Полукард Инна Юрьевна : другие произведения.

Живущая во сне

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Живущая во сне.

Глава 1.

   -- Может быть, осмотритесь еще раз? - агент по недвижимости, невысокая пухлая женщина с осветленными волосами, собранными на затылке в пучок, с надеждой заглянула в глаза клиенту.
   Квартира пришлась по душе с первого взгляда: небольшая разумно перепланированная двухкомнатная хрущевка, выходившая окнами на тенистый парк с маленьким заросшим тиной прудиком, рядом с которым приткнулась пара-тройка ярких зонтиков летней площадки кафе. Андрей Шестов тотчас же отметил про себя особый уют, царивший в квартире. Он обволакивал, притягивал, словно засасывал в себя. Ему решительно не хотелось покидать это место.
   Он скорее из вежливости, нежели ради себя, прошелся снова по гостиной, совмещенной с кухней, и заглянул в спальню.
   -- А хотите чашечку кофе? - неожиданно предложила маклер. - Здесь должен еще оставаться.
   -- Не откажусь, - Андрей присел на диван.
   Наталья уже хлопотала в кухне, откуда повеяло кофейным ароматом.
   -- Одно мне непонятно, - Андрей повысил голос так, чтоб его могла услышать Наталья, - почему... э-э... цена занижена? И мебель в придачу? Да и Нивки - район недешевый...
   -- Мебель на стоимость не влияет. Ее отдают просто так, - донеслось из кухни.
   -- И все-таки.
   -- Знаете ли, - Наталья появилась с двумя дымящимися чашками, поставила их на столик перед покупателем и присела в кресло напротив, - владельцу срочно нужны деньги.
   -- А если честно? - улыбнулся Андрей.
   Наталья смутилась, и тяжело вздохнув, подняла глаза.
   -- Ладно, я буду с вами откровенна. Позвольте задать вам вопрос, молодой человек?
   -- Все что угодно.
   -- Верите ли вы во всякую чертовщину?
   -- То есть?..
   -- В полтергейст, духов, потусторонний мир...
   -- Скорее нет, чем да.
   -- Тогда вам проще, - улыбнулась Наташа. - Эту квартиру сдавали, но долго здесь никто не задерживался. Понимаете ли, периодически жильцы жаловались на странные звуки. Но если вы равнодушны к мистике, то вполне вероятно, что вы ничего не услышите.
   -- Всего-то! - усмехнулся он. - А я-то думал...
   -- Так вы согласны?
   -- Покупаю, - кивнул головой Андрей.
   Они вышли в вечернюю прохладу, опустившуюся на город после жаркого апрельского дня. Весна в этом году поспешила вступить в свои права, быстро вытеснив мокрую слякотную зиму.
   Андрей щелкнул пультом, открыв замок своей красной триста двадцать третьей "Мазды". Маклер застыла в нерешительности, борясь с желанием распрощаться немедленно либо напроситься доехать с покупателем хотя бы до ближайшей станции метро. Андрей подметил замешательство Наташи.
   -- Вам ехать в какую сторону? - спросил он, садясь в машину. - Могу подбросить вас до Золотых Ворот.
   -- О, я была бы вам очень признательна, - не дожидаясь приглашения, она плюхнулась на переднее сиденье.
   Андрей искусно лавировал в потоке, мчась по городским улицам, заполненными как обычно в час пик автомобилями. Он высадил ее возле станции метро. Открывая дверь, Наталья на прощанье сказала:
   -- Завтра в десять в агентстве?..
   -- Да. До встречи.
   Вернувшись в свою арендованную квартиру, Андрей с тоской вспомнил сегодняшний просмотр. Как же не терпелось ему поскорее стать владельцем того милого гнездышка! Было в нем нечто такое, что в один миг заставило его принять решение.
   Предвкушая завтрашнюю сделку, Шестов не находил себе места. Он включил телевизор и кроме вечерних новостей не нашел там ничего интересного для себя. Честно прослушав события дня, выключил бесполезный в тот момент для него ящик. Вспомнил, что в холодильнике у него припасена бутылка пива. Горьковатый привкус светлой "Оболони" слегка освежил напряженный мозг и успокоил нервы.
   Он прошелся по комнате, мельком взглянув на упакованный в картонные коробки свой нехитрый скарб. Немногое он нажил за последние пять лет своей жизни. Ютился по съемным квартирам, семьей не обзавелся. Разве, что издал несколько книг в Москве и заграницей. На эти деньги и приобрел недавно "Мазду". Если бы не его покойный дед, оставивший в наследство ему и брату недвижимость на Печерске, он бы и свое собственное жилье не скоро купил бы. С братом они поделили дедово наследство поровну - такова была посмертная воля покойного. Хотя брат находился в большей нужде: он с женой и новорожденным ребенком теснился в крохотной гостинке на окраине города. Но в качестве компенсации Андрей не стал претендовать на дедову дачу, лишь попросил разрешения время от времени там отдыхать.
   Почему-то вдруг в голове всплыл разговор с агентом. Признаться, он плевать хотел на всяких там барабашек. Среди всех своих знакомых, приятелей, друзей он слыл всегда конченым реалистом и откровенным прагматиком. Он даже шутку придумал на этот счет: "Мой покровитель - Фома Неверующий. Пока не пощупаю руками, не поверю". А бесовщина? Да ну ее в болото!
  
  
   Андрей успел обжиться в течение нескольких дней в новой квартире: передвинул кое-какую мебель на свой вкус, купил все необходимое для нормального быта и закатил пирушку по случаю важного для него события, успев сразу же нажить себе врага в лице тощего старикана со второго этажа. Тот примчался около часа ночи, грозя ему милицией, службой безопасности, и призывая все кары небесные на голову шумного и нерадивого соседа. Андрея стариковский гнев особо не тревожил: ну погудели немного, спать мешали. Так ведь повод какой - новоселье!
   Следующая неделя прошла спокойно - в делах и заботах о хлебе насущном. Полтергейст и старикашка с нижнего этажа не нарушали его покой. Он даже успел позабыть об этой ерунде - просто выбросил все из головы. Но в субботу произошло странное событие, пошатнувшее его реализм и нервы.
   В тот вечер он вернулся домой весьма рано. Наскоро поужинав, решил лечь спать - дневная суматоха порядком утомила его. Но он крутился с бока на бок, не понимая, почему ему не удается уснуть. Сон просто не шел.
   Около половины двенадцатого ночи началась гроза. Яростные порывы ветра гнули деревья до самой земли, поливая город неистовыми потоками воды. То была одна из жестких весенних гроз, сильных, но недолгих. Едва дождь утих, Андрей вышел на балкон, подставив лицо прохладному ночному ветерку. Воздух был свеж и насыщен приятным запахом озона. Сквозь лохматые оборванные тучи пробивался слабый свет полной луны. Черные мрачные грозовые облака наплывали на лунный диск, словно пытаясь проглотить его, и снова освобождали из своих цепких косматых объятий.
   Слегка продрогнув, Шестов направился в кухню, чтобы приготовить себе зеленый чай. Все равно сон как рукой сняло. Хорошо хоть завтра выходной день, и с утра можно выспаться.
   В тот момент, когда он наливал кипяток в чашку, за окном взорвался раскат грома и черное ночное небо прорезал голубой язык молнии. И тут же рядом со стороны кладовки послышался хлопок и звук удара. Андрей вздрогнул от неожиданности, оказавшись под впечатлением природной стихии и загадочных проявлений в его доме. Вот до кладовки как раз руки у него и не дошли, он лишь однажды заглянул туда и то вскользь - все никак не хватало времени выбросить оттуда сваленный в кучу старый и никому ненужный хлам.
   Он включил свет в чулане и резко распахнул дверь. На стопках старых журналов с водруженным на них сломанным мольбертом лежала приоткрытая картонная коробка. Раньше Шестов не видел ее среди барахла, скопленного здесь за последние годы. Он с интересом взял в руки коробку и откинул прочь крышку. На дне лежала записная книжка в коричневом кожаном переплете и фотография в рамке под стеклом. От удара стекло раскололось, и Андрей начал аккуратно извлекать осколки, чтобы внимательно рассмотреть снимок.
   Острая боль пронзила палец и на пол упала капля крови - одна, затем другая. Он заворожено смотрел, как под ногами растекается блестящая густая маслянистая лужица. Он так бы и стоял, если бы старинные настенные часы, переходившие в его семье в течение многих поколений, не пробили полночь.
   Андрей содрогнулся, и тут же рассмеялся, удивляясь своей впечатлительности. Удалив стекло, вонзившееся острием в плоть, он перевязал палец и устроился на диване в гостиной, прихватив с собой коробку.
   На фото была запечатлена девушка с игривой зовущей улыбкой на полных чувственных губах. Волосы светло-каштанового цвета струились по плечам, а в голубых глазах застыла печаль. Он вглядывался в снимок, все больше и больше ощущая непреодолимое желание увидеть ее в реальной жизни, прикоснуться к ней. Она манила и влекла к себе.... Даже портрет ее источал сильнейшую сексуальную энергию, вызывая жажду обладать ею. Должно быть, многие мужчины стали из-за нее врагами.
   -- Кто ты? - Андрей прикоснулся пальцами к снимку. - Где ты сейчас, прекрасная незнакомка?
   Шестов поставил карточку на комод, и при свете торшера открыл коричневую книжечку. На первой странице была сделана надпись: Диана Стальская, и дата: февраль 2004 год. Он полистал дневник и из его содержания понял, что в этом кожаном блокноте описан год жизни незнакомки с воинственным именем Диана. Андрей вернулся к первой записи:
  
   "5 февраля 2004 год.
   В то утро мне было невыносимо скучно. Я слонялась по квартире, не зная чем себя занять. На днях я выручила хорошую сумму за свою последнюю картину, а потому решила пару дней заняться "ничего-не-деланьем".
   Мне хотелось выйти на улицу. За окном ярко светило солнце, и в воздухе пахло весной. Но все мои приятели сегодня заняты, а одной бродить по шумному городу не интересно.
   После обеда позвонил мой брат, и вместо "Привет" выдал мне классическую фразу: "А как ты смотришь на то, чтобы попить пивка? Через час?"
   "Отлично, - ответила я, - до встречи".
   Вот и шанс выбраться из дома. Минут двадцать у меня ушло на макияж, еще десять минут на выбор одежды из моего гардероба. В конце концов, перебрав кучу вещей, я натянула на себя джинсы, влезла в свитер, и на ходу застегивая шубку, выскочила из дома. Я поймала такси, и все равно опоздала на десять минут. Такова моя натура.
   Брат Дима ждал меня на месте встречи, нервно расхаживая взад-вперед и куря.
   -- Ну, ты не можешь не опаздывать! - буркнул он мне.
   Я даже не стала оправдываться.
   -- Куда пойдем? - спросила я.
   -- Подожди, - ответил Димка, - мы ждем еще кое-кого. А он опаздывает покруче тебя.
   -- И кто же этот таинственный молодой человек? - меня раздирало любопытство.
   -- Молодой чемодан, - язвительно хихикнул Димка.
   -- И все же, кто он? - устроила я настоящий допрос.
   -- Увидишь, - отмахнулся от меня брат.
   Одно мне удалось выудить из брата: этот кое-кто младше меня на пять лет.
   Минут через десять из метро выплыл молодой человек, и подошел к нам.
   -- Богдан, - представил нас друг другу Дима. - Моя сестра Диана.
   Ветер трепал темные, почти каштановые волосы Богдана и лучики солнца поблескивали на стеклах его очков. Ростом он был ниже моего брата, и более щуплый на вид. Словом, меня он с первых минут совершенно не впечатлил. "Очкастый ботаник", - сделала я вывод.
   Мы устроились за свободным столиком в теплом кафе, и заказали по бокалу "Оболони" на разлив. Мы болтали о разных пустяках - в общем, о той ерунде, которая обычно обсуждается в компаниях за пивом, и постоянно меняли темы разговора. Богдан держался уверенно, пожалуй, даже самоуверенно, время от времени сыпля циничными изречениями.
   "Ну, и птица", - думала я, разглядывая нового знакомого.
   В баре было жарко и накурено. Сигаретный дым змеился к потолку, окутывая нас белесыми клубами. Стекла очков у Богдана запотели, и он на минуту снял их, чтобы протереть. Я столкнулась с ним взглядом, и инстинктивно задержала его руку, не позволяя спрятать его глаза молодой лани за линзами. Это были два темных глубоких, почти бездонных, лесных озера. Я погрузилась в них с головой. Я тонула в них...
   Богдан мягко, но настойчиво убрал мою руку, и снова прикрылся стеклами и маской цинизма.
   Кажется, мы досидели до закрытия бара, опустошив далеко не по паре бокалов. Но расставаться нам не хотелось. И тогда Богдан предложил перебраться к нему, что с радостью было воспринято мной и братом. По дороге мы запаслись неким количеством горюче-смазочных материалов, и отправились к Богдану.
   Жилье его представляло собой зрелище после ледового побоища, нет, скорее еврейского погрома. По углам стояли стройматериалы, в беспорядке валялись вещи, а санузел пережил Варфоломеевскую ночь - на стенах бесстыже торчала штукатурка со следами сорванного кафеля.
   -- Ремонт, - виновато пояснил Богдан, разводя руками.
   -- Бывает, - пожала я плечами в ответ.
   В ту ночь шампанское вперемешку с портвейном лилось рекой, и если мне не изменяет память, Димка бегал за очередным "не хватило". Мы веселились, пытались танцевать, плохо владея своими телами, а потом просто уснули.
   Коктейль Молотова дал о себе знать на следующее утро: нестерпимо хотелось пить, а во рту словно промчалась стая мамонтов - нагадила и умчалась прочь.
   В течение следующего дня приходили и уходили какие-то люди. А мы пили шампанское, искренне веря в свое аристократическое происхождение.
   Я сидела на диване рядом с Богданом, а он жутко смущался и краснел. И тогда я решила сделать первый шаг, чего бы он мне ни стоил. Я всегда действую прямо и открыто. Одни люди шарахаются от меня, будто от чумной, другим же мое поведение импонирует.
   Улучив момент, я встретилась взглядом с Богданом, и спросила его:
   -- "В тебя можно влюбиться"?..
   Он вздрогнул точно от удара, и густо покраснев, опустил глаза.
   -- На сегодняшнюю ночь, - добавила я чуть тише.
   -- Можно, - ответил он в тон мне.
   -- Сестра цитирует Лукьяненко, - раздался пьяный голос Димки, - "Принцесса стоит смерти".
   Вечером Димка собрался ехать домой с повинной к жене после ночного загула.
   -- Ты едешь? - спросил он меня, застегивая куртку.
   Я внимательно посмотрела на Богдана, и прочитала в его взгляде - ты никуда не поедешь сегодня. И я осталась...
   Едва за Димой закрылась дверь, мы ради приличия откупорили новую бутылку шампанского. Я до сих пор помню вкус пузырьков на языке и переливы искрящегося напитка в моем бокале. Богдан снова наполнил бокалы. Но наши глаза и тела, исполненные желанием, говорили сами за себя.
   Мы срывали друг с друга одежду, опьяненные страстью...
   Вкус его поцелуя... Прикосновения к моей коже, порой по-детски неумелые, но нежные и страстные...
   Энергия, исходившая из него, перетекала в мое тело. Я чувствовала поток его силы каждой клеточкой своего организма. И душа моя готова была улететь далеко-далеко, обернуться белою птицей и взмыть в необъятные небесные просторы..."
  
