Прокопчук Артур Андреевич I : другие произведения.

Полоцк - Лiтва - Rzeczpospolita - Беларусь, это наше, здесь мы - беларусы... часть Iii

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Великое княжество (ВКЛ) становится государством. Статуты ВКЛ. Реформация в ВКЛ, "золотой век", зодчество, искусства Беларуси в эпоху Возрождения, от готики до барокко . Люблинская уния 1569 года, Униатство в Беларуси. Берестейская (Брестская) уния 1596 года. "Неизвестная " война 1654-1667 годов - крах "золотого века" ВКЛ
  
   ПОЛОЦК - ЛIТВА - RZECZPOSPOLITA - БЕЛАРУСЬ,
   это наше, здесь мы - беларусы...
   часть III (XVI-XVII в.в.)
   (размышления литвина - беларуса об истории нации, в цитатах и документах, исторический коллаж)
  
   "Память - это наша сила. Те, кто жив,
   получают мандат от тех, кто умолк навсегда" -
   Чеслав Милош (Milosz), лауреат Нобелевской премии
   "Згода будуе, нязгода руйнуе" -
   ("Согласие создает, раздор разрушает" -
   беларуская пословица)
  
  
  1. Предисловие..........................................................................................................................1
  2. Великое княжество становится государством, Статуты ВКЛ...................................4
  3. Реформация в ВКЛ, "золотой век" ...............................................................................17
  4. Зодчество, искусства Беларуси в эпоху Возрождения, от готики до барокко.......55
  5. Люблинская уния 1569 года, "начало конца" ............................................................75
  6. Униатство в Беларуси, Берестейская (Брестская) уния 1596 года..........................95
  7. "Неизвестная " война 1654-1667 годов - крах "золотого века" ВКЛ....................106
  8. Финальный аккорд истории Великого княжества, через Северную войну
   в небытие, конец симфонии ВКЛ (оркестр переехал) ................................................114
  9. Беларусы в Москве, XVII век ......................................................................................116
  
   Литература..........................................................................................................................130
  
  
   1. Предисловие
  
   Подходил к концу ХVI век, так называемый, "золотой век" в развитии Великого Княжества Литовского (ВКЛ), век становления нации "литвинов", будущих "беларусов", век поисков и находок новых культурных и религиозных ориентиров, век развития литературы, искусства, зодчества, философских открытий. Успешно были решены вопросы реальных основ государственности княжества, разработаны, начиная с "Судебника" Казимира IV, основные документы, позволившие выйти ВКЛ на один уровень и взаимодействовать с передовыми государствами центральной Европы. Трудами и воинскими подвигами выдающихся деятелей своего времени, представителями знатных родов Радзивиллов, Сапег, Воловичей, Хадкевичей, Кишек и многих других, была консолидирована огромная автономная держава, пытающаяся вырваться из федерации Речи Посполитой (Rzeczpospolita), из "дружеских объятий" Польши, после многочисленных "уний". Были созданы лучшими умами Литвы-Беларуси, а потом и напечатаны, ПЕРВЫЕ в средневековой Европе, "феодальные конституции" - Статуты Великого Княжества, последний из которых (Статут 1588 года) закрепил "разделение властей" - судебную, законодательную и исполнительную.
   Судебная власть опиралась на "Судебник Казимира" (1468) и "Трибуналъ" (1586), а в Статутах было окончательно сформулированы основные положения законодательной деятельности автономных государственных органов. Древняя исполнительная власть в Литве-Беларуси, оформленная "паветовыми" (в пер.с бел.яз. - земскими, областными) грамотами, была упорядочена "писаными" законами, которые вошли в "Статуты".
   Статут 1588 года был напечатан на старобеларуском языке в "друкарне" (типографии) братьев Мамоничей, в Вильне, и распространён по всей территории ВКЛ,а также и в Речи Посполитой (см. часть II, гл. "О Вильне с любовью").
   Претерпел реорганизацию и древний законодательный орган ВКЛ, так называемая "Рада", совет представителей, сословный орган местных землевладельцев-бояр, составленный в прошлые века из высших чинов великокняжеской верхушки, вместе с православными иерархами, входившими в ближайшее окружение удельных властей. С участием "Рады" князь решал вопросы законодательства, управления, пожалования земельных владений, отношений с церковью, а иногда и внешней политики. Боярская "Рада" пришла на смену "вече", древнейшему представительному органу многочисленных городов ВКЛ и стала к концу ХV века непрерывно действующим органом власти.
  
   После подписания Кревской (1386), Городельской (1413) и других уний (Виленско-Радомская 1401г., Гродненская 1432 г., Краковско-Виленская 1499г., Мельницкая 1501г., Люблинская 1569 г.), начинается "глубокое воздействие более развитой польской культуры и сословно-представительных властей Польши на привилегированные слои ВКЛ, причем "шляхта" ВКЛ ("бояре", крупные землевладельцы, великокняжеское окружение) была заинтересована в этом воздействии. С другой стороны, более авторитарная власть Великих князей ВКЛ, наследственном владении Ягеллонов, придавала большую устойчивость "Унии", и, в какой-то мере, самой Польше. Почти все короли Польши с конца XIV века первоначально избирались в ВКЛ, становились Великими князьями, а уже потом были избраны на королевский престол" [1].
  
   Придерживающийся передовых взглядов, находящийся, кроме того, под давлением сильного магнатского окружения, король Польши, Казимир IV издал в 1454 году "Привилеи" (Нешавские статуты), по которым Польша превращалась в "монархическую республику", где власть короля, была значительно ограничена "Сеймом". В Польском королевстве возникла, так называемая "шляхетская демократия". Королю была нужна прямая поддержка магнатов, шляхты, во вновь возобновившейся борьбе с Тевтонским орденом, так и не разбитом окончательно и до конца в Грюнвальдском сражении 1410 года. Большие уступки "шляхте" были сделаны королём, чтобы обеспечить поддержку в этом военном противостоянии, в войне, возобновившейся и затянувшейся на тринадцать лет (1454-1467).
  
   В Великом Княжестве Литовском получили развитие свои, внутренние процессы формирования общественной мысли, усилилось давнее, со времен Кревской унии (1386), религиозное противостояние в обществе, православной его части и ново окрещенной католической. Из Европы подули свежие ветры Реформации, на земли ВКЛ (Литвы-Беларуси) стали проникать и успешно действовать миссионеры-протестанты, лютеране, кальвинисты, тесня православную и католическую сферы влияния. Пытаясь смягчить напряжение, нередко доходившее до кровавых столкновений между адептами разных конфессий, король Сигизмунд II Август 7 июня 1563 года подписал "Привилей" об уравнивании в правах православных и католиков (текст "Привилея" был включен в Статут Великого княжества Литовского 1566 года).
  
   Конечно, двусмысленность положения Великого княжества в составе Речи Посполитой не могла не тревожить общество, особенно его высший, образованный слой, который пытался найти "модус вивенди" в общей политике федерации, согласовать свои действия с решениями "Уний", первая из которых, Кревская (1385 год), "личная", (династическая), внешне выглядела весьма благопристойно и, вроде бы, касалась только "личных отношенией" князя Ягайло с молодой "королевной" Польши, гарантируя ему королевский престол.
  
   Войско ВКЛ, законодательство и судебная система, а также казна (включая денежную эмиссию), оставались в ведении Великого князя, не нарушалась и граница между двумя государствами, автономия княжества была сохранена. Даже в таком масштабном событии ХV века, как Грюнвальдское сражение (1410 год), обеими армиями братья, правители двух государств, командовали отдельно. Великий князь Витовт, со стороны Великого княжества, возглавлял 40 "хоругвей" Литвы (Беларуси), а его брат, король Польши Владислав-Ягайло, возглавил "свои", 51 "хоругвь", со стороны королевства.
   Но было одно, особое обстоятельство, нарушившее в свое время религиозный и политический баланс в княжестве, большая часть населения которого держалась за свою древнюю языческую "веру", уживавшуюся с православием, сохраняла свой язык и письменность. Великий князь Ягайло, подписав Кревскую унию, в качестве короля Польши, принял на себя обязательства - перевести все делопроизводство, древнейшую письменность Беларуси (Литвы), с кириллицы на латинский алфавит и обратить всех своих подданных - литвин (беларусов) в католичество. Ягайло делал ставку на западный мир, на просвещенную Европу, которой следовала быстро развивающаяся Польша, уже имеющая свой Сейм, практически парламент. Выбор был не в пользу московско-ордынского уклада жизни, восточной тоталитарной модели политического строя, азиатской модели общественного и семейного устройства. Виленское православие тоже шло своим путём, не следуя образцам московской церкви.
   Великому князю Ягайло оставалось лишь принять в это сложнейшее, в политическом смысле, время единственно правильное решение - союз с "Польской короной".
   Князь Витебский, Великий князь Литвы, внук Гедимина, сын крещеного язычника, Великого князя Ольгерда и православной княгини Юлианы Тверской, литвин Ягайло, вступив в брак с польской "королевной" Ядвигой, крещеный под именем Владислав, стал родоначальником католической династии польских королей - Ягеллонов.
  
   Итак, было положено начало "униям", первая состоялась в Крево (1386), в родовом уделе князя Ягайло Ольгердовичем, отстаивавшего интересы всего Великого княжества. Ему надо было торопиться, внешнеполитические обстоятельства развивались стремительно.
   Откровенное предательство интересов ВКЛ его собственным братом, полоцким князем Андреем Ольгердовичем, сговор князя Андрея с орденскими немцами и со Смоленским князем Святославом, были вовремя подавлены. Орденские войска были разбиты войском Витовта, ставшим наместником своего брата, короля Польши, Ягайло-Владислава в Великом княжестве. Войско смоленского князя Святослава было разгромлено под Мстиславом в начале 1386 года.
  
   Выбор Ягайло в свое время оказался правильным, культурное развитие литвинской (беларуской) нации не прервалось, предопределив западное направление его развития на два последующих века и появление высоких культурных достижений так называемого "золотого века" ВКЛ.
  
   Великому княжеству удалось сохранить на время полную автономию в рамках и второй, Городельской Унии (1429 год), и отражать регулярные нападения на границы "Литвы" с востока, со стороны Московского княжества, с 1517 году называвшего себя царством, и с юга, отбиваться от "крымчаков", от татарской Орды.
  
   Начали складываться внутри Великого княжества "партии по интересам", в частности, религиозным, приведшие к войне ВКЛ с союзной Польшей и внутренней, "гражданской войне" между сторонниками Свидригайло Ольгердовича, державших линию на православие, и сторонниками его брата, польского короля Владислава II, Ягайло Ольгердовича, давшего согласие на "окатоличивание" Литвы. Эти войны (Луцкая война 1431 года и гражданская война 1432-1440 г.г.) означали де-факто разрыв "Кревской унии", включение во внутренние разборки между братьями Ольгердовичами польских магнатов и польской армии. На время престол ВКЛ занял еще один брат Ягайло, его двоюродный брат Сигизмунд Кейстутович (княжил в 1432-1340 г.г.), что только подогрело разгорающуюся войну внутри княжества.
  
   Относительное затишье наступило только после убийства Великого князя Сигизмунда Кейстутовича в 1440 году в результате заговора, вступлении на великокняжеский престол Казимира и нового этапа объединения ВКЛ и Польской короны под началом Казимира, ставшего новым королем Польши и Великим князем литовским, получившим при крещении в католичество имя Владислава II Ягайло (время правления 1447-1492 г.г.) .
  
   В ХVI веке, стала нарастать новая угроза - с востока, от Московского княжества, вскоре ставшего "царством". Об этом расскажем отдельно, сейчас же констатируем, что этот фактор не остановил развитие ВКЛ, которое продолжалось и давало ощутимые результаты в культурных, политических и общественных достижениях княжества. В частности, в окончательно оформленных к концу ХVI века, Статутах Великого Княжества Литовского 1529-го, 1566-го и 1588-го годов, ПЕРВЫХ ЕВРОПЕЙСКИХ "феодальных КОНСТИТУЦИЯХ", как их называют некоторые исследователи,- законодательных актов, урегулировавших все основные формы общественного развития ВКЛ, и впервые заложившие основы разделения власти на законодательную, исполнительную и судебную.
  
  
   2. Великое княжество становится государством, Статуты ВКЛ..............................................4
  
   Развивался далее и структурировался, по польскому образцу, бюрократический аппарат Великого княжества, в Раду стали входить наиболее богатые "паны", занимавшие высшие административные должности (маршалки, канцлеры, гетманы, подскарбии, наместники, воеводы, старосты, каштеляны), появились в Раде и католические епископы. Рада, созданная как совещательный орган при Великом князе, была юридически оформлена в 1413 году Городельской унией и существенно ограничила великокняжескую власть.
  
   В ХVI веке Рада княжества составлялась из "старейших панов-рады", к которым относились: епископ, воевода и каштелян виленский, воевода и каштелян трокский, староста жемайтский и некоторые должностные лица.
   Возник, так называемый, "Вальный (всеобщий) Сейм", который приобрёл в XVI веке значение высшего законодательного и контрольного органа. На его заседания приглашались все "паны-рады", верхи католического и православного духовенства, а также по два депутата от шляхты каждого "павета" ("области" бел.яз.). Быстро развивались древние города, многие из которых посылали своих представителей в Сейм, внедрялось самоуправление на основе "магдебургского права".
  
   "При выдаче подтверждающей грамоты жителям города Берестье (Брест) на магдебургское право в 1511 году, в Раде присутствовали: епископ виленский, князь Войтех Радзивилл, воевода виленский и канцлер Николай Радзивилл, воевода трокский и маршалок дворный Григорий Остикович, каштелян трокский и староста жемайтский Станислав Кезгайло, воевода полоцкий Станислав Глебович, староста городенский Станислав , воевода витебский, маршалок и секретарь Иван Сапега, маршалок и староста берестейский и лидский Юрий Ильинич, маршалок и наместник мельницкий, пан Иван Грималич и другие лица" [2].
  
   На "вальных сеймах" обсуждались общегосударственные вопросы: законодательство, избрание великого князя, привилегии шляхты, государственные налоги, отношения с другими государствами. Вся работа сейма загодя планировалась "панами-радой". Представители "паветов" подавали просьбы и жалобы, ответы на которые давал великий князь, посоветовавшись с "панами-радой". Обязательно на Сейме обсуждалось избрание великого князя, объявление войны, установление податей на ведение войны. На Сейме принимались и законодательные акты. До XVI века Сеймы заседали поочередно в Вильне, Берестье (Брест), Новогрудке, Гародне (Гродно) и Менске.
  
   Исполнительную власть в Великом Княжестве Литовском возглавлял "Канцлер", который хранил государственную печать и заведовал центральной канцелярией.
   "Канцлер" руководил работой великокняжеской канцелярии, под его надзором осуществлялась подготовка законопроектов, "Привилеев", грамот и других документов. Он был хранителем государственного архива - "Литовской метрики". У канцлера хранилась большая государственная печать, без которой ни один закон не мог вступить в силу, "великая государственная печать" ВКЛ, поэтому канцлера называли, по-старобеларуски, "печатарем".
   Вторым лицом (третьим после Великого князя) в княжестве был "Гетман", командующий войском княжества и, наконец, "Земский подскарбий", управлявший казной. Все они подчинялись непосредственно и только Великому князю.
   "Подскарбий" надзирал за государственной казной, осуществлял контроль за всеми государственными доходами и расходами [3].
   При дворе был также ряд более мелких должностей, имеющих скорее почетное, символическое значение - "маршалок дворный", "чашник", "стольник", "мечник", "конюший".
   "Маршалок" вёл заседания Сейма и Рады, объявлял постановления Великого князя, надзирал за порядком при дворе, руководил приёмом послов, допускал к князю просителей. Место "Чашника" сохранилось с "незапамятных времён", времен широких застолий древности, именно он имел право наливать вино в "чашу" Великого князя.
  
   Сохраняли автономию некоторые удельные княжества и земли, как Витебское и Полоцкое, Клёцкое и Слуцкое, где неприкосновенность владений и прав местных "панов" и "местчан" (горожан) гарантировалась специальными великокняжескими "Привилеями" ("гарантии" в пер. с бел.яз.). Такие "привилеи" выдавались тем беларуским землям, которые входили в состав Великого Княжества Литовского при сохранении своих автономных прав. Наиболее известные из них были: Витебские "привилеи" (I503, I509,1561 г.г.), Полоцкие (1547, I580, I634 гг.), Смоленская "привилея" (I505 г.), Мстиславская (I55I г.), Драгичинские (I511, I547 гг.) [3].
  
   По аналогии с территориальным делением Польши, в 1564 -1566 годах было введено новое административное деление в Великом княжестве, появились "Воеводства": Берестейское, Брацлавское, Виленское, Витебское, Волынское, Киевское, Минское, Мстиславское, Новогрудское, Подляшское, Полоцкое и Трокское. Статус, равный воеводскому, имело Жемайтское "староство" в Виленском воеводстве (территория современной Литовской республики), управлявшееся "Старостами".
   Главным должностным лицом всего "Воеводства", иногда называемого "Павет" (область, район - старобел.яз.), был "Воевода", возглавлявший административные, хозяйственные, военные и судебные органы на территории воеводства. Воевода назначался Великим князем и Радой пожизненно. Однако после его назначения "шляхта" могла потребовать его снятия. Основные обязанности Воеводы заключались в поддержании порядка, контроле за государственными, великокняжескими доходами, организации обороны, исполнении правосудия.
   Помощником Воеводы был "Каштелян", командующий военными силами главного воеводства и военным ополчением, который как и воевода, входил в состав Рады и участвовал в Сеймах.
   Войско княжества формировалось из "ополчений" удельных княжеств, из военно-служилого землевладельческого сословия, рядового "боярства", обязанного "конно и збройно" ("зброя" - оружие, бел.яз.) нести военную, "земскую" службу. В состав ополчения входили также и крестьяне.
  
  
   "Тоталитарно-ордынское", быстро растущее на востоке Московское княжество, его политический строй и азиатская форма общественного уклада не вызывали у Великих князей положительных эмоций. Они сделали свой выбор, и этот выбор оказался правильным, по крайней мере, на несколько столетий обеспечил развитие Великого княжества в общеевропейском русле.
  
   ОБЩЕСТВЕННОЕ И КУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ ЛИТВИНСКОЙ (БЕЛАРУСКОЙ) НАЦИИ В ХVI ВЕКЕ ПОШЛО ПО ЕВРОПЕЙСКОЙ МОДЕЛИ.
  
   В этой связи следует отметить еще одно историческое событие, едва не прервавшее последовательное развитие Литвы-Беларуси (Великого Княжества Литовского). Это был очередной виток бесконечного и все нарастающего противостояния с Москвой, с быстро развивающимся, в основном в военном отношении, растущим и по размерам Московским княжеством. "Милитаризованное Московское государство, превосходящее по размерам ВКЛ, нарастило военную силу в монголо-татарские времена. Когда иго свергли, оно бросило всю свою военную массу на Запад, а потом на Сибирь - как когда-то испанцы, после окончания Реконкисты, - на Америку...
   Для ВКЛ нашествие такой массы московитов было неожиданностью. С середины XV века то и дело из-за восточной границы появлялась московская армия и несла разорение. И невозможно было ее остановить. А под Оршей удалось не просто остановить, а уничтожить. Это была яркая победа среди страшной полосы поражений" [116].
   []
  Оршанская битва, 8 сентября 1514 года (автор неизв.)
  
  
  Оршанская битва 1514 года, через 100 лет после сражения при Грюнвальде (1410) дала такой же патриотический подъем, сказавшийся на всей жизни Великого Княжества Литовского, обеспечила мирное развитие нации еще на полтораста лет, до следующих трагических событий, до "неизвестной войны" (1655-1667), до следующего нашествия на земли Литвы-Беларуси московских полчищ.
  
   []
  Герой Оршанской битвы, Великий гетман ВКЛ, князь Константин Острожский (1460 - 11 сентября 1530, Туров, ВКЛ, Беларусь)
  
  
   ХVI век называют "золотым веком" в истории ВКЛ, хотя у приверженцев тоталитарных моделей устроения государства сам термин "золотой век" вызывает раздражение. Я, не желая полемизировать на эту тему, хочу лишь рассказать и, по возможности, показать достижения новой, складывавшейся нации "литвинов-беларусов". Привести свидетельства современников, тех, кто закладывал основы культурного роста ВКЛ в ту пору, кто участвовал в развитии самосознания общества. Найти примеры необычайного роста городов и расцвета столичной Вильны со времени подписания Кревской унии (см. часть II, гл.10. "О Вильно с любовью"). Показать на каком сложном фоне шло непрестанное развитие княжества-государства.
  
   Коронование Великого князя литовского Казимира в 1440 году, ставшего королем Казимиром IV Ягеллоном (1427-1492), привело к довольно устойчивому и относительно спокойному правлению конфедерацией, которое длилось 47 лет и которое заложило основу несомненного процветания ВКЛ в ХV-ом и в первой половине ХVI-го века.
  
   Дальнейшее развитие отношений с Польшей, консолидация совместных усилий в отстаивании внешнеполитических интересов, привело в 1569 году на "Вальном сейме", созванном в Люблине, к образованию единого федеративного государства. Была подписана Люблинская уния, объединившая ВКЛ и "Корону", и создано сильное федеративное государство, Реч Посполита ("Общее дело" в пер. с польск.яз., "Республика народов"), с населением около 8 миллионов человек. В Литве-Беларуси (вместе с Жамойтией) в это время проживало около 4-х миллионов жителей, сохранялось равновесие, численный баланс народов двух стран.
   Великое Княжество Литовское и Польская корона, после многолетних мучительных переговоров и политического торга, объединились, хотя каждая из сторон искала в этом союзе свои выгоды.
  
   Великое княжество уступало Польше, по Люблинской унии, земли Волыни и Подляшья, перед лицом вражеского нашествия с запада - Ливонского ордена, и натиска с востока - Московского государства. Объединенная армия нового федеративного государства, казалось, могла надежнее противостоять чужеземным войскам.
  
   Важно отметить, что в европейской истории добровольное и мирное объединение государств было совершенно беспрецедентным актом. Речь Посполита, как государственная (федеративная) структура, на полтысячелетия опередила развитие подобных межгосударственных связей, стала ПЕРВЫМ государством в Европе подобного типа.
   Объединению двух государств предшествовала в ВКЛ длительная работа по созданию собственных законодательных положений, позволивших сохранять длительное время автономию в составе федерации. Следует отметить, в этой связи, роль канцлера ВКЛ Альбрехта Гаштольда в создании первого "Статута ВКЛ" (1529), законодательно закрепившего автономию княжества. Проект статута был начертан Великим канцлером Николаем Николаевичем Радзивиллом (латинское имя которого дополнялось - amor Poloniae:1470-1521).
   Собираемые документы, отражённый ими правовой порядок, легли в основу ПЕРВОГО Статута ВКЛ. После смерти канцлера Радзивилла в 1522 году (возможно, сейм был созван не в последнюю очередь именно поэтому) король Зигмунд (Сигизмунд) II Август официально одобрил приоритетную работу над сводом законов (Статутом) как национальную задачу. После Николая Николаевича Радзивилла во главе этого колоссального труда становится следующий канцлер Великого Княжества Литовского - Альбрехт Гаштольд.
   "Хотя черновая версия была подготовлена Николаем Николаевичем Радзивиллом уже к году его смерти (1522), работа над сводом законов затянулась до 1529 года, когда он был представлен на утверждение Сейма в Вильно в том же году, и получил одобрение. Как только он был утвержден и подписан великим князем и королём Зигмундом (Сигизмундом) Августом, он вступил в силу, как единый свод законов государства для всех сословий и руководство для исполнительной власти, судей и чиновников Великого княжества Литовского..." [5].
   Альбрехт Гаштольд (ок.1487 - 1539) вошёл в историю, как реформатор государственной канцелярии ВКЛ и главный редактор Первого Статута ВКЛ (1529). Он опекал Франциска Скарыну (видимо, привлек его к редактированию Статута) и, будучи богатейшим магнатом ВКЛ, был, поочередно, новогрудским наместником и воеводой, полоцким и трокским, подчашим Литвы, виленским воеводой и, наконец, Великим канцлером ВКЛ.
   В стороне от внимания историков оказался важнейший документ эпохи, изученный В.Антиповым (Минск, 2012), "Устав (Устав) земли Жмудской (Жемайтской), утвержденный грамотой Короля Сигизмунда I-ого (20 января 1529 года)", опередивший на несколько месяцев появление первого устава ВКЛ 1529 года. (Выписка из Метрики Литовск., Тома 7 и 34).
   "Сигизмунд Божьей милостью Король Польский и Великий Князь Литовский, Русский, Прусский, Жемайтский, Мазовецкий и иных.
   Этим Нашим документы делаем настоящее дело потому, что Мы, видя Великая угнетение и утяжеление жизни подданным наших от старосты Жемайтских и от судей земли Жемайтской, которую они угнетали многими и тяжелыми работами и непомерными податями, а наездами своими делали от них для себя корысть, от чего наши подданные той земли Жемайтской очень горюют и Многие из некотором своих мест разошлись и земли Многие опустели.
   А поэтому Мы, Желая наше государево милосердие над теми подданными нашими проявить, некоторые волости выделив, землю Жемайтскую отдали во владение и в правлению старостой Жемайтскому, пану Станислав Станиславовичу [Кезгайло], согласна изначального давнего обычае, по которй он Имеет право там дела делать и править. То есть в привилегии Наше разабраць записали, как Нам видится, к Нашему доброму, к лучшему Полезная земских делу в той земле Жемайтской.
  И в двор и волостях Наших Жемайтских так сделать, и плату Нам государю, и урядникам Нашим дворовым и судью волостей Жемайтских установили ласковая и с уважением людей Наших, Который из дворов и волостей Жемайтских, и взяли Их под свою защиту и в подданство Наше и д. потомки Наши.
   А именно в первую очеред следующее:
  двор Вилкея с пашнями и со всеми людьми;
  двор Велена с пашнями и со всеми людьми;
  двор Склорстемон с пашнями и со всеми людьми;
  двор Ясвоини с пашнями и со всеми людьми;
  волость Ойрагона с городом и местными платами и со всеми людьми;
  волость Ретоко с городом и со всеми людьми;
  волость Кондынка со всеми людьми;
  волость Кершево со всеми людьми;
  волостъ Поюрие со всеми людьми;
  волость Шовды со всеми людьми;
  волость Ретово с городом и со всеми людьми;
  волость Тверь со всеми людьми;
  волость Телми со всеми людьми;
  волость Ужвента со всеми людьми;
  волость Вешване со всеми людьми;
  волость Биржыляны со всеми людьми;
  волость Двурьяны со всеми людьми;
  волость Биржаны со всеми людьми."
   (Из "Вестник Западной России" за 1864-1865 год, книга 4, отдел 1, ? 5. Документ к истории Самогитии (Жмуди). Устав (Устав) земли Жмудского, утвержденный грамотой Короля Сигизмунда 1-ого в 1529 году
  http://belhist.ru/2012/12/ustav-zhemajtii-1529-goda-kem-kogda-dlja-kogo-i-na/)
  
  
   []
   Надгробие Альбрехта Гаштольда (Литография Юзефа Озембловского, 1840)
  
   Уже первая, "Кревская уния" с Польшей (1385 г.) сразу же создала ряд противоречий в сословных и экономических отношениях двух государств. Стремление сохранить автономию и независимость Великого Княжества Литовского вынуждало разработать новые законы и правила "сосуществования" двух, а если быть точным, то трёх народов (при вхождении в ВКЛ жамойтов (совр.литовцев) в 1412 году.
   "Потребовалась кодификация и классификация всех традиций, законов и привилегий, вопрос о чём был поднят на Виленском сейме 1522 года. Но ещё раньше задача собрать в один сборник все прежние "привилеи" и указы стояла перед Николаем Николаевичем Радзивиллом. При нём государственная (великокняжеская) канцелярия в Вильне начала собирать по всем землям, городам, имениям и поместьям, замкам, крепостям и местечкам княжеские, королевские и наместнические указы, привилеи, грамоты, купчие, завещания..." [5].
  
   ХVI век был наиболее благоприятном для развития ВКЛ, хотя уже появилась и стала нарастать новая угроза с востока, от Московского княжества, ставшего к этому времени "царством". Об этом расскажем отдельно, сейчас же констатируем, что этот фактор не остановил развитие ВКЛ, которое продолжалось и давало ощутимые результаты в культурных, политических и общественных достижениях княжества. В частности, в доведенных до совершенства и, окончательно оформленных к концу ХVI века, СТАТУТАХ Великого Княжества Литовского 1529-го, 1566-го и 1588-го годов.
   "В истории феодального права Беларуси, Литвы и Украины первоочередное значение имеет Статут Великого княжества Литовского 1529 года. Он был ПЕРВЫМ в Европе сводом законов в котором содержались нормы конституционного, административного, брачно-семейного, гражданского, земельного, уголовного, судебно-процессуального и других отраслей права.
   Создатели Статута 1529 года, в числе которых исследователи считают также и великого беларуса-литвина, Франциска Скарину, решили целый ряд сложных теоретических и практических проблем: разработали новую систему и структуру размещения правовых норм, включили в него наиболее типовые и обобщенные нормы, ввели ряд новых правовых норм, в которых были отражены экономические и социально-политические отношения того времени" [4].
  
   Второй Статут Великого княжества Литовского (1566 г.) действовал на территории Беларуси и Литвы до 1588 года, а на правобережной Украине и в ХVII - ХVIII веках, получив название "Волынского Статута". Известны его переводы на латинский и польский языки.
   К концу 1584 года была закончена работа над новым Статутом, который не включил положения актов Люблинской унии 1569 года, поэтому Польша не допустила его утверждения на общем сейме Речи Посполитой. Статут вступил в законную силу только в 1588 году.
   Первое его печатное издание на старобеларуском языке появилось в 1588 году, в Вильно. Следующие несколько изданий были осуществлены в переводе на польский язык. В 1811 году появилось уникальное издание: в Санкт-Петербурге текст Статута напечатали параллельно на двух языках: на польском и русском. Законы Статута в польский версии действовали в Беларуси в ХVIII веке, и потеряли свою силу только в 1840 году.
   "Статут очень точно определял связность национальной правовой системы как продукт местных традиций, религии (христианство разного толка), культуры и социального развития, которые выработали свою уникальную (восточноевропейскую) систему ценностей, в нём было чётко оговорено, что свидетелями на судах не могут быть ни евреи, ни татары". [5].
   Самые первые статьи Статута ВКЛ провозглашали равенство всех перед законом, "презумпцию невиновности", права и обязанности граждан, а также полностью отвергали и даже запрещали заочное обвинение.
  
   Кроме "Статутов", законодательных актов Великого княжества, повсеместно вводилось "магдебургское право" ("саксонское зерцало"), особое управление в отдельных городах ВКЛ. Появились, так называемые, "вольные города", в Литве - Беларуси таких городов к ХVI веку было более 30-ти, управлялись они выборными органами и "Войтом". Город по этому "праву" уплачивал в казну ВКЛ годовой налог и освобождался от всех других повинностей. Налог, например, с Гродно и Минска был установлен в размере 100 коп ("копа" была равноценна примерно 250 гр. серебра). Таким образом, город "откупался" от посягательств феодала, на чьей земле он был расположен.
   В соответствии с "привилеем", пожалованным короой Боной в 1540 году, главе города, "Войту" разрешалось иметь собственную печать. Так, например, на печати гродненского войта 1565 года (наиболее ранняя из известных) изображен бегущий благородный олень с крестом между рогами, так называемый, олень святого Губерта.
   В средневековой Европе святой Губерт считался покровителем охотников, и эта эмблема не случайно стала Гродненским гербом. Охота была одним из основных занятий жителей Гродно, расположенного в непосредственной близости к огромным лесным массивам - Гродненской и Беловежской пущам.
  
   []
   Город Гродно (1568 год)
  (Гравюра с изображением Гродно - копия с гравюры М. Цюндта 1568 г. по рисунку Ганса Адельгаузера из Gallery http://old.grodno.net/index.php/)
  
   "На гравюре - Гродно во время приготовлений к Люблинской унии. На первом плане маршал Валович приветствует посольство царя Ивана Грозного. Вдали открывается панорама города. Ее нарисовал в июле 1568 года очевидец, Ганс Адельгаузер, а Матвей Цюндт (1498-1572) перенёс в форму гравюры.
   В правом верхнем углу гравюры дан объяснительный текст:
   "Истинное изображение города Гродно в Литве. Там его польское королевское величество держало сейм и туда же приехали нижепоименованные посольства, во-первых, Великого князя Московского, в числе 1200 человек, очень великолепно одетых, потом посольство Турецкое, Татарское и Валахское, и были приняты в поле особыми на то назначенными от вышеупомянутого короского величества ами, каждое посольство в особом месте... А что тут нарисовано, то произошло в июле 1567 г. Нарисовано Гансом Адельгаузером, а потом награвировано в настоящем своем виде Матвеем Цюндталь - гражданином Нюренбергским в 1568 г." .
   Гравюра Гродно взята из "Атласа городов земного мира" Георга Брауна и Франса Хогенберга, и на этом средневековом документе следует остановиться отдльно.
   "В XVI веке вышел в свет ПЕРВЫЙ в истории мировой картографии атлас городов - "Civitates Orbis Terrarum" ("Атлас городов земного мира") Ф. Хогенберга и Г. Брауна. Шесть томов этого произведения создавались в течение 46 лет (1572-1617) и были опубликованы в Кёльне. В атласе представлены перспективные планы, создающие наглядные образы городов "с высоты птичьего полета", удивительно красивые гравюры, выполненные по рисункам Г.Хуфнагеля, на которых изображены пейзажи, здания, фигуры людей в национальных костюмах, и планы, сделанные на основе геодезических съемок. В общей сложности "Civitates Orbis Terrarum" составили 552 плана, гравированных на меди и раскрашенных акварелью" (Егоров Ю.А. Градостроительство Белоруссии. М., 1954: http://www.harodnia.com.)
  
   Гродно, как крупнейший город ВКЛ, обладающий "магдебургским правом", размещенный на важных торговых путях, строил для иностранных купцов гостиные дворы. Такие же "дворы" появлялись и в других городах ВКЛ, в Полоцке, например, их было четыре.
   Обязанности "вольных" городов были относительно небольшими. Фактически, они сводились к выплате пошлин в государственную казну (магистрат распределял его по всем мещанам), и в налогах на военные нужды. Можно сказать, что мещане городов с Магдебургским правом являлись привилегированной социальной прослойкой населения Литвы-Беларуси того времени.
   В грамотах польских королей, которыми даровалось Магдебургское право отдельным городам, говорилось, что король отменяет:
   "Все иные Права польские, литовские и русские и все иные обычаи, которые были бы несогласные с Правом немецким магдебургским"[6].
  
   Город с "магдебургским правом" освобождался от власти воевод, панов, судей и подсудков, наместников и других урядников; горожане не обязаны были отвечать перед ними в чем-либо, и кто бы на них не сослался. В городах устанавливался свой собственный суд. Жители городов были освобождены от обязанности нести воинскую повинность, являться на "посполитое решение". Мещане ("местчане" - горожане от польск. "место, място" - город) так же освобождались от "толок" и от подворной повинности, приобретали право на свободную торговлю, право на значительную площадь земли вокруг города (например, Несвиж получил 100 валок, примерно 2100 гектаров), а также право на "вход" в "хозяйские" лесные просторы и воды (для выпаса животных, пользования дерева для строительства и отопления, охоты и рыбной). Они обязаны были поставлять только обоз для войска, средства и людей для ремонта княжеского замка.
   Города получали право владеть поземельною собственностью, тогда как раньше этим правом пользовалось только "шляхетство".
   К ХVI веку получили магдебургское право многие города ВКЛ, отмечу, что почти все они находились и находятся до сих пор на территории Республики Беларусь (кроме Вильны): Брест (в 1390 г.), Гродно (в 1391 г.), Слуцк (1441 г.), Полоцк (1498 г.), Минск (1499 г.) и еще десятки других городов Великого княжества.
  
   К первой половине XVII века в ВКЛ (Беларуси), вместе с городскими поселениями, насчитывалось 462 города [7].
   Сформировав городское сословие, нарушив изолированность и замкнутость отдельных районов страны, города Литвы-Беларуси явились одной из предпосылок развития беларуской народности и ее культуры. Они подготовили почву для гуманистического и реформационного движения в Беларуси.
   Тесные, часто родственные, связи с восточнославянским окружением, Тверским княжеством, Великим Новгородом, Смоленским княжеством, вовлеченных, тем или иным образом, в разное время, в государственную структуру ВКЛ, поголовно православное Полоцкое княжество, исповедовавшее, так называемую, "рускую веру", нашли отражение в формуле Статутов, в официальном названии государства, которое приобрело, наконец, окончательный вид - Великое Княжество Литовское, Русское и Жамойтское (будем далее для краткости именовать его ВКЛ).
  
   Статуты ВКЛ 1529, 1566 годов, сеймовые решения, изменения в этническом и конфессиональном составе Рады, административная и судебная реформы (Казимира IV) закрепили превращение привилегированного сословия княжества в единое сообщество, включающее представителей разных этносов Великого княжества, получивших общее "литвины".
   Принятию первого Статута (1529 год) предшествовала быстрое развитие идей протестанства в этой среде, поиски новых форм общественной мысли, в том числе и религиозной, наконец, появление новой философии жизни.
   Великие философы и гуманисты своего времени, "литвины-беларусы", Франциск Скарына ("литвин из Полоцка"), Сымон Будны, Василь Тяпинский, поддержанные высокообразованной великокняжеской элитой, активно способствовали проведению новых европейских идей в ВКЛ.
   "8 апреля 1563 года Сымон Будны направил из Клёцка в Цюрих письмо к швейцарскому теологу-кальвинисту Генриху Булингеру, в котором привёл сведения о начале реформационного движения в Великом Княжестве Литовском. Будны писал, что после того, как "сьвятло слова Божага зазьзяла ў Нямеччыне, Швайцарыi, Ангельшчыне ды Францыi", в скором времени оно достигло "нашых краёў ды азарыла канцлера нашага Мiкалая Радзiвiла, князя на Алыцы й Нясьвiжы". Он не только "разам са сваiм дваром прыняў вучэньне Хрыста, але i вырашыў, што ўсе людзi, якiя знаходзяцца пад яго ўладай, павiнны быць асьвечаны гэтым вучэньнем" [8].
  
   "Реформацию в ВКЛ поддержали не только Микалай (Николай) Радзивил "Чорны" и его семья, но и значительная часть беларускай и литовской аристократии, "панства" и "шляхты". Протестантами, евангелистами-реформаторами, горячими сторонниками Реформации были такие выдающиеся общественные деятели, как Астафий Валович, Лев Сапега, Микалай Монвид-Дарагастайский и другие, которые сыграли решающую роль в государственной политической, религиозной, культурной жизни ВКЛ, в частности, в Беларуси XVI-го начала XVII столетия. Сочувствовал Реформации и киевский воевода, лидер православной партии, князь Астрожский" [там же].
  
   Поиски новых смыслов, горячие диспуты между сторонниками разных ответвлений христианства, несомненная забота о будущем своей родины, двигали этими неравнодушными личностями, часто заставляли их входить в противоречие с традиционными взглядами, менять своих сторонников и свои взгляды, выбирать новых противников.
   Эти, иногда диаметрально противоположные, взгляды средневековых полемистов, позволяют современным историком свободно трактовать смысл всей эпохи, культурные достижения реформаторского движения в ВКЛ, опровергать позитивные результаты этого движения, не замечая главного - во времена "золотого века" (оставляю в силе этот термин), вольно или нет, воспитывалось "национальное чувство" в беларуской (литвинской) среде. Разрозненное общество превращалось в гражданское, развивающаяся старобеларуская письменность "золотого века", дальнейшее развитие старобеларуского языка, создавали основу для единения нации перед лицом угрожающей опасности, главная из которых переместилась на восток. Наступало время тяжелых испытаний для всей Речи Посполитой и, особенно, для народов Великого княжества, для Литвы-Беларуси.
   Однако дальнейшее развитие княжества-государства становилось необратимым, появлялись новые и новые выдающиеся личности, сделавшие свой, не оцененный до конца, вклад в историю ВКЛ, его культуру, его научные достижения.
  
   Одним из ярких представителей беларуской (литвинской) передовой части общества был Астафий Валович (1520 -1587), приверженец кальвинизма.
   Так же, как Франциск Скорина, Астафий (Евстафий) Валович, получил образование в европейских университетах. Валович был одним из тех выдающихся деятелей ВКЛ, которые из католичества или православия перешли в протестантскую веру (кальвинизм), чтобы тем самым отмежеваться от православной Московии и католической Польши. Кроме того, именно кальвинизм, наиболее прогрессивное в то время течение религиозной Реформации, был символом просвещения и отхода от религиозного мракобесия.
   Начавший свою карьеру секретарем виленского воеводы, Яна Глебовича, поучившийся несколько лет за границей, Валович, благодаря своему таланту привлек внимание короля Сигизмунда II Августа и стал его доверенным лицом. Он одним из первых, высокопоставленных деятелей ВКЛ (подканцлер литовский, маршалок дворный), вероятно, под влиянием Сымона Будного, перешел из православия в протестантство.
   Валович создал свою "печатню" (типографию) в Несвиже, где был напечатан на старобеларуском языке в переводе Сымона Будного "Кетехисис" (1562).
   Об этой книге Генрик Мерчинг, польский историк, писал, что "Катехизис" явился ПЕРВОЙ в мировой литературе попыткой всесторонней критики текстов Нового завета" [9].
   Однако главным событием биографии Валовича стала работа в комиссии по подготовке второго Статута ВКЛ 1566 года. Было принято его предложение включить в Статут статью, в которой иностранцам запрещалось приобретать земли и занимать государственные должности в Великом Княжестве Литовском. Тем самым была закреплена законом автономия ВКЛ, что было очень важным моментом перед подписанием Люблинской унии, объединившей два государства в федерацию. Астафий Валович был ярым противником унии, составил союз против неё, вместе с князем Николаем Радзивиллом "Чёрным" и жемайтским старостой Григорием Хадкевичем.
   Сымон Будны посвятил Астафию Валовичу своё произведение - "Об оправдании грешного человека перед Богом" [9].
   Еще одним адептом реформации в ВКЛ, сторонником кальвинистов, был Ян Абрамович, воевода минский и смоленский, представитель шляхетского рода Абрамовичей, герба "Ястребец". В своем имении он построил кальвинистский "збор" (протестантский храм, бел.яз. ААП), больницу и школу, которые просуществовали до середины XVII века. Не чуждый экономическим веяниям из Европы, он написал трактат "Мысли литвина о дешевой покупке зерна и дорогой его продаже" (1595) [10].
  
   Идеи европейской Реформации достаточно свободно проникали на территорию Великого княжества, возникала конфронтация разных конфессий. Польшу и Великое княжество захлестнули европейские идеи Реформации, назревала необходимость привести в соответствие законодательство ВКЛ, разработать новый Статут княжества. на этом фоне приходилось вносить массу поправок в Статут ВКЛ 1566 года.
   Реформация продвигала в сознание беларуского (литвинского), гражданского общества идеи веротерпимости, толерантности ("памяркоўнасць" в бел.яз.). Эти идеи частично находили отражение во многих документах ВКЛ, таких как "Привилеи" 1563, 1568 годов, статьи Варшавской конфедерации 1573 года, эти идеи прослеживаются уже в двух первых Статутах ВКЛ (1529, 1566 г.г.). Назрела острая необходимость в изменении некоторых положений Статутов.
  
   Статут ВКЛ 1588 года был утвержден на Варшавском Элекционном и на коронационном Сейме 1588 года. На Коронационном Сейме 1588 года Великое княжество было представлено 27 Сенаторскими местами (каждое Сенаторское место - это закрепленная за этим местом высокая должность в ВКЛ), среди которых были - 2 Епископа (Виленский и Жемайтский), 9 воевод (Виленский, Трокский, Смоленский, Полоцкий, Новогрудский, Витебский, Берестейский, Мстиславский и Минский), Староста Жемайтский, 10 каштелянов (9 Воеводств и 10-й Жемайтский) и 5 высших должностных лиц (Маршалок земский, Канцлер, Подканцлер, Подскарбий земский и Маршалок дворный) [12].
  
   []
  
   Заседание Сейма Речи Посполитой с королём Сигизмундом III Вазой (гравюра 1622 года Giacomo Lauro, http://www.wilanow-palac.pl/index.php?enc=317)
  
   На первом плане автор гравюры, являясь одним из приглашенных участников заседаний Сейма, поместил "сидящих в креслах" Сенаторов - "Magistratus et Officiales Regni et Magni Ducatus Lithuaniae, Senatores". Видно, что великокняжеские представители из Литвы занимали достойное место в этом "объединённом парламенте", с одной стороны, и громадное количество всех остальных, посланников, послов и других представителей федеративного государства Речи Посполитой.
   "Статут 1588 года создавался на новых принципах, присущих переходной эпохе от средневековья к новому времени и зарождению буржуазных отношений. Это проявилось, прежде всего, в ограничении власти "господаря" и стремлении к разделу властей; в провозглашении необходимости придерживаться государственного суверенитета и в юридическом закреплении единства права для всего государства, всех полноправных людей. ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ закреплялась за сеймом, ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ - за Великим князем и Радой, СУДЕБНАЯ - за Великокняжескими и главными судами, а так же за местными" [3].
  
   Статут I588 года завершил кодификацию права в Великом Княжестве Литовском. В этом законодательном акте были отражены государственно-правовые идеи того времени, кроме того в нем проявлялась богатая правовая культура беларуского (литвинского) народа. Статут был напечатан на старобеларуском языке в типографии Мамоничей в Вильно, на собственные средства ("власным накладом", как было напчатано не его странице, бел.яз.) канцлера Льва Сапеги.
   Статут 1588 года издавался на польском языке в 1614 году, в 1811 году - на русском и польском языках в Санкт-Петербурге. Этот свод законов был использован при кодификации прусского права, а также при подготовке "Соборного уложения" 1649 года в России. В ХVП веке Статут был переведен на немецкий язык, переводился на украинский язык и оставался основным источником права на Украине до ХIХ века.
   В новом Статуте ВКЛ 1588 года появилась статья "Аб вольнасцях шляхецкiх i аб пашырэннi Вялiкага Княства Лiтоўскага" (Раздел III артыкул 3), которая излагала требование о сохранении мира между всеми религиями ("А таксама прывiлеем i прысягай нашай вырашаны мiр памiж рознымi рэлiгiямi сцерагчы",- бел.яз.) [11].
   В Статуте Великого Княжества Литовского 1588 года была сохранена структура предыдущего статута. Он состоял из 14 разделов и 480 статей.
   Главное значение Статута 1588 года заключалось в том, что он юридически закрепил суверенные права и обособленность Великого Княжества Литовского от Польши, после заключения объединительной Люблинской унии в 1569 году и тем самым утвердил конфедеративный строй нового государства - Речи Посполитой.
  
   []
   СТАТУТ ВКЛ 1588 года и "Слуцкий пояс"
   (Belarus-Minsk-Maksim Bahdanovich Museum 3.jpg в be-x-old.wikipedia.org, автор Jauhienij)
  
   В итоге, к концу ХVI века, Литва и Польша имели раздельные парламенты -сеймы, Польша - "вальный" Сейм, Литва - боярскую "Раду", собственные армии, государственные органы и канцелярии, княжескую и коронную (королевскую), налоговые органы, казну, судебные и таможенные органы, и многое другое.
   В Великом княжестве стал действовать свой, отличный от польского, свод законов - Статут Литовский 1588 года, кроме того был создан архив Государственных Актов, так называемые - "Литовские Метрики". Все записи, все акты Великого княжества обязаны были излагаться на "старобеларуском" языке, "родной мове" литвинов-беларусов. Государственная канцелярия, Канцлеры Литвы приобретали неограниченную власть в княжестве. Понимая важность административной переписки в княжестве, Великий князь Миколай Радзивилл (Великий канцлер с 1492 года по 1509 год) перенес всю государственную документацию, весь канцелярский архив, в свою Несвижскую резиденцию, в родовой замок.
  
