...Тёмная ночь уже множество раз приходила на смену серому дню на дне ущелья, по которому продвигалась вереница путников, то взбираясь на каменистые обвалы, не редко случающиеся здесь, то карабкаясь по узким тропам вдоль глубоких ям, больше походивших на бездонные пропасти, пугающие чернотой провалов. Этими путниками были четверо триадров из племени кармионов и человек, занесённый каким-то космическим ветром на неизвестную всегалактическому содружеству планету.
Ящероподобные существа питались соком растительности, буйно произрастающей в Сером Ущелье в это время года, приберегая запасы селия, взятого ими с собой, до наступления холодов. Все четверо кармионов шли, как обычно принято в их клане, прикрываясь только набедренными повязками, а землянин не стал расставаться со своим лёгким скафандром. Он понимал, что если сейчас в теплое время, снимая свое космическое одеяние, ему приходится мерзнуть, особенно по ночам, то зиму без скафандра он просто не перенесёт. Во время остановок для отдыха Сэм предусмотрительно заготавливал себе фиолетовую хвою на будущее, рассовывая её в герметические пакеты для самоконсервации, и поэтому поклажи, которую нес весь отряд, разделив её между собой, не становилось меньше. Впрочем, самый большой баул человек нёс сам, но, надо сказать, он не доставлял ему особого труда, так как это был антигравитационный рюкзак, в который сколько ни положи - тяжелей не становилось; только объём его, к сожалению, ограничен.
За все дни пути, с тех самых пор, как они покинули каменистую поляну перед Плачущими Скалами, никаких особых происшествий не случилось: иногда по ночам досаждали мелкие хищные твари; днями мучил гнус; несколько раз налетали стаи сциодов, но они были малочисленны, и быстро уничтожены меткими стрелками; однажды Дарий чуть не наступил на ящерицу, тело которой покрывали ядовитые бородавки, выползшую из-под груды камней на закате дня и поджидающую добычу.
Серыми днями во время движения путники общались мало, а вот тёмными вечерами, расположившись на ночлег, их телепатическим беседам не было конца. Больше рассказывал Сэм, потому что Эльсифия засыпала его вопросами, и меньше всех его рассказам о совершенно, по понятиям кармионов, невозможных вещах верил Виктарий.
" Не понимаю - как может летать камень? Летают пауки, и другие крылатые твари, а камни могут только падать сверху. Вот и твоя машина просто сверху рухнула", - упрямо твердил могучий воин, слушая рассказы звездолётчика о межпланетных полётах.
" Но, Виктарий, ты же сам видел, как Сэм заставил подняться свою машину над грунтом", - горячилась Эльсифия, доказывая правоту иного.
" Что-то не очень это получилось - повисела немного и опять свалилась. Такая тяжесть вверх не полетит", - недоверчивый триадр настаивал на своём.
" Не перебивай, Виктарий, мне тоже очень интересно то, о чем нам вещает Сэм", - Градер плотнее прижал к себе лежащую рядом Эльсифию, согревая её теплом чешуйчатого тела.
Они уже давно не скрывали своих близких отношений, по ночам озаряя ярким фейрверком электрических молний Серое Ущелье где-нибудь за грудами камней в отдалении от остальных путников.
- Моя машина называется звездолёт, а не полетела она вверх потому, что потерпела аварию, то есть сломалась. Вот если взять ваше копье и отломать у него оперение, оно же больше не полетит. Так и мой звездолёт сломался, - терпеливо объяснял Сэм Стуокер своим новым товарищам, как ему казалось, примитивные вещи, которые воспринимались к пониманию кармионами с большим трудом.
Да, и как можно было ждать от созданий, стоящих на низжей ступени развития, безоговорочно поверить чужаку, рассказывающему о высокоразвитой цивилизации!? От человека требовалось много такта и терпения в объяснении прописных истин аборигенам, с которыми он хотел наладить дружеские и доверительные отношения.
" А у людей племя большое? Много в нём кланов?"
- Да, Градер, большое, и кланов много. Так много, что в одно прекрасное время людям стало тесно на Земле: сначала кланы стали воевать между собой, но потом началась новая эра - появился великий Вестник, который призвал все народы Земли объединиться и расширить границы обитания за пределы нашей планеты. И теперь земляне бороздят на звездолётах просторы Космоса, общаясь с существами с других планет, как я сейчас с вами.
" И вы со всеми живете в мире"? - удивлялся вожак.
- Мы пытаемся это делать, но не всегда получается. Между тем, космическое сообщество, в которое входит и планета Земля, никогда не нападает первой. Мы воюем, чтобы защищаться.
" Ты лучше расскажи ещё раз про небо", - поглаживая щупальцами передней конечности плечо Градера, попросила Эльсифия, глаза которой сверкали в темноте, подобно двум огромным чёрным алмазам, наполненные любопытством и восторгом.
- Почему это тебе так интересно?! Я не разглядел во время падения звездолёта вашего неба, мне только показалось, что оно очень похоже на небо Земли: белые облака, словно воздушные замки, плывут по нему, как по морю корабли...
" Что такое корабли? А что такое замки?" - вмешался в телепатическое общение даритель сущности, редко прерывающий рассказы землянина недоверчивыми вопросами и впитывающий в себя всю новую информацию подобно той губке, что Сэм раскладывал на ночь на сырые камни для получения воды.
- Корабли - это тоже машины, но они не летают по небу, они плавают по воде. Они очень красивые, в основном, белые. Замки тоже красивые, высокие - это такие жилища.
" Как наши?"
- Я не видел ваших? Но думаю, что - нет.
" Небо, корабли - чепуха! Не верю я во всё это. Ты как старая самка, рассказываешь нам сказки, словно глупым детенышам".
- Если не веришь мне, Виктарий, то давай лучше спать, ночь уже давно, - зевая и потягиваясь, устало проговорил человек, расплагаясь на ночлег на сухом мху.
" Ну, что-нибудь ещё поведай, Сэм".
- Спи, Эльсифия, спи. Градер, вон, уже уснул, а мы ему мешаем, - с этими словами Сэм повернулся на другой бок.