   Андрей закрыл дневник и взглянул на часы. Стрелки замерли на четверти шестого. Он зевнул и потер слипающиеся глаза. Время пролетело как один миг. Он зачитался чужой жизнью.
   Что мы, люди, за странные существа? Так и норовим заглянуть в замочную скважину - раскрыть для себя чужие секреты, залезть в чужую судьбу. Мы только говорим, что жизнь других нас не интересует, а на самом деле, искусно притворяемся, ожидая удобный случай.
   Андрей так и не смог ответить себе, чем увлекла его Диана. Слишком эмоциональна?.. Да. Он встречал мало людей, кто мог бы так ярко описать свои чувства. И эта охотница с волосами цвета недозревших каштанов захватила его своей непосредственной прямотой, бурными переживаниями...
  
  
  

Глава 2.

   Она шла по коридору, равнодушно разглядывая знакомые до боли и опротивевшие за два месяца, проведенные здесь, серые больничные стены и зарешеченные окна.
   Вопросы.... Много вопросов... каждый день какие-то вопросы.
   Ее считают психопаткой. Но ведь она видела всего лишь сны. Безобидные сны. А месяц назад они прекратились, и тогда она почувствовала такую невыносимую боль, словно потеряла нечто дорогое и важное в ее жизни - часть самой себя.
   -- Как самочувствие? - радушно встретил ее молодой врач, оставшийся работать в харьковской городской психиатрической клинике N15 после окончания интернатуры. - Проходите, Маргарита.
   Он усадил ее на стул.
   -- Я чувствую себя превосходно, Павел Семенович. Скажите, долго мне еще здесь торчать? - она умоляюще посмотрела ему в глаза.
   -- Что ж, Маргарита, - он намеренно тянул время, подбирая слова для ответа. - Я вижу существенный прогресс. Дела ваши идут на поправку. Думаю, скоро можно готовиться к выписке.
   -- Но, доктор! - выкрикнула Маргарита, не совладав с собой. - Я не сумасшедшая!
   "Неконтролируемый приступ агрессии", - записал в рабочем блокноте Павел Семенович Бутырин.
   -- Тише, тише. Успокойтесь, - вкрадчиво заговорил он. - Вы готовы продолжить наше общение?
   Она кивнула, набрав полные легкие воздуха, и пытаясь гимнастикой для дыхания успокоить себя. Вдох, выдох... Ей нельзя проявлять эмоции. За ней неустанно наблюдают - они ей не верят. Их беседы с психиатром все время записывают на видеокамеру, а вон то обычное на вид зеркало является стеклом, за которым уже собрался консилиум из седовласых научных светил, считающих себя в праве решать ее судьбу.
   -- Итак, - Павел Семенович включил диктофон, - продолжим. Во время нашей последней встречи вы рассказывали свой первый сон. Когда у вас начались сны?
   -- Вы уже спрашивали.
   -- Маргарита, отвечайте на поставленный вопрос, - спокойно, но жестко сказал врач. - Я здесь для того, чтобы помочь вам. Не забывайте.
   -- Около года назад. Но они прекратились. Я уже месяц не вижу сновидений.
   -- Давайте вернемся к вашему первому сну. Вы утверждаете, что вы жили в другом городе другой жизнью. Вас было как бы две.
   -- Да. Я действительно была уверена, что живу второй жизнью. В ней я была эксцентричной эпатажной художницей, влюбленной в одного молодого человека.
   -- Вы воспринимали ваши сны как реальность?
   -- Они были похожи на реальность.
   -- Значит, теперь вы не очень уверены.
   Она покачала головой:
   -- Не очень.
   -- Позвольте спросить, - Павел Семенович сделал еще одну пометку в своем блокноте, - в каком городе вы жили?
   -- Я не знаю. Возможно, если бы я попала туда, я бы узнала его. Но мне кажется, это был Киев.
   -- Маргарита, как давно вы порвали отношения с вашим женихом?
   -- Около года назад.
   -- И тогда у вас начались эти странные сны?
   -- Примерно тогда.
   -- А за этот год у вас были другие мужчины?
   Она опустила глаза, заливаясь краской смущения.
   -- Отвечайте откровенно, - настаивал психиатр, - это для вашего же блага.
   -- Практически нет.
   -- А на работе вы сильно утомлялись?
   -- Если честно, то да. В последние месяцы моей жизни... - она осеклась, - нормальной жизни я готовила очень важный и дорогостоящий проект. Но я не успела закончить его.
   -- Вы архитектор, не так ли?
   -- Да.
   -- Давайте вернемся к первому сну. Как вас звали?
   -- Диана... Диана Стальская.
   -- Как вы выглядели внешне?
   -- Так же как и сейчас. Мы с ней были похожи как сестры-близнецы.
   -- А вы помните, как... - доктор сделал паузу, - как соблазнили молодого человека? Кстати, как его имя?
   -- Богдан. Я помню все. Все до мельчайших подробностей. Чтобы обратить на себя внимание, в тот день я процитировала Лукьяненко.
   -- Что вы сказали Богдану?
   -- В тебя можно влюбиться?.. На сегодняшнюю ночь...
   -- Вы помните его реакцию на ваши слова?
   -- Он выглядел очень смущенным.
   -- И вы остались у него на ночь?
   -- Да.
   -- Вы встречались потом?
   -- Много раз. Наши отношения продолжались около года.
   -- Вы помните все ваши встречи, то есть сны?
   -- Так как будто это происходило наяву. Я помню вкус его поцелуя, и как искрилось шампанское в бокале.
   -- А что было потом, спустя год? - спросил Павел Семенович.
  -- Я умерла, - по лицу ее скользнула тень боли. - Диана умерла.
  -- Когда?
  -- Месяц назад.
  -- Что ж Маргарита. На сегодня хватит. До свидания.
   Дюжая дородная санитарка подхватила Маргариту под локоть и вывела из кабинета, утешительно приговаривая:
  -- Идем, деточка. Идем в палату.
   Попрощавшись с пациенткой, Бутырин собрал рабочие бумаги, запер их в сейф, туда же положил микро кассету из диктофона, и сделал несколько пометок в блокноте. И выйдя из кабинета, повернул ключ в замочной скважине. В коридоре он столкнулся со старым профессором, который, казалось, был всегда на посту, не покидая своего рабочего места. Вся жизнь его заключалась в клинике.
  -- Как ваши дела, молодой человек? - окликнул его профессор.
  -- Хорошо, Альберт Абрамович.
  -- А что ваша пациентка? Как ее? Имя вылетело из головы. В общем, та, что живет в своих снах.
  -- А, вы имеете ввиду Маргариту Троеву?..
  -- Да-да. Каков ваш диагноз, Павел Семенович?
  -- Пока мое предварительное заключение - вялотекущая шизофрения с признаками раздвоения личности, плюс переутомление. В общем, целый букет.
  -- Об этом я хочу с вами поговорить отдельно. Загляните ко мне позже на рюмочку... - он оглядел пустой коридор, - чаю.
  -- Обязательно зайду, Альберт Абрамович.

Глава 3.

   День выдался тяжелым и к вечеру Андрей уже еле волочил ноги от усталости. Представив, что дома его ожидает приготовление ужина, он, не раздумывая, завернул в ближайший общепит. В таких случаях, как сегодня, ему крайне не хватало жены - как ни как, а женская рука в его холостяцкой квартире не помешала бы.
   Домой он добрался часам к одиннадцати. Наскоро приняв душ, свалился на кровать. Ему показалось, что он только лишь заснул, когда бой старинных часов разбудил его. Обычно спал он крепко, и семейное наследство не тревожило его покой. Но тут как назло он вскочил на ноги как раз под звуки курантов. Они пробили полночь. Спросонья он понять не мог: то ли часы прервали сон его, то ли голос. Даже не голос. Он явно слышал печальный женский плач.
   Андрей, не включая свет, прислушался. Где-то рядом, совсем близко негромко плакала девушка. Она всхлипывала, то умолкая ненадолго, то разражаясь слезами с новой силой. И не было человека в целом мире, кто остался бы равнодушным к ее стенаниям. Болью и тоской был пронизан голос ее, горем и страданием отзывался каждый вздох ее.
   Андрей вылез из-под одеяла, оглядывая комнату. В распахнутое окно спальни заглядывала молочно-белая полная луна. От легкого дуновения теплого ночного ветерка слегка колыхались прозрачные занавески. Он намеренно не закрыл окно, предвкушая жаркую майскую ночь.
   Он вышел в гостиную, окинул взглядом кухню. В квартире, кроме него, никого не было. Он и не рассчитывал застать у себя непрошеных гостей, ведь помнил, что, вернувшись домой, запер входную дверь на замок.
   -- Похоже, я схожу с ума! - прошептал он сам себе.
   Слух его опять уловил слабое всхлипывание. Он не мог обнаружить место, откуда исходил звук. Плач был повсюду, он рождался из самого воздуха, и неотступно следовал за Шестовым.
   Взгляд его упал на фотографию незнакомки, стоявшую на тумбочке возле кровати. Ему почудилось, что ее глаза ожили и следят за ним. Они провожали каждое его движение. Ее печальные голубые глаза, полные укора...
  -- Диана, - тихо позвал он.
   Плач затих.
  -- Диана, - заговорил он с призраком, - я не виновен в твоей смерти.
   Возле него раздался долгий тяжелый вздох, и наступила угрюмая зловещая тишина.
   Остаток ночи он метался, то просыпаясь, то проваливаясь в черную глубокую пропасть сна. Обрывки кошмаров опутывали мозг: он куда-то бежал и падал, вставал на ноги, снова бежал и снова падал. Он видел перед собой черную дыру, а в ней ее лицо. И неведомая сила, заключенная в бездонной пустоте, засасывала его в себя. Тело вдруг стало ватным: ни руки, ни ноги не слушались его, и не было сил для сопротивления...
   Он проснулся в холодном поту. Настенные часы в спальне показывали ровно семь утра. Смыв под душем остатки ночных сновидений, Шестов сварил себе крепкий кофе. Отхлебнув обжигающий ароматный напиток, вскрыл новую пачку "Кэмэла", вытащил сигарету и закурил, с наслаждением глотая горький дым.
   Порывшись в записной книжке, нашел номер телефона бывшего хозяина квартиры.
   Трубку долго никто не снимал, потом сонный голос невнятно промямлил:
  -- Алло.
  -- Доброе утро, - ответил Шестов. - Это Андрей, который купил у вас квартиру. Мне надо срочно с вами встретиться.
  -- Вы меня разбудили, - вяло пробубнили на том конце. - У вас проблемы?
  -- Послушайте, Дмитрий, - чувствуя, как раздражение заполняет все внутри, жестко сказал Андрей, - проблем нет. Я понимаю, что сейчас половина восьмого утра, но мне очень нужно с вами поговорить.
  -- Говорите... - казалось, собеседник не желал просыпаться.
  -- Я хочу с вами встретиться лично, - настаивал Шестов.
  -- Ладно. Где и когда? - наконец, сдался Дима.
  -- Вас устроит, если я заеду к вам после обеда?
  -- Угу, - буркнул Дима и повесил трубку.
   Андрей оставил машину во дворе в тени старых кленов. По прокуренной вонючей лестнице, изредка знавшей уборку, поднялся на пятый этаж стандартного дома с планировкой хрущевских времен. Позвонил в дверь. Ему открыл парень лет двадцати пяти с темными спутанными волосами.
  -- Если вы хотите расторгнуть сделку, то ничего не выйдет. Продажа законная, - вместо приветствия выдал он. - Ни один суд не примет ваше заявление.
  -- У меня нет к вам претензий, Дмитрий, - поспешил успокоить его Андрей. - Я хочу поговорить с вами о том, кто жил там до меня.
  -- Мне нечего вам сказать! - отрезал Дмитрий.
  -- Она ведь была вашей сестрой?! Как она умерла?
   Дмитрий молчал.
   -- Как умерла Диана? - повысил голос Андрей. - Сегодня ночью я слышал странные звуки.
   В глубине квартиры заплакал ребенок.
   -- Хорошо. Ждите меня внизу, - Дмитрий рывком захлопнул дверь.
   Они устроились за столиком в летнем кафе. Андрей заказал для себя кофе, а для Дмитрия пиво.
  -- Вы знали о голосе?
  -- А то зачем бы я продавал квартиру? - Дима сделал большой глоток из бокала. - Я ее пробовал сдавать, но в ней никто не хотел жить. Вот я цену меньшую и поставил, чтоб скорее ушла.
  -- Выходит, подложили вы мне свинью... - задумчиво произнес Андрей.
  -- Выходит, подложил, - согласился Дима, прихлебывая пиво.
  -- Как она умерла?
  -- Сестра была довольно яркой, но странной личностью. Вокруг нее всегда ходило много толков, и крутились мужики. Да вот повстречала на свою беду красавца.... Я первым обнаружил тело. У нас были планы на день. На всякий случай у меня имелись ключи от ее квартиры - ну, мало ли что. Открыл дверь, а там.... После вскрытия сказали, что в ее крови обнаружили большую дозу алкоголя и снотворного. Самоубийство. Понимаете? Я скрыл это от всех, чтоб не порочить ее имя. Сказал, что у нее случился сердечный приступ. С тех пор там и слышится ее голос.
  -- А вы пытались как-то избавиться от него?
  -- От призрака? А как же! Пытался и не один раз. Даже священника вызывал, да все без толку.
  -- Вы видели потом ее молодого человека?
  -- С тех пор? Нет. Он даже на похороны не пришел. Знаю, что уехал он куда-то сразу после ее смерти, а, вернувшись, сменил адрес. В общем, я понял одно: плевать ему было на нее все это время. А она ведь втрескалась в него по уши, как школьница...
  
