Каждый день в лесу подобен предыдущему. Утром холодно и зябко, вдоль земли стелется вязкий туман, люди согреваются в домах, прижимаясь друг к другу, а те, кого ночь застала вне дома, греются у костров. Затем Великий Змей открывает свой единственный глаз, земля и вода согреваются и люди отбрасывают одежду. Незадолго до полудня Великому Змею приходит время вступить в ежедневный поединок с Черным Попугаем. Тогда в небесах гремит гром, свет меркнет и в лесу наступает тревожная тишина. Все знают, что исход поединка предрешен, что Черный Попугай будет повержен, как уже было много-много раз, но, все равно, души и сердца всего живого наполняются тревогой. Но она длится недолго, гром небесной битвы смолкает и на лес проливается кровь Черного Попугая, которая, как известно любому ребенку, есть чистая вода. Черные крылья Попугая складываются и открывают небо светлому взгляду Змея, а сам Попугай отправляется лечить раны, чтобы назавтра еще раз повторить невозможную попытку изменить порядок вещей, установленный Предвечным Ягуаром, сотворившим лес из собственного навоза, оплодотворенного Мыслью Творения.
Остаток дня, до самого вечера, в лесу тепло и влажно. К исходу дня жара становится почти нестерпимой, но тогда Великий Змей смеживает свой единственный глаз и на лес нисходит тьма, приносящая холод и сырость. Горе той матери, чей ребенок заиграется в лесу и не придет вовремя к теплу очага. Лесные духи выходят с наступлением темноты из тайных укрывищ, проникают в носы и рты маленьких детей и вдувают в них сопли и телесный жар, уносящие больше детских жизней, чем кайманы и гадюки, вместе взятые.
А потом приходит положенное время, Змей просыпается и его ослепительный взгляд прогоняет тьму и великий круг бытия начинается заново. Так было, так есть и так будет каждый день до тех пор, пока однажды Черный Попугай не одолеет Великого Змея, совершив обманный прыжок, подлый и недостойный охотника, и тогда из Великого Дупла выйдет во тьму Стремительный Ленивец... но это совсем другая история, которую незачем пересказывать, тем более, что она и так всем известна.
Небесный Гром ударил не вовремя. Дождь давно прошел, взгляд Змея падал на лес и ничто не замутняло его лучистого сияния. И грянул гром.
Красный и Зеленый Ягуар поднял голову и посмотрел в направлении звука. Гром ударил один раз и затих, лишь едва слышные отголоски доносились со стороны, откуда течет вода. Будь Красный и Зеленый Ягуар в возрасте детства, ему бы обязательно втемяшилась в голову какая-то блажь наподобие того, что Черный Попугай совершил-таки свой обманный прыжок в неурочное время и вот-вот начнется Великая Битва...
Красный и Зеленый Ягуар покачал головой, отгоняя нелепые мысли. Он давно уже не ребенок, он давно достиг возраста зрелости и вот-вот достигнет возраста старости. Руки Красного и Зеленого Ягуара заметно ослабли с тех пор, как много, но не очень много дней назад неизвестный, но, без сомнения, злой дух разгневался на неудачное камлание и наградил шамана изнуряющей лихорадкой, которая, однако, вскоре прошла без следа, за что спасибо Предку Ягуару. Да, руки Красного и Зеленого Ягуара слабы, а взгляд недостаточно четок, однако детородный жезл по-прежнему крепок в должное время, а ум крепок всегда. Красный и Зеленый Ягуар мудр, он помнит, как очень давно, когда он только вступал в возраст зрелости, Белый и Синий Ягуар, ныне покойный, рассказывал, что нечто подобное слышал Желтый и Коричневый Ягуар в дни своей молодости, когда он еще звался... как же он звался-то...
Красный и Зеленый Ягуар снова покачал головой. Старость подкрадывается незаметно. Все чаще мысли шамана перестают быть четкими и прямыми, как путь копья, и становятся извилистыми и запутанными, как путь воды. Так приходит возраст старости.
Сидящая Муха, старшая жена Красного и Зеленого Ягуара, приблизилась и склонилась в почтительном внимании. Красный и Зеленый Ягуар немного помолчал, глядя в лес, а затем, точно уловив момент, когда дальнейшее промедление станет неуважением к старой подруге, ныне сгорбленной и сморщенной, как печеный батат, с маленькими и отвислыми мешочками грудей... Опять путь мысли старчески извивается, Черный Попугай бы...
Красный и Зеленый Ягуар испуганно вздрогнул, сообразив, что едва не призвал проклятие на... А на кого он, собственно, его едва не призвал? Неважно, такие проклятия нельзя призывать ни на кого и ни при каких обстоятельствах, это запрещено даже простому охотнику, а что уж говорить о шамане? В устах шамана любое слово наделяется особой силой и...
Сидящая Муха тихо кашлянула, оборвав ход мыслей супруга. Красный и Зеленый Ягуар поднял взгляд и спросил:
- Зачем ты пришла, хранительница моего очага? Ты принесла важные новости?
- Ты прав, мудрейший, - ответила Сидящая Муха. - Гром прогремел в неурочное время. Женщины беспокоятся.
- Женщины всегда беспокоятся, - проворчал Красный и Зеленый Ягуар.
- Охотники тоже беспокоятся, - добавила Сидящая Муха. - Летящий Зимородок хочет идти с братьями в ту сторону и смотреть место грома своими глазами.
- А что говорит Маленький Большой Кайман?
- Маленький Большой Кайман говорит, что нужно послушать мудрейшего.
Мудрейший закрыл глаза и глубокомысленно кивнул.
- Пусть идут, - сказал он. - Я не буду камлать. Нет нужды. Пусть они не удивятся, когда не увидят ничего примечательного. Предвечные силы редко оставляют видимые следы.
Сидящая Муха поклонилась и ушла, Красный и Зеленый Ягуар проводил ее взглядом. Время, время... что же ты делаешь с людьми? Самый могучий охотник и самая прелестная девушка высыхают с течением дней и становятся подобны старому кусту остролистого кустарника. Руки и ноги как ветки, ребра можно пересчитать не ощупывая... А ведь какая красавица была много дней назад...
Красный и Зеленый Ягуар углубился в воспоминания о давно минувших днях. Тут мы его и оставим ибо нехорошо подглядывать в чужие воспоминания, а особенно нехорошо это делать, если в чужих воспоминаниях нет ничего интересного.
2.
Братья решили идти к месту грома три дня. Во-первых, потому, что три - священное число. Три предвечные силы, три стороны света, три возраста у мужчины (у женщины, правда, четыре), три вида съедобных корнеплодов... Во-вторых, охотник может нести с собой припасы только на три дня туда и три дня обратно. Если уходить дальше, по пути придется охотиться и собирать плоды, а тогда путь грозит затянуться надолго. Сколько раз бывало, задержался охотник в лесу, возвращается, а ему говорят - шаман загибал палец каждое утро и уже загнул все свои пальцы, а значит, ты теперь уже не охотник, а тот, кто похож на злого духа, похожего на охотника. А это очень плохо - твои жены, дети и имущество уже поделены и у тебя ничего нет, кроме тела и души, да и то еще надо пройти ритуал распознавания истины и лишь тогда твои тело и душа будут признаны истинно твоими. А если у шамана к тебе личные счеты, лучше вообще не возвращаться в деревню, все равно обряд не пройдешь. Впрочем, если ты разгневал шамана, в деревню по любому лучше не возвращаться.
