Академия спала, убаюканная монотонным существованием. Каждый день по ее широким коридорам проходили сотни и тысячи учеников, мечтающих освоить магическую науку, совершить прорыв, стать великими... Все их желания и стремления были как на ладони, и если сначала ей было любопытно наблюдать за копошением мелких букашек, много возомнивших о себе, то постепенно интерес угас.
Все повторялось.
Изо дня в день, из года в год, из столетия в столетие. Одинаковые лекции. Одинаковые дети. Одинаковые проблемы. По итогам наблюдений она могла бы составить подробный трактат о глупости и самонадеянности, написать несколько томов про счастье и несчастье и составить брошюрку о смысле человеческой жизни. Но зачем? Кадия, как она ласково называла себя, точно знала, что дети ничему не учатся по книгам. Зубрят, заучивают, не понимая ни слова. Чтобы уметь воспользоваться опытом, нужно заработать его самостоятельно, решила она, уничтожая книги, которые хотела подсунуть в академическую библиотеку.
И сегодня, казалось бы, был такой же день, как и всегда. Жаркое лето, выматывающее людей, лишь ласково согревало ее стены, навевая сон. Но что-то новое разбудило ее.
Кадия прислушалась к себе, пытаясь определить источник беспокойства. Все бытовые заклинания исправно работали, еда готовилась, коридоры самоочищались. В секретных ходах не было ни одного любопытного студента, тайники оставались нетронутыми, даже на чердак и в подвалы уже с десяток лет никто не забредал.
Наконец, она почувствовала, что источником беспокойства является человек, стоящий у входа в замок. Кадия пошире распахнула окна холла на первом этаже и прислушалась.
- Вы стоите на пороге величайшей Академии Магии! Её история уходит в глубь веков, однако доподлинно известно, что сам замок был построен Ушедшими...
Кадия привычно улыбнулась человеческой глупости. Со временем история стирается и переписывается, обретая новые смыслы. На самом деле много веков назад этот замок был выигран в кости у местного аристократа. Она продолжала слушать, разглядывая пеструю толпу новых учеников, пытаясь выделить того самого...
- Ушедшие наделили строение удивительными свойствами. Кроме того, что замок обладает бытовым совершенством и абсолютной защитой, его стены впитывают любую разрушительную магию, давая возможность юным дарованиям развить свои силы, проявить таланты. За все время существования Академии ни один студент не погиб из-за магии! - гордо вещал пожилой привратник. Эти люди, бессмысленно охраняющие вход, так часто менялись, что Кадия давно перестала запоминать их имена.
- Ушедшие сделали удивительный подарок всем будущим поколениям магов...
Ушедшие... Местные считали их великими богами, покинувшими этот мир, даже не подозревая, что их кумиры - всего лишь люди. Просто Другие. Шагнувшие в своем развитии на несколько ступеней выше. И тысячу лет назад компания сильных, талантливых и любопытных магов со специальностью в области Созидания в качестве развлечения посетила этот отсталый мирок, перевернув тут все с ног на голову, взбаламутив сонных жителей. Повеселились, покуражились и ушли, оставив после себя мифы и легенды.
И её, Кадию.
Она до сих пор помнила свою прошлую жизнь, но предпочитала жить настоящим. А тогда... она просто умерла. Случайно. Нелепо. Друзья, которые не успели ее спасти, ушли, проведя похоронный обряд по всем правилам. Вот только ее душа не ушла в Великий Свет, а осталась тут, привязанная к месту смерти.
И Кадия решила, что быть замком - не худший вариант для жизни.
Вынырнув из воспоминаний, Кадия поняла, что заставило ее проснуться. Кровь Созидателей. Один из новых учеников был потомком кого-то из ее друзей. Она вглядывалась в лица, пытаясь уловить сходство, но в толпе сложно было выделить знакомые черты. За десять веков слишком много поколений успело смениться.
Что ж, она проследит за ними.
- А это правда, что в замке живут приведения? - пропищала одна из девочек, стоящих на ступенях.
