Совсем недавно, в канун третьего тысячелетия Большая Российская энциклопедия выпустила биографический словарь "Русские писатели 20 века". В нём тысячи фамилий. Среди них Иван Бунин, Константин Паустовский и... единственный из калининградцев - Юрий Куранов, который очень любил И.Бунина и всегда называл себя учеником К.Паустовского. Почему же только Ю.Куранов был удостоин такой высокой чести? Ведь мы знаем Сергея Снегова, Юрия Иванова и других писателей земли Калининградской, а про Юрия Николаевича многие из нас не слышали никогда. Иные же до сих пор обвиняют этого писателя в русофобстве. Поэтому вопрос, как говорится, не в бровь, а в глаз.
Давайте разберёмся вместе. Во-первых, несколько слов следует сказать о происхождении писателя. Родился он 5 февраля 1931 года в Ленинграде, да не просто в этой Северной столице России, а непосредственно в стенах Русского музея. Здесь тогда сотрудницей этого музея работала его мать - Людмила Александровна Иванова. В роддом везти её было уже поздно, и роды происходили в одной из комнат музея. Отец писателя - Николай Владимирович Куранов - в это же время работал сотрудником другого музея - знаменитого Эрмитажа. Оба они - и Л.А.Иванова, и Н.В.Куранов - были русскими художниками, учениками известного тогда Филонова. Вот в этой семье и родился будущий писатель и художник.
С молоком матери он впитывал в себя впечатления, произведённые на него картинами и скульптурами русских мастеров, выставленных в Русском музее, по залам которого он гулял с младенчества. Всё это тоже не могло не наложить свой отпечаток на формирование личности Ю.Куранова с самых ранних лет и его последующую жизнь и творчество опять же в России.
Став писателем, Юрий Николаевич никогда не жил в столицах, где можно встретить много нерусского, заморского, а жил в российской глубинке, где только и услышишь настоящую русскую речь. Вначале это было село Пыщуг, расположенное на севере Костромской области. Потом село Глубокое, название то какое, в Псковской области. Между прочим сюда же в своё время царём ссылался и А.С.Пушкин. И, наконец, город, но всего-навсего наш Светлогорск, который и городом то настоящим назвать нельзя. Что видел и слышал в этих местах писатель, чем жил он - читатель может представить себе это сам.
О чём же писал Юрий Куранов и как? Проще всего ответить на этот вопрос строками из писем рядовых читателей, полученных им со всех концов страны.
Ярослав Голованов, журналист из Москвы писал: "Мне понравилась вся книга ("Белки на дороге")..., но особенно, Ласточкин взгляд", Дождевая россыпь", "Невидимые облака", Голубые топоры", "Озеро тумана", "Ночная телеграмма".., а Ваш "Лебедь", - это уже не просто хорошо, это уже серьёзная литература. Я Бунина помянул, когда прочёл."
Людмила Сенькова из Новочеркасска: "В Ваших новеллах много поэзии, лиризма, взволнованности, раздумий и тёплого юмора. Ваша манера писать мне чем-то напомнила одного из моих любимых писателей - К.Паустовского."
Лия Рогачёва из Богородска Горьковской области: "Мне хочется поблагодарить Вас за ту радость, которую доставили мне Ваши "Осенние рассказы". Я их мысленно сравнила со стихами Тургенева в прозе, но только Ваши рассказы намного роднее, ближе нам, Вашим современникам. Так, по-моему, может писать человек, который бесконечно влюблён в природу, свою, родную, близкую, русскую, которой, кажется, нет лучше на земле, потому что это всё - твоя Родина. Когда читаешь Ваши рассказы, то чувствуешь запах полей, лесов, земли..."Осенние рассказы" хочется учить наизусть, как некогда мы учили в школе наизусть отрывки из произведений писателей-классиков."
Вячеслав Чурасов из Челябинска: "Взволновали многие Ваши вещи. Вы, наверное, очень любите Тургенева, Есенина...Меня тоже привлекает и неудержимо тянет к себе всё наше, народное, - повсюду вижу и чувствую родные мелодии. Безыскусные напевы русских деревень ...идут к нам из далёкой древности. Эти протяжные мелодии родились возможно на берегах Ильмень-озера среди наших рослых русобородых предков, словен...Тон Вашей речи, язык, соответствует содержанию. По-моему довольно точно передаётся русский характер. В Ваших рассказах чувствуется музыка, мелодия, "берёзовые напевы"!"