  

Глава 4.

   Вечером руки у Андрея сами по себе потянулись к дневнику: для него чужая жизнь стала наркотиком, без которого он не представлял своей собственной. Следующая запись была короткой и датировалась началом марта:
  
   "Мы встречались уже несколько раз. За те несколько ночей, проведенных вместе, я так и не смогла понять, что он за человек. Я старалась не проявлять свои эмоции, держать их в секрете, но я не настолько сильна, чтобы всегда контролировать их. Если Богдан сильнее меня, то он умело скрывает свои чувства. Я могу лишь догадываться об его отношении ко мне по тем редким, случайно оброненным фразам, которые слышу от него. Я чувствую, что его тянет ко мне, но.... Надолго ли?..
   Как только наступает ночь, и мы оказываемся в объятиях друг друга, он преображается, и сам весь наполняется страстью. Я засыпаю на его плече и просыпаюсь. И всю ночь напролет я чувствую его дыхание, и ощущаю его прикосновения. Разве бессознательные реакции ни о чем не говорят? Для меня говорят о многом. Но Богдан выстроил стену вокруг себя, железобетонную стену из цинизма и холода. Я знаю, что где-то в той стене есть дверь. Смогу ли я когда-нибудь открыть, и понять его?.. Что ты скрываешь?.. Кто ты?.."
  
  
   Маргарита сидела в привычном кабинете, откинувшись на спинку стула, слегка ссутулившись и безвольно опустив руки.
  -- Я устала.... Устала рассказывать мои сны, - слабым голосом сказала она. - Я хочу домой.
  -- Потерпите, Маргарита, - попытался утешить ее Павел Семенович, - вам недолго осталось здесь находиться. - Он сделал паузу, затем продолжил. - Вы были влюблены и вы страдали?..
  -- Страдала Диана, - поправила его Маргарита, - а я лишь чувствовала ее боль.
  -- Он когда-нибудь говорил вам "люблю"?
  -- Никогда.
  -- Он делал вам подарки?
  -- Нет.
  -- Он проявлял свою заботу о вас?
  -- Нет.
  -- Что вы чувствовали, имея отношения с ним?
  -- Я ощущала себя вещью, которой пользуются, а потом рано или поздно все равно выбросят.
  -- Маргарита, - неожиданно спросил врач, - вы хоть раз в своей жизни хотели умереть?
  -- Я думала о смерти, как о неизбежном конце, который может наступить в любое мгновение человеческой жизни. Но наложить на себя руки.... Нет, - она отрицательно покачала головой. - Никогда.
  -- Давайте вернемся к Богдану. Он всегда был холоден с вами?
  -- Да. Он выстроил стену между собой и Дианой, тщательно скрывая свои эмоции, если они вообще у него были.
  -- То есть?
  -- Я хочу сказать, если он вообще испытывал к ней хоть какие-то чувства.
  -- А вы пытались ему сказать об этом?
  -- Неоднократно. А в ответ Диана слышала лишь одно: "Почему ты придираешься ко мне?"
  -- Расскажите мне о Диане. Какой она была?
   Маргарита на минуту задумалась, уставившись в окно, сквозь которое был виден кусочек улицы с проходящими по ней пешеходами, и машинами, проезжавшими по дороге. Там, за решеткой бурлила весна и кипела жизнь, настоящая жизнь со своими радостями и горестями. Реальная, без серых больничных стен, и до противности милого и приветливого Павла Семеновича.
  -- Вокруг нее всегда было много людей, но на самом деле, она была очень одинока, - заговорила Маргарита. - Она была романтиком и верила в любовь, большую и искреннюю. Многие считали ее стервой, но в душе она была доброй и очень ранимой. Мир жесток, и таким образом она защищалась от него.
  -- А вы бы хотели стать Дианой?
  -- Я была ею... в своих снах.
  -- А в реальной жизни?
  -- Меня устраивает моя собственная жизнь. Такая, какая есть.
  -- Скажите, Маргарита, а вы когда-нибудь, например, в детстве придумывали себе несуществующих друзей? Вы ведь единственный ребенок в семье? - и, не дожидаясь ответа, Павел Семенович продолжил. - Дети часто создают в своем воображении нереальных друзей.
  -- Вы считаете, что я выдумала Диану? А вы проверьте, существовала ли она на самом деле?! - взорвалась Маргарита.
   Психиатр открыл блокнот и сделал запись: "16 мая 2005 год. Очередной неконтролируемый приступ агрессии".
   -- Маргарита, - заговорил он вкрадчиво, будто поясняя простые истины неразумному дитю, - мир вокруг вас действительно жесток. И для того, что жить в нем, вам надо научиться контролировать свои эмоции, в частности ваш гнев.
   -- Извините, доктор, - вздохнула Маргарита, - просто я хочу вернуться к нормальной жизни.
   -- Скоро вернетесь, - улыбнулся врач.
   Выпроводив пациентку, Павел Семенович, немного поколебавшись, снял трубку телефона и набрал киевский номер своего бывшего однокурсника.
   -- Одну минуту, - вежливо ответил приятный женский голос, - соединяю с Александром Ивановичем Шкондой.
   -- Привет, Александр Иванович, - с издевательской вежливостью поздоровался Павел.
   -- Привет, Паша! - послышалось на том конце провода. - Давно не слышались. А к чему такие церемонии?
   -- Да ты, гляжу, важным сделался, - поддел Павел давнего приятеля. - Секретарем обзавелся.
   -- Брось ты, - засмеялся Александр. - Я всего лишь работаю в частной клинике. А тут без секретаря никак нельзя. Ты по делу или просто так?
   -- И то и другое.
   -- Ну, выкладывай, что там у тебя?
   -- Да понимаешь ли, Саша, есть у меня одна пациентка. Диагноз - раздвоение личности.
   -- Э-э, штука серьезная, - протянул Шконда.
   -- Вот и я о том же. Она рассказывает странные вещи. Говорит, что жила у вас в Киеве и звали ее Дианой Стальской. Мог бы ты пробить информацию?
   -- Добро. Адресок давай.
   -- В том-то и проблема, что кроме имени, ничего больше не знаю. Да, еще! Искать ее надо среди умерших.
   -- Вон оно что, - присвистнул Александр.
   -- Если тебе поможет, то она была художником.
   -- Ну, что ж Паша, обещать - не обещаю, но сделаю все, что могу. Я перезвоню. До связи.
   -- Спасибо, Саша.
   Но на том конце провода уже раздавались короткие гудки.
  
  

Глава 5.