Промелькнувшая мысль: "Как там Джина?" увела его за собой в страну сновидений - единственное место сейчас, где он снова оказывался на Земле в окружении родных и близких людей, которых ему так не хватало в каменных лабиринтах чуждого мира...
***
...Под нижними конечностями осыпались мелкие камешки, когда вдруг Градер, шедший первым по тропинке между отвесных стен Серого Ущелья замер на месте, приподняв предупреждающе правую переднюю конечность вверх. Вся группа тут же остановилась, повинуясь этому жесту.
" Левадары приближаются! Их много, их больше, чем нас! Они идут на выручку своего первого отряда, от которого ты, Сэм, оставил только пепел".
Тревога вожака передалась всем членам малочисленной группы путешественников, преодолевших немало преград на своем пути по тропам каньона, по его самым непроходимым местам, но разумных представителей обитателей скалистых лабиринтов встретивших впервые. К сожалению, предстоящая встреча с отрядом племени воинственных левадаров ни кармионам, ни землянину не сулила ничего хорошего.
- Как скоро они будут здесь? - проверяя эктотрон, спросил Сэм у Градера.
" Уже скоро. Надо готовиться к бою", - Градер решительно снял с плеча свой лук, за ним последовали и остальные триадры.
- Да, готовиться к бою надо, но сначала я хочу вступить с ними в переговоры. Нам не нужны жертвы - ни с их стороны, ни с нашей.
" А что такое переговоры"? - Эльсифия во все глаза, горящие чрезмерным любопытством и нескрываемым восхищением, смотрела на Сэма.
- Переговоры - это решение не воевать, а разойтись мирно, каждый в свою сторону.
" Они жестокое племя. Не пойдут они на переговоры", - покачал головой с сомнением вожак.
" Это точно. С такими не договоришься!" - вторил Виктарий.
- А мы посмотрим, - усмехнулся землянин.
" Пусть Сэм попробует. Он умеет правильно телепатировать. Вдруг, они его послушают", - даритель сущности верил человеку и не хотел, как и он, жертв ни с какой стороны.
Перед началом боя подкрепили силы, приготовили оружие и укрылись за крупными валунами, поджидая из засады противника. Вскоре показался отряд левадаров, возглавляемый высоким, сильным воином, держащим в передней конечности длинное, острое копье. Левадары тоже почувствовали присутствие здесь своего врага и остановились в отдалении, куда не могла долететь стрела кармиона.
Они совещались, что делать дальше, когда вдруг увидели странное существо, вышедшее им навстречу из-за груды камней: матовая светло-серая кожа его не имела чешуи; а, может быть, это была и не кожа; на голову неизвестного создания надет какой-то прозрачный пузырь; сквозь него левадары видели, как шевелятся губы, открывая временами два ряда белых зубов, обладателями которых в Сером Ущелье могли быть только животные. Сказать, что левадары сильно удивились неожиданному появлению человека, значит - не сказать ничего. Застыв в изумлении, великаны таращили глаза, не решаясь предпринять какие-либо действия.
Застав противника врасплох, Сэм вступил с ним в переговоры, не давая ему время, чтобы опомниться:
- Воины клана левадаров! Я обращаюсь к вашему разуму! Примите моё повествование и не торопитесь браться за оружие.
Сказав это, Сэм смотрел на реакцию левадаров, в любой момент ожидая нападения с их стороны. Но атаки не последовало - великаны внимали ему, больше пораженные увиденным, чем телепатическими импульсами, идущими со стороны необычного создания.
- Вы идете спасать своих соплеменников, но никто не остался из них в живых - их сущности закончились. Они напали на нас первыми и все погибли от моего оружия, равного которому у вас нет. Если вы хотите остаться целыми и вернуться к своим кругам, забудьте дорогу к стойбищу племени кармионов. Вам больше нет туда пути!
После этой пылкой тирады левадары начали понимать, что это неведомое существо маленького роста им угрожает - им, которые на голову выше любого кармиона и гораздо сильнее воинов многих племен, населяющих лабиринты Серого Ущелья. Ухмылки пробежали по лицам противника. Но Сэм, не давая им окончательно прийти в себя, продолжил:
- Я вижу сомнение на ваших лицах. Вы мне не верите. Ну, что ж, я покажу вам, как действует мое оружие, - торопливо проговорил человек, опасаясь, что начатые им переговоры вот-вот будут сорваны противоположной стороной.
После последних своих слов Сэм взмахом руки навёл эктотрон на одиноко стоявшее неподалеку деревцо и выпустил короткий импульс, которого вполне хватило, чтобы превратить это растение, секунду назад благоухающее мелкими цветами и пышной хвоей, в кучку пепла.
Грозное действие странного существа произвело обратную от ожидаемой им реакцию - вместо испуга левадары воинственно подняли свои копья и луки. Длинная стрела просвистела в воздухе и, отскочив от скафандра Сэма, упала рядом с ним на камни, не причинив, меж тем, человеку никакого вреда. Тогда Сэм направил свой эктотрон на груду камней, возле которой остановились левадары - пепел рассыпался перед нижними конечностями вражеских воинов, покрывая впереди стоящих мелкой пылью.
- Я повторяю ещё раз: уходите туда, откуда пришли, и забудьте дорогу в стойбище кармионов, или вы все сейчас здесь потеряете свои сущности. Вам меня не победить.
Самый высокий левадар, который, скорее всего, являлся вожаком воинственного отряда, вступил в контакт со странной особью, позволяющей себе дерзость, диктовать сильным и смелым воинам-левадарам требования, прекратить ещё неначавшуюся битву:
" Кто ты и откуда ты взялся, и почему ты заступаешься за наших врагов - кармионов?"
- Я пришел издалека, и я - друг кармионов. Друзья их клана - мои друзья, а враги их племени - мои враги.
" Это правда, что весь наш передовой отряд погиб?"
- Да, ни одного выжившего не осталось, все ваши воины потеряли сущности. Если вы не хотите разделить их участь, уходите в своё поселение и передайте своему клану, что дороги к племени кармионов для вас больше нет.