Кадия ухмыльнулась и протяжно скрипнула, приоткрыв парадную дверь. Дети вздрогнули, даже привратник с подозрением покосился на расшалившуюся деревянную створку. Зато Кадии впервые за сотню лет стало весело.
- Уже давно нет, - нервно улыбнулся привратник, - теперь это только легенды.
Конечно, легенды. Лет триста назад Кадия действительно проводила эксперимент, думала обзавестись соседями. Отловила несколько неупокоенных и пыталась подселить их души в хозяйственные постройки. И это удалось, но потом она избавилась от них. Кадия всегда знала, что живые часто несут откровенный бред, но это не шло ни в какое сравнение со вздором, который несли покойники. Одной лучше, решила она, отправляя очередного призрака к Великому Свету.
- Зато некоторые считают, что замок нашей Академии обладает собственным разумом, - поспешил добавить привратник. - Только доказательств нет, - грустно закончил он.
Люди. Если бы у Кадии была голова, она бы неодобрительно покачала ею. Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия.
Она гостеприимно распахнула парадные двери, приглашая новых учеников внутрь. Ближайшие десять лет они проведут под ее кровом, будут питаться едой, которую она создает, учиться в ее просторных светлых аудиториях, спать в теплых уютных постелях.
Стоило Ему переступить порог, как Кадия сразу почувствовала знакомое тепло. Кажется, это далекий потомок Кассиуса, ее лучшего друга. Она вглядывалась в лицо мальчика, подмечая знакомые детали, которые даже время оказалось бессильно стереть. Смоляные кудри, зеленые глаза. Одним своим присутствием мальчик делал ее более живой, хотя сам он об этом и не подозревал. Но его восхищенный взгляд, изучающий парадный холл, заставлял светильники сиять ярче. И в ярком свете стало отчетливо видно многое, на что Кадия сначала не обратила внимание: ребенок был худ, его одежда износилась, да и обувь не соответствовала не только сезону, но и размеру ноги. А серый приютский медальон, вывалившийся из ворота, говорил о том, что мальчик - сирота.
Что ж, это судьба. Этот выпуск будет особенным, решила Кадия. Потому что, детки, с вами будет учиться кто-то особенный.
Она придирчиво осмотрела стайку восьмилетних детей, жавшихся друг к другу, и запустила дополнительные бытовые заклинания, приводя в порядок одежду, залатывая прорехи, уничтожая грязь на всех новых учениках. А это что, вши? Фуууу, только не у меня!
Дети не сразу поняли, что произошло. Но когда в одном из зеркал отразилась их группа, опрятная, чистая, причесанная - крики восторга сотрясли стены Академии, вызывая легкую щекотку и новые живительные волны тепла.
У моего мальчика будет все, решила Кадия. Тогда она не подозревала, к чему приведет ее выбор. Просто не знала, что решение обзавестись ребенком - это как разрешение на то, чтобы твое сердце отныне и навсегда разгуливало вне твоего тела. Но он же будет внутри, думала она. А тут я точно смогу его уберечь. Защитить. Помочь. Научить.
И она следовала своему решению. Год за годом помогала мальчику по имени Ригер, которое в переводе с ее языка означало "Пробуждающий жизнь". Очень символично, думала она, пытаясь подтолкнуть его к изучению магии Созидания.
Но упрямый мальчишка мечтал, вопреки своей природе, стать боевым магом! Сказалось трудное детство, думала она, надеясь выбить эту дурь из его головы.
Ригер отлично учился, поражая преподавателей и сверстников своими талантами. Каждый магистр пророчил ему успех в своей области, надеясь, что перспективный ученик выберет именно его специальность. Но Ригер упрямо стоял на своем, даже не рассматривая такие варианты, как пространственная магия, целительство или предсказания. Осваивал базовые навыки, прилежно изучал детали, но не "загорался". Её мальчишка желал быть боевиком.
Но Кадия все равно надеялась, что он одумается. И хотя в этом мире о магии Созидания никто и не слышал, она надеялась пробудить дар Ригера в полную силу.