И, наконец, третья причина. Если долго идти в сторону, откуда течет вода, на четвертый день пути ты попадешь на землю Кайманов. И не дай тебе Великий Змей встретить чужих охотников на их земле - обратно точно уже не вернешься. Закон леса нерушим - есть земля и есть лес и есть проведенные от века границы, которые дозволено нарушать только в особых случаях и с должными ритуалами, а ежели нарушил границу невзначай, по собственному скудоумию, не взыщи, когда с твоей головы срежут кожу вместе с волосами или отделят всю голову целиком и установят на кол, отпугивать злых духов. В лесу много племен и у каждого племени свой обычай, но нет среди них обычая, милостивого к нарушителям установленного порядка.
Итак, у охотников были три причины ограничить свой путь тремя днями. Три - священное число и потому если у какого-то решения есть три причины, то решение, скорее всего, правильное. Правда, шаман племени, Красный и Зеленый Ягуар, по словам Сидящей Мухи, высказал сомнение в успехе похода, но это еще не повод отказываться от затеи. Все неизведанное должно быть рассмотрено и изучено, таков порядок, заповеданный Предком Ягуаром.
Они шли через лес - Летящий Зимородок, Голый Кабанчик и Трехрогий Жук. Три брата, три могучих охотника, гордость племени. Если бы пришлось говорить честно, положив обе руки на пупок, Летящий Зимородок не назвал бы Трехрогого Жука могучим охотником, потому что младшему брату еще предстоит набраться должного опыта, без которого сила и ловкость мало что значат. Но когда Летящий Зимородок говорил обычным образом, не кладя руки на пупок, он никогда не подвергал сомнению храбрость, выносливость и иные достойные качества младшего брата. Каждый дурак знает, что охотника, недавно вошедшего в возраст зрелости, следует хвалить при каждом удобном случае и тогда его сердце наливается храбростью и он проявляет все лучшее, что дано ему предками. А если охотника ругать, он становится грустным и рассеянным, у него все валится из рук и со временем он становится добычей злых духов, которые обязательно подсунут ему на пути либо незаметную ямку, в которой ломается самая крепкая нога, либо лежбище гадюки, коварно прикрытое сверху широкими листьями, либо просто бродячее облачко невидимой заразы, от которой тело становится горячим и трясется. Летящий Зимородок никогда не желал младшему брату плохого и всегда хвалил его, когда выдавался подходящий случай.
Летящий Зимородок шел первым, Трехрогий Жук - вторым, Голый Кабанчик - третьим. Они шли не след в след, а как придется, но не разговаривали. Когда ты в походе, говорить можно только по делу, лесные духи не любят пустопорожней болтовни, пристойной полногрудым девицам, но не крепконогим воинам.
Летящий Зимородок вспомнил об оставленном доме и его сердце наполнилось нежностью. Редко кому из охотников доводится завести вторую жену до того, как волосы первой тронет седина. И уж совсем редко выходит так, что старшая жена любит младшую и младшая любит старшую едва ли не сильнее, чем обе они любят почтенного супруга, добытчика и защитника, надежду и опору. Все говорят, что духи даровали Летящему Зимородку столько счастья, сколько обычно даруют двум, а то и трем охотникам, вместе взятым. Никто в племени не сомневается, что когда придет время, Летящий Зимородок примет имя Маленький Большой Зимородок и встанет во главе племени. Ибо нет никого в племени, кто мог бы сравниться с Летящим Зимородком в удачливости, храбрости и выносливости, да и в силе и уме с ним могут сравниться немногие.
И с братьями Летящему Зимородку повезло. Про Трехрогого Жука еще мало что можно сказать, слишком мал он возрастом, а вот Голый Кабанчик уже успел прославиться великой силой рук, которая хоть и не является важнейшим качеством воина, но и не пропадает без нужды, ежели распоряжаться ей с толком. У Голого Кабанчика самый большой топор и самый тугой лук во всем племени, несколько раз Летящий Зимородок просил разрешения брата поупражняться с его луком и Летящему Зимородку удавалось согнуть тугое дерево, но о том, чтобы направить стрелу в цель, не могло быть и речи.
Старики говорят, что в большой силе нет большого толку. В самом деле, говорят они, чем лучше тугой лук обычного? Дальше стреляет? А часто ли охотнику приходится стрелять дальше, чем на тридцать шагов? Очень редко, потому что в лесу мало мест, где стрела способна пролететь дальше. И что хорошего в том, чтобы носить топор вдвое тяжелее обычного? Да, таким топором дерево срубается быстрее, но когда рубишь дерево, больше всего времени уходит на то, чтобы уговорить лесных духов не мстить за причиненный лесу ущерб. Собственно срубить дерево - ерунда, повозился полдня и готово, а вот с духами говорить...
Так и шли они - будущий вождь Летящий Зимородок, сильнейший муж племени Голый Кабанчик и юный Трехрогий Жук. Каждый из них нес копье, лук, немного стрел, маленький топорик (Голый Кабанчик не брал свой знаменитый большой топор в дальние переходы, чтобы не уставать сильнее, чем положено) и в травяном заплечном мешке шестидневный запас особой пищи для дальних походов. Первый день прошел без приключений, ночь тоже прошла без приключений, и таким же был второй день и вторая ночь. И утром третьего дня тоже не случилось ничего, достойного внимания.
А потом поднялся с тайного насеста Черный Попугай, потому что пришло время сражаться с Великим Змеем. Летящий Зимородок заранее заприметил подходящее дерево с коротким и толстым стволом, густыми ветвями, немногими лианами и без осиных гнезд в дуплах. Братья уселись под деревом, привалившись спинами к стволу и глядя на три стороны света, а наверху в небе ярились предвечные силы, грохотало и сверкало, а затем с неба полилась вода.
Как обычно бывает в конце небесного поединка, пересыхающие ручейки, что протекают в каждой низине, наполнились и потекли путем воды с веселым журчанием, празднуя очередную победу сил света над силами тьмы. Вот только вода была необычная.
Первым это заметил Трехрогий Жук.
- Посмотрите, братья, - сказал он. - Вода в ручье густа, как пчелиный мед, и зелена, как на болоте, в месте, где на воду падает солнечный свет.
Летящий Зимородок присмотрелся и убедился, что вода, действительно, не прозрачна, как в жилах Черного Попугая, а зелена, как на болоте, в месте, где на воду падает солнечный свет. И да, она густа, не как пчелиный мед, конечно, младший брат преувеличил, но все же она гуще, чем должна быть вода, упавшая с неба.
- Наверное, эта вода притекла из болота, на которое падает солнечный свет, - предположил Голый Кабанчик.
Летящий Зимородок отрицательно покачал головой. Голый Кабанчик силен и могуч, но его ум недостаточно остер для великого охотника. Никогда Голому Кабанчику не стать великим охотником и, уж тем более, не стать вторым в племени после шамана.
