СЧАТЛИВЫЙ СЛУЧАЙ

Глава 1

- Как можно жить с таким человеком? Он же ничто. Понимаешь? Ничто! - Надежда Федоровна подняла три пальца, будто хотела перекреститься. Из-за ее полных ног, требовательно рыча и скаля мелкие рисовые зубки, выглядывали Любочка и Бубочка, лохматые, как тулупчики наизнанку, собачки.

- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, - тихо запела дочь в ответ, разбирая белье для глажения.

Пока Лена и Вадим жили на квартире, Надежда Федоровна гордилась зятем. Но после скоропостижной кончины отца и бабушки Лены мать осталась одна.

- Мне страшно, Леночка. Они приходят по ночам. Зовут к себе, - с ужасом шептала Надежда Федоровна дочери. - Не бросайте меня. Надо жить вместе, - молила мать.

Лена согласилась. Первое время Надежда Федоровна была тиха, говорила только о муже и матери, часто повторяя:

- Неужели никто не понимает, что все мы умрем, все.

Она ласкала и целовала собачек, приговаривая: - На кого я вас оставлю, кому вы будете нужны?

Постепенно мать оттаяла и активно занялась воспитанием внучки и зятя. Частые скандалы между мужем и матерью заставили Лену проявить решительность и восстановить мир в доме. - Если ты скажешь ему хоть слово, мы уйдем на квартиру, - заявила она матери.

Надежда Федоровна упала на свою большую кровать за шкафом и зарыдала, взывая к дочери. - Неужели он тебе дороже меня? - Но зятя больше не воспитывала. Вадиму Лена тоже поставила условие.

- Добивайся отдельной площади или терпи мою мать. На квартиру я больше не пойду.

Получить квартиру инженеру-конструктору технического бюро консервного завода, цеха которого размещались в бывших конюшнях какого-то лейб-гусарского полка? Но как? Здесь вообще не помнили случая, чтобы кому-нибудь дали квартиру от предприятия.

У Лены тоже положение было не лучше. Младшему научному сотруднику кафедры философии пединститута рассчитывать на квартиру не приходилось. Да они с Вадимом даже на очередь встать не могли. Все осложняли нормы площади.

После свадьбы Вадима хотели прописать в однокомнатную квартиру родителей Лены. Но его мать с отцом были против. Они в этом случае остались бы в хрущебе с двумя изолированными комнатами. Сестра Вадима жила с семьей в другом городе. - Если кто-то из нас умрет, обязательно подселят лимитчика, - переполошилась мать Вадима.

Тогда, чтобы увеличить количество жильцов, решили прописать Лену и дочку Юльку в их квартиру. Но когда не стало отца и бабушки Лены, выписываться ей не было смысла. Тем более, что сестра Вадима к тому времени развелась и вернулась к родителям. Вадим мог выписаться от них, но стала возражать Надежда Федоровна. Она уже "раскусила зятя" и не соглашалась на этот вариант.

- Леночка, ты его плохо знаешь. Он способен на все. Он может потребовать часть площади. Нет, пока я жива, я здесь хозяйка. Так и жили, терпя друг друга. Ухитрялись почти не видеться в однокомнатной квартире. Даже не здоровались. Все вопросы решали через Лену.

Однако Надежда Федоровна "оставила за собой право" жаловаться дочери на зятя. Лена пошла на компромисс, соглашаясь с любыми обвинениями матери. Похожие слова она слышала в детстве от бабушки в адрес своего отца.

- Наденька, - задыхалась от ярости бабушка. - Я не живу в своем доме, а валяюсь в ногах твоего благоверного. Это жалкое ничто, он же тебя погубил, погубил! Как муж погубил Надежду Федоровну, бабушка объяснить не могла и конкретных доводов не приводила, но твердила, что погубил.

Лена хорошо помнила сцены между отцом и бабушкой. - Молчать! - кричала бабушка. - Как вы смеете сидеть в моем присутствии? Да знаете ли, что я была на приеме у самой Надежды Константиновны Крупской!

Во всех жизненных затруднениях бабушка выкладывала этот веский аргумент. Отец умолкал. То ли из уважения к Крупской, то ли из жалости к жене, которая, плача, уговаривала их помириться. А порой спрашивала бабушку. - Может нам развестись?

- Нет, дорогая, это не выход, - твердо отвечала та. Его надо воспитывать и приводить к порядку.

Лена удивлялась, что ее мама, столько лет страдавшая от ссор отца и бабушки, теперь сама повторяет те же немудреные обвинения в адрес Вадима. Как ни пыталась Лена выяснить причины ненависти к зятю, в ответ слышала одно и то же. - Леночка, ты достойна лучшего. Ты молодая, красивая, кандидат наук, член партии и вообще.

- Что вообще, мама?

Надежда Федоровна молчала, обиженно сжимая губы. Бубочка и Любочка осуждающе скалили зубы.

- Неужели и я буду такой же ненормальной? - глядя на дочь, думала Лена.

- Может нам расстаться? - скрывая улыбку, осторожно осведомлялась Лена.

На это мать бурно реагировала.

- Речь не об этом. Как ты не понимаешь. Я же не враг тебе. Если бы ты нашла более достойного человека - пожалуйста. А просто так, лишь бы развестись. Ни в коем случае. Его надо воспитывать и приводить к порядку. Он же еще мальчишка.

Лена была совершенно другого мнения о муже. Да, он не выдающаяся личность и звезд с неба не хватает. Но для чего в одной семье сразу два ярких человека? Звезды должен хватать один, второй нужен на подхвате.

Зато внешне Вадим смотрится превосходно. Высок, строен, черты лица мужественные. Характер спокойный и покладистый. Не активен в житейских вопросах? Но если направить и подтолкнуть, всегда все сделает. Не лишен тупого упрямства? Но ведь это умело можно обойти. И терять она мужа не намерена. Во всяком случае, лучшего варианта у нее пока нет.

Когда раздражение переполняло Надежду Федоровну, она кричала.

- Он же ни на что не способен. Только делать детей. Извини, но это каждый дурак умеет, - и добавляла, - на такое ничто даже Светка не позарится.

Любочка и Бубочка гордо вскидывали мохнатые мордочки вверх, выступая вперед.

Лена и Светлана работали в одном институте. Светка была единственной подругой Лены и считалась в доме чем-то вроде сиротки или дальней родственницы. С ней никто не церемонился. Пусть радуется, что ее вообще принимают. Порой даже Юлька поучала тетю Свету, а Бубочка и Любочка, эти "неукротимые звоночки", при ее появлении не открывали пасти и не находили нужным принимать из ее рук гостинцы: косточки и колбаску.

Светка с первой встречи стала обожать Лену. Без этого чувства она не могла жить с детства. В школе обожала актеров кино и театра. С возрастом ее кумирами стали подруги и коллеги по работе. Кумиры, не стесняясь, пользовались ее наивностью, занимая и не возвращая деньги, просили пойти на демонстрацию, поехать на картошку или подменить на работе.

Лена не позволяла себе "ездить" на подруге. Хотя относилась к ней с чувством превосходства. Она легко и свободно говорила с ней обо всем. Часто дарила Светке что-нибудь из запасов косметики, советовала, как пользоваться румянами, тоном для лица, тушью. Таких приятельниц у Лены больше не было.

Светка принимала подарки, но относилась к ним скептически, замечая, что от этих штучек портится кожа.

- Господи, чему там портиться? - смеялась про себя Лена.

И действительно, при малом росте, хилом сложении, нездоровом цвете лица, Светка выглядела болезненной старушкой, хотя была моложе Лены на несколько лет.

Вадим, впервые увидев Светку, спросил жену. - Где ты откопала этот дрючок?

Это прозвище так и укрепилось за ней. За глаза Вадим иначе ее не называл. Однако при встрече разыгрывал из себя восхищенного мужчину и, дурачась, величал Светлячком, Светиком и богиней. Светка таяла, не замечая подвоха, но, помня, что это муж лучшей подруги, старалась держать дистанцию и почтительно обращалась к нему только Вадим Сергеевич.

Лена, заметив брезгливое отношение мужа к Светке, стала чаще приглашать ее в гости. "Пусть сравнивает меня с ней и понимает, какой ему достался клад", - рассуждала она.

А чтобы усилить эффект, устраивала мужу сцены ревности.

- Опять весь вечер со своего Светлячка глаз не спускал, - входя в роль и отталкивая руки мужа, со слезами обиды и возмущения шептала она Вадиму ночью в постели.

- Лёнчик, о чём ты? Ты же знаешь, я в шутку.

- Хорошие шуточки, так глазами её и раздеваешь. Не морочь мне голову. Не прикидывайся ягнёнком. Господи, было бы что стоящее, а то, - она притворно всхлипывала, - обидно, что у тебя такие извращённые сексуальные вкусы.

- Ну, знаешь, закипал Вадим, - если эта Кикимора ещё раз у нас появится, с лестницы её спущу. Чтобы я позарился на такую образину? Под расстрелом не соглашусь. Лучше уж с бабой Ягой, - задыхался он от возмущения.

- Ну, это ты слишком, - сбавляла обороты Лена, слегка поглаживая руку мужа, - она конечно не красавица, немного неряшлива, курит, но зато добрая и честная. Глуповата? Но для женщины это не порок, а скорее преимущество. Что с них возьмешь? Им всё прощают, их любят и жалеют. Таким особам жить легко.

Умным жить трудно, потому что они везде, как тягловые лошади. Их не ценят, не жалеют, на них только ездят и возят.

Я завидую Светке, ей живется хорошо и просто. На работе отсиживается, не высовывается. Дома сама себе хозяйка. Никто от нее ничего не требует, претензий не предъявляет. Не то что я, как белка в колесе. Бежишь с работы, а в голове сто мыслей, сто забот. Купить продукты, лекарства для мамы, корм для собачек, книжку для дочки.

Примчишься и сразу вкалывать: готовь, стирай, с ребёнком занимайся, квартиру убирай. Ни минуты свободной. К вечеру вымотаешься и, конечно, выглядишь, как чумичка. Я тебя не осуждаю, я понимаю, что мужчине приятно смотреть на отдохнувшую, ухоженную женщину. Но разве я виновата, что у меня нет времени следить за собой?

- Лёнчик, - вспыхивал Вадим, - ты у меня самая красивая, ты у меня, - он задыхался от волнения и, не находя нужных слов, пытался обнять и приласкать жену.

- Ведь знаю - врешь, а всё равно приятно слушать, - мечтательно вздыхала Лена. - Как любящей женщине мало надо. Сказали одно, единственное доброе словечко и она готова на всё. Спасибо дорогой. Спасибо. Помни, хоть твоя жена не красавица, как некоторые её подруги, но такого преданного друга ты в жизни никогда не встретишь.

Вадим начинал бурно клясться, пытаясь доказать свою верность ласками. Лена терпела, но потом, отстранив мужа, шептала. - Вадик, если бы ты знал, как я хочу тебя. Но я так устала, что едва могу говорить. Я не женщина, а живой труп. Потрепи, будет у нас праздник души и тела, но не сейчас. Если ты любишь меня, значит, поймешь и пожалеешь. - Она слегка касалась губами щеки мужа. Отворачивалась и засыпала удовлетворенная.

Чтобы еще больше самоутвердиться, она использовала Светку. Лена, заметила, что подруга неравнодушна к Вадиму, но всячески пытается подавить в себе это чувство - шутка ли, увлечься чужим мужем - это низко и подло.

А Лена при каждом удобном случае провоцировала ее. Принималась жаловаться на Вадима, обвиняла его в лени, никчемности и эгоизме. Сокрушалась, что в жизни ей не повезло и что её брак - ошибка. Но как порядочная женщина, она терпит и тянет семейную лямку из-за ребенка.

Лена плакалась Светке до тех пор, пока та не соглашалась, что Вадим деспот, тиран и никудышний муж, которого может выносить только такая несчастная и кроткая женщина, как Лена.

Лена и правда никогда не перечила мужу. Она добивалась своего уговорами, ласками и "отлучением от тела". Так она называла отказ Вадиму в супружеском долге. Мера эта была самой эффективной. Но применяла Лена ее не часто и, как любое сильнодействующее средство, осмотрительно.

Как-то вечером Лена рассказала матери, что на работе была обычная диспансеризация. - Представляешь, Светке назначили тысячу анализов и направили к онкологу. - Она, конечно, сдавать их не собирается, а врачи толком ничего не говорят. Все вокруг да около. Помнишь, как с папой?

Надежда Федоровна присела на стул. Она нечаянно отдавила собаке лапу и стала так энергично дуть на нее, что закружилась голова и перед глазами поплыли стальные искорки. - Они ничего не скажут. Не имеют права. Это врачебная тайна, - ответила мать и, подхватив вторую собачку, принялась дуть на лапу и ей, хотя нужды в том никакой не было.

- Хороша тайна! Забыла, как они мучили отца? Терапиями, лекарствами, хотя все было заранее предрешено. А потом, когда его не стало, еще целый год присылали идиотские открытки: просим явиться на обследование.

Надежда Федоровна, пытаясь избавиться от назойливых искорок в голове, терла ладонью лоб, жмурила веки. Искорки застыли, но не исчезли. - Ты не права. Сказать правду не гуманно. Ты Анну Яковлевну с третьего этажа знала? Она еще с бабушкой повздорила из-за Бубочки и Любочки? - Лена кивнула головой.

- Когда они переехали на новую квартиру, она заболела и ей стала известна правда, - продолжала мать. - И что ты думаешь? Она повесилась!

- И правильно сделала, - резко ответила Лена. - Каждый человек имеет право распоряжаться жизнью, как находит нужным.

- Что ты такое говоришь, доченька? В таких вещах с плеча не рубят. Что значит, как находит нужным? - Она недоуменно повела полными плечами, будто потянуло сквозняком, - нет, нет я с тобой не согласна. А что, у Светки действительно что-то серьёзное? - понизила голос Надежда Федоровна.

- Никто не знает. Я же сказала - морочат голову.

- А она что?

- Ничего. Мамочка, иди приляг, а то давление поднимется.

- Кажется, уже подскочило, - Надежда Федоровна приложила руку к виску,- и колено еще разболелось. Это к погоде. Обязательно похолодает.

Мать удалилась. За шкафом заскрипели пружины кровати. - Гуманно, не гуманно, - раздраженно думала Лена,- А гуманно обманывать человека, а потом развести руками, дескать, извините, медицина бессильна. Нет, вы сразу скажите правду и лечите. А если не можете, отправьте к другим врачам, которые лучше вас. Надо Светку Игорю показать. Он юлить не станет.

Игорь был для Лены чем-то вроде бой френда. Виделись они редко. Как у него, так и у неё свободного времени на встречи не было. Но при случае в близости они друг другу не отказывали. Познакомилась они в больнице, куда Лена попала с воспалением среднего уха.

Лена готовила ужин. Спешила. Хотела успеть до прихода Вадима, но явилась Светка. - Ленчик, я на минуточку, - поспешно начала оправдываться она. - Проходила мимо и решила заскочить.