Годы шли, дар развивался, и в какой-то момент Кадия почувствовала, как парень неловко перехватил нити одного из ее заклинаний в столовой. Она сосредоточилась и завороженно следила, как Ригер усилием дара меняет начинку в пирожках, превращая так нелюбимую им печень в сладкое медовое повидло. Интуитивно, не понимая, что делает... Получилось! Сдерживалась, не вмешиваясь, хотя нарушенное плетение ужасно зудело. Смотрела и гордилась. Если бы у нее были глаза, то сейчас из них бы скатились две кристально прозрачные слезинки от щемящей нежности и гордости за своего мальчика.
Кадия приглядывала за всем их классом, знала, с кем дружит ее мальчик, а кто из зависти замыслил против него что-то недоброе. И ее забота приносила плоды! Не раз только благодаря Кадии ему удавалось избежать опасных и даже смертельных ловушек. Правда, сам Ригер об этом и не подозревал. Откуда ему было знать, что в родной Академии каждый камушек следит за ним и оберегает? Кадия только наблюдала, ничем не выдавая себя.
Но однажды летом, спустя семь лет после поступления, уже не мальчик, а молодой симпатичный парень, Ригер взобрался на самую высокую замковую башню, сел на парапет и свесил ноги вниз.
Кадия запаниковала, башня покачнулась, сбрасывая парня обратно на верхнюю площадку. Ишь, чего удумал. Балбес! Сердилась Кадия.
А Ригер тихо рассмеялся и погладил каменную кладку.
- Я тебе нравлюсь, да? - спросил он, явно не рассчитывая на ответ. - Глупы те, кто считает, что у тебя нет разума.
Все разъехались на каникулы, и они остались практически вдвоем, поэтому Кадия уделила все внимание этому разговору, в котором был всего один участник.
- Я просто знаю, что ты есть. Чувствую, - чуть менее уверенно добавил он. - Хотя доказательства бы не помешали.
Что ж, невероятная история требует невероятных доказательств.
Ветер принес на башню листок бумаги с единственным словом.
"Какие?"
Кадия улыбнулась, глядя на ошарашенного Ригера. Ей так хотелось обнять своего повзрослевшего мальчика, взлохматить черные кудри, заглянуть в прозрачные зеленые глаза, улыбнуться в ответ на его задорную улыбку.
- Уже никакие, - проговорил он. - Можно я буду иногда приходить к тебе? Просто пообщаться.
"Я буду ждать. Всегда", - написала она.
И он приходил. Башня стала их любимым местом для бесед. Ригер мечтал подарить Кадии голос, чтобы они могли нормально поговорить. Отчего-то ему не нравились листочки, рассыпающиеся в прах после прочтения. Кадия и сама ломала голову над тем, как создать себе речевой аппарат, но пока не нашла решения. Магия созидания строится на том, что маг точно знает, что именно создает, а Кадия, несмотря на свой многовековой жизненный опыт, не имела ни малейшего понятия о том, как устроена речь. Предполагала, что нужны язык, гортань и легкие, но не могла их создать. Они с друзьями попали в этот мир на каникулах как раз перед последним курсом, где должны были изучать Созидание живых объектов - самый сложный раздел созидательной магии. И они, наверняка, уже умеют создавать живых и одушевленных, а она осталась тут, общаясь со своим мальчиком с помощью бумажек.
Но это были мелочи, неудобства, не стоящие внимания. Потому что, хотя она молчала, а, может, наоборот, благодаря этому, Ригер делился с ней своими переживаниями и мечтами, доверял секреты. Даже рассказал о своей первой влюбленности, о которой, правда, Кадия и так знала.
- Кадди, - говорил он, на свой манер сократив ее имя, - словами не передать, какая Эльза чудесная. Она как будто соткана из света, одно ее присутствие где-то рядом делает меня невероятно счастливым... Как думаешь, она согласится пойти со мной на последний бал?
"Да", - прилетело сообщение.
И хотя ей не нравилась Эльза, Кадия не хотела мешать счастью своего мальчика. Сейчас он просто не способен увидеть склочный характер и глупость этой девушки, ослепленный внешней красотой. Но это пройдет.
Все когда-нибудь заканчивается.