- Ты ошибаешься, брат, - сказал Летящий Зимородок. - Эта вода притекла не из болота и тому есть три причины. Во-первых, болото всегда бывает внизу и никогда не бывает наверху. Во-вторых, болотная вода всегда жидкая и никогда не густая, она просто пропитана взвесью зеленой пыли, которая придает ей такой цвет. А в-третьих, много-много, но не очень много дней назад я ходил в эти края и помню, что здесь нет болота, а есть большая роща высоких деревьев с желтой смолой и несъедобными плодами.
Летящий Зимородок не стал напоминать брату, что тот тоже участвовал в этом походе и потому должен помнить, что там, откуда притекла вода, нет никакого болота. Все знают, что память Голого Кабанчика коротка, почти как у женщины в возрасте юности, но незачем лишний раз указывать охотнику на недостатки, ниспосланные ему предками. Охотники, а тем более братья, должны любить друг друга и не должны ссориться.
- Мы пойдем туда, откуда притекла вода, - сказал Трехрогий Жук. - Мы увидим, как она приобрела такой цвет и такую густоту, а потом расскажем охотникам племени о том, какое диво мы встретили в дальнем лесу в трех днях пути в сторону Земли Кайманов.
Закончив свою речь, Трехрогий Жук заглянул в глаза старшего брата, ожидая подтверждения.
Летящий Зимородок кивнул.
- Ты произнес мудрые слова, младший брат, - сказал Летящий Зимородок. - Ты растешь и мудреешь день ото дня. Я расскажу нашей матери, что твой ум ни в чем не уступает твоей храбрости.
Трехрогий Жук польщенно опустил взгляд и ничего не сказал в ответ.
- Пойдемте, братья, - сказал Летящий Зимородок. - Кровь Черного Попугая уже пролилась, небесный гром отгремел. Нет больше нужды прятаться от текущей крови под деревом. Пойдемте и узнаем, откуда течет эта вода.
С этими словами Летящий Зимородок поднялся на ноги, поправил лук и топорик, поудобнее перехватил копье и зашагал охотничьим шагом в сторону, откуда течет вода. Братья последовали за ним: вначале Трехрогий Жук, а затем и Голый Кабанчик. Все как предписано законом, словом предков и словом старшего.
Вскоре Трехрогий Жук сошел с тропы, ступил в странную воду и зашагал прямо по ней. Летящий Зимородок заметил это краем глаза, но не повернул головы и ничего не сказал. А Голый Кабанчик сказал:
- Брат, ты зря идешь по воде и тому есть три причины. Во-первых, ты быстрее устанешь. Во-вторых, ты сильно шумишь, а лесные духи этого не любят. А в-третьих...
Голый Кабанчик надолго задумался, потому что не мог подобрать третью причину. Летящий Зимородок украдкой вздохнул - брат никак не отучится придавать словам священную форму в тех случаях, когда это не требуется.
Однако пора прийти на помощь брату, позор словесной неудачи невелик, но это все-таки позор.
- В-третьих, эта вода может быть опасна, - сказал Летящий Зимородок.
- Я не вижу никакой опасности в этой воде, - заявил Трехрогий Жук. - Она приятно холодит ноги и чуть-чуть щекотит, как щекотит кожу сильно разведенный сок большого бледно-зеленого червя с большим количеством ножек.
Произнеся эти слова, Трехрогий Жук задумался и сбился с шага. Очевидно, вспомнил, для чего охотники используют сок большого бледно-зеленого червя с большим количеством ножек.
- Выйди из воды, - потребовал Летящий Зимородок.
И, видя, что младший брат не намерен послушаться, добавил:
- Я говорю как старший.
Трехрогий Жук мгновенным прыжком выбрался из лужи на мокрую траву. Прыжок был подчеркнуто быстрым, этим прыжком он говорил как бы старшему брату, что он, конечно, повинуется приказам старшего, не рассуждая, как заповедано законом духов и предков, но в данном конкретном случае приказ излишен.
Летящий Зимородок, однако, не считал свой приказ излишним. Несколько мгновений назад он почувствовал неясное тянущее чувство рядом с желудком, то самое чувство, посредством которого добрые лесные духи предупреждают охотников об опасности, когда глаза охотника еще не видят никакой опасности.
- Я говорю как старший отныне и далее, - негромко произнес Летящий Зимородок.
Братья ничего не ответили словами, однако взяли копья на изготовку.
- Лесные духи послали мне томление, - сообщил Летящий Зимородок. - Мы будем осторожны.
- Мы будем осторожны, - откликнулись братья в один голос.
Они шли вперед столько времени, сколько нужно, чтобы развести костер в умеренно мокрой траве, пользуясь не огненными камнями, а только палочками и сухой лианой. А когда указанное время прошло, Летящий Зимородок поднял руку, приказывая остановиться.
Лес впереди был неправильным. Трава пожухла, кустарники сбросили листья, как после большого пожара, и только деревья ничем не отличались от обычных лесных деревьев. Нет, они тоже отличались, здесь было намного меньше лиан, чем везде. Трава росла не сплошным ковром, как везде, а отдельными клочками, и между клочками было видно, что почва перестала быть желтой или красной, как заповедано почве от начала времен, а приобрела зеленоватый оттенок. Это было неправильно.
- Мы будем осторожны, - повторил Летящий Зимородок. - Очень-очень осторожны. Голый Кабанчик, воткни копье в землю и возьми свой прославленный лук. Впереди я вижу большую прогалину, мы пойдем в ту сторону и увидим, что там есть.
Голый Кабанчик воткнул копье в землю и взял в руки свой прославленный лук. Положил на тетиву стрелу без наконечника, пропитанную ядом большого бледно-зеленого червя с большим количеством ножек, однако сгибать лук не стал. Это еще успеется, незачем тратить силы заранее, когда еще непонятно, придется ли стрелять и, вообще, ждет ли впереди что-нибудь примечательное. Лесные духи послали знамение, но не всегда посланное знамение правдиво. Сколько раз бывало, что охотник воспринимает знамение, начинает идти осторожно и знамение теряет силу, потому что опасность, крадущаяся впереди, перестает быть опасностью.
Братья шли треугольником - впереди Летящий Зимородок с копьем наперевес, сзади-справа Трехрогий Жук с копьем на отлете и сзади-слева - Голый Кабанчик с луком, нацеленным вперед-влево. Они шли по прогалине и идти было легко - не было нужды смахивать топориком лианы, мешающие пройти.
А потом Летящий Зимородок остановился и братья остановились сзади него.
- Это место совсем неправильно, - сказал Голый Кабанчик.
Да, это место было совсем неправильным. В трех шагах впереди Летящего Зимородка пролегала граница, за которой лес менялся. Травы не было совсем, зеленоватая почва вместо травы была покрыта губчатым водянистым мхом. Немногочисленные кусты сбросили листья, а их ветки тоже приобрели зеленый оттенок и были истончены, как будто неведомая зеленая гниль разъедала их, истончая до полного уничтожения. Стволы деревьев перестали быть белыми и стали тоже зелеными и нижние ветки тоже стали зелеными и утратили листья. Верхние ветки, однако, выглядели как обычно.
