Стёпа Пронин с детства был любознательный. Когда заговорил, первый вопрос выдал о самоидентификации: "Мама, откуда я взялся?" Мама улыбнулась и сказала, что аист принёс. Стёпа потопал к папе и задал тот же вопрос. Папа, не отрываясь от компьютера, отмахнулся: "Мы нашли тебя в капусте".
- Как же так, - не отставал Стёпа, - а вот мама сказала, что аист принёс.
- А, ну да, - мигом вспомнил папа. - Аист нёс да не донёс. Авоська прохудилась. Вот ты и вывалился на капустную грядку.
На последующие вопросы неугомонного мальчика родители дружно отмахнулись: "В школу пойдёшь, там тебе всё расскажут и покажут". Что ж, придётся подождать. Только ему очень хотелось, чтобы он был не один. "Найдите ещё одного мальчика. Или девочку. У меня будет братик или сестрёнка", - просил родителей. Но им было недосуг искать. Оба работали и чрезвычайно заботились о служебной карьере.
Вскоре у Стёпы появилась возможность поглядеть на место, где его нашли. Всей семьёй поехали на электричке к бабушке. А у неё в огороде много капусты. Родители были в отпуске, но и в этот раз не захотели искать.
- Неугомонный ребёнок, - сказала мама.
- Дай нам отдохнуть, - сказал папа.
И тогда Стёпа вышел в огород на самостоятельные поиски. "Раз меня нашли в капусте, значит, и я смогу кого-то найти", - подумал он. Грядка была большая, капустные лопухи громадные. Стёпа в них едва не заблудился. Но он упорно искал, чего хотел. Сначала попадались букашки, гусеницы и наконец... нашёл! В огромных листьях пряталось глазастое чудо в сарафане.
- Ты кто? - спросил Стёпа.
- Я не знаю, - ответило чудо.
- Ну, пойдём в дом. Познакомлю со всеми.
Они вошли, и мальчик объявил взрослым, что нашёл в капусте девочку.
- Может, соседская заблудилась, - предположила бабушка, вошедшая в горницу из кухни. - Как её зовут?
- Она не знает.
- Ну, быть без имени, никуда не годится, - ввернул папа, зав литчастью драмтеатра. - Назови её Рениксой. Греческое имя. Красиво звучит!
- Хорошо, - согласился Стёпа. - Вы тоже нашли меня в капусте, и я стал вашим сыном. Значит, Реникса будет моей дочкой.
- Ты, как всегда, что-то путаешь, - в спор с папой вступила мама, инспектор учебных заведений. - Ты имел в виду "Рексона"? Да, это греческое имя. Но слишком самонадеянно называть им своих детей. Разве что позволительно царствующим особам.
- Это ещё почему? - не отступал папа.
- Потому что оно означает "принцесса". А ты, Стёпа, - она повернулась к сыну, - мал ещё, чтобы быть отцом.
- Считай её своей невестой, - с доброй улыбкой сказала бабушка. - Вот подрастёте и поженитесь... А где она, почему в хату не пригласил?
- Да вот же она! - живо ответил Стёпа, повернувшись к девочке.
Но никто из взрослых Рениксу не увидел. Так прямо и сказали, удивившись:
- Мы никого не видим. А какая она из себя?
- Она красивая. С большими синими глазами, - ответил Стёпа.
Это было очень странно, что они не видят девчонку, которую он держит за руку. Но, может, взрослые её услышат?
- Реникса, скажи им, - зашептал ей на ухо. - Здравствуйте, Виктория Львовна и Сергей Петрович! Здравствуй, бабушка Дуся!
Девочка так и сделала. Нет, не услышали! Хотя голос у неё был звонкий, как колокольчик. Ну, да главное, он её видит и слышит.
Когда возвращались домой, папа направился к кассам брать билеты, два взрослых и один детский. Стёпа увязался за ним.
- Два детских купи, - попросил он.
- Зачем?
- На Рениксу. Она ведь с нами.
- Ну, ты и фантазёр, - рассмеялся папа.
Он потрепал сына по непокорным вихрам. А и вправду: незачем было покупать. На малышку никто не обратил внимания, как будто её и вовсе не было.