   В пятницу около обеда Андрею позвонил его старинный приятель Олег Громов. Познакомились они около шести лет назад, когда Андрей, заканчивая учебу в университете, пытался подрабатывать журналистом. В те дни, на заре своей карьеры, он и повстречал Олега, который мотался с огромной тяжелой сумкой, набитой фотоаппаратурой, по событиям. Дружба завязалась сама по себе. Но в последний год виделись они редко. И Андрея даже не удивил слегка обиженный вопрос Олега: "А не пора ли нам все-таки пересечься? К тому же, сегодня "тяпница".
   Андрей хорошо знал, чем заканчиваются их встречи, а потому заранее поставил машину на стоянку, и на встречу в центр города отправился на метро.
   Громов ждал его в своем любимом заведении, расположенном в одном из подвальчиков на улице Бассейной, пуская вверх клубы табачного дыма. Андрей после яркого солнечного света не сразу увидел друга в полумраке слабо освещенного зала. Прищурив веки, он шарил глазами в поисках знакомой фигуры.
   -- Привет, дружище! - услышал он голос Олега.
   Обернувшись, увидел его за столиком.
   -- Тьфу ты, елки-палки! - Андрей присел рядом.
   Они пожали друг другу руки.
   -- Как поживаешь? - спросил Олег, но тут же отвернулся, подзывая к себе официанта. - Как всегда?
   -- Конечно, - кивнул тот головой.
   -- Что есть на разлив? - переключил Олег все свое внимание на официанта.
   -- Сегодня только "Славутич".
   -- О'К. Два взрослых "Славутича".
   Официант записал заказ и удалился.
   -- Ну, рассказывай! - хлопнул Олег по-дружески Андрея по плечу. - Говорят, ты машину поменял? А что ж на новоселье не позвал? Поднялся, значит?
   -- Да и ты сам не на задворках рiдної неньки України! - отшутился Андрей. - Видел твои снимки в Интернете. Молодчина!
   -- А сам-то! - в шутку поддел его Олег. - Читал я твои опусы. Нормально.
   Громов подкурил сигарету, щелкнув намеренно громко своей гордостью - оригинальной зажигалкой фирмы "Zippo", и заглянул в опустошенный бокал. Надпись на дне гласила: "Випий ще!".
   -- Ну, что, Шестов? - весело подмигнул он приятелю. - Поддадимся на провокацию?
   -- Почему бы и нет? - усмехнулся Андрей.
   Официант принес еще два бокала пива.
   Негромко играла незатейливая популярная мелодия в исполнении "Глюк'Озы", и кондиционеры наполняли зал живительной прохладной. В кафе мало-помалу стали набиваться люди, закончившие трудовую неделю: служащие из близлежащих офисов, веселая беззаботная молодежь, прогуливающая родительские деньги в свои студенческие будни. За соседний столик присели двое седовласых мужчин представительного вида, заказав на двоих бутылку коньяка.
   Громов едва успел опустошить свой бокал наполовину, когда у него запиликал мобильный. Он ответил на звонок, и тут же губы его растянулись в елейной улыбке.
   -- Да, солнышко, - сладко ворковал он в трубку, - прости. Нет, я не забыл. Я был занят. Да, скоро освобождаюсь и сразу мчусь к тебе.
   Закончив разговор, он облегченно вздохнул.
   -- Что-то не так? - спросил Андрей.
  -- А, - махнул рукой Олег, - не обращай внимания. Забыл, что обещал своей барышне провести вместе вечер. Вот она и бесится. А у тебя-то, что с личной жизнью? Есть кто-нибудь постоянный?
  -- Пока нет, - Андрей состроил гримасу безразличия на лице. - Как-то и не стремлюсь. "Я свободен, словно птица в небесах..."
  -- Не обижайся. - Он большими глотками залил в себя остаток пива. - Я побежал. Кстати, у меня на среду никаких планов. А у тебя?
   -- Не знаю. Там видно будет.
   -- Созвонимся, - махнул на прощанье Олег. - Да состыкуемся, и я к тебе подскочу. Посидим, как в старые добрые времена.
  -- Добро, - ответил Андрей, но слова его растворились в воздухе.
   Олег, словно тайфун, уже промчался по залу, выскочил на улицу, зацепив по дороге солидного господина и даже не соизволив извиниться.
   Оставшись в одиночестве, Андрей, не спеша, допивал пиво. Торопиться ему было некуда: дома его никто не ждал, а коротать вечер одному - такая перспектива его не прельщала. От скуки он принялся рассматривать посетителей. Внимание его привлекли две молоденьких девушки за столиком в дальнем углу. На вид им было не больше двадцати. Одна, яркая, сразу бросающаяся в глаза, явно крашенная брюнетка, все время разговаривала по мобильному телефону. А вторая, худенькая стройная девчушка, больше походившая на школьницу-выпускницу, с пшеничными коротко стрижеными волосами, казалось, чувствовала себя не в своей тарелке рядом с дорого одетой подругой. Она немного стеснялась своих потертых синих джинсов и такой же куртки, то и дело оправляя подскакивающую майку, обтягивавшую ее округлую девичью грудь. У брюнетки опять зазвонил телефон. Сказав пару слов неизвестному собеседнику, она небрежно бросила на стол деньги и ушла. Девчонка в джинсе сгребла купюры ладонью и, открыв кошелек, начала что-то прикидывать в уме. Андрей заметил, что пиво она допила, и теперь в нерешительности разглядывала свою наличность.
   Он подозвал официанта:
   -- Пожалуйста, одно пиво вон за тот столик.
   Парень понятливо ухмыльнулся и принес девушке наполненный бокал. Она с недоумением взглянула на официанта, но тот, объяснив ей суть, указал рукой на Андрея. Она обернулась, и губы ее растянулись в приветливой улыбке. Повинуясь мгновенному порыву, Андрей подошел к ее столику.
   -- Привет, - лицо его приняло самое обаятельное выражение, чем сразу обезоружило девушку, - я не помешаю?
   -- Нет, - она отодвинула свой бокал, приглашая его тем самым присоединиться к ней.
   -- Почему одна? - не зная с чего начать беседу, спросил Андрей.
   -- Подруга ушла на встречу со своим кавалером.
   -- Похоже, что тебя бросили...
   -- Так и есть, - она безразлично пожала плечами.
   -- Ну, давай знакомиться. Андрей, - представился он.
   -- Очень приятно, - ответила она. - Юля.
   Слово за словом они разговорились. Юлька болтала о разных пустяках, успев сразу с наивной простотой выложить ему всю свою подноготную: мол, готовится к защите дипломной работы, и подыскивает должность менеджера по туризму, не может найти общий язык с родителями, и как только у нее будет нормальная работа, она хочет снимать квартиру. И как бы невзначай сообщила, что недавно рассталась со своим парнем и сейчас открыта к новым отношениям.
   Андрей рассеяно слушал ее лепет, временами поддакивая, и из вежливости задавая вопросы. Юлька усердно пыталась выглядеть умной и интересной, стараясь очаровать понравившегося ей мужчину. А он даже не мог определить для себя, привлекает ли его эта девчонка. Он не чувствовал душевного влечения к ней, и не знал точно, хочет ли он увидеть ее сегодняшней ночью в своей постели, а завтра утром, проснувшись, сварить ей кофе.
   Юлька дымила как паровоз, наполняя пепельницу окурками со следами яркой губной помады. Когда она подкурила очередную сигарету, Андрей перехватил ее руку. Он вытащил из ее пальцев тлеющую сигарету и бросил в пепельницу, продолжая сжимать ее теплую маленькую мягкую ладошку. Она не сопротивлялась, и даже наоборот подалась вперед, придвинувшись к нему. Внизу живота появилось легкое волнение, и только сейчас он подумал о том, что не был с женщиной несколько месяцев.
   Юлька взглянула на наручные часики и заметно заволновалась.
   -- Что случилось? - спросил ее Андрей.
   -- Ой, кажется, я опоздала на свою маршрутку, - обеспокоено сказала она.
   -- Тебе куда ехать?
   -- На Ветряные Горы.
   -- Давай посидим еще часик, и я поймаю тебе такси, - предложил Андрей.
   -- Согласна, - Юлька соблазнительно улыбнулась, снова оправив майку.
   Андрей внимательно рассматривал девушку. Он представил, как они вместе отправятся к нему домой, он откупорит бутылку шампанского, припасенного у него на всякий аналогичный этому случай. А потом он проведет с ней ночь, и вряд ли они еще когда-нибудь встретятся. А может, встреча состоится? И не одна? Нет. Андрей решительно откинул мысль о том, чтоб эта девушка стала частым гостем в его холостяцком гнездышке. А не дай бог, она привяжется, влюбится в него? За себя он не волновался: он четко знал, чем обычно его притягивает женщина с первых минут знакомства: он тотчас чувствует влечение душ, слияние эмоций. К Юльке же он ощущал лишь физическую тягу.
   -- Тебе обязательно сегодня быть дома? - наконец, спросил он, видя готовность девушки к сексу.
   Она умело разыграла застенчивость и опустила глаза.
   -- Поехали ко мне? - не отступал Андрей.
   -- Я не против, - с напускной стыдливостью ответила Юлька. - Вот только понимаешь, мне надо домой позвонить. Аккумулятор в моей мобилке сел.
   Андрей протянул ей свой телефон:
   -- Звони.
   Совершенно невинным голосом Юлька объяснила маме, что остается ночевать у подруги Ани, поскольку она опоздала на метро, а денег на такси у нее естественно нет.
   Поймав какого-то частника, Андрей назвал адрес, и устроился с Юлькой на заднем сидении. По пути она горячо прижималась к нему всем своим пылким девичьим телом, и даже подставила губы для поцелуя, чем Андрей не замедлил воспользоваться.
   Он был уверен в том, что не услышит голос Дианы, по крайней мере, до новой полной луны, а стало быть, почти месяц ему обеспечен покой. И самое главное - Диана не должна испугать Юльку. Она нереальная, и лежит далеко отсюда в холодной могиле, а эта девчонка здесь, рядом с ним, живая и теплая...
   -- А у тебя здесь уютно, - деловито заметила Юлька, оглядывая квартиру.
   -- Стараемся, - пошутил Андрей.
   Она попросила разрешения принять душ, и Андрей дал ей переодеться в свой махровый халат. Она ростом едва доставала ему до плеча, а оттого, завернувшись в халат, забавно путалась в его полах.
   Андрей наполним шампанским Юлькин бокал, и она снова закурила, но на это раз его легкий "Кэмэл". Поболтав о том, о сем, так и не прикончив бутылку, Юлька по-хозяйски прошествовала в спальню.
   -- Вау! - издала она возглас одобрения при виде широкой двуспальной кровати, но тут же заметив фотографию Дианы на тумбочке, с понимающим видом спросила, - невеста?
   -- Подруга, - Андрей положил снимок лицом вниз, чтобы не смущать девчонку.
   Юлька оказалась знойной любовницей. Она старалась изо всех сил доставить Андрею удовольствие, используя весь свой предыдущий опыт. Тело ее извивалось под ним в неистовом танце страсти. И он взорвался бурей эмоций.
   Утром довольная Юлька, глотая горячий крепкий кофе, весело щебетала о чем-то своем. Андрей кинул взгляд на ту, с которой провел ночь. Без макияжа ее лицо выглядело совсем детским, и короткие волосы еще больше подчеркивали в ней пацанку, а ее ребяческая манера поведения вызывала в нем смешанное чувство раздражения и умиления.
   -- Мы еще увидимся? - она смотрела на него широко открытыми глазами, в которых читалось ожидание новой встречи.
   -- Возможно, - Шестов отвернулся, чтоб не выдать себя.
   -- Разве тебе было плохо со мной? - она надула губы.
   -- Нет, малыш. Ты была великолепна, - он чмокнул ее в лоб. - Просто у меня много работы. И я еще не знаю, когда буду свободен.
   -- Тогда позвони мне.
   Она продиктовала свой номер.
   -- Когда мне ожидать твой звонок? - не унималась Юлька.
   -- Честно, понятия не имею, - соврал Андрей, зная заранее, что не собирается ни звонить ей, ни тем более увидеть еще раз.
   -- А я могу тебе позвонить? - она схватила ручку, приготовившись писать на пустой пачке из-под сигарет.
   Он оставил ей свой номер мобильного телефона.
  
  
   Выждав две недели, Юлька объявилась сама и радостным тоном сообщила, что защитила диплом. Андрей довольно холодно поздравил ее, сославшись на занятость. Но Юлька не собиралась отступать с завоеванных позиций. Напротив, она избрала новую тактику - давить на жалость. Плаксивым голосом она канючила в трубку:
   -- Куда же ты пропал? Так некрасиво поступать.
   -- Извини, - чуть смягчился Андрей.
   И Юлька тут же воспользовалась случаем:
   -- Давай встретимся. Отметим мою защиту.
   И что-то сломалось в Шестове: она добилась своего. Твердо принятое решение не встречаться больше с ней расплылось, трансформировавшись в жалость - а ведь, и вправду как-то непорядочно он себя с ней ведет. Надо ей все объяснить при встрече.
   Она попросила его заехать за ней в институт, сказав, что ей необходимо уладить кое-какие дела.
   Шестов въехал на институтскую парковку в назначенное время и решил не выходить из машины - увидит, сама подойдет. Перед центральным входом болталась стайка молодежи, среди которой он заметил Юльку. Она искоса поглядывала в его сторону, но не спешила к нему. Шестов посигналил, привлекая внимание девушки. Она же сделала вид, что к ней это не относится. Напротив, повернувшись спиной, завела какой-то разговор с подружками, красноречиво жестикулируя руками. Он выждал минут пять и, понимая, что Юлька вовсе не собирается идти к машине, а заставляет его, Андрея, подойти к ней, он закрыл двери и неторопливым шагом направился к студентам.
   -- Привет, - Юлька обернулась на звук его голоса, сияя счастливой мордашкой.
   Андрей поцеловал ее в щеку, и Юлька вся засветилась, как бы говоря - посмотрите, какой у меня парень. Ее подруги бросали на него оценивающие взгляды.
   По дороге они заехали в супермаркет: Шестов купил мартини и закуски, и отправились к нему. Едва переступив порог квартиры, Юлька с бешеной страстью набросилась на него, и Андрей не успел опомниться, как очутился с ней в постели.
   После, разлив по бокалам мартини, он решил, что пришло время сказать девчонке правду.
   -- Юля, - начал он издалека, - нам надо серьезно поговорить.
   -- О чем? - насторожилась она.
   -- О нас...
   Юлька побледнела, судорожно глотнув мартини.
   -- Ты, девочка молодая, красивая.... Вокруг тебя вертится много твоих сверстников. Найди себе парня среди них. А мне не звони больше.
   Она трясущейся рукой подкурила сигарету. И Андрей увидел, как глаза ее наполняются слезами.
   -- Значит, ты бросаешь меня? - зло прошипела Юлька. - Использовал и бросил? Так просто?!
   -- Я не бросаю тебя, потому что у нас не было отношений, - мягко возразил Андрей.
   -- А секс не является отношениями? - свирепо заорала Юлька, покрываясь красными пятнами от волнения.
   -- Ты сама хотела провести ночь со мной. Ты взрослая девочка и должна отвечать за свои поступки.
   -- Как и ты! - она дико вращала зрачками. - Ты честно со мной поступаешь?!
   -- Я честен хотя бы в том, что говорю тебе об этом. А ведь я мог продолжать спать с тобой! Но это долго не продлилось бы.
   -- Почему? - наивно спросила Юлька.
   -- Потому что я не люблю тебя, а на сексе отношения не построишь.
   -- А я люблю, - она уронила голову на стол, захлебываясь в рыданиях.
   Шестов ненавидел женские слезы, они пугали его, вгоняя в состояние ступора. Он просто не знал, что делать в такие моменты. Успокаивать женщину в истерике - бесполезно, этот плачевный опыт он приобрел еще в своей бурной молодости. А как к ней подступиться? Какие слова подобрать, чтоб прекратить ее соленые потоки?
   Юлькино тельце сотрясали рыдания, она шумно всхлипывала, пряча покрасневшее лицо в ладошках. Шестов обнял ее за плечи. Она вздрогнула, но не отшатнулась от него.
   -- Ты пытаешься заставить меня чувствовать себя подлецом? - негромко заговорил он. - Представь, чувствую.... Но я не изменю свое решение, потому что потом будет гораздо больнее.
   Он знал, что последует за его словами: Юлька хлопнет дверью и никогда больше он не услышит о ней, а потому незаметно положил ей в сумочку деньги на такси. Но Юлька вскочила со стула, влепила ему звонкую пощечину и, далее действуя по сценарию, выскочила из квартиры, бросив на ходу:
   -- Я ненавижу тебя!
   Шестов схватил со стола бутылку мартини и опрокинул в себя треть прямо из горла. Закурил.
   На бледной коже, не успевшей обветриться под лучами майского солнца, горела Юлькина пятерня.
   -- О, черт! - выругался Андрей. - Ну, и дьяволица!
   Он достал из холодильника замороженную курицу и приложил к щеке. Жар понемногу начал стихать.
  
  

Глава 6.