   []
  
   Канцлер Великий литовский являлся фактически вторым должностным лицом в Великом Княжестве Литовском после Великого князя. Во времена совмещения должностей Польского Короля и Великого Князя Литовского одним лицом Канцлер Великий Литовский становился фактически первым лицом в ВКЛ [7].
   Автономия ВКЛ препятствовала польским магнатам осуществить контроль над ресурсами княжества, что заставило их искать новые средства воздействия на управление княжеством.
   Дальнейшее развитие событий, борьба за ресурсы ВКЛ, в новом конфедеративном государстве привели к тому, что в 1697 году Сейм Речи Посполитой принимает Закон о государственном статусе польского языка в Великом Княжестве Литовском.
   Весь ХVII век был ареной борьбы "литвинов" (беларусов), большей части населения Великого княжества, за свои права, в широком смысле - за государственную автономию, за свой язык, "родную мову". Вмешались в поступательное развитие княжества внешнеполитические события, такие как "Неизвестная война" 1655-1667 года, но эта тема требует отдельного, особого рассмотрения.
   []
   Король СИГИЗМУНД III "Ваза"
   Статут ВКЛ 1588 года -титульный лист (гравюра в первом издании)
  
  
   3. РЕФОРМАЦИЯ в ВКЛ, "золотой век" Литвы-Беларуси .........................................17
  
   Государственное строительство федеративного государства, Речи Посполитой, на первых порах, не препятствовало идеям Реформации, к тому же, при открытых границах нового государства, эти идеи проникали на земли ВКЛ и Польши многими путями. Например, торговые, а в прошлом и военные, связи с Чехией открывали путь проникновению реформаторских взглядов национального движения гуситов. Большое количество "шляхты", а потом и городского купечества, направлялось на учебу в Германию и Италию, и привозили оттуда новые представления о мире, новые книги и новые взгляды.
   Ярким примером этому служит биография Франциска Скарыны, "литвина из Полоцка", сына полоцкого купца Луки, предвосхитившего реформационное движение в Великом княжестве, глубоко ознакомившегося с европейскими достижениями своего времени.
   "Перевод "Библии" Скарыной, его философские воззрения, стали основой для развития национального самосознания, культурного суверенитета беларусов (литвин). Эти взгляды были разработаны далее молодыми реформаторами, Сымонам Будным и Василём Цяпинским, в предисловиях к "Катэхiзiсу" и "Евангелию"...
   "Издание "Катэхiзiса" на родном, беларуском языке, к которому имели отношение, вместе с Сымоном Будным, Мацей Кавячынски и Лаврен (Лаўрэн, бел.яз.) Крышковски, явилось эпохальным событием в истории становления идеи беларуского национально-культурного суверенитета..."[8].
   Дальнейшим развитием этих идей явилась полувековая работа над Статутами Великого Княжества.
   "Участники комиссии по подготовке Статута 1566 года, Августин Ратундус и Пётр Райз, настаивали на замене беларуского языка латинским. Патриотически настроенные беларуские юристы, в частности, писарь великокняжеской канцелярии, кальвинист Валадкович, воспрепятствовали этому, его поддержал руководитель "статутовой комиссии", канцлер Астафий Валович. Статут был опубликован на беларуском (старобеларуском) языке".
  
   Употребление старобеларуского языка было ограничено территорией ВКЛ, но автономия княжества способствовала сохранению и развитию языка, требовала единого средства общения и управления государством, особенно в его письменной форме. Близость языков - старобеларуского и старопольского, позволяла легко встроиться различным институтам ВКЛ в общий процесс становления федеративного государства "двух народов". Старобеларуский язык стал вытеснять церковнославянский, на котором шли службы, исполнялась литургия в православных храмах, тем не менее, постоянно шло взаимное обогащение языков. Право исполнять церковные службы на родном языке символизировало право на все остальные культурные ценности. Культура, в первую очередь литература, становились национальными. Вместе с тем, старобеларуский язык стал приобретать новые, "польские" включения.
  
   Так же, как в ХV веке, польский язык претерпел сильное влияние чешского и, с основанием Пражского Эммаусского монастыря, стал, по свидетельству выдающегося польского историка Яна Длугоша, распространяться в Польше, так и старобеларуский язык веком позже подпал под влияние польского языка. Образовывались формы языкового "двуязычия", использование польского в высокообразованных кругах ВКЛ и общение "dwujezykowa" ("двуязычное", польск.яз.) в письме и в разговоре горожан. Переводчик "Лютерового катехизиса" Ян Малецки утверждал, что "не зная чешского, нельзя говорить на хорошем польском". Литературный обмен между славянами способствовал проникновению чешского в Хорватию и далее в Польшу и Великое Княжество Литовское. Этот процесс продолжался до расчленения Польши и присоединения земель ВКЛ (а значит беларуского населения), к Российской империи. На переломе двух столетий, ХVIII-го и ХIХ-го, стало особенно заметным воздействие нового русского языка на старобеларуский.
  
   Выдающийся лингвист ХХ века, специалист по славянским языкам, в том числе и по языкам Великого Княжества Литовского, академик Вячеслав Иванов, так и не смог остановиться на каком-либо одном названии старобеларуского (или староукраинского, между ними В. Иванов в своей классификации не делал различий), условно называя его то "западнорусским", то "рутенским" [15].
   Впрочем, классик мировой лингвистики пришёл все-таки к окончательному выводу и сформулировал это следующим образом:
   "Диалекты этого устного языка, представляющие собой раннюю форму западных восточнославянских диалектов - (старо)белорусского и/или (старо)украинского, использовались основной массой населения в повседневном общении и, вместе с элементами церковнославянского (преимушественно западнорусского извода) и польского языков, легли в основу главного письменного языка Великого Княжества Литовского, на котором, в частности, писались документы великокняжеской канцелярии" [там же].
  
   Не будем противоречить классику, а приведем еще соображения других, в том числе и западных, специалистов в сфере лингвистики по поводу древнего беларуского языка и языка Статутов Великого княжества, который некоторыми лингвистами называется "канцелярским".
   Читатель может опустить эти соображения, но язык, как ничто другое, стал основой культурного подъема, "Золотого века" Беларуси, и дал образцы для развития современного беларуского языка.
   Если взлянуть на "Грамоту" Великого князя Витовта 1390 года, станет понятно, какой путь прошел древний общеславянский язык к современному беларускому языку через средневековый старобеларуский:
   "Мы, Великiй князь Витовтъ чинимъ знаемо симъ нашим листомъ,
   кто на него узритъ или услышитъ чтучи. Досмотрили есмо того,
   жаловалъ Князь Андрий Васило на Свидригайла, а Свидригайло
   жаловалъ на Андрея. И мы того досмотрили и раздЬлили того на
   полы, что от Андреева села половина поля тянетъ, то есмо
   повернули к Андрееву селу; а што отъ Свидригайловы земли
   половина поля того, то есмо повернули Свидригайлови. .." [16].
  
  
   Приведу с купюрами некоторые выдержки из работы А.И.Журавского, раз уж речь зашла о "канцелярите" старобеларуского языка [17].
   "Анализ канцелярского языка Великого княжества Литовского провел в 30-х годах нашего столетия норвежский славист X. Станг... Изучив язык грамот канцелярий Великого Княжества Литовского, исследователь пришел к выводу, что первоначально здесь существовало несколько типов актового языка, отличающихся друг от друга некоторыми, преимущественно орфографическими и грамматическими особенностями.
   В северных областях Полоцка - Витебска - Смоленска употреблялась языковая форма, характеризующаяся "цоканьем", смешением е и i, связкой "есме" и некоторыми другими особенностями. Таких черт нет в документах, исходящих из канцелярии Витовта. Язык документов Витовта сближается с языком южных (украинских) канцелярий, но полностью не совпадает с ним.
   Среди грамот короля Казимира южноволынский тип играет уже незначительную роль, большая часть его грамот принадлежит к северноволынскому или южнобелорусскому типу, но основное количество грамот этого времени происходит из белорусских областей, в которых "е" и "ять" совпадали во всех позициях.
   Во времена короля Александра канцелярский язык становится более стабильным, он достигает прочной, устойчивой формы, которая отражается и в других памятниках того времени.
   Позже, при короле Сигизмунде Августе, южный тип актового языка исчезает полностью. Канцелярский язык Великого княжества Литовского в это время выступает как язык белорусский, который находится в наиболее близком отношении к белорусским говорам около Вильно. В этом языке постепенно растворился и полоцкий тип актового языка, который раньше выступал в виде самостоятельной формы. Установленная X. Стангом 40 лет назад белорусская диалектная основа актового языка Великого Княжества Литовского не встретила возражения в лингвистической литературе и до настоящего времени остается последним словом науки по этому вопросу....
   Следует отметить, что не только белорусская диалектная основа деловой письменности Великого княжества Литовского, но и принадлежность деловых памятников к литературному языку у белорусских языковедов никогда не вызывали сомнения.
   Е.Ф. Карский, одним из первых, рассмотрев причину выступления в Западной Руси народного языка в роли литературного органа, показал, как постепенно на народной основе выработался язык, который с успехом употреблялся в государственных делах - грамотах, актах, статутах, в суде, этим языком пишутся "западнорусские" летописи, хроники, жития святых, даже чисто светские беллетристические произведения. В последнее время за включение деловой письменности в круг источников истории литературного языка высказался и белорусский исследователь Л.М. Шакун, подробно изложивший историю этого вопроса в восточнославянском языкознании" [17] .
   В пользу такого заключения можно привести еще несколько соображений, главным образом внешнего, лингвосоциологического порядка. Прежде всего, следует принять во внимание некоторые количественные показатели по основным жанрово-стилистическим разновидностям старобелорусского письменного языка. Выступление белорусского языка в роли государственного в Великом Княжестве Литовском повлекло за собой появление разнообразных документов общегосударственного и местного значения, типа договорных, жалованных, клятвенных, купчих, меновых и присяжных грамот, политических и торговых договоров.
   В середине XV века деловая письменность в Великом княжестве Литовском обогащается новыми жанрами в виде судебников, статутов и других юридических кодексов. С конца этого столетия в практику общественной жизни вошли так называемые земские книги - собрания официальных документов о дарованиях и продаже различных владений...
   Созданные в конце XIV - начале XV века в великокняжеской канцелярии актовые книги явились основой большого исторического архива, известного под названием "Литовская метрика". В состав "метрики" входят разнообразные по форме и содержанию документы, выдававшиеся королями, сеймами и правительственными лицами или же поступавшие к ним от правительств зарубежных стран, от местных служебных и частных лиц. В полном своем виде метрика имела свыше 550 томов и содержала материалы XIV - XVIII вв., причем документы от XIV до начала XVII в. в большинстве написаны на белорусском языке, позднейшие - на польском и латинском (нет ни одного документа, написанного на литовском или близком ему языке).
  
   Эпохой расцвета деловой письменности на беларуском языке является XVI век. Здесь прежде всего следует указать статуты Великого княжества Литовского трех редакций - 1529, 1566 и 1588 гг., из которых последний был даже напечатан. На белорусском языке в это время писались декреты сеймов и главного литовского трибунала, акты копных, городских, земских и подкоморских судов, акты и приходно-расходные книги городских управ, магистратов и магдебургий, реестры, фундуши и инвентари имений, староств, фольварков и деревень, завещания, частные письма и другие документы" [17].
  
   Чтобы ни говорили лингвисты, Кревская, да и все последующие унии, способствовали "полонизации" Литвы-Беларуси, деформированию старобеларуского языка. "Полонизация" вначале проходила стихийно, ввиду значительных контактов местного, беларуского (литвинского) населения с польским, часто на основе заключающихся браков, особенно в "шляхетской" среде. Старобеларуский язык развивался, обогащался новыми формами, приобретал массу новых слов польского или немецкого происхождения. Почему только лингвисты, особенно русские, так сокрушаются по этому поводу - не вполне понятно. Хорошо образованному "беларусу" польская речь не режет ухо, а к немецким корням язык уже давно приспособился.
  
   Позже этот процесс регулировался целенаправленной государственной политикой, в частности, проведением законов о государственных должностях ВКЛ. Кроме того, польский язык становился в ХVI веке таким же отличием "благородства", "маркером аристократизма", особенно в великокняжеском окружении, каким станет через триста лет в России французский язык в салонах высшего общества. Пушкин сначала выучил французский и даже первые свои стихи писал на этом языке. Толстой целые абзацы своей "Войны" записывал на французском. Что же - они что- либо потеряли из-за этого. Впрочем, таким же образом, через контакты с ВКЛ, а после захвата Россией южнорусских земель, Малороссии, и через неё, в русский язык проникают многочисленные "полонизмы". К концу ХVII века, по свидетельству Лазаря Барановича, в окружении царя Алексея Михайловича, польский язык и польская литература пользуются "большим спросом", что осуждала московская церковь (по этому поводу гневался монах Авраамий) и что вызвало недовольство культурной деятельностью Симеона Полоцкого (1629-1680). А поток "малороссов" в Московию, "украинизация" и "полонизация" старорусского языка вызывал, например, у Сумарокова, неприязнь. Он отмечал "провинциальное произношение у священников" и их "неправильную речь". Однако именно "малоросс" Гоголь способствовал подъему русской литературы на высший уровень, и стал фактически основоположником классической русской прозы, создателем русского художественного стиля. А Достоевский, выходец из беларуских родов (родом из "пинских болот", как он сам писал, село Достоево) приобрел вообще мировую известность, и никто не ставил ему в упрек его "полонизмы" или "беларусизмы", если хотите.
  
   Итак, уже с ХV века непрерывно совершенствуется, необходимый для дальнейшей централизации государства ВКЛ и работы его административных органов, для внутригосударственных контактов, старобеларуский язык, который после "уний" с Польской Короной, вбирая полонизмы, неизбежно, всё более удалялся от основного русла древнего, общеславянского языка.
   Было положено начало выделению языка из общей языковой славянской стихии "от Камчатки до Эльбы и от Балтики до Адриатики" - фраза польского филолога Линде (1807).
   Старобеларуский язык богател, появились образцы поэзии и прозы, написанные на этом новом языке, исторические и философские построения и размышления, "Лексисы" и "Грамматики", родоначальником которых, по общему признанию, стал "великий литвин-полочанин" Францыск Скарына (1490-1551).
  
   После Скарыны культурную элиту ХVI-го, "золотого века" ВКЛ, пополнили писатели и философы, гуманисты, народные просветители и педагоги, религиозные реформаторы, подвижники из среды литвин-беларусов: Сымон Будны (1530-1593) и Василь Тяпинский (Омельянович) (1540-1604), Лаврентий Зизаний (Тустановский-Куколь) (1570-1633), Николай Гусовский (1470-1533) и Ян Намысловский (1566-1633), Спиридон Соболь (? - 1645) и Соломон Рысинский (1560-1625), Копиевский (1651-1714, Копиевич) и многие другие.
   Можно в этот ряд включить и выдающегося ученого-филолога и религиозного деятеля Мелетия Смотрицкого, Архиепископа Полоцкого, Витебского и Мстиславского (1577-1633), родившегося около Ровно (совр. Украина ), имя которого связано с Острожской академией, князем Острожским, Острожской типографией, первопечатником Иваном Федоровым (Федоровичем), с авторством "Грамматики Словенской".
   Росла в обществе тяга к знаниям, особенно в городской среде, которая знакомилась с европейскими достижениями, "местчане" ("горожане"), а особенно их сыновья, покидали родные места, чтобы приобщиться к мировой культуре. Великие князья, соприкоснувшиеся с Европой, с элитой передовых стран, способствовали этому необратимому процессу, отправляли заграницу своих сыновей и перспективную молодежь ВКЛ.
  
   Грамота Великого князя Казимира 1447 года о праве свободного выезда за границу на учёбу в университеты "для лепшаго счасьця набыцья" позволила десяткам и сотням уроженцев Беларуси (Литвы) получить высшее (по тем меркам) образование в Кракове, Праге, Вене, Падуе и Болонье.
  
   На переломе XV-XVI столетий в Краковском университете училось более 140 студентов-литвинов (беларусов), среди которых появился в 1504 году, прославленный позже, Франтишак Скарына, "литвин из Полоцка" [18].
   В это же время зачастили в Вильно и протестантские миссионеры. В правление Сигизмунда I ("Старого") и королевы Бона Сфорца, король Польши и Великий князь литовский Сигизмунд II Август стал покровительствовать протестантам.
   Расцвету культуры Великого княжества, развитию его столицы Вильны, его культурных центров - Несвижа, Гродно, Слуцка и Полоцка, - "золотому веку" княжества особенно способствовала открытая политика короля Сигизмунда-Августа (1520- 1572) и его позиция в вопросах веры, его особая веротерпимость.
   Одним из центров накопления знаний и источником просвещения в Вильно стала "иезуитская коллегия", основателем которой был Валериан Протасевич. На её основе был открыт ПЕРВЫЙ университет Великого княжества.
   Хочу воспользоваться для более полной оценки того времени описаниеми столичной жизни Вильны известным историком, археологом и литератором ХIХ века, Адамом Киркором (1818-1886, Adam Honory Kirkor), сохраняя цитаты из его статьи в оригинале:
   "Царствование Сигизмунда I и Сигимунда Августа были счастливейшими годами в жизни Вильна. Дипломат XVI столетия барон Герберштейн, проездом из Москвы, где он был посланником императора Сигизмунда у Василия IV Иоанновича, описывая Вильно, говорит, что оно окружено каменною стеною, что в нем два монастыря, много православных церквей, римско-католических костелов и каменных домов.
   В 1509 году происходил в Вильне церковный собор, в котором духовенство Московской Руси не принимало участия. Деяния этаго собора имели целию установление для духовенства правил в нравственном отношении.
   В 1522 году основано в Вильне первое училище при кафедральном соборе.
   В 1530 заведено другое училище при костеле св. Иоанна. В 1519 году заведена славянская типография Яковом Бабичем,в 1533 году Андреем Ленчинским основаны латинская и польская.
   Сигизмунд Август, еще при жизни отца приняв в управление Литву (1543), после смерти супруги своей Елисаветы, дочери императора Фердинанда, скончавшейся в 1544 году, вступил тайно в брак с Варварою, дочерью Виленскаго кастеляна Юрия Радзивилла, вдовою после Станислава Гастольда воеводы Трокскаго.
   В 1545 г. основан оружейный и пороховой заводы, а в 1547 одним из придворных Сигизмунда, Палецким, основан стеклянный завод. В 1513 и 1530 годах пожары причинили много вреда Вильне; нижний город возобновлен был Сигизмундом, а кафедральный собор князем Иоанном Виленским епископом" [19].
  
   []
   БОНА СФОРЦА дАРАГОНА (1494-1557) Королева-мать
   (портрет, Кранах мл. XVI ст. Викисклад)
  
  
   Бона Сфорца - королева польская и великая княгиня литовская (1518 -1556 г.г.), вторая супруга короля Сигизмунда I "Старого", дочь миланского герцога Джиана Галеаццо Сфорца и Изабеллы Арагонской.
  
   Небольшое отступление. Король Сигизмунд I "Старый" и королева, Бона Сфорца, отчаянно противились браку своего сына, Сигизмунда Августа, а потому только после смерти Сигизмунда I, Сигизмунд-Август торжественно объявил Варвару своею супругою, несмотря на сопротивление со стороны матери Боны Сфорца и польских вельмож. Варвара (Барбара) умерла в Кракове в 1551 году. Её прах Сигизмунд Август перевез в Виьно и торжественно похоронил в кафедральном соборе
   (Подробнее о Варваре (Барбаре) Радзивилл и королеве Бона Сфорца можно прочитать в части II этой монографии, Гл. 7. "Королевы - матери королей - золотой генофонд Беларуси", стр.80).
  
   Далее у Адама Киркора читаем:
   "Знаменитейшее Литовское юношество, как напр. Радзивиллы, Хадкевичи, Сапеги, Кишки, Глебовичи и др. получали образование за границею, там проникались духом вновь образовавшихся учений лютеранскаго, кальвинскаго и др. многие переменяли веру, вступали в брак с протестантками и вовратясь на родину распространяли новыя учения, или, по крайней мере, смотрели благосклонно и не препятствовали другим присоединяться к протестантизму.
   Таким образом, новыя учения стали проникать в Литву с самаго начала своего образования".
   " Авраам Кульва, Литовец, начал проповедывать лютеранскую веру в Вильне еще в 1539 году и основал здесь училище; но Виленский епископ князь Павел Гольшанский, исходатайствовал у Сигизмунда I повеление, коим Кульва обязан был явиться на суд епископа и покориться его решению. Кульва бежал в Пруссию, но им порожденныя нравы впились уже глубоко. Напрасно в 1541 году издан был декрет, коим всякий принимающий новое учение лишался дворянскаго достоинства; напрасно воспрещено было выписывать учителей из Германии и посылать туда юношей для образования: Литовцы, покровительствуемые Сигизмундом Августом, неслушались стараго короля, а едва умер Сигизмунд I протестантския учения безпрепятственно стали распространяться в Вилье и целой Литве. Сигизмунд Август был человеком образованным и любознательным, имел благородное и теплое сердце; поэтому он оставался верен католической церкви, но не стеснял ни чьей свободы совести, позволял собственным своим проповедникам Ивану Козминчику и Лаврентию Дискордия явно проповедывать учение Лютера; этаго мало, из его богатой библиотеки расходились по рукам сочинения Лютера, Кальвина, Меланхтона, Буцера и др."[19].
  
   Столица княжества, город Вильня (Вильно, Вильнюс и даже Вильда у разных писателей) к ХVI веку стал многонациональным, многоконфессиональным городом. В 1596 году в Вильне было 15 православных (беларуских ортодоксальных) , 14 католических костёлов, 1 лютеранская "кирха" и 2 кальвинистских "збора", несколько еврейских синагог и 2 мечети. Вильня стала центром беларуской, литовской, польской, немецкой, татарской и еврейской культуры народов Великого княжества. Особую роль Вильня сыграла в продвижении новых, реформаторских идей просвещения, чему способствовали интересы Великих, их окружения, непосредственно общающегося с европейскими культурными кругами.
  
   "Учение Кальвина распространялось в Вильне еще свободнее, потому что ревностным поборником онаго явился князь Николай Радзивилл прозванный Черным, возведенный Сигизмундом Августом на высшия в государстве - Виленскаго воеводы, вел. Маршала и канцлера в. к. Литовскаго Князь Н. Радзивилл воспитанный в Германии возвратился в отечество напитанный духом Кальвинова и Цвинглия учений; потом во время посольства к императору Фердинанду (1545), а также в Прагу, еще более утвердился в оном, и, около 1553 года торжественно принял евангелическо-реформатское исповедание вместе с супругою своею Елисаветою, урожденною Шидловецкою, детьми, со всеми домашними и многочисленными своими приверженцами. Пример был заразительный и вся епископа не могла ему противудействовать.
   Он основал кальвинский сбор (коллегию), куда собирались все единоверцы для совещаний и богослужения под руководством ревностнаго кальвиниста Мартина Чеховича нарочно выписаннаго из Польши, котораго он посылал потом в Швейцарию, чтобы ближе ознакомиться с обрядами и правилами сего учения. Князь Радзивилл пользовался неограниченным доверием и дружбою короля и потому ему легко было склонить его в пользу своих единоверцев. Сигизмунд Август до конца жизни отличался особенною терпимостью в делах веры. Павел IV присылал к нему своего легата, епископа Липпомани, с целию уговорить его принять решительныя меры против реформатов и воспретить их распространению; Сигизмунд Август вежливо принял легата, уверял его в преданности к католической вере и папе, но не согласился на преследование протестантов" (там же).
  
  
   "В 1563 г. Сигизмунд-Август жалованною грамотою Литовскому и Русскому дворянству всех исповеданий, даровал те же права, коими пользовалось дворянство Польскаго королевства. Кальвин, Геслер, Билингер были с ним в переписке. Лютер посвятил ему перевод библии, а Кальвин объяснение посланий апостола Павла к Евреям. Лютеране, реформаты безпрепятственно сооружали храмы свои в Вильне. Даже пользуясь его веротерпимостью во множестве переселялись сюда из других стран. Сигизмунд-Август почти безвыездно жил в Вильне, окруженный блистательным двором, множеством иностранцев, великолепием, блеском. Население города увеличивалось, торговля и промышленность процветали.
   Вильно в это время было одною из знаменитейших столиц в Европе. Монастыри, соборы, костелы, кирхи, синагоги, мечети наполнялись разнородными жителями Вильна: Литовцами, Русскими, Поляками, Армянами, Греками, Немцами, Евреями, Турками, Татарами.
   Сигизмунд-Август страстно любил Вильно, ничего не жалел для украшения своей столицы, заботился о всех, и все сословия, люди всех исповеданий, без различия, составляли предмет постоянных его попечений. Он выписывал лучших ремесленников и фабрикантов из Кракова, Пруссии и других городов, украшал замки, строил публичныя здания, мосты, разводил сады, приглашал иноземное купечество, учреждал ярмонки, образовал городские ремесленные цехи с особым для каждаго уставом и привиллегиями, собрал богатейшую в свое время библиотеку. Блистательный двор, знаменитейшие вельможи (князья Радзивиллы, Сапеги, Кишки, Слуцкие, Острожские, Ходкевичи) теснились ко двору, строили и украшали великолепныя палаты и подражая королю, сами заботились о процветании столицы, из угождения ему выдумывали разныя увеселения, стараясь превзойти друг друга - роскошью, вкусом, богатством. Вильно кипело жизнью, деятельностью и представляло необыкновенное разнообразие, пестроту во всем в храмах, в зданиях, в людях, в языке, в обычаях, в нарядах.
   Беззаботно, весело, без вражды и треволнений, Поляк и Русский, Литовец и Татарин, Грек и Армянин, Еврей и Турок братски подавали друг другу руку, потому что не из чего было ссориться: верховная терпимость всех исповеданий сближала их, упрочивала связи и их отношения. Умер Сигизмунд-Август и все изменилось: братство заменилось - враждою; терпимость - преследованием; благоденствие - бедствиями.
   С кончиною Сигизмунда-Августа (1572) надолго кончились счастливые дни Вильны. Ни один из Польских государей не содействовал столько ко благоденствию города. Особенно после кончины Батория, Вильно обречено было на опустошения войн, , пожаров и, что всего ужаснее, порабощение совести в делах веры" [19].
  
   Конечно, картина, нарисованная Адамом Киркором, идиллическая, но это личное видение того времени автором первого "Путеводителя" по Вильне - "Przechadzki po Wilnie i jego okolicach" ("Прогулки по Вильне и её окрестностям"; 1856). Переработанный вариант путеводителя на польском языке "Przewodnik po Wilnie i jego okolicach z wykazaniem najbliższych stacyj kolei żelaznych"."Путеводитель по Вильне и её окрестностям с указанием ближайших железнодорожных станций" вышел в 1880 году и затем еще несколько раз переиздавался. И понятно восхищение тем, старым Вильно, эпохи "золотого века", который исчезал в XIX веке, став второразрядной "административной единицей" Российской империи.
   Для нас же в этой работе важна оценка атмосферы того времени, детали появления множества конкурирующих между собой конфессий, каждой из которых приходилось прилагать большие усилия и делать финансовые затраты для привлечения неофитов. В этой конкуренции рождалось новое понимание, мироощущение гражданина, горожанина Великого княжества, гражданина Европы, воспитывалось толерантное отношение к людям другой нации, другого вероисповедования.
  
   Самые передовые умы ВКЛ, такие как Францыск Скарына, Сымон Будны, Василь Тяпински, пытались найти в новых вероучениях образцы морали и нравственности, сравнивая и подвергая их критике, иногда находя в них излишнюю ортодоксальность, иногда противоречия с зарождающимся научным знанием.
   Различные конфессиональные пристрастия этих великих литвин-беларусов, гуманистов ХVI века не мешали им взаимодействовать в движении к общей цели - развитии народной грамотности, приобщении населения Литвы (Беларуси) к общееропейской культyре. Свою миссию они ставили выше религиозных постулатов, утверждая, как писал, например, Скарына, в предисловии к книге "Притчи Соломона", что главное назначение человека в совершенствовании земной жизни, главная проблема "яко ся имати справовати и жити на сем свете".
   []
   Гравюры-иллюстрации Скарыны к его книгам обнаруживают высочайшее мастерство первопечатника, техническое совершенство выполненных работ, художника - гравера, предвосхитившего появление других творцов эпохи, таких как Рембрандт.
   [] []
   (История Беларуси IX-XVIII веков. Первоисточники.
   http://starbel.narod.ru/graviury/gal.htm)
  
   Проникнутые жизнеутверждающей силой, возвеличивающие человека-творца, гравюры - иллюстрации Скарыны помогали понять даже малограмотной части населения княжества идеи этого великого гражданина. Работы мастера вошли в мировой фонд достижений европейских, средневековых деятелей Возрождения [20].
  
   Широкие, энциклопедические взгляды выдающихся личностей Беларуси эпохи Возрождения, их отношение к религии, не позволяют современным историкам отнести, например, Скарыну к адептам какого-либо определенного вероучения. Тем более, что соприкоснувшись с "аверроизмом", проведя годы учёбы в католических университетах, Скарына, видимо, скрывал, по крайней мере, не афишировал своё собственное понимание мироздания, свой конфессиональный выбор.
   Больше известно о религиозных предпочтениях Сымона Будного, который в 1560-х годах был кальвинистским пастором в Клёцке.
   Польский историк Генрик Мерчинг, исследователь творчества Симона Будного, писал, что его "КАТЕХИЗИС... явился ПЕРВОЙ В МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ попыткой всесторонней критики текстов Нового завета" [21].
  
   Вместе с Будным в несвижской типографии печатал свои работы Василь Тяпинский, переведший Евангелие на беларуский язык. Несвижская типография стала первой в Великом Княжестве Литовском, где использовались шрифты с кириллицей.
   Общение с Будным, исповедовавшим в это время антитринтаризм, веру в единого Бога, учение, отвергающее догмат о Троице, не признающее божественное происхождение Иисуса Христа, привело к этому воззрению также беларуского шляхтича, Василя Тяпинского.
  
   "Ярким представителем радикально-реформационных течений и общественной мысли стал Стефан Григорьевич Лован, мозырский, который был вызван в суд по обвинению в отрицании "Бога в Троице единого" и непризнании Христа божественным искупителем человечества. В своих реформационных воззрениях он приблизился к грани, отделяющей религию от философии, и пришел к очень смелым выводам: отрицал существование души у человека, ада и рая, не верил в наступление судного дня и провозглашал идею несотворенности мира, который, по его мнению, возник сам из себя и будет существовать вечно...
   По своей социальной сущности идейная оппозиция православной церкви была явлением глубоко прогрессивным. В превратной, религиозной форме она выражала социальный протест широких демократических слоев православного населения Речи Посполитой против официальной феодальной идеологии, выразителем и пропагандистом которой была православная церковь со своей многочисленной армией белого и черного духовенства. Этот идейный протест выражался не только социально-политическими идеями и требованиями, но и всем составом реформационно-религиозной идеологии, которая, отрицая учение официальной церкви, окружившей "феодальный строй ореолом божественной благодати", отрицала тем самим идеологию и культуру господствующего класса" [22].
   Кафедры марксизма-ленинизма, вообще говоря, исчезли, но здравые мысли той старой профессуры нам сегодня, ой-как, нужны, особенно в оценках религиозных предпочтений.
  
   Франциск Скарына, Сымон Будны, Василь Тяпински, эти беларусы-литвины создали удивительный культурный фон Великого княжества, они учили веротерпимости,
   способствовали вхождению общества и его отдельных представителей в общеевропейскую культуру. И, конечно, главной своей задачей, они ставили просвещение народа "литвин-беларусов". Не надо смущаться по поводу того, что часто их слова, тексты их сочинений называют "русскими". Православие "русского извода" не разделяло тогда еще людей на "народы" или "нации", церковнославянский ("русский") язык был обязательным для служения в православных церквях. Старобеларуский язык воспринимался, как несколько видоизмененный русский, хотя оба языка одновременно вышли из одного лона старославянского наречия.
   Старобеларуский (староукраинский) выполнял свою главную задачу коммуникации со всеми близкими языками славянского окружения.
   Собственно, это и дало повод русским историкам, создать свою версию "братства трех народов", не замечая достаточно глубоких различий между ними уже в начале ХV века. Основатели "новой старобеларуской литературы", прекрасно понимали это расхождение в развитии старобеларуского и русского языков из общеславянского корня, и делали попытки воздействия, часто весьма плодотворного, на литературный русский язык.
  
   "Франциск Скорина и Петр Мстиславец, Иван Пересветов и Илья Копиевич, Иоиль Турцевич и Симеон Полоцкий осознавали свои отличия от москвитян, при всяком случае подчеркивали свою этническую самость, что порой вызывало серьезное раздражение в Москве. Являясь новаторами русского языка, они оставались беларусами. И, судя по всему, не ощущали никаких душевных переживаний по этому поводу" [87]. .
  
   В качестве примера исторического расхождения культур литвин-беларусов и "московитян" ХVI века можно сослаться на эпизод с организацией типографии в Москве литвинами (беларусами) Иваном Федоровым (Иван Федоров, точнее Федорович, был происхождением из беларуского шляхетского рода герба "Шранява") и Петром Мстиславцем (Мстислав - город на востоке совр.Беларуси). Попытка создать в Москве типографию, организовать книгопечатание, были враждебно встречены московским духовенством. Вскоре после начала их деятельности, появились обвинения в "распространении ереси". В 1566 году фанатиками была разрушена московская типография Ивана Федоровича и Петра Мстиславца. Иван Федоров (Федорович) и Петр Мстиславец, начали книгопечатание в Москве, но их книги ("Апостол" и "Часовник") были сожжены по настоянию русской православной церкви (1566), так же, как и за сорок лет до этого были сожжены в Москве книги самого Франциска Скарыны. Книги, напечатанные в Великом княжестве, в Москве считались долгое время "еретическими" [88].
   Первопечатники вынуждены были вернуться на родину, в Великое Княжество Литовское, где нашли пристанище у высокообразованного гетмана Хадкевича. В его имении, расположенном в Заблудове (совр. Белостоцкое воеводство Польши), ими были изданы Евангелие (1569 г.) и Псалтырь (1570 г.). Позже Пётр Мстиславец открыл свою типографию в Вильно, а Иван Федорович во Львове.
  
   Несколько слов ещё об одной личности из этой замечательной плеяды просветителей Литвы-Беларуси, о Василе Тяпинском. "Евангелие от Матфея" Василя Тяпинского, напечатанное в его собственной типографии (1580 г.), было переводом с польского и церковнославянского на разговорный старобеларуский язык (беларуский перевод сопровождался церковнославянским текстом).
   В предисловии к "Евангелию" Василь Тяпинский специально отметил, что между "великими княжатами и панами значными в руском (что означало православном) народе такое неумение языку своему пришло", даже между "духовными и учителями", что к польскому письму и себя, и своих приучают ("заправуют"). Это были первые попытки противостояния "полонизации" старобеларуского языка.
  
   Что касается связи "Золотого века" или "Реформации" с беларуским Возрождением, то это все находится в плоскости словесной эквилибристики, словоблудия, так как трактовка этого времени нашими современниками, разделившимися на два лагеря, никогда не приведет к консенсусу - мало доказательств, фактов или документов для вынесения "окончательного приговора". Впрочем, и сам термин "золотой век" требует нового осмысления. Читателю остается лишь примкнуть к одному или второму лагерю, в соответствии со своими вкусовыми (стилистическими) пристрастиями...
  
   Несколько лет тому назад разгорелась по этому поводу очередная дискуссия в интернете - был ли "золотой век" в Беларуси. Авторы, как правило, анонимные, теперь это модно - выступать под каким-нибудь "ником". Но вот что писал "историк" под "кличкой" "servus" (20.11.05 20:58) в дискуссии "Золотой век Реформации в Беларуси", полемизируя со своими оппонентами, написал интересно, стоит прочтения:
  
   "Золотой век" не Реформации, а Беларуси. А Реформация - одна из причин того, что этот "Золотой век" имел место в нашей истории. У "Золотого века" несколько причин: культурные, политические, экономические. Реформация - одна из причин. Акинчиц считает эту причину определяющей. И я с ним в этом согласен. "Сымон Будны - человек. Грешный человек. (Жаль, что не сохранилась его антроподецея "Об оправдании грешного человека перед Богом"). Я тоже грешен, могу ошибаться. А Вы? ... Понимаю. Тогда не указывайте мне на ересь Будного без ЧЕТКОГО ОБОЗНАЧЕНИЯ, что это за аргумент. ..
   А Сымон Будны - ярчайшая личность "Золотого века". При всех его грехах, ошибках и недостатках характера. "Золотой век" - тривиальная метафора, которой обозначают некоторые эпохи культурного подъема у тех или иных народов, в тех или иных цивилизациях. В Беларуси такой культурный подъем имел место в 16 столетии. В нем приняли участие гиганты, они были разного происхождения, разного вероисповедания, даже атеисты (Каспар Бекеш, Лещинский и др.).
  
   Любой культурный подъем выносит на поверхность, как гениев, так и экстраординарных злодеев. Беларуский "Золотой век" был одной из последних волн общеевропейского культурного подъема, известного в истории как эпоха Возрождения и Реформации (Возрождения античного наследия и Реформации апостольского наследия, в этом их общая возрожденческо-реформатоская природа). Возрождение-Реформация охватили всю Европу. На романском юге (частично и в Германии) это понималось как возрождение, возврат к тому, что когда-то у них было. На германском севере (включая Скандинавию) и на славянском востоке (Чехия, Польша и Литва) "возрождать" в прямом смысле было нечего, но и они были охвачены культурным подъемом. Во многом заимствованным, инициированным с Запада и Юга.
   Оттуда приезжали в Польшу и Литву культурные деятели, туда ездили учиться наши люди, туда они возвращались от общего жлобства. Но так было и с датчанами и прочими шведами. Только они по этому поводу не комплексуют. Как и финны с латышами и эстонцами...
   И французы с немцами тоже не комплексуют по этому поводу. Вы станете возражать против того, что в 16 веке в Беларуси имел место небывалый до того культурный подъем?"
  
   С большим опозданием, к сожалению, могу ответить этому анониму - конечно, был этот подъем, а как его назвать - дело вкуса. Мне нравиться - "Золотой век Беларуси", хотя правильнее, все-таки, "Золотой век Великого княжества", но есть и другие оценки этого удивительного периода в истории ВКЛ, с другим наименованием этого времени: "Беларуское Возрождение", "Ренессанс" и т.д.
   "Реформация сформировала беларуское Возрождение, сотворила "Золотой век" Беларуси, заложила основу беларуской нации. К XVI веку обращаются многие поколения беларусов в поисках своих корней, своей идентичности, своего предназначения, своей (национальной) идеи... Золотой век Беларуси, XVI век, показывает нам, где тот добрый путь, по которому следует идти, чтобы Беларусь заняла своё почётное место среди народов" [23].
   Так охарактеризовал это время, несомненно, самое плодотворное во многих сферах общественного развития, беларуский историк Станислав Акинчиц.
  
   А вот с точки зрения "православных историков" никакого "Золотого века" и Реформации, или Возрождения, в Великом княжестве вообще не было, и они трактуют лишь "православные" достижения ВКЛ, как единственные, имеющие непреходящую ценность, и поколебать их в этом убеждении невозможно. Да и не нужно. Слава Богу, в Беларуси сегодняшней не рушат оставшиеся от советских "борцов за справедливость" католические храмы, хотя кальвинистские почти все уничтожены. Пытаются даже возродить, восстановить униатство, и в Минске где-то даже построили синагогу, взамен взорванной в 1950- годы, рядом с моим домом, на Немиге, и уцелевшую в войну с Германией.
  
   Но надо дать слово ревнителям "истинной веры". Священник Алексий Хотеев опубликовал работу, контрверсию статьям Акинчица и работам Падокшина - "Реформация в Беларуси XVI в. и неохаризматические чаяния" [24].
   Вот его некоторые аргументы, и ссылается он в своей статье, всё на того же Францыска Скарыну:
   "Конечно, развитие белорусской письменности в XVI веке есть признак национального возрождения, но это не самоцель. Были книги белорусских просветителей и реформаторов, адресованные простому народу, однако их идейное содержание было наднациональным. Думать по-другому, значит, неадекватно воспринимать реальности прошлого. Реформаторы несли своему читателю проповедь не о его "белорусскости", а о его так или иначе понимаемых христианских обязанностях. Но наукой всех наук тогда считалось добронравие. Вот что писал знаменитый белорусский просветитель Франциск Скорина в своем предисловии к переводу Библии на старобларуский язык:
   "Святое письмо все науки превышает [...] В сей книзе вси лекарства душевные и телесные зуполне знайдете. Ту навучение филозофии добронравное, яко любити Бога для самого себе и ближняго для Бога имамы" [25].
  
   То есть, некоторые высказывания Скарыны, вырванные из контекста его "Предисловия", привлекаются для того, чтобы доказать, что "возрождение" касалось не литвин-беларусов, что идеи реформации были абстрактные, "наднациональные", что "идейное содержание" работ великих беларуских гуманистов, главным образом, было направлено на "христианские обязанности".
   Впрочем, раз "православные историки" так считают, то пусть и остаются в своём святом заблуждении. Я думаю, что другие взгляды красивой метафоре "золотой век" не повредят. Мы же постараемся наполнить эту метафору дополнительным фактологическим содержанием.
  
   Государственное строительство федеративного государства, Речи Посполитой, на первых порах, не противодействовало идеям Реформации, к тому же, при открытых границах нового государства, эти идеи проникали на земли ВКЛ и Польши разными путями. Например, торговые, а в прошлом и военные, связи с Чехией (вспомните соместные баталии с немцами при Грюнвальде) давали возможность польскому обществу знакомиться с реформаторскими взглядами национального движения гуситов. Большое количество польской и литовской "шляхты", а потом и городского купечества, направлялось на учебу в Германию и Италию, и привозили оттуда новые представления, новые книги и новые взгляды.
  
   В ХVI - ХVII веках на всей территории Литвы-Беларуси (Великого княжества, ВКЛ), в разных городах и в сельской местности, повсеместно открывались учебные заведения: "коллегиумы", "академии", "семинарии" и многочисленные "бурсы", школы разных "братств" и "орденов". Первый "гимназиум" в ВКЛ был открыт в Новогрудке в 1539 году.
   В это время началось усиление противостояния "реформаторам" со стороны римско-католической церкви, активизировался Орден Иезуитов ("общество Иисуса"), чья роль в развитии образования не ограничивалась столицей, городскими жителями. Монахи Ордена, выполняя обет милосердия, помогали получить образование мальчикам из обездоленных слоев шляхты за собственный счет. С этой целью они создавали семинарии, "институты для бедной шляхты", организация которых являлась одним из направлений благотворительной деятельности "Общества Иисуса".
  
   ПЕРВОЙ СЕМИНАРИЕЙ, открытой монахами-иезуитами на территории Беларуси, была Полоцкая. Она была основана по указанию польского короля Стефана Батория 20 января 1582 года [26].
   Второй, стала Слуцкая, её "фундатором" явился Иероним Клокоцкий, основатель коллегии, выделивший на организацию и деятельность семинарии 40 тысяч злотых.
   Подробно история деятельности Ордена Иезуитов на территории Беларуси (ВКЛ) изложена в работе Т.Б. Блиновой "ИЕЗУИТЫ В БЕЛАРУСИ (Их роль в организации образования и просвещения)" [27].
   Приведу некоторые выдержки из этой работы (Гл.IV, 1. Первая и вторая иезуитские семинарии):
  
   "Самыми древними школами-"бурсами" в Беларуси являются Несвижская и Полоцкая. Их появление на свет было предусмотрено "фундушевыми грамотами" основателей коллегии. Так, первая семинария начала свою деятельность в 80-е годы XVI века, благодаря "фундации" Николая Радзивилла "Сиротки", который, по утверждению крупнейшего историка ордена, немало сделал для бедной шляхетской молодежи, и ей "нигде не было так хорошо, как здесь" [Zaiкski S. Jezuici w Polsce T. IV. Cz. I. S. 436.]
  
   []
   ПОЛОЦК, здания Полоцкого коллегиума в ХVII веке
   (http://novopolock.ru/polotsk/dostoprimechatelnosti/polotskij-iezuitskij-kollegium.html)
  
   В первой половине ХVI века был построен в Пинске "коллегиум" иезуитов. "Коллегиум" был открыт по прямому указанию короля Речи Посполитой Стефана Батория и размещался на острове Западной Двины, напротив Софийского собора.
  
   Полоцкая иезуитская семинария-коллегиум стала прообразом университетов, организатором университетского образования в Беларуси-Литве, насчитывающего четырехвековую историю.
   "В то время в Западной и Центральной Европе, в том числе и на территории современной Беларуси, система образования и воспитания, выработанная иезуитами, была чрезвычайно популярной. Полоцкую интеллектуальную элиту представляли люди, хорошо известные во всей Европе. Среди них "христианский Гораций" Мацей Сарбевский, автор первых отечественных учебников на греческом языке Сигизмунд Лауксмин, знаменитый оратор Казимир Коялович, профессор архитектуры Андрей Жабровских, ученый-энциклопедист, будущий ректор Виленского университета, член Королевского астрономического общества в Лондоне, член-корреспондент Парижской академии наук Пачобут-Адленицкий. Не менее блестящую плеяду составляли и выпускники учреждения - живописец Валентий Ванькович, поэт, драматург и историк Никодим Мусницкий, писатель, один из основоположников новой беларуской литературы Ян Барщевский" [28].
   Мацей Казимир Сарбевский (1595-1640) читал в Полоцком коллегиуме лекции по риторике и поэтике, писал стихи на латинском языке (как ранее Микола Гусовский), и был увенчан в Риме лавровым венком с титулом 'христианский Гораций'. Книга-учебник Сигизмунда (Жигимонта) Лауксмана 'Практическое красноречие' выдержала 11 изданий: в Вене, Мюнхене, Праге и Франкфурте.
   Славная история Пинской иезуитской коллегии прервалась в 1773 году, когда Ватикан распустил этот монашеский орден и был занят униатами. С 1800 до 1918 года здесь находился Богоявленский собор, с 1848 г. действовало духовное училище, а с 1918 до 1939 года комплекс принадлежал католикам. Богатейшая библиотека коллегиума (два вагона) была вывезена в 1940 году в Ленинград, а Костёл Святого Станислава взорван в 1953 году [29]. Последнее "достижение" сподвижников "гения всех времен".
  
   Еще одно высшее учебное заведение Великого княжества было построено в Орше. В 1610 году король Сигизмунд пожертвовал оршанским иезуитам приход, в 1612 году ещё 5 деревень, а в 1616 году - большое имение Фащеевка, выделенное из земель Могилёвской королевской экономии. Резиденция иезуитов в Орше в том же году была преобразована в коллегиум.
  
   []
   Иезуитский коллегиум в Орше
  
   Пинский коллегиум иезуитов историки называют одним из шедевров зодчества, которые оставил Беларуси XVII век. Массивные, толщиной до 2-х метров, похожие на бойницы окна, подземные ходы, что ведут к реке, подвалы с немалым запасом продовольствия, при необходимости, превращали это здание в неприступную крепость, в которой можно было выдерживать длительную осаду [30].
  
   []
   Иезуитский коллегиум в Пинске сегодня.
  
   "Что же касается Полоцкой "школы-бурсы", то ее возникновение относится к 1586 году, когда наряду со строительством новых обширных деревянных зданий коллегии, костела и конвикта, для бедной молодежи был сооружен отдельный дом "бурса". Вслед за Полоцком и Несвижем появилась иезуитская бурса в Орше. Она возникла в 1634 году, благодаря "фундации" короля Владислава IV, подарившего членам ордена деревню Дубовка, расположенную в Минском "павете". Минская бурса начала историю своего существования в 1686 году, а Пинская - в 1678 году. Интересно отметить тот факт, что, как правило, возникновение бурс совпадает с открытием при иезуитских школах классов поэзии и риторики. Известно, что заключительным экзаменом по риторике было публичное театральное представление....
   ... В Несвиже, по свидетельству документа, музыкальная бурса уже действовала в 1687 году. Музыкальные инструменты для бурс либо дарились покровителями иезуитов, либо покупались. Так, например, витебский подкоморий Адам Франтишек подарил местным членам ордена в конце XVII века орган за 400 польских злотых" [31].
  
   Виленский, иезуитский "коллегиум", трудами литвина (беларуса), виленского епископа (епископ с 1556 года) Валериана Протасевича ("фундатор"), открыл свои двери для учеников в 1570 году. В "коллегиуме", кроме церковных предметов, велось обучение древнегреческому языку и латыни, математике, истории, географии, риторике, поэзии. Спустя восемь лет король Стефан Баторий предоставил коллегии права университета (1579).
   В ХVI веке зачастили в Вильно протестантские миссионеры. Сын Сигизмунда I ("Старого") и королевы Бона Сфорца, Король Польши и Великий князь литовский Сигизмунд II Август стал покровительствовать протестантам.
   "Воспитывавшийся при дворе матери королевы Боны Сфорца, он подружился с духовником матери Франческо Лисманини, тайным приверженцем Реформации. Будущий король знакомился с сочинениями деятелей Реформации, даже отправлял Лисманини в Швейцарию покупать книги.
   Несомненно, беседовал король и с придворными проповедниками, Иваном Козьминским и Лаврентием (Дискордием) из Прошович, которых взял с собой в Литву в 1544 году. Он писал в 1547 году краковскому бискупу: "Ещё слишком свежи в этом нашем Великом княжестве веяния старой веры. Потому что здесь, по-над Вильней, тёмный необразованный народ отдаёт почесть божескую (не говоря уже о других суевериях) лесам, дубам, липам, ручьям, валунам, ужам, и приносит им жертвы, как общие, так и личные...".
  
