Железные крылья мешают при ходьбе. Стучат по перилам, царапают стены подъезда. Я на третьем этаже. Между мной и крышей еще тридцать лестничных пролетов. Я знаю такие дома. Я уже пересчитывал.
Где-то внизу хлопает входная дверь. С лязгом и скрипом опускается на первый этаж лифт. Потом, шурша тросом, он поднимается куда-то наверх. Слышен звон ключей, радостный заливистый лай собаки, опять хлопок двери и снова наступает тишина, изредка нарушаемая доносящимися с улицы криками детей и автомобильными гудками. Я обхватываю перила рукой и продолжаю своё восхождение. Почему хотя бы один раз мне не воспользоваться лифтом? Но нет, я знаю, я должен подниматься пешком. Тогда наслаждение будет более полным.
Обыкновенный подъезд. Выкрашенный зеленой краской и разрисованный детьми. Медленно ползут вниз пролеты. Ступенька за ступенькой.
Давным-давно, в детстве, в точно таком же подъезде я отдирал эти маленькие квадратики, уносил их к себе в комнату и прятал в маленькую картонную коробочку. Потом, когда никто меня не видел, доставал их, ложился перед окном на живот и смотрел на них. Они были гладкие и прохладные на ощупь.
Я закрываю глаза. Вспоминаю то время, когда был маленьким. Такую же многоэтажку, звонкий двор, мальчишек, с которыми мы бегали в предназначенные для сноса, старые покосившиеся дома, где носились по пустым коридорам, пугая криками себя и поселившихся там голубей. Это было очень давно. А теперь...
Жарко. Я протираю бритую голову тонким платком и снова иду вверх. Ноги наливаются свинцом, в шее стучит пульс, рот судорожно ловит воздух. Еще один пролет. Открытое окно. Прохладный ветер врывается в него и успокаивает легкие. Я запрокидываю голову, смотрю вверх - где-то там - дверь на крышу. Но до неё еще шестнадцать пролетов. Поправляю крылья за спиной и все так же вверх по лестнице.
Снова однообразно течет вниз лента перил, и грязные лестничные ступени ломаются и опрокидываются назад. Стук в висках. Черная угольная физиономия нарисованной на стене кошки. Сердце, пронзенное стрелой. Олег плюс Катя. Снова чистая зеленая стена. Окно. Стою на площадке между этажами. Хотел прислониться к стене. Отдышаться. Но железные крылья натыкаются на холодный бетон и жалобно скрипят. Вновь хватаюсь за поручни.
Вверх.
Еле доползаю до надписи "15 этаж". Еще один пролет. В ногу яростно врезается камешек. Облокачиваюсь одной рукой к прохладной стене, другой - расшнуровываю разношенный кроссовок. Выколачиваю из него песок и пару круглых камешков.
Вверх.
Осталось десять пролетов.
Обувь жмет так, что нельзя сделать ни одного шага. Стаскиваю с ног кроссовки. Следующая лестничная площадка. Открываю скрипучую крышку мусоропровода. Кидаю в черную пасть кроссовки. Они исчезают и, вызывая лай квартирных собак, с грохотом летят вниз.
Снова начинаю лезть вверх. Хватаясь обеими руками за поручни. Наступаю голыми ногами на окурки, поломанные шприцы. В груди надрывается сердце, воздух застрял где-то в глубине легких. Восемь пролетов. Тук-тук. Сердце. Железные крылья цепляются за перила, до крови режут спину. Шесть. Еще чуть-чуть. Темнеет в глазах. Пять. Срываю с руки часы. Секундная стрелка, как бешеная, бежит по кругу. Разбиваю часы о бетонный пол. Три. Скоро. Девятнадцатый этаж. Осталось только два пролета. Где-то внизу тикают часы. Странно.
Еще пролет. Всё.
Открываю обшитую железом дверь. Вот она - крыша. Солнце бьет прямо в лицо. Закрываю глаза. Успокаивается сердце. Прохладный ветер перебирает волосы, скользит между рук. Все хорошо, стараюсь не волноваться. Достаю из джинсов пачку сигарет, чиркаю спичкой. Затягиваюсь. Во все стороны от меня лежат крыши. Изредка, как бы раздвинув их, к небу рвутся высокие громады тополей. Снизу слышен автомобильный гул, свистки постовых, шум толпы стремительно льющейся по тротуарам, детские крики. Я присаживаюсь на корточки. Медленно, растягивая каждое движение, курю.
Не люблю торопиться.
Чуть позже, когда тело и мысли успокоятся, тогда можно. Только надо приготовится к этому. Надо прочувствовать это еще до начала.
Тушу сигарету о железный лист двери. Поднимаюсь. Наконец-то перестали предательски дрожать пальцы. Опасливо пробираюсь между натянутыми над крышей проводами к самому краю. Вся крыша огорожена невысокой бетонной стенкой. Осторожно заглядываю за край. Уцепившись за скобы, торчащие из бетона, залезаю на ограждение. Скидываю с себя рубашку и остаюсь только в одной белой майке. Прохожие внизу останавливаются и их взгляды замирают на мне. Странно - они видят меня только в самом верху - когда я еще стою на крыше. Потом они забываются и уходят, спеша по своим делам.
Железные крылья расправляются. Каждое их стальное перышко трепещет и немного гудит на ветру. Только один удар сердца. Все застывает. Я немного склоняю голову. Улица, тротуары, стены здания наклоняются ко мне. Все сильнее и сильнее. Мои босые ноги отрываются от бетона. В абсолютной тишине звенит сам воздух. Он упруг и тверд. Врывается в легкие, не давая закричать. Только один удар сердца. Железные крылья тянут вниз к земле. Равнодушный взгляд прохожих. Все кончено.