Черный парус, адские берега
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
 Много ли стоит "морской джентльмен" - пират - на берегу? Зато в море Леди Удача никогда не изменяет настоящему джентльмену, если он соблюдает суровые законы пиратского братства. Всего три вещи способны заставить пирата забыть о долге - прекрасная незнакомка, быстроходный бриг, и таинственный остров, которого еще нет на картах! Знайте, лихое пиратское счастье в миг отвернется от капитана-отступника. На его пути возникнут черные альбатросы и дождь из ядовитых пауков, невиданные морские змеи и ожившие татуировки, галеры работорговцев и корабли-призраки, гаитянские колдуньи и племена кровожадных карликов, фальшивые морские карты и вполне реальные представители Ост-Индийской Компании, вооруженные долговыми расписками, что разят страшнее абордажных сабель... Значит, пришло время сняться с якоря и спешить в погоню за ЧУЖОЙ УДАЧЕЙ!
Купить можно и нужно здесь
|
1.
Плимут - дрянной городишко, ничем не лучше любого другого морского порта. Сыро, ветрено, даже туман пропах рыбой и ворванью, редкие фонари едва теплятся, улочки кривые, а мостовая покрыта вязким слоем помоев и грязи. Сколько раз джентльмену надо поскользнуться, чтобы добраться до места?
Джерри наконец-то отыскал нужную дверь, стукнул тяжелым медным кольцом, отпихнул тощего слугу и устремился к кабинету нотариуса.
Он успел! Сейчас он станет состоятельным - даже очень состоятельным - молодым джентльменом. Легко быть респектабельным, когда в кармане звенят монеты. Джерри блажено улыбнулся, предвкушая триумфальное возвращение в Лондон.
Но местный крючкотвор не торопился огласить дядюшкино завещание. Отложил свою лупу и перевел взгляд с документов на запыхавшегося молодого человека: башмак с оторванной пряжкой, одежда перепачкана пылью и грязью, свежая ссадина на щеке, рыжие волосы в полном беспорядке, ни парика, ни шляпы!
- Утверждаете, что вы - Джеремая Абрахам Честней Иглет? - устало уточнил он.
Джерри набрал в грудь побольше воздуха, чтобы ответ прозвучал убедительно, только не успел даже рта раскрыть.
- Это он! Разумеется, сэр, это мастер Джеремая, я помню его с раннего детства, совсем крошкой... - из темного закутка конторы возник высокий сухощавый джентльмен в неброском, но добротном платье, с приличествующим случаю траурным кольцом на руке, извлек из кармана одежную щетку и принялся отряхивать рукав Джерри, - Поверьте, достопочтенный сэр, я сотню раз повторял его дядюшке - упокой господь душу старого мистера О`Нилла, - молодому джентльмену из почтенной семьи никак нельзя обходится без камердинера! Кто-то должен заботиться о его гардеробе... - неожиданный заступник прошелся той же одежной щеткой по волосам юноши с усердием совершенно излишним, - ходить для него в цирюльню и в лавку. Вот видите, с него сорвало ветром лучшую шляпу... - тут незнакомец довольно сильно пихнул Джерри локтем и сурово прошипел, - Ну? Ветрено или нет?
- Угу... Сильный ветер... Шляпу жалко, - растеряно кивнул Джерри. Он первый и единственный раз видел дядюшку три года назад, когда поступал в колледж, и понятия не имел, что старый скряга держит прислугу помимо неопрятной кухарки.
Зато нотариус благостно скривил выцветшие губы, и заметно успокоился.
- Стало быть, вы - мистер Годфри, камердинер покойного? Упомянуть верного слугу в завещании истинно христианский поступок. Прошу наследников в мой кабинет - я оглашу документ со всеми надлежащими формальностями...
Пока судья бомбардировал ушные раковины присутствующих витиеватыми формулировками, Джерри мысленно дал зарок - он больше никогда не будет шулером, вообще не возьмет в руки ни карты, ни кости. Заплатит все судебные штрафы, - и за дурацкую дуэль с лордом Тилбитом, и за дебош в театре Друри-Лейн, и за побег из-под стражи. Судебным исполнителям, которых он оттузил между делом, принесет извинения - в конце концов, слово джентльмена тоже чего-то стоит! Он продолжит учебу в колледж, женится на добродетельной молодой леди, со временем будет избран в парламенте, но главное он больше никогда не сделает ни-че-го та-ко-го, о чем нельзя написать в письме любящей матушке. Конечно, если получит деньги.
Нотариус продолжал монотонно бубнить:
- ... моему преданному слуге, мистеру Сиднею Годфри, - присутствующему здесь, - отказываю свой морской рундук со всей одеждой, поваренную книгу, а так же 5 гиней. Мистер Годфри - вы можете получить свое имуществ прямо здесь, мною удержано полторы гинеи за доставку рундука и хранение в нашей конторе...
Джерри изнывал от нетерпения - если дядя проявил такую завидную щедрость к прислуге, чего стоит жать ему - единственном законному наследнику? Наконец, после титулов отца и матушки, и прочей пустопорожней болтовни прозвучало заветное:
-...означенному выше Джеремаю Абрахаму Честнею Иглету, отказываю китайскую шкатулку со всем содержимым - надлежащим образом опечатанную и прибывающую на хранении у моего поверенного со дня составления настоящего завещания... - нотариус чинно передал Джерри затейливую лаковую коробочку, увешанную сургучными печатями, затем продолжил, - а так же ценные бумаги Компании Южный Морей, номинальной стоимостью в двадцать одну тысячу фунтов, в коих помещено все мое наличное состояние...
Если бы недобрая рука пристукнула дядюшку года два назад, его наследник действительно стал бы весьма состоятельным молодым человеком. Но сегодня! Здесь и сейчас акции "Компании Южных Морей" стоили меньше, чем бумага, на которой они напечатаны! Джерри облизнул губы и виновато уточнил:
- И все? Больше никаких "а так же полтора десятка гиней"?
- Увы, - нотариус сделал сочувствующий жест, - Счастье, мистер Иглет, что ваш родственник не оставил долгов, как произошло со многими другими вкладчиками. Его наличности оказалось достаточно для выплат кредиторам, расходов на похороны и траурную мессу, и чтобы внести причитающиеся налоги...
Молодой человек провел ладонью по лаковой поверхности шкатулки.
- Признателен за ваши хлопоты, мистер поверенный! Раз все дела покойного дядюшки улажены, я пойду. Счастливо оставаться.
Джерри поплелся вниз по неудобной лестничке, потом по улице, свернул в ближайший переулок - размышляя, куда податься дальше, - утопиться в ближайшей сточной канаве ему представлялось недостойным потомственного джентльмена, и тут обнаружил, что следом за ним увязался мистер Годфри.
- Эй... Молодой человек! Сэр - постойте, - Годфри обогнал его и плюхнул тяжеленный рундук в лужу, перегородив проход, Джерри вынужден был остановиться:
- Прошу простить - но мне не требуется камердинер, и вообще никакая прислуга. Я некоторым образом, стеснен в средствах...
- Тогда я смогу вам помочь. Заплачу несколько шиллингов, если дотащите этот рундук до гостиницы, - хохотнул Годфри.
