свят - дитя, - думал он, слушая несущийся ввысь голосок. - Ах, жаль, что не в моих силах показать ей чудеса, которых так ждет эта маленькая птица! Всего-то и сил у меня, чтобы помочь ей крылышки расправить...
   -- - Ну? - закончила пение княжна. - Что же дверь-то не отворяется? Это потому, что ты не пел!
   -- - А может, нет отшельника сейчас дома? - предположил старик. - Прогуляться пошел...
   -- И встав с колен, подошел к жилищу.
   -- Толкнул дверь - она открылась.
   -- - Заходи, - позвал он девочку. - Свершилось твое чудо... Двери сам открылись...
   -- Но девочка стояла, смотря на монаха внимательно.
   -- - Так ты и есть Отшельник! - выпалила она, топнув ножкой. - Ничего не скажешь - хорош воспитатель! Заставил меня тут глупости разные творить!
   -- - Да молитва разве глупость? - рассмеялся Отшельник, беря девочку за руку и вводя в жилище. - Вот ты молилась - и сама была чудом! Потому как с Богом разговаривала, и Он тебя слушал, да улыбался...
   -- - А ты откуда знаешь, что слушал?
   -- - Я же Отшельник, - ответил старик. - Может, я по ночам на небо и не лажу по лестнице, да определить-то, кто Богу мил, могу...
   -- Марго словно и раньше бывала в скромном жилище - быстро устроилась на печке, свернулась клубочком, и заснула.
   -- - Какая же я бессовестная! - воскликнула Анна. - Заставила тебя по снегу на коленях ползать...
   -- - Так и я тебе не сказал сразу, кто я таков, - успокоил ее Отшельник. - Да и никакого вреда нет в том, что на коленях постоял... Коленям полезно, чтобы иногда на них постояли.
   -- - Но няня говорит, что негоже мне перед людьми на колени падать!
   -- - Перед людьми-то может не надо, особенно перед глупыми, - улыбнулся ей старик. - А перед Богом можно. И нужно даже...
   -- Девочка нравилась ему, и общение с ней приносило ему радость - словно сотни колокольчиков рассыпался по лесу ее звонкий смех.
   -- Одно лишь омрачало мгновения безоблачного счастья.
   -- Старик смотрел на чистый ее лик, и вздыхал украдкой.
   -- Ведь я тебя обучить должен, - думал он. - И придется тебе распроститься с детством... Ах, как бы мне хотелось, чтобы продлилось оно подольше!
   -- Да тут же прогнал эту мысль - разве не верит он в то, что не оставит Бог это дитя? Разве у Бога меньше любви, чем у него?
   -- Выгони прочь эти мысли, не ослабляй страхом княжну, - приказал себе старик.
   -- - А правду говорят, что ты с деревьями и животными разговаривать умеешь? - спросила девочка.
   -- - Правду, - кивнул старик.
   -- - А меня научишь? - с замиранием сердца поинтересовалась она, опасаясь получить отказ.
   -- - Да ты разве не умеешь? - удивился старик.
   -- - Нет, - покачала грустно головой Анна. - То есть мне кажется, что я слышу их, но няня говорит, это одни фантазии...
   -- - Много она понимает, твоя няня, - рассмеялся Отшельник. - Пойдем, познакомлю тебя с одним моим другом... Надеюсь, что он станет твоим тоже.
   -- - А что для этого нужно? - спросила Анна, боясь, что у нее этого не окажется.
   -- - Любовь, - ответил Отшельник. - Для того, чтобы тебя любили, надо самой любить. Видишь, как все просто! Это люди голову ломают да всякие заумные книги пишут.
   -- Он накинул снова на плечи тулуп, и помог Анне потуже затянуть шаль.
   -- Они вышли из дома, Отшельник остановился, и крикнул в глубь чащи:
   -- - Виктор! Выйди, покажи свою красоту невиданную!
   -- Словно вьюга завыла...
   -- Анна отшатнулась в страхе, прижалась к Отшельнику, пытаясь спрятаться. Он погладил ее ласково по голове, и проговорил:
   -- - Что же ты, княжна... Вон твоя кошка - не боится, из дому вышла, радуется встрече с приятелем. А ты трепещешь, как листок на ветру! Подыми глаза...
   -- Анна послушалась - не только голоса дивного старца, но и подсказки сердца.
   -- Подняла глаза - и замерла, не в силах вымолвить слова, очарованная.
   -- Прямо перед ней стоял огромный, белый волк, величественный и одновременно нежностью исполненный, с гордой, словно из облака слепленной головой, а в глазах волка сверкали изумруды.
   -- Марго же вспрыгнула чудному волку на спину, и потерлась доверчиво о его шерсть.
   -- Анна была готова поклясться, что волк улыбнулся.
   -- - Знакомьтесь теперь, - сказал старец. - Это Виктор, а это княжна Анна...
   -- - А как бы мне его погладить? - прошептала Анна.
   -- - С любовью, - напомнил ей старец. - Две есть на свете вещи неодолимые. Любовь да молитва... Даже смерть бессильна ужалить, если любишь.
   -- Анна подошла к волку, робко протянула руку.
   -- - Я люблю тебя, - проговорила она.
   -- И Виктор пригнул огромную голову, чтобы девочке было удобнее коснуться его ослепительно белой шерсти...
   -- Она коснулась его головы, словно благословляя его. Потом, осмелев, погрузила пальчики в мохнатую белую шерсть.
   -- - Я так люблю вас всех, - прошептала она, и рассмеялась так звонко и заразительно, что старец не смог сдержать улыбки.
   -- ***
   -- Теперь они шли по лесу вместе - Отшельник, следом волк, на спине которого ехали Анна и Марго.
   -- Это самая чудесная прогулка в моей жизни, - думала Анна.
   -- - Вот если бы еще научиться понимать, о чем они разговаривают...
   -- - Ты о чем? - обернулся старец.
   -- - О птицах. Деревьях. Животных.
   -- - Мне кажется, ты гпонимаешь их язык...
   -- - Нет, это только мои выдумки!
   -- - Опиши-ка, как это происходит, - попросил Отшельник.
   -- - Я стою и очень долго прислушиваюсь, - начала Анна. - Вроде шелестит слабый ветерок сначала. Потом я в этом шелесте начинаю различать слова... Или в птичьем гомоне! Только это происходит как бы внутри меня. Поэтому няня и говорит, что я выдумщица, каких свет не видывал...
   -- Они остановились.
   -- - Давай проверим, - серьезно предложил старец.
   -- - Как?
   -- - Прислушивайся...
   -- Вокруг царила такая тишина, что сначала Анна только рассмеялась - да к чему тут прислушиваться? Только далеко плакала кукушка, да с болота доносился лягушачий хор...
   -- Но вот прошелестели ветки. Это ветерок-проказник коснулся их на лету, да полетел дальше.
   -- - Устала от зимы...
   -- Эти слова долетели до Анны отчетливо, и в то же время словно она сама произнесла их, неслышно, как подумала...
   -- - Устала от зимы? - повторила она.
   -- - А еще? - потребовал старец. - Еще что-то слышишь?
   -- Анна снова замерла, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть то странное ощущение, которое родилось в ней - словно она теперь не только она, но и та высокая ель, и березка, уставшая от зимы, и Марго, и волк Виктор...
   -- -Точно я целый мир, - удивленно проговорила она. - И все живет в моей груди, и это так...
   -- - Как? - ласково спросил старец, перебирая морщинистыми пальцами светлые Аннины локоны.
   -- - Так тепло, и весело, - выдохнула Анна. - Словно во мне не одна моя жизнь, а много...
   -- - Какая смешная девочка, - услышала она за спиной, обернулась.
   -- Прямо на нее смотрела с ветки маленькая рыжая белка.
   -- - Да что же в ней смешного? - ответил белке дятел, погруженный в работу. - Обычный глупенький ребенок...
   -- - Да сам посмотри, стоит и удивляется тому, что так нормально! Так естественно...
   -- - Она же только учится, - прошелестела ель. - Не слушай их, детка! Настанет время - и ты всему научишься! Главное - начать постигать Науку Любви, остальное придет само собой!
   -- Анна шагнула к ели.
   -- - Это правда вы говорите, или я все придумала? - робко спросила она.
   -- - Конечно, я, - шелохнула ветвями ель. - Нет ни ветерка, а я разговариваю с тобой...
   -- - И с Дубом я тоже смогу говорить? - замирая от восторга, спросила Анна.
   -- - Да неужели этот старый пень делает вид, что тебя не понимает? - возмутилась ель. - Так я и думала... Ему просто лень разговаривать, милая. Но, если ты передашь ему от меня поклон, вряд ли он промолчит...
   -- - Я непременно передам, - пообещала Анна.
   -- - Пора возвращаться, княжна, - позвал ее старец. - Солнце уже садится за Большую гору...
   -- - Как же быстро пролетел этот день! - вздохнула Анна, которой хотелось, чтобы этот чудесный денек длился как можно дольше.
   -- - У тебя впереди еще много дней, - серьезно ответил Отшельник. - И мне надо многому научить тебя...
   -- -Ты и так обучил меня самому важному из искусств...
   -- - Эту науку, дитя мое, ты постигла сама, - покачал он головой. - Да вот Марго помогла тебе... Но не я. А мне придется учить тебя более земным вещам.
   -- - Каким? - удивилась Анна.
   -- - Сейчас еще не время, - ответил Отшельник.
   -- Они подошли уже к Анниному дому.
   -- - Я уже волноваться начала, - посетовала няня, прижимая Анну к груди. - А это что за чудище?
   -- - Няня, да ты что! - воскликнула девочка, и порывисто обняла за шею Виктора. - Это самый лучший волк в мире!
   -- Няня опасливо отодвинулась на всякий случай от самого лучшего в мире волка - лучший-то лучший, да мало ли, что в голову ему взбредет...
   -- - Что ж, спокойной ночи вам, и снов хороших, - проговорил Отшельник, касаясь Анниной головки.
   -- - Может, останешься? - спросила няня. - Ночь уже...
   -- - Нет, - покачал старец седой головой, и мягко улыбнулся. - Ночью все должны быть на своих местах. Кошка - на печи, волк - в норе, дитя в постели, а мы с тобой на молитве...
   -- - И вы не боитесь? - спросила Анна.
   -- Все-таки страшно ночью идти по лесу... Она бы никогда не решилась!
   -- - Я и тебя научу, как не бояться ночного леса, - улыбнулся ей старец. - Только не теперь.
   -- - А когда?
   -- - Ох, что за неслух эта княжна! - заворчала добродушно няня. - Два взрослых человека ей спать велят, а она все с расспросами пристает!
   -- - Когда? - снова спросила Анна.
   -- - Завтра, - пообещал старец. - Завтра начну учить тебя, детка...
   -- - Да неужто пора? - всплеснула руками няня.
   -- - Пора, - печально кивнул старец. - Сумерки все гуще, и вороны крылами бьют... Все меньше у нас времени, пора маленькому цветку распускаться...
   -- И с этими загадочными словами он пошел прочь, а за ним легкой тенью метнулся белый волк Виктор.
   -- Ночь скрыла их, и Анне было пора - только сейчас она ощутила, как устала от радостей сегодняшнего дня.
   -- - Странно как, няня, - пробормотала она сонно, - от радостей да веселья тоже можно устать, не хуже чем от горя да от беды! Ах, прости! Забыла совсем!
   -- И она подбежала к Дубу, дотронулась рукой до могучего ствола.
   -- - Ель просила вам кланяться, - сказала она.
   -- Дуб молчал.
   -- Анна почувствовала легкое разочарование - она-то думала, что воспоминание о Ели заставит его с ней поговорить!
   -- - Или все это было только моей фантазией?
   -- Она вздохнула, и вернулась к дому.
   -- - Как она поживает? - внезапно услышала она, и остановилась.
   -- Медленно обернулась.
   -- Дуб стоял спокойно - погода была такая безветренная, что ветки не шелохнулись даже.
   -- Сомнений не было - он только что говорил с ней!
   -- - Хорошо, - ответила вежливо Анна, и, словно поняв, что он ждет этого, добавила:
   -- - Вот только очень по вас скучает, милый Дуб!
   -- - Спасибо, - прошептал Дуб грустно. - Я и сам по ней скучаю... Раньше-то мы были молодые, и росли рядом. Если ее еще раз увидишь, и ей от меня поклон передавай!
   -- - Передам непременно, - пообещала Анна, и, помахав Дубу рукой, исчезла за дверью дома.
   -- ***
   -- Ночью в лесу тихо.
   -- Все спят.
   -- Только Время неслышно проходит, плывет по небесам, как облако, медленно, неспешно - но это только кажется! Быстро пролетают мгновенья, и никто не может остановить их...
   -- Спит лес.
   -- Маленькая княжна и сама не знает, что дети во сне - растут. Может быть, поэтому и не любят они спать? Кому же хочется вырасти, убежать из мира чудес?
   -- Даже няня прикорнула, недалеко от княжны. Ее сон чуток - а вдруг княжна ее драгоценная проснется, заплачет, или закричит - мало ли что ребенку приснится?
   -- Чутко спит и Марго - свернулась калачиком у княжны в ногах, а ушки так и трепещут, улавливают каждый звук...
   -- Спит в своей норе Виктор.
   -- Только Отшельник стоит на камне, руки воздев к небесам.
   -- Всем свое дело, его дело - молитвой охранять этот лес.
   -- Одного не может он сделать - остановить ход времени...
   -- Да и надо ли?
   -- Всему свой черед, всему свое время.
   -- И правильно, что дети растут во сне. А когда же им еще расти, скажите на милость?
   -- Днем-то и других дел полно!
   -- Медленно идет Время, в каждой руке по колокольчику, и колокольчики звенят тихо, послушные дыханию Бога...
   -- Вот оно проходит дальше, выходит из леса.
   -- Ему не хочется идти в Город. Но и там оно должно побывать. Не все люди в городе душой умерли. И надо вылечить тех, у кого душа болит...
   -- Вот его колокольчик зазвенел погромче, и поднял голову Отшельник, посмотрел в темноту небес.
   -- - Пора, - слетело с его уст неслышно.
   -- - Пора, - отозвались колокольчики времени.
   -- - Пора, - закуковала кукушка, проснувшись.
   -- - Пора, - вздохнула во сне няня.
   -- А Анна только улыбнулась во сне, обнимая свою трехцветную кошку.
   -- Ей было слишком хорошо во сне, чтобы просыпаться...Будто не кошку она обнимала - а всевластное Время.
