Осень крошила последние листья в свой салат, снимая скальп с поздних деревьев. На это ей уже не требовалось особых усилий и средств, лишь умеренное касание ветра, да постукивание дождя. Над всей этой канителью летели облака, на какой-то свой Юг, наблюдая под собой голые пейзажи, в которых пытались укрыться те, кто не умеет летать. Кто-то зарывался в листву, кто-то прятался в норы, а кто-то делал запасы, на обещавшую быть долгой, зиму.
Гном сидел на скамейке у входа в домик и провожал осеннее солнце. - Инересно, гномы впадают в спячку? - Подумало Облако, вычислив его местоположение по лёгкому, как будто сигаретному, дымку из трубы. Оно разглядывало его с любопытством, хотя видела не в первый раз, кажущуюся ей смешной, сцену. А, может, не в последний. Гном поднял голову. - Из чего сделаны облака, раз они не падают на землю, - спросил он у самого себя, задрав голову так, что шапка свалилась с его неё.
2.
Высоко в небе плыли облака, наполнив свои паруса, только им попутным, ветром. Летели, как перелётные птицы, в поисках какого-то своего Юга, опасаясь, в который раз, его не найти или, попросту промахнуться мимо. Особенность облаков в том, что у них напрочь отсутствуют тормоза, а препятствий, в которые можно было бы уткнуться, видимых нет. Как нет и причин для их возникновения. Это, как если бы небольшую лужу было бы не перепрыгнуть, и, кажется, можно сделать промежуточный толчок от воды, слегка коснувшись носком ботинка, но потом понимаешь, что это только так кажется. На самом деле, это не так... И. казалось, что если зацепиться за облако и полететь вместе с ним...
Гном сидел на скамейке и провожал осеннее солнце. Если подсмотреть за ним надуманно и предвзято, то окажется очевидным тот факт, что он любовался этим пикантным зрелищем, окрашивающим небо в непредсказуемые оттенки красного. Вместе с ним он провожал и облака так, как у причала встречают и провожают корабли. В облаках для него было что-то загадочное. Ему казалось, что внутри облака существует другая жизнь, какая-то непонятно невнятная, как и его собственная и тем привлекательная. Облако меняло форму и Гному казалось, что так оно улыбается ему. Он помахал ему ладошкой. Улыбка - универсальный ключик к двери любого гнома. Странное волнение охватывает их, когда эта дверь приоткрывается. Это нарушает их душевный покой, они чаще подымают глаза вверх, теряя ориентацию из-за возникающей иллюзии противовращения. Чем больше он наблюдал и думал над этим, тем больше понимал, что белых облаков бояться не следует, ведь птицы и самолёты пролетают сквозь них и остаются целыми и невридимыми, значит, там их никто не ест. - Надо будет спросить у птиц, а что там внутри, - подумал Гном, как всегда в слух. Серые и чёрные облака пугали его больше. Они закрывали намертво солнце и кидались в него водяными бомбочками. Правда, он научился защищаться от мокрых капель зонтом, который оставил возле его дома рассеянный грибник...
Гном жил один. У него когда-то была семья, но у каждого из тех, кто в неё входил, было своё волшебное желание, которое вступало в противоречие с желанием других, а его желания вообще не принимались в расчёт, и из этой революционной ситуации он вышел с трудом, но так как смог. Он построил себе домик на берегу маленькой полянки, с которой ночью была видна Луна, а днём - Солнце, и стал там жить поживать...
2.
Из всего добра, правда, была только небольшая кроватка, матрас, набитый мхом, стол-пень и чайник со свистком. Две чашки, на случай гостей и, с некоторых пор, зонтик...Для подтверждения его теоремы этого оказалось необходимым и достаточным условием. - А что ещё нужно для счастья?
Ветер стих. Деревья на какое-то время перестали засыпать его жилище разноцветными листьями. Гном взялся за метлу и стал расчищать полянку от листопада, завалившего находящиеся там солнечные часы. Деревья сбрасывали с себя свои летние платьица, для того, чтобы нарядиться в тёплые белые шубки. Скоро должна была открыться передвижная лавка. Гному тоже не помешал бы тёплый шарф и белый свитер. Он хотел их выменять на орехи и грибы или на букет придворных трав... - Зайцы линяют, им легче, - подумал он, вздохнув.