От такого издевательского предложения Джерри залился краской, и хотел отвесить мистеру шутнику достойную плюху, но обнаружилось, что руки у него заняты. Он все еще сжимал лаковую шкатулочку - жалкое наследство.
Годфри заметил его замешательство:
- Почему бы вам, юноша, не познакомитесь с семейным артефактом?
Джерри почувствовал себя болваном, наскоро ободрал бечевки и печати, только коварный ларчик и не думал открываться, зато внутри что-то заманчиво шуршало! Шкатулка-головоломка - такие штучки были в большой моде лет десять назад. Для решения задачки требовалось несколько минут покоя, хотя бы в гостиничной комнатушке. Ради этого Джерри пришлось тащить рундук и терпеть унижения - в одной гостинице блеклая как сушеная рыба хозяйка увидала мистера Годфри и завопила, что не сдает комнат каторжникам. Годфри же обругал тетку кретинкой - потому что обзывать джентльмена "каторжником" из-за долга в полгинеи никому не позволено!
В следующей гостинице вышло не многим лучше. Здешний привратник, провонявший дешевым джином, сразу же предложил им "украсить досуг обществом молодых дам". В ответ Джерри весьма вежливо заметил, дескать "им не требуются дамы, а требуется комната, в которой они скоротают досуг вдвоем", на что старый сладострастник сально улыбнулся, и пробормотал, протягивая ключ, "Сразу видать, вы с другом - джентльмены с богатой фантазией...".
Терять время, вразумляя старикана было жаль - Джерри покорно втащил рундук на второй этаж, сбегал за лампой и принялся вертеть коробочку и так и эдак, под здоровый храп своего нового знакомца, занявшего единственную кровать.
Преуспел Джерри только к утру. В слабых рассветных лучах нащупал и сдвинул секретный фрагмент, шкатулочка всхлипнула и открылась. Внутри обнаружилась увернутая в кусочек замши серьга - из единственной крупной жемчужины, оправленной чистым золотом. Редкостный дар моря переливался темным перламутром, цвет жемчужины менялся чернильного до грифельно-черного.
Еще в шкатулке находился интригующий документ. Стоило бы назвать это письмом, поскольку для него использовалась бумага роскошного сорта. Но сам текст состоял из неумело накарябанных каракулей, изобиловал грубейшими ошибками и щедрыми чернильными брызгами. Чувствовалось, что автор - человек малограмотный, но искренний - положил много сил, составляя сею эпистолу.
Джерри принялся разбирать строку за строкой:
"... Джери приятель
рас ты читаиш это значит я умир никак хотел.
Ни как заслуживаит жентельмен кароче.
Но пра тебя я низабыл - патамушта твой батя был завсегда мой сама наилутший друг.
Я абещал иму позаботится про мальца когда он помир. значит сделаю
Прямо на моих руках помир - так все и было.
ты как прачитаиш сперва свези барахло моему старому Годфри позаботся об нем если он ишо не помер в багадельне
Патом бири карабль и езжай в Тортугу.
Спроси лавку ТРИ ЛИТУЧИХ РЫБЫ, иё все там знают, покажиш серьгу управляющем тебе одадут бумагу, которая твоя, и обскажут как оно есть.
Ребята за делом смотрят чесные а британским законникам я ни верю ни чирта и пусть они со сваими пошлинами да налогами идут в ...
тут следовало тщательно замаранное чернилами слово -
Налоги я никагда ни платил чиго и тибе жилаю.
Денег там тебе хватит на две жизни если не памреш раньше
Парень ты толковый раз учися в колиже.
бириги себя. не огорчай мамашу. Она красавица!
Твой дядя O'Нилл
ПС на острав сам ни суйся - пусть там все огнем сгарит совсем
хатя папаша записал иго на тебя только зря и напрасно через него одна бида"
Джерри дочитал письмо, и непритворно шмыгнул носом. Отца он не помнил, с автором письма виделся всего однажды, но с готовностью взялся за исполнение заветов дядюшки O'Нилла. Тем более что с первым делом он, считай, уже справился - мистер Годфри самолично получил предназначенное ему имущество.
Джерри повернулся и стал разглядывать спящего спутника.
Рукописную "Поваренную книгу" он подложил под голову вместо подушки. Лицо его было таким темным, иссеченным морщинами, как береговые скалы ветрами, в волосах серебрились ниточки седины, на шее - тонкая цепочка со скромным, но старинной работы крестом. Торс крепкий и мускулистый, изукрашенный цветными татуировками. Невиданные морские твари среди гигантских растений выглядели абсолютно живыми - Джерри даже представить не мог подобных изображений на человеческом теле. Вот определить точный возраст загадочного джентльмена оказалось весьма затруднительно. Но в любом случае мистер еще слишком молод для богадельни и мало нуждается в заботах оболтуса вроде Джерри.
Значит, можно без проволочек отправлять в заморские страны.
Джерри не знал, что за Тортуга такая и где она находится, но прекрасно понимал - чтобы туда добраться потребуются немалые средства. Он продел в мочку уха жемчужную серьгу - и взвесил на ладони собственную золотую сережку. Аксессуар скромный - за такую много не выручить. Конечно, в Лондоне полно богатых бездельников, так что ловкий парень вроде Джерри может быстро заработать азартными играми. Только сунувшись в "столицу греха" он имеет все шансы вместо Тортуги угодить в тюрягу.
Искать средства в семейном гнезде вообще бесполезная затея. Можно наврать матушке, что он хочет улучшить образование, например, в Италии. Но его добрая и ранимая мама - леди Лаура - была человеком зависимым. Средствами семьи распоряжался лорд Остгут, дед по материнской линии. Человек обедневший, но строгих принципов. Сорок лет он возглавлял клуб лисьей охоты в родном графстве. Все эти годы достопочтенный лорд завтракал всегда одними и теми же блюдами, используя один и тот же столовый прибор из серебра, и сидел в одном и том же кресле, чем очень гордился. Слово "авантюра" было его любимым ругательством. Самое большее, чем старый сухарь мог порадовать внука - подавиться за завтраком яичницей, узнав об эскападах молодого джентльмена Джеремаи.
Оставалось попробовать сыграть в кости с местными ребятами, хотя со звонкой монетой у матросов туго, зато кулаки крепкие, вчера он в этом вполне убедился...
- О чем грустите, приятель? - мистер Годфри проснулся, при помощи кочерги открыл рундук, вывалил барахло прямо на пол и принялся разбирать одежду и какие-то мореходные принадлежности.
- Пытаюсь прикинуть, сколько денег мне надо, чтобы добраться до Тортуги...
- Что? - Годфри едва не выронил сектант, который как раз вертел в руках, - Приятель, вы недоспали, закажите себе поссет. Как вам пришло в голову платить за морскую прогулку? Молодые люди вашего возраста обычно отправляются в море с иной целью - они хотят заработать!
Мысль дельная. Дельная сама по себе, безотносительно к Джерри.
- Наняться на корабль? - молодой человек разочаровано покачал головой, - Я же джентльмен, причем отменно воспитанный... Это значит, что я не умею делать абсолютно ничего... Ничего такого, что могло бы пригодиться в морском походе!