   Король Сигизмунд II Август переписывался с Кальвином. Лютер и Кальвин посвятили королю свои сочинения: Кальвин - толкование на послание Павла к евреям, Лютер - свой перевод Библии" [25]. Король в совершенстве владел старобеларуским языком, официальным языком княжества, о чем свидетельствуют документы того времени, например, ниже приведенный:
  
   "1552 г. Декабря 23.
   Грамота Сигизмунда Августа, данная Василiю Тишковичу
   на пожизненное владѣнiе имѣнiями Лососиною,
   Байкевичами, Бѣлавичами и Рожаною.
  
   Жикгимонтъ Августъ, Божою милостiю король Польскiй, великiй князь Литовскiй, Рускiй, Прускiй, Жомоитскiй, Мазовецскiй и иныхъ.
  
  Чинимъ явно симъ листомъ, ижъ мы, вбачивши на верныи а пильныи къ намъ господарю службы маршалка нашого, державцы Менского и Волковыйского, пана Василея Тишковича, дали ему дворы нашы повѣту Слонимского на имя Лососиную, Байкевичи, Бѣлавичи и зъ мѣстечкомъ Рожаною и зъ селы и приселки, которые здавна къ тому двору нашому Лососину прислухало и теперъ прислухаеть, съ половицею гуменъ тыхъ дворовъ нашихъ и съ половицею цыншовъ и платовъ и доходовъ всякихъ, яко ся тыи дворы наши сами въ собѣ и во всихъ пожиткохъ своихъ здавна и нинѣ мають, и яко на насъ господаря были держаны и въ справѣ волочной отъ насъ постановлены, и тежъ съ половицею дани грошовое и медовое и со всимъ съ тымъ, што здавна ку тымъ дворомъ нашимъ прислухало и теперъ прислухаеть, до его живота.
   Маеть панъ Василей Тишковичъ тые дворы наши отъ насъ держати и у справѣ своей владнути, со всимъ по тому, яко на насъ господаря было то держано, ихъ мѣти, гдѣжъ мы и зъ личбы скарбу нашого зъ оныхъ дворовъ нашихъ вышемененыхъ яко зъ гуменъ, такъ и съ цыншовъ и со всихъ доходовъ, пожитковъ его зъ ласки нашое вызволяемъ и вольнымъ его въ томъ чинимъ.
   Веджо подъ тымъ способомъ и обычаемъ тыи дворы наши отъ насъ ему даемъ, и то на вѣру его здаемъ, ижъ маеть онъ съ тыхъ дворовъ нашихъ половицу всихъ доходовъ, цыншовъ, пожитковъ и даней грошовыхъ, медовыхъ, который съ тыхъ дворовъ нашихъ приходять и тежъ зъ гуменъ, продаючи ихъ, половицу на насъ господаря до скарбу нашого давати, а другую половицу всихъ доходовъ, пожитковъ, цыншовъ и гуменъ маеть онъ съ тыхъ дворовъ нашихъ на себе мѣти и брати ку своему власному пожитку.
   И маеть онъ почати тыи дворы отъ насъ держати отъ сего нового лѣта Обрѣзанья Господня пришлого свята, которое въ року тисяча пятьсотъ пятдесятъ третьемъ будеть, нижли въ тотъ жо годъ въ року тисяча пятьсотъ петдесятъ третемъ и потомъ годъ отъ году завжды будеть онъ виненъ половицу цыншовъ, доходовъ, пожитковъ, даней грошовыхъ и медовыхъ и зъ гуменъ, продаючи ихъ съ тыхъ дворовъ нашихъ, на насъ до скарбу нашого безъ жадного чиненья личбы отдавати, а другую половицу того всего на себе мѣти до своего живота.
   А што ся дотычеть справы и постановенья волокъ и пожитковъ въ тыхъ дворѣхъ нашихъ, ино панъ Василей не маеть ни въ чомъ оное справы и постановенья волокъ нашихъ нарушати и ихъ казити.
   Але ещо маеть вси доходы, пожитки множити и люди на волокахъ осаживати, яко прислушить на доброго звѣреного врядника нашого.
   А по животѣ пана Василевомъ не мають тыи дворы наши жонѣ, ани дѣтемъ его прiйти, одно то маеть зася на насъ господаря быти взято къ замку нашому Слонимскому къ рукамъ нашимъ быти держано, яко жъ есмо очивисто розказали воеводѣ Новгородскому, маршалку дворному, подскарбему земскому, старостѣ Слонимскому и Мстибоговскому, пану Ивану Горностаю, абы его милость розказалъ въ тыи дворы наши увязанье ему дати и съ чимъ то будеть подано на реестра списати.
   И на то есмо ему дали нашъ листъ зъ нашею печатью.
   Писанъ у Вильни, лѣта Божого Нароженья тысяча пятьсотъ пятьдесятъ второго, Декабря двадцать третьего дня.
   Sigismundus Augustus Rex"
   Иванъ Горностай (староста Слонимский, возможно, "писарь", прим. ААП).
  
   Дух реформаторства проникал в образованные семьи магнатов Великого княжества разными путями. Николай Радзивилл Чёрный, который с 1529 года жил и воспитывался при королевском дворе в Кракове, в 1534 году стал учиться в Краковском университете.
   Беларуский историк К. Шишигина-Потоцкая пишет: "В 1529 году по решению монарха Сигизмунда Старого Николай Чёрный некоторое время жил при королевском дворе в Кракове, где вместе с будущим польским королем и великим князем Сигизмундом Августом получал образование.
   Атмосфера Возрождения при дворе имела большое влияние на его вкусы и привычки. Закончив обучение, он вместе с братом вернулся в Несвиж и активно включился в политическую и экономическую жизнь страны"[31] .
   Остается только удивляться тому подъему в духовной и материальной сфере, какой охватил Беларусь-Литву, Великое княжество (ВКЛ) в ХVI и ХVII веках, но не заметить его невозможно, и этот подъем безусловно связан с влиянием миссионеров-протестантов и их деятельностью на землях ВКЛ.
  
   "Николай Радзивилл Чёрный стал в Великом княжестве Литовском защитником и поборником кальвинизма. Прежде всего он открыл кальвинистскую молельню в своем доме на Лукишках под Вильно. В 1561 году на виленской Бернардинской площади он поставил каменный собор ("збор", бел.яз.) , открыл молельни в своих усадьбах ― в Клецке, Несвиже, Орше, Девялтове, Ивье, Шилянах, Койданах, Биржанах, Бресте" [25].
  
   []
   КАЛЬВИНИСТСКИЙ "ЗБОР" (ХVI век) в КОЙДАНОВЕ
   (сегодня Дзержинск, Минская обл. БЕЛАРУСЬ, взорван и разобран на кирпичи в 1930-1950 годы в период сталинских гонений на религию)
  
   Неофитам кальвинизма импонировали простые истины новой религии, легко уживавшиеся с новыми, научными и техническими достижениями средневековья.
   Согласно учению кальвинизма, "первородный грех извратил природу человека, лишил его способности к добру, поэтому он мог добиться спасения не с помощью добрых дел, таинств и аскетизма, а только благодаря личной вере в искупительную жертву Христа. Так, в кальвинизме снималось догматическое различие между священником и мирянином, упразднялась церковная иерархия".
   "Была отвергнута молитва за умерших, поклонение святым и многочисленные праздники в их честь, почитание мощей и икон. Молитвенные дома были освобождены от пышного убранства, от алтарей, икон, статуй, сняты колокола. Реформируя церковь, кальвинизм отказался от монастырей и монашества. Богослужение было предельно упрощено и сведено к проповеди, молитве и пению псалмов и гимнов на РОДНОМ ЯЗЫКЕ. Библия провозглашалась единственным источником вероучения"...[25].
  
   Постулаты кальвинистского учения протворечили догматам католицизма и, почти столько же, православию. Но это был несомненный шаг вперед, прорывающий многовековую косность и той и другой религии. Оставим богословам возможность продолжить дебаты по тонкостям религиозного сознания - эти споры будут длиться столько, сколько будут живы последователи тех или иных вероучений. Ведь даже термин "золотой век" вызывает резкое противодействие сторонников, всё ещё доминирующей сегодня, "правильной" точки зрения на историю Беларуси, "спущенной" сверху.
  
  
   Реформация ХVI века в ВКЛ, век, так называемого, "беларуского ренессанса" (заменим здесь этим научным определением слова - "золотые века") известна своими латиноязычными авторами, одним из которых был Николай Гусовский (1470-1533). Его перу принадлежит одно из лучших произведений поэзии Возрождения в Беларуси "Carmen de statura feritate ac venatione bisontis" ("Песня про зубра").
   Мне не совсем понятно - почему эта поэма, написанная на латинском языке и поднесенная Гусовским когда-то польской королеве, итальянке Бона Сфорца, заставляет копаться в деталях той эпохи современных "патриотов советского разлива" с единственной целью - доказать, что "не было золотого века". Что же их так раздражает? Что Гусовский был литвином (беларусом)? А "Ренессанс", который так и не достиг границ Московии, не нервирует наших оппонентов?
   Поэму ("песню") на современный беларуский язык переводили Язэп Семяжон, Владимир Шатон и Наталия Арсеньева. Существуют также переводы этого произведения на русский, польский, литовский, болгарский и другие языки.
   Не менее известным поэтом-латинистом веком позже стал Мацей Казимир Сарбевский (1595-1640), который читал в Полоцком коллегиуме лекции по риторике и поэтике, писал стихи на латинском языке и был увенчан в Риме лавровым венком с титулом 'христианский Гораций'.
  
   "Золотым веком" ВКЛ, в отличие от, так называемых, "официальных" историков, предпочитающих термин "реформация", называют время протестантизма историки-любители, писатели и журналисты.
   Понятие "золотой век" стало образной характеристикой, обозначающей время расцвета всей культурной жизни предшественницы современной Беларуси, Великого Княжества Литовского, время развития его духовной составляющей. В подтверждение этой точки зрения я позволю себе процитировать в переводе с беларуского языка отдельные выдержки из книги Станислава Акинчица "Залаты век Беларусi" [32], так как согласен, в основном, со всеми его доводами.
  
   "В XVI столетии вся Европа переживала грандиозные перемены в своёй духовной, культурной, экономической и политической жизни, связанной с обновлением института церкви, возвратом к библейским основам христианства. Это движение, называемое Реформацией, стало источником расцвета многих народов. Немцы, шведы, англичане, голландцы, швейцарцы, благодаря Реформации, стали целостными современными нациями. Реформация оказалась центральным достижением всего XVI столетия. В полной мере всё это относится и к Литве-Беларуси. Мы не можем говорить о Возрождении в Беларуси, игнорируя Реформацию, так же как нельзя Реформацию отделять от Возрождения.
  
   Выдающиеся личности беларуского Возрождения одновременно были людьми Реформации. Это Франьтишак (Францыск) Скарына, который напечатал Библию на старобеларуском языке, и Сымон Будны, издатель первого беларуского "Катехизиса", в котором просто и доступно, в духе Евангелия, он объяснял догматы веры, и Василь Цяпински, который высказался о необходимости развития науки и литературы на родном языке и сам взялся за перевод Нового Завета на "родную мову" (старобеларуский язык), "чтобы каждый мог понять Слово Божье".
  
   Значение Скарыны в развитии общеславянского книгопечатания вышло за границы беларуского (литвинского, западнорусского и т.д.) культурного ареала.
   "...Скорина одним из первых в XVI веке вошел в круг европейских переводчиков, издателей и типографов, которые занялись выпуском и распространением Библии на национальных языках, а это в этнокультурном развитии славянских народов сыграло огромную роль. В этом отношении первенство Скорины на Руси, как Московской, так и Западной, бесспорно: эру книгопечатания у восточных славян открыл ученый муж из Полоцка, а репертуар беларуской, а тем самым и восточнославянской печатной продукции начинает пражская "Бивлия руска" [33].
  
   Велика роль в реформационном движении магнатов княжества - князя Николая (Микалая) Радзивила Чёрного, который основал церкви, школы, "печатни" по всей стране, и канцлера Астафея Валовича, который проводил земельную реформу, так называемую "валочную памеру", и подготовил один из вариантов самого совершенного сборника законов в Европе XVI столетия - Статут Великого Княжества Литовского, а именно, "второй Статут" 1566 года" [32].
  
   XVI век был назван "золотым" задолго до Акинчица и других историков. Это название столетия впервые появляется в "Успамiнах", дневнике-летописи беларуского историографа-мемуариста конца XVI века, Федора Евлашовского (1546 - ок. 1613), чья личность, его биография, путь по жизни, сами по себе, больше свидетельствуют об эпохе Возрождения ВКЛ, о её "золотом веке", чем все другие исторические документы. Евлашовский еще и отметил, что "на он час разность вяры не чынила мнейшей розности в милости приятелскей"..., а " ... тамтот век ЗОЛОТЫМ ми се види от нинейшого веку, кгде юж и межи еднэй вяры людьми облуда все заступила..." [34].
  
   Автор "вздыхал" по прошлым дням, когда "разность веры" не мешала "милости приятельской", и словно предчувствовал хрупкость сиюминутного и наступление "облуды" ("лицемерие" в пер. с польск.яз.). В языке Евлашовского уже присутствует немало "полонизмов", конкретных "маркеров" того времени.
   Дневник Евлашовского, с тщательной подробностью описания прожитых годов - живой летописный рассказ о времени, написанный талантливым человеком. Недаром лауреат Нобелевской премии, писатель Чеслав Миклош, родившийся в Вильно, где старобеларуский язык доминировал в городской жизни нескколько столетий, отметил, что "Мемуары Евлашовского - может, самое интересное произведение на давнем беларуском светском языке, которое и сегодня приятно читать" [35].
   А вот литовские историки, переведя "Дневник" Евлашовского на современный литовский язык, "на всякий случай", "перевели" и его фамилию, и имя, да так, что этого беларуса не разглядеть в исторической дали, и стал он "литовским писателем", что не удивительно после всех "метаморфоз" в современной "литовской истории", да и старобеларуский язык у них обязательно носит название "канцелярский".
  
   Я не буду заострять внимание читателя на особенностях беларуского языка, но дам слово великому польскому поэту, Адаму Мицкевичу, родом из Минщины, учившегося в Вильне, эмигрировавшему во Францию и умершему в Турции:
   "На белорусском языке, который называют русинским или литовско-русинским, разговаривает около десяти миллионов человек; это самая богатая и чистая речь, она возникла давно и отлично разработана. В период независимости Литвы великие князья пользовались ею для своей дипломатической переписки. Язык великороссов, на котором говорит почти столько же людей (нужно исключить отсюда финско-московский диалект, который сильно от него отличается) выделяется богатством и чистотой, но у него нет ни чудесной простоты белорусского языка, ни гармоничности и музыкальности малороссийского..." ("Парижские лекции о славянских языках Российской империи", А.Мицкевич) [36].
   Ранее я уже цитировал по этому же поводу одного из самых значительных лингвистов ХХ века, академика Вячеслава Иванова [15].
  
   Однако вернемся к Евлашовскому, о котором можно ещё сказать, что его жизнь является яркой иллюстрацией "золотого века" Литвы-Беларуси, развития общества ВКЛ, возможностей, открывшихся перед творческими личностями той эпохи. Вот основные черты его биографии:
  
   "Родился Евлашовский в Ляховичах, в многодетной семье 7 февраля 1546 года. Его семья принадлежала к знатному, но обедневшему роду, который однако сохранил фамильный герб и право пользования им. Только неуемная тяга к знаниям, упорное самообразование, позволили Федору, еще в юности приобрести значительные знания в области математики, делопроизводстве и юриспруденции. Это не только обеспечило ему уважение соседей, но и позволило уже в 18 лет начать самостоятельную жизнь. Образованный, активный юноша быстро обратил на себя внимание не только местной знати, но и таких магнатов, как М. Радзивилл, Я.Хадкевич, К.Астрожский, которые постепенно стали поручать ему ведение своих судебных дел в различных инстанциях. Принимая во внимание его знания, опыт и знакомства в королевских домах, новогрудская шляхта в 1579 году послала его своим послом на Варшавский вольный сейм. Там ему, вместе с новогрудским судьей А.Тризной, было поручено принять участие в разработке текста "Трибунала Великого Княжества Литовского". Когда же в 1592 году в новогрудском земском суде освободилось место подсудка, воеводская шляхта выбрала его своим кандидатом. Кандидатов было четыре, однако, король Жигимонт III (Сигизмунд III) выбрал на эту должность именно Федора Евлашовского, который и занимал ее до 1613 года (двадцать лет!).
   В 1603 году Федор Михайлович Евлашовский взялся за перо, чтобы оставить потомкам достоверные сведения о своей жизни, взглядах на общественно-политические события современности, которые казались ему достойными внимания...
   Эта уникальная рукопись сохранилась в архиве исторических актов в Варшаве. Впервые была опубликована украинским историком В.Антоновичем в 1886 году" [37].
   В "Дневнике" Евлашовского отражены гражданские процессы, сопутствующие смене вероисповедания в беларуской (литвинской) среде, появлению самоуправления, реформе судопроизводства ВКЛ. Его личная судьба вполне соответствовала этому сложному периоду истории.
  
   []
   Костёл Сердца Иисуса в Ляховичах
   (родина Евлашовского, Брестская обл. Беларусь)
  
  
  
   "Сын православных родителей, с православной женой, служащий у князя-католика, отдавший своего сына в арианскую школу, Евлашовский объективно отразил окружающую его действительность на стыке ХVI и XVII века. Его мемуары - первая аутентичная история жизни человека, полная надежд, земных радостей, потерь, меланхолии и отчаянию. Они требуют не только всестороннего научного исследования, но и человеческого сочувствия и понимания " [37].
  
   Зарубежные исследователи уделили больше внимания беларускому Возрождению, чем отечественные историки, которые практически игнорируют, например, известный "Акт Варшавской конфедерации 1573 года". Актом было гарантировано на территории Речи Посполитой равенство всех христианских конфессий и запрещено употреблять насилие для решения межконфессиональных конфликтов. Правда, этот "протестантско-православный союз" существовал недолго - в естественные процессы ассимиляции и взаимовлияния польской и беларуской культуры, в сближение старобеларуского и старопольского языков вмешались политические реалии. Приближалось время Люблинской унии, повернувшей в другое направление исторический ход развития и становления беларуской нации, усиление польского начала в беларуской культуре и неизбежную трансформацию старобеларуского языка. Приведу один пример для подтверждения этого вывода, тем более, что у него своя интересная судьба, связанная с обнаруженным оригиналом "Слуцкого списка" Статута ВКЛ 1529 года. Исследователем Олегом Лицкевичем, сделан анализ языка этого документа эпохи. На страницах Статута, на 13 листе, было вписано стихотворение Яна Пашкевича[38]:
  
   "Ян Казимер Пашъкевич
   рукою властною* писал
   року тысеча шестс[о]т двадцат первого
   м[е]с[я]ца двадцат второг[о] дня
  
   Полска квитнет лациною,
   Литва квитнет русчызною*,
   Без той в полще* не пребудеш,
   Без сей в литве блазнЪм* будзеш.
   Той лати[н]а* езык дает.
   Та без руси не вытрвает.
   Ведзъ* же юж, рус, иж тва хвала
   По всем свете юж дойзрала;
   Весели ж се ты, русине,
   Тва слава никгды не зкгине".
  
   В переводе на современный русский язык Олега Лицкевича:
  
   Польша славна латинизмом,
   Литва русскостью,
   без латинизма в Польше не проживешь,
   без русскости в Литве дурнем будешь.
   Польше латинизм дает язык,
   Литва же без Руси не выстоит.
   Знай же, Русь, что хвалят тебя
   уже по всему свету,
   возвеселись же ты, русин,
   твоя слава никогда не сгинет.
  
   "Шляхтич и человек, о котором пока абсолютно ничего не известно, по имени Ян Казимир Пашкевич, решил соединить, так сказать, поэзию с прозой. Свое прославленное, зацитированное до дыр и единственное из дошедших стихотворение, он написал на рукописном списке Статута Великого княжества Литовского 1529 года" [38].
   Пашкевич, как в воду глядел, когда записал в строке "Литва же без Руси не выстоит", только имел он ввиду не "Московскую Русь", не московитов, а русинов, единокровных славян Галиции и Волыни, и православную часть славянства Великого княжества...
  
   Расставшись по Люблинскому соглашению с "Русью", что тогда означало земли южнорусских княжеств - Галицко-Волынского, земель Подолии и Северских земель, Великое княжество потеряло не только территории, но и людской капитал. Это стало началом конца, ослаблением ВКЛ в его противостоянии с Москвой и преддверием окончательного поглощения его Российской империей через два столетия.
   Кроме того, видимо, в этой "точке бифуркации", с подписанием "Унии", в 1569 году, началась новая история "литвинов", история расхождения практически единого славянского народа ("русины" и "литвины"), объединенного смежными землями и древним общеславянским языком, на два самостоятельных, предшественников современных украинцев и беларусов.
   Однако, оставалось еще столетие, в которое продолжали развиваться прогрессивные традиции ХVI века, это время внесло свой значительный вклад в подъем экономики и культуры Великого Княжества Литовского, предтечи Беларуси. Необычайный культурный подъем ХVI-го, "золотого века", захватил и полстолетия ХVII-го. Развивались не только письменность и книгопечатание, появлялись философские трактаты, некоторые из них, как работы Сымона Будного, ставили под сомнение религиозные догматы, привели, в конечном счёте, к появлению "материалистических" воззрений.
   И в этой сфере, в философии, беларусы (литвины), наши соотечественники, намного опередили своих ближайших соседей - Польшу и Россию, наступавших на свободомыслие и просвещение многонациональной и многоконфессиональной Литвы-Беларуси.
  
   Реформация в Польше и Великом княжестве набирала силу, что вынудило после Люблинской унии 1569 года, заключить в 1570 году "Сандомирское соглашение" между всеми реформированными церквями, за исключением ариан. Уже в новом, конфедеративном государстве "двух народов", Речи Посполитой, в 1573 году был создана "Варшавская конфедерация", призванная законодательно оформить множественность вероисповеданий в Речи Посполитой, был подписан "Акт", который гарантировал соблюдение принципов веротерпимости. "Акт Варшавской конфедерации" явился ПЕРВЫМ подобным документом в Европе.
  
   []
   Фотокопия оригинала Акта (Викисклад)
  
   Развивались литература, науки и её технические приложения. Венцом развития философской мысли в Беларуси ХVII века стала подвижническая и просветительская деятельность Казимира Лышчинского, беларуского Джордано Бруно [39].
  
   "Казимир Лышчинский родился 4 марта 1639 года в семье служилого шляхтича в родовом имении Лышчицы Брестского района (Беларусь), образование получил в иезуитском коллегиуме в Бресте, потом в Ягеллонском университете в Кракове. Патриот своей родины, он участвовал в войнах с Москвой, со шведами и в турецкой военной кампании.
   "Вернувшись в родные места, преподавал философию. В 1664 был помощником ректора Брестского коллегиума иезуитов. В 1682 на брестском "сеймике" избран подсудком земского суда, затем служил писарем королевского суда. После разрыва с иезуитами вернулся в родовое имение Лыщицы, превратил его в образцовое хозяйство, основал здесь школу для крестьянских и преподавал в ней, занимался юридической практикой.
   С 1674 писал трактат "О несуществовании бога" (сохранились фрагменты), в котором изложил свои взгляды на религию и окружающий мир. В нём он отрицал существование бога, утверждал, что бог - "создание химерическое", его сотворили люди по своему подобию. Отрицал бессмертие души, загробную жизнь, все догматы и обряды церкви, обличал аморальность и корыстолюбие церковников; отцов церкви называли ремесленниками пустозвонства, которые "тушат свет ". Религию считал сознательным обманом, а верующих в бога - тёмными рабами.
   Единственной реальностью считал материальную природу, утверждая, что все изменения в природе происходят по законам развития материи, а не по божьей воле.
   Он подошёл к требованию ликвидации крепостного права и создания общества, основанного на гражданских свободах. Считал необходимым заменить церковный брак гражданским.
   По доносу агента иезуитов, выкравшего часть трактата (15 тетрадей), в 1687 году Лыщинский был заточён в тюрьму и после более чем годового разбирательства приговорён сеймовым судом к сожжению на костре вместе со своим произведением.
   30 марта 1689 года Лыщинский был обезглавлен и сожжён на костре в Варшаве, его пепел развеян в поле.
  
   [] []
   Возле бывшего костела (построен в 1742 году - с начала 1990-х годов - православная Покровская церковь), в деревне Малые Щитники Брестского района, установлен камень со словами о поиске истины философа и просветителя XVII века Казимира Лыщинского, уроженца этих мест" [39, 40]. В Беларуси юбилейную дату, связанную с Лышчинским, отметили выпуском почтовой марки
  
   В ХVI-ом, "золотом веке", расцвела и музыкальная культура Беларуси (ВКЛ), как органичная часть европейской, связанной с идей Реформации во многих странах континента. Протестантская церковь, придерживаясь строгости, некоей суровости и ограничений в оформлении храмов, придавала особое значение музыкальному сопровождению богослужения.
   "Один из главных идеологов Реформации Лютер считал, что "после теологии следующее место и величайшее почтение должно быть отдано музыке. Она - чудесный, могучий дар Божий...".
   Знаменитые музыканты беларуской Реформации: Цыприан Базылик и Вацлав из Шамотул были придворными музыкантами князя Николая ("Микалая" бел.яз.) Радзивила "Черного" в Несвиже. Благодаря их творчеству музыкально-хоровая культура Беларуси, развиваясь интенсивно и плодотворно, поднялась до высочайшего уровня, недосягаемого до сих пор"[48].
  
   Чтобы не возвращаться более к Цыприану (в рус.яз. - Киприан) Базылике, отмечу, что им же был сделан перевод на старобеларуский язык с польского печатного издания 1574 года "Historia spraw Atyle Krolá Węgierskiego" - "История об Атиле" [49].
   Не могу не привести прекрасный отрывок из того перевода, как образец беларуского языка ХVI века:
   "Атыльля тогды, которого по угорскии зовуть Этэле был середнега узросту персеи и плече шыроких головы водле инъшых члонков померное, абъличя чернявого, оччю светлых, на взгляде быстрость якуюсь в собе маючо, бороды редъкое, носа закрывленого, походу гордого, до вэнуса велми склонъны, на працу телесную, на голодъ, на спань, на студень и на горачость велми терпливы, великого серца, рады доброе и смелы, руки хисткое и мужное, в речах рыцэрскихъ учоныи, дославы велми хотливы, въ оглуменю непрыятеля в наражен../и зрады велми ростропны и хитры, в битве всего доглядуючы, часомъ мужного жолнера, часом справного гэтмана повинности досыть чынечы, противко пышным крнобрны А против покорныхъ лацны и мило-сердныи...(Atylja 1580: 17817-28)" [50].
  
   []
   СИГИЗМУНД II А́ВГУСТ (1520 - 1572)
   Великий князь литовский с 18.10.1529 года, король польский с 20.02.1530
   (портрет работы Луки Кранаха мл. 1554).
  
   Король Польши Сигизмунд II Август 7 июня 1563 года подписал "Привилей" об уравнивании в правах православных и католиков (текст "Привилея" был включен в Статут Великого княжества Литовского 1566 года).
  
   В протестантском движении в Беларуси (ВКЛ), в развитии идей реформации, в религиозном обновлении, необычайном культурном подъеме Великого княжества сыграл особую роль князь Микалай (Николай) Радзивилл "Чорны" (1515-1560 г.г.).
   []
  
   Князь Радзивил "Чорны" стал основателем беларуской, несвижской линии рода Радзивилов, сделавший исключительно успешную карьеру в продвижении к вершинам высшей власти ВКЛ. Его называли "некоронованным королем Великого княжества и апостолом Реформации". Именно, благодаря его энтузиазму и активной поддержке, Реформация в Беларуси (ВКЛ) получила такое распространение. Несколько отрывков из очерка Александра Варыкиша о князе Радзивиле позволят глубже ознакомиться с этой неординарной личностью и его ролью в развитии Реформации в Беларуси [51].
  
   "Молодой беларуский магнат Микалай Радзивил, получивший прозвище Черный, вместе с многими соотечественниками попал в Германию в разгар полемики между сторонниками и противниками учения Лютера. Немаловажен тот факт, что в этот период профессура Виттенбергского, Лейпцигского, других немецких университетов, где традиционно получала образование беларуская политическая элита, стала активными распространителями реформаторских взглядов. Не удивительно, что вслед за другими европейскими странами Реформация стала активно распространяться и на Беларуси. Польский король и великий князь литовский Жыгимонт Старый, обеспокоенный подобным поворотом событий, в 1542 году издаёт в Вильне декрет, по которому всякий шляхтич лишался шляхетского достоинства в том случае, если "заражался люторовой ересью", запрещалось приглашать немцев в качестве воспитателей и посылать молодёжь в Германию для получения образования. Но королевская власть была не в силах административными методами остановить духовное обновление, и уже в следующем году был отменён закон, запрещавший посещение иностранных университетов.
   В начале 40-х годов XVI века молодой Радзивил возвращается на родину, и с 1544 года, при новом правителе Великого Княжества Жыгимонте Августе, в его жизни начинается блестящий период. Тридцатилетний Микалай Радзивил "Чёрный" становится главным советником, правой рукой молодого монарха. Более того, дальнейший рост влияния магната связан с женитьбой Жыгимонта Августа на его двоюродной сестре Барбаре Радзивил, которая становится великой княгиней литовской и польской королевой. В 1547 году Радзивил Чёрный получил титул князя Священной Римской империи.
  
   []
   Присвоение Герба и титула князей Священной Римской империи Николаю Радзивиллу "Черному" в Ватикане (Картина неизв.худ. XVI-XVII в.в. Замок Радзивиллов в Несвиже. Студия "Лувр". Минск http://nemiga4.me/belarus/nesvizh/rimskaya-imperiya.htm)
  
   За несколько следующих лет Радзивил становится "некоронованным королём Беларуси". В 1549 году на сойме за Радзивилами был закреплён княжеский титул, Чёрный становится воеводой Троцким, к его громадным на то время владениями добавляются Дрысвяты и Брестское староство. Через два года Микалай Радзивил получает канцлера Великого княжества и воеводы Виленского. Его ещё более укрепилась, когда великокняжеским привилеем за Радзивилом было закреплено беспрецедентное право на хранение в своём архиве всех документов, касающихся делопроизводства в Великом Княжестве, тем самым приравнивая несвижский архив к государственному. Поскольку Жыгимонт Август большую часть времени находился в Польском королевстве, фактическая над страной была сконцентрирована в руках Николая Радзивила.
  
   В 1553 году в Вильне произошло событие, имевшее эффект разорвавшейся бомбы и получившее резонанс не только в Великом Княжестве, но и в соседних странах. Канцлер литовский, воевода виленский, самый влиятельный политический деятель государства, некоронованный король Беларуси, публично объявляет себя кальвинистом. Долгое время беларуский магнат с симпатией относился к идеям Лютера о необходимости реформы церкви, но после возвращения из посольства к императору Священной Римской империи Радзивил принимает решение стать евангельским христианином. В скором времени семья магната и его двор приняли аналогичное решение" [51].
  
   Православный священник Алексей Хотеев, исследователь истории Реформации в Беларуси, дает такое объяснение этому факту:
   "Князь Николай Радзивилл Черный также поначалу симпатизировал учению М. Лютера и на этой почве сблизился с прусским герцогом Альбрехтом. Однако его контакты с видными представителями польской реформации, особенно Яном Ласским, расположили его более к теологии Жана Кальвина. В 1553 году он открыто перешел в кальвинизм, что было отмечено (в 2003 году), как 450-летие реформации на Беларуси" [24].
   "Это событие для развития евангельского движения на Беларуси имело первоочередное значение. Историки отмечают, что Микалай Радзивил имел огромный авторитет в среде беларуских магнатов и шляхты, оказывал сильнейшее влияние на Жыгимонта Августа, великого князя литовского и короля польского. По свидетельству современников тех событий, когда Микалай Чёрный входил в Сенат со своей многочисленной свитой, сам король вставал с трона и делал несколько шагов навстречу, причём настаивал, чтобы тот садился не на обычном месте воеводы виленского, но около трона, тем самым подчёркивая достоинство магната" [51].
  
   "В этом же году он основал кальвинистский "збор" (костёл, церковь, бел.яз.) при своем дворе в Бресте и типографию. В типографии Микалай Радзивил Черный издал Катехизис христианской веры для простого народа и знаменитую Радзивиловскую Библию (1563 г.). Для укоренения идей Реформации в Великом Княжестве Микалай Радзивил начал повсеместно организовывать церкви в своих владениях. Вслед за Брестом и Вильней кальвинистские "зборы" возникли в Несвиже, Клецке, Ивье, Койданове, Орше. Виленский воевода не жалел ни сил, ни средств, чтобы распространить новые идеи по всему Княжеству. Буквально через год сторонниками Реформации стали крупнейшие магнаты и государственные деятели, в их числе Иероним Ходкевич, Станислав Кишка, Валовичи, Глебовичи, Сапеги, Вишневецкие, Огинские, Шеметы и др. Шляхта массово переходила из католицизма в кальвинизм" [там же].
   "Евангельскими христианами стали практически все литовские воеводы, каштеляны - минский, полоцкий, брестский. Переход в кальвинизм большей части политической элиты Великого Княжества обусловил активное распространение Реформации на территории Беларуси" [там же].
  
   Иследователь истории Реформации, Галуза, подводя итоги своим изысканиям, приходит к такому выводу:
   "ХVI век - это период стремительного культурного подъема Великого Княжества Литовского. В целом, стоит упомянуть сотни школ, открытых при кальвинистских и лютеранских церквях, которые дали возможность тысячам молодых людей получить, по крайней мере, начальное образование. Для образовательного развития широкой общественности в типографиях выходили сотни книг большими тиражами, издавалась не только религиозная литература, но также книги по истории, географии, математике, философии, поэтические и прозаические произведения разных авторов. Книги начали издавать Сымон Будный, Матей Кавечинский, Лаврентий Кришковский.
   Был издан "Катехисис" и книга "Об оправдании грешного человека перед Богом" на беларуском языке. Сымон Будный - великий просветитель, теолог и религиозный реформатор, филолог и поэт - положил начало печатанию книг на народном беларуском языке на территории современной Беларуси (до него на беларуском языке в Вильне Франциск Скарына издал "Малую подорожную книжицу" в 1522 году и "Апостол" в 1525 году).
   О значении беларуского языка для народа Великого Княжества красноречиво говорит и тот факт, что наиважнейший государственный документ - Статут Великого Княжества Литовского - был написан именно на этом языке" [49].
  
   "...В 60-х годах XVI века в стране евангельские христиане становились главенствующей конфессией. Православные авторы XVI века с горечью констатировали: "В Новогрудском повете едва можно найти один шляхетский дом, чуждый ереси. Во всём этом воеводстве, составлявшем главную и самую большую часть епархии православного митрополита, из 600 дворянских домов греческого вероисповедания едва осталось 16, или даже менее, которые уцелели от еретической новокрещенской заразы".
   29 мая 1565 года на 50-м году жизни умирает Микалай Радзивил Чёрный, однако, как ни злорадствовали враги, его дело нашло достойных последователей. За год до смерти Микалая "Чёрного" Микалай Радзивил "Рыжий" следует примеру брата и становится кальвинистом. На протяжении двух последующих десятилетий герой Ливонской войны, великий гетман литовский берет на себя ответственность за развитие реформационного движения в Беларуси" [51].
  
   Существуют разные данные, относительно числа протестантских "зборов" (костёлов, соборов в бел.яз.) на Литве и Беларуси. Согласно Генриху Мерчингу, во второй половине XVI века здесь было 158 кальвинистских "зборов", 5 лютеранских и 14 социнианских, общим числом в 177. В Виленском и Трокском воеводствах, и в Жмудском "старостве" было 110 "зборов", в Полоцком, Новогрудском, Витебском, Брестском, Мстиславльском и Минском воеводствах - 67 [52].
  
   "На государственных землях протестантам разрешалось строительство своих "зборов" с тем условием, чтобы ни католические, ни православные храмы не были ими заняты. Пример видим в грамоте Сигизмунда Августа на основание "дома молитвы" в Витебске в 1562 году" [24].
   "В книге Притч есть такие слова: "Когда умножаются праведники, народ благоденствует". Это не просто слова, это духовный закон. Все сферы жизни как конкретного человека, так и общества в целом зависят от его состояния. И история Беларуси является наглядным примером действия этого закона. Когда в нашей стране умножились праведники, в Беларуси была хорошая жизнь, было благоденствие. Это XVI век, столетие Реформации, время, вошедшее в историю как Золотой Век Беларуси" [52].
  
   Я придерживаюсь той же точки зрения, которую высказал Станислав Акинчыц об эпохе Реформации в Великом княжестве, в Беларуси.
  
   Для понимания истории Беларуси в эпоху развития идей Реформации, в её "золотой век", следует особо отметить создание многих десятков "друкарен" (типографий), необычайный расцвет литературы, доступность для населения книг, образование новых, частных библиотек, школ и "коллегиумов", следовательно, и увеличение грамотного населения. Произошел массовый поворот в сторону протестантства, освобождающего личность от жёстких религиозных норм православия и католицизма. Но, самое главное, по моему разумению, достижение "золотого века", неоценимое должным образом до сих пор, - это "валочная реформа", аграрная реформа 1556 года и её результаты. Эта реформа заложила основы появления нового класса населения в Беларуси (Литве), класса собственников, личных владельцев земли, свободных предпринимателей, "цеховиков", людей в принципе свободных от феодальной или любой другой зависимости. Не буду критиковать недостатки этой реформы, хватит критиков и без меня. Даже если реформа Казимира полностью и не удалась, двести лет её воздействия на государство, на общество, оставили неизгладимый след в сознании беларусов. По крайней мере, эта реформа на 300 лет опередила российскую отмену крепостного права 1861 года.
  
   Оставалось до захвата всех беларуских (великокняжеских) земель Российской империей ещё два века, в которые Россия будет только размышлять об отмене "крепостного права" и проводить с конца ХVIII века свою жестокую политику русификации литвин-беларусов.
   В этой реформе надо искать корни отношения беларуса-литвина к бюрократии России, к бюрократическому управлению Великим княжеством, превратившему в угоду царской власти Великое Княжество Литовское в безликий "Северо-западный край", каким его будут считать ещё два века в России имперской и в советской России.
   Чтобы более предметно представить значение аграрной реформы середины XVI века в Литве-Беларуси, приведу несколько её подробностей из разных источников.
  
   "В 1556 году Микалай Радзивил "Черный" проводит аграрную реформу, которая позволила каждой крестьянской семье получить во владение "валоку" (около 21 гектара) земли. Земля была размерена так, чтобы каждое хозяйство имело землю одинакового качества. Теперь благосостояние крестьянина зависело не от везения, а от умения качественно вести свое хозяйство... Новая система хозяйствования дала возможность увеличить урожаи зерновых, так что рожь и ячмень начали вывозить на продажу за границу...
   Ликвидация сельской общины позволила развивать разнообразное производство, особенно связанное с переработкой древесины, так как часть крестьян вместо работы на земле начали заниматься ремеслом. Появились целые поселения смолокуров, котельников, кожевников, сапожников... Всё это способствовало росту городов и местечек. Если в начале столетия их было только 48, то в конце века их насчитывалось более 300. Урбанизация Великого княжества непосредственно связана со стремлением магнатов основывать города и местечки в своих владениях. Радзивиллы, Сапеги и другие магнаты приглашали всевозможных ремесленников, в первую очередь верующих, и давали новым поселениям магдебургское право (право самоуправления)" [53].
  
   Вряд ли князь Николай Равдзивил "Чёрный" смог бы провести свои экономические преобразования, если бы не его выдающиеся успехи и достижения на политическом поприще, близость к королю, его влияние на окружение короля и связи с аристократией "Польской Короны". Конечно, всему этому способствовала и его сестра, Барбара Радзивил, ставшая, к тому же, женой князя Зигмунта, ставшего вскоре королем Польской Короны Сигизмундом Августом (подробнее о королеве Барбаре в [54]).
  
   Политические достижения Микалая (Николая) Радзивилла "Чёрного" и его влияние на государственную жизнь Речи Посполитой представляют собой вершину могущества всего радзивилловского рода. Его дипломатические миссии и переговоры с Карлом V и Фердинандом I привели к самой грандиозной из всех дипломатических побед Речи Посполитой - объединению Ливонии с Речью Посполитой (1562). Кроме всего прочего, во время этой дипломатической миссии он добился подтверждения графского титула для себя и своего кузена, Николая Радзивила "Рыжего". Устойчивый политический союз между Николаем Радзивилом "Чёрным" и его двоюродным братом, Николаем Радзивилом "Рыжим", продержался до конца их жизни. Вместе они неоднократно призывали к укреплению независимости Великого Княжества Литовского от Польши.
  
   Несомненно, на братьев повлияла в значительной мере тесная связь с польским обществом, польская культура, нравы и обычаи польского высшего света. "Николай Радзивил "Рыжий" стал примером для подражания всей литовской аристократии, которая, глядя на него, перенимала польские манеры, моды, привычки и язык. После его смерти, утратившие влияние отца, все 9 его сыновей перешли из кальвинизма (протестантства) в католицизм. А его сын, Юрий (1556 - 1600), стал Архиепископом Вильны и Кракова (польской столицы), а потом кардиналом католической церкви. Более того, его кандидатуру выдвигали на папский престол во время конклава высшего католического духовенства 1585 года" [55].
  
   []
   Николай Радзивилл (Мiкалай Радзiвiлл "Руды"
   1512-1584, "Рыжий" в пер. с бел.яз.).
  
  
   В это же время достигла своего самого высшего накала борьба католических иерархов с новыми течениями христианства, затронув и Великое Княжество Литовское.
   К середине ХVI века протестантство победно шествовало по землям Польши и Литвы-Беларуси. Выдающийся русский историк Василий Ключевский так оценивает это время, приведшее, в частности к Люблинской унии (1569 год):
   "Здесь в 700 католических приходах уцелела едва тысячная доля католиков; остальные прихожане перешли в протестантство. Тевтонский орден в 1525 году отпал от римской церкви вместе со своим магистром Альбертом, который принял титул герцога. В этом ордене стали появляться переводы протестантских сочинений на литовский язык. Главным распространителем протестантизма в Литве был учившийся в северной Германии и получивший там степень доктора ЛИТВИН Авраам Кульва, который потом нашел себе преемника в немецком священнике Винклере. Оба этих проповедника распространяли лютеранство. Еще успешнее прививался там кальвинизм, поддерживаемый влиятельным литовским магнатом Николаем Радзивилом Черным, двоюродным братом королевы Варвары, сначала тайной, а потом явной женой короля Сигизмунда-Августа.
   В начале второй половины XVI века огромное большинство католического дворянства уже перешло в протестантизм, увлекши за собою и некоторую часть литовско-русской православной знати - Вишневецких, Ходкевичей и др." [57].
  
   В.О.Ключевский продолжал настаивать на определении беларусов-литвин, как "литовско-русских" людях в "Литовской Руси". Но это дело прошлое, мы разобрались, что такое "Литва русская", а русские историки при его жизни стали внедрять уже и новое обозначение нации - "беларусцы".
  
   Извлечём из рассуждений В.Ключевского "рациональное зерно", его выводы относительно развития протестантизма в Великом княжестве:
   "...успехи протестантизма подготовили Люблинскую унию 1569 года. Протестантское влияние ослабило энергию католической пропаганды среди Литовской Руси. Последние Ягеллоны на польском престоле Сигизмунд I и Сигизмунд II Август (1506 - 1572) - были равнодушны к религиозной борьбе, завязавшейся в их соединенном государстве. Сигизмунд-Август, мягкий и праздный гуляка, воспитанный среди новых веяний, насколько ему позволяло государственное его положение, даже покровительствовал новым учениям, сам выдавал для чтения протестантские книги из своей библиотеки, в придворной церкви допускал проповеди в протестантском духе; ему было все равно при выезде из дворца в праздник, куда ехать, в костел или в кирху..." [57].
  
   После смерти братьев Радзивилов, Николая "Чёрного" (1565) и Николая "Рудого" (Рыжего, в пер. с бел.яз.) в 1584 году заметно ослабление, а потом и окончательное поражение кальвинистов под усиливающимся напором католической церкви. Началась эпоха Контрреформации, неизбежный исторический откат назад в развитии любого общества, прошедшего в короткий срок революционные переустройства.
  
   []
   Гобелен с портретом Великого князя Микалая Крыштофа Радзивила ("Сиротка"), в одном из залов дворца Радзивиллов в городе Несвиж (Беларусь), подарок мастерских Лувра, фото автора.
  
   Вот уж воистину "нет пророка в своём отечестве", даже если пророк является родным отцом. Сыновья Николая Радзивила "Чёрного", вернувшиеся после смерти отца снова в католичество, уничтожали книги, напечатанные в его типографиях, и особенно экземпляры кальвинистской Библии, а "Николай Христофор Радзивил "Сиротка", закрывший брестскую типографию, купил на 5 тысяч "злотых" кальвинистских книг и сжёг их посреди виленского рынка" [55].
   Впрочем, в это же самое время в Москве сжигались "печатные" книги Францыска Скарыны - православные московские священники верили только рукописным источникам, а книги в Москве, после бегства беларусов-первопечатников Ивана Федорова (Федоровича) и Петра Мстиславца, были, в основном, привозные.
  
   Очередной поворот к католицизму в Великом княжестве, после кревской унии, связан с сыном Николая Радзивила "Чёрного", с князем Николаем Кристофом Радзивиллом "Сироткой" (12.7.1549 - 28.2.1616).
   " Современники высоко оценили достоинства князя и в таких словах выразили отношение к нему: ...был гордостью в бою, светом в совете; увидел и познал землю. Если бы мы двух таких имели мужей, легко бы обогнали Италию". Сейчас историки искусства сходятся на том, что Сиротка "в строительной и меценатской деятельности затмил всех своих предков и почти ничего не оставил доделывать своим потомкам" [58].
  
   Но именно, Николаю Радзивилу "Сиротке" предстояло принять мучительное решение и, под угрозой потери всей собственности, переданной ему предками, присягнуть королю и подписать 1 июля 1569 года "Акт" Люблинской унии. Наследство было сохранено, Николай Радзивил получил звание "Маршалка надворного литовского", что позволило ему стать "сенатором", созывать и вести заседания общегосударственного "Сейма" на территории Великого княжества. "Овчинка стоила выделки" для князя - Несвиж оставался за Радзивиллами, но это было куплено ценой потери части культурных приобретений прошлого, дальнейшего отхода от старобеларуской культуры, способствовала "ополячиванию" беларуского населения, возврата в католицизм многих беларуских семейств, особенно шляхты, стремящейся делать карьеру.
  
   Так на землях Великого княжества, как волны на море, одна религия сменяла другую, язычество было вытеснено христианством, православного или католического толка, на смену им пришло протестантское движение, в разных его версиях, потом снова католичество. Наконец, результатом этих длительных во времени колебаний стало появление новой идеи, новой религии, "народной религии", казалось, примиряющей многих - "Униатство". Но об этом позже...
  
   Вернемся в "золотой век", тем более, что это эпохальное действо подходило неминуемо к концу, а "великим князьям" надо было еще сыграть свои исторические роли в последнем акте этой драмы.
   Николай Радзивил "Сиротка" получил город Несвиж со всеми его землями от отца, Николая "Чёрного", а всё это громадное и дорогостоящее наследство перешло в свое время к Радзивиллам "по кудели" (по женской линии), как приданое княжны Анны из рода Кишек, вышедшей замуж за Яна Николая Радзивилла ("Бородатого") в 1513 году.
   "Несвижское княжество" стало официальным названием феодальной вотчины Радзивиллов на три столетия, Радзивиллы в эпоху расцвета владели примерно третьей частью территории Великого княжества, имели владения в Польше и Украине. В 1586 году Несвижское княжество получило статус "ординации" Радзивиллов (ординация или майорат - неделимое владение, без права продажи, наследуемое только по мужской линии). В княжество входили город Несвиж, селения Кареличи, Свержень и Мир с княжеским замком [58].
  