Подошло к концу и обучение Ригера. И теперь он должен был покинуть замок Академии, ставший ему первым настоящим домом.
- Я вернусь, - пообещал он.
На целый год Академия погрузилась в сумерки. Бытовые заклинания стали сбоить, на окнах появилась паутина, светильники давали слишком мало света. Люди суетились, пытаясь понять, что происходит. Пробовали "починить" замок, наложить свои заклинания. Впустую.
Кадия тосковала. Она не думала, что будет так больно отпустить своего ребенка во взрослую жизнь.
Он возвращался, заезжал иногда по делам в Академию и неизменно поднимался на "их" место, рассказывая Кадди о своих делах. Ригер строил карьеру. Его таланты были замечены, боевые заслуги неоспоримы, и он с гордостью рассказывал, что его пригласили работать в министерство Магии.
Кадия радовалась и грустила одновременно. Ведь это совсем не то, что надо ее мальчику на самом деле. Но он и сам поймет. Со временем.
"Если будет грустно - помни: я всегда тут. И буду ждать. Я скучаю".
Ригер взлохматил смоляные кудри, кивнул и сказал:
- Буду приходить так часто, как будет получаться. И у меня к тебе тоже есть просьба - не мучай детей. Годы обучения оставили у меня самые светлые воспоминания, но сейчас тут мрачно и неуютно. Позаботься о них так, как заботилась о нас, ладно?
Ригер ушел, но его слова заставили Кадию встряхнуться. Действительно, чего она захандрила? Ничего страшного не произошло, он еще вернется, и не раз, - подумала она, запуская все бытовые заклинания и наводя порядок. Устрою, пожалуй, праздничный ужин. А то ученики стали какие-то тощие все, на бледные тени похожи.
И жизнь продолжилась.
А через два года появилась Юна.
Почувствовав знакомое тепло, Кадия решила, что снова вернулся Ригер. Но на пороге ее владений стояла маленькая девочка. Светлая. Чистая. И в ее глазах горел огонь Жизни.
Кадия сразу поняла, что и Юна унаследовала кровь Созидателей. Тонко улыбнулась, поминая своих друзей, которые развлекались не только азартными играми, и подумала, что когда девочка подрастет - она станет достойной парой для Ригера.
Кадия желала для своего мальчика только самого лучшего. Но, пожалуй, она не станет сообщать ему, что уже нашла невесту. Пусть нагуляется.
Она собирала слухи и сплетни. Об успешном маге с каждым годом говорили все больше. Девочки постарше в основном обсуждали его громкие романы, а мальчики восхищались талантами и великолепной карьерой. Некоторые даже пророчили, что к тридцати годам Ригер вполне способен занять пост министра магии... И она гордилась своим мальчиком.
И не только им.
Она поняла, что в ее стенах учится много достойных детишек. И пусть они были самыми обычными, но иногда даже они могли поразить Кадию своими успехами. Но простым детям все же редко удавалось сравняться с ее любимчиками. Сначала Ригер, а затем и Юна оправдывали все ее ожидания.
А Юна даже превосходила их. Добрая и мягкая, она стремилась к свету, старалась всем помогать, защищать более слабых. Одаренная сверх других, она не зазналась, радуя одноклассников и поражая преподавателей.
Кадия старательно берегла ее от тревог и потрясений, ограждала от жестокости этого мира. Защищала как умела, но спасти не смогла.
Однажды утром за Юной приехали настоящие родители и забрали её девочку. Забрали, чтобы выдать замуж! А Юна, кроткая и послушная, только кивнула, попрощалась с друзьями и стала собирать вещи. А на возмущение своей лучшей подруги спокойно ответила:
- Это мой долг. Семье нужна выгодная партия, я с детства об этом знала и только последние годы забылась.
Она говорила тихо и ровно и даже улыбалась, но из ее глаз пропал огонек Жизни.
Чудовища, думала Кадия о родителях Юны. Девочке всего семнадцать, а они гробят ее жизнь ради денег! Убивают ее дар! Хоронят мечты и стремления.
