Аннотация: Воспоминания о ССО (в легкой творческой переработке). Публикация в сборнике сатиры и юмора "Наука веселья" (Волгоград, "Перископ-Волга", 2021).
Аббревиатуру ССО - студенческий строительный отряд - прекрасно знал каждый советский студент. Каждое лето ребята (иногда и с девчатами) в зеленых или камуфляжных штормовках с гордой надписью ССО на груди возводили новые объекты по всему бескрайнему Советскому Союзу.
Летом 1980 года бригада бойцов одного из стройотрядов Чувашского госуниверситета строила телефонную сеть на пятьсот номеров в селе Шихазаны. В Чувашии это название вызывает примерно такие же ассоциации, как Бедлам в Лондоне и Кащенко в Москве. Основным объектом строившейся сети (двести номеров) и была больница (поэтому наша бригада столовались именно там), но обычная республиканская, а не психиатрическая (та располагалась на некотором отдалении от села). "Радостный строй гитар, яростный стройотряд..." - слова известной песни (несмотря на близость психбольницы) к нам не относились. Работали, конечно, усердно, но без фанатизма. И были мы не яростные, а очень даже веселые ребята.
Два с половиной месяца получились на редкость насыщенными и в память врезались на всю жизнь. После ССО много месяцев не мог равнодушно пройти мимо колодца или телефонного кабеля, придирчиво рассматривая, надежно ли тот укреплен на стене или на стальной проволоке воздушной линии... А теперь уже внуку показываю крышки колодезных люков с аббревиатурой ГТС и объясняю, что означает сие "Городская телефонная сеть".
Поселили нашу бригаду из дюжины парней (почти все - из одной учебной группы электротехнического факультета) в деревянном здании школы-интерната - воспитанницы его на лето разъехались. Так называемые удобства - на улице, вода из колодца. Мыться еженедельно ходили в общественную сельскую баню. Тем не менее прикрепленные к бригаде водители и трактористы с удовольствием отмечали, что в помещении у нас пахнет казармой - как в армии.
Бригада трудилась над прокладкой кабеля по всему селу - как под землей, так и над землей. Для этого устанавливали столбы, копали траншеи, укладывали трубы, строили колодцы. Работали постоянно и после ужина (в больничной столовой он был слишком рано - в семнадцать часов), нередко и в выходные, но и на отдых время находилось - вот что значит молодость!
Спустя одиннадцать лет впервые прочитал знаменитое творение Венедикта Ерофеева "Москва - Петушки". Возмущался, что бригада, в которой трудился Веничка, чрезвычайно халтурно обходилась с кабелем: тот вечно промокал, его выкапывали и выбрасывали. У нас такого безобразия не было и в помине. Мастер сразу научил на концы кабеля натягивать детскую соску и укреплять ее изолентой - это немудреное приспособление отлично предохраняло от проникновения влаги. Стоили соски сущие копейки, и однажды я купил в аптеке сразу полсотни. На недоуменный вопрос, зачем столько, с гордостью заявил: "Жена тройню родила!" Бахвальство девятнадцатилетнего юнца получилось эффектным: надо было видеть округлившиеся глаза девушки из аптеки! Приняла шутку за чистую монету...
Из-за раннего ужина потом постоянно хотелось есть - приходилось что-то прикупать по мелочи. Неподалеку от интерната располагалась сельская пекарня, где и поздно вечером можно было приобрести две-три буханки горячего черного хлеба (стоил он тогда восемнадцать копеек). Порой далеко за полночь засиживались с картишками. Иногда к ним прилагалась "бормотуха" - дешевое плодово-ягодное вино "Осенний сад".
Карты у нас считались спортивной игрой. Проигравший в "дурака" или покер приседал на крыльце домика под бодрый хор товарищей: "Раз! Два! Три!.. Пятнадцать!.. Двадцать пять!" Количество приседаний зависело от суммы очков на картах, вытянутых из колоды всеми участниками игры.
Порой приходили в голову и другие забавы. Как-то я вспомнил про цирковых наездников, которые ухитрялись пролезать под брюхом скачущей лошади, не коснувшись арены, и вернуться в седло. Немедленно одну из кроватей, сняв с нее постель, поставили посреди комнаты и каждый попытался изобразить джигита. Оказалось, совсем непросто пробраться под панцирной сеткой, не задев пол - многие сразу падали. С задачей справился лишь один парень. Вытянуться над кроватью, держась за спинки руками и ногами, удалось лишь двоим - благодаря высокому росту.
В другой раз пытались все по очереди просунуть голову и плечи под дужкой спинки кровати - результат зависел от габаритов студента. Фиаско за фиаско, но в конце концов удалось просочиться под дужкой одному худому пареньку. Он получил титул человека, пролезшего в замочную скважину, а через день выиграл и состязание на "самую широкую пасть" с результатом семьдесят миллиметров (теперь это преуспевающий генеральный директор электротехнического предприятия).
Но подобными видами "спорта" обычно занимались перед сном. Гораздо чаще вечером после работы во дворе интерната играли в футбол или волейбол. Как раз в то время дружно и с огромным интересом смотрели трансляции с московской Олимпиады - порой они косвенно отражались и на наших играх. К примеру, очень умиляли нас советские волейболистки своим забавным жестом после почти каждого добытого очка. Новшество прижилось и у нас при игре в волейбол: добыв очередное очко, герои эпизода поднимали руки, хлопали друг друга по ладоням, сцепляясь пальцами, и при этом хохотали во все горло.