   В то же время все Великое Княжество Литовское, как автономное государство, было разделено на "паветы" и "воеводства", причем было увеличено число поветов и воеводств. "Все Великое княжество было разделено на 22 "павета", сгруппированные в 9 "воеводств", а именно: воеводство Виленское - паветы: Виленский, Ошмянский, Лидский, Вилькомирский и Браславский; воеводство Трокское - паветы: Трокский, Городенский, Ковенский и Упитский; земля Жомойтская; воеводство Полоцкое; воеводство Новгородское - паветы: Новгородский, Слонимский и Волковыский; воеводство Витебское - паветы: Витебский и Оршанский; воеводство Берестейское - паветы: Берестейский и Пинский; воеводство Мстиславское; воеводство Минское - паветы: Минский, Мозырский и Речицкий. Во главе каждого "Павета" стоял Город, по имени которого назывался павет. Однако не все города получили значение паветовых центров. Так, в Виленском воеводстве в 16 в. были еще города Икажня и Дрисвяты, в Минском - Койданов, Радошковичи, Борисов, Логойск, Свислочь, Друцк; в Новгородском - Мстибогов; в Мстиславском, которое представляло собой остатки Смоленского воеводства, был целый ряд городов, кроме Мстиславля: Дубровна, Копысь, Шклов, Могилев, Быхов, Стрешин, Любеч. Вышгород. Также много их было в Витебском повете: Сураж, Ула, Чашники, Сенно, Лепель, Стрыжев и некот. др. Напротив, в тогдашней Жмуди совсем не было городских центров и сеймик первоначально собирался в господарском дворе Упите, а затем жмудской шляхте разрешено было государем выкупить заложенное скарбом Петькевичу господарское местечко Россиены, где и отбывались с 1581 г. суды и сеймики, наряду с Поневежем, который сделался центром Упитского повета". Несвижский майорат созранял полную автономию, прикрытый мощью Радзивиллов [110].
   [] [] []
   Ян Радзивил "Бородатый"(1474-1522), Николай Радзивил "Сиротка"(1549-1616) и Ганна Радзивилл Кишка (?-1533)
  
  
   [] []
   Герб Радзивиллов (Trąby, польск.яз. "Трубы"), присвоенный родоначальнику семьи, Христиану Остику в 1413 году решением гнезнинского архипископа (Mikołaj Trąbę herbu Trąby), и Герб, присвоенный Радзивиллам, вместе с титулом Князей Римской империи в 1518 году [111].
  
   "Несвижское княжество" стало официальным названием феодальной вотчины Радзивиллов на три столетия, Радзивиллы в эпоху расцвета владели примерно третьей частью территории Великого Княжества Литовского, имели владения в Польше и Украине. В 1586 году Несвижское княжество получило статус "ординации" Радзивиллов (ординация или майорат - неделимое владение, наследуемое только по мужской линии). В княжество входили город Несвиж, селения Кареличи, Свержень и Мир с княжеским замком [58].
   Николай Кристоф Радзивил "Сиротка", окончивший в Несвиже протестантскую гимназию, основанную его отцом, уехал в Европу и продолжил свое образование в Страсбургском и Тюрингском университетах. Принимал участие в военных действиях Ливонской войны в составе Стефана Батория. Под Полоцком получил тяжелое ранение. В 1583-1584 годах путешествует по Востоку, ведя путевой дневник. После возвращения на родину занимается масштабным строительством в городе и переустройством "родового гнезда".
  
   []
   НЕСВИЖСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ РАДЗИВИЛЛОВ
   (г. Несвиж, Беларусь, фото автора, авг. 2013)
   []
   []
   В залах Несвижского дворца (фото автора, август 2013 года)
  
   Именно, высокообразованному князю, Николаю Радзивиллу ("Сиротке") Несвиж обязан многими архитектурными шедеврами, достопримечательностями интерьера. Для осуществления своих проектов он приглашает из Италии архитектора Дж. Бернардони. Обладая несомненным литературным даром, князь издает "Дневник" своих путешествий, описывает участие в войнах, свои впечатления об увиденном. Книга Радзивилла Николая Кристофа "Сиротки" имела ошеломляющий успех. Она выдержала более 19 переизданий на польском, немецком, латинском и русском языках[59].
  
   "Ординация" ограничивала права всех членов семьи законом. Только старший сын в семье имел право наследовать Несвижское княжество. Иные способы передачи земли (разделение, продажа и т.д.) были закондателем запрещены. Несвижская "Ординация" принадлежала Радзивиллам до 1939 года, до очередного и последнего "присоединения" земель Беларуси (западной) к России, на этот раз советской. Своя история была у других владений семьи Радзивиллов.
   История Мирского замка началась еще в ХV веке, на этом месте замок был заложен его предшественником князем Илиничем. В 1568 году Мирский замок, как и весь Несвиж, перешел во владение Николая Радзивилла "Сиротки", который достроил его в стиле "ренессанс". Первая половина XVII века стала расцветом Мирского замка, со второй половины начался период разрушения его. Во время войн Речи Посполитой с Московским государством, Северной войны, Отечественной войны 1812 года, замок неоднократно разоряли, строения разрушались и владельцы потеряли к нему всякий интерес, а земли вокруг замка начали сдавать в аренду [60].
   []
   Мирский замок Радзивиллов, ХVI век
   (Мир, Гродненская обл.,Беларусь, фотография из сайта
   http://www.belarus.nemiga.info/mirsky-zamok.htm)
  
   Мирский замок после смерти его последнего владельца (1813), унаследовавшего Несвижские земли по мужской линии, Доминика Геронима Радзивилла, трижды поменял владельцев и, в конце концов, уже в Российской империи был выкуплен в 1891 году атаманом Донского войска Николаем Святополк-Мирским. Атаману очень хотелось получить к фамилии "благородное" дополнение - "Мирский". Но это уже, как говориться, другая история, в которой есть и утопленница - дочь владельца замка София, и тайные ходы, и ночные cхватки рыцарей, восставших из могил ... [60].
  
   Вся история несвижских земель неразрывно связана с семьей Радзивилов, а судьба великих князей отражена в деталях и многочисленных преобразованиях отцовского наследства. Радзивиллы создали замечательную иллюзию "золотого века" Великого княжества, не прерванную даже вхождением ВКЛ в состав Речи Посполитой.
   Результатами бурного развития всего общества Великого княжества в ХVI веке мы пользуемся до сих пор.
   Президент Международной ассоциации беларусистов с 1991 года, руководитель отдела культурологии Международной Академии наук Евразии (1996), Адам Мальдис, на конференции, посвященной Великому Княжеству Литовскому, заявил, что "Золотой век ― это время, когда наша культура развивалась согласно общеевропейским канонам... Ренессанса и Реформации" [61].
   [] []
   Интерьеры Мирского замка сегодня
   (фотографии взяты из сайта http://www.belarus.nemiga.info/mirsky-zamok.htm)
  
   Реформация дала Литве-Беларуси дополнительный импульс развитию книжного дела, способствовала повсеместному расширению образовательного процесса, обогатила строительство и архитектуру.
   Первая брестская протестантская церковь, основанная в 1553 году, имела собственную типографию, печатавшую как религиозные, так и светские книги. При церкви была открыта начальная школа, где молодые люди учились чтению и письму, а также основам веры.
   Близ Бреста, у села Домачёво обосновались две голландские колонии, образовавшие в 1564 году протестантские общины. Известно, что одну из минских протестантстких общин в 1596 году организовал речицкий староста князь Ярош Жижемский, подарив ей дом с земельным участком. Сестра Жижемского, Милослава, была замужем за кальвинистским теологом и писателем Андреем Воланом.
   Сын Сигизмунда I король и Великий князь Литовский Сигизмунд II Август стал покровительствовать протестантам. Воспитывавшийся при дворе матери королевы Боны Сфорца, он подружился с духовником матери Франческо Лисманини, тайным приверженцем Реформации. Будущий король знакомился с сочинениями деятелей Реформации, даже отправлял Лисманини в Швейцарию покупать книги.
  
   []
   Кальвинистский "збор" (собор) около Минска
   (автор фото Ohlumon. "Викисклад")
  
   Этот храм находится в деревне Кухтичи на Минщине, он был возведён в 1560-1570-е гг. Позже преобразован в костёл, при советской власти стал котельной для совхоза. Теперь он включён ЮНЕСКО в каталог "Памятников мира", которым грозит разрушение. Сохранились в той или иной степени "зборы" (протестантские храмы) в Сморгони и в некогда радзивилловском, Койданове (Дзержинск).
  
   Великий просветитель, писатель и философ, Симон Будный с 1560 года был кальвинистским проповедником в Клецке, выпустил на старобеларуском языке "Катехизис", "Новый завет" с комментариями, трактат "О светской власти" (1583), за который был исключён из братской общины. Тщательно изучив библейские тексты, Будный категорически возражал гуманистам-радикалам, предлагавшим идею всеобщего равенства, богатым раздать свои богатства и пр. "Если богатые исчезнут, - говорил Будный, - кто же тогда станет помогать бедным?"
  
   Будный считал частную собственность основой всего, она по Будному должна быть и у князя, и у крестьянина. Церковные земли должны принадлежать и членам этой церковной общины. Идеям радикалов об уничтожении государственной власти и всех государственных учреждений Будный противопоставлял библейский тезис о божественном происхождении власти, другое дело, что не все используют власть на благо общества. Монархия должна быть просвещённой, правитель должен заботиться не только о себе, но и о бедных людях, однако не поощряя в них лень и праздность. Подданные же обязаны молиться во здравие правителей, не бунтовать и исправно платить подати. (Протестантизм в Великом княжестве Литовском, "Википедия").
  
   Войны Будный делил на справедливые (оборонительные) и несправедливые. В
  книге "О главнейших положениях христианской веры" (1576) произвольно трактуя слова евангелистов, на основании подобранных 26 цитат пытался доказать, что Иисус Христос Богом не был, а Богом является Бог-отец; Святой Дух есть сила божеская. Такие утверждения противоречили основным догматам христанской церкви, и в глазах собратьев Будного являлись ересью, хотя Будный здесь выступал, полемизируя с приверженцами диетизма (двухбожья) Петром из Гонёндза и Станиславом Фарновским [62].
   "Реформационная оппозиция православию в восточнославянских землях Речи Посполитой не была однородной. Наряду с течениями, типологически близкими лютеранству и кальвинизму, в ней большую роль сыграло антитринитарское направление. По своей социальной сущности идейная оппозиция православной церкви была явлением глубоко прогрессивным. В религиозной форме она выражала социальный протест широких демократических слоев православного населения Речи Посполитой против официальной феодальной идеологии, выразителем и пропагандистом которой была православная церковь со своей многочисленной армией белого и черного духовенства. Этот идейный протест выражался не только социально-политическими идеями и требованиями, но и всем составом реформационно-религиозной идеологии, которая, отрицая учение официальной церкви, окружившей "феодальный строй ореолом божественной благодати", отрицала тем самим идеологию и культуру господствующего класса" [62].
   В Новогрудском воеводстве проживало более 600 "шляхетских" (дворянских) фамилий; в православии остались только 16, остальные стали кальвинистами. К 1563 году в Великом Княжестве Литовском было 195 православных храмов и около 50 монастырей. Католиков же к 1563 год оставалось всего около тысячи. В Жмудской епархии, например, из 700 костёлов католическими остались только 6. В кальвинизм перешли даже два иерарха католической церкви ― епископ жемайтский Ян Пяткевич и епископ киевского диоцеза Николай Пац, оба "литвины-беларусы". Кальвинизм становился доминирующей религией в княжестве. В 1565 году кальвинисты королевским "Виленским привилеем" были уравнены в правах с католиками и православными [25].
   На Брестском соборе 1596 года католики, укоряя православных за союз с кальвинистами, говорили: "Вы имеете в них (протестантах) больших приятелей, которые у вас в новогродском воеводстве опустошили 650 церквей".
  
   Еще одна ветвь развития христианства прижилась на территории Великого княжества - "антитринитарии" (иначе - "унитарии", "ариане", прим.ААП), которые нашли поддержку в 1558 году у крупного магната, старосты жмудского Яна Кишки. Ян Кишка основывал арианские общины, открывал арианские школы, устраивал типографии - в Лоске близ Ошмян, в Любче близ Новогрудка, в Заславле (Минское воеводство). Наиболее активную деятельность ариане развернули в Новогрудском и Брестском воеводствах, хотя их общин было немного.
  
   "Реформационные проповеди отражали и усиливали процесс сближения восточнославянской и западной, польской культур, расширяли контактную зону и способствовали синтезу западноевропейской и восточнославянской культурных традиций на землях Украины и Беларуси" [63].
  
  
   4. Зодчество, искусства БЕЛАРУСИ в эпоху "ВОЗРОЖДЕНИЯ": от "ГОТИКИ" до "БАРОККО"........................................................................................................................................55
  
   Зодчество Литвы - Беларуси ("дойлiдства" в бел.яз.) с ХVI века, "золотого века", переживало бурный расцвет, благодаря значительным финансовым вкладам великокняжеских семей, королевского окружения, самого короля.
   Интенсивное строительство храмов поддерживалось конкуренцией между отдельными ветвями христианства. По неполной описи, только католических костёлов, возникших к ХVII-ому веку, насчитывается в современной Беларуси около 700 [41].
  
   "Обострение религиозно-политической борьбы в первой половине XVII века, соперничество между униатами, католиками и православными вело в сфере культового строительства к использованию наиболее выразительных архитектурных средств барокко и синтезу их с местными строительными приемами. Как результат на протяжении XVII-XVIII веков сформировалась своеобразная архитектурно-художественная система беларуского барокко, основной базой для развития которого явилась культовая архитектура" [42].
  
   Зодчество Беларуси (ВКЛ) "Золотого века" развивалось не на пустом месте, корни его находятся в глубоком средневековье.
   Первый известный, летописный, восточнославянский зодчий - монах Иоанн, возвел в Полоцке небольшой собор Спасо Преображенского монастыря.
   Спасо-Преображенский монастырь был основан "повелением" святой княгини Евфросинии Полоцкой в 1125 году, когда она поселилась возле Преображенского храма в Сельце. Со временем здесь были пострижены в монашество сестры преподобной Евфросинии: родная сестра Евдокия (в миру Гордислава) и двоюродная Евпраксия (в миру Звенислава) - единственная дочь полоцкого князя Бориса Всеславича. В 1161 году усердием св. Евфросинии преподобной был воздвигнут каменный Спасо-Преображенский храм, наилучшим образом сохранившийся памятник древне-полоцкого зодчества. Его строителем был зодчий Иоанн. С 1580 года монастырь (и храм) были отданы иезуитам. В 1820 году иезуиты были изгнаны из Полоцка и монастырь перешел в российскую казну ("Спасо-Ефросиниевский монастырь", Википедия.
  
   []
   Спасо-Преображенская церковь
   (Полоцк, Беларусь, 1161 год, фото из "Викисклада")
  
   "Беларусь находится на духовной границе Восточной и Западной Европы, на разломе их культур и религий, что, естественно, сказалось на специфике беларуского зодчества. Первые города на территории Беларуси возникли в период раннего средневековья. Древнейшие из них - Полоцк и Витебск. В XI веке в Полоцке возведён первый крестово-купольный православный Софийский собор (1030-1060), который положил начало беларускому монументальному искусству" [43].
   [] []
  Каложская (Борисоглебская) церковь ХII века и фрагмент древней кладки её стен (Гродненская обл. Беларусь, фотография из сайта http://www.ekskursii.by/?exkursobj=1254)
  
  Собор Успения Богородицы (Пречистой Божьей Матери) стоит на месте православной церкви, которую в ХIV веке основала Ульяна Тверская - вторая жена Великого князя Ольгерда, мать Великого князя Ягайлы, здесь она и похоронена.
  
   []
   Собор Успения Богородицы в Вильне (основан в 1346 году)
   (Кафедральный собор митрополитов Киевских и всея Руси в XV-XVI веках, сегодня в Вильнюсе, Литовская республика, Lietuvos Respublik).
  
  
   "Борьба за статус Православия в Речи Посполитой шла с переменным успехом. В 1509 году Виленский Собор старался добиться предоставления Православной Церкви в Литве большей самостоятельности; судебные привилегии русского духовенства были подтверждены грамотами князя Александра в 1499 году и короля Сигизмунда I ("Старого") в 1511 году.
   В 1522 году гродненский сейм запретил православным занимать высшие должности в государстве. Митрополит Онисифор ("Девочка") исходатайствовал у Стефана Батория грамоту, утверждавшую права и суды Православной Церкви, а у Сигизмунда III - грамоту на церковные имения. Вскоре затем, долго подготавливаемое дело упразднения Православия в Речи Посполитой выразилось в 1596 году в Брестской унии, расколовшей ряды православной иерархии.
   С отпадением митрополита Михаила (Рогозы), принявшего в 1596 году Брестскую
   (церковную) унию, православная Киевская митрополия в ВКЛ пресеклась..." [44].
   Однако на территории Великого Княжества Литовского до конца ХVI века практически соблюдалось формальное равенство прав церквей и любых национальностей.
  
   []
   Ишколдьский костёл Пресвятой Троицы, "Бернардинский" (1472)
  (Ишкольдь, Барановичский р-н, Брестской обл.Беларусь, фото из http://www.ekskursii.by/?place=1584_Ishkoldiskij_kostel_Presvyatoj_Troicy)
  
   Самый старый, сохранившийся в своем первозданном облике, действующий костёл Беларуси, находится в деревне Ишкольдь и занимает особое место в ряду памятников готической архитектуры. Освещен по завершении строительства в 1472 году. Построен старостой "витебским, смоленским и любельским" Николаем Немировичем. В 1-ой половине XVI века при князе Николае Радзивилле Черном костел стал кальвинистским "збором". В 1641 г. восстановлено католическое богослужение. Во время войны России с Речью Посполитой 1654-67 гг. храм поврежден. В 1868 году костел, как и сотни других католических храмов, был приспособлен под православную церковь. В 1918 году возвращен католикам. В 1969 году закрыт. В 1970-е гг. отреставрирован и возвращен верующим [41].
   []
  
   Костёл св.Франциска Ксаверия или Фарный костёл, Гродно (Беларусь)
   (кафедральный собор Гродненского диоцеза, памятник архитектуры, основан в 1678
   году, фото из www.ekskursii.by/?exkursobj=1254)
  
   В 1585 году король "Речи Посполитой" Стефан Баторий пожертвовал иезуитам имение Кундин и с ним 10 000 "злотых". Это стало началом роста богатства ордена на территории Великого княжества. Имущество ордена постоянно увеличивалось пожертвованиями самых крупных феодалов ВКЛ: "мечник" ВКЛ Х.Халецки подарил ордену имение Гаростав и "фольварк" Калбасин, член ордена Е.Дзевялтовский - Щупеню. В строительстве костела и прилегающих к нему зданий ордена приняли участие Самуил и Констанция Лозовы, ставшими основателями ("фундаторами" на бел.яз.) каменного костёла, освещенного во имя святого Францишка Ксаверия в 1707 году . На освящении храма присутствовал король Август II и российский царь Петр I [41].
   Позиции двух государств сближались ввиду агрессивного шведского натиска на них.
   У августейших особ двух государств сложились в то время доверительные отношения, связанные с включением России в "Северный союз", который был создан курфюрстом Саксонии и польским королём Августом II, объявившими войну Швеции в 1700 году. Началась Великая Северная война, которая длилась 20 лет, с 1700 по 1721 годы, за обладание Прибалтикой. В "Союз" входило и Датско-Норвежское королевство, возглавляемое королём Христианом V.
   Именно, после победы над Шведской империей, возникла Российская империя с могучей армией и флотом, столицей которой стал Санкт-Петербург, а Россия укрепилась на берегах Балтийского моря.
  
   В комплекс зданий Иезуитского ордена в Гродно входили, кроме костела, "коллегиум" (построен в 1677-1683 гг.), здание библиотеки (1709 г.), "друкарня" (типография), аптека (1687 год), жилые корпуса, хозяйственные здания - мастерские, конюшни и т.д). Коллегиум имел два отделения: для пятилетней учебы в младших классах и трехлетние для старших. Здесь обучали "семи свободным искусствам": грамматике, риторике, диалектике, арифметике, геометрии, астрономии, музыке. Кроме того, преподавались богословие, латинский и греческий языки. Обучение было бесплатным. С 1667 года все преподаватели коллегиума должны были иметь звание "профессора". Среди выпускников "коллегиума" был беларуский астроном и просветитель М.Пачобут-Адленицкий [41].
   В этом костёле в 1794 году были приведены к присяге императрице Екатерине II-ой, новому государству, в которое вошли земли ВКЛ, всё католическое население Гродно.
  
   Костёл является выдающимся памятником архитектуры и декоративно-монументального искусства эпохи барокко и рококо. Высокохудожественный ансамбль интерьера костёла формируют 13 алтарей, 2 чугунные жирандоли, 4 исповедальни, украшенные резьбой по дереву и скульптурами, амвон (памятник А.Тызенгаузу) и орган, выкупленный в Крулевце (совр.Калининград).
   Доминантой декоративно-художественного ансамбля интерьера является трех-ярусный главный алтарь высотой в 21 метр, работы "обер-мастера" Яна Шмита из Рашеля (исполнены работы в 1736-1737 гг.).
   В первом ярусе поставлены 10 скульптур апостолов, 4 отцов церкви, св.Самуил и Констанция ("фундаторы"). Во втором ярусе - статуя Христа. Венчает эту многосложную композицию 5-ти метровая статуя "Глории", перед которой склоняют головы 4 аллегорические фигуры сторон света. Затраты на исполнение алтаря были сделаны мужем и женой Мстиславскими [41].
  
   []
   Жировичский Свято-Успенский мужской монастырь
   (Мужской православный, в деревне Жировичи, впервые упоминается в документах 1587 года, Слонимский район, Беларусь, фото из cameratravel.ru)
  
   Я специально включил эту фотографию в список иллюстраций, потому что там "оживал" после ранения в Первой мировой войне мой отец, Прокопчук Андрей Яковлевич. В этом монастыре, где был временно размещен военный лазарет, началась его медицинская деятельность в качестве фельдшера, отсюда он пошёл своим сложным путём, прежде, чем стать академиком, специалистом в области дерматологии с мировым именем, отсюда его дорога прошла через Санкт Петербург, Москву, Париж и Минск...
  
   []
   Камайский костел Св. Иоанна Крестителя(1603 - 1606г.)
   (с. Камаи, Витебская обл., Поставский р-н, Беларусь)
  http://stanislav-05.livejournal.com/277262.html
  
   В самом центре села, на бывшей торговой площади, стоит основанный бывшим владельцем Камаев, Яном Рудамином-Дусяцким в 1603 году готический костёл, со следами ренессанса, - памятник былым временам, -, с толщиной стен до 2-х метров, предназначенный для обороны от врагов, , выстоявший и "северную войну" со Швецией. С того времени остались в стенах храма застрявшие при его обстреле пушечные ядра [41].
  
   []
   Известно, что первоначально на перекрёстке дорог села Камаи был установлен огромный, двухметровый валун. Из него не позднее XV века вытесали крест, который стоит напротив костёла и сейчас. Изъеденный временем, или покрытый непонятными надписями, этот крест является своего рода символом Камаев.
   Этот храм - один из немногих на территории Беларуси, который никогда не был закрыт. Уже это, учитывая его солидный возраст - 400 лет, делает храм уникальным. Даже при коммунистах костел действовал благодаря хорошему отношению властей к местному ксендзу Булько, который во время войны спас от немцев известного партизана.
  
   []
   Кармелитский костёл Успения Божьей Матери (1614 год)
   (памятник архитектуры международного значения, г. Мстислав, Могилевская обл., Беларусь)
  http://www.ekskursii.by/?place=2679_Mstislavskij_kostel_karmelitov
   Один из самых древних архитектурных памятников города Мститслава, созданный в стиле "виленского барокко". Внутреннее пространство костела украшают лепка и фрески. Уникальность внутреннего оформления в том, что это единственный на территории Беларуси храм, где фрески отражают не только библейские, но и светские сюжеты. Главное украшение собора - сохранившиеся волшебным образом уникальные фрески XVII века. Сохранилось около 20 композиций, например, "Взятие Мстислава московским войском в 1654 году" - начало, так называемой, "Неизвестной войны", войны Великого Княжества Литовского с Московским царством (1654-1667 гг.),
   иллюстрирующие события "Трубецкой резни", когда в "мясорубку" войск князя Трубецкого попала половина населения города Мстиславля.
   На данный момент костел существует на пожертвования прихожан и паломников.
   Среди ярчайших памятников Мстиславского района - Пустынский Успенский монастырь. Пустынский монастырь был основан в 1386 году князем Сименоном Лугвеном, одним из героев Грюнвальдского сражения 1410 года.
   (ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ МСТИСЛАВСКОГО РАЙОНА
  http://mogilev-region.gov.by/page/dostoprimechatelnosti_mstislavskogo_rayona
  
   []
   "Мурованка" - церковь Рождества Богородицы (1516 - 1524г.)
   (Щучинский район, Гродненская область, Беларусь, фото из "Викисклад")
  
   Церковь оборонительного типа, готическо-ренессансной архитектуры. Находится в деревне Мурованка Щучинского района Гродненской области Беларуси. Построена на средства местного помещика Шимки. В церкви сохранились две мраморные плиты, вмурованные над склепом,на одной из надпись: "Наивеликшему и наймилейшему Богу. Посмертные останки Шимки- Лундзиловича, тут от 1884 года похованого, фундатор этой церкви Казимир Костровицкий, наследник, поставил ему этот в отреставрированной святыне. 1808 год".
  
   На второй плите изображены воинские доспехи польско-литовского войска с надписью: "Навеликшему и наимилейшему Богу и в Его славу паставил этот в этой церкви на вечную память Казимир из Кострова Костровицкий, дедич в Можейкове Лидского повета и в Подолии Слонимского повета. Эту церкву он по-новому обновил и фундовал алтарь римского обряда для желудокских кармелитов. 1822 год" (Википедия).
  
   Древнюю готику в архитектуре конца ХVI века сменили поочередно "барокко " и "ренессанс". Отдельная ветвь барочной архитектуры в ХVI - ХVII веках получила название "беларуского барокко".
   Значительным достижением беларуского зодчества стало появление проектного чертежа. Впервые в восточнославянском культурном регионе он начал применяться на рубеже XVI - XVII вв. в связи с распространением "барокко".
   Первая постройка в стиле "барокко" на территории Великого княжества - Костел Божьего Тела в Несвиже ("Фарны костёл").
  
   []
   Фарный костёл в Несвиже (1587-93 гг.)
   (Минская обл. Беларусь, архитектурный ансамбль раннего барокко, монастырь построен Яном Марией Бернардони. Прототипом его является римский Иль Джезу, сооруженный в 1584 г. зодчими Виньолой и Портой)
   (фото В.Былинского из сайта trip-by.blogspot.com bp c fqnf)
  
   []
   "Фарны костёл" в Несвиже, главный вход сегодня (лето 2013), именно в нем находится некрополь всей семьи Радзивиллов. Здесь несколько столетий завершался жизненный круг Радзивиллов, здесь покоятся в 102 саркофагах тела представителей этого знатного рода.
  
   Интенсивное строительство храмов поддерживалось конкуренцией между отдельными ветвями христианства. По неполной описи, только католических костёлов, возникших к ХVII-ому веку, насчитывается в современной Беларуси около 700 [41].
  
   "Обострение религиозно-политической борьбы в первой половине XVII века, соперничество между протестантами, униатами, католиками и православными вело в сфере культового строительства к использованию наиболее выразительных архитектурных средств и синтезу их с местными строительными приемами. Как результат, на протяжении XVII-XVIII веков сформировалась своеобразная архитектурно-художественная система беларуского зодчества, основной базой для развития которого явилась культовая архитектура" [45,46].
   Такие же процессы шли и в развитии художественных средств выражения в иконописи, в портретной живописи. В последнее время стали "извлекать" из запасников беларуских музеев шедевры средневекового творчества мастеров, портреты Великих князей, королей и их окружения, длительное время закрытые для современного зрителя.
  
   "Национальный художественный музей Беларуси отметил 75-летие. За эти годы его собрание выросло до 30 с лишним тысяч экспонатов. Но, как и в любом музее мира, посетители могут видеть лишь небольшую часть его сокровищ. Она даже меньше десятой части. Икона "Покров Богоматери", написанная в 1751 году, находится в постоянной экспозиции музея.
   "К нам она поступила из Молодечно в 70-е годы, когда шла очередная волна борьбы с религией, - рассказывает заведующая отделом древнего беларуского искусства Художественного музея Елена Карпенко. - Тогда власти уже понимали, что победить религию невозможно, поэтому храмы оставляли только в крупных населенных пунктах, а небольшие церкви закрывали. Эта икона была в достаточно плохом состоянии, реставраторам пришлось над ней потрудиться.
   Но все старания стоили того, ведь икона совершенно уникальна.
   Сюжет Покрова зародился в Византии в Константинополе. По легенде, во время нападения на город сарацин все жители города собрались в храме и молились об избавлении от напасти. Среди верующих находился Андрей Юродивый, или Андрей Блаженный, которому случилось видение: вверху над собравшимися появилась Богоматерь, которая простерла покров в знак своей защиты. Поэтому в этом сюжете всегда изображается Андрей Юродивый, который указывает на чудо своему ученику Епифанию. Внизу в центре стоит Роман Сладкопевец, который сочинял торжественные гимны в честь Богоматери. Он тоже указывает вытянутой рукой на Богоматерь.
  
   []
  1 - Игнатий Завиша,
  2 - Казимир Ягелончик,
  3 - Сигизмунд III,
  4 - Роман Сладкопевец,
  5 - Андрей Юродивый (Фото:архив музея)
  
  Это, так сказать, классический сюжет любой иконы "Покрова Богоматери". Но беларуские иконы всегда имеют свои характерные особенности.
   - В нашей иконе Богоматерь показана как царица небесная в высокой короне. И фигура ее увеличена. Бывают иконы, где она очень маленькая, парит в небесах, - поясняет Елена Владиленовна. - А вот распахнутый плащ - это уже католическая традиция. И поскольку на иконе мы видим смешение католических и православных традиций, можно говорить, что "Покров Богоматери" - икона униатская, хотя вывозили ее из православного храма. Нашей национальной традицией является и богатый орнаментальный фон. Такой встречается в Беларуси и Украине.
   И даже не это делает икону неповторимой. А то, что на ней изображены... реальные исторические фигуры - Сигизмунда III, короля польского и Великого князя литовского, узнать просто, ведь сохранилось множество его портретов. Иконописец изобразил этого ярого католика, воина, победителя во множестве сражений Речи Посполитой против Московии в воинских латах XVI века и горностаевой мантии. За его спиной стоит Казимир Ягелончик, Великий князь литовский, который был канонизирован и стал покровителем Литвы (отмечены на иконе цифрами).
   Еще один персонаж, который выделяется из всех, - единственный, который смотрит не на Богоматерь, а прямо на зрителя, стоит в левом углу иконы в короне, напоминающей великокняжескую. Он одет в типичный шляхетский длинный красный жупан, на котором орденская лента Белого Орла, знак Белого Орла прикреплен на груди, и в руках гетманская булава. Беларуский исследователь Юрий Пискун первым предположил, что это Игнатий Завиша - представитель знатного шляхетского рода, маршалок ВКЛ. Недалеко от Молодечно, откуда родом икона, в Лядах, Завиша (на иконе - цифра 1) основал монастырь.
   "Опознал" Игнатия Завишу ученый по портрету, который тоже выставлен в постоянной экспозиции Художественного музея Минска. Они висят в одном зале в новом корпусе. Достаточно сделать несколько шагов от иконы к "сарматскому портрету", чтобы убедиться в портретном сходстве: Завиша на портрете даже одет так же, как на иконе.
  
   []
   .
   Сходство Завиша на портрете и на иконе бесспорное (Фото: архив музея)
  
  - Такое введение исторических персонажей характерно только для Беларуси и Украины, в русской иконописи такого не встретишь, - говорит Елена Карпенко. - Украинские иконописцы еще в XVII веке изображали то Стефана Батория, то Богдана Хмельницкого, то Петра Первого. Это пример объединения религиозного и светского искусства, его близости к человеку" (Надежда БЕЛОХВОСТИК Комсомольская правда http://www.kp.ru/daily/26284.3/3163972/)
  
   В ХVI веке ("золотой век") в Великом княжестве (Литва-Беларусь) возводились не только храмы, в городах зажиточные горожане строили жилые дома, "фланкированные по углам башнями"...
  
   []
   Жилой дом Нонхартов (Начало 17 в.)
   (село Гайтюнишки, Гродненская обл. Беларусь)
  
   ...сказывалось влияние крепостной архитектуры, необходимость строительства поясов городских укреплений, замков, оборонных храмов..."
  
   Характерным примером такого строительства является Сынковичская церковь Святого Михаила.
  
   []
   Сынковичская церковь Cвятого Михаила
   (Год постройки 1407, Зельвинский р-н, Гродненская обл. Беларусь)
  
   По легенде, основана Великим князем Витовтом в благодарность за чудесное спасение из плена у своего брата Ягайло (1382 год). Ягайло хитростью заманил брата Витовта и дядю, Великого князя Кестута, которого казнил. (Подробнее в части II, глава 4, "Ягайло и Витовт, друзья-враги, "личная" Уния ВКЛ с Польшей", стр. 37)
  
   "В городах появлялись ратуши, гостиные дворы, корчмы..."
  
   []
   Торговые ряды в Пружанах (Беларусь)
   (фото Натальи Косарь http://www.fotobel.by/goroda/pruzhany/)
  
   "Подъем экономики и культуры, развитие демократических отношений в XV-XVI вв. способствовали принципиально новым процессам урбанизации. Их суть заключалась в создании новых или реконструкции старых городов на регулярных началах с организацией прямоугольной уличной сети. Подобная планировка, характерная для всей Западной и Центральной Европы, именуется готической и имеет средневековое происхождение".
  
   []
  
   "К концу ХVI века возникает так называемое "ренессансное градостроение".
   Этому способствовали укрепившиеся после создания нового государства политические и культурные контакты с Западной Европой, религиозное идейное единство с Италией, а также строительство, с учетом достижений фортификационного зодчества, мощных городов-крепостей, необходимое в условиях военного противостояния другим государствам" [45, 46].
  
   Не прекращались войны Великого княжества с Московским царством (1534-1537, 1609-1618, 1632-1634), Ливонская война (1558-1583 ), война Речи Посполитой со Швецией (1600-1629), и, наконец, самая опустошительная война, так называемая, "неизвестная война" с Москвой, длящаяся 13 лет (1654-1667 гг.). Войны истощали ресурсы страны, требовали восстановления разрушенных и строительство новых оборонительных сооружений, как частновладельческих, так и государственных укрепленных городов, поселений с замками, системами фортификации, укрепленных монастырей и храмов.
  
   "Проникновению градостроительства из Европы эпохи Возрождения способствовало знакомство крупных феодалов, заказчиков возведения своих укрепленных резиденций, с достижениями передового европейского оборонительного зодчества. В Несвиже закладка каменного замка и города-крепости при нем с бастионными системами фортификации была осуществлена приглашенным из Италии архитектором-иезуитом Джованни Мария Бернардони сразу после того, как в 1580-1581 годах крупнейший землевладелец Николай Христофор Радзивилл посетил эту страну.
   Ренессансные черты архитектуры воплощены в планировке Быхова, Глуска, Мира, Несвижа, Полоцка" [47]. http://www.otrip.ru/2011/04/belorussia-zamok-mir/
  
   []
  Барановичи, Католический костел "Воздвижения Св.Креста (Catholic church of the Exaltation of the Holy Cross,фото из http://www.radzima.org/eng/)
  
   []
   Замок Радзивиллов в городе Мир (Беларусь)
   (фото из http://www.otrip.ru/2011/04/belorussia-zamok-mir/)
  
   []
   Замок Радзивиллов в Несвиже (1583-1599)
   (Минская обл. Беларусь, фото авт., 2013)
  
   "Инициатива возведения каменного замка принадлежит первому несвижскому "ординату", Николаю Христофору Радзивиллу "Сиротке" (1549 - 1616). Начало строительства относится к 1583 году. С 1586 по 1599 год руководителем работ по возведению замка был итальянский архитектор Ян Мария Бернардони.
   За время своего существования, замок выдержал осады русских войск в 1654 и 1659 годах, но в 1706 году был взят шведами, которые разрушили замковые постройки и бастионные укрепления. Во второй половине ХVIII - первой половине ХIХ вв. замок неоднократно осаждали русские войска (1764, 1768, 1772, 1773, 1812 гг.).
   Наибольшего расцвета несвижский замок, "несвижская ординация", достигла во время правления князя Михаила Казимира Радзивилла ("Рыбанькi") и Кароля Станислава Радзивилла ("Пане Каханку"). Здесь хранился архив Великого Княжества Литовского. Замковая библиотека к началу 1770 года насчитывала около 20 000 томов книг. Во второй половине ХVIII века это была самая крупная частная библиотека на землях Речи Посполитой. В картинной галерее в 1770 году находилось 984 картины. Уникальными были коллекции оружия, нумизматики, многочисленные ценности нескольких замковых сокровищниц и др.
   (Для сравнения - в библиотеке парижского университета, в Сорбонне в 1338 году, согласно каталогу, имелось 1720 книг, 300 из которых были прикованы цепями, чтобы их не украли).
   Ренессансные черты архитектуры воплощены в планировке Быхова, Глуска, Мира, Несвижа, Полоцка" [47].
  
   В залах несвижского дворца создавался первый театр Великого княжества, начало которого лежит в народном театре с его обрядовыми песнями и танцами. Элементы театрального действия имелись во многих календарных и семейно-бытовых обрядах населения ВКЛ. Первыми актерами были скоморохи, выступления которых, насыщенные народными песнями, танцами, пословицами и поговорками, шутками и трюками, становились событием любого праздника. Позже, в XVII-XVIII веках, искусство скоморохов преобразовалось в "балаганы", искусство кукольных театров - в "вертепы". Иногда скоморохи выступали с медведями, дрессировавшихся в специальных школах, наиболее известной из которых была Сморгонская медвежья академия (Сморгонь, Гродненская обл.Беларусь). Школа верёвочных прыгунов существовала в Семежеве близ Копыля (Копыль, Минская обл.Беларусь).
  
   Широкую известность получил народный кукольный театр - "батлейка". Для выступлений батлейки использовалась своеобразная сцена, представляющая собой деревянную коробку в виде домика или церкви с горизонтальными перегородками, служившими отдельными ярусами-сценами. Сцена отделывалась тканью, бумагой, геометрическими фигурами из тоненьких палочек и напоминала балкон, на котором происходило действие. Коробка закрывалась дверцами. Необходимость в многоярусном строении коробок отпала тогда, когда показы батлейки приобрели светский характер. Куклы-персонажи делались из дерева, цветной бумаги и ткани. Куклы крепились на стержень, при помощи которого батлеечник водил их по прорезям в ярусе-сцене. Известна и батлейка с марионетками на нитях, а также перчаточные куклы. Со временем изначально религиозный репертуар батлейки пополнился жизненным и фольклорным материалом, причём канонический сюжет разыгрывался на верхнем, светский ― на нижнем ярусе-сцене. Наибольшей популярностью пользовался светский репертуар с комическими сценами, народными песнями и танцами .
   []
   Двухэтажная батлейка с подвижными куклами и танцами (Полесье, города Мозырь, Бобруйск, Копоткевичи, Березина
   (Энциклопедия театра. http://enc.vkarp.com/2011/12/20/б-батлейка)
  
   В XVI-XVIII веках в православных академиях и братских школах, иезуитских, базилианских, пиарских и доминиканских коллегиумах и школах, широко был представлен так называемый школьный театр, показывавший интермедии и драмы на библейские, а позднее и на исторические и бытовые сюжеты. Показ вёлся на латинском, польском и старобеларуском языках, в сценках использовались приёмы и сюжеты "батлейки". Актёрами были учащиеся, которых обучали сценическому искусству учителя риторики. Школьный театр имел свою разработанную поэтику с канонизированными средствами сценического движения, манерой исполнения, гримом и оформлением сценической площадки. Сцена освещалась рампой, имела рисованный задник и объёмные декорации для сценических эффектов. Особенно часто спектакли проходили в учебных заведениях иезуитов, где школьному театру придавали особое значение как методу воспитания. (Великое княжество Литовское 4.5. Искусство https://ru.wikipedia.org/wiki/)
  
   Музыкальное искусство Великого Княжества Литовского развивалось в рамках как народной, так и высокой культуры. Изначально наибольшее влияние имела церковная музыка, в XVII веке началось активное развитие светского музыкального искусства, появились частные оркестры и капеллы. Первый оперно-балетный театр европейского уровня появился в Несвиже в 1724 году [25]. Пьесы для театра писала жена Михаила Радзивилла - Франциска Урсула. В придворной капелле Карла Станислава Радзивилла служил капельмейстером известный немецкий композитор Ян Давид Голланд. В XVIII веке в театре ставились классические произведения зарубежных и местных авторов [31].
  
   К XVIII веку относится зарождение профессионального театра в Великом княжестве Литовском. С 1740 года в Несвиже действовал любительский крепостной театр Радзивиллов, в котором ставились произведения Урсулы Радзивилл, в том числе переведённые и переделанные пьесы Мольера. В 1753-1762 годах князь Михаил Радзивилл "Рыбанька" придал Несвижскому театру профессиональный характер, действующий также как выездной. Большой популярностью пользовались опера и балет. Кроме Несвижа известные магнатские театры существовали в Слуцке, Гродно, Слониме, Шклове, Свислочи, Ружанах и Могилёве [31].
  
   Особое развитие искусств Великого княжество связано с эпохой Реформации, с появлением здесь проповедников протестантизма из Европы, лютеран и кальвинистов из купцов и других сословий.
   Первые лютеранские общины в Великом Княжестве Литовском - дворовые и городские - стали появляться в середине XVI века. Центром лютеранства стал город Вильно. Членами общин были немецкие купцы, поэтому среди народа и шляхты лютерантство популярностью не пользовалось.
  
   Первая брестская протестантская церковь, основанная в 1553 году, имела собственную типографию, печатавшую как религиозные, так и светские книги. При церкви была открыта начальная школа, где молодые люди учились чтению и письму, а также основам веры [62].
  
   Близ Бреста у села Домачёво обосновались две голландские колонии, образовавшие в 1564 году протестантские общины. Известно, что одну из минских протестантстких общин в 1596 году организовал речицкий староста князь Ярош Жижемский, подарив ей дом с земельным участком. Сестра Жижемского, Милослава, была замужем за кальвинистским теологом и писателем Андреем Воланом.
   Сын Сигизмунда I Король и Великий князь литовский Сигизмунд II Август стал покровительствовать протестантам. Воспитывавшийся при дворе матери королевы Боны Сфорца, он подружился с духовником матери Франческо Лисманини, тайным приверженцем Реформации. Будущий король знакомился с сочинениями деятелей Реформации, даже отправлял Лисманини в Швейцарию покупать книги.
  
   "Реформационная оппозиция православию в восточнославянских землях Речи Посполитой не была однородной. Наряду с течениями, типологически близкими лютеранству и кальвинизму, в ней большую роль сыграло антитринитарское направление.
   По своей социальной сущности идейная оппозиция православной церкви была явлением глубоко прогрессивным. В религиозной форме она выражала социальный протест широких демократических слоев православного населения Речи Посполитой против официальной феодальной идеологии, выразителем и пропагандистом которой была православная церковь со своей многочисленной армией белого и черного духовенства. Этот идейный протест выражался не только социально-политическими идеями и требованиями, но и всем составом реформационно-религиозной идеологии, которая, отрицая учение официальной церкви, окружившей "феодальный строй ореолом божественной благодати", отрицала тем самим идеологию и культуру господствующего класса" [63].
  
   В Новогрудском воеводстве проживало более 600 шляхетских фамилий; в православии остались только 16, остальные стали кальвинистами. К 1563 году в Великом княжестве Литовском было 195 православных храмов и около 50 монастырей. Католиков же к 1563 год оставалось всего около тысячи, в Жмудской епархии, например, из 700 костёлов работало всего 6. В кальвинизм перешли даже два иерарха католической церкви ― епископ жемайтийский Ян Пяткевич и епископ киевского диоцеза Николай Пац. Кальвинизм становился доминирующей религией в княжестве. В 1565 году кальвинисты королевским Виленским привилеем были уравнены в правах с католиками и православными [63].
  
   На Брестском соборе 1596 года католики, укоряя православных за союз с кальвинистами говорили:
   "Вы имеете в них (протестантах) больших приятелей, которые у вас в новогродском воеводстве опустошили 650 церквей".
   В Великом княжестве Литовском антитринитарии нашли поддержку в 1558 году у крупного магната, старосты жмудского, Яна Кишки. Ян Кишка основывал арианские общины, открывал арианские школы, устраивал типографии (Лозка близ Ошмян, Любча близ Новогрудка, Заславль). Наиболее активную деятельность ариане развернули в Новогрудском и Брестском воеводствах, хотя их общин было немного (Википедия).
   "Реформационные проповеди отражали и усиливали процесс сближения восточнославянской и польской культур, расширяли контактную зону и способствовали синтезу западноевропейской и восточнославянской культурных традиций на землях Украины и Беларуси" [62].
  
   Синтез культур, соприкосновение различных религиозных идеологий, порождали новые формы в искусстве пограничных княжеств и государств. В Великом княжестве интенсивно стало развиваться прикладное искусство, вызванное требованиями христианских обрядов разного направления. Истоки, например, знаменитой "беларуской рези", о которой выскажемся позже, можно найти в ранних работах мастеров Великого княжества. Искусствоведы на разные лады комментируют находки, вроде двусторонней иконы " Премудрость созда себе храм; Праздники", принадлежавшей пинскому князю Федору Ярославичу (1499-1522 г.) [64, 65].
  
   []
   Двусторонняя икона: Премудрость созда себе храм; Праздники.
   Мастер поп Анания.Около 1517 - 1525 гг. Дерево, резьба.
   Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.
   (Икона выполнена по заказу пинского князя Федора Ивановича Ярославича).
  
   Если бы не заметка в парижском сборнике 1847 года о деревянном образке из коллекции Бланжи, где было сказано о принадлежности образка князю Федору Ярославичу из Пинска (правил 1499-1522 г.г.), вряд ли граф Уваров обратил бы внимание на аналогичный образок в своей собственной коллекции. Но с его легкой руки эта икона уже более 150 лет не дает покоя искусствоведам. Приведу выдержку из работы В. Пуцко по этому поводу:
   "По левому и правому бортикам сторон рельефной иконы выполнен в технике обронной резьбы текст исторической надписи:
   ДАНА БЫСТЬ КНЯЗЕМЪ ФЕДОРОМЪ ИВАНОВИЧЕМЪ ЯРОСЛВИЧА // ФЕДОРОУ ИВАНОВИЧОУ ЩЕПИНОУ РОБИЛЪ ПОПЪ АНАНИА.
   Содержание ее явилось предметом тщательного анализа, в результате чего неопровержимо установлено, что заказчиком был князь Федор Иванович Ярославич, княживший в Пинске с 1499 года" [113].
  
   Труднее оказалось идентифицировать упомянутого в надписи Федора Ивановича Щепина, происходившего то ли из ростовских, то ли из волынских князей: его поиски уперлись в глухой угол.
   Н.Ф.Высоцкая обратила внимание на то, что князь Федор Ярославич был еще жив в 1525 году, когда королева Бона дала грамоту на подтверждение подаренных им дворищ живописцу Навошу. Если согласиться с фактом использования резчиком издания Франциска Скорины, то выполнение описываемой резной иконы надо ограничить 1517-1525 гг." [64].
   Автор работы, при попытке установить точную дату работы мастера (поп Ананий), ссылается еще и на архивный документ Российской империи - "Ревизия пущ и переходов звериных в бывшем Великом княжестве Литовском с присовокуплением грамот и привилегий на входы в пущи и на земли, составленная старостою Мстибоговским Григорием Богдановичем Воловичем в 1559 году с прибавлением другой актовой книги, содержащей в себе привилегии, данной дворянам и священникам Пинского повета, составленной в 1554 году. Приготовлены к печати начальником Центрального архива и его помощниками. Изданы Виленскою археографическою комиссиею. Вильна, 1867. С. 257."
   Вот куда может завести история небольшого деревянного образка, выполненного средневековым беларуским мастером.
   Обилие подобного материала, раритетов, вывезенных российскими генералами (и не только генералами) и высокопоставленными чиновниками с территории "бывшего Великого Княжества Литовского" за двести лет хозяйничания Российской империи на чужих землях поражает воображение. Не поддается учету все, растащенное по различным российским музеям и архивам, попавшее в частные коллекции. Сегодня трудно отдать должное всему богатству, накопленному за 1000 лет созидания материальной культуры на землях Великого княжества (ВКЛ) и Речи Посполитой, куда в конечном счете вошло Великое княжество, государство литвинов (беларусов)... (Дополнительная информация о храмах на территории ВКЛ в работе КАТАЛIЦКIЯ КЛЯШТАРЫ XIV-XVIII СтСт. У МЕЖАХ СУЧАСНАЙ БЕЛАРУСI Мiцкевiч В. С. http://www.kniger.by/.../katal-tskiya-klyashtary-xiv-xviii-st...).
  
  
   5. Люблинская уния 1569 года, конец "золотого века" ВКЛ........................................75
  
   Давление собственной шляхты, участие Великого княжества в Ливонской войне 1558-1583 годов с Царством московским за портовые города Прибалтики, за земли Ливонской конфедерации (в ее составе были Рига, Ревель и Дерпт), стремление получить военную помощь со стороны Польши, заставили литовских магнатов пойти на очередные переговоры с Польшей.
   Часть феодалов Литвы стояли за "унию с Польшей", часть склонялась даже к "унии с Русским царством" (Википедия).
  
