Попов Алексей Викторович : другие произведения.

Неоновый Рай часть. 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Повесть о солдате, который не хотел служить в армии. Действия происходят в 1984 в психиатрической клинике в Подмосковье. Иллюстрации Екатерины Носуревой.

  
   Неоновый Рай
  
   "Знаешь, Мэри, что такое человеческая душа? - прошептал он с закрытыми глазами. - У животных нет души. Она - та часть человека, которой становится известно, когда с мозгом его что-то неладное. Лично я всегда это чувствовал, Мэри. Ничего не мог поделать, но чувствовал".
  
   Галапагосы, Курт Воннегут
  
   Часть 1
  
   Глава 1. Дурдом
  
   Военная машина скорой помощи медленно остановилась возле парадного входа психиатрической клиники. Из машины выскочил офицер и поспешил к двери. Начинало смеркаться. Я молча сижу в машине и тупо смотрю в окно. По бокам сидят два солдата и держат меня за руки. Около часа мы были в пути. Всё это время мои конвоиры молчали и с непониманием и опаской поглядывали на меня. Пару минут спустя офицер выскочил на крыльцо и махнул нам рукой.
  
   - Вставай, пошли, - сказал конвоир. - Ты сам идти можешь?
   - Могу, - сказал я.
  
   Выбравшись из машины, я медленно побрёл к крыльцу, и конвой увязался за мною. При входе в больницу резкий дух медикаментов ударил мне в нос. В одной из комнат горит свет - туда меня направили мои поводыри. Молодой бородатый врач что-то спрашивает у офицера и делает пометки в журнале. Крупная медсестра подошла ко мне.
  
   - Пойдём, сынок в другую комнату, - указала она рукой на дверь, - я тебя осмотрю...
  
   Я кивнул головой и поплёлся за ней. В комнате очень яркое освещение как в фотоателье.
  
   - Снимай одежду, - сказала медсестра.
  
   Я снял военную форму и аккуратно положил её на кушетку.
  
   - И трусы снимай... не стесняйся...
  
   После короткого раздумья я снял трусы. Медсестра осмотрела меня с ног до головы, что-то записала на листе бумаги, взяла мою форму и вышла. Я остался стоять голым. Спустя пару минут она вернулась со стопкой белья.
  
   - Вот тебе пижама, - подала она мне стопку, - одевайся...
  
   Облачившись в пижаму, я остался стоять на месте.
  
   - Присядь на кушетку, - сказала медсестра. - За тобой скоро придут...
  
   Я сел на кушетку и посмотрел на медсестру. Телосложением и чертами лица она походила на мою бабушку. Сильная и дородная женщина. Такая баба из горящей избы мужика вытащит, коня на скаку остановит, мужика бережно уложит и побежит хату тушить.
  
   - У тебя тут в кармане пять рублей было, - сказала она. - Я их в опись внесла, ты сможешь ими воспользоваться позже.
   - Хорошо, - сказал я, но толком не понял, о чём она говорит.
  
   Хлопнула входная дверь. "За мной пришли, - подумал я. - Кто пришёл? Куда поведут?" Кто-то вошёл в комнату и встал в дверях. Я сидел за ширмой и не видел вошедшего человека.
  
   - Привет, Маруся!
   - О-о, здорово, Боцман! - улыбнулась медсестра.
   - Как делишки?
   - Неплохо. А у тебя?
   - Так себе...
   - Новенького солдатика тебе в барак даем.
   - Да у нас и так всё забито, - проворчал Боцман. - Как кильки в бочке...
   - А что делать? - всплеснула руками Мария. - Мест нигде нет.
   - Что делать - что делать?! - хмыкнул Боцман. - В армии служить, а не в психушках отсиживаться. Вот поколение выросло, уроды! Раньше о таком не слыхали. Симулянты!
   - Ой, да ладно тебе, Боцман, - махнула Мария рукой и подошла ко мне. - Твоя военная форма останется у нас, когда выписываться будешь, вернем, а сейчас иди с Виктором...
   - Хорошо, - встал я с кушетки.
  
   Боцман стоял в дверях, опершись плечом о дверной косяк, и изучал меня взглядом. Из-под халата у него выбивалась тельняшка, рукава были закатаны по локоть, на одной руке татуировка восход солнца над морем, а на другой морской якорь. "Краб, а не человек", - подумал я и подошёл к нему поближе. Сомкнув пальцы чуть выше локтя, Боцман увлёк меня к выходу. Солдаты стояли возле машины курили и пялились на нас. При спуске с крыльца Боцман крепче сжал мою руку.
  
   - Да не убегу я, - сказал я.
   - Знаю я вас дезертиров!
  
   Крепко держа меня за руку, Боцман тянул меня словно буксир. Я закрыл глаза. Несколько минут мы лавировали средь луж и листьев без особых проблем. "Он и в правду хороший боцман", - подумал я, и мы остановились. Я открыл глаза. Странный неоновый туман обволакивал здание. Одной клешней Боцман отпер дверь, а другой толкнул меня в темноту. Тусклый аварийный свет осветил небольшую комнату с лавками, вмонтированными в стену.
  
   - Снимай одёжу, - сказал Боцман, побрякивая ключами.
   - Зачем?
   - Снимай, говорю! По уставу не положено.
  
   "И тут устав", - подумал я и начал раздеваться.
  
   - Носки и тапки тоже снимай...
  
   Я снял носки и засунул их в тапки.
  
   - Готов? - спросил Боцман.
   - Ну да...
  
   Боцман открыл ключом странную дверь в полтора метра высотой, наклонил меня за шею и втолкнул в неизвестность. Яркий неоновый свет ослепил меня на мгновенье. Дверь с лязгом затворилась за мной. Медленно приоткрыв глаза, я затрепетал от страха. Адреналиновый холод прошёл у меня по ногам. В небольшом зале на кроватях копошились полуголые существа: лысые, угловатые, злые и худые - как животные в зверинце. В центре зала стоит стол и две лавки по бокам. На одной из лав распластался какой-то мужик в трусах и грязной майке. Возле окна на кровати сидят два пацана во главе с дядькой в наколках. На соседней кровати, опершись на локоть, лежит очень худой человек похожий на зубило и смотрит на меня подозрительно. Рядом на посту сидит санитар и спокойно читает газету, не обращая на меня никакого внимания. "Что за ерунда?! Куда идти?" - подумал я и встретился взглядом с дядькой. Он сидел на кровати очень вальяжно: в трусах и без майки, хотя все были в майках, по-видимому, нравилось ему отпугивать людей своими картинками. После короткого осмотра он махнул мне рукой, и я медленно подошёл к кровати.
  
   - Ты солдат? - спросил меня размалёванный.
   - Да.
   - И мы тоже...
  
   "Какой он солдат? - подивился я. - Из каких родов войск? Штрафбат не иначе". Всё его тело было усеяно шрамами и татуировками: на груди Дева Мария с младенцем, на спине православная церковь, на одном плече оскал тигра, на другом Иисус на кресте извивается, на кистях церквушки и на пальцах маркизов не счесть. В общем, ходячая икона, а не человек.
  
   - Присаживайся, бродяга, - сказал дядька и подвинулся. - Как тебя зовут?
   - Боря.
   - А меня Николай, - протянул он мне лапу.
  
   Я пожал ему руку и познакомился с ребятами: одного звали Андрей, а второй что-то буркнул и я не разобрал его имени. Раздалось лязганье замка. Все смолкли и уставились на дверь возле поста санитара. Вошёл Боцман, что-то сказал санитару, тот вышел и закрыл за собой дверь. Затем Боцман подошел к нашей компании и обратился к Андрею.
  
   - Я смотрю, вы уже познакомились?..
   - Да.
   - Введи новенького в курс дела.
   - Хорошо.
   - А ты, пацан, когда отбиваться будем, подойди ко мне, я тебе матрас выдам, - сказал Боцман и пошёл в коридор.
  
   Андрей взглянул на мою руку и спросил:
   - Ты чё себе трубы вскрыл?
   - Да.
   - А зачем? - улыбнулся он.
   - Жить не хочу!
   - То бишь служить? - усмехался Андрей.
   - Ну, - задумался я.
   - Эй, ты нам эту туфту не гони! - скорчил Коля рожу и без того страшную. - Врачам это втирай, а не нам. Вот, смотри! - показал он руки, где не было живого места от шрамов. - Мы тоже служить не хотим, поэтому здесь и торчим! Понял?!
   - Всё понял! Замётано, - сказал я. - А где я могу упасть? Спать хочется, устал...
   - Свободных шконок нет! - цыкнул Коля.
   - Присядь на мою койку, - сказал Андрей и указал рукой на соседнюю кровать. - А там что-нибудь придумаем...
  
   Забравшись в угол, я сложил голову на колени и моментально отключился. Очнулся я от чьего-то присутствия на кровати.
  
   - В парашу хочешь? - спросил Андрей.
   - Не знаю, - потёр я глаза. - А который щас час?
   - Скоро отбой. Пойдём на толчок, а то закроют...
   - Пошли, - сказал я и слез с кровати.
  
   Боцман стоит возле двери и побрякивает связкой ключей. Мы протиснулись вовнутрь. Туалет был очень маленький и узкий с одним окошком-отдушиной, в которое даже кошка не пролезет не то, что человек. На стене висит ржавая раковина и кран без вентиля. Единственный унитаз накрыт старой наволочкой - все испражняются в дырку. Андрей подкурил окурок и начал шептаться с Боцманом. Сходив по нужде, я подошёл к Андрею, и он сразу же прекратил разговор.
  
   - Курить хочешь? - спросил он.
   - Да.
  
   Сделав пару затяжек, я передал окурок Андрею.
  
   - Докуривай, - сказал он. - Я не хочу.
   - Спасибо...
  
   Я быстро докурил, и мы вышли из туалета.
  
   - Короче, Борян, свободных шконок у нас нет, и не ожидается.
   - Во бля! Хорошо. А что мне теперь делать?.. Где я буду спать?..
   - На полу.
   - Какой кайф! - покачал я головой. - Может мне уйти отсюда?
   - Не отпустят, - усмехнулся Андрей. - У меня есть один вариант, но я не знаю, подойдёт он тебе или нет.
   - Какой вариант?
   - Сгони Рахима с койки, - указал Андрей глазами на парня азиатского происхождения.
   - А Боцман как?
   - А ты думаешь, о чём я с ним базарил?.. Он мужик свой - не продаст!
   - А если врачи узнают? - сомневался я.
   - Как они узнают?!
   - Ну, мест не было, а тут сразу появились и я на койке лежу...
   - Врачи не знают, кто - где лежит! Они сюда практически не заходят. Боцман не сдаст, а медсестра в такое время из ординаторской не выходит. Все должно быть нормально, Борян. Не ссы!..
   - Я даже не знаю, как поступить. Мда!.. На полу мне спать неохота... Значит, буду действовать.
   - Правильно решил. Просто так ничего не даётся в этой жизни гнилой. Главное, сделай всё по-тихому: без шума и пыли. Понял?
   - Ладно, попытка - не пытка... рискну...
   - Давай, Борян, если он вой поднимет, я попробую его успокоить.
   - Якши, - кивнул я.
  
   Приближалось время отбоя. Я сидел на кровати и изредка посматривал на Рахима. Он явно что-то почувствовал. Закутавшись в одеяло с головой, он смотрел на каждого проходящего пациента как на врага. А кровать его стояла на проходе, и народ постоянно дефилировал туда сюда. "Как поступить, согнать его или нет? - думал я. - На полу ведь спать не охота. А если врачам сдадут? Могут быть нехорошие последствия. Вот дилемма! Надо бы чурбана сперва прощупать ситуацию". Встал я с кровати и пошёл к посту.
  
   - Тебе чего? - спросил Боцман.
   - Постель получить можно? - спросил я.
   - Ещё рано...
   - А который час?
   - Без четверти десять... через десять минут подойди...
   - Хорошо, - сказал я и пошёл к кровати Андрея вокруг стола.
  
   Пройдя возле койки чурбана, я взглянул ему в глаза. Увидев меня, Рахим испугался, затрепетал и забился в угол кровати. "Решение принято, - подумал я. - Я буду спать на кровати. Главное, чтобы он не вопил. Ну, ладно, что-нибудь придумаю, закрою ему рот". Спустя некоторое время Боцман встал и махнул мне рукой. Я сорвался с койки и поспешил за ним в коридор. Там вдоль стен на кроватях копошились уродцы. Боцман открыл кладовку в конце коридора и вытащил оттуда одеяла и матрасы. За мной образовалась небольшая очередь из трёх мужиков. Получив первым спальные принадлежности, я быстро вернулся в холл. Подойдя к чурбану, я кинул матрац на кровать.
  
   - Ну-ка вали на хуй отсюда, урод! - прошипел я.
   - Му-му-му, - замычал тот.
   - Ты чё, не понял, чурбан?! - замахнулся я.
  
   Но бить мне не пришлось, чурбан оказался прытким и быстро спрыгнул с кровати на пол. Скинув его матрас на пол, я уложил свой и взглянул на Андрея. Он одобрительно закивал головой. Коля и человек-зубило лежали на кроватях и без эмоций наблюдали за происходящим. Я лёг и взглянул на чурку, тот заскулил как собака и переполз с матрасом подальше от меня. Вернулся Боцман и как ни в чём, ни бывало, уселся на пост. "Ух, сработало, - обрадовался я. - Хорошо". Тысячи вопросов терзали меня, но я очень устал и хотел спать. Отвернувшись к стене и натянув одеяло на голову, я моментально уснул.
  
   Неоновый свет и гудение ламп разбудили меня. Светает. Боцман спит на посту. Непорядок. Воздух в отделении затхлый и тошнотворный: смесь медикаментов, адреналина, мочи и фекалий. Стены грязно-желтого цвета, по-видимому, от испарений больных. Зарешеченные неоновые лампы висят на потолке и жужжат словно пчёлы. "Почему они свет на ночь не выключают?" - подумал я и огляделся. Обстановка вокруг убогая и однотипная. Вся мебель одного дизайна и углов нет. Станины кроватей сделаны из труб и наглухо прикручены к полу, пост санитара такой же, как и кровати только вмонтирован в стену. Пол в зале плиточный и теплый, по-видимому, отопление в полу, так как батарей нигде не видно. "Ну и местечко", - подумал я и взглянул на спящих больных на полу.
  
   На одном дурачке что-то сидит. Я напряг зрение и очень удивился. Жаба! На груди пациента спокойно сидела пучеглазая жаба. Пару минут я пристально смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Почувствовав на себе чей-то взгляд, я оторвался от жабы и встретился с лукавыми глазами Андрея. Он приподнялся на локоть и поманил жабу как собачку. Та, почувствовав что-то неладное, неуклюже съехала с одеяла и поползла в угол под кровать. Там в стене была трещина до потолка. Андрей беззвучно рассмеялся, покрутил пальцем у виска и повернулся на другой бок. "Да, вот попал! Выйду ли я отсюда? Или это и есть моя последняя пристань?" - подумал я, развернулся к стенке и закрыл глаза.
[]
  
  
   Глава 2. Рахим
  
   Проснулся я от лязганья замка и диких криков санитаров. Дурдом начал оживать, ухать, охать и стонать. "Что несет мне этот новый день?" - подумал я и сел на кровать. Больные с пола убирают матрасы. На месте Боцмана сидит молодой санитар и вяжет узел на полотенце. Другой санитар отпирает кладовку, побрякивая ключами. Некоторые пациенты продолжают лежать на кроватях и разминать конечности. Я встал с кровати и смачно потянулся.
  