Белое Облако причудливой формы, зависло над поляной безшумным вертолётом. Гном поприветствовал его букетом разноцветных листьев. Их взгляды встретились. В такую минуту Гном готов был признаться в любви, если бы знал, что это кому-нибудь нужно и что это может хоть что-то изменить. - Нужно, - прочитало Облако его мысли... - Но не может, - подхватило и понесло Эхо. На поляну опустилась Тень. Вокруг ему мерещились голоса. Они перемещались из уха в ухо, нашёптывая ему какую-то вермишель, состоящую из междометий и местоимений.
3.
- Что это за палка воткнута у тебя по середине поляны, - спросило Облако, не забыв представиться. Гном было обиделся, но избыток гостипреимства заставил его быть вежливым и учтивым. - Это Солнечные часы, - ответил он с улыбкой, сказочно довольный своей собтвенностью. - У вас же солненых дней в году, как кот наплакал, - удалась Облаку шутка про кота. - Сейчас это не модно. Облако понимало в этом вопросе, как никто. Гном давно отбился от рук цивилизации, застряв на своих семизначных кодах двадцать лет назад, и был благодарен за такую экскурсию в мир моды. - Я не живу по часам, - сказал он Облаку. - Они украшают мою поляну и только и всего. - Ты обладаешь счастьем,- перефразировало Облако мудрость веков. - Тебе не нужно вставать по будильнику. Гном присел на скамейку, помятуя о правде, которой нет в ногах. - Возможно, - подумал он в слух, забыв, что такое будильник, но стесняясь об этом признаться и тем самым, показаться нелепым. Затянувшееся молчание наполнило глубоким смыслом каждое вышесказанное слово, обдумывание которых заняло несколько минут. Гном любовался белым дирижаблем, повисшим над его поляной, похожим на шапку ушанку. Его переполняли чувства, о которых не принято упоминать при первой встрече, но в душе, он уже надеялся на взаимность. Гном соскучился по общению. Уже давно, его единственными собеседниками были эхо, надоедающее своим передразниванием, и тень, знавшая о предметах и вещах не понаслышке, но, почему-то, говорившая всегда о другом. Тем временем, подул ветерок, словно бы сделавший короткую передышку. Лёгкий, едва заметный. На солнечные часы упали разноцветные листья, затрудняющие движения солнечной стрелке...
4.
Облако засобиралось в путь, в свою бесконечную дорогу от сквозняка до сквозняка, так она называла циклоны. - Мне пора, - сказало оно вниз со своей небесной высоты. - Как жаль, - пожалел Гном о существований разлук и расстояний.- Но ты вернёшься? - добавил он с надеждой. - Как знать, - подарило надежду Облако. Невидимые матросы отвязывали невидимые канаты. Гном понравился Облаку. Он был так старомоден, так наивен и необычен, что Облаку захотелось сделать ему подарок. Такой, чтобы на память и, чтобы для пользы. - Возьми, - протянуло оно Гному небольшую длинненькую коробочку. - Спасибо, - сказал Гном. - А что это? - повторило Эхо. - Это песочные часы, - улыбнулось Облако. - Когда будешь переворачивать их - вспоминай меня. Когда перевернёшь миллион раз - я вернусь. Гном взял в руки коробочку осторожно, как сокровище. - Стильно, - шепнуло Эхо. - Красиво, - промолчала тень. - До встречи... С этими словами Облако тронулось в путь, дальше, гонимое только ему попутным, ветром. -До... Гном махал ему ладошками, до тех пор, пока верхушки деревьев, окружающую поляну, не скрыли все хвосты.
Темнело. - Как они работают? - подумал Гном, как всегда, в слух, доставая из голубой коробочки стеклянное чудо на тоненьких ножках с обеих сторон.
5.
- Песок, - ответило ему эхо, свойственным ему, холодным обрывком фразы. Гном и сам уже догадался, и время, тоненькой струйкой потекло сквозь его пальцы, оседая горкой в нижней части причудливой стекляшки. - Миллион раз, - начал свой отсчёт Гном. Сделав первый переворот...
Вместо эпилога
Песка в часах было слишком мало, их надо было часто переворачивать. Гном не хотел сбиться со счёта, он не ел, ни пил, не ложился спать, желая приблизить встречу...
Эпилог
У облаков нет мотора, вёсел и нет руля - нет ничего, чтобы ускорить или изменить направление движения. Когда Облако пролетало над знакомой поляной, оно увидело полуразрушенный домик, из трубы которого уже давно не подымался лёгкий, как сигаретный, дымок. Солнечные часы, показывающие своей упавшей палочкой, одно и тоже время и маленькое, заросшее волосами и бородой, существо, играющее на крыльце с каким-то стеклянным предметом... И оно медленно полетело дальше, на какой-то свой Юг.