Ты, конечно, смотрела на звёзды? Лёжа на пляже под ласковый шелест прибоя. Или на траве, когда ветер с лёгким шорохом проносится над тобой, пригибая травинки к земле и слегка холодя щёки...
На облака смотреть тоже интересно, они текут над тобой, повинуясь капризам ветра. Текут, но как-то умудряются сохранить при этом величественность и делать вид, что плывут куда хотят...
Даже если ты идёшь куда-то, по каким то скучным делам, спешишь, усталая, домой, то иногда ты отрываешь взгляд от земли под ногами, поднимаешь взгляд вверх и падаешь в бездну.
Ты, конечно, видела, что среди звёзд есть одна маленькая и непоседливая звёздочка, которая вечно светит то тускло, то ярко, то в одном месте, то в другом, а то и вовсе принимается бегать по небосводу, словно играя в чехарду.
Конечно, видела, только ты не знала, что когда-то эта звёздочка была...
Была маленьким мышонком!
Да, не удивляйся, именно мышонком. Этот мышонок обладал очень непоседливым нравом, всё ему было любопытно, везде он стремился сунуть свой острый носик, а его чёрные глазки были всегда удивлённо распахнуты. Больше всего мышонка занимало небо.
"Ух ты!" - в восторге пищал он, глядя с вершины брошенного муравейника на заходящее солнце.
"Вот это да!" - попискивал он, глядя, как огромная грозовая туча, окрашенная солнцем в багровый цвет, надвигается со стороны моря.
"Аааххх" - вздыхал он, глядя, как стремительный метеор расчерчивает небосвод от края до края. Надо ли говорить, что мышонок большую часть времени проводил на поверхности, наблюдая и восхищаясь небом, солнцем, облаками и звёздами?
А ещё ему нравилось море.
Порой оно немножко пугало его, когда он смотрел, как расшалившийся ветер гонит огромные волны с пенными барашками. Мышонку очень хотелось встать на цыпочки, чтобы лучше видеть, но он опасался, как бы ветер не подхватил его и не унёс с собой. Конечно, на поверхности было и множество других опасностей для маленького мышонка.
Змеи, разворовывающие гнёзда, не упускающие возможности закусить и зазевавшейся мышкой.
Стремительные ястребы, словно молния, падающие с такого прекрасного неба, чтобы вонзить когти в чьё-то мягкое тельце.
Дикие кошки, которые не только могут запросто слопать мышонка, но, порой просто ловят его и относят своим котятам, чтобы те учились охотиться.
Конечно, эти опасности угрожали и многим другим не слишком крупным зверькам, но мышонку приходилось хуже всего. Он ведь самый маленький, коготки его не могут и кору берёзы процарапать, крохотные зубки годны только грызть разную мышиную пищу.
Всё его спасение - чуткий слух, острое зрение и быстрые лапки. Сколько раз, спасаясь, мышонок молнией влетал в спасительную норку, а за самым кончиком его хвоста с разочарованным криком взмывал в небо ястреб, всего то несколько миллиметров не успевший своими когтями. А мышонок сидел в норке, с бешено колотящимся сердцем и расстраивался:
"Вот ведь... Такой закат... А я опять вынужден сидеть под землёй..."
И так продолжалось изо дня в день. Ястреба сменяла дикая полосатая кошка. Кошку сменяла юная лисица. Лисицу - изворотливый уж. Ужа - оголодавший пёс, невесть как приблудившийся в эти края.
...А мышонок всё бегал и бегал. Бегал и прятался. Прятался и бегал. И, сидя в своей норке переживал: "Почему всё так нелепо устроено?... Так можно всю жизнь проторчать под землёй..." Однажды мышонок проснулся поздним утром. Полночи он смотрел на звёзды, пока не почуял неладное и прянул с места со всех лапок в свою норку, а за спиной его неслась со зловещим уханьем сова.
В ту ночь мышонок было особенно сильно расстроен:
Звёздное небо было в ту ночь особенно прекрасно.
Луна, превратившись в узеньки серп, почти не светила и не затмевала звёзд.
По небу лениво ползли очень редкие прозрачные облака. И, что самое замечательное: как раз начался звездопад! Небо то и дело вспыхивало, пропуская через себя серебристые, голубоватые и оранжевые росчерки упавших звёзд. Мышонок сидел в своей маленькой, очень тёмной норке, смотрел на махонький кусочек неба у входа и плакал.