Когда входили в подъезд, Стёпа учтиво, как истый джентльмен, придержал дверь, пропуская девочку. Затем пригласил в свою комнату. Он по-прежнему недоумевал, почему её никто не видит и не слышит. Мальчик обожал свою находку, заботился о ней, выводил на прогулки. И всегда держал за руку, чтобы не потерялась. А то потом где её искать, к кому обращаться, если она ни для кого не приметная. Да, так часто бывает: люди такие невнимательные, иногда друг дружку в упор не видят, хотя и проживают рядом. В одном городе, в одном подъезде, даже в одной квартире.
- Реникса, а давай не будем ждать, - предложил он, припомнив совет бабушки. - Стань уже сейчас моей женой. Я буду тебя любить.
- Я согласна, - ответила она, приспустив пушистые ресницы.
Ещё до появления Рениксы Стёпа просил у родителей купить в зоомагазине живую игрушку. Папа был не против, чего там, много времени поход в магазин не займёт, можно. Однако чистюля-мама не позволила заводить в доме животных. И Стёпа накоротке сошёлся с бесхозной кошкой, обитавшей в подвале. Выходя на прогулку, он всегда выносил ей что-нибудь поесть. И о, чудо! Мурка восприняла Рениксу. Она неспешно подошла и потёрлась о ногу девочки, а та наклонилась и погладила мурлыку.
Теперь, как только выходили во двор, из подвальной отдушины тотчас появлялась знакомая кошка и бежала к ним. Поразмыслив, Стёпа решил, что Реникса живёт в каком-то особом мире, в который большинство людей не способно проникнуть. А вот ему, по какой-то неизвестной причине, этот мир оказался доступен. Ну, а кошки, известно, очень чувствительные существа. Стёпа видел научно-популярный мультфильм об этом. Они даже домовых чуют.
Так и жили вместе, а спали врозь, дожидаясь совершеннолетия. Стёпа уступил девочке место в кровати, а сам ложился подле на полу, на коврике. Мама как-то увидела и спросила: что с тобой, почему на полу?
- Жара, - отговорился Стёпа. - Здесь прохладнее.
А позже он стал спать в кресле рядом с компьютерным столиком, а маме объяснил, что ему тут удобнее. Заметив ещё некоторые странности в его поведении, родители поняли, что-то с ним не так. Обсудили ситуацию и решили, что ребёнка следует показать докторам. Так и сделали, повезли на приём к известному специалисту. Реникса, оставшись одна, забеспокоилась. А вдруг врачи Стёпу вылечат, и он сделается нормальным, то есть перестанет её замечать?
Доктор задал Стёпе ряд вопросов и ошеломлённо покачал головой.
- Что такое? - переполошились папа и мама.
- Он у вас индиго.
Вон оно что! Они возгордились сыном и стали хвалиться перед сослуживцами. На день рождения, когда ему исполнилось шесть лет, устроили вечеринку, демонстрируя мальчика перед гостями. Те, правда, не разобрались, в чём его таланты. И один дядя, мамин начальник, потребовал:
- А расскажи-ка нам стишок, мальчик.
- Хорошо, - ответил Стёпа. - Только мне надо пять минут на подготовку.
Его отпустили, и он поспешил в детскую к своей Рениксе. Он подумал: сначала ей стих прочту, что она скажет, а потом уже в гостиную. Рениксе его чтение понравилось, она даже захлопала в ладоши, а когда он в одном месте сбился, подсказала, как дальше. У Степы даже мыслишка появилась: а может, им вместе выйти, может, кто-нибудь из гостей не увидит, так хотя бы услышит его подругу?.. Они ещё порепетировали. Однако зачитывать взрослым не пришлось; гости ещё выпили, шумно заговорили и забыли о нём, больше не тревожили.
Впоследствии шутник папа, обсуждая лестное заключение специалиста, что сын индиго, даже предположил, что тут вполне возможно стороннее вмешательство. Мама рассердилась:
- В отличие от тебя я ни с кем не блудила!
- Да я не про то, - выкрутился папа. - Ты же рожала в элитной клинике. Возможно, нашему малышу изменили геном, формируя, так сказать, образ человека будущего.
- Ты мне зубы не заговаривай, - не успокаивалась мама. - Знаю я тебя! Ни одной юбки не пропустишь!
Стёпа, слыша, как ругаются родители, плотно закрывал дверь в свою комнату и уединялся с Рениксой. Или же уходил с ней из дома. Вот только девочка перестала проситься на прогулки. Подвальную Мурку, которая её признавала, выловили рабочие санитарной службы - по заявке мамы, боявшейся всякой заразы.
