Хотя бы начать плести лапти...Практика малых отрядов на железной
дороге себя оправдала, но не решила проблемы снабжения полка.
Предлагаю активизировать боевую деятельность нашей части
против этой транспортной артерии немцев и таким образом пополнять
наши запасы всем необходимым, как мы это делали раньше на
Несчастливой. У нас должно быть всё, что есть у фрицев. Впереди
долгая зима, интересно, какие запасы продуктов в полку?
Свешников: Любые запасы исчерпаемы, а это значит, что их надо
систематически пополнять. Мы уж забили много лосей, скоро мясо
кончится. Где брать продукты? Немцы нас загнали в угол. Я вас
собрал, чтобы послушать ваши предложения на этот счёт. Вешняк
оказался прав - разумных советов я не услышал. Вдумайтесь товарищи,
посмотрите на эти леса. Это же не лес, а большая комната, из которой
вынесли всю мебель. Светло и просторно. Разве мы можем в этой
комнате укрыть целый полк? Нас сразу засекут с воздуха и через
сутки мы все исчезнем - достаточно одной эскадрильи юнкерсов.
Нет, т. Середин, мы не можем рисковать.
Середин: Но мы не можем сидеть в этих землянках всю зиму. Уставы
все вызубрили и мальчишки из Брусничного.
Клёнов: Благодаря Чёртову Месту мы все теперь здравствуем, немцы
нас не раскрыли - это прямая заслуга командования полка. Но я
удивляюсь этому совещанию. Ведь полк имеет связь с большой
землёй. Разве там не знают, что нам делать зимой? Или мы не
боевая единица Красной Армии, а неуправляемая группа партизан?
Я хочу знать, каковы наши отношения с Москвой?
Вешняк: Много будешь знать, скоро состаришься. Наш полк остаётся
воинским соединением в тылу врага и находится в подчинении штаба
партизанского движения. Устраивает Вас такой ответ?
Середин: Так какие же указания есть от этого штаба? Быть в резерве,
законсперироваться или развёртывать наступательные бои?
Вешняк: Планы действий полка требуют в Москву от нас, а оттуда
пока ничего нет. Видимо, не до нас...Вот мы и собрались, чтобы
составить план действий...
Середин: Так бы и сказали сразу, а то разумно, не разумно. Я думаю
тут нам делать нечего - штабу видней, какой написать план.
Свешников: План планом, а война войной. Это совещание должно
ответить на основной вопрос жизни полка, а именно: что нам делать
зимой? Вешняк предлагает...пусть он сам скажет об этом.
Вешняк: Всем очевидно, что военные операции полным полком в
тылу врага бесперспективны. Мы не мобильны, мало подвижны. Это
правильно. Но не это главное, главное в том, что такой силой в этих
краях воевать не с кем. Зачем нужен полк для захвата станции, если
там взвод немцев? Или какой-нибудь райцентр? Поэтому основной
боевой единицей на зимний период должна стать рота и в исключи-
тельных случаях батальон. Что это значит? А это означает, что роты
и батальоны полностью переходят на самообеспечение всем для
ведения войны из немецких складов и поездов. Запасами нужно
пополнять при возможности наши тайные бункеры.
Середин: Вообщем, хочешь жить, умей вертеться. Но чтобы развер-
нуться, нужно иметь хоть какое-то наследство, а у нас всё на пределе.
К пулемёту четыре диска, к автомату три рожка и т.д. Расстрелял и
ты безоружный...
Вешняк: С таким наследством можно обеспечить лес немецким
имуществом на несколько лет, при условии, если стрелять не по
воронам, а по немцам. Это так же значит, что все батальоны, за
исключением четвёртого Кретова, покидают пределы этой лесной
зоны. Возвращаются в Чёртово Место только ранные и больные.
Способы связи подразделение со штабом полка пока не ясны. Не
исключено, что некоторые подразделения будут разбиты или рассеяны
врагом. Всё, кто уцелеет, могут возвращаться в Чёртово Место,
соблюдая строжайше маскировку, т.е. движение в нашу сторону
разрешено только в метель. Видимо между батальонами мы
установим радиосвязь. Полк такой связи иметь не будет в целях
маскировки, хотя и будет вас слушать. Район действия Несчастливой
остаётся за Серединым. На запад идёт Синельников, на юг Смирнов.