На некоторое время воцарилось полное бездействие: они стояли друг против друга - вожак левадаров и землянин - и неотрывно смотрели друг другу в глаза. И никто не знал, что больше подействовало на решение вожака левадаров - демонстрация грозного оружия чужака, или суровый взгляд его небольших, по меркам жителей Серого Ущелья, глаз.
Вожак левадаров принял решение: он круто повернулся спиной к этому, такому странному на вид, но грозному по сути, существу, и отдал приказание о возвращении своего отряда назад.
После того, как последний левадар скрылся из поля видимости за изгибом скалистого каньона, триадры собрались вместе возле Сэма. Эльсифия, ещё светящаяся голубым цветом отваги, с восторгом смотрела на землянина:
" Ты так здорово вещал им истину! Я никогда ничего подобного не воспринимала!"
" Да, они сейчас ушли. Но кто меня убедит, что они не передумают и не вернуться?!"
" Виктарий, никто тебе такого слова не даст. Главное, что они сейчас ушли, и будем надеяться, что навсегда, - Дарий тоже с восторгом смотрел на Сэма. - Я не ожидал от тебя такой заботы обо всём нашем племени. Если твои слова подействуют на левадаров, возможно, они не будут больше совершать разбойничьих набегов на наше поселение. По крайней мере, я думаю, что они решаться на это не скоро, и наш клан долгое время может жить спокойно".
- Я тоже надеюсь на это. А сейчас я думаю, нам надо выждать и убедиться - действительно ли наш противник отказался от боя с нами, или ещё передумает.
" Я чувствую их мысли, левадары уходят, а если надумают вернуться, я это почувствую так же, как сегодня - заранее. Но нам лучше пока остаться здесь - под прикрытием этих камней", - предусмотрительный вожак опустился на мох, и искоса наблюдал, с каким восхищением Эльсифия смотрит на Сэма...
...Левадары не вернулись. Путь вдоль ущелья путникам был открыт...
***
...И снова серые дни сменяли тёмные ночи, сопровождая отряд из четырёх триадров и землянина, ушедший от стойбища кармионов так далеко, что даже Дарий, обладающий среди них самой сильной телепатией, уже не мог выходить на контакт ни с главой клана Проктором, ни с провидицей. Следуя предсказанной Маврией дорогой, они навсегда оторвались от родного племени. По-прежнему, Эльсифия с восторгом внимала повествованиям Сэма о странном для кармионов мире, называемом Вселенная; и всё чаще Градер смотрел на землянина с нескрываемым чувством ревности; всё так же ворчал Виктарий, сомневаясь в верности описываемых человеком событий и вещей; и только Дарий со спокойствием философа, внимал и впитывал в свой разум то новое, что получал от человека во время длительного путешествия ...
...Землянин, хронометр которого повредился при жесткой посадке звездолёта, сначала считал дни пребывания на чужой планете, но, сбившись несколько раз в подсчётах, а, может быть, из-за простой человеческой лени, потерял счёт времени. Он уже не смог бы сказать точно, сколько недель, месяцев длится путешествие по скалистым каньонам между каменных стен недосягаемой высоты...
Внезапно Серое Ущелье разделилось - три прохода, возникшие перед глазами путников, расходились в разные стороны.
- Не помню, у какого земного клана, в старинных сказках рыцарь останавливался на перепутье трёх дорог. Там лежал камень с обращением к путешествующим, в котором говорилось, что одна дорога ведёт к смерти, другая - к богатству, а третья - к любви. Вот и мы сейчас, как тот рыцарь, гадаем, на какой дороге нам счастье выпадет, а на какой - гибель. Какая же из них куда ведёт? Ты знаешь, Градер?
" А что такое рыцарь?"
- Не что, а кто. Это храбрый воин, по-вашему - триадр.
" Эльсифия, твоим вопросам нет конца: кто, да, что? Хватит воспринимать всякую чепуху, нам надо двигаться вперёд. Давайте думать быстрее, день уже скоро приблизится к ночи", - Виктарий недовольный всем и вся, швырнул нижней конечностью в сторону камень, пролежавший на тропе, может быть, тысячу лет.
" Направо идёт ущелье левадаров, там их поселения. Прямо - Серое Ущелье опускается ещё глубже, там все время ночь и там обитают пучеглазые, а налево Ущелье приведет к большому обвалу, через него наши воины не переходили ни разу. Я не знаю, что там дальше", - ответил вожак триадров.
- Ну, что ж, давайте здесь отдохнем и вместе примем решение, куда нам держать путь, - проговорил Сэм, снимая с плеча антигравитационный рюкзак.
Никто не стал возражать на это предложение, и все опустились на камни в предвкушении долгожданного отдыха. Кармионы присосались к ветвям фиолетвых кустов, а землянин жевал свеженаструганную хвою и пил отфильтрованную воду из карманного фильтра, когда вдруг врачеватель неожиданно вздрогнул и резко вскочил на месте:
" Они рядом. Из-за того, что отрог круто поворачивает, я не уловил их приближение раньше!"
- Кто они, Дарий?
" Пучеглазые!"
Приняв телепатическую информацию о приближении пучеглазых, воины-триадры встревожились не на шутку. Навстречу им двигался отряд самого жесткого племени, обитающего в Сером Ущелье - кровожадные существа, питающиеся не только растениями и животными, но и представителями человекоподобных поселенцев. Одним словом, это - каннибалы.
" Надо готовиться к бою! Нет, - вожак жестом передней конечности остановил Сэма, - сейчас твои переговоры не помогут. Племя пучеглазых больше похоже на хищных животных, чем на разумных обитателей. Они не будут внимать твоим увещеваниям. Надо отступить за те камни, которые мы только что прошли, здесь мы не найдем укрытия. Спешите! Все к бою!" - Градер взял инициативу в свои руки.