   Делая лёгкую разминку, краем глаза я заметил странную возню возле поста санитара. Человек-зубило спокойно себе лежал на кровати, но потом как-то резко подорвался, заорал и ткнул пальцем в мою сторону. Санитар оставил полотенце и посмотрел на меня. "К кому это он обращается?" - подумал я и почувствовал, что сзади на меня что-то надвигается. Развернувшись на месте волчком, я лишь успел оттолкнуть летящее на меня тело. Это был бедняга Рахим. Скользнув по моему плечу, он вгрызся зубами мне в руку, а именно туда где были наложены швы. Боли я не почувствовал, но рефлекс сработал молниеносно: два удара правой добили чурбана, и тот рухнул на пол. Санитары прыгнули на меня как пантеры и завалили на кровать. Сквозь их тела, я увидел человека-зубило, злобно танцующего Break-dance на чурбане.
  
   - Ах ты, сука, нерусская! - орал зубило и пинал тело ногами. - Чурка ты ёбанная!!!
   - Кончай, Лёха! - заорал санитар и подскочил к нему.
   - А хули он, на пацана сзади напал?..
   - На серу пойдёшь!
   - Ой, бля, не пугай! - злобно усмехнулся тот и наступил чурбану на голову. - Не боюсь!..
   - Иа-Иа-Иа! - блеял Рахим как ишак.
   - Ну, все хорош, успокойся! - строго сказал санитар. - Не убей чурбана!
   - Ладно, живи, Чебурек! - Лёша нагнулся и ударил Рахима рукой в живот.
   - У-у-у, - застонал тот.
   - Прекращай, Лёха! - оттолкнул его санитар. - Иди отсюда!
   - Не толкайся! - огрызнулся тот и вальяжно пошёл к себе.
  
   Второй санитар, который всё ещё меня держал, убрал руку с моей шеи, встал с кровати и подошёл к Рахиму.
  
   - Не вой, чурка! - заорал санитар. - А то ещё получишь!
  
   Но Рахим не унимался, посовещавшись между собой, санитары взяли его за руки и поволокли в коридор. С грохотом открылась, а потом захлопнулась дверь в коридоре. Подо мной кто-то шевелится словно ящерица. Я встал с кровати и увидел испуганные глаза больного. Всё это время он не двигался и не издавал ни звука. Я развернулся и пошёл к своей кровати. На руке остались следы от укуса и выступили две капельки крови. Я присел на койку и вытер рукой кровь. "Надо бы рану продезинфицировать, - подумал я. - Может, бешеный чурбан?"
  
   Пациенты начали рассаживаться за столом. Открылась дверь из соседнего помещения и два молодых парня в сопровождении санитаров внесли бачки с едой. Ребята эти были одеты в пижаму и выглядели очень шикарно на фоне полуголых мужиков. Увидев за столом Андрея и компанию, я подсел к ним.
[]
  
   - С добрым утром! - усмехнулся Андрей. - Ну, как тебе дурка?
   - Что поделать, - развёл я руками. - Бывает. А куда чурбана унесли?
   - В изолятор к Царю, - улыбнулся Андрей. - Тебя за это серой вмажут...
   - За что - за это?!
   - За то, что чурку замочил, - цыкнул Коля.
   - Так он же первый на меня прыгнул! - удивился я.
   - Первый, второй, какая разница? - пожал Андрей плечами. - Все равно серу припишут для профилактики...
   - Во бля! А что это такое?
   - Лекарство для буйно-помешенных, - усмехнулся Коля. - Вечером попробуешь...
   - А я не буйно-помешанный.
   - Значит, станешь, - скривился Коля.
  
   Санитар раздал тарелки с кашей гадкого цвета, посчитал всех сидящих за столом и раздал каждому по ложке. Андрей и Коля отодвинули миски от себя, даже не попробовав. Их порции сразу же были забраны двумя дураками. Я ковырнул кашу ложкой и попробовал на вкус: она была безвкусна и воняла старым салом.
  
   - Вкусно? - улыбнулся Андрей
   - Параша! - сплюнул я кашу в миску.
   - Отдай психам, - указал Андрей на противоположную лавку. - Только ложку держи при себе.
   - Для чего?
   - Сожрут, не успеешь заметить.
   - Та ты что?! Ложку?!
   - Да, - смеялся Андрей. - Всё чавкают! Стервятники, а не люди...
  
   Я вытащил ложку из каши и отодвинул миску от себя. В мгновение ока каша была переложена одним пациентом с опущенным взглядом. Я взял кружку с чаем, хлеб и порцию масла. Масло было белого цвета и не размазывалось, а рассыпалось на хлебе.
  
   - Что это за масло такое? - поинтересовался я.
   - Это маргарин, - пробубнил Андрей. - Баландёры наше масло жрут, а нам маргарин подгоняют...
   - А где они маргарин достают?
   - На кухне воруют. Вишь, какие хари упитанные, - указал Андрей на парней, принесших завтрак.
   - А они солдаты?
   - Да. У них и сигареты есть, и сахар с маслом. Ох, суки, доберусь я до них, - хрустнул Андрей костяшками на кулаках.
   - А откуда они пришли?
   - С другого крыла.
   - А что там?
   - Свободное отделение...
   - А чё чай такой противный? - подивился я и взглянул в чашку.
  
   Чай был мутный и отвратительный на вкус.
  
   - Это бодяга, а не чай, - фыркнул Коля. - Эту гадость лучше не пить...
   - Они бром туда подливают, - улыбнулся Андрей. - Чтобы не трахались - та не влюблялись.
   - А что ж тогда пить? - покачал головой я. - Пить то хочется.
   - Пей бодягу потихоньку, - сказал Коля. - У нас выбора всё равно нет.
  
   Санитар отвязал от кровати молодого парня азиатского происхождения и подал ему миску. Тот быстро съел кашу, отдал миску и получил чай. Вылакав чай двумя глотками, он побрел в туалет в сопровождении санитара. Спустя пару минут чурбана привязали обратно.
  
   - А чё чурку к кровати привязанным держат? - спросил я.
   - Да их почти всех привязывают, - ответил Андрей. - Перекашивают, долбоёбы!
   - А за что его привязали?
   - Кусался.
   - Кусался?! - удивился я.
   - Да... Слышь, а чё чурки кусаются? - задумался Андрей. - Тебя ведь Рахим тоже укусил?
   - Да.
   - Странно, - покачал головой Андрей.
   - Собаки они бешеные, - прошипел Коля, - потому и кусаются...
  
   Я съел хлеб с маргарином, запил бодягой и хотел, было встать из-за стола.
  
   - Сидеть! - заорал санитар мне на ухо.
   - Чё ты орешь? - огрызнулся я. - Я не глухой!
   - Молчать, салага! - отпустил санитар мне звонкий подзатыльник. - Сидеть пока посуду не соберем...
   - Я же не знал, - почесал я затылок, - я новенький...
   - Ну, вот теперь знаешь, старенький! - вылупился санитар на меня как баран. - Понял?
   - Не рыпайся, - толкнул Андрей меня ногой.
   - Понял, понял, - пробубнил я.
   - Смотри мне, салабон! - прошипел санитар мне на ухо.
  
   Под конец завтрака, санитар собрал ложки и дважды их пересчитал.
  
   - А зачем они ложки считают? - спросил я Андрея.
   - Боятся, что порежут их этими ложками.
   - Алюминиевыми?! - поразился я.
   - Я за день заточку сделаю из такого весла, - сказал убедительно Коля. - Об плитку заточу, будет как бритва...
  
   Нам позволили встать и разойтись по койкам.
  
   - Пошли ко мне на шконку, - сказал Андрей. - Парашу позже откроют...
  
   Мы уселись на койке.
  
   - Так как же мне тебя величать?.. Борис как-то тебе не подходит.
   - Почему? - удивился я.
   - Ну не знаю...
   - Зови меня Росомахой, если хочешь, меня так дома звали.
   - А кто тебя так погонял?
   - Сосед.
   - За что?
   - Он браконьером был, а я из его тайников рыбу таскал. Поймать он меня не мог, но чувствовал, что я его рыбкой питаюсь. Поэтому он меня так и прозвал...
   - Понятно... А сколько тебе лет, Росомаха?
   - Девятнадцать.
   - А сколько ты отслужил? - спросил Андрей.
   - Ой, не много... четыре месяца всего...
   - А когда тебя в армию забрали?
   - Летом.
   - Почему?
   - Дали техникум закончить.
   - Ты техникум окончил? - удивился Андрей.
   - А что в этом такого? Меня в школу не брали после восьмого класса, так я в техникум подался...
   - Понятно. А ты откуда родом?
   - Из Ростова. А ты?
   - Из Череповца.
   - Ой, у вас там холодно, - поежился я.
   - Да уж не тепло, - усмехнулся Андрей.
   - А кто этот Лёша? - указал я глазами на человека-зубило.
   - О-о, он легендарная личность. Кстати он тоже из Ростова.
   - А он зек или как?
   - В данный момент он гражданский и закрыли его сюда пожизненно.
   - Та ты что! - удивился я. - А за что?
   - Да он же маньяк, - усмехнулся Андрей. - Ты что не видишь?.. Ему вышка светила...
   - Вышка?! За что?
   - Мента подстрелил, когда брали...
   - А почему он в пижаме?
   - Ему одному штаны разрешают носить. Привилегия как постоянному жителю. О, парашу открыли, пошли, - сказал Андрей и сорвался с кровати.
  
   Возле туалета выстроилась очередь. Андрей начал шипеть и поторапливать больных.
  
   - Бегом придурки, - подталкивал он больных столпившихся возле двери. - По два на дырку, уроды!
  
   Больные быстро проскальзывали в туалет и незаметно исчезали оттуда как мыши. Некоторые злобно смотрели на Андрея и что-то бурчали себе под нос. В конце очереди я заметил одного странного урода. Он был похож на беременного ящера с вытаращенными глазами. Живот у него был огромный, а в голове зияла дырка, заросшая волосами и напоминающая кратер вулкана. В один миг его глаза застыли на полу. Под лавкой бежал таракан. Ящер ловко наклонился, несмотря на свой живот, поймал букашку и сунул себе в рот. Никто не обратил на него никакого внимания.
  
   - Фу бля! - возмутился я. - Кто этот недочеловек?
   - Это наш тараканоед! - заржал Андрей. - Его специально здесь держат, чтобы тараканов не травить...
   - Он солдат?
   - Нет гражданский...
   - А почему он здесь?
   - Я не знаю, - пожал плечами Андрей. - Ты здесь еще не такое увидишь, братан! Жабу сегодня видел?
   - Ага.
   - Она в щели живет, прикольная, явно больная, как все мы тут в этом неоновом раю...
   - Тебя тоже эти лампы раздражают?
   - А кого они не нервируют?! Психи привыкли - им бы только кишку набить да поспать.
   - Понятно...
  
   Очередь рассосалась, и мы вошли в туалет.
  
  
   Глава 3. Царь
  
   В туалете было темно и прохладно: из отдушины просачивался свежий воздух, и создавалось ощущения полумрака из-за нормального освещения, только здесь не было неонового света.
  
   - А где можно умыться? - покрутил я кран. - Не открывается...
   - И не откроется, - сказал Андрей. - Попроси санитара, он у нас воду дает.
   - По-расписанию?
   - А как же, - ухмыльнулся Андрей.
   - Открой воду, пожалуйста, - обратился я к санитару стоящему возле двери. - Умыться хочу...
  
   Санитар тупо посмотрел на меня, достал из кармана связку ключей с вентилем, приоткрыл чуть-чуть кран и вышел из туалета.
  
   - Что больше не откроет? - удивился я.
   - Нет.
   - Ну и порядки, - покачал я головой и подставил ладоши под струйку теплой воды. - А зубной пасты у тебя нет?
   - Какой пасты? - пожал плечами Андрей. - Тут ничего нет!
   - Почему?
   - Не положено...
   - Так ведь тюбиком не зарезать.
   - Зато щеткой можно глаз выколоть или в ухо санитара уколоть, - усмехнулся Андрей.
   - А чем же зубы чистить тогда?
   - Пальцем или ногтем...
   - А эту воду пить можно? - спросил я и попробовал воду вкус.
   - Нежелательно. В ординаторской стоит бадья с питьевой водой - там и пей...
   - Тухлая, - сказал я и сплюнул в раковину. - Вот фигня!
   - Воду из-под крана лучше не пить. Заразу можно намотать. Даже врачи не советуют этого делать.
   - Понятно.
   - А дураки лакают и им хоть бы хны, - рассмеялся Андрей. - Тараканов жрут и гноем запивают. Вот черти!
   - Оставишь покурить?
   - Оставлю...
  
   В туалет вошли: человек Зубило, Коля и солдат по кличке Упырь.
  
   - Ну, шо, как ты? - спросил меня Зубило.
   - Нормально, - отозвался я.
   - Я эту падлюку поздно заметил. Он на тебя со шконки сиганул...
  
   Я молча кивнул головой.
  
   - Но ты молодец! - похлопал Зубило меня по плечу. - Не шуганулся. Как тебя зовут?
   - Боря.
   - А меня Леха, - сказал он и пристально посмотрел мне в глаза.
  
   А взгляд у Зубила был очень тяжелый: глазенки у него были мутные и бездонные как у убийцы, а зрачки малюсенькие как у наркомана. На плече у него была одна небольшая наколка: змея обвивающая череп. В туалет вошли два худых мужика все пятнистые от наколок. "Гиены, - подумал я, - пятнистые. Но Коля наш покруче. Он бурый медведь". Зеки сходили по нужде, прикурили окурки и присели на корточки под стену. Послышался гулкий приближающийся топот.
  
   - О! Царя ведут, - усмехнулся Коля. - Концерт по заявкам щас будет...
   - Кури, - протянул Андрей мне окурок.
  
   Я кивнул головой, взял сигарету и сильно затянулся. Жуть как хотелось курить. Топот приблизился и резко прекратился. Дверь настежь распахнулась, и санитар втолкнул в туалет толстого мужика похожего на гусеницу шелкопряда.
  
   - А вот и Царь! - заорал Коля. - Привет дружище! Как дела?
  
   Царь кивнул головой, глупо улыбнулся и окинул взглядом собравшуюся публику. Трусов на нем не было только майка, которая была вытянута чуть ли не до колен и, по-видимому, никогда не стиралась.
  
   - Это он так топал? - спросил я Андрея.
   - Да.
   - Ну и слон, - подивился я.
   - Так, ну ладно, - сказал санитар и подтолкнул Царя к толчку. - Давайте закругляйтесь, пацаны. Щас Царь отольет, и буду уборную закрывать...
   - Ну, вот тебе здрасьте! Шо за хуйня?! - возмутился Лёша. - А мы только подкурили!
  
   В разговоре у Лёши время от времени проскакивали украинизмы и знакомый жаргон.
  
   - Та ты тут с открытия сидишь! - гаркнул санитар. - Обкурился, поди, вурдалак?!
   - Чем? - ухмыльнулся Лёша. - Табаком?!
   - А чем же?
   - Так табак беспонтовый! Если б ты мне гашиша с воли подогнал, - усмехнулся Лёша. - Вот тогда бы я обкурился...
   - У нас в деревне нет гашиша...
   - А шо есть?
   - Сено да солома.
   - Ну, так соломы мне принеси, - заржал Лёша. - Маковой! Я ее жуть как люблю...
   - Жди, принесу, - пробормотал санитар.
  