Прямая агентурная связь только с Серединым. Мы этот план
обговаривали с райкомом, они не возражают в принципе, хотя
предлагали пустить в свободное "плавание" один батальон для
накопления опыта. Я считаю, что действуя малыми группами, мы
не будем способствовать концентрации крупных сил противника
в одном районе. Действительно, кому из немцев придёт в голову
бомбить в лесу несколько человек, т.е. такой тактикой мы выбиваем
из рук их сильнейшее оружие - авиацию. Конечно, данная тактика
требует исчерпывающей осведомлённости о противнике. Нам нужно
вместе с райкомом усилить нашу разведслужбу.
Теперь о задачах названных подразделений. Первая: каждая часть
участвует в уничтожении составов и дороги, взрывают мосты,
эшелоны, водокачки и т.п. "Заметают" следы, уходят в глубинку, там
громят мелкие гарнизоны немцев, уничтожают полицаев и предателей.
Там до декады отдыхают. Это вторая задача. После снова возвраща-
ются на железку. Третья задача - захват обозов и предприятий.
Четвёртая задача - восстановление Советской власти и защита
населения в пределах возможного и разумного. Пятая задача - само-
обеспечение всем необходимым для нормальной боевой работы.
Теперь о тактике мелких подразделений. Тщательно и осмотрительно
готовить все операции, не идти наобум. Нужно в деталах знать положение
охраны объекта нападения, о расстояниях до резервов, их численности,
продумывать пути отхода, всегда искать варианты и выбирать такой, в
котором не будет потерь бойцов, раненых в любой ситуации не бросать.
Операции всегда должны быть неожиданными для врага, в не нужные
драки не вступать, охрану уничтожать, применять клёновский театр.
С местным населением быть в дружеских отношениях, стараться
уничтожать фрицев за пределами населённых пунктов. Не обрастать,
это, конечно, не означает, что совсем не принимать людей, но в
разумных размерах. В лесах встречаются группы людей в несколько
человек, вы с ними будете встречаться. Я бы не советовал их
принимать в подразделение, так как их трудно проверить, иное дело
молодёжь с конкретной деревни.
Ведение боя. Закон. Всегда уходить от встречь с крупными силами
противника. Всегда устраивать засады, которые очень эффективны,
обычно кончаются без потерь. Движение по лесу развёрнутой шеренгой
и с разведкой на визуальном удалении, что даст снижение потерь при
встрече с засадами немцев. Командиру подразделения представляется
вся полнота власти в районе действия отряда. Предателей и изменников
расстреливать на месте, пленных не брать. Раненых уводить в глухие
места на попечение наших людей. Вот кажется всё. Всего не
предусмотришь. Прошу теперь высказываться по обсуждаемому вопросу.
смирнов: В принципе тут всё верно, но не ясно, как составлять подразде-
ления, кто первый, кто командир, как уходить и куда и пр.
Вешняк: Надо сначала принять предложение по новой тактике.
Смирнов: Понятно, тут ничего нового вроде и нет...
Свешников: Если нет вопросов, то прошу разойтись, а в течение суток
доложить в штаб свои соображения. Есть возражения??
Середин: Зачем? Всё правильно, такие дела скондачка не делаются.
Свешников: Всё, товарищи, до свидания. (уходит).
Вешняк: Вот так-то, приказано всем думать...не мне одному (уходит).
Синельников: Думать так думать...
Середин: Раз за нас не хочет думать фюрер...до свидания, ребята.
(Все уходят, остаются Клёнов, Ситников и Святкин. Сначала они молчат
как бы не находя слов. Клёнов смотрит в лес, Ситников чем-то озабочен,
а Святкин опустил глаза).
Клёнов: Трофейная команда в сборе...майор Ситников, отвинтить бы
фляжку...для такой встрече. Поддержит ли нас капитан Святкин?
Святкин: Пока живы...начальство не гневается.
Клёнов: Бойцы с голодухи ещё не пухнут...начальство сыто, обуто?
Святкин: Немцы щедро с нами поделились, всю осень горя не знали...
Кленов: Так где же фляжка, майор Ситников, может к тебе перешла,
брат Святкин?
Святкин: Нету фляжки...
Клёнов: Вот как, новые звания, новое поведение? А чем же дурманите
свои снабженческие головы после разносов полковника?
Святкин: А ничем, запрещено с помощью химических веществ поднимать
настроение, так-то, брат Клёнов...
Ситников: У нас сухой закон, чёрт его дери, вплоть до расстрела...сам не
пью и людям не дам. Так, что фляжки нет...це два аш пять о аш дважды
есть только в санвзводе...
Клёнов: Ну и расстреляли кого-нибудь?
Святкин: Пока нет...люди терпят.