Если посмотреть чуть дальше, неправильность усугублялась. В конце прогалины зеленый мох разросся настолько, что если бы туда ступил охотник, его ноги стали бы укутаны им по щиколотку, а может, и по колено, с такого расстояния трудно рассмотреть точно. Поперек прогалины у дальнего конца лежало посреди мха короткое и толстое зеленое бревно, похожее на взрослого каймана. Около бревна мох рос гуще.
- Мы пойдем дальше? - спросил Голый Кабанчик.
Летящий Зимородок ответил не сразу, он размышлял. С одной стороны, заходить в неправильное место не хотелось, томление в животе становилось все сильнее с каждым мгновением. Духи не хотят, чтобы охотники шли дальше. Но, с другой стороны, возвращаться еще рано. Что скажет Летящий Зимородок Маленькому Большому Кайману, если повернет назад прямо сейчас? Чтобы от похода трех братьев была польза, сведения о неправильном месте в лесу должны быть исчерпывающими. Но лесные духи... что же они хотят сообщить...
- Дальше пойдет Трехрогий Жук, - сказал Летящий Зимородок. - Он дойдет вон до того бревна и остановится. А потом вернется назад и расскажет, что там увидел. Я возьму лук и мы будем на страже.
Трехрогий Жук выступил вперед. Он медленно шел по зеленой пустоши, останавливаясь на каждом шестом шаге и внимательно оглядывая окрестности. Однако ничего опасного не обнаруживалось и Трехрогий Жук шел вперед все быстрее, а оглядывался с каждым разом все менее тщательно. Он дошел до бревна и ничего с ним не случилось.
Поравнявшись с бревном, Трехрогий Жук осмотрелся втрое тщательнее обычного, наклонился, внимательно вгляделся в бревно и что-то так его поразило, что он отступил на два шага и выставил перед собой копье. Старшие братья, не сговариваясь, согнули луки, готовые поразить то, что напугало младшего брата. Летящий Зимородок запоздало отметил, что его стрела, пожалуй, не долетит, и надо было подойти поближе.
Трехрогий Жук тем временем оправился от испуга, осторожно, мелкими дробными шажками приблизился к бревну и потыкал в него копьем. Еще раз тщательно огляделся и заспешил назад, не забывая оглядываться на каждом третьем шаге.
Летящий Зимородок вдруг понял, что неправильности этого места не ограничиваются уже отмеченными вещами. Он вдруг заметил самую главную неправильность, настолько очевидную, что глаза и уши отказывались ее замечать, приготовившись выискивать в картине бытия едва заметные детали.
В лесу стояла абсолютная тишина. Не пели птицы, не жужжали комары и мухи, не порхали бабочки, не хлопотали в траве мыши и землеройки, не шуршали по веткам пауки-птицееды. Лес вымер, здесь не осталось ничего живого, кроме умирающих растений и непонятного зеленого мха. Как будто этот мох затапливает мир, убивая все на своем пути.
Летящий Зимородок отогнал от себя нелепую мысль. Мох - не огонь и не вода, он никуда не движется и ничего не затапливает, он просто растет, как растет всякое растение. Нечего его бояться.
Трехрогий Жук приблизился к старшим братьям и на обратном пути с ним ничего не случилось, если не считать того, что однажды он сделал неловкий шаг, поскользнулся и едва не упал.
- Это бревно - мертвый кайман, - доложил Трехрогий Жук. - Его никто не ест, ни черви, ни мухи, ни жуки, ни мыши, птицы. Только мох растет на мертвом мясе.
Летящий Зимородок думал долго, столько, сколько нужно, чтобы ощипать птицу средних размеров. Он даже присел на корточки, чтобы не уставать. Братья последовали его примеру.
- Мы пойдем дальше, - наконец сказал Летящий Зимородок. - Мы дойдем до мертвого каймана и посмотрим вперед.
- Там нет ничего, - сказал Трехрогий Жук. - Там только мох, а затем болото.
- Мы пойдем и посмотрим, - повторил Летящий Зимородок.
Он мог бы добавить, что не сомневается в словах младшего брата, а просто должен увидеть все сам, чтобы, держа отчет перед племенем, говорить не с чужих слов, а рассказывать лишь то, что видел своими глазами. Но Летящий Зимородок не стал ничего говорить, младший брат подумает и поймет невысказанное, не следует унижать его излишними объяснениями.
Братья дошли до мертвого каймана, Летящий Зимородок осмотрел его и увидел, что, действительно, мертвое тело не едят ни черви, ни мухи и вообще никакие трупоеды. Его ест только мох.
Дальше впереди местность понижалась и начиналось болото. Раньше болота здесь не было, прямо посреди зеленой жижи торчали стволы деревьев, когда-то белые, а теперь тоже зеленые. Кроны деревьев были изрядно прорежены и на болото падал свет. Как обычно в таких случаях, вода в болоте была ярко-зеленой, но оттенок у зелени был здесь не такой, как в других местах.
- Мы дойдем до края болота, - сказал Летящий Зимородок.
Они дошли, Летящий Зимородок даже зашел в болото на два шага. Зеленая вода обняла его ноги и их начало щекотать, как будто на них капнул сок большого бледно-зеленого червя с большим количеством ножек. Летящий Зимородок поспешно отступил назад. На его ногах не было больших царапин и ссадин, да и щекотка не обязательно свидетельствует о наличии в воде яда, но лучше все равно не рисковать лишний раз.
Болотная вода зашевелилась. Летящий Зимородок пригляделся и понял, что к берегу плывет какой-то водяной житель, не большой, но и не маленький. Братья отступили еще на шаг, Летящий Зимородок воткнул копье в топкую почву наконечником вверх и положил руку на кремневый нож, подвешенный к поясу. Краем глаза он отметил, что младшие братья схватились за топорики. Вряд ли приближающийся водяной житель окажется анакондой, мелковат он для этого, но принять боевой порядок для встречи с гигантской змеей все равно не помешает. В лесу не бывает излишних предосторожностей.
Вода расступилась и неведомое существо показало себя братьям. Это была не анаконда, а большая пиявка. Очень большая пиявка, длинная, чуть длиннее, чем разогнутый лук, и толстая, как женская рука, а в середине тела еще толще, как мужская рука.
Пиявка наполовину выбралась из воды и разлеглась на берегу, показывая себя братьям. Она как бы говорила: "Смотрите, охотники, какая я большая и красивая, любуйтесь мною!" Ничего красивого в ней, конечно же, не было, пиявка как пиявка, только очень большая.
Трехрогий Жук деликатно кашлянул и тихо сказал:
- Мы можем принести ее в деревню.
При звуке его голоса пиявка зашевелилась, вылезла на берег полностью и вытянулась в струнку вдоль береговой линии. Она лежала и слушала речи охотников.
Летящий Зимородок стал думать. Есть три причины принести пиявку в деревню. Во-первых, она может сгодиться в пищу или для какого-нибудь другого дела. Великий Змей редко создает тварей, не годных вообще ни для чего. Во-вторых, она придаст должный вес словам старшего охотника, когда он станет держать ответ перед советом племени. А в-третьих... что же в-третьих?
Трехрогий Жук снова тихо кашлянул. Летящий Зимородок принял решение.
- Хорошо, - сказал он. - Возьми ее. Но будь осторожен.