   Тем временем Царь сходил по нужде и остался стоять на пьедестале, тупо посматривая по сторонам и чего-то ожидая.
[]
  
   - Царь ведь тоже человек дай ему покурить, - не унимался Лёша. - Будь человеком... а?..
   - У него сигарет нет, - проворчал санитар.
   - Так ты его угости.
   - А я не курю!
   - Это плохо... Кто не курит и не пьет - тот, - задумался Лёша. - Ну, а дальше ты и сам знаешь.
   - Знаю, знаю...
   - Я оставлю Царю покурить, - вызвался Коля.
   - Ладно-ладно курите, только не шумите, - сказал санитар и вышел из туалета. - У меня и без вас дел хватает...
   - Иди-иди, чертулай, - прошипел Лёша. - Какие у него могут быть дела?..
   - Ой, Царек! - вскликнул Коля. - Курить хочешь?
  
   Царь закивал головой и широко улыбнулся, оголив беззубый рот.
  
   - Ну, тогда песенку пой! - повелел Коля. - Чунга-Чанга! Буги-вуги до Калуги!
   - От Москвы и до Калуги все танцуют буги-вуги! - завыл Царь. - Буги-вуги! Буги-вуги!
  
   Все рассмеялись. По лицу и манерам Царя было видно, что он не из простого народа, да и пролетариат в его время таких песен не пел. Кость у него была тонкая, пальцы длинные и не рабочие, лоб был большой, на макушке волос практически не было, только по бокам висели слипшиеся в лапшу волосики.
  
   - Э-э, Царёк, так не пойдёт, - возмутился Коля. - А твист танцевать - кто будет?!
  
   Царь вздохнул, заблеял буги-вуги и заплясал твист над дыркой, скрипя ступнями по пьедесталу и вибрируя телесами. Это вызвало у зрителей бурные овации и громкие аплодисменты. Санитар заглянул в туалет, усмехнулся и скрылся из виду.
  
   - Браво! Брависсимо! - похлопал Коля Царя по макушке, а тот прищурился и улыбнулся как монгол. - Кури, заслужил. Ладно, пошли Упырь отсюда.
   - Айда, - сказал тот, и они вышли из туалета.
  
   Царь уселся на поломанный унитаз, закинул ногу на ногу и начал смачно курить.
  
   - А почему он Царь? - спросил я Андрея.
   - Замашки у него барские. Посмотри - как курит.
   - Да, аристократ... А чё он такой жирный?
   - Распух от баланды...
   - А откуда его привели?
   - Из изолятора.
   - Там где Рахим?
   - Да.
   - А почему его не вывели?
   - А чурбанов отдельно в парашу водят, - усмехнулся Андрей.
   - Почему?
   - Чтоб не убили! Боятся, что покалечат их на толчке... Ну, ты докурил?
   - Ага, - я затянулся и хотел, было выкинуть окурок в дырку.
   - Не выкидывай, - остановил Андрей. - Отдай Царю.
   - Так тут же нечего курить, - посмотрел я на окурок. - Губы печёт.
   - Отдай, отдай, он будет доволен...
  
   Услышав, что мы говорим о нём, Царь приподнялся с унитаза и протянул руку. Я отдал ему сантиметровый окурок. Он благодарственно поклонился, сел на трон и начал высасывать дым из окурка. Мы вышли из туалета и уселись на Андрея кровать. На соседней койке сидел Коля что-то шептал Упырю на ухо. Как только мы умостились, Упырь подвинулся к нам.
  
   - А чем ты на свободе занимался? - спросил Упырь.
   - Кто я? - удивился я от такого вопроса.
   - Да ты! - нагло ответил Упырь и уставился на меня.
   - Я учился...
   - Где учился?
   - В техникуме, - ответил я и посмотрел ему прямо в глаза.
  
   Пару секунд мы смотрели в упор. Упырь не выдержал и повернулся за поддержкой к Коле, а тот что-то шикнул ему в лицо. "Что за спектакль они тут разыгрывают? - подумал я. - Допрос мне устроили". Упырь развернулся ко мне.
  
   - А кличка у тебя была на свободе? - спросил он.
   - Кличка?..
   - Ну да. Как тебя друзья дома называли?
   - Росомахой меня звали иногда...
   - А что это такое? - удивился Упырь.
   - Животное такое, - ответил я. - В лесу живет.
   - Не слыхал никогда о таком, - почесал за ухом Упырь.
   - Ну, что ж, - тяжело вздохнул я, - бывает...
   - Я знаю это животное, - сказал Коля. - А откуда ты родом, бродяга?
   - Из Ростова.
   - А-а-а, понятно. Кстати, Лёха тоже оттуда.
   - Я знаю, мне Андрей сказал.
   - А чем ты в свободное время занимался? - не успокаивался Упырь.
   - Спортом, - ответил я и отвернулся к Андрею. - Что он от меня хочет?
  
   Андрей улыбнулся и пожал плечами.
  
   - А каким спортом ты занимался? - тронул Упырь меня за плечо.
   - Слышь, чё ты ко мне приебался!? - возмутился я и посмотрел на него злобно. - Что ты хочешь?!
   - Да ты не кипишуй, паря! - вмешался Коля и подвинулся ближе ко мне. - Просто у нас тут одна семья и мы хотим о тебе знать... Врубаешься?
   - Ну, врубаюсь...
   - Ну вот.
   - Что же мне про себя рассказать, - почесал я затылок. - Сначала я учился в школе, потом в технаре, а в свободное время занимался спортом; яхтами и дзюдо. Вот и всё!
   - Ух, ты! - удивился Коля. - Яхтами?
   - Да.
   - А результаты у тебя в спорте были? - спросил Коля.
   - Ну, мастером я не стал, но в союзных соревнованиях участвовал...
   - Понятно.
  
   Допрос закончился. Коля принял прежнюю позицию и начал рассказывать Упырю про тюремный романтизм и лагерные разборки. Упырь слушал его с восхищением и глотал слюну как преданный пес. "Нашли друг друга, - подумал я. - Язык и ухо".
  
  
   Глава 4. Сера
  
   - Андрей, а что такое сера?
   - Лекарство.
   - Сера как на спичках или как? - удивился я. - Я не врублюсь.
   - Да я и сам толком не врубаюсь, что это такое. Медицинским языком говоря - это сульфазин, и приписывают его для выгона шлаков из организма...
   - Выгона чего?
   - Нервных шлаков, - усмехнулся Андрей.
   - Тьфу! Бред какой-то!
   - Смотри схема такова: ты нарушитель порядка и дисциплины. Спрашивается почему?
   - Ну, - пожал я плечами.
   - А все потому, что у тебя много нервных шлаков в организме, - заржал Андрей. - Вот они и попробуют их вывести с помощью серы. Понял?
   - Во бля! Да что я шлакоблочный завод?!
   - Мы для них подопытные свинки, чем захотят - тем и вмажут. Ты приготовься, укол будет не хилый, позвоночник будет разламывать и крутить...
   - Чё в натуре!?
   - Ага. Сегодня никакого эффекта, но завтра будет караул, спасайся - кто может!
   - Та ты чё?!
   - С утра сам с постели не вставай, я тебе помогу подняться...
   - Что такой укол, что с постели встать не смогу?
   - Да.
   - Ох, и методы у них, - покачал головой я. - Инквизиция просто какая-то.
   - Да, методы жестокие, но работают. После серы драться не хочется...
   - А тебе серу кололи?
   - Да. Меня пригнали сюда неделю назад и вмазали с целью профилактики. Хорошо, что в одну точку, а не в четыре.
   - А что это за точки?
   - В одну точку колют в задницу, а в четыре добавляют под лопатки. Есть еще шесть точек: по позвоночнику или в икры на ногах. За первое нарушение обычно дают три куба в одну точку, за второе по кубу в четыре точки. За последующие нарушения в шесть точек и могут всякой другой гадости приписать.
   - Вот козлы!
   - Да ты не ссы, выживешь. Тут практически все серу отведали. Лёху сера не берет, привык - адоптировался. Ему в шесть точек колют и хоть бы хны - бегает как сагайдак!
   - А как он от вышки отмазался?
   - Ой, да он и сам не рад, что так сделал, - махнул рукою Андрей. - Ему бы пятнадцать лет дали, а не вышку, но он решил закосить. Десять лет торчал на спеце...
   - А что это такое?
   - Спец. лечение тюремного типа. Оттуда нормальными не выходят.
   - Почему?
   - Та там пиздец! У нас тут рай!
   - Да ну, рай?
   - Да-да, поверь мне, Росомаха, хуже спеца ничего нет. Там срока нет - держат до тех пор, пока не вылечат или не убьют. Лёхе повезло, его отпустили через одиннадцать лет. Но долго на свободе ему гулять не пришлось, через год его сюда закрыли.
   - А за что закрыли?
   - Кого-то пришиб. Он уже четыре года тут торчит, и терять ему нечего. Все санитары его боятся и даже Боцман его опасается. Кстати, в его смену лучше не бузить...
   - А почему он не на флоте? Такой бы мог ещё лет двадцать служить. Надёжный как штык!
   - Как кортик! - усмехнулся Андрей. - Но он ушёл в отставку, женился и чтобы со скуки не умереть, пошёл работать санитаром. Он мужик порядочный - но уставной. В его дежурства всегда тишина и порядок.
   - Понятно... штиль...
   - Если какой-то базар-вокзал, Боцман как торпедный катер атакует. Будь с ним осторожен.
   - Понятное дело.
   - Пару дней назад, - улыбнулся Андрей и перешёл на шёпот. - Боцман Колю за три секунды в нокаут послал.
   - Та ты чё?!
   - Да, двумя ударами замочил, а Колёк-то не маленький...
  
   Коля был здоровый верзила. Походил он на бурого медведя, вылезшего из берлоги после зимней спячки: лоб у него покатый с двумя глубокими морщинами посередине и большими залысинами по бокам, брови густые и сросшиеся на переносице, а ноздри вывернуты как у быка. Весь его внешний вид был очень свирепый и устрашающий. Когда он разговаривал, его лицо искажалось в гримасах и хитрых прищурах, и пальцовка всегда сопутствовала с речью.
  
   - А он что солдат? - удивился я.
   - Да. Представляешь такого новобранца увидеть, - усмехнулся Андрей. - Деды были шокированы, а потом быстро опущены...
   - А сколько ему лет, что он в армии?
   - Двадцать пять.
   - А я думал все сорок.
   - Коля женат, сыну три года. Отсидел четыре года, а потом его в стройбат забрали. Я тоже год за бакланку торчал...
  
   Андрей был худой, но крепкий орешек: тело у него было гибкое, голова круглая, лоб большой и костяшки на руках набитые. Он был похож на лесного кота, и на ноге у него была маленькая татуировка: кот с галстуком-бабочкой на шее. Больше наколок у него не было. Время пролетело незаметно. Часов нигде не было видно. "Да и зачем тут часы?" - подумал я. Но, по-видимому, приближалось время обеда. Многие пациенты начали крутиться вокруг стола и посматривать на дверь, а в окнах соседнего отделения замелькали люди в пижамах.
  
   - Скоро обед? - спросил я.
   - Да, так, я пошёл, - сказал Андрей и встал с кровати. - Мне должны сигареты с того крыла подогнать...
  
   Загремел замок. Баландеры втащили бачки с едой. Дверь осталась открытой, молодой парень в пижаме подошёл к двери и передал Андрею сигареты. Санитар пристально наблюдал за процессом передачи. Андрей поблагодарил парня и вернулся к кровати.
  
   - Вот и сигаретами мы разжились, - сказал Андрей и дал мне и Коле по сигарете. - А где Упырь?
   - У себя, - ответил Коля.
   - Все хотел тебя спросить, Колёк...
   - Да?
   - На хуя ты этого молдаванина пригрел?
   - Он сам пригрелся, Андрей.
   - Он же чёрт! Баланду жрёт!
  
   Упырь был копия персонажа из "Вия". Кто дал ему эту кличку я не знаю, но она ему очень подходила. Роста он был метр шестьдесят не больше, конечности у него были короткие и не пропорциональные с телом, голова продолговатая как дыня и волосы начинали расти в двух сантиметрах от бровей, а уши были просто шедевр: большие красные и оттопыренные.
  
   - Чем нас больше - тем мы сильнее! - заявил Коля. - И мы тут все черти только разной масти...
   - Ну, как знаешь, передашь ему, - сказал Андрей и протянул сигарету.
  
   Пациенты начали рассаживаться за столом. Суп был съедобный и все его ели, но второе воняло машинным маслом: солянка из тухлой капусты. Попробовав одну ложку, я отодвинул миску от себя. Как и в первый раз, содержимое сразу же было переложено. Коля и Андрей солянку не ели, только Упырь уплетал за обе щеки и наверняка хотел добавки. Обед закончился. Сбор ложек прошёл удачно.
  
   - Параша будет открыта полчаса, позже сходим, - сказал Андрей. - Пошли ко мне...
   - Я хотел тебя спросить о дурдоме.
   - Хорошо щас дам тебе полный расклад...
  
   Мы уселись на койку.
  
   - Значит так, - начал Андрей. - Эта дурка была построена батюшкой Царём в прошлом веке для революционеров и прочего хлама.
   - А кровати тоже с прошлого века? - усмехнулся я.
   - Да, наверное, - посмотрел Андрей на кровати. - Я таких шконок никогда не видел... антиквариат...
   - А почему решёток на окнах нет?
   - Рама и есть решётка.
  
   В холле было два больших окна в виде решетки.
  
   - Рама двойная: основа железо, а сверху дерево, - сказал Андрей.
   - Продумано, - покачал я головой, - ничего не скажешь. При Царе хорошо строили.
   - А стекла сантиметр толщиной, - улыбнулся Андрей. - Чем хочешь бей - не разобьешь!.. даже не пытайся...
   - А как это место называется?
   - Клиника имени Яковенко.
   - А кто он такой, хохол?
   - Да я не знаю, но звучит как ботаник какой-то...
   - А в каком городе мы находимся? - спросил я. - Где мы?
   - Поселок Мещерский.
   - Где это?
   - Чеховский район.
   - Понятно... А дурятник этот большой?
   - Да, не маленький. Весь поселок работает тут.
   - Та ты что?!
   - Из чего можно заключить, что все в деревне ёбнутые! - усмехнулся Андрей. - Наш барак суд-мед экспертиза не очень хорошее место, но есть места еще похуже...
   - Похуже?! Та тут же зверинец!
   - Да ладно терпимо, братан. Зато парализованных и прокаженных нет.
   - И такие тут есть?
   - А как же! В нашем бараке в основном солдаты и подсудимые...
   - А полулюди, почему здесь находятся? - указал я на дураков устроивших гонки вокруг стола.
   - Это напильники, - усмехнулся Андрей. - Их специально тут держат, чтоб нам веселее жилось...
   - Понятно. А почему на том крыле в пижамах ходят?
   - У них свободный режим, а у нас строгач.
   - А как можно туда перебраться? - спросил я.
   - Ух, ты какой прыткий, когда драться перестанешь, тогда и переведут.
   - Так тут можно и навеки зависнуть.
   - Нет. Тут сидишь около двух недель. Врачи смотрят за тобой, а потом переводят на ту сторону.
   - А как долго солдат тут держат?
   - Два три месяца, но бывают экземпляры и по пять торчат...
   - Почему?
   - Перекашивают, - улыбнулся Андрей. - Ты смотри тоже не перегни палку, а то могут долго держать.
   - Хорошо...
   - Примерно через месяц у тебя будет медицинская комиссия, где будут определять - болен ты или нет.
   - Комиссуют меня? - спросил я.
   - Комиссуют - не ссы! Практически всех солдат комиссуют, а тем более вскрывшихся...
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ты себе вены вскрыл и это очень большой показатель.
   - Показатель чего?
   - Ненормальности. Обратно тебя в армию не отправят.
   - Почему?
   - А какая гарантия, что ты второй раз не вскроешься, а?
   - Это да...
   - Тебя комиссуют - только смотри не перекоси. Не говори, что ты инопланетянин или голоса всякие слышишь. Шизиков в изолятор к Царю закрывают.
   - А что говорить?
   - Скажи, что все заебало! - усмехнулся Андрей. - Поэтому и хотел жизнью покончить.
   - Понятно. Пургу гнать не буду.
   - Ну, вот пока всё, пошли, покурим.
  