И тогда она решила нарушить собственное правило, и написала письмо Ригеру.
"Спаси её. Помоги моей девочке!"
И он помог.
Кадия не знала, что произошло, но спустя несколько дней Юна вернулась в стены Академии. Счастливая. Сияющая. И с тройным усердием взялась за учебу. А Кадия решила нарушить еще одно свое обещание. Создала книгу с простейшими правилами магии Созидания и подсунула её своей любимице.
Которая с головой окунулась в новый предмет. Она изучала и постоянно тренировалась, пробовала видеть тонкие нити, связывающие все сущее. И тогда Кадия стала учить ее вести хозяйство. Ненавязчиво демонстрировала все свои бытовые заклинания, которые поддерживали замок в идеальном состоянии.
А Юне казалось, что она попала в сказку. Она видела то, чего не видел никто другой. Могла совершать настоящие чудеса. Тонкая книжка, которую другие принимали за учебник по зельям, стала ее тайной, ее маленьким сокровищем.
И Кадия с умилением и гордостью следила за успехами своей девочки.
А через год и Ригер вернулся к ней. Узнав, что его назначили новым преподавателем по боевой магии, Кадия пришла в восторг. Коридоры замка украсились разноцветными огоньками и бумажными фонариками. А стоило Ригеру появиться на территории - замок распахнул все окна и двери, встречая дорого гостя, наконец, вернувшегося домой.
Он повзрослел, перешагнул тридцатилетний рубеж. Многое повидал, объехав половину мира, но по его признанию, нигде не чувствовал себя на своем месте. Кроме Академии. Поэтому вернулся, решив строить карьеру заново.
И у него были все шансы через несколько лет занять кресло ректора, а пока он втягивался в учебный процесс, изучая его, стоя по другую сторону аудитории.
Кадия ждала, заметит ли он Юну. Но её девочка не занималась боевой магией, а коридоров в замке было слишком много, чтобы они могли случайно встретиться.
И тогда она решила им помочь. Подтолкнуть друг к другу.
Её любимчики почувствовали возмущение магического фона, но не испугались, привычные к чудесам замка. А Кадия всего лишь соединила два коридора в один, чтобы они могли встретиться.
- Магистр Фэйр, - восхищенно пропела Юна.
А Ригер улыбнулся, разглядывая ее.
- Так вот кто теперь в любимчиках у Кадди, - задумчиво проговорил он.
Девушка нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.
- Так вы еще не знакомы? Надо это исправить.
Он взял девушку за руку, дернул за нити, открывая в стене вход на лестницу, ведущую на верх самой высокой башни. Привел её на "их" место и стал рассказывать.
- Так Академия живая? Я всегда это знала! - обрадовалась Юна. - Чувствовала сердцем...
"Я тоже люблю тебя", - написала Кадия, создавая листочек в её руках.
"Спасибо", - добавила записку для Ригера, ревниво следившего за Юной.
Тайна, поделенная на двоих, сближает. Юна восхищенно слушала истории Ригера, а Кадия размышляла о том, что мужчина уже наполовину влюблен в каждую женщину, которая слушает, как он говорит. Тем более, что у них так много общего.
Теперь они регулярно встречались на верху самой высокой башни. В один из вечеров Юна принесла с собой учебник по Созидательной магии, который очень заинтересовал Ригера.
- Кадди, твоя работа? - спросил потом он. - Мне ты такого не дарила...
"Ты не интересовался. Но если хочешь...", - написала она, тонко улыбаясь. Получилось! Дай она ему десять учебников, он бы отмахнулся, но сейчас ситуация изменилась. И все благодаря Юне! Её мальчик взялся за ум, стал развивать дар Созидания.
Кадия была счастлива.
Спустя несколько месяцев Ригер пригласил Юну на свидание в город. И хотя Кадия не могла проследить за ними, она все поняла по сияющим глазам девушки.
Ригер и Юна стали видеться чаще, уже не только на башне. Часами просиживали в тренировочном зале, делясь успехами в магии Созидания, чередуя заклинания и поцелуи.
Они говорили обо всем на свете, иногда Кадия прислушивалась, поражаясь своим любимчикам.