- Очень кстати, сейчас придет Вадим и сядем за стол. - Лена даже обрадовалась подруге. Не терпелось рассказать, что она решила устроить Светку по знакомству на обследование в хорошую больницу.

- Нет, что ты, - Светка взволнованно заметалась по кухне, не зная, куда поставить коробку с пирожными. Лена кивнула на холодильник.

- Светочка пришла, - в кухне появилась Надежда Федоровна с собачками, за ней прибежала Юлька.

- Теть Свет, привет, - Юлька обнаружила пирожные и устремилась к холодильнику. Но Лена одернула дочь. - Что за "привет"? Что за теть Свет? У тебя здесь подружек нет. И сладкое только после ужина.

Светка хотела вступиться за нее. Но Лена выпроводила дочь. Надежда Федоровна пристально всматривалась в Светку. Хотела, но не решалась спросить, как та себя чувствует? Лена догадалась о желании матери.

- Мама, проверь у Юльки уроки.

Мы уже все сделали, - Надежда Федоровна удивленно глянула на Лену. Но та настоятельно повторила. - Мама, я прошу, займись ребенком.

- Хорошо, хорошо, если у вас секреты... Светик, как твое здоровье? - не выдержала Надежда Федоровна. - Вроде нормально, - Светка пожала плечами. - Немного подумала и повторила. - Нормально.

- А музыкой вы занимались? - Лена начала теснить мать к дверям.

- А действительно, Свет, что говорит медицина? - вскользь спросила Лена, когда мать ушла.

- Ничего, - Светка, глядя на закипавший кофе, закурила. - Ничего конкретного. Цистит, полипы, мочевой пузырь. Надоело. Требуют лечь в стационар, обследоваться.

- Значит, надо лечь. - Лена разлила кофе.

- Когда мне лежать? Скоро весенняя сессия. Кто меня отпустит? К тому же все это глупости. Иногда что-то поболит, потом отпустит.

Подруги сели к столу.

- Светик, я могу устроить тебя к моему знакомому в лучшую больницу. Обследуют хорошо, быстро и качественно.

Светка не отвечала.

- О чем ты думаешь? - настаивала Лена. - Никаких проблем. Пара бутылок коньяка и все узнаешь. Я уверена, что у тебя все в порядке, но, если что-то болит, надо принять меры.

- Хорошо, только очень прошу ни Надежде Федоровне, ни Вадиму Сергеевичу, ничего не говори.

- Светик, за кого ты меня принимаешь? - Лена вздернула вверх брови, - могла бы не предупреждать.

Вадим пришел неожиданно, подруги не успели докурить.

- А, дорогая, - торжествующе произнес он, - сама куришь, а на Свету сваливаешь.

- Да, она даже не затягивалась, просто за компанию, - заволновалась Светка, погасив сигарету. - Здравствуйте Вадим Сергеевич.

- Здравствуйте, здравствуйте, уважаемая Светлана Никитична, - значит, развращаете мою супругу, - он положил на стол сладкие сырки с изюмом. - Взял для Юльки в буфете.

- А для нас?

- Для вас? - он растерянно поморгал, - как-то не подумал. - Если

хочешь, возьми, Юльки и одного хватит. А я их не ем.

- Он не ест, значит никому не надо. Вот так всегда, - Лена многозначительно посмотрела на подругу.

У дверей терлись и повизгивали Бубочка и Любочка.

- Вадик, - Лена кивнула на собак, - не в службу, а в дружбу. У мамы давление.

- Понятно, - нехотя протянул Вадим, - что, образины чумазые, заждались? Если бы не я, вы б света Божьего не видели.

Собачки ответили дружным, радостным повизгиванием.

Несмотря на сложные отношения между мужем и тещей, с собачками чаще всех гулял Вадим. Лена терпеть не могла, когда "лохматые твари" крутились волчками по двору, тявкали, как одержимые, и "гадили налево и направо".

Сама Надежда Федоровна прогуливала своих любимцев с удовольствием, но из-за больных ног и тучной комплекции, была слишком медлительна и пока спускалась по лестнице, собачки успевали добежать до помойных баков и нахвататься отбросов.

- Чего вам не хватает? - со слезами корила своих любимцев Надежда Федоровна, - дома полные мисочки свежайшей еды, а вы летите на помойку. Почему?

- Дворняги. Хоть марципанами корми, хоть в шелка заверни, а быдло всегда останется быдлом, - брезгливо бросал зять.

Это было выше личной обиды. Это звучало, как оскорбление памяти матери Надежды Федоровны. Бубочка и Любочка являлись прямыми потомками Мумочки - последней маминой собачки.

- Твой отец, не всегда ладил с мамой, но до подобной наглости не опускался, - со слезами и дрожью в голосе выговаривала Надежда Федоровна дочери, - сам то, кто? Хам и неуч. Жить в квартире, которую заслужила моя мама и позволять себе такое. Ну, знаешь Леночка. Ты обязана привести его к порядку или сделать это придется мне.

- Хорошо, мамочка, успокойся, не надо так нервничать, у тебя давление. Побереги здоровье. Ты права, я с ним поговорю, - автоматически отвечала Лена.

- Какое может быть здоровье в такой обстановке, - голос Надежды Федоровны становился плаксивым и обиженным, - откуда может быть здоровье, если я не живу, а из милости валяюсь в ногах собственного зятя. Хам. Разве это мужчина? Не может обеспечить семью жилищем. Жить в чужой квартире и так себя вести.

Лена быстро готовила порцию успокоительных капель.

Буквально вливала их в рот матери, провожала её за шкаф и укладывала на кровать.

Сама принимала капли и, закрывшись в туалете, курила и думала, - нет, дальше так нельзя. Как ни жалко маму, но надо снять квартиру и жить отдельно.

О собственной квартире не приходилось даже мечтать. На это не было ни средств, ни возможностей.

А ещё Надежда Федоровна заметила, что зять за столом тщательно обгладывает каждую косточку и подъедает вкусные кусочки из тарелки. Она решила, что Вадим поступает так специально, чтобы ничего не досталось Бубочке и Любочке.

- Да мне от него ничего не надо. Я сама в состоянии прокормить себя, собачек, а если понадобиться дочь и внучку. Слава Богу, пенсию получаю, - думала Надежда Федоровна, брезгливо глядя на "жрущего, как идол" зятя, - просто обидно, что он поступает так из вредности, чтобы побольнее уколоть меня.

И она делал ответный ход. С неописуемым наслаждением в присутствии зятя готовила трапезу для Бубочки и Любочки. Обычно это была глазунья с кусочками колбаски или ветчинки. И, как бы ни к кому не обращаясь, восклицала, - если меня спросят, за кого вы готовы отдать жизнь? Я, не колеблясь, отвечу, - за Юлечку, Леночку, Бубочку и Любочку, - при этом она гордо вскидывала голову, ожидая реакции зятя.

Но тот давно уже не реагировал на подобные выпады. Сначала он удивлялся, волновался, пытался доказать теще, что жертвовать собой ради, пусть даже горячо любимых животных, не только глупо, а просто аморально.

Это только подливало масла в огонь.

Теща с грустью начинала рассуждать о современной молодежи, которая ради собственных наслаждений готова на все, даже продать Родину, не говоря уже о родных и близких, у которой в душе нет идеалов, а царит лишь эгоизм и черствость.

Поэтому, когда собачек выводил во двор Вадим, каждая прогулка стоила Надежде Федоровне "больших нервов". Она прилипала к окну, пытаясь увидеть зятя и своих любимец. Но из-за близорукости ничего не могла увидеть, что повергало ее в отчаяние и панику. Причиной этого были глисты у Юлечки.

Она хорошо помнила, как разъяренный зять кричал, что передушит этих лохматых тварей, растопчет ногами, отравит крысиным ядом.

Как и где заразилась внучка, никто ответить не мог. Но врач, эта молодая недоучка, узнав, что в доме есть собачки, сразу же объявила виновными бедных животных.

- Леночка, - оправдывалась Надежда Федоровна, - неужели ты веришь этой особе. Она даже не видела собачек, а делает такие выводы. Как можно ставить диагноз заочно. Это же безумие. Ты же знаешь, как я смотрю за Бубочкой и Любочкой. Я их купаю, оберегаю от контактов с другими собаками. Они в тысячу раз здоровее этой ненормальной врачихи. Да я даже сплю с ними. Я могу, если хотите, питаться с ними из одной посуды, - с обидой хныкала Надежда Федоровна.

Дочь, конечно, понимала, что собачки не виноваты, но муж рассвирепел до того, что гонялся по квартире за несчастной Бубочкой и Любочкой, размахивая огромным кухонным ножом.

Надежда Федоровна буквально закрыла собачек грудью. Что было, что было! Жутко вспомнить.

И каждый раз, когда Вадим выводил собак, Надежде Федоровне казалось, что зять ведет их на кровавую расправу. И хотя с улицы доносился звонкий лай Бубочки и Любочки, тревога никогда не покидала ее.

- Леночка, Леночка, взгляни, как они там? - Умоляла дочь Надежда Федоровна. - Он ничего с ними не сделал?

- Мама, ты же слышишь, как они тявкают.

- Да, но, ты же знаешь. Он же может, - Надежда Федоровна замялась. Произнести самое страшное помешало присутствие гостьи.

- Прекрати, каждый раз одно и тоже. Ну, кто с ними пойдет? Ты, Юлька? Или я должна все бросить и выгуливать собак? - психонула Лена, - в следующий раз иди сама.

Надежда Федоровна удалилась, обиженная.

- Сумасшедший дом, - Лена, пользуясь возможностью, опять закурила. - Я не выдержу. Все вокруг, как малые дети. Спрятаться некуда. Мать со своими завихрениями. Он - с сырками. Думает, что я могу сварить из них обед на всю семью. Не от кого никакой помощи. Ладно, значит, Светик, я буду договариваться?

- В смысле?

- Уже и забыла? О твоем обследовании.

Ночью, в постели Лена шепнула мужу. - Представляешь, у Дрючка нашли что-то очень серьезное.

- Таких лошадей ничего не берет, - Вадим обрадовался. Разговор в постели был сигналом к началу "решительных действий". Его руки скользнули под одеяло.

- Врачи настаивают на тщательном обследовании, а главное не говорят ничего конкретного, - Лена ловко увернулась от рук Вадима. - Успокойся, мне сейчас нельзя.

- Почему?

- Глупый вопрос. Я же женщина. Или ты этого не заметил, - отшутилась она.

- Месячные, - хмуро произнес Вадим.

- Очень догадлив. А можно без уточнений? Мама, кажется, не спит, и собаки ворочаются. Услышат лай, поднимут. Юлька проснется, - примирительно зашептала Лена. - Потерпи. Выберем момент и устроим праздник, как нормальные люди. Спи, - она прикоснулась губами к щеке мужа, быстро завернулась в одеяло, как в кокон, отвернулась от него.

Вадим тихо вздохнул и, мысленно проклиная собак и тещу, заснул.

Глава 2

Игорь обрадовался очередному свиданию с Леной. Записал Светку на прием. А дней через десять она, забежав как всегда на минутку, радостно сообщила, что прошла все анализы. Громко восхищалась больницей, новейшей аппаратурой и вниманием медицинского персонала.

Лена слушала с удовольствием. - Ну, а конкретно-то что? - осторожно спросила она подругу.

Светка осеклась, задумалась. - Вроде ничего плохого, что-то с "дождевым пузырем", - пошутила она.

Лена напряглась, хотела спросить, что именно, но Светка опередила ее и начала перечислять, сколько белка в моче, лейкоцитов в крови, рассказывала о снимках. Потом замолчала. А через минуту добавила, - понимаешь, они ведь проводили обследование неофициально, рекомендуют повторить. Желательно в онкоцентре.

Лена не стала больше расспрашивать. Она торопилась на встречу с Игорем. "В этот центр без причины направлять не станут", - мысленно ответила она подруге.

Ключи от своей квартиры Светка давала Лене якобы для завкафедры, убеленной сединами и отягощенной внуками профессорши. Она не могла признаться подруге, что обманывает Вадима. Стыдилась. Поэтому и придумала несуразицу о пожилой паре, безумно влюбленной друг друга, внушила, что помочь несчастным влюбленным даже благородно. Светка без колебаний согласилась.

Так и повелось.

- Светик, надо пойти навстречу, - говорила Лена и показывала пальцем наверх. Что означало - "моему начальнику". Светка, не задавая лишних вопросов, вытаскивала ключи.

Обычно Лена виделась с Игорем днем. Он прогуливался возле дома Светланы. Лена заходила в квартиру, стелила постель и, осмотревшись, подавала Игорю знак, выглянув в окно.

Свидание проходило молча, без суеты. Они никогда не интересовались здоровьем друг друга, делами на работе, не договаривались о следующей встрече, не строили планов на будущее, даже не выпивали. Игорь был "за рулем", а Лена после свидания обычно возвращалась на работу. Никто из них с уверенностью не мог сказать, увидятся ли они когда-нибудь снова.

Но на этот раз традиция была нарушена. Игорь достал бутылку коньяка. И на вопросительный взгляд Лены пояснил. - Твоя подруга одарила.

Лена ощутила неприятный озноб. Она хотела спросить Игоря о диагнозе по телефону, когда договаривалась с ним о встрече, но решила, что лучше это сделать с глазу на глаз. Но сейчас ей стало страшно услышать ответ. Но все же Лена нашла силы и тихо произнесла, - и что с ней?

- Ничего утешительного, - Игорь покрутил головой, - рюмки в этом доме имеются? - Отодвинул в сторону бутылку, и произнес, - рак мочевого пузыря. Такие вот, Леночка дела у твоей подруги. Дело безнадежное. Слишком поздно спохватилась. Чего тянула, о чем думала. Ребята говорят, если бы раньше.

Лена ощутила легкость во всем теле, - неужели ничего нельзя: облучение, химия, операция, - она невольно потерла рукой гортань. Там внутри что-то защемило.

- Увы. Ты ей, конечно, ни слова, а её близких подготовь.

Лена неожиданно заметила, что дрожит. Она съежилась, взглянула на большой аквариум, за стеклом которого не спешно плавали разноцветные рыбки, надменно и брезгливо обозревая ее сквозь стекло.

- Светка умрет, а они будут жить,- промелькнуло у нее в сознании. - Аквариум я заберу на память. Она его любит и всегда рассказывает о нем. - Но рыбки вдруг вызвали у нее непонятный ужас и отвращение. - Нет. Нет. Ничего не возьму. Зачем он мне. Какая глупость. Что это я придумала, - Лена резко встала, принесла из кухонного шкафа две рюмки, - между прочим, это её квартира.

- Правда? - удивился Игорь, - сколько раз здесь встречались, а я и не задумывался. А с кем она живет?

- Одна. Нет у нее ни родных, ни близких. Только рыбки.