   В туалете все та же блатная компания.
  
   - Ну, шо, пацан, освоился? - спросил меня Леша.
   - Да, потихоньку...
   - Правильно, нам спешить некуда...
  
   Я присел на корточки и задумался насчёт другого крыла.
  
   - Андрей, а кто переводит в свободное отделение?
   - Лечащий врач...
   - А кто мой врач?
   - На обходе узнаешь.
   - А когда обход?
   - В четверг.
   - В четверг?
   - Да.
   - А раньше я могу врача увидеть?
   - Нет.
   - Почему? - не унимался я.
   - А они сюда редко заходят, - улыбнулся Андрей.
   - Понятно, ладно пойду я посплю.
   - Валяй. Заходи в гости как проснешься...
  
   Я потушил сигарету и вышел из туалета. Положив окурок под матрас, я лег на кровать и быстро заснул. Проснулся около шести вечера. Горит неоновый свет. "Сегодня пятница, - подумал я. - Что будет завтра? Может, серу мне не назначат?" Лязгнул замок. Принесли ужин. Коля и Андрей кашу ели и это был показатель - она была съедобная. Упырь слопал все за минуту и водил голодными глазами по сторонам. Санитар собрал ложки и разрешил встать.
  
   - Слышь, Андрей, а ты уверен, что мне серу пропишут?
   - Уверен-уверен...
   - Так ничего ж серьезного не произошло, может, забудут?
   - Не мечтай! У них все нарушения в журнал записываются. Слышишь? - указал Андрей рукой в коридор. - Баяны готовят.
  
   Из ординаторской доносилось кипение стерилизатора и звон шприцов.
  
   - Через десять минут позовут, - сказал Андрей, - не волнуйся. Пошли в сортир, дураки уже все разошлись...
  
   Я присел на корточки и прикурил окурок. Через пару минут медсестра выкрикнула мое имя.
  
   - Ну, чо, забыли?! - усмехнулся Андрей. - Они ни хуя не забудут! Ну ладно, иди, а то сюда прибегут...
  
   Я вышел из туалета и поплёлся на укол.
  
   - Ты Борис? - спросила медсестра.
   - Да.
   - Ложись на кушетку и стяни трусы.
   - А что вы мне будете колоть?
   - Три кубика сульфазина и куб аминазина... В какую тебе половинку?
   - В левую.
  
   Уколы я не почувствовал. Медсестра была профессионал и колола с хлопком.
  
   - Тут, на подставке, чашечка с твоим именем, - сказала медсестра и указала на столик. - Три раза в день будешь принимать таблетки. На вот - выпей, - подала она мне пластиковую чашечку.
  
   Я перевернул чашечку в рот и закатил два колеса под язык.
  
   - Ну-ка запей, - подала медсестра мне кружку с водой.
  
   Я сделал два больших глотка и отдал ей чашку.
  
   - Открой рот, - сказала она.
  
   Я испугался, но рот приоткрыл. Удовлетворившись осмотром, она разрешила мне выйти. Туалет был еще открыт, и я поспешил туда сплюнуть таблетки. Выплюнул пилюли в дырку я подошёл к компании блатной.
  
   - Ты молодец, что эту гадость не жрёшь, - сказал Андрей. - Завтра я твои колеса сбагрю...
   - С крещением тебя, - поздравил меня Коля. - Первый укол самый тяжелый, главное его пережить, а потом будешь знать, как с серой бороться...
   - Ладно, пойду, прилягу, - сказал я Андрею и вышел из туалета.
  
   Долго не могу заснуть - все жду появление боль, но она не является. Неоновый свет и гудение ламп проникает сквозь одеяло и мешает спать. Глупые мысли лезут в голову. Уткнувшись лицом в матрас, я провалился в темноту.
  
  
   Глава 5. Первый укол
  
   Проснулся ночью от резкой боли в позвоночнике и ягодицах. Весь горю и прею, причем таким пахучим потом, что хочется срыгнуть, по-видимому, нервные шлаки выходят. Место укола затвердело и чешется до остервенения. Попробовал шевельнуть рукой, но от резкой боли в позвоночнике запестрило в глазах. Мигрень молниями ударила в голову, а судороги обвили меня словно лианы. Спустя пару секунд меня попустило. Вспомнил, что невыносимо хочется в туалет. Попытался двинуть ногой, но не смог испугался боли. "Как же быть? - подумал я. - Как встать? Или надо как-то об этом забыть и попробовать отключиться". Но о желании слить - не так просто забыть. Снова попытался шевельнуть ногой. Не могу - хоть убей, боюсь. Уткнувшись лицом в матрас, я беззвучно завыл. Но выть мне долго не пришлось. "Так надо вставать, - решил я. - А то мочевой пузырь лопнет". Я шевельнулся и сразу же получил удар в голову. Из глаз полились слезы, и мне захотелось завыть. Сжав покрепче зубы, и не обращая внимания на острую боль в позвоночнике, я сел на кровать. Санитар сидит на посту и читает газету, не обращая на меня никакого внимания. Я поднялся и медленно пополз к нему.
  
   - Что ты хочешь? - спросил санитар.
   - Открой туалет...
   - А он открыт, - сказал он и продолжил читать газету.
  
   Я развернулся и пополз на толчок. Облегчившись от ненужного груза, я почувствовал себя намного лучше и, вернувшись в берлогу, я моментально заснул.
[]
  
   Загромыхал замок. Пришли сменные санитары. Сразу же поднялся балаган: зазвенели ключи, засновали больные, и завязался галдеж как на птичьем базаре. Минут пять я лежал под одеялом и слушал что происходит. Открыли туалет для желающих умыться, потом закрыли и разогнали всех по койкам. Кто-то стащил с меня одеяло.
  
   - Живой? - улыбнулся Андрей.
   - Вроде бы, - прошептал я и скривился от боли.
   - В парашу хочешь?
   - Хочу.
   - Так, давай поднимайся тогда, - схватил он меня за руку и потянул.
   - Ой, бля-я! - заблеял я. - Да потише ты, Андрюха!
   - Ладно-ладно, потерпи, - потянул он меня на себя. - Ну-ка давай помогай мне... садись...
   - Какой пиздец! - сел я на кровать.
   - Давай, становись, - сказал Андрей и приподнял меня. - Ну, вот стоишь...
   - Да стою...
   - Ноги высоко не поднимай, скользи по полу и не делай резких движений - упадешь.
   - Хорошо.
  
   От ходьбы стреляет в висках и темнеет в глазах. Левая нога отказала, я тащу её за собой, переместив тяжесть тела на правую ногу. Увидев меня ползущего улиткой, санитар встал с поста и открыл дверь в туалет. Андрей помог мне вскарабкаться на толчок.
  
   - Одной рукой в стенку упирайся, - сказал он и отошёл к двери. - Слышь, братан, дай прикурить?
   - Чего? - удивился санитар.
   - Прикурить говорю, дай...
   - Не положено.
   - Так сегодня ж суббота.
   - Ну и что же?
   - Выходной...
   - А у меня рабочий! - усмехнулся санитар.
   - Ой, бля! Ну, чо тебе жалко?
   - Да отстань от меня! Что ты хочешь?
   - Покурить.
   - Я же тебе сказал - не положено!
  
   Я тупо стою над дыркой и пытаюсь отлить, но ничего не выходит: меня толи заклинило, толи сигнал не доходит.
  
   - Живот напрягай, - сказал Андрей, - иначе не сходишь...
  
   Я напрягся, коленки затряслись и, из меня что-то полилось.
  
   - Ну, ладно дай прикурить, - не отставал Андрей от санитара. - Ну, чо ты выёбуешься?..
   - Та отстань ты от меня!
   - Ну что тебе жалко?!
   - Да не жалко, а не положено!
   - Та, чо ты заладил: положено - не положено! Будь человеком?! Я две затяжки сделаю и парню дам покурить. Он ведь под серой, а?.. - лукавил Андрей.
   - Вы бы лучше в армии служили, а не серу тут получали, - проворчал санитар, чиркнул спичкой и вышел из туалета.
   - Спасибо, нам и здесь хорошо, - усмехнулся Андрей.
  
   Я облегчился и сполз с пьедестала.
  
   - Ну, я смотрю, ты уже ходишь, - улыбнулся Андрей.
   - Ползаю...
   - О, ты крепкий орешек! Но это цветочки, а ягодки будут впереди.
   - Когда? - испугался я.
   - Ночью будет полный пиздец!
   - Та ты что?!
   - Ага.
   - Куда ж еще хуже?..
   - Температура поднимется до сорока, и пот польет отовсюду, - сказал Андрей.
   - И так из всех щелей льется...
   - Курить хочешь?
   - Дай я пару тяг сделаю из твоих рук, - сказал я и слегка наклонился. - Не могу руки поднять.
   - Знаю, сам через это прошёл, - Андрей дал мне затянуться. - Все суставы болят и в голове фейерверки...
   - А как ты серу пережил?
   - Первый день я выл волком, а потом разозлился на неё и победил.
   - Как?
   - Да я и сам толком не знаю. Просто понял, как с серой бороться.
   - Как с ней бороться? - пробубнил я.
   - Ну, у каждого свои способы и ты свой тоже найдёшь, если уже не нашёл...
   - Скоро вы там? - заглянул санитар в туалет.
   - Та щас идем, - сказал Андрей и затушил сигарету. - Пошли...
  
   Ходьба забрала все силы. Кряхтя и постанывая, я умостился на койке, накрылся одеялом с головой и моментально уснул.
  
   Кто-то стянул с меня одеяло. Я открыл глаза. Две глянцевые маски висят надо мной.
  
   - Отлить хочешь? - спросил Коля.
  
   Я отрицательно покачал головой.
  
   - А компот? - подсунул Андрей мне кружку под нос.
   - Выпью, - прошептал я и поднялся на локти.
   - Кстати, я твои колеса сплавил, - сказал Андрей. - Если медсестра спросит, скажи, что брал...
   - Хорошо, - рухнул я на кровать.
   - Ладно, отдыхай, - сказал Коля и накрыл меня одеялом словно покойника.
  
   На спине лежать не удобно. Место укола затвердело и чешется. Не могу отключиться. Шум и возня не даёт мне покоя. Кто-то завис надо мной и сопит как бульдозер. Сквозь одеяло виден его бесформенный силуэт. "Кто это?.. Что он хочет?" - подумал я и стянул одеяльце. Надо мной завис Даун с оскаленной улыбкой и жёлтыми кривыми зубами.
  
   - Что ты хочешь, урод? - прошептал я.
   - Я убираю, - высунул он язык.
   - А ну вали на хуй отсюда, козел! - прошипел я изо всех сил.
   - Чего? - удивился Даун и закрыл рот.
  
   Появился Андрей и отпустил Дауну оплеуху, тот подпрыгнул от неожиданности, вскликнул: ай-яй-яй и исчез из поля зрения. Я глазами поблагодарил Андрея, развернулся к стенке и уснул.
  
   - Эй, бродяга, просыпайся! - прогремел голос над моей головой. - Ты живой?..
   - Та живой он, живой, - сказал Андрей.
  
   "Ну, вот меня уже похоронили", - подумал я и развернулся на спину. Андрей и Коля зависли надо мной.
  
   - Попей чаю, - сказал Андрей и поднес кружку.
  
   Я приподнялся на локти и сделал пару глотков.
  
   - Ну, как? - спросил Коля. - Попустило?..
  
   Я кивнул головой и вылакал весь чай. Горячая вода привела меня в чувства.
  
   - Это затишье перед бурей, - продолжал Коля. - Скоро начнется шторм - вот тогда держись!
   - А щас ужин или обед? - прошептал я.
   - Ужин, - сказал Коля.
   - В парашу хочешь? - спросил Андрей.
   - Нет.
   - Ну, тогда отдыхай, - сказал Коля. - А мы пойдем по нашему Бродвею погуляем...
  
   Очнулся ночью от острой боли в позвоночнике. Лежу скрюченный как зародыш в луже испарений. Пот течет отовсюду. Трусы и майки мокрые и матрас вроде бы тоже. "Под себя сходил?" - испугался я и открыл глаза. Сквозь вытертое одеяло пробивается неоновый свет и жужжание ламп. Днём этого гудения практически не слышно, но ночью лампы жужжат как пчёлы, а некоторые как шмели. "Ой, как хочется отлить!" - вспомнил я и попробовал вытянуть ноги. Острая боль ударила меня в копчик, затем прошла по позвоночнику и вышла через темечко и уши. Меня заклинило и захотелось завыть, но голос пропал, вырвался лишь приглушенный стон.
  
   Пару минут я лежал и не двигался, пытался забыть обо всем и заснуть, но ничего не получалось. Мысли крутились вокруг туалета. "Я должен встать, - приказал себе я. - Всё равно заснуть не смогу". Повернувшись на спину, я застонал и заохал. Теперь мне надо было спустить ноги на пол и сесть. Приподнявшись на локти, я напрягся и стащил ноги на пол. Левая нога онемела и была вся в мурашках. "Встать не смогу", - подумал я и принялся щипать ногу. Сел, но левую ногу не чувствую. Попытался подняться на одной, но не смог. Пришлось ползти к спинке и с помощью рук подниматься. Покряхтев пару секунд, я встал и осмотрелся. Санитар с безразличием взглянул на меня и уткнулся в журнал. Я постоял на месте и вспомнил, как надо ходить. Тяжесть тела я должен был переместить на правую ногу, а левую подтягивать за собой.
  
   Первые два шага я опирался о спинку, а затем сам пополз, но очень медленно. В конце концов, я достиг цели и уперся лбом в дверь. Туалет был открыт. Вскарабкавшись на пьедестал, я уперся рукой в стену, а другой стянул трусы. Так я простоял около минуты. "Странно, почему ничего не течёт? - подумал я. - Мне так хотелось отлить". Я напрягся, и из меня вырвалась тонкая струйка. Не могу больше упираться рукой в стену, плечо затекло и горит. Упёрся головой и тупо смотрю в чёрную дырку. С горем пополам я сходил по нужде и вернулся в берлогу. Всю ночь я бредил, стонал, выл и плакал, но под утро мне удалось отключиться.
  