Еще один "олимпийский" случай произошел на футболе. Обычно играли до десяти забитых голов. И вот во время одного упорного матча при счете 9:9 я сделал нырок, пытаясь головой послать в ворота низко летевший мяч. Но бдительный защитник попытался выбить снаряд. Увы, промахнулся - вместо мяча подвернулась под ногу голова...
Небольшое отступление. Чуть раньше я вполне мог эту голову потерять - при установке очередного столба. Дело не очень простое: двое при подъеме орудовали баграми, остальные действовали руками. Но обычно все проходило без сучка без задоринки. И вот однажды один багор вместо столба ткнулся в другой, не зафиксировался - и рухнул на толпу. Выбрал в ней именно мою голову. Летел бы острием вниз, возможно, некому было бы писать эти мемуары. Но багор упал плашмя. Железяка поставила мне шишку на темени и синяк под глазом (коротким концом). Не первый случай с моей "магнитной" головой, на которую в детстве падало радио, попадали подшипники и игрушечный дюралевый утюжок, и далеко не последний... Как всегда - обошлось.
А на упомянутом футбольном матче мощный удар ногой пришелся в лицо... Победный гол я все же потом забил - ногой. Зато в столовой в следующие несколько дней доставлял много веселых минут товарищам. Губы изнутри и десны были разбиты, так что каждый раз приходилось изощряться, чтобы поесть - ложку кое-как пихал в уголок рта... Случалось, предлагали потом погрызть семечки - и тоже все хохотали.
Вскоре олимпийская футбольная сборная СССР в одном из матчей группового этапа разгромила Венесуэлу - 4:0. В первом тайме был заменен полузащитник Юрий Гаврилов, тоже получивший удар по лицу. После перерыва комментатор (Маслаченко или Перетурин), сообщил, что Гаврилову наложили несколько швов, но в целом все в порядке, просто ему пока "будет немножко неудобно кушать". При этих словах раздался громоподобный смех - слишком уж похоже получилось у меня с Гавриловым. А громче всех хохотал тот, кто попал мне ногой в лицо. Я же смеялся тихо.
Такое веселое подтрунивание друг над другом никогда никого не обижало. Но однажды шутнику "отомстила" судьба. Так случилось, что победителя соревнования "подкроватных джигитов" под глаз ужалила пчела. Круглое лицо его от отека стало довольно забавным и вызывало у всех сдержанную улыбку, а у одного озорного парня (назовем его Ференцом) - просто безудержное веселье. Стоило Ференцу хотя бы мельком глянуть на укушенного - тут же заливался веселым смехом. А на следующий день пчела ужалила Ференца - куда-то под лопатку. Некоторое время тому было неудобно работать, и теперь уже смеялся укушенный под глаз "джигит".
Добродушный весельчак Ференц тем не менее был отчаянным спорщиком и постоянно заключал пари по самым разным поводам. Один из парней как-то съездил в родную деревню, привез огурцов, лука и не вполне обычного чеснока - головки не были разделены на зубцы и представляли единое целое. Ференц начал азартно спорить: такого чеснока не бывает, это лук! При этом от природы он был практически лишен обоняния, но все равно не верил тем, кто нюхал пресловутый "лук". Заключили пари - проигравший должен был в один присест съесть злополучную головку. Лишь откусив от нее, Ференц наконец понял, что проиграл. Рассердившись, начал яростно пожирать чеснок (в виде исключения, подтверждающего правило, сработала песенка про яростный стройотряд). Несколько мгновений спустя лицо его покраснело, а из глаз брызнули слезы. Все вокруг хохотали и с трудом остановили проигравшего - отобрали наполовину съеденную головку и дали несчастному воды.
Но самый массовый приступ "зоологического" смеха приключился несколько позже. Смотрели какой-то фильм, но телевизионный вечер не задался: не сосчитать, сколько раз отключалось и снова включалось электричество. Эта канитель надоела хуже горькой редки. Некоторые предлагали больше ничего не включать и лечь раньше спать.
Но упорный Ференц задался целью во что бы то ни стало досмотреть фильм. И каждая его попытка превращалась в развлечение. Только Ференц включит телевизор - бригада начинала скандировать (как для проигравших в карты): "Один! Два! Три!.." Не успевали досчитать до десяти - все гасло. Каждый раз тут же раздавался взрыв хохота. Но вот при очередном включении хор досчитал до десяти и затих. Телевизор продолжал работать. Ференц победоносно засмеялся: "Ха-ха-ха!" И тут же свет и экран вновь погасли. Залпы смеха в темноте следовали один за другим. Но через несколько минут свет снова включился. Досчитали хором до десяти - не отключился. На этот раз Ференц благоразумно молчал. Но вдруг каким-то гаденьким смешком разразился один из персонажей фильма: "Хе-хе-хе-хе-хе!" И комната мгновенно погрузилась в темноту... Как после этого деревянное здание не рухнуло от ржания дюжины здоровых молодых парней, науке неизвестно...
![[]](/img/p/proswirnow_a_j/stroyotryd/naukaves1.jpg)
![[]](/img/p/proswirnow_a_j/stroyotryd/naukaves2.jpg)