Михаил Иванов, машинист котла из Светлого Калининградской области в отклике на книгу "Лето на севере" писал: "Я пьянел от Ваших рассказов, я чувствовал как шелестит трава на лугу, ощущал запах "чая с мёдом, вскипячённого под ивами"... И ещё я слышал музыку.., но эта музыка была ни с чем не сравнимая, ни разу мной не слышанная. Это была музыка полей, лесов, рек. Эта была музыка Родины. Вы знаете, после Ваших рассказов я стал лучше любить и понимать природу."
Л.Еповская из Сочи после прочтения тех же "Осенних рассказов": "Мне показалось, что это будущая форма литературы! Предельный лаконизм, краткость, ясность мысли, но в иносказательной поэтической форме, несущей в себе всю красоту языка, мысли, романтики, патетики, даже символизма народной мудрости, но выраженной просто, как народная пословица".
Надо ли после прочитанных строк из писем что либо добавлять?
Однако произведения Ю.Куранова читали не только в России, но и за рубежом. Его книги были изданы в двадцати двух странах мира от Японии до Португалии. Поэтому были у него и зарубежные читатели. Его рассказы печатались рядом с рассказами Ивана Тургенева, Льва Толстого, Антона Чехова. Некоторые из этих рассказов, например, "Листья", "Платок" для иностранцев при изучении русского языка служили примером русского красноречия.
И вот двадцать лет назад Юрий Николаевич появился в городе Светлогорске Калининградской области, где и жил вплоть до своей кончины в прошлом году. За все прошедшие годы местные книжные издательства ни разу не удостоили его своим вниманием. Будто и не было этого писателя никогда. Однако он и жил, и работал, и писал новые произведения. В "Слове об искушении России" у него родились такие строки:
"Я плачу о падшей России.
Я верю в бессмертную Русь.
Пророчествовать не берусь,
но чувствую Божье всесилье".
В "Слове о смятении России" он, продолжая оставаться Светлогорским отшельником, писал:
"Россия прошла сквозь распятье
И в сердце хранила Христа,
А в истинных сестрах и братьях
Она и поныне чиста,
Она и поныне свободна,
Высок её праведный лик.
О нет, не Россия бесплодна,
Но - ложный России двойник".
Здесь же, в Светлогорске был закончен роман "Дело генерала Раевского", восстанавливающий правду об истинных победителях Первой отечественной войны 1812 года, о русском генерале, который во всех сражениях всегда бил войска Наполеона. И до 1812, и после, но об этом упорно никто и никогда не хотел упоминать, даже Лев Николаевич Толстой в своём романе "Война и мир". Юрий Куранов решился сделать это первым, поэтому его острый патриотический роман, изданный в Москве, разошёлся мгновенно.
Самое последнее произведение Юрия Николаевича - это "Звонница восьмистиший", относящаяся к русской духовной поэзии. В ней есть такие строки:
"Чем дорог русский человек?
В его душе есть отзвук Богу.
Он весь забитый, весь убогий,
В нём сонмы пьяниц и калек,
Но вот раздался дальний звон
Ожившей чудом колокольни,
И сердце русское невольно
Отозвалось со всех сторон".
Уже после кончины писателя в журнале "Балтика" за Љ 3 появились такие строки, написанные им в далёком 1957 году:
"Я с ними был. Я падал под мечом.
Я от стрельбы клубился сердцем полым
И раненый склонялся над ключом
И цепенел, заслышав топот в поле...
Мои державы рушились в веках,
В мои дворцы врывались савроматы,
Моих гетер в хохочущих руках
Тащили скифы скопищем косматым;
В моих конюшнях варвар ликовал
И скалил зубы, и звенел уздою
И сокрушал железом наповал
Моих богов над вечною рекою.
Да, мой народ бродил на пустырях,
Гудела смерть в державии пустынном,
И на моих на царственных костях
Мой враг мои впивал из кубка вина.
Но царь был - я! Поверженный, но царь!
И в блеске глаз, и в знании высоком -
И предо мной властительный дикарь
Копьё вздымал, но никнул мутным оком."
Читатель видит, что Юрий Куранов родился и умер с Россией на устах. Он был настоящим певцом России и останется таким в нашей памяти навсегда. А кто же в таком случае был тем самым русофобом, о котором шла речь в самом начале? Может всё таки это именно тот, кто до сих пор, раздувая щёки в местных издательствах, пытался заставить остановить глас и сердце народного певца, кто пытался построить между ним и русским читателем свой хилый барьер?