   В кабинете Павла Семеновича Бутырина зазвонил телефон. Он снял трубку.
   -- Паша, привет! - послышалось на том конце провода.
   -- А, привет, Александр Иванович.
   -- Да брось ты свои заморочки, - возмутился Шконда. - Я кое-что для тебя выяснил. Слушай, Диана Стальская действительно существовала. Родилась в 1977 году. Закончила в 1999 художественно-промышленный институт, художник на вольных хлебах. Проживала в Киеве по адресу: улица Бабушкина 25, квартира 12. Скончалась 13 февраля 2005 года. За месяц до смерти у нее прошла выставка картин. Об этом еще писали многие киевские газеты.
   -- Как она умерла?
   -- Официальная версия при вскрытии - самоубийство. Вывод судмедэксперта - острая интоксикация этиловым спиртом и препаратами барбитуратной группы. Есть еще одна вещь, о которой тебе следует знать. Я нашел ее медицинскую карточку в архиве. Незадолго до смерти ей сделали операцию - внематочная беременность. Она утратила свои репродуктивные функции.
   -- Ну и дела, - присвистнул Бутырин, потрясенный известием. - Быстро же ты накопал. Как тебе удалось?
   -- Знакомства в органах, - усмехнулся Шконда. - Чем смог, тем помог.
   -- Огромное спасибо, Саша. Не думал, что ты так оперативно сработаешь.
   -- Не стоит благодарности. Ну, будешь в наших краях, заходи. А мне пора.
   -- А ты, если в наших.... Еще раз благодарю.
   -- Пока, - Шконда повесил трубку.
   Бутырина не удивило сообщение Шконды, подтвердившее факт существования двойника больной Троевой. Неким шестым чувством, всем нутром своим он ощущал, что Троева - не простой случай шизофрении. Он с самого начала предчувствовал, что если навести справки и подтвердить ее слова...
   Он тяжело вздохнул. Догадки... Феномены... Но официальной медицине требуются реальные факты.
   По внутреннему телефону он связался с постовой сестрой и попросил привести к нему больную Троеву из девятой палаты.
   Маргарита вошла с тревогой и радостью на лице вместе с тем. Она в нерешительности застыла у двери.
   -- Что ж вы, Маргарита, - Бутырин двинулся к ней навстречу как к старой знакомой, - не стесняйтесь.
   Он усадил ее на стул.
   -- Разве мне сегодня назначено? - озадаченно спросила Маргарита.
   -- Нет, - загадочно улыбнулся Павел Семенович, - но у меня для вас имеются кое-какие сведения. Думаю, они вас заинтересуют.
   -- О чем вы говорите? - Маргарита обхватила голову руками. - Какие сведения? Я - пациентка психушки, а вы - мой лечащий врач. Вы надсмехаетесь надо мной?
   -- Вовсе нет. Маргарита, не волнуйтесь. Я связался с Киевом и навел некоторые справки. Так вот, Диана Стальская была на самом деле. Все, что вы говорили мне, очень похоже на правду.
   -- А вы мне не верили, - с обидой в голосе протянула Маргарита.
   -- Я не мог верить вам на сто процентов. Вы же помните, в каком состоянии вы к нам попали? У вас был депрессивный синдром. Но теперь вам значительно лучше. - Бутырин сделал паузу, а потом резко спросил. - А вы не могли прочитать о Диане в газете?
   -- Нет, - она покачала головой, - я не читаю киевских газет.
   -- Со своей стороны я считаю, что вы готовы вернуться к нормальной жизни. Но не я один принимаю решение: вы - такой нетипичный случай, можно сказать, феномен...
   -- Значит, вы меня рассматриваете как феномен?
   -- Вы меня неверно поняли...
   Маргарите не хотелось вступать в полемику со своим психиатром, и она демонстративно зевнула, показывая усталость. Слава богу, Бутырин правильно уловил ее настроение и не стал задерживать.
   Как только за пациенткой закрылась дверь, Бутырин позвонил профессору.
   -- А это вы, Павел Семенович? - услышал он в трубке скрипучий старческий голос. - Как поживаете?
   -- Все нормально, - ответил Бутырин. - А вы как?
   -- Старая береза скрипит, но стоит, - отшутился профессор. - Не дождетесь!.. А не желаете ли вы, Павел Семенович, заглянуть ко мне на чашечку чаю... или чего-нибудь покрепче?
   -- Я как раз хотел напроситься к вам в гости, - радостно воспринял приглашение молодой врач.
   Кабинет Альберта Абрамовича утопал в цветах. Он всегда утверждал, что уход за растениями успокаивает нервы. Павел Семенович вошел как раз в тот момент, когда профессор обходил свои детища с маленькой лейкой в руках, заглядывая в вазоны с землей.
   -- А вот и вы! - заулыбался профессор, поблескивая стеклами очков. - Давненько вы меня не навещали. Все трудитесь и трудитесь на благо... нашей "пятнашки"1?
   -- Приходится, Альберт Абрамович.
   -- Располагайтесь, - профессор указал рукой на стул, стоящий возле его рабочего стола.
   Он поставил лейку на подоконник, открыл сейф и достал оттуда начатую бутылку коньяка. Из выдвижного ящика стола вытащил два стакана.
   -- Надеюсь, составите мне компанию? - наливая, спросил он. - По пять капель.
   -- С удовольствием, - ответил Бутырин.
   -- Что вас ко мне привело, Павел Семенович? Неужто вас интересует мнение выжившего из ума старика?
   И Бутырин рассказал профессору все, что его беспокоило относительно больной Троевой. Сказал все, как на исповеди, ничего не утаивая: и про двойника в Киеве, и что сам он лично, считает Троеву готовой вернуться в реальный мир.
   Профессор снял с носа очки и, впав в задумчивость, начал протирать стекла. Он всегда поступал таким образом, когда погружался в раздумья. Бутырин не отвлекал его, давая возможность сосредоточиться. Альберт Абрамович молчал.
   -- Знаете ли, молодой человек, - неожиданно нарушил он молчание, - психиатрия - штука тонкая. Мы вроде как в нашей практике привыкли на факты опираться. Сегодня вон, сколько развелось всяких экстрасенсов, знахарей, магов, и никто их ненормальными не считает. А лет двадцать назад им была прямая дорога к нам - наши пациенты. Еще блаженнейший Августин утверждал, что чудеса не противоречат законам природы. Они противоречат лишь нашим представлениям о законах природы. Известно ли вам, что американский журналист по имени Уолтер Боуард потратил несколько лет, собирая по крупицам материал для своей книги "Контроль над сознанием"? В своей работе он утверждает, что ЦРУ уже около тридцати пяти лет в строжайшей секретности ведет работы в области контроля над человеческим мозгом, волей, памятью. Миллионы долларов были потрачены на специальные лаборатории ЦРУ и исследования в клиниках для умалишенных, тюрьмах и частных институтах. Тысячи ничего не подозреваемых людей превратились в подопытных кроликов. В частности, известен случай с некоей Кенди Джонс, популярной во времена второй мировой войны. Она была киноактрисой, и своими выступлениями поднимала боевой дух американской армии на европейских фронтах. Но прошло время, она постарела, и красота ее увяла. Зато ЦРУ открыло высокую чувствительность к гипнозу и внушению. Муж бывшей кинозвезды обратил внимание на некоторые странности ее поведения. Он, как знаток гипноза, проник в ее подсознание. В нем же незримо присутствовал человек, так называемый друг семьи, - офицер медицинской службы армии США Гилберт Джонсон. Он регулярно делал Кенди инъекции под видом витаминов. Кенди с большим трудом могла вспомнить происходившее с ней после посещения Джонсона. Со временем выяснилось, что Кенди прошла спецподготовку в лагере для обучения террористов, законспирированном под ферму. Там ей во время гипноза стерли память и дали новое имя - Арлен Грант. Кенди исчезла на время и вместо нее начала действовать уже Арлен. Однажды сама Кенди вспомнила, как Дженсен собрал сотрудников ЦРУ и продемонстрировал им способности своих подопечных. Первой была Кенди. Ее заставили лечь на стол обнаженной и приставили к телу зажженную свечу. "Арлен, ты не чего не чувствуешь!" - приказал ей Джонсон, тем самым, показывая ее нечувствительность к физической боли. Но интересная деталь: боль причиняли Кенди, а обращался Джонсон к Арлен Грант. Вот, оказывается, каким образом можно использовать раздвоение личности! После этого Кенди выполнила несколько спецзаданий ЦРУ. Ее вызывали по телефонному звонку. Она прилетала в Сан-Франциско и встречалась с Джонсоном. Тот под гипнозом открывал ее вторую личность, и с паспортом на имя Арлен Грант она улетала в Юго-Восточную Азию или в любой другой район мира на задание. В принципе, она была всего лишь курьером. После того, как спецслужбы перестали нуждаться в ее услугах, ее решили ликвидировать. Причем весьма оригинальным способом: Арлен Грант должна была сбросить тело Кенди Джонс со скалы в море. Но ей повезло: ее муж сумел разобраться со странностями в ее поведении, что спасло ее жизнь. Вот такая история, Павел Семенович.
   -- Вы хотите сказать, что на Маргариту Троеву мог кто-то оказать гипнотическое воздействие?
   -- Как знать, - ответил профессор.
   -- Но я уже вводил ее в состояние гипноза и не нашел в ее подсознании никакого внешнего влияния. Все происходит в ее мозгах, понимаете? Она искренне верит, что она и есть Диана Стальская. Я назначил ей новый препарат и с его применением заметил значительные улучшения.
   -- Мне, молодой человек, неоднократно приходилось сталкиваться с необъяснимыми случаями раздвоения личности. И они идентичны вашей Троевой. Более того, я наблюдал поистине удивительные случаи шизофрении. Представьте себе, больной социально адекватен, его картина мира гораздо богаче и стройнее, чем у других людей, однако выглядит абсолютно реальной. Зачастую, больные с подобными диагнозами обладают некоторыми экстраординарными способностями. Я бы назвал их, паранормальными. Сами же они считают свои способности магическими. Пожалуй, такие люди творят даже чудеса. Хотя происхождение их способностей науке пока неизвестно.... Скажите, Павел Семенович, а наблюдались ли у нее истерики?
   -- Нет. Она выглядит вполне нормальной. Ее беспокоили только сны.
   -- А после гипнотического внушения наступала ли у нее амнезия?
   -- После гипноза она вела себя как любой нормальный человек. Я решил готовить ее на выписку. Вы поддерживаете меня?
   -- Вы - лечащий врач, и последнее слово за вами. Если больная Троева не представляет опасности для общества, то она вполне может вернуться в реальную жизнь.
  
  

Глава 7.

  
   Андрей давно не открывал дневник Дианы. Откровенно говоря, замотался в делах, да и от разрыва с Юлькой остался неприятный осадок на душе. Он все время ожидал от нее подвоха, но она не подавала признаков своего существования ни звонками, ни появлением. Шестов поначалу корил себя за то, как поступил с ней, а потом просто отбросил от себя эту историю как ненужную шелуху - что ему теперь жениться на каждой девушке, с которой он переспал?
   При свете ночника он перелистывал дневник, впитывая в себя, будто губка, чужую жизнь. Временами ему казалось, что он знает Диану настолько близко, точно провел рядом с ней долгие годы. Он чувствовал как ее присутствие, так и силу, энергию, истекавшую с ее снимка. Не мертвую энергию, не замогильный холод и запах тления, а жизнь, бившую ключом где-то неподалеку. Обернись, найди источник бытия, и она будет жить не только в дневнике и на фото...
   Андрей отыскал следующую запись:
  
   "Сегодня я была на открытии выставки картин моего приятеля. Странно, но Богдан вызвался сопровождать меня в галерею. Обычно он избегает богемных "тусовок", считая их слишком буйными и разнузданными.
   Мы приехали вместе, и пока я приветствовала всех своих приятелей, Богдан молча стоял в стороне с бокалом шампанского. Мы почти не разговаривали все это время: он лишь внимательно следил за мной глазами, не выказывая знаков внимания. Не могу сказать, что такое отношение мне по нраву, но, пожалуй, я даже начинаю привыкать к его специфическим манерам. Хотя особой радости его холодность мне не доставляет.
   Как водится, после части официальной последовала часть неофициальная. И узкий круг приглашенных гостей переместился в соседний зал, где уже были накрыты столы. Алкоголь и легкая музыка сделали свое дело: все расслабились, перестали зажиматься и сохранять надлежащий достопочтенный вид. Гости разбились по группкам, а некоторые и по парам, уединившись для приватного общения.
   С другого конца зала мне помахал рукой мой давний приятель Тарас, перспективный дизайнер. Я проплыла к нему между людскими телами, окутанными клубами табачного дыма. На радостях мы обнялись. Богдан, словно безмолвная тень, неотступно следовал за мной. Тарас, будучи уже изрядно навеселе, фривольно положил свою руку на мою талию и начал рассказывать последние новости о своей работе и байки о наших общих знакомых.
   -- Не делай так, - услышала я голос Богдана за спиной.
   -- Я ничего не делаю, - отмахнулся Тарас, увлеченный беседой со мной.
   Я попыталась отступить назад, но хватка у моего приятеля была сильна, и мои телодвижения более походили на резкие дерганья, нежели на попытку освободиться от его объятий.
   -- Не делай так, - настойчиво повторил Богдан.
   -- Как так? - возмутился нетрезвый Тарас.
   -- Так больше никогда не делай! - Богдан подскочил к нему, разжал руки, державшие меня, и оттолкнул его в сторону.
   Тарас начал было сопротивляться, и я поняла, что если не вмешаюсь, то произойдет банальная потасовка. Я просто стала между ними.
   Вскоре мы с Богданом покинули шумную вечеринку, и я, находясь уже в такси, обдумывала его поведение. Банальная ревность?.. Скорее всего. Принято считать, что, когда мужчина ревнует, значит, женщина ему не безразлична. Но Богдан не проронил ни слова о сегодняшнем событии, и я посчитала излишним приставать к нему с расспросами.
   О, как же я порой ненавидела его за холодность и безразличие! Злоба заполняла меня изнутри, била фонтаном и клокотала во мне. Сколько раз я мечтала о том, чтобы убить его!.. Но как только наступала ночь, и я оказывалась с ним, я прощала все и покорялась его прихотям и желаниям. Я сама, по доброй воле, позволила надеть на себя невольничьи кандалы отношений с ним - я стала рабыней секса. И не могла найти в себе силы, чтобы разорвать этот круг. Я была омерзительна самой себе".
  
  
   В ту ночь Андрей снова услышал тихий плач и печальные стоны, сводившие его с ума. Бледная полная луна выплыла на бескрайний ночной небосвод, и редкие облака казались седыми и угрюмыми в ее призрачном серебряном свете.
   Андрей поежился, чувствуя как холодные щупальца первобытного страха, поползли по спине. Первая мысль пронзила сознание стрелой - бежать, как можно дальше отсюда. Он взглянул на часы: в половину второго ночи далеко не уйдешь. Потянулся к телефону и набрал номер Громова.
   -- Ты знаешь, который час и вообще?.. - сонным голосом буркнул Олег.
   -- Знаю, - нетерпеливо перебил его Андрей. - Ты сам?
   -- Ага.
   -- Я сейчас приеду.
   -- Ты с ума сошел?! - изумился Громов. - Ты пьян?
   -- Трезв, как стеклышко. Здесь творятся странные вещи, и все это выглядит довольно жутко.
   -- Ну, давай, - зевнул Олег. - Жду.
   К приезду Андрея Олег успел окончательно проснуться и даже сварил кофе. В течение часа Шестов распинался о своей проблеме, но Громов по своей натуре слыл еще большим скептиком, нежели его друг. В конце концов, он предложил компромисс: если подобные случаи имели место быть, значит, он поверит Андрею на слово. Следующие два часа они блуждали по Интернету, разыскивая собратьев по несчастью.
   -- Нашел! - радостный возглас Олега разорвал ночную тишину. - Похоже, я отыскал нужный нам веб-сайт. Смотри, - он поманил пальцем Андрея к монитору, - вот аналогичная история. Жил-был мужик, вдруг начал видеть странные сны о своей второй жизни. В одной реальности он того - скопытился.... А после у него завелся полтергейст. Идем к духам, - он нажал следующую ссылку. Записывай: доктор психологических наук, член - корреспондент Академии Психологических Наук бывшего СССР Иван Федорович Палий. Именно он нам и нужен.
   Утром Андрей набрал номер доктора. С минуту в трубке раздавались длинные гудки, и он уже начал нервничать, когда, наконец, приятный мужской баритон сказал:
   -- Алло.
   Андрей, не теряя самообладания, рассказал о духе, и попросил разрешения встретиться.
   -- Я не практикую, - резко ответил доктор.
   -- Но я не знаю, к кому обратиться, - в голосе Андрея звучало отчаяние. - Я вообще не знаю, что с этим делать.
   -- Ладно, - смягчился доктор Палий, - могу вас лишь проконсультировать. Приезжайте сегодня к 11.00.
  