- Жаль, нам встречаться будет негде. Да не в этом дело. Что-нибудь придумаем. Ее жаль. Да и квартира пропадет.

- Почему? - мысли Лены были заняты совсем другим.

- Как почему? Поселят кого-нибудь. У меня родственник жил один и заболел. Мы его уговаривали с кем-нибудь съехаться. Он ни в какую. А когда умер, квартиру исполком забрал. Что ж она так? Хоть бы замуж вышла.

- Значит, диагноз верный? - Лена встала.

- Специалисты у нас хорошие, не ошибаются. Хотя, никто ничего в этой жизни не знает. Думаешь, мы с тобой можем быть в чем-то уверены? Пусть еще раз обследуется, в другом месте. Надежда всегда есть.

Расстались как обычно. Он ушел первым, она осталась немного прибрать. Но делать ничего не могла. Долго сидела в кухне, курила, думая о Светке. Когда очнулась, взглянула на часы и поняла, что не успеет к началу лекции.

- Черт с ними. Подождут, - решила со злостью. Медленно начала собираться. - Что делать с коньяком?

Взять с собой? - Взглянула на Светкину кровать. - Слишком сетка у нее мягкая. Если она не сможет двигаться, надо будет что-нибудь туда подложить.

Она вспомнила, как умирал отец. Тогда родилась Юлька. Лена не могла за ним ухаживать. Все делала мать. Помогал Вадим. Брил. Отцу казалось, что щетина душит его, и он панически боялся остаться небритым. К несчастью, слегла еще и бабушка. Вернее, она впала в старческий маразм, полностью забыв значение слов, и произносила их без всякой связи. И все время хохотала. Мать разрывалась между отцом и бабушкой.

Надежда Федоровна твердила, что Лене надо смотреть за ребенком, но Лена чувствовала, что мать все же надеется на ее помощь.

Юльке исполнился год, её можно было оставить со свекровью, но Лена было страшно смотреть на истерзанное болезнью лицо отца, а от бабушкиного гогота у нее холодело внутри. Поэтому она намекала Надежде Федоровне, что хочет помочь, но боится доверить дочку матери Вадима.

- Конечно, конечно, сейчас главное Юлечка, - поддерживала её измученная Надежда Федоровна. - Она должна быть в твоих руках.

- А кто будет ухаживать за Светкой? - подумала Лена. - Близких нет. В больницу ее ни за какие деньги не возьмут. Придется мне.

Потом она неожиданно осмотрела квартиру. - Игорь прав - удобная, двухкомнатная, а достанется другим людям. На каком основании? Я ее лучшая подруга, мне предстоит быть рядом с ней последние дни, а может и месяцы. Это несправедливо... Я - кандидат наук, честная, интеллигентная женщина с ребенком и с мужем, двумя собаками и матерью мучаюсь за проклятым шкафом, а ее квартира достанется какому-то лимитчику или взяточнику.

После лекции неожиданно появилась Светка. И Лена совершенно не удивилась, не испугалась. Как будто вовсе и не думала о ее судьбе.

Подруги пошли во двор института за трансформаторную будку. В целях воспитания сотрудников ректор запретил преподавателям курить в стенах института. Возвращая ключи, Лена спросила как бы между прочим. - Светик, у тебя есть близкие родственники?

Светка задумалась. - Вроде есть сводный брат, но мы не контактируем. Еще дядя и мои двоюродные братья и сестры, но я даже не представляю, где они живут, короче, ничего о них не знаю.

Лена поспешила уйти, испугавшись встречного вопроса: "А почему ты спрашиваешь?"

Несколько дней она не могла ни о чем думать, кроме Светкиной квартиры.

- Раз болезнь неизлечима, подругу уже ничем не спасешь. Значит, надо спасать квартиру. Ничего аморального в этом нет. Я с детства живу за шкафом. Отец и бабушка окончили свои дни за этим проклятым "чеховским" шкафом. Теперь моя мать мучается за этим монстром. Но я там до старости жить не собираюсь, и дочь моя там жить не будет! - мысленно заключила она.

Квартира Надежды Федоровны состояла из большой темной комнаты с одним окном. Получила она ее в те давние времена, когда такая жилплощадь считалась роскошью. Комнату перегородили старинным, громоздким бабушкиным шкафом - сооружением орехового дерева. Бабушка, несмотря на уговоры, заняла темную часть комнаты, а Надежда Федоровна с мужем обосновались в "светлой половине".

Детство Леночки прошло на раскладушке, в "комнате" бабушки. После смерти мужа и матери Надежда Федоровна отдала "светлую половину" молодым. Они выбросили старую железную кровать и хотели так же поступить со шкафом, но она его отстояла.

- Да как вам такое могло в голову придти?- Возмущалась она. - Ну я понимаю, Леночка, твой муж хам и неуч, но ты же умеешь ценить прекрасное. Ведь этому шкафу цены нет. Это современник Чехова, Бунина, Льва Толстого. Наконец, это память о моей матери и твоем отце.

- Короче, "многоуважаемый шкаф", - Произнесла Лена с иронией

- Именно так, и на свалку ему еще рано.

- Но мамочка, мы же хотели сделать плотную перегородку, оклеить красивыми обоями. Места будет больше, станет уютнее. Я согласна, вещь уникальная, но не для нашей комнаты.

- Вот когда меня не станет, а ждать уже недолго осталось, - со слезами отвечала мать, - тогда делайте, что хотите. Но пока я здесь хозяйка и мне эти вещи дороже жизни.

А Лена ненавидела этого пресловутого "свидетеля" "серебряного века" русской культуры. Ведь он был еще и свидетелем ссор отца и бабушки, всей этой мелочной и противной жизни. Она с ужасом думала о своей дочери. "Неужели и ей суждено жить за этой старой рухлядью, а мне доживать, как бабушке и матери, с другой его стороны".

И вдруг такое везенье - счастливый случай. Собственная двухкомнатная квартира практически в руках.

Я перед своей дочерью, перед памятью моей несчастной подруги обязана унаследовать ее. Я упрошу маму, она отдаст свое место на кладбище рядом с отцом и бабушкой. Я буду ухаживать за Светкиной могилкой, как за могилкой родной сестры, - Лена почувствовала, что на глаза навернулись слезы.

Но как это сделать? Просто, за здорово живешь, квартиру не займешь. Надо там прописаться. Каким образом? Лена перебрала тысячи вариантов, но самым простым и доступным был один - развестись с Вадимом, женить его на Светке и ждать.

На первый взгляд - план фантастический и громоздкий. Но, если вдуматься, простой и надежный. Развестись можно за три дня. В суде есть знакомые. Расписаться - тоже пара пустяков. Потом прописать его к Светке. А когда ее не станет, снова с ним расписаться.

Тут Лену одолела новая мысль: можно Светкину и мамину квартиры с доплатой обменять на прекрасную жилплощадь. Сейчас все разъезжаются, разводятся, размениваются, а вот тех, кто съезжается, гораздо меньше.

Но ведь Светке не скажешь: "Подруга, дорогая, твои дни сочтены. Есть хороший вариант, как спасти твою квартиру от чужих людей. Будем благоразумны, не пропадать же добру".

Остается одно - рассказать все Вадиму. И фиктивно развестись. Тогда он для родственников и знакомых, "без дураков", уходит к Светке, - размышляла Лена.

Что это вариант беспроигрышный, Лена не сомневалась. Светка влюблена в Вадима, побежит за ним на край света. Главное, чтобы Светка не заподозрила подвоха и во все поверила. А уж Вадима уговорить я сумею... Успеть бы.

Глава 3

Но прямо изложить мужу свою задумку Лена не решалась. Надо организовать все так, будто я хочу с ним посоветоваться, узнать, что он думает.

Для этого лучше использовать интимную обстановку, или как она называла - "допуск к телу". Он станет сговорчивым и послушным. Однако задуманное можно сделать только ночью, когда все заснут.

Значит, вернуться домой надо как можно позже. Кино - осенило Лену. Тем более, что в кинотеатрах шли американские картины с насилием и сексом, которые возбуждали Вадима. Лена купила билеты на последний сеанс двухсерийного фильма.

У нее сцены "откровенной" эротики и "натуральных" убийств вызывали улыбку недоверия. Она порой даже удивлялась, что эта эротическая мишура не возбуждала ее. Лена больше обращала внимание на интерьеры квартир, вилл, роскошные туалеты женщин и на другие детали быта, которые сопутствовали быту богатых людней.

Не успела она переступить порог дома, мать встретила ее с жалобами на Вадима. - Он обнаглел до предела, - ныла Надежда Федоровна, преследуя дочь, которая быстро занялась ужином.

Прислонившись к плите, где шипело и брызгало масло, Надежда Федоровна начала. - Сегодня утром он умышленно взял тюбик с моей зубной пастой и не закрыл. А паста, как известно, имеет особенность высыхать. Конечно, ведь это не его вещь и поэтому ею можно распоряжаться, как вздумается, как, например, с кроватью твоего отца, на которой мы, между прочим, создали семью. Да еще с дверью, которую красил твой отец. Я тебя убедительно прошу, приведи его к порядку, иначе это придется сделать мне...

- А то завтра он наденет твой бюстгальтер, - перебила ее Лена. -

Я нисколько не удивлюсь, - поддакнула мать, но тут же опомнилась. - Доченька, откуда у тебя эти пошлые шуточки? Хотя он способен на все.

- Хорошо, мамуля, я за него возьмусь. Пусть Юлька выведет собак. Мы с Вадимом срочно должны уйти.

- Юлечка?! - возмутилась Надежда Федоровна. - Нет, нет. Выпускать ребенка одну, во двор с собачками. Нет. Я сама в состоянии сделать это.

- Мамочка, не упорствуй, тебе трудно, а Юлька не маленькая, пусть прогуляется.

- Ни в коем случае, - Надежда Федоровна разволновалась. - Ребенку доверять Бубочку и Любочку. Не нужны мне ваши одолжения. Я сама справлюсь. А, собственно, куда вы собрались, на ночь глядя?

- В кино. Пожалуйста, ложитесь, но на цепочку ты не закрывай и нас не жди.

- В кино? - Надежда Федоровна ждала ответа. Но Лена, умышленно не обращая на нее внимания, продолжала заниматься ужином. Достала бутылку, которую принесла после свидания с Игорем. Перелила коньяк в графинчик, накрыла стол на двоих.

В кухню вошла Юлька и начала приставать к матери, показывая свои рисунки. - Замечательные цветы, - похвалила Лена.

- Какие же это цветы, мамочка. Это ведь рыбки, как у тети Светы.

- Прекрасно, замечательные рыбки, - рассеянно согласилась Лена.

- В кино... - Усмехнулась Надежда Федоровна, надув бледные губы.- И с какой, собственно, стати я должна вас ждать, а не спать? Идите, куда хотите! - Гордо произнесла она и добавила, - между прочим, сходить с ребенком в театр или музей некому и некогда.

Когда Вадим открыл дверь, Бубочка и Любочка радостно бросились к нему. Но Лена крикнула из кухни. - Вадик, быстро мой руки и за стол. Мы идем в кино, нам некогда.

- А как же лохматые твари?

- Юлька выведет.

- Папочка, - прибежала Юлька. Что ты мне принес?

- Сладкие сырки с изюмом.

- Опять, - недовольно вздохнула Юлька.

- Что значит опять? Что ты себе позволяешь? Папа принес тебе гостинцы, а ты нос воротишь. Не нравится, мы с папой съедим. - Лена положила сырки в холодильник. -

- На кафедре коллега день рождения отмечала. Я пить отказалась, так заставили взять с собой, - разливая коньяк, соврала Лена.

- И прекрасно сделали. Как твою коллегу величают? - подняв рюмку, спросил Вадим, - за кого пьем, кого благодарить?

- Светлана Игоревна, - неожиданно выпалила Лека.

- Дрючок, что ли?

- Нет. Дрючок работает на другой кафедре, и отчество у нее... - Лена вдруг забыла отчество подруги. Но Вадим уже опрокинул рюмочку и закусывал, прищурив глаз от удовольствия.

Фильм производства "Коламбия Пикчез", как и предполагала Лена, оказался простым и понятным. После множества погонь, выстрелов и постельных сцен последовал хеппи энд. Она уговорила Вадима вернуться домой пешком, думая о том, что мать покрепче уснет.

- Прогуляемся, - предложила Лена, - ведь у нас так редко бывают такие вечера.

Вадим, предчувствуя щедрые ласки жены, старался быть внимательным. Он взял Лену под руку, нежно прижал к себе. Они шагали по темным пустынным улицам в радостном, приподнятом настроении. Сырой воздух бодрил. От быстрой ходьбы и хорошего настроения лица разгорелись, разрумянились.

Тихо поднявшись на этаж, начали осторожно открывать дверь, но она оказалась закрытой на цепочку. Пришлось звонить. Собаки сразу же отозвались лаем. Потом тяжело подошла Надежда Федоровна.

Не успела она приоткрыть дверь, как Бубочка и Любочка кубарем вылетели на лестницу, будто выстрелили из рогатки. И с лаем покатились вниз. Вадим вынужден был поспешить за ними.

- Мама, я же просила, не ждать и двери на цепочку не закрывать. - Никто и не думал вас ждать, - мать поправила растрепавшиеся волосы. На щеке осталась складка.

Она сидела на кухне и, подперев голову рукой, задремала. - Догадалась Лена.

- А потом, кто так поздно разгуливает? Ты же знаешь, у Семеновых из семнадцатой квартиры дочь возвращалась из театра ... -

Мамочка! - у Лены терпение иссякло. - Я же не одна, а с мужем. Иди спать, я тебя очень прошу.

- Можно подумать, муж, - Надежда Федоровна скривила губы, - для меня он не авторитет. Если бы это был твой отец, тогда, конечно. А этот мальчишка ни на что не способен,- и мать поспешила к окну, в надежде рассмотреть во дворе собачек и зятя.

О какой нормальной жизни можно говорить в такой обстановке? Вадим прав, обвиняя меня в холодности. Но Бог свидетель, я не могу быть нежной и страстной за проклятым шкафом. Не могу себе позволить ни одной приятной мелочи. Не могу! - чуть не закричала Лена.

Нет, ради Вадима, ради нашей семьи я обязана занять Светкину квартиру. - Она вспомнила кадры из фильма. - Диву даешься, как при таких интерьерах, напитках, еде, одежде могут возникать семейные ссоры.

Хотя, конечно, не хлебом единым, - размышляла Лена, накрывая стол. После прогулки захотелось перекусить. - Интересно, если бы Вадик был миллионер? Я бы ему изменяла? - Лена засмеялась, - лезет же в голову всякая чушь.

- Сначала легкий, интимный ужин. Это сближает, - игриво предложила Лена, когда вернулся Вадим, - да и мама с собачками уснет.

Но они еще долго не решались войти в комнату, боясь, что теща, дочка и собачки все еще бодрствуют.