Похватав поклажи и оружие, отряд триадров вместе с землянином бросился назад под прикрытие огромных валунов, разбросанных там и тут позади них. Они ещё не успели занять свои позиции, когда из-за поворота показались первые пучеглазые, представляющие собой, по понятиям человека, мерзкое зрелище: грязно-серые тела покрывала крупная чешуя рептилий; тонкие и длинные конечности росли из туловища с непомерно большим животом; пол-лица, которое проще назвать мордой, занимали огромные мутные, выпуклые глаза; отсутствие набедренных повязок открывало несуразный вид гениталий. Внешний вид пучеглазых производил отвратительное впечатление не только на человека, но и на кармионов. Градер был прав, назвав этих мерзких созданий животными.
Обладая телепатией, действующей только на близком расстоянии, жестокие твари приближались к отряду триадров, не чувствуя признаков своего противника, поэтому представляли для воинов, сидящих в засаде, легкую мишень.
Градер, натянув тетиву лука, выбрал своей целью ближайшего врага, но в то же время не упускал из поля зрения скрывающуюся за соседним валуном Эльсифию. Самка, окрасившись в голубой цвет отваги, с усилием сдерживала стрелу, ожидая команды вожака. И тени испуга не отразилось на прекрасном лице кармионки. Виктарий с хладнокровием опытного воина готовился вступить в бой, лишь только получит телепатический сигнал. Дарий же являл собой отличного врачевателя, но стрелком был не важным, поэтому он укрылся за отдаленными скалиными осколками и с трудом справлялся с луком. Сэм видел все приготовления триадров к сражению и, в который уже раз, преклонился перед их отвагой.
Подпустив врага на расстояние полета стрелы, кармионы сделали свои первые выстрелы, не промахнувшись ни разу. Точные попадания и яд наконечников делали своё дело: несколько пучеглазых, идущих впереди, без признаков сущности распластались на дне Ущелья; некоторые из них еще корчились в предсмертных судорогах; их конечности извивались, подобно змеям, а огромные мутные глаза затягивались полупрозрачными веками.
Не ожидая нападения, пучеглазые пришли в замешательство, но лишь на несколько мгновений. Жестокие воины быстро опомнились и предприняли ответную атаку, выпустив тучу стрел в сторону своего, пока ещё не видимого им, врага. Не дожидаясь второго залпа стрел, Сэм вскочил на камень, возвышающийся рядом с ним, и, нацелившись эктотроном, короткими импульсами стал превращать мерзких тварей в пепел.
Один за другим рассыпались в прах несколько каннибалов, приведя в ужас своей страшной кончиной тех пучеглазых, у которых жуткая гибель соплеменников произошла в непосредственной близости. Тирадры не отставали от землянина, продолжая результативно стрелять по врагу стрелами с отравленными наконечниками.
Не сразу оценив ситуацию, явно сложившуюся не в их пользу, пучеглазые ещё некоторое время продолжали ответный обстрел противника. Когда же с десяток мерзких особей после коротких, ослепительных вспышек неведомого им оружия превратились в кучки пепла, а ещё с десяток скорчились на каменистой почве, пронзенные стрелами, оставшиеся в живых трусливо бежали с поля боя, бросив трупы своих товарищей.
Схватка завершилась полной победой кармионов и человека. Вышедшие из-за укрытий навстречу Сэму триадры огляделись по сторонам, но не увидели рядом врачевателя.
- А где Дарий?
Все кинулись к валуну, за которым укрывался даритель жизни во время сражения с пучеглазыми. Рядом с камнем, поросшим густым серым мхом, распластавшись, лежало тело врачевателя, пронзенное прямо в грудь длинной стрелой одного из метких врагов; верхняя конечность ещё сжимала лук; пушистая игольчатая ветка растения, казалось, в знак траура прикрывала лицо кармиона, скрывая муку предсмертной агонии на его вдумчивом, умном лице.
Соплеменники склонились над распростертым, бесчувственным телом. Отодвинув мохнатую ветку, Эльсифия провела щупальцами по чёрному лицу Дария:
" Он потерял свою сущность, его... больше нет с нами!"
Пораженные постигнувшим их несчастьем, самцы-кармионы и землянин ещё долго стояли возле безжизненного тела Дария, а Эльсифия, положив его голову к себе на конечности, нежно гладила щёки, лоб и губы ужё мёртвого врачевателя. Ну почему кармионы не умеют плакать?!
***
Горе, свалившееся на путников, заставило их заночевать на перепутье четырёх каньонов, расходящихся длинными рукавами в разные стороны. Тело Дария после долгого прощания, во время которого почерневшие от нежданной беды кармионы и хмурый землянин не обменялись ни одной мыслью, было перенесено дальше от развилки в сторону, откуда пришел отряд. Сгущавшиеся сумерки, наползая из закоулков Серого Ущелья, как пеленой, застилали окоченевший труп врачевателя, так и не разобравшегося в устройстве Вселенной.
" Заночуем прямо здесь - на перекрестке. Тут ничто не помешает принять импульсы приближающихся опасностей", - Градер с отрешенным видом опустился на подстилку из мха.
- Ты хорошо знал Дария?
" Да, Сэм, Дарий был моим лучшим другом. Он был не только для меня, но и для всех в нашем племени самым добрым, честным и справедливым кармионом. Его пытливый ум и постоянно пополняемые знания помогали ему врачевать соплеменников. Таких, как он, не так уж и много в нашем клане".
" Не надо ему было идти в этот поход за иным. Я к тебе обращаюсь, Сэм! Это из-за тебя погиб Дарий! И откуда только ты свалился в наше Серое Ущелье со своей сломанной глыбой?! Вселенная! Космос! Ну, и жыл бы там! Сколько кармионов не потеряли бы свои сущности, если бы - не ты. Вот и Дарий..."
" Виктарий, перестань! Сэм тут не причём! Дария сразила стрела пучеглазого!" - Эльсифия с тоской смотрела на порхающую возле неё светящуюся стайку однокрылых мотыльков, и ей казалось, что это не мотыльки манят её своим фосфорическим светом, это сущность Дария не хочет покидать соплеменников.
" Маврия - великая ведунья! Она же вещала мне, что нас должно быть только трое кармионов вместе с землянином. Так всё и вышло. Теперь нас только трое", - с непередавемой грустью телепатировал Градер.