Трехрогий Жук прицепил топорик к поясу и осторожно подошел к пиявке. Она лежала неподвижно, не шевелясь, как будто ей нет никакого дела до того, что к ней приближается охотник. Она совсем не боится охотника и это плохо - тварь, пригодная в пищу, должна бояться охотника.
Трехрогий Жук наклонился и взял пиявку обеими руками - правой у головы, а левой у хвоста. Или наоборот - левой у головы, а правой у хвоста, у пиявок не всегда сразу разберешь, где голова, а где хвост. Нет, пожалуй, голова у правой руки, она же выползала из болота головой вперед.
Осторожно выпрямившись, Трехрогий Жук оторвал пиявку от земли и тогда она зашевелилась. Изогнувшись, она прижалась к груди Трехрогого Жука, осторожно высвободила хвост из его левой руки и обмоталась вокруг правой руки молодого охотника от плеча дол локтя. Летящий Зимородок и Голый Кабанчик вскинули ножи, готовясь атаковать опасную тварь, но она не проявляла враждебных намерений. Просто сидела на теле охотника, как змея сидит на ветке дерева.
- Она теплая, - сказал Трехрогий Жук.
Летящий Зимородок осторожно приблизился и прикоснулся рукой к пиявке. Да, теплая. Плавно отделил кольцо пиявкиного тела от руки брата... чистая кожа. Она не кусает всем телом, как делают некоторые черви, и не источает яд, она просто висит. Она не опасна.
- Мы отнесем ее в деревню, - сказал Летящий Зимородок. - Только надо убрать ее в мешок.
Однако пиявка не хотела убираться в мешок. Как ни пытались старшие братья развернуть упругие кольца, скользкий червь упрямо возвращался в прежнее положение.
- Я могу нести ее так, - сказал Трехрогий Жук.
- Всякую вещь следует нести в мешке, - возразил Голый Кабанчик. - Разве предки заповедали нам носить змей, пиявок и червей, намотав их на руку?
- Голый Кабанчик прав, - подтвердил Летящий Зимородок. - Мы ее снимем с тебя.
Они пробовали так и эдак, однако снять пиявку не удавалось. Казалось, она издевается над охотниками, то поддаваясь, то возвращаясь в прежнее положение. Это было глупо и неправильно. Летящий Зимородок начал нервничать.
- Надо произнести слова для пиявок, - предположил Трехрогий Жук.
Он тщетно пытался изгнать из своего голоса нотки испуга.
Голый Кабанчик скептически хмыкнул, чем заслужил недобрый взгляд старшего брата. Каждый охотник может сказать глупость, но нельзя упрекать его за это ни словами, ни иными звуками. Вот если охотник начнет упорствовать - тогда совсем другое дело.
- Я не знаю этих слов, - сказал Летящий Зимородок. - Может, ты их знаешь?
Трехрогий Жук помотал головой из стороны в сторону.
- Я тоже не знаю, - сказал Голый Кабанчик.
- Очень плохо, - сказал Летящий Зимородок. - Тогда мы пойдем другим путем.
С этими словами Летящий Зимородок отцепил от пояса прекрасный нож из черного камня, изготовленный давно-давно самим Ленивым Опоссумом, чьи дети давно вошли в возраст старости. Этот нож пережил своего творца, не сломавшись, это был прекрасный нож, один из лучших во всем племени.
- Слезь с него, - сказал Летящий Зимородок, обращаясь к пиявке. - Покинь тело охотника, твое место не там. Твое место вот в этом мешке.
Летящий Зимородок указал пиявке на ее место, но она не ответила ни звуком, ни жестом. Тогда Летящий Зимородок прикоснулся к теплой и шершавой коже пиявки лезвием ножа и чуть-чуть надавил. Пиявка нервно дернулась.
- Не нравится? - риторически спросил Голый Кабанчик.
Летящий Зимородок надавил сильнее и двинул режущей кромкой на себя. Кожа пиявки разошлась, показалось белое мясо, выступил желтоватый сок. Пиявка дернулась еще раз и в то же мгновение Трехрогий Жук содрогнулся в сильнейшей судороге, издал нечленораздельный стон и рухнул на землю без движения. На его губах выступила пена. Пиявка по-прежнему обвивала его руку.
Голый Кабанчик сделал движение рукой, как будто тянулся за копьем, но оно осталось далеко, Голый Кабанчик воткнул его в землю на самой границе неправильного места.
Летящий Зимородок склонился над недвижимым братом. Осторожно, чтобы не задеть пиявку, старший брат коснулся вены на шее младшего. Вена слабо пульсировала.
- Он жив, - сказал Летящий Зимородок. - Бери его за руки, мы унесем его из плохого места.
Вода зашумела, Летящий Зимородок бросил взгляд через плечо и увидел, что к берегу приближаются еще две пиявки.
- Быстрее, - сказал Летящий Зимородок.
Братья схватили Трехрогого Жука за руки и за ноги и потащили туда, где неправильный лес уступает место правильному. Копье Летящего Зимородка и замечательный большой лук Голого Кабанчика остались на берегу неправильного болота, но за ними можно вернуться потом. Самое главное сейчас - спасти жизнь охотнику, жизнь охотника неизмеримо ценнее любого оружия, даже самого лучшего.
Пиявки выползли на берег с неожиданной быстротой, одна из них прыгнула, надеясь ухватить Голого Кабанчика за пятку, но промахнулась. Братья перешли на бег. Хорошо, что здесь нет лиан, иначе им пришлось бы бросить брата и принимать бой, а принимать бой было страшно. Да, страшно, Летящий Зимородок был достаточно храбр, чтобы без боязни признаваться в собственном страхе.
Когда братья пробежали двадцать шагов, Летящий Зимородок оглянулся. На берегу болота было уже много пиявок, Летящий Зимородок мог их сосчитать, но не хотел, потому что не было времени. Пиявки стояли на хвостах, подняв головы, и смотрели на братьев.
Трехрогий Жук вдруг резко дернулся и ноги Летящего Зимородка пронзила болезненная судорога. Он споткнулся и едва не упал, ему пришлось отпустить ноги младшего брата, чтобы удержаться на ногах. Голый Кабанчик тоже споткнулся, но удержал руки Трехрого Жука.
Летящий Зимородок схватил недвижимого брата за лодыжку и тело Трехрого Жука снова содрогнулось, а Летящего Зимородка снова ударила судорога. Голый Кабанчик зашипел и сказал:
- Это пиявка бьет нас и его. Надо ее убить, иначе она убьет сначала нашего брата, а потом нас.
Летящий Зимородок выхватил нож и ударил пиявку. Из рваной раны брызнул желтый сок, пиявка дернулась и попыталась ударить Летящего Зимородка хвостом по руке, но охотник увернулся.
- Осторожно! - крикнул Голый Кабанчик.
Летящий Зимородок обернулся и увидел, что к ним приближаются две пиявки, те самые, что выползли на берег раньше других.
Голый Кабанчик снял с пояса топорик и встал в оборонительную стойку. Он должен справиться.
Летящий Зимородок снова ударил пиявку ножом. Удар был сильнее, чем в предыдущий раз, плечевая кость младшего брата ощутимо хрустнула. Не быть Трехрогому Жуку отныне славным охотником, а быть никчемным уродцем, если он вообще выживет.