Вадим начал ласкать Лену. Она же, памятуя о том, что за "допуском к телу" стоит важный разговор, не отталкивала его. Да и сама невольно ощутила прилив нежности. Но каким-то шестым чувством Лена поняла, что мать не спит, и это ее раздражало.

Ничего хорошего на рассохшейся "тахте-предательнице" не получится. Ложе скрипело от малейшего движения. Стало досадно и горько. А ведь ей по-настоящему хотелось горячо приласкать мужа, что случалось нечасто.

- Пошли в ванну, - шепнула она.

-Зачем? - растерялся Вадим.

- За тем. Ты, как маленький. Всё тебе растолкуй.

Он подхватил ее на руки.

- Сумасшедший, - Лена, шутя, чуть оттолкнула его. Но потом обняла и крепко прижала к себе.

- Вадик, извини, что в такой момент, - надевая халат, начала Лена, - но я хочу знать твое мнение. Есть шанс получить свою, понимаешь, свою отдельную двухкомнатную квартиру. Это как находка, как выигрыш в лотерею, счастливый случай, другого такого в нашей жизни уже не будет, понимаешь?

Вадим терся щекой о плечо жены и мурлыкал что-то невнятное.

- Слушай и не перебивай, вопросы в конце. Она изложила свой план.

- Я должен жениться на Дрючке? - Вадим расхохотался.

- Тише, - Лена прикрыла его рот ладошкой. - Это же формальность, женишься фиктивно и, как я думаю, - она понизила голос, - ненадолго. К сожалению, ей уже ничем не поможешь. Врачи говорят максимум полгода, а может и меньше.

Пока будем разводиться, снова жениться, выписываться, прописываться, все уже и кончится. В нашем поступке нет ничего дурного. Ведь право наследства - законное право и принимается в любом обществе, любой моралью.

- Я все понимаю, но я и Дрючок. Непостижимо.

- Вадик, ты из-за деревьев не видишь леса. Пожертвуй своими амбициями ради общего дела, ради нашей семьи. Понимаешь, семьи. Меня, тебя, Юльки, наконец, - настаивала Лена.

Брак формальный, главное - квартира. Сколько можно жить, как партизаны, за шкафом? Разве это жизнь? - со слезами шептала она. - Разве не аморально то, что мы, два любящих человека, должны заниматься самым светлым и чистым чувством в совмещенном санузле? Может, сейчас ты зачал во мне сына. Но где? Здесь, в ванной! - она с силой ударила о край раковины.

- Надо бороться за себя. Или ты хочешь, чтобы наша дочь тоже провела всю жизнь за шкафом и, как мы с тобой, пряталась с мужем в туалете? Судьба, Вадик, дает нам единственный шанс, другого не будет.

Сказалось напряжение последних дней. Лена искренне зарыдала.

- Хорошо, хорошо, я женюсь, хоть на черте рогатом, - торопливо стал утешать ее Вадим, осыпая поцелуями, - только не плачь. Ведь я и не думал отказываться. Я готов хоть сейчас.

Лена умылась, холодная вода успокоила.

- Главное быстро и умело внушить ей, что ты ее безумно любишь. Это не сложно. Она к тебе неравнодушна, поэтому поверит.

- Я влюблен? - Вадим скорчил гримасу, - а не нельзя без комедий? Неужели она не согласится просто так отдать квартиру? Если дела так плохи, ей ведь все равно?

- Вадик! - Лена едва сдерживала себя, чтобы не назвать его бестолочью, - она ни о чем не должна даже подозревать. Ну, подумай, поставь себя на ее место, не дай Бог, конечно. К тебе приходят и говорят, вы смертельно больны, давайте заключим фиктивный брак, чтобы после смерти ваша квартира стала нашей. Что ты ответишь?

- А у меня никакой квартиры нет. У меня вообще ничего нет. Кроме тебя и Юльки, разумеется. А потом, если красивая женщина, то я бы подумал,- Вадим игриво подмигнул Лене.

- Не юродствуй. Дело серьезное. Твоя задача ее обольстить, все остальное - развод, брак, волокиту с пропиской - я беру на себя. Даже соблазнять ты ее будешь по моему плану.

- Я думал, вы уже обо всем договорились. Хорошо, ради семьи, я готов и с Дрючком переспать. Что надо делать?

- Умница, умница. - Лена поцеловала мужа. - Представляешь, две комнаты. У нас своя, у Юльки своя. Тогда ты поймешь, какая у тебя страстная супруга. Тогда никто нам мешать не будет, никто. А на деньги, которые скопили для обмена, купим машину. Хочешь машину?

- А мама и собачки куда дернуться? - насторожился Вадим.

- Останутся здесь. Пойми, наконец, у нас будет своя квартира, а у мамы своя. Для этого я весь этот сыр-бор и затеваю?

- А если мама захочет съехаться? У неё же давление, болезни разные. Помнишь, какие она истерики закатывала, когда мы хотели снять квартиру, - засомневался Вадим.

- Одно дело снять чужую, другое - переехать в собственную. Да мама спит и видит, как от нас избавиться. Думаешь, ей легко жить с такой оравой? Нервничать целыми днями из-за внучки, из-за нас с тобой. Мама только перекреститься, когда мы уберемся отсюда и освободим её.

- Если так, начнем обольщать. Но если честно, не представляю, как с ней можно переспать. Придется выпить литр водки, не меньше.

- Что за глупости, какая водка. Вовсе не обязательно сразу в постель. Надо поухаживать, объясниться в любви. - Глупенький, ты должен и меня понять. Мне во сто крат тяжелее, чем тебе.

Осознавать, что я собственными руками толкаю любимого человека на измену, не великое удовольствие, поверь. Но иного пути нет. И не будем больше об этом. Как ты добьешься ее согласия, неважно. Пощади меня и в тонкости не посвящай.

- Я думаю, надо хорошенько напиться, пойти к ней в гости, признаться в любви и дело с концом.

- Нет, - вздохнула Лена. - Слишком грубо. Хотя такой вариант не исключен. Но для начала вас надо как-то свести. Начнем с рыбок.

- Каких рыбок?

- Комнатных, маленьких. Она помешана на рыбках и давно рвется наградить нас аквариумом. Прекрасно, мы не против. Мы тоже любим рыбок.

- Жареных и копченных, - вставил Вадим

- Прекрати, - отмахнулась Лена и серьезно продолжала, - для начала нанесем ей визит, она давно приглашала. Вроде, посмотреть рыбок и посоветоваться, каких нам лучше купить. Потом уж сам к ней придешь, якобы, с моего ведома.

Поедите вместе на птичий рынок, походите там подольше, выберите рыбок, а дальше - по обстановке. Не волнуйся, я тебе буду подсказывать, как и что делать. Кстати, когда пойдем в гости, увидишь квартиру. Оценишь и поймешь, как хорошо жить в двух комнатах. Мы - в большой, Юлька - в маленькой. Красота. - Лена прижалась к Вадиму, мечтательно зажмурилась.

В дверь тихо, но настойчиво начала скрестись Надежда Федоровна. - Ле-но-чка, что с тобой? - послышался ее тревожный голос.

- Мама, а как ты думаешь, что обычно люди здесь делают?- грубо ответила Лена.

- А почему там нет света?- не отставала Надежда Федоровна.

- Забыла включить, - сквозь зубы процедила Лена.

- Я сейчас, - мать щелкнула выключателем. От яркого света оба зажмурились.

- Удружила, как всегда, - разозлился Вадим.

- Ах, ты не одна, - растерянно пробормотала мать. За дверь послышался тяжкий вздох и шарканье ног по полу.

- Не злись, потерпи, в нашей квартире такого не будет. - Заверила Лена.

Глава 4

Собираясь в гости к Светлане, Лена подобрала Вадиму рубашку и галстук под цвет костюма. Осмотрев его со всех сторон, она с чувством произнесла: - Ко мне на свидание таким пижоном не приходил, даже зависть берет.

Вадим тоже посмотрел на себя в зеркало и подумал: "Не дурно, только туфли жмут".

- Папочка, - изумленно уставилась на него Юлька. - Ты настоящий дог.

Лена и Вадим переглянулись. А Юлька принесла цветную открытку с красивой черной собакой на зеленом лугу. На обратной стороне было написано - "английский дог".

- Правильно, - Лена поцеловала дочку, - наш папа зверь-мужчина,- и, подмигнув мужу, добавила, - устами младенца глаголет истина.

Сама она оделась скромно, что бы не выделяться.

Вернемся поздно, - предупредила мать.- Ложись и нас не жди, дверь на цепочку не закрывай.

- Что за торжество, если не секрет? - полюбопытствовала Надежда Федоровна.

- Идем в гости к Светлане.

- У нее день рождения?

- Нет, я обещала Юльке рыбок. Посоветуемся, каких купить.

- За рыбками собрались, а нарядились, как на свадьбу. - Не выдержала и недовольно заворчала мать.

Лена ничего не ответила, но осталась довольна. Светка тоже должна оценить. По дороге она купила цветы. Неяркие гвоздики на длинных стеблях в целлофановом пакете, перевязанные голубой лентой.

- Для чего? - удивился Вадим.

- Не для чего, а для кого. Для Светки, конечно, ей будет приятно, придем, подаришь женщине цветы.

- Я?!

- Ну не я же.

- Черте что и с боку бантик, - Вадим покрутил букет в руке. Может еще и руку поцеловать?

- Прекрасная мысль. Она будет покорена.

- Нет уж, уволь. - Вадим вернул цветы. - Я подарю, только неси сама.

Но когда Светка открыла дверь, Лена не успела передать цветы мужу и сама вручила их Светке.

- От моего супруга, он застенчивый, стесняется.

Вадим неловко поклонился. Светлана смутилась, заволновалась.

Она тщательно подготовилась к встрече гостей. Привела себя в порядок, уложила волосы, немного подкрасила щеки, но по неопытности перестаралась, и румяна легли неровными полосами. В доме пахло пирогами и салатом. Лена вызвалась помочь подруге на кухне.

- А Вадик познакомится с твоими рыбками. Мы решили, что он с Юлькой будет заниматься аквариумом. Пусть пока вникает.

- Я вам позже все расскажу и покажу, я даже литературу подготовила, - радостно сообщила Светка из кухни.

Лена шепнула мужу. - Осмотри квартиру.

Вадим быстро обошел комнаты, заглянул на балкон и в совмещенный санузел, где с назойливым зудом из бачка текла вода. Он снял пиджак, закатал рукава и через несколько минут устранил неисправность.

Аквариумы, особенно настенный, ему понравились. Решил сделать на работе точно такой же, а пока купить что-нибудь небольшое. Отправился на кухню и заметил, что и там капают краны.

- Светлана Никитична, у вас "шведик" есть? - осведомился Вадим, - разводной ключ, - пояснил он на недоуменный взгляд Светланы. - Надо посмотреть ваше хозяйство, - он кивнул в сторону мойки. - Кстати, в туалете я бачок исправил.

Светлана, краснея, поглядывая на подругу, начала благодарить, заметалась в поисках ключа. Притащила старый ящик, набитый ржавым инструментом, но "шведика" там не оказалось.

- Не страшно, - энергично вмешалась Лена, - Вадик придет завтра и сделает. У него дома есть все, что нужно,- она украдкой взглянула на мужа.

- Конечно, я с радостью, - согласился он.

Светка растерялась, начала отнекиваться, но Лена спокойно настояла. - Давай без церемоний. Вадик сделает, - и начала расхваливать мужа.

Светка вконец смутилась и, поддавшись чувству благодарности, заявила, что немедленно дарит Вадиму и Лене любой аквариум вместе с рыбками.

- Нет, нет, - Лена замахала руками. - Сделаем лучше так. В субботу Вадик пойдет с тобой и Юлькой на Птичий рынок. Ты выберешь аквариум, и он купит.

Светлана уговорила гостей взять хотя бы на время несколько книг о разведении домашних рыбок. Лена согласилась.

- Представляешь, - шепнула она мужу, улучшив момент, - пришлось бы сейчас тащить эту лоханку да еще с рыбками. Ну, как тебе квартира?

- Ремонт нужен, - буркнул Вадим. - Надо будет поставить стену из сухой штукатурки и отделить маленькую комнату от большой, а балкон застеклить.

- Тогда большая станет меньше. Ничего менять не надо. Пусть Юлькина, - Лена кивнула в сторону маленькой комнаты, - пока останется смежной, а когда Юлька вырастет - видно будет.

Вадим начал было спорить, что Юльку надо отделить, но Лена не соглашалась, но вдруг подумала: "Из-за чего, собственно, спор? Все равно я буду менять эту квартиру и мамину на одну большую".

- Ладно, так и быть, будешь творить, что душе вздумается, - согласилась она, вспомнив, как Вадим, попав в квартиру матери, решил кое-что подновить.

Начал с входных дверей. Ободрал старую краску, грязь, зачистил наждачной бумагой и приготовился красить заново.

Но Надежда Федоровна закатила истерику. - Леночка, как он посмел прикоснуться к этим дверям? Их ведь красил твой отец.

- Когда это было? - возразила Лена, - сто лет прошло. Их давно пора почистить и покрасить.

- Боже, - затрясла руками мать. - И тебе, дочери, нипочем память об отце, я не допущу, чтобы посторонние распоряжались в моем доме.

- Мамочка, может, ты забыла? Он мой муж, а не посторонний.

- Да, дорогая, тебе он муж, но мне - посторонний.

После этого Вадим больше ни к чему в квартире не прикасался. Двери долго еще пестрели ободранными пятнами. Пока Лена сама не покрасила их, как умела.

Но через некоторое время Надежда Федоровна вдруг заявила:

- Леночка, обрати внимание, в доме все валится, все течет и капает, а твоему благоверному нет до этого никакого дела, палец о палец не ударит.

Вадим на просьбу Лены что-нибудь починить, твердо заявил.

- Я же посторонний, а раз так, то и делать ничего не собираюсь. Пусть все рухнет в память ее супруга.

С тех пор Лена не досаждала мужу с мелким ремонтом квартиры, а управлялась сама. А на недовольство матери отвечала, что постороннему трогать чужие вещи воспрещается. Та умолкала и удалялась за шкаф.

Вечер у Светки прошел весело. Сначала, правда, она просила прощения по любому поводу. - За салат, который пересолила, за картошку, которая вышла совсем не хрустящей.

Ну, а когда выпили и закусили, быстро разговорились, все оказалось вкусным и общение наладилось. Лена заметила, что муж и подруга чувствуют себя намного свободнее, чем в доме матери.

А Вадим, напустивший на себя сначала суровый вид, так разошелся, что, прощаясь, поцеловал Светлане руку и наговорил множество комплиментов. Условились встретиться в выходной на Птичьем рынке.

- Молодец, - похвалила Лена мужа, когда возвращались домой. - Считай, она твоя. Я по ее глазам увидела - сражена, - Лена поцеловала мужа, он обнял ее за плечи.

- Я заслуживаю поощрения, - прожурчал его голос.

- Какого?

- "Допуска к телу".

- Обязательно. Только теперь, для полного вхождения в роль, ты должен думать только о Светке, - пошутила Лена.