   -- ***
   -- ГЛАВА ПЯТАЯ
   -- ГРОЗОВЫЕ ТУЧИ
   -- ***
   -- - Пора, - сказал Андрей.
   -- Хелину совершенно не хотелось подниматься с кровати.
   -- - Рано еще, - недовольно пробормотал он.
   -- Где-то на заднем дворе бормотал заклинания Жрец.
   -- - Рано? - удивленно переспросил Андрей. - Куда же как рано! Солнце взошло...
   -- - Да в Городе солнце что всходит, что нет - все одно, его не видать, - пробормотал ворчливо Хелин. - Сколько уже тут живу - а не могу этого понять! Вот ты все время про солнце говоришь - а где оно? Туман да серая слякоть... Не нравится мне у вас тут...
   -- - Чего же не уходишь? - спросил Андрей.
   -- - Если бы ты ушел, - приподнялся на локте Хелин, - я бы за тобой... Может, нашли бы мы хороший город, залитый солнечным светом! Где небеса чисты, облака по ним плывут, а не тучи грозовые... Что тебя держит здесь, объясни?
   -- - Люди, - пожал плечами Андрей.
   -- - Лю-ди?!
   -- Хелин рассмеялся зло и насмешливо.
   -- Кого же Андрей людьми называет? Разбойничков Растамановых, или кукол безжизненных?
   -- - Да нет тут людей давным-давно... Одни мертвецы со злыми глазами... Что про душу толковать с теми, у кого ее нет? - воскликнул он, поднимаясь с кровати. - Загубишь ты себя тут, Андрей! Уйдем отсюда! Про душу будешь в светлом городе разговаривать!
   -- - Да зачем же в светлом городе? - рассмеялся Андрей. - Тут нужнее...И этот город когда-то был светлым, может быть, снова станет таковым!
   -- - Да надоело мне ждать твоей обещанной весны! - не унимался Хелин. - Что вы весной зовете? Слякоть эту, серость, убогость? Даже птиц нет - всех твоя Елена вывела! Весна на зиму как две капли воды похожа... А лето? Словно застряли мы тут во времени, и выбраться не можем!
   -- Он плеснул себе в лицо ледяной воды.
   -- - Вот и правильно, - рассмеялся Андрей. - Поостынь немного, а то от твоих речей в жар бросает - так горячи!
   -- - А что же, нет в них правды?
   -- - Есть, - кивнул Андрей. - Но вот только по разному мы смотрим на мир. Ты все бежишь куда-то, словно скрыться от себя самого пытаешься, а я хочу себя в людях найти...
   -- - И поэтому талдычишь им про Бога, а они от тебя разбегаются хуже крыс, - усмехнулся Хелин. - Потому как они и есть крысы. Вон Растаман - ывылитая крыса! А эта ...
   -- Он помолчал, подбирая слова повыразительнее, да так и не нашел - не позволял ему Андрей плохо говорить о женщинах!
   -- - Косоглазая, - наконец нашел он определение. - Чего она к нашему колодцу повадилась? И смотрит так, будто все вокруг ее собственность, и я даже! Так бы ее облил этой водой из колодца, курица ощипанная!
   -- - Как же ты так о девушке влюбленной говоришь! - укоризненно сказал Андрей. - Курицей называешь... Она, бедная, сюда нарочно ходит, чтобы на тебя полюбоваться, да вздохнуть украдкой...
   -- - Кто? Эта крыса? - расхохотался зло Хелин. - Пускай по своим разбойникам вздыхает, атаманша!
   -- Вот ведь, подумал Андрей, телом возмужал, а умом - все такой же мальчишка, волчонок, найденный им в харчевне! Видом - витязь, волосы теперь не торчат во все стороны нечесанными лохмами, и черты лица стали плавными, как у горделивого принца... Может, и прав был цыган? Может, парнишка и впрямь принц Эллинский, или - Лунный?
   -- Хелин теперь и в самом деле изменился - да только в глазах его зеленых нет-нет, да мелькнет озорное детство...
   -- - Ну, накаркали, - простонал Хелин, бросив взгляд в окно. - Явилась не запылилась... Стоит и глаза на наши окна пялит... Может, она меня сглазить хочет?
   -- - Глупости ты говоришь! - возмутился Андрей.
   -- Толкнул дверь, и крикнул:
   -- - Полина! Заходи в дом, ведь не затракала еще, наверное...
   -- - Конечно, - проворчал за спиной Хелин. - Где ей успеть! Она и умыться-то не смогла - так сюда спешила!
   -- - Хелин! - воскликнул рассерженно Андрей. - Уймешься ты со своими насмешками?
   -- Девушка во дворе нерешительно шагнула к дому.
   -- Бедная девочка, - вздохнул про себя Андрей. - Пожалуй, наш дом единственное место, где она теряет уверенность...
   -- И в самом деле - никто бы и не узнал сейчас в этой робкой, смиренной фигурке ту самую Полину, что проезжала по улицам города с надменной улыбкой! Словно весь мир ей принадлежал - а здесь она сама бы хотела стать верной рабыней, да хозяин отказывался!
   -- Сидел, руки на груди скрестил, и губы трепетали, готовые к насмешливой улыбке...
   -- - Доброе утро, - проговорила Полина. - Я тут мимо шла, а у вас дымок из печи...
   -- И смотрела она прямо на Хелина - только тот делал вид, будто ее нет на белом свете вообще...
   -- - Присаживайся, - пододвинул ей табурет Андрей. - Трапеза у нас нехитрая, но - что Бог послал...
   -- Полина кивнула, и присела на краешек табурета.
   -- - Спасибо, только я просто посижу... Я уже позавтракала...
   -- - Ей Растаман в доме врагов есть запрещает, - фыркнул Хелин. - Вдруг мы ей в молоко яду подмешаем.
   -- И рассмеялся, довольный тем, что Полина от его шутки, словно от удара, голову вжала в плечи и глаза опустила.
   -- - Хелин! - прикрикнул Андрей. - Что ты, в самом деле? Вроде парень взрослый, умный, а ведешь себя, как дитя неразумное!
   -- Неразумное дитя немедленно замолчало, обиженно - не мог Хелин понять, почему Андрей с этой вражиной любезничает! В городе не было человека, который не знал, что нет у Андрея злее врага, чем Растаман - разве что Ариан с ним по злобе сравняться мог, но - Ариан, как идол, так вознесся, что и рукой не достать!
   -- И девка Растаманова ничем не лучше - это она перед ним шелковая, а посмотрел бы, как она по улицам вышагивает в обновках да в драгоценностях - ни дать ни взять гусыня напыщенная! А то, что и обновки ее, и драгоценности - ворованное добро, это ее ни в малой степени не волнует... Словно так и надо!
   -- Он и забыл уже то время, когда сам еду воровал - да то ж еда была, добавил он себе в оправдание. А Растаман ворует, чтобы лучше всех быть, сильнее, потому что в деньгах заключена власть, в цацках, которыми он жену и дочь, как елки, украшает - попытка скрыть их душевное уродство... Разве не это Андрей ему внушал целых два года?
   -- - Сходи-ка лучше за Жрецом, - попросил Андрей. - Пусть колдовать кончает... Есть - оно полезнее, чем к идолам взывать...
   -- Хелин с радостью вскочил с места.
   -- Куда лучше пройтись, чем терпеть многозначительные взгляды маленькой разбойницы!
   -- Стоило только ему исчезнуть за дверью, Андрей дотронулся мягко до Полининой руки, и попросил:
   -- - Не огорчайся, ладно? Юн он еще слишком для чувств... Вот подрастите немного еще, там посмотрим...
   -- Сдвинула Полина брови - как смеет этот холоп разговаривать с ней снисходительно?
   -- - Захочу - он моим будет, - процедила она сквозь зубы, поднимаясь.
   -- - Как это? - тихо рассмеялся Андрей. - Если он не захочет?
   -- - Я прикажу, - пообещала девушка.
   -- - Да разве сердцу прикажешь? - развел руками Андрей. - Ты по другому попытайся - чтобы он тебя полюбил, нежнее будь, да в разговоре не так резка! В любви терпение нужно!
   -- Нет, они не понимают!
   -- В глазах Полины сверкнула ярость.
   -- Ножка сама по себе топнула.
   -- - Моего отца все боятся, - сказала она, обиженно надув губы. - И ваш Хелин тоже скоро перед ним ниц падет - куда он денется?
   -- - Не говори зря, - нахмурился Андрей. - Пока я жив - не будет этого!
   -- Ничего ему не ответила гостья.
   -- Обида была ильнее рассудка - да как смеет этот маленький раб так к ней относиться?
   -- Встала она из-за стола, и выбежала прочь.
   -- Холодный ветер охладил ее разгоряченные щеки, да только разум не мог остудить.
   -- Хелин стоял, смотрел на нее с неприкрытой насмешкой.
   -- Не будешь ты ничьим, только моим, - подумала Полина.
   -- - Уходишь? - поинтересовался несносный мальчишка.
   -- - Ухожу, - бросила Полина. - Больно твой брат любит воспитывать...
   -- И, не выдержала-таки, бросила через плечо:
   -- - Смотри, как бы плохо его страсть к проповедям не закончилась...
   -- Хелин даже ответить ей не успел - так быстро убежала она прочь.
   -- - Что она сказала? - спросил Жрец. - Зло какое нам угрожает?
   -- - Да оно нам век угрожает, - усмехнулся Хелин. - Только и способно это ваше зло угрожать...
   -- Жрец же был напуган.
   -- Не понравились ему последние Полинины слова...
   -- - Допрыгается Андрей с речами своими, - пробормотал он тихонечко, себе под нос, чтобы Хелин не услышал. - Сам в пропасть упадет - и нас за собой потянет!
   -- Но Хелин услышал, обернулся. Смерил старика взглядом, и спросил:
   -- - О чем это ты? Были мы, как псы бездомные, и уже давно пропали б, если бы не подобрал нас Андрей! Неужели ты не помнишь, как в харчевне побирался?
   -- - Да ты послушай меня вначале, потом станешь судить! - топнул ногой жрец. - Слышал сам я - раньше Елена не давала псам своим к нему подступиться... Но теперь он обидел ее, и сильно обидел!
   -- В воображении Хелина тут же возникла этакая выросшая Полина, вздыхающая по красавцу Андрею, и насмешливая улыбка скривила его губы.
   -- - Вон ты про что! История эта не первый год длится - ничего не меняется! Пообижается, побушует, и успокоится... Не сможет она жить без Андрея, и сама прекрасно это знает...
   -- - Да ведь дразнить-то зачем бешеную волчицу! - воскликнул Жрец, всплеснув маленькими морщинистыми руками. - Что он глупости ей говорит? Будто Княжна жива-здорова, и настанет миг, войдет она в Город вся в белом, как богиня! Нет уже два года Княжны - зачем сказкам верить?
   -- - По мне все эти ваши рассказы о Княжне сказки не хуже историй про Черного Истукана, да Светлого Ангела, - рассмеялся Хелин. - Меня вот ругаете за Лунное королевство, а сами верите не знамо чему...
   -- - Не говори так! - испугался старик. - Разве ж про Черного Истукана так можно? А если он тебя сейчас слышит?
   -- - Ага, слышит! Как Андреева Княжна... Придумали все это люди от безнадежности, да чтобы было на кого собственное зло свалить... Не я виноват в том, что ворую, а Черный Истукан... Не я убил, а бесы попутали! Сам человек должен за свои поступки перед Богом отвечать, а ему не хочется! Ариан все и придумал сам, чтобы власть свою укрепить!
   -- - И Княжну? - хитренько прищурился старик. - А ее-то как? В городе есть люди, котрые помнят еще маленькую светловолосую девочку...
   -- - Она-то была, вот только не смогла ее няня уберечь, - вздохнул Хелин. - Сам знаешь - два года как о ней ни слуха, ни духа... Как умерла няня во сне, так девочка-то и пропала!
   -- И замолчал, опасливо смотря на открывшуюся дверь.
   -- Ах, зря он так громко разговаривал! Не хотел Хелин напоминать Андрею о горечи утраты - а Андрей все слышал. Вздохнул, и не сказал ничего.
   -- - Что не идете? Завтрак стынет...
   -- - Андрей, я...
   -- Хелин не договорил. Слишком сильной болью отозвались на его глупые речи Андреевы глаза.
   -- - Пойдем, - тихо сказал Андрей. - А про княжну не говори... Жива она, я сердцем чую! И волки ее не тронут, а деревья защитят... Не видел ты солнышко наше, поэтому и понять не можешь!
   -- Хотел Андрей еще что-то добавить, но только рукой взмахнул - и вышел прочь.
   -- ***
   -- - Едут!
   -- Едва заслышав этот клич, горожане привычно прятались в дома, а кто не успевал - падал на землю, склонившись до земли - не приведи Господь, мелькнет в глазах страх, и вспыхнет на самом дне их ненависть!
   -- Не сносить тогда головы несчастному...
   -- А как любить ту, что проезжает по городу в повозке, украшенной сапфирами? Сама-то на лошадях, а их кони все повыведены...
   -- Как любить ту, что у детей последние крохи отбирает в казну свою? Как любить ту, что спряталась за разбойничьи спины, да их ятаганами угрожает?
   -- Только страх да ненависть были в глазах, потому люди и прятали их, да не только от Княгини Великой! Так прятаться привыкли, что и друг другу в глаза не смотрели - боялись...
   -- Да и как не бояться? Увидит сосед твою ненависть - донесет Растаману...
   -- Вот и прятались по домам, потому что уже давно забыли, как это - разговаривать, улыбаться, любить... Даже детей своих боялись, потому что и от них не знали, чего ждать...
   -- Поэтому ехала Еленина карета по пустому городу. Ставни даже в иных домах затворяли, чтобы дыхание не просочилось, не рвануло навстречу Елене, обдавая ее горячей ненавистью!
   -- - Надо бы праздник устроить, Ариан, - говорила Елена, задумчиво глядя на пустынные улицы. - Что-то город наш тоскливым стал... Чтобы фейерверками его расцветить, да песнями веселыми! Тем паче скоро день моего рождения...
   -- - Как прикажете, Великая, - склонил голову Ариан.
   -- Проехали они по улице, и тут же вернулась туда жизнь. Словно вздох облегчения вылетел из домов, закрытых наглухо.
   -- - Не любят они меня, Ариан! - вздохнула Елена. - И ждут свою княжну...