- Ну уж, приятель - вы вроде учитесь в колледже?
- Да, в Далвич Колледже. Изучаю изящные искусства... Греческий там, латынь... Овидий - Светоний и всякие записки Цезаря... - признаться по-правде, Джерри посещал колледж всего один семестр, и то не слишком часто, - Я даже выиграл гребную гонку по Темзе среди студенческих клубов... Что же мне на галеру гребцом проситься?
- Трудоустраивать молодых людей на галеры и в каменоломни - сугубая прерогатива Британской Короны, - искренне расхохотался мистер Годфри.
За набольшее время с ним произошла примечательная метаморфоза, - вчера он выглядел как скромный слуга, то сейчас принарядится в дорогое, хотя и старомодное платье из рундука, пристроил на голову парик, присовокупил лорнет с черепаховой рукояткой на шелковом шнурке, и разом преобразился в настоящего джентльмена - деловитого и консервативного. Одежда делает господ!
- Напрасно вы себя недооцениваете, юный мистер. Некоторые джентельменски привычки - к примеру, навык ловко обращаться со шпагой, тоже чего-то стоит ...
- Стоит, когда у джентльмена есть оружие, с которым можно общаться, - свои пистолеты Джерри заложил еще два месяца назад, а шпагу у него отобрали при аресте, после дуэли с Тилбитом. Вот угораздило же назвал юного лорда "прыщавым придурком"!
- Вы и кулаками неплохо машите, как я вчера заметил...
- Выходит, вы тот джентльмен, что помог мне сбежать от судебных приставов?
- Святая Дева, вы решили меня уморить, приятель! - Годфри снова расхохотался, - С чего вы взяли, что дуболомы, нагрянувшие в дом хитрой лисы O'Нилла - судебные приставы? Вроде и мистер нотариус сказал - он никому не был должен...
Джерри наморщил лоб, припоминая:
- Понимаете, только сунулся в дядюшкин особняк - хотел уточнить адрес нотариуса. И обнаружил, что какие-то господа крушат там мебель и вспарывают подушки, один ухватил меня, и стал орать, что не отпустит, пока не взыщет все долги старого скряги до последнего пенни! Вот и пришлось его двинуть, и бегом убираться.
Улепетывая по темной улочке, Джерри толком не разглядел доброхота, ловко подставившего ножку его преследователю:
- Я вам очень признателен, сэр...
- Зовите меня просто Уиллом, сэр - это лишнее! Боюсь, Джерри, - ваш покойный родственник был, скажем так, избирательно честным человеком.
- Как это?
- Думаю, он собрал с неких плохих ребят золото и драгоценности, пообещал выгодно вложить, да и отправил с нарочным в Тортугу. Потом всучил своим наивным вкладчикам вместо прибыли акции, что не стоят даже двух шиллингов, и объявил себя банкротом. Такой он всегда был - старый казначей O'Нилл - скорее дал бы себя убить, чем расстался с чужими деньгами!
- Мне он тоже завещал бессмысленные акции...
- И еще кое-что, - мистер Уилл слегка коснулся жемчужины в ухе Джерри. Затем, к удивлению молодого человека, показал ему сережку из черной жемчужины, родную сестру той, которую унаследовал сам Джерри! - и продолжил говорить:
- Старый лис изуродовал своими бухгалтерскими каракулями прекрасную голландскую лоцию, чтобы сэкономить на бумаге для записей, - мистер пролистал почерканную вдоль и поперек "Поваренную книгу", - Но с теми, кто в доле, O'Нилл был честным до самого конца! Собирайте вещички, приятель, нам пора навестить одну лавчонку в Тортуге!
2.
Они выбрались из гостиницы через окно, здраво рассудив, что платить за такое убогое пристанище - настоящее расточительство. Затем купили шляпу для Джерри, скромную, но пристойную. Зашли к цирюльнику: напудрить головы и оставить на хранение вещи. Отведали дорогущего китайского чаю с жареным хлебом и джемом в модном заведении, там же просмотрели газеты.
До порта добрались уже далеко за полдень, когда ветер стал холодным и злым, волны налилась недоброй свинцовой тяжестью, пенились как перебродившее пиво, швыряли на набережную рыбьи кишки, овощные очистки, ветошь и прочий городской мусор, грязные брызги летели далеко на берег.
Но мистер Уилл, - теперь Джерри называл нового знакомого исключительно этим именем, - не боялся замочить башмаки или столкнуться с грузчиками, сновавшими повсюду с бочками, тюками и корзинами. Он подошел к самому парапету и стал разглядывать корабли, трепыхавшиеся на рейде, в подзорную трубу, как заправский шкипер. Джерри все они казались крошечными и ненадежными. Его тело суеверно сжалось под камзолом при мысли, что ему предстоит провести в убогой деревянной скорлупке брошенной на волю стихии, несколько месяцев.
Он попятился подальше от воды - и налетел на портшез. Носильщики как раз опустили его и открыли дверцу, предоставляя возможность выбраться изысканной леди. Судя по гибкой талии и модному наряду, это была совсем молодая девушка, лицо она прикрывала полумаской, согласно приличий, все еще принятых в провинциальных городах, а свободной рукой чуть приподняла краешек громоздких юбок, робко сделала шаг, другой - но оступилась, и могла бы упасть. По счастью Джерри успел подхватить ее под локоток.
- Миледи, простите мою дерзость, - вежливо извинился он, и сопроводил юную особу еще несколько шагов, пока к ним не подлетело два здоровенных типа. Усы у них топорщились наподобие тараканьих, огромные перья на шляпах почти задевали облака, а на эфесах шпаг сверкало больше каменьев, чем в приличной ювелирной лавке. Словом - португальского морского офицера ни с кем не перепутать. Один из типов подхватил девушку, и осторожно повел к небольшому шлюпу, а второй отпихнул Джерри и заорал с резким акцентом:
- Сеньорита не говорить английский... Держи свои клешни подальше, англез!
Достойно ответить наглецу Джерри не успел - шлюпка отделился от причала, замешкавшийся офицер чертыхнулся на своем грубом наречии и запрыгнул уже на ходу. В суматохе ему было не заметить, как прелестная незнакомка оглянулась, на миг убрала маску от густо напудренного личика и осторожно улыбнулась Джерри, а бархатная мушка соблазнительно вздрогнула у нее на щечке.
"Santa Anna" - прочитал Джерри на борту. Он готов был броситься в воду и плыть в кильватере шлюпки захлебываясь грязной водой, если бы был уверен, что это больше чем игра фантазии, и милая сеньорита улыбнулась именно ему...
Похоже, что романтическое настроение Джерри передалось и мистеру Уиллу:
- Только взгляни, какая красота! - он протянул юному спутнику подзорную трубу, - Вполне естественно, что англичане считают корабли живыми существами и зовут "она", как прекрасных дам. Они действительно такие - галеры похожи на неповоротливых, расфуфыренных матрон, рыбацкие шхуны на бойких рыночных торговок, и только среди бригантин ты можешь найти настоящую леди! Разве она не прекрасна?