- Одно другому не мешает, - неожиданно с раздражением произнес Вадим. - В любом случае на наши отношения с тобой это влиять не должно. Одно дело... - Он осекся, - а другое - заставлять себя думать о ней и мечтать. Это уж прости, не обязан, да и не получится.

Не ожидая подобной реакции, Лена притихла. Хотела было возразить, но подумала: "Он выпил, лучше не заводиться".

- Само собой, разумеется. В любом случае ты и я останемся мужем и женой. Перед Богом, перед нашей совестью, мы муж и жена.

- Ты так рассуждаешь, будто квартира нужна только мне. - Лена не смогла сдержать себя, настолько тон мужа обидел её. - В первую очередь она нужна твоему, нашему ребенку. Да я бы ради квартиры, ради дочери, ради всей нашей семьи, вышла бы замуж за черта, идиота, маразматика, за кого хочешь. Только найди мне такого, найди, - Лена опомнилась, поняла, что кричит. Взяла себя в руки и стала снова повторять свои доводы, убеждая мужа.

- Что ты, что ты? Я же готов, я от Дрючка не отказываюсь, - залепетал Вадим, стараясь успокоить жену. - Он вспомнил, как брил тестя, а из-за шкафа доносился беспрерывный смех бабушки.

А иногда она выходила и, широко улыбаясь, говорила, глядя на него и отца Лены, - что это за люди? Пора и честь знать. По домам, по домам.

Надежда Федоровна пыталась ее успокоить, увести, но бабушка возмущалась. - А ты что за девка? Прочь руки, негодная. Да меня принимала лично Надежда Константиновна.

Когда-то, в молодости, бабушка действительно была на приеме у жены вождя революции. А потом всю жизнь, к месту и не к месту, гордилась, считая этот факт самым великим событием жизни. Даже впав в маразм и перестав узнавать родных и близких, она помнила о встрече с Крупской.

- Скоро, скоро мы все пойдем по домам, - грустно говорил отец Лены, - встретимся с Надеждой Константиновной.

Глава 5

- На базаре старайся ухаживать, будь внимательным, делай комплементы. И ради Бога - никаких прямых намеков, - инструктировала Вадима Лена перед встречей с подругой. - А после рынка обязательно затащи её в гости. Скажи, что я жду и обижусь, если откажет.

На птичьем рынке настроение у Вадима испортилось. Ему постоянно казалось, что окружающие с недоумением смотрят на него и Дрючка. Он старался идти в стороне, всем своим видом показывая, что ничего общего с ней не имеет.

Но Юлька, безмерно радуясь, ухватила одной рукой отца, другой "тетю" Свету и водила их, весело болтая. Сначала по настоянию дочери обошли ряды с кошками.

Юлька, не погладив, не пропускала ни одной. Вадим плелся за ними. Потом пошли осматривать ряды с птицами. Юлька захотела попугая. Вадиму и Светлане стоило немалого труда отговорить ее. Светка поспешила увести их к заветным рыбкам.

Помня наказ жены, Вадим остановил выбор на самом крохотном аквариуме. - Для начала возьмем этот. Когда рыбок станет больше, и мы научимся за ними ухаживать, купим большой.

Уговаривать Светлану пойти к ним на обед долго не пришлось. Она порывалась купить торт, но Вадим убедил ее, что это лишнее. Лена испекла пирог.

Дома их ждал теплый прием. И хотя Надежду Федоровну за стол не приглашали, она появилась поздороваться с гостьей. А Бубочка и Любочка приветливо залаяли при ее появлении.

Светлана чуть ли не с порога стала показывать, как устроить аквариум.

Лена подтолкнула мужа. - Иди, слушай, расспрашивай и вникай. У вас должны быть общие интересы.

Вадим, нехотя, подошел к Светке и с тоской стал взирать на нее.

Во время обеда Лена, будто невзначай, завела разговор о капающем кране в кухне Светланы и заверила подругу, что завтра Вадим его исправит.

- Мелочи, - отмахнулась Светка, - сто лет уж капает. Не надо Вадиму Сергеевичу из-за такого пустяка время терять.

- Для Вадика это в удовольствие, - ласково возразила Лена и толкнула незаметно его ногой.

- Можно сказать наслаждение. Краны моё хобби, - вздохнул он, но сразу же серьёзно заметил, - а вообще текущий кран потенциально опасен. Например, вас нет дома. Сток забился, а кран капает. Раковина может переполниться и залить соседей.

Светка согласилась, но, как показалось Лене, мельком взглянула на капающий кран у них в кухне. - Наш он тоже сделает. Да, Вадик?

Он молча кивнул.

Когда Светка ушла, Вадим твердо заявил, - Дрючку кран отремонтирую, а в квартире твоей мамочки, пусть хоть весь дом затопит, палец о палец не ударю.

Глава 6

- Зачем надевать костюм? Я же не на танцы иду, а кран ремонтировать.

- Неужели не понятно? Женщина сразу поймет, что ты пришел не только гайки крутить, а принарядился ради нее. - Выдала деньги на цветы.

- Купишь гвоздики, на длинных ножках, в красивом пакете. Вручая букет, поцелуй руку. Когда разговоритесь, слегка пооткровенничай. Намекни, что жизнь твоя сложилась не очень счастливо, что меня ты больше уважаешь, чем любишь. В общем, говори и действуй, согласно обстоятельствам. Но без грубостей.

- Хорошо, но врать, что тебя не люблю, не стану. Я не могу и не буду на нас наговаривать. - Вадим смутился и расстроился.

- Господи, - Лена нежно поцеловала мужа. - Я не сомневаюсь в твоих чувствах. Но как же быть? - она глуповато улыбнулась. -Пойми, это же фиктивно. На самом деле ты любишь меня, а я тебя, - она опять поцеловала его и шепнула. - Придешь поздно, все уснут и мы... - Лена многозначительно повела глазами.

- И долго такое будет продолжаться? Цветы, руки и всякая чушь?

- Как получится, - строго ответила Лена. - Конечно, надо спешить, пока болезнь не стала явной. Но нахрапом брать ее опасно, может что-то заподозрить.

Сложив инструменты в портфель, Вадим отправился к Светлане. Вместо цветов он купил две бутылки портвейна.

- По случаю ремонта выпьем и - в койку, вот и вся любовь, нечего тянуть кота за хвост, - решил он.

Работа с краном отняла больше времени, чем он предполагал. Помимо того он забыл прокладки.

- Бросьте вы, пусть капает, - попробовала урезонить гостя хозяйка. Но Вадима охватило чувство ненависти к крану, укрепившее желание починить его во что бы то ни стало.

- Найди кусок кожи, - стиснув зубы, приказал Вадим.

Он сам не заметил, как стал обращаться к ней на ты. Светлана заметалась по квартире, выгребла все ящики, но нигде, как назло, не было нужного материала. Тогда она принесла туфель.

- Подойдёт?

- Он же новый, резать жалко, - усомнился Вадим.

- Ерунда, второй я потеряла, - соврала Светка.

Изрезав туфель и сделав прокладку величиной в две копейки, Вадим остался доволен. Кран капать перестал. Светка не знала, как отблагодарить, принялась приглашать к столу.

Он, извлёк из портфеля бутылку, - надо бы, хозяйка, обмыть, а то снова рассохнется, - Вадим игриво подмигнул Светлане.

- Я думала чаем отделаться, - смутилась Светлана, но поставила на стол рюмки.

- Э, да разве это тара для серьезных людей. Давай-ка хозяйка фужеры.

Хозяйка повиновалась. Похлопотала с закуской и пригласила к столу.

Вадим наполнил фужеры до краев, в кухне запахло, как в паршивой забегаловке. Он остерегался подобных напитков, но, сообразуясь с обстановкой, рассудил, - чем женщина сильнее захмелеет, тем станет более сговорчивой. А "крепляк" подходит в таких случаях, как нельзя лучше.

Произнеся "дежурный" тост за хозяйку, общее здоровье и кран, он выпил первым. Светлана только пригубила. Но Вадим грозно запротестовал, - обижаете, Светлана Никитична, в следующий раз, если что-то сломается, не приду.

Светлана, чтобы не обижать гостя, собравшись с духом, осушила фужер до дна. Вадим сразу же наполнил их снова и достал вторую бутылку.

- Нет, нет, - испуганно запротестовала Светлана,- мне будет плохо.

- От вина бывает только приятно и весело, - возразил Вадим.

Но как он ни уговаривал, Светлана пила "только за компанию" малюсенькими глоточками. Но он заметил, что вино действует на неё довольно быстро. Лицо становится скованным, деревенеет, а глаза она старается раскрыть шире.

- Замечательно, - обрадовался про себя Вадим, - еще немного и ты готова. Сам он почувствовал душевный подъем. И выпив ещё фужер, решил, что пора действовать.

-Можно посмотреть аквариум-картину, на стене в спальне? -Спросил Вадим.

Не успели они войти в комнату, как он подхватил Светлану на руки. Ее маленькое тело оцепенело, сжалось, а рот беззвучно хватал воздух, как у рыбы, выброшенной на берег.

Вадим шагнул к кровати, но Светлана высвободилась и убежала из комнаты.

- Вот дура, - беззвучно рассмеялся Вадим, - все дело испортила.

- Светлана Никитична, что ты, ей Богу, как маленькая, - лениво, скрывая улыбку, заговорил он, войдя в кухню.

Светлана дрожащими руками прикуривала сигарету. Увидев его, метнулась за стол. - Вадим Сергеевич, вам плохо, - быстро заговорила она, отступая.

- Мне? - воскликнул он. - Напротив, мне очень хорошо.

- Нет, нет. С вами, что-то случилось, - Светлана пыталась спрятаться от Вадима, который широко расставив руки, наступал на неё.

- Не надо, - пронзительно и жалобно закричала Светлана, выставив вперед тонкие ручонки.

Крик привел Вадима в чувство. Он отшатнулся и поспешно стал оправдываться. - Светлана Никитична, успокойтесь. Я же пошутил, я не хотел вас обидеть.

Светлана заплакала, смяла потухшую сигарету и, облокотясь на стол, заревела навзрыд, не стесняясь Вадима.

Он, не зная, что предпринять, топтался на месте и мямлил слова утешения.

- Идите домой, уже поздно, - произнесла она слабым голосом.

Вадим вспомнил инструкцию Лены. И, собравшись с духом, произнес, - Светлана Никитична, каюсь, я не мог сдержать себя. Ведь я не виноват в том, что вы мне нравитесь!

- Вы просто выпили, - тихо возразила она. - Прошу Вас, идите домой.

Но Вадима разобрало. Вино придало смелости и наглости. Он неожиданно рухнул на колени и начал клясться, что давно думает о ней, что порыв его был чистым и искренним.

- Господи, Господи, - перепугано твердила Светлана. - Прошу, вас, уходите, уходите. Или я позвоню Лене.

Вадим понял, что переигрывает. Он быстро собрал пожитки и, еще раз извинившись, попятился к двери.

Свежий воздух приятно охладил лицо, отрезвил.

- Напился погани из-за этой мымры. Унижался, клялся в любви. Тьфу, - сплюнул он в сердцах, - а она хотя бы из сострадания что-нибудь ответила. Нет, это полный Дрючок. Но я тебя, голубушка, всеравно уговорю. Теперь это дело принципа.

- Ленчик, теперь взять ее - дело чести, - заявил он с порога, когда жена открыла дверь.

- Тише, где ты так набрался?

- У твоей лучшей подруги. Но я ее все равно, вот увидишь... - на звук его голоса, рассчитывая на прогулку, выкатились Бубочка и Любочка.

- А, мои лохматые друзья, - обрадовался Вадим. Потянулся к собачкам и шлепнулся на пол.

На шум вышла Надежда Федоровна и, с ужасом подхватив собачек, унесла за шкаф.

- Господи, Вадик, - Лена проводила мужа на кухню, закрыла дверь. - Расскажи, что произошло, только не кричи.

- Я действовал согласно инструкции, но она меня отвергла, увы!

- Ты купил цветы?

- Конечно, два больших букета. Но ничего не помогло. Клянусь, теперь для меня это дело чести.

Он попытался обнять и поцеловать Лену. Она отвела его в ванную, открыла холодную воду, пытаясь хоть немного привести его в себя.

Но Вадим понял это по-своему. Обрадовался, бормоча ласковую чушь. Лена, боясь разбудить Юльку и потревожить мать, пыталась отбиться от его назойливых приставаний.

Она угрожала ему "отлучением от тела" на долгие месяцы, уговаривала пожалеть ее здоровье. Наконец вырвалась и твердо заявила, что не допустит насилия.

- Ах, так, - вскипел Вадим. - Ну и пошла к черту со своей подружкой. Я больше в этом не участвую. И завтра же все ей расскажу, - пригрозил он.

- Мерзавец, негодяй, - Лена была потрясена таким оборотом дела. Не удержалась и в сердцах отхлестала его по щекам.

Так, хорошо, - гордо, хмельным голосом воскликнул он, - сейчас же возвращаюсь к Дрючку и всё, как на духу, ей изложу. Пусть знает, какая у неё лучшая подруга.

Лена испугалась. - Пьяный идиот, он же совершенно не вменяем и способен на все.

Чтобы остановить мужа, она, преодолевая отвращение, решила уступить ему. Он сразу стал ручным. Начал извиняться, дыша перегаром, стал шептать нежные пошлости, а потом "уставший и довольный", уснул.

Оставшись одна, Лена негодовала. - Он же, подлец, шантажирует меня. - Вспомнила, что это не первый подобный случай. - А мама ведь права, - со злостью подумала она, - он способен на все. Этому надо положить конец. Но как?

Заплакала, понимая, что сейчас он неуязвим, и это бесило еще больше. Потом успокоилась. - Ничего всему свое время. Вот когда получу квартиру и пропишусь, тогда посмотрим. А пока, стиснув зубы, должна терпеть.

На следующий день Вадим не знал, куда девать глаза. Пил он редко, и поэтому угрызение совести и раскаяние после подобных выходок мучило его искренне и глубоко.

Он, вспомнив подробности, поведал Лене все, без утайки.

- Настоящая подруга, - иронически заметила Лена, - мужик бы сразу предал, а она устояла.

- Это еще раз доказывает, что она не женщина, - буркнул Вадим.

- Кем бы она ни была, мы обязаны выдать её за тебя замуж и как можно быстрее, - пошутила Лена. - Если честно, я удивлена, я думала, она согласится с первого захода. Теперь дело осложняется. - Лена напряженно думала.

- Ладно,- ты, кажется, собирался к родителям? Поезжай, проведай. От нас привет. Мы бы с Юлькой присоединились, но сегодня на вечер накопилось много дел. Такой щедростью она хотела подчеркнуть его вину.

Лена не любила родных мужа. Обычно, из вежливости, приглашала их на день рождения внучки. Не более того.