"Почему, ну почему всё так бессмысленно? Почему я должен сидеть под землёй, когда наверху происходят чудеса? Почему я должен бегать на пшеничное поле за зерном, когда мог бы любоваться морем? Почему я должен прятаться, вместо того, чтобы побежать через перелесок к горам?"
Маленькому мышонку было совсем плохо и тоскливо. Казалось, что ничего уже не поможет, вся жизнь пройдёт в нелепых метаниях, пока, какой-нибудь зверь, всё-таки не добьётся своего, и тогда маленькое пушистое тельце просто послужит кормом для ловца, который, впрочем, тоже когда-нибудь нелепо умрёт, в схватке с более сильным зверем, или по какой-нибудь не менее дурацкой причине. С такими мрачными мыслями мышонок и заснул.
А проснулся он оттого, что солнце светило прямо в норку, и, казалось, что за выходом из норки нет совсем ничего, только золотистое сияние. Мышонок некоторое время полюбовался этим чудом, а потом решил для себя одну важную вещь: "Я больше никогда не буду прятаться. Если мне суждено попасть в когти хищнику, пускай, но я не побегу, я не спрячусь..."
"Я пойду в горы, и не важно, дойду я, или нет..."
Приняв такое решение, мышонок выскочил из норки... А выскочив, он почти нос к носу столкнулся со старым ядовитым змеем...
Ты только не пугайся!
Змей удивился выскочившему мышонку никак не меньше мышонка.
А пожалуй, что даже и больше.
Виданное ли дело, чтобы мышата сами, практически в пасть прыгали?
Конечно, невиданное!
В общем, у мышонка была та секунда, которую он мог бы использовать, чтобы юркнуть обратно в норку...
Но он не стал этого делать. Он глянул на Змея и равнодушно отвернулся, решив, что огромная туча, извергающая на горизонте дождь в море - куда более достойное зрелище, чем распахнутая пасть Змея.
Змей, увидев, что мышонок повернулся к нему спиной и даже не пытается убегать, удивился ещё сильнее.
Змей решил, что мышонок его просто не заметил, и решил немного поиграть...
Он отполз немного назад и, проползя немножко стороной, вынырнул во всей своей грозной красе прямо перед мышонком.
Змей очень старался.
Он грозно зашипел, распахнул пасть, выставив наружу свои огромные ядовитые зубы, и поднялся на хвосте так высоко, как только мог.
Такого маневра обычно хватало, чтобы обратить в бегство волка или любого другого зверя.
Признайся, тебе ведь тоже страшно?
Вот...
Но Старый Змей старался напрасно: мышонок совсем не испугался.
Вот ни капельки!
Более того, он сказал Змею: "Отодвинься, ты совсем заслонил мне радугу."
- Радугу?... - удивился Змей. - Какую такую радугу?...
- Неужели ты её не видел? - в свою очередь удивился мышонок - Прямо за твоей спиной в море прекрасная радуга!
- Правда?... - пробормотал озадаченный змей и повернул голову.
Повернув голову, он и правда увидел радугу. Посмотрев на неё некоторое время Змея осенила одна мысль...
"Ах я старый шланг!!! - в ярости подумал змей - Мышонок то не простак! Отвлёк внимание, да и был таков!... Надо же мне так опозориться на старости лет, да облезет моя чешуя!!!"
- Ну, отодвинься уже - услышал Змей, голос мышонка.
Змей был настолько обескуражен, что свернулся кольцами, лёг чуть в стороне, рядом с мышонком и тоже стал смотреть на радугу.
- Почему ты не убежал? - спросил, наконец, змей.
- А зачем? - в свою очередь спросил мышонок - Я устал бегать. Я всегда бегаю. От тебя, от кошки, от ястреба, от совы. Я бегаю, а чудеса проходят мимо, остаются за кончиком хвоста.
- Неужели тебе не страшно? Я ведь могу тебя проглотить в любой момент! - прошипел Змей.
- Нет, совсем не страшно. - ответил Мышонок немного подумав.
- Почему? - никак не мог взять в толк Змей, и одновременно он подумал про себя: "Старею... С добычей разговариваю!... Слопать его и дело с концом!", однако, пока есть мышонка не стал.
- Потому что бояться нечего. Всё-равно рано или поздно умирать, в твоей ли пасти, или в когтях какого другого зверя, а исход один. - ответил мышонок и попросил - Уж коли ты пока меня есть не собираешься, не мог бы ты меня поднять повыше, а то из-за травы я не вижу моря...
Змей смотрел на мышонка и в его плоской хищной голове вертелись слова сказанные маленьким мышонком.