Клёнов: Да не весело, братья, живёте, с оглядкой...по правде говоря, я сам
лишь пил из той фляжке...некогда было да и вас с тех пор не встречал.
Ладно, ничего не поделаешь, пулю за глоток дерьма получить не резон, но
обедом-то брата накормите?
Ситников: Пойдёмте ко мне, тут народу много. Стыдно людям смотреть в
глаза - приехал брат и выпить не моги. Разве эта жизнь?
Святкин: После победы, т. начальник, отметим.
Ситников: Отметит нас пуля...пойдёмте поедим.
Клёнов: (из землянки выходит Вегнер) А старая знакомая, мадам Листова!
(здороваются руками), то бишь Вегнер. Признаюсь, у меня что-то
шевельнулось в сердце...
Вегнер: Что-то припоминаю...по-моемому на Ваше сонное тело я имела
счастья спотыкнуться в первые минуты моего прбывания в Чёртовом Месте.
Святкин: Брат мы пошли - догоняй...
Клёнов: (Святкину) догоню, я сейчас...какая приятная встреча (осматривает
Вегнер с ног до головы) Царица! ( берёт под руку) Еще не за мужем?
Вегнер: Нет...а Вы женаты?
Клёнов: Я эту фразу однажды слышал... здорово тогда Полкин крутанул за
ногу?
Вегнер: ( смеётся) До сих пор больно, а как у вас слюнки текли, когда этот
тип моё сало резал, помните?
Клёнов: Было дело зимой в конопях (смотрит в глаза Вегнер)...зря я тогда
сразу не женился, а теперь птичка улетела...
Вегнер: Птичка с неба прилетела и на чуб кому-то села...
Клёнов: Кому?
Вегнер: Пока все бритые...
Клёнов: Слушай, Люба, ты здесь ещё не раскисла, скучище должно быть
в этом Чёртовом Месте?
Вегнер: Весёлого ничего нет...
Клёнов: Донимает, в смысле кто-нибудь допекает?
Вегнер: Вздыхателей предостаточно...
Клёнов: Вот как...у меня отрос чуб...
Вегнер: Предлагайте, Александр Васильевич...
Клёнов: Откуда Вам известно моё отечество?
Вегнер: Кто же Вас не знает в этих лесах? Вы теперь знаменитость, я сама
про Вас стучала в Москву.
Клёнов: А как же мой чуб?...Знаете, мне в отряд нужна радистка. Если не
возражаете, то я всё улажу с командованием полка. Погуляем по свету:
сегодня тут, завтра там, трах бах тарарах...
Вегнер: А если я устану, что тогда?
Клёнов: Понесу на руках, клянусь заранее...
Вегнер: Погуляем...а потом бросите?
Клёнов: В этом смысле? Нет, я в другом, подальше от вздыхателей.
Мужиков тут целый батальон, не долго до беды, а со мной надёжнее.
Война кончится...я же Вас принимал с неба...вообщем договорились.
Чтобы сразу было ясно...гулять будем после войны. А пока будем вместе
воевать...никаких страданий, товарищи и всё...Если согласны...я был бы
рад...такой мне больше уже не встретить...
Вегнер: Подумайте, Александр Васильевич, я же была у немцев. Странно
покажется, но они меня не тронули.
Клёнов: Всё ясно, сестрица, будем вместе.
Вегнер: Полковник не отпустит...
Клёнов: Отпустит. Любовь и на войне чего-нибудь да стоит, поймёт.
Вегнер: Я согласна (долго смотрят друг другу в глаза).
Клёнов: Иду к братьям на пир, пойдём, Люба, к нам.
Вегнер: Я сыта и много дел. Иди поешь, а то отощаешь...( жмут руки и
расходятся. Подходят Свешников, Благородов, Горюнов и Вешняк).
Горюнов: Мне кажется, т. полковник, новая тактика должна отразиться
и на структуре управления полком.
Свешников: Т. Горюнов, я об этом думал...Вы уходите со Смирновым.
Будете представителем полка в батальоне. Ваша задача усилить
тактическую подготовку бойцов. Смирнов единоличный командир. Вы не
помощник и не советник. Вы скорее наблюдатель и не можете участвовать
в боевой деятельности батальона в любом качестве.
Горюнов: Понял.
Свешников: Вешняк идёт к Синельникову, Благородов к Середину. Я
остаюсь здесь с Кретовым.
Вешняк: Связь нужна между батальонами и с полком.
Свешников: Когда мне будет нужно с кем-то связаться, я вызову по радио.
Где Клёнов?