" Нам остается лишь надеяться, что трое нас будет ещё достаточно долгое время", - проворчал Виктарий, укладываясь спать в одиночестве - его напарник по сну теперь уже никогда не согреет его широкую спину своим теплом...
...Сон не шёл к Сэму - он лежал на сухом и мягком лишайнике и смотрел вверх. Там, невидимые в непроглядной темноте ночи, сходились величавые стены каменного ущелья, там они оставляли чуть заметную снизу полоску неба, именно, туда устремлены все помыслы Сэма Стуокера - человека и землянина не только по происхождению, но и по своей сути.
"Слышал когда-то, что на дне глубокого колодца даже днём видны звезды... Странно, почему же тогда здесь не видно звёзд ни днём, ни даже ночью? Колодец, что ли, глубоковат? А может быть, здесь всё наоборот: я стремлюсь вверх - к звёздам, а они не вверху, а где- нибудь там, внизу? Всё же относительно во вселенском пространстве. Да, относительно...
...Сейчас я здесь... А что такое - сейчас? Это та самая доля секунды, которая мгновенно становиться прошлым, и завтра уже наступило? Значит, настоящего не существует совсем?! Оно настолько быстротечно, что, практически, мгновенно переходит из разряда будущего в разряд прошлого... Выходит, мы существовали в прошлом и будем существовать в будущем, а сейчас - нас просто нет? О чем это я? Ах, да, это я к тому, что охренительно хочется выбраться из этого каньона - приюта всяческих пресмыкающихся. Пусть некоторые из них вполне разумны и обладают эмоциями, но как не хотелось бы мне закончить свою жизнь в их обществе! Какой прекрасной кажется мне сейчас Земля! Всё познается в сравнении: я метался по многим уголкам Космоса в поисках прекрасной жизни, и только теперь понимаю, что нет ничего прекраснее родной планеты, где прошло моё детство и юность, где ждёт меня Джина. Ждёт ли ещё, или уже оплакала мою смерть? Джина, моя милая, дорогая Джина..."
...Тяжелая бессонная ночь подходила к концу, уступая своё место в каменном каньоне, где происходят все, описываемые события, ещё одному серому дню, который принесёт с собой для путников, ищущих дорогу наверх, новые приключения, быть может, новые встречи, новые неизведанные пути...
...Размяв затекшие после лежания в неудобной позе на каменистом ложе, руки и ноги, Сэм поднял с камня одну из влажных губок, раскладываемых им на ночь, и с наслаждением протер ею лицо и шею.
- Эх, сейчас бы нырнуть в море, или хотя бы принять душ!
" А что такое - море, а душ?" - даже сейчас, когда ещё не улеглось страдание по погибшему врачевателю, Эльсифия не могла удержать своё безмерное любопытство, впрочем, присущее большинству женских особей мыслящих сообществ, населяющих Вселенную.
- Вот смотри, - Сэм взял одну из губок и выжал из неё накопившуюся воду в карманный очиститель. - Это вода, а море - это когда воды очень много!
" Сколько - много?"
- Если прыгнуть в море со скалы, то и дна не достанешь!
" Где-то есть так много воды?"
- Да, Эльсифия, есть у нас на Земле, да, и не только на Земле. Давай, я потом тебе об этом расскажу подробнее, а сейчас - завтрак, и в путь.
" Нам ещё надо решить, куда идти?" - ворчливый посыл Виктария привёл всех в уныние.
Они находились на перепутье четырёх дорог - по одной они пришли сюда, а три остальные разбегались тропами в разные стороны, и каждый из путников думал о том, какая из них будет выбрана, и правильным ли окажется их выбор. Неизвестность манила, притягивала к себе новизной неизведанного, но, в то же время, пугала последствиями, если путь окажется выбранным неверно. Блуждать по скалистым лабиринтам можно бесконечно, но перед путниками стояла цель, к которой, вероятно, вела лишь одна из трёх каменистых троп Серого Ущелья.
" Что будем решать? Куда направим своё движение дальше?" - сидя на валуне, телепатировал Градер, обращаясь одновременно ко всем триадрам.
- Градер, ты поведал мне, что один из этих каньонов ведёт в тупик.
" Да, Сэм, там когда-то давно произошел сильный обвал, который преградил дорогу дальше".
- И что, этот обвал нельзя преодолеть?
" Не знаю. Никто из нашего племени и не пытался подобного сделать".
- Может быть, рискнем отправиться туда?
" И что мы там найдем - огромную кучу камней?!"
- Виктарий, а ты в какую сторону хочешь идти?
" Ну, не знаю. Может быть, пойдем прямо", - предложил ворчун маршрут, противоречащий предложению человека, которому пытался досадить любым способом.
" Зачем нам прямо?! Дорога, которая идет прямо, опускается всё ниже, а нам надо наверх! Давайте послушаем Сэма", - Эльсифия кипятилась, отстаивая вариант землянина, и чем сильнее была её симпатия к иному, тем больше хмурился Градер.
" Ну, что ж, вы двое за то, чтобы идти к тупику, я тоже не стану возражать против этого, тем более, что путь туда не особенно долог. Сначала проверим этот отрог ущелья, если ничего не выйдет, вернемся обратно, сюда", - рассудительно констатировал вожак, оставаясь, даже, несмотря на присутствие превосходящего в развитии индивидуума в лице землянина, лидером маленького отряда.
Подчиняясь решению большинства, Виктарий, не скрывая недовольства, вместе с остальными спутниками отправился в путь, который должен привести путешественников в тупик. На что надеялся Сэм, когда предложил своим товарищам этот маршрут движения? Возможно, на то, что там меньше опасностей подстерегает их, чем в двух других рукавах Серого Ущелья, и они, даже если и не найдут там дороги наверх, то, по крайней мере, останутся в живых. А это уже удача! Сохранить в суровом ущелье жизнь себе и своим спутникам - словно, вытянуть счастливый лотерейный билет. Примерно так размышлял Сэм в лёгком беге трусцой, к ритму которого он уже успел привыкнуть за время путешествия по каменистым тропам.