   -- - Да как же вас не любить, Княгиня? - приподнял Ариан удивленно брови. - Такую красавицу...
   -- - Оставь, - отмахнулась Елена. - Не хуже меня знаешь, что не любят! Да и пускай - когда в твоих руках власть, зачем тебе любовь? Захочу - каленым железом выжгу им глаза, чтобы не смотрели на меня исподлобья!
   -- Топнула княгиня ножкой, да брови атласные сдвинула...
   -- - Нельзя так, Великая, - рассмеялся довольно Ариан. - Холопам и кнута хватит, что же тратить на них другие средства? Сами знаете - не станет у вас холопов, и пшеницы не будет, и хлеба...
   -- - Растамановых псов в другие края пошлю, - пробормотала Елена. - Впрочем, ты прав... От страха да ненависти сами мучаются, да ведь трусы! Дальше этого у них не пойдет... Сами не ведают, что благодаря этому и рабами моими стали...
   -- И рассмеялась зло, взмахнула рукой - словно ветер поднялся, разнес ее смех по городу, и еще холоднее стало! Будто поднялась вьюга, метнула в лица пригорошни колючего смеха.
   -- - Ты сама, княгиня, не хочешь себе помочь, - осторожно начал старую песню Ариан.
   -- - О чем ты?
   -- - Почему терпишь проповедника? - тихо спросил Ариан. Вроде голос его был мягок, но Елену не обманешь... Уловила она стальные нотки в его голосе, и нахмурилась.
   -- - Да чем же тебе Андрей так мешает, что вот уже два года только и слышу, что его извести надо?
   -- - А слышала ли ты, что он говорит? - усмехнулся недобро Ариан. - Что заповеди Господни нарушены, и не будет теперь людям спасения, если не отойдут от старого, не покаются...
   -- - Да ведь речи его мимо ушей текут! - рассмеялась Елена.
   -- - А Степан? - напомнил Ариан о разбойнике, который, наслушавшись Андрея, в рубище оделся и против Растамана вышел.
   -- - Одна туча погоды не делает, - отмахнулась Елена. - Нет больше этого Степана...
   -- - Его нет - другой появится, а там еще и еще! Опасен этот Андрей! Ничто ему не помеха - и все из-за твоей любви, княгиня!
   -- Ах, зря он это сказал, зря! Ариан и сам испугался смелости своей. Словно молнии в Елениных глазах сверкнули!
   -- - Да как ты смеешь? - тихо проговорила она.
   -- - А как еще понять тебя, Княгиня? - продолжал Ариан. - Людей других и за меньшие провинности в подземелье прячешь, а этому парню все дозволено! Вот уже два года прошу тебя, Княгиня, во имя твоего же благополучия - замкни его уста железной печатью! Так нет же - стоит тебе его увидеть, как меняешься! Из Княгини в девчонку превращаешься, не хуже Растамановой Полины, что от найденыша Андреева как от солнца млеет!
   -- - Млеет, говоришь? - улыбнулась Елена. - Вот и подарок был бы мне к празднику...
   -- - О чем это ты?
   -- - Одного человека счастливым сделать... Ах, кабы хоть одно существо на белом свете благодарностью ко мне бы воспылало!
   -- - Да что пришло тебе в голову? - не мог понять ее Ариан.
   -- - Хорошо, скажу... В день рождения моего желаю, чтобы объявлено было о помолвке.
   -- Ариан даже пот со лба вытер.
   -- Неужели княгиня никак не покончит с бесплодными мечтаниями?
   -- - Не женится он на тебе, Княгиня, прости уж меня за дерзость!
   -- - Да я разве о себе? - нахмурилась Княгиня, и вздохнула тяжко.
   -- - И без тебя знаю, что Андрею легче умереть, чем жениться на мне! Я о Полине... Ведь мое желание закон, так?
   -- - Так, княгиня...
   -- - Вот я и хочу, чтобы в день моего рождения объявлено было о том, что с этого дня Растаманова Полина и Андреев найденыш жених с невестой!
   -- И она откинулась на спинку бархатного сидения, украшенного парчей - ни дать ни взять королева.
   -- Хотел возразить ей Ариан, но сдержался.
   -- В глазах мелькнула радость - он знал прекрасно, что Хелин нипочем не согласится стать Полининым супругом, а Андрей на сей раз не против его желаний восстанет - против Княгининых!
   -- - Что ж, - улыбнулся он Княгине. - Не скажу тебе, что мне твоя идея по нраву пришлась... Но - твоя воля закон, Великая!
   -- ***
   -- Андрей часто приходил сюда - на самую окраину Города, где раньше жили книжники, а теперь только ветер разгуливал по остывшим от человеческого дыхания жилищам...
   -- Отсюда виден был лес.
   -- - Ах, матушка, матушка... Не уберег я вас с княжной...
   -- Словно дыхание коснулось Андреевой щеки, и он поднял глаза. Там теперь его матушка, сидит на облаках, с Господом разговаривает. А княжна? Где теперь она?
   -- Два года прошло с той поры, как пришел Андрей в опустевший дом. Только матушка лежала, как живая, улыбалась во сне. Ни коня Каната, ни кошки, да и коза пропала...
   -- Схоронил он матушку там, в лесу. Поискал девочку - да не было на его зов ответа... Только ветер откликнулся, да кукушка ему еще два года пообещала, на большее не расщедрилась!
   -- Не будь на его руках Хелина, ушел бы Андрей вслед за няней - одиноко ему стало без нее, да мальчика поднять надо было, защитить...
   -- А только тоска пересиливала, вот и приходил Андрей сюда, откуда виден был лес, навеки забравший от него матушку и спрятавший в чаще княжну. Сначала надеялся Андрей, что девочка найдется, - да где уж малому ребенку одному в лесу выжить? Если матушка не уберегла, ушла в заоблачные выси - как же смогут уберечь деревья да кошка?
   -- - И ты, княженка, вместе со своей няней облаками играешься, - прошептал Андрей. - Остались мы безо всякой надежды, только один Господь нам покров, да и станет ли Он нам помогать, таким? Все заповеди его нарушили... Вместо Света Господнего впустили в сердца зависть, жадность да страх. Может, потому и забрал он вас с матушкой, что не среди злобы да крови вашим светлым душенькам жить?
   -- Андрей поднял к небу глаза.
   -- - Ма-туш-ка...
   -- Как стон из груди вырвался.
   -- Ветерок ласково ли коснулся его щеки, или добрая нянина рука дотронулась, смахнула слезинку, но стало ему легче.
   -- Да и снова показалось, что нет смерти на свете, а только душа освобождается от телесных оков, празднуя победу над тленом.
   -- Вот только душу не обнять, на груди ее не укроешься, и Андрей тосковал - не хватало ему матушкиной доброй улыбки, и звонкого смеха маленькой княжны...
   -- - Простите ли вы меня? - проговорил Андрей, поднимаясь. - Кабы я пришел хоть на мгновение в тот день раньше... Тебя бы, матушка, не упас - воля Божия над тобой свершилась. Но княжна...
   -- Не мог он об этом думать, слишком горько на душе становилось!
   -- Да и пора было возвращаться. Как ни хорошо было тут сидеть да боль свою небесам отдавать - а в Городе ждал его Хелин.
   -- Он повернулся, и пошел по дороге в Город.
   -- А лес за его спиной остался - молчаливый и загадочный, спрятавший подальше от Андреевых глаз маленькую княжну, словно один хотел владеть этой тайной, никого к себе не подпуская...
   -- Даже Андрея.
   -- ***
   -- Словно дитя радовалась Елена...
   -- Поймет он, что я добра хочу и ему, и мальчику... Ведь Растаман знатен, богат, да и вражда их закончится, когда дети соединяться...- думала она.
   -- Правда, слышала Елена, что любовь Полины безответна - но чего ждать от мальчишки-подростка? У него и молоко на губах не обсохло, откуда он может пока распознать свое счастье?
   -- - В Городе краше Полины и нет девочки этого возраста, - рассуждала Княгиня.
   -- - Не стану спорить с тобой, Великая, - поддакивал Ариан. - Вот только сначала заручись согласием жениха... Горяч он, говорят, и горделив...
   -- - Каков сокол, таков и птенец, - улыбнулась Елена, и тут же замерла, бросив взгляд на дорогу. Сердце забилось, как птица в клетке, щеки залились румянцем...
   -- Не укрылась от глаз Ариана перемена, происшедшая с княгиней.
   -- Он посмотрел туда же, куда смотрела она, и глаза его сузились.
   -- По дороге шел Андрей.
   -- - Останови, - попросила Елена.
   -- Разве мог он перечить княгине?
   -- Пришлось подчиниться... Княгиня же, как малое дитя, спрыгнула с подножки кареты, и побежала к возлюбленному.
   -- - Андрей! Подожди...
   -- Вот тебе и Великая, вот тебе и всемогущая... Ах, если бы вышло все по-нашему два года назад!
   -- Но - не вышло... До сих пор не верил Ариан Растамановым сказкам! Да и как поверишь - то белый волк на него набросился, то кошка трехцветная откуда ни возьмись, в лицо когтями вцепилась - и вправду Растаман долго ходил, прикрывая от нескромных взглядов исцарапанное лицо, а то вдруг призрак ему привиделся - матери Андрея... Только занес он кинжал над спящим, кто-то мягко руку удержал. Обернулся Растаман - а перед ним стоит нянька, как живая, и говорит ему: Мало ли грехов на тебе? Зачем чужие берешь? За собственные-то отвечать времени не хватит...
   -- Сказала - и исчезла, да только не смог Растаман ударить в тот вечер Андрея!
   -- - Словно кто его охраняет, - процедил Ариан сквозь зубы, наблюдая, как княгиня глаз не сводит с бунтаря и...
   -- - Еретика, - пробормотал Ариан, и улыбнулся.
   -- Ничего, обойдется он и без Растамана! Сама княгиня и убьет Андрея...
   -- ***
   -- - Да что ты придумала?
   -- Андрей отодвинулся от Елены, заглянул в ее глаза.
   -- - Смеешься надо мной, Великая, - сказал он.
   -- - Не хуже меня ты знаешь, Андрей, что нет лучше для твоего найденыша невесты... Знатность ему даст эта женитьба...
   -- - Знатность?
   -- Андрей рассмеялся.
   -- - С каких же пор у нас разбойники с большой дороги знатью стали, княгиня? Или я в этой жизни чего-то по сию пору не понял, но если ты их знатью почитаешь, моему мальчонке среди них не бывать! Да и в знатности ли дело, когда два сердца соединяются? Разве может быть счастливым союз без любви? Была ли ты, Елена, счастлива с князем? А ведь дал он тебе знатность - вот только любви тебе по сию пору не хватает! Что за идея родилась в твоей голове? Да и по возрасту они дети еще, о какой им семье раздумывать? Растамановой Полине всего-то четырнадцать стукнуло, а Хелину - пятнадцать только!
   -- - Моя мать в этом возрасте уже меня родила, - упрямилась Елена. - Да и меня князь сюда привез, когда мне шестнадцать стукнуло...
   -- - Много ли счастья это дало тебе? - спросил Андрей тихо.
   -- Много, - хотелось ей ответить. - Тебя увидела...
   -- Но она промолчала, насупилась - не хотел он ее понимать!
   -- - Прошу тебя, Елена, не обижай девочку, - взмолился Андрей. - Поговори вначале с Хелином, и уж только после этого подступай к Полине - ведь нет хуже боли, чем отказ жениха!
   -- Ах, как Елена хорошо это знала!
   -- На одно мгновение она была уже согласна с его доводами, поставив себя на Полинино место - если девочка и в самом деле любит Хелина, а он ее нет, как же трудно ей будет все время рядом с ним быть, и знать, что никогда ее муж не полюбит - только терпеть станет, да и то... Хелин-то не будет терпеть!
   -- Она потупилась.
   -- - Может быть, ты и прав, - начала она задумчиво.
   -- - О чем речь, моя госпожа? - услышала она за спиной вкрадчивый голос Ариана. - Уже сообщила Андрею о великой радости?
   -- - Ах, Ариан, все не так просто, как мы думали! - всплеснула руками Елена. - Вдруг и вправду откажется мальчик? Позор для девочки...
   -- - Как же откажется? - недоуменно спросил Ариан.
   -- - Да если он ее не любит!
   -- - Разве твоя воля не священна, Великая Княгиня? - проговорил Ариан. - Или я не понимаю чего-то? Или у нас Андрей в Городе княжит?
   -- - Сам знаешь, Ариан, что нет, - усмехнулся Андрей. - И в воле княгини я смысла ищу... Малы они оба. Надо подождать!
   -- - Видишь, Ариан, - обрадовалась Елена. - Надо просто немного подождать... Хотя бы год один!
   -- - Не понимаю тебя, Княгиня, - пожал плечами Ариан. - Сама хотела в день своего рождения о помолвке объявить, радовалась, как дитя - и что же? Встречаешь по дороге этого человека - и сразу по другому думать начинаешь! Вот и возникает вопрос - кто у нас правит Городом, ты или он?
   -- Елена молчала, снова потупившись - как ей уйти от неприятного разговора? Кто прав - Ариан или Андрей?
   -- - Может быть, Андрей считает, что ты и не Княгиня вовсе? И городом властвуешь не по праву? - прошелестел Ариан, с каждым звуком источая яд.
   -- - Ты говоришь, не я, - усмехнулся Андрей.
   -- Вздрогнула Елена. Подняла глаза и холодной молнией обдала Андрея.
   -- Да как он смеет сомневаться в ее власти?
   -- - Завтра же объявить о помолвке, - холодно бросила она, и пошла прочь к карете.
   -- - Не отдам я тебе мальчишку, Ариан, - проговорил Андрей. - Не сломаешь ты его жизнь, как сломал Еленину...
   -- Она услышала его слова, обернулась, смерила его ледяным взглядом с ног до головы - как холодом обдала...
   -- - Завтра твой найденыш должен быть представлен ко двору в качестве жениха Растамановой Полины, - чеканя каждое слово, повторила она. - А удумаешь иное - пеняй на себя! Нет у твоего мальчишки выбора - или в одних оковах будет, или...
   -- Она усмехнулась. Глаза их встретились. Словно подменили Елену - теперь в ее глазах только высокомерие да властность были, и голос стал пронзительным, словно ворона закаркала...
   -- Договаривать она не стала - да Андрей ее и так понял.
   -- Приподняла тяжелую парчовую юбку, и шагнула в карету.