- Она лучше всех, - бормотал Джерри, и чувствовал, что краснеет, - в подзорную трубу он наблюдал, как юную синьорину поднимают на борт бригантина "Santa Anna" в специальной клети, подобно пестрой птичке. Ветер трепал подол ее наряда, обнажая атласные туфельки, - Она иностранка... полагаю, из Португалии...
- Иностранка. Слова знатока изящных искусств, сам Овидий не сказал бы лучше! Кормовой флаг действительно португальский... - Джерри запоздало догадался, что его собеседник говорит не про девушку, а про корабль! - Пойдем, приятель, разузнаем подробности...
- Думаете узнать, куда держит курс "Santa Anna"?
- Это имеет мало значения. Запомни, приятель - хороший корабль рано или поздно привезет настоящего джентльмена именно туда, куда ему требуется!
Около получаса они лавировали среди портовой суеты, чтобы отыскать затрапезного вида пивнушку под вывеской "Старый мореход". Хотя мест в кабачке хватало, мистер Уилл решительно направился в самый темный закуток. Здесь они расположился за липким от пива дубовым столом в соседстве престарелого джентльмена. Веки джентльмена были полуопущены, казалось, он дремал, укутавшись стареньким пледом. Но стоило Уиллу кликнуть разбитную служанку, как старичок оживился:
- Джентльмены, угостите убогого инвалида пинтой эля... - забормотал он и продемонстрировал деревяшку, служившую протезом, - Полюбуйтесь. Судовой врач отхватил мне ногу до самого колена, быстрее, чем я успел сказать "господи помилуй"...
Байки старого морехода
... я забыл сказать, что господа из Ост-Индийской Компании приволокли меня как кровавый обрубок в пересылочную тюрягу на Андаманских островах. Сам я ничего этого не помню. Мне в голову угодила картечь - натурально пробила башку и там застряла. Но попался один врач, доктор Ливси, по счастью он был джентльмен с научным складом ума, прямиком пошел к начальнику тюрьмы и испросил у него разрешения провести эксперимент - заглянуть в мою черепушку.
Просверлил он, значит, дыру для удобства, через нее поковырялся в моих мозгах и вытащил дробь, прямо пинцетом вынул. А дыру в черепушке заткнул серебряным пенсом, прикрыл сверху кожей, и зашил шелковой ниткой. Вот мистер, - старик наклонил голову, демонстрируя шрам на плешивой макушке, - можете сами потрогать. Из-за этого люди зовут меня Пенсом. Старым Пенсом, с вашего позволения. Конечно, теперь веки у меня не поднимаются, и я почти ничего не вижу. Но я не в претензии - нет! Все лучше жить, словно в тумане, чем отплясывать шигу-джигу на виселице. Наша добрая королева Анна, упокой ее Господь, помиловала меня, убогого инвалида, по своей монаршей доброте...
Старый Пенс допил эль и отставил кружку.
- Хорошее дело пиво, мистер, только для тех, кто не пил ничего крепче, от рома я никогда не откажусь, добрый сэр. И то сказать - сейчас пришли такие скверные времена, что и смотреть не хочется.
Раньше все было иначе - морских джентльменов уважали! Сама королева Елизавета их привечала. Принимала во дворцах среди парчи и бархата, раздавала им дворянские титулы и заморские земли, своей рукой пописывала каперские патенты, танцевала с ними вольту и даже пускала к себе в кровать - как простая портовая девка. Чертовка она была, наша королева! Джентльмены сыпали золото и драгоценности к ее ногам, и носились вместе с ветром по всем океанам не таясь - с британским флагом на мачте. Ни дьявол, ни папа римский не смог бы их остановить! Удача всегда была на их стороне.
Вот какие были времена. Когда я был мальцом и ходил юнгой, то успел застать настоящих джентльменов, которые своими глазами видели рыжую королеву Бесс, и запросто грабили золотые галеоны испанцев! Но и на мою долю еще хватило удачи. Парнишкой, помладше вашего спутника, сэр, я плелся в обозе самого адмирала Моргана, когда он выступил в поход на Панаму. Наш многоумный капитан решил штурмовать город с тылу. Мы загнали корабли в бухту, сняли с них пушки, припасли побольше пороху и потащили за собой волоком - маршировали, как самая настоящая армия. Да, что греха таить, я здорово перетрусил, когда на подступах к крепости чертовы испанцы выгнали прямо на наших ребят громадное стадо свирепых буйволов! Пушки палили так, что уши закладывало, а когда потрепанное войско под командой Моргана все же ворвалось в город - мы сожгли его весь, до последнего дома. Четыре дня полыхала Панама, черный дым поднимался в самое небо и закрывал солнце, мраморные ступеньки были скользкими от крови, что никак не желала высохнуть. Мне дали долю в добыче не меньше других - хотя признаться, проку от меня было мало. Но в те времена джентльмены свято блюли кодекс морского братства!
Джерри казалось, что он слышит голос покойного дядюшки - наверняка он мог порассказать точно такие истории, так же перемешивал пафосные словечки с бранью, так же растягивал гласные и пришепетывал.
Старый Пенс прикончил очередную порцию рома и продолжал:
- Но потом удача отвернулась от джентльменов, и виноваты в этом только они сами. Стали изображать из себя важных господ: покупать золотые кареты с шелковыми полушками, особняки с фонтанами, вкладывать деньжата в Британский Банк и отдавать детишек учиться в колледжи. Они совсем позабыли про море - вот что приключилось!
А много ли стоит морской джентльмен на берегу?
Даже полновесного шестипенсовика не стоит!
Скоро наш добрый король Георг будет продавать каперские патенты картавым французикам или жадным голландцам. Потому что пока у Британии нету врагов, а одни сплошные союзники, господа из Ост-Индийской Компании переловят тех, кто еще решается ходить под "Веселым Роджером" как сельские арендаторы кроликов, и одного за другим отправят джентльменов на виселицу без всякой жалости. Все прибрали к рукам и называют это "монополией на торговлю"...
Старый Пенс взял театральную паузу, прожевал порцию табаку и сплюнул тягучей жижей прямо под ноги Джерри.
- Взгляните сами, мистер - ни одного приличного корабля нету сегодня на рейде!
- "Santa Anna" показалась мне отменной бригантиной!
- Ваша правда, - кивнул Старый Пенс, - Сам я не стоял там вахты, но болтают, она может дать двенадцать узлов - при хорошем ветре, понятное дело, да если поставить к штурвалу доброго британского шкипера вместо напыщенного гусака капитана Салазара! Видал я много таких командоров - все они сушились на реях. Но дошло до того, что отчаянные британские ребята с голодухи идут наниматься на корабль к португальцам...
- Неслыханное дело, португальцы набирают команду в Плимуте?
- Добирают, сэр - так будет правильно сказать. Если вам интересно, зараза выморила на бригантине половину матросов. Думаю, это холера, раз они меняют запасы воды и драят переборки уксусом под командой католического попа, который им заместо судового хирурга. Даже тупица Салазар понимает - с десятком сельских пентюхов, что только вчера пасли овец, до Эспаньолы ему не дотянуть.