Пиявка, обвивавшая руку Трехрогого Жука, зашевелилась, в несколько мгновений размотала свои кольца и прыгнула на Летящего Зимородка. Плохо прыгнула, немощные древесные гадюки и те прыгают дальше и быстрее. Летящий Зимородок мог легко увернуться от прыжка, но не стал. Он молниеносным движением выхватил топорик и встретил пиявку ударом по голове.
Будь на месте пиявки змея, валяться бы ей сейчас на земле с размозженным черепом. Но у пиявки нет черепа и потому она перенесла удар по голове гораздо лучше, чем перенесла бы змея. Пиявка не пострадала ничуть, она даже попыталась обмотаться головой вокруг топорища, но Летящий Зимородок стряхнул ее точным движением. Ему пришлось отпрыгнуть назад, чтобы падающая пиявка не коснулась его бедра.
Голый Кабанчик сражался сразу с двумя пиявками. Попеременно прыгая, они теснили его в сторону правильного леса. Каждый удар топора приходился точно в голову пиявки, но повреждений не причинял - мягкое мясо не перерубить в воздухе.
Летящий Зимородок повернулся к врагу спиной и побежал. Голый Кабанчик увидел его движение и негодующе закричал. Он еще ничего не понял.
Летящий Зимородок отбежал на двенадцать шагов, остановился, развернулся, сорвал с плеча лук, наложил на тетиву стрелу, отравленную соком большого бледно-зеленого червя с большим количеством ножек, согнул лук и распрямил. Одна из двух пиявок, теснивших Голого Кабанчика, замерла на месте, пригвожденная к земле. Голый Кабанчик снова вскрикнул, на этот раз торжествующе. Вторая пиявка прыгнула, Голый Кабанчик встретил ее прыжок не лезвием, а топорищем, позволил пиявке обвиться вокруг, отбросил топор, он упал на землю и в этот момент стрела Летящего Зимородка пригвоздила к земле вторую пиявку.
"Отлично, мы победили", подумал Летящий Зимородок. Теперь надо подхватить младшего брата и тащить его из обиталища мерзких тварей как можно быстрее и больше никогда сюда не возвращаться. Ох...
Трехрогий Жук лежал на земле навзничь, из его полуоткрытого рта стекала слюна. А вокруг его и прямо на нем копошилось больше пиявок, чем пальцев на руках у охотника. Голый Кабанчик издал горестный негодующий вопль.
Летящий Зимородок снял с тетивы отравленную стрелу, наложил обычную и, мысленно обратившись к лесным духам за помощью, согнул и разогнул лук. Еще одна пиявка беспомощно забилась в судорогах. Жалко, что Голый Кабанчик остался без оружия, не считая ножа.
- Дай мне! - крикнул Голый Кабанчик.
Он бежал к старшему брату и когда он прибежал, Летящий Зимородок исполнил его просьбу. Каждое дело должен делать тот, кто умеет делать его лучше.
Голый Кабанчик перехватил лук и дело пошло на лад. Сердце Летящего Зимородка сделало меньше ударов, чем пальцев на руках и ногах, вместе взятых, а не раненых пиявок осталось только три. Одна сидела на груди Трехрогого Жука, вторая на животе и третья на ноге. А со стороны болота ползли новые...
- Стреляй! - крикнул Летящий Зимородок. - Хотя бы похороним тело как подобает!
Это было тяжелое решение, но охотнику иногда приходится принимать тяжелые решения. Сгонять пиявок с тела брата нет времени, новые твари доберутся быстрее, чем расползутся эти.
Три стрелы сорвались с тетивы одна за другой. Тело Трехрогого Жука даже не дернулось, стрелы вошли в него как в мягкую землю.
- Он уже мертв! - крикнул Голый Кабанчик.
Летящий Зимородок рванулся вперед, размахивая топором и издавая громогласные звуки гнева. Удар, еще удар... Мерзкий желтый сок брызжет во все стороны, твари извиваются, но не умирают. Живучие... Как же трудно рубить мягкое на мягком... Теперь Трехрогий Жук точно мертв, после стольких ударов топором не выживают. Но получится ли забрать его тело? Духи, взываю к вам, смилуйтесь, подарите победу!
Голый Кабанчик пускал одну стрелу за другой и каждая находила цель. Уже не менее двадцати пиявок беспомощно извивались, пронзенные стрелами. А те, что ползли следом, замедлили движение и... да! Они остановились!
Живот резко скрутило. Не думая, что делает, Летящий Зимородок отпрыгнул в сторону и вовремя. Прямо на развороченную грудь Трехрогого Жука, заляпанную красным и желтым, упал зеленый горшок, из которого повалил белый дым. Спасибо вам, лесные духи, что предупредили об опасности.
Дым тянуло ветром в сторону Голого Кабанчика.
- Уходи, брат! - крикнул Летящий Зимородок, но брат его не услышал.
Первые завитки дыма коснулись охотника, он зашатался и грузно осел на землю, ухватившись обеими руками за горло.
Летящий Зимородок показал врагу спину и побежал. Пиявки его не преследовали. Достигнув границы правильного леса, Летящий Зимородок на мгновение остановился, выдернул из земли копье покойного брата и дальше пошел шагом. Он плакал.
3.
Красный и Зеленый Ягуар был недоволен. Он не любил, когда его будят, и в особенности не любил, когда его будят сразу после захода солнца. Тем более по такому ничтожному поводу. Ладно бы кто-нибудь увидел тревожный сон, нуждающийся в неотложном толковании, такие дела отлагательства не терпят, а охотничьи новости вполне могут подождать до утра.
Летящий Зимородок вернулся из ненужного похода к месту, в котором ничего не произошло, исключая некий неясный грохот непонятно по какой причине. Он говорит, что принес важные новости, настолько важные, что ради них он нарушил закон, запрещающий охотникам возвращаться домой в темноте. Посчитал нелепым ночевать в часе пути от родного дома и потому нарушил закон. Дурак! Законы соблюдают не потому, что их выгодно соблюдать, а потому, что их необходимо соблюдать. Не надо думать о правильности закона, надо просто соблюдать закон.
Летящий Зимородок был в печали, это было видно не только по расцарапанным щекам и опухшим глазам, но и по взгляду и голосу.
- В лес пришло неведомое зло, - начал Летящий Зимородок свою речь. - Оно убило обоих моих братьев и я не смог похоронить их тела. Я принес с собой свой нож и копье Голого Кабанчика, все остальное оружие я бросил, чтобы убежать. Зло имеет облик больших пиявок неведомого вида, они бьют болезненной судорогой и бросают горшки с ядом, мы сражались с ними и убили многих, но братья погибли, а я бежал, показав врагу спину. Я хочу суда.
Летящий Зимородок говорил сбивчиво, но с уверенностью в своей правоте. Он не преступник, понял Красный и Зеленый Ягуар. Он бежал, показав врагу спину, и нарушил закон, придя в деревню в неурочное время, но он все равно не считает себя преступником. Суд обещает быть интересным.
- Суд будет, - сказал Красный и Зеленый Ягуар. - Он состоится завтра, в час, когда кровь Черного Попугая просохнет и станет тепло. А сейчас спи. Можешь выпить немного пива, я разрешаю.
