Аннотация: Может ли человек так любить ром? Жил отважный капитан...
Жил отважный капитан, который любил ром словно море, больше женщин, рыб и сигар. Но только однажды ему удалось вкусить настоящий, истинный вкус рома, после чего обычный пить более он не мог. Как-то раз, ночью, проплывая очередной остров, капитан, зайдя в каюту к своим подопечным, крикнул так, что его усы тут же заходили ходуном.
- Хочу пить тот отборный ром, который мне подавали вчера. Где же он, черти?
Испуганные матросы вскочили, выгребли из под завалов маленький бочонок и протянули его капитану.
- Нечего так метушиться, друзья. Благодарю, - сказал капитан, снял головной убор, положил его на рядом стоящую койку и немедленно выпил сладкий ром так, что рубашка его промокла как половая тряпка. Матросы смотрели и представляли, как выжимают ее, глотают, и ром вместе с потом согревает горло в холодную ночь. И вовсе не морщились, а даже моргали, что говорило о ярких фантазиях в молодых умах.
Капитан окинул взглядом собравшихся матросов и сказал:
- Доставайте свои карты, играйте, только ром не пейте! - надел фуражку и ушел.
Поднявшись к штурвалу, он смотрел вдаль, грозно, будто ожидал чего-то. А потом вдруг посветлел и затянул песню.
Жил отважный капитан,
Он объездил много стран,
И не раз он бороздил океан.
Раз пятнадцать он тонул,
Погибал среди акул,
Но, ни разу даже глазом не моргнул.
"А все почему? - рассуждал он вслух. - Потому что нашел сокровище, самый лучший в мире ром. Будь я проклят, да нигде такого нет!"
И тут же уснул. А утром разбудили капитана матросы, они в суматохе бегали по палубе, нервничали, не знали, куда себя деть.
- Капитан! Пираты!
- Дело - дрянь! - сказал капитан и задумался. Но силы были не равны. Пираты знали это, и капитан с матросами тоже. Так что через какое-то время корабль с экипажем пал, а капитан, принятый на борт нового корабля в качестве матроса, все же смог уговорить перенести часть багажа. Тем самым и спас ром. Было бы странным ждать от них хороших поступков, ведь пираты на то и пираты, так что стоило им вкусить новый для них вкус - правда, лица изменились так, будто когда-то они уже пробовали это - как они подхватили бочонки и понесли. Но зря несчастный капитан радовался, пираты не купили ром, не одолжили, даже не выменяли, они нагло отняли его, а видавший суровую жизнь человек в белой фуражке в пропитавшейся ромом рубашке, горько заплакал. Только так, что никто этого не узнал.
Море - удивительная, будоражащая умы скучная штука. Пираты вскоре заскучали и стали выдумывать различные мелкие и большие пакости для сильного, рослого капитана, покорно моющего палубу. Отважный капитан чувствовал себя выше всяких морских шавок, он не обращал внимания на колкие замечания со стороны низшего вида человечества, выпячивая гордость и тихо напевая все ту же песню: "... И в беде, и в бою, напевал он всюду песенку свою. Ка-пи-тан, капитан улыбнитесь..."
И вот один раз самый сообразительный из "шавок" предложил вылить немного рому за борт на глазах у "этого смелого господина". Капитан почувствовал запах, который так много лет сопровождал его в "боях", он увидел этот немыслимый поступок и глаза вновь дали слабину. Он уговаривал бесчестных остановиться, а те только кричали: "Спляши нам чечетку, капитан!" И смеялись, наполняли кружки доверху, отпивали, а остаток - за борт. А капитан все плясал и плясал. Только когда морские гады выбросили один из бочонков, человек побледнел, подбежал к борту корабля и посмотрел вниз.
- Никак тошнит! - кричали те.
- Морская болезнь! - отвечали другие.
"Там мои матросы покоятся, мой верный экипаж, а мой сладкий ром вместе с соленой водой и йодом омывает им кости. Как жаль, что я не давал им вдоволь моего сладкого рома, когда мог. О, какой же я дурак. Какой же я несчастный дурак!" - думал капитан, глядя на бочку с ромом и волны, разбивающиеся о корабль . И, перегнувшись через перила , он устремился вниз, к матросам, и никто его не остановил. "Только смерть спасёт, только смерть", - думал он. Но утонуть было бы глупо и слишком легко, напоследок сбросившийся человек решил глотнуть ещё своего сладкого рома. Не успел он подплыть к бочке, как один из пиратов прыгнул следом и спас несчастного капитана. Так мучения выжившего продолжились, ведь его "товарищи" решили, что он попытался спасти ром, а значит - пойдёт на все ради него.
- Отруби себе ногу, капитан, и мы дадим тебе немного покоя, - говорили те однажды в сумерках, наливая как всегда в кружки ром. "Может, хоть физическая боль отведет горе от моей бедной души", - подумал капитан, распиливая ногу.
- Глупый старик, - сказал один из собравшихся пиратов. - Зачем он вылил подаренный ему ром на ногу?
Однажды, когда корабль с пиратами и одним отважным капитаном причалил к берегу одного из многочисленных островов в океане, ничем не отличавшимся от остальных, но имевший кое-что особенное для посвящённых в дела людей. Человек с деревянной ногой бросился к борту корабля и сильно сжал деревянные перила, но никто не заметил этого, потому что половина экипажа валялась в пьяном угаре, а другая - готовилась к швартовке.
- Эй, капитан, - крикнул показавшийся действующий капитан корабля, - знаешь, где готовят твой ром? Принеси ещё! Эй, матрос в порванной тельняшке, пойдёшь с ним. И возьми ещё кого-нибудь.
- Но я не знаю где, - сказал капитан сопровождающему его матросу. - Мне всегда приносили его матросы!
- Спросим, - ответил тот.
Когда они вошли в хижину из бамбука, с крышей из пальмовых листьев, большую, в два метра высотой и черт знает сколько шириной, то почти сразу вынуждены были остановиться из-за резкого запаха. Инстинктивно зажав носы, они говорили смешными голосами довольно серьезные вещи, угрожали, кричали, отчего их сначала даже не восприняли всерьёз.
Люди в этом доме купались в роме, выливали его за окно, кто-то мыл в нем детей. А одна женщина с довольно страшной наружностью и гадким лицом заметила в одном открытом бочонке муху, жирную, утонувшую, труп которой плавал на поверхности как матросы отважного капитана когда-то давно, и немедленно вылила все в окно. Нога капитана подкосилась так, что он невольно сел. Его "друзья" подняли и толкнули его к выходу. Снаружи, стоило им только выйти, все заволокло пеленой, сознание капитана пошатнулось, он еле шёл, безжизненно ступая деревянной ногой, и даже стук колёс ехавшей сзади телеги не разбудили его. Поднявшись на корабль, матросы, что остались, принялись разгружать повозку, а капитан - ушёл на другой, безлюдный конец палубы, перекинулся, упал и утонул. Когда перед отбытием хватились его, то нашли, выловили тело, но не похоронили. Ходила молва, что, напившись в хижине рома, который с непривычки ударил в голову, сознание отважного моряка улетело далеко-далеко, а потом всплыло тело. Но вот его сопровождающие уверяли, что и притронуться к рому не позволили, что один только запах подействовал на того так, что вызвал галлюцинации, от которых тот, конечно, не мог нормально идти, и, конечно, и свалился в море.