   -- Ариан остановился, и обернувшись, подмигнул Андрею. Чья взяла?- неслышно прошептал он, но Андрей расслышал.
   -- Проводил взглядом удаляющуюся карету, и вздохнул.
   -- Не будет Хелину, как и ему, в этом Городе, покоя!
   -- - Где же ты, княжна, - прошептал Андрей. - Город твой весь в кровавых слезах... Только тебе одной под силу было открыть железную дверь, выпустить на волю Светлого Ангела! Ах, матушка, матушка! Как же мы с тобой ее не сберегли? Теперь и Господь от нас, видать, отвернулся!
   -- Только ветерок со стороны леса пролетел мимо, коснулся разгоряченной щеки Андрея. Словно хотел успокоить, да от горя и обиды не понял Андрей, что хотел ему сказать свободный ветер...
   -- ***
   -- ГЛАВА ШЕСТАЯ
   -- НАСТОЯЩИЙ ПРАЗДНИК
   -- ***
   -- Все богаче день ото дня становился дом Растамана. Гордо возвышался он в самом начале кривой улочки - отделенный высокими воротами, скрывающими от любопытных и завистливых глаз стены, украшенные прихотливыми узорами.
   -- Пол в доме был устлан дорогими персидскими коврами, повсюду сверкали и переливались массивные, золотые украшения - даже подсвечники в доме Растаман украсил сапфирами.
   -- - Княгиня! - ахнула служанка, кога во двор Растамана въехала карета.
   -- Бедная девушка застыла на месте, не зная, к добру ли этот визит, да мешкать было нельзя - не простит княгиня даже минуты ожидания!
   -- - Княгиня, - только и выдохнула она, влетев в покои к госпоже.
   -- - Что княгиня?
   -- Алия потянулась, зевнула - вставать с кровати ей совершенно не хотелось.
   -- - Княгиня к вам приехала, - выпалила служанка.
   -- Глаза Алии были как щелочки, но от такого известия округлились, большими стали - сама Княгиня? К ней?
   -- Никогда она сюда не заезжала!
   -- - Встречай ее, - махнула она маленькой ручкой.
   -- Быстро встала, оделась - чтобы не померкла ее восточная красота рядом с княгининой, нарядилась в лучшее, да в уши настоящие адаманты продела...
   -- - Не к добру, или...
   -- Как узнаешь?
   -- Сколько мыслей пролетело в голове, подобно ветру - и ни одна из них не могла стать окончательным ответом!
   -- Последнее время Растаман ходил мрачнее тучи, разговаривать с ним было хуже, чем с камнем - словно согнулся он, постарел, и в глазах тоска поселилась... В городе ходили слухи, что пробежала между ним и Арианом черная кошка. Ни для кого не секрет, каково влияние Ариана, может, и теперешний визит сулит им беду?
   -- - Никогда ведь не заходила к нам, вроде бы мы ей не компания, - задумчиво пробормотала Алия, припудривая щеки. - Ниже холопов нас считала раньше - а теперь почтила визитом? Нет, не к добру это!
   -- Но делать нечего - раз пришла беда, да еще и вошла в ворота, надо выйти ей навстречу...
   -- Алия быстро сбежала по ступенькам - маленькая, воздушная, пусть знает княгиня, что не она одна красива, как распустившаяся роза! Может быть, нет у Растамановой жены таких алых губ, и черных, как смоль, бровей? Или ресницы у нее не лежат на щеках, когда она засыпает?
   -- А уж про наряды и говорить не стоит! Ничем не хуже княжеских, если не лучше!
   -- Так и вошла в гостиную, носик кверху. И даже когда склонилась перед Великой в низком поклоне, сделала это с такой грацией и достоинством, что Ариан усмехнулся, а княгиня едва заметно нахмурилась - не уклонилась от ее взора гордость восточной красавицы!
   -- - Чем обязаны счастьем видеть вас, Великая? - проговорила Алия, склонившись в поцелуе - ох, с радостью бы сплюнула она, так противно было руку целовать!
   -- - Дома ли твоя дочь? - поинтересовалась Елена.
   -- Не дождешься от меня задушевных разговоров, не снизойду, сказал Алие взгляд Елены. Место твое у моих ног, а от твоих взглядов горячих я не расплавлюсь...
   -- - Дома, Великая...
   -- Недоумение не смог скрыть взор - зачем Елене понадобилась Полина?
   -- - Позови ее, - приказала Княгиня. - Дело у меня к ней... Скажи ей, Княгиня сватать ее пришла.
   -- Служанка, уже метнувшаяся по приказу Алии за Полиной, остановилась на пороге, замерла в недоумении. Оглянулась на госпожу - у той в глазах тоже страх промелькнул, словно птица.
   -- - Сватать? - переспросила Алия.
   -- Кровь отлила от щек - белее белого стояла она, опустив руки, смотря в темные княжеские глаза.
   -- - Да, - кивнула Княгиня, обнажая в улыбке жемчужные зубки. - Или ты против? Неужто думаешь, Княгиня для твоей дочери плохого жениха подберет?
   -- - Да ведь мала еще Полина, - попробовала возразить Алия, но осеклаь - как предвестье гнева, сдвинулись соболиные брови на переносице!
   -- - Мала? - зловеще переспросила княгиня.
   -- - Иди за Полиной, - устало приказала Алия служанке. - Может быть, Великая вначале с ней самой посоветуется? Да и не мне судьбу ее решать - как она захочет, да Растаман прикажет...
   -- - Что же, Алия, получается? Я у тебя после них иду?
   -- Голос Княгини был тих и вкрадчив, но не обмануть Алию притворной лаской - забилось тревожно ее сердце!
   -- - Нет, княгиня, нет! - воскликнула она горячо. - Знаю я, только о счастье нашем ты думаешь днем и ночью! Прости меня, княгиня, я растерялась от радости великой! Только скажи, кто жених?
   -- - А вот придет твоя дочь, узнаешь, - улыбнулась Елена, сменив гнев на милость.
   -- Глупы люди, подумала она, рассматривая с любопытством Растамановы хоромы. От счастья своего нос воротят... неужто Андрей считает, что в его хибаре мальчишке лучше жить, чем в этих светлых покоях? Какой толк в гордой нищете?
   -- - Звали?
   -- Звонкий девичий голосок оторвал ее от размышлений.
   -- Полина стояла на пороге, с удивлением и страхом глядя на высокую гостью.
   -- - Подойди ко мне, дитя мое, не бойся...
   -- Ласково поманила ее к себе Елена, и голос звучал, как елей и патока.
   -- Девочка подошла, опустилась перед владычицей на колени.
   -- - Скажи, милая, нравится тебе Хелин?
   -- Полина вздрогнула, опасливо оглянулась на мать. Алия стояла, прислонившись к стене - только румянец во всю щеку выдавал ее волнение.
   -- - Да, нравится, - прошептала Полина, зардевшись. - Только я ему не нравлюсь...
   -- - Это ничего, - рассмеялась тихо Елена. - Знаешь, как говорится? Стерпится - слюбится... Мужчины иногда бывают глупы, бегают от собственного счастья...
   -- И вздохнула, глаза печалью затуманились - словно вспомнила о своем.
   -- Но тут же прогнала печаль, вернулась, и, взяв девочку за подбородок, проговорила:
   -- - Завтра мой день рожденья... Я хочу, чтобы вы сделали мне подарок. Давно в городе не было праздников, пусть завтра случится!
   -- - Ваш день рожденья и так для всех торжество великое, - льстиво проговорила девочка.
   -- - Нет, я хочу, чтобы и у вас с Хелином тоже был праздник! Поэтому завтра я хочу объявить вас женихом и невестой!
   -- Побелела, как полотно, Алия. А полина вспыхнула, улыбнулась против воли, и поцеловала Еленину руку.
   -- - Что же ты не спросишь меня, согласен ли он? - спросила удивленно Елена. Или наврал ей Андрей?
   -- Девочка уверена, что Хелин рад будет стать ей мужем?
   -- - Ваша воля для всех закон, склонила головку в поклоне девочка. - И для него не исключение...
   -- Встала легко с колен, и такая молния полыхнула из ее глаз, что даже Елену обдало ее жаром - невольно отшатнулась она, и тревожно забилось сердце.
   -- А если я недооцениваю эту маленькую обезьянку, - подумала она.
   -- Если угроза ей не от Андрея, не от мифической княжны - а вот от этой черноволосой девочки?!
   -- Как бы то ни было, дело сделано! Княжеское слово назад не берут...
   -- Княгиня поднялась, кивнула величественно, и вышла. Молчаливо шел за ней Ариан - ссориться с Растаманом ему не хотелось. Итак последнее время их отношения близки к разрыву, как бы не рассердился он из-за этой княжеской глупости!
   -- Но он знал, что возражения все вызовут гнев Княгини, и даже ему не хотелось быть его причиной.
   -- Слишком жестокой становилась княгиня в гневе!
   -- Ариан шел за ней молча, и все думал, каковы будут последствия необдуманного поступка Княгини. Впрочем, скоро он успокоился, и улыбка коснулась его тонких губ.
   -- Приежде всего Ариан искал выгоду для себя - а тут она несомненно была! Конечно, был и риск - но Ариан привык рисковать.
   -- - Вся жизнь рядом с Великой риск, - усмехнулся он.
   -- - Ты что-то сказал? - обернулась немедленно Елена.
   -- - Нет, Великая, - торопливо отказался Ариан. - Тебе послышалось...
   -- - То-то же... - проговорила она.
   -- Настроение у нее было пасмурным, как небо над Городом, словно сейчас княгиня ступила окончательно в черную тень, да возвращаться ей не хотелось.
   -- В конце концов, моя воля для них священна, подумала она снова, разглядывая в окно пустынные улочки.
   -- Ах, какими унылыми они ей сейчас казались! Не могла больше Елена жить в такой серости беспросветной!
   -- - Завтра же... Нет, сегодня к вечеру! Вели, Ариан, расцветить все улицы Города огнями и фейерверками, - распорядилась Елена. - Праздник должен быть настоящим!
   -- ***
   -- Хелин в это время и думать не думал о своей судьбе. Да и зачем? Разве не Бог судьбой ведает?
   -- У Хелина заботы были поважнее. Он мастерил флейту - как Этан учил его в свое время, чтобы звуки были красоты волшебной. Не выходило пока у Хелина такое чудо, иногда руки опускались. Может, нет у меня таланта? Этан эти флейты делал даже на продажу, и все с разными голосами у него получались, а у меня - скрип один! Словно осипший ворон каркает!
   -- - Не выходит ничего, - покачал он головой, в очередной раз ломая неудавшееся творение.
   -- - Да и не выйдет, - подал голос Жрец. - Потому что ты забыл про богов...
   -- - Да в зубах ты навяз со своими богами! - отмахнулся Хелин. - Андрей говорит, Бог один.
   -- - Да что он знает, твой Андрей! Голову только морочит тебе... Какая флейта получится у мальчишки, забывшего веру отцов?
   -- - Вот не знаю, чему мой отец поклонялся, - рассмеялся Хелин. - И не видел я его ни разу!
   -- - А Этан?
   -- - Этан... Он свободе одной служил. Да природе... А что она, природа? Разве не Бог? Андрей говорит, в каждом дереве дуновение Божьего дыхания...
   -- - Предки твои много богов имели, - не унимался Жрец. - Зевес-громовержец, Афродита...
   -- - Не знаю, откуда ты эти имена иностранные взял, - мальчик отломил другую ветку. - Но я эти имена от тебя только и слышал! Вот, кажется, эта свирелька получится! Посмотри - гладкая, как кожа ребенка!
   -- - Пока не испросишь у богов позволения, не выйдет ничего, - хитренько улыбнулся Жрец. - Хоть раз бы попытался!
   -- - Много чести твоим богам, - рассмеялся Хелин. - Без них обойдусь...
   -- Жрец помрачнел, насупился, в глазах его мелькнул страх.
   -- - Поостерегись так говорить, - пробормотал он. - Накличешь беду на всех нас!
   -- - Да что ты вечно каркаешь, как ворона! Накличешь беду, накличешь беду! Даже тени боишься своей - и что за жизнь? - не выдержал Хелин. - Андрей говорит, надо жизни в глаза смотреть, да на Бога уповать, тогда никакая беда не страшна! А тебя послушать - так нет лучше жизни, чем забиться под кровать, да носа оттуда не высовывать!
   -- Сказал резкие слова - да тут же о них пожалел. Зря он так... Старик ведь к нему привязан. Жалко ему стало Жреца - тот сидел, сжавшись в уголке, и плечи опустил.
   -- - Не сердись, - подошел к нему Хелин, и ласково обнял за худые плечи. - Люблю я тебя, вот только богов твоих...
   -- - Не договаривай! - в страхе закричал старик. - И так душа за тебя болит... Прогневаешь - никакая жертва тебя не спасет!
   -- - Вот и говорю - злые они, - снова проснулся в Хелине озорной мальчишка. - Жертвы им все какие-то подавай... Слова не скажи поперек. Прямо как наша Княгиня!
   -- Ничего не ответил Жрец. Ах, Хелин, мальчик ясный, как же ты дерзок, думал он. Как бы не причинила тебе зла твоя смелость!
   -- - Скорее бы Андрей пришел, - проговорил он вместо этого. - Что-то задерживается он...
   -- - Придет, куда денется? - проговорил Хелин, и бросил взгляд в сторону дороги, откуда должен был появиться Андрей.
   -- Пуста она была. Только ветер, налетевший невесть откуда, гонял по дороге снег, да завывал при этом , как голодный волк.
   -- - Задержался, - вздохнул Хелин. - Может, в храм заброшенный отправился?
   -- - Допрыгается он со своим храмом, - проворчал Жрец. - Вот мы - спрятали нашу веру, и живем... А он так не хочет! Знает же, не по нраву разбойникам его Бог, так нет же - как назло, только и говорит про Него, да про княжну свою пропавшую! А ее уж и на свете нет! Мыслимое ли дело, чтобы маленькая девчонка в лесу выжила?
   -- - Может, ты и прав, да при Андрее этого не говори, - попросил Хелин. - Он ведь только надеждой живет... Не лишай его надежды!
   -- Жрец нахмурился- чувство ревности сильно сдавило грудь, так много заботы об Андрее было в голосе Хелина. А меня? - застенал, заметался голос этой ревности. - Как бы меня он так любил... Но кому нужен старый Жрец?