  
   Глава 6. Бродвей
  
   Крики санитаров и звон посуды разбудили меня. Завтрак подходит к концу, а мне совершено не хочется есть. Лежу на боку как личинка и пытаюсь вспомнить, как я вчера отключился - но не могу. Всё размыто и смазано в голове: мысли появляются и исчезают без следа. Вставать совершено не хочется. Весь день так бы и пролежал калачиком на койке, но надо вставать, а то мочевой пузырь лопнет. Я пошевелил пальцами на ногах и боли не почуял. "Можно вставать", - подумал я и отдёрнул одеяло рукой. Острая боль пронзила меня насквозь: в глазах помутилось, а в голове что-то клацнуло. Подлая боль спряталась, замаскировалась и выскочила, как только я шевельнулся. "Буду потихоньку вставать", - подумал я и начал медленно вытягивать конечности. Старым способом я переместил ноги на пол и сел на кровать. Завтрак закончился. За столом сидит санитар и наливает чай тяжёлобольным. Возле туалета выстроилась очередь. Внезапно возле меня появился Андрей.
  
   - Ну, как ты?
   - Караул, - ответил я не своим голосом. - Чуть не сгорел ночью...
   - Чаю хочешь?
   - Угу, - кивнул я головой.
  
   Андрей подошел к столу и попросил у санитара чай. Тот взглянул на него, потом на меня и подал кружку. Я быстро начал лакать противную жидкость. Руки дрожат - как у алкоголика, а любое движение вызывает чахлую боль в позвоночнике и ягодице.
  
   - Понял, как с серой бороться? - спросил Андрей.
   - Ни хуя я не понял...
   - Ну, ничего завтра поймёшь.
   - Что сегодня опять колоть будут?
   - А ты что думал, забудут. Еще два укола получишь, братан.
   - Хоть бы передохнуть дали, суки!..
   - Да ладно тебе. Крещение ты успешно прошел, - улыбнулся Андрей. - Многие как ослы стонут и в обморок падают.
   - Я тоже стонал и был не в себе...
   - Ладно, пошли на толчок, очередь уже рассосалась. Сам сможешь встать?
   - Смогу, - сказал я и поднялся с кровати.
   - Ну, ты крепкий, пацан! - улыбнулся Андрей.
  
   Двигаться легче, но не работает левая нога, приходится тянуть ее за собой. В туалете темно и прохладно. Я подполз к умывальнику и кое-как умылся и прополоскал рот.
  
   - Ну, как ты? - спросил меня Лёша.
   - Живой еще.
   - Та сера это хуйня! - усмехнулся Лёша. - Даже полезно иногда.
   - Чем она полезна? - удивился я.
   - Дурь из башки выбивает, и организм очищает от шлаков...
   - Как?
   - Ты ночью потел?
   - Ага, плавал в луже как жаба.
   - Ну вот, это дурь из тебя выходила... Сера это сауна, если в одну точку вмажут. Если в четыре то русская баня, а в шесть, - задумался Леша. - То Мартеновский цех или крематорий! гы-гы-гы!
  
   "Какая баня? Какой цех? - подумал я. - Что он гонит?!"
  
   - Вот на спеце, - уставился на меня Леша. - Тебя могут кислым борщом между пальцев вмазать и посмотреть какая реакция будет. Так шо не ссы! От серы тут никто не умирал.
   - Понял, - кивнул я головой, но его довод меня не успокоил.
   - Ты больше двигайся, - сказал Андрей и передал мне окурок. - Ходи, разминайся.
   - Зачем?
   - Кровь гоняй, надо чтобы сера по телу разошлась...
   - Лучше бы ее не вводили, - пробубнил я.
   - Докуришь, и пойдём, погуляем, - улыбнулся Андрей, - я тебя с публикой познакомлю.
  
   Мы вышли из туалета, и пошли в коридор.
  
   - Это наш Бродвей, а это аптека, - указал Андрей на ординаторскую. - Ты там уже был... Кстати, а ты колеса брал?
   - Не, забыл.
   - Зайди, возьми, а то насильно запихают. Приходи за таблетками, когда много народу и кидай их в любую чашку.
   - В любую? - удивился я.
   - Да. Нормальные люди все равно их не жрут, а маньякам твои транквилизаторы лишь будут в помощь...
   - Мне транквилизаторы дают?
   - Их всем тут дают.
   - Зачем?
   - Чтобы нас притормозить и замедлить.
   - А медсёстры следят за приёмом лекарств?
   - А как же! Эта нормальная смена, но есть просто надзиратели - в рот лазят руками. Так что лучше всегда делать вид, что принимаешь. Понял?
   - Да.
   - Ладно, иди, - легонько подтолкнул Андрей меня рукой. - Я тебя здесь обожду...
  
   Я вошёл в ординаторскую и подошёл к столу. Медсестра стояла раком и копалась в стеклянном шкафу с медикаментами.
  
   - Тебе чего? - повернулась она.
   - Я таблетки хочу принять.
   - Принимай, - сказала она и продолжила ковыряться.
  
   Я взял свою чашечку перевернул её на ладонь и зажал две пилюли в руке. Сделав вид, что я принял таблетки, я подошёл к баклажке с водой и выпил кружку воды.
  
   - Куда бы их сплавить? - разжал я руку.
   - Пошли, - увлёк меня Андрей в конец коридора. - Покажу тебе, куда их можно сгружать. Дай мне.
   - Держи, - передал я таблетки.
   - А вот и наш Кашалот! - остановился Андрей у последней койки. - Открой рот!
  
   Тот послушно открыл большой беззубый рот.
  
   - Кушай-кушай, Кашалот, поправляйся, - бросил Андрей ему в рот таблетки. - Мы с Колей недавно ему восемь колёс паркопана вкатили...
   - И что с ним стало?
   - Его попустило, повеселел, и разговаривать лучше начал.
   - Да ты что?!
   - Да. Странные они существа эти дурики...
   - А что это такое, паркопан? - спросил я.
   - Колеса для шизиков...
   - А как они действуют?
   - Голоса и видения прекращаются.
   - Понятно. А если не больному их дать?
   - Забалдеет! - усмехнулся Андрей. - Или заклинит...
   - Что ты имеешь в виду?
   - От перебора таких колёс заклинивает человека... О, смотри! - указал Андрей пальцем в маленькое окошко в двери. - Здесь у нас изолятор.
   - Там Царь лежит?
   - Ага.
   - А где он? - заглянул я в окно.
   - В углу на левой койке. Смотри, дрочит.
  
   Изолятор был маленький и узкий. Проход между кроватями был не более метра. Царь лежал накрытый одеялом с головой и, по-видимому, мастурбировал, одеяло его странно вибрировало. Напротив него лежал Рахим привязанный к кровати, одна кровать была пустая, а на другой кто-то спал, и его не было видно.
  
   - А ты говорил, что там Гитлер тоже лежит. Где он?
   - Лежит-лежит, - стукнул Андрей коленкой в дверь. - Эй, Фюрер! Покажись!.. Спит фашист...
  
   Царь прекратил мастурбировать и высунул голову на поверхность. Андрей показал ему кулак и начал корчить страшные физиономии. Царь глупо улыбнулся и нырнул под одеяло. В коридоре было еще три палаты, но они были все без дверей, только изолятор был с дверью.
  
   - А это что за палаты без дверей?
   - Первая хата для зеков, - сказал Андрей. - Двоих ты видел, а остальные явно свихнулись. Следующая хата для напильников, и последняя для смирных дебилов типа нашего Упыря.
   - Он там лежит?
   - Да.
   - А что за напильники?
   - Маниакально-депрессивный синдром, - усмехнулся Андрей. - О! Идет один, рашпиль... смотри...
  
   К нам приближался до костей высушенный маньяк с выпученными глазами и крепко сжатыми губами.
  
   - Ну-ка, иди-ка сюда, дружок, - прошипел Андрей и встал в боксерскую позицию. - Тут та ты не уйдёшь!
  
   Мужик резко развернулся на месте и пошёл в обратную сторону.
  
   - Вот, урод! - плюнул Андрей вслед ему. - Один рашпиль на прошлой неделе санитара ложкой в глаз ударил.
   - Выбил?
   - Нет, а жалко...
   - А можно как-нибудь в хату Упыря перебраться? А то лежу на проходе, спать невозможно...
   - Там свободных шконок нет... да и ты под надзором...
   - А когда они этот надзор снимут?
   - Через пару недель.
   - Понятно... не скоро... Ладно пойду, покемарю.
   - Валяй.
  
   В холле постоянное движение - заснуть невозможно. Даун не расстается со шваброй и подтирает везде, где только возможно. Маньяки дефилируют в коридоре, иногда заходят в отделение, делают пару кругов вокруг стола и исчезают. Если они задерживаются в холле, на них начинает шипеть блатные. Привязанный к кровати чурбан уставился в одну точку на потолке и молится без остановки. Но это ему не помогает, а лишь усугубляет его положение. Молитвы всех раздражают - особенно когда вспоминают Аллаха. Санитар бьет чурбана мокрым полотенцем с узлом на конце, а если это не помогает, вскакивает Лёша, начинает пинать его ногами. Возле его кровати постоянно воняет мочой и фекалиями. Даун подолгу стоит у его койки. Лёша и Коля, когда проходят возле чурбана, всегда отпускают ему щелчки и звонкие пощечины. Чурбан стойко выдерживает все издевательства и продолжает молиться, часто моргая и вздрагивая.
  
   После обеда я подошёл к Андрею.
  
   - У тебя сигареты не будет? - спросил я.
   - Нет, нема...
   - Что же делать?.. А как можно сигарет купить?
   - У тебя, что бабки есть? - удивился Андрей.
   - Да, у меня пять рублей было, их в опись внесли и сказали, что я могу ими воспользоваться...
   - Ты знаешь, я даже не знаю. У меня с собой бабок не было. О! Пошли с Колей поболтаем.
  
   Мы вошли в туалет, а там все та же компашка.
[]
  
   - Коля оставь покурить, - попросил Андрей.
   - Я Упырю оставляю. А что у тебя курить нет?
   - Нет, - покачал Андрей головой. - Слышь, Колёк у Борьки при поступлении сюда пять рублей было. Можно ли ими воспользоваться, сигарет бы купить?
   - Та ты что! - обрадовался Коля и передал окурок Андрею. - Нищтяк! Покурите на троих...
  
   Упырь обиделся и засопел как пылесос. Послышались гулкие шаги в коридоре. Санитар открыл дверь и втолкнул в туалет Царя. Он быстро сходил по нужде, сел на поломанный унитаз и тупо посмотрел по сторонам.
  
   - Значит так, Борян, - начал Коля. - У нас на той стороне корефан есть, он нам поможет купить сигареты. Но надо будет с ним поделиться...
   - Поделимся если надо, - согласил я.
   - И медсестре надо бы что-нибудь дать, - сказал Коля. - Хотя бы пачку сигарет или шоколадку.
   - Конечно, - сказал я. - Лишь бы у нас сигареты остались.
   - Останутся, не переживай, - улыбнулся Коля. - Так пошли к двери...
  
   Упырь остался в туалете докуривать бычок, а мы вышли и направились к двери.
  
   - Подожди нас на шконке, - остановил меня Коля на пол пути.
   - Посиди у меня, - сказал Андрей.
   - Хорошо.
  
   Дверь в свободное отделение была такая как в изоляторе: массивная с маленьким окошком и без ручки. Коля пару минут жестикулировал в окошко, а затем начал шипеть в щель.
  
   - Сейчас она подойдёт, - крикнул Андрей.
  
   Упырь вышел из туалета, подошел ко мне и плюхнулся со всего маху на койку. Увидев этот хамский поступок, Андрей изменился в лице и быстро пошёл к нам. Коля последовал за ним.
  
   - Ты чо, Упырь, охуел! - заорал на ходу Андрей. - Это что тебе лавочка?!
   - Тихо-тихо, - придержал его Коля. - Санитар на посту.
  
   Почувствовав что-то неладное, санитар привстал с места.
  
   - Ну, а чё этот сидит? - указал Упырь на меня пальцем и вскочил с кровати.
   - Я ему разрешил, - рванулся на него Андрей, но Коля его удержал.
   - Ну, извини, - промямлил Упырь. - Я больше не буду...
   - Что мне твоё извини? - удивился Андрей. - Мне от этого лучше не станет, козёл!
   - Коля можно на твоей койке посидеть? - спросил Упырь.
   - Садись...
   - Во, бля! - возмутился Андрей. - А почему ты у Коли разрешение спросил, а у меня нет, а?
   - Да ладно тебе, Андрюха, не наезжай на него, - сказал Коля. - Ошибся, пацан - бывает...
   - Ошибся!? - ухмыльнулся Андрей. - Вот чепуха! В следующий раз ошибёшься, я тебе глаз высосу. Понял, урод?!
   - Понял, - буркнул Упырь и виновато опустил голову.
  
   Загромыхал замок. В холл вошла молодая девушка в белом халате в обтяжку. Коля сразу расцвел в улыбке.
  
   - Здравствуй, Таня! - сказал он.
   - Здравствуйте.
   - А вот парень, который хочет сигареты купить, - указал Коля на меня. - Он новенький...
   - Здрасьте, - сказал я и встал с койки. - У меня в описи пять рублей есть, я бы хотел купить сигарет.
   - Каких сигарет? - спросила Таня.
   - Я даже не знаю, - пожал я плечами. - Коля, каких сигарет взять?
   - С фильтром.
   - В магазине у нас "Ява" была, - сказала Таня.
   - Отлично, - сказал я. - Купите на все деньги "Явы" и шоколадку себе...
   - У нас в магазине отродясь шоколаду не было, - усмехнулась Таня.
   - А вы курите? - спросил я.
   - Да, курю.
   - Ну, тогда возьмите себе пачку.
   - Хорошо. Через пару дней я заступаю на смену, тогда и принесу.
   - Спасибо.
   - Не за что, - сказала Таня и пошла к двери.
  
   Коля проводил её томным взглядом, затем сел к Лёхе на койку и начал что-то шептать ему на ухо. Упырь покрутил головой по сторонам, встал и ушёл к себе в хату.
  
   - Ай да Упырь! - провожал Андрей его взглядом. - Ну, ничего я это запомню...
   - Андрей, а почему Царя в изоляторе держат? Он же не буйный.
   - Боятся, что его маньяки прибьют...
   - А кто он? Кем он работал или он всегда таким был?
   - Говорят, что он был инженером. Попал в аварию на машине, и после этого у него крыша поехала.
   - А Гитлер кто?
   - А вот это загадка, - ухмыльнулся Андрей. - Про него никто ничего толком не знает. У него амнезия.
   - А почему он в изоляторе?
   - Тоже боятся, чтоб не прибили...
   - Ладно, пойду я посплю. Устал.
   - Валяй.
   Я лег на кровать и моментально отключился.
  
  
   Глава 7. Пантелеевич.
  