  
   Иван Федорович Палий встретил Шестова в своем кабинете. Он склонил голову над рабочим столом, делая заметки в блокноте. Андрей не сразу заметил, что старый академик передвигался в инвалидном кресле. Суровый на вид, седовласый, с белой аккуратно подстриженной бородой, он для большей строгости свел к переносице брови и нацепил на нос очки в золоченой оправе. Резко подал руку для пожатия, и Андрей почувствовал невероятную внутреннюю силу в этом старом наполовину парализованном человеке.
   -- Прошу вас, располагайтесь, - Иван Федорович подкатил к кофейному столику и указал ему рукой на одно единственное кресло, стоявшее рядом. Итак, что вас интересует?
   Неожиданный стук в дверь прервал разговор.
   -- Прошу прощения, - в кабинет вошла миловидная девушка лет двадцати с небольшим подносом в руках, и принялась хлопотать возле мужчин, наливая им чай.
   Как только она скрылась за дверью, доктор вернулся к беседе:
   -- Простите, как ваше отчество?
   -- Просто по имени, - смутился Андрей от нарочитой вежливости старика.
   -- Что вы знаете о парапсихологии? - Иван Федорович серьезно поглядел на Андрея.
   -- Не многое, - ответил Шестов. - Однако происходящее в моем доме логическому объяснению не поддается. Во всяком случае, я его не нахожу.
   -- Пейте чай, - Иван Федорович пододвинул чашку к Андрею. - Не стесняйтесь. Позвольте, устроить вам краткий экскурс?.. Исследования в этой области начались еще в бывшем СССР, где-то с 1920 годов.
   -- Не знал, - Шестов поставил чашку на блюдце, помешивая сахар.
   -- Куда вам, молодежи, знать? - добродушно усмехнулся Палий. - Разве вам интересны подобные вещи?
   -- В последние лет десять произошел какой-то всплеск мистики и магии... - задумчиво проговорил Андрей, но тут же спохватившись, деловито добавил. - Хотя я всегда относил себя к реалистам.
   -- Парапсихология также вполне реальна. Ведь физики изрядно потрудились, внеся некоторые методы в исследования. Хотя они и не раскрывают природы феноменов, но иногда оказываются полезными для психофизиологии и экспериментальной психологии. Вам же знакома фамилия Бехтерев?
   -- Да, что-то припоминаю... со школы... что ли?..
   -- Так вот, в Ленинграде, то есть в Питере в те самые двадцатые годы ученик Бехтерева Васильев исследовал телепатию и ясновидение. В 1965 году была организована секция биоинформации при Московском управлении Научно-технического общества радиотехники и электросвязи имени Попова. А в 1967 году создали секцию технической парапсихологии при Центральном управлении Научно-технического общества приборостроительной промышленности. Получается, ученых всегда интересовало все тайное и неисследованное. Надеюсь, вам не надо напоминать о Вульфе Григорьевиче Мессинге?
   -- О нем-то я кое-что знаю, - улыбнулся Андрей.
   -- Что изучает парапсихология? - задал вопрос Иван Федорович и сам же на него ответил. - Формы чувствительности, которые обеспечивают способы приема информации, причем не объяснимые деятельностью отдельных органов чувств. Феномены могут возникать при особых состояниях психики. Специально их очень трудно вызывать. Они крайне неустойчивы и могут также легко исчезнуть, как и появиться при любых внешних или внутренних неблагоприятных условиях. А могут и не исчезать вовсе. Определенные люди умеют намеренно вызывать свои способности. Гм.... Вот тут-то и кроется самая большая трудность в интерпретации этих явлений. Однако это мнение официальной науки. А на самом деле способности не всегда зависят от внешней среды, - он сделал паузу, и продолжил вновь. - Вы же знаете, что любая мысль материальна? По расчетам профессора Исакова, масса мыслей колеблется от 10-39 до 10-30 граммов. Например, если представить себе образ какого-то конкретного человека, то возникает микролептонный кластер, то есть энергетический сгусток, скопление. Подобный кластер может самостоятельно передвигаться. Все это, как правило, фиксируется приборами. Отсюда невольно рождается гипотеза, что порождение мысли и воли человека является феноменом двойников и прижизненных призраков. Но в вашем случае вы слышите голос.
   -- Да, - кивнул Андрей. - Я уверен, что он принадлежит умершей женщине.
   -- Самоубийце, - уточнил Иван Федорович.
   -- Именно так, - Шестов в ожидании сцепил руки.
   Иван Федорович развернулся на своем инвалидном кресле, подъехал к двери кабинета и, приоткрыв ее, крикнул:
   -- Машенька, ангел мой, будь так добра, принеси гостю еще чаю!
   Старый доктор вернулся на свое место к столу и с видом заговорщика подмигнул Андрею:
   -- Я, наверное, вас порядком утомил?
   -- Ой, что вы! - запротестовал он. - Я ведь сам к вам за помощью обратился.
   Дверь тихонько приоткрылась и зардевшаяся от смущения Маша внесла дымящийся заварочный чайник с чистыми чашками на подносе. Разливая чай, она, озорно сверкнув глазами, как бы невольно задела Андрея рукой, и прыснула со смеху.
   -- У, ты, проказница! - скрывая улыбку, шутливо погрозил ей пальцем дед. - Иди, не мешай нам.
   -- Ваша внучка? - спросил Андрей ради поддержания разговора.
   -- Единственная! - Иван Федорович многозначительно поднял указательный палец вверх. - Итак, вернемся к вашему духу, а то мы так и до вечера не управимся. Известна ли вам философия Алана Кардека или по-другому кардекизм?
   -- Не очень, - Андрей мотнул головой.
   -- Кардекизм является плодом спиритуалистического движения. Полагаю, со спиритизмом вы знакомы?
   Шестов утвердительно закивал головой.
   -- Был такой французский писатель и врач по имени Ипполит Леон Денизар Риваль, - продолжил Иван Федорович, - примерно с 1850 года он начал активно посещать спиритические сеансы, заинтересовавшись общением с духами. От медиума, некой Селины, он узнал, что в прежних воплощениях его звали Алан и Кардек. Эти имена он и взял в качестве псевдонима. - Палий сделал глоток чая. - В своем учении Кардек утверждал, что личность состоит как бы из трех частей: души, тела и "перидуха" - так сказать, perispirit. Этот дух, то есть "перидух" Кардек описывал как полу материальную субстанцию. Она объединяет душу и тело. Фактически соединяет их в единое целое. Все души изначально равны. Они неискушенны и не прошли еще испытаний. И они воплощаются до тех пор, пока не наберутся опыта.
В момент физической смерти "перидух" удерживает душу и отдаляется от тела. Этот процесс бывает длительным, если умерший был сильно привязан к своему материальному состоянию. Духовно продвинутые души, писал Кардек, встречают смерть с радостью. Для них она обозначает освобождение. С другой стороны, духи умерших внезапно или же насильственной смертью, отчаянно цепляются за свою плоть. Они в замешательстве, они уверены, что еще живы! Особенно это касается самоубийц: они-то как раз более всех цепляются за свое материальное существование. Перевоплотиться могут они с единственной целью - повторение пройденного...
   -- Что вы имеете ввиду? - перебил его Андрей.
   -- Снова покончить с собой! Только когда "перидух" покидает тело, по мнению Кардека, душа, наконец, по-настоящему понимает, что она более не принадлежит человеческому миру. Другой же писатель-спирит Андре Луи полагал, что духи, страдавшие в нашем мире, занимаются "духовным вампиризмом". Это означает, что душа недавно умершего входит в живого человека, полагая, что смерти не было. Одержимость! Бесноватость в православии! Понимаете?
   Андрей поежился, вспомнив, как довелось ему однажды побывать в пещерах монастыря Киево-Печерская Лавра. Как же рычали на разные лады и голоса эти самые бесноватые, как трясло и швыряло их на раках с мощами христианских угодников - зрелище не для людей со слабыми нервами!
   -- Чтобы убрать мятежный дух из вашей квартиры, достаточно просто вызвать священника, - продолжил Иван Федорович.
   -- Не поможет, - возразил Андрей. - До меня уже пытались.
   -- Во всяком случае, вам стоило бы разыскать человека, из-за которого она покончила с собой. Можно попробовать принести извинения на ее могиле. Должно сработать.
   -- Это поиск иголки в стогу сена, - развел руками Шестов.
   -- Поймите, - тоном школьного учителя заговорил старый доктор, - дух требует мести. И не исключено, что он попытается найти новое тело - духовный вампиризм по Кардеку. Пожалуй, больше я уже ничем не могу вам помочь. Если потребуется консультация, обращайтесь в любое время.
   -- Благодарю вас, Иван Федорович, - Андрей на прощание пожал руку Палию.
   -- Мужайтесь. Бывали случаи гораздо хуже вашего. До свидания. Мария вас проводит.
  
  

Глава 8.

   -- Вы помните свой последний сон?
   -- А как же, - на губах у Маргариты появилась грустная улыбка. - Свою смерть, пусть и ненастоящую, не каждый день приходится переживать.
   -- Расскажите о своих ощущениях, - Бутырин устроился за рабочим столом с блокнотом и ручкой. - Расскажите свой сон.
   -- Как пожелаете, - Маргарита откинулась на спинку стула, скрестив руки на коленях. - В тот день меня, то есть ее, выписали из больницы. После операции я была слишком слаба, как морально, так и физически. Меня раздавили, прошлись по мне катком. Когда узнаешь, что ты уже не можешь быть полноценной женщиной.... Домой меня привез мой брат. Он уехал, а я осталась одна. Слезы закончились, и внутри меня была пустота - просто тело, живой труп. И даже мысли исчезли. Я стала крохотной песчинкой в огромной безграничной Вселенной, где летали мириады таких же опустошенных и одиноких душ. Боль, разочарование, жалость к себе и ненависть к Богдану смешались воедино во мне и овладели моим сознанием. Я не жалею себя никогда, но в тот момент я более всего на свете нуждалась в обычном человеческом сострадании и понимании. Я чувствовала себя брошенной, одинокой, потому что Богдан ни разу не приехал навестить меня, ни разу не позвонил. Тот человек, чьего ребенка я носила!.. Тот, кому я была не нужна.... О, как я хотела, чтобы он был рядом со мной! В тот вечер я звонила ему на мобильный много раз, и в трубке были слышны лишь длинные гудки - протяжные, пугающие. Ближе к ночи я дозвонилась. Фоном нашего короткого разговора была музыка, шум и голоса. "Приезжай! - закричала я, что есть сил, и в ответ услышала холодное и жесткое, - Я занят". Он бросил трубку. Хотелось ли мне жить тогда?.. Зачем? Мне казалось, что пустоту заполнит алкоголь. Я напилась, сама, как самый настоящий алкоголик. Одна, с бутылкой водки и тоником, я сидела на полу, курила, рыдала и напивалась в гудящей зловещей тишине пустой квартиры. Около трех часов ночи я в последний раз набрала номер Богдана. Он не спал, и сразу ответил. "Я люблю тебя, - сказала я ему. - Я хочу быть с тобой". "А я хочу спать, - отрезал он. - Поговорим утром". И вдруг на том конце раздался женский голос. Он был не один... "Я люблю тебя", - кричала я, и слышала в ответ лишь короткие гудки. Я не помню, как в руках моих оказалось снотворное - действий своих я в тот миг не осознавала. Не знаю, сколько таблеток проглотила. Много. Я погружалась в темноту, летела в бездну, где не было света и тепла, туда, где только мрак и холод. "Прощай... - шептала я. - Живи без меня. Быть может, тебе так будет лучше. Прощай!.. И знай, что я люблю тебя..."
   Павел Семенович молчал...
   Маргарита Троева зажмурилась от яркого летнего солнца. Золотистые лучики ослепили ее, больно ударив по глазам. Городской шум оглушил, завертел в визге тормозов, птичьем щебете и гомоне детских голосов. После серой больничной тишины, безликости последних трех месяцев, тянувшихся для нее мучительно долго, она даже на первых порах опешила на миг. Ей вдруг захотелось погрузиться с головой в городскую суету, броситься туда, словно в омут, слиться с потоком машин и стать одним целым с этим городом, по которому она так соскучилась. И она пошла пешком по проспекту академика Павлова2. Она потерялась во времени: просто шла вперед, придерживая рукой черную спортивную сумку. Она торопилась уйти как можно дальше от психиатрической клиники, где она сама едва не двинулась мозгами. Она так и шагала бы по горячему асфальту без единой мысли в голове, пока ее внимание не привлекла яркая витрина магазина женской одежды.
   Она застыла перед стеклом, разглядывая бордовое платье на манекене. Для нее оно было вызывающим, но она никак не могла понять, чем оно так привлекло ее внимание: открытые плечи, длина до колен и глубокий разрез на левом бедре. Маргарита порылась в сумке, нашла кошелек и обнаружила там всего лишь пару купюр - их разве что на такси хватит. А это платье обойдется ей в целое состояние. Ну и пусть - она махнула рукой и сделала шаг в сторону прозрачных дверей, автоматически распахнувшихся ей навстречу.
   Девушка-продавец презрительно оглядела ее с ног до головы. Маргарита даже замешкалась на минуту, но девушка устремилась к ней, натянув на лицо маску приветливости:
   -- Чем я могу вам помочь?
   -- Вы принимаете пластиковые карточки? - с холодной вежливостью спросила ее Маргарита.
   -- Принимаем, - она кивнула головой.
   -- В таком случае меня интересует платье в витрине.
   -- А вам известна его цена? - засомневалась девушка.
   -- Я хочу его примерить.
   Маргарита стояла перед огромным зеркалом, позволявшим видеть себя в полный рост. Она критически разглядывала себя в отражение: рыжеватые волосы легкими локонами рассыпались по плечам, на бледном лице ни грамма косметики, потертые джинсы и растянутый свитер. Не удивительно, что продавец так недоверчиво встретила ее. Маргарита стянула одежду и надела платье. Оно приросло к ней, ее вторая кожа, сшитая под заказ, будто специально для нее одной.
   Она отдернула штору и обратилась к девушке с просьбой подобрать для нее туфли. Краем глаза она перехватила восторженный взгляд мужчины, сопровождавшего свою спутницу. Женщина, рыхлая, крашенная блондинка лет за сорок, выбиравшая блузу, отвлеклась на минуту от разговора с консультантом и уставилась на Маргариту с откровенной завистью.
   Обувь также понравилась ей с первого взгляда, хотя сама она никогда не любила высоких каблуков, но в сочетании с платьем туфли гармонично вписывались в ансамбль. Она покрутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон.
   -- Шикарно, - сказала она вслух, и направилась к кассе.
  