   -- И в то же время не мог он расстроить Хелина - привязанность к нему только и держала старика в городе.
   -- - Не стану об этом говорить, - успокоил он Хелина. - Каждому своя сказка, Андрею твоему - о княжне... Пусть с ней живет.
   -- ***
   -- Алия боялась мужа. Как ему сказать о княгининой прихоти? А не скажешь - еще будет хуже. Скажет, что утаить хотела она об этом, да и княгинин гнев обрушится на ее голову!
   -- Потому сидела она тихо, словно мышка, пока Растаман трапезничал. Даже от него не укрылось, что Алия сама не своя...
   -- - Что это с тобой? - спросил он, нахмурившись.
   -- Вернувшись с промысла, он принес жене изумрудную диадему. Словно княгиня, прицокнул языком, когда Алия одела ее на свои черные волосы. Может быть, подарком недовольна?
   -- - Княгиня в гости приезжала, - нехотя молвила Алия, и снова осеклась, в страхе метнула взгляд на мужа.
   -- - Княгиня? - удивился Растаман. Но тут же прогнал все подозрения - может ьыть, дошло наконец-то до высокомерной Елены, кому она обязана своим благоденствием! Может быть, поумнела, начала уважать Растамана...
   -- - Да, - кивнула Алия.
   -- - По делу, или в гости?
   -- - По делу, - пролепетала Алия.
   -- Растаман вскинул брови.
   -- - Хочет Полину замуж отдать...
   -- - Полину? - переспросил Растаман. Не ослышался ли он? С чего вдруг в голову Княгини пришла мысль Полинину судьбу устроить?
   -- - И за кого же она порешила отдать нашу Полину?
   -- Алия набрала в легкие побольше воздуха, собрала все свое мужество в кулачок, и выдохнула едва слышно:
   -- - За найденыша...
   -- Растаман побледнел, как полотно. Только глаза сверкнули недобрым огнем.
   -- - За этого пса безродного? - тихо и угрожающе прошипел он.
   -- - Так Княгиня хочет, - попыталась защититься от его гнева Алия.
   -- С губ Растамана чуть не слетело - не бывать этому!, но опомнился, взял себя в руки...
   -- - За найденыша... - прошептал он, сжав клинок побелевшими от ярости пальцами. - Чего удумала...
   -- - Я пыталась сказать ей, что мала еще Полина, да она и слышать ничего не хочет, - проговорила Алия.
   -- - Да что же, когда старше станет, отдашь ее за голь эту перекатную? - вскинулся атаман. - Для этого пащенка я ночами глаз не смыкаю, будущее для своей дочки создаю? Или ты думаешь, золото все это мне даром достается?
   -- Ярость, начавшая бушевать в груди Растамана, уже нельзя было успокоить. Не мог он сорвать обиду на Княгине, только жена была под рукой...
   -- Словно почувствовав опасность, Алия вскочила, метнулась в угол, закрыла лицо рукой.
   -- - Не бей меня, - попросила она. - Нет в этом моей вины! Не могу я говорить против княгини!
   -- Как ни сладок был Растаману страх в глазах жертвы, он опустил руку, занесенную для удара.
   -- - Пойду к Княгине сам, - сказал он. - Пусть отставит глупости с женитьбой...
   -- - Пойдешь? - услышал он девичий голосок с порога.
   -- Обернувшись, Растаман встретился взглядом с Полиной.
   -- Она смотрела на него, сузив глаза.
   -- - Неужели пойдешь? - прошептала она, и столько яда было в ее голосе, что и змея бы позавидовала такому обилию!
   -- - А что, не пустишь? - набычился Растаман.
   -- - Иди, коли хватит смелости против Княгининой воли возразить, - передернула девочка плечом. - Только я не хочу в изгоях оказаться из-за твоей гордости да глупости... Сам же учил меня - воля Княгини священна. Даже если потребует она, чтобы мы заживо в аду горели - итогда не задумываясь, должны мы броситься в пламя! Что же теперь? Из-за глупости все рушить, что ты выстроил? Разгневается Княгиня, выгонит нас прочь - а то и хуже, сгноит в подземельях! Нет, отец, никогда я не допущу этого!
   -- С удивлением посмотрел на Полину Растаман. Сам не ведая, мудрую дочь вырастил! Смысл в ее речах был, Растаман не мог возразить ни слова... Вот только как бы в жертву она себя приносила, ягненок несчастный, и сердце Растамана защемило от печали.
   -- - Поди сюда, золотце мое, - прошептал он.
   -- Подошла Полина, припала к отцовской груди.
   -- - Ах, птичка моя, да как же так...
   -- Не простит Княгине этого Растаман, - думал он. - Никогда... Заплатит мне за твои слезы жестокосердная властительница! Знай же, Княгиня, с этого момента песок в часах твоей жизни почти истончился - совсем слабой струйкой вниз сбегает, да и того, что осталось, хватит, чтобы наполнить твои дни смутной тоской да горем!
   -- Причитания отца Полина слушала молча. Никто не видел ее лица - скрытого на мощной отцовской груди.
   -- Тяжело вздохнула Алия. Всплакнула в уголке служанка.
   -- А на Полининых губах сияла улыбка. Всего добьюсь с княгининой помощью, да с хитростью, - думала она, предвкушая завтрашний праздник. - А там недалек путь и до престола княжеского...
   -- ***
   -- Темно было в разрушенном храме, пусто... Снег да ветер властвовали здесь, отчего казалось, что одиночество беспросветно - раз нет Господа в Его храме, где найдешь?
   -- Андрей уже давно стоял на коленях, склонив голову, точно вел неслышную беседу.
   -- - Да будет на все воля Твоя, - прошептал он наконец, поднимаясь с колен - перекрестился, положил земной поклон туда, где еще недавно возвышалась колокольня, а теперь гулкая пустота отвечала ветру.
   -- Покинув храм, Андрей остановился - отчего же снова показалось ему, что пока он там был, чье-то сердце радовалось, а ушел отсюда - снова запечалился храм, как живой!
   -- Как матушка...
   -- Словно тут она и обреталась, невидимая, как ангел, ощутимо было лишь дыхание ее - теплое, нежное, как в детстве...
   -- - Нет, Господи, только в Твоей воле судьбы устраивать, - покачал головой Андрей. - Не дам я им мальчика сломать!
   -- - Не дай, - отозвалось эхо в стенах храма.
   -- Вздрогнул Андрей, обернулся. Словно голос был матушкин - или показалось?
   -- Он вернулся.
   -- Только ветер раскачивал веревку, оставшуюся от колокола.
   -- Да на самом верху сидела трехцветная кошка, как та, которую видел он на руках у княжны.
   -- - Ты? - вымолвил он, и попытался дотянуться.
   -- Кошка мурлыкнула, но в руки ему не далась - отпрыгнула подальше, и принялась умываться, словно гостей пророчила.
   -- - Да нет, похожа ты просто, - вздохнул Андрей. - Ах, бедняга! Взял бы тебя к себе - но Бог знает, где я буду завтра? Да и тебе в Городе житья не будет! Не любят они зверюшек, мешаете вы им с какими-то духами разговаривать!
   -- Кошка наклонила голову, точно слушала и понимала человеческую речь.
   -- - С Богом не мешаете, а с духами...
   -- Он тяжело вздохнул.
   -- Кошка сочувственно посмотрела на Андрея. Но подходить не стала. Так и сидела на самой вершине полусгнившей лестницы - и как она умудрялась сохранять там равновесие?
   -- - Что же мне с тобой делать? Даже покормить тебя нечем...
   -- Кошка посмотрела на него, мяукнула, спрыгнула вниз, и пошла в сторону леса.
   -- Словно что-то она Андрею говорила, а он не понял ничего...
   -- Проводив кошку взглядом, Андрей направился к дому.
   -- Странное дело, но теперь печаль его стала легче, будто переложил он часть забот на чужие плечи.
   -- - Андрей! - услышал он голос Хелина.
   -- Вихрем кинулся к нему мальчик, обнял, прижался щекой к его щеке.
   -- - Как я за тебя волновался, - прошептал Хелин. - Из города такие звуки доносятся, словно там виселицу строят, или костер для ведьм складывают! Треск, стук - ужас!
   -- - Может, и виселицу, - вздохнул Андрей, нежно убирая прядб волос со лба Хелина. - Послушай меня, Хелин... Может так случится, что нам придется расстаться вскоре. Если что со мной случится, помни - в лесу есть дом, о котором никто не знает! Там сможешь продержаться некоторое время - если не заьыл еще, чему научил тебя твой Этан... Все одно, дружочек мой, с животными иной раз лучше, чем с людьми! Обещай же мне, что уйдешь отсюда!
   -- - А ты? - нахмурился Хелин. - Что за глупости ты говоришь, Андрей! Уйдем вместе!
   -- - Может, и вместе, да всякое может выйти... Обещай!
   -- Стиснул он руку Хелина, и смотрел ему прямо в глаза. Не дал мне Господь своих детей, только ты у меня есть, думал он. Матушка за меня жизнь не раздумывая бы отдала, так и я не стану хуже!
   -- - Да...
   -- Только начал Хелин говорить, да осекся. Глаза округлились от удивления, и только и смог он выдохнуть:
   -- - Княгиня?!
   -- Андрей вздрогнул, обернулся.
   -- И в самом деле - к дому подъехала карета Княгини, черная, как тень, и сердце Андрей сжалось от предчувствия беды. Прижал он мальчика к себе крепче, и напомнил:
   -- - Помни, Хелин! Ты мне обещал...
   -- Хелин промолчал в ответ.
   -- - Или я тебе не вместо отца? - нахмурил брови Андрей.
   -- Княгиня уже вышла из кареты, все ближе и ближе подходила она к дому Андрея.
   -- - Разве не должен младший выполнить волю старшего? - прошептал уже тише Андрей.
   -- - Должен, - кивнул Хелин. _ Если воля справедлива...
   -- - Моя воля может быть, и не справедлива, да сердце подсказывает, что так будет лучше, - улыбнулся ему ободряюще Андрей.
   -- И, отпустив плечи Хелина, пошел навстречу гостье.
   -- ***
   -- Взглянула княгиня в глаза Андрея, и снова укололо ее сердце сомнение - может быть, зря она затеяла все это? Да как отступишь? Сам Андрей просил не унижать девичьего достоинства...
   -- - Здравствуй еще раз, Андрей, - проговорила Елена. - Не передумал?
   -- - Это ты передумать должна была, Великая, - спокойно ответил Андрей, смотря ей прямо в глаза. - А мне думать не о чем... Я сказал уже, что не дам мальчишке жизнь сломать!
   -- - Значит, вот какого ты мнения о моих стараниях, - нахмурилась Елена. - Разве я зла хочу твоему найденышу?
   -- - Может, ты и не хочешь его, только оно на пороге...
   -- - Да как ты смеешь! - проговорила Княгиня. - Меня ты, что ли, злом называешь?
   -- - Не тебя, а твое упрямство, да гордыню, - ответил Андрей.
   -- Он казался спокойным, словно ничего и не происходило, словно не в ее руках сейчас жизнь не только его, но и Хелина.
   -- - Как бы то ни было, я ничего передумывать не намерена, - сквозь зубы проговорила Княгиня. - Вопрос этот уже решен. Невеста согласна...
   -- Андрей усмехнулся, и попросил:
   -- - Ну, так спроси и жениха, хочет ли он этого союза... Я думал раньше, что это парень у девушки руки просит, а получается, все наоборот!
   -- - Ошибаешься, Андрей, - рассмеялась Княгиня. - Дети глупы, и счастья своего не знают! Но я спрошу...
   -- Она подошла к Хелину, и остановилась, глядя ему в глаза. Словно молния полыхнула из зеленых глаз - ах, как красив был мальчишка, отметила она про себя. На Андрея похож упрямой линией подбородка, да этим сиянием в глазах!
   -- - По сердцу ли тебе Полина?
   -- - Растаманова? - переспросил Хелин, и рассмеялся. - Нет, Княгиня! На дне ее души зла много лежит, зависти - так что будь она даже собою хороша, как Пресвятая Богородица, и тогда бы я отказался! Нет радости там, где много злобы...
   -- - Дитя ты еще, - топнула ножкой Княгиня. - Не можешь понять, что тебе в жизни нужно! Моя воля такова, что быть тебе ее женихом!
   -- - Разве людей не Господь соединяет? - рассердился Хелин. - Воля твоя, Княгиня, а не будет по-твоему! Не телок я, чтобы меня в Растаманов загон тащить против воли!
   -- С трудом сдерживала Княгиня гнев - да как смеет этот щенок безродный против нее слова подбирать?
   -- - Как ты смеешь так говорить со мной? - холодно спросила она. Только в глазах сверкнули холодные льдинки ярости - да тут же погасли, послушные воле Княгини.
   -- - А как вы смеете мою судьбу по-своему кроить? - вскинул голову мальчик. - Видеть не могу вашу Полину...
   -- - Придется тебе ее видеть, если я так хочу!
   -- Скрестились их взгляды, точно мечи в бою.
   -- - Сами на нее и смотрите, - отрезал Хелин. - А знаете, почему она вам нравится? Потому что вы с ней - как две стороны одной монеты! Она - ваше отражение, только еще...
   -- И осекся, сам устрашившись смелых речей.
   -- - Договаривай же... - прошипела Елена, как змея.
   -- - Только еще гаже, - тряхнул упрямо головой Хелин.
   -- Даже Андрей нахмурился, а Жрец, причитая, в угол отполз - подальше от греха!
   -- -Ох, беда, беда, - бормотал он.
   -- - Не пойдешь сам? - спросила Елена насмешливо.
   -- - Не пойду, - ответил Хелин.
   -- - А ты что скажешь? - обратилась она к Андрею.
   -- - Я уже все тебе сказал, - проговорил он. - Рано еще Хелину думать о невестах... Придет срок - вернемся к нашему разговору. А сейчас, раз не хочется ему - не стану неволить паренька! Ему жить - ему и выбирать...
   -- - Хорошо же, - кивнула Елена. - Не хотите по-хорошему - будет вам плохое! Надо будет - в кандалах жениха притащу, а праздник завтра состоится!
   -- - Елена! - попытался остановить ее Андрей.
   -- Она не остановилась - только сбавила немного шаг.
   -- Он догнал ее, и теперь шел рядом с ней.
   -- - Не губи его, - попросил он. - Ради меня - не губи!
   -- Не ответила она ничего. Только губы плотнее сжала.