Глядя на грустившую Рениксу, мальчик места себе не находил. И однажды, решившись, наказал ей сидеть в комнате, не выходить, а сам взял деньги из копилки и покинул квартиру. Он отправился в звериный приёмник, надеясь вызволить кошку. Вернулся мрачнее тучи.
- Не отпускают? - спросила заждавшаяся Реникса.
- Нет уже нашей Мурки. - Он опустил голову.
Как подающий надежды вундеркинд, Стёпа пошёл в школу раньше семи лет и успешно учился, перепрыгивая через класс. В десять лет он уже учился в шестом. На уроке геометрии учительница Варвара Павловна чертила треугольники, и доказывала, что сумма углов в них всегда равна 180°.
Стёпа решил проверить этот факт опытным путём. Ему повезло: под балконом произрастали неизвестные растения с треугольными листьями. Он принёс целую охапку, стал измерять углы и складывать в сумму. Реникса понаблюдала за ним и спросила, что он делает. Он охотно растолковал ей. Она подумала и сказала, что на капустной грядке, где она жила раньше, сумма углов была всегда меньше.
- А как ты определила? - заинтересовался он.
- Да как... - затруднилась она с ответом. - По ощущениям.
На следующем уроке Стёпа сообщил, что его жена раньше жила в мире, где сумма углов меньше 180°. Ребята, которые были много старше, подняли на смех - за жену, с которой он якобы жил. А Варвара Павловна пожурила за инакомыслие.
Это было в последний раз, когда он проговорился о Рениксе. Нет уж! Надо держать роток на замке. Мальчишки не понимают, обидными словами обзываются. Девчонки глазки строят: "Стёпа, ты лучше б на нас обратил внимание, мы такие клёвые". Однако он продолжал сохранять верность Рениксе и ни одну из девчонок не дёргал за косички.
Между тем история имела продолжение. Вскоре вся школа узнала, что у Стёпы есть жена-малолетка по имени Реникса. Даже в учительской, на переменах, вели досужие разговоры.
- Как, говорите? - недоумевал учитель физкультуры, и сейчас, на отдыхе, сжимавший бублик для тренировки кисти рук. - Реникса? Странное имя. Ни разу не слышал.
- Я знаю! - воскликнула Жанетта, молодая литераторша. - У Чехова есть рассказ, как препод в тетради ученика написал "Чепуха" - а тот подумал, что на латыни, и прочёл: "Реникса". И товарищам хвастал, думая, что это похвала.
- Так и есть, - одобрила Варвара Павловна. - Наш неадекват горазд чепуху городить. Представляете, осмелился оспаривать постулаты Евклида! У него сумма углов в треугольнике, видите ли, меньше 180°.
В обсуждение включился учитель физики Рувим Петрович, не уступающий по интеллекту Эйнштейну, а знаниями Гуглу. Он мыслил нестандартно, поэтому попытался защитить Стёпу.
- А что? Вероятно, Степан Пронин и его малолетняя супруга проживают в мире Лобачевского. Там действительно сумма углов меньше, да и время идёт по-иному. Девицы замуж выходят намного раньше.
Делая такое заключение, Рувим Петрович серьезным взглядом окинул весь женский коллектив и остановил, весьма продолжительно, на Жаннетте. А после занятий напросился литераторшу проводить. Жаннетта не отказалась; она очень заинтересовалась неизвестными ей мирами. Шли по алее центрального парка. Жаннетта поймала лист ясеня, упавший с дуба, и спросила, почему все предметы, даже самые лёгкие, непременно падают вниз. Рувим Петрович ответил, что это объясняет топологическая теория натянутых струн.
- Струна звенит в тумане, - мечтательно сказала она.
- У кого звенит? - не понял он.
- У Гоголя. В записках сумасшедшего.
Они неторопко шли и с удовольствием беседовали. Рувим Петрович давно оказывал знаки внимания Жаннетте, но не знал, на каком скакуне к ней подъехать. Он-то был материалист, для которого всё познаётся на опыте с помощью данных нам рецепторов. А она - лирик, романтик, и пять обыкновенных чувствий ей порой не хватало. Но в этот раз на Рувима Петровича нашло озарение. Он, оглядевшись, (чтоб никто не заметил) сорвал с клумбы алый цветок с неизвестным ему названием, протянул Жаннетте и сказал:
- Солнышко, в этот прекрасный вечер я предлагаю тебе этот цветок, а с ним руку и сердце. Твоё слово, и мы отправимся в свадебное путешествие.