Наконец он положил голову на землю и сказал:
- Залезай, маленький мышонок и давай посмотрим на море...
Маленький мышонок залез на голову Змея, и тот поднял его так высоко, как только мог.
Они смотрели на море, на радугу и на тучу, подсвеченную солнцем.
Змей смотрел и думал: "...да... я уже совсем стар... А что я видел за свою долгую жизнь?... Всю жизнь я или дремал на солнце, переваривая очередной обед, или за этим самым обедом охотился... При этом я даже не мог видеть сны, потому что надо всегда быть начеку. Даже меня, размякшего и спящего может ухватить шальной ястреб и разбить о камни... может подкрасться убийца-мангуст, может наступить глупый человек...."
А мышонок смотрел и думал: "Я, наверное, принял правильное решение... Когда что-то делаешь не так, всегда выходит плохо. Так и с жизнью. Когда живёшь не так, выходит плохо..."
"...надо только найти, как жить, и всё получится..."
- Знаешь... - сказал мышонок змею - А ведь есть ещё звёзды, они так прекрасны, и облака, и море и солнце... А ещё есть горы...
А змей смотрел на радугу и размышлял...
После чего медленно опустился на землю. Мышонок сбежал с его головы и посмотрел Змею в глаза.
Змей сказал:
- Ты знаешь, мышонок, я уже довольно стар, чтобы лазить по горам, любоваться солнцем и тем более звёздами. Ночью для меня слишком холодно и опасно. Так что зря, наверное, ты тут распылялся. Но есть я тебя не буду...
- Сыт я. - буркнул змей и уполз.
Мышонок посмотрел ему вслед и побежал в сторону гор.
Мышонок бежал очень долго, пока не наступила ночь.
А когда стемнело, он лёг на спину и стал смотреть на звёзды.
Никогда ещё он так долго не любовался медленным танцем небосвода.
А в небе над ним парил большой ястреб.
Уже светало, и ястреб парил в холодном плотном воздухе и лениво посматривал вниз.
Ты, конечно, знаешь, у ястребов очень острое зрение.
Они летают очень высоко, но если ты уронила монетку, они враз разглядят какой стороной вверх она лежит, орлом, или решкой.
А мышонок то и не прятался совсем.
Смотрел себе и смотрел на звёзды.
С востока звёзды уже побледнели и стали неяркими, некоторые и вовсе растворились в сиянии восходящего солнца.
С запада же, звёзды были очень яркие...
Ястреб увидел лежащего мышонка и, сложив крылья, будто бы провалился, так стремительно он стал падать...
Ястребу всегда очень нравился этот момент, между началом атаки и моментом, когда его когти цепляли чьё-то маленькое тёплое тельце.
Воздух шумит, неохотно пропуская через себя стремительно несущееся тело и тут очень важно не увлекаться.
Увлечёшься и разобьёшься всмятку об землю, будь ты хоть трижды птица.
Но ястреб был опытный, он всегда расправлял крылья, смиряя стремительный полёт, в самый последний момент, поэтому от него почти невозможно было скрыться.
А мышонок лежал и смотрел на звёзды...
Он так долго смотрел на звёзды, что ему стало казаться, что вокруг ничего кроме них и нет.
Казалось, что он прямо среди них, между ними, один из них.
Это было так странно и удивительно...
Пш-ш-ш-ш-щчирк!!!
С этим жутковатым звуком ястреб зацепил когтями свою добычу...
Зацепил и тут же гадливо бросил: его хищные когти сцапали только мокрую листву.
"Позор! - думал ястреб, поспешно набирая высоту - Так обознаться!... Никогда ещё мои глаза меня не подводили!... Уф!... А вдруг видел кто, как я за листьями охотился? Позор..."
Ястреб, занятый мыслями о своей неудаче совсем не обратил внимания на то, что на небосводе появилась новая звёздочка. Совсем маленькая, и очень непоседливая, она тут же влезла в какое-то созвездие, вызвав настоящую панику в далёкой обсерватории.
(Какое смешное слово "обсерватория", правда?)
Другие звери, занятые своими важными делами тоже не обратили на это никакого внимания.
Обратил внимание только Старый Змей, всю ночь лежавший на трухлявом пне в совершенно не свойственной змеям позе - задрав голову и глядя на звёзды...
Он увидел Маленькую Звёздочку и улыбнулся:
- Мышонок...
Потом змей закрыл глаза и больше их не открывал.
Змеям совсем не свойственно находится на холоде, у них кровь холодная и они не могут сами согреваться.