Вечер опускался на город. Лёгкое марево дрожало в воздухе, искажая перспективу: несмотря на поздний час, жара и духота не думали отпускать - ночью собиралась гроза. Звенели насекомые, перекликались неугомонные птицы. Откуда-то снизу, от подножия холма, где проходила шумная улица, доносились звуки обычной жизни. В домах тут и там начали зажигаться окна. По спокойной реке плыли прогулочные параходы. Хойт сделал ещё одну затяжку, осматривая свои владения. Старая кладка полуразрушенной оборонной стены крошилась под пальцами, оставляла жёлтые следы на одежде, но это было неважно. Сегодня ночью города не станет, и утро на этом месте встретят лишь взбудораженные птицы да бурлящие воды вырвавшейся на свободу реки. Даже интересно, Замковая Гора (хотя никакая это не гора, а всего лишь холм), - она тоже утонет?
На склоне затрещали ветки - кто-то поднимался не разбирая дороги. В такое время здесь всегда было много странных личностей, от хиппи до скинхэдов. На старом заброшенном кладбище с другой стороны Горы наркоманы любили устраивать посиделки в склепах, поэтому даже днём одному сюда лучше было не соваться.
- Эй, - позвал кто-то. Хойт опустил взгляд и увидел странного человека, стоявшего прямо под стеной. Высокий и стройный, зеленоглазый и белозубый, с листиками, застрявшими во взъерошенных светло-русых волосах, он походил на эльфа, сбежавшего из какой-то фэнтезийной истории. Потёртые штаны цвета капучино, светло-коричневые кожаные спортивные туфли и светло-зелёная рубашка лишь дополняли этот образ, делая незнакомца ещё более похожим на сказочного лесного жителя. Похоже, это и был тот некто, только что ломившийся сквозь кусты, как медведь. Хойт вздохнул: он-то надеялся, что сегодня не придётся ни с кем разговаривать. Именно поэтому он сейчас сидел именно здесь, а не у себя в мастерской.
- Чего надо? - не очень приветливо откликнулся он.
- Я ищу парня по имени Хойт. Говорят, он тут часто появляется. Знаешь такого? - у незнакомца был явный иностранный акцент, но не знакомый, английский, или французский, а какой-то непривычный, другой.
Несколько долгих секунд Хойту хотелось сказать, что нет, таких он не знает и даже никогда не слышал.
- Ну, я Хойт, - наконец, нехотя произнёс он и ещё раз повторил. - Чего надо?
- Я Бьёрн Брокхойст, - незнакомец протянул руку для рукопожатия, но так ничего и не дождавшись в ответ, неловко опустил её. - Я приехал, чтобы спасти тебя и забрать домой.
- Да ты кто вообще такой? - поинтересовался Хойт после недолгой паузы.
- Бьёрн Брокхойст, археолог, отдел археологии Норвежского университета естественных и технических наук. Я изучаю Норвегию времён викингов.
- И при чём тут я?
- Ты Хойт Халле, ведь так? - увидев, что собеседник осторожно кивнул, Бьёрн начал объяснять: - В моей семье живёт предание о духе, семейном хранителе, который следовал за родом в мире и войне. Но однажды, во время одного из путешествий, его потеряли. По ошибке забыли в дальней стране. Я считал, что это просто сказка, пока однажды случайно не наткнулся на старые документы, где фигурировало это имя.
Заметив, что брови Хойта скептически поползли вверх, молодой человек заторопился продолжить:
- Я сначала тоже подумал, что это простое совпадение, но заинтересовался, так как с детства слышал это имя. Я искал, и искал... Я нашёл отрывочные сведения о путешествиях моих предков, о походах на восток. Я видел записи о некоем Хойте Халле времён первой Российской революции, потом он появился в списке этапированных в Сибирь. А теперь такой плотник есть здесь, в этом городе.
- И что ты хочешь сказать? Что мне... сколько лет? Ты проехал через всю Европу, в эту забытую Богом дыру, чтобы сказать, что я - дух? - Хойт хмыкнул и щелчком отправил окурок в кусты. Спрыгнул со стены и начал отряхивать штаны, жёлтые от пыли. Вечер был безнадёжно испорчен. - Мальчик, ты перечитал фантастики.
- Я понимаю, что ты обижен на мою семью, но я хочу загладить вину предков и вернуть тебя домой. Что скажешь?
- Я скажу, что ты должен уехать из этого города. Сегодня же. Как можно дальше. Желательно на запад, где земля выше. И больше не читать глупых книжек, - Хойт пошёл в сторону старой железной лестницы, петляющей по склону холма от вершины до самого низа.
- Постой! Постой! - Бьёрн бросился следом. - Ты знаешь, что ты дух, но не хочешь открыться мне. Ты не веришь незнакомцам, и я знаю, каково это! Я хочу показать кое-что, чтобы ты поверил! Да постой же!
Хойт остановился и выжидательно уставился на преследующего его норвежца:
- У тебя есть минута.
- Этого будет достаточно, - молодой человек достал из кармана швейцарский нож и открыл его.
- Эй, ты что задумал? - но не успел Хойт договорить, как Бьёрн полоснул себя лезвием по ладони. Моментально появилась кровь. Бьёрн сжал руку в кулак несколько раз, и там, где падали на жёлтую сухую землю алые капли, мгновенно из ниоткуда прорастала трава, раскрывались какие-то мелкие цветы.
- Ах ты ж Божья Матерь и Святые угодники, - потрясённо прошептал Хойт.