  
   ... Поезд N64, следовавший по направлению Харьков-Киев, тронулся с места. В тамбуре курила молодая женщина, погрузившись в свои мысли. Она выглядела подавленной и растерянной. Женщина затушила окурок в пепельнице и потянулась за новой сигаретой, нервно шаря в сумочке в поисках зажигалки.
   -- Разрешите? - незнакомый мужчина чиркнул спичкой.
   -- Благодарю, - безразлично ответила она, делая глубокую затяжку.
   -- Вы выглядите печальной. Могу я поднять вам настроение? - не отступался мужчина.
   -- Попробуйте, - она выпустила струйку дыма ему в лицо.
   -- Я бы с удовольствием вас чем-нибудь угостил. Что вы предпочитаете?
   -- Водку с тоником.
   -- Отличный выбор, - сдержал он возглас удивления. - Давайте пройдем в вагон-ресторан. Кстати, меня зовут Константин. А вас?
   -- Диана...
  
  
   ... Маргарита проснулась с гудящей головой в номере дешевого отеля. Вещи ее были беспорядочно разбросаны. Да и ее ли это вообще одежда - крикливая вызывающая маечка-юбочка?..
   Она растеряно огляделась, и взгляд ее натолкнулся на пустые винные бутылки, пепельницу, переполненную окурками, и несколько долларовых банкнот, прикрытых запиской: "Благодарю за ночь. Гостиница оплачена до вечера".
   Маргарита с ужасом сдавила виски пальцами: кто она, где она и зачем? С кем она провела эту ночь? За что с ней расплатились?..
   Она вытряхнула содержимое своей сумочки на кровать - губная помада, пачка сигарет.... Но она, Маргарита, не курит!.. Презервативы... Стоп! Паспорт.... Где ее паспорт? Она выудила из кучи безделушек, неизвестно каким образом оказавшихся в ее сумке, документы. Все верно: она - Маргарита Троева...
   В ванной она судорожно смывала с себя чужие прикосновение - чьи-то грязные отвратительные лапы. Она терла тело мочалкой, намыливая его вновь и вновь. Пена хлопьями летела на кафельный пол. А грязь с души, липкая, тягучая, не растворялась водой...
  
  
   ... Танцевальный зал ночного клуба содрогался от грохота музыки, изрыгая на людей децибелы популярных мотивов. В призрачном неоново-ультрафиолетовом свете человеческие тела раскачивались и дергались, двигаясь в такт мелодии.
   Андрей ненавидел подобные заведения: его раздражало громыхание какофонии и потные конопельно-пьяные лица. Но Громов решил сегодня развеяться и непременно здесь.
   Он тронул Олега за плечо:
   -- Вы развлекайтесь, а я сыграю партию в бильярд.
   Тот и не соизволил отвлечься от сочных губ своей новой пассии, лишь махнул рукой: мол, иди, куда хочешь, и не мешай.
   Андрей с наслаждением ворвался в тишину бильярдного зала. Резкие удары по перекатываемым шарам сейчас были для него в радость. Он окинул взглядом немноголюдный зал, и готов был уже подозвать маркера и заказать стол, как внимание его привлекла девушка, со скучающим видом пристроившаяся у барной стойки. Внезапно Андрей похолодел: рыжеватые завитки волос и платье - то самое, напомнили ему женщину с фотографии. Он застыл на месте, внимательно разглядывая изгиб ее шеи, изящные линии плеча и грациозную спину с тонкой талией, как у скрипки работы самого искусного мастера в мире. Он боялся шелохнуться - неосторожное движение и колдовское наваждение растает, унесенное легким дуновением ветерка.
   Она как-то неловко потянулась к стакану с напитком и в этот момент уронила сумочку. И Шестов сделал решительный шаг вперед, подхватив с пола выроненную вещь, и подал ей. Их взгляды встретились на миг. В ее голубых глазах плясали лукавые чертики.
   -- Диана... - прошептал он.
  
  
   ... Пахло лилиями. Их запах заполнил легкие. Она помнила его - в далеком детстве этот аромат царил в саду дачи, где она проводила летние месяцы. Белые лепестки цветов склонились над ней, дурманя разум, забираясь в глубины ее памяти и выуживая оттуда ее детские воспоминания.
   Ей три года и она бежит по тропинке, среди огромных цветов и фруктовых деревьев, казавшихся ей великанами. Бежит навстречу матери - самой прекрасной, словно богиня. Белая одежда развивается под порывами ветрами, и мама кажется одетой в воздушное облако. Маргарите вдруг стало страшно - ветер в любой миг подхватит маму-облако и унесет в неизведанные дали. Она бежит изо всех сил, желая скорее дотронуться до мамы, не позволить ветру рассыпать ее на стайку тучек. И в тот миг в небе раздался глухой раскат грома, и свинцовый зигзаг молнии блеснул прямо над головой...
  
  
   ... Гром ударил рядом, заставив вздрогнуть стекла, и белые лилии в вазе качнулись от порыва ветра. В комнате было сумрачно. За окном шумела гроза.
   Это было похоже на розыгрыш или дурной сон. На кровати рядом с ней безмятежно спал мужчина. Она не знала его, впрочем, как и многих других, с которыми она просыпалась в последние дни. Она не была собой. Не помнила, что делала ночью, и не понимала, что происходило с ней.
   Бежать. Только бегство. Пока он спит. Ей незачем знать, как она оказалась с ним в одной постели. Она не хочет ничего знать.
   Она сползла с кровати и, подбирая одежду с пола, наткнулась на тумбочку. Ухватившись за угол, случайно скинула на мягкий густой ковер фотографию в рамке. Она, стоя на коленях, на ощупь провела рукой, выудив снимок из-под кровати. Не совладав с любопытством, бросила взгляд. Она смотрела на саму себя...
   Серый вакуум заполнил мозг. Тягучей пеленой окружил ее, всасывая в себя. Ее руки и ноги утонули в нем - она не чувствовала их. Она закричала, и тысячи пульсаций, ярких серебристых вспышек заплясали перед глазами, ударили холодной волной пустоты и ... темнота...
   Резкая вонь. Она захлебнулась в ней. Воздух. Глубокий вдох. Она втянула кислород полными легкими и открыла глаза. Она лежала на полу, а над ней склонилось мужское лицо. Она вспомнила его.
   -- Ты потеряла сознание, - он с нежностью провел по ее волосам. - Голова кружится?
   -- Немного, - слабо прошептала она.
   -- Я перенесу тебя на кровать, - он, как пушинку, подхватил ее на руки и уложил в постель.
   -- Кто ты?
   -- Андрей, - он улыбнулся.
   -- Между нами что-то было?
   Он отрицательно качнул головой, почему-то отведя взгляд.
   -- А мое имя ты помнишь? - ее сознание делало осторожные боязливые шажки на встречу страшной правде.
   -- Диана.
   -- Нет! - крик отчаяния вырвался из ее груди. - Нет!
   Желудок содрогнулся от резкого позыва рвоты. Она зажала рот ладонью и бросилась в ванную комнату. Приступ перегнул ее пополам, сжимая внутренности стальными тисками. Она вздрагивала в рвотных судорогах, которые казались изнурительно бесконечными.
   Наступила передышка. Ее начал бить озноб.
   -- Тише, - ласково прижав ее к себе, приговаривал Андрей, - тише. Что ты помнишь?
   Она уставилась в оцепенении в одну точку. Ничего. Память не давала ей ни малейшего намека, ни подсказки. Ничего. Неужели она и в правду свихнулась? Съехала с катушек? Она не верила в это. НЕТ! Она не вернется в психушку. Никогда.
   -- Что... что со мной происходит?.. - голос ее дрожал и срывался. - Кто я?.. Я и в самом деле сошла с ума?
   -- Нет, - Андрей покачал головой. - Кажется, я догадываюсь, в чем дело.
   -- Что ты можешь знать обо мне?! - жестко выкрикнула Маргарита. - Мне надо позвонить. Где телефон?
   Она, все еще вздрагивая, бросилась к аппарату, и принялась набирать номер. Пальцы не слушались ее, и она никак не могла нажать нужные кнопки.
   -- Кому ты звонишь? - Андрей перехватил ее руку и крепко сжал запястье.
  -- Своему психиатру. Я не знаю, в какой реальности я нахожусь. Ты - настоящий или ты - сон? Я проснусь, и все... ничего не будет.
   -- Не надо никому звонить, - Андрей отобрал у нее телефонную трубку, и она покорно разжала пальцы. - Не надо. Ты хочешь узнать, кто ты?
   -- Да.
   -- Сегодня вечером ты получишь ответ.
  
  

Глава 9.

   Маргарита, удобно устроившись на кушетке, прикрыла глаза. Словно издалека до нее доносился мягкий спокойный голос Ивана Федоровича:
   -- Расслабьтесь. Я досчитаю до десяти и введу вас в состояние гипноза. Не бойтесь. С вами ничего не случится. Я рядом. Как только вы почувствуете страх, я верну вас обратно в реальность.
  
  
   Она не ощущала опоры под собой, но и не падала. Она, будто зависнув в пространстве, парила где-то между небом и землей, в серо-голубой дымящейся невесомости. Впереди качалась светлая тень, то, удаляясь, то приближаясь. Маргарита ощущала ее, видела своим внутренним зрением - она присутствовала в ее подсознании. Неясные контуры излучали чувства нечто знакомого, но вместе с тем чуждого ей. Тень подплыла к ней, приняв ее собственные очертания. Она улыбалась.
   -- Ты - это я, - проговорила тень певучим голосом. - Мы всегда были одним целым. Ты простишь ему?
   -- Что? - закричала Маргарита. - Что я должна простить? Кому?
   -- Ты знаешь кому, - пропела тень, - ты знаешь что.
   -- Не знаю.
   -- Свою смерть.
   -- Но я жива, - возразила Маргарита.
   -- Ты - это я. Я - это ты. Вместе со мной умерла ты, но вместе с тобой жива я. Мы обе страдали. И мы отомстим ему.
  
  
   Длинные гудки.... Первый, второй, третий. Они резали слух, впиваясь в мозг маленькими буравчиками. Прошла целая вечность.
   -- Слушаю.
   -- Здравствуй.
   -- Кто это? - в голосе его послышался испуг.
   -- Я вернулась к тебе, любимый.
   Она ощутила вибрации страха, животного и безотчетного, исходившие из него.
   -- Я вернулась...
   Он молчал, не в силах бросить трубку.
   -- Ты мертва, - наконец, выдавил он слабеющим от ужаса голосом.
   -- Я вернулась к тебе.
   -- Что ты хочешь?
   -- Тебя...
   -- Это бессмысленный розыгрыш. Я не верю.
   -- Поверь.... Тебе нужны доказательства? Поговори со своей невестой.
   -- Кто ты? - голос его срывался. - Кто ты?
   Но в трубке слышалось лишь зловещее молчание...
   Слабо колыхнулась штора на окне, и резкий поток воздуха обдал его холодом с ног до головы, подхватил пачку бумаг со стола, и раскидал по комнате.
   -- Сквозняк, - усмехнулся он.
   Неожиданно в коридоре раздался резкий хлопок и отвратительный пугающий хруст, длившийся всего лишь пару мгновений, но показавшийся ему в тот момент необычайно долгим.
   Он вылетел из комнаты, и словно окаменев, застыл перед большим настенным зеркалом: по всей поверхности стекла шла уродливая трещина...
   Выскочив из дома, он поймал такси. Его девушка долго не открывала ему дверь. И он принялся колотить в нее изо всех сил. Девушка сдалась.
   -- Убирайся, - процедила она сквозь зубы.
   -- Но почему? - взмолился он. - Что случилось?
   -- Я видела сегодня ее, твою Диану. Она приходила ко мне.
   -- Но этого не может быть! - выкрикнул он. - Она умерла.
  -- Она такая же настоящая, как и ты, - прошипела его невеста. - Она беременна от тебя...
   ... Маргарита стояла под козырьком телефона-автомата, глядя на темные пустые глазницы окон его квартиры. Шел дождь. Он барабанил по асфальту, и лужи пенились и покрывались легкой рябью от падающих капель. Они залетали под козырек, стекая по ее лицу. Небо плакало, роняя на землю чистые прозрачные слезы, смывая с нее всю грязь. И плач его отзывался стоном боли в душе Маргариты. Ее собственные слезы струились по щекам, размазывая тушь под глазами.
   В темных окнах зажегся свет...
  