Несколько часов пути с короткими передышками на отдых и питание не принесли ничего нового: путников по-прежнему обступали нескончаемой вышины скалистые стены; под ногами расстилались россыпи камней различной формы и величины; чахлая растительность временами переходила в буйные заросли фиолетовых хвойных кустов; вокруг сновали мелкие насекомые и пресмыкающиеся; особенно назойливых тварей пришлось пару раз пристрелить из лука.
Единственное, что заметил Сэм во время пути, это то, что стало легче дышать - как будто откуда-то повеяло слабым ветерком, приносящим с собой струи свежего воздуха. А, может быть, это ему только показалось...
...День приблизился к ночи, и путники, утолив голод, стали располагаться на ночлег. Джина, обнимая змееподобными руками за плечи Градера, сидящего на мшистом камне, с тоской смотрела на светящихся в сгущающейся темноте многоножек. Женщина никак не могла смириться с гибелью Дария.
" Сэм, а у вас есть такие"?
- Я не понял тебя, Эльсифия. Какие - такие?
" Такие, как эти малиоки. Они могут светиться в темноте у вас там - далеко"?
- Да, такие животные есть везде во Вселенной. Где-то есть маленькие светящиеся насекомые, а на одной планете живут в океане огромные медузы, от которых исходит и днем и ночью очень яркое свечение - я сам видел в "Гидронаде".
" А что такое гидро...как?"
- "Гидронад" - это межгалактический зоопарк, куда свозят с разных планет самых необычайных животных на обозрение всем желающим.
" Какой ужас!"
- Не понимаю, что тут ужасного?! - удивился человек искреннему возмущению кармионки.
" Разве тебе это понять?! Тебя вот взять и посадить на обозрение всем обитателям Серого Ущелья! Как тебе такое? Очень понравится?" - проворчал Виктарий, сразу понявший негодование Эльсифии по поводу зоопарка.
Чувствуя себя неловко после телепатического посыла кармионов, Сэм некоторое время молчал, но, желая смягчить впечатление, вызванное его неудачным рассказом, продолжил:
- У нас на Земле, где я родился, тоже есть светящиеся жучки. Их называют светлячками. В стародавние времена женщины некоторых племён прикалывали их к своей одежде, чтобы быть красивее.
" А одежда - это что?"
- Это то же, что у вас тулионы, только одежда закрывает почти всё тело.
" Да, наверно, красиво! А наши женщины не догадываются себя украшать так. Жаль, что я не поведаю им этого".
" Когда-нибудь сможешь рассказать", - пытался успокоить загрустившую самку вожак.
" Нет, Градер. Мы все погибнем, как погиб Дарий...", - со спокойной обреченностью ответила ему Эльсифия.
После этой телепатической мысли женщины все путники прекратили общение, погрузившись в своё внутренне сознание и стараясь отыскать там оправдание тяжелой утрате. Понимая, что изменить уже ничего нельзя, они пытались найти извинение своим действиям, и хотя непосредственно никто не был виноват в гибели доброго и умного Дария, всё равно, каждый чувствовал свою долю вины перед памятью погибшего врачевателя...
***
... - Градер, сколько нам ещё продвигаться до того обвала? - спросил, запыхавшись, Сэм, надеясь на скорый привал.
" Я точно не знаю, потому что сам никогда так далеко не уходил от родного поселения", - равнодушно ответил вожак, взявший всю вину за гибель соплеменника на себя и потому находившийся в угнетённом состоянии. - Но из повествований старейшин и признанных, думаю - ещё дня два, или три. А сейчас давайте здесь остановимся".
Путники с радость выполнили команду Градера. Они уже несколько часов пути не делали остановок для отдыха. Насытившись, кармионы растянулись под ветвистыми высокими кустами, больше походившими на малорослые деревья. Землянин же стал внимательно осматриваться вокруг.
- Мне это почудилось, или так оно и есть?
" Тебе вечно что-то чудится", - Виктарий, лежа на сухом лишайнике, лениво наблюдал за иным.
Сэм придирчиво осмотрел фиолетовые кусты как будто что-то искал среди мягкой пушистой хвои, потом, запрокинув голову вверх, стал пристально вглядываться туда, где виднелась блёклая лента неба.
" Что ты хочешь увидеть там, Сэм?"
- Знаешь, Эльсифия, мне кажется, что полоска света вверху стала не только шире, но она из серой превратилась в голубую, - продолжая смотреть вверх, ответил человек не в меру любопытной кармионке, постоянно донимающей его вопросами, которым, видно, не было конца.
" И что это значит?"
- А это значит, что расщелина, по которой мы продвигаемся, ведёт вверх. Вы обратили внимание - кусты здесь все высокие, а иголки, наоборот - короткие.
" Ну, и что?" - Виктарий сел на камень, буйно поросший лишайником, и притянул к себе одну из ветвей мохнатого куста, росшего рядом с ним, пытаясь проверить наблюдения землянина.
- Это значит, что меняется климатическая зона!
" Сэм, объясняй проще. Мы тебя не понимаем", - включился в общение Градер.
- Хорошо. Попробую объяснить проще. Чем выше мы будем подниматься, тем сильнее будут меняться вокруг нас растения и обитатели Серого Ущелья.
" Почему"? - немой вопрос застыл в глазах женщины и вожака.
- Потому что, растения и животные зависят от среды обитания, то есть от условий, в которых они живут.
" Ничего не понимаю", - Виктарий опять плюхнулся на ложе из мха и лишайника, даже не пытаясь вникнуть в суть вопроса, принимая россказни иного за полную чушь.
- Потом сами всё поймете, когда увидете. Я только хотел сказать вам, что мы выбрали правильную дорогу.
" А это мы увидим в конце пути - сейчас рано утверждать что-то".
- Может, ты и прав, Градер, но мне очень хочется верить, что наш путь всё-таки верный.
" Смотрите! - телепатический посыл Эльсифии заставил всех вздрогнуть и проследить взглядом по направлению поднятой ею верхней конечности. - Я никогда ещё такой не видела"!