- Как же пустили на рейд холерный корабль?
- Видать чинушам из карантинной службы нравится, как звенит португальские монеты. Да и в городе у Салазара есть покровители высокого полета...
Мистер Уилл пододвинул Старому Пенсу еще один стаканчик.
- Судья графства - достопочтенный Джонсон. Небось приходилось слыхали? Так вот - он выдает дальнюю родню - с хорошим приданным, это само собой - за господина из колониальной администрации. Девчонку везут к будущему муженьку на "Святой Анне". Корабль этот сработан отменно. Только я даже одной ногой не встал бы на его палубу! Больно норов крут у нее...
- Она плохо слушается руля?
- Не думаю, раз Салазар отплавал два года и не утоп. Тут дело другое. Есть такие норовистые корабли, для которых не проложить маршрута - приходит день, и они стряхивают команду в соленые волны, а потом носятся сами собой, под истрепанными парусами, словно одержимые морским дьяволом. Заклятые корабли, одним словом, что про них говорить. Корабли без капитанов стоят еще меньше, чем морские джентльмены на берегу. Последним приличным шкипером был старина Роджер Блеквуд, его еще называли "Черным Парусом", теперь даже таких нету...
- Слыхал, что многие джентльмены звали капитана Айса лучшим шкипером от Макао до самой Гренландии!
- Эк вы хватили мистер... - Старый Пенс многообещающе наклонил голову - до Джерри долетел мерзкий запах лука и протухшей рыбы. Почтенный рассказчик поманил мистера Уилла к себе грязным пальцем, и перешел на шепот, - Кто знает, может, Айс стал бы лихим шкипером, кабы его не ухайдакали на каторжные работы. "Морской разбой", вот как теперь называется то, что раньше было геройством. Там и помер. Семь лет назад это было. Да. Никак не меньше. Вся беда случилась с ним через девку - у настоящих джентльменов всегда так. Они сущие ведьмы, эти креольские красотки! Приревновала джентльмена из его команды к другой потаскушке, и навела особую порчу - отняла удачу. Всю удачу, что была отпущена Господом на долгий век джентльменов, до последней капельки! Через сутки они уже гремел кандалами...
- Как романтично, - мистер Уилл эффектно вскинул бровь, - Только я, старик, знаю совсем другую историю: завистливые приятели - шкипер Портман и капер Ле Гассар подговорил штурмана Саймона Найтли сдать собственного капитана за хороший куш точно так же, как раньше они подставили Блеквуда - "Черного Паруса"...
Старый Пенс оттянул веко вверх и уставился на мистера Уилла белесой глазницей.
- Странно... Не припомню вас, мистер... Сами вы, вроде, сухопутного звания... Где бы вам такое узнать?
- До отставки я работал шерифом в одном исправительном учреждении. Допустим, в каторжной тюрьме, - Старый Пенс отправил в рот новую партию жевательного табака и насупился, - Коллеги до сих пор обращаются ко мне когда надо изловить кого-то из особо опасных беглых негодяев. Мне платят хорошие деньги! Догадываешься, старый мореход, куда я клоню? - мистер Уилл ловко бросил на стол гинею.
Она встала на ребро и вертелась, пока Старый Пенс не прихлопнул ее ладонью, а потом, скривившись, отбросил прочь - как горящую головню - заорал:
- Гореть вам в аду с вашими деньгами, мистер ищейка! Прийти ко мне, к Старому Пенсу, последнему, кто помнит кодекс чести морских джентльменов, с таким делом! Да пусть я неделю буду блевать вашим ромом! Тьфу!
Старик бодренько подскочил и плюнул табачной жижей прямо на камзол мистера Уилла, с меткостью, заставившей Джерри усомнится в его слепоте. Пенс нашарил рукой костыль и угрожающе замахнулся:
- Чтобы ваш поганый язык отсох, а руки и ноги выкрутило подагрой, пусть вороны выклюют вам зенки, а кишки растащат бродячие псы, чтобы вас вдарило молнией в самое темя, мистер Кто-Бы-Вы-Ни-Были! Пусть черти утащат вас в преисподнюю живьем, вместе с вашим ублюдочным помощником... Убирайтесь прочь! Вон, вон - отсюда! Нет, вы только послушайте, джентльмены...
Посетители - судя по виду, люди довольно грубые, - заволновались, вскочили с мест и стали подтягиваться к старику, выяснить, в чем дело.
Тем временем мистер Уилл двинулся к выходу со спокойным достоинством, которому его юный спутник мог лишь позавидовать. Старый Пенс продолжал сыпать проклятьями, одно страшнее другого, у Джерри волос встал дыбом, кожа покрылась мерзкими мурашками, а пальцы дрожали настолько заметно, что руки пришлось спрятать в карманы. Еще несколько кварталов он семенил за новым знакомым, не разбирая дороги. Наконец они остановились у пыльной витрины мелочной лавочки.
- Каков спектакль - а Джерри? Такого не покажут в самом Друри - Лейне, - мистер Уилл стащил перчатку и стал отряхивать перепачканный камзол, - Все платье мне испоганил, чертов хранитель пиратских традиций!
Отражение в стекле уведомило Джерри, насколько бледным и перепуганным он выглядит! Он тут же надвинул треуголку, приосанился и светским тоном осведомился:
- Неужели почтенный джентльмен действительно помнит адмирала Моргана?
- Сомневаюсь. Прежде чем доктор Ливси выгреб у него половину мозгов чайной ложкой, Пенс служил при камбузе, и варил самую мерзкую похлебку, какую можно себе представить, - у Джерри отлегло от сердца, проклятья корабельного кока казались ему менее смертоносными, - Но если нужно узнать городские сплетни, или оповестить о чем-то весь Плимут, не потратившись на объявление в газете, старикан просто незаменим. Один визит в харчевню старого морехода и ваша новость разнесется по городу меньше чем за час. Теперь любой и каждый горожанин подтвердит, что ваш покорный слуга - шериф в отставке...
Мистер Уилл самодовольно улыбнулся и снял воображаемую пылинку с рукава:
- Скажите, приятель, вам когда-нибудь приходилось иметь дело с судьей?
- Более-менее... - промямлил Джерри. Дела, которые у него имелись с судьями, обычно завершались назначением штрафа - дебоши, азартные игры в общественных местах и долги уже не раз приводили юношу в зал судебных заседаний.
- Отлично! Встряхнитесь - мы отправляемся на ужин к судье Джонсону.
- Полагаете, он нам обрадуется?
- Как собственной родне!
- Но почему?
- Потому, что у вас, мой юный друг - отменный почерк, и вы наверняка способны составить дельное рекомендательное письмо...
- Разумеется, я могу. Только кому она поможет - рекомендация от меня?
- Поэтому я настоятельно советовал бы вам подписаться "лорд Джи - Пи- Эскот"...
- Но он же умер - мы только утром читали про похороны в газете!