- Куда? - загорелась она. - Сейшельские острова, Бали?
- Нет, в пространство Римана, где сумма углов треугольника больше 180°.
- Там чудеса? Там леший бродит? - живо заинтересовалась девушка. - А где находится это удивительное место?
- В Лас-Вегасе. Тамошние инженеры построили сферу Римана для развлечения состоятельных туристов. Только, знаешь, у меня не совсем дружно с финансами. Наверно, придётся взять кредит под двадцать девять и пять десятых процента.
- Ах, какие пустяки! - сказала Жаннетта. - Совершенная реникса! Я попрошу. Папа нам поможет.
Она была богачка, а в школу пошла от скуки жизни. Волна и камень, стихи и проза, лёд и пламень - они сошлись и больше не разлучались.
После каникул директор гимназии получил от сладкой парочки депешу из-за океана, что они заключили брак и убыли в иное измерение, а в связи с этим попросили предоставить отпуск без содержания. Школьники, узнав новость, в освободившееся время играли в чехарду. А Стёпа Пронин, вернувшись с уроков, пообещал Рениксе, что когда станет взрослым, тоже пригласит её в другое измерение. Её огромные глаза смотрели с грустью и признательностью.
- Спасибо. - Она надеялась, что там, в другом измерении, её увидят и услышат. Конечно, сейчас всегда рядом верный, добрый Стёпа. Но вдруг с ним что-то случится! Не исключено, что когда муж повзрослеет, то, как и все, утратит чудесное свойство её видеть и слышать.
Он заметил её грусть.
- Ты не рада?
- Нет, почему же, - ответила она. - Только меня всё больше беспокоит непреодолимый барьер между мной и другими людьми. Как бы я хотела подружиться с твоей мамой, с твоими одноклассниками, с девочками во дворе!
Опасность пришла раньше, чем они предполагали.
Стёпа в замешательстве сообщил, что родители собираются отправить его в Лондон, на учёбу. Мама навела связи, нашла спонсоров и прямо на том настаивает. Вот как быть? Удастся ли Рениксе последовать за своим суженым? Может, на границе (не люди, а чуткие приборы) уловят, что он едет не один?
Вновь охватила тревога. Она ничего не могла придумать. И тогда повзрослевший Стёпа принял решение.
- Я не поеду в Лондон!
- Мама тебя заставит.
- Откажусь.
Не откладывая, зашёл в гостиную. У мамы было прекрасное настроение. Она пила кофе латте из фарфоровой чашки и смотрела большой, на всю стену телевизор. Там, с экрана, популярный певец истерично уверял публику громадного зала: "А я поеду жить в Лондон! А я поеду жить в Лондон!" Стёпа тактично подождал, пока он закончит, и решительно сказал маме:
- А я не поеду в Лондон.
С мамой истерика. Заглянул папа и впал в недоумение. Неслыханная история! Их сын, прежде вполне послушный, категорически не желает ехать в столицу туманного Альбиона.
Последовали разговоры среди знакомых. Суды и пересуды. А у Рениксы всё больший страх исчезновения. Ведь что получается, соображала она. Если Стёпа меня придумал, значит, я живу только благодаря его воображению.
- Ты не бойся, - подбодрил он. - Я без тебя никуда, как бы меня не упрашивали.
И малышка верила в него. Он пообещал, что выучится и здесь, в родном городе, непременно станет учёным, как хотят родители, и разберётся во всём происходящем.
- Я сделаю тебя живее всех живых, - пообещал и представил её повзрослевшей, в белом свадебном платье.
Что ж, ей оставалась только надеяться и ждать. Стёпа уже сейчас много знает. Часами сидит у компьютера, на котором тексты, таблицы, рисунки... Даже забывает про неё.
- Ау, Стёпа, я здесь, - окликнула она. - Ты по-прежнему видишь и слышишь меня?
- Что? Ах, да! Конечно, да! - он потёр воспалённые глаза и, утомлённый, заснул.
Реникса прильнула к компьютеру, просматривая раздел "МОИ ДОКИ". Чего тут только нет! И названия такие мудрёные: интерференция, аберрация, голографические проекции, нейрофизика и нейрохимия; прежде незнакомые ей имена Евклида, Римана, Лобачевского с их разноугольными треугольниками, а ещё Оккам, Беркли, Сартр... особенно непонятен последний с его обещанием "дойти до сути". Нет, она не сможет Стёпе помочь. Как жаль! Правда, в файле "Орнитология" обнаружила рисунки симпатичных длинноногих птиц - тех самых, которые приносят детей.