Если свекровь жаловалась, что Юлечка давно не приезжала, Лена, лукавя, говорила мужу. - Я понимаю, она скучает, но сам посуди, как ей тяжело. У твоей сестры ведь тоже ребенок, и она много сил отдает ему. Так зачем ее перегружать?

- Сходи, проведай, проветришься заодно. Кстати, намекни, что, возможно, мы разведемся. Только не вздумай правду рассказать.

- Разведемся? - Вадиму показалось, что он ослышался.

- А как же иначе? - она наклонилась к его уху. - Шила в мешке не утаишь, надо потихонечку окружающих подготовить.

- К чему? - он никак не мог сообразить, что Лена имеет в виду.

- А как же ты думаешь жениться на Светке без развода? Это невозможно. А неожиданный развод будет выглядеть неубедительно. К тому же сам факт твоего брака с моей лучшей подругой, которая скоропостижно умирает, и то, что мы снова сходимся и переезжаем в её квартиру, может вызвать ненужные разговоры. Надо постепенно настраивать окружающих на наш разрыв.

Как только за ним захлопнулась дверь, Надежда Федоровна явилась в кухню с горящими от волнения глазами.

- Леночка! Эта беспардонность выше пределов моего терпения. Мало того, что этот мерзавец живет в моем доме, как при коммунизме, он еще и пьет, как сапожник и... - она чуть не задохнулась от ярости, но найдя в себе силы, продолжила. - Если ты не приведешь его к порядку, придется мне этим заняться. Да, да, дорогая, я твоя мать и имею на это право. Когда дитя в опасности, а ты мое единственное дитя, мать имеет право на все ради защиты своего ребенка...

Бубочка и Любочка тонко повизгивали, перебирая лапками.

- Да, мамочка, пожалуй ты права. Но сначала я сама с ним поговорю. Лена обняла полные плечи матери, прижалась к ней, поцеловала в голову.

Ей стало жалко мать, которая принимает все так близко к сердцу и переживает. А ведь предстоит понервничать еще из-за развода, из-за фиктивных, но для нее-то настоящих, ссор. Лена ко всему прочему, для пущей убедительности планировала небольшие скандалы.

- А может рассказать ей все, как есть? - Но она тут же прогнала эту мысль. - Нет, ни мать, ни Юлька ничего не должны знать. Конечно, все равно придется врать, выкручиваться. С мамой проще - развелись и точка. Она наверно будет только рада этому. А Юльке скажу, что папа уехал в командировку. Вернется через год.

Мамочка, я обязательно поступлю так, как ты советуешь, - она, сославшись на массу дел, поспешила закончить разговор, и проводила Надежду Федоровну к Юльке.

Лене надо было остаться одной, чтобы наметить план дальнейших действий. Провал мужа ее поразил. Она представила, как Вадим пытался овладеть Светкой. С одной стороны ее радовало, что Светка не предала, не бросилась на шею Вадиму, но с другой - это раздражало ее, потому что осложняло дело.

- Подумайте, какая недотрога! Сама, как есть, дрючок-сморчок, мышь белая. Наверно, и мужика в жизни не имела, а с гонором. Да, Дрючок - большой оригинал. Хочет идеальной любви, только ее, бедолагу, никто не хочет. И отказала она Вадику не из высоких принципов, а из простых житейских соображений, - рассуждала Лена. - Явись он к ней свободный, разведенный, тогда бы она его ни за что не упустила.

Лена еще раз посетовала на мужа за неудачную попытку "объяснения в любви". Но злости не было. Что сделал, то сделал. Сейчас важнее обдумать другой, уже беспроигрышный ход.

- Напишем ей письмо-покаяние, письмо-признание. Лена стала готовить обед и мысленно продумывала письмо.

Во-первых, я вас люблю. Во-вторых, искренне желал вас, как любимую женщину, но к моему огорчению наоборот оттолкнул, в чем глубоко раскаиваюсь. В-третьих, ради Вас готов разойтись с женой, в-четвертых, если получу отказ, покончу жизнь самоубийством, - Лена рассмеялась, - не слишком ли переборщила? Нет, вполне в ее вкусе. Чем больше чувственной ерунды, тем доходчивее.

Вадим вернулся под вечер и, как всегда, с гостинцами от родителей - банками с компотом, помидорами, огурцами и вареньем. У него осталось легкое ощущение вины, которое он старался загладить.

- Что ты мне принес? - В кухню влетела Юлька и набросилась на компоты и варенье. Лена разрешила ей полакомиться только абрикосами. Юлька сначала ложкой, а потом рукой выхватывала крупные, сочные плоды.

Надежда Федоровна, несколько раз молча появлялась в проеме дверей. Она многозначительно меняла выражение лица, что означало. - Леночка, как можно давать ребенку домашние консервы? Ведь это опасно. Ведь это делали чужие люди. Ребенок может отравиться.

Лена наизусть знала гримасы матери и понимала, что это лишь естественная ревность к "той" бабушке. Поэтому на выразительные демонстрации матери не обращала внимания.

Увела Вадима в комнату. Усадила на тахту. - Милый, разве я не понимаю, как тебе трудно? Я тебя ни в чем не виню, но и ты иногда думай, о том, что живем мы не в отдельной комнате. Пойми, я не всегда могу делать то, что мне хочется. Поверь, как только мы выберемся отсюда, - Лена ударила кулачком по шкафу, - наша жизнь станет совершенно другой. И ради этого стоит постараться, - она стала излагать свои соображения по поводу дальнейших действий.

- Ты должен разжалобить Светку, испугать, удивить. Для этого я от твоего имени написала ей письмо. Слушай, - Лена прочитала.

- Здорово, - изумился Вадим, - прямо как у Пушкина. Ты мне таких писем никогда не писала.

- Ты мне тоже.

- А не слишком сильно насчет моего... - Вадим замялся, - самоубийства?

- Нет, для Светки именно то, что надо. Любовь без конца и без края. Не переживай. Жертвы от тебя не потребуется. Но действовать надо. Такое откровение должно ее всколыхнуть.

- А если она действительно меня не хочет и снова откажет?

- Если, да кабы. Не надо было лезть к ней с пьяной физиономией. - Лена разнервничалась. - Вот когда откажет, тогда и думать будем.

После выходки Вадима Светлана избегала встреч с Леной. А если случалось неожиданно столкнуться, то говорила быстро, невнятно, все время куда-то торопилась и смотрела в сторону.

Лена же наоборот старалась быть как можно приветливее и откровеннее. Она туманно намекала, что муж охладел к ней и кем-то серьезно увлечен.

При каждой новой встрече становилась откровеннее. Все больше и больше сомневалась в чувствах мужа. Извинялась, что надоедает

подруге своими семейными делами.

- Понимаешь, Светик, мне даже поделиться не с кем. Ты у меня единственная подруга, которой я могу доверить все. Может, я выдумываю? - сомневалась Лена.

Но тут же восклицала, - нет, сердце не обманывает. Он не со мной, я знаю, что он любит и думает о другой женщине. Я не представляю, кто это, но уверена, что она очень порядочный человек.

Мой Вадик не может полюбить недостойную женщину. Я не эгоистка. Ведь та, которую он избрал, достойна счастья, если по-настоящему любит его. А я знаю, что он никогда бы не опустился до грязной интрижки. Если Вадик уйдет к ней, я не стану препятствовать. Насильно мил не будешь, да и настоящая любовь всегда права,- вдохновенно разглагольствовала Лена.

Светка молчала, густо краснела, прятала глаза. Лена настойчиво преследовала ее своими жалобами и внушала, что уже сама любит ту, которую избрал Вадим.

Ответ на письмо от Светки не приходил. Лена вооружилась терпением. Но Светка молчала. Лена начала беспокоиться. Может, она чувствует свой недуг? Может, догадывается об истинной цели Вадима? Решила более конкретно узнать о ее болезни. Ей казалось, что тогда многое станет проще и яснее.

В магазине "Медкнига" с озабоченными лицами суетились десятки покупателей. Лена почувствовала себя неловко и, ощущая некоторое смущение, стала медленно двигаться вдоль прилавков, читая названия разделов: "Педиатрия", "Энциклопедии и справочники". И вдруг глаза споткнулись на табличке: "Онкология". Сердце у нее забилось учащенно. Она пыталась прочесть названия книг, но ей это не удалось.

- Вы еще не подобрали? - неожиданно обратилась к ней девушка-продавец.

- Нет. Я ищу что-нибудь о мочевом пузыре, - Лена на секунду запнулась, понизила голос, - о болезнях, в основном онкология.

- Мочеполовых путях? - уточнила продавец и, сняв с полки тонкую книжечку оранжевого цвета, протянула Лене. - Только что получили. Деньги в кассу.

Лена быстро полистала страницы, промелькнули главы, таблицы, графики. Ее пальцы застыли от первых строчек, попавшихся на глаза: "Результаты лечения в целом не удовлетворительны, что связано в первую очередь с запоздалой диагностикой".

"Все, как у Светки", - подумала Лена. "К группе риска относятся люди, работающие с химическими веществами, на транспорте, а также заядлые курильщики и люди, принимающие мало жидкости, но не испытывающие потребности к мочеиспусканию".

- Надо немедленно бросить курить машинально подумала Лена,

Глава 7

- Будем разводиться, - Лена тихо засмеялась, пошлепала ладошкой по руке мужа.

- Прямо сейчас и здесь? - они сидели в кухне, ужинали.

- Практически - да, - шепнула Лена, - надо всех подготовить заранее, чтобы не задерживать дело. Как только я добьюсь от Светки согласия на брак с тобой, вы моментально расписываетесь. Но к тому моменту мы уже должны быть в разводе.

Но для мамы и других людей станет непонятно, почему мы развелись без всяких причин? Все смекнут - дело нечисто. Поэтому, - Лена загадочно приблизилась к мужу, - необходимо разыграть ссору.

- Это как же? Я должен буду бить тебя, а ты будешь кричать не своим голосом?

- Зачем такие крайности. Все наши размолвки должны оказать влияние на маму. Ребенок ничего не должен подозревать. Травмировать ее психику ни к чему. Думаю, от Юльки всё можно будет скрыть. Когда ты уйдешь к Светке, я скажу, что папа уехал в командировку.

- А из командировки буду писать вам письма.

- Это идея, - похвалила Лена, - это мы организуем. А сейчас для мамы мы с тобой - поссорились. Тихо, мирно. Начнем с того, что спать будем отдельно.

После ужина Лена принесла мужу черновик заявления в суд на развод, где говорилось, что он не имеет никаких имущественных претензий и дает согласие на развод без присутствия на суде.

- Перепиши. Я бы и сама все сделала, но это документ. Нужно, чтобы было написано твоим почерком.

- А почему я ни на что не претендую? - Вадим улыбался.

- А на что собственно ты можешь претендовать? Квартира мамина, мебель тоже ее, разве что тахта? Можешь забрать, а в придачу и "чеховский" шкаф.

- А аквариум? - трагически произнес Вадим. - Это ведь я его купил.

- И тебе не стыдно? Лишать ребенка радости? У твоей возлюбленной три аквариума.

Они рассмеялись. Вадим переписал заявление.

К ночи Лена установила раскладушку. Диван пришлось сложить, иначе она не помещалась. Настроение у нее было бодрое, как после прогулки на свежем воздухе. Она чувствовала, что дело пошло.

- Значит, все будет так, как я задумала, - убеждала себя Лена.

- Ленчик, милая, иди ко мне на диванчик, - позвал шепотом муж.

- Прекрати. Мама услышит, собачки проснутся. Юльку разбудим.

И сразу из-за шкафа, в подтверждении её слов, донесся настороженный рык Бубочки и Любочки.

- Ты же говорила, что мы в ссоре только для мамы, - не унимался Вадим.

Лена промолчала.

- Значит, я сейчас должен поститься, а потом ещё и как вдовец. Так не пойдет, - шептал, полушутя, полусерьезно Вадим.

Лена почувствовала, как его рука бесцеремонно задрав подол ночной рубашки, шарит по телу. Потом он ловко перелез к ней на раскладушку.

Лена в первые секунды онемела от злости. - Как ты смеешь, стыдись, - срываясь на фальцет, возмутилась она. Не прикасайся ко мне, вон отсюда!

- Хорошо, уйду, - голосом избалованного ребенка прошипел он. - Но тогда сама спи с Дрючком и женись на ней. А мне и так хорошо.

Лена ощутила, как задрожали руки, но, пересилив отвращение, глухо ответила. - Ладно, иди в ванную. Займемся любовью в совмещенным туалете. Очень романтично.

Когда вернулась в комнату, тихо устроилась на раскладушке. Вадим бесцеремонно завалился на тахту, которая заскрипела и завизжала. Собачки только слегка зарычали, но ни мать, ни Юлька не проснулись. Вскоре муж захрапел. А у Лена сна как не бывало.

Мысли, одна нелепее другой, терзали воображение.

Я у него в плену. Но может и хорошо, что именно так все произошло. Он показал свою сущность и думает, что это сойдет ему с рук.

Погоди. Как только квартира останется за нами, и мы вновь распишемся, я сумею тебе отомстить.

А вдруг он меня оставит в дураках? Откажется снова расписаться? Ведь это проще простого. Ведь, как спокойно, с глупыми шуточками, он согласился на развод. Даже не пытался возражать. Да еще выбрал тактику шантажа и угроз. Разве это не говорит о его лживости? Разве любящий человек стал использовать сложившуюся ситуацию? Нет! Мать права. Он хитрый и коварный.

Утром, как только Вадим убежал на работу, мать в халате и тапочках на босу ногу поспешила в кухню.

- Леночка, - она прижала ладони к груди, будто собираясь запеть что-то из классики. Бубочка и Любочка суетились у ее ног. - Объясни мне, наконец, что происходит?

- Ничего, мамочка, не происходит. Все хорошо, - она опустила голову.

- Как ничего? - Надежда Федоровна, опасаясь, что услышит Юлька, плотнее прикрыла дверь. - Извини, но я слышу, как этот негодяй терзает тебя. Что это за патологическая похотливость? Посмотри на себя, как ты выглядишь? Прости, что я вмешиваюсь, но я же мать. Кто, кроме меня, сможет защитить своего ребенка? Я понимаю это деликатная тема, но я волнуюсь о твоем здоровее. Ты сама мать, у тебя ответственная работа, а он устраивает ночные оргии.

- Ма, о чем ты говоришь, какие оргии? - Лене хотелось рассмеяться, но она сдержалась. - Неужели ты не замечаешь главного? Мы только для тебя и Юльки поддерживаем отношения.

- Постой, постой, Что ты этим хочешь сказать?

- Ничего особенного, просто мы разводимся. Но прошу тебя ни слова Юльке. - Лена обняла мать. - Наконец, твоя мечта сбылась. Он от нас уходит.

- Моя мечта? О чем ты? У тебя разве кто-то есть?

- Не у меня. Он влюбился в другую женщину и уходит к ней.

- Значит, он тебя бросает, - Надежда Федоровна освободилась от объятий дочери.