  
   -- На счет три вы открываете глаза и возвращаетесь в реальность, - эхом донеслось до Маргариты. - Раз, два, три!
   Она вымучено улыбнулась:
   -- Все закончилось?
   -- Отдыхайте, - старый доктор заботливо укрыл ее клетчатым пледом. - Впереди у вас еще одно испытание.
  
  
   Андрей едва успел нажать на кнопку звонка, как дверь резко распахнулась, и он нос к носу столкнулся с темноволосым парнем. Не то с презрением, не то превосходством он поджал губы, и в его глубоких карих глазах, спрятанных под стеклами очков, застыл немой вопрос.
   -- Вы Богдан? - уверенно начал Андрей.
   -- Предположим, - выдавил из себя парень. - Вы кто?
   -- Мое имя Андрей. Мне надо поговорить с вами. Это вопрос жизни и смерти.
   -- Чьей? - улыбка презрения заиграла на его губах.
   -- Вашей.
   -- А идите вы к...
   -- Постойте, - не отступал Андрей. - Речь идет о Диане.
   Лицо Богдана перекосила гримаса страха, и он резко рванул дверь на себя. Но Андрей успел быстро вставить ногу в щель, и ухватился за ручку.
   -- Выслушайте меня, - резко сказал Андрей. - Она ведь звонила вам?
   Богдан безнадежно развел руками и отступил в тень неосвещенного коридора.
   -- Проходите.
   Он опустился на стул возле стола, а Андрею указал рукой на диван. Распечатал пачку сигарет, достал одну и закурил, уставившись на Андрея:
  -- Я вас слушаю.
   -- Я живу в квартире Дианы, - издалека начал Андрей. - Несколько месяцев назад я ее купил. Там творятся невероятные вещи, - говорил Андрей, следя за реакцией Богдана. Но его лицо выражало полное безразличие. - Ее дух все это время обитал в моей квартире.
   -- Какое отношение все это имеет ко мне? - грубо перебил его Богдан.
   -- Да послушайте же, наконец, - нетерпеливо выкрикнул Андрей. - У Дианы был физический двойник - молодая женщина по имени Маргарита. Это она звонила вам.
   -- Вашей Маргарите пора на Фрунзе 1033, - Богдан схватил со стола начатую бутылку портвейна и сделал большой глоток прямо из горла.
   -- У нее действительно проблемы, но другого характера. Она одержима. В ней живет дух Дианы, и он жаждет мести.
   -- Да что вы парите мне мозги! - скривился Богдан. - Она умерла полгода назад. И все. Точка! Нет проблемы!
   -- Есть. И вам придется мне поверить, - Шестов достал из кармана куртки две фотографии и протянул их Богдану. - Вы узнаете ее?
   -- Да, - поникшим удрученным голосом произнес он. - Я сам снимал ее. А на втором фото тоже она. Нет, не она. Но очень похожа. Кто это?
   -- Маргарита. Этому снимку несколько дней.
   Богдан снова хлебнул портвейна и дрожащими пальцами подкурил новую сигарету. Его глаза лихорадочно блестели за стеклами очков.
   -- Чушь, - наконец, прошипел он. - Хотя неудивительно, что моя девушка приняла вашу подружку за Диану. Поразительное сходство.
   -- Маргарита время от времени становится Дианой. Она действует, думает, ведет себя также как Диана, которая желает вашей смерти, и она не оставит в покое ни вас, ни Марго. Поймите.
   -- Послушайте, почему бы вам и вашей подружке не оставить меня в покое? В конце концов, существуют правоохранительные органы...
   -- Да кто вам поверит?! - захохотал Андрей. - Мумия возвращается? Оживший мертвец восстал из могилы, и пытается вас убить? Ха-ха.
   От смеха у Андрея выступили слезы на глазах, и он отер их тыльной стороной ладони.
   -- Скорее именно вас отправят в "Павловку"4, - продолжал смеяться Андрей.
   -- Почему она мне мстит? - уже серьезно спросил Богдан.
   -- А вы не догадываетесь?
   -- Я хорошо знал ее. У нее были не все дома. Неуравновешенная особа. Кто мог предположить, что она наглотается таблеток?.. Знаете ли, последние события мне порядком надоели. Вы действительно верите в существование духов?!
   -- А вы еще не поверили?
   Богдан пожал плечами:
   -- Кто-то планомерно доводит меня до сумасшествия...
   -- Почему вы Диану ни во что не ставили? Почему сразу не прекратили отношения, а терзали ее целый год?
   -- Я не хочу об этом говорить, - Богдан снова глотнул портвейна. - Кстати, - спохватился он. - Будете?
   -- Благодарю, - мотнул головой Андрей. - Я за рулем. - А говорить об этом придется. И не со мной, а с ней.
   -- Я не знаю, что чувствовал по отношению к Диане. Не знаю. Мне было хорошо с ней. Ну, в постели и все такое.... Но я не собирался связывать с ней свою судьбу. Я был не готов. Не уверен, что готов и сейчас. Конечно же, она была мне небезразлична, но.... Она забеременела и я испугался. Просто не знал, что с этим делать. И отморозился... Когда она умерла, мне было очень грустно. Я пытался найти в своем сердце хоть каплю любви к ней, но... увы, - он развел руками. - Пустота...
   -- Тогда найдите в себе смелость хотя бы сейчас сказать ей все это и попросить прощения.
   -- И все закончится? - с надеждой в голосе спросил Богдан.
   -- Будем надеяться...
   -- Едем, - Богдан вскочил со стула и бросился к двери.
  
  
   Она сидела в кресле и с нескрываемым удовольствием разглядывала себя в большое настенное зеркало. Она нравилась себе. И как это ничтожество могло ее променять на другую?..
   По ту сторону стекла находились Иван Федорович и Андрей. Она не видела их.
   -- Вмешаемся только в самом крайнем случае, - негромко произнес Палий. - Им самим надо разобраться.
   Она казалась впавшей в задумчивость. Неосознанно накрутила на палец локон волос и принялась разглядывать его. Зачем она здесь? Они попросили ее подождать пару минут. Но с тех пор прошла целая вечность. Эти два чудака - доктор-паралитик и мужчина, который ее опекает, словно малое дитя. Она ему нравится. Да и он ничего. Возможно, однажды она смогла бы даже привыкнуть к нему. Возможно, в будущем... после того, как разберется с Богданом.
   Она уловила отражение в зеркале и обернулась. На пороге стоял он.
   -- Здравствуй, Диана, - он нерешительно сделал шаг вперед и замер в нескольких метрах от нее.
   Слова застыли на ее губах. Как часто она представляла себе, что скажет ему при встрече. Но все мысли вдруг испарились, и в голове носились лишь путаные обрывки того, что некогда было ее размышлениями. И внезапно она дико захохотала.
   -- Ты думал, что избавился от меня навсегда? - злость исказила ее красивое лицо. - Ты думал, что я умерла?!
   Богдан побелел, но продолжал сохранять самообладание. Он двинулся к ней навстречу, но она с ловкостью тигрицы отскочила в самый дальний угол комнаты.
   -- Прости меня, Диана, - с дрожью в голосе сказал он.
   -- Всего лишь? И это все? Прости?!
   -- Я знаю, как ты страдала. Я раскаиваюсь.
   -- Ты лжец! Тебе всегда было плевать на меня!
   Безотчетное желание причинить ему боль овладело ее сознанием. Ее обезумевший взгляд натолкнулся на массивный цветочный горшок с каким-то экзотическим растением. Она протянула было руку к вазону, стоявшему в противоположном углу. И она отчетливо увидела бледно-голубой поток, ставший продолжением ее кисти. Некая Сила управляла в тот миг ее телом, и та Сила с легкостью тяжелоатлета подхватила с пола увесистую деревянную кадку и с неистовством швырнула ее в своего любовника.
   Ему повезло, и вазон разлетелся чуть выше его головы о стену. Богдан рванулся к двери, но громоздкий книжный шкаф поехал прямо на него. Со звоном разлетелись стекла в дверцах и посыпались книги одна за другой. Он прыгнул в сторону и шкаф с треском въехал в дверь.
   Сильный порыв ветра ударил в окно, и осколки посыпались на пол и подоконник. Ветер свирепо завывал на улице и хлопал пустой рамой. Он яростно трепал ее волосы, делая похожей ее на исчадие ада из голливудского фильма ужасов.
   Она наступала на него. Бежать было некуда. Он втиснулся в угол. Ее глаза горели адским огнем. Она выставила вперед обе руки, направляя ладони на него, и он почувствовал, что дыхание его затрудняется.
   -- Диана, - что есть мочи закричал он. - Я струсил тогда. Я растерялся. Ты никогда не была для меня пустым местом. Но я не был готов к серьезным отношениям.
   ... В это время снаружи слышался хруст ломаемой двери.
   -- Я поздно понял, что не любил тебя. Слишком поздно, - выкрикнул он отчаянно. - Я не хотел отпускать тебя, потому что мне было хорошо с тобой.
   И вдруг наступила полная тишина.
   Она остановилась, бледная, изможденная, безвольно опустив руки. Бессмысленным взглядом обвела комнату и, сделав глубокий вдох, будто ей не хватало воздуха, осела на пол, потеряв сознание.
   Очнулась она на кушетке в кабинете старого доктора. Ее руку держал Андрей. Она слабо улыбнулась:
   -- Что со мной произошло?
   -- Ты ничего не помнишь?
   -- Лишь обрывки, словно сны. Кажется, я снова была Дианой. Все кончено?
   -- Теперь уже да.

Эпилог.

   Сумерки призрачно меняли очертания бухты, искривляя утесы и одинокие останцы. Фиолетовые камни казались поддернутыми легкой сизой дымкой. Алое солнце роняло последние багряные блики, окрашивая море в сиренево-розовые тона. День догорал, уступая власть иному миру - миру ночи...
   На веранде в плетеном канапе сидели двое. Он нежно обнимал ее за плечи. Солнечные лучи освещали ее загоревшее лицо и играли огнем в ее волосах. Он провел ладонью по ее кудрям, ласково потрепав их. Ему нравился запах ее волос и непослушные колечки завитков, которыми играл вечерний бриз. Он обожал в ней все.
   Минуту назад она выглядела расслабленной и спокойной, но едва солнце скрылось за горизонтом она начала заметно нервничать.
   -- Что с тобой, Марго? - с тревогой спросил Андрей.
   -- Я... - она запнулась, - мне надо съездить в супермаркет.
   -- Я вчера там был, - удивленно отозвался он. - Я забыл о каком-то поручении?
   -- У меня закончились средства личной гигиены.
   -- Так быстро?..
   -- Прекрати так рьяно заботиться обо мне! - взвизгнула она. - Я уже взрослая девочка. И вообще, я хочу побыть одна.
   Он протянул ей ключи от машины.
   -- Береги себя, - обеспокоено сказал он. - Я буду ждать тебя здесь, на веранде.
   Она на ходу чмокнула его в щеку и побежала к машине.
   На сердце его поселилась тревога...
  
  
   Она оставила машину наверху у дороги и спустилась на пустынный дикий пляж, чьими обитателями были лишь чайки, важно прохаживавшиеся по берегу в поисках лакомых кусочков. Но птицам не было дела до нее, а ей они не мешали. Мелкая галька шуршала под ногами, и она носками кроссовок отшвыривала камешки в сторону.
   От широкого плоского валуна, нагретого палящими лучами дневного солнца, веяло теплом. Она с ногами забралась на него, достала из дорожной сумки бутылку водки, тоник и пластиковый стакан. Открутила пробку и сделала себе коктейль. Привычным движением выудила из пачки сигарету и закурила, с наслаждением втягивая дым.
   За спиной послышался шум скатываемой гальки. Она обернулась. Ведя за руль горный велосипед, к ней приближался мускулистый загоревший парень с густыми черными волосами, стянутыми на затылке в хвост.
   -- Привет, - просто сказал он. - Можно с тобой погрустить?
   И не дожидаясь приглашения, присел рядом с ней на валун.
   -- Грусти, - криво усмехнулась она и протянула ему наполненный стаканчик. - За знакомство.
   -- Богдан, - он опрокинул в себя содержимое. - А тебя как звать?
   -- Диана...
  
  
   Уже стемнело, и полная луна выкатилась на черный южный небосвод, усеянный яркими бриллиантовыми звездами. Марго все еще не вернулась.
   Андрей выкупался в море, прошелся по пляжу. Послонявшись без дела по веранде, вошел в дом. Марго не было...
   Он прождал ее всю ночь, а под утро забылся тяжелым тревожным сном. Она так и не появилась.
   Чтобы хоть как-то отвлечь себя, он включил телевизор в надежде успеть на сводку новостей. Рассеяно прослушав местные крымские события, он двинулся к холодильнику за пивом.
   -- ... около восьми часов утра был найден обгоревший автомобиль марки "Мазда 323" с номерным знаком 1390 АС. В автомобиле находился неопознанный труп мужчины примерно двадцати пяти-тридцати лет. Водитель не обнаружен, - донесся голос диктора. - Сотрудники Госавтоинспекции просят свидетелей связаться с ближайшим отделением...
   Андрея бросило в жар: он узнал свою машину...
  
  
  
   Инна Полукард.
   июнь 2005 год.
  
  
  
   42
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"