   -- - Елена, ради собственной любви...
   -- - Замолчи! - воскликнула она.
   -- Остановилась, обернулась к нему - в глазах сверкнули, словно алмазы, злые слезы.
   -- - О любви говоришь... Какая же она, твоя любовь? Горше полыни... Да и нет пути назад - не могу я, Андрей, княжеское слово назад забрать! Сам говорил - девочку обманывать нельзя! Раз уж мне не судьба познать счастье - пусть хоть она своего добьется!
   -- И, словно птичка, вспорхнула в карету - только облачко пыли осталось на дороге после Елениного приказания - трогай!
   -- Да горький осадок в душе - словно чего-то не сделал Андрей, не смог через себя преступить, и должен будет сполна за это заплатить!
   -- - Мой грех - моя и плата, - проговорил он задумчиво. - А мальчик не при чем!
   -- ***
   -- Княгиня сидела, нахмурившись. Словно в такт ее мрачным мыслям, постукивали в городе молотки - город готовился к празднику.
   -- Вот только стук их казался заунывным, печальным. Совсем не праздничным...
   -- Княгиня была рассержена, и в то же время она чувствовала, что только что произошло что-то непоправимое, произошло по ее вине - а вот признаться себе в этом не могла!
   -- - Ты не рассказала, Княгиня, как прошел твой визит, - напомнил о своем присутствии Ариан.
   -- - Ах, это... Все прекрасно! - ответила Елена, выдавив на лице жалкое подобие улыбки.
   -- - Неужели Хелин согласен? - изумленно выдохнул Ариан. Он не ожидал от мальчишки такой покорности!
   -- - Мал он еще, чтобы счастье понимать, - отмахнулась Елена. - Пока глуп, и кто о его будущем лучше, чем княгиня, может позаботится? Так что завтра с самого утра глашатаям объявить о помолвке...
   -- - Они уйдут, - сказал Ариан.
   -- Ах, ка бы ушли! Насколько легче стало бы ему дышать!
   -- - Не посмеют, - отрезала Елена.
   -- - Посмеют, княгиня, и ты знаешь это не хуже меня, - усмехнулся Ариан. - Не согласятся они поступиться своей свободой!
   -- Елена задумалась, наморщила гладкий лоб. А ведь он прав... Попытаются убежать, предпочтут голодную, лютую смерть на свободе счастью в оковах!
   -- - Вели на границах Города псам охрану держать, - распорядилась она. - Чтобы никто из Города живым сегодня ночью не вышел!
   -- ***
   -- Ветер к ночи становился все крепче, все злее.
   -- Метался он, раскачивал деревья так, что они клонились к земле, завывал, как стая шакалов...
   -- - Собирайтесь, пора, - бросил Андрей. - Нет другого выхода у нас. Ночь скроет нас от злых глаз, а в лесу, даст Бог, продержимся некоторое время...
   -- - В своем ты уме, что нас на вьюгу выбрасываешь, как на смерть? - взвыл Жрец. Совсем ему не хотелось уходить из теплого дома!
   -- - Запомни, Жрец, лучше гибель, чем позволить крысам погубить Хелина! - взорвался гневом Андрей.
   -- - Вот уж гибель нашел, - пробормотал себе под нос Жрец. - Не красавица, конечно, Полина, да ее красоту во сто крат жемчуга да сапфиры перевесят! Был ли день, когда Растамановой семье голодно было?
   -- - Замолчи, - нахмурился Андрей.
   -- Жрец повиновался, начал складывать свой нехитрый скарб в узелок... Ах, быть бы Хелину вельможей при княжеском дворе, и он, Жрец, рядом с ним бы возвысился! Вернул бы Перуна да Стрибога на землю эту охладевшую...
   -- Хелин собирался молча, чувствуя себя виноватым - по его милости нарушен покой этого дома! По его милости вынуждены они отправляться в черную ночь неизвестности...
   -- - Может, и правда? - поднял он к Андрею глаза. - Стерпится... Что такое жена? Вынесу, а у вас из-за меня хоть неприятностей не будет...
   -- - Как ты можешь глупости такие говорить? - тихо спросил Андрей. - Не жена - сама Любовь! За любовь люди жизнь отдают... Настанет час - встретишь ты ту, что всех на свете тебе краше покажется! Захочешь к ней руки протянуть - а они, руки твои, в оковах Полининых?! Не только тебе выйдет наказание, но и ей, ни в чем не повинной!
   -- - Говорят, нет любви на свете, - возразил Хелин.
   -- - Это глупые говорят, убогие, - отмахнулся Андрей. - Они сами, знать, себя предали, вот и не заходит она к ним, боится, что и ее предадут!
   -- Он открыл дверь, впуская в дом ветер, и снег.
   -- - Там ветер холодный, - поежился Жрец.
   -- - Ветер, старик, даже когда холодный - свободен, - усмехнулся Андрей. - Вот и мы скоро станем свободными, как он!
   -- Они шли, таясь, прячась в тени, как воры.
   -- Каждому из них казалось, что следит за ними непрестанно взгляд жестокосердной Княгини.
   -- - Кажется, все, - облегченно вздохнул Андрей, когда они подошли к мертвому поселению книжников. - Теперь и лес недалеко...
   -- Стоило только произнести ему эти слова, как из темноты выплыли фигуры всадников.
   -- - Псы Еленины... - выдохнул Жрец, и, раньше, чем успели опомниться Андрей с Хелином, громко крича, побежал прочь.
   -- Голова предводителя отряда повернулась в их сторону.
   -- Вот тебе и праздник, - подумал Андрей. - Как теперь спасти мальчишку?
   -- Один был у него выход.
   -- - Беги за Жрецом к лесу, - приказал он, - беги, слышишь?
   -- - А ты? - выдохнул Хелин.
   -- - Я прикрою тебя, а уж там догоню, - пообещал Андрей, подталкивая Хелина в тень, где никто бы его не увидел.
   -- - Нет, - прошептал Хелин. - Я с тобой останусь...
   -- - Послушай меня, мальчик, - положил ему на плечо руку Андрей. - Только три вещи в этом мире чего-то стоят... Только за три вещи можно жизнь положить! Бог, любовь и свобода... Запомни это, и не мешай мне в глазах Бога оправдаться! Придет и твой час, но не теперь! Не пробил он еще... И - кто же найдет Княжну и освободит Светлого Ангела, если ты станешь Полининым рабом?
   -- Раньше, чем успел Хелин опомниться, Андрей вскочил, и пошел к всадникам.
   -- Только свист стрелы прорезал тишину, как крик.
   -- Да показалось Хелину, что где-то далеко, в лесу, жалобно застонала кошка.
   -- - Андрей! - выдохнул он, пытаясь разглядеть в темноте могучую фигуру своего брата.
   -- Но только псы, как воронье, кружили над поверженным гигантом.
   -- - Прощай... - пробормотал мальчик, вытирая тыльной стороной руки слезы. - Я найду твою Княжну... Может, и ты тогда оживешь вместе с надеждой...
   -- ***
   -- ГЛАВА СЕДЬМАЯ
   -- НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
   -- ***
   -- Он долго шел по лесу, почти не ощущая холода и боли - все застилало горе, как слезы в глазах. Ноги подкашивались, но он шел.
   -- Наконец он больше не мог сопротивляться усталости.
   -- Ноги больше не слушались - мальчик упал, проваливаясь в черную яму страшного сна, где только стрела свистела, да слышались за спиной голоса преследователей...
   -- Одно было ему странно - стоило ему войти в лес, голоса эти стихли, стали зыбкими, призрачными,словно теперь он был в тумане, и туман надежно скрыл его, спрятал.
   -- Потом ему казалось, что кто-то тащил его через лес, волоком, как щенка. Он уже не мог двигаться - холод победил его, сковал члены оковами своими, и вдруг ему стало тепло. Словно его накрыли мехом, теплым, уютным, а еще откуда-то взялась собака - он мог поклясться в этом! Собака лизнула его шершавым языком, и Хелину даже показалось, что это она тащила его через лес, приняв за щенка, это она потом прятала его в своей шерсти от холода...
   -- Так и проспал Хелин, свернувшись в клубочек, охраняемый странным животным, и только утром, когда первые лучи солнца показались, открыл тяжелые глаза.
   -- - Да все приснилось, - выдохнул он. - Не было собаки... В этом Городе уже давно их нет - только Еленины псы...
   -- Вспомнив о них, он вспомнил и об Андрее, и горло сжала ледяная рука непоправимости горя.
   -- - Кто ты? Ты кто? - ясно расслышал он, поднял голову.
   -- Никого не было - только смешная белка повисла на ветке, рассматривая Хелина с любопытством.
   -- Кажется, мне уже мерещится, что они по-человечьи разговаривают, усмехнулся он про себя. Или к нему вернулась способность понимать их язык?
   -- - Что ты пристаешь к нему? - различил он другой голос. - Виктор его нашел на окраине леса, вернется с подмогой - узнаем... А пока дай парню немного опомниться!
   -- Хелин приподнялся на локтях, огляделся... Голоса были слышны явственно, словно и в самом деле на поляне этой был не он один.
   -- - Эй... - позвал он охрипшим голосом. - Вы где? Вы меня боитесь?
   -- Может быть, здесь живут пропавшие книжники, пришло ему в голову. Думали, что нет их, убили, а они просто в лес убежали, да так одичали, что бояться на глаза людские показаться?
   -- Раздался сухой, скрипучий смех - словно кто закашлял.
   -- - Чего тебя бояться? Ты сам вон дрожишь...
   -- - Тогда почему вы прячетесь? - спросил Хелин. - Выйдите, покажитесь...
   -- Теперь и белка залилась смехом - Хелин вытаращился на нее. Что за напасть - белка как белка, а смеется, как человек?
   -- - Тихо! - прикрикнул голос. - Она идет... Пресветлая идет!
   -- И голоса замерли, наступила тишина.
   -- Только скрип по снегу легких шагов и детский голосок...
   -- - Да что ты его бросил там, Виктор? А если - замерзнет? ... Нет, Виктор, я понимаю, что не мог ты его до нашей с дедом хибарки дотащить, но нас бы позвал! ... Что значит - я спала? Проснулась бы, да и дед на молитве стоял! Неправду ты говоришь - дед мне сам говорил, что ради жизни человеческой он от молитвы отходит! Да не дуйся на меня - я просто боюсь, что он помер от холода!
   -- Ветки раздвинулись, и Хелин замер.
   -- Огромная белая собака бросилась к нему, поскуливая от радости, лизнула шершавым языком, и улеглась у ног, торжествующе поглядывая на незнакомку, появившуюся на поляне.
   -- Она была одета в длинный белый плащ, отороченный черным мехом, а на ее плече сидела трехцветная кошка.
   -- Длинные, белые, как снег, волосы свободно струились по спине, а глаза... Никогда еще Хелин не видел таких чудесных, голубых, как небо, ясных глаз!
   -- - Да вижу уже, Виктор, что он жив! - улыбнулась она. - А все равно - в следующий раз будь добр, позови нас с дедом!
   -- Она подошла к нему, присела на корточки. Кошка спрыгнула с ее плеча, и, мурлыкнув, устроилась у Хелина на руках. Хелин попытался подняться, но не смог.
   -- - Ты откуда взялся? - поинтересовалась незнакомка.
   -- - С Луны свалился, - буркнул мальчик, засмущавшись.
   -- - Оно и видно, что оттуда, - совершенно серьезно кивнула девочка. - Вид у тебя, словно кипятком ошпаренный... Как же тебя зовут, лунный принц?
   -- - А почему это я должен тебе представляться?
   -- - Потому что ты в моих владениях, - улыбнулась девочка. - Вот когда я прилечу к тебе на Луну, псотараюсь быть более вежливой, чем ты сейчас!
   Может быть, из-за ее открытой улыбки, и света синего в глазах - Хелин чувствовал, что она ему нравится. Конечно, гонору бы ей поменьше... Но - девчонка, что с нее взять?
   - Виктор, помоги мне, ладно? - попросила девочка собаку.
   - Да как меня собака дотащит? Сам дойду...
   - Это не собака, - рассмеялась девочка. - Это белый волк. Хорошо, что у него сегодня доброе настроение - в другой раз мог бы и обидеться. Он не любит, когда его собакой называют... Но ты ему явно понравился - Виктор даже внимания не обратил!
   Она дотронулась легкой ладошкой до его лба, нахмурилась. Покачала головой.
   - Да ты весь горишь, словно в пожаре твои мысли! Марго, ты скоро его подлечишь? Давай-ка, радость моя, побыстрее! А не то он у нас тут прихватит простуду, если еще не прихватил!
   Кошка мурлыкнула, потерлась о его лоб, и ему стало легче.
   Удивленно он посмотрел на странных зверей.
   - Да ты умница у меня, Марго, - обрадовалась девочка. - Гляди - краснота со щек спала, и дышать стал ровно! А ну-ка, лентяй, попытайся встать!
   Хелин чуть не выругался - можно подумать, что он тут по своей собственной воле на снегу развалился, хотел возразить ей, что ноги у него так замерзли, что вряд ли он встанет - но не станешь же показывать слабость перед девчонкой?
   Он напрягся, и рывком поднялся. Что за чудо? Ноги словно и не уставали, не замерзали - спокойно и легко он сделал шаг, потом еще один, и удивленно уставился на чудо-кошку.
   - Да что она у тебя, волшебница какая? - спрсоил он девочку.
   - Почему волшебница? - предернула она плеячиком. - Самая обыкновенная кошка... По крайней мере, это она так всем гвоорит... Пошли, а то ты скоро от голода падать начнешь... Да и надо тебе в тепле немного побыть. А там решим, куда тебе держать путь, если ты в лесу заблудился...
   И, не дожидаясь ответа, она направилась в лесную чащу, и кошка сидела у нее на плече, а волк послушно трусил след в след, иногда оборачиваясь на Хелина.
   Самое же странное было в том, что ветки сами раздвигались, давая ей проход.
   Вот еще тебе княгиня лесная, - подумал Хелин, ступая за девочкой вслед. - Из огня в полымя попал... Она тут, похоже, за главную... Попробуй-ка ей не подчинись, если ее волк слушается!
   Девочка шла вперед, не обращая на Хелина больше внимания.
   Наконец показался маленький, бревенчатый сруб. Ничего себе, дворец у лесной княгини, - усмехнулся про себя Хелин. - Вот и ответ тебе - и вправду девчонка из книжников... Просто привыкла тут жить.