- Наверное, так, - согласилась Лена.

- И ты говоришь об этом, как о каком-то пустячке? Ты должна звонить во все колокола, что-то предпринимать.

Бубочка и Любочка заволновались, начали крутиться возле дверей и поскуливать.

- Тише, мои любимые, тише, - Надежда Федоровна присела на стул, подхватила собак и зашептала. - Леночка, мы обязаны вернуть его любыми средствами. Любыми! Это же катастрофа! Как он смеет разбивать семью? Как он смеет! О ребенке он подумал? Оставить девочку без отца. Какой эгоизм. Он влюбился. Подумайте, какое событие. Нет, Леночка я этого не допущу. Кто эта особа, ради которой он готов пожертвовать тобой и ребёнком?

- Мамочка, успокойся. Я этой особы не знаю, но главное, я - не против. Пусть уходит.

- Леночка, если у тебя кто-то есть - это один разговор, если нет, тогда я не допущу никакого развода. Я - мать и обязана защитить тебя.

- Хорошо, мамочка. Делай, как считаешь нужным. Но ему пока ни слова. Так надо, - многозначительно добавила Лена.

- Я тоже не сижу, сложа руки. Пока не буду посвящать тебя в свои планы. Об одном прошу - не волнуйся Я сама смогу защитить себя и ребёнка.

Юлька по утрам любила понежиться в постели. Но сегодня встала раньше обычного и появилась в кухне во время разговора Лены и матери. Надежда Федоровна умолкла на полуслове, начала морщить лицо, намекая, что Юлька в кухне. Удалилась в ванну.

Лена заметила, что Юлька, всегда веселая и задорная, стала тихой и задумчивой.

- Что это наша девочка кислая? Горло болит? - она приложила ладонь ко лбу дочери. - Вроде не горячий, а горло, открой рот.

Но вместо этого Юлька вдруг спросила, - ты уже не любишь папу?

Лена молчала, не зная, что ответить. Вопрос дочери ее больше удивил, чем насторожил.

- Что за глупости? Что за фантазии? Кто тебе такое наговорил? - Она обняла, приласкала дочь, но Юлька напряглась и слегка отстранилась.

- Никто не говорил. Просто бабушка любит собачек и спит с ними. Я люблю куклу Дашу и тоже сплю с ней. А когда ты любила папу, вы тоже спали вместе.

- Юлечка! Ну, причем здесь кукла и собачки? Мы же люди. А у людей всё по-другому. У папы просто болит нога, и спать нам вместе сейчас неудобно. Вот и все. Когда он выздоровеет, мы снова будем спать вместе.

Лена гладила головку дочери, и сердце ее сжималось.

- Какая она наблюдательная, - удивилась Лена. - Дальше, наверно, будет еще труднее. Если сейчас ребенок делает такие выводы, сказками о командировках её вряд ли успокоишь.

Глава 8

Лена чувствовала, что подруга письмо прочитала, но ответа не было.

- Светик, теперь я уже точно знаю, что он любит другую, - продолжала Лена жаловаться на мужа. - Представляешь, категорически отказался спать в одной постели. Извини за такие подробности. Но мне больше некому пожаловаться.

Я с трудом скрываю от матери нашу размолвку, хотя понимаю, ничего наладить нельзя. Да я и не стремлюсь. Разбитый горшок не склеишь. Желаю ему только одного - счастья с новой женой. Если бы я знала, кто эта женщина, сама бы попросила её полюбить Вадика, он так страдает.

Лена начала уставать от двойной жизни. Днем перед матерью они разыгрывали спектакль натянутых, вежливых отношений, а по ночам Вадим постоянно домогался её. Отказать она не могла, как бы себя не чувствовала, он сразу грозился раскрыть Светке затею с квартирой.

Лена возненавидела мужа и Светку как лютых врагов. Её раздражала мать, которой надо было лгать и которая лезла "не в свое дело" с советами и увещеваниями. Злила даже дочь, которая, казалось, всё понимает, а делает вид, что верит в "больную ногу у папы".

День ото дня напряжение росло. Лена боялась, что сорвется. Ей стало казаться, что Светка догадывается и специально издевается над ней.

Теперь, когда они встречались. Лене стоило большого труда сдержать себя и не закричать, - сколько ты, Дрючок несчастный, будешь мучить меня? Ты замуж выходить думаешь?

Неожиданно долгожданное письмо оказалось в руках Лены. Вадим каждый вечер после работы заходил на почтамт, куда он просил Светлану прислать ответ "до востребования". Его там уже знали, и долгое время девушка-оператор отвечала ему - нет, и вдруг она улыбнулась и подала конверт.

"Уважаемый Вадим Сергеевич! Не знаю, может быть, я поступаю дурно, но молчать больше нет сил. Чувствуя в каком состоянии Вы находитесь, как страдаете, я не могу не ответить. Я ощущаю это ежечасно, ежеминутно, всей душой. Пишу еще и потому, что мучается моя лучшая подруга, которую я люблю и уважаю. А причиной всему я.

Признаюсь откровенно, что с первой встречи в доме Надежды Федоровны прониклась к Вам чувством большим, чем дружба, и как ни старалась его погасить, мне это не удалось.

Имею ли я право испытывать к вам любовь? Конечно, нет. Это бесчестно по отношению к Лене. Но и победить я себя не могу. Я давно предчувствовала, что и Вы начинаете увлекаться мною, хотя я никогда не давала никакого повода.

Я видела, как тяжело Вам скрывать от любящей жены свои истинные чувства. Я обязана была раз и навсегда уйти из Вашей жизни, но это оказалось выше моих сил. Но теперь все решено. Я уеду. Исчезну из вашей жизни. Больше Вы никогда меня не увидите. Прощайте. Ваш искренний друг Светлана".

- Ненормальная, - Вадим забрал письмо у Лены. - Неужели правда Дрючок в меня влюбилась? Глупенькая.

- Необходимо что-то немедленно предпринять, - почувствовала Лена, - иначе будет поздно. Светка может натворить черт знает что, и тогда всё пойдёт прахом, тогда уж точно никакой квартиры не видать, как своих ушей.

- Одевайся, - приказала она мужу, - надо ее перехватить. - Жить, как все нормальные люди, она не может. Ей нужны возвышенные чувства провинциальной сцены. Ханжа и ничего больше.

И на улице Лена не успокоилась. - Из чувства благородства, эта дуреха, способна на все. Представляешь, если ей стукнет в голову умотать куда-нибудь на Курилы или Камчатку? Тогда уж точно ее не сыщешь. - Переживала Лена, пока они добирались до дома Светланы.

- Жди меня здесь, - распорядилась она.

Вадим сначала с удовольствием прогуливался возле подъезда. Но скоро на улице стемнело, воздух посвежел. Он начал мерзнуть, вошел в дом и, поднявшись на второй этаж, устроился на подоконнике. Тусклый свет лампочки и тепло клонили в сон. Он подумал, что Лена и Дрючок сейчас сидят в кухне, курят и пьют горячий кофе, им хорошо, уютно. И с этими мыслями заснул.

- Вадик, спишь?

Он встрепенулся. - Кажется, прикорнул. Долго вы там курили да кофе пили.

- Какой кофе, - зашептала Лена. - Я была права, она действительно почти завербовалась на какую-то стройку века. Ненормальная. Старший научный сотрудник, кандидат наук, бросает все и летит в бездну. Нет, это не Светка, а нечто невообразимое, - лицо Лены было уставшее, но умиротворенное, и в чахлом свете лампочки казалось видением. Вадим заметил в ее глазах слезы.

- Ты плачешь? - удивился он.

- Уже нет, Светка - святая женщина. Она любит тебя без дураков. Но - это невероятно в это трудно поверить! Из-за дружбы со мной она хотела отказать тебе. В этом я только что убедилась. - Шептала горячо Лена, ухватив руку мужа и с каждым словом сжимая ее, будто хотела подтвердить сказанное.

- Я уговаривала ее, на коленях умоляла спасти тебя. Я убедила её, что ты покончишь жизнь самоубийством, не переживешь, если она вдруг уедет. - Светка согласилась! - с пафосом воскликнула Лена и торжествующее вздернула голову.

- Я объяснила ей, что ты здесь и ждешь ответа. Договорилась, что уже сегодня, сейчас, готов придти к ней жить.

Не волнуйся, я принесу тебе необходимые вещи, потом заберешь остальное. Завтра же оформим развод. А ты завтра же должен убедить её подать документы в загс. Понял? Вас распишут за несколько дней. Это уж моя забота.

-А свадьбу ты тоже берешь на себя? - съязвил Вадим.

- Какая свадьба? Можем, конечно, организовать вечер в семейном кругу, - в пылу рассуждений Лена не поняла иронии мужа.

- А в свидетели кто пойдет? Ты? - продолжал Вадим.

- Свидетели? Могу я... Это пусть тебя не волнует. Сейчас главное быть готовым к действию. Ну, ни пуха, ни пера. Иди, она ждет.

- Куда спешить?

- Дорогой, куй железо пока горячо. Она и передумать может.

- Погоди, слишком неожиданно, я не готов. Завтра на работу, а кто мне завтрак приготовит? Вещей с собой нет. И вообще как-то все несуразно. Идем домой, - он попытался спуститься вниз по лестнице.

Лена чуть не заплакала от досады.

- Что несуразно, какая еще готовность? Ты же дал слово, что будешь поступать, как я скажу. Я свои обещания выполняю, а ты, клянешься, что любишь меня, а сам решил одурачить. Это же подло, - Лена отвернулась, стараясь подавить рыдания.

Вадим поспешил утешить ее.

- Ленчик, я не отказываюсь и сделаю все, как задумано. Но войди в мое положение. Я морально не готов. Давай, я завтра вечером приду к ней с цветами, ну все, как надо, даже руку поцелую. А сейчас пойдем домой, поздно уже.

- Нет, - она оттолкнула мужа. - Я так и знала, что тебе наплевать на меня, на дочь, на ее будущее. Пусть мы, как и все остальные, сгнием за этим проклятым шкафом, тебе все равно, - она говорила быстро, срываясь от волнения, но слова звучали четко и твердо.

- Если ты сейчас же не пойдешь к ней, можешь отправляться к своим родителям, куда угодно, но не в дом моей матери.

- Ленчик, ну подумай сама. Я приду к ней и что скажу. Здравствуйте, я буду у Вас жить. Так что ли?

Лена метнулась к мужу, прижалась и зашептала. - Глупый, ты же влюбленный мужчина. Неужели ты не найдешь, что сказать своей любимой? Да и говорить-то ничего не придется. Она ждет тебя. А завтра, милый, мы встретимся, и даю тебе слово, будем любить, и ласкать друг друга, - она начала горячо целовать ему лицо, Ну, иди. А то пока я доберусь домой, будет очень поздно. Мать уже волнуется.

Да, совсем забыла, - Лена порылась в сумке, достала деньги. - На первое время хватит. Один раз позавтракаешь на работе, а потом, я уверена, Светка будет за тобой ухаживать. Ну, иди же, - и Лена проворно и легко подтолкнула мужа к дверям квартиры Светланы.

Глава 9

Неожиданный уход Вадима до глубины души потряс Надежду Федоровну. Но больше всего ее удивило поведение дочери. Лена объяснила матери, что сама, да, именно сама настояла на его уходе.

- Понимаешь, мама, я больше не могла так жить. Он тянул, не хотел меня обижать, но я не нищая, мне жалости не надо.

- Нет, я отказываюсь понимать, - потрясала толстыми руками Надежда Федоровна. - Такого не прочтешь ни в одном романе. Жена любит мужа и ради его счастья приводит к другой женщине. Маразм! Значит, получается, ты знала, кто она? Так не мучай, скажи.

Лена решилась. Все равно рано или поздно "разлучница" станет известна всем. - Моя подруга, Светка. - Медленно произнесла она.

- Дрючок? - Надежда Федоровна, видимо, была так потрясена, что впервые назвала Светлану Дрючком.

- Да, мамочка, она.

- Господи, какое коварство. Я любила ее, как родную дочь. Жалела. Воистину - в тихом омуте черти водятся. Но чем, скажи, чем она лучше тебя? Что он нашел в этом недоразумении?

- Не знаю.

- Леночка, этого так оставлять нельзя. Ты обязана что-то предпринять. Иначе я сама поставлю ее на место.

-Мама, умоляю, никого ставить на место не надо. Это только унизит меня. Теперь что-либо сделать уже невозможно. Они любят друг друга.

- Да что там любить? Объясни мне. Он же в нашем доме жил как при коммунизме. Ничегошеньки не делал, как сыр в масле катался. Пил, ел, спал. Неужели там ему лучше? Быть такого не может. Леночка, ты же кандидат наук, молода, красива, умна, тебя ждет блестящая карьера.

- Мама, Светка тоже не старуха и тоже кандидат наук. И перспектив у нее на работе не меньше, чем у меня. А уж ухаживать за ним она станет нисколько не хуже нас, поверь.

Мать бурно возмущалась несколько дней, а потом затихла, будто затаилась. Хуже было с Юлькой. Об отце она не спрашивала, но стала вялой, замкнутой, казалась послушной, но делала все, будто по принуждению. Это раздражало Лену.

А однажды ребенок беспричинно разрыдался. Обнимая Лену, Юлька говорила, всхлипывая. - Мамочка, я никогда, никогда тебя не брошу. Когда ты станешь старенькой, я заработаю много денег и буду возить тебя по курортам.

Лена сама чуть не разревелась, даже подумала. "Может, рассказать дочери и матери всю правду. Они ведь самые близкие люди и наверняка поймут. Ведь ради них я все это затеяла". Но прогнала шальную мысль, - нет, пусть будет так, как есть. Ни мать, ни дочь, не должны знать об этом.

В планах Лены возникли новые проблемы.

- Вадик, почему вы не подаете заявление? У меня все готово, надо только прийти в загс и вас распишут. Что вы тянете? - подгоняла Лена мужа, когда они перезванивались.

- Светка не хочет. Говорит, - не будем спешить. Надо проверить свои чувства. Вдруг Вы разочаруетесь во мне.

- Ты все ещё с ней на Вы? - вспыхнула Лена.

- Представь себе - я для неё Вадим Сергеевич и спим мы в разных комнатах. Говорит, что должна ко мне привыкнуть, что интимная близость для неё - шаг более, чем фантастический. Правда в остальном старается - готовит, как шеф-повар ресторана интурист.

- Прекрати свои идиотские шуточки, - рявкнула Лена, - ты хотя бы соображаешь, что может произойти? Ты подумал, что если сейчас с ней не распишешься, завтра может быть поздно? Она же смертельно больна. Может умереть в любой момент. Вспомни моего папу. Врачи обещали ему несколько лет, а он, бедный, угас за два месяца. Ты думаешь об этом? - Кричала Лена в трубку. Дыхание у нее перехватывало, рука дрожала.