Летящий Зимородок на мгновение просиял лицом. Преступникам пива не предлагают, а раз шаман не считает его преступником, то у него есть шанс оправдаться и пережить завтрашний вечер.
- Не питай напрасных надежд, - посоветовал шаман. - Никто не знает, что решит суд, пока суд не состоялся. Выпей пива и иди спать. Если не сможешь заснуть - обратись с мольбой к предкам. А теперь иди, я хочу спать.
Улегшись на лежанку, Красный и Зеленый Ягуар долго ворочался. Сон не шел. Он позвал Пятнистую Сойку, свою младшую жену, долго любил ее, она заснула на его плече, но шаман все равно не мог уснуть. Он выпил пять глотков самого крепкого пива, вышел на порог и долго сидел, глядя в темный лес и стараясь разглядеть будущее.
Он проснулся с первыми лучами солнца, оказывается, он так и заснул на пороге. Кряхтя и поскрипывая суставами, опухшими от возраста, Красный и Зеленый Ягуар поднялся на ноги и стал думать, как надлежит расценивать необычные чувства, что духи предков ниспослали ему прошедшей ночью. Наверное, придется камлать. Да, вечером однозначно придется камлать, без помощи духов и предков этот вопрос не решить. Может, он и вправду не так прост, как показалось поначалу. Впрочем, посмотрим, что скажет суд...
4.
- Замечательно, - сказал президент.
Тон его голоса не оставлял сомнений в том, что говорит он иронично, а на самом деле ничего замечательного в рассматриваемом вопросе он не видит. Впрочем, это и так было очевидно всем присутствующим.
- Мистер Шини, - обратился президент к министру обороны, - будьте добры, объясните, куда смотрели системы раннего предупреждения, которыми вы нам прожужжали все уши?
Министр обороны, полный и обрюзгший шестидесятилетний мужчина, на котором строгий костюм сидел как штормовка на леснике, виновато развел руками и улыбнулся профессиональной улыбкой политика:
- Они смотрели туда, куда надо, господин президент. Вниз. Мы не ждали угрозы из дальнего космоса, все наши системы смотрят вниз. В первую очередь они отслеживают ракетные старты за пределами территории США, все остальное второстепенно.
- А как же система обнаружения астероидов? - не унимался президент. - Во сколько миллионов она обошлась нам? И где результаты? Настал тот самый гипотетический, почти невозможный случай, ради которого она создавалась, и что мы видим? Ничего мы не видим. Вокруг Земли летает черт знает что, а откуда оно прилетело - не заметила ни одна сволочь.
Госсекретарь недовольно поморщилась. В этой комнате нет ни журналистов, ни случайных людей, и за языком, в общем-то, можно и не следить, но все же... Президент не настолько умен и не настолько хорошо себя контролирует, чтобы не ляпнуть то же самое в совсем другой ситуации. И сколько раз уже ляпал... Весь интернет обвешан перлами президента США, так называемыми грушизмами. И сколько раз с ним уже говорили, а все без толку...
- Система предупреждения столкновения астероидов с Землей официально не принята на вооружение, - заявил Шини. - Она проходит предварительное тестирование, можно сказать, полевые испытания. В настоящий момент обнаружение астероидов, опасно приближающихся к Земле, весьма вероятно, но не гарантированно. А этот объект - не астероид, вряд ли он двигался к Земле по простой эллиптической траектории.
- Вы не знаете, по какой траектории он двигался, - заявил Джон Груш. - Откуда вам знать, если его никто не видел? Я от вас тащусь! Вокруг Земли летает здоровенное металлическое яйцо и никто не знает, откуда оно взялось. Кстати, Шини, ваши яйцеголовые что-нибудь уже выдали?
Шини снова виновато развел руками.
- Пока мы не готовы представить официальный отчет, - сказал он. - Слишком мало данных. Но основной вывод почти не вызывает сомнений.
- Летающая тарелка? - спросил президент.
Шини недовольно поморщился.
- Это не тарелка, - сказал он. - Вы сами охарактеризовали его форму предельно ясно - большое металлическое яйцо. Впрочем, металлическое ли оно - большой вопрос, скорее, это какой-то композитный материал...
- Не заговаривайте мне зубы, - прервал министра Джон Груш. - Я хочу знать только одно. Что это такое - астероид, чудом промахнувшийся мимо Земли, или корабль зеленых человечков?
Шини снова поморщился. Лексика у президента еще та. Но что взять с человека, который с университетских времен не прочел ни одной художественной книжки, кроме комиксов? Хорошо еще, что мультики не смотрит...
- С очень большой вероятностью объект является артефактом внеземной цивилизации, - заявил Шини.
- Что значит с очень большой вероятностью? - перебил его президент. - И что такое артефакт?
- Слово "артефакт" в переводе с латыни означает "объект искусственного происхождения".
- Ну так и говорите - объект искусственного происхождения! Если вы знаете латинский, это еще не значит, что его обязаны знать все. Кстати, Мартин, вы не похожи на латиноамериканца.
Мартин Шини тяжело вздохнул. Боже, за что ты насылаешь на Америку такие испытания? Вначале дремучий ковбой в президентском кресле, потом чужой корабль... Самый важный и ответственный момент за всю историю человечества, а у руля истории стоит этот ковбой-засранец. Правильно его назвал тот русский...
Все эти мысли промелькнули только в мозгу Шини, а вслух он сказал следующее:
- Я, конечно, могу повторить то, что говорил мне мистер Оушен...
Фокус удался, внимание президента переключилось на директора НАСА.
- Да, мистер Оушен, - подхватил Джон Груш, - пожалуйста, просветите нас.
Стивен Оушен, моложавый сорокалетний блондин, глубокомысленно кивнул, улыбнулся голливудской улыбкой и начал говорить:
- Астероиды всегда наблюдаются в плоскости эклиптики, углы наклонения их орбит никогда не превышают тридцати-сорока градусов. А объект вращается вокруг Земли на круговой меридиональной орбите. Это идеальная орбита с точки зрения наблюдения за земной поверхностью, мы не выводим свои спутники на такие орбиты только из соображений экономии топлива.
- То есть, по-вашему, объект наблюдает за нами? - спросил президент.
Оушен пожал плечами.
- Наверное, - сказал он. - Он вращается по орбите не менее сорока часов и за это время не сделал ни одного маневра и вообще ни одного заметного действия. Вероятно, пришельцы наблюдают за нами.
- А вы уверены, что это пришельцы? - спросил Груш.
Оушен снова пожал плечами.
- Точный ответ на этот вопрос я смогу дать только тогда, когда летающая тарелка приземлится на лужайке у Белого Дома. Пока это основная версия, но она ничем не подкреплена, кроме косвенных данных. Будь я пришельцем, я бы вывел свой корабль на такую же орбиту, только чуть пониже. Наверное, организмы пришельцев более устойчивы к радиации...
- А причем тут радиация?
- Земля окружена двумя радиационными поясами - внутренним и внешним, - объяснил Оушен. - Наши космические корабли летают по низким нестабильным орбитам, чтобы не задеть внутренний радиационный пояс. Корабль пришельцев, если это действительно корабль, крутится по орбите с периодом стабильности один год. Это, кстати, вряд ли случайное совпадение.