   В январе 1569 года в Люблине начались заседания Сейма в обстановке жесткого противостояния представителей Великого княжества польскому королевскому окружению и длились они почти 8 месяцев с перерывами.
   Как пример этой борьбы, можно вспомнить, что в знак протеста против польского давления "литовская депутация" под руководством Николая Радзивилла "Рудого", в ночь на 1 марта 1969 года покинула Люблин. Более всего делегаты опасалась того, что король Сигизмунд может принять единоличное решение о присоединении южных земель к Польше, что позже так и произошло.
   Польский Сейм, в отсутствие делегатов Великого княжества, воспользовался поддержкой литовской и киево-волынской шляхты, которая была недовольна господством крупных землевладельцев в княжестве и пыталась получить такие же права, как и польская шляхта. Опираясь на поддержку польской и волынской шляхты, король Сигизмунд II Август в марте 1569 издал "Универсал" о присоединении Подляского и Волынского воеводств, Подолья и Киева к Польскому королевству. Гаийские и Волынские магнаты сделали свой исторический выбор - "ушли из Литвы в Польшу", тем самым разделив фактически единый славянский народ, говорящий на одном, старославянском языке, народ с общей историей, традициями и культурой. Великое Княжество Литовское сократилось до границ современной Беларуси и Литовской республики.
   5 апреля в Люблин вернулась "литовская депутация" во главе с Яном Иеронимом Хадкевичем и Астафием Валовичем с требованием выбора новых депутатов продолжением обсуждения этой проблемы новым составом Сейма.
   "Представ перед сеймом, Хадкевич слезно просил о возвращении Литве незаконно отобранных областей и настаивал на некоторых изменениях в пользу Литвы в польском проекте; но дело великого княжества было проиграно. Отчаяние литовских вельмож в полной мере проявляется в письме Николая Радзивилла Нарушевичу, в котором автор горько сожалеет о "похоронах и уничтожении навсегда ранее свободного и независимого государства, известного как Великое Княжество Литовское" [66].
  
   В соответствии с Люблинской унией должен был прекратить свою деятельность Сейм Великого княжества. Однако великокняжеской верхушкой был создан, так называемый "Головной Сейм", якобы готовящий предложения делегации ВКЛ для участия в общем, совместном, "Вальном Сейме" Речи Посполитой. Великое княжество нашло выход для сохранения автономии, что особенно пригодилось в период "междуцарствия" после смерти Сигизмунда Августа. Головной Сейм фактически управлял княжеством, не заботясь о мнении польской верхушки.
  
   Утрата Волыни и Подляшья Великим княжеством подорвала его экономический и военный потенциал, эти территории составляли почти одну треть земель и всего народонаселения. Кроме того, на этих землях находились владения многих крупных феодалов, потеря этих владений существенно снижало их родовое, личное благосостояние.
  
   Итак, подведем итоги Люблинскому противостоянию, затянувшемуся почти на год.
   Несмотря на значительное противодействие части литовских (литвинских) высших государственных деятелей ВКЛ и их семей (Радзивиллы, Хадкевичи, Валовичи, Сапеги, Хребтовичи, Пацы, и др.), в конце концов, заключается Люблинская уния, которая окончательно объединяет Великое Княжество Литовское и Польское королевство в федеративное государство - Речь Посполитую.
   1 июля 1569 года Договор об унии был подписан как поляками, так и "литовцами" (термин русских историков, на самом деле, правильнее - литвинами (беларусами), руководил, вернувшейся на сейм "литвинской депутацией", Ян Хадкевич). 4 июля король Сигизмунд Август утвердил его.
  
   []
  Карта Речи Посполитой поссле унии (Викисклад)
  
   В "Вальном Сейме" новообразованного государства "паветам" (областям, воеводствам, бел.яз.) Великого княжества были гарантированы отдельные места. Например, Минску, Минскому воеводству - два места - для Воеводы и Каштеляна. Помимо этого, каждый из двух остальных паветов Минского воеводства - Речицкий и Мозырский имели свой "сеймик", который посылал по два депутата в Сейм (вальный) и в Литовский.
   []
   ЛЮБЛИНСКАЯ УНИЯ 1569 года ( Я.Матейко, 1869)
   (http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/4/47/Lublin_Union_1569.PNG)
  
   Последствия "Люблинской унии" двух объединившихся государств не имеют однозначной трактовки. Можно лишь выделить отдельные положительные и отрицательные стороны этого Акта. Законодателям ВКЛ пришлось приводить в соответствии главные нормативные документы княжества, в Великом княжестве возникла необходимость разработать новый Статут.
  
   Люблинская уния, объединила Великое княжество и "Корону", образовала сильное федеративное государство, Речь Посполиту ("Рес публика", "народное дело", польск.яз.), с населением около 8 миллионов человек. В Литве-Беларуси (вместе с Жамойтией) в это время проживало около 4 миллионов жителей, то есть временно сохранялся численный баланс народов двух стран.
   Великое Княжество Литовское (ВКЛ) и Польская корона, после многолетних мучительных переговоров и политического торга, объединились, но каждая из сторон искала в этом союзе свои выгоды.
   ВКЛ уступило Польше, по Люблинской унии, земли Волыни и Подляшья перед лицом вражеского нашествия с запада - Ливонского ордена, и натиска с востока - Московского государства. Объединенная армия нового федеративного государства, казалось, могла надежнее противостоять чужеземным войскам.
   Видимо, предостережением-намеком на потерю Волыни и Подляшья (по Люблинскому соглашению) звучит и строчка средневекового стиха Я.Пашкевича:
   - "Та без Руси не вытрвает" ("без Руси не выживет" пер. с бел.яз.) [38].
  Здесь под "Русью" понималась Галиция, Волынь и Подляшье, "московской руси", как привычного в Литве термина для определения "Московитии", Московского княжества или царства, еще не существовало.
  
   В европейской истории добровольное и мирное объединение государств было совершенно беспрецедентным актом. Речь Посполита, как государственная (федеративная) структура, на полтысячелетия опередила развитие подобных межгосударственных связей, стала ПЕРВЫМ государством в Европе подобного типа. Объединению двух государств предшествовала в ВКЛ длительная работа по редактированию собственных законодательных положений, позволивших княжеству сохранять длительное время автономию в составе федерации.
  
   В связи с образованием Речи Посполитой и учреждением общего органа - двухпалатного Вального сейма, нижней палатой которого была "польская изба", шляхта Великого княжества Литовского из 170 представителей этой палаты на своих "сеймиках" избирала 48 депутатов. До середины XVII века действовал учрежденный в Великом княжестве новый орган - "Генеральный сеймик", который проходил в Волковыске или Слониме (совр.Беларусь). Он обычно созывался перед Вальным сеймом Речи Посполитой. На Генеральном сеймике вырабатывалась инструкция послам, которой они должны были придерживаться на Вальном сейме при решении различных политических и эконмических вопросов.
   С середины XVII века Генеральный сеймик прекратил созываться, а вместо него был учрежден "Генеральный литовский съезд" (Виленская конвокация), выполнявший те же функции, что и Генеральный сеймик.
  
   Великое княжество отстояло свою государственно-политическую самостоятельность: особое законодательство и суды, свои высшие административные должности, свою армию, свою казну, в том числе чеканку монеты, и т.д.
   Вместе с Николаем Радзивиллом "Рудым" ("Рыжим"), лидером княжеской делегации на Сейме в Люблине, одним из самых рьяных защитников политической самостоятельности и юридической автономии Великого княжества, был Астафий Валович.
  
   (Валовичи - литвинский, беларуский шляхетский род герба "Багория", известный примерно с 14 столетия. Члены семьи Валовичей владели имениями в Слонимском, Кобринском, Брестском, Гродненском, Могилёвском, Новогрудском и других паветах.
   Астафий Богданович Валович (1520-1587), уроженец Гродненского воеводства, происходил из православного рода Валовичей, образование получил в университетах Германии и Италии (Падуя) был женат на Теодоре (Федоре) Павловне Сапеге. Один из крупнейших общественных, государственных и политических деятелей ВКЛ. Подканцлер ВКЛ (1566 - 1579) [67].
  
   На этой личности остановиться требует его миссия, связанная с поиском выхода из военного конфликта с Москвой. Будучи доверенным лицом короля Сигизмунда II Августа, Валович успешно провел переговоры с царём Иваном Грозным, в результате было подписано перемирие, а Валович получил в награду Могилёвское "староство". И, кроме того, он был участником "сватовства" Ивана Грозного к Екатерине, сестре польского короля. Если бы этот брак состоялся, история Руси и Литвы не стала бы такой кровавой и не стоила бы таких людских жертв с той и другой стороны. Но, "человек предполагает, а господь располагает...".
   Многосторонний и высокообразованный князь Астафий Валович успешно проводил аграрную реформу, в частности, во владениях королевы Боны Сфорца [67].
  
   Свою трактовку эпохальному событию, подписанию Люблинской унии, несомненно развернувшему в ином направлении развитие двух государств, дал историк и литератор Лев Гунин:
   "Подписание акта унии 28 июня 1569 года сопровождалось протестом нескольких литвинских магнатов во главе с гетманом литовским Григорием Хадкевичем, которые отказались от всех своих должностей и покинули сейм. 1августа 1569 года выработанный документ утвердили обе делегации. Последовавшая за этим присяга была уже лишь технической деталью.
   О том, как и почему лишь благодаря гению и подвигу нескольких человек, среди которых главную роль сыграли Ян Ходкевич и Николай Радзивилл Рыжий (и среди коих надо назвать и Астафия Воловича) Литва избежала полного поглощения Польшей, можно написать отдельную книгу.
   Именно, их усилия позволили впоследствии, в третьей редакции Статута Литовского (1588 год), над которой работали Астафий Волович и Лев Сапега, частично восстановить утраченную Литвой автономию, и нейтрализовать гегемонистское доминирование польского сейма.
   Достойные сожаления, события Люблинской унии создали предпосылки для будущего упадка Речи Посполитой, "Республики Двух Народов", которая просуществовала всё же ещё 200 лет, раздираемая войнами с внешним врагом и внутренними противоречиями, определившими трагический конец этого государства.
   События Люблина и будущая "греко-католическая" церковная уния спровоцировали отчуждение, ненависть и гражданскую войну, а также сыграли на руку московским царям, подсунув им идеологическое кредо своих захватнических амбиций. Для литвинов, предков современных беларусов (и, отчасти, современных литовцев), события Люблина оказались ещё более трагическими, чем для поляков. Именно, под воздействием этих событий, формирующаяся литвинская нация постепенно стала утрачивать свою национальную окраску, подвергшись с одной стороны ополячиванию, а с другой - московитской ассимиляции. Краков, Варшава и Москва, обе стороны стали трактовать земли литвинов либо как "исконно польские", либо "исконно русские" (московитские).
   Официальная польская и российская пропаганда, их государственная идеология выпячивали "несамостоятельность" беларусов (литвинов), представляя их то как "ополяченных" русских, то как "обрусевших" (принявших православие) поляков. До сего дня земли литвинов (за исключением Вильно, Трок и Ковно, которые жемайты и аукшайты сумели заставить признать этническими литовскими) называются в Польше "бывшими русскими" или "крэсы" ("окраины") либо "бывшими польскими" (кроме Смоленщины, Витебщины и Полоцкой земли), а в Российской Федерации - "польскими"" [67].
  
   Итоги Люблинской унии продолжают на протяжении почти четырёх столетий сталкивать непримиримые точки зрения всех историков, как "с той", так и "с другой стороны".
   Вот, например, мнение западноевропейского историка, шотландского происхождения, Роберта Фроста, который считает унию Литвы и Польши "ПЕРВЫМ в мире полу-демократическим государством современного образца", где отношения строились не по религиозным принципам, а исходя из экономических соображений". По Фросту, "для всех участников - и западных христиан и восточных православных подобный альянс был уникален".
   "В Европе в те времена шли религиозные войны между протестантами и католиками, Россия называла себя наследницей Византийского православия. А уния предлагала всем религиям равные права и возможности. Украина выигрывала в вопросе защиты от крымских татар, ибо Москва тогда еще не могла обеспечить безопасность югу России , литовские элиты получили вход в мировую политику, а Польша выросла в весе, превратившись в полноценную и грозную страну континента"...
   "Фрост считал причиной конечного провала "униатского проекта" не амбиции Польши, а литовские комплексы! По мнению историка, войдя в отношения с европейской знатью, литовцы быстро "зазнались". Если в XIV веке, например, отношения между литовским и украинским населением были примерно равные, то теперь литовцы смотрели на подданных как "настоящие европейцы". Но все равно он считает, что это была одна из ПЕРВЫХ демократий в мире - задолго до начала подобных проектов во Франции, Англии, до появления " [68].
   Дополнительно, Фрост приводит свидетельства небывалого роста культуры, образования, создание школ и университетов, всё то, что мы называем "золотым веком" в истории Великого княжества.
  
   Все последующие десятилетия после Люблинского соглашения правящая элита Великого Княжества Литовского при каждом удобном случае демонстрировала Польше свою "незалежность". А Статут 1588 года эту самостоятельность, вопреки решениям Люблинского сейма, закрепил юридически.
   Литовские магнаты вовремя воспользовались "бескоролевьем" после смерти короля Стефана Батория в 1586 году и фактически навязали третий Статут новому главе Речи Посполитой Сигизмунду III Вазе, выходцу из шведского королевского клана (отец - Юхан III Ваза, мать Екатерина Ягеллонка, младшая дочь польского короля Сигизмунда I Старого и Боны Сфорцы).
   Это был самый совершенный документ того времени, регулирующий внутренние и внешнеполитические отношения ВКЛ, фактически "КОНСТИТУЦИЯ", одна из ПЕРВЫХ в Европе. Люблинская уния в Статуте 1588 года даже не упоминалась. Зато был вставлен "Артыкул" (статья, бел.яз.) Статута, согласно которому государь обязывался не только сохранить неприкосновенность территории ВКЛ, но и возвратить ранее утраченные земли (Волынь и Подляшье). Польша, польские подданные также лишались теперь юридического права покупать земли и занимать государственные должности в ВКЛ.
   С 1673 года было установлено, что каждый третий вальный сейм Речи Посполитой должен проходить в Гродно, т е. на территории ВКЛ (Литвы-Беларуси).
  
   Однако ущемление суверенных прав автономии осуществлялось, медленно, но постоянно, на протяжении ХVII-ХVIII веков. Так, в 1696 году, по постановлению "Всеобщей конфедерации сословий" Речи Посполитой, вводилось делопроизводство только на польском языке, а в 1717 году, в результате проведения реформы в армии в Речи Посполитой, число войск княжества было сокращено и не должно было превышать 6200 человек, не считая частных войск отдельных магнатов. При этом, следует отметить, что только у Великого князя Януша Радзивилла собственное войско достигало в отдельные времена до 13000 воинов. Так "Гетман Великого княжества Литовского Януш Радзивилл, собрав в Бобруйске 13 тысячную армию, в конце июня 1651 года выдвинулся к Лоеву, с целью освободить переправу и дальше двинуться на Киев. Возле деревни Репки Небаба (казачий гетман, полковник) налетел на отделение Мирского, а ожидавший его Радзивилл ударил с фланга, да так стремительно, что казаки не успели даже выстрелить. Завязался бой, в ходе которого полковник Небаба был убит, а казаки были разгромлены, и лишь немногим уцелевшим удалось отойти к Чернигову. Радзивилл не стал преследовать их, а отправился прямиком к Киеву, дорога на который была открыта, и никто не мешал ему занять город, что он вскоре и сделал войдя в Киев без боя" [112].
  
   * * *
  
   История войн Великого Княжества Литовского (ВКЛ) с Москвой длилась не одно столетие. В Москве внимательно следили за всем происходящим в княжестве, брак Великого князя литовского Александра на дочери князя московского Ивана III Елене (1495 год), казалось, способствовал заключению "вечного мира", который, однако продлился немногим более 4-х лет. Вскоре после этого акта началась новая, 10-ти летняя война Великого княжества с Москвой.
   Пограничные конфликты между ВКЛ и Москвой обострились после взятия Казани князем Иваном III (Иван Васильевич).
   "Высвободив свои войска на востоке, Иван III усилил нажим на Литву, создавая прецеденты для вмешательства во внутренние дела этого государства. Одним из первых, разграбив город Мезецк, отъехал к Москве князь Иван Михайлович Воротынский. В начале октября 1487 года к Ивану III прибыло литовское посольство с жалобами на действия князя Воротынского и помогавших ему князей Одоевских" [69].
  
   "Князь Иван III действовал чрезвычайно осторожно, стараясь уговорами и обещаниями привлечь на свою сторону, служивших Литовскому государству, "русских верховских" князей, владения которых находились в верховьях реки Оки. (На самом деле это были "вотчины" князей и их потомков Черниговского княжества).
   Отъезды "верховских князей" на московскую службу начались еще в начале 1470-х гг. Одним из первых перешел к Ивану III князь Семен Юрьевич Одоевский, погибший осенью 1473 года во время одного из пограничных конфликтов.
   В 1481 году из Литвы бежал в Москву Федор Бельский, спасаясь после неудачного заговора против Казимира IV Ягеллончика, в котором Бельский был замешан вместе со своими родственниками, князем Михаилом Олельковичем и амбициозным Иваном Гольшанским, собиравшимися отторгнуть в пользу Московского государства восточную часть Великого Княжества Литовского до реки Березины. В Москве Бельский был благосклонно принят и щедро пожалован, но все его литовские владения были конфискованы королем Казимиром.
   Массовый характер переходы верховских князей на московскую службу приобретают, начиная с 1487 года" (там же, гл.2).
  
   Военные действия шли по всей линии русско-литовской границы, но формально войны между Московским государством и Великим княжеством Литовским не было. Иван III объяснял происходившее отторжение восточных территорий Литвы "свободным выбором" западнорусских князей, издавна "служивших на обе стороны" и имевших право выбирать себе государя. Произошедшему в 1492-1494 гг. вооруженному конфликту историк А.А.Зимин дал название "Странная война".
  (Не напоминает ли читателю это состояние современную историю "взаимодействия" России с прилегающими территориями?).
  
   После неудачных действий на границе, потеряв находившиеся там крепости, Великий князь литовский Александр Казимирович в поисках выхода из сложившейся ситуации начал переговоры о заключении "вечного мира" с Москвой. Он должен был остановить опасную экспансию заметно усилившегося Московского государства. Мирное окончание конфликта должна была скрепить женитьба Великого князя литовского на одной из дочерей Ивана III - Алёне (Елена Ивановна). Однако, как ни настаивал Великий князь Александр, "перебежчики" со своими "вотчинами" (родовыми землями) остались на службе у московского князя. Отсюда пошли "русские роды" - Одоевские, Воротынские, Вяземские, Бельские и др. Ими укреплялась мысль о необходимости возврата "истинно русских земель" Великого Княжества Литовского.
  
   Столетия почти непрерывных войн Великого Княжества Литовского с Московским княжеством, часто выступающим в союзе с крымским ханством, существенно подорвали экономику ВКЛ. Во времена Ивана Грозного уже наметился спад могущества княжества, началась почти вековая разруха и разорение хозяйства, уничтожение в войнах и набегах московскими отрядами сел и городов ВКЛ, а чаще всего, открытый грабёж материальных культурных ценностей и достижений Великого княжества. Еще не достигшая своей исторической зрелости нация "литвинов" (в основном беларусов, по сегодняшним представлениям) подверглась жестокому геноциду, достигшему апогея в, так называемой, "неизвестной войне" 1655-го 1667-го года. Идеологом этой войны стал очередной московский царь - Алексей Михайлович Романов, по недоразумению попавший в русскую историю, как "Тишайший". С него начинала свое стремительное расширение Россия, династия Романовых, путем захвата и оккупации соседних территорий Россия династия Романовых.
  
   Но мы увлеклись и невольно ушли на столетие вперед...
   Полоцк все эти годы выступал не только, как главный пограничный город ВКЛ, но и как связующее и умиротворяющее, если так можно сказать, звено в отношениях с Москвой, чьи амбиции росли по мере усиления военной мощи и политического влияния.
  
   "Видя ослабление Великого Княжества Литовского, Иван III, присоединив Тверь и разрушив Новгород, принял во внешних сношениях титул "Государя Всея Руси" и потребовал позднее (около 1500 года) "возвращения своей вотчины", всех "русских" земель до Березины, в том числе Киева, Полоцка и Смоленска"[70].
  
   Измотанное бесконечными войнами с Москвой, Великое княжество, в очередной раз в 1522 году, послало "литовское посольство" во главе с полоцким воеводой Петром Кишкой и Богушем Боговитиновичем заключать новое перемирие. Следующее перемирие, точнее продление предыдущего, заключалось тем же Кишкой в 1526 году. Его хватило на несколько лет. Очередное "перемирие" с Москвой было поручено посольству во главе с полоцким воеводой Довойной в 1553 году [69], и что называется, "не успели высохнуть чернила...", как московские войска ринулись на земли Великого княжества, на 13 лет затормозив поступательное мирное развитие славянского, литвинского государства.
  
   Не затихали военные столкновения и с "крымчаками" на южных границах Великого княжества.
   "В начале ХVI века набеги крымцев достигали и беларуских городов. В частности, в 1506 году, царевич Махмет-Гирей с Бати-Гиреем и Бурносом спалил минский посад и отправил "загоны" по всей северной Беларуси. Осаждены были Новогрудок, Слуцк, Полоцкая, Витебская и Друцкая земли преданы огню и мечу... За один только поход в мае 1506 года перекопские татары, согласно "Хронике Кромера", увели 100 тысяч пленников..."[70].
  
   Неустойчивой становилась и внутриполитическая ситуация в Великом княжестве, особенно после подтверждения "в 1499 году на сейме Городельской унии с католической Польшей...Религиозно-политический конфликт был серьезнейшей причиной очередной московско-литовской войны, поскольку православие являлось мощным козырем великих князей московских в борьбе за влияние на землях "литовской Руси"...Переход северских князей (к Москве, прим.ААП) добавил к тому же удачный момент для нанесения удара. Последовавшая война 1500-1503 г.г. была по сути дела растянувшейся на несколько лет военной катастрофой Великого Княжества Литовского" [69].
  
   "За три с половиной десятилетия с начала века Полоцк превратился из мирного города-торговца в опорный пункт номер один северо-восточных рубежей Великого Княжества Литовского и одну из главных мишеней походов московских войск. Полотчине был нанесен страшный ущерб. Лишь передышка, которая выпала на долю этой многострадальной земли в 1530-х 1560-х годах, дала возможность восстановить силы перед новыми, еще более жестокими потрясениями Ливонской войны" [70].
  
   Во время Ливонской войны (1558-1583 г.г.), в которой Великому княжеству противостояло выросшее территориально и окрепшее Московское царство, войска Ивана Грозного захватили значительную часть литовских (беларуских) земель.
   "Вольный город", по магдебургскому праву, древняя столица кривичей, столица Полоцкого воеводства, Полоцк был взят в январе 1563 года московскими полками. В состав полков Московии, как обычно, кроме москвичей, были включены:
   ..."иных воевод многих со многими людми и с татары и с мордвою. Они пришли в Литовскую землю на святой неделе безвестно и воевали Оршу, Дубровну и Мстиславль" [71].
  
   Политический и военные черты Московского государства, его характер, некоторые историки объясняют татарским влиянием. С этим же связывают особенности личности Ивана Грозного. Приведу отрывок из эссе "Русская Атлантида"русского историка и философа Федора Степуна (1884-1965):
   "Иван Грозный творил невероятные преступления, особенно в Новгороде, который ему хотелось стереть с лица земли. Задуманные в бешенстве казни осуществлялись с непостижимою жестокостью, причем он сам с садистическим волнением присутствовал при приведении их в исполнение. Царствование Грозного принадлежит, конечно, к самым страшным страницам истории. Вопрос только в том, надо ли жестокость Грозного рассматривать как порождение татарщины. Г. П. Федотов не без основания указывает на то, что в то же время, в которое Грозный изничтожал "республику Святой Софии", как он называл Новгород, герцог Альба не менее кроваво расправлялся со своими врагами в Голландии, а во Франции пылала "кровавая свадьба" Варфоломеевской ночи. Грозного можно, во всяком случае, скорее оправдать, чем герцога и воевавших друг с другом христиан. Человек, который приказывает изрубить слона за то, что тот не встал перед ним на колени, и как азиат и как европеец - существо явно невменяемое. Но дело опять-таки не столько в психологии Грозного, сколько в структуре того государственного строя, который он практиковал как царь и защищал как богослов.
   Этот государственный строй был, как известно, создан не в ханской ставке, а в Волоколамском монастыре его настоятелем Иосифом Волоцким, образ которого резко двоится в русском научном сознании.
   Наиболее отрицательный портрет этого волевого человека нарисован Федотовым в его "Новом граде". Основным грехом Иосифа Федотов считает его кровавую вражду не только к мистическому, но просто даже и к духовному началу в христианстве. Для него "обряд выше догмата и политическая власть Церкви важнее христианского исповедничества.
   Побежденных им на соборе в 1530 году волжских старцев он сжег, а Ивана Грозного поучает: "Жаловать есьмы своих холопов вольны, а и казнить вольны же"" [72].
  
   Отсюда та жесткость, с которой этот "интернационал" расправлялся с мирным населением городов княжества. Московиты, под знаменем единения православных людей, еще не одно столетие будут уничтожать острова древнего общеславянского моря, распространившегося от Киева до Новгорода. Будет стерт с лица земли Новгород "словен", не желающий "воссоединиться" с Москвой, уничтожено все его население, разрушен кривичский Псков, захвачена непокорная Тверь.
  
   Среди многих тысяч граждан Полоцка, захваченных в плен и затем зверски убитых, было и все православное духовенство Полоцка.
   Российские авторы скрывают этот факт, объясняя жестокости московитов "борьбой православных" против католиков, хотя в Полоцке католиков практически и не было. Впрочем, с той малочисленной общиной католиков Полоцка войска Ивана Грозного тем более не стали церемониться.
   Беларуский историк А.Е. Тарас писал: "Католических монахов-бернардинцев татары московского войска зарубили, храм их сожгли. Так в Полоцке появились местные католические святые - мученики Адам, Доминик и Петр, священники, сгоревшие вместе со своим костелом".
   Была истреблена целиком и еврейская община города, около 2000 человек, все они были выведены на замерзшую реку и утоплены в прорубях.
  
   Вообще говоря, антисемитизм в Московской Руси имеет давние и глубокие корни. "Иван Грозный запретил всякое пребывание евреев в стране и следил за тщательным соблюдением запрета. В 1545 году были сожжены товары еврейских купцов из Литвы, приехавших в Москву. Когда польский король Сигизмунд II Август в 1550 году напомнил русскому царю, что раньше московские великие князья свободно впускали всех купцов из Польши, будь то христиане и евреи, на что Иван Грозный ответил: "жиды... людей от крестьянства [то есть христианства] отводили и отравныя зелья в наше государство привозили... И ты бы, брат наш, вперед о жидах нам не писал!".
   После взятия города Полоцка войсками Ивана Грозного в феврале 1563 года около 300 местных евреев, отказавшихся перейти в христианство, согласно легенде, были утоплены в Двине" (Википедия).
  
   Так спокойно сегодня можно написать - "согласно легенде", чтобы потом найти еще косвенные аргументы для отрицания этого преступления. Ведь нашлись даже оправдатели "холокоста", свидетели которого еще живы. А происшедшее 500 лет тому назад уже можно и "похоронить" в недоступных историкам архивах.
  
   Необоснованной жестокостью на оккупированных территориях Великого княжества отличались целое столетие "походы Москвы". Современник и участник тех далеких событий, флорентиец Алессандро Гваньини (1538-1614 гг.), проживший около 18 лет на землях ВКЛ и дослужившийся до поста военного коменданта Витебска, оставил после себя труд "Описание Московии". Это было первым произведением, которое познакомило европейского читателя с историей Великого Княжества Литовского.
   В "Описание Московии" Гваньини вставил отдельную главу - "О ЖЕСТОКОМ ТИРАНСТВЕ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ МОСКОВСКОГО, которое он совершил в 1569 году по Рождестве Христовом в Новгороде Великом, Пскове, Твери и Нарве[73].
  
   Московское православие не могло согласиться с Киевским, так сказать, православием "другого толка", тем более с Виленским, несмотря на то, что в Вильно долгое время находилась главная кафедра "русского православия". "Центров" православия появилось нсколько, и каждый считал себя единственно "правильным".
  
   После разгрома татарами Киевской Руси и падения Киева, митрополит киевский покинул столичную кафедру.
   Примерно, в это же время, в начале ХIV века, была создана и Литовская митрополия, по просьбе, направленной Великим князем Витенем Константинопольскому патриарху. В актах Константинопольского синода 1317, 1327 и 1329 годов имеются подписи одного из членов синода. В акте 1329 года указано также и его имя - Феофил.
   Резиденция Литовского митрополита (греч.яз. - μητροπολίτης Λιτβων) находилась в Новгородке Литовском (совр. Новогрудок, Беларусь), позже резиденция была переведена в Вильню, Киевское княжество с 1362 года вошло в состав Великого Княжества Литовского [74].
  
   Борьба "митрополичьих кафедр" подкреплялась военными операциями московских войск. В 1577 году Иван Грозный сам отправился в поход на польскую часть Ливонии, захватил ряд городов. В ответ на резкий протест короля Стефана Батория царь Иван Грозный отвечает, что "вернул себе своё" (Лифлиндию -Ливонию), а "Литовского Великого княжества и литовских людей ничем не зацепили". А для разбора спорных вопросов Грозный советует Баторию отправлять послов в Москву "не мешкая".
   Послов направили, не очень надеясь на положительный результат.
   Этими послами были - воевода минский Николай Сапега и воевода мазовецкий Станислав Крыйский (иными словами - один представитель Литвы (Беларуси), и один - Польши). Прибыли они в Москву в январе 1578 года.
  
   Кроме закрепления за Москвой Смоленска, царь требовал Ливонию, Курляндию, Полоцк, а также городов в самой глубине Великого княжества Литовского: Киева, Канева, Витебска, и других. Для оправдания своих нереальных требований Грозный выводил родословную литовских князей (к которым и сам принадлежал по матери, литвинке Елене Глинской) от полоцких Рогволодовичей. По его словам, род великих литовских князей Гедиминовичей, как род монарший иссяк, и намекал на то, что только он (Иван Грозный) - единственный потомок монаршей династии.
  
   Причина ненависти Грозного и его окружения к Великому княжеству, жестокость с которой набожный царь вел свои войска по землям ВКЛ, кроется еще и в том, что все православное духовенство Великого княжества было с точки зрения Москвы "иной веры", так как подчинялось "Киевской митрополии и православным Митрополиям Литвы и Польши", а не "Московской епархии", лелеющей мечты о "третьем Риме". В сущности, это была, кроме всего прочего, "невидимая" борьба Московского патриархата с Киевским православием, киевским патриархатом, борьба за "престол" митрополита "всея Руси", под которой московские церковники понимали уже не только Московию, но и все земли древней Киевской Руси, и, в частности, земли Великого княжества, на которых отправлялась "греческая служба".
   Это была борьба Москвы за право быть, или хотя бы называться, "третьим Римом".
  
   Этот план частично был выполнен только в 1686 году, когда Москве удалось путем сложных интриг подчинить себе Киевскую и Черниговскую епархии. Впрочем, и через два с лишним века, в 1924 году, правомерность этого подчинения была поставлена под сомнение Константинопольским Патриархом Григорием VII, который писал:
   "Первое отделение от Нашего Престола Киевской Митрополии и Православных Митрополий Литвы и Польши, зависящих от нее, а также присоединение их к Святой Московской Церкви совершилось не по предписаниям канонических правил, также не было соблюдено все то, что было установлено относительно полной церковной автономии Киевского Митрополита, который носил титул Экзарха Вселенского Престола" [75].
  
   Религиозные коллизии часто становились и "юридическим" предлогом для начала войн с Великим княжеством в ХV-XVI столетиях. Усилилось и давление на южные границы ВКЛ, особенно после заключения союза Москвы с крымским ханом Менгли-Гиреем, начавшим военные действия против Великого княжества, значительно ослабив его возможность противостояния перед Москвой.
   Как сообщала Никоновская летопись (том 5):
   "сентября 1, по слову великого князя Московского Ивана Васильевича всея Руси прийде Менгли-Гирей, царь Крымский Перекопьски и Орда, со всею силою своею на королеву державу и град Киев взя и огнем сожже, а воеводу Киевского пана Ивашка Хотковича изымал, а оного полону безчислено взя; и землю Киевскую учишша пусту".
   По словам "Псковской летописи", в результате похода войск Менгли-Гирея пали 11 городов ВКЛ, вся округа была разорена. Великое княжество Литовское было серьёзно ослаблено [76].
  
   Вернемся к Ивану Грозному, царю "Всея Руси", так как часть земель Киевской Руси была уже присоединена к Московии его отцом, Василием III.
   Захватив Полоцк, по приказу Ивана Грозного, войска не оставили в городе ни одного местного жителя - только гарнизон московских оккупантов. 18 февраля Иван въехал в город, 26 февраля он уехал, приказав оставленным там трем своим воеводам: "Литовских людей в город, приезжих и тутошних боярских, землян и черных людей ни под каким видом не пускать. ...ни один человек, ни шляхтич, ни посадский, в город не входил" [77].
  
   Следует лишний раз напомнить читателю, что "литовские люди" - это беларусы, или "литвины", как они назывались до 1840 года. Войска Ивана Грозного, реальные оккупанты, вырезали и ограбили все население города. Непосредственный участник похода на Полоцк, немец-опричник Генрих Штаден записал:
   "Великий князь вызвал из города все рыцарство (шляхту) и всех воинских людей. Их таким образом разъединили, а затем убили и бросили в Двину".
   "Мещане вместе с их женами и детьми были развезены по нескольким городам Русской земли... Мещане, равно как и многие из дворян, вместе с женами и детьми несколько лет жили по тюрьмам, закованные в цепи, залиты свинцом. Когда же великий князь вместе со своими опричниками осаждал некоторые города в Лифляндии, все они были убиты вместе с их женами и детьми. И всем еще для устрашения были отсечены ноги, а (тела их) брошены потом в воду". (Штаден Г. Записки немца-опричника. Москва, 2002, с. 77. Можно еще ознакомиться с описанием этого времени и бесчинств царя из "Послания Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский исторический журнал. Книга 8. 1922").
  
   Угроза поражения в непрерывных войнах с Московским царством, длящихся с 1487 до 1537 года, потеря Смоленского княжества (1514 год), создавали возможность захвата земель Великого Княжества Литовского. Это уже стало очевидным во время войны с Москвой с 1512 по 1522 год, когда захват земель ВКЛ становился все более неотвратимым. В Польше не спешили безвозмездно оказывать военную помощь Великому княжеству, хотя и понимали, что только оба государства могли бы в союзе оказать сопротивление многотысячному, московско-татарскому войску. Великое Княжество Литовское к середине ХVI оказалось на грани гибели. В этих условиях требовалось более тесное объединение с Польшей перед лицом внешней угрозы. Поляки настаивали на полном слиянии государств - "один король, один сейм, одна печать, один сенат, одно войско, одна монета" [38].
  
   Беларуские (литовские) магнаты,- от их лица кальвинист Николай Радзивилл Рыжий и Ян Иероним Ходкевич,- выступали за конфедерацию. Когда переговоры на Люблинском сейме зашли в тупик, литовские депутаты уехали с сейма. Тогда поляки при попустительстве Короля и Великого князя литовского Сигизмунда (Жигимонта) пошли на демонстрацию силы, они аннексировали "русинские" ("русские") земли ВКЛ - Волынь и Подляшье.
   Сигизмунд II Август, король Польши и Великий князь Литвы, готовясь к новой (люблинской) Унии, предложил проект нового объединения, который сначала был опубликован в Литве, а затем и в самой Польше. Неожиданно проект унии приобрёл множество сторонников и позволил нейтрализовать русинскую знать на восточнославянских землях (Галиция, Волынь), которая всячески сопротивлялась переходу под власть польского короля
  
   О Люблинской Унии можно говорить бесконечно, но скажем лишь несколько слов о предыстории событий, приведших к её заключению, событий, сделавших этот акт единственной возможностью сохранить Великое княжество и Польшу...
  
   Шел XVI век, территория Великого княжества стала основным театром военных действий двигающегося на запад Московского княжества. Стремясь использовать военные успехи (захват Смоленска Василием Шуйским в 1514 году), московские воеводы быстро продвигались вглубь Литвы. В начале 1514 года князья Щенятев и Воротынский "со многими людьми" осадили древний Мстиславль. Были взяты Кричев и Дубровно. Лишь возле реки Березины московское войско столкнулось с передовыми отрядами армии короля Сигизмунда, после чего повернуло назад, к Орше.
  
   Разгром московского войска князем Константином Острожским под Оршей (8 сентября 1514 года,- в Беларуси отметили 500-летний юбилей этого события!) уже не мог остановить лавину московских войск, продвигающихся всё далее, к западным границам Великого княжества. Отдельные победы объединенной литовско-польской армии не привели к стратегическому успеху в ходе изнурительной десятилетней войны с Московией. В том же году русские воеводы совершили рейд к Витебску и Полоцку, но у последнего были разбиты, и в ответ Альбрехт Гаштольд совершил успешный рейд под Великие Луки.
   29 июля 1518 года полоцкое войско под командованием Гаштольда разбило войско великого князя московского Василия III около Полоцка.
  
   []
   Мозырьский замок Гаштольда (Гомельская область, Беларусь)
  
   Замок стоял на месте укрепленного деревянного детинца конца XV века. Первое датированное упоминание о Мозырском замке относится к 1519 году, когда Великий князь Сигизмунд I отдал город Мозырь Альбрехту Гаштольду "за 1500 копъ грошей..."
   (из http://www.mozyrtur.info/publ/mozyrskij_zamok/3-1-0-374 )
  
  
  
   (Альбрехт Гаштольд (?- 1539) - Канцлер ВКЛ (с 1522 года), один из наиболее влиятельных людей своего времени. Представитель рода Гаштольдов герба Абданк,
  В "Хронике Быховца" Гаштольды предстают как родственные Радзивилловскому роду).
  
   Неисчислимые потери Великого княжества в этой войне положили начало всеохватывающему разорению государства, особенно его восточным регионам: практически были уничтожены и сожжены московскими войсками десятки городов княжества, в том числе, Мстислав, Друцк, Браслав. "Страна городов", Великое Княжество Литовское, стало терять свою главную опору - городских жителей ("мещан"), ремесленников и торговцев...Часть этих горожан была уведена в плен, часть покидала сожженные и разоренные города и перебиралась в соседние княжества, в Польшу и Московию. Появился даже термин для тех и других - "полоняники" от "полон" (плен, древнерусск.) и "хотейники", которые уезжали добровольно. Это нашествие с востока продолжалось в Литве-Беларуси целое столетие, но самое страшное еще предстояло пережить литвинам (беларусам) в "неизвестной войне" 1654-1657 года. Все закончилось лишь после окончательного захвата земель Великого Княжества (и Польши) Россией на рубеже ХVIII и ХIХ веков.
   |
   Политическая программа Москвы, включающая "наследное право Москвы на территорию Великого княжества", так называемые "вотчины" (земли совр. Беларуси и Украины), все ужесточающаяся тоталитарная система управления Московским государством, бесконечная его милитаризация, привели к созданию Московским царством армии, по численности превосходящей армию любого европейского государства.
   Система мобилизации была упрощенной и эффективной, а все вопросы войны и мира единолично решал государь.
   Люблинская уния (1569) была единственной возможностью сохранить, хотя и на время, Великое Княжество Литовское и Польшу, обезопасить границы нового государства, возникшего как следствие не прекращающихся вторжений московских войск на земли Литы-Беларуси и Польши.
  
   Вместе с тем, Люблинская Уния открыла широкую дорогу католическим и протестантским миссионерам в Великое княжество, а вместе с ними, неизбежно, стала проникать в образованную часть общества латынь и польский язык. Знание латыни было необходимо не только для "имшы" (католическое богослужение в Беларуси), но и для обучения в европейских университетах, а также при многообразных торговых и дипломатических контактах с европейскими государствами.
   Польский язык становился средством общения образованных слоев населения многоликого, федеративного государства, как французский язык через два столетия станет языком петербургской и московской аристократии.
  
   Общественная жизнь Великого княжества, несмотря на многочисленные войны с Московией, продолжалась, восточные земли ВКЛ терпели непрекращающуюся разруху от соседа, в западных и южных воеводствах развивалась экономика, повышался общий культурный уровень, создавались в разных городах свои типографии, книга вошла в дома обывателей, росло число школ, коллегиумов, появились университеты, усилились контакты с европейскими развитыми странами.
  
   * * *
   Можно подвести некоторый итог столетию. К концу ХVI века Литва и Польша имели раздельные парламенты-сеймы, Польша - "Вальный Сейм", Литва - боярскую "Раду", собственные армии, государственные органы и канцелярии, княжескую и коронную, налоговые органы, казну, судебные и таможенные органы, и многое другое.
   В Литве стал действовать свой, отличный от польского, свод законов - Статут Литовский, редактировавшийся трижды за столетие. Последняя редакция Статута 1588 года, по-прежнему изложенного на старобеларуском языке, пережила само Великое княжество, аннексированное Россией на рубеже ХVII-ХVIII веков. В княжестве был создан Архив Государственных актов, так называемые - "Литовские Метрики", все записи, все документы Великокняжеской канцелярии обязаны были излагаться на "старобеларуском" языке, "родной мове".
  
   Канцлеры ВКЛ, управлявшие Государственной канцелярией, приобрели неограниченную власть в княжестве. Понимая всю важность административной переписки в княжестве, Великий князь Миколай Радзивилл (Великий канцлер с 1492 года по 1509 год) перенес всю государственную документацию, весь архив - "Литовские метрики", в свою Несвижскую резиденцию.
   Канцлер Великий литовский являлся вторым должностным лицом в Великом Княжестве Литовском после Великого князя. Во времена совмещения должностей Польского Короля и Великого Князя Литовского одним лицом, Канцлер становился фактически первым лицом в княжестве, поэтому так стало важным участие канцлеров в законодательном закреплении своих прав, в подготовке Статутов.
  
   Вопросы содержательной части отдельных "артыкулов", статей Статута Великого княжества, после Люблинской унии 1569 года, обязательно выносились на утверждение "Вального сейма" Речи Посполитой, но часто бойкотировались польской частью делегатов, что затягивало, иногда на годы, вступление его норм в силу.
  
   На Виленском сейме 1561 года король Сигизмунд Август представил исправленный Статут, утверждение и рассмотрение которого было отложено до следующего сейма. Однако, прошло еще несколько лет в трениях между "шляхтой" (польской) и "панами" (литвины-беларусы) по вопросу об учреждении новых судов, когда, наконец, Статут мог быть представлен в окончательно исправленном виде со всеми теми изменениями судоустройства, которых добивалась шляхта. Формально Статут был принят на Бельском сейме, но введен в действие 26 января 1566 года на Виленском сейме 1565 года...
  
   Смерть короля Сигизмунда в 1572 году прервала процесс дальнейшей работы над Статутом 1566 года, но создала предпосылки для его усовершенствования. Выборы нового короля, которые проходили при ожесточенной борьбе разных партий, закончились избранием только польским королем французского претендента, Генриха Валуа, вскоре сбежавшего, менее чем через год, во Францию. Наступило "бескоролевье", во время которого была избрана "на время" даже сестра умершего короля Анна, а через год, после долгих переговоров в Польше, в 1576 году был провзглашен королем венгр Стефан Баторий (Иштван Баторий, венг. Báthory István, 1533-1576).
  
   Талантливый политик и успешный полководец Стефан Баторий верно оценил важность восточного направления политики Речи Посполитой, роль Великого Княжества в этой федерации и военную составляющую запорожского казачества. Он был признан "патроном", фактически первым гетманом запоржского казачества.Планировал перенести столицу Речи Посполитой в Гродно, перестроил там королевский замок, и поддержал иезуитов при образовании высшего учебного заведения в ВКЛ. В Гродно он скончался в 1586 году, там был похоронен, позже его тело было перенесено в Вавельский замок, в Краков.
  
   []
   Резиденция Стефана Батория в Гродно
  
   Важнейшим событием в государственной жизни Великого княжества Литовского стало принятие нового Статута 1588 года. Он был подготовлен комиссией, выбранной еще на Люблинском сейме, работой которой руководили Великий Канцлер литовский Астафий Валович и писарь великий литовский, а затем подканцлер Лев Сапега.
   Довнар -Запольский писал по этому поводу:
   "Но вообще редактирование его (Статута 1566 года, прим.ААП) заканчивалось столь спешно, а законы о сейме 1567 и 1568 гг. внесли в право такие изменения, что немедленно понадобился новый пересмотр статутового законодательства. Этим занялась комиссия из 14 лиц, избранная на Люблинском сейме 1569 г. Во главе этой комиссии стоял бискуп виленский, знаменитый Валериан Протасевич, известный своим меценатством и здоровыми национальными чувствами, сюда же входили Мельхиор Шемет, каштелян жмудский, князь Л. Свирский, Павел Соколинский, подкоморий витебский Мартин Володкович из Минского воеводства и некот. др. Секретарями этой комиссии были очень видные писари земских судов - Андрей Мацкевич из Вильны и Петр Станиславович из Ошмян, но несомненно в этой комиссии наиболее выдающуюся роль играл войт виленский Августин Ротундус, доктор прав, которого считают ученейшим юристом того времени По-видимому, в той же комиссии принимал участие не менее знаменитый юрист в области римского права и немецкого - Щербич. Вообще состав комиссии вмешал в себе много выдающихся лиц того времени и притом принадлежащих к старым русским фамилиям. Окончательная сводка работ комиссии и подготовка Статута к изданию принадлежит знаменитому канцлеру Великого княжества Литовского Льву Сапеге. В окончательной и последней редакции Статут был издан Сигизмундом III в 1588 г. и отпечатан в типографии Мамоничей в Вильне. С тех пор Статут выдержал много изданий на белорусском, польском, а впоследствии и на русском языках. Последнее издание относится к 1840 г. Почти два с половиной века Статут был действующим кодексом в пределах Беларуси, представляя собой блестящий памятник правового развития нашей страны" [78].
  
   По существу, в нем игнорировались многие положения Люблинской унии. Помимо подтверждения того, что Великое княжество - это самостоятельное государство со своими законодательством, территорией, административным аппаратом, финансами и войском, Статутом отменялось разрешение для поляков приобретать земельную собственность, запрещалось занимать государственные и судебные посты в Великом княжестве. На границе ВКЛ с Польшей взимались пошлины.
   Статут утверждал также и государственность старобеларуского языка, именовавшегося в то время, как "руский", на территории Великого княжества.
  "А писар земский маеть по руску литерам и словы рускими вси листы, выписаны и позвы писати. а не иншим языком и слова".
  
   Ранее решения Виленского сейма 1563 года положили начало земской реформе, уравниванию в правах всей шляхты, как в политическом, так и в судебном отношении. Для оценки земской реформы приведем выдержки из статьи "Земская реформа и последующее развитие конституции" [78].
   "В ходе реформы с целью усовершенствования административно-территориального деления было увеличено число Воеводств и Паветов. Теперь все государство было разделено на 9 воеводств (Виленское, Трокское, Полоцкое, Новогрудское, Витебское, Брестское, Мстиславское, Минское и земля Жемайтская). в которые входили 23 повета... И князья, и "паны" (крупные землевладельцы), и рядовая шляхта одного "павета" составили одно "паветовое шляхетское" сообщество. Оно рассматривалось не только как административная, военная и судебная единица, но и как общественно-политический орган и избирательная курия. Вся шляхта павета стала представлять собой отдельный воинский отряд под своей хоругвью. Хоругви были разного цвета со своим гербом в центре. Все они под началом хорунжих собирались под стяги воеводства, которое также было войсковой единицей под началом Воеводы. Все воеводства объединялись вокруг вышестоящей хоругви. К этому войску присоединялись войска великокняжеского двора под отдельной "дворной хоругвью". Во главе всего войска Великого княжества стояли хорунжий земский и Гетман наивысший. Согласно Статуту 1588 года, хорунжие избирались шляхтой, причем по сложившейся традиции государю представлялись 4 кандидатуры, из которых "милостью государской" утверждался один.
  
   Представителем администрации в "Павете" был Староста, который также назначался Великим князем. Он был управляющим (экономом) государственных имений в павете и возглавлял "гродский" или "замковый" суд. Если шляхтич не подчинялся "гродскому суду", то вся "паветовая шляхта" обязана была вооружиться и под началом Старосты выступить против строптивца, который иногда встречал их не только ружейным, но и пушечным огнем. Кроме перечисленных служебных лиц в Павете были судьи и избиравшиеся шляхтой сборщики налогов (бирчие)...
  