Она выключила компьютер и подложила под спину Стёпы подушку, а ему на колени - плед. Пусть отдохнёт. Во сне, оставшись наедине с собой, Стёпа точно думает о ней. И тем самым поддерживает её существование. Милый, любимый, бесконечно дорогой. Улыбается, как ребёнок. Она не отводила от него глаз и ощущала полноту жизни...
На другой день Стёпа подслушал разговор родителей, обсуждавших его отказ от поездки в Лондон. Он хотел зайти к ним в спальню и, как обычно, пожелать спокойной ночи, но приостановился у приоткрытой двери, услышав нервный, возбужденный голос мамы. Начала она с очередного порицания папе:
- Ты равнодушный человек, озабоченный только собой. Ты не знаешь, что происходит с твоим сыном.
- Почему же не знаю? У него синдром Карлсона. Я консультировался. Он не может без брата или сестренки, друга или подружки, кошечки или собачки. Но с возрастом это проходит...Уже прошло. Он уже не пытается знакомить нас со своими воображаемыми друзьями, как раньше.
- Ты невнимательный! Я иногда слышу, как Стёпа разговаривает с пустотой. Он стал скрытным, отчужденным...
Она ещё много говорила, то повышая, то понижая голос. Жаловалась, что выбилась из сил, а у неё "на носу" защита диссертации, что немаловажно, ей повысят оклад...
- А не проще ли тебе родить и получить материнский капитал? - раздраженно перебил папа.
На что получил новый взрыв негодования. "Тебе лишь бы отвязаться, - жаловалась мама, - горазд на меня всё сваливать". Далее они опять вернулись к разговору о нём, и Степа услышал, что его надо снова показать докторам, и непременно самым знающим, самым продвинутым, а если что, определить в лучшую клинику - на стационарное лечение. И папа согласился, но предостерег маму:
- Только учти...
- Что ещё учитывать?
- Наш сын может остаться там навсегда.
После чего папа подошел к двери и плотно закрыл, а Стёпа понял, что подслушивать нехорошо, и вернулся в свою комнату, к Рениксе.
Было воскресенье, стоял солнечный сентябрьский день. Надо развеяться, решил Стёпа и предложил Рениксе (пока его не сдали в клинику) прогуляться по городу - просто так, лишь бы вместе. Они сходили в зоопарк, в кино, причём Рениксу, как обычно, никто не останавливал и не требовал плату за вход. Посетили музей изобразительных искусств, где ознакомились с копиями картин знаменитых художников. Экскурсовод, молодая девушка, похожая на сошедшую с полотна фею, подвела группу к очередному шедевру живописи и, слегка грассируя, спросила у экскурсантов, что они видят.
- Ну, мужик обнимает ста́тую, - ответил толстый мужчина с кульком попкорна в руках.
- Это Пигмалион и Галатея, - разъяснила фея. - Молодой скульптор высек из мраморной глыбы статую девушки и, влюбившись в неё, попросил богиню Афродиту оживить. Затем, счастливый, женился на ней. Перед вами картина Жана-Леона Жерома. На этой картине известный французский художник показал процесс волшебного оживления. Заметьте, - она показала указкой, - молоток и долото отброшены на пол, ноги у статуи ещё каменные, а грудь и лицо уже живые...
- Да, хороша! - оценил толстяк с попкорном. - И попа такая наглядная, ожившая. Но может, зря чувак женился? А то, знаете, как бывает: пойдут измены, развод, делёжка имущества...
- Прекратите! - вскричала девушка. - Вы убиваете легенду о любви, которая занимала сердца многих людей в течение тысячелетий. Лучше вглядитесь в их одухотворённые лица!
Она продолжала живописать картину, подробности легенды и сама стала одухотворённой, разрумянилась и похорошела.
Реникса замерла, впитывая информацию. А Стёпа смотрел не на картину, а на свою подругу.
Затем они гуляли по набережной. Солнце садилось. Птицы торопливо улетали в тёплые края, чтобы весной возвратиться.
- А ты тоже подобен скульптору, - сказала Реникса. - Только тебе, чтобы создать меня, не потребовались ни мраморная глыба, ни молоток, ни долото. Хватило одного лишь воображения.