- Именно поэтому! Ему будет затруднительно отрицать свое авторство... - Уилл распахнул дверь мелочной лавочки и подтолкнул Джерри внутрь, истребовал листок дорогой почтовой бумаги и чернильницу с пером, продолжил, - Так вот, напишите, что рекомендуете старого доброго друга - мистера Уилфреда Фокса, отставного шерифа. Честного и мужественного человека, которому много раз доверяли поручении деликатного свойства, в частности сопровождение драгоценностей, денег и ценных документов... А так же его секретаря, коего и попросили написать письмо из-за приступа артрита... В остальном - на ваш вкус, приятель. Главное, не жалейте заумных слов и старомодных закорючек, законникам такое нравится. От вашей твердой руки зависит наш ужин, ночлег и светлое будущее!
Джерри старался во всю, под конец присыпал чернильные строчки песочком, чтобы быстрее сохли. Мистер Уилл принял работу, одобрительно хмыкнул, сложил листок вчетверо и спрятал за обшлаг рукава.
Действительно все получилось!
Пухленький и розовый как марципан судья сразу же принял их, как водится, пожаловался сперва на погоду, потом - на мигрень, ужаснулся историям об опасностях дальних странствий, кровожадных морских разбойниках, беглых каторжниках и бесшабашных матросах - мистер Уилл оказался большим мастером на такие рассказы. Оставил гостей ужинать, предложил погостить денек, а потом взяться за хорошую работу. Ему как раз требовался проверенный человек, чтобы сопроводить приданное его родни - малышки Флоры - старинные семейные драгоценности, стоимость которых не разглашается по понятным причинам. Ценности проследуют к жениху вместе юной особой на судне "Святая Анна". Сошлись на 100 фунтах - огромные деньги! - причем сразу же было выплачено пятьдесят фунтов аванса.
Остальную сумму по прибытии в порт назначения сопровождающим выдаст будущий супруг девушки. Это почтенный судовладелец, хозяин "Святой Анны" и еще доброго десятка судов разного калибра, служащий кем-то там при вице-короле. Еще судья Джонсон вручил им целую стопку настоящих рекомендательных. Сторонник партии вигов, судья Джонсон недолюбливал португальскую родню, кичившуюся родовыми титулами и именам, длинными, как дождевые черви. По удивительному стечению обстоятельств мистер Уилл тоже недолюбливал португальских аристократов, и тори - которые ничем их не лучше. За что и получил в подарок прекрасный пистолет, хотя подобные широкие жесты были не в характере судьи Джонсона.
Джерри повезло гораздо меньше - он не получил ничего, кроме длинного списка, с которым пришлось пол дня бегать по лавкам. Закупал нужные в путешествии продукты и вещи, паковал багаж, следить за погрузкой. Но совсем не чувствовал себя обделенным, даже насвистывал модную песенку из оперы - настоящее чудо оказался на одном корабле с прелестной девушкой, которую достаточно увидеть всего однажды, чтобы влюбиться! Он мысленно поклялся скрасить одиночество несчастной синьорины Флоры, которой простоял брак с человеком, которого бедняжка еще ни разу не видела. Словом, у него не оказалось ни единой свободной минуты, чтобы подумать, кто же на самом деле его спутник, наделенный столь опасным и всепобеждающим обаянием...
3.
"Santa Anna" снялась с якоря уже на следующий день. Капитан Салазар, как всякий искушенный мореплаватель рассчитывал достигнуть экватора к сентябрю, и воспользоваться благоприятными осенними ветрами, в это время далекие теплые моря ласковы к путешественникам, и доверчиво попускают суда сквозь "ревущие широты".
Никогда прежде Джерри не случалось странствовать по морям - первые дни путешествия он пребывал в состоянии безотчетного юношеского счастья. Палуба поскрипывала под ногами, прямые паруса на передней мачте перешептывались с косыми, а морской ветер доносил брызги воды до разгоряченной кожи, стоило перегнуться через борт. Чайки парили в небесной лазури, совсем рядом - если забраться на мачту повыше. Джерри плевал с самой верхотуры в пену кильватера и был чрезвычайно горд собой. Он ничегошеньки не понимал в матросской работе, но лазать по мачтам и канатам оказалось ничуть не сложнее, чем по деревьям в дедушкином парке или веревочным лестницам, по которым он звездными ночами забирался в окна к любвеобильным дамам. Пользы от его мельтешения по корабельной оснастке пока было мало - но все равно он был самым счастливым человеком на всей бригантине.
Счастливым настолько, что единственный из всех не замечал, как день за днем корабль погружается в пучину несчастий.
Неприятности стали преследовать "Святую Анну" раньше, чем судно встало на рейд Плимута, поэтому толика мрачных предчувствий сразу же обрушилась на Джерри. В порыве романтических чувств он сэкономил некоторые деньги и приобрел красивую алую герань в горшке, чтобы милым подарком скрасить морское путешествие юной Флоры, и тайком принес цветок единственной прислуге сеньориты, - сама девушка первое время почти не входила из каюты. Но суетливая толстуха-негритянка Мисси - наотрез отказалась передать растение, замахала руками и закричала:
- Нельзя, мистер, никак нельзя! Разве не знаете? Нельзя приносить землю на борт - иначе быть покойнику. Скорее бросьте цветок в море, пока никто не видел!
Перепуганный визгливым голосом, Джерри выронил цветок - горшок разлетелся на мелкие черепки, земля рассыпалась по палубе...
Негритянка зацокала языком, схватила случившееся рядом ведро с морской водой и окатила Джерри с ног да головы, без всякой жалости к его новой шляпе! Потом принялась драить выпачканные доски, бормоча то ли молитвы, то ли свои языческие заклинания...
Хотя и без дурных примет было ясно - покойника этому судну не миновать. Матросы шептались, что капитана Салазар подтачивает смертоносная лихорадка, навряд ли он протянет долго. Но командор, бледный как призрак, находил в себе силы обходить судно, облокачиваясь на руку кого-то из помощников, устраивал подчиненным взбучку лишь для острастки.
Джерри еще скверно разбирался в судовой иерархии, но быстро сообразил - франтоватые молодые люди, которых он встретил в порту Плимута - выполняют один функции первого помощника, другой - штурмана. Хотя португальцы предпочитают использовать слово "лоцман". Надменные отпрыски аристократических фамилий постоянно ссорились между собой, выясняя, кто встанет к рулю, случись командору отдать богу душу, в результате команда на бригантине была представлена сама себе. Англичане задирали португальцев - считали их ленивыми, тупыми и суеверными, а португальские матросы откровенно презирали "англез" - безбожников, грубиянов и пьяниц. Дело наверняка дошло бы до драки, закончилось поножовщиной и настоящим бунтом, не вмешайся в события мистер Уиллл...
Баллада о черном альбатросе.
Мертвую птицу обнаружили утром, когда лучи восходящего солнца окрасили паруса кроваво-алыми отсветам. Огромный, абсолютно черный, альбатрос лежал на палубе, распахнув крылья. Вахтенный - парнишка, не старше Джерри - с перепугу бросил штурвал и заорал во всю мощь легких. Любому моряку известно: если мимо мачты пролетит черная чайка, быть кораблю в великой беде!
А черный альбатрос дело вовсе невиданное, скверное.