   Проснулся я от звона тарелок и гомона за столом. "Вот и день прошёл, - подумал я. - Словно и небывало". Обстановка в холле была расслабленная: никто не орал благим матом, иногда был слышен смех и ложки санитар не подсчитывал. Ужин оказался съедобным. Коля и Андрей слопали все моментально. Я тоже съел всё, выпил чай и завалился на койку. Десять минут я лежал и тупо рассматривал стену. Звук стерилизатора не давал мне покоя. "Обо мне не забудут и сейчас позовут", - подумал я, и медсестра выкрикнула мое имя. Получив укол в другую половинку задницы, я поблагодарил медсестру и подошёл к столику с медикаментами. Сделав вид, что принимаю таблетки, я зажал их в руке, выпил воды и пополз на выход. В холле Андрея не было видно, и я поковылял в туалет, но там, как ни странно было пусто. Выкинув таблетки в дырку, я поковылял к себе. Андрей сидел по-турецки на кровати и махал мне рукой.
   - Присаживайся, - сказал он и подвинулся в угол.
   - Спасибо, - улыбнулся я. - Я постою, жопа болит. А где ты был?
   - В Упыря хате...
   - А что сегодня за день?
   - Воскресенье.
   - Да, время пролетело незаметно, - усмехнулся я. - А почему параша открыта?
   - Сегодня нормальная смена дежурит...
   - А я то думаю, почему такое раздолье.
   - Да раздолье, а вот завтра будет пиздец! - цыкнул Андрей. - Смена уродов приходит, будут в рот лазать и заглядывать в глаза. Я попробую твои колёса сплавить, но если не получится - разбужу.
   - Ладненько...
   - О! В домино хочешь поиграть?
   - А кого есть домино? - удивился я. - Тут же все не положено.
   - У Пантелеевича есть, - указал Андрей глазами на санитара.
  
   Тот сидел на посту и читал толстый талмуд.
  
   - Давай поиграем, - сказал я. - Не могу больше лежать, кости ломит... Только вот как мне сидеть?
   - Сядь на одну половинку и ногу на ногу закинь, - сказал Андрей и встал с кровати. - Я так сидел...
   - А если две половинки будут болеть что тогда, а?
   - Тогда на животе сиди, - улыбнулся Андрей и подошёл к санитару. - Пантелеевич дайте, пожалуйста, домино.
  
   Санитар оторвался от чтения, достал из кармана коробку и вручил Андрею.
  
   - Коля играть будешь? - спросил он.
   - Давай, - сказал Коля. - Лёха сыграем на пару?
   - Можно, - сказал Лёша и встал с кровати.
  
   Мы сели за обеденный стол и раскидали кости. Через пару минут к нам присоединился Упырь, но играть он не стал: сел возле Коли и просто смотрел. Целый вечер мы провели за игрой в козла. Несколько раз мы прерывались, чтобы покурить и пошептаться в туалете в полутьме. Около десяти вечера Пантелеевич встал с поста.
  
   - Ну, всё, ребята, закругляйтесь, - сказал он.
   - Нема базару, - сказал Леша и начал собирать кости.
  
   Пантелеевич был простой и на вид очень добрый мужчина лет сорока пяти. Глаза у него были живые и умные не такие как у других надзирателей. "Кто он? - подумал я. - Что он тут делает? Вроде бы человек нормальный не урод".
  
   - Ну, шо, урки, - прошептал Леша. - Пошли пошмалим на сон грядущий?..
   - Погнали, - сказал Андрей.
  
   Мы дружно встали из-за стола, и пошли в туалет. У нас откуда-то появились сигареты с фильтром.
  
   - А где сигареты достали? - спросил я.
   - Пантелеевич Лёху подогрел, - ответил Андрей.
   - А когда Таня нам сигарет принесёт?
   - На днях должна доставить, - передал Андрей мне окурок.
  
   Пантелеевич вошёл в туалет и сказал:
   - Мужики вы тут сильно не шумите, покурите и спать. Лады?
   - Заметано, Пантелеич, - прошёптал Леша. - Мы будем тихо как кроты...
   - Сами знаете, они проверки и в воскресенье устраивают, - сказал Пантелеевич и вышел из туалета.
   - Кто они? - удивился я.
   - Врачи, - сказал Андрей. - Пантелеевич свой мужик его подводить нельзя...
   - А кто он такой? - спросил я. - На санитара он не похож.
   - Вообще он работает на заводе, а тут подрабатывает по выходным... У него мне кажется главврач знакомый...
   - Главврач? - удивился я.
   - Да.
   - Надо быть с ним осторожным.
   - Не бойся он не стукач, - сказал Андрей, - но лишнего все равно не болтай...
   - Понятное дело...
  
   Выйдя из туалета, я лег на кровать, накрылся одеялом с головой и отключился. Спустя пару часов я проснулся и стянул одеяло. Температура повысилась до предела. Весь горю и потею, а как только раскрылся, стало холодно и я начал дрожать. В холле тихо все спят - только лампы гудят и изредка стонут больные. "Странные эти лампы", - подумал я и начал рассматривать их. Вдруг одна лампа над санитаром затрещала как стрекоза и замигала. Пантелеевич оторвался от книги и посмотрел вверх. Пару секунд лампа мигала, но потом успокоилось, и засветилась как прежде. Через несколько минут такой же треск раздался в коридоре. Пантелеевич встал и пошёл в коридор. Покрутившись там пару минут, он вернулся обратно. Увидев, что я не сплю, он скромно улыбнулся и покрутил пальцем у виска. "Да, я знаю, мы все сошли с ума", - ответил я ему глазами и развернулся к стенке.
  
   Очнулся я ночью от дикого желания слить. Но вставать не хочу, а заснуть не получится. Лежу, скрутившись калачиком, и боюсь пошевельнуться. В холле тихо. Голосов нет - только лампы гудят, и Пантелеевич не спит. Слышно как он перевернул страницу в талмуде. "Что он такое толстое читает? На Войну и Мир похоже. Но надо вставать", - подумал я и пошевелил ногами. Моментально судороги обвили моё тело, пульсация в голове участилась и зубы застучали чечётку. Преодолевая боль, я медленно спустил ноги на пол и сел на кровать. Пантелеевич оторвался от книги и взглянул на меня.
  
   - В туалет хочешь? - прошептал он.
   - Да, - кивнул я.
   - Он открыт...
  
   Я медленно встал и пополз. Дверь в туалет просто так не открыть - ручки нет. Вцепившись пальцами в щель, я потянул ее на себя. Пантелеевич встал с поста и пошёл следом за мной.
[]
  
   - Ты под серой? - спросил он и подкурил сигарету.
   - Да, - ответил я и заполз на пьедестал.
  
   Кое-как сходив по нужде, я сполз с толчка и подполз к рукомойнику. Пантелеевич приоткрыл кран, я освежил лицо и прополоскал рот.
  
   - Ты новенький? - спросил он.
   - Да.
   - Курить хочешь?
   - Спасибо, - взял я сигарету.
  
   Пантелеевич дал мне прикурить.
  
   - А что вы такое толстое читаете?
   - Достоевского.
   - Что именно?
   - "Идиот".
   - Да, хорошее место для чтения такой книжки, - усмехнулся я.
  
   Пантелеевич скромно улыбнулся и спросил:
   - Любишь читать?
   - Да. "Идиота" правда, осилить не смог, но "Преступление и наказание" прочитал с удовольствием.
   - А еще что-нибудь читал?
   - "Братья Карамазовы" начал, а потом забросил, фильм посмотрел...
   - Достоевский мой любимый писатель, - сказал Пантелеевич. - Я сына своего в честь него Федором назвал.
   - А вас как зовут?
   - Михаил Пантелеевич.
   - Значит, вашего сына как Достоевского зовут?
   - Да.
   - А вы знаете, что он был приговорен к смертной казни, а потом ему отменили приговор. После этого он свихнулся и стал книги писать...
   - Да, я знаю, - улыбнулся Пантелеевич.
   - Я, наверное, пойду, - сказал я и затушил сигарету. - Что-то плохо мне... в жар бросает...
  
   Пантелеевич посмотрел на меня с жалостью - это меня унижает. Не люблю, когда меня жалеют. Что я убогий? Никому я не позволял себя жалеть даже маме. Я часто приходил домой весь в ссадинах и синяках, но маме даже не давал смотреть на них. Бабуля меня лечила и выхаживала домашними методами. Она меня не жалела, постоянно ругала, обзывала бандитом и хулиганом, но раны обрабатывала хорошо и качественно. Через пару дней на мне все заживало как на собаке, и я зарабатывал новые синяки. Бабуля меня даже в церковь отвела, окрестила, но ничего после этого не изменилось - каким я был таким я и остался.
  
   Очнулся утром от ржания лошади и плеска воды. "Кто это ржёт? - подумал я. - Кобылу что ли в дурку привели?" Плеск воды не даёт мне покоя. Жутко хочется слить. Усатый санитар сидит на посту и купает полотенце в тазике. Завязав покрепче узел, он взмахнул полотенцем и ударил чурбана по ногам.
  
   - Аллах Акбар! Аллах Акбар! - запричитал тот.
   - Акбар-Акбар, - оскалился санитар и ударил чурбана по животу.
   - О-о! - всхлипнул тот и начал невнятно молиться.
  
   "Вот урод!" - подумал я и присел на кровать. Под халатом у санитара поддета тельняшка наверняка для устрашения больных, а на лице написано дебил. Я медленно встал с кровати и пополз к нему.
  
   - Открой, пожалуйста, туалет, - прошептал я.
   - Подожди, я узел сделаю, - сказал санитар и продолжил купать полотенце в воде. - Ты что под серой?
   - Да, - ответил я и уставился в тазик.
  
   Сходив по нужде, я вернулся к себе в берлогу и отключился. Кто-то трясет меня за плечо.
  
   - Почему ты таблетки не принял? - уставилась на меня незнакомая тетя в очках и белом чепчике.
  
   Приподнявшись на локти, я перевернул чашечку в рот и запихнул таблетки под язык.
  
   - На вот воду запей, - сказала она.
  
   Я взял чашечку с водой и понял, что такая так просто не уйдёт. Сделав маленький глоток, я выудил языком таблетки и глотнул, задержав их в горле.
  
   - Открой рот! - приказала она. - И скажи: А!
   - А-а-а, - повиновался я.
  
   Тщательно осмотрев мой рот, она удовлетворенная ушла. Уткнувшись лицом в матрас, я отрыгнул пилюли в руку и провалился в забытье.
  
   - Вставай, Борян, - стянул Андрей с меня одеяло. - Сходи таблетки прими.
   - Так я уже брал, - промямлил я.
   - То было утром, - сказал Андрей. - Я не могу их взять, медсестра смотрит.
   - Ох, и сука эта медсестра! - сел я на койку.
   - Да, сегодня хуевая смена дежурит. За всеми секут - будь осторожен...
   - Куда бы эти колёса сплавить? - показал я утренние таблетки.
   - Выкинь в коридоре под шконку. Давай я выкину.
   - На, - передал я таблетки.
  
   Медсестра стоит у стола и пристально наблюдает за больными подходящими в порядке очереди. Я встал в очередь и спустя пару минут подошёл к столу. Таблетки пришлось мне глотнуть и открыть широко рот. Осмотрев тщательно мой рот, медсестра разрешила мне выйти, и я пополз в туалет.
  
   - Тьфу! - выблевал я таблетки в дырку. - Говно транквилизируйте, суки!
   - Как ты, бродяга?! - улыбнулся Коля. - Вижу что злой.
   - Та так себе... терпимо...
   - А ты не терпи - выпускай свою злость, - приговаривал Коля. - Маньяков погоняй, потренируйся...
  
   "Сам тренируйся, - подумал я, - я добавки к сере не хочу".
  
   - Курить хочешь? - спросил Андрей.
   - Не, не хочу, - покачал я головой. - Пойду, прилягу...
   - Ты бы меньше лежал, - сказал Андрей, - абсцесс на жопе будет - не сможешь сидеть...
   - Вечером похожу, Андрюха... Разбуди меня к ужину.
   - Хорошо.
  
   Я выполз из туалета, улегся на койку и впал в забытье. Неоновый свет резанул по глазам.
  
   - Вставай уже ужин, - сказал Андрей.
   - Я есть не хочу, - прошептал я и приподнялся на локти, - чаю хочу выпить.
   - Ладно, лежи я санитару скажу, чтоб тебе чаю подал...
  
   Я медленно разогнулся и сел на кровать. Лежа пить не удобно. Больные сидят за столом и готовятся к принятию пищи. Санитар подошел ко мне и протянул кружку с чаем. Я быстро вылакал тёплую жидкость и отдал санитару кружку. "День прошёл как пунктирная линия, - подумал я. - Весь в тире и пробелах. Кошмар. Надо бы за таблетками сходить". Я встал и пополз в ординаторскую. Медсестры возле столика не было, она сидела в другой комнате напротив двери и что-то писала в журнале. Как только я зашаркал по плитке, она встрепенулась и строго взглянула на меня.
  
   - Тебе чего? - насупила брови она.
   - Я таблетки хочу принять.
   - Принимай...
  
   Я подошёл к столику и нашёл свою чашку. "Такая может подсматривать", - подумал я и чуть-чуть развернулся. Медсестра, по-видимому, мне поверила, но чтобы не оплошать, я сделал вид, что принял таблетки, выпил воды и пополз на выход. В коридоре я выкинул таблетки под койку и пополз к себе в берлогу.
  
  
   Глава 8. Обход.
  
   Проснулся я рано утром. В холле все спят. Санитар тоже дрыхнет, сложив голову на толстые волосатые руки, только гадкие лампы не дремлют - постоянно гудят и гудят. Дверь в туалет была приоткрыта, и я решил сходить отлить и умыться. Ночью дверь иногда держали открытой для поступления свежего воздуха в холл. Под матрасом у меня завалялся окурок, я прихватил его с собой, но про спички забыл, хотя этого добра я ни у кого не видел, санитары давали всем прикурить. В туалете было темно и прохладно. Вода из крана текла тоненькой струйкой, и вентиля соответственно не было. Сходив по маленькому, я подставил голову под кран и стоял так пару минут. Толком, не умывшись, я вернулся к себе в берлогу и заснул.
  
   Протёр глаза я к концу завтрака, выпил чай и завалился обратно на койку в ожидании открытия туалета. Как только я лёг так сразу же погрузился в вязкую дрёму. Спустя пару минут я очнулся от истошного вопля санитара.
  
   - Хватит срать!!! - стоял он у двери в туалет и орал на маньяка, который, по-видимому, застрял на толчке. - Слезай с дырки, урод!.. Дай другим слить!..
   - Обоссыте его, вурдалаки! - ржал Лёша, лежа на койке.
   - В рукомойник не гадить, подонки! - завопил санитар и замахнулся на кого-то полотенцем. - В дырку всем ссать!..
  
   У дверей выстроилась очередь дураков, вторая шеренга стояла у ординаторской.
  
   - Первый пошёл... второй пошёл... - пихал санитар пациентов внутрь. - А-а! Засранец! - дал он звонкую оплеуху мужику, выскочившему из туалета. - В следующий раз говори, что срать хочешь, урод! Понял?!
   - Бу-бу-бу, - пробубнил мужик и засеменил в палату.
  
   Подождав пока маньяки расползутся по койкам, я сходил за таблетками, а затем пополз в туалет. Там уже заседала блатная компания.
  
   - Как ты? - спросил Андрей.
   - Так себе, - вскарабкался я на пьедестал. - А ты под серой личинок откладывал?..
   - Каких личинок? - усмехнулся Андрей.
   - Ну, срал?!
   - Нет, невозможно сходить, да и не чем... Ты что-нибудь жрал?
   - Не, - покачал я головой и уперся рукой в стенку.
  
   Кулак у меня был сжат и я толком не помнил, что там. Сходив по нужде, я разжал пальцы и обнаружил там пожелтевший окурок, я забыл его положить под матрас.
  