- Мы можем вывести корабль на такую же орбиту?
- Теоретически, да. Это потребует больше топлива, чем обычно, и экипаж получит повышенную дозу облучения. Но если не затягивать полет, ничего страшного не случится. Мои специалисты уже изучают вопрос о запуске "Шаттла" на орбиту пришельца.
- И как? - заинтересовался Груш.
- Пока никак, - вздохнул Оушен. - Даже если брать минимум полезного груза, все равно орбита получается слишком энергоемкой. Если бы в Плесецке был еще один стартовый стол "Шаттла"...
- Где-где? - переспросил президент.
- Плесецк - это второй русский космодром, - объяснил Оушен. - Он расположен в приполярных лесах на севере России, если запустить "Шаттл" оттуда, он сможет выйти на нужную орбиту. Но оттуда нельзя запустить "Шаттл".
- А русские не могут запустить свой корабль? Как он называется... "Шторм", кажется?
- "Буран". Если я не ошибаюсь, у русских нет сейчас исправных кораблей этого класса. Мистер Шелтон?
Томас Шелтон, директор ЦРУ, маленький и седой мужчина с вытянутым крысиным лицом, поправил очки с толстыми стеклами и сказал:
- Вы не ошибаетесь, Стив. У русских нет ни одного "Бурана", а если бы даже и были, стартовать они могут только с Байконура. К тому же, очень сомнительно, что их стартовый комплекс все еще исправен.
- Байконур не подходит, - заявил Оушен. - Единственный космодром, с которого "Шаттл" может выйти на орбиту пришельца без дополнительных маневров - Плесецк. Но там нет стартовых комплексов для тяжелых ракет.
- Сатана, - неожиданно произнес Шелтон.
Все непонимающе уставились на него.
- Испытательный стенд для ракеты "Сатана", - пояснил Шелтон. - По основным техническим характеристикам он соответствует...
Оушен хихикнул и покачал головой.
- Простите, Томас, но вы ошибаетесь, - сказал он. - "Сатана" - ракета большая и мощная, но она предназначена совсем для другого. Теоретически, русские могут адаптировать ее стартовый комплекс под, скажем, "Протон", но это дело небыстрое. На данный момент наиболее перспективным путем организации экспедиции к пришельцу представляется...
- Короче, - вмешался президент.
- Выводим "Шаттл" на обычную орбиту, - сказал Оушен. - Отдельно запускаем топливный бак, стыкует одно к другому и меняем орбиту. Полет займет два-три дня, подготовка - не менее месяца, а скорее, месяца два.
- Почему так долго?! - возмутился президент.
- Быстрее не получается, - развел руками Оушен. - Нам потребуется топливный бак величиной с "Шаттл" или несколько баков поменьше. Их надо спроектировать, изготовить, собрать, установить бортовые компьютеры, навигационную аппаратуру... Если бы мы могли скооперироваться с русскими...
- А русские-то нам зачем?
- Их ракета "Энергия" идеально подошла бы как разгонная ступень к нашему "Шаттлу". Если запустить "Энергию" без полезной нагрузки, вывести ее на орбиту, пристыковать "Шаттл"... "Энергия" проектировалась как разгонная ступень "Бурана", а он очень близок к "Шаттлу" по габаритам...
- Вы с ума сошли?! - воскликнул президент. - После референдума в Абхазии...
Госсекретарь решила, что настало время вмешаться в разговор.
- Одно другому не мешает, - заявила она. - Мистер Иванов вряд ли станет увязывать эти два вопроса, он - человек прагматичный и неглупый. И, насколько я понимаю, русские заинтересованы в нашем "Шаттле" ничуть не меньше, чем мы в их "Энергии". Я правильно понимаю ситуацию, мистер Оушен?
- Абсолютно правильно, миссис Оутс, - кивнул Оушен. - Из всех вариантов экспедиции к объекту самым лучшим является совместная экспедиция с русскими. Вопрос только один - насколько полезна будет эта экспедиция?
- А как же тогда вступать в контакт? - спросила Оутс.
- От нас в этом вопросе мало что зависит, - сказал Оушен. - Если пришельцы решат, что контакт необходим, то он состоится в любом случае. А если пришельцы не захотят с нами разговаривать, мы ничего с этим не сможем поделать. Это они совершили межзвездный перелет, это они прилетели к нам, а не мы к ним. Совершенно очевидно, что они опережают нас в технологическом отношении не на одно столетие. Это как если бы к побережью Африки подошел наш корабль, а племя Мумбо-Юмбо собралось на совет и стало решать, можно ли доплыть до этого корабля на лодке или нужно вязать плот и получится ли связать его своими силами или стоит позвать на помощь племя Мамбо-Бамбо...
Президент многозначительно кашлянул и посмотрел на госсекретаря. Оушен тоже посмотрел на госсекретаря и смутился.
- Я поняла вашу аналогию, - сказала она. - Поняла и не обиделась. Давайте будем вязать плот и давайте пригласим племя Мамбо-Бамбо. Потому что если мы не начнем вязать плот, на корабле могут нас просто не заметить.
- Ну уж это решительно невозможно! - воскликнул Оушен. - Извините, конечно, миссис Оутс, но это никак невозможно. То, что Земля населена разумными существами, сразу видно с орбиты, с самого первого взгляда. Это видно даже из межзвездного пространства, наши радиопередачи...
- Давайте не будем углубляться в научные дискуссии, - мягко произнесла Оутс. - Вы посоветуетесь с учеными и представите отчет, в котором будет четко изложено, что возможно, а что невозможно. Но сейчас это не наша задача. Наша задача - принять решение. Я так понимаю, возражений нет? Господин президент, вы готовы позвонить господину Иванову?
Джон Груш нервно крякнул. Он не любил разговаривать с русским коллегой, особенно по телефону. Когда общаешься с этим хитрозадым лисом лицом к лицу, всегда можно спросить совета у Лизы, Томаса или Мартина, а по телефону это не всегда получается.
Груш обвел взглядом собеседников, нервно дернул щекой и сказал:
- Хорошо, я поговорю. Спасибо, господа, совещание окончено. Лиза, Томас, Мартин, вас я попрошу остаться.
5.
- И тогда я показал врагу спину и побежал, - закончил Летящий Зимородок свой отчет.
Несколько мгновений стояла тишина, затем ее нарушил голос вождя.
- Кто скажет следующим? - спросил Маленький Большой Кайман.
Говорить не хотел никто. Маленький Большой Кайман оглядел соплеменников и заявил:
- Тогда говорить буду я. Летящий Зимородок нарушил закон предков. Не потому, что бежал от врага, не видя иного выхода, а потому, что явился в деревню во тьме. Однако не мое дело судить охотника за нарушение закона предков. Пусть говорит шаман.
- Шаман скажет, когда придет время, - подал Голос Красный и Зеленый Ягуар.
- Конечно-конечно, - быстро поправился вождь. - Я произнес косноязычные слова, за что прошу твоего прощения, мудрейший. Я имел ввиду только то, что решать степень вины Летящего Зимородка должен ты и никто еще. По моему скромному мнению.