Матросня побросала дела, сон и отдых и сгрудилась на палубе. Англичане цедили сквозь зубы ругательства, и проклинали день, когда подрядились в плаванье на одном корабле с католическим попом. Нет больших грешников, чем эти лицемерные прелаты, а коли на борту грешник - какое плаванье? Отправить его ходить по доске - вот что с ним надо сделать. Пусть господь сам управит - нужен ли ему такой пастор? Католики крестились и гомонили, дескать с кораблем, который везет черную гаитянскую колдунью, из тех, что умеют управлять ураганами и натравливать на суда морских змей, всякое может случиться. Лучше не дожидаться большой беды - мешок ей на голову, да в море!
Небо, словно в ответ на перепалку, стало покрываться тяжелыми грозовыми тучами, ветер стремительно окреп, но никто не спешил заняться парусами или закрепить пушки и палубный груз - напрасно капитанские помощники суетились, орали и даже раздавали оплеухи. Зато нашлись расторопные ребята, которые подняли из трюма длинную доску, и вызвались приволочить отца Алонсо - его видели в капитанской каюте.
Только смельчаков, готовых подойти к диковиной птахе не было.
Наконец, в отдалении грянул гром, молния осветила руку в белоснежной перчатке: рука подняла роковое знамение высоко вверх за трепещущее от ветра крыло:
- Кто это сделал? - пророкотал над палубой властный голос. Да так внезапно и грозно, что матросы замерли - кто где стоял - и временно лишились дара речи.
- Господь не создает таких тварей... - пробормотал кто-то.
- Именно так! - мистер Уилл, а это был он, стоял посреди палубы и бесстрашно держал за крыло черную птицу. У Джерри мороз побежал по коже - такая она была огромная и жуткая, - Се дело человеческих рук. Дайте мне носовой платок - джентльмены! - потребовал мистер Уилл, пока опешившая команда шарила по карманам, Джерри успел потянуть свой белоснежный платок.
Мистер Уилл провел по крылу птицы и продемонстрировал эффектное черное пятно, а затем ловко, как фокусник, вспорол брюхо твари острым ножом. На палубу посыпалась солома вперемешку с опилками и черными перьями.
- Это чучело, чучело альбатроса которое измазали сажей, только и всего. С вами сыграли дурную шутку, и кто-то за нее ответит! Возвращайтесь к работе джентльмены! - команда медленно, с оглядкой стала расползаться с палубы, только судовой кок - неприятный, замусоленный жизнью субъект, продолжал стоять, облокотившись о мачту:
- Кто вы такой мастер Умник, чтобы командовать над джентльменами?
Мистер Уилл смерил наглеца взглядом:
- Это кто тут джентльмен? С каких пор повара-недоноски задают вопросы представителю судовладельца? Я с полным правом пристрелю здесь любого и каждого, и самолично встану к рулю - если потребуют интересы моего нанимателя. Это понятно? - мистер Уилл с размаху вышвырнул остатки птицы в море и повысил голос, - Повторяю - кто не приступит к работе в течении минуты вылетит за борт следующим!
Желающих проверить угрозу в действии не нашлось, даже кок скрылся в трюме.
Но морская стихия не захотела считать дурной знак подделкой - в ту ночь Джерри довелось пережить первую морскую бурю. Тучи сбивались вместе все плотнее, как стада овец на пастбище, на секунду все стихло. Ветер замер, чтобы накинуться на судно с глухим утробным ревом, волны поднимались совсем рядом - то пологими холмами, то вздыбливались, слово горы, перекатывались через палубу, сметая все на пути. Матросы передвигались по мокрой палубе, цепляясь за канаты и борта.
Жалкие потуги людей дать отпор стихии, лишь раззадорили ураган. Мрак распарывали сверкающие клинки молний, за ними следовали оглушительные колокола грозовых раскатов. Комок обжигающего света ударил в грот мачту - ее верхушка раскололась надвое и обуглилась, жаркие угольки посыпались вниз - паруса еще не успели промокнуть и занялись пламенем, огонь разгорался все живее. Вниз на деки полетели горящие куски парусины и рей, матросы, вооружившись боргами, спихивали полыхающие обломки за борт, бормотали, что если пожар перекинется на пороховой погреб - не миновать настоящей беды.
Первым каплям дождя почти обрадовались, гроза прекратилась, но дождь хлестал немилосердно, палубы засыпало крупным градом. Куски льда сперва были размером с грецкий орех. Они больно лупили по спине и плечам, приходилось спотыкаться на каждом шагу. Канаты, которыми был закреплен груз, не выдержали новой нагрузки и стали лопаться, первыми с места сорвались бочки с водой, ромом и уксусом. Они с визгом пронеслись через палубу и расшиблись в щепки о противоположный борт! За ними последовали запасные снасти, шлюпка, какого-то несчастного, унесенного волной, безуспешно пытались выловить из воды и поднять на борт, а его крики терялись в рокоте моря и ветра. Внизу глухо ухнуло - прокатывались с борта на борт, сорвавшиеся с места пушечные ядра, а затем сами пушки.
Волны поднимались еще выше - взлетали в самое небо и смешивались с пеленой ливня, вода стремилась смыть границу между небом и морем, и казалось что скользящее в пучине утлое суденышко - последняя метка, которая еще позволяет отличить верх от низа. Грохот и треск возвестил, что где-то сорвавшаяся с места пушка уже пробила борт. Установленные в специальной шахте у грот-мачты попы, сверкающими медными цилиндрами которых Джерри любовался еще вчера, пришли в движение, и теперь без перерыва качали воду. Менялись только матросы у деревянного рычага-коромысла, повешенного на стропе.
Джерри тоже пришлось качать воду, тащить мокрые лохматые тросы, вместе с другими закреплять отяжелевшие от воды паруса, и молится, чтобы вселенское светопреставление наконец-то закончилось. Он промок до нитки, занозил руку, цеплялся за борт, и был весь в синяках от ударов града. Как только ветер утих, он свалился в гамак замертво, и проспал бы целую вечность, если бы не стук в двери каюты.
На пороге стоял отец Алонсо, высокий и худой, как иссохшее дерево, со впалыми щеками и тонкими, поджатыми губами, выглядел очень встревоженным:
- Простите, мистер, что лишил вас отдыха. Хотя именно мне следовало бы особо поблагодарить вас, - священник вздохнул, - Но боюсь, для сантиментов слишком мало времени. Хочу успеть поделиться одним нелицеприятным научным открытием...
Падре жестом предложил последовать за ним в капитанскую каюту, и Джерри волей-неволей пришлось тащиться следом за мистером Уиллом.
Капитан лежал на кровати отгороженный от мира густой москитной сеткой, и больше походил на оплывшую восковую свечу, чем на живого человека. Все здесь пропахло лекарствами, тленом и страхом. На столике, прикрученном в изголовье кровати, теснились баночки с лекарствами, крошечные весы, пестики и маленькая ступка.
Священник выбрал из всего этого плоский флакон и показал им:
- Как вы полагаете, что здесь находится?