   - Дед! - закричала девочка. - Я тебе тут еще одно чадо привела! Мало было тебе меня, проказницы, еще один разбойник тебе на шею...
   Дверь открылась.
   На пороге стоял высокий старец в черной сутане, подпоясанной суровой веревкой.
   - Что же ты его разбойником обозначила? - покачал он головой строго, но в его глазах спряталась улыбка. - Ах, Аннушка, Аннушка... Лучше пойди, молока надои... Молодцу этому сейчас больше всего покой да еда нужны.
   - Да уж куда я денусь, - вздохнула девочка, и, взяв ведро, отправилась в заднюю часть небольшого дворика - туда, где Хелин с удивлением обнаружил еще одну постройку.
   - Я помогу,- вызвался он.
   - Да ты не умеешь, - отмахнулась она. - А впрочем, ежели хочется, пойдем... С нашей Филуменой познакомишься. Можно ему со мной, дедушка?
   - Да пускай идет, - улыбнулся старец. - Тебе с ним веселее будет, чем со мной.
   - Вот уж неправда! - запротестовала девочка. - Мне с тобой лучше всех...
   - Иди, голубка, - ласково погладил ее по светлой головке старец.
   Но, стоило детям скрыться из его глаз, как грусть проникла в них. Вскинул он взгляд высоко к небесам, и проговорил:
   - Неужели, Господи, уже пора снаряжать их в путь? Ведь мала она еще... Не повременить ли?
   Да тут же осекся - его ли дело с Господом спорить? Пора - значит, пора...
   ***
   Девочка открыла дверь в хлев, и, звякнув ведром, подошла к козе. Та повернула в ее сторону голову, и ласково посмотрела на хозяйку.
   -- Доброе утро, Филумена, - погладила ее девочка. - Как спалось? Кстати, познакомься - это...
   -- Она обернулась к Хелину.
   -- - Представь себе, Филумена, я и сама не знаю, как нашего гостя зовут! Наверное, имя у него магическое - нельзя, чтобы все знали, а не то он силы колдовской лишиться!
   -- И она звонко рассмеялась, да уселась на маленькую скамеечку, принимаясь за дело. Быстрыми и уверенными были движения ее маленьких ручек. Хелин невольно залюбовался ей.
   -- - Так как тебя зовут, не скажешь? - обернулась она к нему, лукаво улыбнувшись.
   -- - Хелин, - ответил мальчик, невольно покраснев.
   -- - Имя и правда заморское, - удивилась она. - Может, ты и в самом деле с Луны свалился?
   -- - Нет, я из Города бежал, - сказал Хелин.
   -- - Надо же, и я из Города сбежала! - подтвердила его догадки девочка. - Только давно это было... Я маленькая совсем была, почти и не помню, как этот ваш Город выглядит!
   -- - Да ничего там нет хорошего, - вздохнул Хелин. - Я бы оттуда давно ушел, если б не брат.
   -- - Что ж теперь ушел, бросил брата? - поинтересовалась девочка.
   -- - Он погиб, - едва слышно сказал Хелин, и отвернулся, чтобы она не видела, как предательски блеснули глаза.
   -- Она смотрела на него теперь по другому - серьезно, с сочувствием, словно понимала, как она выглядит - боль утраты.
   -- - Прости, - попросила она. - Я не знала...
   -- - Да ладно, - отмахнулся он, и улыбнулся. - Можешь еще разок...
   -- Они помолчали немного, словно оберегая те минутки боли, когда душа твоя соприкасается с душой ушедшей.
   -- - Моя няня тоже недавно умерла, - нарушила первой тишину девочка. - Во сне... Но Дед говорит - смерти нет на свете... Только для плохих людей! Твой брат ведь не был плохим?
   -- - Он лучше всех на свете, - твердо ответил Хелин.
   -- - Няня была тоже самой доброй и ласковой, - вздохнула девочка. - Нам без них одиноко, пусто - да только нужно научиться их слушать. Это только кажется, что нет их с нами - а совсем и не так! Меня няня все время выручает... И тебя твоя брат станет выручать, вот увидишь!
   -- Она закончила, чмокнула козу в нос, и обернулась.
   -- - Бери ведро... Сейчас завтракать будем!
   -- - Ловко у тебя получилось! - признал Хелин. - Я бы не смог!
   -- - Да нетрудна наука, - рассмеялась девочка.
   -- - Это кажется...
   -- Он не мог представить себе, чтобы изнеженная Полина смогла бы так ловко управиться с дойкой! Да она бы носик наморщила, отмахнулась - не барское это дело!
   -- - Да что сложного?
   -- - Не скажи... Городские девушки этого не умеют.
   -- - Так они и из лука стрелять не умеют, - фыркнула девочка. - И язык зверей не понимают. Да и молиться не могут! Да и каков с них спрос? Им же не надо идти к Черному Истукану, доставать ключ, да дверь железную открывать, чтобы Светлого Ангела выпустить! Ну, что ты застыл, как изваяние? Нас дед ждет... Пошли побыстрее!
   -- А Хелин и в самом деле застыл, не смея вздохнуть.
   -- - Постой, - попросил он. - Так неужели ты и есть Княжна?
   -- - Здравствуйте, сколько не видались, - насмешливо пропела девочка. - Наконец-то познакомились! Конечно. Я княжна Анна... Дочь князя Романа. А ты меня за кого принял?
   -- И, устав ждать, дернула за рукав.
   -- - Может, хватит столбом стоять? Неровен час, на колени бухнешься... Пошли, а то дед с голода помрет!
   -- И пошла, не дожидаясь Хелина.
   -- - Княжна... Надежда Андреева... - пробормотал Хелин, следуя за ее легкой фигуркой.
   -- Выходит, ты не зря погиб, Андрей, - мелькнула в голове мысль, принесшая ему облегчение. - Нашел таки я твою княжну! Жива она, слышишь?
   -- И - словно ветер в ветвях деревьев запутался, и ответил ему - да, Хелин, слышу...
   -- Только найти-то нашел, а теперь должен сохранить наше сокровище...
   -- Сможешь ли?
   -- - Постараюсь, - пообещал Хелин.
   -- ***
   -- Снег повсюду был не таким, как в городе. Ослепительной белизной сверкаЛ, переливался на солнце - словно лес находился так далеко от Города, на другом конце света! И солне тут было другим, ярким, радостным. В Городе снег был почерневшим, жалким, а тут - царственным, как королевская мантия, накинутая на плечи матушки Земли...
   -- Княжна шла легко, едва касались маленькие ножки земли. Словно летела...
   -- - Дед! - позвала она старца. - А наша с тобой находка симпатичной оказалась вполне... Вот только покажу ему лес, чтобы от кустов не шарахался, и цены ему тогда не будет!
   -- - Да что же ты всю дорогу насмешничаешь? - строго спросил старец, принимая из рук Хелина молоко. - Совсем нашего гостя в краску ввела! Стыдно мне за тебя, Аннушка!
   -- - Нет, дед, не огорчайся! - испугалась Анна, и птичкой метнулась к старцу на грудь. Обняла его шею своими руками, и спрятала лицо у него на груди.
   -- - Нет мне хуже наказания, чем огорчить тебя! - прошептала она. - А что я над ним насмешничаю - так чтобы он не стоял, как истукан, с таким удивлением на меня глядя, словно я только что на колеснице огненной с небес спустилась, как Илия Пророк! Скажи ему, дедушка, что я обычная девчонка, только разве что знаю да умею побольше его бывших подружек!
   -- - Ах, какая! - цокнул языком старец. - Знает она больше других, да умеет! Да разве тебе ведомо, что они-то умеют? Вот не знал, что такую гордыню вырастить сумел! Ступай, проказница, а то твой кавалер скоро инеем покроется!
   -- - Вот и станет красивым, как заснеженное дерево, - фыркнула маленькая хулиганка. - А то сейчас он и впрямь на истукана похож... Жалко, что я не язычница - вот бы попрыгала вокруг, потанцевала!
   -- И звонко рассмеялась, отчего на губах старика появилась невольная улыбка, да и Хелин не сдержался - улыбнулся, таким заразительным был ее смех. Словно сотни колокольчиков по лесу зазвенели!
   -- А Анна быстро накрыла на стол, и теперь сидела, нарочито серьезная, как и подобает настоящей хозяйке.
   -- Молоко показалось Хелину таким вкусным, что и отрываься не хотелось.
   -- А хлеб, вынутый из печи, еще тепло хранил.
   -- - А что же ты не ешь? - удивился Хелин, заметив, что старик вместо того, чтобы есть и пить эту вкусноту, ест что-то странное, как траву.
   -- - Это снитка, - пояснила девочка. - Хочешь попробовать?
   -- - Траву? - удивился Хелин. - Да что ты? Разве траву можно есть?
   -- - И этому научиться надо, - объяснила Анна. - Вдруг еды не станет? Тогда на помощь придет матушка земля, подарит тебе коренья дикие, траву... А ты морщиться будешь, да отказываться?
   -- Она говорила так разумно, убедительно, что Хелин взял веточку из протянутых рук. Попробовал - и удивился. Травка и в самом деле была вкусной, сладковатой и нежной на вкус.
   -- Вот так урок, подумал Хелин, невольно покраснев от досады на себя. Дитя малое разумнее тебя...
   -- - Да это она сейчас разумница, - прочитал его мысли старец. - А поначалу, когда я ее только учить всему начал, даже отплевывалась - такой ей трава невкусной казалась!
   -- - Вот не думала, что ты про это первому встречному расскажешь! - возмутилась девочка. - Я тогда мала была да глупа...
   -- - А теперь, надо полагать, ты и умница, и взрослая? - спросил хитро старик.
   -- - А не то! - не сдавалась его любимица. - Уж выросла, поумнела... И люблю тебя, несмотря на то, что ты всем про меня рассказываешь, как я от снитки отплевывалась поначалу! Так меня и лук не слушался, по ногам бил!
   -- Даже спорили они особенно, тепло - и Хелину рядом с ними потеплело, отошли его беды и невзгоды подальше.
   -- - Чем перечить да ругаться, покажи лучше ему лес, - сказал старец. - Да возьмите Каната - а то устанете!
   -- - Возьмем, - согалсилась с радостью Анна, и посмотрела на Хелина - а вдруг откажется?
   -- - В лесу здорово, - быстро зашептала она, дотрагиваясь до его руки. - Знаешь, как весело там? В доме может быть, теплее, кто спорит - но скучно! Пойдешь?
   -- - Куда я денусь, - рассмеялся Хелин. - Хоть ты меня назвала первым встречным...
   -- - Да что плохого? - удивилась девочка. - Тебе разве сказок не рассказывали на ночь? Там принцесса всегда говорит - выйду замуж за первого встречного, а первый встречный оказывается королевичем заморским!
   -- И покраснела, смутившись от своей откровенности.
   -- - Это в сказках, - тут же пояснила она, поднимаясь поспешно с места и накидывая свой плащ. - Но все равно - первые встречные вовсе не плохи, и не на что тебе обижаться!
   -- - Ступай, - улыбнулся ему старец. - Посуду я уберу... А вы пока познакомитесь поближе... Кто знает, сколько времени вам вдвоем пробыть удастся?
   -- Хелин не стал переспрашивать его, что он имел в виду - хотя и показались ему загадочными речи старца.
   -- За окном уже гарцевала на вороном коне маленькая княжна, и на плече ее снова приютилась кошка.
   -- Словно не могут они друг без друга, - пришло ему в голову.
   -- - Да так и есть, - проговорил задумчиво за его спиной старец. - Пожалуй, и не могут... Ну, ступай же. А то наше дитя совсем замучается тебя ждать!
   -- И легонько подтолкнул его в спину.
   -- ***
   -- Княжна чувствовала себя в лесу, как дома. Словно птичка, вырвавшаяся из клетки, носилась она на Канате, и конь слушался ее беспрекословно. Куда укажет маленькая ручка, туда и скачет...
   -- - Хорошо здесь, правда? - повернулась к нему княжна, когда они оказались на большой поляне, занесенной сугробами.
   -- - Лучше, чем в городе...
   -- - Ну, Город-то мой не трогай, - нахмурилась было Княжна, но тут же снова заулыбалась. - Придет время, и он будет, как этот лес... Задышит спокойно, свободно, улыбаться научиться...
   -- Спрыгнув с коня, она чуть не упала в сугроб, но ловко поднялась.
   -- - Сколько же снега! - выдохнула она. - Давай слепим ангела?
   -- - Как это? - удивился Хелин, который не то что ангелов - снежных баб-то никогда не лепил!
   -- - Надо собрать в одну кучу побольше снега, - деловито сказала княжна. - А потом будем придавать снегу форму... Просто ведь!
   -- И, не дождидаясь его, взялась за дело.
   -- - Ну, помогай же! - крикнула она, обернувшись.
   -- Щечки ее закраснелись от усердия, а глаза сияли, словно звездочки на небе.
   -- Хелин почувствовал, что нет ее прекраснее на свете, и все-таки - не вязалось в его голове это дитя с Княжной-освободительницей! Напутал Андрей что-то, - думал он, помогай княжне творить сугроб. - Может, не та это княжна? Ведб совсем девчонка... Полинка и та взрослее ее будет!
   -- - Вот так, - удовлетворенно произнесла девочка, отступая на шаг, и оглядела строго свое творение. - Вполне красив, как ты считаешь?
   -- Хелин посмотрел, и кивнул.
   -- В самом деле девочке даже крылья удались на славу! Словно сидел Ангел, в задумчивости и печали, немного наклонив голову.
   -- - Сидит и думает, что же Анна никак не явится за мной, - озвучила его мысли девочка. - А Анна по лесу гоняет на коне, снеговиков лепит, словно нет у нее дел поважней! Да погоди еще чуть-чуть, Ангел мой Светлый! Времени осталочь несколько мгновений, и я что-то придумаю...
   -- - Может быть, это только легенда? - рискнул спросить ее Хелин.
   -- - Ле-ген-да... Представляешь, Ангел, какие они глупые, эти мальчишки? Чья же она? Если легенда-то?
   -- - Не знаю, - пожал плечами Хелин. - Может, тебе, как и мне, сказку рассказали?
   -- - А тебе какую? - живо заинтересовалась Анна, мигом обернувшись к нему.
   -- - Ну, мне рассказали, что я с Луны свалился, и где-то ждет меня лунное королевство, - сказал он.