   В каждом Павете устанавливались три суда первой инстанции: земский, подкоморский и замковый, или гродский. К компетенции первого были отнесены все гражданские иски, второй рассматривал дела, связанные с земельными тяжбами, третий занимался уголовными преступлениями. Состав земского суда (судья, подсудок и писарь) избирался шляхтой. Причем он утверждался великим князем, которому представлялись по 4 кандидата на каждый пост. Поветовый подкоморий сначала утверждался великим князем, а после принятия Статута 1588 г. тоже избирался шляхтой...
  
   Сложностью и волокитой отличались дореформенные апелляционные суды. В 1581 года сейм по настоянию Короля и Великого князя Стефана Батория принял закон о "Главном литовском трибунале", который стал высшим апелляционным судом, рассматривавшим дела от земских, подкоморских и замковых судов. Всякий осужденный на смертную казнь имел право на апелляцию. Трибунал разделялся на несколько палат и заседал поочередно в Вильне, Троках, Новогрудке и Минске.
   Этот закон тогда же был напечатан в типографии Мамоничей в Вильне и является, таким образом, одним из первых законов, напечатанных немедленно по утверждению.
   Кроме Главного трибунала было еще несколько судов высшей инстанции. В XVII веке возник суд Комиссии финансовой литовской, или Финансовый. В его компетенцию входили дела, связанные с торговлей, векселями, спорами между купцами, с невыплатой государственных налогов и т. п.
   ... Шляхта очень любила судиться, но менее всего соблюдала закон. Она зачастую не считала для себя обязательным подчиняться декретам судов и даже решениям Главного трибунала. Неспроста было запрещено являться на заседания трибунала с неограниченным числом своих сторонников, а только с адвокатами и двумя приятелями. При выборе судей шляхте не разрешалось появляться в городе с , кроме меча и сабли.
  
   Важным звеном земской реформы была реорганизация сейма. Она тесно связывалась с введением административно-территориального деления и самоуправления. Основой общественно-политической жизни становился "Павет" с его шляхетским сеймом. Еще на сейме 1565 года шляхта ВКЛ обратилась к Великому князю с предложением создать "паветовые сеймики" по польскому образцу. В том же году Великий князь издал "Привилей", определявший паветовые сеймики в качестве избирательных курий по выборам депутатов на вальный сейм. Норма представительства от каждого повета устанавливалась по 2 депутата..." [78].
  
   Еще раз обратимся к Довнар-Запольскому, который был все-таки ближе к этому времени на столетие, чтобы разобраться в особенностях высшей власти Великого княжества и в отношениях к королю Речи Посполитой, в состав которой вошло княжество (ВКЛ).
   "В издании третьего Статута ВКЛ (1588 г) ...было сохранено много статей, весьма неприятных для польского самолюбия, статей, которые ограничивали права поляков в пределах Литвы и Беларуси, и с особенной резкостью подчеркивалось государственное значение беларуского языка. В этом же 1588 году издается еще ряд законодательных актов... и во всех конституциях польско-литовского сейма каждый раз с точностью объясняется, какие из постановлений применимы в обоих государствах...
   Уже вскоре после унии в 1577 году мы видим в Волковыске особый съезд Рады Великого Княжества Литовского, дворцовых чинов, урядников земских, а также послов от всех поветов, специально посланных поветовой шляхтой на съезд в Волковыск. Этот съезд не называется сеймом, но просто съездом или "сеймиком головным". Предложение прибыть на этот съезд шляхта получила через вел[икого] кн[язя] Стефана Батория. Но члены съезда протестуют против того, что король созвал не сейм Вел[икого] княжества Литовского, а только съезд и, указывая на то, что важные государственные вопросы должны решаться на вальных сеймах, нынешний съезд, только в виде исключения, делает постановление о сборе податей, предложенное листом вел[икого] князя...
   После смерти короля Стефана все рыцарство Великого княжества Литовского съехалось в столичном городе Вильне и в обстоятельной конституции приняло законодательные меры относительно порядка во всем государстве на время междуцарствия. Эта традиция особых съездов, которые являются по существу Великими Вальными сеймами Великого княжества, непредвиденными актом Унии, продолжалась и в последующее время. Иногда эти съезды назывались "конвокационными сеймами"...
   Надо заметить, что по польскому праву "конвокационные сеймы" созывались только в годы "бескоролевья"...
   В 1665 г. конвокационный сейм в Гродно был собран по почину короля и великого князя Яна Казимира и сделал целый ряд постановлений, очевидно, принявших характер сепаратного закона для Великого княжества" [78]...
  
   "Подобно тому, как Ольгерд сговорился со своими вельможами и шляхтой относительно вступления его сына на престол после смерти отца, так и князь Казимир, избранный определенной партией, "с плачем просил панов литовских, чтобы они взяли себе на великокняжеский престол его сына Александра, на что паны согласились, помня хорошее управление Казимира и милость его к ним". Так рассказывает летописец.
   Однако по смерти Казимира литовцы сложили сейм в Вильне, на который прибыли князья, паны, шляхта и здесь объявили, и выбрали Александра великим князем. Во время посажения на престол маршалок наивысший Литавор Хребтович подал великому князю обнаженный меч и от имени панов литовских сказал: "Возьми наяснейший князь, которого мы выбрали князем и вождем себе, этот меч и с этим мечом получи над нами полную власть"...
   " От имени всех станов Великого княжества Хребтович просил великого князя править не итальянскими обычаями, не чешскими, не немецкими, но правдивыми литовскими и по примеру Витовта. Великий князь благодарил за приветствия и обещал управлять согласно речи Литавора Хребтовича. И последние Ягеллоны вступили на престол на основании выбора и договора с шляхтой (литвинской)...
   До нас дошли некоторые подробности, характеризующие переговоры, веденные Сигизмундом I относительно вступления на престол его сына Сигизмунда Августа. Сигизмунд I добился от Рады и Сейма того, чтобы еще при его жизни его сын был признан Великим князем с 1522 г., а с 1544 г. Сигизмунд Старый совершенно отказался от управления государством (ВКЛ) и передал его своему сыну...
   Рада Великого княжества, поставила будущему великому князю целый ряд условий, часть которых не вошла в "Привилей", подтвержденный Сигизмундом Августом. В этом документе Рада заявляла, что последний Ягеллон был избран на Великое княжество "сгодными голосы и добровольным позволением", т.к. во время выбора Великий князь был еще несовершеннолетним, то его отец Сигизмунд Старый подтвердил все права вольности и свободы Великого княжества "под присягой его королевской милости телесной на святую евангилию вчиненую", обязавши своего сына принести присягу по совершеннолетии...
   Рада боялась, чтобы огромные владения, собранные скупой итальянкой (королевой Бона Сфорца, прим.ААП), не попали в чьи-нибудь посторонние руки, особенно в иностранные руки. [Она] настаивала, чтобы сын получил их от матери, причем Рада, буквально по формуле жалованных грамот, дает право владения этими землями Великому князю. Но если бы Великий князь не оставил потомства мужского рода, то в таком случае все эти имения, как выморочные, поступают в распоряжение государства. Вся эта сделка была весьма выгодной для скарба (казны, прим.ААП) Великого Княжества Литовского"...
   Довнар-Запольский, на основании этих документов, делает вывод о том, что "Великокняжеский престол" был избирательным, что сохранялась "традиция, идущая от древнейшего периода в истории Полоцкого, Витебского и частью Смоленского княжений, по которой выборы князя представляли основу государственного права княжества".
  "После унии 1569 года падение власти, ее совершенное обессиление идет с поразительной быстротой. Во время междуцарствия вся власть переходила к шляхте, во главе ее становился Примас католической церкви архиепископ Гнезненский.
   Длительные периоды междуцарствия повергали страну в анархию, которая не скоро проходила, когда появлялся, наконец, избранный король и великий князь. . Стефан Баторий, который мечтал о широких политических планах, оказался без государственной казны в самое нужное военное время. По словам канцлера Яна Замойского, Стефан Баторий исчерпал свою личную казну до последнего шелега. "Чего же Вы хотите от него? - спрашивал канцлер сеймующих польских и литовских послов. - Вы, вероятно, хотите, чтобы он дал с себя кожу содрать. Он сделал бы и это, если бы нашлась такая алхимия, чтобы могла из нее чеканить деньги".
   В 1629 году двор короля Владислава дошел до такого убожества, что иногда только к полдню доставали дрова и мясо, чтобы накормить придворных. Обедневший король и великий князь никому не был нужен, а властью он не пользовался..."
  "Нобилитация, т.е. право на пожалование "шляхетства" (дворянства), с 1607 года требовала сеймового подтверждения. В половине 16 века иностранные послы принимались Королем и Великим князем вместе с Радой. С конца 16 века уже при приеме послов присутствуют и сеймовые послы. Мы уже знаем, что подать государство могло собирать только с разрешения сейма. Но на практике уже со времени Стефана Батория государственные подати прямые и косвенные платят по постановлению сейма все сословия государства, кроме самой шляхты. Но мало того, шляхта забрала в свои руки распоряжение всякого рода податями из боязни, чтобы король и великий князь не распорядился ими в целях уменьшения власти сейма. "Посполитое рушение" (народное ополчение, польск.яз.) также собиралось только по постановлениям сейма. По отзыву тогдашних военных специалистов оно не имело серьезного военного значения. Но все же шляхта боялась усиления власти короля и великого князя, поэтому с 1619 года при короле является особая "Сеймовая рада" для распоряжения военными силами. Раздача господарских староств и управление было старинным правом Короля и Великого князя
   Король и Великий князь были, прежде всего, принадлежностью государства. Поэтому шляхта считала себя вправе устанавливать модусы частной жизни своего государя. Еще Сигизмунд Август имел большие распри с коронным сеймом по поводу своей женитьбы на Варваре Радзивилл. Даже и этот уступчивый и растерявший власть король, возмущаясь, говорил сейму: "Долго ли я буду у Вас в этой дисциплине". В польском праве выработался взгляд, что особа государя не есть частная особа, но принадлежит государству. Поэтому все публичные обряды проходили в присутствии короля и никакого суждения о делах на сейме не могло произойти в отсутствии этого безвластного государя.
   Но, когда король Ям Казимир в 1668 г. не мог ночью досидеть заседания сейма и с разрешения рады удалился спать, то послы обвинили короля в том, что он срывает сейм. Король и великий князь были буквально невольниками Речи Посполитой. С 1669 года король потерял даже право отказаться от престола.
   Во время избрания Стефана Батория протестант Радзивилл доказывал, что нужно выбрать короля католика, чтобы он по крайней мере боялся ксендза, если не станет слушаться совета сенаторов, потому что король из протестантов не будет так бояться бога, как король, исповедующий католическую религию...
  
   В "бескоролевье" к конфедерациям примыкали и города, при короле же города обыкновенно не принимали участия в конфедерации, хотя однажды Вильно приступило к конфедерации и при жизни короля. Раз завязывались конфедерации, то государство представляло из себя несколько военных лагерей, в которых обсуждались политические дела и точились мечи на противников... Иногда конфедерации завязывались для защиты королевской власти. Так, "Вислицкая конфедерация" под главенством Адама Сенявского выступила в защиту Сигизмунда III против Зебржидовского. При Яне Казимире встречаем "Тышовецкую конфедерацию", которая обязывала своих членов поддержать короля, свободу и отечество против шведов. Иной характер носил "рокош". Слово "рокош" заимствовано у венгров и означает собрание, союз (в польском языке еще и "мятеж", прим.ААП). "Рокош" является союзом шляхты, имеющим целью обсудить факт нарушения ее прав высшими сановниками или королем. Это собрание вооруженной шляхты, отказавшей государю в своем повиновнии. Рокош считался самым крайним средством в защите свободы. Шляхтич обязан охранять свои права на сейме. Но если король нарушает права, если сенатор ему потворствует, то рыцарский стан имеет право заключить союз и начать "рокош" для исследования фактов нарушения прав.
   Когда начинался "рокош", то воеводства созывались на "посполитое рушение" (народное ополчение, прим.ААП), кроме того, из воеводства выбирались особые депутации. Обыкновенные суды закрывались и начинались "рокошовые суды". Вся власть переходила к "рокошовому колу". Первый пример "рокоша" относится к эпохе Сигизмунда I, когда шляхта собралась под Львовом, отказалась идти против валахов и занялась обсуждением государственных дел, отделившись от короля и сената. Известен знаменитый "рокош Зебржидовского", направленный против Сигизмунда III. Наряду с Николаем Зебржидовским, воеводой краковским, видное участие в этом рокоше принимал подчаший виленский Януш Радзивилл, глава литовских диссидентов. Оба они уверяли шляхту в том, что король стремится к самодержавию и угрожает шляхетской вольности.
   На Варшавском сейме 1606 года королю был предъявлен целый ряд обвинений. Зебржидовский собрал вокруг себя до 100.000 шляхты, объявил "посполитое рушение" и предъявил королю 68 пунктов обвинений и требований. Сигизмунд не согласился, двинулся с войском против "рокоша" и Зебржидовский с Радзивиллом должны были сдаться. Оба виновника рокоша извинились перед королем, и дело на время на этом закончилось.
   Таким образом, "рокош" был известного рода легальной формой восстания против королевской власти" [78]..
   ...Сигизмунд Август перед смертью не раз призывал поляков и литовцев к единству действий и проникновенно остерегал шляхту от тех ошибок, которые она допускала. В своем завещании последний Ягеллон выражал мысль: "После спасения души нашей всего пламеннее желаем и просим у Бога одного: да сохранится Речь Посполитая такою же, как приняли мы ее от наших предков, т.е. в целости, покое, доброй славе. А ничто не может соблюсти ее в целости, кроме сгоды, взаимной любви, совокупности, единодушия". Сигизмунд заклинает свои народы, чтобы они "навеки оставались одним телом, одним народом, одной нераздельной Речью Посполитой"...
   Король понимал многие недостатки в создавшемся строе государства, боялся за свое же создание - унию Литвы и Польши и особенно отчетливо представлял себе тот беспорядок, который водворится в годы "бескоролевья". Еще на Люблинском сейме в 1569 году он умолял шляхту выработать заранее закон и порядок относительно избрания нового короля, указывая им на те беды, которые проистекут вследствие отсутствия такого закона... ...Выборы нового короля каждый раз вносили такое разногласие в среду шляхты, что государство оказывалось на краю гибели. В дни "элекции" (выборы) шляхта вооружалась и все государство превращалось в военный лагерь... В результате редкая элекция проходила без кровавых стычек. При избрании Сигизмунда III избирательное поле было обильно полито кровью и даже оказалась сожженой изба, в которой заседали сенаторы. При избрании короля Михаила произошло настоящее сражение, так что сенаторы и послы начали разбегаться, иногда дело доходило до убийства в самой Посольской избе...
   Знаменитый Петр Скарга называл эту свободу "чертовой вольностью" и характеризовал ее с самой отрицательной стороны...
   Действительно, она достигла этого с точки зрения юридической:
   "Шляхтич в загроде равен воеводе" - гласила польская пословица. Конституции предоставляли всякому шляхтичу такое же право участия в государственном деле, как и любому магнату. Но в действительной жизни экономическая и интеллектуальная сила магната совершенно подавляла проявление политической свободы рядового шляхтича; слишком велико было расстояние между ним и крупным паном..."[78].
  
   6. Униатство в БЕЛАРУСИ, Берестейская (Брестская) уния 1596 года..............................95
  
   Конфедеративный союз "Польской короны" и Великого Княжества Литовского, Люблинская Уния 1569 года, соединили литвин-беларусов с Европой, с католическим миром, что вначале не предвещало опасностей ни для литвин-беларусов, ни для единого (старобеларуского) языка, языка общения всех сословий княжества, исключая Жамойть. Беларусы (литвины) составляли абсолютное большинство в Великом Княжестве Литовском (ВКЛ) и оставались на своих исторических землях и в "Речи Посполитой", "народной республике", в "общем, народном деле", как точнее переводится название того, ПЕРВОГО в мире федеративного государства. Жамойтия (совр.Литовское государство) вошла автономно в федерацию в составе Великого Княжества Литовского.
   Предыстория этого события представлена в части II этой монографии, но мы повторим в сжатом виде, как это происходило со времен подписания Кревской унии 1385 года.
  
   Против Кревской унии, а точнее, против Великого князя литовского Ягайла (Ольгердовича), принявшего католичество, чтобы вступить в брак с польской королевой Ядвигой, выступил его брат, полоцкий князь Андрей Ольгердович, позже сбежавший в Московию. Отец Ягайлы, Великий князь Литвы Ольгерд, впервые остановил и разгромил объединенные войска трех татарских орд у Синей Речки в 1362 году.Сын же встал под знамена московского князя и воевал за престол Полоцкого княжества со своим дядей Скиргайлом, а позже погиб на Куликовском поле. Соображения престолонаследия часто превышали силу родственных связей и семейных обязательств. Витовт, двоюродный брат Ягайла, короля Польши, поднял вооруженное восстание против своего брата, и только в 1384 году между ними наступило перемирие, и на следующий год была подписана в Креве (Сморгонский р-н, Гродненская обл. Беларусь), так называемая Кревская уния, соглашение о совместных действиях Великого княжества и Польской короны против крестоносцев. Витовт вновь стал главой Великого Княжества Литовского, отстоял самостоятельность ВКЛ, расширив пределы княжества далеко на юг и восток.
   Совместная деятельность двух государств - ВКЛ и Польши и, фактически четырёх народов, составляющих большинство на территории федерации - поляков, литвин (совр.беларусов), русинов южных областей ВКЛ, и жамойтов (совр.литовцев), потребовали узаконения новых религиозных институтов. Православие и католицизм стали уступать новым религиозным течениям из Европы - протестантизму, в его двух основных ветвях (кальвинизм и лютеранство). Военные угрозы Речи Посполитой с разных сторон требовали консолидации общества на новой основе. Борьба между разными вероучениями ослабляла военный и политический потенциал федеративного государства. Однако, выдвинулись новые исторические личности, сумевшие выйти за религиозные рамки своих конфессий, предвосхитившие на много столетий чаяния самых светлых умов об единстве народов, исповедующие разные религиозные догматы.
  
   Самые передовые умы Великого княжества, такие как Францыск Скарына, Сымон Будны, Василь Тяпински, пытались найти в новых вероучениях образцы морали и нравственности, сравнивая и подвергая их критике, иногда находя в них излишнюю ортодоксальность, иногда противоречия с зарождающимся научным знанием.
   Различные конфессиональные пристрастия этих великих литвин-беларусов, гуманистов ХVI века, не мешали им взаимодействовать в движении к общей цели - развитии народной культуры, грамотности, приобщении населения Беларуси (Литвы) к общееропейской культyре. Свою миссию они ставили выше религиозных постулатов, утверждая, как писал, например, Скарына, в предисловии к книге "Притчи Соломона", что главное назначение человека в совершенствовании земной жизни, главная проблема "яко ся имати справовати и жити на сем свете".
  
   "Принципиальная религиозная оппозиция, которую они отстаивали, считая ее естественным основанием правильного государственного устройства, не могла мириться как с агрессивной экспансивностью поляков-католиков, так и с религиозной нетерпимостью московитов - православных. Поэтому дальнейшую судьбу своей отчизны они никак не связывали ни с судьбой Короны Польской (и шире - католической Европы), ни с судьбой Московского царства (и шире - Slavia orthodoxa), а предпочитали свой, особый, не схожий ни с чьим бы то ни было, путь развития" [79].
   Фундаментом для получения широкого университетского образования в Литве (Беларуси) стали - созданный Валерианом Протасевичем, Виленский иезуитский коллегиум (1570 год) и основанный, по обету, королем Стефаном Баторием, Полоцкий Иезуитский коллегиум (1580).
   "Привилей" короля Стефана Батория от 7 июля 1578 года уравнял Виленский коллегиум с Краковским университетом в праве присвоения ученых степеней в области философии, теологии и свободных наук [80].
  
   Кальвинист, философ и поэт, Андрей Волан посвятил католику-иезуиту Валериану Протасевичу полемическое сочинение, вызвавшее неоднозначную реакцию в Италии (Флоренция, иезуит Турриан, 1575) и в Речи Посполитой (Петр Скарга, Вильня, 1576).
  
   С 1573 года вице-ректором Виленского коллегиума стал Петр Скарга, а в 1579 году, после преобразования "коллегиума" в Академию, он возглавил ее, как первый ректор этого заведения. Он же в 1581 году был назначен первым ректором Полоцкого коллегиума.
   Виленский коллегиум Протасевича был, в конечном счете преобразован в ПЕРВЫЙ УНИВЕРСИТЕТ в Великом Княжестве Литовском.
  
   [] []
   Валериан Протасевич (1504-1570), мемориальная доска в его честь на стене Виленского университета
  
   Виленский университет, Виленские "друкарни-типографии", братьев Мамоничей, стали в ХVI веке ПЕРВЫМИ образцами для других восточнославянских культурных образований, центров просвещения, вроде Киево-Могилянской академии, образованной в 1633-1701 года, Славянo-греко-латинского училища или Эллино-греческой академии, основанной в Москве в 1687 году по инициативе "полоцкого литвина" Симеона Полоцкого и его ученика Сильвестра Медведева ("Википедия").
  
   В XVI веке в Вильно, в Великое Княжество Литовское, вместе с католицизмом стали проникать идеи Реформации, кальвинизма. Старобеларуский язык претерпевал влияние польского, появилась новая "беларуская литература", пронизанная духом гуманизма. Однако первые беларуские литераторы предпочитали писать свои произведения чаще на латыни, нежели на старобеларуском, или на польском, в соответствии с требованиями времени и полученным образованием в Вильне, Кракове или западноевропейских университетах. Так, ориентируясь на западного читателя, Микола Гусовский (1470-1533) создал свои шедевры на латинском языке, главном языке общения образованного европейца. Его поэтический сборник "Песня о зубре", в который вошла одноименная поэма из 11 стихотворений, вышел в свет в октябре 1522 года в Кракове, при поддержке королевы Боны Сфорца. "Зубр" в его поэме - это аллегорический образ родины. Гусовский считается "основателем жанра лирико-эпической поэмы Восточной Европы и ренессансной традиции в новолатинской литературе Беларуси, Литвы, Украины и Польши" [81].
  
   В это "переходное" время появился ряд новых выдающихся деятелей, попытавшихся преодолеть косность и архаичность многовековых устоев, расширить кругозор современников, создать предпосылки для мирной совместной работы граждан единого, но такого сложного, федеративного государства. Начала для этого были выработаны еще ранее кругом учеников и сподвижников философа, просветителя и литератора, беларуского первопечатника Франциска Скарыны.
  
   Православие и католицизм, вошли в идеологическую конфронтацию с протестантизмом, которую попытались смягчить виднейшие деятели беларуского средневековья, Францыск Скарына, Сымон Будны, и позднее, мятущийся между православием и, зарождающейся "новой верой", униатством, архиепископ полоцкий, епископ Витебский и Мстиславский, Мелетий Смотрицкий.
   Борьба за души мирян шла во всем Великом княжестве и особенно обострялась в городах, достигнув апогея в поликонфессиональной столице княжества, Вильно. Сошлюсь на дневниковые записи событий, порясающих своей жестокостью воображение современников, например, на "Дневник" Яна Цедровского, родившегося в семье евангелистов, проживающих в Минском воеводстве [109]. Отрывки из этого сочинения приведу в переводе с польского языка.
  
   "3 апреля 1682 года, в пятницу, по клевете лайолитов, или отцов иезуитов, по их совету, его милость господин Пац, воевода виленский, Великий гетман Великого княжества литовского, позволил снять крест с евангелистского собора в предместье за Трокскими воротами. Вслед за снятием креста, под руководством иезуитов, студенты, вместе с толпой горожан, с криками напали на собор, стали его рушить и разбивать дома, в которых жили евангелистские священники. Книги сжигали, а священников, которые попрятались под гробами умерших, вытаскивали и издевались над ними. Бросили в огонь и завернутого в пеленки ребенка, которого спасли еще живого, вытащили из огня, но поже он умер. Колокола сняли и сереебряную утварь и другое имущество собора разграбили. Не сжалились они и над уважаемыми всеми женщинами при соборной больнице. Все, что находили, грабили, кирпичную стену вокруг кладбища разрушили...Трупы умерших вытаскивали из гробов, издевались над ними, сжигали. Тела мужчин укладывали на женские, приговаривая - "плодитесь и размножайтесь..." Смрад от этого сожжения шел по всему городу. Никогда язычники так не издевались над христианами, как эти верующие. Вместе с ними был какой-то иезуит, закрывший лицо, чтобы его не узнали...Видимо, Бог отдал должное таким страшным издевательствам незамедлительно, наказал за неслыханную злость, так как назавтра, после разрушения собора, его милость Пац, воевода виленский, гетман Великого Княжества Литовского, опечалился и почти срузу же умер".
  
   Религиозная борьба шла и в верхах государства, и в городских общинах, и в княжеских семьях. Линия сражения проходила через души и сердца обывателей и их потомства. Думаю, что корни спокойного, толерантного отношения ко всем религиям, как и к другим языкам и национальностям, в беларуской среде, находятся там, в средневековье, в котором народ "переболел детскими болезнями" различных толкований единого когда-то христианства. Появление выдающихся мыслителей средневековой Литвы-Беларуси, философов, отечественных христианских просветителей, предопределило возникновение униатства в ВКЛ и развитие, в конечном счете, в самой образованной части общества атеизма [40].
  
   "Становление профессиональной философской деятельности на Беларуси связано с периодом Возрождения (16 - 17 века) и Реформации. В целом, философия Великого Княжества Литовского была ориентирована на проблемы, которые озвучивает западное Возрождение - антропоцентризм, антиклерикализм, право человека на постоянное нравственно-интеллектуальное самосовершенствование. Наряду с этими проблемами беларуские мыслители решали вопросы веротерпимости, соотношения общего и индивидуального блага, собственности и социально-классовой гармонии, этико-правовых норм регуляции общественных отношений. Специфическими чертами беларуской философии эпохи Возрождения можно назвать гуманистические идеи Ренессанса, связанные с идеями и практикой Реформации" [83].
  
   Люблинская Уния открыла широкую дорогу из Польши католическим миссионерам в Литву, а вместе с ними неизбежно стала проникать в образованную часть общества латынь, знание которой было необходимо не только для "имшы" (католическое богослужение в Беларуси), но и при многообразных торговых и дипломатических контактах в Европе. Употребление старобеларуского языка было ограничено территорией Великого княжества, однако автономия ВКЛ способствовала сохранению и развитию языка, требовала единого средства общения и управления государством, особенно в его письменной форме. Близость языков - старобеларуского и старопольского, позволила легко встроиться различным институтам ВКЛ в общий процесс становления федеративного государства "Двух народов", в административную структуру Речи Посполитой. Вместе с тем, старобеларуский язык стал приобретать новые "польские" включения, все более отдаляющие его от старославянского и быстро развивающегося на востоке русского языка. Этот процесс продолжался до расчленения Речи Посполитой и присоединения земель ВКЛ, а значит беларуских земель, к Российской империи, на переломе двух столетий, ХVIII-го и ХIХ-го. Старобеларуский язык с ХIХ века стал испытывать особое, направляемое Российским государством, давление русского языка, полонизацию сменила русификация.
  
   В ХVI веке почувствовалась нехватка обобщающей, идейно очерченной, религиозно-философской модели построения общества, включающей и католические и православные ценности. Еще ранее были сделаны попытки нахождения компромисса между основными ветвями христианства (Флорентийская уния 1439 года). Польский теолог, писатель и проповедник Петр Скарга сыграл в развитии идей "религиозной унии", может быть, решающую роль.
   Яркий представитель идеи соединения православия и католицизма Петр Скарга, полагал, что "религиозный союз устранит обособленность и враждебность между православными и католиками, создаст условия для развития науки и народного просвещения и укрепит внутреннее единство и политическое могущество Речи Посполитой" (Википедия).
  
   []
   ПЕТР СКАРГА (1536-1612)
   (фото из http://commons.wikimedia.org/)
   Петр Скарга был одним из инициаторов Брестской церковной унии 1596 года. В 1577 году в Вильне он издал сочинение "О единстве церкви божьей и о греческом от этого единства отступлении". Второе издание этого труда было обращено к королю Сигизмунду III, в сочинении Петр Скарга призывал короля поддержать идею церковной унии [82].
  
   Идея религиозного союза витала, что называется, "в воздухе", еще с ХV века. В 1439 году во Флоренции было заключено соглашение об объединении католической и православной на условиях признания православной церковью католической догматики и главенства папы Римского при сохранении православных обрядов. Акт об унии подписал русский митрополит Исидор, однако русское духовенство и великий князь Василий II Тёмный отказались принять Флорентийскую унию, Исидор был низложен.
  
   В 1596 году на беларуской земле, в Бресте была заключена Церковная уния.
   "Произошло событие, значение которого не ограничилось одиночным временным актом и которое вышло за рамки собственно церковной истории. Смысл и последствия Брестской церковной унии сказались на последующем ходе международных отношений, составили важную часть внутренней политики Речи Посполитой, Российской империи и Австро-Венгрии, отразились на исторических судьбах белорусского, украинского и польского народов. К концу XVIII века, к моменту включения земель Великого Княжества Литовского в состав Российской империи, униатство являлось самой распространенной конфессией среди "литвин-белорусцев", 70 процентов населения были униатами (по некоторым оценкам до 80%)" [84].
   Принятие "Унии" протекало болезненно и вызывало серьезные столкновения сторонников и противников объединения, особенно на первых порах. Адепты нового вероучения претерпели сильные духовные потрясения, что можно проиллюстрировать жизнеописанием выдающегося беларуского и украинского филолога и писателя-полемиста, общественно-политического и церковного деятеля, полоцкого православного архиепископа (с 1620 г.), униатского, в конце жизни, архиепископа Мелетия Смотрицкого (1577-1633).
  
   Мелетий Смотрицкий учился в иезуитской академии в Вильне, продолжил учебу в протестантских университетах в Германии (Лейпциг, Витенберг, Нюрнберг), сопровождая в качестве домашнего учителя молодого, православного князя, Богдана Соломерицкого, жил в имении князя около Минска. Около 1608 года переехал в Вильню, вступил в Виленское братство и стал одним из известнейших сторонников обновления беларуско-украинской православной церкви.
   "В 1616 году в типографии Виленского православного братства, было напечатано "Евангелие учительное" с предисловием Мелетия Смотрицкого. В 1637 году киевский митрополит Петр Могила издал его исправленную версию, умолчав имя толкователя, вероятно, в связи со скандалом, вызванным переходом Смотрицкого в унию.
   Смотрицкий был ректором киевской братской школы (1618-1620). Итогом его педагогической деятельности стала "Грамматика словенска, правильнее синтагма" (Ивье, 1618-1619). В ней автор опровергал упрек Петра Скарги в адрес церковнославянского языка, что на этом языке невозможно развивать науки, и утверждал о его равенстве греческому и латинскому языкам. "Грамматика" Мелетия Смотрицкого стала важным фактором развития восточнославянской духовной культуры, неоднократно переиздавалась и до ХIX века была в православном мире наиболее авторитетным и употребляемым учебником по славянскому языковедению; она дважды издавалась в Москве. Михаил Ломоносов назвал ее "вратами учености". В XVIII - первой половине XIX века она стала образцом для сербской, хорватской, румынской и болгарской грамматик" [85].
  
   Переход Мелетия Смотрицкого в униатство проходил на фоне жестокой борьбы православных иерархов за свои епархии, свою паству.
   Не отличаясь своими, часто насильственными, методами "посвящения в истинную веру" от католицизма или православия, униатство, тем не менее, "спасло народ от духовной смерти, благодаря живому беларускому языку, который сохранялся в ах и школах, в церковных песнопениях и на школьных уроках" [86].
  
   Униатство довольно быстро распространилось на землях Беларуси, особенно после страшной войны с Московией (1654-1667). Полоцко-Витебское архиепископство и девять остальных епископств Великого княжества были приравнены в правах к римско-католическим епархиям.
  
   В 1624 году, после убийства толпой православных фанатиков Витебска полоцкого униатского архиепископа Иосафата Кунцевича, Мелетий Смотрицкий, вольно или нет, в связи с этими событиями, совершил путешествие по святым местам Ближнего Востока, во время которого посетил Иерусалим и Константинополь.
   В 1627 году он тайно, а после собора 1628 году уже явно, принял унию, перешел в униатство и выступал, на этот раз, за реформу униатской церкви. Подействовало на него или нет то, что произошло в Витебске, сказать трудно, однако безжалостная и кровавая расправа над Кунцевичем, наверняка, надолго лишила Мелетия Смотрицкого душевного спокойствия и равновесия.
  
   []
  
   "Изменения в его мировоззрении нашли отражение в полемическом произведении "Апология" (1628), которое было осуждено православным собором в августе 1628 в Киеве: книгу разорвали и выбросили, униатский архимандрит в Дубно Касьян Сакович за ее печатание был проклят, а Мелетия Смотрицкого вынудили письменно отречься от нее. С целью дискредитации М.Смотрицкого в глазах униатов отречение было напечатано на "руском" (старобеларуском) и польском языках. В серии произведений, написанных в Дермани в последующие два года ("Протестация против собора", 1628; "Паранезис", 1629 и "Экзетезис", 1629), М.Смотрицкий полемизировал как с идеологами православия, так и со своими собственными произведениями, написанными в период к нему принадлежности" [85].
  
   Соперничество конфессий в жизни простого народа не принимало такого напряжения, а подчас трагедии, как в высшем слое общества, в его церковных кругах. Однако осмысление новых религиозных форм, нескольких вероучений, сменившихся за одно поколение, побуждало выработать свое отношение к ним.
   В этом противостоянии конфессий, в ожесточенной борьбе православия и католицизма, протестантов и кальвинистов, не сдавало своих позиций традиционное, пришедшее из Киевской Руси православие греческого толка. Одним из самых ярких представителей этого направления мыслей, своей философии, был беларуский писатель-полемист, мыслитель Афанасий Берестейский, Филипович (1597 (?) - 15.9.1648).
  
  
  Он "Нарадзiўся на Брэстчыне ў сям'i рамеснiка. У дзяцiнстве атрымаў даволi добрую адукацыю, што пазней дало яму магчымасць працаваць хатнiм настаўнiкам. 3 1620 працаваў пры двары князя Льва Сапегi настаўнiкам Я.Лубы, якога польскiя прыдворныя колы выдавалi за рускага царэвiча. У 1627 Ф. пастрыгся ў манахi пры вiленскiм Святадухаўскiм манастыры. Жыў у Куцеiнскiм (пад Оршай), Мiжгорскiм (пад Кiевам), Дубайскiм, Купяцiцкiм (каля Пiнска) манастырах; у 1640-43 iгумен Сiмяонаўскага манастыра ў Брэсце. У 1637-38 ездзiў да расiйскага цара ў Маскву. Пра мэту i вынiкi свайго вiзiту ў Маскву напiсаў спецыяльную рэляцыю, або, як потым сам назваў яе, 'Гiсторыю падарожжа ў Маскву'. Гэта быў першы публiцыстычны твор Ф., у якiм ён у своеасаблiвай форме, выкарыстоўваючы арыгiнальныя паэтычныя прыёмы, расказаў пра цяжкае становiшча праваслаўнага насельнiцтва Беларусi i Украiны ў складзе Рэчы Паспалiтай. Лiчачы набожнага расiйскага цара Мiхаiла Фёдаравiча адзiнай апорай прыгнечаных праваслаўных, Ф. iмкнуўся пераканаць яго ў неабходнасцi ваеннага ўмяшання ў справы Рэчы Паспалiтай. За актыўнае процiдзеянне Брэсцкай царкоўнай унii 1596 i рэзкiя выпады ў адрас караля на дзяржаўных соймах (1641 i 1643) Ф. саслалi ў Кiеў (1643). Тут у чаканнi суда духоўнай кансiсторыi з мэтаю свайго апраўдання Ф. напiсаў тлумачальную запiску, у якой выклаў мiтрапалiту Пятру Магiлу прычыны, што прымусiлi яго рабiць пэўныя захады ў абарону праваслаўя. Суд кансiсторыi вызвалiў Ф. зпад арышту i адпусцiў у Брэст. У кастрычнiку 1644 польскiя ўлады арыштавалi Ф. як 'дзяржаўнага злачынцу' па справе Я.Лубы, выхавацелем якога ён быў. Падставай для арышту паслужыла паведамленне Ф. расiйскаму паслу ў Рэ-чы Паспалiтай пра ролю, якую адводзiлi Лубу польскiя палiтыкi. Луба, якi ў той час знаходзiўся ў Маскве, быў затрыманы. Польскiя ўлады ў адказ затрымалi Ф. як заложнiка. Зняволены ў варшаўскай турме, ён напiсаў i накiраваў каралю шэраг артыкулаў ('Навiны', 'Фундамент непарадку касцёла рымскага', 'Рыхтаванне на суд', 'Парада набожная' i iнш.), у якiх з дэмакратычных пазiцый крытыкаваў палiтыку Рэчы Паспалiтай, царкоўных iерархаў i свецкiх магнатаў, выступаў супраць царкоўнай унii, за саюз з Расiйскай дзяржавай. Выратаванне свайго народа Ф. бачыў у адраджэннi i ўмацаваннi праваслаўнай царквы. Сваё зняволенне разглядаў як палiтычную акцыю i помету за нястомную барацьбу ў абарону праваслаўнага насельнiцтва Рэчы Паспалiтай. Ён лiчыў, што менавiта зза царкоўнай унii ў краiне беспакарана парушаюцца агульнапрынятыя законы i правы як у свецкiм, так i ў духоўным жыццi наро-да, што неаднойчы станавiлася прычынай абвастрэння сацыяльных i рэлiгiйных супярэчнасцей. У адрозненне ад iншых антыунiяцкiх палемiстаў, Ф. не закранаў супярэчлiвых пытанняў царкоўнадагматычнага багаслоўя, бо до-бра разумеў, што польскiя феадалы i каталiцкая царква пры падтрымцы не-которых праваслаўных iерархаў iмкнулiся да унiфiкацыi праваслаўнага i каталiцкага веравызнанняў не з рэлiгiйных, а выключна з палiтычных меркаванняў. Яго крытыка унiяцкай i каталiцкай царквы вылiвалася ў бязлiтаснае выкрыццё кiруючых вярхоў шляхецкай Рэчы Паспалiтай. Нават калi Луба шчаслiва вярнуўся з Масквы, Ф. не атрымаў жаданай волi. Яго накiравалi ў чарговую ссылку ў КiеваПячэрскi манастыр. На гэты раз i П.Магiла не прыслухаўся да яго тлумачэнняў. На волю Ф. выйшаў толькi ў 1647 пасля смерцi мiтрапалiта. Свабода яго, аднак, была кароткатэрмiновая. Паводле даносу па абвiнавачаннi ў дапамозе казакам Б.Хмяльнiцкага фанатычныя салдаты ваяводы Масальскага пасля жорсткiх катаваннях расстралялi Ф. каля в. Гершановiчы пад Брэстам. У зборнiку публiцыстыкi Ф. 'Дыярыуш' ('Дзённiк', 1646) сабраны яго падарожныя i тлумачальныя запiскi, успамiны i дзённiкi, аўтабiяграфiчны нарыс, легенды i мiстычныя прывiды, пасланнi i лiсты, вьiкрывальныя прамовы, канспектыўныя накiды асобных артыкулаў, фiласофскiя трактаты багаслоўскага характеру, а таксама вер-шы, прысвечаныя барацьбе. Iдэйная насычанасць, каларытнасць i разнастайнасць стылёвых адценняў, багацце апавядальных сродкаў, розных мастацкiх прыёмаў робяць 'Дыярыуш' Ф. адным з яркiх помнiкаў палемiчнай публiцыстыкi 17 ст. У iм знайшлi адлюстраванне пэўныя гранi гераiчнай барацьбы беларускага народа за свае нацыянальныя i рэлiгiйныя правы, культуру, звычаi i традыцыi напярэдаднi шырокага вызваленчага руху сярэдзiны 17 ст.
  
   Диариуш // Из истории философ-ской и общественнополитической мысли в Белоруссии: Избр. произв. XVI - начала XIX в. Мн., 1962.
  Коршунов А.Ф. Афанасий Филипович: Жизнь и творчество. Мн., 1965.
  
  
   "Беларусы-униаты достаточно скоро поняли, что они не поляки и не русские, а особое социальное целое, с которым себя и идентифицировали. Впервые получив в качестве обоснования свою, называемую "беларуской", веру, этноним "белорусы" обретает собственную жизнь вне приложения "литвины" [89].
  
   Главным стержнем униатской веры стал беларуский язык, который звучал в униатских храмах, монастырях и школах. Борьба за право использования "родной мовы" шла одновременно с отстаиванием своих прав в других институтах государства.
  
   В свое время, ещё "Трокский Привелей" Великого князя Жигимонта (1434 год) подтвердил права православных иметь "шляхетские гербы" и другие "привелеи". Так называемый "Беларуский статут", Судебник 1468 года, принятый в годы княжения Великого князя Казимира Ягайловича, узаконил равные, всеобщие права для беларуской шляхты. Однако под натиском католической Польши, ее католического клира, направляемого Римом, эти права стали таять. Униатство до этих пор давало возможность сохранить все старинные привилегии.
  
   Если все три "Статута Великого Княжества Литовского" (1529, 1566 и 1588 гг.) были написаны на старобеларуском языке, все делопроизводство княжеской канцелярии, все официальные отношения в свободных по магдебургскому праву городах, велись только на старобеларуском языке, то наступало время вытеснения этого языка из государственного обращения. Польский язык становился, к тому же, "модным" в аристократическимх кругах княжества, у беларуской шляты, в высокообразованной части городской элиты, в торговых слоях горожан, тесно соприкасавшихся с Европой. Старобеларуский язык вытеснялся на периферию государства, в сельскую местность, он становился языком самой обездоленной части общества. Униатство стало приобретать все больше сторонников, особенно за пределами городов, в сельской местности. "Новую церковь" спустя некоторое время оценили, как действительно национальную, народную, беларуские лидеры общественного движения ХVIII-ХIХ столетия.
  
  
   Старобеларуский язык не выдерживал конкуренции с польским, беларуская шляхта не могла сделать карьеру в Речи Посполитой без владения польским языком. Однако близость этих двух славянских языков облегчала задачу ассимиляции литвин-беларусов в польское общество.
   В этих исторических коллизиях старобеларуский язык все более отходил на второй план, уходил "в глубинку", становился, как его именовала высокородная шляхта, "мужицким языком". Он терял даже свое имя, свое название и докатился до того, что сами жители многих областей сельской местности Литвы-Беларуси называли его, как и самих себя - "тутэйшими", то есть "здешними".
  
   Заключительный акт трагедии старобеларуского был оформлен "Постановлением Конфедерации Сословий Речи Посполитой" (1696 год), запрещавшим делопроизводство на беларуском языке.
  
   Эти процессы происходили на фоне катастрофического разорения Великого княжества, подвергнутого 13-ти летней войне с Московским царством, массовым вывозом жителей ВКЛ за пределы княжества, особенно мастеровых и ремесленников, обнищанием всего оставшегося населения, распадом сельского хозяйства, экономической разрухой городов, вывозом в качестве трофеев бесчисленных материальных ценностей, накапливаемых столетиями в некогда процветающем Великом Княжестве Литовском. Частично "московское нашествие" коснулось и Польши, но у нее была "своя война", война со Швецией, так называемый "Шведский потоп".
  
   В результате длительных войн с Московией, в Беларуси практически было разорены и уничтожены почти все города, истреблено городское мещанство - главный носитель старобеларуского языка, и наконец, на исходе 17-го века старобеларуский язык был официально заменен в делопроизводстве Великого Княжества Литовского польским языком.
  
   Наступала еще более мрачная пора для моего родного края - эпоха Петра Первого. Сын продолжил политику своего отца, "Северная война" России со Швецией тяжелым бременем легла на население Великого княжества, политика Петра Первого, его военная стратегия выбрала своим плацдармом беларуские земли. В это время униатская церковь уже широко распространилась в Великом княжестве - две трети населения исповедывали новую, "народную веру", но это лишь стало дополнительным фактором для насилия над инаковерующими, над мирными гражданами других конфессий княжества, оккупационными войсками Петра. Повсеместно шло сознательное разрушение и разграбление христианских святынь Литвы-Беларуси, её униатских храмов, и католических костёлов.
   Актом разбоя, разграбления, а потом и сожжения собора Святой Софии, "третьего христианского храма", древнейшего славянского каменного собора (ХI век), явилась пьяная выходка Петра Первого и Меньшикова в главном полоцком храме в мае 1710 года. Устроив избиение молящихся, Петр Первый и его верный сатрап Меньшиков не остановились перед саном священников храма, был убит викарий Константин Зайковский и проповедник Феофан Кальбечинский. Взяв пример с царя, сопровождавшие его офицеры, изрубили еще троих священников: регента соборного хора Якуба Кнышевича, отцов Язэпа Анкудовича и Мелета Кондратовича [86]. Во время ухода русских войск храм был взорван.
   Однако, это оказалось только началом борьбы русского православия с беларускими униатами, борьбы, которая шла рука об руку с продвижением Московского царства на запад и аннексией чужих земель, а значит и территорий ВКЛ, беларуской земли.
  
   И все-таки необходимо отвлечься от перечня сражений, религиозной борьбы или генеалогических связей ВКЛ с московскими князями, бесконечных войн и разбоя на литовско-беларуской земле, и договориться о том, что же такое Беларусь тогда, и где в ней была Литва, или, где в Великом Княжестве находились территории современной Литвы. И почему до сегодняшнего дня нет устойчивого термина для целого народа, заселившего эти земли в глубокой древности. И какой вклад в создание этих терминологических противоречий внесла администрация царского правительства, особенно после трех разделов Польши, когда появилось и такое определение коренного жителя этих земель, литвина, как "литвин-белорусец".
  
   Начнем с конца. Запрет на названия Литва и Беларусь, а также на сам язык и его употребление, был окончательно оформлен царским указом 1840 года, тогда же были запрещены церковные проповеди на беларуском языке. Так московская православная церковь решила исход борьбы с униатством Беларуси, самой распространенной ветвью христианства на этой территории. А заодно и с беларуским (словенским, старобеларуским и т.д.) языком, сохранившим древние общеславянские корни.
  
   Просвещенные литвины-беларусы, многие из которых прошли европейские школы и университеты и владели главным языком средневековой Европы - латынью, такие как Францышек Скарына (католик) или Василий Тяпинский (протестант), долго вынашивали идею объединения религий, создавали культурную почву для объединительного процесса.
   Продвинули и завершили это общее дело церковнослужители Великой Литвы - митрополит Киевский Михаил Рагоза, Брестский кастелян Пацей и четыре православных епископа: Луцкий епископ Тярлецкий, Львовский - Балабан, Пинский епископ Пяльчицкий и Холмский епископ Збруйский. От имени митрополии Пацей и Тярлецкий отправились в Рим, где 15 ноября 1595 года они передали папе Клементу VIII "Соборное послание" с условиями заключения "Унии".
   Клемент VIII поставил свою подпись на этом документе 23 декабря 1595 года. Весной "полномочные представители" метрополии вернулись на родину. 9 октября 1596 года, в Бресте, эта идея уже нашла законченное выражение, когда на церковном соборе, архиепископ Полоцкий Григорий огласил текст Унии.
   Не вдаваясь в подробности различий между конфессиями, важно отметить, что как в религиозном устроении (унии), так и в литературе и поэзии, а особенно в книгопечатании и развитии юридических норм права литвины-беларусы продвинулись дальше других восточных славян. Просветители нации нашли, как им казалось в то время, золотую середину в непримиримой борьбе западной и восточной церкви, предложили свою собственную религиозную модель. Почти три столетия шла невидимая работа в сознании народа.
   Однако в 1839 году, когда после "третьего раздела" Речи Посполитой (1795 год) вся Литва-Беларусь была насильственно присоединена к России, когда исчезли Великое Княжество и Польша, а на их месте появились "русские губернии" или еще горше, безликий "Северо-западный край", Полоцкий церковный собор положил конец официальному существованию Униатства в бывших "беларуских губерниях" [83].
  
