Удивительная встреча заставила его на время забыть о покинутых родичах. Но во время утренней трапезы с новообретенными друзьями его настиг мысленный зов, сокрушительный, как удар тарана.
"Финдарато!" - он сразу же узнал открытый для осанвэ разум Маэдроса. "Где ты?"
Он замер, сосредотачиваясь на мысленной речи, знаком показав забеспокоившемуся Балану*, что все в порядке.
"Я плохо знаю эту часть Оссирианда", - ответил он. "Здесь небольшая река, текущая на запад и... Впрочем, я думаю, это один из притоков Гэлиона и я легко доберусь по нему обратно".
"Тебе нужна помощь?" - Маэдрос был сильно обеспокоен и Финрод понимал, почему. Кроме естественной тревоги за жизнь родича, он должен был еще и думать о том, что отношения детей Феанора и Арфина не улучшатся, если глава Третьего Дома погибнет или пропадет во время охоты с главой Первого.
"Пожалуй, нет", - ответил он спокойно. "Они не кажутся враждебными".
"Они не кажутся враждебными", - повторил Финрод. "Не беспокойся, я справлюсь сам. Думаю, лучше, если я буду здесь сейчас один. Много всадников с оружием могут напугать и обескуражить их. Лучше вам прийти позже. И если тебя не затруднит, Нельяфинвэ..."
"Да?"
"Отправь гонца в Нарготронд. Я вернусь нескоро".
***
Финрод не торопился в свое королевство. Гуилин справится с жизнью города и дворца, а Эдрахиль - с воинами на границах и заставах. Тангородрим спокоен... да и Нарготронд - не первая крепость на пути Моргота, если он прорвется. Поэтому нет нужды спешить домой. Кое-кто мог бы сказать, что король занимается чепухой, но это было не так. Конечно, Финрод удовлетворял и естественное любопытство нолдо, которые хотели знать все и обо всем, и желание своего сердца, которое сразу же потянулось к людям. Но и королевские обязанности не были забыты. Если кто скажет, что налаживание хороших отношений с будущими союзниками - не королевская обязанность, то он ничего в них не понимает.
По просьбе Зеленых Эльфов Финрод уговорил людей как можно быстрее двигаться на запад - и вскоре все было готово для новой дороги. Осень и зима прошли в пути и обустройстве на новом месте - в зеленой, богатой плодородными почвами и лесами земле во владениях младших сыновей Феанора.
А весной приехали гости.
Первым появился самый младший из сыновей Арфина - порывистый нетерпеливый Аэгнор. Братья радостно обнялись, и Аэгнор поведал Финроду о немалом пышном посольстве, которое собирает верховный король Финголфин (конечно, он возглавит его сам) - дабы увидеть новых союзников и пригласить их к себе на службу.
Но первым прибыл не Финголфин.
- Первый Дом всегда приходит первым, не правда ли? - с улыбкой сказал Финрод, здороваясь со старшим сыном Феанора.
- Первый Дом всегда приходит вовремя туда, где он нужен... или туда, где что-то нужно ему, - Маэдрос ответил серьезно, без тени улыбки.
Финрод помолчал несколько мгновений, затем проговорил:
- Думаю, Нельяфинвэ, дальше нам лучше идти пешком.
Маэдрос подал знак своей небольшой свите и эльфы спешились, держа коней в поводу. Финрод быстро оглядел их.
- Ты прибыл один?
- Да. Макалаурэ занят, а остальные... не думаю, что они подходят для того, чтобы расположить к себе будущих союзников. Например, Карнистир... Я удивлен, почему никто из наугрим еще не вызвал его на поединок за насмешки.
- Может быть, опасаются? Он ведь в два раза выше любого из них...
- Ты не видел наугрим в бою, Артафиндэ, а я видел. Они не пугаются даже жутких морготовых тварей... Таких смелых и стойких воинов еще поискать. Надеюсь, твои атани не хуже.
- Лучше! Пойдем же! К встрече все готово.