Высоко над ними между двух отвесных каменных стен ущелья парило неведомое для кармионов существо, четыре огромных крыла которого медленно взмахивали то вверх, то вниз. Удивительным казалось то, что крылья были не перепончатые, как у большинства других летающих обитателей Серого Ущелья, или имеющих чёрный цвет оперения, как у некоторых пресмыкающихся, умеющих летать - крылья этого животного покрывали белые перья. Прекрасное зрение триадров позволило им разглядеть на большом расстоянии эту отличительную особенность. Землянину же пришлось вынуть и приложить к глазам свой мощный бинокль.
- Это же птица! Я, правда, таких никогда не видел - у неё четыре крыла и четыре лапы, а голова напоминает голову зверя, но это - всё-таки птица! Я же объяснял вам, что начинается другая среда обитания!
Любопытство заставило всех забыть об осторожности, а зря! Необычное создание инопланетной природы, планируя кругами, опускалось всё ниже и вдруг стало резко пикировать на отряд путников, выставив вперед перед собой все четыре лапы с острыми и длинными когтями. Это было явное нападение, грозящее если не гибелью, то, по крайней мере, получением глубоких ран. Первым отреагировал Виктарий, выхвативший из-за спины лук и стрелы, он пронзил хищника метким выстрелом. Птица рухнула к его ногам, она билась в предсмертных конвульсиях, взмахивая всеми крыльями и грозно рыча. Скоро животное затихло, и путники подошли к окоченевшему трупу, чтобы лучше рассмотреть удивительное создание природы.
" Действительно, у нас такие твари не летают! А когти у неё очень острые, если она вонзит их в тело, с сущностью можно будет попрощаться", - Виктарий нижней конечностью толкнул труп птицы.
" Надо быть всё время настороже. Почаще заглядывайте вверх! Кто знает, сколько таких созданий обитает над нами, - Градер внимательно всматривался в рельеф скалистых стен, простирающихся высоко вверх на сотни метров от подножия. - Правильный путь, или не правильный - покажет время, а сейчас нам пора его продолжить".
И снова каменистое ущелье повело путников за собой неизведанными тропами туда, где, может быть, найдется выход из этого глубокого капкана, а, может, им придется повернуть назад...
***
...Еще один серый день повстречался в расщелинах Серого Ущелья с неотвратимой тёмной ночью, заставившей всё живое приготовиться к выполнению начертанных им природой действий - каждому своего. Часть обитателей готовилась ко сну, а другие, способные хорошо видеть, или осязать в черноте ночного мрака, уже выходили на охоту, дающую пропитание для одних, и прерывающую жизненный цикл у других. И ничего тут не поделаешь: одни существа, умирая, даруют свою плоть для продолжения жизненного цикла другим, называемым во всем вселенском пространстве хищниками...
- Что это за чудо-блюдо?! - освещая фонариком распростертую у больших валунов тарелку животного происхождения, сплошь усыпанную по краям тонкими и частыми иголками, проговорил Сэм. - Мне оно кажется достаточно опасным.
" Ты прав. Тионы очень опасны! Видишь эти иглы - они ядовиты. Их яд смертелен. Будь осторожен! Нам пора располагаться на ночлег, я уже с трудом разбираю дорогу", - телепатировал Градер, и, отойдя подальше от тионы, бросил свою поклажу у высокого фиолетового куста, с наслаждением вытянул нижние конечности, давая им долгожданный отдых.
Сэм устроился рядом с ним, привлеченный видом этих самых нижних конечностей, в темноте наступающей ночи напоминающих больше змей, чем человеческие ноги.
" Ты прав, - усмехнулся вожак, поняв без разговорного адаптора мысли иного. - Они у нас очень разные, совсем не похожие".
" Какая разница - у кого какие конечности!? Идут, и ладно. Мы на своих передвигаемся, однако, быстрее тебя"! - прокомментировал ситуацию Виктарий.
" А мои очень устали! Я и сама вся устала. И Дарий из сознания не выходит - всё время думаю о нем!" - Эльсифия, пододвинулась ближе к Градеру, выбирая ветку потолще, намериваясь утолить голод.
- Мне тоже очень жаль Дария! Тяжело терять друзей - осознавать, что больше никогда не сможешь с ними общаться, чтобы поделиться своим горем, или радостью, - медленно и осторожно обрезая хвою с ветки, проговорил Сэм. - Да. Тяжело. Особенно, когда вокруг тебя друзей так мало.
" А друзья - кто это?" - телепатировала женщина, не отрываясь от толстой ветки растения.
- Сложно объяснить коротко. Наверно, тот, с кем тебе интересно, кто всегда тебя поймет и простит за неловкий поступок, кто первым протянет в беде руку, кто пойдет за тобой по первому твоему зову.
Эльсифия, не смотря на усталость, от которой ломило каждую частичку тела, внимала с большим интересом объяснениям иного. Что творилось в этой маленькой головке с огромными прекрасными глазами, если после недолгого обдумывания слов человека, она, зевнув и выпустив длинный язык изо рта наружу, телепатировала:
" Я поняла - друзьями быть очень трудно и не интересно. У них слишком много всяких обязанностей".
Сэм впервые громко расхохотался, нож соскочил и прорезал ветку растения чересчур глубоко: удар тока не только прекратил громкий смех, но и отбросил человека в строну от куста, рядом с которым он сидел на валуне; землянин упал возле тионы. Иной с ужасом, лежа на подстилке из лишайника, смотрел в упор на ядовитое животное, до которого он не долетел нескольких сантиметров.
Триадры повскакали со своих мест в полном недоумении.
" Что с тобой случилось? Почему ты издавал такие звуки"?! - Градер подошёл, словно подплыл, на извивающихся своих нижних конечностях к землянину и древком копья отшвырнул тиону подальше. - Ты мог сейчас лишиться сущности".
" Чем тебе помочь, Сэм"? - наклонившись над вздрагивающим от боли человеком, Эльсифия смотрела на него во все глаза с искренним чувством сострадания.
" Какой же ты бестолковый! Орёшь, скачешь как зверь! Одно слово - землянин"! - Виктарий с презрением смотрел на иного, по телу которого ещё пробегали болевые
импульсы.
Наконец боль отошла, и Сэм смог вынуть из своей аптечки несколько капсул. Проглотив их, он почувствовал через некоторое время полное облегчение.