   Вернемся к началу "униатского периода" в ВКЛ. Для простого народа Униатство было благом, хотя бы по той причине, что в униатских храмах в проповедях сохранялась "родная мова", народный язык, понятный всему краю.
   В униатских школах дети с самого начала слышали, понятную им с первых своих шагов, речь своих родителей, своих бабушек и дедов, так поднималось самосознание населения.
   Сложные и трудно выговариваемые пассажи православного моления на церковно-славянском языке были для многих жителей Литвы-Беларуси не понятными. Библейские истины униатов стали доступнее и ближе, открылись школы с обучением на беларуском язые (старобеларуском, староукраинском, словенском - об этом пусть спорят лингвисты). Для нужд братских (православных) школ, где прежде преподавание велось на церковно-славянском языке, стали создаваться "лексиконы", словари перевода с церковно-славянского на старославянский ("старобеларуский", "староукраинский") язык. Один из таких лексиконов, "Лексикон славеноросский", был создан монахом Киево-печерской лавры Памвой Берындой. "Лексикон" включал 7 тысяч статей, был издан в 1627 году в Киеве, и переиздан в 1653 году в типографии Кутеиновского монастыря в Орше [90]. Старобеларуский и староукраинский язым еще не разошлись своими особенностями в то время.
   Ещё ранее, в 1596 году, в Вильне была издана "Грамматика Словенска" Лаврентия Зизания, к которой был приложен "Лексис" - ПЕРВЫЙ печатный славянский словарь, послуживший источником для "азбуковников или алфавитов иностранных речей XVII и XVIII веков", а также для указанного словаря Памвы Берынды. Источниками последнего, кроме "Лексиса" Зизания, вошедшего туда почти целиком, служили, по-видимому, и рукописные словари.
  
   "Грамматика словенска" Зизания была ПЕРВЫМ учебником по славянской грамматике, сыгравший большую роль в развитии старобеларуского языка, так как многие правила и положения истолковывались в нём на старобеларуском языке" [91].
  
   []
  
   В свою очередь печатные словари Зизания и Берынды легли в основание целого ряда рукописных словарей, вроде изданного Житецким словаря XVII века: "Синонима славенороссийская".
  
   Многим культурным деятелям ВКЛ казалось, что губительное для нации, для народа, столкновение польского католицизма с русским православием удастся разрешить "мирным путем". Нация или народ, как угодно, его лучшие представители, нашли решение, чтобы сохранить свою идентичность в политической жизни после заключения Люблинской унии, и в церковной Унии двух религий.
   "Литва" (беларуский край) говорила на едином, понятном для всех слоев населения языке, старобеларуском, народ, его самые просвещенные представители, участвовали в государственном устроении Великого Княжества Литовского, появилась и светская литература, книги на этом языке.
  
   Я сознательно не рассматриваю Жамойть (современное Литовское гоударство), упорно сохраняющую свой древний язык и приверженность к католицизму. Надо признать, что этот выбранный соседним народом путь дал свои плоды и ускорил процесс становления нового независимого государства - Литовской республики. Но, история Жемайтии-Литвы настолько запутана политологами в последнее время, что я ограничусь лишь беларуской частью истории Великого Княжества Литовского, хотя и понимаю искусственность этого приема.
  
   Литва-Беларусь, Литва беларуская, выбрала другой путь, её деятелям казалось, что найдено равновесие между противоборствующими религиями, между культурами - польской и русской. Но это кратковременное, по меркам истории, благо позже обернулось для народа большими, непоправимыми потерями и бедствиями. Литва-Беларусь оказалась между двух жерновов, между двух государств, оспаривающих право на этот край, на его земли, на его народ, на его достояние.
   С запада католическая Польша, а с востока православная Русь, тянули, каждая в свою сторону, еще не устоявшийся в своем новом выборе славянский (литвинский, беларуский) народ Великого княжества.
  
   Ко времени принятия "униатства", выдающимися представителями нации (литвинами-беларусами), просветителями своего народа, были созданы наиболее передовые по тем временам законы и положения, такие как "Статуты ВКЛ" (1529, 1566 и 1588 г.г.), последний из которых был напечатан в одной из многочисленных беларуских типографий, в "друкарне" (бел.яз.) Мамонича в Вильне.
   Начал созревать новый этнос, начиналось "новое время", органически связанное с культурными достижениями "золотого века" Беларуси-Литвы. Появились надежды на европейское развитие нации. В ХVI- XVII столетиях фактически был создан "золотой фонд" беларуской культуры.
  
   Восемнадцатое столетие не стало в ВКЛ культурной преемницей предыдущего, оно вместило лишь череду новых испытаний для нации.
   Если и был "золотой век", век расцвета Великого княжества, захвативший ХVI и ХVII столетия, несмотря на многочисленные войны, время необычайного подъема и развития всех институтов государства, его культуры, образования, зодчества и литературы, музыки и театра, то в середине XVII столетия этот процесс был прерван тяжелейшей войной. Дальнейшее развитие нации, его просвещенной части, остановилось, и как увидим далее - уже навсегда...
  
   В ХVIII столетии прошла, затронув земли Великого княжества, беларуские земли, еще одна, жесточайшая "Северная война" 1700-1721 года, война вначале "Северного союза" (Саксония, Польша, Датско-Норвжское королевство, Россия) со Швецией. После 1709 года война, на самом деле, стала войной России Петра Первого, успешно завершившего её.
  
   В конце столетия были осуществлены три прискорбных раздела "Жечи (Речи) Посполитой" между Пруссией, Австрией и Россией (1772, 1793 и 1795 г.г.). Польша и Великое Княжество Литовское исчезли с географических карт, история народов федерации застыла в ожидании новых бед. Беларусы-литвины попали в цепкие лапы Российского самодержавия.
  
   "Полонизация" закончилась, началась всеобщая "русификация" литвинов-беларусов, целенаправленно продолжавшаяся более ста лет (до 1917 года) царской администрацией. В этом предприятии одна из главных ролей была отдана РПЦ (Русской православной церкви), которая незмедлительно приступила к ликвидации греко-католической церкви, к перекрещиванию униатов. Задача была трудная, так как около трёх четвертей населения ВКЛ было униатами. По разным сведениям, православных в Литве-Беларуси было около 7 процентов [84].
  
   Власти Российской империи стремились распространить и закрепить свое влияние на беларуское население. Значительная роль при этом отводилась средствам культурно-духовного воздействия. Для искоренения "польского влияния" были закрыты Полоцкий (1820 г.) и Виленский (1832 г.) университеты, хотя преподавание в них велось на международном языке Европы - латыни, был запрещен беларуский язык в школах и православных церквях, в 1867 году был дополнительно введен запрет на книгопечатание на беларуском языке.
   Стал исчезать при переписи населения и термин "литвин", искусственно замененный на "белорусец". Это было понятней русскому чиновнику, тем более, что для русского, православного жителя России, не знающего других языков, никогда не слыхавшего об униатстве, все, что было не православное в Литве-Беларуси, именовалось польским.
  
   Война самодержавия с униатством официально закончилась 12 февраля 1839 года. Святая София, самый древний храм Полоцка и всего Великого княжества, которыйя уже два с половиной века был греко-католическим храмом, услышал постановление о возвращении своих прихожан "в лоно прародительской православной веры, дабы пребывать отныне в послушании Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода" [92].
   Царские декреты, насильственное крещение народных масс, исповедующих униатство, в православие, продолжающееся целое столетие, заставили поднять свой голос протеста Александру Герцену и Льву Толстому. Александр Герцен в журнале Колокол опубликовал статьи "Секущее православие" о "полицейской церкви" и "полицейских попах", "загонявших народ в свою молельню розгой капитан-исправника" [93].
  
   Так распорядилась История, после "третьего раздела" была введена в действие российская паспортная система, началась усиленная охрана границ, доступ в Европу стал закрыт для населения Литвы-Беларуси. "Железный занавес" на западных границах Великого Княжества Литовского опустился...
  
  
   7. "Неизвестная война" 1654-1667 годов - крах "золотого века" ВКЛ.................................................................................................................................106
  
   Московское государство, осуществляя свои планы расширения земель на запад, в 1654 году вступило под предлогом "защиты единоверцев" в очередную войну со своим соседом. Война началась 20 мая 1654 года вводом царских войск под началом князя Черкасского на земли Великого княжества, на восточные земли современной Беларуси (Литвы). Одновременно с юга перешло границы княжества 20-ти тысячное казаческое войско, часть армии гетмана Богдана Хмельницкого. Казачеством в этой операции командовал гетман Золотаренко, в его составе были Нежинский, Стародубский и Черниговский полки.
   Великий Гетман Богдан Хмельницкий в своих сложных политических играх поставил на Москву.
  
   Запорожское казачество сыграло оcобую роль в этой губительной и затяжной войне, его отношения с ВКЛ и Короной (Польшей) имели свою давнюю историю. Притязания атаманов Богдана Хмельницкого на южные земли Великого княжества были ранее отвергнуты Белоцерковским мирным договором 1651 года, остановившим так называемую "антифеодальную войну" 1648 года, тогда казацкие отряды были выведены за пределы княжества. Однако тысячи горожан ВКЛ,литвины-беларусы помнили казаческую вольницу, проскакавшую по землям княжества, опустошившую Гомель, Могилев и Мозырь, но не успевшую дойти до Минска и Вильны.
   Так называемое, восстание "реестровых казаков" под началом гетмана Богдана Хмельницкого, который совместно со своим союзником, крымским ханом Ислам-Гиреем, разбил войска Речи Посполитой в августе 1649 года под местечком Зборов, закончилось "Зборовским договором", обеспечившим временную передышку в польско-казаческих отношениях. Интересно отметить, что в этот договор, в духе московских настроений, был включен пункт о запрете проживания евреев на территории казацкой автономии.
   Всё казачество в это время склонялось то в сторону крымского ханства, от Турции к Польше, то от Польши к Москве, а от Москвы опять к полной автономии Запорожской сечи. Этот период истории связан с именем гетмана Богдана Хмельницкого (6.01.1596-6.08.1657). Эта сложная историческая, несомненно, выдающаяся личность не имеет однозначной трактовки до сего времени, однако фактом является то, что именно при его непосредственном участии левобережная сторона "Малороссии", еще не оформленной державы, ушла "под руку" московского царя.
  
   []
   Богдан Хмельницкий
   В картуше гравюры надпись на латыни:
   Войска Запорожского Главнокомандующий,
   Войны Холопской Зачинатель,
   Восставшего Казачества и Народа Украинского Князь.
   (Гравер Вильгельм Гондиус, 1651 год, Викисклад).
  
   8 января 1654 года в Переяславле была собрана "Рада", на которой Хмельницкий, предложил запорожцам выбрать кого-нибудь из четырёх государей: султана турецкого, хана крымского, короля польского или царя московского и отдаться в его подданство. Народ единодушно закричал: "Волим под царя московского, православного" [94].
  
   Однако оставим "кесарю кесарево", не нам судить Великого гетмана. У Великого княжества, тем более в составе Речи Посполитой, были свои тяжелейшие проблемы. Неумолимо надвигалась новая "неизвестная война" (так она названа некоторыми историками) с Московским царством, последствия которой в корне изменят всю жизнь быстро развивающегося доселе Великого княжества, разрушат надежды всей нации на будущее.
  
   В июне 1655 года войска черниговского полковника Ивана Поповича перешли границы ВКЛ и взяли Свислочь (Беларусь), "неприятелей в нём всех под меч пустили, а самое место и огнем сожгли", а затем такая же участь постигла и Кейданы (совр.Литовская респ.). "Воевода Матвей Шереметев взял Велиж, а князь Фёдор Хворостинин - Минск. 29 июля войска князя Якова Черкасского и гетмана Золотаренко недалеко от Вильны напали на обоз гетманов Радзивилла и Гонсевского, гетманы потерпели поражение и бежали, а русские вскоре вышли к столице Великого княжества Литовского, Вильно, и 31 июля 1655 года взяли город" (Википедия).
   Эпизодов и кровавых столкновений в этой войне так много, что я хочу опустить большинство из них и дать только общую канву "неизвестной войны".
   Развивались события в той войне следующим образом. Сошлемся на "РУССКИЙ ВЕСТНИК", литературный и политический журнал, основанный в 1856 году в Москве М. Н. Катковым при участии П. М. Леонтьева (Выходил 2 раза в месяц, с 1861 года ежемесячно).
   В "Русском Вестнике" есть уточняющие строчки причины той войны:
   "1 окт. 1653 "Земский собор решил принять Украину под власть России. Это означало офиц. объявление войны Польше".
   "Русский Вестник" уже тогда лукавил - Украины еще не было, а вот объявление войны независимому государству произошло, причем после многочисленных предыдущих договоров о мире - Деулинского перемирия на 14 лет в 1618 году и Поляновского мирного договора 1634 года.
  
   Кстати, король Речи Посполитой Владислав IV в 1610 году был легитимно приглашен на царство московскими боярами, но так и не был фактически допущен на трон. Король Владислав, по этому договору, отказался от титулов " Московский" или " Русский" в обмен на уплату ему 20 тысяч золотых рублей полновесной монетой - "дукатами веницейскими или гульденами голландскими".
   Очень хотелось вставить в этот договор Алексею Михайловичу - " Всея Руси", но не вышло. Царем себя он объявил пока только для "внутреннего употребления", западный мир, Польша, Великое княжество, не признавали его "царем". Но вернемся к началу войны.
  
   "Русский Вестник" подробно перечислял "ряд славных походов, осады и взятий" русскими войсками Смоленска, Шклова, Мстиславля, Гомеля, Быхова, Полоцка, Витебска, Орши и т.д.
   Тогда еще никому и в голову не пришло объявить эти походы "освобождением братской Беларуси"", хотя сам термин "Беларусь", "беларусы" уже появился и фигурировал в некоторых переписях военнопленных и других официальных документах царских канцелярий, вытесняя "литвинов" или "русинов".
   Далее в "Вестнике" сказано прямо и ясно:
   "В ходе операций зимой 1658-59 и в 1659 рус. войска ЛИКВИДИРОВАЛИ ПОСЛЕДСТВИЯ ИЗМЕНЫ ШЛЯХТЫ. в Белоруссии (измены кому? - ААП), что позволило сохранить за Россией подавляющую часть освобождённой ранее терр. Армия Черкасского и силы Золотаренко 3 июля взяли Минск, 31 июля центральная группировка армии овладела Вильно, в авг.- Ковно и Гродно".
   Просто и хорошо сказано - "ликвидация последствий измены шляхты". Видимо, вместе с ликвидацией и самой беларуской шляхты.
   Московское правительство во все времена, от царского до большевистского, сталинского, всегда решало вопросы противостояния идей, идеологий, национальных суверенитетов, территорий и границ, языковых, религиозных или любых других культурологических проблем, одним единственным способом - физическим уничтожением оппонентов. В XX веке новыми российскими "аргументами" в спорах стали танковые дивизии.dd>   Мне эти строки "Вестника" напомнили о всех последующих "ликвидациях", проводившихся Москвой и продолжающихся более трёхсот лет на территории Литвы-Беларуси со времен ВКЛ до появления Белорусской Социалистической Республики уже в составе РСФСР, потом в составе СССР, и закончившихся, хочется верить, только со смертью " гения всех времен и народов" в 1953 году.
  
   Обещания, данные тогда, в XVII веке, от имени русского царя беларуской православной шляхте, вскоре были нарушены. Вот что писал беларуский историк Вацлав Ластовский об этом времени:
   "Когда украинские казаки перешли под царя Московского, они думали найти в Московском государстве близкий себе православный народ; так же думали и православные в беларуско-литовских землях, видя московского царя опекуном своей веры. Тем временем тесное знакомство показало всю разницу СХОДНЫХ, но испокон веков РАЗНЫХ культур, беларуской и московской. При этом вышло, что БЕЛАРУСЫ и МОСКОВЦЫ РОЗНЯТСЯ во всем, даже В САМОЙ ВЕРЕ ПРАВОСЛАВНОЙ.
   По этой причине не раз между беларускими и московскими людьми происходили острые стычки и ссоры. Беларусь теперь старалась освободиться из-под ее /Москвы/ власти. Даже ярые защитники православия быстро остыли к Москве".
  
   В ответ на грабеж и насилие на территориях, захваченных царскими войсками, началось массовое, народное, партизанское движение, одним из первых было восстание крестьян Колесниковской волости (Мстиславское воеводство) в июле 1654 года, когда отряды беларусов, численностью около трех тысяч, атаковали регулярное московское войско воеводы Трубецкого.
   Пленные, захваченные русскими войсками, уводились московскими стрельцами и продавались на рынках, например, в Астрахани, откуда они попадали в персидское рабство.
  
   На второй год войны с Московским княжеством большая часть Литвы (Беларуси) была захвачена врагом. В числе оккупированных городов в августе 1655 года оказалась и столица Великого княжества Вильно. Великий гетман Литовский Януш Радзивилл с остатками войск, общей численностью 5 тысяч человек, бессильный что-либо предпринять, отошел от Вильно в Жемойтию.
   Швеция в это время напала на Польшу, войска Швеции быстро прошли Ливонию и продвигались дальше, захватывая один за другим все города, подвластные Польской короне (так называемый, 'Потоп'). Ждать в этой ситуации от Польши помощи было невозможно.
   10 августа, в Ригу, где находился шведский королевский наместник Мангус Делагари, прибыл посол от Януша Радзивилла, который попросил покровительства у шведов и военную помощь. Шведы отправили сообщение в Москву о том, что Литва перешла под опеку короля Карла X и поэтому московский царь должен прекратить дальнейшее наступление. Для того, чтобы предотвратить захват оставшихся свободных городов Великого княжества, им были выданы шведские охранные грамоты.
   Уния со Швецией была подписана в лагере Радзивилла в Кейданах 17 августа 1655 года. Вместе с Янушем Радзивиллом свои подписи под этим актом поставили 436 значимых граждан ВКЛ. Кейданская уния просуществовала недолго. 31 декабря 1655 года Януш Радзивилл умер в осаждённом Тыкоцине, который окружили войска Павла Сапеги. Кейданская уния утратила свою силу.
   Кейданская уния на некоторое время остановила наступление московских войск на оставшуюся не захваченной территорию Великого Княжества Литовского, но решить исход этой войны уже не могла [115].
   В результате этой затяжной войны с Московией, во второй половине ХVII-го века (1650-1660-е годы) в Литве-Беларуси были разрушены или сожжены почти все города, истреблено городское мещанство - главный создатель экономического благополучия Великого княжества, носитель старобеларуского языка, древней культуры. Остановлено было дальнейшее развитие края, его экономики и культуры.
   "Если при создании федеративного государства Речи Посполитой в 1569 году численность литвинов (беларусов) была примерно одинаковой с численностью поляков, то после "неизвестной войны" огромный демографический ущерб резко изменил пропорцию в пользу поляков, а это, в свою очередь, привело к доминированию польской культуры и польского языка во всех сферах жизни Великого княжества, упорно пытающегося сохранить автономию в составе федерации - Речи Посполитой" [98].
  
   Историки бесстрастно перечисляют "выгоды" и "потери" той и другой стороны за тринадцатилетнюю войну и оккупацию земель Великого княжества. Как-то упускают из виду главное - гибель местного населения, преимущественно беларуского, которое тогда, в зависимости от области проживания, называлось либо литвинами, либо русинами, и только московские дьяки впервые употребили для записи пленных из Литвы-Беларуси название "литвин-белорусец" или просто "белорусец".
   Понятно, что в той войне большие потери понесли войска обеих противоборствующих сторон. Но московские войска шли по чужим землям, война-то шла на землях БЕЛАРУСКОГО НАРОДА, вторгалась в жизнь всего населения ВКЛ. Причем, эта война имела длительное продолжение и через тридцать лет - срок жизни одного поколения, которое так и не смогло полностью восстановиться к следующей войне, "Северной войне" Петра I , не менее опустошительной.
   Издательский центр Беларуского Государственного Университета (Минск) выпустил "Атлас истории Беларуси в XVI-XVIII веках" (2005), в нём на странице 19 приведена таблица "Изменение численности населения Беларуси в 1650-1772 гг.:
  в 1650 было 2,9 млн., а в 1667 - только 1,4 млн".
   "Довоенная" численность населения беларуских воеводств Великого княжества 1650 года была достигнута только к 1772 году и составляла:
   в 1650 году - 2,9 млн. жителей
   в 1667 - 1,4 млн.
   в 1700 - 2,2 млн.
   в 1717 - 1,5 млн.
   в 1772 - 2,9 млн.
  
   Таким образом, самыми тяжелыми в плане демографических последствий оказались войны 1654-1667 и 1705-1717 г.г. Понадобилось более 100 лет, чтобы восстановилось "довоенное" количество жителей Литвы-Беларуси.
  
   В сущности, в эти полстолетия разразилась ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ КАТАСТРОФА еще до конца не сложившейся НАЦИИ БЕЛАРУСОВ.
  
   "Как видим, во время первой из этих войн, численность населения Беларуси (беларуских воеводств ВКЛ) сократилась на 1,5 миллиона человек, то есть более чем в два раза - на 51,8%! В ходе второй войны население Литвы-Беларуси сократилось почти на треть - на 31,8%".
   В восточных и северных "паветах" Беларуси не осталось и трети населения. К этому опустошительному военному нашествию прибавились еще голод и эпидемии, пришедшие вместе с войсками восточного соседа. (В Москве в эти годы от "моровой язвы" умерло около трёх четвертей населения [99]).
   Хозяйство Великого княжества оказалось в ужасающем состоянии, для его восстановления не хватало ни людей, ни средств. Пустоши лежали на половине ранее обрабатываемых земель. На Витебщине и Мстиславщине, воеводствах, граничащих с Московией, заброшенными были чуть ли не все пахотные земли.
  
   С моей точки зрения, это был ПЕРВЫЙ в истории Европы ГЕНОЦИД НАРОДА, проживающего на своих территориях более 1000 лет, и сопровождавшийся культурным геноцидом, ГЕНОЦИДОМ ЯЗЫКА (запретом на все виды использования беларуского языка, принудительной русификацией населения оккупированных областей Литвы-Беларуси), религиозными гонениями (борьбой с униатами).
  
   "Столь огромные потери населения обусловили негативный характер дальнейшего развития беларуского края. Так, при создании Речи Посполитой в 1569 году, то есть при объединении двух стран (Великое Княжество Литовское и Польская Корона) в одно, федеративное государство, численность "литвинов" (беларусов) была примерно одинаковой с численностью "поляков". Но огромный демографический ущерб резко изменил пропорцию в пользу Поляков, а это, в свою очередь, привело к доминированию польской культуры и польского языка во всех сферах жизни ВКЛ.
   Особенно печально то, что в результаты этих двух войн беларусы практически потеряли почти все свои города, существенно уменьшилось городское население в целом, значительно сократилась доля беларусов среди оставшегося городского населения. Стало непрерывно увеличиваться доля евреев и поляков (точнее, ополяченных беларусов), а с приходом российской администрации, в городах массово стало появляться и русское население - чиновники, военнослужащие, православные священники, учителя, вместе с членами их семей.
   Утрата литвинами-беларусами своего городского населения резко затормозила процесс формирования БЕЛАРУСКОЙ НАЦИИ и развитие родного языка. Как известно, государственным языком в Великом Княжестве Литовском был старобеларуский. На нем велось всё делопроизводство, издавались книги, писались письма и мемуары...
  Такой статус старобеларуского языка был обусловлен ролью городов в Великом Княжестве Литовском. Но когда беларусы в результате двух опустошительных войн фактически потеряли свои разоренные города и сожженные иногда дотла местечки, уцелевшее городское население бежало либо в сельскую местность, либо на территории других стран (Россия, Польша и т.д.), старобеларуский язык перестал быть языком Государства ВКЛ и образованных людей. Его место занял сначала польский, а позже - русский..." (Из доклада В.Евмененко "История беларуской державности", Междисциплинарная научно-практическая конференция, г.Минск, 3.11.2012).
  
   "За пределы Беларуси, в Московию, были вывезены не только ценности материальной культуры, произведения искусства, библиотеки, книжные собрания монастырей, но и, самое главное, образованные люди, мастера, ремесленники, крепостные актеры и т.д. Значительная часть из них погибла в пути, а остальные были вынуждены прилагать свои умения и таланты на ниве иной культуры" [89].
  
   Мне кажется, что именно эти страшные цифры и факты невольно заставляют русских историков под любыми предлогами умалчивать о войне 1655-1667 годов, получившей название НЕИЗВЕСТНОЙ, или искажать очевидные факты.
   Появились "квалифицированные специалисты", отвергающие и сами цифры этой неприглядной истории взаимоотношений "братских народов", и смысл происходящего на исторической арене двух соседствующих государств. Историки вынуждены смягчать или просто игнорировать неопровержимые факты, искать другие доводы, чтобы "украсить" то время.
   В качестве доказательства своей точки зрения, процитирую такого рода аргументы одного из оппонентов, убежденного в собственной, "русской правде", историка А.Лобина.
  
   "Так, под осажденным Слуцком в 1655 г. А. Н.Трубецкой писал царю: "...деревни, и хлеб, и сено, и всякие конские кормы мы по обе стороны жгли, и людей побивали, и в полон имали, и разоряли совсем без остатку, и по сторонам потому жечь и разорять посылали".
   Но выдранная из контекста цитата создаст впечатление, что перед нами - наглядное свидетельство кровавой политики московского царя. Действия царских войск на враждебной территории ничем не отличались от подобных действий поляков, литовцев или шведов. Резня в Мстиславле (в городе было полностью уничтожено все городское население, прим. ААП) ничем не отличалась от "довоенной" резни Паца и Радзивилла своих соотечественников в Бобруйске или Пинске. Город был взят приступом, а его жители были убиты или взяты в плен; т.е. в данном случае действовали законы войны. Если город оказывал жестокое сопротивление, то осада его шла согласно правилам военной науки того времени - с разорением и опустошением прилегающей к городу области, с массивным обстрелом укреплений и строений, с жестокой сечей и резней в самом городе. Именно таким образом действовали все без исключения войска на враждебной территории" (Алексей Лобин, Неизвестная война 1654-1667 гг.).
   Мне кажется, что оппонент так и не понял, что же на самом деле творили на чужой земле оккупанты. Логика у него сохранилась с тех самых времен, когда на любые аргументы "советский историк" отвечал - "а у них негров вешали"...
  
   Оправдать преступления прошлого сегодня можно. Вообще говоря, сегодня не составит труда оправдать все, что угодно, так наловчились наши историки и политологи. Вот уже и "холокост" отрицают многие господа. И "неизвестную войну" трактуют, как "войну за освобождение единоверцев", не уточняя каких и от кого. Тривиальное и наиболее распространенное событие во всех известных войнах, во всей мировой истории, борьба за земли, за богатство другого народа, за его материальные ценности, объявляется братской помощью, "освободительной миссией". Очень некоторым русским историком нравится, например, формула "освобождения от польских панов". Но "товарищу" Лобину, раз он претендует на роль объективного аналитика истории тех лет, следовало бы заглянуть в уже цитируемый мной "Русский вестник", или хотя бы в БСЭ (Большую Советскую Энциклопедию, изд. 1969-1970), на страницу "Русский-Русско", где "черным по белому" написано, что же это была за война. Процитируем:
  
   "РУCCKO-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА 1654-1667, война между Россией и Речью Посполитой за Белоруссию и Украину. Началась в результате обострения противоречий между обоими гос-вами в 40-х гг.".
  
   Надо только немного поправить "Вестник" и уточнить, что эта война Москвы шла не с Польшей, а с федеративным государством (Реч Посполита), а в составе его войск сражались за свое отечество беларусы-литвины, вместе с поляками, сражались за свои земли, за родные очаги, защищали своих женщин и детей.
   Все последующие высказывания относительно "братского" народа или "православного единства" и присоединения "истинно русских земель" меркнут перед ужасами той войны. Это, повторяю, была борьба за территории, за земли, за богатства Великого Княжества Литовского, в конечном счете, война с литвинами-беларусами за территорию Литвы-Беларуси.
  
   Но постараемся быть последовательными. Первые же два года "неизвестной войны" почти полностью разрушили и разорили, сохраняющее свою автономию в составе федеративного государства, Великое Княжество Литовское. Государство с численностью населения около трех миллионов подверглось нашествию многонациональной московской армии в несколько сот тысяч воинов. Только "реестровые казаки" Запорожской сечи, недавно ставшие "под руку" московского царя, поставили под ружье около 40 000 воинов. Польша, составная часть Речи Посполитой, федеративного государства, отражала в это же время шведское нашествие ("ПОТОП"), и не могла принять действенное участие в войнах Великого княжества с Московией - воевать на два фронта Польше не давала ограниченность ресурсов, особенно людских. Шведские войска быстро продвигались вглубь Польши, нанося одно за другим поражения польской армии - 29 сентября под Городком, 3 октября около Войнича. Вскоре обе столицы Польши, Варшава и Краков, сдались "на милость победителя", капитулировали, король Ян Казимир бежал в Силезию.
  
   Как вели себя царские воеводы, воины Московии, при захвате городов Великого Княжества Литовского во все времена свидетельствуют многочисленные документы. Я уже рассказал в разделе о взятии Полоцка об его почти полном уничтожении войсками Ивана Грозного в 1563 году. Прошло столетие, древний город возродился, численность населения почти достигла довоенного за сто лет относительного спокойствия. Но опять, в новой войне повторялось все то же неоправданное разорение городов, насилие над мирным населением, уничтожение горожан.
  
   Можно конечно поискать некое слабое оправдание тем зверствам, которые учиняли войска царей московских, Ивана Грозного в XVI или Алексея Михайловича в XVII веках, на землях "братского" славянского народа. Например, отнести на счет воинского контингента, который уж точно не был ни "братским", ни в большей степени славянским. Татарские и калмыцкие конные полки были главной ударной силой московского войска. Так во время оккупации Минска в июне 1656 года, царский гарнизон в Минске, из которого "в леса" ушло все мирное население города, состоял из 20 конных рейтар и 270 пеших ратников, последние "татары да мордва, русского не знают", как сообщали жители города. Не знали русского языка и калмыцкие конные полки в московском нашествии на запад. Эти особенности национального состава московских войск приводили к яростному сопротивлению жителей на оккупированных территориях Великого княжества.
  
   К 1660 году, шестому году изнурительной войны, почти вся территория Великого княжества была оккупирована Москвой. Оставались отдельные города, до которых не добралась московская армия, сильно укреплённые крепости, как, например, Старый Быхов, который 18 месяцев держал осаду.
   20-го марта, после взятия Бреста, московская 30-ти тысячная армия под командованием воеводы Ивана Хованского штурмовала Ляховичский замок. Однако защита замка была хорошо организована, и атакующие не смогли захватить его с первого захода, несмотря на наличие у них хитроумной штурмовой лестницы, длиной около 35 метров. К Хованскому вскоре подошло подкрепление из Могилева и Старого Быхова, но Ляховичcкий замок не сдавался. Воевода Павел Сапега, имеющий под своим командованием около 6-ти тысяч воинов, выдвинулся на помощь Ляховичам, кроме того, королем Речи Посполитой, Яном II Казимиром был отправлен к Сапеге гетман Стефан, с войском в 4 тысячи человек. После передвижений отрядов, решающее сражение литвинских (беларуских) войск под командованием гетмана Сапеги с московскими войсками произошло около местечка Мышь, на берегу реки Полонки. 27 и 28 июня в сражениях с московитами отличились "хоругви" (полки - старобел.яз.) Сапеги и Полубинского, поддержанные конным отрядом Вайниловича, они истребили существенную часть московской пехоты. Московские войска побежали, за ними в погоню ринулся оршанский хорунжий Кмитич, уничтоживший около замка Мир 1500 пехотинцев.
  
   []
  
  Памятный камень на месте битвы под Палонкай (Барановичский р-н, Минская обл.Беларусь)
  
   Замок Мир, занятый прежде московским гарнизоном, сдался без боя. Царские войска терпели одно поражение за другим - около 2000 драгун были уничтожены возле села Жуков Борок под Неманом. Князь Щербатов был взят в плен, Трубецкой был смертельно ранен, а Хованский удрал в Смоленск.
   Битва на Полонке оказала решающее значение для хода всей войны 1654-1667 года, война сместилась на восток княжества, оставив за собой сожженные села, разоренные города и вытоптанные земли.
  
   2 февраля 1661 года в оккупированном московскими войсками Могилеве вспыхнуло восстание горожан. Было уничтожено около 3-х тысяч московских стрельцов, много солдат гарнизона было взято в плен, были пленены и три московских воеводы. Результатом восстания стало полное освобождение города от захватчиков. Но это был лишь кратковременный успех, короткий эпизод в войне, затянувшейся более, чем на десятилетие.
   За восстание Могилёву было возвращено Магдебургское право, которого город лишился за сдачу без боя московским войскам в 1654 году. Могилев получил новый герб - "на голубом фоне - три городские башни, а в середине - рыцарь с поднятым мечем", сверху "герб Погоня". Городу вернули и "Большую печать". Многие участники восстания получили "шляхетство" (дворянство. бел.яз).
  
   Не лучшим образом вели себя царские воеводы при захвате других городов княжества. Вот как "отчитывался" перед царем князь Трубецкой - "Так, под осажденным Слуцком, в 1655 году А. Н. Трубецкой писал царю: "...деревни, и хлеб, и сено, и всякие конские кормы мы по обе стороны жгли, и людей побивали, и в полон имали, и разоряли совсем без остатку, и по сторонам потому жечь и разорять посылали" (1665 год).
   []
   Королевская Медаль городу Могилеву за мужество (1661)
  
  
   Как это ни удивительно, но помощь Великому княжеству, да и всей Речи Посполитой, пришла со стороны Турции. В 1711 году 25 февраля в Москве в Успенском соборе была объявлена неудачная для России война с Турцией. После окружения 11 июля на реке Прут российской армии, П. Шафиров подписал с Турцией соглашение, один из пунктов которого гласил, что Россия не имеет права вмешиваться в дела Речи Посполитой (федеративной державы, объединившей беларуско-литовское государство с Польшей), и обязал россиян вывести свои войска с территории ВКЛ. Правда, этот пункт не всегда исполнялся. Несмотря ни на что Петр I, стремясь к установлению границ Российской империи далеко на западе, приложил много усилий к будущей ликвидации Речи Посполитой. Одно из них непосредственно связано с упомянутым Могилевом.
   С 1685 года Киевская православная митрополия, которая назначала епископов в Могилевскую православную епархию, перешла под юрисдикцию Московского патриарха. Это было подтверждено договором 1686 года между Россией и Речью Посполитой и ратифицировано сеймом только в 1710 году под сильным давлением Петра I. Было дано разрешение Московскому патриаршеству назначать епископов на единственную православную епархию Речи Посполитой - Могилевскую [117].
  
  
   В результате затяжных войн с Московией, особенно в 1650-1660-х годах, в Беларуси практически было истреблено всё мещанство (жители городов), разогнаны или сбежали за пределы ВКЛ многие члены бесчисленных городских "цехов", разбегалось и сельское население - главные создатели экономического благополучия государства, главные "хранители" старобеларуского языка.
  
   Я не хочу далее описывать многочисленные эпизоды тринадцатилетней "неизвестной" войны, так называемой в русских источниках, "Русско-Польской войны",- они кровавы, ужасны и до сих пор поражают воображение. Их можно легко найти в интернете, при желании. Я пытаюсь понять другое - куда исчезло то благополучие, то богатство Великого княжества, которое было накоплено вековыми трудами беларусов (литвин). Куда исчезли "вольные" города, их население, их религия, язык на котором они говорили несколько столетий? Где теперь летописи, архивы, документы, свидетельствующие о необычайном подъеме за два века материальной культуры народа? Куда исчез "золотой век" Великого Княжества Литовского? Впрочем, сегодня уже можно обнаружить - куда все исчезло, где нашло применение. Даже, при желании, можно указать и на место нахождения тех или иных ценностей, того достояния, которое, как и "Литовские метрики", нашло себе других хозяев...
  
  
   8. Финальный аккорд истории Великого княжества. Через Северную войну в историческое небытие, конец симфонии (оркестр переехал) ..................................................................................................................................................................................................................................................................................................114
  
   В начале ХVIII столетия прошла, гибельно затронув земли Великого княжества, беларуские земли, еще одна, жесточайшая "Северная война" 1700-1721 года, война вначале "Северного союза", в составе Саксонии, Польши, Датско-Норвежского королевства и России, война со Швецией за прибалтийские земли. После 1709 года война, на самом деле, стала войной России Петра Первого против Швеции, успешно завершившего её.
  
   Наступила еще более мрачная пора для Литвы-Беларуси - эпоха Петра Первого. Сын продолжил политику своего отца, "Северная война" России со Швецией тяжелым бременем легла на население Великого княжества, армия Петра Первого выбрала своим плацдармом беларуские земли. 70-ти тысячное русское войско стало на постой в Полоцке, который насчитывал к этому времени около десяти тысяч жителей. В это время униатская церковь уже широко распространилась в Великом княжестве - две трети населения исповедовали новую, "народную веру", но это лишь стало дополнительным фактором для насилия оккупационными войсками Петра над инаковерующими, над мирными гражданами других конфессий княжества. Повсеместно шло сознательное разрушение и разграбление христианских святынь Литвы-Беларуси, её храмов, церквей и костёлов. Во время ухода из Полоцка была взорвана главная святыня христианства, самый древний славянский храм Литвы-Беларуси (ок.1030 года) - Полоцкий собор, Святая София.
   "Развалины храма тридцать лет стояли в Полоцке на "Верхнем замке", рождая в сердцах полочан и тех, кто плыл по Двине, глубокую печаль, напоминая о тяжелых временах беларуской земли, потерявшей в Северной войне почти треть своего населения - 800 тысяч человек" [95, стр.147].
   Отстроить Софийский собор униатская церковь смогла только к середине ХVIII века, а отреставрирован он был к 80-м годам ХХ-го.
  
   XVIII столетие завершилось тремя прискорбными разделами "Речи Посполитой" между Пруссией, Австрией и Россией (1772, 1793 и 1795 г.г.). Польша и Великое Княжество Литовское исчезли с географических карт, история народов федерации застыла в ожидании новых бед. Беларусы-литвины Великого княжества попали в цепкие лапы Российского самодержавия. От былой славы Великого Княжества Литовского, от его культурного богатства, остались только руины и воспоминания...
   Исследователь событий "неизвестной войны" Саганович отмечает особое изменение национального генофонда после 13-ти лет опустошения ВКЛ.
   "Беларусы почти лишились своей элиты, горожан, предпринимателей. Именно, в результате этой войны, на чужбине, в Москве и других российских городах, оказались тысячи и тысячи образованных и мастеровитых беларусов...
   Как раз в этой экономической, культурной, демографической катастрофе - истоки многих национальных комплексов и бед сегодняшних беларусов" [95].
  
   Чтобы подтвердить выводы Геннадия Сагановича процитирую некоторые выдержки из статей замечательного издания in folio "БЕЛОРУСЫ МОСКВЫ ХVII ВЕК" [96].
  
   Сегодня Москва отдала дань уважения тем тысячам и тысячам беларусов, которые "в результате войны 1654-1667 годов были вывезены в Россию "полоняниками" (пленниками) или выехали "хотейниками"(по собственному желанию) из Могилевщины, Витебщины, Полотчины, Виленского воеводства, восточных земель Великого Княжества Литовского".
   "Лед тронулся, господа присяжные...", через 350 лет Москва "признала", что массово вывозила из ВКЛ население княжества и его скарб.
   В этой книге, в главе "Белорусские слободы Москвы" дано описание малой части "неизвестной войны" и её последствий, записанных современниками тех событий[96. Г.В.Прибытко, Москва, стр.200-215].
  
   "Началась русско-польская война 1654-1667 годов. По словам патриарха Никона, "царь взял себе из областей, которые не покорились мирно, 300 000 пленных, чтобы заселить ими большую часть домов в столице и деревни, обезлюдевшие во время моровой язвы. Так он и сделал".
   И далее, "бояре приходили в столицу, ведя с собою бессчетное число пленников; ни одного из них мы не видали без одного, двух, пяти, шести и более пленных. По причине бывшей в это время сильной грязи и слякоти, и падежа лошадей, они большую часть пленных бросили на дороге умирать от голода и холода" [97].
  
   Впечатляет численность пленных, возможно, и преувеличенная, но не это самое главное, история советской России приучила нас к многомиллионным потерям мирного населения во время любых "модернизаций" государства, тем более в военное время. Эта, возможно, была ПЕРВАЯ "модернизация" московской жизни, её технической или, правильнее, технологической стороны, её уклада, её культуры в широком понимании, которая проходила под влиянием пленных или добровольно переехавших беларусов из полностью разоренной страны в Москву. В Москву увозили самых ценных людей нации, ее техническую элиту, её специалистов: керамистов ("ценинников" бел.яз.), резчиков (создателей направления "беларуское барокко"), оружейников, "злотников" (ювелиров), да и просто образованных людей.
  
   Довоенная эпидемия к 1654 году опустошила Москву, практически остановилась работа дворцовых мастерских. Только в одной Бронной слободе, где жили оружейники, "чума унесла по подсчетам исследователей около 80 % жителей" [98].
   Москва предприняла "энергичные меры для восстановления работы дворцовых мастерских. Из недавно завоеванных беларуских территорий, то есть восточных земель Великого Княжества Литовского - Смоленска, Витебска, Полоцка, Могилева, Быхова, Шклова, Вильны - в Москву, в большом числе, с семьями и учениками были перевезены ремесленники самых разных специальностей, в том числе и оружейники" [96, глава "Белорусские мастера "наводного дела" в Оружейной палате. С.П.Орленко. Москва).
   А везти из Литвы-Беларуси было и что, и кого...
   До "неизвестной войны", в начале ХVII века, в Великом Княжестве Литовском (ВКЛ) функционировали многочисленные профессиональные "цеха" или "братства", с которых во время правления короля Сигизмунда Августа, на основании "статута" 1570 года, были сняты все ограничения в деятельности, например, налоги, что вызвало их бурный рост во всех городах ВКЛ [100].
   Вместе с цехами росли и богатели "вольные", по магдебургскому праву, города. Таких к тому времени "вольных" городов было в Литве-Беларуси (ВКЛ) около сорока, и в каждом их них сложились профессиональные цеха и объединения. В одном только Слуцке ко второй половине ХVII века было 16 профессиональных цехов и 4 объединения (там же, стр.13).
   Десятки цехов складывались не только в каждом из крупных городов княжества (Вильня, Гародня, Берестье, Менск, Орша и др.), но и в небольших городах, как Шклов, где были различные цеховые объединения: "алейницки" (маслобойни), "гарбарны" (кожевники), "кавальски" (кузнечное дело), пекарский (хлебный), рыбацкий и "шавецки" (сапожницкий) цеха. Цеха работали не только в больших городах, но и в небольших местечках: в Любче, Ушачах, Койданаве, Волковысске, Новогрудке, Мире, Несвиже и многих других. Документом, который обусловливал права на деятельность цеха и регулировал все отношения, как внутрицеховые, так и для взаимодействия с магистратом, общиной города и всеми необходимыми институтами государства, был цеховой "Статут" (Устав).
   Следует заметить, что все перечисленные города расположены на территории Республики Беларусь.
  
   "Статут берестейских (брестских) кожевников и портных" ХVI века включал 44 "артыкула" (статьи), регламентирующих работу "цеха". "Цеха" имели свою печать и знамя, например, могилевский цех портных получил 1 февраля 1634 года право на "харугву" (знамя) и герб, включающий золотой крест и ножницы на белом поле". Минский "гончарно-малярный цех" получил в 1636 году четырехугольный герб с "кельмай" и "збанам з глякам" ("кельма" бел.яз. - мастерок, "збан з глякам" - кувшин и горшок). Минское объединение цехов "зегармейстеров" (часовщиков), оружейников и слесарей ("снитцари" в бел.яз.) имело герб с "зегаром" (часами) на поле герба вверху, скрещенные сабля и пистолет в центре, в нижней части герба - ключ и конская подкова" [100 стр.22].
   "В городах Литвы - Беларуси мастер был свободным гражданином, подчинялся цеховому уставу и юридическим нормам магдебургского права. Он жил в своем, часто каменном доме, занимался не только ремеслом, но и торговлей, нередко имел за городом участок земли, держал челядь, учеников и подмастерьев и не нес никаких повинностей, кроме уплаты налогов. Состоятельные мастера выбивались в городской магистрат и даже получали дворянство".
   "Эпоха позднего Ренессанса и Барокко была периодом наибольшего расцвета и подъема цехов в городах Беларуси"
  [96. Глава "Золотых и серебряных дел мастера". Бируте Виткаускене. Вильнюс, стр.332].
  
   Война 1654-1677 года остановила в своем развитии многовековое поступательное развитие нации Литвинов-Беларусов.
  
   9. БЕЛАРУСЫ в МОСКВЕ, XVII век ............................................................................................................................................................................................................................116
  
   Урон, нанесенный вековой технической культуре цеховых братств и объединений Великого Княжества Литовского войной 1655 -1667 годов, не был восстановлен и через столетие, тем более уже на территории колонизатора, царской России. Складывающаяся в ХVI-ХVII веках промышленно-техническая экономика, новые, буржуазные отношения, перманентная буржуазная, социальная революция были прерваны, участники этого процесса или погибли в войне или были вывезены за пределы молодого государства - Великого княжества. Их расселяли в Москве, опустошенной страшной эпидемией накануне войны.
   "Первоначально взятые "на государево имя" беларуские ремесленники были размещены по разным слободам, прежде всего - в Бронной и Гончарной"
   [96. Глава "Белорусские слободы Москвы". Г.В.Прибытко, стр. 200-215].
   Гончары, "ценинники" (специалисты по цветной глазури, от нем.zinn, польск.сynk), кирпичники, вывезенные в Москву, были поселены в Гончарной дворцовой слободе (на Таганке).
   Еще ранее, в ХVI веке, "литвины" (беларусы) появились в Москве, где были построены Литовский (Старопанский, Польский) двор, Литовский купеческий двор, "Новый панский двор и другие.
   "В разгар Ливонской войны (1570 г.) Иван Грозный в Бронной слободе поселил "иноземных" мастеров сабельных дел, в частности, ремесленников из Великого княжества".
   "Иноземными" назывались даже православные беларуские мастера, принадлежащие к "чужой" не московской церкви. Беларусы православного обряда, тем более униаты или католики, часто "перекрещивались". Патриарх предписал перекрещивать православных беларусов, "если кто не истинно крещен, обливан"" [96, стр.206].
  
   И наконец, специально, для вывезенных в Москву в военное время беларусов-мастеров, "в соответствии с царским указом, в сентябре 1672 года, на территории "дворцовой" Напрудной слободы, за Земляным валом, образуется новая ИНОЗЕМНАЯ слобода - МЕЩАНСКАЯ".
   [96, стр.209]. "Местчане" - так назывались в Великом княжестве жители городов - "горожане" в переводе на русский язык.
  
   Мастера, попавшие в Москву, как пленные, трудились на благо другого государства, где преуспели во многих сферах деятельности. Беларуские "ценинники" принесли с собой абсолютно новую технику изготовления полихромных (многоцветных), рельефных эмалевых изразцов, украсивших фасады и интерьеры московских храмов и монастырей: Воскресенского собора в Измайлово, церковь Троицы в Останкино, собор Святых Отцов Семи Вселенских соборов Данилового монастыря, церковь Успенья Пресвятой Богородицы в Гончарах, Крутицкого подворья и многих других.
  
   "В начале 1680 годов сложные по конфигурации, крупные изразцы на главах Теремного дворца преобразили Московский Кремль. "Ценинным" делом в Москве занимались беларуские мастера"
  
   []
   (Все фотографии сделаны с иллюстраций замечательного издания БЕЛОРУСЫ МОСКВЫ ХVII ВЕК" Авторы фото Н.Н.Рахманов, М.В.Николаева, М.П.Федина, С.В.Обух, М.Ю.Горячева, Н.В.Бурмина, В.С.Терехова, Б.Р.Виткаускене, А.П.Дрибас, А.Л.Дыбовский, О.Д.Баженова, Д.Н.Козлов[96].)
  
   []
   Купола Теремного дворца Московского Кремля [96, глава "Беларуские мастера в Московском Кремле, стр.8-13].
  
   Традиционная "беларуская резь", особое направление "беларуского барокко", украсила алтари и интерьеры многих московских, и не только московских, монастырей и храмов. Беларусы из "польских городов - Полоцка и Витебска" (так называли города Литвы-Беларуси в средневековой Москве) ставили многоцветные изразцовые печи в домах зажиточных москвичей.
   Мастеров везли из Орши и Копыси, из Шклова и Витебска, из Полоцка и других городов Литвы-Беларуси. Везли мастеров-одиночек, вывозили семьями, везли партиями, мастерскими, вывозили целыми монастырями. Кроме мужчин -"насельников" Кутеинского монастыря, вывезенного на Валдай, был целиком перевезен в Новодевичий монастырь Москвы женский Кутеинский монастырь (Орша, Беларусь).
   Мне это массовое переселение литвин-беларусов напоминает переселение на плантации Америки африканских рабов. Правда, положение этих "полонянников" было несколько лучшим, в цепи их, как нам известно,не заковывали.
  