***
Во всяком случае, любопытные дети атани уж точно были готовы к встрече. Они встретили эльфов на околице селения и последовали за ними. Детей было много, они галдели и показывали пальцами на гостей. Шум стоял такой, что эльфы почти не слышали друг друга, а кое-кто из самых смелых и любопытных ребят пытался ухватить путников за плащи или мечи в ножнах. Наконец, Маэдрос не выдержал, обернулся и так глянул на ребятишек, что их будто ветром сдуло. Самый маленький, убегая, споткнулся, упал и заревел - тогда один из детей постарше, с опаской глядя на Маэдроса, вернулся, подхватил малыша - и быстро удалился со своей ношей.
- О! А вот мне ни разу не удалось так сделать - первое время они ходили за мной повсюду! - рассмеялся Финрод. - Но ты все же поосторожнее, Белое Пламя... это же не орки.
Маэдрос усмехнулся, но ничего не ответил.
За детьми появились женщины. Они вели себя гораздо скромнее и тише, но смотрели с таким же любопытством, шептались и пересмеивались между собой. Финрод улыбался и кивал знакомым, Маэдросу было любопытно, но он почти не поворачивал головы - неучтиво в упор глазеть на незнакомых, тем более, женщин - мало ли, как это воспримут их мужчины, которые, наверное, как и мужчины всех народов, желают оберечь и защитить своих жен, дочерей и матерей. Это были первые женщины другого народа, которых он видел - орочьи подруги в бой не ходили, а гномьи женщины почти не выходили из своих тайных жилищ, да и внутрь никого из чужаков не пускали. Он отметил, что женщины красивы, хотя красота их была более резкая и яркая, чем у эльфиек.
Они миновали ряд деревянных изб (в дальнейшем Маэдрос намеревался осмотреть их поближе - строения не были похожи на дома нолдор или синдар, но не любопытствовать же сейчас, когда их ждут) и подошли к самому большому дому. Крыльцо и окна были украшены красивой резьбой. Возле крыльца толпились люди-мужчины - и здесь Маэдрос удивился еще больше, но не подал виду и отметил для себя позже задать вопрос Финроду.
На крыльцо вышла красивая девушка, держа в руках блюдо, накрытое белой тканью, на котором стоял пышный каравай хлеба, а за ней вышел юноша с чашей в руке. Девушка и юноша поклонились Маэдросу в пояс и он ответил тем же. Финрод кивнул и отошел немного в сторону.
- Пожалуйте, гости дорогие, отведайте нашего хлеба и пива, чтобы жить нам всегда в мире и согласии.
Девушка говорила на синдарине медленно, запинаясь - видно, этот язык был для нее непривычен. Маэдрос кивнул, отщипнул кусочек хлеба и съел его, отметив про себя грубый помол и серый цвет муки, потом отпил из чаши. Вкус питья ему не понравился - слишком горько и кисло - но он не подал виду и учтиво поблагодарил за угощение. Девушка повернулась, знаком приглашая гостей идти за собой в дом...
***
В разгар праздничной трапезы, когда за столом стало так шумно, что тихий голос соседа мог расслышать разве что тонкий слух эльфа, Маэдрос сказал Финроду, сидевшему от него справа:
- Они похожи на наугрим. И пируют так же - выпивка до упаду и крики вместо песен. И еще это, - он коснулся своего подбородка. В зале не было ни одного мужчины без бороды и усов.
- О да, - откликнулся Финрод с улыбкой. - Как сейчас вспоминаю пир с гномьими старшинами в честь окончания строительства Нарготронда... Право слово, той ночью я думал, что после этого его придется отстраивать еще раз! Но утром все оказалось не так уж плохо - разве что пару стульев разломали...
- Каменных, - со смешком добавил Аэгнор, сидевший по правую руку от брата.
Трое эльфов засмеялись. Балан, сидевший во главе стола, посмотрел на них с улыбкой, но в глазах его была заметна тревога. Финрод кивнул ему, делая рукой жест, что у них все в порядке.
- Да, мужчины у них похожи на наугрим, зато женщины - на эльдар, - заметил Аэгнор. - Кстати, Нельяфинвэ, ты знаешь, их женщины считают нас не слишком красивыми!
- Это почему же? - удивился Маэдрос.
- Потому что у нас не растет борода и усы, - ответил Финрод вместо брата. - Мужчины у атани вступают в брачный возраст тогда, когда у них начинают расти волосы на лице и с этих пор они их усиленно отращивают. Самым красивым считается мужчина с самыми длинными усами, а вот длина бороды не так важна - лишь бы была. Меня, например, долго жалели, считая, что я чем-то болен и потому в мои лета хожу без усов и бороды.