   - Дай подкурить, Андрюха.
   - Прикуривай, - поднёс он сигарету.
   - Не тянется, - пытался я раскурить окурок, - отсырел...
   - Выкинь, я оставлю тебе покурить.
   - Жалко выкидывать... Может высушить?
   - На чём?! - удивился Андрей. - На сегодня мы куревом обеспечены, а завтра Таня должна принести.
   - Та ты что! Сто процентов?
   - Да.
   - Класс! - швырнул я окурок в дырку. - А спички где-нибудь можно достать?
   - Нет, - улыбнулся Андрей. - Спички не положено психам иметь.
   - Почему?
   - Боятся поджога...
   - Бред какой-то! А что тут можно поджечь? Даже простыней нет.
   - Санитара можно поджечь, - подметил Андрей, - или медсестру...
   - Неплохая идея, - проворчал я. - А кто это вчера ржал так истошно?
   - О, это медсестра с той стороны. На всю голову ёбнутая тетя. Вот её бы подпалить и в чисто поле пустить, - смеялся Андрей. - Чокнутая кобыла!..
   - А какие там порядки на той стороне?
   - Порядки там гнилые: типа общего режима, но туалет постоянно открыт и телевизор имеется...
  
   Из наших окон были видны блики черно-белого телевизора на той стороне. По вечерам Андрей частенько смотрел туда, пытаясь угадать, что показывают.
  
   - И на улицу там можно выйти? - поинтересовался я.
  
   Один раз я видел двух пациентов убирающих сад.
  
   - Можно, но не всех выпускают, - ответил Андрей. - Зеков и солдат в бараке держат.
   - Почему?
   - Ненадежные...
   - А кто надежный?
   - Мужики.
   - А их там много?
   - Большинство, - цыкнул Андрей, - и это хуево!
   - Почему?
   - Мужики большевики! Они за порядком там блюдут, мудаки... На той стороне три группировки; зеки, солдаты и мужики. Есть еще одна - психи, но они примыкают к семьям как рабы.
   - Рабы? - удивился я. - А что они делают?
   - Убирают в бараке и зарабатывают сигареты для семьи.
   - Как зарабатывают? Где?
   - А там лечебно-трудовая терапия есть.
   - Ух, ты! А что это такое?
   - Клеят пакеты для лаврового листа и коробочки какие-то лепят, - улыбнулся Андрей.
   - А какими сигаретами платят?
   - "Дымком".
   - Фу, какая гадость! - скривился я. - У нас они на рынке по три копейки продавались, и никто не покупал...
   - Да, их курить невозможно, но как говориться на безрыбье и рак рыба...
   - А Коля на той стороне был?
   - Не, - усмехнулся Андрей. - Он санитара одного придушил.
   - Та ты что?! Кого?
   - Вчера дежурил, ублюдок!
   - А этот десантник.
   - Ага. Упырь на той стороне был, но его быстро обратно перевели.
   - Почему?
   - Его солдаты в рабы опустили, и он вешаться побежал на толчок. В армии его тоже еле успели с петли вытянуть, - улыбнулся Андрей.
   - Понятно...
  
   После обеда три маньяка устроили гонки вокруг стола. Лёше и Коле это очень не понравилось.
  
   - Пошли на хуй отсюда, уроды! - завопил Лёша и пнул одного гонщика ногой.
  
   Два мужика отвалили, а третий продолжал бродить, но вплотную к столу, чтобы его достали.
  
   - Слышь, санитар, - возмутился Лёша. - Успокой ты этого пидараса!..
   - Сам успокой! - ухмыльнулся тот. - Что я транквилизатор?!
   - Можно? - оскалился Лёша.
   - А че ж нельзя, - развалился санитар на посту. - Пожалуйста, начинай...
  
   Как по команде Лёша с Колей сорвались с коек и напали на маньяка, а он был здоровый и крепкий мужик, несмотря ни на что. Лёшин удар он выдержал стойко, только оскалил беззубо-черную пасть, но вот Колин кулак свалил его на пол. Лёша схватился руками за стол и начал злобно прыгать на нём.
  
   - Козёл вонючий! - норовил Лёша попасть пяткой в глаз. - Гонщик ты ёбанный!..
  
   Мужик попытался подняться, но Коля резко врубил его по затылку. Тот ойкнул, прилип к полу и пополз по-пластунски под стол, а Лёша все не унимался: сел на лавку и трамбовал его ногами.
  
   - Ой, Лёха, прекращай! - крикнул санитар и поднялся с поста. - Хватит! Убьёшь ведь...
   - Да и хуй с ним! - придавил Лёша ногой ему шею. - Одним козлом тут меньше будет!
   - Ладно-ладно, - сказал санитар. - Отойди, дай я его замочу...
  
   Лёша нехотя встал с лавки, а мужик забрался под крышку стола и поглядывал оттуда как загнанный зверь.
  
   - Ну-ка, вылезай оттуда, вампир, - сказал санитар и начал крутить полотенцем.
  
   Лёша с Колей заулюлюкали и затопали ногами.
  
   - Оп ля! - вскочил санитар на лавку и щелкнул полотенцем как кнутом.
  
   Маньяк понял, что надо тикать. Он ловко проскользнул под лавкой и побежал на четвереньках в коридор, причем так быстро, что Лёша и Коля обомлели от его прыти и начали ржать.
  
   - Во бля! - опустил санитар полотенце. - Резкий как газ вода... да...
  
   Вечером, получив третий укол, я долго лежал на койке и думал о своем выборе и последствиях, которые меня ожидают дома. Я хорошо знал - на что шел, и будущее меня почему-то не волновало. Я его не видел, как и не видел себя в роли строителя коммунизма и "защитника" отчизны. Почему? Этот вопрос я задавал себе очень часто, и ответить не мог никогда.
  
   Этим же вечером впервые за долгое время мне захотелось сходить по большой нужде. "А где бумагу взять? - подумал я. - Надо у Андрея спросить". Он лежал на койке и смотрел блики телевизора.
  
   - Что показывают, боевик? - спросил я.
   - Та не, - усмехнулся Андрей. - Скорей всего программу "Время"... А ты куда собрался?
   - Я в парашу хочу сходить, а бумаги нет. Где взять?
   - У медсестры попроси.
   - Ну, ладно я пойду, а то не могу больше терпеть...
   - Спиной опирайся об стену, - крикнул Андрей мне вслед.
  
   Я кивнул головой, но толком не понял, что он имеет в виду. Медсестра выдала мне два листка пожелтевшей газетной бумаги за восьмидесятый год, и я пополз на толчок. Увидев меня бредущего с листками в руке, санитар встал с поста и подошёл к туалету.
  
   - Быстро давай, - открыл он дверь.
   - Хорошо, - сказал я и устремился к дырке.
  
   Сходить по большому после серы очень не просто. Во-первых, ноги плохо сгибаются. Во-вторых, задница окаменела, и любое движение вызывает дикую боль. В-третьих, надо за что-то держаться, а то упадешь. Тут я вспомнил слова Андрея и прислонился спиной к стене. Все прошло без эксцессов, я вернулся к себе в берлогу и крепко заснул.
  
   Утро. Кто-то резко сорвал с меня одеяло.
  
   - Подъём!!! - заорал санитар. - Тревога!!!
   - В чем дело? - промямлил я.
   - Баня, салага! - вылупился на меня санитар. - Вставай!
   - Какая баня?
   - Русская! Подъём, уроды! - надрывался санитар. - Всем в баню!
   - Зачем же так орать? - пробурчал я и сел на кровать.
   - Эй, ты салабон, давай пошевеливайся, - пнул меня ногой санитар и пошел в коридор, заглядывая в палаты и вопя благим матом.
  
   Андрей помахал мне рукой. Он был подстрижен под ноль и выбрит.
  
   - Сходи, - указал Андрей рукой в сторону туалета. - По любому заставят...
  
   Возле туалета была дверь, которая была всегда закрыта. Сегодня оттуда валил пар, и доносилось чье-то насвистывание.
  
   - Ну, чо ты расселся?! - толкнул санитар меня в плечо. - Пошли...
   - Иду, иду, - поднялся я и пополз в баню.
  
   Там стояли две очереди. В душ хвост был длиннее, и я решил посетить парикмахерскую. Возле окна на двух каменных скамьях расположился больничный цирюльник. На одной скамье лежали его причиндалы, а на другую садился клиент. Брадобрей был с виду веселый парнишка. Он насвистывал себе под нос какую-то песенку и работал быстро со знанием дела. Механическая машинка для волос клацала в его руке как эспандер, а брил он как художник-импрессионист: помазком тяп-ляп помажет и быстро бритвой оскребет. Подошла моя очередь. Я сел на холодную скамейку и принялся считать про себя. Машинка ездит по моей голове как бульдозер и вырывает корни волос. Хорошо, что волосы у меня и без того короткие, да и щетина жиденькая - юношеская. Закончив со стрижкой, парикмахер принялся за бритье.
  
   - Всё готов! - сказал брадобрей. - Вставай... следующий...
  
   Процедура стрижки и бритья заняла у него три с половиной минуты по моим подсчетам. Две душевые были заполнены телами и паром. Мне пришлось долго ждать, пока освободится кабинка. Войдя в душ, я сразу же захотел выскочить оттуда: вода была кипяток и била сильным напором. Я нащупал рукой кран, но вентиля не обнаружил. Быстро обмывшись, я вытерся мокрой тряпкой, которую мне швырнул санитар и побрёл в холл.
  
   Заснуть я сразу не смог. Минут двадцать меня трясло как в лихорадке, но потом я расслабился и провалился в черную бездну. Причём в такую бездонную тьму, что очнулся я только ночью, когда начался кризис. Пот тёк с меня ручьями, потом мне стало холодно, и я задрожал как осенний листок. Судороги обвили мое тело словно лианы, а мигрень запрыгала от виска к виску. Я напрягся и сжался в калачик. Минут пять можно так лежать в напряжении, но, а потом мышцы ослабевают, и сразу же появляется боль. Всю ночь я провел в борьбе, когда за окнами занимался рассвет, я наконец-то крепко уснул.
  
   Звон посуды и голоса привели меня в чувства. Я откинул одеяло и осмотрелся. За столом сидели знакомые всё лица. Санитар собрал ложки и начал разливать чай. Я поднялся и поковылял к столу. Вылакав тремя глотками чашку, я завалился на койку и уставился в потолок.
  
   - Как ты? - завис надо мною Андрей.
   - Ой, бля и не спрашивай, - просипел я и уселся на койку.
   - Я твои колеса сплавил, - сел Андрей на кровать.
   - Спасибо, - скривился я от боли в виске. - Как заебала меня эта мигрень!
   - Три дня еще будет хуево... Кстати, Таня сигареты принесла.
   - Какие?
   - Кажется болгарские... "Явы" не было...
   - Хоть сигареты у нас теперь будут, - пробубнил я. - А они уже здесь?
   - Нет на той стороне.
   - А как их сюда переправить?
   - Попроси медсестру после обеда.
   - А почему не сейчас? У меня курить нет.
   - Они к обходу готовятся.
   - Сегодня обход? - удивился я.
   - Да, сегодня четверг...
   - Ох, и время быстро пролетело, - покачал я головой. - Меня ведь в пятницу сюда привезли?
   - Да, - закивал Андрей головой. - Под серой время летит незаметно. Слышь, а ты помнишь, как я вчера тебя будил?
   - Будил?
   - Да.
   - Не помню.
   - Я подумал, что ты помер.
   - Вот тебе на! Почему?
   - Я тебя будил, а ты не просыпался и даже не стонал. Где ты был?
   - В прострации, наверное... я не помню ни фига...
   - Странно на тебя сера действует, - подивился Андрей.
   - Почему?
   - Ты спишь.
   - А ты что не спал?
   - Нет, я не мог лежать и температура у меня постоянно зашкаливала... мне третий укол отменили...
   - Отменили?
   - Да, я отключился на пару минут.
   - Закосил?
   - Нет. У меня температура за сорок была...
   - У меня тоже была, - пробормотал я.
   - Не ну ты хорошо держался! - улыбнулся Андрей. - Как ты лежишь?
   - Очень просто - лежу.
   - Я вообще не мог на кровати лежать. Всю ночь бродил или лежал на лавочке на животе...
   - Мне наоборот двигаться трудно, а лежа я боли не чувствую.
   - Да ну?! - удивился Андрей. - Не гони!
   - Правда - не чувствую... я голову от тела отключаю и сплю...
   - Как это?
   - Год назад я прочел рассказ Джека Лондона - там я подсказку нашел.
   - Какой рассказ?
   - "Смирительная рубашка".
   - Никогда не слышал о таком...
   - Да, я тоже случайно наткнулся. В общем, тема там такова: за нарушение дисциплины зеков связывали в смирительную рубашку. Боль была жуткая, и зеки научились отключать голову от тела.
   - Ух, ты! - усмехнулся Андрей. - Как это?
   - Короче говоря, они забывали о боли и как бы вылетали из тела и путешествовали во времени.
   - Да ну?! - ехидничал Андрей. - И ты путешествовал?..
   - Нет. У меня не получилось.
   - Ой, эти писатели многое могут навыдумывать, летуны!.. Кстати я сегодня буду врача просить перевести меня на ту сторону...
   - Правда?! А Коля?
   - Тоже...
   - Понятно. Значит, останусь один, - погрустнел я. - А на той стороне под серой лежат?
   - Нет, серники все здесь зависают...
   - Может мне тоже врача попросить?
   - Тебя не переведут, - покачал головою Андрей. - Ты только после серы.
   - Я всё-таки попытаюсь.
   - Попытайся...
   - А кто твой врач?
   - Роза Востока! - усмехнулся Андрей. - Если она тебе попадётся, то будь с ней очень осторожен...
   - Почему?
   - Да она ёбнутая! Думает что мы все психи! И не понимает, что мы косим или не хочет этого понять.
   - А кто понимает?
   - Мужики понимают. Их тут трое и Роза одна среди бурьяна! - засмеялся Андрей. - Она неврастеничка. У нее из-за общения с больными крыша поехала. С ней надо держать ухо в остро и не перекашивать, а то в изолятор закроет. Коле врач сразу сказал, что его комиссуют, а эта меня пугает отправить в дизель.
   - А могут?
   - Я не думаю. Меня не за что туда отсылать. Вены я не вскрывал, членовредительство мне припаять не могут и уклонение от воинской обязанности тоже - я ведь в армию пошел...
   - А мне могут членовредительство приписать?
   - Тебе могут, ты вены вскрыл. Но это надо еще доказать, а доказать это трудно, - усмехнулся Андрей, - если ты сам не сознаешься.
   - Та, что я совсем больной смертный приговор себе подписывать?!
   - Пошли на толчок.
   - А тебе курить есть?
   - Есть...
  
   В туалете сидел один зек и докуривал сантиметровый окурок. Андрей присел на корточки подкурил от его бычка.
  
   - Присаживайся, Борька, по кругу погоняем, - сказал он.
   - Та я постою.
  
   Зек обрадовался, выкинул свой окурок и уставился на сигарету.
  
   - У тебя абсцесс будет, - передал Андрей мне сигарету. - Больше ходи, а то жопа сгниет.
   - Гы-гы-гы! - заржал зек.
   - Почему? - присел я на корточки.
   - У тебя шишки от уколов есть? - спросил Андрей.
   - Ну, есть.
   - Вот это и есть абсцессы. Если ты их массажировать не будешь - будут плохие последствия.
   - Типа?
   - Гангрена наступит! - усмехнулся Андрей.
  