   "С августа по октябрь 1654 года из-под Орши в Москву тянулись обозы: для переезда кутеинской игуменьи Мелании с сестрами и "шляхтянками - вкладчицами" потребовалось около 100 подвод" [96. Глава "Монахини с Белой Роси. М.В.Чистякова. Москва, стр. 217].
   С 1656 года игуменьей Новодевичьего монастыря становиться Мелания Кутеинская. "С этого времени начинается новый период в жизни монастыря - кутеинский, "белорусский", по-новому означавший дальнейшее развитие его истории" (там же, стр. 218). Полвека во главе Новодевичьего монастыря стояли игуменьи из Кутейны (г.Орша, Беларусь), литвинки-беларуски. Ими была собрана и образована монастырская библиотека из личных книг или приобретенных позже в Москве.
  
   Когда-то мать Ивана Грозного, литвинка Елена Глинская, привезла вместе со своим приданым из Великого Княжества Литовского первую личную библиотеку в Москву. Через 100 лет появились в Москве монастырские библиотеки. Монахиней из-под Орши, Анастасией Хоцковской составлена была в Новодевичьем монастыре библиотека, где были, в частности, привезенные ею книги - "беларуской печати с гравюрами", "Псалтырь и Новый Завет"(изд. 1652 года, ныне в Государственном историческом музее Москвы). "Трифолигон" издания 1647 года находился среди "старопечатных книг", напечатанных в "Верхней типографии" Кремля, которой руководил Симеон Полоцкий.
  
   История сохранила нам многие имена беларуских мастеров, навечно оставивших свой яркий след в столичных монастырях и храмах, в Кремле (Теремной дворец Кремля), в частных домах вельмож и купечества. В первую очередь, надо назвать "ценинника", мастера-наставника из Мстиславля, Степана Полубеса, привезенного в Москву из Мстиславля (Беларусь) князем Трубецким в 1658 году. Его мастерская в Гончарной слободе изготавливала рельефные полихромные изразцы для облицовки печей и зданий. Он со своими учениками украшал Новоиерусалимский монастырь, где им в Воскресенском соборе выполнена изразцовая композиция "павлинье око". Его изразцами украшена церковь Григория Неокесарийского, Покровский собор в Измайлово. Его ученики и последователи работали по всей Москве - Ивашка Семенов сын Денежка делал изразцы для палат князя Голицына в Охотном ряду. Есть запись о том, как уже ставший "москвитином", Полубес сложил в Новоиерусалимском монастыре три печи.
   [96. Глава "Поднос образцовых кафель. Изразцы и изразцовых дел мастера-ценинники". С.И.Баранова. Москва, стр.266].
  
   "Архивные данные достоверно показывают происхождение новой для России армии ремесленников и жителей слобод в Москве из Могилевщины, Полотчины, Витебщины, Гродненщины, Виленщины, тех обособленных территорий, с которыми идентифецировали свое происхождение жители большого многонационального федеративного государства Речи Посполитой, состоящего из двух самостоятельных частей - Веоикого Княжества Литовского и Королевства Польского... В документах их могли называть "иноземцами", "литвинами", "поляками"...[96, стр.153].
   В книге "Белорусы Москвы. XVII век" [96, стр.364] приведены отдельно "Материалы к словарю резчиков, токарей и столяров Оружейной палаты и Приказа Большого Дворца" (М.В.Николаева. Москва), где имеется поименный перечень беларуских мастеров, работающих в Кремле, в Донском монастыре, Новодевичьем монастыре, Измайлово и др.местах. Есть свдения и об их происхождении, "о службе и пожалованиях", суммы, выплаченные им за работы, или когда их "взяли к Москве", "о мастерстве" и т.д.
  
   []
   Детали изразцового убранства Крутицкого теремка в Москве, Крутицкое подворье (относят к работам Степана Полубеса из Мстиславля и Игната Максимова сына из Копыси. В этом "Теремке" использовано около 2000 изразцов, работа выполнена в 1693-1694 гг. [96 стр.51]).
  
   В Москву проникали не только ремесла вместе с беларускими мастерами разных профессий. Перевезенные в Московское царство типографии, беларуские "печатни" (или "друкарнi", бел.яз.), с развитой техникой книгопечатания, наполняли библиотеки, в Москву попадали книги и документы Великого княжества. Особую роль сыграли в устроении государственных служб Москвы законодательные акты, разработанные и апробированные в Великом Княжестве Литовском. Это были Статуты, последний из которых был напечатан в Вильне, в "доме Мамоничев", в 1588 году. К тому же, написаны и изданы Статуты были на старобеларуском языке, который тогда был понятен и в Москве, и в Киеве. Новые славянские языки, как и беларуский - украинский и русский, только появлялись, отделялись от древнего ствола общеславянского языка. Перевод "Статутов" на "московский русский" язык не составлял труда, так что после переводов Статута 1588 года на польский, появился вскоре и русский перевод этого важного документа, который некоторые историки называют ПЕРВОЙ КОНСТИТУЦИЕЙ в Восточной Европе.
  
   "Статут Великого Княжества Литовского 1588 года был "одним из источников при составлении Кодекса русского царя Алексея Михайловича "Соборного уложения" 1649 года" (Википедия).
   Массовое беларуское книгопечатание с XVI по ХVII века, наконец, достигло Москвы, что называется "нет худа без добра". Война сдвинула со своих мест население Великого княжества - тысячи мирных людей бежали из ВКЛ, с разоренных войной территорий, и переселялись, вольно или по принуждению, в Московское царство. Перевозились в Россию и целые монастыри со своим скарбом, как Кутеинские из-под Орши. Подробнее изложим историю Кутеинского монастыря, а именно, историю его знаменитой типографии, пользуясь цитатами из очерка Вадима Гигина "Беларуский русский язык" [101].
   "Неоценимую роль в развитии русского книгопечатания сыграла знаменитая Кутеинская печатня. Она начала действовать в 1631 году в Богоявленском монастыре на окраине Орши. Сам монастырь, как и впоследствии типография, был основан в имении Кутейно одним из последних православных магнатов ВКЛ Богданом Статкевичем. А ее руководителем стал известный деятель братского движения Спиридон Соболь... Уже тогда слава Кутеинской типографии была так велика, что московский патриарх Никон принял решение перевезти все ее оборудование вместе с монахами Богоявленского монастыря в Иверскую обитель под Новгородом на Валдайском озере".
   Чтобы понять, какое значении сыграла Кутеинская типография в развитии культурной среды Москвы, надо вспомнить предыдущие годы, связи Москвы с Великим княжеством, с Речью Посполитой. Еще при патриархе Филарете (наст.имя - Федор Никитич Романов, 1554-1633), фактическом соправителе Московского царства, вернувшимся из Варшавы после многолетнего плена (1619 г.), особое внимание было уделено печатанью книг. Правда, отношение к книге у патриарха было особое и, в частности, он запретил ввозить, хранить и читать "заграничные книги", в том числе, книги из "единоверных" беларуских и украинских типографий [103].
   Сын Филарета, царь Михаил Федорович Романов (1613-1645) даже не впустил в Москву беларуса-печатника Спиридона Соболя, предложившего открыть типографию в Москве, издавать книги, открыть школу для обучения русских детей "словолитному делу", учить греческому, латинскому и польскому языкам. Спиридон Соболь был автором одного из первых "букварей" (1631), слово, впервые употребленное им вместо "азбуки".
  
  
   []
  Титульный лист "Букваря" Спиридона Соболя 1636 года изданный "в Кутейне" (г.Орша)
  
  Спиридона Соболя, напечатавшего до этого 19 книг, "Государь указал: того могилевца Спиридона Соболя из Вязьмы отпустить назад в Литву, а в Москву его отпущать не велел" , опасаясь, "чтобы в ево ученье и книгах смуты не было" [96. Стр.230].
  
   Книгу в Москве по-прежнему боялись, как и во времена Ивана Грозного, когда сжигали книги Скарыны (1534 год) и громили типографию беларуских первопечатников Ивана Федорова (Федоровича) и Петра Мстиславца, вынужденных бежать из Москвы на родину, в Литву-Беларусь [104]. Начинала складываться государственная цензура России, дожившая до наших дней.
  
   Захватив земли Великого княжества в период "неизвестной войны", царское окружение и царь, добравшийся до Вильны, первый русский царь совершивший "заграничное путешествие" (август 1655 года), обнаружили там богатую православную культуру другой окраски, увидели достижения Великого княжества - его многочисленные типографии- "печатни" ("друкарнi" бел.яз.), библиотеки, монастыри, наполненные замечательными произведениями мастеров "беларуского барокко".
  
   "Царь Алексей Михайлович ("Тишайший") вступил в захваченную его войсками Вильну 4 августа 1655 года и, в первый раз воочию, познакомился с образцами западноевропейской культуры и искусства...Царь лично следил за вывозом трофеев...Венецианский посол, несколько месяцев пребывавший в Смоленске, наблюдал вереницы возов, груженных награбленным добром, и пленных, тянувшимися из городов Великого Княжества Литовского в Москву...Из костелов и церквей вывозились многочисленные вещи и реликвии, которые пополнили царскую казну [96. Золотых и серебряных дел мастера. Бируте Виткаускене. Вильнюс, стр. 332-333].
  
   В это время происходит переворот в умах даже некоторых иерархов РПЦ, патриарх Никон добивается субсидий для православных монастырей ВКЛ и вывозит оттуда два беларуских монастыря, один перевозят на Валдай, другой в Москву, в Новодевичий монастырь. Новое мироощущение появляется у многих участников войны и, хотя с трудом, эта трансформация происходит под впечатлением виденного после оккупации восточных земель Великого Княжества Литовского московскими войсками.
  
   Выдающийся русский историк Василий Ключевский (1841-1911) объясняет сдвиги, которые начинают проявляться в московском обществе, в своих лекциях "Курса русской истории". Он отмечает роль "первых проводников западного влияния", точнее посредников между Западом и Московской Русью, которых Москва встретила в Великом Княжестве Литовском, в его православной части. Не преодолев все же своего понимания особенностей Великого княжества, упорно продолжающий называть его Западной Русью, профессор Ключевский вынужденно признает, что "Западная Русь к половине ХVII века далеко опередила Восточную. "Западно-русский" православный монах, выученный в школе латинской или русской, устроенной по её образцу, и был ПЕРВЫМ ПРОВОДНИКОМ ЗАПАДНОЙ НАУКИ, призванным в Москву" [105].
  
   А тем временем в Московском царстве не могли изжить представления о мире времен Ивана Грозного. "Этнограф и писатель ХIХ века А.Пыпин писал: " "Москва...все больше впадала в ту религиозную и национальную нетерпимость, которая должна была отгородить её китайской стеной от всяких иноземцев и иноверцев, порождала крайнее национальное высокомерие, и заступала путь к образованию...это национальное высокомерие было вместе с тем и религиозным фанатизмом, который представлял все иноверные народы "погаными", с которыми нельзя было иметь отношений" [106, 96, стр. 200].
  
   Строительство Воскресенского (Новоиерусалимского) монастыря под началом патриарха Никона (1656-1666) - "ключевое, поворотное явление в развитии русской культуры, отразившее мощный сдвиг в сознании "московитов", связанный с попытками церковной модернизации, расколом, наступающими культурными изменениями" [96. Глава "Воскресенский Новоиерусалимский монастырь. Венец устроительной и архитектурной идеи. А.А.Беляев.Москва, стр. 308-319].
  
   По распоряжению патриарха Никона из-под Орши (Беларусь) была вывезена на Валдай вся община братии Кутеинского Богооявленского мужского монастыря. Он писал:
   "Господь Бог изволил покорить под ноги благочестивого государя всю беларускую и литовскую землю, в которой страха ради ратного разбежались все монахи, как и Кутейнские" (96, стр. 268).
   Для работ в интерьерах Новоиерусалимского монастыря привлекли "ценинника", мастера-наставника из Мстиславля, Степана Полубеса, привезенного в Москву князем Трубецким в 1658 году. Его мастерская в Гончарной слободе изготавливала рельефные полихромные изразцы для облицовки московских печей и зданий. Он со своими учениками украсил Новоиерусалимский монастырь, где ими в Воскресенском соборе выполнены орнаментальные формы внутреннего и внешнего керамического декора монастыря, изразцовая композиция "павлинье око", наличники для окон монастыря, пять керамических "ордерных" иконостасов для приделов: Усекновение главы Иоанна Предтечи, Успения Пресвятой Богородицы, и три для заалтарных приделов и многие другие детали интерьера.
  
   []
   Керамические изразцовые формы внутреннего декора Воскресенского собора Новоиерусалимского монастыря (изображение Святого Духа в образе голубя) [96 стр. 132,133]
  
   "Производство изразцов в Новом Иерусалиме, налаженное беларускими мастерами из Копыси и Мстиславля много десятилетий спустя будет воздействовать на развитие местной культуры вплоть до конца XIX века...Воскресенский монастырь - ступень в становлении России Гового времени... (Л.А.Беляев, Москва. [96, стр. 311, 318]).
   При археологических раскопках на территории монастыря был найден, "открытый впервые в России бронзово-плавильный комплекс для литья колоколов...В практике археологических раскопок в России такое инженерно-производственное сооружение пока остается уникальным" [там же. Стр. 315].
  
  
   И в другие места Московского царства сотнями подвод вывозилось из Литвы-беларуси, все имеющее какую-либо ценность для "модернизации" государства.
   На Валдай, в Иверский монастырь, монахи перевезли всю типографию Кутейнского монастыря, в том числе самый драгоценный по тем временам инвентарь типографии. Не забыли рачительные служивые перевезти и другое монастырское добро, особенно инструменты для мастерских, списки которых сохранились. Интересно отметить, как под этот явный грабёж достояния Великого княжества подводилось "идеологическое и политическое обоснование", одобрение патриарха Никона:
   "Господь Бог изволил покорить под ноги благочестивого государя всю белорусскую и литовскую землю, в которой страха ради ратного разбежались все монахи, как и кутейнские.
   Мы, патриарх Никон... изволиша во едино собрати их в новосозданный монастырь на Святом озере" [там же стр. 268].
   Ну, не пропадать же добру, да и "сам Бог велел"...
  
  
   Списки вывезенного добра сохранились:
   "6 стругов больших, 6 шерхеблей, 25 струшков малых, 25 дорожников малых, 6 пил больших, 17 круглых долот, 15 косых долот, 5 долот прямых, 8 долот кривых, 5 клепиков, кружало, 4 молота-напар, 9 долот токаренных, буравчик, два шила, семеры тиски и т.д".
   "Перемещенным лицом" стал и увезенный из Кутейны мастер-резчик, "инок из Орши", старец Арсений, позже возглавивший Московскую Палату резных и столярных дел [96, стр.268]. Его московские ученики, мастера и подмастерья обучались у него технологии "беларуской рези", золочением изделий.
  
   "Учителями мастеров резного и столярного дела для храмов Москвы и окрестностей можно назвать попавших в Россию в начале второй половины XVII века из восточных земель Великого Княжества Литовского Клима Михайлова, Герасима Окулова, Степана Зиновьева, старца Ипполита...
   Беларуские резчики и их ученики оказались загруженными большим числом заказов, как от царя и придворной верхушки, так и от богатых купцов...
   "Флемская" (фигурная) резьба по техническому уровню исполнения и художественным достоинствам не имеет себе равных в прикладном искусстве других стран Европы" [96. Глава "Белорусская резь - высочайшая степень совершенства.И.Л.Бусева-Давыдова, М.В.Николаева. Москва, стр.238-251].
  
   "В 1665 году Кутеинскую типографию перевезли еще раз - в Воскресенский собор Нового Иерусалима. В 1676 году её оборудование было передано в Москву для царской типографии, основанной, беларусом ("литвин из Полоцка") Симеоном Полоцким. Это было событие почти революционное для развития просвещения в России. Ведь вплоть до смерти царя Алексея Михайловича в Москве была только ОДНА типография. Новый российский государь Федор Алексеевич разрешил открыть для своего учителя Симеона Полоцкого еще одну - прямо в Кремле" [101].
  
   "Беларусы приложили руку и ко внешнему виду современной русской азбуки. Ее появление связано с именем Ильи Федоровича Копиевича (Копиевский, 1651-1714)...
   Его жизнь - отражение судьбы многих беларусов в неспокойный и трагический XVII век. Уроженец Мстиславщины, он воспитывался в кальвинистской семье. Во время войны, в девятилетнем возрасте, он был вывезен русским воеводой Хованским в поместье под Тверь. Оттуда мальчику удалось бежать в Москву...
   Российские власти после заключения перемирия с Польшей отпускали желавших вернуться на родину. Копиевич выехал туда вместе с мстиславским воеводой Цехановецким...
   Однако после въезда в ВКЛ, власти Речи Посполитой конфисковали его имущество, а самого обвинили в измене и сотрудничестве с московскими властями. Илья Копиевич был вынужден эмигрировать в Голландию. Здесь в 1697 году он познакомился с молодым Петром I, совершавшим свое знаменитое путешествие по Европе в составе Великого посольства...
   В Голландии Илья Копиевич занимался изданием славянских книг. В 1700 году открыл собственную типографию. В ней были изданы на русском языке ПЕРВЫЕ УЧЕБНИКИ и учебные пособия по истории, арифметике, военному и морскому делу, латинские и русские грамматики, русско-латинско-немецкий и русско-латинско-голландский словари, ПЕРВАЯ карта звездного неба на русском языке..." [101].
  
   "В 1707 году Копиевич принял присягу на верность России, работал переводчиком Посольского приказа. В том же году он получил приглашение принять участие в разработке нового гражданского шрифта, введенного Петром I через год. Еще долго этот шрифт назывался в России то "амстердамскими литерами", то "гражданской", то "белорусской азбукой"". Усовершенствованная беларусом кириллица и поныне лежит в основе азбук русского, беларуского, болгарского, украинского, македонского и других языков...
   Илья Федорович Копиевич ввел в русский язык написание арабских цифр (ранее они писались при помощи букв с титлами)... его роль в просветительской работе в России, в развитии русского книгопечатания неоценима. По сути, она являлась продолжением скориновских традиций".
   В 1706 году Копиевичем издается "Руковедение в грамматыку славяно-росийскую..." (Издание - Илья Копиевич. Штольценберг, 1706).
  
   Вклад беларусов в культуру Москвы, России, настолько велик, что трудно ограничить его несколькими абзацами статьи. Остается уповать на пытливый ум и терпение (и желание) читателя и завершить эту часть работы краткой биографией одного из самых выдающихся деятелей в истории славянской культуры - Симеона Полоцкого, настоящие имя и фамилия которого - Самуил Гаврилович Ситнянович-Петровский (1629-1680).
   По словам академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, творчество Симеона Полоцкого положило начало литературному направлению, которое приняло на себя функцию "своеобразного русского Возрождения" [103].
  
   "Симеон из Полоцка "совершил настоящий переворот в русской литературе... До Симеона Полоцкого в Москве существовала весьма своеобразная школа так называемой приказной поэзии. Ее представители (М.Ю. Татищев, А.И. Зюзин, Антоний Подольский и другие) составляли старомодные, громоздкие послания, книжные предисловия. Симеон Полоцкий познакомил Москву с изящной по форме поэзией барокко. Фактически Симеон Полоцкий и был родоначальником московского литературного барокко" [101].
  
   "B Москве Симеон Полоцкий продолжил начатую на родине деятельность "дидаскала" (греч. Didascalos - учитель). Он воспитывал государевых (одного из них, будущего царя Федора Алексеевича, приучил даже сочинять вирши), открыл латинскую школу в Заиконоспасском монастыре для молодых подьячих Приказа тайных дел, собственной канцелярии царя Алексея Михайловича. Проповеди Симеона, напечатанные уже после его смерти, составили два больших тома - "Обед душевный" (1681) и "Вечеря душевная" (1683). Стихотворения на случай поэт к концу своей жизни собрал в огромный "Рифмологион, или Стихослов" (этот сборник дошел до нас в черновом автографе).
  
   Как пишет академик А.Панченко: " Наследие Симеона Полоцкого очень велико. Считается, что он оставил, по крайней мере, пятьдесят тысяч стихотворных строк. Кроме "Рифмологиона", это "Псалтырь рифмотворная" (вышла в свет в 1680 году) и оставшийся в рукописях колоссальный сборник "Вертоград многоцветный" (1678) - своего рода поэтическая энциклопедия, в которой стихотворения расположены в алфавитном порядке". Он также "занял, или точнее утвердил ещё одну должность - должность придворного поэта, дотоле в России неизвестную" [102].
   Симеон Полоцкий экзаменовал Никиту Зотова на годность в учителя к царю-реформатору Петру I.
   B "Вертограде" насчитывается 1155 названий, причем под одним заглавием часто помещается целый цикл - от двух до двенадцати стихотворений. Сильвестр Медведев (1641-1691), ученик Симеона Полоцкого (в Заиконоспасском монастыре они жили в соседних покоях, соединявшихся общим коридором), вспоминал, что Симеон "на всякий же день име залог писати в полдесть по полутетради, а писание его бе зело мелко и уписисто", т.е. он каждый день исписывал мелким почерком восемь страниц нынешнего тетрадного формата.
   Академик А.М. Панченко высоко оценивал вклад Симеона Полоцкого не только в развитие русской литературы, но и языка: "Такая плодовитость вообще характерна для многих барочных литераторов. Это - не графомания, а творческая установка: Симеон Полоцкий поставил перед собою цель создать в России новую словесную культуру" [107,108].
   Без произведений Симеона Полоцкого трудно представить творчество Василия Тредиаковского и Михаила Ломоносова. Причем влияние Симеона Полоцкого на того же Ломоносова было не опосредованное, а прямое. Сам Михайло Васильевич признавался, что стихотворный перевод Псалтыри, выполненный Полоцким, наряду с "Грамматикой" Мелетия Смотрицкого открыли для него "врата учености"...
  
   Вместе с тем, "и Франциск Скорина и Петр Мстиславец, Иван Пересветов и Илья Копиевич, Иоиль Турцевич и Симеон Полоцкий осознавали свои отличия от москвитян, при всяком случае подчеркивали свою этническую самость. Кстати, это порой вызывало серьезное раздражение в Москве. Являясь новаторами русского языка, они оставались беларусами. И, судя по всему, не ощущали никаких душевных переживаний по этому поводу" [101].
  
   "Беларусы оказали значительное влияние на московскую культуру XVII века...Именно мещане ("мещане" - беларусы-жители "мещанской слободы" Москвы, прим. ААП) стоят у истоков российского театра. Именно беларусы поставили в Москве ПЕРВЫЕ СПЕКТАКЛИ на понятном для русских языке. "Комедийному действу" учил молодых мещан "бакаляр" Иван Федоров Валашенинов, который в 1664 году был взят
   "к Москве в воспеваки" [96. Белорусские слободы Москвы. Г.В.Прибытько. Москва].
   "Во второй половине ХVII века Москва познала еще одну сторону белорусской культуры - храмовое пение, звучавшее в необычном для москвичей "согласном напеве", партесном пении. Восторженно оценивал новое пение архидиакон Павел Алеппский, посетивший Новодевичий монастырь в 1656 году в составе посольства Антиохийского патриарха Макария" [96, стр.227].
   Московские храмы и монастыри обогатились в ХVII веке еще одним новшеством, "беларуской резью", исследователи посвятили ряд статей этому уникальному виду творчества беларуских мастеров. Традиционная "беларуская резь", целое направление "беларуского барокко", украсила алтари и интерьеры многих московских монастырей и храмов, целые артели беларусов из "польских городов - Полоцка и Витебска" (так называли Литву-Беларусь в средневековой Москве) трудились, украшая московскую столицу.
   []
   Церковь Покрова в Филях (1694-1695) в имении дяди Петра I Нарышкина Л.К.
  
   В статьях московских исследователей И.Л. Бусевой-Давыдовой и М.В.Николаевой (Российская Академия Художеств) изделия беларуских мастеров - алтари и иконостасы, колонны и капители, резные клиросы и настенные киоты, названы "АПОФЕОЗОМ БЕЛАРУСКОЙ РЕЗИ"
   [96. Главы "Белорусская резь в украшении церквей московского кремля", "Апофеоз белорусской рези. Иконостасы в Новодевичьем и Донском монастырях Москвы" и др. стр. 238-266].
  
   []
   Церковь Покрова в Филях (1693-1694 гг. иконостасы поставлены золотописцем "Посольского приказа" Карпом Золотаревым)
  
   "Настенный киот, иконостас, резные клиросы....образуют единый ансамбль - апофеоз "беларуской рези", ставший неотъемлемой частью русской культуры второй половины ХVII века (1693-1694 гг.) [96 стр.121].
  
   []
   Иконостас Большого собора Донского монастыря (1688-1696 гг.)
   Резчики Абросим Андреев, Григорий Алексеев, золотописец Карп Иванов Золотарев [96 стр.106,107].
  
   []
   Иконостас собора Смоленской Божьей Матери Новодевичьего монастыря (1683-1686 гг.)
   Резчики мастера-беларусы Клим Михайлов, Герасим Окулов, десять учеников С.Зиновьева, Евтифей Семенов с "товарищами".
  
  
   "Большие работы по перестройке зданий в Кремле и украшению их интерьеров развернулись в 1676-1682 годах при царе Федоре Алексеевиче.
   Юный самодержец, воспитанник "западника" Симеона Полоцкого, обновил комплекс дворцовых церквей...Кремлевские интерьеры заметно преобразились благодаря беларуским мастерам...Внедрение "беларуской рези" объяснялось её исключительной красотой и художественным совершенством" [96. Глава "Белорусская резь в украшении церквей Московского Кремля. И.Л. Бусева-Давыдова. Москва, стр. 252-257].
  
   Трудно перечислить всё множество работ, выполненных беларускими мастерами в Москве и окрестностях. Однако следует сказать, что именно эти работы сохранили для нас исчезнувшую культуру Литвы-Беларуси, погибшую в лихолетье веков. На вторую половину ХVII века пришлась длительная, тяжелейшая для Беларуси и её народа война 1654-1667 годов, после которой страна не смогла восстановиться за целое столетие.
  
   "Деревянным и каменным памятникам суждено было погибнуть в огне пожарищ, поэтому так важны для истории искусства Беларуси аналоговые варианты произведений беларуских мастеров - "иноземцев" в Москве..." [96 стр. 191].
  
   Часть III. Почти конец
  
   "За кадром" оставляю все ужасы вековых войн, разрушивших тысячелетнюю культуру и достижения беларуского (литвинского) народа в XVI-XVII веках. Осколки великого прошлого вселяют надежду на новый мир, новую жизнь, на появление новых людей, населяющих земли Беларуси. Усилия всей нации уже ощутимы в панорамах городов Беларуси, в возрожденных или возрождающихся замках и храмах. Известны успехи беларусов в научных и технических сферах, в искусстве и в культуре, в спортивных достижениях народа.
   Где еще есть такие доказательства будущего возрождения нации, подобные вот этому чуду, древнейшему сооружению на земле Беларусь с символическим названием МИР ?
  
   []
  Мирский замок, поселок Мир, Гродненская обл. Беларусь, построен в 1522-1526 годах.
  (фото из http://kibsvg.narod.ru/, текст из http://by.holiday.by/skarb/162
  
   Мирский замок - один из четырех самых главных достопримечательностей Беларуси, внесенный в список культурного наследия ЮНЕСКО. В Мирском замке нашла зримое отражение феодальная эпоха: монументальный и неприступный замок, олицетворяющий силу и неограниченную власть феодала, внушал уважение и мог защитить владельца от неприятеля. Замок был выполнен из кирпича (на некоторых кирпичах до сих пор сохранились клейма авторов) и камня, окружен земляными валами с бастионами и рвами с водой.
  
  
  
  
   ЛИТЕРАТУРА (часть III)
  
   1.Г.Галенченко, 'Шляхетская демократия' в Великом Княжестве Литовском в ХУI-ХУIII вв. http://www.yabloko.ru/Themes/Belarus/belarus-33.html
   2. Государственные органы управления Великого княжества Литовского, Википедия
   3. Источники беларуского феодального права - ИСТОРИЯ ПРАВА РБ ((http://portalus.ru)
   4. Довнар Т.I. Развiцце агульназемскага права Беларусi ў ХV-ХVI стагоддзях. аўтарэф. дыс. ...док. юрыд. навук / Т. I. Доўнар. - Мiнск, 1997. - 34 с.
   5. Лев Гунин, Ольбрехт Гаштольд: Государственный Канцлер, создатель Статута ВКЛ, Бобруйск, Гл.4 http://www.balandin.net/Gunin/Bobruisk/CHAPTER_4/o.gaschtold.htm
   6. 'Магдебургское право и его роль в социально-экономическом развитии городов Беларуси', Министерство образования Республики Беларусь, Беларуский Государственный Экономический Университет http://www.refu.ru/refs/33/6718/1.html
   7. Дружчыц В. 'Магiстрат у беларускiх местах з Магдэборскiм правам у 15 - 17 сталецьцях'. Минск. 'Академия Наук', 1964.
   8. Семён Падокшын 'Каб край бы? вольным...Беларуская Рэфармацыя i iдэя сувэрэнiтэту' http://www.belreform.org/padokshyn.php
   9. Merczyng H. Szymon Budny jako krytyk tekstow biblijnych.- Krakow: Akademia umiejętności, 1913.
   10. Протестантизм в Великом княжестве Литовском, Википедия
   11. Статут Вялiкага Княства Лiто?скага 1588, Мiнск 'Беларусь'2005, Вiшнеускi A.Ф. Саракавiк I.А. Гiсторыя дзяржавы i права Беларусi. Мн. 1997, с.33.
   12. ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ КАК ИСТОРИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ БЕЛАРУСОВ В МАЛОИЗУЧЕННЫХ ЛЕТОПИСЯХ СТАТУТ ВКЛ 1588 ГОДА КЕМ, КОГДА, ДЛЯ КОГО И НА КАКОМ ЯЗЫКЕ БЫЛ НАПИСАН http://dodontitikaka.ucoz.com/
   13. Гiсторыя Беларусi IX-XVIII стагоддзя?. Першакрынiцы. Статут Вялiкага княства Лiто?скага 1588 года. - Эл. версiя: 2002-2003. http://starbel.narod.ru/index.html
   14. Д.В.Щербик, 'Значение Статутов Великого Княжества Литовского в преемственном развитии права', Электронная библиотека БГУ, http://elib.bsu.by/bitstream/ http://elib.bsu.by/handle/123456789/29522
   15. Вячеслав Вс. Иванов Славянские диалекты в соотношении с другими языками Великого княжества Литовского http://kogni.narod.ru/gediminas.htm
   16. СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ ВОСТОКА И ЗАПАДА Документы Литва Витовт Граммота Свидригайле (03.04.1390) http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Litva/XIV/Vitovt/gramota_vitovta_03_04_1390.phtml?id=2265
   17. А.И. Журавский ДЕЛОВАЯ ПИСЬМЕННОСТЬ В СИСТЕМЕ СТАРОБЕЛОРУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА (Восточнославянское и общее языкознание. - М., 1978. - С. 185-191)
   18. Реформация в Беларуси, Вдоль Вилии и Нёмана http://www.strategium.ru/forum/index.php?showtopic=25169
   19. Адам Киркор. Историко-статистические очерки города Вильно http://www.russianresources.lt/archive/Vilnius/Kirkor_0.html
   20. Франциск Скорина и его время. Энциклопедический справочник. Мн., 1990. (Материалы по гравюрам в этом издании подготовлены В.М. Кононом и В.Ф. Шматовым; по пражским заставкам - Е.Л. Немировским) http://starbel.narod.ru/graviury/gal.htm
   21. Merczyng H. Szymon Budny jako krytyk tekstow biblijnych. - Krakow: Akademia umiejętności, 1913. http://dlibra.bibliotekaelblaska.pl/dlibra/doccontent?id=27367&from=PIONIER%20DLF
   22. Алексютович Н. А. Будный - идеолог гуманизма и реформации в Белоруссии и Литве. Из истории философской и общественно-политической мысли в Белоруссии. Минск, 1962. М.В.Дмитриев Православие и реформация http://antimilitary.narod.ru/antology/feodosij/fedosiane.htm
   23. Станислав Акинчиц, Реформация в Беларуси, 'ЗОЛОТОЙ ВЕК БЕЛАРУСИ' http://www.belreform.org/ru/zvb/zvb4.php
   24. Свящ. Алексий Хотеев, 'Реформация в Беларуси XVI в. и неохаризматические чаяния' ТЕОЛОГИЯ / ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ, Сайт прихода иконы Всех скорбящих Радость http://sobor.by/hoteev-reformation.php http://www.hramvsr.by
   25. Протестантизм в Великом княжестве Литовском http://ru.wikipedia.org/wiki
   26. Т.Б. Блинова. ИЕЗУИТЫ В БЕЛАРУСИ (Их роль в организации образования и просвещения). Гл.IУ, ? 1. Первая и вторая иезуитские семинарии. Гродно: ГрГУ, 2002. НГИА РБ в г. Минске. Ф. 1781. Оп. 28. Д. 215. Л. 98 100.
   27.Теология/История Церкви/Православие на Беларуси http://hramvsr.by/hoteev-reformation.php
   28. Истоки университетского образования в Беларуси http://www.innosfera.org/
   29. ИЕЗУИТСКИЙ КОЛЛЕГИУМ В ПИНСКЕ http://probelarus.by/rus/organization/26/iezuitskij-kollegium-v-pinske
   30. Андрей САМУСИК, Пинский коллегиум иезуитов (1635-48 гг.) http://www.belvirtclub.ru/weekend/081_pinsk_kollegium.htm
   31. Шишигина-Потоцкая К. Я. Легенды Несвижа: историко-краеведческий очерк. - Мн.: Рифтур, 2009, К.Я. Шышыгiна-Патоцкая, "Нясвiж i Радзiвiлы", Мiнск: Беларусь, 2007.
   32. Акиньчиц Станислав - Залаты век Беларусi (на белорусском языке) http://royallib.ru/book/akinchits_stanislav/zalati_vek_belarusi_na_belorusskom_yazike.html
   33. А. С. Мыльников Степени' и 'грани' Франциска Скорины: к вопросу о феномене культурной модерации ' БЕЛОРУССКИЙ СБОРНИК НА СТАРОНКАХ КАМУНIКАТУ' БЕЛОРУССКИЙ СБОРНИК N* 3 БЕЛАРУСКАЯ IНТЭРНЭТ- БIБЛIЯТЭКА КАМУНИКАТ
   34. Уладзiмiр Свяжынскi, Мiхаiл Спiрыдонаў 'Успамiны' Еўлашоўскага па-лiтоўску* БЕЛАРУСКАЯ IНТЭРНЭТ- БIБЛIЯТЭКА БЕЛАРУСКI ГIСТАРЫЧНЫ АГЛЯД НА СТАРОНКАХ КАМУНIКАТУ БЕЛАРУСКI ГIСТАРЫЧНЫ АГЛЯД, Том 5 Сшытак 1 (8) Чэрвень 1998 http://kamunikat.fontel.net/
   35. Miłosz, Cz. Historia literatury polskiej. Warszawa, 1996. S. 113-120.
   36. "Парижские лекции о славянских языках Российской империи", А.Мицкевич, Собр.соч. Т. 1-5.- М., 1948-1954, Т.4, стр.325
   37. Беларусь неизвестная (краткий экскурс: история, география, культура) Евлашовский Федор Михайлович http://lupa.by/znamenitosti/evlashovskiy-fedor-mihaylovich.html
   38. Лицкевич Олег Ян Казимир Пашкевич, Полска квитнет лациною 1621* http://www.stihi.ru/
   39. БРЕСТЧИНА 'Спiс знакамiтых асоб Брэстчыны' http://www.brestobl.com/hist/ludi/lys.html
   40. Гiсторыя Беларусi IX-XVIII стагоддзяў. Першакрынiцы. Анджей Новицкий. ПЯТЬ СООБЩЕНИЙ О ЛЫЩИНСКОМ ИЗ ПАРИЖСКОЙ "ГАЗЕТТ" 1689 ГОДА : Памятники философской мысли Белоруссии XVII - первой половины XVIII в. Мн., 1991. С. 186-188.
   41. Кулагiн А.М. Каталiцкiя храмы на Беларусi, Энцыклапедычны даведнiк Мiнск, 'Беларуская Энцыклапедыя', 2000
   42. Эпоха белорусского барокко http://www.superinf.ru/
   43. ООН в Беларуси > О Беларуси > Культура www.un.org В реестр ЮНЕСКО "Память мира" внесены новые памятники документального наследия из России, Беларуси и Украины http://www.interfax.by/news/world/7771
   44. Киевская митрополия http://drevo-info.ru/
   45. Готическая планировка Беларуси http://www.architektura-belarusi.ru/
   46. Ренессансные черты в Беларуси http://www.architektura-belarusi.ru/
   47. Несвиж - Дворцово-замковый комплекс Радзивиллов http://www.niasvizh.by/ru/history/radziwill-castle/
   48. Татьяна Галуза, 'Беларуская реформация и протестантская хоровая культура XVI века' 'Христианская культура ?8, 2007' http://ru.wikipedia.org/wiki
   49. Дубницкая хроника XV в. (Chronicon Dubnicense, oszK, Cod. Lat. Med. Aevi 165), л. 79
   50. Археографическiй сборнiкъ документов относящихся къ Исторiи Сѣверозападной Руси издаваемый при управленiи Виленскаго учебнаго .Томъ 3. Вильна. Печатня Губернскаго Правленiя. 1867. http://sources.ruzhany.info/044.html
   51. Александр Варыкиш. 'Некоронованный король Беларуси', Реформация в Беларуси http://www.belreform.org/ru/radz.php
   52. Анатоль Грыцкевiч, Дзейнасьць Вiленскага сыноду рэфармацкiх грамада? у Вялiкiм Княстве Лiто?скiм http://belreform.org/ru/hryc3.php
   53. Станислав Акинчыц, Беларуская Реформация http://www.belreform.org/ru/zal_vek.php
   54. Прокопчук Артур Андреевич Жёны земли Беларусь, часть I http://samlib.ru/p/prokopchuk_artur_andreewich/msworddoc-11.shtml
   55. Лев Гунин Радзивиллы - история рода http://www.balandin.net/Gunin/Bobruisk/CHAPTER_4/radziwilly.pochodzenie.htm
   56. Лев Гунин Бобруйск, гл.4, Сапеги: магнаты ВКЛ, ч.2 http://www.balandin.net/Gunin/Bobruisk/CHAPTER_4/sapiehi02.htm
   57. Ключевский В.О. КУРС РУССКОЙ ИСТОРИИ, Лекция 45-ая. ()
   58. Баженова Ольга Дмитриевна, Радзивилловский Несвиж Lib_ru-Современная литература shtml.mht
   59. Беларусь неизвестная (краткий экскурс: история, география, культура) Николай Кристоф Радзивилл 'Сиротка' http://lupa.by/znamenitosti/nikolay-kristof-radzivill-sirotka.html
   60. Мирский замок http://ru.wikipedia.org/wiki/
   61. Адам Мальдис. Полiэтнiчны характар культуры Вялiкага Княства Лiто?скага ? XVI стагодзьдзi // Лiтаратура i мастацтва. - Мн., 1995. - В. 19 мая.
   62. Подокшин С. А. Философско-этические опыты Беняша Будного // АН БССР, Ин-т философии и права Идеи гуманизма в общественно-политической и философской мысли Белоруссии. - Мн.: Наука и техника, 1977.
   63. М.В.Дмитриев. Православие и Реформация. Москва. Изд-во моск.ун-та, 1990. См. также Дмитриев М.В. - Православие и реформация. Реформационные движения в восточнославянских землях Речи Посполитой во второй половине XVI в.
  http://www.razym.ru/chelob/religiya/216815-dmitriev-mv-pravoslavie-i-reformaciya-reformacionnye-dvizheniya-v-vostochnoslavyanskih-zemlyah-rechi-pospolitoy-vo-vtoroy-polovine-xvi-v.html
   64. Резная деревянная икона Пинского князя. Василий Пуцко. http://brama.brestregion.com/nomer23/artic14.shtml
   65. Пазднякоў В. Ананiя // Вялiкае княства Лiтоўскае: Энцыклапедыя ў двух тамах. Т. 1, Мiнск, 2005. С. 226,
   66. Вернадский Г. Россия в средние века. Электронная библиотека истории России http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/ver_sred/07.php
   67. Лев Гунин, Астафий (Евстафий, Остафий, или Остафей) Богданович Волович Великое княжество литовское, князьhttp://www.balandin.net/Gunin/Bobruisk/CHAPTER_4/wolowycz_ostafji.htm
   68. Люблинская уния http://vkurse.ru/article/6454639/
   см.также http://vklby.com/index.php/lichnosti/11-lichnosti/123-yr
   69. ВОЛКОВ В.А. ВОЙНЫ И ВОЙСКА МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА (конец XV- первая половина XVII вв.) 2. РУССКО-ЛИТОВСКИЙ ПОГРАНИЧНЫЙ КОНФЛИКТ КОНЦА XV в. 'ХИТРАЯ ВОЙНА' 1492-1494 ГГ. http://militera.lib.ru/h/0/pdf/volkov_va01.pdf
   70. Д.Н. Александров, Д.М. Володихин, Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII-XVI веках Отв. Ред. академик В.Л. Янин Москва,1994
   71. МСТИСЛАВСКИЕ УКРЕПЛЕНИЯ http://library.by/portalus/modules/belarus/readme.php?subaction=showfull&id=1289552377&archive=&start_from=&ucat=8&
   72. Фёдор Степун, Россия между Европой и Азией, Русский архипелаг http://www.archipelag.ru/authors/stepun/?library=1256
   73. АЛЕКСАНДР ГВАНЬИНИ ОПИСАНИЕ МОСКОВИИ, Восточная литература , Средневековые исторические источники Востока и Запада http://www.vostlit.info/Texts/rus5/Gwagnini/pred.phtml?id=306
   74. Шабульдо Ф. М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. Киев: Наукова думка, 1987
   75. Митрополит Киевский и всея Руси. https://ru.wikipedia.org/wiki
  там же - Iгор (Iсiченко), архiєпископ. Iсторiя Христової Церкви в Українi. - Б. м.: Видавництво "Акта", 2008. − С. 305.
   76. Никоновская летопись http://vladu.org/publ/starye_knigi/istorija/polnoe_sobranie_russkikh_letopisej_psrl_v_43_tomakh/17-1-0-1
   77. Александр Широкорад Русь и Литва. Научно-популярное издание. Тайны земли Русской. М: Вече,2008
   78. Довнар-Запольский М.В. История Беларуси ЗЕМСКАЯ РЕФОРМА И ПОСЛЕДУЮЩЕЕ РАЗВИТИЕ КОНСТИТУЦИИ § 11. Право конфедераций и рокоша http://www.manarchija.org/dz7
   79. Л. Левшун. 'литвины' в этнокультурном самосознании белорусов. Свидетельства письменных источников XIV-XVII веков. http://zapadrus.su/zaprus/istbl/98-lr-xiv-xvii.html
   80. Пратасевiч Валер'ян. Энцыклапедыя гiсторыi Беларусi у 6 т.-Т.5. - Мн.1990 -с.567
   81. Лiтаратура ХI-ХVI стагоддзяў (залатая калекцыя беларускай лiтаратуры) Мiнск, 'Мастацкая лiтаратура' 2012
   82. Философская мысль Беларуси http://www.filo-lecture.ru/index.html
   83. Униатская церковь на Беларуси http://www.zavtrasessiya.com/index.pl?act=PRODUCT&id=342
   84. А.Киштымов, УНИАТСТВО И БЕЛОРУССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ: ОТ КАСТУСЯ КАЛИНОВСКОГО ДО НАШИХ ДНЕЙ, Iнфармацыйна-аналiтычны бюлетэнь, 2002, N2(13).
   85. Pawet: Смотрицкий Мелетий, автор Морозова С.В. http://www.pawet.net/library/history/bel_history/marozava/
   86. В.Орлов, Г.Саганович 'Десять веков беларуской истории, 862-1918, События. Даты. Иллюстрации', Главы - 'Берестейская церковная уния', 'Убийство униатского архиепископа Иосафата Кунцевича'. Вильня, 'Наша будучыня', 2001
   87. Вадим ГИГИН, Грамадства, 'Беларуский русский язык'
   http://beldumka.belta.by/isfiles/000167_959339.pdf
   88. Фрагмент из инструкции короля Польши и великого князя Литовского Сигизмунда II Августа своему послу Альберту Кричке при папе Юлии III о сожжении в Москве книг "Библии", изданных на русском языке, 1552 г. // Сборник документов о жизни и деятельности Ф. Скорины || По изд.: Франциск Скорина и его время. Энциклопедический справочник. Мн., 1990. С. 584-603. - Эл. версия: 2002. HTML, архив RAR: 55 kb. http://starbel.narod.ru/skar_zhycc.rar
   89. Юлия Чернявская, "Пять парадоксов национального самосознания белорусов". http://index.org.ru/journal/15/15-chern.html.
   90. ПАМЯЦЬ, Мiнск у 4 кнiгах, Кнiга 1-я, 'Лексiкон...' П.Бярынды, с.306; Мiнск БЕЛТА 2001
   91. АНТОЛОГИЯ педагогической мысли БССР, Лаврентий Зизаний (Тустановский), стр. 101, Москва, 'Педагогика', 1986
   92. В.Орлов, Г.Саганович - 'Десять веков беларуской истории, 862-1918, События. Даты. Иллюстрации', Глава - 'Церковный собор в Полоцке...' стр.186. Вильня, 'Наша будучыня', 2001
   93. А. И. Герцен. Секущее православие. Собр. сочинений в 30 томах. Т.13. Стр. 364-365. Гродненская история (Симашко, Филарет), там же, Стр. 390-391.
   94. Л. Н. Гумилёв От Руси до России, Глава III. Воссоединение http://gumilev.narod.ru/index.html.
   95. В.Орлов, Г.Саганович - 'Десять веков беларуской истории, 862-1918, События. Даты. Иллюстрации', Вильня "Наша будучыня" 2001, Глава - 'Андрусовское перемирие', стр.143
   96. Белорусы Москвы ХVII век. Издательская программа Правительства Москвы. Минск, Беларуская Энциклапедыя iмя Петруся Броўкi, 2013
   97. Аллепский П. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию. Чтения ОИДР. М.1898. Кн.4, С. 89-90
   98. Виктор Евмененко. Беларуская городская культура как среда формирования беларуской нации. Iнстытут беларускай гiсторыi i культуры. Доклад на Междисциплинарной научно-практической конференции, посвященной рассмотрению проблем современной беларуской идеологии, 3.11. 2012, Минск. http://inbelhist.org/?p=2600
   99. Соловьев С. История России с древнейших времен. Соч. в 18 кн. Кн.5.М.1990. С.607-610.
   100. Анатоль Цiтоў, 'Краiна майстроў, рамесные цэхi Беларусi: 16 - канец 18 ст. Мiнск, 'Беларуская энцыклапедыя iмя Петруся Броўкi', 2013
   101. Вадим ГИГИН, Грамадства 68, 'Беларуский русский язык' http://beldumka.belta.by/isfiles/000167_959339.pdf
   102. Панченко А.М. История русской литературы Х-ХVII вв. М.,1980, стр.436.
   103. Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе / Д.С. Лихачев // XVII век в мировом литературном развитии. - Москва, 1969, стр. 308, 321,324
   104. Документы о Франциске Скорине. История Беларуси IX-XVIII веков. Первоисточники http://starbel.narod.ru/skar_zhycc.rar
   105. Ключевский В.О. Курс русской истории, часть III, Лекция LIII, стр.259, соч. в 9 томах, Москва "Мысль" 1988, стр.259.
   106. Пыпин А. Последние времена Московской России. Вестник Европы. Т.5.СПб.1894. Кн.9-10. Стр.747.
   107. Панченко, А.М. Московское барокко. http://www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?PageContentI D=155&tabid=2344
   108. Панченко, А.М. Русская стихотворная культура XVII века / А.М. Панченко. - М., 1973.
   109. Коршунаў А.Ф. Успамiны Яна Цадроўскага. Беларуская лiтаратура. Вып.5. Мн.1977.С.154-167 (Гiсторыя Беларусi IX-XVIII стагоддзяў. Першакрынiцы). http://starbel.narod.ru/
   110. Довнар-Запольский М.В. История Белоруссии Земская реформа и последующее развитие конституции http://sbiblio.com/biblio/archive/dovnar_ist/03.aspx
   111. Sebastian Adamkiewicz http://histmag.org/Radziwillowie-ksiazeta-z-cesarza-laski-7409
   112. Великое княжество Литовское, Русское и Жамойтское, Януш Радзивилл http://vklby.com/index.php/lichnosti/11-lichnosti/123-yr].
   113. Василий Пуцко "Резная деревянная икона пинского князя" http://brama.brestregion.com/nomer23/artic14.shtml
   114. фото из сайта Мирский замок http://www.photosight.ru/photos/3205168/
   115. Кейданская уния http://vklby.com/index.php/diplomatiya/17-diplomatiya/283-kejdanskaya-uniya
   116. Алесь Кравцевич "Оршанская битва 1514 года: 10 фактов http://news.tut.by/culture/414482.html
  117. WWW.MOGILEV.BY ' История Могилева ' Могилев. XVIII век. Столетие катаклизмов и утери былого величия.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"