" Тебе уже лучше! Объясни нам - что с тобой было?"
- Успокойся, Эльсифия. Я уже в порядке. А то, что со мной случилось, произошло по моей глупости. В этот раз Виктарий абсолютно прав.
По самодавольному лицу Виктария было понятно, что он полностью согласен с последним изречением иного.
" Но ты сначала издавал какие-то громкие звуки. Что они значат"? - по-прежнему, не унималась озадаченная женщина.
- Ты, извини меня, родная, я ведь смеялся, и смеялся над твоими выводами по поводу друзей.
" Смеялся? Ничего не понимаю!"
- Люди смеются над шутками, над нелепицами, смеются, когда им весело, когда у них хорошее настроение, - терпеливо объяснял Сэм простые вещи, которые никак не укладывались в головах ящероподобных созданий.
" У тебя сейчас хорошее настроение?"
- Да. Ты такая славная! Но ты не поняла, что такое - друг и что такое - дружба.
Друг не только всё берет, но он также отдаёт своему другу всё, что тому нужно. Друзья равны в отношениях между собой. Теперь понятно!
" Кажется, сейчас я поняла: дружба это - правильно и честно!? Ты такой умный, Сэм", - Эльсифия одарила иного нежным взглядом, который не укрылся от внимательных глаз Градера.
Вожак обхватил передней конечностью талию женщины и потянул за собой, намереваясь увести самку подальше от землянина. Несмотря на сгустившиеся сумерки, от Сэма не ускользнул недобрый взгляд чёрных глаз Градера, который тот метнул на него после последних слов, произнесенных Эльсифией. Смутная догадка звездолётчика стала перерастать в полную уверенность. Но в слух он произнес:
- Да, пора спать! Завтра нас снова ждет дорога...
***
- Градер, можешь переключиться на прямой контакт со мной? - Сэм вопросительно смотрел на вожака триадров, остающегося, по сути, вожаком и их маленького отряда путников, пробирающихся по лабиринтам Серого Ущелья в поисках неизведанных дорог, ведущих высоко вверх, в новый, ещё не открытый ими мир.
Триадр поднялся с валуна, сидя на котором уже завершил свой завтрак, и, степенно переставляя гнущиеся одинаково во все сторны нижние конечности, гордо неся голову, как бы подчеркивая всю важность предстоящего общения между ним и человеком, проследовал в сторону большого осколка каменной стены, лежащего на дне ущелья с незапамятных времен, о чём говорила растительность, плотным ковром покрывающая его. Землянин молча следовал за ним, понимая, что предстоящий контакт им лучше провести наедине, чтобы не смущать двух других путников, которые в недоумении наблюдали, как скрывается от них пара самцов, влекомая одним общим интересом.
" Что ты хотел поведать мне, иной?"
- Мне, кажется, Градер, что нам пора объясниться, - начал общение Сэм, испытывая неловкость от предстоящей беседы, но отлично осозновая, что неприятного разговора не избежать.
" Объясняйся".
Градер смотрел на землянина с гордым видом, иногда в его взгляде проскальзывали, подобно лучу света, преломленного прикрытыми веками, искорки то ли презрения, то ли негодования. Раньше Сэм при общении с вожаком подобного не замечал.
- Ну, если ты мне позволяешь, - ухмыльнулся звездолётчик, - то я сделаю это.
Человек казался в данный момент растерянным - он не находил слов, чтобы разобраться в том положении, в котором он оказался с ящероподобными особями. Было глупо и, наверно, смешно, но необходимо развязать тугой узел, связавший против их воли двух самцов и самку. Набравшись духу, Сэм решил начать объяснения:
- Градер, я вижу, что ты ревнуешь.
" Нет, благодарю, я уже восполнил энергию".
- О, дьявол! Как трудно вам всё втолковывать! Я не предлагаю тебе поесть - я говорю, что ты зря меня ревнуешь к Эльсифии.
" Не совсем тебя понимаю. Где я ревную?"
- Давай объясняться по-другому. Скажи, ты любишь Эльсифию?
" Это не твое дело! Да, люблю, - ответил гордый триадр, покрываясь от смущения оттенком розового цвета. - Но ведь и ты её любишь!"
- Нет, она мне просто нравится.
" И мне она нравится".
- Любить и нравиться - очень разные вещи. А Эльсифия любит тебя, Градер, - терпеливо изъяснялся звездолётчик перед ящероподобным аборигеном, понимая всю несуразность собственного положения.
Триадр внимательно посмотрел человеку в глаза, которые выражали участие и заботу. Он не увидел в них злого умысла, хотя, это его не особенно успокоило, и, уже не скрывая, что расстроен сложившимися между тремя созданиями отношениями, опустился прямо на грунт. По чешуйчатой коже кармиона волнами пробежали оттенки различных цветов, говоря о противоречивости испытываемых им чувств. Могучий, смелый воин страдал от банальной ревности.
" Я думаю - теперь она больше любит тебя, Сэм, чем меня", - удрученно телепатировал самец.
- Глупости! Ну, не можем мы с ней любить друг друга, мы не можем даже прикоснуться один к другому. Ты же знаешь - меня тогда убьет энергия, пропитывающая её тело.
" А почему ты боишься энергии? Она так полезна для нашей сущности, а тебе доставляет только боль! Странно".
- Мой организм устроен иначе. Но не об этом сейчас наше общение. Я ещё раз повторяю - Эльсифия любит тебя.
Градер перевел взгляд на бабочку, порхающую возле них, которая размахивая серыми крыльями и балансируя длинным пушистым хвостом, удалялась в сторону фиолетовой рощи; её очертания размывались в облаке рассветного тумана, ещё расстилающегося по дну ущелья. Триадр щупальцем передней конечности дотронулся до головы, и разговорный адаптор перевел человеку:
" Она любит тебя здесь, Сэм".
- Нет, это не так! И здесь, - постучав пальцем по своей голове, человек настойчиво твердил, - и всеми другими частями тела, Эльсифия любит только тебя.
А я не могу её любить, ведь у меня на Земле осталась жена. Где-то она сейчас?