- Вот сама и объясни ей это, - психонул в ответ Вадим, - я уже не знаю, как её уговорить и умаслить. И цветы каждый день таскаю охапками, и руки целую, и на коленях ползаю. Что еще сделать, научи. Растолкуй какого черта ещё надо женщине?

- Вадик, это же смешно, - выплеснув раздражение, устало ответила Лена, - ты же мужчина, собери все свое обаяние, все свои мужские достоинства и качества. А у тебя их немало.

Лена понизила голос, мягко продолжала, - я же тебя полюбила не от нечего делать. Как ты думаешь? Разве я не вижу, как заглядываются на тебя красивые женщины? Ты даже не знаешь, сколько доставляешь мне сладких минут ревности и гордости. Так соберись, заставь пойти её в загс.

Обещай ей все что угодно. Если она действительно не может, как все нормальные люди, лечь в постель, обещай, что вы распишетесь, но ты к ней не прикоснешься, пока она не будет готова. Вадик от тебя сейчас зависит жить нам в отдельной квартире без мамы или завянуть в одной комнате с Бубочкой, Любочкой и проклятым шкафом.

А вечером мать некстати неожиданно спросила, - как дела у этой? Как её здоровье? - после предательства Светки Надежда Федоровна не могла называть ее по имени, но и до прозвища Дрючок не опускалась.

- Не знаю. Мы с ней, сама понимаешь, теперь не видимся. Наверно болеет, а, может, выздоровела, - Лена попыталась увильнуть от прямого ответа.

Но мать возбужденно воскликнула, - Выздоровела? Но ты же утверждала, что у нее обнаружили что-то серьезное.

- Очень может быть. Я уже не помню, что у неё нашли. И вообще, меня она не интересует. У неё есть муж, пусть о ней думает, - Лена сделала вид, что разговор о бывшей подруге ей неприятен.

Но мать не отступала, - мне кажется, она, чувствуя свое положение, увела его от отчаяния. В таких ситуациях даже самые порядочные люди совершают ужасные поступки. Вспомни Галину Сергеевну. Какая была заботливая мать, честная жена и вдруг, когда у неё обнаружили.

- Мама, - в отчаянии перебила Лена, - я не помню никакой Галины Сергеевны и ничего не хочу о ней слышать. Умоляю, пощади меня. Неужели ты не понимаешь, что говорить о Светке в моем присутствии, это то же самое, что говорить о веревке в доме повешенного.

Надежда Федоровна тяжело и горько вздохнула, - конечно, конечно. Прости, но мне все-таки, кажется, она решила идти на пролом, ухватить хоть что-то от жизни, а там будь, что будет.

- Мам, не надо фантазировать. Все гораздо проще. Она любит Вадима, и он ей отвечает взаимностью. Их нельзя ни в чем обвинять. И давай забудем об этом.

Но Надежда Федоровна не только не могла забыть, но с каждым днем все чаще и чаще думала о несчастье, постигшем дочь.

- Я обязана вернуть этого негодяя в семью, - твердо решила она. - Пойду к его родителям и все расскажу, пусть знают, кого они воспитали. А потом поставлю на место эту особу.

Чем она могла так привлечь его? - который раз спрашивала себя Надежда Федоровна и находила единственный ответ - распущенностью. Только этим можно было сманить зятя - слабовольного, неопытного мужчину, мальчишку.

Свой план она, разумеется, держала в тайне.

"Когда дети в опасности, - а зять и дочь для нее всегда оставались детьми, - их должна спасать мать", - убеждала себя Надежда Федоровна.

Надежда Федоровна в тайне от дочери обследовала её сумочку, нашла записную книжку, а в ней адрес "разлучницы". Надежде Федоровне было стыдно рыться в личных вещах Лены, но она решила,- я имею на это право.

Ради счастья Леночки, Юлечки. Да ради счастья того же зятя, которого запутали, которому заморочила голову "развратная особа", я должна пойти на всё.

В глубине душе Надежда Федоровна считала, что сам Вадим ни за что не ушел бы из семьи. Что всему виной "распутница" и надо лишь "призвать зятя к порядку".Тогда он, как миленький одумается, и вернется в семью.

Надежда Федоровна выбрала день, когда Лена читала лекции вечерникам. Внучке сказала, что идет проведать больную приятельницу. Надела старую "лаповую" шубу, теплый платок, а на ноги смогли налезть только мягкие войлочные ботинки.

На улице было сыро. Моросил мелкий дождик. Надежда Федоровна, пожалев денег на такси, вынуждена была добираться к родителям зятя на троллейбусе. Пока шла до остановки, по рассеянности, несколько раз наступила в глубокие, холодные лужи. Ноги промокли, а тело изнывало от духоты и тяжелой шубы. В наплывающих сумерках, блуждая среди одинаковых пятиэтажек, Надежда Федоровна остро ощутила одиночество.

- Конечно, дочь, внучка, мои собачки - это прекрасно, - шептала она, глядя на номера домов, - но если бы мой муж был жив, он никогда бы не допустил подобного безобразия. Это был высокопорядочный человек, - Надежда Федоровна с болью вспоминала, как порой обижала его мелочными придирками и пустяками.

С трудом одолев несколько лестничных маршей, Надежда Федоровна чуть было не потеряла сознание прямо перед дверью сватов. В висках стучали стопудовые молоты, сердце скачками прыгало в груди. На звонок долго не открывали. Наконец, появилась мать Вадима и с удивлением воскликнула. - Надежда Федоровна! А мы-то думаем, кто это в такой час?

Надежду Федоровну освободили от шубы, платка и сапог, надели на ноги толстые шерстяные носки и меховые тапочки, повели в кухню, налили чаю. Поставили розеточки с вареньем и тарелку с пирогом.

- Что стряслось? - заговорщически осведомилась мать Вадима, выпроводив из кухни мужа и плотно закрыв дверь, - она поняла, что Надежда Федоровна пришла не просто так.

- А разве вы не знаете? Беда! - несколько раз повторила Надежда Федоровна.

- Мой, что ли, накуролесил?

- Я его не виню, - с сердцем начала Надежда Федоровна. - Она, только она виновата. Вадим Сергеевич сам бы ни за что, - она быстро, сбивчиво, спеша, поведала об уходе зятя к лучшей подруге Лены.

- Ах, подлец, ах подлец, - кивала седой головой сватья. - Я сразу догадалась, что-то не то. А мужу ничего говорить не надо, а то он, супостат, таких делов натворит... Лучше мы вдвоем все обсудим.

- Она его сбила, она! С виду тихая, росточком не вышла, без слез не взглянешь. В очочках, худая, а курит похлеще любого мужика. Её и по имени никто не называет, а только Дрючок, - не выдержала Надежда Федоровна, выплеснув всю злость на "разлучницу".

- Батюшки, - ужаснулась мать Вадима. - И на такое добро мой Вадик позарился? - Она сокрушенно покачала головой, - Леночку на такую образину променял? Ну, я ему.

- Да не виноват он. Не виноват, - поспешно и горячо начала заступаться за зятя Надежда Федоровна, с ней надо расправиться.

- Пошли, - мать Вадима решительно поднялась, - ну, я. Ну, я, - повторяла она, - такое устрою. До могилы не забудет.

По дороге Надежда Федоровна нахваливала зятя, а мать Вадима невестку, жалели Юлечку, проклинали "развратницу, разлучницу". Каждая говорила, что она сделает с этой "особой".

Но только Светлана открыла двери, обе матери разрыдались прямо на пороге.

- Девочка ты моя, - лепетала Надежда Федоровна, - прости ты нас. - Деточка, деточка, как же это вышло? - вторила ей мать Вадима.

Сам Вадим, плотно и вкусно поужинав, отдыхал, лежа на тахте в "своей" комнате и смотрел телевизор. Он был крайне изумлен, когда в комнате появились его мать, теща и Светлана. Все трое всхлипывали.

- Сыночек, сыночек, дорогой. Ты что же это удумал? Пойдем домой, сыночек, - запричитала мать

Теща плакала, прижимая ладони к полной груди, лицо ее источало восторг и умиление, будто бы она обрела родное дитя после бесконечной разлуки.

Позже Вадим никак не мог объяснить ни Лене, ни себе, отчего преспокойно повиновался женщинам и поплелся за тещей домой.

Лена, вернувшись домой и не застав мать, с ужасом поняла, где она может быть. Юлька, правда, сказала, что бабушка пошла в гости к подруге, но Лена не поверила.

Знакомые, с которыми Надежда Федоровна поддерживала отношения, приходили к ним или приглашали к себе только на дни рождения. Мать готовилась к этим походам заранее, переживала, что подарить, во что одеться. Нет, она явно пошла "на защиту дочери".

- Я недооценила ее решимости. Почему я не рассказала ей всю правду?- психовала Лена.

Она не знала, что предпринять. Бежать к Светке или ждать возвращения матери? Время шло. Лена начала волноваться. Юлька давно спала, а Любочка и Бубочка, встревоженные, слонялись по квартире. Их коготки дробно цокали о пол и раздражали Лену.

Она закрыла собак в кухне, но они беспокойно поскуливали, напряженно вслушиваясь в каждый звук.

- Чуют что-то. Только бы с мамой все было хорошо.

Она твердо решила не упрекать мать, что бы она ни натворила. Неожиданно Бубочка и Любочка, распахнув дверь кухни, с дружным лаем бросились в коридор и завертелись на месте.

- Я ключи забыла, - входя и тяжело переводя дух, говорила Надежда Федоровна. - А вот у Вадима Сергеевича, к счастью, остались. Боялись, что разбудим вас, а вы не спали, - лицо матери, красное от жаркого платка и тяжелой шубы, светилось радостью. - Вот, принимай, Леночка, мужа, - слегка смущаясь, добавила она и пропустила Вадима вперед.

Бубочка и Любочка неистово радовались, подпрыгивая мячиками вверх и пытаясь лизнуть хозяйку.

- Я их выведу, - улыбнулся виновато Вадим. В это время из-за шкафа с визгом выскочила Юлька и повисла у отца на шее.

Вадим чуть не прослезился. Подхватил дочь на руки, поцеловал и, чтобы не расплакаться на глазах у жены и тещи, выскочил с собачками на лестницу.

Глава 10

Уснула Надежда Федоровна под утро. Поход ее сильно утомил, и сон не шел. Такого возбуждения она давно не испытывала.

В голове раздавались какие-то голоса, перед глазами быстро, быстро мелькали яркие, разноцветные картины одна неприятнее другой.

Будто она маленькая девочка, голенькая, гоняется за своим зятем. То вдруг привиделась ее мать в большой черной машине, которая приветливо махала ей, радостно улыбаясь.

Она слышала, как шептались за шкафом молодые, и стоило ей открыть глаза, видения исчезали. Темнота давила на веки, и снова вихри звуков и несуразных, тревожных призраков. Надежда Федоровна приняла снотворное, но оно не подействовало.

Лена и Вадим все еще шептались... "Радуются, - думала Надежда Федоровна. - А ведь если бы не я, он бы не вернулся, а Леночка мучилась, бы переживала, но ни за что бы сама не пошла за ним. Гордая. А ведь как обрадовалась, когда его увидела. Господи, дети, дети, как вы будете жить, если я, не дай Бог, умру. А еще Юлечку поднимать надо", - Надежда Федоровна нежно гладила собачек, тесно прижавшихся к ее бокам.

К своему удивлению, проснулась она поздно. Во всем теле ощущалась усталость, голова болела. "От снотворного", - вяло подумала Надежда Федоровна. В квартире никого не было. Юлька в школе, дочь и зять на работе. Надежда Федоровна начала злиться на себя за то, что проспала почти до обеда и не собрала внучку в школу. - Леночке, бедняге, самой пришлось и мужу завтрак готовить, и дочку в школу провожать.

Собачки уже, видимо, побывали на улице. И снова Надежда Федоровна смутилась. "Вадиму Сергеевичу пришлось похлопотать. А ведь они не выспались, как следует. Всю ночь шептались. - Ах, кляча я, кляча, - ругала она себя, через силу поднимаясь. И решила отныне вставать раньше всех, готовить завтрак, провожать зятя, выгуливать Бубочку и Любочку. И вообще изменить жизнь. Вернее, пересмотреть отношение к зятю.

Она, удивляясь, ощутила к Вадиму теплое материнское чувство. Я спасла их, - думала Надежда Федоровна. - Он же еще мальчишка, увлекся и натворил глупостей. А стоило его пристыдить и, как миленький, прибежал обратно.

Несмотря на слабость и легкое головокружение, Надежда Федоровна взялась готовить обед "на всех". Отныне я буду вести хозяйство. Пусть у Леночки остается больше времени, и она посвятит его мужу и ребенку. Пусть молодые порадуются жизни, пока у меня еще есть силы помогать им.

Когда вернулась с работы Лена, Надежда Федоровна отдыхала, но поднялась с кровати, встретила дочь и доложила, что обед "на всех" готов.

Юлечка пришла из школы, поела и делает уроки. Вот только собачек надо вывести. - Леночка, прогуляй их. А то скоро придет Вадим Сергеевич. Он, наверно, устал. Пусть сразу садится ужинать.

- Мамочка, моя дорогая мамочка, - Лена обняла за плечи Надежду Федоровну, - он не придет. Мы развелись. Он любит ее. Понимаешь, любит. Очень тебя прошу, не вмешивайся в наши отношения. Мы не дети.

Надежда Федоровна качнулась, нащупала спинку стула, присела.

- Леночка, я ничего не понимаю. Он же вчера клялся, что любит только тебя. Леночка, мы обязаны... - слова присохли к небу.

Мама, умоляю, оставь свои фантазии. Это я, я его выгнала, - Лена сорвалась на крик. - Я люблю другого человека, понимаешь? Я не хочу его видеть. Он ничто, полное ничто. Бубочка, Любочка, - окликнула Лена собачек и выбежала с ними из квартиры.

- Он снова сбежал, он бросил Леночку, - застучало в висках Надежды Федоровны. - Она говорит неправду, никого у неё нет. Она все придумала. Она моя дочь - честная, порядочная женщина.

У неё не может быть другого мужчины, кроме мужа. Она, она не способна на такое, она моя дочь.

... Сильно кольнуло в затылок, затошнило. - Лена все придумала, она гордая, никого у нее нет. Она не позволит пошлых шашней. Я мать, я обязана спасти ее и ее семью.

Надежда Федоровна, опираясь на стул, встала, - это давление. Где же таблетки? Юлечка, - хотела крикнуть она, но что-то тяжелое ударило в затылок, и она полетела вверх легко и стремительно.

- Ко мне, ко мне, - звала Надежда Федоровна Бубочку и Любочку, но собачки не двигались.

- К нам, к нам, - доносились голоса матери и мужа. Надежда Федоровна увидела, их возле большого черного автомобиля. Они приветливо махали руками, дверь машины была распахнута.

"А как же Бубочка и Любочка, а как же Юлечка, Леночка и Вадик? На кого же я вас оставлю, с горечью подумала - Надежда Федоровна, а ноги сами несли её навстречу матери и мужу...