- Как думаешь, есть ли что-то там, после смерти? - спрашивала Юна.
- Не знаю, - пожимал плечами Ригер. - И мне кажется, это не важно. Люди не знают, как распорядиться единственной короткой жизнью, и при этом заранее мечтают о второй, притом вечной.
Но Юна не согласилась.
- Главный вопрос не в том, есть ли загробная жизнь на самом деле. Главный вопрос -- что это меняет? Если бы мы точно знали, что будет после смерти, стали бы жить иначе?
Кадия гордилась. И ей очень хотелось поторопить Ригера, чтобы он не упустил свой шанс быть счастливым. Ведь они с Юной - идеальная по всем параметрам пара. Но её мальчик медлил, занятый карьерными и финансовыми вопросами.
- Она из богатой семьи, - говорил он, - и моё имя для нее будет понижением статуса.
Но спустя несколько месяцев он решился. Кадия видела, как Ригер готовится - купил кольцо и цветы, заказал ужин из лучшего ресторана, создал уютную обстановку в своем кабинете, украсив его живыми огоньками.
И отправил Юне приглашение, надеясь устроить сюрприз.
Но увлеченная своими любимчиками, Кадия не заметила, что у её девочки появились завистницы. Ни для кого в Академии не было секретом внимание Ригера к лучшей студентке.
Но Кадия слишком поздно это поняла.
Сначала она почувствовала боль и мгновенно нашла ее источник.
Её девочка умирала, потому что без сердца не живут. Огромная дыра в груди была неизлечима, и счет шел на секунды.
И Кадия сделала единственное, что могла.
Поймала отлетающую душу и поменялась с ней местами. Дала Юне новое тело - огромное, каменное, со множеством рук-коридоров и глаз-окон. Отдав все силы, чтобы помочь девочке зацепиться, Кадия превратилась в призрака.
Слабого и бесполезного. Но зато теперь она могла говорить.
- Прости, - шелестела она, убивая счастье на лице Ригера. - Я не успела... Не смогла... Не защитила...
Он сорвался с места и спустя несколько мгновений нашел тело Юны, и из его горла вырвался душераздирающий стон.
- Она шла ко мне, - горько проговорил он. - Это моя вина...
"Нет", - написала Юна.
Она еще недостаточно освоилась с новым "телом", но пока это было не важно. Она не знала, что будет дальше, но ей было невыносимо видеть Ригера таким.
"Ты не виноват. Я люблю тебя".
Глаза Ригера сверкнули.
- Я верну тебя, - уверенно заявил он, накладывая стазис на тело Юны. - Кадди, мне будет нужна твоя помощь.
И она согласилась. Хотя сил не осталось, но знания, бесценные знания были при ней.
Ригер погрузился в исследования с головой, поставив перед собой немыслимую задачу - создать для Юны новое тело, по образу и подобию. С нуля. Из ничего. И он знал, что время поджимает - после смерти у призрака есть всего сорок дней, по истечению которых рвутся все нити, что привязывали душу к телу. И тогда Юну будет уже не вернуть, она "срастется" с замком. Навсегда.
Но Кадия тут ничем не могла помочь - просто не знала, как создавать живые объекты. Не доучилась! И сейчас она слабела, её дух стал развеиваться, не имея больше привязки к материальному слою мира.
А Ригер трудился как одержимый. Он собирался спасти двух самых важных женщин. Ту, что заменила ему мать, и ту, что стала его сердцем.
- Сосредоточься на ней, - прошелестела Кадия. - Она - твое будущее...
Но Ригер упрямо поджимал губы и продолжал попытки, поражаясь тому, как сложно на самом деле устроен человек. Как все в теле взаимосвязано. Как малейшая ошибка превращается в катастрофу.
Гомункулы, которые стали получаться, были уродливы и нежизнеспособны. Но это уже был прорыв. Вот только время уходило, еще двадцать дней, и Юна окончательно "срастется" с оболочкой замка и уже не сможет с ней расстаться.
Ригер в отчаянии обратился к Кадии:
- Неужели Ушедшие не знали, как оживить человека?