   Зек начал квакать и гоготать. "Что он смешного в этом нашел?" - подумал я и передал ему сигарету. Смех прекратился. Зек присосался к сигарете как пылесос.
  
   - Ой! Братан! - одернул его Андрей. - По две тяги делаем, а не по четыре...
   - Хорошо, - сказал тот и отдал сигарету.
  
   В туалет вломились три зэка, двоих я ранее не видел.
  
   - Новеньких пригнали? - прошептал я.
   - Да, - кивнул головою Андрей.
  
   Один из зеков был похож на Промокашку из "Чёрной кошки". Он присел на корточки на пьедестал и оценивающе взглянул на меня, а потом на Андрея.
  
   - Как дела, служивые? - спросил он.
   - Нормально, - меланхолично ответил Андрей, смотря ему прямо в глаза. - А у тебя?
   - Неплохо. Закурить не будет?
   - Мы одну на троих гоняем, - показал Андрей сигарету.
   - Понятно, - сказал Промокашка встал и начал разгуливать по пьедесталу, веселя публику своими шутками-прибаутками и лагерной феней.
  
   Разговаривал он очень громко, постоянно шмыгал носом, корчил гримасы и аккомпанировал себе пальцами как пианист. В туалет вошёл Коля и грозно взглянул на него. Промокашка сразу же слез с пьедестала и перешел на нормальный тон.
  
   - Как ты, Борян? - спросил Коля и подкурил окурок.
   - Та нормально...
   - Тебе Андрей о переезде сказал?
   - Да.
   - После обхода у меня на шконке соберемся, - сказал Коля. - Есть о чем покумекать... подходи...
   - Хорошо.
  
   Мы молча докурили и вышли из туалета. В окнах свободного отделения установилась пустота. Все пациенты куда-то исчезли из холла.
  
   - О, на той стороне уже начали, - сказал Андрей. - Скоро к нам придут. Иди к себе... на обходе должны все лежать...
  
   Загремел замок. Трое мужчин и женщина вошли в холл, за ними следовал большой санитар похожий на Иванушку-дурачка. Первым делом процессия устремилась в палаты. Я приподнялся на локти и вопросительно взглянул на Андрея.
  
   - Нас в последнюю очередь, - усмехнулся он. - Отдыхай...
  
   Я лёг на бок и задремал. Спустя какое-то время я услышал шарканье возле кровати. Женский голос произнес моё имя. Я медленно развернулся, осознавая, что мне крупно не повезло с врачом.
  
   - Здравствуйте я ваш лечащий врач, - протараторила маленькая женщина.
   - Здрасьте, - сказал я и оглядел ее с ног до головы.
  
   Она была настоящая татарка: скуластая, чернявая и с раскосыми карими глазами.
  
   - Меня зовут Роза Ивановна.
   - Очень приятно, - сказал я и начал садиться.
   - Лежите-лежите! - отскочила Роза от койки. - Не нужно вставать!
  
   Иванушка-санитар появился откуда-то из-под земли и встал между нами.
  
   - Лежать! - рявкнул он.
   - Хорошо, - сказал я и прилёг.
   - Как ваше самочувствие? - спросила Роза.
   - Плохо очень плохо, - скорчился я. - Чуть не умер от серы вчера...
   - Сульфазин вам больше не будут колоть, но таблетки принимайте.
   - Хорошо.
   - Завтра придёте ко мне на собеседование. И, пожалуйста, не нарушайте порядок, будете сразу же наказаны, - сказала Роза и начала продвигаться к выходу.
   - Подождите-подождите! - заголосил я.
   - Что случилась? - обернулась она.
   - Переведите меня, пожалуйста, в свободное отделение.
   - Это невозможно вы под надзором.
   - Ну, я же не буйный, - промямлил я.
   - Ну, вот мы и посмотрим за вами, - пошла Роза к двери.
  
   Через десять минут мужчины-врачи покинули холл. Они вели себя намного расслабленней: страха у них в глазах не было и охраны тоже. Обход закончился.
  
  
   Глава 9. Сходняк
  
   Коля с Андреем сидели на кровати по-турецки и о чём-то оживленно болтали.
  
   - Ты думаешь, всё будет нищтяк? - спросил Андрей.
   - Всё будет чики-поки, Андрей! - скалился Коля, оголяя желтую фиксу. - О! Борян садись... Чё такой кислый как лимон?
   - Меня здесь оставляют...
   - А ты думал что переведут? - хмыкнул Коля. - Не мечтай, братан, ты только после серы.
   - Ну, попытка не пытка, - промямлил я.
   - А кто твой врач? - спросил Коля.
   - Он к Розе попал, - ответил Андрей.
   - Ой, бля! - взялся Коля руками за голову. - Как тебе не подвезло, бродяга! Она ж на всю голову ёбнутая тетя...
   - А почему она с санитаром ходит? - спросил я.
   - Боится, - улыбнулся Коля. - Пару недель назад на нее один маньяк напал и начал душить или лапать... гы-гы-гы... В общем, еле его отлепили от Розы...
   - Прикол. Хотел бы на это я посмотреть.
   - Тебе прикол, - рассуждал Коля, - а ей пиздец! Теперь она сюда без охраны не приходит.
   - Когда ты к ней на допрос идешь? - спросил Андрей.
   - Завтра, но она не сказала когда.
   - После обеда, скорее всего, - сказал Андрей. - Ладно, я тебя позже подготовлю...
   - Хорошо, - кивнул я головой. - А когда вы переезжаете?
   - Это как Бог даст! - цыкнул Коля. - Но я думаю, завтра в полдень свалим из этого гнойника...
  
   Из коридора выскочил радостный Упырь.
  
   - Свобода! - крикнул он и затанцевал буги-вуги. - Мой врач добро дал!
   - Нищтяк! - потёр Коля ладони. - Все случилось, как я и хотел... Так садись, Упырь... Солдаты, которые тебя щемили еще там?
   - Один там, - присел Упырь на кровать. - Я его вчера в окне видел...
   - Заебись! - усмехнулся Коля. - Мы им в первую очередь займемся. Хочешь его опустить, Упырёнок?
   - Конечно! - набычился он.
   - Мы ему переезд сюда устроим, - прошипел Коля. - Я так понял, он среди солдат там заправляет?..
  
   Упырь молчал.
  
   - Ну, чё ты молчишь? - толкнул Коля его в бок.
   - Да он и еще один.
   - Значит, их там двое?.. - призадумался Коля.
   - Второго я давно уже не видел, - сказал Упырь. - Может его выписали?..
   - Его во вторник увезли, - сказал Андрей.
   - Ладно, на месте разберемся, - окинул Коля нас взглядом. - Всё будет чики-чики, братва! Сделаем себе там семейку и заживём - как положено! А ты Борян через пару недель к нам приедешь. Ты тут один остаешься, держись, барбос, и не робей... С Лёхой контакт не теряй, если наезды начнутся, сразу ему говори. Понял?
   - Да, - кивнул я.
   - А мы вам жратву оттуда подкинем, - продолжал Коля. - Так что с голоду не помрете... И присмотрись к новеньким солдатам, если нормальные будут - пригрей...
   - Постараюсь.
   - Да, и ещё, - перешёл Коля на шепот. - Зайдем на ту сторону как бы врозь. Упырь ты нас не знаешь.
   - Почему? - удивился Упырь.
   - Так надо! - цыкнул Коля. - Пускай все думают, что мы незнакомы. Крутись постоянно возле своего обидчика и к нам не подходи. Понял?
   - Зачем? - не врубался Упырь.
   - Затем чтобы он на тебя наехал, дебил, - прошипел Коля. - Везде попадайся ему на глаза и ходи за ним хвостиком, а мы будем рядом. Уразумел?..
   - Ага, понятно, - закивал головою Упырь.
   - Ну, всё сходняк закончен! - встал Коля с кровати. - Будем разбегаться...
  
   Мы с Андреем встали с кровати, а Упырь продолжал сидеть и смотреть на Колю как преданный пёс.
  
   - Я ещё всё хорошенько обдумаю, - потянулся Коля и хрустнул суставами, - и с каждым в отдельности перетру... Надо бы с зеками побазарить... Ладно, пойду, почешу...
   - Коль, а мне с тобой можно? - спросил Упырь.
   - Нет. Ты же знаешь, они тебя не признают... Если хочешь, можешь на моей шконке зависнуть...
   - Ладно, посижу, - пробубнил Упырь.
   - Пойдём ко мне, - потянул Андрей меня за руку.
  
   Упырь посидел пять минут на пустой койке и понял, что собеседника ему не найти. Андрей его в гости никогда не приглашал. Обиженный и оскорбленный Упырь встал и пошел в туалет, который был закрыт. Взглянув в окошко в двери, он удостоверился, что там никого нет, и побрёл к себе в палату.
  
   - Вот чертило, - прошипел Андрей, провожая его взглядом. - Кровосос молдавский...
   - Так что Роза у меня будет спрашивать, а Андрей?
   - Что? Первым делом она у тебя спросит, почему ты вены себе вскрыл. Ну а потом пойдут стандартные вопросы.
   - Какого типа?
   - Ну, типа: пил, курил, ебался или спортом занимался! - усмехнулся Андрей. - Да кстати, а как ты себе трубы вскрыл? Расскажи...
   - Как? - задумался я.
   - Кончай ломаться, Росомаха! Что я тебе, мусор?!
   - Лезвием "Невой" вскрыл...
   - Ну, это и Дауну понятно, что не топором! Как это случилось? Ты знал, что сюда попадешь?..
   - Ну, знал, - опустил я глаза.
   - Ух, ты и продуманный, барбос! - толкнул Андрей меня в плечо. - Косурик!
   - Это был у меня запасной вариант. Я пытался на почки косить, но не прокатило...
   - А кто тебе про дурку рассказал?
   - Та был у меня один дружок на гражданке. Он много способов знал, как закосить. Сам-то он на почки и давление закосил, а у меня ни фига не получилось.
   - Почему?
   - Яиц свежих не было.
   - Каких яиц? - усмехнулся Андрей.
   - Куриных.
   - А зачем они нужны?
   - Чтобы анализы были неправильные надо в мочу добавить немножко белка и пару капель крови. У меня такой возможности не было, поэтому не получилось.
   - Понятно. А дружок закосил?
   - Да он дома косил, и яиц там было завались...
   - А я не знал, что меня сюда привезут, - почесал Андрей затылок.
   - Да ладно! Что даже не догадывался?..
   - Ну, вообще-то догадывался, но не думал, что в такую жопу попаду. Я думал меня в местный диспансер в Пушкино отвезут, а меня сюда пригнали - там не было мест.
   - А почему тебя сюда закрыли, ты ведь вены не вскрывал?..
   - Я гнать начал, - усмехнулся Андрей.
   - Как?
   - Прапорщика в заложники взял.
   - Та ты что!? - удивился я. - Как?
   - Привязал его к стулу и портянку в рот сунул...
   - Ты что серьезно?!
   - А ты что думал - шучу!? А потом я начал базарить с невидимкой, который мне давал советы как с прапором поступить.
   - Ну, ты гонишь, Андрюха!!!
   - Мне самому сейчас смешно становится, как вспомню. Всё так классно получилось! Прапорщик так перепугался, что сразу обосрался, - смеялся Андрей. - Говно из всех щелей полезло, а глаза надулись как мыльные пузыри. Гы-гы-гы! Хорошо, что вовремя меня остановили, а то я хотел ему нос чуток подрезать. Сделать пятачок. Уж больно он на хряка смахивал!
   - Наверное, хохол? - засмеялся я.
   - А кто же! Гулько или Хуйко... точно не помню, но что-то типа этого...
   - Тебя ведь за это могли посадить?
   - Нет, я спектакль хорошо разыграл. Прапорщик на меня такое наговорил, что меня сразу же из части увезли под конвоем.
   - Меня тоже двое сопровождали сюда...
   - Я немного перегнул палку, наверное, поэтому меня сюда привезли, - задумался Андрей. - А чё ты решил косить?
   - Почему? Та я даже не знаю. Честно сказать я бы мог спокойно отслужить, но выбрал другую дорогу. Толком сам не пойму почему. А ты, почему закосил?
   - Я не хочу два года терять, и так в лагере год потерял. На хуй мне это надо?! Карьера мне никакая на воле не светит, но и в армии мне делать не хуй!.. А вот тебе, Росомаха, стоило бы подумать о будущем...
   - О будущем? - улыбался я.
   - Ну да. Ты же знаешь, что за дуркой будут последствия.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ну, например: в институт не поступишь или машину не сможешь водить.
   - Ни то ни другое меня не интересует, - усмехнулся я.
   - А чем ты будешь заниматься? Кем будешь работать?
   - Работать у меня желания тоже никогда не было. Что-нибудь придумаю, Андрей... Так что мне Розе сказать на допросе?
   - Расскажи мне, как ты вскрылся?
   - Случилось это спонтанно, - начал я. - Одной ночью я возвращался в казарму и на меня напали три деда. Минут десять они меня мутузили, а потом угомонились. Наутро увидев свою рожу, я решил закосить: повидал одного из обидчиков, расквитался с ним и пошел к себе в мастерскую вскрываться...
   - В какую мастерскую?
   - В художественную.
   - Ты что художником работал? - удивился Андрей.
   - Да.
   - Так это не служба, а лафа!
   - Ну, как сказать...
   - Так подожди, - сказал Андрей. - У меня в башке все перепуталось. Расскажи мне все по порядку. Ты вскрылся, что было потом?
   - Потом ко мне в мастерскую влетели деды и охуели: из руки у меня брызгала кровь. Повязали они меня кое-как и повезли в больницу зашиваться, а потом на допрос в часть. На дознании я сказал, что не хочу жить, и замкнулся, ни с кем не говорил.
   - Молодца! Это хорошо, что ты ничего лишнего не болтнул. Значит, скажи Розе, что тебя загоняли деды, поэтому ты вскрылся.
   - А прокатит ли это?
   - Практически все так говорят. Да и самое главное смотри не скажи, что не хочешь в армии служить по каким-то своим глупым убеждениям. Это могут подвести под уклонение от воинской обязанности. Понял?
   - Да. Но, а что говорить?
   - Говори, что хочешь служить, но не можешь по причине дедовщины. Я Розе сказал, что мечтал служить в армии, но меня забрали в стройбат и лопату дали, поэтому у меня голоса и видения начались, - смеялся Андрей. - И смотри сильно не перекашивай - не гоню пургу почём зря. Роза очень пугливая баба.
   - Хорошо.
   - А какую ты шконку займешь, как мы съедим?
   - Твою. Мне это место очень нравится...
   - Слышь, Росомаха, у меня тут нычка в стене схоронена. Ты ее без надобности не трогай. Ладно?
   - Хорошо. А что там?
   - Две спички и половинка мойки.
   - А где она спрятана?
   - В щели, где жаба живет.
   - Что-то я жабу давненько не видел?
   - Она в спячку впала. Это вообще Лёхина норка, но и ты ее тоже можешь использовать...
   - Понятно. А где Лёха, почему его не видно?
   - Он в спячке под серой. Ты вчера кино пропустил. Лёха с санитарами дрался, - смеялся Андрей. - Долго не могли его скрутить...
   - А что случилось?
   - У Лёхи было плохое настроение: сначала под раздачу попал новенький зек, а потом он с санитарами сцепился. Получил в шесть точек за это. Вот так!
   - Это ж можно сдуреть от шести точек, - покачал головой я. - Инквизиторы!
  
   - продолжение следует -
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"