- Брокхойсты - древний и почитаемый клан волшебного народа. А ты - дух-хранитель нашей семьи. И я хочу спасти тебя, хочу, чтобы ты вернулся со мной.
- Ну ладно, ладно. Вот заладил. Уговорил. Допустим, я - дух, - Хойт хмыкнул. - Но представитель 'почитаемого клана волшебного народа' - археолог? И от чего ты вообще собрался меня спасать?
- Одинокий, в чужой стране, тебе должно быть очень сложно...
Хойт от смеха сложился пополам.
- Мальчишка! - еле выдавил он из себя. - Посмотри вокруг! Ты видишь этот громадный город? - он махнул рукой в сторону открывающегося с Замковой Горы вида - здания и заводы, улицы, люди и машины вплоть до горизонта. - Это всё - моё. Я дух, но ты путаешься. Я - дух-покровитель этого города, а не какой-то жалкой забытой семейки с дальнего севера. Поезжай-ка домой, - он надеялся, что норвежец, несмотря на то, что знает слова 'волшебный' и 'дух-хранитель', не заметил фальши в его словах. Духи-хранители городов рождались вместе с городами и умирали с городами, единое и неделимое целое. Они не могли приехать из далёкой Норвегии, не могли путешествовать, не могли побывать в ещё более далёкой Сибири. Дух-хранитель конкретно этого города во многом благодаря стараниям самих горожан сейчас крепко спал прямо под их ногами, в Замковой Горе.
- Но я же вижу, что ты страдаешь!
- Ты меня встретил не больше пяти минут назад! Как ты можешь хоть что-то видеть?
Бьёрн насупился и молча принялся перебинтовывать руку. Хойт вздохнул - и что с ним делать? Ночью начнётся наводнение, а этот 'волшебный' мальчик будет везде ходить за ним хвостом и всячески мешать. Как он не понимает, что то, что было давно - былью поросло и не стоит воспоминаний? Да, когда-то он очень хотел вернуться, но это чувство прошло лет шестьсот назад. Теперь он сам себе хозяин, пусть и слабый без источника силы.
- Послушай меня, - Хойт попытался ещё раз убедить мальца уехать. - Этому городу грозят серьёзные неприятности, и я собираюсь спасти его. По крайней мере, бОльшую его часть. Ты мне будешь мешать. Уезжай. Сегодня же.
- Какие неприятности? - сразу же насторожился норвежец.
- Видишь реку? Ночью прорвёт плотину выше по течению. Скоро здесь будет очень много воды.
- Откуда ты знаешь?!
- Птичка на хвосте принесла, - отмахнулся Хойт. - Неважно. Тебе нужно поторопиться.
- Я помогу тебе! - загорелся Бьёрн. Хойт раздражённо дёрнул уголком рта. Только этого не хватало. Он жил здесь уже больше пятидесяти лет, и это было одно из самых дружелюбных мест на его долгом пути. Он не хотел уходить, и собирался до последнего сражаться с наводнением. Дух знал, что проиграет - он был слишком слаб. И пусть даже случилось такое чудесное совпадение, что за многие сотни лет он вновь может обрести источник силы... Семья Брокхойстов всё забыла, и теперь Бьёрн не знает, что нужно делать. Недостаточно просто сказать 'ты - мой дух-хранитель' или 'я помогу тебе'. Нужно верить.
- Нет.
- Если между нами сохранилась хоть какая-то связь, ты не можешь мне отказать.
С минуту они играли в гляделки.
- Если ты действительно хочешь, чтобы я вновь стал вашим семейным хранителем, ты должен меня ублажить, - наконец, предложил Хойт. Может, так молодой норвежец поймёт?
- Что?!
- Ублажить! Там, жертвоприношение, молитвы, всё такое! - выкрикнул дух. - Представь, что я - злой брауни. И злили меня больше пяти сотен лет! Меня нужно примирить, приручить. Не забывай, что я - языческий дух, пусть и христианин. Что у тебя есть предложить такого, чтобы я согласился тебя послушать, и разрешил остаться здесь на время наводнения?
Похоже, это заявление повергло Бьёрна в замешательство. Он никак не ожидал такого поворота событий.
- Мне нечего предложить, кроме себя самого, - наконец, признался он.
- Странные вы, норги, - утомлённо вздохнул Хойт. Казалось, из него в одно мгновение выпили всю душу. - К чему мне ты? Что духу делать с человеком, пусть и из волшебного народа?
- Не знаю, ты же хочешь жертвоприношений, не я.
Дух отвернулся и молча начал спускаться по лестнице. Казалось, Бьёрн нанёс ему смертельное оскорбление. Наконец, удаляющийся силуэт исчез за деревьями - следующий пролёт лестницы резко поворачивал направо. Норвежец ещё какое-то время стоял на вершине холма в раздумьи.
- Эй! - наконец, крикнул он в пустоту. - Я верю в тебя! Если хочешь - возьми мою веру! Слышишь меня?!
Где-то внизу по улице шёл Хойт Халле. И с каждым шагом его походка становилась всё пружинистее и бодрее. Он чувствовал, как тело вновь, как когда-то, наливается золотой бурлящей энергией. Старое, давно забытое ощущение. Из тех времён, когда он ещё был единым целым с людьми рода. Мальчишка на холме вспомнил правильные слова. Дух вновь нашёл свой дом.
'Может, теперь и удастся спасти этот дурацкий город', - со странной весёлой яростью подумал он.