И в тот момент у Кадии появилась идея. Безумная. Самоубийственная. Но она могла бы спасти Юну и сделать её мальчика счастливым, а это стоит того.
- Знали. И я попробую узнать...- тихо проговорила Кадия, растворяясь в воздухе.
Когда-то именно она построила портал в этот мир, и сейчас, на пороге окончательной смерти, надеялась, что оболочка мира ее выпустит. Что она сможет найти друзей, когда-то давно покинувших ее, и уговорит их помочь. Если она правильно помнила лекции по временным потокам, то в их мире должно было пройти не более тридцати лет, а значит стоит рискнуть. Даже если на этот поиск она потратит последние силы и растворится в межмировом пространстве - так тому и быть.
В конце концов, это не такая уж большая жертва. Кадия прожила долгую насыщенную жизнь, даже две. Вырастила тридцать тысяч детей. Но только двое заняли в ее сердце самый уютный уголок, и ради шанса для них Кадия была готова на все.
Даже совершить невозможное.
Кадия знала, что происходит только то, что должно происходить. Все начинается вовремя. И заканчивается тоже. Значит, и ее время пришло.
Без каких-либо усилий она преодолела завесу мира и отправилась на поиски. Исчезло время, исчезло пространство, но ее вела цель. Раз уж начала -- побеждай, - говорил Кассиус, лучший друг в ее прошлой жизни. И она собиралась победить. Найти его, используя сохранившийся в душе образ.
- Ты ли это? - удивился солидный мужчина, когда в его кабинете появился призрак с подозрительно знакомыми чертами.
Ригер был там же, где оставила его Кадия, - в своей лаборатории. Юна окружила любимого заботой и теплом, помогала ему, следила, чтобы мужчина не забывал поесть и поспать. Она уже почти смирилась с новым существованием, и хотя мечтала вернуться к прошлой жизни, с каждым днем это желание слабело. Она теряла связь с телесной реальностью, цепляясь только за Ригера, как за последний якорь.
- Мы вовремя, - заключил Кассиус, быстро поняв, в чем дело. Он перехватил нити, которыми оперировал Ригер, и закончил начатый им эксперимент, создавая новое тело. На столе теперь лежала Юна, обнаженная и прекрасная, она как будто тихо спала, настолько умиротворенным было ее лицо.
- Но... Кто вы? Как? Что происходит? - Ригер непонимающе смотрел на Кассиуса, пытаясь осознать, чему только что стал свидетелем. - Вы сможете закончить начатое? - сориентировавшись, спросил он.
Кассиус кивнул и закрыл глаза. На теле Юны появилось скромное платье, грудь стала подниматься и опускаться в ритм дыханию, сердце забилось ровно и уверенно.
И как только душа Юны переместилась в новое тело, Кадию потянуло знакомыми ниточками. Она открыла глаза-окна, размяла свои родные камушки и счастливо замигала огоньками ламп.
"Спасибо, - появилась записка в руках Кассиуса. - Теперь все на своих местах".
- Еще не все, - мужчина покачал головой, пристально разглядывая своего счастливого потомка и его избранницу, которые исступленно целовались, празднуя воссоединение. - Значит, так ты провела все эти годы? Запертая в каменных стенах?
"Да. Но иногда я была тут счастлива".
- И разбиралась с последствиями нашей дурости, - он кивнул на Ригера и Юну. - Смотрю, тут не только я постарался. Не знаешь, чья девчонка?
"Нет. И не хочу знать, она моя".
- Что ж, может, ты и права. Но и я никогда не бегал от ответственности. Я найду остальных и приведу сюда. Дадим им то, что обязаны были дать по праву рождения.
Образование. Семью. Дом. Кадия обрадовалась, пытаясь представить новых детишек.
- И... я хотел бы остаться с тобой. Ты же не против? - спросил Кассиус.
"Я давно собиралась сменить ректора", - намекнула Кадия и обняла мужчину потоками теплого воздуха. Она была счастлива.
С этого дня в Академии магии началась совершенно новая жизнь.