Река настойчиво катила свои воды в океан. Как было и тысячи лет назад, когда Пигмалион высекал Галатею. Зажглись фонари и звёзды. Падала листва с пирамидальных тополей. Куда-то спешили люди. На проплывавшем теплоходе звучала грустная песня о пропавшем французском лётчике. Стёпа, как истый кавалер, взял Рениксу под руку, и они отправились к ближайшей станции метро. Спустились глубоко под землю; подкатили голубые вагоны. Он успел зайти, а она нет; двери захлопнулись! Через окно видела его ужасно расстроенное лицо. И тоже растерялась. То был последний поезд. Что делать, как быть? Как ей без него прожить?..
Пришлось ночевать в пустом, замкнутом пространстве. Даже страшно сделалось, когда свет потускнел, переключившись на дежурный. Замелькали неясные тени, раздались невнятные звуки. Может, то активизировались обитатели других измерений? Похитят, утащат в свой мир. Нет, никуда без Стёпы она не желает. Её пробрала дрожь. Она присела на скамейку и, обняв колени руками, закрыла глаза...
О, какая длинная была ночь для обоих! Стёпа уже в пять утра был на ногах. Он знал, что метро начинает работать в шесть. Прикинул: потребуется целый час, чтобы к открытию добраться до станции, где осталась Реникса. Добирался пешком, всё ускоряя шаг и всё более опасаясь: вдруг она исчезнет!
Ну же, скорей! Ещё минута-другая, и он спустится под землю. Не пришлось! Он увидел Рениксу перед входом в метро, среди людей. К счастью, она не исчезла и даже сама выбралась наверх. Ещё не видя его, обратилась к женщине, что-то настойчиво вопрошая. Наверно, выясняет, как добраться до дома. Бедняжка, на что надеется, ведь её существование никто не замечает.
Но что это?!
Женщина стала ей объяснять. Реникса слушает, кивает и в ответ что-то говорит. Они беседуют?! Оставшись на ночь в одиночестве, она обрела самостоятельность бытия? Люди как-то странно к ней приглядываются. Стёпа во все глаза смотрел на проявленную подругу. Как-то за ночь повзрослела, из девочки-тростинки превратилась в заметную стройную девушку. Да и Реникса ли это? Быть может, он видит перед собой принцессу Рексону? Вон и чернокожий парень, наверно, принц из африканской страны, стройный и высокий, в элегантном костюме, к ней подошёл. Никак с намерением познакомиться? Тревожно застучало сердце...
Принцесса подняла голову, их взгляды пересеклись, и, остолбеневший было, Стёпа ринулся к ней. Кого-то зацепил плечом по пути. "Извините!" - торопливо бросил. Теперь, с двух шагов, он увидел: нет, всё-таки Реникса! Те же большущие чудесные глаза, приветливый взгляд. И сердце застучало радостно. Жизнь продолжится в её лучшем варианте! Самостоятельность девушки не убавит их близости.
Куда теперь? Домой? Заново знакомить с родителями? Да, да! Пусть и папа с мамой порадуются и перестанут за него, за них, беспокоиться. Но как теперь добираться? Надо же покупать два билета. А у него и на один вряд ли наберётся. Совсем не подумал.
Делать нечего; предложил пройтись пешком.
Она охотно согласилась.
Город оживал после ночной спячки. Шли через центр. Вот и университет, в котором здесь, а не в Лондоне, ему предстоит учиться. Всё больше людей. У подземного перехода, примостившись на раскладном стульчике, сидела пожилая женщина с большой корзиной цветов. Кто-то из прохожих обратился к ней, она не расслышала и смешно переспросила: Ась?" Когда приблизились, она посмотрела на парочку поверх очков с толстыми стёклами и предложила:
- Молодой человек, купите вашей девушке цветы! У меня свои - не привозные, свежие. Гляньте, какой выбор: вот гладиолусы, есть розы и мимозы, пионы и георгины... не проходите мимо!
Стёпа с готовностью подался к ней и тут же остыл: денег-то нет! Он шепнул, повернувшись к Рениксе, - негромко, виновато: "Я в другой раз, ладно?" Бизнес-старушка, обладающая немалым жизненным опытом, всё поняла.
- Ну, тогда возьми этот аленький цветок, - она отщипнула от пышного букета гвоздику.
Стёпа поблагодарил и тотчас передал гвоздику спутнице. Его душа возликовала. Последние сомнения улетучились. Уж если глуховатая и подслеповатая бабуся их обоих видит и слышит, значит, они оба, в равной степени со всеми, существуют...