   -- - Значит, так оно и есть, - улыбнулась Анна. - Дед говорит, ни одна сказка просто так на землю не приходит... Или ее Бог рассказывает, или дьявол... Если Бог - сказка правдива, и светом наполнена, даже если и трагична... А дьявол может и самую красивую легенду нашептать, но только там все неправильное... Сплетено все из лжи, и замаскировано умело. Дьявол ведь кто? Отец лжи и страха...
   -- Странное дело - девочка говорила так спокойно, разумно, что Хелин ей почти поверил.
   -- Ангел так и сидел, погруженный в безмолвную печаль. Девочка присела рядом, и погладила его по голове.
   -- - Ты ведь сохранишь нашего деда, когда мне придется уйти? - спросила она у Ангела.
   -- - Да неужели тебя одну отпустят? - ужаснулся Хелин.
   -- - А куда прикажешь деться? - развела она руками. - Не могу же я княжество свое в беде оставить... Если мой Город - на мне и ответственность. Как прикажет Бог идти в путь-дорогу, так и отправлюсь.
   -- - И леса не жаль?
   -- - Как же не жаль, - вздохнула девочка. - Только лес мой - как детство... Вечно со мной быть не может. Ладно, пойдем назад... Смеркаться начинает, дед волноваться станет!
   -- И, забыв о том, что еще мгновение назад рассуждала, как взрослая, вспрыгнула коню на спину, вскинула вверх руку, и крикнула звонко - на весь лес:
   -- - Эй! Кто любит меня - за мной!
   -- И полетела вперед, словно стрела, выпущенная из лука - только свист ветра, да снег в лицо.
   -- Показалось Хелину, что весь лес за ней стремится, да птицы поднялись, вслед полетели...
   -- Обернулся он - но все было спокойно.
   -- Только легкий силуэт девочки вдали, летящей на своем коне, словно птица. И сердце Хелина снова защемило - так беззащитна была эта девочка, и так дерзка в своей смелости.
   -- - Подожди! - остановилась она внезапно. - Что это там?
   -- Ее рука показывала в сторону города. Клубы дыма поднимались в небо, делая его черным.
   -- - Да хоть бы пожар! - выпалил в сердцах Хелин. - Хоть бы весь этот Город чертов погорел! Вместе с Растаманом и этой злой княгиней! То-то было б радости!
   -- - Да как же ты смеешь такие слова говорить? - нахмурилась девочка.
   -- - Неужто мне об этом Содоме говорить хорошо? - усмехнулся недобро Хелин. - Это их смрад наружу выходит... Сами задохнуться в собственном зле, да туда им и дорога!
   -- - Это мой город! - отрезала девочка. - И, хочешь ты этого или нет, раз он мой, я не хочу, чтобы он сгорел!
   -- И, развернув Каната, помчалась к Городу, раньше, чем Хелин что-то успел возразить.
   -- ***
   -- - Анна! Остановись!
   -- Он бежал за ней следом, проваливаясь в снег, думая только об одном - ее надо остановить! Не приведи Господь заметят девочку Еленины псы...
   -- - Анна!
   -- Канат сам остановился, заржал, заусил удила - и ни в какую... Мягко спрыгнула с Анниного плеча кошка, потрусила в сторону Города, как разведчица.
   -- Зарево теперь стало таким ярким, что не было уже сомнений - в Городе пожар...
   -- Хелин догнал ее, и теперь они стояли рядом.
   -- - Марго, как вы... - с досадой выпалила девочка. - Нельзя да нельзя... Ей можно будто! А то я не знаю, что Княгиня кошек не переносит...
   -- - Да то она тебя обожает, - усмехнулся Хелин. - Кошка убежит, а ты не сможешь!
   -- - Вот и смогла бы, да вы мне не даете! - вздохнула Анна. - Будто я маленькая... Все и слышу только - княжна, княжна, а власти у меня никакой! Кто хочет - тот и понукает мной, как дитем неразумным!
   -- - Да ты такая и есть, - рассмеялся Хелин. - Увидела пожар - и помчалась смотреть, как обычная девчонка! Вон и твоя Марго, идет, живая-здоровая!
   -- - Марго! - обрадовалась Анна, спрыгнула с каната, побежала к кошке, схватила ее, прижала к груди.
   -- - Лапушка моя, как я боялась-то, что потеряю тебя навечно!
   -- Хелину даже завидно немножко стало - с такой любовью они друг на друга смотрели...
   -- - Ну, что там за напасть? - спросила девочка. И головку склонила поближе к кошачьей мордочке, словно слушала, что та говорит.
   -- - Да что ты? - ахнула княжна. - Вот горе!
   -- И повернулась к Хелину.
   -- - Пойдем... Все одно - мы ничем там пока помочь не можем! Бедные книжники!
   -- - Ты о чем? - удивился Хелин.
   -- - Их селение сожгли, - вздохнула девочка. - А ведь они там, уходя, книги спрятали... Ладно дома - их выстроить можно заново, а что будешь делать с книгами? Пока их восстановишь, много веков пройдет...
   -- И пошла по тропинке, грустная, ведя за поводок коня. Теперь она ступала медленно, словно печаль несла на хрупких плечах.
   -- Ах, как ему хотелось ее утешить - да слов не находилось!
   -- Так и дошли до сруба - в тяжелом молчании.
   -- ***
   -- Странное дело - так хотелось Хелину спать, так он устал за день, что только и мечтал о теплой кровати, надеясь быстро забыться в сне, а вышло все не так...
   -- Стоило ему оказаться под теплым одеялом, душа разнежилась, ослабела... Вся грусть и боль вернулись. Снова возникла перед глазами сцена гибели Андрея - и он даже подскочил на кровати.
   -- Из светелки княжны доносился ее звонкий, мелодичный голосок:
   -- - Помилуй, Господи, дедушку, Хелина, моих подданых и меня, грешную...
   -- Да какая ж ты грешная? - невольно улыбнулся Хелин. - Вот уж грешница нашлась!
   -- - И врагов моих, Господи, прости, не надо их карать жестоко из-за меня - пусть все будет по Воле Твоей... Только она ведь справедлива... А няню и сына ее Андрея упокой рядом с папочкой и мамочкой - вместе им веселее... Да, Господи, еще... Это только Старцу не рассказывай, что я тебе молилась - он мне за животных не велит, но мы-то с Тобой знаем, что и старцы иногда заблуждаются. Так что Ты все-таки помилуй мою кошку Маргариту, и волка Виктора, и коня Каната, и козу Филумену не забудь - куда я без них? Да и деревья да звери лесные пусть живут- не тужат... Если за врагов надо молиться, то как же я за друзей своих не помолюсь, Господи?
   -- Смешная и трогательная молитва девочки словно бальзамом чудодейственным полила душевные раны. Он откинулся на подушки, и начал уже засыпать, тем более что и девочка за стеной примолкла.
   -- Ночь шла по лесу, рассыпая на небе пригорошни зевезд, как искусная художница.
   -- Ничто не мешало ей - повсюду царила тишина.
   -- Хелин и сам успокоился, хотя сна еще не было. Скрипнула тихонечко дверь - это Старец отправился на молитвенный свой подвиг. Как он умудряется, подумал сонно уже Хелин, всякую ночь не спать? Анна показывала ему и камень - он попробовал встать на него коленями, да от боли закричал. А старец - хоть бы ему что, целыми ночами на этом камне стоит, с Господом разговаривает...
   -- Словно туманом зыбким теперь померкли образы Растамана, дочки его Полины, и княгини Елены с ее вечным спутником Арианом... Осталась лишь молитва, да нерешенная загадка ...
   -- Внезапно он услышал странный звук - и подскочил, тревожно оглядываясь. Словно кто-то плакал недалеко...
   -- Может, показалось?
   -- Но нет - всхлипывания были отчетливо слышны, и теперь он даже понял, откуда они доносятся. Из комнатки Анны...
   -- Не долго думая, Хелин поднялся, накинул на плечи куртку, и бросился туда.
   -- Дверь была закрыта.
   -- - Анна, - постучал он погромче. - Это я...
   -- - Уходи! - закричала девочка. - Что ты вскочил?
   -- В голосе ее слышались недавние слезы.
   -- Хелин уже хотел сказать ей, что слышал, как она плачет, но вовремя удержался. Гордая была маленькая княжна, и ни за что бы не призналась в слабости...
   -- - Грустно мне, Анна, - вздохнул Хелин. - Не могу один в ночи со своей бедой оставаться... Побудешь со мной?
   -- Дверь скрипнула неуверенно.
   -- - Входи, если так, - недоверчиво посмотрела на него княжна. - Но только поклянись, что не из-за меня!
   -- - Не из-за тебя, - улыбнулся мальчик. - Хотя не пойму я, что такого в слезах стыдного!
   -- - Да ведь не положено княжне плакать, - вздохнула Анна. - А мне... Ты никому не скажешь?
   -- - Нет, не скажу...
   -- - Мне без няни плохо, - пожаловалась девочка, и снова в уголках ее глаз сверкнули предательски слезинки. - У нее, Хелин, такие руки были нежные... И сама она была словно из лучей света соткана - бывало, улыбнется, и весь свет вокруг сиянием озаряется!
   И тут же улыбнулась, словно и в самом деле няня оказалась с ней рядом, обняла ее, прижала к себе - ну, будет, Аннушка, дитя золотое! Вытри слезы, а не то весь запас растратишь на меня одну, и не останется ни одной слезинки, чтобы потом боль облегчить!
   -- Никогда не придет моя няня, - прошептала девочка. - Ах, зачем Господь так сделал, что мы разлучаться должны, пусть и временно?
   -- И снова хлынули из глаз ее слезы, да и сам Хелин был близок к слезам - прижал к груди малышку, чувствуя себя взрослым и сильным, и боль была та же - никогда не придет его Андрей!
   -- - Анна, - нашел он наконец-то слова. - Давай не станем их своими слезами тревожить! Мы плачем - а им больно, потому как не могут они нас с тобой успокоить! Лучше вспомни, про что тебе няня сказку рассказывала на ночь, да ложись...
   -- - Про Светлого Ангела рассказывала, - проговорила девочка.
   -- Не знаю я про него, хотел сказать Хелин, но остановился. Словно чья-то рука легко дотронулась до его губ. Тс-с-с...
   -- Он бережно укрыл девочку одеялом, и начал рассказывать, сам удивляясь, откуда приходят слова - будто и не он рассказывал эту сказку, а няня.
   -- И девочка засыпала, улыбаясь во сне - только слезинка на щеке никак не хотела высохнуть, как воспоминание иной раз не желает уйти из головы...
   -- Так и застал их утром Отшельник, вернувшись с молитвы - девочку, спящую на кровати, и паренька, заснувшего у нее в ногах, как верный пес.
   -- Старец только вздохнул, да посмотрел в окно, за которым занималась заря.
   -- - Вот и начинается твой путь, княжна, - прошептал он. - День сегодня такой. Начало пути Княжны...Много придется тебе пройти, но так надо. Иначе не постичь тебе себя, и не стать той, кем надлежит!
   -- ***
   -- Утро выдалось пасмурным, словно природе передалась печаль Отшельника. Небо заволокло тучами, даже самый смелый солнечный лучик не мог пробиться сквозь серую завесу. Со стороны Города пахло гарью, и в тишине мерещилось, будто все еще летает по городу черное облако дыма, сеет беду, только стало незаметным, притаилось...
   -- Княжна поняла старца без слов. Посмотрела на икону, перекрестилась, и повернулась к старцу, распахнула руки для прощального объятия.
   -- - Мне пора, да? - спросила она, и сама ответила:
   -- - Что ж, ведь когда-нибудь это должно было случиться... Не зря я вчера тосковала по няне - это я не по ней, а по детству своему тосковала! Жалко мне было с ним расставаться, а ему со мной...
   -- - Прости нас, княжна, - прошептал старец. - Если бы не Господня воля, не отпустил бы тебя от себя не на шаг. Продлил бы твое детство на все века...
   -- - Да полно, не плачь, грех это! - сказала серьезно княжна. - Наше ли с тобой это дело - замыслы Господа обсуждать? Раз так Он задумал, значит, не ждет меня ничего плохого... Ведь сам ты учил меня вверяться Ему, так почему же теперь за меня боишься?
   -- Не было сил у Хелина смотреть на расставание, и выбежал он наружу.
   -- Хотел упасть в белый снег, зарыться, да вдруг увидел, что во дворе вся компания княжня собралась - кошка трехцветная сидит, вся выиянулась в струнку, рядом с ней белый волк замер, а неподалеку от них конь копытом бьет, словно перед дорогой.
   -- - Тоже пришли прощаться, - прошептал Хелин.
   -- Кошка удивленно посмотрела на него, да отвернулась.
   -- И Хелин все понял... Нет, они пришли не прощаться! Кто любит меня, за мной! Вот и пойдут звери эти за княжной - только Филумена в хлеву горестно блеет, знает, что ее с собой не возьмут.
   -- - Что ж, и я княжну не оставлю, - пробормотал Хелин, и, не долго думая, сел рядом с Виктором.
   -- И когда появились на порожке Отшельник и княжна, они поняли все без слов.
   -- - Прости меня, старец, - сказал Хелин, подходя к нему, и опуская голову. - Не брошу я Княжну... Благослови меня с ней идти!
   -- Старец улыбнулся, перекрестил мальчика, и шепнул:
   -- - Я знал... Дай вам Бог никогда не разлучаться!
   -- И подошел к зверям.
   -- - И вы, значит, за княжной собрались, - проворчал он. - Одну Филумену мне оставили... Да и ладно! Вместе вам веселее будет... Дорогу-то помните?
   -- - Конечно, - улыбнулась легко Анна, забираясь на коня. - До самого края леса дойти, потом пройти через поселения, а там начнется Старая Пустошь, и за Пустошью будет другой лес, Черный, и там - Гнилое Болото, где спрятали Истукана... Все помню, как видишь!
   -- - Ну, с Богом тогда, - сказал Старец. - И помните - берегите друг друга...
   -- - Мы обязательно вернемся! - крикнула княжна напоследок, Хелин вспрыгнул на коня, рядом бежал волк, а на плече у княжны сидела трехцветная кошка.
   -- Так и стоял Отшельник, провожая их, пока не растали они в тумане.
   -- - Ах, кабы и вправду все вы вернулись! - вздохнул он тяжело, и отправилась на молитвенный камень - теперь его молитва должна течь непрестанно, охраняя путников от всякого зла!
   СВЕТЛАНА ПОЛЯКОВА
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"