Маэдрос снова засмеялся, но затем перестал и задал вопрос, который мучил его почти с самого начала встречи.
- Артафиндэ, а что произошло с этими атани? - он кивнул в сторону седовласых, сутулых и морщинистых людей, сидевших рядом с Баланом. - Они побывали в плену у Моринготто? Но глаза у них не похожи на глаза бывших рабов...
- О нет, Нельяфинвэ. Это старость. Помнишь, в Валиноре говорили, что люди живут на Арде очень мало времени и через отмеренный Единым срок должны ее покинуть? Так вот, когда у атана седеют волосы, а лицо покрывается морщинами - это значит, что его срок близок и скоро он должен воспользоваться Даром Эру и уйти за Круги Мира.
- Понятно, - Маэдрос отпил из своей чаши чистой воды, которую он попросил принести себе, отказавшись от пива, и долго сидел в задумчивости, не произнося ни слова.
***
На следующий день люди устроили для гостей состязания - сначала юноши стреляли из луков в цель, затем боролись друг с другом, и, наконец, устроили скачки. Маэдрос сидел на почетном месте, отмечая, что люди, и правда, могут быть неплохими воинами - только подучить их и дать в руки хорошее оружие...
Состязания продолжались целый день, а вечером, перед сном, Маэдрос постучал в комнату Финрода.
Финрод пригласил его войти и откупорил бутылку дорвинионского. Маэдрос одобрительно усмехнулся - пожалуй, пивом он за эти два дня был сыт по горло.
Устроившись на стуле и отпив глоток, он начал разговор:
- Знаешь, Артафиндэ... С того самого летнего утра, когда ты сказал мне об атани, я часто думаю о словах Феанаро в Тирионе...
- О том, что мы не должны отдавать свое место слабому и короткоживущему народу? Я тоже об этом думал, Нельяфинвэ.
- И что же?
- Все, что имеет начало - имеет и конец. Наш народ пробудился под светом первых звезд... когда-то ему придется и уйти. В Мандос или...
- Валинор для нас закрыт.
- Да, Валинор для нас закрыт... Но не в этом дело. Когда-нибудь наша история закончится и кто-то займет наше место. Атани - так говорил Мелькор и здесь он не лгал. Валар говорили так же.
- И что же ты думаешь об этом?
- Я смиряюсь перед волей Единого, Нельяфинвэ. Я пришел сюда по его воле и уйду, когда Он назначит мне срок. Но прежде... Когда я встретил атани - и увидел как они слабы и невежественны, я решил им помочь. Нам помогли Валар - но их больше нет здесь.
- Кроме одного.
- Да, кроме одного - да он уже и лишен этого звания. Так вот, нас учили Валар - а теперь я буду учить людей. Я передам свет истинного знания дальше, дальше - чтобы не угас он во тьме веков, когда о нас не останется даже памяти! Я буду их учителем и другом всегда, один - если так суждено, но все же, надеюсь, что другие будут делать то же.
Некоторое время эльфы молчали, отпивая вино небольшими глотками. Затем Маэдрос нарушил молчание:
- Ты благороден, Артафиндэ. Благороднее меня, во всяком случае, и, может быть, благороднее нас всех. И ты смотришь далеко, очень далеко... В том будущем, о котором ты думаешь, не будет ни нас, ни даже Моринготто... Я же думаю о настоящем и самом близком будущем. Одним против Моринготто нам не выстоять.
- И что же ты будешь делать? Ты пригласишь людей на службу?
- Да, приглашу - что бы ни говорили когда-то Мелькор и отец. Они неплохие воины сейчас и будут еще лучшими, если их обучить и хорошо вооружить. Но я пообещаю им за службу лишь одно... Нет, не знания и истинный свет, которые обещаешь ты, и не земли, добро и любовь короля, которые, почти наверняка, пообещает им Нолофинвэ... Я пообещаю им лишь вечный бой с Моринготто и вечную ненависть к нему и его делам. И те, кому нужны не знания, не земли и сокровища, а лишь гибель Моринготто и всех его слуг, придут ко мне.