- Иезуитская кора... - прочитал надпись Джерри и недоуменно посмотрел на своих спутников. Мистер Уилл осторожно снял крышку, встряхнул флакон:
- Так называют порошок из коры хинного дерева, если не ошибаюсь? Им лечат малярию и прочие тропические лихорадки. Горечь от этой мерзости во рту такая, что нескоро забудешь, - мистер Уилл лизнул кончик указательного пальца, поддел на него несколько крупинок вещества и поднес к губам, но падре Алонсо перехватил его руку:
- Не стоит этого делать! Сейчас на вашем пальце находится мышьяк.
- Мышьяк? - неуместно фыркнул мистер Уилл, - Знавал я одного джентльмена с научным складом ума, доктора Ливси, который лечил мышьяком запоры в тюремном лазарете! И скажу вам, добился в этом деле большого успеха!
- Советую вам, мистер...э... быть крайне осторожным с таким сильнодействующим средством! Если принять больше всего на один гран, мышьяк вызывает смертельное отравление... - священник нервозно барабанил пальцами по краю столешнице, - Я лечил сеньора Салазара хинным порошком, его состояние стабилизировалось. Но вчера утром капитану сделалось совсем худо, я заподозрил неладное и провел естественнонаучный опыт, чтобы убедиться... Взгляните сюда...
Святой отец стащил льняную салфетку с серебряного подноса, тут Джерри едва не стошнило! Его глазам предстала корабельная крыса. Дохлая и выпотрошенная с большой аккуратностью, внутренности крысы и окровавленный ланцет лежали рядом.
- Я дал немного порошка крысе. Смерть наступила мгновенно, вскрытие бесспорно указало на поражение внутренних органов животного мышьяком! Капитана пытались отравить, и подменили лекарство, его печень сильно пострадала. Я делаю все возможное, но жизнь человеческая в господних руках. Я боюсь, мне придется идти по доске... как отравителю... - священник бессильно опустился на стул.
- Ну уж, святой отец - как добрый христианин, я этого не допущу!
- Не знаю, кто вы, мистер, зато видел, как вы лихо управляетесь с корабельным сбродом. Так вот - вы сильно продешевили, когда нанимались на такую работу!
- Откуда вам знать?
- Любая оплата за подобное путешествие слишком мала...
- Полагаете, старинные изумрудные побрякушки - приданное малышки Флоры - стоит достаточно дорого, чтобы за него убить несколько случайных попутчиков? Люди на многое пойдут за хороший куш!
- Сударь, у меня нет ответа, но если я узнаю, то сообщил вам первому, - измученный священник опустился на табурет, - Жизнь - господень подарок, а болезнь есть бич божий. Штурман, матрос или сопливый юнга - заразе все равно. Зато люди алчны, безжалостны и коварны. Поэтому прошу вас, последуйте моему совету, после вчерашнего инцидента вам не стоит потреблять пищу в кубрике из общих бачков. Лучше готовьте еду сами.
- Если я правильно понял ваш намек, святой отец, опытных людей из судовой команды начали травить еще до стоянки в Плимуте?
- Не могу утверждать наверняка. Мне не довелось лично провести вскрытие или наблюдать течение болезнь - от трупов избавлялись сразу, опасаясь, что корабль поставят на карантин. Капитан любой ценой избегал задержки и очень торопился...
- Чертова работа! За каким псом он так сильно торопился? Выжимал из корабля по дюжине узлов, корчился от малярии, швырял за борт трупы, распихивал взятки чиновникам, на ходу вербовал в команду случайный сброд? Он спешил на тот свет?
- Не знаю, точно я ничего не знаю...
- Нам надо просмотреть судовой журнал, где он может быть?
Мистер Уилл принялся выдвигать ящики стола, выпотрошил секретер - надо заметить, прекрасной работы с отделкой из китайского лака, даже пошарил под подушку капитана. Все без толку!
- Кажется, вам лучше поискать документ в рубке, капитану нужен покой, и у меня накопились дела, - священник отвернулся, давая понять, что разговор окончен, и принялся смешивать порошки.
4.
Путь на палубу преграждало незапланированное препятствие.
Точнее сказать, Джерри и мистер Уилл, считай, одновременно споткнулись об мускулистое тело, принявшее горизонтальное положение в малоприспособленном для отдыха коридорчике между каютами. Тело принадлежало португальскому лоцману - парень был мертвецки пьян! Дорогущие часы-луковица вывалились из кармана малопоношенного жилета, к груди он прижимал раскрытый морской атлас, и проказливые сквозняки шуршали страницами.
До этого момента Джерри даже предположить не мог, что существует столько разномастных чертей и святых угодников, сколько мистер Уилл поочередно и скопом призвал на голову несчастного сеньора. Полностью истощив запасы брани, и наградив лоцмана несколькими изрядными пинками, он велел боцману вытащить бедолагу на палубу и привести в чувства, заодно разыскать "другого сеньора".
На палубе свежий бриз вернул Джерри обычную жизнерадостность, а его спутнику - уравновешенность и хороший аппетит. Мистер Уилл уперся носком сапога в фальшборт и с удовольствием потянулся:
- Сказать по-правде, я сегодня умаялся как цепной пес, чертовски хочется жрать... Молодой джентльмен, признайтесь, вы чувствуете в себе силу воспоследовать совету святого отца и приготовить нам хоть что-нибудь?
- Разве что нарезать сыр и подать галеты? - кулинаром Джерри себя не считал.
- Приятель, боюсь, мы скопытнемся на такой диете быстрее, чем от мышьяка, - его спутник задумался, потер переносицу, - Слушай, Джерри, сходи к толстушке Мисси, она каждый день готовит еду девчонке, попроси сварить супчика приболевшему кэпу, заодно и нам пусть сварганит похлебку. Поболтай с ней между делом, но смотри в оба глаза, чтобы не подсыпала чего лишнего. Потом найдешь меня в рубке, хочу полюбопытствовать - поставили там вахтенного или несчастное судно уже плывет по воле волн как "Летучий голландец" из старинной легенды?
Сложно представить задание, которое Джерри бросился бы выполнять с больше охотой! Ведь любому молодому человеку известно - тот, кто хочет преуспеть в ухаживаньях за молодой особой, первым делом должен подружиться с ее доверенной прислугой. Он сбегал переодеться в чистую рубаху, плеснул водой на лицо и старательно пригладил волосы, чтобы предстать перед Мисси при полном параде.
Почтенная толстушка как раз возилась на камбузе. В корзинке ждала своей череды только что ощипанная курица, а Мисси измельчала скалкой зерна какао и тростниковый сахар, затем залила смесь кипятком в маленькой кастрюльке, и медленно помешивала - так варят шоколад. Рядом на табурете устроилась сеньорита Флора. Она выглядела совершенно по-домашнему - без парика, темные волосы собранны во множество мелких косичек, и повязаны у лба шелковым платком. Без пудры кожа девушки оказалась более смуглой, но это ее совсем не портило! Юная леди сняла и поставила рядом крошечные атласные туфельки, подвернула кружевные манжеты на прелестном шелковом платье и собственной рукой пристраивала в мышеловку кусочек сыра. Тут же на столе стояла клетка, очень изысканной работы, в которой уже томилось несколько пленников - крысят.
- Мэ-э-э-э-м... - промямлил Джерри от неожиданности.
- Это ты, мне паренек?